Амбруаз паре принадлежат сочинения

РАССКАЗ О ТОМ, КАК РЕВОЛЮЦИЯ В ВОЕННОМ ДЕЛЕ ПРИВЕЛА К РЕВОЛЮЦИИ В ВОЕННОЙ МЕДИЦИНЕ И К ПОЯВЛЕНИЮ СОВРЕМЕННОЙ ХИРУРГИИ

«Мрачное лицом хирурга часто насыщает раны больного ядом больше, чем пули и трелы».
«Нет ничего более определённого, чем смерть, но нет ничего менее определённого, чем её час».
Великий французский военный врач и основатель современной хирургии Амбруаз Парэ

Хорошо известно, что появившийся в конце XIII века и широко распространившийся в течении XIV века новый тип вооружения — пороховое оружие, привёл к серьёзным изменениям в военном деле. Уже в XV столетии пушки стали повсеместно использоваться наиболее прогрессивными армиями как Европы, так и Передней Азии, и не только при осадах городов, но даже в полевых сражениях. И второй половине XV века мы обязаны появлением ручного огнестрельного оружия («ручниц», «пищалей», «аркебуз», «пистолей» и пр.), которое сразу стало завоёвывать своё место на полях сражений.

Таким образом, уже в начале XVI века огнестрельное оружие прочно вошло в употребление у ведущих европейских армий. Однако новый тип вооружения повлёк за собой появление и нового типа ранений – глубокие огнестрельные раны, которые, даже несмотря на их кажущуюся врачам того времени лёгкость, стали вести к смерти в абсолютном большинстве случаев. Медики той эпохи долго не могли понять, почему так происходит, почему новые раны от пуль сравнительно более смертоносны, чем прежние ранения от холодного оружия и стрел.

Итогом исследований стало мнение о том, что пулевые ранения, получаемые от нового типа вооружений, имеют более тяжкие последствия по двум главным причинам: отравление прилегающих тканей пулевым свинцом и пороховой сажей, и их воспаление от попадания в рану кусочков одежды или доспеха. Исходя из этого, врачи конца XV — начала XVI века стали рекомендовать как можно быстрее нейтрализовать «пулевую отраву». Если была возможность, рекомендовалось постараться поскорее вынуть пулю и очистить рану от посторонних, попавших туда материалов, а потом залить в рану кипящую масляную смесь. Если же таковой возможности нет или пуля не выходит, то рекомендовалось просто сразу залить раскалённым маслом пулевую рану для нейтрализации «ядовитого» действия посторонних материалов, попавших туда.

Великий французский военный врач и хирург эпохи Возрождения Амбруаз Паре в своей операционной (картина художника Джеймса Бертрана)

Да, сейчас это кажется нам, живущим спустя 500 лет, в эру антибиотиков и лазерных скальпелей, грубым и варварским методом, но для начала XVI века подобная методика позволяла сохранить жизнь хотя бы немногим раненым, т.к. если с пулевыми ранениями тогда не делали вообще ничего, то это почти всегда гарантировало гибель солдата.

Рецепты «противопулевой» масляной смеси предлагались различные, но так или иначе у каждой палатки военно-полевого «цирюльника», «цирюльника-хирурга» или «хирурга с дипломом» горел костёр, на котором кипятилось «целебное» масло, заливавшееся в огнестрельные раны.

В то время главным европейским конфликтом, где во всё больших масштабах использовалось ручное огнестрельное оружие, были т. наз. Итальянские войны, которые тянулись с перерывами с 1494 по 1559 гг., и в которых участвовали большинство стран Западного Средиземноморья. И во время так называемой «Третьей войны Франциска I с Карлом V» (1536-1538 гг.), когда французские войска оккупировали Савойю, а войска династии Габсбургов вторглись в Прованс, произошли события, благодаря которым и появилась современная военно-полевая хирургия.

Некий Амбруаз Парэ, увлечённый хирургией молодой «цирюльник-хирург», добровольно присоединившийся к французской армии, вторгшейся тогда в Пьемонт, побывал в ряде сражений и близко познакомился с их ужасными последствиями, когда обходил поля боевых действий и пытался спасать раненых. Для него, как человека, имевшего несомненное призвание к медицине, и одновременно гуманистические и в высшей степени человеколюбивые взгляды, это стало поворотным моментом.

Однажды, в ходе осады Милана в 1536 году, как он сам позже вспоминал об этом, он нашёл нескольких тяжелораненых, которые были в сознании, и, объявив себя врачом, спросил, не может ли он как-то им помочь? Однако они отвергли его предложение, заявив о том, что якобы нет смысла лечить их раны, и попросили просто прикончить их. А. Парэ ответил на такую просьбу отказом, но как раз в это время к ним подошёл кто-то из их однополчан и после краткого разговора с ранеными зарезал их всех. Находившийся в шоке от увиденного французский хирург набросился с ругательствами на «столь равнодушно-хладнокровного к своим братьям-христианам злодея», но тот просто ответил, что, «если бы я оказался в их положении, то я бы точно так же молил Бога о том, чтобы кто-то сделал подобное для меня…» После этого случая молодой «цирюльник-хирург» решил посвятить свою жизнь спасению раненых, улучшению ухода за ними и развитию медицины как таковой.

Амбруаз Паре родился около 1517 года в городке Лаваль в Бретани, на территории северо-западной Франции, в семье небогатого мастера, изготавливавшего сундуки и иные предметы мебели. Однажды, вместе со своим старшим братом, он стал свидетелем удивительной и успешной операции, когда прибывший из Парижа «цирюльник-хирург» Николай Кало удалил камни из мочевого пузыря пациента. С этого момента молодой бретонец стал мечтать не о ремесле «брадобрея», но о карьере хирурга – стать не просто «цирюльником» (которые в то время исполняли обязанности не только брадобреев, но скорее «народных фельдшеров», т.е. могли поставить банки, пиявки или сделать кровопускание), но хотя бы «цирюльником-хирургом» (т.е. производить зондирование, тампонады, некоторые базовые операции, а иногда и весьма сложные, например такие, как камнесечение). О том, чтобы стать дипломированным «доктором» с дипломом Парижского университета или хотя бы дипломированным «хирургом — мастером ланцета» бедный юноша из глухой провинции не мог тогда даже и мечтать…

Изображение госпиталя «Приют Господень» (фрагмент плана Парижа, созданного в 1550 г., т.е. в период жизни и работы в нём Амбруаза Парэ)

Для исполнения этой мечты Амбруаз Парэ вместе с братом отправился в столицу Франции, где оба поступили в низшую медицинскую школу. Вскоре там братья зарекомендовали себя как «подающие надежды» и были направлены на стажировку в старейший парижский госпиталь – «Божий приют», «Отель-Дье». Несколько лет Паре обучается там, параллельно с операциями зарабатывая на жизнь брадобритием, но проводя во всё большим числе операции тем беднякам, которые в них нуждались (причём теми же бритвами, которыми и брил посетителей, лишь изредка промывая их в воде или прокаливая на огне, что было общепринятой нормой в ту эпоху, когда до открытия мира бактерий оставалось ещё 200 лет).

И, наработав определённую квалификацию, он получил сертификат «цирюльника-хирурга» и присоединился к формировавшейся армии с целью помогать раненым солдатами, о чём мы уже упоминали. Вскоре после упомянутого выше эпизода, где он стал свидетелем убийства «из милости» раненых солдат, которых, по его мнению, можно было бы попытаться спасти, случилось второе событие, повлиявшее на европейскую медицинскую науку в дальнейшем.

После одного из сражений, в ходе осады небольшого замка Суса в 1537 году, Парэ лечил получивших огнестрельные раны традиционным методом : в отверстие, пробитое пулей, втискивалось горлышко воронки, и туда заливалось кипящее бузинное масло с добавлением иных компонентов. Раненые корчились от боли, причиняемой раной, и от боли ожога, а молодой лекарь – от осознания того, что причиняет им боль, но не может никак помочь иначе.

Однако на этот раз раненых было очень много, а бузинного масла оказалось очень мало. И хотя А. Парэ исчерпал возможности лечить так, как предписывали светила официальной медицины того периода, но решил не оставлять же без помощи всё прибывавших и прибывавших к нему раненых. В сложившихся обстоятельствах молодой французский хирург решает попробовать для лечения огнестрельных ранений не кипящее масло, а холодную собственного изготовления смесь на основе яичного белка, розового и терпантинового масел (а иногда и скипидара). Рецепт этой смеси, как он говорил впоследствии для большей серьёзности, якобы вычитал в одной позднеантичной книге, однако с учётом того, что он не знал латинского языка, в это весьма трудно поверить, и скорее всего он сам придумал её.

К вечеру, обработав своим «бальзамом» всех оставшихся раненых, «цирюльник-хирург» ушёл спать, однако, вспоминал он, ночью его мучил кошмар, где раненые, которым не хватило масляной смеси, умирали в муках. С рассветом он бросился осматривать своих пациентов в лазаретную палатку, однако результат его сильно удивил. Многие из тех, кто получил лечение кипящим маслом бузины, находились в агонии; точно так же, как и те, кого привели слишком поздно, когда он уже, полностью истощив и силы, и лекарства, ушёл спать. А практически все из тех его пациентов, кто получил лечение холодным «бальзамом» его собственного изготовления, имели относительно хорошее состояние и спокойные раны.

Конечно, за прошедшие десятилетия с момента широкого распространения огнестрельного оружия, без сомнения у многих простых «цирюльников-хирургов», «хирургов» с дипломом гильдии «ланцетников» и даже у учёных «докторов» с университетскими дипломами (medicum purum) заканчивались в полевых условиях запасы их масляной смеси и они пробовали альтернативные методы лечения. Но именно Амбруаз Парэ, первый и единственный, обратил простой казалось бы случай в многократно повторенное и проанализированное по последствиям, т.е. научно-доказанное, наблюдение.

После этого молодой французский «цирюльник» всё реже использовал кипящее бузинное масло для лечения огнестрельных ран, и всё чаще применяя свой «бальзам», отчего результат становился всё лучше и лучше. И данной практикой он доказал, что кипящее «противоядие» чаще причиняет вред, чем пользу, и существует менее травматическое и более эффективное лечение.

Одновременно с этим Амбруаз Парэ предложил новый способ остановки кровотечений, который оказался выходом из тупика, в который зашла к тому времени хирургия в этом практическом вопросе, и которым во многом современные хирурги пользуются до сих пор. Дело в том, что до открытия А. Парэ то, что знали и применяли хирурги для остановки кровотечений, причиняло раненым дополнительные мучения и не гарантировало сохранение их жизни.

В то время, если при ранении или ампутации повреждался крупный сосуд, то для остановки крови использовалось прижигание ран раскалённым железом. Если же (в случае очень обильных повреждений или обширного поля иссечения при ампутации) это не помогало, то культю на краткий момент окунали в котелок с кипящей смолой. Кровотечение, даже из главных артерий, при этом останавливалось, и происходила своеобразная герметизация раны, но иногда впоследствии обожженные кости и ткани под слоем смолы начинали гнить, и больной умирал от заражения крови или гангрены.

Амбруаз Парэ в ходе операции (современное изображение)

То, что предложил Парэ, было так же просто и гуманно, как и марлевые повязки с бальзамом вместо раскалённого масла, — он предложил перевязывать кровеносные сосуды обыкновенной крепкой нитью. Великий бретонский хирург предложил вытаскивать из раны перерезанную артерию пинцетом или небольшими щипчиками и не прижигать, а всего лишь крепко перевязывать её. При ампутациях он рекомендовал заранее предупреждать кровотечение : по его мнению, необходимо было сначала обнажить артерию выше места ампутации, крепко перевязать её, а потом уже ампутировать конечность; с мелкими же сосудами можно было справиться и в самой ране.

Поистине, всё гениальное просто! Этим решением Парэ вывел хирургию из тупика. С тех пор уже более 500 лет перевязка сосудов – главный метод борьбы с кровотечениями при операциях. Несмотря на то, что в наш век производятся операции на мозге, делаются операции на сердце, а микрохирургия глаза достигла небывалых высот, «нитка Парэ» всё равно остаётся до сих пор среди базового инструментария хирурга (правда, в чём-то медицина XXI века вернулась к средневековым стандартам, но с использованием новейших технических достижений – так перевязывание сосудов в настоящее время всё больше уступает свои позиции электро-плазменной коагуляции, т.е. тому же прижиганию).

