Аркадий аверченко рассказы краткое содержание

Краткое содержание произведений Аверченко

Об авторе

Для того, чтобы оценить литературную обстановку того или иного времени в полной мере необходимо обратить пристальное вниманию на сатиру. Автора сатирических рассказов Аркадия Аверченко не раз называли «королем смеха», за его умение описать даже самую обыденную жизненную ситуацию с позиции юмора.

Творческий путь он начал в журнале «Сатирикон». Издание ориентировалось на людей среднего класса, заинтересованных политической и литературной жизнью. Забавные рассказы Аверченко из журнала имели огромный успех. Автор использовал характерный прием – любой, сам по себе анекдотичный случай доводить до полного абсурда. Его рассказы далеко не всегда были правдоподобны, но интеллигенция читала Аверченко с удовольствием. Наиболее правдивыми были герои Аверченко, потому, что они были наделены внешностью и характерами его друзей и коллег по «Сатирикону».

В 1918 году в связи с политической ситуацией в стране «Сатирикон» был запрещен. Автору пришлось бежать с белогвардейцами. Эти события в последствии нашли свое отражение в сборниках рассказов автора. Аверченко, став советским писателем в своем творчестве пытался сказать, что произошедшая революция — это ужасное недоразумение. Социальный перелом сильно повлиял на юмор Аверченко, он становится более жестким, с некоторой долей гротеска.  Книги «Дюжина ножей в спину революции» и «Смешное в страшном» можно охарактеризовать как антисоветские произведения, с хорошей долей преувеличения. Таковы были впечатления автора от результатов гражданской войны. Будучи эмигрантом, Аверченко сильно скучал по родине, и его книга «Записки Простодушного» посвящена таким же мигрантам, как и он, осмыслению революции и ее итогов. После разрушения всего, что ему было дорого он в своем творчестве пытается найти новый смысл жизни и нравственную опору. В последние годы Аверченко все чаще обращался к теме детей, используя гротеск для изображения их лилипутского мира.

Автор писал в своих произведениях о переломном моменте в истории нашей родины.

Полное или частичное копирование материалов разрешается только с указанием активной гиперссылки на https://obrazovaka.ru

Copyright © 2008-2023

Краткое содержание рассказов Аверченко

Выдающимся русским писателем сатирического жанра считают Аркадия Тимофеевича Аверченко. Он появился на свет 15 марта 1880 года в Севастополе. Отец писателя был Тимофей Петрович, являющийся представителем купеческого сословия, а мать Сусанна Павловна воспитывалась в офицерской семье.

Начиная с юных лет, у Аркадия было плохое здоровье, а болезнь глаз не дала возможность ему завершить начальное обучение. Стоит отметить, что эти проблемы ему помогли восполнить выдающиеся способности и сильное желание получить образование.

Аверченко начал трудится с юного возраста, когда ему не исполнилось даже 15 лет. Потом он проходил службу на пароходном судне, где он начал создавать хорошие истории. Его труды отражают жизнь обычных людей, находящихся в трудном положении, но они пытаются шутить в сложной ситуации. В 17 лет, он поехал в Украину, где он служит на производстве по добыче полезных ископаемых, поэтому появляются рассказы о «Брянском руднике».

После прибытия в Харьков, он создает несколько произведений. При этом следует отметить, что главным произведением считается рассказ «Праведник». После ухода из журнала, где создавали смешные газеты, он направляется в Санкт-Петербург, устраиваясь на работу в издание «Стрекоза», а потом является руководителем издания «Сатирикон». В нем писатель проработал много лет, раскрывая творческие возможности. В журнале он показывал читателям самые искрометные творческие работы, которые нравились людям.

В жизни писателя случились грандиозные перемены после октябрьского переворота 1917 года. Дело в том, что Аверченко оказался жестоким критиком власти, он публиковал творческие работы, отражающие недостатки руководителей страны, а его поступки вызвали гневные замечания. После завершения работы журнала «Сатирикон», писателю пришлось отправиться за границу. Он постоянно переезжал на разные места, а потом остановился в Праге до смерти. Еще следует упомянуть выдающийся роман «Шутка Мецената» стал последней творческой работой великого писателя, которую опубликовали после смерти выдающегося мастера.

