Баба яга рассказ о ней

Происхождение Бабы-яги

Надо сказать, образ этого персонажа происходит из глубокой древности. Конечно, время сильно потрепало и изменило героиню нашего сегодняшнего рассказа, однако давайте сначала отправимся в далекое путешествие, когда Баба-яга, а точнее, тогда еще Ягиня, была молодой, красивой и статной девушкой.

Итак, доподлинно известно, что Баба-яга являлась дочерью самого Вия, владыки Срединного царства Нави, а также богини Макошь, старшей из трех богинь судьбы. В те далекие времена считалось, что Яга является божеством смерти, что она сторожит вход в царство мертвых, а в некоторых легендах – она даже была проводником душ.

Стоит отметить, что данный персонаж упоминается и в скифских легендах. Если вы внимательно читали нашу статью о Геракле, то наверняка запомнили момент, когда знаменитый греческий герой отправляется в земли скифов, где он встречает наполовину деву, наполовину змею Ехидну. Известно, что в результате их недолгих отношений Ехидна забеременела, а после произвела на свет первых скифов. В свою очередь скифы – это одно из племен, предшествующих славянам, т.е. одни из первых наших прародителей.

В те давние времена, Ягиня считалась неописуемой красавицей. До нас дошли источники, что по красоте своей Ягиня могла сравниться с самими Ладой и Деваной. Учитывая тот факт, кем был ее отец, не удивительно, что девушка часто путешествовала по верхнему подземному царству. Именно там она почерпнула свою мудрость, именно там она научилась понимать практически все языки мироздания.

Помимо прочего, Ягиня считалась еще и сильным воином, противостоять которому не мог не один смертный, и даже не каждый бессмертный мог справиться с дочерью Вия. У последнего, к слову сказать, было с этим много проблем, т.к. он хотел выдать дочь замуж, однако Ягиня поклялась, что выйдет замуж только за того, кто одолеет ее в честном бою.

Известный факт, что впоследствии она все-таки вышла замуж, и не за абы кого, а за самого Велеса, который волею судеб забрел на территорию Верхнего Подземного Царства и встретил там Ягиню, в которую влюбился, с которой сразился и победил.

Впоследствии, Весел и Яга стали правителями Верхнего Подземного Царства, однако представление славян о посмертной жизни также претерпел изменений. Поэтому Верхнее Царство перестало считаться землей мертвых, а стало чем-то, вроде промежуточной территорией, между царством живых и царством мертвых, между Явью и Навью.

Также существует легенда, которая была популярна у северо-западных славянских племен. Считалось, что Баба-яга – это никто иная, как русалка. И действительно, в тех племенах передавался облик старых и страшных женщин, в качестве русалок, которые были прокляты родителями, погибли некрещенными или же утопились в водоеме от нераздельной любви.

Также древняя славянская мифология достаточно верно описывает историю старения Ягини. Например, существует легенда, согласно которой Велес, по наущению Яги, выкрал небесных коров из Прави. За это боги прогневались на Ягу и прокляли ее, в результате чего, бессмертная и вечно молодая красавица превратилась в ужасную старуху с костяной ногой. И как бы она не старалась, а молодость и красоту она вернуть не могла. Благодаря душам смертных, она ненадолго обретала былой облик, но это был лишь кратковременный эффект. Так красавица Ягиня и стала Бабой-ягой, закрепившимся в русском фольклоре.

Как выглядела Баба-яга

Как мы уже сказали ранее, Ягиня изначально была невероятной красавицей. Обута в золотые сапожки, сильная и стремительная. Косы длинные, украшенные различными лентами и украшениями. Щеки – румяные, глаза – красивые, томные, фигура – шикарная (по современным меркам – спортивная). Не удивительно, что Велес сразу же влюбился в девушку, ибо уж очень хороша она собою была.

Существует легенда, в которой костяная нога Бабы-яги воспринималась как хвост, что придавало ей змееподобный облик, связывало с греческой Ехидной. Считалось, что она обладает даром переправлять души умерших.

Молодая Яга была одета в чистую и белую одежду, однако в некоторых легендах упоминаются «железные груди», от чего можно сделать вывод, что молодая Ягиня носила доспехи. Это подтверждает и факт, что она была воином.

Впоследствии образ Яги изменился. По одной из легенд, боги прокляли ее и превратили в горбатую и безобразную старуху с редкими длинными седыми волосами, крючковатым носом, всю в морщинах, с обвисшей грудью и железными зубами. Обязательным атрибутом Бабы-яги являлась ее костяная нога.

Яга-старуха одевалась намного хуже. На ногах ее были лапти из соломы, на себя она надевала грязный балахон белого или зеленого цвета. Нередко она надевала на голову рогатый головной убор под названием «кика».

Впоследствии за Бабой-ягой, в облике старухи, закрепилось 3 образа:

1. Баба-яга-воительница. Даже постарев, Ягиня не забыла боевых навыков. Считалось, что одним из ее артефактов был меч-кладенец, который давал ей неистовую силу, благодаря которой Ягиня на равных сражалась с любыми богатырями, и даже побеждала многих из них. Более того, нередко Яга делилась своими артефактами и знаниями с людьми, которые были достойны этого и просили у нее помощи или совета.
2. Баба-яга-похитительница. Некоторые народы свято верили, что Ягиня является злым персонажем. Нередко ей приписывались похищения и убийства детей. Однако все больше и больше Яга выступала в них не лучшим образом. Часто ее обманывали, хитрили с ней и выставляли ее в не самом лучшем свете.
3. Баба-яга-помощница. А в этом образе, Баба-яга была просто мудрой старушкой, которая всячески помогает героям сказаний. Парит их в бане, кормит, учит, как надо себя вести, снабжает артефактами и т.д.

Как мы знаем из мифов и сказок, у Бабы-яги были извечные атрибуты. К таковым относились:

• Избушка на курьих ножках. Согласно легендам, данная избушка была местом жительства Бабы-яги. Находилась она в самой чаще леса, в местах, где находится граница, между миром живых и миром мертвых. Сама избушка считалась волшебной, могла сама передвигаться и всячески помогало Ягине. Всегда избушка повернута в сторону мира мертвых, отчего героям сказок приходится просить ее развернуться.
• Кости и черепа. Нередко в сказках встречаются описания места жительства Ягини. Например, известно, что вместо забора у нее кости людей и животных, а сверху на них надеты человеческие черепа, из глазниц которых по ночам льется огонь или свет.
• Ступа и помело. А это – извечный транспорт Бабя-яги, в котором она или летает, или скачет по земле. Впрочем, если брать за основу веру в костяную ногу, то не удивительно, что передвигаться на своих двоих старушке было тяжело.
• Филин – мудрая птица.
• Волшебный клубок, находящий дорогу куда бы то не было.
• Тарелка и яблоко, которое предсказывало будущее.
• Метла, которой она выметала зло.

Были у Бабы-яги и другие волшебные предметы. Практически в любой сказке можно увидеть что-то новое и необычное, поэтому и список волшебных предметов можно продолжать бесконечно. Именно поэтому мы выбрали основные ее атрибуты, которые постоянно ассоциируются с ней.

Значение Бабы-яги в славянской мифологии

В славянской мифологии Баба-яга играла очень важное значение. По сути – она была стражем границы миров. Как жену Велеса – ее любили, почитали и уважали. Это уже после, ее образ несколько ужесточился, но изначально все было именно так.

Баба-яга, как учительница

Баба-яга считалась хозяйкой леса. Нередко к ней приходили молодые парни и девушки, чтобы испросить у нее совета. Более того, известно, что Яга воровала детей, и чаще всего – сирот. В сказках принято считать, что Баба-яга их съедала. Но мифология говорит об обратном. В частности, она воспитывала сирот, и известно много личностей, которые впоследствии стали волхвами, жрецами или просто верными женами, ибо своею мудростью делилась с ними Ягиня.

Нередко Баба-яга помогала и взрослым людям. Но нужно было сперва доказать, что ты являешься достойным этих знаний и артефактов, ибо глупцу они могли только навредить. Поэтому лишь достойные получали от Ягини всю мудрость, которой она обладала, а иногда – даже артефакты.

Обращались к Йогине за советом, однако помогала она не каждому. Сначала испытания разные устраивала, ибо знания большие могут вред принести людям при неправильном использовании. Мудрости лишь достойных учила.

Баба-яга, как помощница

Двойственность Бабы-яги заключается в том, что к ней нужно было относиться уважительно. Практически никогда она не причинит вреда путнику, добравшемуся до ее избушки. Даже легенды, в которых Яга жарит детей на лопате – можно истолковать как проведение какого-либо обряда. Ибо практически всегда героям удается сбежать или обхитрить бабку. Более того, нередко она и сама выпроваживала гостей, предварительно накормив, напоив и отмыв их.

Баба-яга, как проводница

Более того, знаменитое Тридевятое царство – есть ничто иное, как мир верхнего подземного мира. Так, например, многие герои приходят к Бабе-яге. Изначально она запугивает их (проверяет на выдержку духа и целеустремленность), а после, если герой докажет, что он достоин, помогает ему. Сначала парит в бане (что сравнимо с ритуалом омывания), а после – кормит (также можно принимать, как покойницкий обед). Получается, что после встречи с Бабой-ягой, герой оказывался в положении, которое в народе преобразилось в поговорку «ни жив, ни мертв». Однако, именно после бабкиных ритуалов, герои сказок всегда добирались до заветного Тридевятого царства.

Баба-яга, как знахарь и врачеватель

Как мы уже говорили, в наши дни таких людей, которые обладают знаниями о чудодейственных свойствах трав и растений, называют знахарями. В наших сказках нередко упоминаются факты, что Баба-яга умела варить приворотное и исцеляющее зелья. Кроме того, в ее избушке постоянно упоминаются какие-то травы и коренья, которые она сушит.

В древние времена знахарей уважали и часто пользовались услугами. Но их же и боялись, т.к. считалось, что свои силы они могут применить как на доброе, так и на злое дело. Вообще, к знахарям обращались только при крайней нужде, т.к. страх иногда превосходил здравый смысл.

Была ли Баба-яга на самом деле

На самом деле – все достаточно реально. Дело в том, что в древности существовало подобие матриархата. В те далекие времена зрелость мужчин определяли никто иные, как девушки и женщины. Причем, доказать это мужчина должен был не своей внешностью, успехами в постели или в ратном деле, а поступками, которые действительно делают из него мужчину – добытчика семьи.

Так вот, история рассказывает о женщинах-жрицах, которые, в результате своих знаний и мудрости, воспринимались обществом как ведьмы или колдуньи. Их продолжали ценить, когда что-то было нужно, но в большинстве своем, люди относились к знаниям с осторожностью. Именно поэтому, большинство жриц уходили жить в глубокие леса.

Однако традиция испытаний никуда не делать. Однако теперь юноша, чтобы доказать свою зрелость, вынужден был отправляться в одиночку в лес, где его поджидали испытания Бабы-яги. Как правило, это простые испытания: добыть еду, помыть посуду, сварить обед, наколоть дров, кого-то победить и т.д.

В результате этого парень доказывал, что он уже взрослый, что при необходимости сможет позаботиться о себе и своей семье, сможет защитить их. И решала это Баба-яга, которая все время наблюдала за действиями парня.

Более того, если за основу легенд взять наши сказки, то обратите внимание на возлюбленных главных героев. Это сплошь царевны, княжеские или купеческие дочки и т.д. Само собой, чтобы жениться на такой барышне, нужно было доказать свою зрелость, причем не у соседки в кровати, а действительно на деле у одинокой жрицы в лесу, одно упоминание о которой уже вызывает мурашки на коже.

Таким образом, можно предположить, что Баба-яга – это не один единственный персонаж, а собирательный образ всех жриц славянских племен. При этом, этих жриц, в наши дни, вполне можно называть знахарями, ибо они в точности владели знаниями о волшебных свойствах растений и при необходимости, использовали их на благо людям. Также отсюда можно сделать вывод, что Баба-яга, в основном, это хороший персонаж, призванный помогать людям. Но характеры бывают разные, а отсюда и расхождения в легендах, образах и внешнем виде.

Более того, во времена Крещения Руси, все доброе и живое, что ценилось в язычестве, портили, оскверняли и уничтожали. Возможно, именно поэтому некогда добрая ведунья и берегия Ягиня стала коварной и жестокой бабкой, цель которой заманить путников и убить. И то, если знать все факты, даже зловредные проделки Бабы-яги можно расценивать, как один из способов помощи.

Вот такая она, Баба-яга. Как видите, далеко не все мы знали об этом персонаже из детских сказок. А когда-то люди действительно в нее верили, а возможно и пользовались ее услугами. И нет ничего ужасного в том, чтобы владеть знаниями и информацией, но тогда это воспринималось иначе. Тем не менее, славяне куда проще воспринимали всю мистику, а не как в Европе, где все закончилось сжиганием на кострах. На этой ноте мы хотим закончить нашу статью, всем удачи и до новых встреч.