Однако предложенный им новый метод лечения с использованием не раскалённого масла, а прохладного бальзама долгое время не получал признания даже у врачей, практиковавших вместе с ним в действовавшей в Пьемонте французской армии, и видевших своими глазами кардинально иные, полученные им, результаты. И только с годами «сила медицинской традиции» стала уступать перед натиском научного открытия…

По окончании войны в 1539 году армия, в которой он служил, была расформирована и А. Парэ, таким образом демобилизовавшись, снова стал лечить людей в Париже. При этом скопленные на военной службе средства и огромная военно-полевая практика позволяют ему отказаться от ремесла собственно «цирюльника» и начать подлинно-научную и широкую публицистическую работу. Сразу по возвращении в 1539 году он успешно сдаёт квалификационный экзамен и наконец получает диплом профессионального хирурга, становясь уже не простым «лекарем-цирюльником» (тогда нечто вроде современного медбрата или фельдшера), а «хирургом-цирюльником» (примерно соответствует современному студенту высших курсов медицинского вуза) и возвращается к хирургической практике в хорошо знакомом ему парижском «Божьем приюте».

Но вскоре, после недолгого перерыва, Итальянские войны возобновились с новой силой – началась очередная Франко-габсбургская война 1542-1546 гг., и Парэ вновь добровольно присоединился к французской армии, решив, что на фронте будет огромное число лиц, которые будут остро нуждаться именно в его помощи. Снова на его долю выпадают бесконечные походы, многие осады и сражения, снова сотни и тысячи раненых, которых он оперирует, всё больше совершенствуя своё искусство, изобретая всё новые методы извлечения пуль, проведения ампутаций и т.д.

Но главное, он, в отличие от многих своих коллег, ведёт записи, анализирует последствия применения различных хирургических и восстановительных методик, и работает над книгами, которые вскоре выйдут из-под его пера. И ещё не кончилась вторая война, в которой он принимал личное участие, как в 1545 году он передаёт для печати одному знакомому издателю своё первый капитальный труд, который получает название «Способы лечения огнестрельных ран, а также ран, нанесённых стрелами, копьями и иным оружием».

Титульный лист одной из многочисленных работ Амбруаза Парэ

Эта книга, в которой Амбруаз Парэ обобщил свой 5-летний опыт военно-полевого хирурга и многолетний опыт практикующего врача парижского госпиталя, была написана очень хорошим языком, по-французски (т.к. он не знал латыни), и стала первым европейским учебником по военно-полевой хирургии, при этом общедоступным для всех врачей, а не только для элиты медицинского сообщества. Первое издание этой работы вышло сразу, в 1545 году, и завоевало широкую популярность, которой ни автор, ни издатель от этой книги не ожидали. Эта книга имела столь бешеный успех, что в течении нескольких последовавших лет был произведён ряд переизданий.

Можно сказать, что в том числе и благодаря этому учебнику, французская школа хирургов уже к концу XVI века заняла лидирующие позиции в Западной Европе и оставалась на них примерно 200 лет, уступив своё лидерство только в XVIII-XIX веках британской и германской хирургическим школам (российская военно-хирургическая школа вошла в число мировых лидеров во 2й пол.XIX века).

Так, именно предложенные Паре простые, но оригинальные методы лечения разнообразных ранений сыграли значительную роль в превращении как хирургии вообще, так и военно-полевой хирургии в частности, из относительно малопочтенного «ремесла» в одну из важнейших областей научной медицины. И сколько их было, этих методов, внедрённых им ! Парэ был первым, кто описал и предложил метод лечения перелома шейки бедра. Первым стал осуществлять резекции локтевого сустава. Первым из европейских хирургов эпохи Ренессанса описал операции камнесечения и удаления катаракты. Именно ему принадлежит усовершенствование техники трепанации черепа и введение нового типа трепана – инструмента для этой операции. Кроме этого, Паре был выдающимся ортопедом – он усовершенствовал несколько типов протезов, а также предложил новую методику лечения переломов, в частности двойного перелома голени.

Хирургические инструменты, изобретённые А.Паре и рекомендованные им в книге своим последователям.

В ходе Второй франко-габсбургской войны, в 1542 году, Амбруаз Парэ принимал участие в осаде города-крепости Перпиньян на франко-испанской границе, где с ним произошёл следующий случай, который способствовал его дальнейшей карьере. Один из главных военачальников французской армии – невероятно храбрый и очень харизматичный Шарль де Коссе, граф Бриссака (1505-1563), более известный как «маршал де Бриссак», возглавлял французскую армию, осуществлявшую эту осаду, параллельно с ещё неопытным в военном деле дофином (будущим королём Генрихом II).

И однажды, в небольшой стычке у стен города, маршал де Бриссак получает тяжёлое ранение из аркебузы. По приказу дофина срочно собрался консилиум лучших врачей армии, но общим решением было признание раны смертельной – пуля вошла очень глубоко в грудную клетку, а ряд попыток её хотя бы найти, не то чтобы вытащить, сорвались (напомним, что до появления рентгена оставалось 400 лет, а до возникновения компьютерной томографии 500 лет). И лишь А.Парэ, младший как по званию, так и по возрасту из присутствовавших врачей (которого позвали на консилиум едва ли не случайно, лишь вспомнив о его огромном практическом опыте) заявил, после зондирования раны, что ранение не смертельное. Он объяснил присутствовавшим, что чудесным образом жизненно-важные органы критически не повреждены, и что он берётся вытащить пулю, но просит ассистировать ему в этом личного хирурга короля Никола Лаверно. Лейб-хирург уже пытался достать эту пулю, но не смог, и только по прямому приказу дофина вновь согласился помочь в казавшейся всем безнадёжной операции.

Верно оценив положение, Амбруаз Паре решил провести оперирование не у лежачего больного, но придумал поставить его в такую же позу, которую маршал имел в момент пулевого ранения. Благодаря этому Никола Лаверно, как ведущий хирург, всё же смог вытащить пулю глубоко из-под лопатки маршала (которую найти и извлечь, имея под рукой лишь инструментарий XVI века, с нашей точки зрения было почти нереально), а молодой бретонец принял на себя ответственность за закрытие раны и постоперационный уход. И, как ни странно было для всех присутствовавших при этой операции, но после такого тяжелейшего даже для медицины XX века ранения, прославленный маршал полностью выздоровел и через некоторое время продолжил командование войсками.

Этот случай прославил Парэ уже не только среди парижских бедняков или простых солдат, но среди высшей французской аристократии и ввёл в круг лиц, лично знакомых королю. После этого случая слава молодого бретонского хирурга только возрастала, причём вместе с ростом его врачебного профессионализма. Так, впервые в истории европейской хирургии, А.Парэ произвёл и стал практиковать вычленение локтевого сустава лицам, у которых были раздроблены выстрелами или перерублены осколками или лезвийным оружием руки, а также разработал несколько иных, качественно новых хирургических методик.

И, напомним, он производил свои операции более 500 лет назад, на войне, в полевых условиях палаточного лагеря. Без медицинского наркоза, которого тогда небыло даже в проектах, и который был изобретен только через 300 лет американским зубным врачом Уильямом Мортоном и внедрён в хирургическую практику русским врачом Николаем Пироговым. Без антисептики, которую открыл также через 300 лет и ввёл в повседневную практику британский хирург Джозеф Листер, не говоря уже об аспетике. Без сульфаниламидов и антибиотиков, которые соответственно открыли и внедрили лишь через 400 лет немецкие и британские учёные и врачи.

Смерть короля Генриха II, современная событию гравюра 1559/1560 г.

А Амбруаз Парэ уже в XVI веке делал сложнейшие операции, имея в своём распоряжении лишь то, что было в его время, и делал свои операции в большинстве случае успешно. Конечно, и у него случались неудачи, самой известной из которых стала произведённая в 1559 году попытка спасения смертельно раненого в лицо обломком копья на турнире короля Генриха II Валуа. Однако «не ошибается лишь тот, кто ничего не делает», и в этом случае априори все были убеждены в смертельном характере раны, и Парэ только предложил всё же попробовать спасти короля Франции…

Вернувшись в Париж по окончании своей второй, но далеко не последней в его судьбе войны, выдающийся молодой бретонский хирург продолжил свою традиционную практику в госпитале «Отель-Дье». Одновременно он получил диплом «профессионального хирурга», «мастера ланцета», и был принят в цеховое братство имени святых целителей Косьмы и Дамиана – главное и старейшее профессиональное объединение парижских хирургов.

Но признание его заслуг и огромная популярность со стороны пациентов – от простолюдинов до высших аристократов – вызвала крайне неприязненное отношение со стороны «коллег по цеху». Вскоре медицинский факультет Парижского университета даже подал прошение на имя короля, дабы лишить Парэ звания «дипломированного хирурга» и изъять из продажи его книги. К счастью для европейской хирургии, королевская администрация не поддержала протеста. Больше того, через несколько лет Парэ становится заведующим хирургическим отделением своего любимого парижского госпиталя «Божий приют», а ещё через некоторое время, в 1552 году, даже назначается лейб-медиком короля Франции Генриха II Валуа.

И именно в этот период, в середине — 2-й половине XVI века, имя Парэ становится известно далеко за пределами Франции. Благодаря его исследованиям, широко распространяемым в то время в печатных изданиях (причём, что интересно, в равной степени как в католических, так и в протестантских странах), от Мадрида до Варшавы, и от Неаполя до Стокгольма были заложены крепкие базовые основы современной военно-полевой хирургии.

Амбруаз Парэ в преклонном возрасте (прижизненное изображение в книге XVI в.)

К сожалению, Россия в это время пока находилась в стороне от прогресса европейской медицинской науки. Только в царствование Бориса Годунова, известного «западника», в правительстве России зашла речь о необходимости приглашения «иноземных эскулапов», и то только сугубо для нужд войск Московского царства; вопрос о развитии общенационального здравоохранения тогда даже не ставился. Однако хороший по замыслу проект создания прообраза военно-медицинской службы остался только на бумаге – династия Годуновых пала, началась Смута, и вопрос о развитии отечественной военно-полевой хирургии и об обеспечении войск Московского царства медицинским персоналом получил дальнейшее развитие лишь при царе Алексее Михайловиче. При этом, к сожалению, более-менее серьёзное военно-медицинское обеспечение русских войск началось только с правления Петра I, параллельно с созданием регулярной армии по западно-европейскому образцу.

Однако вернёмся к Амбруазу Парэ. Несмотря на неудачу со спасением жизни короля Генриха II, в ином, весьма сходном случае ранения — проникающим поражением головы у герцога де Гиза (того самого, который будет лидером католической партии во Франции и одним из вдохновителей Варфоломеевской ночи), выдающийся бретонский хирург полностью подтвердил своё мастерство.

При осаде Булони герцог де Гиз получил ранение в глаз тонким и острым обломком копья, проникшего в смотровую щель шлема. Обломок дерева вошёл во внутренний угол глазницы и вышел уже за ушной раковиной, и к тому же при падении герцога с коня оба конца щепы, торчавшей у него из головы, обломились. Даже по современным меркам такое ранение очень тяжёлое. Несколько врачей уже пытались вынуть осколок копья, но неудачно, и большинство срочно собравшихся медиков признали ранение неизлечимым и смертельным.

Когда прибыл Парэ, то, после осмотра раны и знакомством с предпринятыми неудачными попытками, он пошёл в походную кузницу и потребовал мастера показать ему все имеющиеся типы клещей. Выбрав одни из них, он приказал их срочно доработать и, получив таким образом новый хирургический инструмент, вернулся к раненому герцогу и вытащил обломок дерева из его головы. Несмотря на то, что из черепа де Гиза хлынул огромный поток крови, Парэ смог остановить кровотечение, а потом обработал и загерметизировал рану.