В 1925 году, выдержав тяжелую операцию, у него перестал видеть глаз. После этого у писателя ухудшилось самочувствие. 12 марта он умирает. В 49 лет он умирает от сердечной недостаточности. Его похороны состоялись на Ольшанском кладбище в Праге.

Следует отметить, что его литературное наследие насчитывает значительное количество произведений, а большая часть творческих работ представлена в качестве сатирических рассказов и фельетонов.

Обновлено: 08.01.2023

Рассказы писателя также ценили за хороший вкус. Избегая пошлости и тривиальности, он писал весело и остроумно. Это был смех для смеха, так полезный для здоровья.

Заставить человека смеяться до слез очень трудно, поэтому интересно, какие приемы использовал Аверченко для создания комического эффекта.

Небольшую подсказку нам дает сам писатель. Вот его рекомендации по написанию анекдотов.
1. Анекдот должен быть краток.
2. Блестящ по передаче.
3. В конце неожидан.

Коротко? Блестяще? Неожиданно? Все так.

Многие считали, что этот анекдот придумал Марк Твен, а на самом деле его автор – Аверченко.

По большому счету все короткие юмористические рассказы писателя подчиняются триединству анекдота.

Попробуем заглянуть в творческую мастерскую писателя.

При создании рассказов Аверченко берет или ситуацию, или черту характера, которые противоречат представлениям о норме.С помощью динамичного сюжета автор доводит ситуацию до алогизма,и нелепость становится очевидной.

Повествование обычно ведется от первого лица. Это создает ощущение достоверности описанных событий.

В этом рассказе хорошо видны излюбленные приемы Аверченко:

1.Кольцевая композиция.
2.Повторение ситуаций, которые с каждым разом становятся все абсурднее.
3.Неожиданный финал.

Вернемся к повествователю от первого лица.

Повествование может вестись и от третьего лица.

Подобные отступления от нормы, по мнению Аверченко, могут происходить только в мире взрослых.

А вот дети у него непогрешимы.

Дело в том, что после победы большевиков в 1917 году Аверченко вынужден был эмигрировать в Константинополь, а затем в Прагу.

Король в изгнании лишился своего литературного королевства, а вместе с ним славы и достатка.

Добрый юмор писателя сменился на злую сатиру в духе Салтыкова-Щедрина. Теперь для Аверченко существуют две краски: белая – это дореволюционная Россия, черная – советская Россия.

В эмиграции пером Аверченко движет не любовь, а ненависть.

Но мастерство-то никуда не делось, поэтому рассказы этого периода все равно представляют интерес.

Разве не образно автор говорит о настоящем и будущем ребенка, пережившего годы революционных потрясений.

Рука мастера чувствуется и в изображении кризиса культуры советской России.

Вот такой теперь смех сквозь слезы.

Не мог Аркадий Аверченко жить в эмиграции, где знаменитая актриса, заслуженный генерал, известный писатель должны были скрывать свое славное прошлое, чтобы получить на чужбине место кухарки или швейцара.

И в 1925 году сердце короля русского юмора остановилось. Ему было всего сорок четыре года.

Нерукотворным памятником Аркадию Аверченко стали сорок четыре сборника его рассказов и экранизации произведений писателя-юмориста.

Аркадий Аверченко — Король смеха краткое содержание

Аркадий Аверченко — Король смеха читать онлайн бесплатно

— Эва! Нешто можно сравнить. Тут тебе благодать: ни потравы, ни засухи; семян — ни боже мой.

— Замолол, — перебил строгий истовый старик. — Тоже ведь, господин, ежели сравнить с хлебным промыслом, то и наше дело тоже не мед. Перво-наперво у них целую зиму на печи лежи, пироги с морковью жуй. А мы круглый год работай, как окаянные. Да и то нынче такие дела пошли, что цены на проволоку падать стали. Потому весь крещеный народ этим займаться стал.

