Ранним утром, почти на заре, когда белый туман покрывал еще Святое озеро сплошным мягким покровом, мы прошли мимо его берегов, направляясь к Керженцу.
В полдень мы были уже в большом селе Быдреевке и бродили по берегу Керженца, стараясь достать лодку, чтобы спуститься по течению реки к Волге.
Дело оказалось нелегкое. Какой-то белокурый мужик уверял меня, что у него есть чудесная лодка.
— Уж я, ваше степенство, знаю, что вам надо. Мой ботничок в час до неба сомчит… В сутки — к Макарью…
Но едва мы уселись в него и отпихнулись от берега, — ботник заслезился изо всех щелей, закряхтел и тихонько опустился на дно… К счастью, катастрофа случилась недалеко от берега…
— Недорого и взял бы, — с искрой исчезающей надежды сказал мужик. — Ботник легкой, — сухо закончил он, пинком ноги придавая ветерану прежнее положение на песчаной косе. — Лучше этого ботника нигде не достанете.
В конце концов мы все-таки нашли то, что нам надо, но для этого пришлось спуститься вниз по реке, откуда уже не было видно ни Быдреевки, ни большого тракта, по которому звенят колокольцы, ни длинного моста с телеграфными столбами.
Времени прошло немало, когда мы уселись в наш корабль, спустившись с берегового крутояра. Наша лодка тихо двинулась вниз по течению, и сразу Керженец охватил нас своей тихой, задумчивой и сумрачной красотой.
Река узка… Темная струя несет лодку меж высокими берегами, точно в глубокой щели. Лучи склоняющегося солнца золотят острые верхушки елей на левом берегу. На правом — ветлы мочат в воде свои бледно-зеленые ветви. Тихо качаются белые и желтые кувшинки, и дальний лай собак или одинокий крик петуха несется откуда-то из невидных с реки деревень…
Я бросил весла и только порой направляю лодку, когда она подплывает к ветлам, и ветки бьют меня по лицу… Я знаю, что стоит мне подняться на высокий берег, и я, может быть, опять увижу Быдреевку и ее длинный мост, по которому тянутся обозы и летают почтовые тройки из Семенова на Вятку…
Но здесь не видно телеграфных столбов, не слышно почтовых колокольчиков… Налево — в реку заглядывает с яра дремучий лес, направо — шелест идет по траве да мать-мачеха хлопает по ветру своими бледно-зелеными листьями… Снизу они белы, пушисты и мягки, как прикосновение материнской руки. Сверху зелены и холодны. Это — мачеха.
Солнце сильно склонилось и совсем исчезло с реки, а лодка все плыла вниз, не встречая на берегу живого существа… Наконец — еще поворот, и она вышла на широкое плёсо. Песчаная коса сильно вдавалась в течение реки. На косе виднелся рыбацкий челнок, а у челнока босая девочка лет восьми возилась с тяжелым для нее веслом и рыбацкими снарядами.
Я шевельнул веслом, и наша лодка уткнулась в отмель с другой стороны…
Девочка повернулась. Ее синие глаза стали круглее, губы опустились книзу, и весло выпало из рук.
— Не бойся, умница, — сказал я помягче. — Мы тебе дурного не сделаем. Скажи, как поближе пройти в вашу деревню…
— Э-эвона… деревня-то…
Действительно, сделав несколько шагов, я увидел из-за кустов избушки деревни, сверкавшей окнами на вечернем солнце.
— А тебе кого? — спросила девочка смелее и с любопытством.
— Да нам бы вот чаю напиться, да, может, переночевать… Дело к вечеру, а плыть нам далеко.
— Переночевать? Ступай к Дарье Ивановне.
— А где она?
— Дарья Ивановна-то? Да ты Дарью Ивановну разве не знаешь?
— Да я здесь не бывал никогда…
— Ну, не бывал, так где тебе и знать. Погоди, мужик ейный, Дарьи Ивановнин, тут недалече. Тятька, ау! Степан Федора-а-ач! — крикнула она нараспев, повернувшись к реке.