И, как это ни покажется удивительным даже современным врачам, но человек с таким чудовищным проникающим ранением головы выздоровел после этой операции, проведённой примитивными инструментами, без использования антисептики и асептики, без применения антибиотиков, не говоря уже об отсутствии рентгена и компьютерного томографа. Больше того, герцог де Гиз, несмотря на сквозное ранение черепа, сохранил всю свою умственную и двигательную активность, и через несколько недель уже снова смог ездить на коне !

Вот так, благодаря умению выдающегося хирурга, казалось бы обречённый на смерть герцог неожиданно воскрес, а имя Парэ превратилось в легенду и получило известность уже не только по всей Франции, но и по всей Западной Европе.

И эта слава сослужила ему однажды большую службу. В ходе очередной войны, в которой снова непосредственно участвует основатель современной военной хирургии, он всё же попадает в плен. Когда противники из войска династии Габсбургов узнали, кто попал к ним в руки, то срочно доставили его к своему командующему – герцогу Савойскому, который предложил Парэ поступить к нему на службу. Однако, несмотря на обещание огромного оклада и высокой должности, французский хирург, хотя и был по происхождению бретонцем, но являлся убеждённым общефранцузским патриотом, и поэтому отказался. Тогда взбешённый отказом герцог приказал ему поступить к нему на службу уже насильно, практически без оклада, и под страхом смерти. Но Парэ снова отказался, и тогда ему объявили, что на восходе следующего дня его казнят.

Казалось бы жизнь великого хирурга подошла к концу, но солдаты и офицеры из армии Габсбургов решили сделать всё ради спасения такой выдающейся личности, и хотя и не осмелились противоречить прямому приказу своего командующего о казни, но обеспечили в наступившую ночь благополучный побег главного хирурга французской армии к своим. Абсолютно неожиданное возвращение Парэ в лагерь французских войск было встречено триумфом, и к его славе великого хирурга добавилась и слава убеждённого патриота Франции.

Следует отметить, что именно с подачи Амбруаза Парэ, а также поддержавших его армейских хирургов и офицеров нескольких армий, в западноевропейских странах уже в XVI веке был поднят вопрос о проявлении человеколюбия на поле боя к поверженным противникам. Так, именно Парэ стал активным пропагандистом идеи о том, что раненый противник – уже не враг, а лишь страждущий, требующий исцеления, и имеющий на это сравнительно такие же права, как и воин своей армии. До этого времени повсеместной была практика, при которой большинство оставшихся на поле боя раненых солдат побеждённой армии убивались победителями, да и часто даже тяжелораненых солдат победившей стороны ждала такая же участь.

Статуя Амбруаза Парэ в Анжере (Франция). Авт. — Давид Д`Анже, 1839 г.)

Столкнувшись с подобным в годы своей юности, А. Парэ через несколько десятилетий всё же смог добиться общеевропейского признания идеи о том, что все раненые без исключения имеют право на жизнь и врачебную помощь, и раненые солдаты армии противника имеют такое же право на лечение, как и солдаты армии-победительницы.

Убийство же не только пленных или раненых на поле боя победителями, но даже «убийство из милости» своих тяжелораненых, у которых всё же оставались шансы на излечение хотя и не сразу, через несколько десятилетий после смерти Парэ, но было признано международным преступлением в большинстве стран Западной Европы. И не просто стало каким-то частным правилом, но было закреплено в ряде международных соглашений, в том числе завершивших Тридцатилетнюю войну в 1648 году.

Вот так умения и идеи одного простого, но гениального человека повлияли на ход европейской истории и заложили практические и этические основы современной военно-полевой хирургии на последующие века.

Примечательные факты

1. Амбруаз Парэ до конца жизни так и не выучил латинский язык и все свои фундаментальные труды написал по-французски, и поэтому его работы мог прочесть любой образованный француз, а не только медицинская аристократия. Но поскольку именно латынь была (да и отчасти остаётся) языком международного общения в медицинской среде, то для распространения его знаний вне Франции Парэ попросил нескольких своих коллег, великолепно знавших латинский язык, но не столь блестящих хирургов, перевести его книги для издания в иных странах Европы. И именно латинские версии его книг попали на территорию Московского царства в багаже одного немецкого врача в конце XVII века, оказав тем самым некоторое влияние на начало формирования и русской военно-хирургической школы.

2. Парижский госпиталь «L`Hotel-Dieu de Paris» («Приют Господень»), в стенах которого жил и работал Амбруаз Парэ, является старейшей из больниц на нашей планете. Это учреждение было создано ещё в 651 году как христианский приют для бедных благодаря деятельности епископа Парижского Ландра, канцлера короля Хлодвига II, и с небольшими перерывами на реконструкции функционирует до сих пор вот уже почти 1400 лет.

3. В честь Амбруаза Парэ названа созданная ещё в колониальный период французами больница, находящаяся в городе Конакри, столице Республики Гвинея (бывшая Французская Гвинея, Западная Африка), до сих пор являющаяся лучшей клиникой страны.

Список использованной литературы

1. Бородулин Ф.Р. Лекции по истории медицины. — М.: Медгиз, 1955.
2. Мирский М.Б. История медицины и хирургии. – М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010.
3. Шойфет М.С. «Сто великих врачей» — М.: Вече, 2010.
4. Яновская М.И. Очень долгий путь (из истории хирургии). – М.: Знание, 1977.
5. Jean-Pierre Poirier. Ambroise Pare. Un urgentiste au XVI siècle. – Paris: Pygmalion, 2005.
6. Парижский цирюльник, или Славные деяния великого хирурга Амбруаза Парэ //«Фармацевт-практик», сентябрь 2015.
7. Хирурги вышли из цирюльников //АиФ. Здоровье. №32 от 08/08/2002.
8. Бергер Е.Е. Представления о яде в медицинской литературе XVI века // Средние века. 2008. №69(2), с.155-173.
9. Бергер Е.Е. Особенности хирургического образования в средневековой Европе // История медицины. 2014. №3, с.112-118.

Святослав Горбунов,
аспирант РУДН
«Троицкий вариант» №21(190), 20 октября 2015 года

Что мы знаем о медицине XVI столетия? По меткому выражению кого-то из современных историков, всё, что нужно было бы о ней знать, заключается в том, что «если жизнь больного не уносила болезнь, то его с особой жестокостью добивал своим лечением врач». Во многом это расхожее мнение справедливо, но именно в ту эпоху зарождалась медицина нового времени, ставшая залогом процветания цивилизации в последующие века. В центре преобразований оказался Амбруаз Паре — знаменитый исследователь, врач и королевский хирург, слава которого распространилась далеко за пределами его родной Франции. Сегодня о нем мы знаем из немногочисленных статей, посвященных истории медицины, сухих строк университетских учебников, да приключенческих романов. Тогда же… «Если уж сам Паре не мог помочь страдальцу, то дело его совсем плохо», — такая шла молва. Впрочем, история Амбруаза Паре полна воистину достойных литературы свершений, поворотов и парадоксов.

Служа времени, служим вечности.
Дитрих Бонхёффер,
немецкий пастор, участник антинацистского заговора

Случай о кипящем масле

Амбруазу Паре суждено было прожить долгую жизнь. Родившись в 1510 году близ Лаваля (что на северо-западе Франции) в семье бедного ремесленника, умер он в 1590 году в Париже, вдоволь поучаствовав во всяческих перипетиях нестабильной и богатой на события эпохи. Будучи вначале учеником цирюльника в Анжере, затем слушателем медицинской школы в Париже, в 1533 году молодой Паре попадает в качестве подмастерья-цирюльника в легендарный Отель-Дьё де Пари́ (Hôtel-Dieu de Paris — «Парижский Божий приют»), который в будущем станет для него вторым домом и оплотом практики и учения. Пусть читателя не смущает квалификация Паре как цирюльника, ведь в то время именно они — «низшая каста» медицинских работников — были главным звеном практической медицины, поскольку «грязное» дело хирургии было возложено именно на их плечи. Пробыв при знаменитой Парижской больнице три года (с 1533-го по 1536-й) и освоив основные навыки искусства хирургии того времени, Паре отправляется утверждать их в практике, каковая в достатке предоставлялась многочисленными войнами, тут и там вспыхивающими на просторах Европы. Именно с работой военным хирургом связан знаменитый случай о прижиганиях, который, быть может, стал поворотным в судьбе будущего мастера медицины. Произошло это в 1537 году, во время похода французов к Турину в Италию.

Войны, проходившие уже с активным применением пороха, породили необходимость врачевания огнестрельных ранений. Однако в связи со слабыми еще представлениями медицины тех лет о химии и физиологии, лечение ран по канонам «хирургического искусства» было весьма специфичным. Основу его составлял жестокий метод прижигания ран. Логика в подобной практике, конечно, была, поскольку прижигания способствовали минимальной дезинфекции раны и к тому же спаивали сосуды, что уменьшало кровотечения (способствовало гемостазу). Но основная мотивация, как ни странно, состояла в том, что огнестрельные раны считались… отравленными. Агентом же отравления, по мнению докторов, служили остатки ядовитой субстанции пороха, попадавшие в рану. Единственным надежным способом избавиться от этого яда было его «дожигание» прямо на месте. Порой для этого использовалось каленое железо, но чаще кипящее масло — страшное орудие, которым оперировали многие военные хирурги. Масло или маслянистый состав¹ заливались прямо в рану, причиняя больному невыносимые страдания, но именно так «было принято». С этим представлением о «принятом» впоследствии будет бороться Паре, но в тот день, о котором сейчас идет речь, он об этом еще не знал. Случай, простой случай — вот что помогло ему спасти многих потенциальных страдальцев от участи быть замученными подобным болезненным врачеванием.

По недосмотру или же ввиду большого количества раненых в один день у полевого хирурга Паре закончилось горячее масло для прижиганий. Достать его вскорости, по-видимому, не было никакой надежды. В этой ситуации Паре решил сделать всё возможное, чтобы хоть как-то помочь своим подопечным. Наудачу он изготовил состав из яичных желтков, розового и терпентинного масел и залил полученную смесь в раны, прикрыв их чистыми повязками. «Всю ночь я не мог уснуть, — вспоминал Паре. — Меня волновала судьба моих раненых. Каково же было мое удивление, когда утром я застал их в состоянии лучшем, чем у других». В действительности солдаты, в раны которых не было залито кипящего масла, чувствовали себя много лучше тех, чьи раны были обработаны по всем правилам хирургического искусства тех лет. Воспаление было не таким сильным, ночь прошла довольно спокойно. «С тех пор я поклялся себе никогда больше не лить в раны кипящего масла», — признается Паре². Вместо этого он предложил обработку ранений различными составами мазей, как если бы те были не огнестрельными.

Так или иначе, довольно скоро жестокая практика прижиганий ушла из обихода военных хирургов. И в этом была непосредственная заслуга Паре (особенно этому способствовала публикация его книги 1545 года³, в которой наглядно разбиралась природа огнестрельных ранений и доказывалось, что они являются скорее ушибленными, но отнюдь не отравленными пороховыми субстанциями).

Так простой и одновременно необычайно ценный опыт — опыт практикующего хирурга — сделал Паре приверженцем поиска, наблюдений и практики как главных своих советчиков и авторитетов, которым он безоговорочно доверял и с которыми знакомил учеников в своих книгах.

Мэтр врачевания вне медицины

Увы, «подлинная» медицина до Паре сводилась главным образом к схоластическим упражнениям, к трактовке трудов античных авторитетов. В этом отношении она не слишком далеко ушла от классической средневековой традиции. Врач считался человеком, посвященным в сокровенные знания, но знания эти, несмотря на свою кажущуюся таинственность, мало чем могли помочь реальному пациенту. Достаточно лишь взглянуть на рецепты тех лет, чтобы понять, что именно представляло из себя типичное лечение. Даже у Коперника (знаменитый астроном был врачом, что, впрочем, неудивительно) в рецептах встречаются толченые изумруды, золото и прочие дорогостоящие, но весьма бесполезные штуки. Хирургия же, это «низшее ремесло», недостойное руки врача, оставалось хирургам, которые не имели права заменять собой «образованнейших» докторов⁴

Сообщество врачей в Париже считалось закрытым, и попасть в него было совсем нелегко. А главная его крепость — Парижский университет — доблестно и строго охраняла своих представителей от нападок. Именно с этим сообществом пришлось столкнуться Амбруазу Паре, когда он, на время окончив свою военную карьеру и став наконец «мастером цирюльником-хирургом», вернулся в столицу для продолжения обучения. Впрочем, война не оставит его, а он не оставит войну. Она будет предоставлять ему возможность для практики еще в течение долгих лет, и чем большим будет его опыт, тем крепче будут его познания и многочисленнее нововведения.