— А то и еще худшее, — подхватил корявый мужичонка. — Этак иногда по три, по пяти ден проволоку не навешивают. Нешто возможно?

— Это верно: одно безобразие, — поддержал третий мужик. — Нам ведь тоже есть-пить нужно. Выйдешь иногда за околицу на линию, посмотришь — какой тут, к черту, урожай: одни столбы торчат. Пока еще там они соберутся проволоку подвесить…

— А что же ваша администрация смотрит? — спросил я. — Сельские власти за чем смотрят?!

— Ого! Еще как… Рази от них укроишься. Теперь такое пошло утеснение, что хучь ложись да помирай. Строгости пошли большие.

— Да от начальства.

— Да промысловое свидетельство требует, чтоб выбирали в управе. На предмет срезки, как говорится, телефонной проволоки.

— Да еще и такие слухи ходят, что будто начальство в аренду будет участки сдавать на срезку. Не слышали, барин? Как в Питербурхе на этот счет?

Седой старикашка нагнулся к моему уху и прохрипел:

— А что, не слышно там — супсидии нам не дадут? Больно уж круто приходится.

— Недорез. Народ-то размножается, а линия все одна.

— В Думе там тоже сидят, — ядовито скривившись, заметил чернобородый, — а чего делают — и неизвестно. Хучь бы еще одну линию провели. Все ж таки послободнее было бы.

— Им что! Свое брюхо только набивают, а о крестьянском горбе нешто вспомнят?

— Ну айда, ребята. Что там зря языки чесать. Еще засветло нужно убраться. А то и в бунты не сложим.

И поселяне бодро зашагали к столбам, на которых тонкой, едва заметной паутиной вырисовывались проволочные нити.

Хор грянул, отбивая такт:

Э-эх ты, проволокаД-металлицкая.Э-эх, кормилицаТы мужицкая.

Солнышко выглянуло из-за сизого облака и осветило трудовую, черноземную, сермяжную Русь.

Черным по белому

Клусачев и Туркин

Вглядитесь повнимательнее в мой портрет… В уголках губ и в уголках глаз вы заметите выражение мягкости и доброты, которая, очевидно, свила себе чрезвычайно прочное гнездо. Доброты здесь столько, что ее с избытком хватило бы на десяток других углов губ и глаз.

Очевидно, это качество, эти черточки доброты не случайные, а прирожденные, потому что от воды и мыла они не сходят, и сколько ни тер я эти места полотенцем — доброта сияла из уголков губ и уголков глаз еще ярче. Так вода может замесить придорожную пыль в грязь, но та же вода заставляет блестеть и сверкать свежие изумрудные листочки на придорожных кустах.

Мне хочется, чтобы всем вокруг было хорошо, и если бы наше правительство пригласило меня на должность бесплатного советчика, может быть, из наших общих стараний что-нибудь бы и вышло.

В частной жизни я стремлюсь к тому же: чтобы всем было хорошо. Откуда у меня эта маниловская черта — я и сам хорошенько не разберусь.

Однажды весной мой приятель Туркин сказал мне вскользь во время нашего катанья на туркинском автомобиле:

— Вот скоро лето. Нужно подумать о том, чтобы снять этот тяжелый автомобильный верх и сделать летний откидной, парусиновый.

— Парусиновый? — переспросил я, думая о чем-то другом.

— Вот прекрасный случай! — обрадовался я. — Как раз вчера я встретился с приятелем, которого не видел года два. Теперь он управляющий автомобильным заводом, здесь же, в Петербурге. Закажите ему!

Мысль у меня была простая и самая христианская: Туркин хороший человек, и Клусачев хороший человек. У Туркина есть нужда в верхе, у Клусачева — возможность это сделать. Пусть Клусачев сделает это Туркину, они познакомятся, и вообще все будет приятно. И всякий из них втайне будет думать:

Все эти соображения чрезвычайно меня утешили.

