Андрей Зеленин
И СНОВА ПРО ВОЙНУ
Рассказы и повесть
Никого не хотел напугать,
ничего не хотел приукрасить.
Просто написал о том, что было когда-то.
Причём было это не так уж и давно.
Помните об этом, люди, не забывайте.
Я родился спустя почти двадцать восемь лет после начала и спустя двадцать четыре года после окончания той войны.
Я не мог быть на той войне, но я там был.
Я до сих пор там…
Мой дед Григорий Михайлович Черепахин, срочную отслужив несколько раньше, во второй раз ушёл в армию в мае 1941 года. На краткосрочные сборы. Место их проведения было обозначено чётко: Бершетские лагеря. Не так уж и далеко от родной деревни Черепахи — в течение светового дня пешком дойти можно.
Краткосрочные сборы для многих кунгуряков, березниковцев, оханцев, осинцев оказались не такими уж и краткосрочными. В июне передовой отряд, а за ним и вся 112-я — пермская — дивизия двинулись к границе. Навстречу надвигающейся войне…
До осени никаких вестей в Черепахи не приходило. А там… Почтальонша из своей сумки достала тонкий конверт. В нём была казённая бумага: «Ваш муж пропал без вести».
Бумага эта пришла к моей бабушке, и всю жизнь потом она, Варвара Николаевна, ждала и надеялась на чудо: вернётся всё-таки её Григорий Михайлович с войны. Вернётся домой. Ведь не убит — пропал.
Бабушка надеялась, хотя в другом письме, коротеньком, в пол-листа, пришедшем к её соседке, односельчанин и Гришин друг сообщал: «Григорий был пулемётчиком. Прикрывал отход. Рядом разорвалась мина. Где похоронили Григория, напишу позднее. Начинается бой».
Потом соседка тоже получила казённую бумагу. Но там было написано: «Ваш муж погиб смертью храбрых»…
В 2012 году моей маме, дочери моего деда, пришло из военкомата официальное письмо. Многие дети той войны, ныне старики, получили подобные.
Маме сообщили: «Черепахин Григорий Михайлович погиб 22 июня 1941 года».
Двадцать второго июня началась Великая Отечественная война. Она продолжалась четыре года. Она унесла жизни почти тридцати миллионов советских людей: солдат, старикову женщин и детей, — фашисты не щадили никого.
Ложь, измышления… — как старались когда-то извне, чтобы советские люди забыли, какой ценой досталась Победа. И что это была за война.
У них получилось.
Сейчас не то что дети, многие взрослые в странах бывшего СССР не знают и знать не хотят историю своей страны. Глупые!
Дай Бог, чтобы с ними не случилось того, что случилось с их прадедами, дедами, отцами. И со мной.
1
Мне тогда было двенадцать лет. Я уже перешёл в шестой класс. Была осень.
Вечером болела голова. Сильно.
Спать лёг рано, вроде бы даже десяти вечера не было — двадцати двух ноль-ноль. А проснулся — на рассвете. От холода и почему-то — сырости.
Я огляделся. Меня со всех сторон окружал лес: тёмный, страшный.
Наверное, от испуга я крепко зажмурился и… умудрился заснуть снова.
Во второй раз, окончательно, проснулся уже днём. От голосов, которые раздавались, казалось, отовсюду.
Подскочил я, словно осой ужаленный. И тут же услышал. Сначала:
— Ёлы-палы! Это что за?.. — А затем: — Стоять! Руки вверх!
В нескольких сантиметрах от моей майки, точнее, груди, прикрытой тканью майки, поблёскивало жало штыка.
Штык был винтовочным. А саму винтовку держал в руках молодой парень — лет двадцати или даже меньше.
Парень выглядел почти как настоящий солдат. Одет был в гимнастёрку, соответствующие штаны и сапоги. Вот только гимнастёрка была весьма потрёпана, штаны тоже выглядели не лучшим образом, и сапоги давно утратили свой положенный блеск. Кстати, погон на гимнастёрке парня не наблюдалось, имелись лишь петлицы без знаков различия.
Что-то зажужжало в моей голове. Сначала тихо, потом громче…
Оказалось, впрочем, жужжит снаружи.
— Воздух! — прокричал кто-то. И слово это повторилось ещё несколько раз, будто сам лес кричал: — Воздух!
Потом раздался свист — протяжный, переходящий в вой. И раздался грохот. Такой сильный — земля дрогнула под ногами! И ещё! Ещё! Ещё!