Стоит ли говорить, что у университетских умов со временем накопилось к Паре много претензий. Не имея врачебного диплома и не принося долженствующих клятв подчинения непререкаемым авторитетам, а лишь являясь хирургом-цеховиком, Паре принялся менять устоявшиеся практики. Такое не могло пройти незамеченным. И даже публикация его книги об огнестрельных ранениях сопровождалась громадным скандалом, ведь написана она была на французском, а не на латыни, как того требовала традиция. И уж что казалось совсем неприличным, рушила устоявшиеся представления. Меж тем практика, этот бессменный сподвижник и учитель Паре, подсказывала ему всё новые и новые способы облегчения участи пациентов. Так, одним из величайших достижений до сих пор считается применение лигатуры при ампутации конечностей. Обильные кровотечения при хирургических вмешательствах были настоящим бичом хирургов. Помогала лишь практика прижиганий и перекручиваний, которые мало кто мог перенести, или же перетягивание жгутом, что тоже не особенно решало проблему. Вместо этого Паре ввел в обиход метод изначального обнажения сосудов и их перевязку тонкой льняной нитью (лигатуру). Это означало прорыв в хирургии. Но вместе с тем добавило Паре и врагов. Ведь любой подобный успех бросал тень на коллег-хирургов и на университетских врачей. Припоминали многое: и «вульгарное обозначение интимных частей тела» (книги Паре продолжал писать на простом французском — на языке нации, понятном простым людям, как затем Галилей, Декарт и многие другие выдающиеся умы), и его приверженность протестантизму (Паре сознательно примкнул к реформатской вере); в конце концов, недюжинные успехи в таком деле, как медицина, в то время закономерно навлекали подозрения в чернокнижии, слухи об этом упорно циркулировали в народе. Конфликт был столь же неизбежен, сколь и необходим. И лишь невероятные успехи Паре в хирургии помогли этой «войне» закончиться компромиссом (а на самом деле победой Амбруаза Паре). Медленно, но верно практика и факты теснили средневековую схоластическую традицию в медицине, так же как потом они будут теснить ее и в естествознании.

Первый хирург короля

Жизнь Амбруаза Паре, вопреки поздним биографам и литераторам, была почти начисто лишена романтики и напоминала скорее кромешный ад, нежели дорогу свершений. Но Паре работал и изобретал новые методы, подходы и инструменты. Мирные дни сменялись военными походами, повсюду его ждали раненные, изувеченные, покалеченные другими людьми или самой жизнью пациенты. И так же, как множились его познания и изобретения, множилась его слава в Париже. Нетрудно догадаться, что в XVI веке человек, который мог излечить страдальца, ценился на вес золота, ведь подчас только от его желания и индивидуального опыта зависело то, будет ли страдалец жив и относительно здоров. Естественно, Паре, прослывший искуснейшим мастером своего дела и уже успевший проявить себя в военных кампаниях, был приглашен ко двору короля.

В 1552 году Генрих II взял его на должность личного хирурга, и для Паре это означало защиту от извечных нападок схоластической медицины. Этот титул останется при Паре и при последующих правителях Франции: Франциске II, Карле IX и Генрихе III, которым судьба, как известно, уготовила одинаково печальный конец. Для того чтобы понять, каково было место Паре при дворе и в обществе, достаточно сказать, что именно он пытался помочь смертельно раненному на турнире обломком копья Монтгомери королю Генриху II, именно он проводил вскрытие тела Карла IX, по распространенной легенде отравленного пропитанной ядом книгой (что на самом деле более чем сомнительно, да и Паре установил другую причину), именно он доставал копье из головы герцога де Гиза, наконец, именно он оперировал раненного адмирала Гаспара де Колиньи в канун Варфоломеевской ночи, изъяв из его руки пулю и ампутировав палец. В ту же несчастную ночь на 24 августа 1572 года Амбруаз Паре был укрыт в одной из комнат Лувра самим королем и стал одним из немногих приверженцев реформатской веры, переживших это событие⁵.

Впрочем, работа Паре при дворе нисколько не отменяла его практики в Отель-Дьё, где его пациентами становились самые обычные люди, к которым знаменитый хирург относился с тем же вниманием. Об этой его особенности тоже слагали легенды. Воистину талант Паре ценился наравне с талантом доброго военачальника, если не больше. Ведь командовать армией могли десятки подготовленных людей — эпоха предоставляла их в изрядном количестве. Паре же был лишь один. С 1 января 1562 года Паре официально именуется первым хирургом короля (Premier Сhirurgien du Roy). Именно этот значительнейший для того времени титул предваряет его многочисленные книги, дошедшие до наших дней. Эти книги раскрывают перед нами личность и заслуги Паре во всем их величии, разнообразии и парадоксальных противоречиях.

Когда познание рождает чудовищ

Перед читателем Паре с готовностью открывает тайны практического врачевания, доступного человеку XVI столетия. Он занимается хирургией и ортопедией: наглядно демонстрирует способы вправления вывихов и исправления переломов, оказывается автором множества технических изобретений, среди которых особенно выделяются протезы. Большинство из них, к сожалению, не было изготовлено при жизни Паре, но тщательность подготовки чертежей указывает на то, что изобретатель провел за их разработкой не один день. Паре принадлежит также описание способа дробления камней в мочевом пузыре. Метод этот он, по всей вероятности, лично не применял, но разработка самого подхода, безусловно, заслуживает упоминания. Авторству Паре принадлежит и огромное количество хирургических инструментов для проведения самых разных типов вмешательств — от кровопусканий до трепанации. Именно он описал давно забытый прием поворота плода на ножку, ставший «новым» словом в акушерской работе. И еще многое другое, очень много для одного-единственного человека. Все эти знания, собранные вместе в форме пространных, но точных описаний, инструкций, составили весьма приличное собрание сочинений, отличающихся своим фундаментальным и всесторонним подходом. И при всем при этом Паре оставался человеком своей эпохи, которая неизбежно накладывала отпечаток на его образ мышления. Так, например, нам известно, как «истово Паре занимался толченым рогом единорога»⁶, погружаясь в противоречия, ставя эксперименты⁷ и делая порой парадоксальные выводы.

Да, несмотря на бытовавшее еще разделение на врачей и ремесленников, хирург уже стремился быть терапевтом, старался познать и описать природу болезни. Конечно, в высшей степени характерно это было и для Амбруаза Паре. Однако подобное стремление означало во многом принятие бытовавших догм и учений. Базовая аксиома скептического отношения к знанию тогда еще лишь зарождалась. И первоначальное накопление знаний было одним из основных занятий ученого. Именно этим и занимался Паре. В то время каждый естествоиспытатель (или даже можно сказать естествонаблюдатель) считал своим долгом объединять разносторонние сведения, пусть даже это объединение и не предполагало четкого разделения и анализа. Одним из примеров такого подхода считается трактат Паре «О чудовищах»⁸, до сих пор представляющийся исследователям классикой своего жанра. В этой книге Паре постарался объединить все сведения о необычных и заслуживающих внимания явлениях, какие только были известны европейцу в XVI веке. И если описание диковинных животных (вроде слонов, жирафов и хамелеонов) еще не представляется столь экстравагантным, то уж описание всевозможных увиденных (или сочиненных) кем-либо монстров, уродов или загадочных атмосферных явлений доставляет сегодняшнему читателю много вопросов⁹. Но не стоит забывать о том, что в эпоху Паре такое объединение — обычная практика для любого ученого мужа. В том же трактате Паре уделяет особое внимание всевозможным уродствам и как медик ищет им объяснения. Объяснения эти, впрочем, мало чем отличаются от характерных догадок в контексте эпохи, но сама попытка их поиска, совмещенная с анализом наблюдений, уже прокладывает дорогу к зарождающемуся научному методу Нового времени. Наперекор традиции и устоям Паре в принадлежащих ему трактатах раскрывает себя перед нами как пытливый исследователь, который стремится вырваться из окружающего невежества за счет целеустремленности, усердности и наблюдательности.

Призвание, признание и наследие

Паре умер в 1590 году, овеянный славой в бесславное для Парижа время — в те дни, когда в нем господствовал испанский гарнизон и страна была опустошена многолетней войной. Генрих Наваррский — будущий король мирной Франции — уже стоял на подступах к городу, а Амбруаз Паре нашел свой последний приют в церкви Сент-Андре-дез-Ар (Saint-André-des-Arts) — не так далеко от того самого Отель-Дьё, работе в котором была посвящена большая часть его жизни. Будучи в Париже и проходя мимо Отель-Дьё обычной своей дорогой от улицы Сен-Мишель к Лувру и дальше к кварталу Ле-Аль, я всегда вспоминал об Амбруазе Паре — человеке с удивительной судьбой, каковая выпадает на чью-либо долю лишь несколько раз за столетие, замечательном докторе, проложившем своим опытом дорогу для становления медицины Нового времени. А в голове вновь всплывала его любимая присказка: «Je le pansai, Dieu le guérit»¹⁰ («Я его перевязал, а Господь исцелил»), которой он обычно заканчивал свои свидетельства об удачных вмешательствах в чью-либо судьбу.

Автор выражает глубокую признательность И. С. Дмитриеву и А. В. Ермолаеву
за помощь в подготовке настоящего материала.

---

Амбруаз
Паре ( 1510-1590) – французский хирург и
акушер, не имел врачебного образования,
хирургии обучался в парижской больнице,
где был подмастерьем-цирюльником. А.
Паре начал службу в армии в качестве
цирюльника-хирурга и участвовал во
многих военных походах. Во время одного
из них ему не хватило горячих смолистых
веществ, которыми надлежало заливать
раны. Не имея ничего другого под рукой,
он приложил к ранам дигестив из яичного
желтка, розового и терпентинного масел
и прикрыл их чистыми повязками. На утро
обнаружил, что рана, обработанная
дигестивом не воспаляется и не опухает,
в отличие от традиционно залитых кипящим
маслом ран. Первый труд Паре «Способ
лечить огнестрельные раны, а также раны,
нанесенные стрелами, копьями и др.» в
1545. В 1549 г. Паре опубликовал «Руководство
по извлечению младенцев, как живых, так
и мертвых, из чрева матери». Усовершенствовал
технику многих хирургических операций,
заново описал поворот плода на ножку,
применил перевязку сосудов вместо
перекручивания и прижигания,
усовершенствовал технику трепанации
черепа, сконструировал ряд новых
хирургических инструментов и ортопедических
аппаратов, включая искусственные
конечности и суставы. Паре занимался
протезированием; подробно описывает в
своих сочинениях показания и технику
экстракции: особый распатор для отделения
десен, щипцы, рычаги-элеваторы, после
удаления сдавливал десну и альвеолярный
отросток двумя пальцами;аппарат для
закрытия дефектов твердого неба-обтуратор,
который он изготавливал из золота или
серебра.