— Право, закажите Клусачеву, — посоветовал я.

Туркин задумчиво вытянул губы трубочкой, будто для поцелуя.

— Клусачеву? Право, не знаю. Может быть, он сдерет за это. Впрочем, если это ваша рекомендация — хорошо! Так я и сделаю, как вы настаиваете.

Дело сразу потеряло вкус и приняло странный оборот: вовсе я ни на чем не настаивал; лично мне это не приносило никакой пользы и являлось затеей чисто филантропической. А выходило так, будто Туркин сделал мне какое-то одолжение, а я за это, со своей стороны, должен взвалить на свои плечи ответственность за Клусачева.

Я промолчал, а про себя подумал:

Но Туркин относился ко мне поразительно хорошо: через неделю, встретившись со мной, он озабоченно взял меня за плечо и сказал:

— Ну что же вы? Я никому не заказывал автомобильного верха и жду вашего приятеля Трепачева. Где же ваш Трепачев?

— Клусачев, а не Трепачев.

— Пусть Клусачев, но мерку-то он должен снять? Я из-за него никому не заказал, а уже на днях лето.

— Хорошо, — сказал я. — Я увижусь с ним и скажу.

— Да, но вы должны увидеться как можно раньше. Не могу же я, согласитесь, париться под этой тяжелой душной крышкой.

В тот день я был чем-то занят, а на другой день мне позвонили по телефону:

— Алло! Это я, Аверченко.

— Слушайте, голубчик… Ну что, были вы уже у вашего Муртачева?

— Клусачева, вы хотите сказать.

— Ну да. Не могу же я ждать, согласитесь сами. Вы уже были у него?

— Только вот собираюсь. Ведь этот завод на краю города. Уж у меня и извозчик заказан. Сейчас еду.

Действительно, нужно было ехать. Клусачев был хороший человек и встретил меня тепло.

— А, здравствуйте! Вот приятный гость!

— Ну скажите мне спасибо: я вам заказик принес.

— Верх для автомобиля одному моему приятелю.

— Н-не знаю. Может, оно действительно так и называется. Беретесь?

— Взяться-то можно, только ведь эта штука не дешевая. Обыкновенно думают, что она дешевая, а она не дешевая.

— Ну вы бы по знакомству скидку сделали.

— Скидку? Ну, для вас можно сделать по своей цене. Ладно! Обыкновенно эти заказы не особенно интересны, но раз вы просите — какие же могут быть разговоры…

Все краски в моих глазах сразу потускнели и сделались серыми… Эти люди не видели в моих хлопотах простого желания сделать им приятное, а упорно придавали всему делу вид личного мне одолжения.

Едучи обратно, я думал: что стоило бы мне просто промолчать в то время, когда Туркин начал разговор об этом верхе… Он бы заказал его в другом месте, а Клусачев, конечно, прожил бы сам по себе и без этого заказа.

Некоторые писатели глубокомысленно сравнивают жизнь с быстро мелькающим кинематографом. Но кинематограф, если картина не нравится, можно пустить в обратную сторону, а проклятая жизнь, как бешеный бык, прет и ломит вперед, не возвращаясь обратно. Хорошо бы (думал я) повернуть несколько дней моей жизни обратно до того места, когда Туркин сказал:

Не течет река обратно…

— Слушайте, голубчик! Уже прошло три дня, а от вашего Кумачева ни слуху ни духу.

— Клусачева, а не Кумачева.

— Ну да! Дело не в этом, а в том, что уже пошли жаркие дни, и мы с женой буквально варимся в автомобиле.

— Да я был у него. Он обещал позвонить по телефону.

— Обещал, обещал! Обещанного три года ждут.

Я насильственно засмеялся и сказал успокоительно:

— Зато он ради меня дешево взял. По своей цене. Всего 200 руб.

— Да? Гм. Странная у них своя цена… А мне в Невском гараже брались сделать за 180, и с подъемным стеклом… Ну да ладно… Раз вы уже заварили эту кашу — приходится ее расхлебывать.