Часто задаваемые вопросы

https://ria.ru/20210629/baba-yaga-1739102148.html

Баба-яга: почему ее изображают неверно

Баба-Яга: кто такая, значение в славянской мифологии

Баба-яга: почему ее изображают неверно

Баба-яга – наиболее узнаваемый персонаж в славянской мифологии. Ее день рождения отмечают 30 июня. О происхождении образа сказочной чародейки и том, кто она на… РИА Новости, 29.06.2021

2021-06-29T18:41

2021-06-29T18:41

2021-06-29T20:48

религия

сыктывкар

архангельская область

александр афанасьев

республика коми

религиозные праздники

https://cdnn21.img.ria.ru/images/151759/32/1517593201_0:72:1561:950_1920x0_80_0_0_935a065370c235a90795ae8a02450f25.jpg

МОСКВА, 29 июн – РИА Новости, Никита Бизин. Баба-яга – наиболее узнаваемый персонаж в славянской мифологии. Ее день рождения отмечают 30 июня. О происхождении образа сказочной чародейки и том, кто она на самом деле, – в материале РИА Новости.Баба-ягаПроисхождение образаПодробно сказочный образ изучил известный советский ученый Владимир Пропп. Он пришел к выводу, что старуха, на самом деле, символизирует мир мертвых. Она – его страж. Отсюда понятно, почему ее жилище всегда располагается где-то далеко — на опушке дремучего леса, например. Для наших предков это символизировало границу двух миров — живых и умерших.Сама же избушка – это не что иное, как могила. Дело в том, что в древности умерших хоронили в домовинах – специальных домиках, расположенных на высоких пнях. Корни пней выступали из земли и напоминали куриные ноги.»Большинство современных ученых принимают теорию Проппа как достоверную, поскольку он исследовал образ Бабы-яги наиболее полно», — говорит российский фольклорист Екатерина Дорохова.Как выглядела Баба-ягаСегодня каждый ребенок знает, что Баба-яга – это злобная старуха, которая обитает в глуши дремучего леса. Она горбата, у нее крючковатый нос и копна редких седых волос, а одна нога — костяная.Атрибуты и символика Бабы-ягиНезаменимые атрибуты Бабы-яги – летающая ступа (средство передвижения) и помело (им она заметает следы). Баба-яга обладает также волшебными предметами: клубок ниток (с его помощью можно найти дорогу куда угодно), блюдо с яблоком (оно нужно, чтобы заглядывать в будущее) и меч-кладенец (для того, чтобы сражаться со сказочными богатырями). Но главный символ лесной колдуньи – это избушка на курьих ножках. Вместо забора у ее жилища частокол из костей и человеческих черепов.День Бабы-ягиНесколько лет назад село Кукобой в Ярославской области было признано официальной родиной сказочной старухи и на протяжении последних десяти лет в каждую последнюю субботу июня здесь отмечают день рождения Бабы Яги.Семья Бабы-ягиСчитается, что отцом Бабы-яги был Вий (повелитель подземного мира). Нередко сказочной старухе приписывают родство с Кощеем Бесмертным: в одних случаях Яга была его матерью, в других — его теткой.Значение Бабы-яги в славянской мифологииСреди ученых существуют и иные трактовки образа Бабы-яги. Например, ее представляли в образе змеи. Это связано с тем, что одноногие или хромые существа с древности ассоциировались с этим животным. А, как мы уже знаем, у Бабы-яги одна нога с дефектом — костяная. Кроме того, колдунья, подобно мифическому змею, летает в ступе. Отсюда, кстати, – представление о сказочном родстве Бабы-яги со Змеем Горынычем: иногда ее считают матерью легендарного чудовища.По другой версии, Баба-яга могла быть берегиней – так древние славяне называли богиню холмов и берегов рек, которая была доброй хранительницей мира и даже его прародительницей. С принятием христианства, однако, все положительные качества яги-берегини сменились на негативные: остались только отвратительная внешность и злые намерения.Существует мнение, что Баба-яга могла быть славянской богиней Мокошью (богиня ремесел, жизненных благ и урожая) или женой бога Велеса (славянский бог плодородия и скотоводства). В этом качестве Яга была хранительницей всевозможных знаний и умений. Если верить легендам, в юности она была молодой девушкой необычайной красоты. Но потом боги разгневались на нее и прокляли. В наказание Яга утратила свою привлекательность.Сказки про Бабу-ягуВ XIX веке русский историк и фольклорист Александр Афанасьев собрал воедино все славянские сказки, в которых так или иначе фигурирует Баба-яга. Их условно можно разделить на три группы – в зависимости от того, кем предстает в них лесная колдунья.Во-первых, есть Яга-воительница. Считалось, что меч-кладенец, который хранился у нее, давал огромную силу. Благодаря этому она могла на равных сражаться с богатырями и даже побеждать их.Кроме того, Яга могла быть похитительницей. Некоторые славянские племена верили, что она крадет детей (чаще всего сирот), уносит их в лесную чащу или в поле. А затем съедает.Третий тип – Яга-помощница. В этом образе она была мудрой волшебницей, которая всячески помогала добрым героям в их приключениях: кормила, давала советы (например, как одолеть Кощея Бессмертного) и даже могла подарить один из своих волшебных предметов – клубок ниток или меч-кладенец.У других народовУченые находят у других народов большое количество мифологических персонажей, которые схожи с образом Бабы-яги.Госпожа Метелица – персонаж немецкой сказки с одноимённым названием – имеет, как и Баба-яга, неоднозначную характеристику. Она, согласно легенде, награждает за труды прилежную и послушную девочку, ленивую и нерадивую — наказывает.Другой всемирно известный сюжет, который напоминает истории про Бабу-ягу, – это «Мальчик-с-пальчик». Главный герой обманом и хитростью сумел победить страшного людоеда. И в наших сказках, как известно, старуху тоже часто оставляют «с носом».В образе Бабы-яги можно обнаружить и сходство сразу с тремя персонажами германской мифологии. У богинь Гольды (владычица царства мертвых) и Перхты (богиня земледелия и прядения), как и у Бабы-яги, одна нога либо хромая, либо уродливая. А с богиней Штампой, чье имя буквально переводится как «толочь, мять, тяжело ступать», родство и вовсе очевидно, ведь ним созвучно русское слово «ступа».Другими фольклорными аналогами Бабы-яги, по мнению ученых, могут быть литовская Рагана (ведьма в балтийской мифологии), баскская Мари (богиня-хранительница горы Амбото) или кельтская Бригита (богиня ремесел и врачевания). Все эти зарубежные божества, как и Яга, живут вдали от людей – либо высоко в горах, либо в глуши леса.А некоторые исследователи и вовсе считают, что образ славянской старухи в ступе имеет много общего с античными мифами и легендами. Она охраняет вход в мир мертвых точно так же, как и греческий Харон (бог-перевозчик душ умерших в загробный мир). И похищала детей подобно греческой нимфе Калипсо, которая, как повествует легендарный Гомер, семь лет удерживала на своем острове хитроумного Одиссея.Была ли Баба-яга на самом делеИсследователи также отмечают, что Баба-яга может быть и собирательным образом черной знахарки (целительницы). В народе к ним всегда относились двояко: одновременно боялись и уважали. Потому что считали, что они могут как помочь, так и навредить. «Такие люди были еще совсем недавно. Просто сейчас изменилась культурная ситуация в сельской местности», — пояснила Екатерина Дорохова.Наиболее широко легенда о Яге-целительнице распространена в регионах, где жили финно-угорские племена. Это, например, Архангельская область или Республика Коми. Фольклорист отмечает, что это поверье живо до сих пор: «В Сыктывкаре, например, многие совершенно серьёзно спрашивали меня, не боюсь ли я, ведь там одни колдуньи».Баба-яга как оберег домаСегодня нередко можно увидеть в домах маленькие декоративные фигурки Бабы-яги, которые люди ставят на подоконник или вешают над входной дверью.Многие считают, что если «завести» дома Бабу-ягу, то она будет защищать жилище от сглаза и разных зол. Для «охраны» дома сказочную волшебницу можно поставить в прихожей: она будет следить за тем, кто входит через двери.Баба-яга на кухне – верный признак того, что хозяева вас хорошо примут и славно накормят. В народе бытует поверье, что незамужняя девушка должна поставить фигурку Бабы-яги у изголовья своей кровати – и та будет подыскивать ей хорошего жениха.

https://ria.ru/20130629/946498746.html

https://ria.ru/20201218/kostyum-1589849444.html

сыктывкар

архангельская область

республика коми

2021

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/151759/32/1517593201_0:0:1561:1172_1920x0_80_0_0_72d28bcd7826acdba168aca9df1a62f3.jpg

сыктывкар, архангельская область, александр афанасьев , республика коми, религиозные праздники

Все про Бабу Ягу

Происхождение термина

В различных языках славянской языковой группы встречаются основы, которые, согласно некоторой схожести фольклора, могли лечь в основу имени «Яга». В русском же языке наиболее близким является слово «язва». То есть – язвительная, скверная на язык женщина.

Есть еще версия, якобы уходящая корнями к ведической культуре. Не Баба Яга, а Баба Йога – древняя богиня мудрости и справедливости. Однако, это околонаучная теория, которая не имеет подтверждений.

Как выглядит Баба Яга

Яга – высокая, невероятно худая старуха. У нее во рту немного зубов. Нос – длинный, изогнутый. В некоторых повествованиях указывается, что кости ее проступают через кожу (Баба Яга – костяная нога). Также, костяная нога указывает на связь этого персонажа с потусторонним миром. Традиционно, у Яги только одна нога. В сказках она никогда не ходит, а лежит в своей избе или летает в ступе.

Она почти слепая. О присутствии человека, как правило узнает по запаху —

что-то русским духом запахло.

Баба Яга бессмертная, согласно сказочным преданиям.

Избушка Бабы Яги

В сказках располагается либо на границе леса (граница между миром живых и мертвых), либо «за тридевять земель», т.е. очень далеко (также ассоциируется с потусторонним миром).

Избушку нельзя миновать, а непременно нужно пройти сквозь нее. Это еще раз указывает на ее пограничное положение между двумя мирами.
Вокруг избушки непременно расположен частокол, увешанный людскими черепами, вместо традиционных глиняных горшков. И это один из атрибутов потустороннего мира.

У избушки нет ни окон, ни дверей. Однако, всегда упоминается важная деталь – она повернута к лесу передом, к герою – задом. Для того, чтобы попасть в нее, нужно произнести магические слова:

«Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом».

Внутренность данного строения также примечательна. В сказках описывается, что руки и ноги Бабы Яги раскинуты по всем сторонам избушки. Нос уперт в потолок. Это может указывать на огромный рост Яги или на то, что избушка очень мала. Второй вариант, по мнению исследователей, предпочтительней.

Такое описание делает избушку похожей на небольшую погребальную конструкцию – «избу смерти» с прахом покойников у древних славян. Курьи ножки – указание на то, что погребальная конструкция приподнята над землей. Это тоже соответствует «воздушным» погребениям древних славян, которые помещены на помосты или деревья.

Еще одно символичное толкование «куриных ножек» относится к древнему тотемическому представлению о Яге, как заклинательнице животных – они ей служат, и сама она может принимать облик различных живых существ.
Традиционное выражение Бабы Яги «Фу-фу-фу, что-то русским духом пахнет!» отражает представления древних славян об умерших: для них запах живого человека неприятен, они отчетливо чувствуют его приближение к своему захоронению.

В противовес – запах мертвеца также неприятен живым.

Три образа Бабы-Яги

Традиционно, из сказочных сюжетов выделяются три собирательных образа Бабы Яги, для каждого из которых характерны свои особенности.

1. Яга-Советчица и Дарительница. Это основной образ, который встречается чаще других. «Вещая» — главная характеристика данного образа. Баба Яга мудрая, она много знает, может предсказывать будущее и помогает главному герою. Кроме советов, она дает ему магические предметы: клубок, шапку-невидимку или коня.

Этот образ уходит корнями к женскому славянскому божеству, прародительнице рода человеческого, материнскому началу.

2. Яга-Похитительница. По мотивам сказок похищает детей и юношей. Это не просто образ кровожадной людоедки, идущей на любые ухищрения ради того, чтобы заманить к себе жертв. В основу персонажа здесь положен древнейший славянский обряд инициации – посвящения мальчиков в мужчин. Символическая смерть и последующая за ней новая, зрелая жизнь взрослого мужчины – ни что иное, как посещение избушки Яги – загробного мира и возращение в мир живых.

И еще, по мотивам сказок, поедает детей Баба Яга, запекая их в печи. Здесь заметны отголоски древнего славянского обряда «паланья» детей – помещения их в печь для своеобразного благословения огнем. Новорожденных младенцев, также дохаживали в теплом печном месте, выкладывая их в тесто. Не для съедения, разумеется.

3. Яга-Воительница. Этот образ реже других встречается в сказках. Здесь Баба-Яга богатырка, женщина, наделенная нечеловеческой силой. Она внушает ужас. В отличие от предыдущих образов – здесь воюет во главе своего темного воинства. Ее «рать-сила несметная».

Яга противостоит главному герою. Она ведьма, страшное доисторическое существо, подобное давно забытым темным божествам. Средство передвижения Воительницы – темный конь.

Научная теория

У ученых насчет происхождения данного персонажа не сложилось единого мнения. Вот две противоположные концепции:

Баба-Яга… Под этим именем почитали славяне адскую богиню, изображаемую страшилищем, сидящим в железной ступе, имеющей железный пест. Ей приносили кровавую жертву, думая, что она питает ею двух своих внучек, которых ей приписывали, и услаждается при этом пролитием крови. Под влиянием христианства народ забывал своих главных богов, припоминая только второстепенных, и особенно те мифы, которые имеют олицетворенные явления и силы естества или символы житейских потребностей.