Читать дальше
— Сказки? — удивилась старуха, глянув на обложку. — Ну-ка, ну-ка…
Она ушла в своё плацкартное купе, держа в одной руке книгу, а другой опираясь на палку. Ушла медленно-медленно, я слышал бормотанье:
— Надо же, сказки! Молодой, а сказки! Ну-ну…
Она читала долго — не тяжело, нет, а так, будто смакуя изысканное блюдо.
И, пожалуйста, не думайте, что хвастаюсь творчеством, нет! Просто некоторым нравится.
* * *
Ещё до ночи многие пассажиры угомонились, улеглись на постели: кто-то накрылся простынкой, кто-то укутался одеяльцем.
Собрался на боковую и я. Тем более что по проторённой дорожке в сторону тамбура перестали шаркать подошвами тапочек и цокать каблуками туфель.
Старуха вновь подошла неожиданно. Подошла, опираясь на палку-клюку, протянула мою книгу:
— Молодец. Давно пишешь?
Я пожал плечами: как сказать, назвать количество лет или год, с которого занялся творческой деятельностью?
Старуха расценила это по-своему:
— Всю жизнь, значит. От родителей?
— Мама — медик, фельдшер, — непонятно почему, но я стал говорить о родителях. — Отец — рабочий, на заводе слесарем работал, механиком.
— Живы? — завязывала разговор старуха.
— Мама.
— А отец?
— Рак. Опухоль. Умер.
— Но пожил?
— Шестьдесят лет.
— Это хорошо.
— Мало! — я вздохнул. — Не хватает его.
— Мне тоже, — пригорюнилась старуха, села на мою постель; до этого стояла рядом. — Мне тоже моих не хватает.
— Но ведь пожили? — взял я в оборот старухины слова.
Она покачала головой:
— Нет. Сожгли их.
На мгновение я оцепенел. А старуха вдруг села рядом со мной и нервно дёрнулась.
Чёрное пальто упало с плеч.
У толстого фланелевого халата, в который была одета старуха, были короткие рукава.
И я оцепенел снова.
Её руки до локтей украшали наколки. Наверное, татуировка шла и дальше: какие-то слова, цветы, нечто похожее на московский Кремль… И среди всего этого, ближе к кисти, — цифры. Несколько.
Старуха быстро и зябко подхватила пальто.
— Хорошие у тебя сказки. Хочешь, я тебе тоже сказку расскажу?
4
На остров Зинка приползла под утро. Мокрая и грязная насквозь. Сил не хватало, мотало из стороны в сторону, вот и сорвалась с тропки в трясину. Камнем вниз пошла да рванулась от ужаса к твёрдому, ухватилась под топью за землю — тропку через болото — и вытянула собственное тельце. Повезло. Дальше, правда, идти уже не могла, ноги от пережитого свело, — потому ползком ползла. Ревела да ползла.
А и рёва не было — то ли сипела, то ли шипела.
Тётка Саша услыхала, пошла глянуть, что такое. Чуть на девчонку не наступила.
Трое суток Зинку трясло да выворачивало: болотом, гадостью какой-то да внутренностями. Думали, всё, отдаст душу куда незнамо, кому неведомо. Да нет. Видно, есть Бог на свете. Начальник раненый, даром что красный командир, все три дня и ночи от Зинки не отходил — что по медицинской части знал, сделал, а потом молился. По-настоящему молился.
Это уж потом Зинка узнала, что он, полковник, раньше в царской армии служил, роду-племени дворянского, от того и Бога не забыл.
На четвёртый день Зинка первый раз есть попросила:
— Хоть крошечку хлебную. Дайте…
Раненые, а их на острове посреди болота к тому времени уже богато душами было, сухарь старый нашли — подали.
Тётка Саша Зинке рассказывала:
— Здоровые-то ушли. Не совсем, нет. Хотят на немцев напасть: пропитания раздобыть, медикаментов, а коли повезёт, старший сказал, то и оружия. На шестерых у них целыми две винтовки всего…
Вот такой партизанский отряд получался. Всех вместе двадцать три человека. Две винтовки из оружия, шесть патронов — по три на ствол, если поровну делить, и три особых ножа-финки.
Что с Зинкой случилось, никто не спрашивал. Сами через ад прошли, понимали: придёт время, сама всё расскажет.
Рассказала.
* * *
Под вечер сквозь деревню мотоциклисты промчались. За ними грузовиков несколько приползло да танкетки с бронемашинами; скоро фашисты везде будто были. Говорили — лаялись словно, речь у них чужая, злая.