Сердце мое похолодело: подъемное стекло! А вдруг этот Клусачев делал свои расчеты без подъемного стекла?

— Хорошо, — ласково сказал я. — Я с ним… гм… поговорю… ускорю… Всего хорошего.

— Алло! Это вы, Клусачев?

— Слушайте! Что же с Туркиным?

— Вы, оказывается, до сих пор не сняли мерки?

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Claude-Marie Dubufe (French, 1790-1864) сын художника Edouard-Louis .

Англия Коронационный портрет кисти Джорджа Хейтера 24 мая 1819 года родилась .

Пауль Эмиль Якобс (Paul Emil Jacobs), 1803—1866. Германия. .

Как дочь эмигрантов из России заставила американок влюбиться в бижутерию — Мириам Хаскелл. .

-Музыка

-Поиск по дневнику

-Друзья

-Статистика

Аркадий Аверченко, человек, смешивший всю Россию, в общении тоже считался человеком легкого и веселого характера, неунывающим жизнелюбом — что редко бывает у юмористов. И это удивительно — ведь ему пришлось пережить на своем веку немало трагического…

Так, смеясь, Аверченко описывает семейную трагедию — отец действительно разорился, и многочисленная семья осталась практически без средств к существованию.

Пятнадцатилетнему Аркадию пришлось думать об устройстве на работу. Ему пришлось труднее всех — у мальчика было очень слабое здоровье, плохое зрение, и даже образование он получал дома, не посещая школу из-за болезней (впрочем, в автобиографии Аверченко умудрился весело рассказать даже о своих болезнях).

Мальчик устроился писцом в контору, где и прослужил целый год. Потом он очутился в конторе каменноугольных рудников, расположенных в глухой украинской степи. Это было очень мрачное место, где от безысходности спивались и умирали люди…

Целых три года провел Аверченко в этом страшном месте, а в 1900 году контору рудников перевели в Харьков.

В начале 1900-х годов Аверченко, очень начитанный молодой человек, почувствовал тягу к писанию рассказов и к, счастью для его будущих поклонников, не задушил ее в себе. Он сразу же нашел свой жанр и манеру изложения.

Февральскую революцию он воспринял как долгожданное избавление от всех язв старой России. Но вскоре произошел октябрьский переворот. С властью большевиков Аверченко не смог смириться до конца дней. Всеми правдами и неправдами он выбрался из советской России. Начались долгие скитания по миру. Сначала Турция, затем Германия, Польша, Прага… Впечатления эмигранта, подхваченного ветром кровавых перемен, нашли свое отражение в его многочисленных рассказах, написанных за границей.

И вот подходит к барьеру дурак, выбирает из корзины в левую руку побольше деревянных шаров, берет в правую один шар, вот размахнулся –Вдребезги правосудие. В кусочки финансы. Бац! – и уже нет искусства, и только остается на месте какой-то жалкий покосившийся пролеткультовский огрызок.

А дурак уже разгорячился, уже пришел в азарт и вот летит с полки разбитая церковь, трещит народное просвещение, гудит и стонет торговля. Любо дураку, а кругом собрались, столпились посторонние зрители — французы, англичане, немцы — и посмеиваются над веселым дураком, а немец еще и подзуживает: – Ай, ловкий! Ну, и голова же! А ну, шваркни еще по университету. А долбани-ка в промышленность! Горяч русский дурак — ох, как горяч.

Эти слова были написаны почти 90 лет назад, но так и не потеряли своей актуальности… На чужбине Аверченко прожил недолго. Скончался он 12 марта 1925 года в Праге, где и был похоронен на Ольшанском кладбище…

99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.

Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Описание книги «Король смеха»

Описание и краткое содержание «Король смеха» читать бесплатно онлайн.

Интересно, что со временем появился титул короля смеха. Им награждали тех, кто достигал наибольших успехов в этом искусстве.