— А-а-а-ау! — отозвался откуда-то издалека глухой мужичий голос.
— Подь, Степан Федора-а-ач, суда-у!..
Через минуту на берегу показалась фигура мужика, без шапки, с лохматыми волосами, босого и с грудою сетей на спине. Он шел, опустив голову, покачиваясь, будто сонный, и несколько раз споткнулся на ходу. Девочка смотрела на него смеющимися глазами.
— Вишь, шатает его. Ты, может, подумаешь — пьяный он! Нет, не пьяный, а ночи не спит, — все на реке, на сеже, сидит — рыбачит. Снял у мужиков воды в кортома [В аренду (прим.)], вот тут повыше омутов. Мамка, Дарья Ивановна, говорит: «Не снимай», а он не послушался: «Сниму», — говорит. Пять рублей отдал. А рыба, слышь, и нейдет к нему… Вот он и старается…
— Да он тебе тятька, что ли? — спросил я, удивляясь, что она зовет мужика то тятькой, то по имени и отчеству.
Девочка не ответила. В это время рыбак, немолодой, угрюмого вида, подошел уже к нам; не скидая сетей, он остановился, посмотрел на меня отяжелевшими от бессонницы глазами и спросил:
— Чьи будете?
— Нижегородский, — ответил я. — Мне бы переночевать.
— Можно. Ступай, когда так, за мной.
И он пошел вперед, все так же спотыкаясь на ходу, будто вот-вот свалится и заснет у тропинки.
— Опять ни одной рыбешки не поймал, — сказала девочка. — Мотри, свалишься еще…
Мужик промолчал. Мы вошли в улицу небольшой деревнюшки. Окна ее смотрели на реку, а задворки подходили вплоть к лесной опушке.
«Глухой, медвежий угол», — подумал я невольно, взглядывая на своего сурового провожатого.
Хозяйка Дарья Ивановна встретила нас, впрочем, очень приветливо и радушно.
Это была совсем еще молодая на вид женщина, с ласковыми, спокойными приемами и добрыми красивыми глазами, в которых по временам, когда она взглядывала на дремотного мужика, искрилась лукавая усмешка, как и у девочки. Степан Федорыч как-то уныло уселся на лавке и клевал носом.
— Много ли наловил? — спросила хозяйка и переглянулась с девочкой; обе при этом улыбнулись. — Эх ты, горе-рыбак! Слушался бы меня, лучше бы было.
— Говори! — ответил Степан угрюмо. — Вот пойдет из омутов — поспевай только вынимать.
— Неужто опять сидеть станешь всю ночь?
— Пойти изготовить снасть.
Упрямый мужик поднялся и сонно поплелся из избы, а хозяйка стала хлопотать около самовара. Девочка помогала матери.
— Дочка-то как на тебя похожа, — сказал я, — только глаза да волосы посветлее.
Женщина как-то странно улыбнулась и покраснела.
— А старик муж тебе?
Она покраснела еще больше, до самых ушей, и даже закрыла лицо широким узорно расшитым рукавом.
— Муж. Да он и не стар еще годами-те против меня. Работа да горе!.. Да теперь вот суется еще, как сонная муха, — почитай, неделю не спит: с рыбой связался… Забота! А пуще всего кручина извела его, как сынок у нас помер. Двадцатый год пойдет с филипповок, как в сыру землю Мишаньку уложили.
— Двадцатый год? — удивился я, глядя на зардевшееся румянцем моложавое лицо Дарьи Ивановны.
— Да мне ведь уже сорок два года… Никто не верит… И то еще горе извело. Сколь много слез мы пролили… Детей господь батюшка больше не дал.
— А девочка эта?