Таким образом, Баба-Яга из злой адской богини превратилась в злую старуху-колдунью, подчас людоедку, которая живет всегда где-нибудь в лесу, уединенно, в избушке на курьих ножках. Подобно ведьмам, она посещает шабаш ведьм, летает на Лысую гору, но только не на помеле, а в ступе, и пестом след заметает, говорит грубо; когда дома, то проводит большую часть времени, сидя на печи. Злая старуха как человек хозяйственный, кроме ступы и песта, что заменяло в старину мельницу, имеет тоже кота. Вообще о бабе-яге остались только следы в народных сказках, и ее миф сливается с мифом ведьм.

Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. В 4 ч. // Сост. и отв. редактор О. А. Платонов. М.: Институт русской цивилизации, 2014 – 688 с.

Бяба-Яга — первоначально — положительный персонаж древней русской мифологии, прародительница рода, хранительница его жизненного пространства, его обычаев и традиций, жизненного уклада, присматривавшая при этом и за подрастающим поколением. Одна из наиболее значимых берегинь. По мере насаждения на Руси христианства Бабе-Яге, как и другим богам языческого мировоззрения, все в большей мере стали приписываться отрицательные черты и намерения. Из берегини рода Баба-Яга трансформировалась в гнусную, зловредную старуху высокого роста на костяной ноге, с деревянной клюкой, с изогнутым в виде клюва носом и торчащими изо рта зубами, с растрепанными косматыми волосами.

Тибенько Т. И., Бондаренко И. В. Кто ты, Баба Яга? // Юный ученый. — 2015. — №2. — С. 17-19. URL: https://yun.moluch.ru/archive/2/137/ (дата обращения: 23.04.2018)

Стихотворение Бальмонта про Бабу Ягу

У чудищ

Я был в избушке на курьих ножках.
Там все как прежде. Сидит Яга.
Пищали мыши и рылись в крошках.
Старуха злая была строга.

Но я был в шапке, был в невидимке.
Стянул у Старой две нитки бус.
Разгневал Ведьму, и скрылся в дымке.
И вот со смехом кручу свой ус.

Пойду пожалуй теперь к Кощею.
Найду для песен там жемчугов.
До самой пасти приближусь к Змею.
Узнаю тайны – и был таков.

Читать также:

это часть статьи взятой с просторов интернета «Как менялись легенды. Баба-Яга»

В русских сказках, преимущественно волшебных, часто фигурирует Ягая, Ягишна или Егибоба, у украинцев — Баба-Язя, у поляков — Бабоендза, у чехов и словенцев — Ежибаба. В праславянском языке словом ęgа называются различные «гады», например змеи и ящерицы. Поэтому само имя сближает сказочного персонажа с обитателями Нижнего, подземного мира.

Этимологический словарь Макса Фасмера указывает, что имя Яги родственно прибалтийским словам, обозначающим досаду, раздражение, нечто противное, а также древне-исландскому ekki — «скорбь», «боль». А наиболее полно образ Бабы-яги в 1930–40-е годы исследовал советский фольклорист Владимир Пропп.

В первобытном обществе, где главным источником пропитания была охота, каждый мальчик должен был пройти обряд инициации — символически «умереть» и «родиться» уже в новом качестве. Древние люди верили, что «путешествие в загробный мир» давало будущему охотнику магические способности: звериные нюх и слух, умение понимать язык животных и быть незаметным в лесу. Посвящаемого уводили в лес, где морили голодом, пытали огнем, закапывали в землю, отрезали пальцы рук, выбивали зубы, давали галлюциногенные растения. После пройденных испытаний человек начинал верить, что действительно побывал на том свете.

В образе Бабы-яги, по мнению Проппа, соединяются черты распорядителя этого обряда и стража, охраняющего вход в царство мертвых. В сказках Яга живет в избушке на курьих ножках. Истоки этого оригинального архитектурного решения трактуются по-разному. Одни исследователи считают, что куриные ноги — отголосок эпохи тотемизма, когда животным приписывали магические силы. Другие — что избушками на курьих ножках называли особые срубы на сваях, где хоронили мертвых финно-угорские народы. Избушка Яги обычно стоит на опушке, то есть на границе двух миров. Дверью она повернута к лесу — миру мертвых. Герой сказки не может сам пересечь невидимую границу, попросту обойти избушку и войти с другой стороны — и должен произнести заклинание: «Избушка-избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!».

«Эта избушка — сторожевая застава. За черту герой попадет не раньше, чем будет подвергнут допросу и испытанию, может ли он следовать дальше. Собственно, первое испытание уже выдержано. Иван знал заклинание и сумел подуть на избушку и повернуть ее».

Из книги Владимира Проппа «Исторические корни волшебной сказки»

В некоторых сказках внешность Яги описывают в деталях: «Впереди голова, в одном углу нога, в другом другая», «На печке лежит баба-яга, костяная нога, из угла в угол, нос в потолок врос». И Пропп заключил, что «Яга напоминает собой труп, труп в тесном гробу или в специальной клетушке, где хоронят или оставляют умирать. Она — мертвец». Отсюда в сказках появились и костяная нога — нога скелета, — и слепота старухи.

Правда, напрямую в сказках не говорится, что Яга слепая. Встретив героя, она восклицает: «Фу, фу, фу! Прежде русского духу слыхом не слыхано, видом не видано; нынче русский дух на ложку садится, сам в рот катится». По логике древних людей, как живым неприятен запах смерти, так и мертвые не переносят запаха живых. А «русский дух в сказках» — это именно запах живого человека.

Встретив героя, Яга начинает выпытывать, куда и зачем он путь держит. И получает стандартный ответ: «Чего кричишь? Ты прежде напой-накорми, в баню своди да после про вести и спрашивай». Древние верили, что умерший становится «своим» в потустороннем мире, лишь отведав там пищи. Потому Иван, поев блинков у Бабы-яги, становится причастным к миру мертвых.

Далее «классическая» Баба-яга дает герою добрый совет, дарит волшебный предмет или животное: коня, собаку, клубок ниток, тарелку с золотыми яблоками. Такой тип Яги Владимир Пропп назвал Ягой-дарительницей.

В некоторых сказках герой похищает магическое средство или волшебного помощника у Яги, и тогда старуха бросается за ним в погоню в своей ступе. Такой тип называют Ягой-воительницей. Например, в сказке «Марья Моревна» Иван-царевич крадет у Бабы-яги волшебного жеребенка, и во время погони за ним Яга погибает в Огненной реке.

Третий тип Яги — похитительница детей. Гуси-лебеди из одноименной сказки крадут мальчика и относят его к Бабе-яге, а старшая сестра его выручает. Пропп увидел сходство такой Яги с «лесными» и «водяными» учителями — другими персонажами русских сказок, которые забирают детей у родителей. И хотя кажется, что похищенный ребенок обязательно погибнет — обычно он возвращается к семье, обучившись волшебной науке. Образы похожих злодеев есть также во французском и немецком фольклоре — например, ведьма, которая заманивает к себе детей, чтобы их съесть. В итоге дети сжигают ведьму в печке и благополучно возвращаются домой.

Такие сказки про похищение детей также возникли из первобытного обычая. В древности дети могли проходить инициацию гораздо раньше наступления половой зрелости. Бывали случаи, когда ребенка еще до его рождения «запродавали», то есть обещали в другое племя или тайный союз. По этой договоренности ребенка забирали у родителей, когда он достигал оговоренного возраста.

Долгое время исследователи недоумевали: почему Баба-яга — женщина, если в охотничьей инициации участвовали только мужчины? Оказалось, что во многих племенах шаманы и вожди для проведения обряда переодевались в женскую одежду. Ученые предположили, что так проявлялась память о времени матриархата, когда почитали прародительницу племени. В этом контексте особенно любопытно, что лучшей Бабой-ягой в кино стал мужчина — Георгий Милляр, который играл Ягу, переодеваясь в старуху, в фильмах режиссера Александра Роу.

С развитием земледелия необходимость в охотничьей инициации отпала, и обряд стал существовать в виде мифа. Затем люди и миф перестали воспринимать как священное знание, и сведения о нем «опустились» на уровень сказки. Еще 100–150 лет сказки слушали взрослые, а современные их версии в основном адаптированы для детей. И такие тексты не всегда позволяют в полной мере оценить настоящую фольклорную Бабу-ягу — страшную для непосвященного, но помогающую достойному.

This article is about the entity in Slavic folklore. For adaptations and other uses, see Baba Yaga (disambiguation).

In Slavic folklore, Baba Yaga, also spelled Baba Jaga (from Polish), is a supernatural being (or one of a trio of sisters of the same name) who appears as a deformed and/or ferocious-looking woman. In fairy tales Baba Yaga flies around in a mortar, wields a pestle, and dwells deep in the forest in a hut usually described as standing on chicken legs. Baba Yaga may help or hinder those that encounter or seek her out and may play a maternal role; she has associations with forest wildlife. According to Vladimir Propp’s folktale morphology, Baba Yaga commonly appears as either a donor or a villain, or may be altogether ambiguous.

Dr. Andreas Johns identifies Baba Yaga as «one of the most memorable and distinctive figures in eastern European folklore», and observes that she is «enigmatic» and often exhibits «striking ambiguity».^[1] Johns summarizes Baba Yaga as «a many-faceted figure, capable of inspiring researchers to see her as a Cloud, Moon, Death, Winter, Snake, Bird, Pelican or Earth Goddess, totemic matriarchal ancestress, female initiator, phallic mother, or archetypal image».^[2]

Etymology[edit]

Variations of the name Baba Yaga are found in many East Slavic languages. The first element is a babble word which gives the word бабуся (babusya or ‘grandmother’) in modern Ukrainian, бабушка (babushka or ‘grandmother’) in modern Russian, and babcia (‘grandmother’) in Polish. In Serbo-Croatian, Bosnian, Macedonian, Bulgarian and Romanian baba means ‘grandmother’ or ‘old woman’. In contemporary Polish and Russian, baba is the pejorative synonym for ‘woman’, especially one that is old, dirty or foolish. As with other kinship terms in Slavic languages, baba may be used in other ways, potentially as a result of taboo; it may be applied to various animals, natural phenomena, and objects, such as types of mushrooms, cake or pears. In the Polesia region of Ukraine, the plural baby may refer to an autumn funeral feast. The element may appear as a means of glossing the second element, iaga, with a familiar component or may have also been applied as a means of distinguishing Baba Yaga from a male counterpart.^[2]

Yaga is more etymologically problematic and there is no clear consensus among scholars about its meaning. In the 19th century, Alexander Afanasyev proposed the derivation of Proto-Slavic *ož and Sanskrit ahi (‘serpent’). This etymology has been explored by 20th-century scholars. Related terms appear in Serbo-Croatian jeza (‘horror’, ‘shudder’, ‘chill’), Slovene jeza (‘anger’), Old Czech jězě (‘witch’, ‘legendary evil female being’), modern Czech jezinka (‘wicked wood nymph’, ‘dryad’), and Polish jędza (‘witch’, ‘evil woman’, ‘fury’). The term appears in Old Church Slavonic as jęza/jędza (‘disease’). In other Indo-European languages the element iaga has been linked to Lithuanian engti (‘to abuse (continuously)’, ‘to belittle’, ‘to exploit’), Old English inca (‘doubt’, ‘worry», ‘pain’), and Old Norse ekki (‘pain’, ‘worry’).^[3]

Attestations[edit]

The first clear reference to Baba Yaga (Iaga baba) occurs in 1755; Mikhail V. Lomonosov’s Russian Grammar [ru]. In Lomonosov’s grammar book, Baba Yaga is mentioned twice among other figures largely from Slavic tradition. The second of the two mentions occurs within a list of Slavic gods and beings next to their presumed equivalence in Roman mythology (the Slavic god Perun, for example, appears equated with the Roman god Jupiter). Baba Yaga, however, appears in a third section without an equivalence, highlighting her perceived uniqueness even in this first known attestation.^[4]

In the narratives in which Baba Yaga appears, she displays a variety of typical attributes: a turning, chicken-legged hut; and a mortar, pestle, and/or mop or broom. Baba Yaga often bears the epithet Baba Yaga kostyanaya noga (‘bony leg’), or Baba Yaga s zheleznymi zubami (‘with iron teeth’) ^[5] and when inside her dwelling, she may be found stretched out over the stove, reaching from one corner of the hut to another. Baba Yaga may sense and mention the russkiy dukh (‘Russian scent’) of those that visit her. Her nose may stick into the ceiling. Particular emphasis may be placed by some narrators on the repulsiveness of her nose, breasts, buttocks, or vulva.^[6]

In some tales a trio of Baba Yagas appear as sisters, all sharing the same name. For example, in a version of «The Maiden Tsar» collected in the 19th century by Alexander Afanasyev, Ivan, a handsome merchant’s son, makes his way to the home of one of three Baba Yagas:^[7]

He journeyed onwards, straight ahead … and finally came to a little hut; it stood in the open field, turning on chicken legs. He entered and found Baba Yaga the Bony-legged. «Fie, fie,» she said, «the Russian smell was never heard of nor caught sight of here, but it has come by itself. Are you here of your own free will or by compulsion, my good youth?» «Largely of my own free will, and twice as much by compulsion! Do you know, Baba Yaga, where lies the thrice tenth kingdom [ru]?» «No, I do not,» she said, and told him to go to her second sister; she might know..

Ivan walks for some time before encountering a small hut identical to the first. This Baba Yaga makes the same comments and asks the same question as the first, and Ivan asks the same question. This second Baba Yaga does not know either and directs him to the third, but says that if she gets angry with him «and wants to devour you, take three horns from her and ask her permission to blow them; blow the first one softly, the second one louder, and third still louder.» Ivan thanks her and continues on his journey.