31.
Т. Парацельс, его критика схоластики в
медицине и преподавании, зарождение
ятрохимии.
Парацельс(1493-1541)
– основоположник ятрохимии, выдающийся
естествоиспытатель, врач и химик Раннего
Возрождения,один из основоположников
опытного метода в науке. Он учил студентов
не только на лекциях, но и у постели
больных или во время прогулок за
минералами и лекарственными растениями.
С Парацельса начинается кардинальная
перестройка химии (т.е. алхимии того
времени) в ее приложении к медицине: от
поисков путей получения золота- к
приготовлению лекарств. Его система
врачевания основывалась на трех невидимых
элементах: сере, ртути, соли и их
соединениях. «В каждом органе тела
эти субстанции сочетаются в определенных
пропорциях».Болезнь как нарушение
их правильных соотношений. Парацельс
успешно применял втирание ртути при
лечении сифилиса и рекомендовал
препараты, содержащие сурьму, как
эффективные лекарственные средства;
был убежден, что природа и вызывает
болезнь, и излечивает ее; разработал
свою классификацию болезней и факторов,
влияющих на здоровье человека (1-болезни,
связанные с нарушением естественных
функций под влиянием вредных привычек,
2-болезни, вызываемые отравляемыми
веществами, 3-болезни, вызываемые
психологическими факторами, 4-болезни,
вызываемые астральными влияниями,
5-болезни, в основе которых лежат духовные
причины);создал книгу «Большая хирургия».

32.
Фракасторо и его учения о заразных
заболеваниях.
С
именем Джироламо Фракасторо(эпоха
возрождения 1478—1553) связано становление
научной эпидемиологии. Заложил основы
учения о «контагии» – живом заразном
начале, выделяемом больным организмом.
Учение поколебало представления о
«миазмах» – «заразных испарениях» в
воздухе,вызывающих эпидемии повальных
болезней, выделяясь из почвы и воды при
определенных условиях. Работа «О
контагии, о контагиозных болезнях и
лечении»,в которой он предположил, что
эпидемии вызываются крошечными частицами
(«семенами»), переносимыми от больного
через прямой, непрямой (или даже
зрительный) контакт.

33.
Медицина народов Американского континента
до конкисты.
Ацтеки
имели наиболее развитые представления
о строении человеческом теле,это
связывают с традицией ритуальных
жертвоприношений(у людей вскрывалась
грудная клетка и вынималось сердце,черепа
сохранялись). Инки знали химические
методы сохранения трупов при мумификации
умерших правителей и знатных людей.
Техника вскрытия: после извлечения
внутренностей и мозга (часто через
большое затылочное отверстие) тело
обрабатывалось бальзамом толу(перуанский
бальзам, древесная смола, соли, алкалоиды,
ментол, таннин, многие другие местные
природные вещества). Делали намеренное
изменение отдельных частей тела:
заострение верхних зубов, инкрустация
зубов нефритом, обсидианом, яшмой и
золотом, изменение формы черепа,
прокалывание носовой перегородки, мочки
уха, языка. Причинами болезней считались
особенности календарного года, дурные
поступки и грехи, несовершение
жертвоприношений, внеземные и магические
силы, не зависящие от человека (болезни
ног, язвы и простуды насылает бог дождя
Тлалок, а майя связывали лихорадки,
желтухи, кровавую рвоту и геморрой с
обезьянами, которых считали своими
предками). Наряду с этим признавались
и вполне естественные причины заболеваний,
связанные с жизнью самого больного.
Майя- представления о заражении от
больного человека. Так, падение государства
Тула объяснялось массовым заболеванием,
характеризующимся кровавой рвотой и
поносом. Одна из болезней, сопровождавшаяся
лихорадкой, впоследствии получила
название малярия. Майя различали
несколько видов лихорадочных состояний
и кожных заболеваний. При сифилисе
определяли первичный шанкр, бубон и
другие кожные проявления.
Также магия.
Лечением болезней занимались жрецы и
народные врачеватели(ти-ситл).Колеуальа
лечили правителей-инков. «Истории
государства инков»(Гарсиласо де ла
Вега) сообщает о применении кровопусканий
и промывании желудка местными слабительными
и рвотными средствами, изгнании глистов
и очищении диетой, лечении ран и укреплении
десен, а также о действенном эффекте
травы,приложение которой излечивало
острые воспалительные заболевания глаз
и в течение двух суток растворяло бельмо.
Создавались сады лекарственных
растений:ипекакуана и наперстянка, кора
хинного и гуаякового деревьев,
наркотические средства, перуанский
бальзам, листья коки и многие другие
лекарства. Высокий уровень лечения
женский заболеваний: женщины,уже
рожавшие,учили других правилам поведения
во время беременности, ощупывали живот,
определяли положение плода и при
необходимости исправляли его, рожали
стоя на четвереньках или сидя на
корточках. Лечили раны и переломы,
применяя «шины» из перьев крупных птиц;
осуществляли операции ампутации верхних
и нижних конечностей, производили
трепанации черепов. Хирургические
инструменты для трепанации — туми
изготавливались из обсидиана, золота,
серебра, меди. В государстве ацтеков
существовал специальный орган, который
занимался регулированием деятельности
врачевателей. В Теночтитлане, Тескоко
военные «госпитали», помещения для
изоляции уродов, альбиносов, больных
неизлечимыми и неизвестными болезнями.
Строгие правила: организация приютов
для больных, запрет тяжелобольным жить
в городах, а увечным и больным от рождения
вступать в брак.

34.
Медицина Древней Руси 9-13 века.
Разные
формы врачевания: 1)народное
врачевание;2)после принятия христианства
под сенью монастырей монастырская
медицина;со времени княжения Ярослава
Мудрого на Руси светская медицина.
Народных врачеватели-лечцы. Лечцы
передают свои познания из поколения в
поколение. В лечебной практике-разные
средства растительного, животного и
минерального происхождения. Растения:
полынь, крапиву, подорожник, багульника,
бодяги, цвета липы, листья березы, кору
ясеня, можжевеловые ягоды, лук, чеснок,
хрен, березовый сок. Животного
происхождения: мед, сырая печень трески,
кобылье молоко и панты оленя. Знают о
целебных свойствах «кислой воды»-
нарзана. Опыт народного врачевания был
обобщен в многочисленных травниках и
лечебниках. Монастырская медицина:
первые больницы при монастырях в Киеве
и Переяславле. Самая известная на Руси
монастырская больница-в Киево-Печерской
лавре. Древнерусские монастырские
больницы были очагами просвещения: в
них собирали греческие и византийские
рукописи и обучали медицине. «Изборник»-самая
популярная книга о медицине. Светская
медицина: в городах при дворах князей,
бояр служили светские лечцы, как русские,
так и иноземные. В основе лежал опыт
многовекового русского народного
врачевания.

35.
Зубоврачевание в Киевской Руси и
Московском государстве.

Единственным святым, исцеляющим
зубные болезни в Киевской Руси, был
святой Антипа. Лечение проводили с
помощью молитв, заговоров, заклинаний:
в них болезнь сметается веником, лечится
омовением водой, встречается образ
чудесного мужа, который стрелами отгоняет
болезни. Лечение при помощи дерева(дереву
можно передать свою болезнь,при зубной
боли грызли дерево. Причинами «гниения
зубов» или «червоточины» называли
сверхъестественные силы,наличие «червя»,
простуду. Лечили с помощью молитв и
лекарственных средств растительного,
животного и минерального происхождения.
Боль снимали кровопусканием, применением
слабительных средств. Знахари, цирюльники,
коновалы. Евпраксия Зоя в 1122 г трактат,в
котором описывается прорезывание зубов
у младенцев и меры, которые при этом
необходимо принимать, лечение зубной
боли, даются советы по устранению запаха
изо рта, приводятся методы лечения
различных заболеваний полости рта.
Развитие медицины с образованием
Московского государства. Открытие
Аптекарского приказа (1620), высшего
государственного медицинского учреждения,
которое осуществляло руководство всем
медицинским и аптечным делом в России,
положило начало государственной
организации здравоохранения. Лечение
зубной боли с помощью средств растительного
происхождения(девятилетник белый,
полынь, крапива, ясень, хрен, подорожник,
береза, можжевельник). В штат доктора,
лекари, цирюльники, аптекари, лекарские
ученики, травники, зелейники, алхимисты,
переводчики. Накладывали на «червоточину»
в зубах пломбы, укрепляли зубы проволочными
«шинами», удаляли зубы (использовали
«пеликаны», «ключи» (козья ножка),
«дандагму» (разновидность одонтагры)).

36.
Государственный характер медицины
Московского государства.
Подготовка
русских лекарей носит ремесленный
характер: ученик в течение ряда лет
обучался у одного или нескольких лекарей,
затем несколько лет служил в полку в
качестве лекарского помощника. Иногда
Аптекарский приказ назначал проверочное
испытание (экзамен), после чего
произведенному в звание русского лекаря
выдавали набор хирургических инструментов.
Обучение длилось 5—7 лет. Первый выпуск
состоялся досрочно в 1658 г(нехватка
полковых лекарей). Функционировала
школа нерегулярно. За 50 лет она подготовила
около 100 русских лекарей. Систематическая
подготовка началась в XVIII в. Лекари
лечили гражданское население на дому
или в русской бане. При монастырях
строились монастырские больницы. В 1635
г. при Троице-Сергиевской лавре были
сооружены двухэтажные больничные
палаты. Также при монастырях во время
вражеских нашествий создавались
госпитали для раненых. Врачебное
обслуживание во временных военных
госпиталях на территории монастырей
осуществлялось за счет государства.
1581 государева аптека. «Новая аптека»
располагалась на Новом гостином дворе
на Ильинке, близ Посольского приказа.
1673 г. за обеими аптеками право монопольной
торговли лекарствами. Третья аптека
1682 г. она учреждалась при первом
гражданском госпитале у Никитских
ворот.

37.
Аптечное дело в Московском
государстве.
Попытка
создания-в 1581 государева аптека,обслуживала
только царя и членов царской семьи.
Располагалась в Кремле и длительное
время была единственной.В 1581 г. по
приглашению Ивана Грозного прибыл в
Москву на царскую службу придворный
врач английской королевы Елизаветы в
его свите были лекари и аптекари
(пр-р,Яков), которые и служили в Государевой
аптеке. Первоначально в придворной
аптеке работают исключительно иноземцы
(англичане, голландцы, немцы); В 1620 году
— Аптекарский приказ — первое
государственное медицинское учреждение
в России. В первые годы располагался на
территории Московского Кремля( в каменном
здании напротив Чудова монастыря). Его
первоначальная задача-обеспечение
лечебной помощью царя, его семьи и
приближенных. Выписывание лекарства и
его приготовление сопряжены с большими
строгостями.Предназначенное для дворца
лекарство отведывалось докторами, его
прописавшими, аптекарями, его
приготовившими, и, наконец, лицом,
которому оно сдавалось для передачи
«наверх». Предназначенные для царя
«отборные врачебные средства» хранились
в особой комнате — «казенке» за печатью
дьяка Аптекарского приказа ,являясь
придворным учреждением, «царева аптека»
в виде исключения обслуживала служилых
людей.
Первая государственная Лекарская
школа в России — в 1654 г. при Аптекарском
приказе на средства государственной
казны. Принимали в нее детей стрельцов,
духовенства и служилых людей. Обучение
включало сбор трав, работу в аптеке и
практику в полку. Также ученики изучали
анатомию, фармацию, латинский язык,
диагностику болезней и способы их
лечения. Учебники — народные травники
и лечебники, а также «докторские сказки»
(истории болезней). Во время военных
действий функционировали костоправные
школы. Анатомия в лекарской школе
преподавалась наглядно: по костным
препаратам и анатомическим рисункам,
учебных пособий еще не было. Лекари,
которые оказывали врачебную помощь
гражданскому населению, чаще всего
лечили на дому или в русской бане.
Стационарной медицинской помощи в то
время практически не существовало.

38.
Функции аптекарского приказа,его роль
в подготовке отечественных медицинских
кадров.
 Функции:
руководство аптекарскими огородами и
сбором лекарственных средств; (приглашение
иностранных врачей, проверка их документов
об образовании, распределение по
должностям, судебно-медицинские
осведомления, контроль за их зарплатой,
собирание и хранение травников);
проведения централизованных
эпидемиологических мероприятий; ведение
медицинских книг и реестров; заготовка
и продажа меда и водки.