Разбрелись немцы по деревне, во все избы, во все сарайки заглянули: всех живых — старых и малых, дедов и грудничков с матерями — в одно место собирали. Из винтовок да автоматов в воздух стреляли, прикладами людей били, сапогами коваными — куда попадёт.
С офицерами переводчик был. Когда со всей деревни народ в колхозный клуб согнали, объявил:
— Из вашей деревни коммунисты уничтожили девятнадцать доблестных солдат великой германской армии. За это ваша деревня подлежит полному уничтожению!
Детский писатель, драматург, редактор. Член Союза писателей России с 1999 года. Член Союза театральных деятелей РФ с 2007 года.С 05.1999 по 02.2016 провёл почти 3 тысячи творческих встреч с читателями Перми, Пермского края, Екатеринбурга, Санкт-Петербурга, Курганской области. Встречи проводит по темам: «Знакомство с писателем» («Как рождаются книги»), «Где живут сказки», «Забавные стихи, весёлые загадки». «Пермяки – герои-танкисты» (с показом моделей танков), «Рассказы про войну», «Для чего нужн…
Детский писатель, драматург, редактор. Член Союза писателей России с 1999 года. Член Союза театральных деятелей РФ с 2007 года.С 05.1999 по 02.2016 провёл почти 3 тысячи творческих встреч с читателями Перми, Пермского края, Екатеринбурга, Санкт-Петербурга, Курганской области. Встречи проводит по темам: «Знакомство с писателем» («Как рождаются книги»), «Где живут сказки», «Забавные стихи, весёлые загадки». «Пермяки – герои-танкисты» (с показом моделей танков), «Рассказы про войну», «Для чего нужна школа», «Пермь и Пермский край: занимательное краеведение» (урок-викторина для жителей г. Пермь и Пермского района), «Такие разные стихи».Автор 33 книг (на 02.2016). Книги писателя читают от Минска до Владивостока, экземпляры есть в Италии, США, Шотландии. Несколько сказок переведено на английский и немецкий языки.Живёт в ЗАТО Звёздный Пермского края.Родился 21 января 1969 года в Перми.Учился в средней школе № 68 (ныне гимназия № 8), в детской музыкальной школе № 4 (класс баяна), на зооинженерном факультете Пермского государственного сельскохозяйственного института имени Д. Н. Прянишникова (ныне – академия), повышал квалификацию в Пермском областном институте усовершенствования учителей.Трудовую деятельность начал в производственном объединении «Галоген» (бывшем Уральском химическом заводе – УХЗ): аппаратчик воздухоразделения. Служил в Советской Армии: военный строитель-рядовой запаса. Работал на различных предприятиях, в различных учреждениях – был замерщиком топогеодезических работ, слесарем, сторожем, мастером производственного обучения, председателем профкома, корреспондентом, редактором детских газет, общественных и рекламных изданий, главным редактором книжных издательств. С 2008 – руководитель Клуба Юных Сказочников Пермской краевой детской библиотеки имени Л. И. Кузьмина – библиотекарь Краевого центра детского чтения. Одновременно (с 2010) – директор литературного агентства «Лукоморье» Пермской краевой общественной (профессиональной) организации Союза писателей России.Первое произведение (стихотворение) написал, учась в первом классе. В пятом классе написал сочинение в стихах, которое прозвучало на Пермском областном радио. В 1989, работая в СПТУ № 30, написал гимн училища, и он стал первой печатной публикацией. Публиковался в различных сборниках, альманахах, журналах и газетах, в т. ч. «Молодой Петербург», «Сказки, живущие в Прикамье», «Литературная Пермь», «Третья Пермь», «Рюкзачок с сюрпризом», «Досье 02», «Звезда», «Пермский писатель», «Ржевские новости». Автор книги – губернаторского подарка первоклассникам Пермского края 2012 года: «Корюшкин. Истории первоклассника».С мая 1999 года по январь 2014 года провёл более 2300 творческих встреч в Пермском крае и за его пределами по темам «Где живут сказки», «Как рождаются книги», «Пермь и Пермский край: занимательное краеведение», «Пермяки – герои-танкисты» и др.
На нашем книжном сайте Вы можете скачать книги автора Андрея Зеленина в самых разных форматах (epub, fb2, pdf, txt и многие другие). А так же читать книги онлайн и бесплатно на любом устройстве – iPad, iPhone, планшете под управлением Android, на любой специализированной читалке. Электронная библиотека КнигоГид предлагает литературу Андрея Зеленина в жанрах .