— То-то вот, говоришь ты: «похожа»! А она у меня богоданная, приемыш, — сказала Дарья Ивановна, ласково и как-то серьезно гладя рукой белокурую головку прильнувшей к ней девочки. — Да все меня, дурушка, мамкой зовет, а у нее ведь и родная-то мать жива… Так ту, слышь, долго все «чужой тетей» звала. Насилу я ее, дурочку, выучила. Грех ведь! Вот теперь две мамки у нее. Да и у меня она тоже за двух: за дочку богоданную, да за сыночка родного, за Мишаньку…
Она вздохнула, и выражение глубокой грусти тихо легло на лицо, сменяя стыдливый румянец. Тонкими пальцами загорелой руки она перебирала сборки на рукаве прижимавшейся к ней девочки. Девочка затихла и смотрела ей в лицо снизу вверх, как будто ждала дальнейшего рассказа про умершего мальчика. Было что-то глубоко захватывающее в молчании матери, посвященном любимой тени.
— Уж и красавчик был, уж и умной, — сказала она, разведя самовар и присаживаясь к столу. — Не я одна скажу, — кто знал, все дивились на него. Разговор имел приятный да степенный, иному взрослому впору, да и то еще кто поумнее… Право. Бывало, сторонние люди зайдут, послушают, так только головами качали. Если, мол, бог этому младенцу дозволит в возраст взойти, — увидят от него родители себе утеху. Да, вишь, господь-то батюшка…
Она низко опустила голову и прижала девочку к груди, как будто в том месте у нее заболела старая рана.
— Ему, батюшке, сказывают, самому этакие нужны… Как во гробике-то лежал, уж мы плакали, плакали… Потом в пустой-те избе — тоже… Ровно свет из дому навек ушел… Он (мужа она называла в третьем лице) — он у меня извелся с той поры, — постарел, глазами ослаб… все от слезы-те. Днем-то, знаешь, стыдно, крепится перед людьми, а ночью и не выдержит, и завоет… Я за ним… Так вот и шло у нас все, — плачем да тоскуем. Уж люди — и то говорили: «Спокою вы младенцу своему на том свету не даете; нешто можно этак?» Да что ты поделаешь, — нет сердцу укороту нисколько. Пять годов прошло, а легче нет… Только раз ночью, — вздремнула я маленько, — слышу, кто-то по избе прошел… Дунуло на меня, повеяло чем-то, стала я ни жива ни мертва. «Миша, родной! Ты, что ли, это?..» А сердце-те бьется, что пташка подстрелена, — вот умру, вот умру…
— Я, говорит, мамонька. Пришел к тебе, — послушай ты меня, что я скажу: не избыть тебе грешной тоски, не укоротить сердца, не дашь ты и мне спокою-радости, поколь на сердце кого-нибудь не положишь…
— Мишанька, голубчик моя, кого ж мне на сердце положить, нет тебя, ненаглядного соколика… До конца веку не избыть мне горюшка… — Сама плачу, руками тянусь, а в избе никогошенько не вижу. Услышал тут он у меня.
— Дарья, с кем, мол, баешь? — Рассказала я ему: «Вот с кем я баяла, Стенав Федорыч».
— Молись, говорит, богу. Видно, и впрямь грешно этак-то…
Наутро стали мы вспоминать да умом раскидывать. Видно, мол, надо приемыша взять, — к тому речь была Мишанькина, ни к чему боле. По первоначалу-то будто противно подумать, ровно чужому Мишанькино добро отдавать. Потом свыклась. Только все с ним согласу не было. Он говорит: «Мальчика взять», а я думать не могу. Ему-то, вишь, лестно, что помощник будет, а мне как вспомнится Миша, так все парни опротивеют. Где же этакому другому быть, как он был! Только сквернословие да непочтение, — на это их возьми. Так и шло у нас все: все примериваем, да спорим, да тоскуем.