After walking for some time, Ivan eventually finds the chicken-legged hut of the youngest of the three sisters turning in an open field. This third and youngest of the Baba Yagas makes the same comment about «the Russian smell» before running to whet her teeth and consume Ivan. Ivan begs her to give him three horns and she does so. The first he blows softly, the second louder, and the third louder yet. This causes birds of all sorts to arrive and swarm the hut. One of the birds is the firebird, which tells him to hop on its back or Baba Yaga will eat him. He does so and the Baba Yaga rushes him and grabs the firebird by its tail. The firebird leaves with Ivan, leaving Baba Yaga behind with a fist full of firebird feathers.

In Afanasyev’s collection of tales, Baba Yaga also appears in «Baba Yaga and Zamoryshek», «By Command of the Prince Daniel», «Vasilisa the Fair», «Marya Moryevna», «Realms of Copper, Silver, and Gold» [fr], «The Sea Tsar and Vasilisa the Wise», and «Legless Knight and Blind Knight» (English titles from Magnus’s translation).^[8]

Depiction on lubki[edit]

Baba Yaga appears on a variety of lubki (singular lubok), wood block prints popular in late 17th and early 18th century Russia. In some instances, Baba Yaga appears astride a pig going to battle against a reptilian entity referred to as «crocodile».

Some scholars interpret this scene as a political parody. Peter the Great persecuted Old Believers, who in turn referred to him as a crocodile. Some lubki feature a ship below the crocodile with Baba Yaga dressed in what has been identified as Finnish dress; Peter the Great’s wife Catherine I was sometimes derisively referred to as the chukhonka (‘Finnish woman’).^[9] A lubok that features Baba Yaga dancing with a bagpipe-playing bald man has been identified as a merrier depiction of the home life of Peter and Catherine. Alternately, some scholars have interpreted these lubki motifs as reflecting a concept of Baba Yaga as a shaman. The crocodile would in this case represent a monster who fights witches, and the print would be something of a «cultural mélange» that «demonstrate[s] an interest in shamanism at the time».^[10]

According to the Ph.D. dissertation of Andreas Johns, «Neither of these two interpretations significantly changes the image of Baba Yaga familiar from folktales. Either she can be seen as a literal evil witch, treated somewhat humorously in these prints, or as a figurative ‘witch’, an unpopular foreign empress. Both literal and figurative understandings of Baba Yaga are documented in the nineteenth century and were probably present at the time these prints were made.»^[10]

Related figures and analogues[edit]

Ježibaba [cs], a figure closely related to Baba Yaga, occurs in the folklore of the West Slavic peoples. The two figures may originate from a common figure known during the Middle Ages or earlier; both figures are similarly ambiguous in character, but differ in appearance and the different tale types they occur in. Questions linger regarding the limited Slavic area—East Slavic nations, Slovakia, and the Czech lands—in which references to Ježibaba are recorded.^[11] Jędza [pl], another figure related to Baba Yaga, appears in Polish folklore.^[12]

Similarities between Baba Yaga and other beings in folklore may be due to either direct relation or cultural contact between the Eastern Slavs and other surrounding peoples. In Central and Eastern Europe, these figures include the Bulgarian gorska maika (Горска майка’, ‘Forest Mother’, also the name of a flower); the Hungarian vasorrú bába (‘Iron-nose Midwife’), the Serbian Baba Korizma, Gvozdenzuba (‘Iron-tooth’), Baba Roga (used to scare children in Bosnia, Croatia, Montenegro and Serbia), šumska majka (‘Forest Mother’), and the babice; and the Slovenian jaga baba or ježibaba, Pehta or Pehtra baba and kvatrna baba or kvatrnica. In Romanian folklore, similarities have been identified in several figures, including Mama padurii (‘Forest Mother’) or Baba Cloanta referring to the nose as a bird’s beak. In neighboring Germanic Europe, similarities have been observed between the Alpine Perchta and Holda or Holle in the folklore of Central and Northern Germany, and the Swiss Chlungeri.^[13]

Some scholars have proposed that the concept of Baba Yaga was influenced by East Slavic contact with Finno-Ugric and Siberian peoples.^[14] The Karelian Syöjätär has some aspects of Baba Yaga, but only the negative ones, while in other Karelian tales, helpful roles akin to those from Baba Yaga may be performed by a character called akka (‘old woman’).^[15]

In modern culture[edit]

The character Valada Geloë, in Tad Williams’ ‘Memory, Sorrow, and Thorn’ trilogy, who is described as a «forest woman», has supernatural powers, can transform into a bird, and lives in a hut on a lake with bird feet which appears to move.

Voleth Meir, also known as the Deathless Mother in Season 2 of Netflix’s The Witcher, is based on Baba Yaga.

Baba Yaga, appearing as a grotesque, child-eating witch, features as a prominent character in Hellboy comics franchise, including its 2019 film installment.

The film character John Wick is referred to by his enemies as «Baba Yaga», the name used synonymously with the term «bogeyman».

Dragon Ball character Fortuneteller Baba is based on Baba Yaga, as is fellow anime character Yubaba from Hayao Miyazaki’s Spirited Away, while the titular object of Miyazaki’s Howl’s Moving Castle is modeled after her walking hut.

The ninth movement of Modest Mussorgsky’s suite Pictures at an Exhibition is titled «The Hut on Hen’s Legs (Baba Yaga)» and is inspired by a painting by Viktor Hartmann depicting the same.

Animated segments telling the story of Baba Yaga were used in the 2014 documentary The Vanquishing of the Witch Baba Yaga, directed by American filmmaker Jessica Oreck.^[16]

In the animated movie Bartok the Magnificent (1998) by Fox Studios, Baba Yaga is portrayed as a false antagonist who gives Bartok quests to save the Czar of Russia.

The 1989 PC game Quest for Glory: So You Want to Be a Hero has the player undo curses cast by Baba Yaga, who serves as a main antagonist in the title.

She is a playable magical character in Smite.

Orson Scott Card’s 1999 fantasy novel, “Enchantment”, features Baba Yaga as the arch-villainess, in this modern take on the Ukrainian version of ‘Sleeping Beauty’.

The Track ‘Baba Yaga’ was released August 2021, on Slaughter to Prevail’s Kostolom Album.

See also[edit]

• Morana (goddess)
• Babay, a night spirit in Slavic folklore who is also useful in scaring children.
• Hansel and Gretel
• Despoina / Persephone
• Hecate
• The Morrígan
• Yama-uba, a similar character to Baba Yaga, in Japanese folklore.
• Izanami

Citations[edit]

Cited and general sources[edit]

• Afanasyev, Alexander (1916). Magnus, Leonard A. (ed.). Russian Folk-Tales. Kegan Paul, Trench, Trubner & Co.
• Afanasyev, Alexander (1973) [1945]. Russian Fairy Tales. Translated by Guterman, Norbert. New York: Pantheon Books. ISBN 978-0-394-73090-5.
• Henry, C. (2022). Ryan, L. (ed.). Into the Forest: Tales of the Baba Yaga. Black Spot Books. ISBN 978-1-64548-123-2.
• Johns, Andreas (1998). «Baba Yaga and the Russian Mother». The Slavic and East European Journal. American Association of Teachers of Slavic and East European Languages. 42 (1): 21–36. doi:10.2307/310050. JSTOR 310050.
• Johns, Andreas (2004). Baba Yaga: The Ambiguous Mother and Witch of the Russian Folktale. New York: Peter Lang. ISBN 978-0-8204-6769-6.
• Hubbs, Joanna (1993). Mother Russia: The Feminine Myth in Russian culture (1st Midland Book ed.). Bloomington: Indiana University Press. ISBN 978-0-253-20842-2. OCLC 29539185.

External links[edit]

• Baba Yaga: The greatest ‘wicked witch’ of all?, BBC

This article is about the entity in Slavic folklore. For adaptations and other uses, see Baba Yaga (disambiguation).

In Slavic folklore, Baba Yaga, also spelled Baba Jaga (from Polish), is a supernatural being (or one of a trio of sisters of the same name) who appears as a deformed and/or ferocious-looking woman. In fairy tales Baba Yaga flies around in a mortar, wields a pestle, and dwells deep in the forest in a hut usually described as standing on chicken legs. Baba Yaga may help or hinder those that encounter or seek her out and may play a maternal role; she has associations with forest wildlife. According to Vladimir Propp’s folktale morphology, Baba Yaga commonly appears as either a donor or a villain, or may be altogether ambiguous.

Dr. Andreas Johns identifies Baba Yaga as «one of the most memorable and distinctive figures in eastern European folklore», and observes that she is «enigmatic» and often exhibits «striking ambiguity».^[1] Johns summarizes Baba Yaga as «a many-faceted figure, capable of inspiring researchers to see her as a Cloud, Moon, Death, Winter, Snake, Bird, Pelican or Earth Goddess, totemic matriarchal ancestress, female initiator, phallic mother, or archetypal image».^[2]

Etymology[edit]

Variations of the name Baba Yaga are found in many East Slavic languages. The first element is a babble word which gives the word бабуся (babusya or ‘grandmother’) in modern Ukrainian, бабушка (babushka or ‘grandmother’) in modern Russian, and babcia (‘grandmother’) in Polish. In Serbo-Croatian, Bosnian, Macedonian, Bulgarian and Romanian baba means ‘grandmother’ or ‘old woman’. In contemporary Polish and Russian, baba is the pejorative synonym for ‘woman’, especially one that is old, dirty or foolish. As with other kinship terms in Slavic languages, baba may be used in other ways, potentially as a result of taboo; it may be applied to various animals, natural phenomena, and objects, such as types of mushrooms, cake or pears. In the Polesia region of Ukraine, the plural baby may refer to an autumn funeral feast. The element may appear as a means of glossing the second element, iaga, with a familiar component or may have also been applied as a means of distinguishing Baba Yaga from a male counterpart.^[2]

Yaga is more etymologically problematic and there is no clear consensus among scholars about its meaning. In the 19th century, Alexander Afanasyev proposed the derivation of Proto-Slavic *ož and Sanskrit ahi (‘serpent’). This etymology has been explored by 20th-century scholars. Related terms appear in Serbo-Croatian jeza (‘horror’, ‘shudder’, ‘chill’), Slovene jeza (‘anger’), Old Czech jězě (‘witch’, ‘legendary evil female being’), modern Czech jezinka (‘wicked wood nymph’, ‘dryad’), and Polish jędza (‘witch’, ‘evil woman’, ‘fury’). The term appears in Old Church Slavonic as jęza/jędza (‘disease’). In other Indo-European languages the element iaga has been linked to Lithuanian engti (‘to abuse (continuously)’, ‘to belittle’, ‘to exploit’), Old English inca (‘doubt’, ‘worry», ‘pain’), and Old Norse ekki (‘pain’, ‘worry’).^[3]

Attestations[edit]

The first clear reference to Baba Yaga (Iaga baba) occurs in 1755; Mikhail V. Lomonosov’s Russian Grammar [ru]. In Lomonosov’s grammar book, Baba Yaga is mentioned twice among other figures largely from Slavic tradition. The second of the two mentions occurs within a list of Slavic gods and beings next to their presumed equivalence in Roman mythology (the Slavic god Perun, for example, appears equated with the Roman god Jupiter). Baba Yaga, however, appears in a third section without an equivalence, highlighting her perceived uniqueness even in this first known attestation.^[4]

In the narratives in which Baba Yaga appears, she displays a variety of typical attributes: a turning, chicken-legged hut; and a mortar, pestle, and/or mop or broom. Baba Yaga often bears the epithet Baba Yaga kostyanaya noga (‘bony leg’), or Baba Yaga s zheleznymi zubami (‘with iron teeth’) ^[5] and when inside her dwelling, she may be found stretched out over the stove, reaching from one corner of the hut to another. Baba Yaga may sense and mention the russkiy dukh (‘Russian scent’) of those that visit her. Her nose may stick into the ceiling. Particular emphasis may be placed by some narrators on the repulsiveness of her nose, breasts, buttocks, or vulva.^[6]

In some tales a trio of Baba Yagas appear as sisters, all sharing the same name. For example, in a version of «The Maiden Tsar» collected in the 19th century by Alexander Afanasyev, Ivan, a handsome merchant’s son, makes his way to the home of one of three Baba Yagas:^[7]

He journeyed onwards, straight ahead … and finally came to a little hut; it stood in the open field, turning on chicken legs. He entered and found Baba Yaga the Bony-legged. «Fie, fie,» she said, «the Russian smell was never heard of nor caught sight of here, but it has come by itself. Are you here of your own free will or by compulsion, my good youth?» «Largely of my own free will, and twice as much by compulsion! Do you know, Baba Yaga, where lies the thrice tenth kingdom [ru]?» «No, I do not,» she said, and told him to go to her second sister; she might know..

Ivan walks for some time before encountering a small hut identical to the first. This Baba Yaga makes the same comments and asks the same question as the first, and Ivan asks the same question. This second Baba Yaga does not know either and directs him to the third, but says that if she gets angry with him «and wants to devour you, take three horns from her and ask her permission to blow them; blow the first one softly, the second one louder, and third still louder.» Ivan thanks her and continues on his journey.

After walking for some time, Ivan eventually finds the chicken-legged hut of the youngest of the three sisters turning in an open field. This third and youngest of the Baba Yagas makes the same comment about «the Russian smell» before running to whet her teeth and consume Ivan. Ivan begs her to give him three horns and she does so. The first he blows softly, the second louder, and the third louder yet. This causes birds of all sorts to arrive and swarm the hut. One of the birds is the firebird, which tells him to hop on its back or Baba Yaga will eat him. He does so and the Baba Yaga rushes him and grabs the firebird by its tail. The firebird leaves with Ivan, leaving Baba Yaga behind with a fist full of firebird feathers.