Текст книги «И снова про войну (Рассказы и повесть)»
Автор книги: Андрей Зеленин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
– Иди к Петрову! Разберёмся! – махнул на Ильдара Балабанов. И посмотрел на немца: – Замёрз, сволочь?
Немца и, правда, трясло. Одет он был легко – стоял перед разведчиками в одной шинелишке и какой-то непонятной кепчонке на голове. Ну, ещё штаны были да сапоги. Оружия – никакого: ни пистолета, ни гранаты, ни ножа. Последнее опытные солдаты определили на глазок; сколько уж «языков» брали!
– Ich gebe auf[47]47
– Я сдаюсь.
[Закрыть]
, – стуча зубами, выдавил из себя немец. – Ich bin kein faschist! Ich schlosser![48]48
– Я не фашист! Я слесарь!
[Закрыть]
– Ага! – непонятно чему кивнул Балабанов и шумно, смачно отхлебнул из своей кружки горячую, густую – бодрящую – жидкость.
– Гитлер капут, – немец выдавил из себя ещё одну фразу и жадно проследил за кружкой русского сержанта.
Балабнов заметил этот взгляд:
– Что, чаю хочешь? – тряхнул перед собой кружкой. Повторил: – Чаю, спрашиваю, надо?
– Ja-ja![49]49
– Да-да!
[Закрыть]
– словно в лихорадке затрясся немец. – Ich werde ihnen sehr dankbar, herr offlzier![50]50
– Я буду вам очень благодарен, господин офицер!
[Закрыть]
– Нашёл офицера! – хмыкнул Балабанов, но при этом расстегнул ватник и распахнулся, выставив напоказ орден Славы, медали и нашивки за ранения. – Жарко, ребята, правда?
– Жарко! – подхватили разведчики. – Нас победы греют! А этих, гадов, морозят! Ха-ха! Да напои его, Коля! Пожалей фрица!
Балабанов медленно окунул свою алюминиевую кружку в котелок с душистым кипятком, вернул на свет, подержал около себя и протянул немцу:
– Пей!
Немец, не веря своему счастью, задержался на мгновение на месте, а потом шагнул к Балабанову, жадно схватил кружку и, расплёскивая от дрожи чай, припал к горячему алюминию – зашипел:
– Oh, wie heip![51]51
– Ох, как горячо!
[Закрыть]
– Отхлёбывая, бормотал: – Ichbin kein faschist! Ich wurde gezwangen…[52]52
– Я не фашист! Я был вынужден…
[Закрыть]
Солдаты расступились, давай дорогу немцу, пьющему кипяток, и тот медленно, воробьиным шагом, приблизился вплотную к огню, охнул, оторвал одну руку от кружки, провёл над пламенем, потом так же согрел другую руку – и заплакал.
– Челове-ек! – протянул кто-то из разведчиков непонятно о чём.
В тишине, относительной, конечно, прошло минут десять.
Немец освободил кружку и практически умиротворённо стоял над костром – щурил глаза, шевелил белёсыми бровями – обычный такой мужичок годам к сорока.
– Выпил? – строго произнёс Балабанов. – Согрелся? Пошли! – Он запахнул ватник, прихватил неразлучный ППС[53]53
ППС – пистолет-пулемёт Судаева, находился на вооружении советских войск.
[Закрыть]
. И остановил немца, попытавшегося вернуть кружку: – Не надо!
– Uber, sie so freundlich sein![54]54
– О, вы так добры!
[Закрыть]
– немец облегчённо выдохнул и стал запихивать кружку в карман шинели. – Mein name ist Walter! Ich schlosser…[55]55
– Меня зовут Вальтер! Я слесарь…
[Закрыть]
– Шагай-шагай! – безразлично отозвался Балабанов. – Передо мной! И поживее!
Немец покорно шагнул вперёд.
Впрочем, далеко они не ушли.
Рядом с небольшими кустами, откуда ещё виделся свет костра, Балабанов остановил немца:
– Эй! Развернись!
– Ja-ja?[56]56
– Да-да?
[Закрыть]
– не понял немец.
И это были его последние слова. И последнее, что он увидел – огненный язычок, сорвавшийся со ствола русского ППС.
Балабанов очередь выпустил короткую, к немцу подходить не стал – знал, что попал наверняка – вернулся к костру. Сел в раздвинувшийся кружок ошалевших от произошедшего товарищей и глухо кинул непонятно кому:
– Кружку другую дайте! Мне.
…Утром к разведчикам пришёл особист.
– Балабанов!
– Я! – отозвался сержант.
– Выйди из землянки, разговор есть.
– Выхожу, товарищ капитан!