39.
Основоположники клинической медицины
в Европе в Новое время (Сиденхам,
Бурхааве)
В конце
XVII — начале XVIII решающая роль в разрвботке
и внедрении клинического преподавания
— лейденскому университету. При
университете была образована клиника,
которой руководил, врач, химик и педагог,
Фгерман Бурхааве,возглавлявший кафедры
медицины и ботаники,химии ,практической
медецины,ректор университета. «Клинической
медицина- та, которая наблюдает больных
у их ложа». Тщательное обследование
больного Г.Бурхааве сочетал с
физиологическим обоснованием диагноза
и анатомическими исследованиями.Он
первый применил в клинической практике
усовершенствованный термометр Г.Д
Фаренгейта и использовал лупу для
анатомических исследований. К нему
сьезжались студенты и врачи из многих
стран, лекции посещали видные деятели
того времени(Петр I). Сиденхам разработал
систему практической медицины,основанной
на наблюдении у постели больного.
Рассматривал болезнь как процесс, как
«усилие природы восстановить здоровье
путём удаления внедрившегося
болезнетворного начала» и стремился
познать целительные возможности
организма больного. Сиденхам дал первое
классическое описание скарлатины,
хореи, подагры и ряда других болезней
как определённых нозологических форм.
Пропагандировал лечение малярии хинной
корой.

40.
Реформы Петра 1 в области организации
медицинского дела и подготовки врачебных
кадров.
Во время
своих поездок по странам Западной Европы
он познакомился с известными
естествоиспытателями и врачами того
времени: Г. Бурхааве, Ф. Рюйшем, А. ван
Левенгуком, И. Ньютоном, и их научными
достижениями. В 1654 первая лекарская
школа(первоначально для армии).
Существовала она недолго и выпустила
лишь несколько десятков лекарей.
Потребность во врачах ощущалась и
некоторые русские люди направлялись
для получения высшего медицинского
образования в передовые университеты
Западной Европы (главным образом
Падуанский и Лейденский). Так, в 1692 г.
Петр I направил в Падую Посникова,который
в 1691 г. окончил Московскую
славяно-греко-латинскую академию.Посников
защитил докторскую диссертацию и получил
«дохтурский градус» в философии и
медицине. Затем в течение года он
совершенствовал свои знания в Венеции,
Париже, Брюсселе и Лейдене, Лондоне.
Постников первый русский врач, зачисленный
в Аптекарский приказ (1701). Он известен
как первый русский физиолог. Втч:Петр1
учредил в Петербурге аптекарскую
канцелярию,в 1714г преобразовал государев
аптекарский приказ в канцелярию
главнейшей аптеки.в 1721г она стала
называться медицинской канелярией, а
в 1763 медицинской коллегией. Становление
высшего медицинского образования в
России связано с именем Бидлоо. 1707 год
возглавил первую госпитальную школу.
Госпитали были открыты в Петербурге
(1718, 1719), Кронштадте (1720).

41.
Госпитальные школы и их значение для
развития медицины. Деятельность Бидлоо.

Становление
высшего медицинского образования в
России связано с именем Николая
Ламбертовича. Бидлоо. Он закончил
Лейденский университет, где учился
медицине у Г. Бурхааве. В 1702 г.стал
«ближним доктором» Петра I. В 1707 г.
возглавил первую в России госпитальную
школу, открытую в Москве по инициативе
Петра I при первом военном сухопутном
госпитале за рекой Яузой (ныне Главный
военный госпиталь имени Н. Н. Бурденко).
В школу принимались «изо всех чинов
люди», выпускники семинарий и
Славяно-греко-латинской академии.
Программа обучения:анатомия, хирургия,
десмургия, внутренне болезни с
патолого-анатомическими вскрытиями,
аптекарская наука, латынь и рисование.
Преподавание анатомии велось на трупах.
Аптекарскую науку изучали в аптекарском
огороде. Учебников не было, и Н. Л. Бидлоо
обучал студентов по своим рукописным
книгам «Наставления для изучающих
хирургию в анатомическом театре»,
«Зерцало анатомии», «Сокровище
медико-практических лекций». Преподавание
внутренней медицины также было
практическим и велось у постели больного
(на латинском языке). Госпитали были
открыты в Петербурге (1718, 1719), Кронштадте
(1720) и других городах. При них создавались
госпитальные школы (в Петербурге и
Кронштадте в 1733 г., в Барнауле – в 1758 г.
и т. д.). В 1725 открытие академии наук. При
академии гимназия, академический
университет,библиотека,Кунсткамера
(1728), астрономическая обсерватория,
анатомический театр и ботанический
сад. В госпитальных школах достаточно
высокий уровень преподавания. В госпиталях
оборудовались комнаты для клинических
занятий, преподавания анатомии, основ
акушерства. В 1735 г. «Генеральный регламент
о госпиталях». В него включались сроки
учебных программ по медицинским
дисциплинам (5–7 лет), а также по латинскому
языку и философии, правила обучения и
т. д. Были разрешены вскрытия умерших.
В финале обучения в госпитальной школе
учащиеся сдавали экзамен, который
включал в себя теоретические знания,
клинические знания и практические
навыки(3–4 операции на трупе).

42.
М.В.Ломоносов и его роль в развитии
отечественной медицины.

В 1731 оступил в Славяно-греко-латинскую
академию; в 1735 направлен в Петербургскую
академию, в 1736-1741 в университетах и
лабораториях Германии. В 1745 г. избран
профессором химии и членом Петербургской
Академии наук. Его плодотворная
деятельность была направлена на
утверждение опытного метода и
способствовала развитию многих
естественных наук: физики, химии,
геологии, географии, астрономии,
технологии стекла, горного дела и
металлургии, российской истории и
грамматики. В его трудах уделено внимание
вопросам организации медицинского дела
в России. Проект первого российского
университета Ломоносов составил в 1754
г. А в 1755 г. Московский университет был
открыт в составе трех факультетов:
философского, юридического и медицинского.
Занятия на медицинском факультете
начались в 1765 г. на трех кафедрах: анатомии
(с практической медициной), физической
и аптекарской химии и натуральной
истории.

43.
Зубоврачевание в России 18 века.
В
1710 г Бидлоо,руководитель госпитальную
школы,пишет труд «Наставления, для
изучающих хирургию в анатомическом
театре»,изложены сведения по проведению
челюстнолицевых операций на слизистой
оболочке полости рта, на губах, твердом
небе, языке. Зубоврачеванием занимались
выпускники госпитальных школ, дантисты,
цирюльники, знахари. В 1710 году звание
«зубной врач». Чтобы получить это звание,
дантистам и цирюльникам необходимо
было сдать экзамен в Медицинской
канцелярии (Аптекарский приказ в 1716
году был реорганизован в Медицинскую
канцелярию, а в 1763 году — в Медицинскую
коллегию, с правом присвоения, с 1764 года,
степени доктора медицины), позднее в
Медицинской коллегии, университете,
медико-хирургической академии. Петр I
умело вырывал зубы(носил с собой щипцы).
В 1718 году Петром I была открыта
«инструментальная изба» для изготовления
хирургических инструментов.
1786-Медико-Хирургические
училища;1798-Медико-хирургические
академии;1764-медицинский факультет
Московского университета. Лечение зубов
заключалось в подпиливании зубов с
помощью напильника, снятии зубных
отложений («очищение зубов»), прижигании
(при острой зубной боли). Показания к
удале­нию зубов включали: «зуб гнилой»,
«зуб шатается», «лишний зуб». Для лечения
использовали зубной скальпель,
соскабливающий скальпель, для удаления
зубов – «пеликан», «овечью или баранью
ногу», «репульсорий для расшатывания
зубов», «зубчик», «вороний клюв»,
элеватор. Шеин перевёл основательные
наставления Плантера(1761) в которых
подробно изложена анатомия зубов и
челюстей, описаны болезни зу­бов:
кариес, стираемость и расшатанность
зубов. Причины кариеса: внешние и
внутренние. Лечение путём очищения
карнизных полостей,корни зубов
пломбирование золотом и свинцом. Н.М.
Максимович-Амбо­дик (1744–1812)-описаны
цинга и ее проявления в полости рта,
врожденные аномалии полости рта,
расщелины твердого неба. «Искусство
повивания или наука о бабичьем деле»
(1784–1786)-изложены заболевания зубов и
десён беременных и после родов,детские
заболевания. Лечение заячьей губы Н.М.
Максимо­вич-Амбодик проводил с помощью
хирургического вмешательства.

44.
П Фошар- основоположник научной
стоматологии.
Пьер
Фошар предлжил использование зубных
пломб для лечения кариеса. Тогда
использовались различные амальгаммы
на основе ртути, себра или олова и золотая
фольга. Он доказал что употебление
сахара влияет на развитие зубных
заболеваний. Доктор Фошар стал
основоположником зубного протезирования,
разработав многочисленные методики
изготовления искусственных зубов и
изготовления протезов. Тогда для этих
целей тспользовали слоновую кость,
моржовые клыки и конечно же золото.
Тогда же он предложил использовать
dental braces для исправления прикуса. Он
доказал что положение зубов можно
откорректировать с помощью направляющих.
Зубы прикреплялись к ним с помощью
вощеных нитей или шелка. Тогда же была
изобретена знаменитая бор-машина.

45.
Основные патологоанатомические теории
Нового времени(Морганьи,Биша,Рокитанский,Вирхов).
Морганьи
Джованни Баттиста -итальянский
врач.проводя вскрытия описал многочисленные
паталогии, аномалии,опухоли разных
органов. Труд «о местонахождении и
причинах болезней, выявленных анатомом».
В нем изложены основы паталогической
анатомии как науки. Морганьи впервые
описал многие анатомические структуры,
названные позже его именем. В середине
XIX века влияние трудов К.Рокитанского,
в которых он уточнил описание патологических
изменений при многих болезнях. Основной
причиной болезненных изменений
Рокитанский считал нарушение состава
жидкостей (соков) организма — дискразию.
В то же время местный патологический
процесс он рассматривал как проявление
общего заболевания. В 1844 г. К. Рокитанский
основал в Венском университете кафедру
патологической анатомии, создал
крупнейший в мире патологоанатомический
музей. Окончательное выделение
патологической анатомии в самостоятельную
научную дисциплину и врачебную
специальность. Принципы морфологического
метода в патологии — Рудольф Вирхов.
Теорию целлюлярной патологии в статье
«Целлюлярная патология как учение,
основанное на физиологической и
патологической гистологии». По Вирхову
жизнь целого организма есть сумма жизней
автономных клеточных территорий;
материальным субстратом болезни является
клетка(т.е. плотная часть организма,
отсюда термин «солидарная »
патология); вся патология есть патология
клетки. Теория целлюлярной патологии
была шагом вперед по сравнению с теорией
тканевой патологии Биша(жизнедеятельность
организма составляется совокупность
системы их элементарных функций) и
гуморальной патологии Рокитанского.
На смену целлюлярной теории патологии
— функциональное направление, основанное
на учении о нервной и гуморальной
регуляции.

46.
Значения трудов Лаэннека и Ауэнбруггера
для развития клинической медицины.
Леопольд
Ауэнбруггер — автор метода перкуссии.
В течение семи лет врач тщательно изучал
звуки, издаваемые при простукивании
грудной клетки в здоровом и больном
организме. В1761 году Аурэнбруггер
результаты своих исследований на 95
страницах сочинения. Работу оценили
лишь через года. Лаэннек начал работу
по изучению болезни, которая в то время
называлась чахоткой ещё будучи студентом.
Патологоанатомические вскрытия выявляли
в различных органах специфические
образования, которые Лаэннек назвал
туберкулами. Они возникали и развивались
без внешних признаков,а,когда симптомы
болезни прявлялись, спасти больного
было уже невозможно. Изобрёл стэтаскоп,
устройство для прослушивания грудных
звуков больного; описал аускультивные
симптомы пороков сердца, изучил клинику
и патоморфологию портального цирроза
печени; установил специфичность
туберкулезного процесса еще задолго
до открытия возбудителя заболевания.
Он считал туберкулез заразной болезнью,а
в качестве мер профилактики предлагал
физический отдых, усиленное питание и
морской воздух. В 1819 году вышел в свет
его труд » о посредственной аускультации
или распозновании болезней легких и
сердца, основанном главным образом на
этом новом методе исследования».