In Afanasyev’s collection of tales, Baba Yaga also appears in «Baba Yaga and Zamoryshek», «By Command of the Prince Daniel», «Vasilisa the Fair», «Marya Moryevna», «Realms of Copper, Silver, and Gold» [fr], «The Sea Tsar and Vasilisa the Wise», and «Legless Knight and Blind Knight» (English titles from Magnus’s translation).^[8]

Depiction on lubki[edit]

Baba Yaga appears on a variety of lubki (singular lubok), wood block prints popular in late 17th and early 18th century Russia. In some instances, Baba Yaga appears astride a pig going to battle against a reptilian entity referred to as «crocodile».

Some scholars interpret this scene as a political parody. Peter the Great persecuted Old Believers, who in turn referred to him as a crocodile. Some lubki feature a ship below the crocodile with Baba Yaga dressed in what has been identified as Finnish dress; Peter the Great’s wife Catherine I was sometimes derisively referred to as the chukhonka (‘Finnish woman’).^[9] A lubok that features Baba Yaga dancing with a bagpipe-playing bald man has been identified as a merrier depiction of the home life of Peter and Catherine. Alternately, some scholars have interpreted these lubki motifs as reflecting a concept of Baba Yaga as a shaman. The crocodile would in this case represent a monster who fights witches, and the print would be something of a «cultural mélange» that «demonstrate[s] an interest in shamanism at the time».^[10]

According to the Ph.D. dissertation of Andreas Johns, «Neither of these two interpretations significantly changes the image of Baba Yaga familiar from folktales. Either she can be seen as a literal evil witch, treated somewhat humorously in these prints, or as a figurative ‘witch’, an unpopular foreign empress. Both literal and figurative understandings of Baba Yaga are documented in the nineteenth century and were probably present at the time these prints were made.»^[10]

Related figures and analogues[edit]

Ježibaba [cs], a figure closely related to Baba Yaga, occurs in the folklore of the West Slavic peoples. The two figures may originate from a common figure known during the Middle Ages or earlier; both figures are similarly ambiguous in character, but differ in appearance and the different tale types they occur in. Questions linger regarding the limited Slavic area—East Slavic nations, Slovakia, and the Czech lands—in which references to Ježibaba are recorded.^[11] Jędza [pl], another figure related to Baba Yaga, appears in Polish folklore.^[12]

Similarities between Baba Yaga and other beings in folklore may be due to either direct relation or cultural contact between the Eastern Slavs and other surrounding peoples. In Central and Eastern Europe, these figures include the Bulgarian gorska maika (Горска майка’, ‘Forest Mother’, also the name of a flower); the Hungarian vasorrú bába (‘Iron-nose Midwife’), the Serbian Baba Korizma, Gvozdenzuba (‘Iron-tooth’), Baba Roga (used to scare children in Bosnia, Croatia, Montenegro and Serbia), šumska majka (‘Forest Mother’), and the babice; and the Slovenian jaga baba or ježibaba, Pehta or Pehtra baba and kvatrna baba or kvatrnica. In Romanian folklore, similarities have been identified in several figures, including Mama padurii (‘Forest Mother’) or Baba Cloanta referring to the nose as a bird’s beak. In neighboring Germanic Europe, similarities have been observed between the Alpine Perchta and Holda or Holle in the folklore of Central and Northern Germany, and the Swiss Chlungeri.^[13]

Some scholars have proposed that the concept of Baba Yaga was influenced by East Slavic contact with Finno-Ugric and Siberian peoples.^[14] The Karelian Syöjätär has some aspects of Baba Yaga, but only the negative ones, while in other Karelian tales, helpful roles akin to those from Baba Yaga may be performed by a character called akka (‘old woman’).^[15]

In modern culture[edit]

The character Valada Geloë, in Tad Williams’ ‘Memory, Sorrow, and Thorn’ trilogy, who is described as a «forest woman», has supernatural powers, can transform into a bird, and lives in a hut on a lake with bird feet which appears to move.

Voleth Meir, also known as the Deathless Mother in Season 2 of Netflix’s The Witcher, is based on Baba Yaga.

Baba Yaga, appearing as a grotesque, child-eating witch, features as a prominent character in Hellboy comics franchise, including its 2019 film installment.

The film character John Wick is referred to by his enemies as «Baba Yaga», the name used synonymously with the term «bogeyman».

Dragon Ball character Fortuneteller Baba is based on Baba Yaga, as is fellow anime character Yubaba from Hayao Miyazaki’s Spirited Away, while the titular object of Miyazaki’s Howl’s Moving Castle is modeled after her walking hut.

The ninth movement of Modest Mussorgsky’s suite Pictures at an Exhibition is titled «The Hut on Hen’s Legs (Baba Yaga)» and is inspired by a painting by Viktor Hartmann depicting the same.

Animated segments telling the story of Baba Yaga were used in the 2014 documentary The Vanquishing of the Witch Baba Yaga, directed by American filmmaker Jessica Oreck.^[16]

In the animated movie Bartok the Magnificent (1998) by Fox Studios, Baba Yaga is portrayed as a false antagonist who gives Bartok quests to save the Czar of Russia.

The 1989 PC game Quest for Glory: So You Want to Be a Hero has the player undo curses cast by Baba Yaga, who serves as a main antagonist in the title.

She is a playable magical character in Smite.

Orson Scott Card’s 1999 fantasy novel, “Enchantment”, features Baba Yaga as the arch-villainess, in this modern take on the Ukrainian version of ‘Sleeping Beauty’.

The Track ‘Baba Yaga’ was released August 2021, on Slaughter to Prevail’s Kostolom Album.

See also[edit]

• Morana (goddess)
• Babay, a night spirit in Slavic folklore who is also useful in scaring children.
• Hansel and Gretel
• Despoina / Persephone
• Hecate
• The Morrígan
• Yama-uba, a similar character to Baba Yaga, in Japanese folklore.
• Izanami

Citations[edit]

Cited and general sources[edit]

• Afanasyev, Alexander (1916). Magnus, Leonard A. (ed.). Russian Folk-Tales. Kegan Paul, Trench, Trubner & Co.
• Afanasyev, Alexander (1973) [1945]. Russian Fairy Tales. Translated by Guterman, Norbert. New York: Pantheon Books. ISBN 978-0-394-73090-5.
• Henry, C. (2022). Ryan, L. (ed.). Into the Forest: Tales of the Baba Yaga. Black Spot Books. ISBN 978-1-64548-123-2.
• Johns, Andreas (1998). «Baba Yaga and the Russian Mother». The Slavic and East European Journal. American Association of Teachers of Slavic and East European Languages. 42 (1): 21–36. doi:10.2307/310050. JSTOR 310050.
• Johns, Andreas (2004). Baba Yaga: The Ambiguous Mother and Witch of the Russian Folktale. New York: Peter Lang. ISBN 978-0-8204-6769-6.
• Hubbs, Joanna (1993). Mother Russia: The Feminine Myth in Russian culture (1st Midland Book ed.). Bloomington: Indiana University Press. ISBN 978-0-253-20842-2. OCLC 29539185.

External links[edit]

• Baba Yaga: The greatest ‘wicked witch’ of all?, BBC

Во времена моего детства, когда каждая уважающая себя школа проводила предновогодние утренники (для младших классов) и «дискотеки» (для старших), непременной деталью этих действ были представления приглашенных артистов — иногда профессиональных, из местного драмтеатра, иногда любителей — мам, пап, учителей.

И таким же непременным был состав участников — Дед Мороз, Снегурочка, лесная живность (белки, зайцы и т. д.), иногда — пираты, бременские музыканты и черти с кикиморами. Но главным злодеем была Баба-Яга. В каких только интерпретациях не представала она перед изумленной публикой — и горбатая старуха, и женщина средних лет с ярким макияжем — что-то среднее между цыганкой-гадалкой и ведьмой, и сексапильное юное создание в платьице из заплат и обворожительными лохмами на голове. Неизменна была лишь ее суть — как можно больше напакостить «добрым персонажам» — не пустить на елку, отобрать подарки, превратить в старый пень — список не ограничен.

На грани двух миров, светлого и темного, посреди дремучего леса издревле векует в странной избушке, окруженной забором из человеческих костей, старая Яга. Иной раз к ней заглядывают гости с Руси. Одних Яга пытается съесть, других привечает, помогает советом и делом, предсказывает судьбу. Она имеет обширные знакомства в живом и мертвом царствах, свободно посещает их. Кто она, откуда пришла в русский фольклор, почему ее имя чаще встречается в сказках северной Руси, попытаемся разобраться. Можно предположить, что сказочный образ Яги возник в русском народном творчестве как результат многовекового взаимодействия на общем индоиранском фоне славянской и финно–угорской культур.

Несомненно, что проникновение русских на Север, в Югру и Сибирь, знакомство с бытом местного населения и последующие рассказы о нем оказали заметное влияние на формирование образа Яги в русских, а затем и зырянских сказках. Именно новгородские ушкуйники, казаки-первопроходцы, воины, ямщики и солдаты принесли на Русь те необыкновенные сведения о жизненном укладе, обычаях и верованиях Югры, которые, перемешавшись с древнеславянской мифологией и фольклором, наложили отпечаток на волшебные сказки о Бабе Яге.

А кто такая эта Баба-Яга на самом деле? Фольклорный элемент? Плод народного воображения? Реальный персонаж? Выдумка детских писателей? Попробуем выяснить происхождение самого коварного сказочного персонажа нашего детства.

Славянская мифология

Баба-Яга (Яга-Ягинишна, Ягибиха, Ягишна) — древнейший персонаж славянской мифологии. Первоначально это было божество смерти: женщина со змеиным хвостом, которая стерегла вход в подземный мир и провожала души почивших в царство мертвых. Этим она несколько напоминает древнегреческую деву-змею Ехидну. Согласно античным мифам, от брака с Гераклом Ехидна родила скифов, а скифы считаются древнейшими предками славян. Не зря во всех сказках Баба-Яга играет очень важную роль, к ней порою прибегают герои как к последней надежде, последней помощнице — это бесспорные следы матриархата.

Постоянное место обитания Яги – дремучий лес. Живет она в маленькой избушке на курьих ножках, такой маленькой, что, лежа в ней, Яга занимает всю избу. Подходя к избушке, герой обыкновенно говорит: «Избушка — избушка, встань к лесу задом, ко мне передом!» Поворачивается избушка, а в ней Баба Яга: «Фу–фу! Русским духом пахнет… Ты, добрый молодец, от дела лытаешь или дела пытаешь?» Тот ей и отвечает: «Ты прежде напои, накорми, а потом про вести спрашивай».

Несомненно, что сказка эта придумана людьми, хорошо знакомыми с бытом обских угров. Фраза о русском духе попала в нее не случайно. Деготь, широко применявшийся русскими для пропитки кожаной обуви, сбруи и корабельных снастей раздражал чуткое обоняние таежников, употреблявших для пропитки обуви гусиный и рыбий жиры. Гость, зашедший в юрту в сапогах, смазанных дегтем, оставлял после себя стойкий запах «русского духа».

Костяная нога была змеиным хвостом?

Особое внимание привлекает костеногость, одноногость бабы-яги, связываемая с ее некогда звероподобным или змееподобным обликом: «Культ змей как существ, сопричастных к стране мертвых, начинается, по-видимому, уже в палеолите. В палеолите известны изображения змей, олицетворяющих преисподнюю. К этой эпохе относится возникновение образа смешанной природы: верхняя часть фигуры от человека, нижняя от змеи или, может быть, червя».
По мнению К. Д. Лаушкина, считающего бабу-ягу богиней смерти, одноногие существа в мифологиях многих народов так или иначе связаны с образом змеи (возможное развитие представлений о подобных существах: змея — человек со змеиным хвостом — одноногий человек — хромой и т. п.).

В. Я. Пропп отмечает, что «Яга, как правило, не ходит, а летает, подобно мифическому змею, дракону». «Как известно, общерусское „змея» не является исконным названием этого пресмыкающегося, а возникло как табу по связи со словом „земля» — „ползающая по земле»», — пишет О. А. Черепанова, высказывая предположение, что исконным, не установленным пока названием змеи могло быть яга.

Один из возможных отголосков давних представлений о таком змееподобном божестве — прослеживаемый в верованиях крестьян ряда губерний России образ огромной лесной (белой) или полевой змеи, которая властна над скотом, может наделить всеведением и т. п.

Костяная нога — связь со смертью?

По другому поверью, Смерть передает усопших Бабе-Яге, вместе с которой она разъезжает по белу свету. При этом Баба-Яга и подвластные ей ведьмы питаются душами покойников и оттого делаются легкими, как сами души.
Раньше верили, что Баба-Яга может жить в любой деревне, маскируясь под обычную женщину: ухаживать за скотом, стряпать, воспитывать детей. В этом представления о ней сближаются с представлениями об обычных ведьмах.
Но все-таки Баба-Яга — существо более опасное, обладающее куда большей силою, чем какая-то ведьма. Чаще всего она обитает в дремучем лесу, который издавна вселял страх в людей, поскольку воспринимался как граница между миром мертвых и живых. Не зря же ее избушка обнесена частоколом из человеческих костей и черепов, и во многих сказках Баба-Яга питается человечиной, да и сама зовется «костяная нога».

Так же, как и Кощей Бессмертный (кощь — кость), она принадлежит сразу двум мирам: миру живых и миру мертвых. Отсюда ее почти безграничные возможности.