Ушли они к тем кустам, где лежал немец.
Труп никто не убрал, его припорошило снежком, забило глазницы, нос, оскаленный рот, – перед смертью немец хотел что-то сказать. Застывшей рукой он силился достать из кармана алюминиевую кружку, наполовину вытащил, на большее – не хватило ни сил, ни времени.
– Твоё дело? – капитан брезгливо коснулся немца носком белого валенка.
– Моё!
– Ты зачем пленного убил? Приказа не знаешь? Пленных не расстреливать! – капитан взъярился. – Под трибунал захотел? За невыполнение!
– Он – фашист, – безразлично пожал плечами Балабанов. – Немцев – да, трогать не буду. А фашистов…
– Да как ты узнал, что он – фашист?! – перебил сержанта особист. – Мне вот сказали, что он говорил будто рабочий, слесарь! Даже не сам воевать пошёл, а вынужден был…
– А я – фашист? – перебил капитана Балабанов.
Тот замер, округлил глаза, захлопал рыжими ресницами:
– Почему? Нет!
– А почему – нет? – Балабанов старался не смотреть в глаза особисту, разглядывал носки своих валенок, серых.
– Потому что ты человек советский! – как заученную, произнёс фразу капитан. И перешёл на более спокойный тон. – Воюешь в Красной Армии, освобождал нашу Родину, теперь – Европу Ранен был, награждён. В конце концов, – особист опять повысил голос, – ты носишь нашу форму и…
– Вот! – Балабанов ткнул указательным пальцем правой руки в хмурое февральское небо.
– Что – вот? – не понял разведчика капитан.
– А он был в чужой форме. И надел он её сам. Захотел бы – не надел. И не воевал бы. Против нас. А раз надел и воевал, значит, фашист. А фашистов я убиваю! Всё.
Особист озадаченно приподнял брови, развёл руками и выдохнул:
– Ну! Ты… – Затем он долго подбирал слова, чтобы озвучить ими мысль: – Чай ты ему тогда зачем дал?
– Так пожалел! – пожал плечами Балабанов. – Замёрз же, сволочь.
3. 2000
За спиной остался тыловой уже пригород: разбитый, едва приспособленный к жизни, но тыловой. Впереди – дымились полуразрушенные высотки центра. Там располагался враг – хитрый, коварный, страшный: в подвалах и на крышах, в траншеях и… за каждым углом. Стрельбы, впрочем, особой не было – так, редкие хлопки. Обе стороны взяли небольшую паузу.
Между центром и пригородом была небольшая зона, освобождённая от боевиков штурмовой группой: разведчиками, собровцами, омоновцами[57]57
Собровцы, омоновцы – бойцы СОБР (специальный отряд быстрого реагирования) и ОМОН (отряд милиции особого назначения).
[Закрыть]
– кого только не было в этой разномастной, разношёрстной, но в отличие от девяносто пятого[58]58
Девяносто пятый – здесь: 1995 год.
[Закрыть]
, подготовленной компании! Снайперы были снайперами, сапёры – сапёрами, офицеры – командирами. Дураков было немного.
Мотострелковой роте, армейцам, пришедшим в Грозный не сразу и издалёка, досталось простое: прикрыть штурмовиков и провести – по возможности – зачистку освобождённой, а по иной версии захваченной территории.
Ну, разумеется, до мотострелков везде побывали штурмовики – взяли, захватили, с шумом, после артиллерийского и миномётного обстрелов, а кое-где и огнемёты применяли, уничтожая «духов», – но ведь в азарте боя могли чего и не заметить! Поэтому ребята-срочники начали с зачистки – это было делом!
Здание в четыре этажа распределили по отделениям одного взвода – другие ушли к другим домам. Сначала проверили подвал – толпой прошли по нему из конца в конец, подсвечивая себе фонариками. В подъезды – каждому свой – заходили по-разному. Одни шли, боязливо прижимаясь друг к дружке, тыча пустоту лестничных клеток стволами «Калашниковых», другие наоборот – развязно и весело: а, войнушка, «духи» воевать не умеют, сдают город только так!
Под ногами хрустел мусор: битое стекло, крошево из кирпича и бетона, какие-то щепки. Катались и звенели гильзы, много. Пахло фекалиями и кровавыми тряпками, похожими на бинты или наоборот – бинтами, похожими на тряпки.
Мебели почти не было – её извели на дрова; в квартирах – в комнатах – попадались самодельные печки, прокопченные и остывшие. Ветер, врываясь в пустые глазницы окон, в отверстия-бойницы, подготовленные боевиками для обороны, в пробоины, оставленные снарядами и минами, выл, нагоняя тоску и холод.