47.
Роль фон Галера,Мажанди,Белла,Мюллера,Гельмгольца,Бернара
в развитии физиологических знаний.
Альбрехт
Галлер пытался уяснить сущность процесса
дыхания в легких, установил три свойства
мышечных волокон (упругость, сократимость
и раздражимость), определил зависимость
силы сокращения от величины стимула и
тем самым развил представления Декарта
о рефлексе. Галлер первым заметил, что
сердце сокращается непроизвольно под
действием силы, которая находится в
самом сердце. В науке продолжало
господствовать, метафизическое мышление,
которое, исчерпав свою прогрессивную
роль, на данном этапе развития науки
приводило к разработке идеалистических
концепций. Против представлений об
особой «жизненной силе» активно выступал
один из основоположников экспериментальной
медицины – французский физиолог Франсуа
Мажанди (Magen-die, Francois, 1783-1855). Продолжая
исследования И. Прохаски, он доказал
раздельное существование чувствительных
(задние корешки) и двигательных (передние
корешки спинного мозга) нервных волокон
(1822), что утверждало соответствие между
структурой и функцией (закон Бэлла-Мажанди).
Важное открытие Белла -открытие связи
периферийной нервной системы с
определёнными областями мозга.В 1811 году
учёный формулирует теорию о том, что
задние корешки спинного мозга отвечают
за сенсорные функции, в то время как
передние корешки отвечают за моторику.
Теория Белла была в 1822 году подтверждена
французским физиологом Франсуа Мажанди.
И. Мюллер внес большой вклад в
материалистическое познание природы.
Он создал уникальную по количеству
последователей и их вкладу в науку
научную школу. И. Мюллер внес большой
вклад в материалистическое познание
природы. Он создал уникальную по
количеству последователей и их вкладу
в науку научную школу. К ней принадлежат
Р. Вирхов, Г. Гельмгольц, Ф. Генле, Э.
Дюбуа-Реймон, Э, Пфлюгер, Т. Шванн. его
лаборатории работали многие ученые
России: А. М. Филомафитский, И. М. Сеченов
и другие. Немецкий физик, математик и
физиолог Герман Гельмгольц (1821-1894),
заложивший основы физиологии возбудимых
тканей, сделал крупные открытия в области
физиологической акустики и физиологии
зрения, изучал процессы сокращения мышц
(явление тетануса, 1854) и впервые измерил
скорость проведения возбуждения по
нерву лягушки (1850). Выдающийся французский
физиолог Клод Бернар (Bernard, Claude, 1813-1878)
детально изучил физиологические
механизмы сокоотделения и значение
переваривающих свойств слюны, желудочного
сока и секрета поджелудочной железы
для здорового и больного организма,
заложив, таким образом, основы
экспериментальной патологии;создал
теорию сахарного мочеизнурения (высшая
премия Французской академии наук, 1853),
занимался исследованием нервной
регуляции кровообращения, выдвинул
концепцию о значении постоянства
внутренней среды организма (основы
учения о гомеостазе).

48.
Эмпирический период в развитии
микробиологии. Открытия ван
Левенгука,Дженнера
Голландский
естествоиспытатель Антоний ван Левенгук
(1632—1723) сделал в конце XVII века обнаружил
под микроскопом (который был им лично
изготовлен) различные микроорганизмы
в зубном налете, в застоявшейся воде и
настое из растений. Свои наблюдения
Левенгук описал в книге «Тайны природы,
открытые Антонием Левенгуком». Идея
долгое время не получало научного
обоснования. Исключительно важное
практическое значение имели работы
английского ученого Эдуарда Дженнера
(1749—1823), разработавшего высокоэффективный
метод прививок против натуральной оспы.

49.
Экспериментальный период в развитии
микробиологии. Открытия Пастера,Коха,Ивановского
и их значение.
Основные
открытия Пастера: ферментативная природа
молочнокислого, спиртового и маслянокислого
брожения, изучение «болезней» вина
и пива, опровержение гипотезы
самопроизвольного зарождения
микроорганизмов, исследование болезней
шелковичных червей, основы представлений
об искусственном иммунитете, создание
вакцины против сибирской язвы (1881) путем
искусственного изменения вирулентности
микроорганизмов, создание антирабической
вакцины (1885). Открытия Пастера заложили
научные основы для борьбы с инфекционными
заболеваниями методом вакцинации.
Открыл метод уничтожения микробов путем
воздействия на них высокой температурой,
который называется пастеризацией. Также
открыл метод стерилизации, что оказало
большое влияние на развитие медицины.
Роберт
Кох-основоположник бактериологии. Кох
создал лабораторную бактериологию и
определил стратегию исследований. Он
разработал плотные питательные среды
для выращивания чистых бактериальных
культур и сформулировал критерии
взаимосвязи между возбудителем и
инфекционным заболеванием-«труаду
Коха». Кох первым окончательно
установил этиогию сибирской язвы, открыл
возбудителя туберкулеза и холеры. Изучая
туберкулез, он получил туберкулин-глицериновый
экстракт чистой культуры микобактерий
туберкулеза, который оказался ценным
диагностическим средством. Достижения
в области микробиологии открыли большие
перспективы для развития промышленности,
сельского хозяйства, сделали возможной
научно обоснованную борьбу с инфекционными
заболеваниям и их успешную специфическую
профилактику. В 1892 году Ивановский
доказал существование вируса. Предположение
«болезнь табака, под названием
мозаичной, представляет собой не одно,
а два совершенно различных заболевания
одного и того же растения: одно из них
— рябуха, возбудителем которого является
грибок, а другое неизвестного происхождения.
Возбудитель мозаичной болезни табака
не мог быть обнаружен в тканях больных
растений с помощью микроскопа и не
культивировался на искусственных
питательных средах.

Ambroise Paré
Posthumous, fantasy portrait by William Holl
Born	1510 Bourg-Hersent near Laval, France
Died	20 December 1590 (aged 80) Paris, France
Nationality	French
Citizenship	France
Known for	His contributions to surgery
Scientific career
Fields	Barber Surgery

Ambroise Paré (c. 1510 – 20 December 1590) was a French barber surgeon who served in that role for kings Henry II, Francis II, Charles IX and Henry III. He is considered one of the fathers of surgery and modern forensic pathology and a pioneer in surgical techniques and battlefield medicine, especially in the treatment of wounds. He was also an anatomist, invented several surgical instruments, and was a member of the Parisian barber surgeon guild.

In his personal notes about the care he delivered to Captain Rat, in the Piémont campaign (1537–1538), Paré wrote: Je le pansai, Dieu le guérit («I bandaged him and God healed him»). This epitomises a philosophy that he used throughout his career.^[1][2] These words, inscribed on his statue in Laval, are reminiscent of the Latin adage medicus curat, natura sanat.

Early life[edit]

Paré was born in 1510 in Bourg-Hersent, near Laval, then part of the province of Maine, in northwestern France.^[3] As a child he watched, and was first apprenticed to, his older brother, a barber-surgeon in Paris.^[4] He was also a pupil at Hôtel-Dieu, France’s oldest hospital.^[5]

Medicine[edit]

Paré was a keen observer and did not allow the beliefs of the day to supersede the evidence at hand. In his autobiographical book, Journeys in Diverse Places, Paré inadvertently practiced the scientific method when he returned the following morning to a battlefield. He compared one group of patients who were treated in the traditional manner with boiling elder oil and cauterization, and the remainder with a recipe made of egg yolk, oil of roses and turpentine, and left overnight. Paré discovered that the soldiers treated with the boiling oil were in agony, whereas the ones treated with the ointment had recovered because of the antiseptic properties of turpentine. This proved this method’s efficacy, and he avoided cauterization thereafter.^[6] However, treatments such as this were not widely used until many years later. He published his first book The method of curing wounds caused by arquebus and firearms in 1545.

Paré also reintroduced the ligature of arteries (first used by Galen) instead of cauterization during amputation.^[7] The usual method of sealing wounds by searing with a red-hot iron often failed to arrest the bleeding and caused patients to die of shock. For the ligature technique he designed the «Bec de Corbeau» («crow’s beak»), a predecessor to modern haemostats. Although ligatures often spread infection, it was still an important breakthrough in surgical practice. Paré detailed the technique of using ligatures to prevent hemorrhaging during amputation in his 1564 book Treatise on Surgery. During his work with injured soldiers, Paré documented the pain experienced by amputees which they perceive as sensation in the ‘phantom’ amputated limb. Paré believed that phantom pains occur in the brain (the consensus of the medical community today) and not in remnants of the limb.^[8] He also performed many neurosurgical procedures.^[9]

In 1542, during the siege of Perpignan, Paré, accompanying the French army, employed a novel technique to aid in bullet extraction. During a battle, Maréchal de Brissac was wounded, having been shot in the shoulder. When finding the bullet seemed impossible, Paré had the idea to ask the victim to put himself in the exact position he was in when shot. The bullet was then found and removed by Henry’s personal surgeon, Nicole Lavernault.^[11]

Paré was also an important figure in the progress of obstetrics in the middle of the 16th century. He revived the practice of podalic version, and showed how even in cases of head presentation, surgeons with this operation could often deliver the infant safely, instead of having to dismember the infant and extract the infant piece by piece. During his time at the Hôtel-Dieu, Paré directly influenced the education of future royal midwife Louise Boursier.^[12]

Paré also introduced the lancing of infants’ gums using a lancet during teething, in the belief that teeth were failing to emerge from the gums due to lack of a pathway, and that this failure was a cause of death. This belief and practice persisted for centuries, with some exceptions, until towards the end of the nineteenth century lancing became increasingly controversial and was then abandoned.^[13]

Paré was ably seconded by his pupil Jacques Guillemeau, who translated his work into Latin, and at a later period himself wrote a treatise on midwifery. An English translation of it was published in 1612 with the title Childbirth; or, The Happy Delivery of Women.

In 1552, Paré was accepted into royal service of the Valois Dynasty under Henry II; he was however unable to cure the king’s fatal blow to the head, which he received during a tournament in 1559. Paré stayed in the service of the Kings of France to the end of his life in 1590, serving Henry II, Francis II, Charles IX, and Henry III.

According to Henri IV’s chief minister Sully, Paré was a Huguenot and on 24 August 1572, the day of the St. Bartholomew’s Day Massacre, Paré’s life was saved when King Charles IX locked him in a clothes closet.^[14] He died in Paris on 20 December 1590 from natural causes in his 80th year,^[15] and is buried at the church of Saint André-des-Arts.^[16] While there is evidence that Paré was sympathetic to the Huguenot cause, he seems to have kept up the appearance of being Catholic to avoid danger: he was twice married, was buried, and had his children baptized into the Catholic faith.^[17]

A collection of Paré’s works (he published these separately throughout his life, based on his experiences treating soldiers on the battlefield) was published at Paris in 1575. They were frequently reprinted, several editions appeared in German and Dutch, and among the English translations was that of Thomas Johnson (1634).

Bezoar stone experiment[edit]

In 1567, Ambroise Paré described an experiment to test the properties of bezoar stones. At the time, the stones were commonly believed to be able to cure the effects of any poison, but Paré believed this to be impossible. It happened that a cook at Paré’s court was caught stealing fine silver cutlery, and was condemned to be hanged. The cook agreed to be poisoned, on the conditions that he would be given a bezoar straight after the poison and go free in case he survived. The stone did not cure him, and he died in agony seven hours after being poisoned. Thus Paré had proved that bezoars could not cure all poisons.^[18]

Forensics[edit]

Paré’s writings further include the results of his methodical studies on the effects of violent death on internal organs.^[19][20] He also created and wrote, Reports in Court,^[21] a procedure on the writing of legal reports in relation to medicine.^[22] His writings and instructions are known to be the beginning of modern forensic pathology.^[19][20]

Prostheses[edit]

Paré contributed both to the practice of surgical amputation and to the design of limb prostheses.^[23][24] He also invented some ocular prostheses,^[25] making artificial eyes from enameled gold, silver, porcelain and glass.