Сказки

В волшебных сказках она действует в трех воплощениях. Яга-богатырша обладает мечом-кладенцом и на равных бьется с богатырями. Яга-похитительница крадет детей, иногда бросая их, уже мертвых, на крышу родного дома, но чаще всего унося в свою избушку на курьих ножках, или в чистое поле, или под землю. Из этой диковинной избы дети, да и взрослые, спасаются, перехитрив Ягибишну.

И, наконец, Яга-дарительница приветливо встречает героя или героиню, вкусно угощает, парит в баньке, дает полезные советы, вручает коня или богатые дары, например, волшебный клубок, ведущий к чудесной цели, и т.д.
Эта старая колдунья не ходит пешком, а разъезжает по белу свету в железной ступе (то есть самокатной колеснице), и когда прогуливается, то понуждает ступу бежать скорее, ударяя железной же палицей или пестом. А чтобы, для известных ей причин, не видно было следов, заметаются они за нею особенными, к ступе приделанными метлою и помелом. Служат ей лягушки, черные коты, в их числе Кот Баюн, вороны и змеи: все существа, в которых уживается и угроза, и мудрость.
Даже когда Баба-Яга предстает в самом неприглядном виде и отличается лютостью натуры, она ведает будущее, обладает несметными сокровищами, тайными знаниями.

Почитание всех ее свойств отразилось не только в сказках, но и в загадках. В одной из них говорится так: «Баба-Яга, вилами нога, весь мир кормит, себя голодом морит». Речь идет о сохе-кормилице, самом важном в крестьянском обиходе орудии труда.

Такую же огромную роль в жизни сказочного героя играет и загадочная, мудрая, страшная Баба-Яга.

Версия Владимира Даля

«ЯГА или яга-баба, баба-яга, ягая и ягавая или ягишна и ягинична, род ведьмы, злой дух, под личиною безобразной старухи. Стоит яга, во лбу рога (печной столб с воронцами)? Баба-яга, костяная нога, в ступе едет, пестом упирает, помелом след заметает. Кости у нее местами выходят наружу из-под тела; сосцы висят ниже пояса; она ездит за человечьим мясом, похищает детей, ступа ее железная, везут ее черти; под поездом этим страшная буря, все стонет, скот ревет, бывает мор и падеж; кто видит ягу, становится нем. Ягишною зовут злую, бранчивую бабу».
«Баба-яга или Яга-баба, сказочное страшилище, болыпуха над ведьмами, подручница сатаны. Баба-яга костяная нога: в ступе едет, пестом погоняет (упирается), помелом след заметает. Она простоволоса и в одной рубахе без опояски: то и другое — верх бесчиния».

Баба-Яга у других народов

Бабу-ягу (польскую Ендзу, чешскую Ежибабу) принято считать страшилищем, верить в которое пристало лишь малым детям. Но еще полтора века назад в Белоруссии в нее — страшную богиню смерти, губящую тела и души людей,— верили и взрослые. И богиня эта — одна из древнейших.

Этнографы установили ее связь с первобытным обрядом инициации, справлявшимся еще в палеолите и известным у самых отсталых народов мира (австралийцев).

Для посвящения в полноправные члены племени подростки должны были пройти особые, порой тяжелые, обряды — испытания. Исполнялись они в пещере или в глухом лесу, близ одинокой хижины, и распоряжалась ими старая женщина — жрица. Самое страшное испытание состояло в инсценировке «пожирания» испытуемых чудовищем и их последующего «воскресения». Во всяком случае, они должны были «умереть», побывать в потустороннем мире и «воскреснуть».

Все вокруг нее дышит смертью и ужасом. Засовом в ее избе служит человеческая нога, запорами — руки, замком — зубастая пасть. Тын у нее — из костей, а на них — черепа с пылающими глазницами. Она жарит и ест людей, особенно детей, при этом печь лижет языком, а угли выгребает ногами. Изба ее покрыта блином, подперта пирогом, но это — символы не изобилия, а смерти (поминальная еда).

По белорусским поверьям, Яга летает в железной ступе с огненной метлой. Где она несется — бушует ветер, стонет земля, воют звери, прячется скот. Яга — могущественная колдунья. Служат ей, как и ведьмам, черти, вороны, черные коты, змеи, жабы. Она оборачивается змеей, кобылой, деревом, вихрем и т.д.; не может лишь одного — принять сколько-нибудь нормальный человеческий облик.

Обитает Яга в глухом лесу или подземном мире. Она и есть хозяйка подземного ада: «Ты хочешь идти в пекло? Я — Ежи-ба-ба»,— говорит Яга в словацкой сказке. Лес для земледельца (в отличие от охотника) — недоброе место, полное всякой нечисти, тот же потусторонний мир, а знаменитая избушка на курьих ножках — как бы проходная в этот мир, потому и нельзя в нее войти, пока он не повернется к лесу задом.

С Ягой-вахтершей трудно справиться. Героев сказки она избивает, связывает, вырезает ремни из спин, и только самый сильный и храбрый герой одолевает ее и спускается в преисподнюю. При этом всем Яга имеет черты повелительницы Вселенной и выглядит какой-то жуткой пародией на Мать Мира.

Яга — тоже богиня-мать: у нее три сына (змеи или великаны) и 3 или 12 дочерей. Возможно, она и есть поминаемая в ругательствах чертова мать или бабушка. Она — домовитая хозяйка, ее атрибуты (ступа, метла, пест) — орудия женского труда. Яге служат три всадника — черный (ночь), белый (день) и красный (солнце), ежедневно проезжающие через ее «проходную». С помощью мертвой головы она повелевает дождем.

Яга — богиня общеиндоевропейская.

У греков ей соответствует Геката — страшная трехликая богиня ночи, колдовства, смерти и охоты.
У германцев — Перхта, Хольда (Хель, Фрау Халлу).
У индийцев — не менее жуткая Кали.
Перхта-Хольда обитает под землей (в колодцах), повелевает дождем, снегом и вообще погодой и носится, подобно Яге или Гекате, во главе толпы призраков и ведьм. У немцев Перхту заимствовали их славянские соседи — чехи и словенцы.

Альтернативные варианты происхождения образа

В древности умерших хоронили в домовинах — домиках, расположенных над землей на очень высоких пнях с выглядывающими из-под земли корнями, похожими на куриные ноги. Домовины ставились таким образом, чтобы отверстие в них было обращено в противоположную от поселения сторону, к лесу. Люди верили, что мертвецы летают на гробах.
Покойников хоронили ногами к выходу, и, если заглянуть в домовину, можно было увидеть только их ноги, — отсюда и произошло выражение «Баба-Яга костяная нога». Люди относились к умершим предкам с почтением и страхом, никогда не тревожили их по пустякам, боясь навлечь на себя беду, но в трудных ситуациях все же приходили просить помощи. Так, Баба-Яга — это умерший предок, мертвец, и ею часто пугали детей.

Еще вариант:

Возможно, что таинственная избушка на курьих ножках не что иное, как широко известный на Севере «лабаз», или «чамья», – тип хозяйственной постройки на высоких гладких столбах, предназначенный для сохранения снастей и припасов. Лабазы всегда ставятся «к лесу задом, к путнику передом», чтобы вход в него находился со стороны реки или лесной тропы.

Небольшие охотничьи лабазы иногда делаются на двух–трех высоко спиленных пнях – чем не курьи ножки? Еще больше похожи на сказочную избушку небольшие, без окон и без дверей, культовые амбарчики в ритуальных местах – «урах». В них обычно находились кук–лы–иттармы в меховой национальной одежде. Кукла занимала собой почти весь амбарчик –может, поэтому избушка в сказках всегда мала для Бабы Яги?

По другим сведениям Баба-Яга у некоторых славянских племён (у русов в частности) — жрица, руководившая обрядом кремации мёртвых. Она закалывала жертвенный скот и наложниц, которых затем кидали в огонь.

И еще версия: 

«Изначально Баба-яга называлась Баба-Йога (вспомните «баба-йожка»)- так что Баба-яга на самом деле — владеющая йогой.»
«В Индии йогов и странствующих садху уважительно называют баба (хинди बाबा — «отец»). Многие ритуалы йогов проводятся у костра и малопонятны иноземцам, что вполне могло дать пищу для фантазий и сюжетов сказок, где баба йог мог трансформироваться в Бабу Ягу. У индийских племен нагов принято сидеть у костра, делать ягью (жертвоприношения огню), обмазывать тело пеплом, ходить без одежды (нагими), с посохом («костяная нога»), длинными спутанными волосами, носить кольца в ушах, повторять мантры («заклинания») и практиковать йогу. Наги в индийской мифологии — змеи с одной или несколькими головами (прообраз Змея Горыныча). В этой и других йндийских сектах совершались загадочные и пугающие ритуалы с черепами, костями, совершались жертвоприношения и т.п.»

Еще есть у Соловьева в «Истории Государства Российского» про бабу Ягу есть — версия — что был такой народ Яги — который растворился в русских. Людоедели по лесам, немного и пр. Известен князь Ягайло, например. Так что сказки — сказками — этносы — этносами.

А вот еще одна версия гласит, что  Баба Яга — это монголо-татарский золотоординский сборщик налога с завоёванных (ну, ок, ок, союзных ) земель. Лицом страшен, глаза раскосые. Одежда напоминает женскую и не разберёшь, мужик или баба. И приближённые зовут его не то Бабай (то есть Дед и вообще старший), не то Ага (чин такой)… Вот оно и Бабай-Ага, то есть Баба Яга. Ну, и не любят его все — за что же сборщика налогов любить?

Вот есть еще версия, не заслуживающая доверия, но упорно гуляющая по интернету:

Оказывается, баба-яга из русских сказок жила совсем не в России, а в Центральной Африке. Она была королевой племени людоедов яггa. Поэтому ее стали называть королева Ягга. Позже, уже у нас на родине, она превратилась в людоедку бабу-ягу. Произошло это превращение так. В XVII веке в Центральную Африку вместе с португальскими войсками пришли миссионеры-капуцины. В районе бассейна реки Конго появилась португальская колония Ангола. В ней-то и находилось маленькое туземное королевство, которым управлял смелый воин Нгола Мбанка. Вместе с ним жила его любимая младшая сестра Нцинга. Но вот сестренке тоже захотелось поцарствовать. Она отравила своего брата и объявила себя королевой. В качестве счастливого амулета, дающего власть, любящая сестра повсюду таскала с собой в сумке кости своего брата. Отсюда, по-видимому, в русской сказке и появляется непонятное выражение «Баба-яга — костяная нога».

Два капуцина, брат Антонио де Гаета и брат Дживанни де Монтекугго, написали о королеве Ягге целую книгу, в которой описывали не только способ ее прихода к власти, но и принятие ею на старости лет христианства. Эта книга попала в Россию, и здесь из рассказа о негритянке-людоедке получилась сказка о русской бабе-яге.

Эта «версия» не имеет источника. Гуляет по интернету со ссылкой на художественную книгу некоего Г. Климова (русско-американский писатель

Ну и так далее , при случае можно найти еще с десяток версий происхождения этого сказочного персонажа.

[источники]
источник
http://slavyanskaya-kultura.ru
http://www.ezocat.ru

—

А вот еще хочу вам напомнить правдивую(?!) историю Ильи Муромца.

Происхождение образа

Баба-Яга — самый сложный и противоречивый образ в сказочном мире. По самым общим представлениям это Страшная Старуха, с длинным носом и костяной ногой,  которая, в основном, лежит на печи в своей избушке на курьих ножках, или носится над Русью на своей ступе, и имеет очень скверный характер. Хотя, если с ней вежливо поговорить, то она может разжалобиться и даже указать путь и дать заветный клубочек, который доведет до места.

Многие ученые, исследователи пытались угадать, что же скрывается за страшной оболочкой этой Старухи.

Баба-Яга (Яга-Ягинишна, Ягибиха, Ягишна) — древнейший персонаж славянской мифологии. Первоначально это было божество смерти: женщина со змеиным хвостом, которая стерегла вход в подземный мир и провожала души почивших в царство мертвых. Этим она несколько напоминает древнегреческую деву-змею Ехидну. Согласно античным мифам, от брака с Гераклом Ехидна родила скифов, а скифы считаются древнейшими предками славян. Не зря во всех сказках Баба-Яга играет очень важную роль, к ней порою прибегают герои как к последней надежде, последней помощнице.
По другому поверью, Смерть передает усопших Бабе-Яге, вместе с которой она разъезжает по белу свету. При этом Баба-Яга и подвластные ей ведьмы питаются душами покойников и оттого делаются легкими, как сами души.
Раньше верили, что Баба-Яга может жить в любой деревне, маскируясь под обычную женщину: ухаживать за скотом, стряпать, воспитывать детей. В этом представления о ней сближаются с представлениями об обычных ведьмах.
Но все-таки Баба-Яга — существо более опасное, обладающее куда большей силою, чем какая-то ведьма. Чаще всего она обитает в дремучем лесу, который издавна вселял страх в людей, поскольку воспринимался как граница между миром мертвых и живых. Не зря же ее избушка обнесена частоколом из человеческих костей и черепов, и во многих сказках Баба-Яга питается человечиной, да и сама зовется «костяная нога».
Так же, как и Кощей Бессмертный (кощь — кость), она принадлежит сразу двум мирам: миру живых и миру мертвых. Отсюда ее почти безграничные возможности

Эта старая колдунья не ходит пешком, а разъезжает по белу свету в железной ступе (то есть самокатной колеснице), и когда прогуливается, то понуждает ступу бежать скорее, ударяя железной же палицей или пестом. А чтобы, для известных ей причин, не видно было следов, заметаются они за нею особенными, к ступе приделанными метлою и помелом. Служат ей лягушки, черные коты, в их числе Кот Баюн, вороны и змеи: все существа, в которых уживается и угроза, и мудрость.