С лестничных площадок пацаны заходили в квартиры парами, страхуя друг друга, старались смотреть во все глаза: вдруг растяжка, вдруг кто живой выскочит из другого подъезда. В межкомнатных стенах были пробиты отверстия – боевики делали их, чтобы свободно перемещаться по всему дому, ещё и в перекрытиях дыры оставляли, по верёвкам по всем этажам летали. Так что всякое могло случиться!
Однако боевиков нигде не было. Поэтому к четвёртому этажу, последнему, подошли уже весело.
– Серый! Прикрой! – шёпотом, но с улыбкой во всю физиономию, рявкнул Никола и с шумом заскочил в очередную квартиру, лишённую входной двери, заскочил по-киношному, как в голливудском боевике: автомат наперевес, ноги шире плеч…
Серёга зашёл за товарищем не спеша, хотя тоже достаточно развязно – «Калашников» держал в одной руке.
В воздухе пахло теплом. И это его насторожило. Он поднял вверх свободную руку:
– Погоди-ка…
В это время из соседней квартиры их окрикнул отделённый:
– Как у вас?
– Тихо! – тут же отозвался Никола, опережая приятеля.
– Посмотрите недолго, и вниз! – отдал распоряжение сержант.
…Обе комнаты оказались пустыми. А вот на кухне, где окна были прикрыты картонками разодранных коробок…
– Не поня-ал… – протянул Никола.
– Стой! – задержал его Серёга. – Вдруг заминировано! – Не заходя на кухню, он внимательно осмотрел её с порога: пол, стены, потолок. И протянул: – А вроде бы ничего…
Посреди кухни на маленькой плитке, питающейся от электробатареи, стоял чайник. На обычном ящике, в котором до того могла быть и картошка, и апельсины, застеленном куском обоев, – две кружки, пустые. Рядом – обычный скромный заварничек.
Теплом несло от плитки и чайника. И – немного – от заварничка, в нём был чай.
– Вот собаки! – выдал Никола, забрасывая автомат на плечо. – С комфортом жили! – Не дожидаясь предупредительного окрика товарища, он сам, присев на колени, внимательно осмотрел и плитку, и чайник, и ящик. – Слушай, Серый, я, конечно, не сапёр, но, кажется, не заминировано. Давай чайку попьём? Кружек как раз две. И чайник тёплый!
– Вот именно – тёплый, – прошептал Серёга, беря автомат наизготовку. – Значит, где-то рядом.
– Где? – пожал плечами Никола. – Комнаты осмотрели – никого, даже проломов в стенах нет! Дай-ка я света добавлю! – И он подошёл к окну, и двумя резкими рывками сорвал картон – бросил куски на пол. Потом, глянув вниз и на город, сказал: – Картинка – залюбуешься! Хиросима и Нагасаки[59]59
Хиросима и Нагасаки – японские города, на которые 6 и 9 августа 1945 года были сброшены первые в мире атомные бомбы военными США, причинившие огромные разрушения и уничтожившие (бессмысленно и неоправданно) сотни тысяч человек.
[Закрыть]
отдыхают! – И скомандовал, обернувшись к приятелю, и сам сделал шаг к чайнику: – Наливай, Серый!
Серёга пожал плечами, но автомат опускать не стал и к чайнику не притронулся.
– Эх, ты! – выдал Никола и наклонился над плиткой, над импровизированным столом.
А в следующее мгновение на кухне ахнуло!
Оба солдата не успели ничего понять и даже почувствовать – десятки смертей разом впились в головы, руки, ноги…
Нет, чайник не был заминирован. И кружки – тоже. Просто в окно влетела граната, выпущенная вражеским снайпером. Из дома напротив. Расстояния хватило.
Р. S.
Зачем люди убивают людей? Ну, зачем?! За что?!
Андрей Сергеевич ЗЕЛЕНИН
Родился 21 января 1969 года в Перми.
Учился в средней школе № 68 (ныне гимназия № 8), в детской музыкальной школе № 4 (класс баяна), на зооинженерном факультете Пермского государственного сельскохозяйственного института имени Д. Н. Прянишникова (ныне – академия), повышал квалификацию в Пермском областном институте усовершенствования учителей.