Да, вишь, привел бог, по-моему вышло. Видно, по Мишанькиному заступлению помиловал нас господь батюшка… Этто за рекой, в деревнюшке, принесла девка младенца… Согрешила, бедная, да уж и муки же приняла: в семействе и прежде у них неладно было, — мачеха лютая и то со свету сживала, а тут — и-и, боже мой! — чего натерпелась девонька моя. Известно, мачехи-те редко хорошие живут. По-настоящему-то рассудить, так, может, и тот девкин грех мачехе замаливать надо. Потому что — первое дело: ейное несмотрение, второе дело: иная девка от невзгодья от одного, дома-то свету-радости не видя, на грех пойдет. Тоже ведь — живой человек, тоже ласки захочет. Ну, и поверит наша сестра другому подлецу. А там и плачь всю жизнь, проклинай свою девичью долю, непокрытую, а он, хахалишко, известно, другую дуру обманывает…
Так вот и с ней. Принесла ребеночка, — мачеха с глаз долой согнала. В чужих людях жить, сам знаешь, с ребенком-те маята, да еще все смеются, да ото всех бесчестье да попреки… Бьется, бедная, бьется, до того, говорит, добилась, что взять младенца на руки да в омут головой и с ребенком-те.
Только женщина попалась ей одна из нашего села и научила. «Вот что, говорит: Степан у нас Федоров с Дарьей Ивановной больно об сыне тоскуют. Попытай им отдать младенца. Ежели, говорит, судил ей бог судьбу, то не иначе, что у них судьба эта находится…»
Ну, вот уехал мой Степан Федоров в лес, одна я ноченьку ночевала, одна-одинешенька с теской со своей… Лежу на полатях, — спать не сплю, все думаю. Только слышу — мимо избы прошел кто-то. Слушаю-послушаю, нет будто никого. Да вдруг кто-то в оконце стукнул раз и другой. Подошла я к окну, — ночь лунная, ясная, на траве каждая тебе росинка видна, а под окном никого…
Упало у меня сердце, отошла я от окна — к стенке прислонилась. Вдруг рука опять, да по стеклу, тихонечко стук-стук. Я к окну — гляжу: у стенки кто-то жмется, хоронится. Присела я на лавку, — господи, что такое? А сердце-то колотится… Ну вот, ровно в ту ночь, когда Мишанька приходил. Встала я, перекрестилась и говорю:
— Кто тут хоронится? Выходите, коли добрые люди!
Выходит тут перво-наперво наша деревенская старушка к окну. «Не бойся, говорит, Дарья, не с худым пришли». А та все жмется… И вижу я — у той полотенчиком на груди ребеночек подвязан… Господи батюшка! Потемнело у меня в глазах, ноженьки задрожали, руками за лавку держусь, — а то бы упала. Вспомнила свово Мишаньку… Думаю: «Вот она, судьба ко мне идет». Замуж шла, — где тебе: далеко этакого страху не было.
Подошла наша женщина к окну. «Пусти, говорит, Ивановна».
— Пошто, говорю, вас ночь-полночь в избу пускать?.. — Ну, да сама все-таки дверь отворяю, огня не вздуваючи, — только месяц полный в окна светит. Переступили они порог, а я стою перед ней, перед девкой-то, ни жива ни мертва, ровно казнить-миловать она меня пришла. И стыдно-то мне, и страшно-то, и боюсь: ну, вдруг возьмет да уйдет она от меня? А младенец-то спит у ней в полотенчике — не слышит…
Ну, женщина наша и говорит ей: «Кланяйся, девка, в ноги!..»
Поклонилась она мне в ноги да у ног ребеночка положила, припала к нему, плачет. Подняла я ее, ребеночка принимаю; горит у меня в руках, не знаю — брать, не знаю — не брать… И она-то… сама отдает, сама держит… и обе мы плачем…
Ох, и помню я, добрые люди, ту ноченьку месячную, не забыть мне ее будет до конца моей жизни…
На заре ушли они; обмыла я дитю, обрядила. Свою рубаху тотчас перешила, уложила ребенка в корзиночку… Сижу, жду его, Степана-то моего Федоровича. И опять мне, молодой, стыд, да боязно, да заботушка. Ровно вот без мужа ребенка принесла, право. Вижу: приехал, идет ко крыльцу, — я не встречаю, не привечаю — сижу на лавке. Вошел он в избу, — ребенок как раз и скричи…
— Это, мол, что такое?