Избушка ее имеет курьи ножки, а Курица в Славянской мифологии была символом женского плодородия. И еще избушка как будто может слышать. Ведь на заклинание Ивана она и правда поворачивается к нему передом, то есть, дверью. Эти качества могут сказать о том, что и сама избушка и ее хозяйка имеют отношение к Животному магическому миру, и являются проводниками в иной мир. Это не обязательно должен быть загробный мир. Он просто другой. Это может быть и  воображаемый мир, попадая в который у Героя начинают ярче проявляться качества, которых он стеснялся в обычной жизни (вежливость, терпимость, милосердие к окружающим и т.д.)

Образ Бабы-Яги связан с легендами о переходе героя в потусторонний мир (Тридевятое царство). В этих легендах Баба-Яга, стоящая на границе миров (костяная нога) служит проводником, позволяющим герою проникнуть в мир мёртвых, благодаря совершению определённых ритуалов.

Николай Рерих, «Изба смерти», 1905 г.

Согласно сказкам восточных и западных славян, Баба-яга живёт в лесу в «избушке на курьих ножках», Название „курьи ножки“ скорее всего произошло от „курных“, то есть окуренных дымом, столбов, на которых славяне ставили „избу смерти“ небольшой сруб с прахом покойника внутри (такой погребальный обряд существовал у древних славян ещё в VI—IX вв.). Баба-Яга внутри такой избушки представлялась как бы живым мертвецом — она неподвижно лежала и не видела пришедшего из мира живых человека (живые не видят мёртвых, мёртвые не видят живых). Она узнавала о его прибытии по запаху — „русским духом пахнет“ (запах живых неприятен мёртвым)». «Человек, встречающий на границе мира жизни и смерти избушку Бабы-Яги, продолжает автор, как правило, направляется в иной мир, чтобы освободить пленную царевну. Для этого он должен приобщиться к миру мёртвых. Обычно он просит Ягу накормить его, и она даёт ему пищу мёртвых. Есть и другой вариант — быть съеденным Ягой и таким образом оказаться в мире мёртвых. Пройдя испытания в избе Бабы-Яги, человек оказывается принадлежащим одновременно к обоим мирам, наделяется многими волшебными качествами, подчиняет себе разных обитателей мира мёртвых, одолевает населяющих его страшных чудовищ, отвоёвывает у них волшебную красавицу и становится царём».

Забор вокруг избы — из человеческих костей, на заборе черепа, вместо засова — человеческая нога, вместо запоров — руки, вместо замка — рот с острыми зубами. В печи Баба-яга старается изжарить похищенных детей. Она — антагонист героя сказки: прилетев в избу и застав в ней героя, вырезает у него из спины ремень и т. п. Кроме образов Бабы-яги воительницы и похитительницы, сказка знает и образ дарительницы, помощника героя. У Бабы-яги одна нога — костяная, она слепа (или у неё болят глаза), она — старуха с огромными грудями. Связь с дикими зверями и лесом позволяет выводить её образ из древнего образа хозяйки зверей и мира мёртвых. Вместе с тем такие атрибуты Бабы-яги, как лопата, которой она забрасывает в печь детей, согласуются с обрядовой интерпретацией сказок о ней как о жрице в обряде посвящения подростков. Персонажи, сходные с Бабой-ягой, известны в германской, греческой и других мифологиях.

Внешность Бабы-Яги практически нигде не описывается. Она всегда в действии — летает на ступе, кричит на своих слуг, догоняет героев. И, судя по ее действиям, она не слабая и немощная старая женщина, а довольно энергичная, сильная и волевая. Она  имеет хороший и здоровый аппетит: «кушает за десятерых».

                                Баба – Яга – Воительница.

Первая ипостась Бабы-Яги — Воительница, это молодая девушка, кровь которой играет, она думает о борьбе и победе, область ее мироздания — Небо, то есть, она является Богиней. В сказках она предстает как девица-богатырка (Синеглазка), или дочка, племянница старой Бабы-Яги (то есть, молодая Баба-Яга)

«Отправился Иван-царевич в путь-дорогу. Видели, что садится, а не видели, в кою сторону укатился… Доехал он до росстаней и поразмыслил:

«Направо ехать — коня потерять, — куда мне без коня-то? Прямо ехать — женату быть, — не за тем я в путь-дорогу выехал. Налево ехать — коня спасти, — эта дорога самая лучшая для меня».

И поворотил он по той дороге, где коня спасти — себя потерять. Ехал он долго ли, коротко ли, низко ли, высоко ли, по зеленым лугам, по каменным горам, ехал день до вечеру — красна солнышка до закату — и наезжает на избушку.

Стоит избушка на курьей ножке, об одном окошке.

— Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! Как мне в тебя зайти, так и выйти.

Избушка повернулась к лесу задом, к Ивану-царевичу передом. Зашел он в нее, а там сидит баба-яга, старых лет. Шелковый кудель мечет, а нитки через грядки бросает.

— Фу, фу, — говорит, — русского духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче русский дух сам пришел.

А Иван-царевич ей:

— Ах ты, баба-яга, костяная нога, не поймавши птицу — теребишь, не узнавши молодца — хулишь. Ты бы сейчас вскочила да меня, добра молодца, дорожного человека, накормила, напоила и для ночи постелю собрала. Я бы улегся, ты бы села к изголовью, стала бы спрашивать, а я бы стал сказывать — чей да откуда.

Вот баба-яга это дело все справила — Ивана-царевича накормила, напоила и на постелю уложила. Села к изголовью и стала спрашивать:

— Чей ты, дорожный человек, добрый молодец, да откуда? Какой ты земли? Какого отца, матери сын?

— Я, бабушка, из такого-то царства, из такого-то государства, царский сын Иван-царевич. Еду за тридевять земель, за тридевять озер, в тридесятое царство за живой водой и молодильными яблоками.

— Ну, дитя мое милое, далеко же тебе ехать: живая вода и молодильные яблоки — у сильной богатырки девицы Синеглазки, она мне родная племянница. Не знаю, получишь ли ты добро…

— А ты, бабушка, дай свою голову моим могутным плечам, направь меня на ум-разум.

— Много молодцев проезживало, да не много вежливо говаривало. Возьми, дитятко, моего коня. Мой конь будет бойчее, довезет он тебя до моей середней сестры, она тебя научит.

Иван-царевич поутру встает ранехонько, умывается белешенько. Благодарит бабу-ягу за ночлег и поехал на ее коне.

Вдруг он и говорит коню:

— Стой! Перчатку обронил.

А конь отвечает:

— В кою пору ты говорил, я уже двести верст проскакал…

 Побывал Иван-царевич и у второй сестры бабы-яги, и до третьей доскакал.

Тут Иван-царевич вежливо ей поклонился, и ночевать попросился. Делать нечего! Ночлега с собой не возят — ночлег каждому: и пешему и конному, и бедному и богатому.

Баба-яга все дело справила — коня убрала, а Ивана-царевича накормила, напоила и стала спрашивать, кто он да откуда и куда путь держит.

— Я, бабушка, такого-то царства, такого-то государства, царский сын Иван-царевич. Был у твоей младшей сестры, она послала к середней, а середняя к тебе послала. Дай свою голову моим могутным плечам, направь меня на ум-разум, как мне добыть у девицы Синеглазки живой воды и молодильных яблок.

— Так и быть, помогу я тебе, Иван-царевич. Девица Синеглазка, моя племянница, — сильная и могучая богатырка. Вокруг ее царства — стена три сажени вышины, сажень толщины, у ворот стража — тридцать богатырей. Тебя и в ворота не пропустят. Надо тебе ехать в середину ночи, ехать на моем добром коне. Доедешь до стены — бей коня по бокам плетью нехлестаной. Конь через стену перескочит. Ты коня привяжи и иди в сад. Увидишь яблоню с молодильными яблоками, а под яблоней колодец. Три яблока сорви, а больше не бери. И зачерпни из колодца живой воды кувшинец о двенадцати рылец. Девица Синеглазка будет спать, ты в терем к ней не заходи, а садись на коня и бей его по крутым бокам. Он тебя через стену перенесет.

Иван-царевич не стал ночевать у этой старухи, а сел на ее доброго коня и поехал в ночное время. Этот конь поскакивает, мхи-болота перескакивает, реки, озера хвостом заметает.

Долго ли, коротко ли, низко ли, высоко ли, доезжает Иван-царевич в середине ночи до высокой стены. У ворот стража спит — тридцать могучих богатырей Прижимает он своего доброго коня, бьет его плетью нехлестаной. Конь осерчал и перемахнул через стену. Слез Иван-царевич с коня, входит в сад и видит — стоит яблоня с серебряными листьями, золотыми яблоками, а под яблоней колодец. Иван-царевич сорвал три яблока, а больше не стал брать да зачерпнул из колодца живой воды кувшинец о двенадцати рылец. И захотелось ему самою увидать, сильную, могучую, богатырку, девицу Синеглазку.

Входит Иван-царевич в терем, а там спят — по одну сторону шесть полениц — девиц-богатырок и по другую сторону шесть, а посредине разметалась девица Синеглазка, спит, как сильный речной порог шумит.

Не стерпел Иван-царевич, приложился, поцеловал ее и вышел…»

 И погналась Девица-Богатырка за Иваном, но бабушки-тетушки спасали его от неминуемой гибели, задерживали Синеглазку в своих домах. Все равно, догнала девица Ивана, и начался у них смертный бой. Подвернулась нога у царевича, упал он на землю, а Синеглазка уже меч свой в сердце ему втыкает. Иван тогда и сказал ей, зачем, мол, тебе меня убивать, лучше подними с земли, да поцелуй в уста сахарные. Так она и сделала. А потом и свадебку справили. Так Иван-Царевич «приручил» Девицу-богатырку Синеглазку.

Баба- Яга – Дарительница и Избавительница от беды.

Вторая ипостась Бабы-Яги – Дарительница и Избавительница от беды. Это уже взрослая женщина, получившая определенный жизненный и магический опыт, и вступившая в пору деторождения, плодородия (для земли). Ее сфера обитания — Земля. Она тоже Богиня, но более близкая к людям, их проблемам и стремлениям. Этот образ можно подразделить еще на несколько:

Яга-советчица (Яга сама ничего не делает для героя, но указывает, к кому обратиться за помощью, к примеру, к своей старшей сестре). Про такую бабу-ягу мы уже прочитали в сказке о Синеглазке-Богатырке. Точнее, эта сказка называется «о молодильных яблоках и живой воде».

Яга-охранительница, покровительница (следящая с помощью своих волшебных помощников (совы, блюдечка и проч.) за похождениями героя).

В сказке «Василиса Прекрасная» девушка осталась без матери. Злая мачеха решила ее уморить.

«Возле их дома был дремучий лес,  а в лесу на поляне стояла избушка, а в избушке жила баба-яга; никого она к себе  не  подпускала и ела людей, как цыплят».

Послала тогда мачеха Василису к бабе-яге за огнем для лучины.

«Василиса  прошла  всю  ночь  и  весь  день,  только к следующему вечеру вышла на полянку,  где  стояла  избушка яги-бабы; забор вокруг избы из человечьих костей, на  заборе  торчат  черепа  людские  с  глазами;  вместо  верей  у  ворот – ноги человечьи,  вместо  запоров  —  руки,  вместо  замка  —  рот  с острыми зубами. Василиса  обомлела от ужаса и стала как вкопанная. Вдруг едет опять всадник: сам черный,  одет  во  всем  черном и на черном коне; подскакал к воротам бабы-яги и исчез,  как  сквозь  землю  провалился,  — настала ночь. Но темнота продолжалась недолго:  у  всех  черепов  на  заборе засветились глаза, и на всей поляне стало светло,  как  середи  дня. Василиса дрожала со страху, но, не зная, куда бежать, оставалась на месте.

Скоро  послышался  в  лесу страшный шум: деревья трещали, сухие листья хрустели; выехала  из  лесу  баба-яга  —  в  ступе  едет,  пестом  погоняет,  помелом след заметает.

Подъехала   к   воротам,   остановилась   и,  обнюхав  вокруг  себя,  закричала:

— Фу, фу! Русским духом пахнет! Кто здесь?

Василиса   подошла   к   старухе   со   страхом  и,  низко  поклонясь,  сказала:

—   Это   я,   бабушка!   Мачехины   дочери  прислали  меня  за  огнем  к  тебе.

—  Хорошо,  —  сказала  баба-яга,  — знаю я их, поживи ты наперед да поработай у меня, тогда и дам тебе огня; а коли нет, так я тебя съем!»

Баба-Яга испытывает героиню, заставляет ее на себя работать, задает вопросы, но и избавляет героиню от злых родственников. То есть, выступает опять как дарительница.

В сказке «Царь-девица» Иван полюбил девушку, но злая мачеха и дядька не давали ему с ней общаться. Тогда написала Девица Ивану письмо, в котором разоблачала все злые деяния его родственников, и просила Ивана искать ее за тридевять земель. И вот Иван пошел ее искать…

«Шел он куда глаза глядят, долго ли, коротко ли, — скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается приходит к избушке; стоит в чистом поле избушка, на куричьих голяшках повертывается. Взошел в избушку, а там баба-яга костяная нога.

— Фу-фу! — говорит. — Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сам пришел. Волей али неволей, добрый молодец?