Трудовую деятельность начал в производственном объединении «Галоген» (бывшем Уральском химическом заводе – УХЗ): аппаратчик воздухоразделения. Служил в Советской Армии: военный строитель-рядовой запаса. Работал на различных предприятиях, в различных учреждениях – был замерщиком топогеодезических работ, слесарем, сторожем, мастером производственного обучения, председателем профкома, корреспондентом, редактором детских газет, общественных и рекламных изданий, главным редактором книжных издательств. С 2008-го – руководитель Клуба Юных Сказочников Пермской краевой детской библиотеки имени Л. И. Кузьмина – библиотекарь Краевого центра детского чтения. Одновременно (с 2010 г.) – директор литературного агентства «Лукоморье» Пермской краевой общественной (профессиональной) организации Союза писателей России.
Первое произведение (стихотворение) написал в первом классе школы. В пятом классе написал сочинение в стихах, которое прозвучало на Пермском областном радио. В 1989 году, работая в СПТУ № 30, написал гимн училища, и он стал первой печатной публикацией. Публиковался в различных сборниках, альманахах, журналах и газетах, в т. ч. «Молодой Петербург», «Сказки, живущие в Прикамье», «Литературная Пермь», «Третья Пермь», «Рюкзачок с сюрпризом», «Досье 02», «Звезда», «Пермский писатель», «Ржевские новости». Автор книги – губернаторского подарка первоклассникам Пермского края 2012 года: «Корюшкин. Истории первоклассника».
С мая 1999-го по июнь 2014 года провёл почти 2500 творческих встреч в Пермском крае и за его пределами по темам «Где живут сказки», «Как рождаются книги», «Пермь и Пермский край: занимательное краеведение», «Пермяки – герои-танкисты» и др.
Детский писатель, драматург, редактор. Член Союза писателей России с 1999 года. Член Союза театральных деятелей РФ с 2007 года. Первый лауреат Пермской городской литературной премии имени А. Ф. Мерзлякова (2000, вручалась в 2001 году). Имя внесено в энциклопедию «Великая Россия. Имена» (Москва, 2003). Награждён большим количеством почётных грамот, грамот, благодарственных писем, в том числе Почётной грамотой Министерства образования Пермского края. Кавалер ордена Достоевского III степени (2012).
Живёт в посёлке Звёздный Пермского района Пермского края.
Библиография
Сказки. – Пермь: Пушка, 1993. – 26 с., ил.
Цыплёнок: Стихи, сказки, загадки. – Пермь: Закамская сторона, 1994. – 16 с., ил.
Сказки. – Пермь: Пушка; Екатеринбург: Уральский рабочий, 2003. – 159 с., ил.
Корюшкин. Невыдуманные истории: Сборник рассказов. – Пермь: Пушка, 2005. – 127 с., ил.
То же. – Пермь: Пушка, 2006. – 127 с., ил.
Корюшкин. Невыдуманные истории: Сборник рассказов. – Пермь, СПб: Маматов, 2007. – 123, ил.
Планета на ладошке, или Распустились, распоясались, разгильдяи!: Экологическая повесть. – Пермь: Пермский край, 2008. – 127, ил.
Повесть про Петьку Ёжикова из третьего «б», или Коты тоже умеют разговаривать: Повесть. – Пермь: Пермский край, 2008. —175 с., ил.
Корюшкин. Лето без родителей: Повесть. – Пермь: Пермский край, 2009. – 173 с., ил.
30 загадок от А до Я: Книжка-раскраска. – Пермь: Пермский край, 2009. – 31 с., ил.
Пермь и Пермский край: занимательное краеведение. – Пермь: Пермский край, 2009. – 157 с., ил.
Суксун: коротко о разном. – Пермь: Пермский край, 2009. – 17 с., ил.
Добрянка: коротко о разном. – Пермь: Пермский край, 2009. – 17 с., ил.
Чайковский: коротко о разном. – Пермь: Пермский край, 2009. – 17 с., ил.
Кудымкар: коротко о разном. – Пермь: Пермский край, 2009. – 17 с., ил.
Кунгурский район: 85 лет истории / Ред.-составители И. С. Архипенкова, А. С. Зеленин. – Пермь: Пермский край, 2009. – 175 с., ил.
Приключения Бурундука и Чижика: Повесть. – Пермь: Пермский край, 2009. – 159 с., ил.
Пять лепестков: Рассказы, сказка. – Пермь, 2010. – 69 с.
Мамкин Василёк: Повесть. – Пермь: Аспект, 2011. – 48 с.
Миллионы из иконы: Детектив [для подростков]. – Пермь, 2011. – 216 с., ил.
Корюшкин. Истории первоклассника: Рассказы, повесть. – Пермь, 2012. – 160 с., ил.