— Это, мальчика, говорю, бог тебе послал, Степан Федорыч…
Поди вот! И зачем солгала перед ним — не знаю, не ведаю. А уж где тут обмануть, — на минуту одну не обманешь: и рубашонка-то по женски надвое сшита. Подошел он к корзине, поглядел…
— Какой это мальчик! Девочку взяла…
Больше ничего не сказал…
Она опять замолчала, тихо улыбаясь при воспоминании о своем Степане Федоровиче, которого она переупрямила и хотела еще обмануть. Мне вспомнилось суровое лицо хозяина, и теперь оно показалось мне гораздо приятнее.
— Мамка, — тихо спросила девочка, отводя лицо от ее груди.
— Что, Марьюшка?
— Что ж ты не баешь. Это я была — девочка-то?
— Ты, ты и была, глупая. Уж который раз спрашивает… Никакой ты ей сказки не сказывай, а все одно… Не переслушает… А уж и горя-те, и маяты-те что я с тобой приняла! Просто не приведи создатель. Хворая была, да скверная, да вся в струпьях, да все криком кричит, бывало, от зари до зари. Сердце все, что есть, изболело у меня с нею. Ночь бьешься-бьешься, силушки нету. «Изведешься ты у меня, Дарья, — говорит, бывало, Степан-то Федорыч. — Не дозволяю тебе, говорит, этак-то изводиться. Завтра же неси ее к матери». Ну, тут уж я молчу, не поперечу. А день придет, я опять: «Подождем еще, что будет, что господь даст». Он у меня отходчив — Степан-от Федорыч — и махнет рукой…
Она помолчала, тихо улыбаясь.
— Сказывал мне после старичок один — умный старик: «Это, говорит, ты так понимай, что господь батюшка в болезнях младенца милость к тебе являл. Нешто чужая девочка стала бы тебе за родного сына, которого ты под сердцем носила, ежели бы не переболело у тебя из-за нее все сердечушко-то заново…»
Пожалуй, и правда это: я ее в утробе не носила, грудью не кормила, так зато слезой изошла да сердцем переболела. Оттого иная и мать не любит так, что я ее, приемыша свово, люблю. Этто хворь по детям ходила, ударило и ее у меня этой хворью. Уж я плакала-плакала… «Господи батюшка, — думаю себе, — и отколь у меня столь много слез за нее, откуда только льется их такая сила…»
Она смолкла… Девочка тянулась к ней с улыбкой баловницы-дочери. За окном чирикала какая-то вечерняя пташка, и, казалось, последний луч солнца медлил уходить из избы, золотя белокурую голову ребенка, заливая ярким багрянцем раскрасневшееся лицо поздней красавицы, любовью и болью сердечной завоевавшей себе новое материнство…
В сенях послышались медлительные шаги Степана Федоровича. Он вошел в избу и остановился на пороге.
— Самовар-то, гляди, у тебя убежал. Эх вы, — хозяйки… Собирай, что ли, на стол…
Дарья вскочила и, все еще взволнованная своим рассказом, принялась накрывать на стол…
В сенях послышались медлительные шаги Степана Федоровича. Он вошел в избу и остановился на пороге.
— Самовар-то, гляди, у тебя убежал. Эх вы — хозяйки… Собирай, что ли, на стол…
Дарья вскочила и, все еще взволнованная своим рассказом, принялась накрывать на стол…
Когда мы кончили ужинать, уже стемнело. Степан стал собираться на реку.