— Сколько волею, а вдвое неволею! Не знаешь ли, баба-яга, тридесятого царства?

— Нет, не ведаю! — сказала ягая и велела ему идти к своей середней сестре: та не знает ли?

Иван, купеческий сын, поблагодарил ее и отправился дальше; шел, шел, близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, приходит к такой же избушке, взошел — и тут баба-яга. — Фу-фу! -говорит. -Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сам пришел. Волей али неволей, добрый молодец?

— Сколько волею, а вдвое неволею! Не знаешь ли, где тридесятое царство?

— Нет, не знаю! — отвечала ягая и велела ему зайти к своей младшей сестре: та, может, и знает. — Коли она на тебя рассердится да захочет съесть тебя, ты возьми у ней три трубы и попроси поиграть на них: в первую трубу негромко играй, в другую погромче, а в третью еще громче.

Иван, купеческий сын, поблагодарил ягую и отправился дальше.

Шел, шел, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, наконец, увидал избушку — стоит в чистом поле, на куричьих голяшках повертывается; взошел — и тут баба-яга.

— Фу-фу! Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сам пришел! — сказала ягая и побежала зубы точить, чтобы съесть незваного гостя.

Иван, купеческий сын, выпросил у ней три трубы, в первую негромко играл, в другую погромче, а в третью еще громче. Вдруг налетели со всех сторон всякие птицы; прилетела и жар-птица.

— Садись скорей на меня, — сказала жар-птица, — и полетим, куда тебе надобно; а то баба-яга съест тебя!

Только успел сесть на нее, прибежала баба-яга, схватила жар-птицу за хвост и выдернула немало перьев».

В этой сказке Баба-Яга не только Дарительница, но и Пожирательница, любительница сырого мяса.

А вот в сказке «Заколдованная королевна» Баба-Яга не одна, а их целых три (троекратное повторение одного и того же действия услиливает его значение). Она здесь выступает как повелительница природных сил.

«Солдат взял под мышку сапоги-скороходы да шапку-невидимку, сел на ковер-самолет и полетел искать свое царство.

Долго ли, коротко ли — прилетает к избушке, входит — в избушке сидит баба-яга костяная нога, старая, беззубая.

— Здравствуй, бабушка! Скажи, как бы мне отыскать мою прекрасную королевну?

— Не знаю, голубчик! Видом ее не видала, слыхом про нее не слыхала. Ступай ты за столько-то морей, за столько-то земель — там живет моя середняя сестра, она знает больше моего; может, она тебе скажет.

Солдат сел на ковер-самолет и полетел; долго пришлось ому по белу свету странствовать. Захочется ли ему есть-пить, сейчас наденет на себя шапку-невидимку, спустится в какой-нибудь город, зайдет в лавки, наберет — чего только душа пожелает, на ковер — и летит дальше.

Прилетает к другой избушке, входит — там сидит баба-яга костяная нога, старая, беззубая.

— Здравствуй, бабушка! Не знаешь ли, где найти мне прекрасную королевну?

— Нет, голубчик, не знаю; поезжай-ка ты за столько-то морей, за столько-то земель — там живет моя старшая сестра; может, она ведает.

— Эх ты, старая хрычовка! Сколько лет на свете живешь, все зубы повывалились, а доброго ничего не знаешь. Сел на ковер-самолет и полетел к старшей сестре. Долго-долго странствовал, много земель и много морей видел, наконец прилетел на край света, стоит избушка, а дальше никакого ходу нет — одна тьма кромешная, ничего не видать! «Ну,- думает, коли здесь не добьюсь толку, больше лететь некуда!”

Входит в избушку — там сидит бага-яга костяная нога, седая, беззубая.

— Здравствуй, бабушка! Скажи, где мне искать мою королевну?

— Подожди немножко; вот я созову всех своих ветров и у них спрошу. Ведь они по всему свету дуют, так должны знать, где она теперь проживает.

Вышла старуха на крыльцо, крикнула громким голосом, свистнула молодецким посвистом; вдруг со всех сторон поднялись-повеяли ветры буйные, только изба трясется!

— Тише, тише! — кричит баба-яга.

И как только собрались ветры, начала их спрашивать:

— Ветры мои буйные, по всему свету вы дуете, не видали ль где прекрасную королевну!

— Нет, нигде не видали! — отвечают ветры в один голос.

— Да все ли вы налицо?

— Все, только южного ветра нет.

Немного погодя прилетает южный ветер. Спрашивает его старуха:

— Где ты пропадал до сих пор? Еле дождалась тебя!

— Виноват, бабушка! Я зашел в новое царство, где живет прекрасная королевна; муж у ней без вести пропал, так теперь сватают ее разные цари и царевичи, короли и королевичи.

— А сколь далеко до нового царства?

— Пешему тридцать лет идти, на крыльях десять лет нестись; а я повею — в три часа доставлю.

Солдат начал со слезами молить, чтобы южный ветер взял его и донес в новое царство».

Баба –Яга – похитительница.

И третья ипостась Бабы-Яги — Похитительница. Это уже старуха, близкая к смерти, а значит к загробному миру. Она уже мастер в колдовстве и магии, она может повелевать силами природы, животными, тварями лесными, и имеет над ними власть. И похищая (чтобы съесть) молодых людей, детей, она как бы приносит их себе же в жертву, чтобы еще хоть ненадолго продлить свое существование.

В сказке «Гуси-лебеди» Баба-Яга предстает Похитительницей и Пожирательницей детей, которой служат птицы (гуси-лебеди). Дети спасаются из ее дома, благодаря волшебным помощникам.

«В избушке старая баба-яга прядет кудель. А на лавочке  сидит  братец, играет серебряными яблочками.

Девочка вошла в избушку:

— Здравствуй, бабушка!

— Здравствуй, девица! Зачем на глаза явилась?

— Я по мхам, по болотам ходила, платье измочила, пришла погреться.

 — Садись покуда кудель прясть.

 Баба-яга дала ей веретено, а сама ушла. Девочка прядет — вдруг из-под

печки выбегает мышка и говорит ей:

 — Девица, девица, дай мне кашки, я тебе добренькое скажу.

 Девочка дала ей кашки, мышка ей сказала:

 — Баба-яга пошла баню топить. Она тебя вымоет-выпарит, в печь посадит, зажарит и съест, сама на твоих костях покатается.

 Девочка сидит ни жива ни мертва, плачет, а мышка ей опять:

 — Не дожидайся, бери братца, беги, а я за тебя кудель попряду.

 Девочка взяла братца и побежала»

.

В таком же виде Баба-Яга предстает и в сказке «Баба-Яга и Жихарь». Жихарь – это дух, обитающий в жилище человека; домовой; маленький сказочный человечек. Здесь он представлен в виде «младшего брата», который иногда не слушается старших и попадает в неприятности.

«Жили кот, воробей да жихарько третей. Кот да воробей пошли дрова рубить и говорят жихарьку: «Домовничай да смотри: ежели придет яга-баба да станет считать ложки, ты ничего не говори, молчи!»—«Ладно»,—ответил жихарь. Кот да воробей ушли, а жихарь сел на печь за трубу. Вдруг является яга-баба, берет ложки и считат: «Это — котова ложка, это — Воробьева ложка, третья — жихарь-кова». Жихарь не мог стерпеть, закричал: «Не тронь, яга-баба, мою ложку». Яга-баба схватила жихаря, села в ступу, поехала; едет в ступе, пестом понужат, а помелом следы заметат. Жихарь заревел: «Кот, беги! Воробей, лети!» Те услышали, прибежали. Кот начал царапать ягу-бабу, а воробей клевать; отняли жихаря.

На другой день стали опять собираться в лес дрова рубить, заказывают жихарю: «Смотри, ежели будет яга-баба, ничего не говори; мы теперь далеко уйдем». Жихарь только сел за трубу на печь, яга-баба опять явилась, начала считать ложки: «Это — котова ложка, это — Воробьева ложка, это — жихарькова». Жихарько не мог утерпеть, заревел: «Не тронь, яга-баба, мою ложку». Яга-баба схватила жихаря, потащила, а жихарь ревет: «Кот, беги! Воробей, лети!» Те услышали, прибежали; кот царапать, воробей клевать ягу-бабу! Отняли жихаря, ушли домой.

На третий день собрались в лес дрова рубить, говорят жихарю: «Смотри, ежели придет яга-баба — молчи; мы теперь далеко уйдем». Кот да воробей ушли, а жихарь третей уселся за трубу на печь; вдруг опять яга-баба берет ложки и считат: «Это — котова ложка, это — Воробьева ложка, третья — жихарькова». Жихарь молчит. Яга-баба вдругорядь считат: «Это — котова ложка, это — Воробьева, это — жихарькова». Жихарь молчит. Яга-баба в третий раз считат: «Это — котова ложка, это— Воробьева ложка, третья — жихарькова». Жихарько не мог стерпеть, забазлал: «Не тронь мою ложку». Яга-баба схватила жихаря, потащила. Жихарь кричит: «Кот, беги! Воробей, лети!» Братья его не слышат.

Притащила яга-баба жихаря домой, посадила в голбец, сама затопила печку, говорит большой дочери: «Девка! Я пойду в Русь; ты изжарь к обеду мне жихарька».— «Ладно!» — та говорит. Печка истопилась, девка велит выходить жихарю. Жихарь вышел. «Ложись на ладку!»— говорит опять девка. Жихарь лег, уставил одну ногу в потолок, другу в наволок. Девка говорит: «Не так, не так!» Жихарь бает: «А как? Ну-ка поучи». Девка легла в лйдку. Жихарь не оробел, схватил ухват да и пихнул в печь ладку с ягишниной дочерью, сам ушел опять в голбец, сидит — дожидатся ягой-бабы. Вдруг яга-баба прибежала и говорит: «Покататься было, поваляться было на жихарь-ковых косточках!» А жихарь ей в ответ: «Покатайся, поваляйся на дочерниных косточках!»

Яга-баба спохватилась, посмотрела: дочь ее изжарена, и заревела: «А ты, мошенник, постой! Не увернешься!»

Приказыват середней дочери изжарить жихарька, сама уехала. Середня дочь истопила печку, велит выходить жи-харьку. Жихарь вышел, лег в ладку, одну ногу уставил в потолок, другу в наволок. Девка говорит: «Не так, не так!» — «А поучи: как?» Девка легла в ладку. Жихарь взял да и пихнул ее в печь, сам ушел в голбец, сидит там. Вдруг яга-баба: «Покататься было, поваляться было на жихарьковых косточках!» Он в ответ: «Поваляйся, покатайся на дочерниных косточках!» Ягишна взбесилась: «Э, постой, говорит, не увернешься!» Приказыват молодой дочери изжарить его. Не тут-то было, жихарь и эту изжарил!

Яга-баба пуще рассердилась: «Погоди, говорит, у меня не увернешься!» Истопила печь, кричит: «Выходи, жихарько! Ложись вот на ладку». Жихарь лег, уставил одну ногу в потолок, другу в наволок, не уходит в чело. Яга-баба говорит: «Не так, не так!» А жихарь будто не знат, «Я, говорит, не знаю, поучи сама!» Яга-баба тотчас поджалась и легла в ладку. Жихарь не оробел, взял да ее и пихнул в печь; сам ступай домой, прибежал, сказыват братьям: «Вот чего я сделал с ягой-бабой!»

герои, которые Баба-Яга, как истинно женское существо, постоянно находится возле печи, в которой она зажаривает свои жертвы или готовит колдовские отвары. И это не случайно, ведь печь у славян играла немаловажную роль. С печью связаны многочисленные магические обряды и гадания. Во многих сказках можно встретить и то, что Баба-Яга умело прядет. А это считается символом покровительства над судьбами людей. Неслучайно те герои, которые проходят все испытания старухи Яги, могут рассчитывать на помощь или подсказку в виде клубка, который и должен указать правильный путь. Рядом с ведьмой очень часто можно встретить и кота, обязательно черного окраса, и ворона, и змей. Баба-Яга виделась славянам как злобное существо, которое живет в чаще леса и пожирает людей, которые забрели к ее избушке). Баба-Яга дает героям своеобразную установку на победу, на будущее счастье. И хоть она выглядит неприглядно, даже страшно, ее действия почти всегда идут вразрез с внешним впечатлением. Может быть права поговорка «С лица воду не пить». Даже прекрасная принцесса с красивой внешностью может сделать какую-нибудь гадость, а страшная старуха, если к ней по-человечески, по-доброму отнесешься, отдаст последний волшебный предмет, чтобы только  Иван нашел свое Счастье и Любовь.

.

можно встретить и то, что Баба-Яга умело прядет. А это считается символом покровительства над судьбами людей. Неслучайно те герои, которые

все испытания старухи Яги, могут рассчитывать на помощь или подсказку в виде клубка, который и должен указать правильный путь. Рядом с ведьмой очень часто можно встретить и кота, обязательно черного окраса, и ворона, и змей. Баба-Яга виделась славянам как злобное существо, которое живет в чаще леса и пожирает людей, которые забрели к ее обряды и гадания. Во многих сказках можно встретить и то, что Баба-Яга умело прядет. А это считается символом покровительства над судьбами людей. Неслучайно те герои, которые проходят все испытания старухи Яги, могут рассчитывать на помощь или подсказку в виде клубка, который и должен указать правильный путь. Рядом с ведьмой очень часто можно встретить и кота, обязательно черного окраса, и ворона, и змей. Баба-Яга виделась славянам как злобное существо, которое живет в чаще леса и пожирает людей, которые забрели к ее избушке.