С конца первого десятилетия нашего века в России нигде официально не утвержденный титул короля смеха принадлежал Аркадию Аверченко.

— Черт знает что такое! — даже закачался я на стуле, ошеломленный.

— Н-да-с, — усмехнулся мой приятель, — но эта материя суховатая. Ахни, Володька, что-нибудь из Шелли.

И Володька начал, ритмично покачиваясь:

Я не мог выдержать больше. Я вскочил.

— Черт вас подери — почему вы меня дурачите этим вундеркиндом. В чем дело — объясните просто и честно?!

— Но Кочубей богат и горд
Не златом, данью крымских орд,
Не родовыми хуторами.
Прекрасной дочерью своей
Гордится старый Кочубей.
И то сказать…

— Так-с. Это, значит, Пушкин пошел в оборот. — У меня больно-пребольно сжалось сердце, а приятель, беззаботно хохоча, хлопал Володьку по плечу и говорил:

— То не в Золя была, — деловито возразил Володька. — То была скумбрия у этом, где артерия сосудистого сплетения мозга отходит вслед за предыдущей. Самая замечательная рыба попалась!

Никто тогда этому не удивился: ни приятель мой, ни я, ни Володька…

Может быть, удивлен будет читатель? Его дело.

Разговоры в гостиной

XX век. Года 1910–1913

— Не знаю, куда в этом году поехать за границу… Все так надоело, так опостылело… Не ехать же в эту олеографическую постылую Швейцарию, с ее коровами, молочным шоколадом, альпенштоками и пастушьими рожками.

— Тоже нашли место! Это проклятое, вечно синее небо, это анафемское вечно лазурное море, эти экзотические пальмы, эта назойливая красота раскрашенной открытки. И в Германию я не поеду. Эта сытость животного, эта дешевка мне претит! Махнуть в Норвегию, что ли, для оригинальности? Или в Голландию…

— Да, да! Это какой-то ужас. Весь Петербург дрогнул, как один человек, когда прочитал о горе бедной Айседоры Дункан. Надо быть матерью…

— …Понимаете, между акмеизмом и импрессионизмом та разница, что акмеизм как течение…

— Позвольте, позвольте! А Игорь Северянин.

— …А я вам говорю, что Мережковский такой же богоискатель, как Розанов — богоборец!

— …Будьте любезны передать ром.

— …Вы спрашиваете, отчего вся Россия с ума сошла? От Вилли Ферреро!

— Господа, кто вызывал таксомоторы? Два приехало.

— Прямо не знаю, куда бы мне и дернуть летом… Венеция надоела, Египет опостылел… Поехать, разве, на Карпаты для шутки.

XIII век. Год 1920

— Кушайте колбасу, граф!

— Merci. Почем покупали?

— Ого! Это, значит, такой кусочек рублей 7 стоит…

— …Я вам советую поехать в Сербию, хотя там неудобно и грязновато, но русских принимают довольно сносно. Даже в гостиницы пускают…

— Что вы говорите?!

— …В кают-компании все стояли, прильнув друг к другу, сплошной массой, но я придумал штуку: привязал себя ремнями от чемодана к бушприту и так довольно сносно провел ночь. Благо тепло!

— Что это не видно моего кузена Гриши?

— Разве не знаете? На прошлой неделе от сыпняка кончился.

— Ах, вот что! То-то я смотрю… А булки почем покупали?

— …Представьте себе, купила я две свечи, а одна из них без фитиля.

— А я растопила стеарин в стакане, потом взяла шнурок от корсета и стала обмакивать в стакан: обмакну и вытащу. Стеарин застывает быстро. Так и получилось несколько маленьких свечечек.

— …Нет, простите! На чемодане спать удобно, только нужно знать — как. Другой осел будет пытаться спать на закрытом чемодане. А нужно так: все вещи из чемодана вынуть и завернуть в простыню; раскрытый чемодан положить крышками вверх, а сбоку, как продолжение, вынутые вещи; получается площадь в два аршина длины и в аршин ширины; впадина на ребре чемодана затыкается носками…

— Баронесса, по вас что-то ползет…

— Ах, это я с князем Сержем на грузовике каталась. Наверное, от него.