Honors[edit]

Asteroid 259344 Paré, discovered by French amateur astronomer Bernard Christophe in 2003, was named in his memory.^[26] The official naming citation was published by the Minor Planet Center on 14 February 2014 (M.P.C. 87142).^[27]

See also[edit]

• Louis Duret
• Clinique Ambroise Paré
• Cagot

References[edit]

External links[edit]

• Works by Ambroise Paré at Open Library
• Statue of Ambroise Paré, Place du Jet d’eau in Laval, France
• Page through a virtual copy of Paré’s Oeuvres
• Stephen Paget (1897), Ambroise Paré and His Times, 1510–1590, G.P. Putnam’s sons. Bezoar stone story on pages 186–7. Paré not a huguenot on page 84
• Famous Surgeons in History

Ambroise Paré
Posthumous, fantasy portrait by William Holl
Born	1510 Bourg-Hersent near Laval, France
Died	20 December 1590 (aged 80) Paris, France
Nationality	French
Citizenship	France
Known for	His contributions to surgery
Scientific career
Fields	Barber Surgery

Ambroise Paré (c. 1510 – 20 December 1590) was a French barber surgeon who served in that role for kings Henry II, Francis II, Charles IX and Henry III. He is considered one of the fathers of surgery and modern forensic pathology and a pioneer in surgical techniques and battlefield medicine, especially in the treatment of wounds. He was also an anatomist, invented several surgical instruments, and was a member of the Parisian barber surgeon guild.

In his personal notes about the care he delivered to Captain Rat, in the Piémont campaign (1537–1538), Paré wrote: Je le pansai, Dieu le guérit («I bandaged him and God healed him»). This epitomises a philosophy that he used throughout his career.^[1][2] These words, inscribed on his statue in Laval, are reminiscent of the Latin adage medicus curat, natura sanat.

Early life[edit]

Paré was born in 1510 in Bourg-Hersent, near Laval, then part of the province of Maine, in northwestern France.^[3] As a child he watched, and was first apprenticed to, his older brother, a barber-surgeon in Paris.^[4] He was also a pupil at Hôtel-Dieu, France’s oldest hospital.^[5]

Medicine[edit]

Paré was a keen observer and did not allow the beliefs of the day to supersede the evidence at hand. In his autobiographical book, Journeys in Diverse Places, Paré inadvertently practiced the scientific method when he returned the following morning to a battlefield. He compared one group of patients who were treated in the traditional manner with boiling elder oil and cauterization, and the remainder with a recipe made of egg yolk, oil of roses and turpentine, and left overnight. Paré discovered that the soldiers treated with the boiling oil were in agony, whereas the ones treated with the ointment had recovered because of the antiseptic properties of turpentine. This proved this method’s efficacy, and he avoided cauterization thereafter.^[6] However, treatments such as this were not widely used until many years later. He published his first book The method of curing wounds caused by arquebus and firearms in 1545.

Paré also reintroduced the ligature of arteries (first used by Galen) instead of cauterization during amputation.^[7] The usual method of sealing wounds by searing with a red-hot iron often failed to arrest the bleeding and caused patients to die of shock. For the ligature technique he designed the «Bec de Corbeau» («crow’s beak»), a predecessor to modern haemostats. Although ligatures often spread infection, it was still an important breakthrough in surgical practice. Paré detailed the technique of using ligatures to prevent hemorrhaging during amputation in his 1564 book Treatise on Surgery. During his work with injured soldiers, Paré documented the pain experienced by amputees which they perceive as sensation in the ‘phantom’ amputated limb. Paré believed that phantom pains occur in the brain (the consensus of the medical community today) and not in remnants of the limb.^[8] He also performed many neurosurgical procedures.^[9]

In 1542, during the siege of Perpignan, Paré, accompanying the French army, employed a novel technique to aid in bullet extraction. During a battle, Maréchal de Brissac was wounded, having been shot in the shoulder. When finding the bullet seemed impossible, Paré had the idea to ask the victim to put himself in the exact position he was in when shot. The bullet was then found and removed by Henry’s personal surgeon, Nicole Lavernault.^[11]

Paré was also an important figure in the progress of obstetrics in the middle of the 16th century. He revived the practice of podalic version, and showed how even in cases of head presentation, surgeons with this operation could often deliver the infant safely, instead of having to dismember the infant and extract the infant piece by piece. During his time at the Hôtel-Dieu, Paré directly influenced the education of future royal midwife Louise Boursier.^[12]

Paré also introduced the lancing of infants’ gums using a lancet during teething, in the belief that teeth were failing to emerge from the gums due to lack of a pathway, and that this failure was a cause of death. This belief and practice persisted for centuries, with some exceptions, until towards the end of the nineteenth century lancing became increasingly controversial and was then abandoned.^[13]

Paré was ably seconded by his pupil Jacques Guillemeau, who translated his work into Latin, and at a later period himself wrote a treatise on midwifery. An English translation of it was published in 1612 with the title Childbirth; or, The Happy Delivery of Women.

In 1552, Paré was accepted into royal service of the Valois Dynasty under Henry II; he was however unable to cure the king’s fatal blow to the head, which he received during a tournament in 1559. Paré stayed in the service of the Kings of France to the end of his life in 1590, serving Henry II, Francis II, Charles IX, and Henry III.

According to Henri IV’s chief minister Sully, Paré was a Huguenot and on 24 August 1572, the day of the St. Bartholomew’s Day Massacre, Paré’s life was saved when King Charles IX locked him in a clothes closet.^[14] He died in Paris on 20 December 1590 from natural causes in his 80th year,^[15] and is buried at the church of Saint André-des-Arts.^[16] While there is evidence that Paré was sympathetic to the Huguenot cause, he seems to have kept up the appearance of being Catholic to avoid danger: he was twice married, was buried, and had his children baptized into the Catholic faith.^[17]

A collection of Paré’s works (he published these separately throughout his life, based on his experiences treating soldiers on the battlefield) was published at Paris in 1575. They were frequently reprinted, several editions appeared in German and Dutch, and among the English translations was that of Thomas Johnson (1634).

Bezoar stone experiment[edit]

In 1567, Ambroise Paré described an experiment to test the properties of bezoar stones. At the time, the stones were commonly believed to be able to cure the effects of any poison, but Paré believed this to be impossible. It happened that a cook at Paré’s court was caught stealing fine silver cutlery, and was condemned to be hanged. The cook agreed to be poisoned, on the conditions that he would be given a bezoar straight after the poison and go free in case he survived. The stone did not cure him, and he died in agony seven hours after being poisoned. Thus Paré had proved that bezoars could not cure all poisons.^[18]

Forensics[edit]

Paré’s writings further include the results of his methodical studies on the effects of violent death on internal organs.^[19][20] He also created and wrote, Reports in Court,^[21] a procedure on the writing of legal reports in relation to medicine.^[22] His writings and instructions are known to be the beginning of modern forensic pathology.^[19][20]

Prostheses[edit]

Paré contributed both to the practice of surgical amputation and to the design of limb prostheses.^[23][24] He also invented some ocular prostheses,^[25] making artificial eyes from enameled gold, silver, porcelain and glass.

Honors[edit]

Asteroid 259344 Paré, discovered by French amateur astronomer Bernard Christophe in 2003, was named in his memory.^[26] The official naming citation was published by the Minor Planet Center on 14 February 2014 (M.P.C. 87142).^[27]

See also[edit]

• Louis Duret
• Clinique Ambroise Paré
• Cagot

References[edit]

External links[edit]

• Works by Ambroise Paré at Open Library
• Statue of Ambroise Paré, Place du Jet d’eau in Laval, France
• Page through a virtual copy of Paré’s Oeuvres
• Stephen Paget (1897), Ambroise Paré and His Times, 1510–1590, G.P. Putnam’s sons. Bezoar stone story on pages 186–7. Paré not a huguenot on page 84
• Famous Surgeons in History

Амбруаз Паре (также устар. Парэ; фр. Ambroise Paré; ок. 1510, Бур-Эрсан, близ Лаваля, Франция — 20 декабря 1590, Париж) — французский хирург, считающийся одним из отцов современной медицины.

Биография

Амбруаз Парэ родился в 1510 году в Бур-Эрсан (Bourg-Hersent), близ Лаваля в семье бедного сундучного мастера. Родители решили дать ему профессию, которая, по их понятиям, позволила бы жить безбедно. Так он попал в обучение к цирюльнику, практиковавшему в городке Анжере.

Когда Парэ исполнилось 17 лет, он отправился в Париж, где поступил в медицинскую школу (1529), слушал лекции в Коллеж де Франс и учился практической работе в больнице Отель-Дье де Пари (клиническое отделение факультета медицины Парижского университета). Пройдя в Отель-Дьё двухгодичную школу хирургов, он получает звание хирурга (1536) и отправляется на театр военных действий в Италию (1537) в качестве цирюльника и хирурга во французской армии. С этого момента он начал принимать участие в военных кампаниях и занялся самостоятельным лечением раненых.

Вернувшись в 1539 году из армии, Парэ сдал экзамен на звание «мастера цирюльника-хирурга». В 1545 году, используя опыт своих наблюдений, издал книгу «Способ лечить огнестрельные раны, а также раны, нанесенные стрелами, копьями и др.», в которой отверг господствовавшую теорию ядовитости продуктов сжигания пороха, и полностью отказался от использования кипящего масла при лечении ран. Книга была написана на французском языке, так как автор не знал латыни. Вследствие доступности изложения и полезного содержания труд получил широкое распространение.

Амбруаз Парэ был убеждённым гугенотом, но в связи с его высоким авторитетом в 1552 году был принят на королевскую службу при дворе. Парэ был придворным хирургом при королях Генрихе II, Франциске II, Карле IX и Генрихе III. С 1 января 1562 года Парэ официально именуется первым хирургом короля (Premier Сhirurgien du Roy). Именно этот значительнейший для того времени титул предваряет его многочисленные книги, дошедшие до наших дней.

Медицинские достижения

Парэ принадлежит ряд инноваций в области лечения ран, а также изобретение и усовершенствование хирургических инструментов и протезов. Амбруаз Парэ ввёл захватывание кровоточащих сосудов инструментами и их лигатуру. Ампутировать конечности в средневековье было принято раскалённым ножом. Это давало остановку кровотечения, но приводило к ожогу тканей культи с последующей гангреной. Парэ предложил при ампутации извлекать крупные сосуды и перевязывать их шёлковой нитью.

Парэ создал учение об огнестрельных ранах и, доказав, что они относятся к группе ушибленных, а не отравленных ран, отказался от усугубляющих травму методов лечения (заливки ран кипящим маслом). Ввёл в хирургическую практику операции по исправлению «заячьей губы», разработал метод восстановления расщеплённого нёба («волчьей пасти»), предложил использовать протезы конечностей. В акушерстве применял и описал поворот на ножку (данный прием, как и перевязка сосудов в хирургии, применялись отдельными врачами в Древней Индии и в эллинистическом Египте, но были забыты в средние века), а также кесарево сечение при смерти роженицы. Он описал много случаев истерических расстройств и вылечил многих больных.

Издания трудов

Сочинения Парэ (важнейшее из них — «Cinq livres de chirurgie») переведены на латинский и немецкий языки (Франкфурт-на-Майне, 1604 и 1631).

Новое французское издание издано в обработке и с комментариями хирурга Ж. Мальгэня (Париж, 1840—1841).

Амбруаз Парэ в искусстве

Парэ является второстепенным героем романов Александра Дюма-отца «Королева Марго» (1845) и «Две Дианы» (1847), а также рассказа английского писателя Джеральда Керша «Что случилось с капралом Куку?» (1953). Упоминается в романе «Хроника времён Карла IX» Проспера Мериме.

Интересные факты

• Не получив систематического университетского образования, Парэ не владел латынью и писал на французском языке, но издание его книг способствовало широкой известности автора, книги быстро перевели на латинский и несколько других европейских языков.
• По распространённой легенде, в Варфоломеевскую ночь (1572) гугенота Паре спас Карл IX, приказавший запереть приближённого врача в одной из комнат дворца.
• Несмотря на известность, Амбруаз Парэ оставался скромным человеком, что видно из его любимой поговорки: «Je le pansay et Dieu le guarist» («Я его перевязал, а Бог вылечил»).