— Не возьмешь ли и меня с собой? — предложил я. Степан остановился в пол-оборота и сказал:
— Скучишься, поди, над водой-то сидеть… Тоже и сыро… Ночи, пущай, теплые живут…
— Сходи, милый, ничего, — сказала Дарья. — А холодно станет, ты скажи: он тебя на берег доставит… Надо, видно, тебе и сежи наши поглядеть… Я так вот и о сю пору не знаю, чего они там делают… Погляжу с берега: сидит на середине реки, да носом клюет… А рыба по дну ходит себе…
Степан ничего не ответил на новый укол, и мы вышли…
Через несколько минут ботник доставил нас на середину реки, к сеже.
Река перегорожена от одного берега до другого. На середине оставлен единственный проход для рыбы, и над ним устроена сежа: на четырех высоких жердях мосток и на нем лавочка.
Мы взобрались на это седалище, и Степан тихо, чтобы не тревожить обитателей черной глубины, загораживает ворота широкой пастью сети в форме широкого длинного мешка. Края этой сети надеты на четыре шеста: два вертикальных закалываются по сторонам ворот; из двух горизонтальных один опускается на дно, другой остается на поверхности.
— Тише теперя… Не шевелись, — шепчет мне Степан.
Он собирает рукав сети, изловчается, взмахивает рукой… Сеть с шипящим звуком падает на темную реку. Сначала видно, как она, белея ячейками, уплывает по течению; потом будто чья-то невидимая рука схватила ее и потянула в глубину…
После этого Степан собрал в левую руку множество нитей, идущих от нижнего шеста, лежащего на дне реки. Эти нити тянутся со дна, загораживая все пространство ворот, и напоминают вожжи, взнуздавшие черную глубину. Когда Степан через некоторое время передал их мне, тщательно разложив их на кисти моей руки таким образом, что я чувствовал каждую нитку отдельно, то они тихо заиграли у меня в руке, как струны… Сразу установилась какая-то связь с глубиной; Нити трепетали, вздрагивали, подергивались, точно кто-то невидимый в глубине играл на них, как на струнах… Нервы невольно напрягались… Хотелось не шевелиться, говорить как можно тише.
— Дергает, — сказал я… — Много… Точно идет стая…
— Не, — спокойно ответил Степан. — Это вода плывет, да еще сарожник балует… Мелкота. Крупная рыба, та тебе баловать не станет. Вот, когда услышишь — потянет боком легонько, ровно смычком по струне, ну, тогда лещ или щука прошла. Тогда тащим мы нижний шест кверху, — тут она… Лещ — он простяк; пойдет, так уж и идет. А вот щука или наипаче жерех — с тем мудрено: пойдет биться, пойдет путлять, сеть что есть изорвет… Эка громадина бултыхнулась, прости господи… Дай-ко сюда!
За нами что-то грузно, даже как будто со вздохом, шлепнулось в воду, и невидимые в темноте круги тихо закачали шесты с мостками. Степан оглянулся и покачал головой.
— Сними-ко картуз, Владимир: вишь, даже в воде белеет, пожалуй, забоится он… Не жерех ли это, гляди, из омута пошел…
Я снимаю картуз, который действительно мерцал слабым пятном в таинственной обители простяков-лещей и хитрых жерехов. Сам Степан сидит несколько минут темный, незаметный и чутко дремлет с своими странными вожжами в руке.
— Не даст ли господь дождика? — говорит он вдруг радостно, подымая лицо навстречу проснувшемуся свежему ветру.
Две стены леса по обе стороны реки действительно зашептали о чем-то, осинки лопочут быстро и тревожно, между тем как ели только качают острыми верхушками, но шума от них еще не слышно. Степан наставил ухо, насторожился и смотрит с ожиданием на темное небо, где звезды неясно мерцают в сыром воздухе.
Легкое, светлое, даже как-то слишком светлое облачко остановилось в зените, над самой рекой. Целая рать таких же тучек толпится за гребнем, выглядывая из-за леса…
Этот ветер, заговоривший с дремавшими осинами, будит надежду, что наконец моления сельских церквей по всему лицу этой умирающей от жажды страны услышаны кем-то в далекой вышине, и светлый рой облачков, толпящихся за верхушками елей, кажется только авангардом, повинующимся таинственной команде.