Приключения глупого Тигрёнка. Книга 1. Как добраться до солнышка: Рассказы для детей дошкольного и младшего школьного возраста. – Пермь: Пермский писатель, 2012. – 32 с., ил.
Четырнадцать стишат: Для дошкольного возраста. – Пермь: Пермский писатель, 2013. – 16 с., ил.
Про войну: Рассказы, повесть. – Пермь: Пермский писатель, 2013. – 160 с.
Сто одиннадцать загадок: Для детей дошкольного и младшего школьного возраста / книжка-раскраска. – Пермь: Пермский писатель, 2013. – 36 с., ил.
Пермь и Пермский край: занимательное краеведение: Пособие по краеведению для детей младшего и среднего школьного возраста. – 2-е изд. перераб. и доп. – Пермь: Пермский писатель, 2013. – 176 с., ил.
Родной мой Васька: Рассказы для детей младшего и среднего школьного возраста / А. С. Зеленин, Д. К. Шилова. – Пермь: Пермский писатель, 2014. – 20 с., ил.
Пьесы
Кто в лесу хозяин: Пьеса-сказка. – Пермь: Пермский государственный театр кукол, 1998.
Сказки из чемодана: Пьеса. – Пермь: Пермский государственный театр кукол, 2002.
Два чемодана, или Сказки из чемодана—2: Пьеса. – Пермь: Пермский государственный театр кукол, 2006.
Корюшкин. Невыдуманные истории, или Один день настоящего первоклассника: Пьеса. – Пермь: Город детства, 2008 (постановка под названием «Корюшкин и все, все, все»).
Ряд постановок осуществлён муниципальными и самодеятельными театрами Пермского края и других регионов РФ.
Работы по творчеству А. С. Зеленина
Абрамова Е. А. Сказки Андрея Зеленина: Фольклорные традиции и авторское своеобразие. Материалы к уроку. // Современная русская литература: проблемы изучения и преподавания: Сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции 28 февраля – 1 марта 2007 года. Пермь. В 2-х частях. / Отв. ред. В. Е. Кайгородова; Перм. гос. пед. ун-т. Часть II. Пермь, 2007.
Голдобин Даниил. Андрей Зеленин – детский писатель. // [I районная конференция исследовательских работ младших школьников; Свердловский район г. Пермь. – 22 марта 2010].
Дорсман Е. М. Притягательность сказок («А их целый воз») Андрея Зеленина. // Культура письменной речи / http://www.gramma.ru/EDU/?id=3.47
Зырянова А. И. Новый герой знакомой сказки (наблюдения над структурой литературных сказок Андрея Зеленина). // Уральский филологический вестник. – Екатеринбург, 2012, № 4.
Иванова О. Сказки Андрея Зеленина: Фольклорные традиции и авторское своеобразие. // Литературное краеведение Прикамья: Материалы науч.-практ. конф. 25 апреля 2006 г./ Сост. Т. И. Быстрых; Пермская гос. краевая универе, б-ка им. А. М. Горького. – Пермь, 2006.
Князева Е. А. Жанровая специфика сказок пермского писателя Андрея Зеленина. // 29–30 января 2004 года. Москва. Министерство образования РФ. Совет по педагогическому образованию. Московский педагогический государственный университет. Филологический факультет. Учебно-научный филологический центр. IX Всероссийская научно-методическая конференция «Мировая словесность для детей и о детях». Выпуск № 9 — М., 2004.
Князева Е. А. Изучение сказок А. Зеленина и С. Силина в 5—7-х классах. // Межрегиональный форум детской книги: Пермь—2006, 21–23 сентября 2006 года: Сборник материалов Форума/ ПОДБ. – Пермь, 2006.
Лубова Юлия. Образы детей в творчестве пермских писателей Л. Давыдычева и А. Зеленина. // Пермский районный конкурс «Юный исследователь». – 2007/08.
Скрипова Ю. Ю. А. С. Зеленин «Корюшкин. Невыдуманные истории». Урок внеклассного чтения в 3-м классе // Современная русская литература: проблемы изучения и преподавания: Сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции 28 февраля – 1 марта 2007 года. Пермь. В 2-х частях. / Отв. ред. В. Е. Кайгородова; Перм. гос. пед. ун-т. Часть II. – Пермь, 2007.
И др.
* * *
На обложке, титульном листе: «Портрет отца. (Красная палитра)», 1983 г., холст, масло, 161×160,5 – работа члена Союза художников России Александра Толкача.
На форзаце: «Весна идёт», 1984 г., холст, масло, 110×140 – работа члена Союза художников России Александра Репина.