— …Лучшая мазь от этих гадов — тинктура сабадилли. Мне жених подарил на именины целый флакон.

— Дуся! Дайте подушиться!

— …Из Харькова мы ехали 28 дней. Я — с эшелоном солдат. Сначала питались орехами, у меня было 2 фунта, а потом на станции Роскошной я выменяла у жены стрелочника свою кофточку на курицу. Солдаты сварили из нее суп в цветочном горшке, и мы ели. Я ела двойной ложечкой, для заварки чаю. Неудобно только, что вся жидкость в дырочки протекала прямо на платье. Ну, я потом платье в станционной бочке выстирала.

— …Не знаю, куда мне и поехать: англичане не пускают русских в Англию, французы не пускают в Париж, немцы…

— Что это за масло у вас такое странное? Я уже второй бутерброд ем, ем и не могу разобрать…

— Это не масло. Мазь от экземы для Шурочки. Вот дура тетка! Неужели она на стол поставила? Ну ничего, тут еще немного осталось — хватит.

— Не читал. А вы читали приказ о выселении всех, кто живет тут меньше двух лет?

— Скажите, он тоже от сыпного?

— А однажды я два дня спал на пишущей машине…

— Если спирт и с бензином — это ничего, он годится… Надо только положить туда корицы, перечной мяты и лимонной корки. Наполовину отбивает запах.

— Не знаю, куда и поехать: туда не пускают, сюда не пускают…

Век — черт его знает какой…

…Собираюсь в Константинополь.

— Как же вы поедете, если пароходов нет?!

— А мы с Иваном Сергеичем собираемся вплавь. Пузыри подвяжем, пробки. Удочки берем с собой, рыбку по дороге будем ловить… Пропитаемся. Мы высчитывали — не больше трех недель плавания.

— Простите, я только по-печатному. Писанное от руки плохо разбираю.

— Слушайте, а как вы думаете, если мы поплывем с Иван Сергеичем на Батум — там англичане по шее не дадут?

— Дадут. Они же запретили русским показываться в Англии.

— …Понимаете: купила я свечу, а она вдруг оказывается с фитилем! Чуть я себе зуб не сломала.

— Читали Оскара Уайльда?

— …И поймал он, можете представить, на себе насекомую. С кулак величиной и весом в полтора фунта.

— Натурально, зарезал, ощипал и в борщ. Наваристая, каналья.

— …Сплю я, сплю, вдруг слышу, что-то меня кусает…, высекаю я огонь и что же! — оказывается, Иван Николаич за ногу. Уже чуть не пол-икры отъел! Убил я его, повернулся на другой бок, снова заснул.

Леденящая душу история

Эту историю рассказал мне один очень симпатичный человек.

— Видите, — сказал он мне, показывая в театре на сидящего в ложе полного блондина. — Видите этого господина? Инженер Пятеркин. Замечательно светлая личность! Я очень хотел поступить к нему на службу и, представьте себе, — никак, ну, никак — не могу!

— Что ж… не хочет он, что ли? — спросил я вяло, без любопытства, как спрашивают обыкновенно, предчувствуя впереди скучный безынтересный рассказ.

— Он-то не хочет? Да он спит и видит, чтобы меня к себе залучить!

— Значит, вы не хотите?

— Хочу! С руками и ногами готов пойти!

— Понимаю! Значит, дело у вас еще не открылось?

— На полном ходу дело!

— Догадался: вакансий нет?

— Есть! Как раз для меня!

— Жалование маленькое, что ли?

На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на «Король смеха»

Книги похожие на «Король смеха» читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.

Читайте также:

  

• Шукшин боря краткое содержание

  

• Гимнастика для глаз плакаты для детского сада

  

• Нормативные документы по высшей школе

  

• Михалков я хочу домой краткое содержание

  

• Айрис мердок отрубленная голова краткое содержание