И ночь оживает, вся проникаясь смыслом и волей от этого страстного человеческого ожидания…
Но река молчит… Жерех из омута не проявляет никаких определенных намерений.
— Послушай, Степан, — спрашиваю я, чтобы прогнать дремоту, — ты вот тут сидишь по ночам, над водой, близ омута. Неужто не видал ничего этакого?
— Нежити? Не… бог миловал, не видал никогда. — Степан слегка зевает. — В прежние времена водилось их тут много… всяких. А теперь, видишь ты: жилья больше, церкви тоже понастроены, — в леса он подальше ушел, так мы считаем…
Он тихо смеется.
— Этто недели с две испужался я-таки… действительно что, порядком струсил… этак же вот на сеже сидел… На селе первые петухи еще не скричали. Только слышу — по лесу на той стороне шум и сучья трещат; да шум, скажу тебе, бойкий, так и ломит… Что, думаю, за притча?.. Потом стихло. И вдруг, гляжу: ходит черное здоровенное по берегу, над омутом. Вижу — ходит, а что именно — не могу разглядеть, потому темно под лесом-те. Вдруг — бултых в воду, в самую омутину. Глянул я на воду, на светлое-то место, — и обомлел: плывет тебе по реке рогатой; да и рога-те каки-то страшные! С нами крестная сила! Перекрестился, протер глаза-те. Что ты думаешь?.. Лось! Да еще не один, а два. Другой на берегу остался, повернулся ко мне, вытянул морду, да что-то скричал товарищу. Вот ведь скажу тебе, Владимир, — вовсе на речь похоже, только слов не поймешь… Ну, думаю, что будет… Так я понимаю, что обо мне это они. Тот выплыл на-берег, на песок, подошел к сеже к самой, смотрит с берега на меня. Самец, видно: посмелее, а она боится. Говорил он ей, говорил: дескать, ничего, не бойся ты этого мужика. Вишь, он на сеже сидит. Потом ударил копытом — опять назад, к товарищу. Значит, она дура, все боится. Известно, баба. Заробела. Плывет он по реке, а я думаю: ну-ко, он подойдет под сежу-то да рогами и толканет. Жерди не больно чтоб крепкие, — чебурахнусь я в воду, стопчет он меня… Нет. Поговорили, посоветовались друг с дружкой… как ударят опять по лесу! Охо-хо… И ударили по лесу-те, братец мой… и пошли они…
Пока он засыпающим голосом продолжает рассказ о своих ночных посетителях, дремота, качавшаяся на летучих крыльях над моей головой, спускается ниже… На сеже, над рекой, водворяется сон. Степан смолк и слушает только руками… До меня доносит таинственный шопот леса. Ему придает особенную важность то, что он один говорит среди общего молчания… Его шорох навевает какие-то сумрачно-странные фантазии. Кто-то будто тихо плывет в глубине, подкрадываясь к нам… Шипя, подымаются из воды чудовищные лапы… Качаются мостки. Вода закипает и вздымается кверху, доски подо мной качаются, опрокидываются, в голову что-то стучит, сердце колотится в груди, — и я лечу в темную бездну…
— Держи, держи!.. Вишь, подлец, вишь, подлец, чего делает… Ах, ты господи! Подержи шест, Владимир… Шест подержи!
Я открываю глаза. Вода действительно кипит подо мной, мостки действительно качаются… Степан торопливо передает мне шест и быстро спускается в лодку. Сеть шипит, вьется в воде, и кто-то усиленно дергает шест из моих рук.
— Чего делает!.. Нет, чего делает, господи боже! — говорит Степан почти с испугом. — Завьет сеть за корягу, все-ё изорвет. Не-ет, погоди, не-ет, шалишь!..
Подо мной начинается суетливая возня. Степан уже в лодке, и его ботничок, узкий и востроносый, извивается над водой, точно хвост водяного чудовища. Сам Степан говорит сдавленным голосом, кому-то грозит и кого-то ловит, суясь чуть не по самые плечи в воду.
— Ту-у-ут, — произносит он наконец окончательно умирающим голосом. — Волоки потихонечку сеть-то к себе, Владимир. Так… потише. Ну и боец, ну и боец!.. Настоящий Александра Маркидон, право, Александра Маркидон!
1. В каком варианте ответа средством выразительности речи является сравнение?
1) Вот наконец она появилась. Загадочное существо тринадцати лет, невероятная красавица с улыбкою до ушей, с золотыми глазами, с тонюсенькой талией.
2) Гоша подходит к стене, опускается на четвереньки и после нескольких неудачных попыток делает стойку. Верочка наблюдает за ним сурово, как тренер.
3) Верочка снисходительно наблюдает, как мальчишки возятся с ракетой, как бережно кладут её на ступеньки подъезда, а сами отправляются за рюкзаками.
4) И Гоша теперь сердит и почти свысока разговаривает с Верочкой: «На, смотри, если хочется…»
2. В каком варианте ответа средством выразительности речи является сравнение?
1) Я была самолюбива, и мне казалось, что «статуэтка» – этo лишь вещь, украшение, а не человек, тем более что статуэтками называли и трёх фарфоровых собак, оцепеневших на нашем буфете.
2) Воспитательница в детском саду, словно стараясь подчеркнуть мою хлипкость, выстроила нас всех по росту, начиная с самых высоких и кончая мною.
3) Царство игрушек по-своему отражало реальный мир, никого не унижая, а меня возвышая.
4) Но вдруг, когда мне исполнилось шесть лет, появилась огромная кукла с нерусским лицом и русским, хотя и необычным для игрушки, именем Лариса.
3. В каком варианте ответа средством выразительности речи является метафора?
1) И вдруг раздался громкий треск, будто взорвалась хлопушка или лопнула автомобильная шина.
2) Глебов жил в своём двухэтажном подворье рядом с серым, громадным, наподобие целого города или даже целой страны, домом в тысячу окон.
3) Серая громада висла над переулочком, по утрам застила солнце, а вечерами сверху летели звуки музыки.
4) Тут все пятеро кинулись в стороны, Лёвка поднялся на ноги, а в руке он держал пугач, который стрелял особыми пистонами.
4. В каком варианте ответа средством выразительности речи является фразеологизм?
1) Надежда кричала, что она потратила неделю на приготовление праздничного стола и всю прошлую жизнь на воспитание Оксаны и не намерена сидеть на кухне, как прислуга.
2) А осложнения, как он понимал, грядут.
3) Оксану как ветром сдуло вместе с её неудовольствием, и через секунду послышался её голос — тугой и звонкий, как струя, пущенная под напором.
4) Впереди праздник, и жизнь – как праздник.
5. Укажите, какое средство выразительности речи используется в предложении 18: «Проводив маму с отцом в очередную командировку, мы с бабушкой тут же, как заговорщики, собирались на экстренный совет».
1) сравнительный оборот 2) просторечные слова 3) противопоставление 4) метафора
6. В каком варианте ответа средством выразительности речи является фразеологизм?
1) Частенько отец просит меня напомнить ему содержание кинокартины или книги, которую мы оба читали.
2) Какая диковинная память, а! – радостно говорит он.
3) Как-то я услышал по радио, что, если в семье несколько детей, нехорошо одного из них выделять.
4) Позднего ребёнка ждут не дождутся и, когда наконец дожидаются, начинают проявлять к нему такую любовь, такое внимание, что ему хочется сбежать на край света.
7. В каком варианте ответа средством выразительности речи является олицетворение?
1) Толя осени не любил. Не любил за то, что опадали листья и «реже солнышко блистало», а больше всего за то, что осенью часто шли дожди и мама не пускала его на улицу.
2) А она, заметив, что Толя обернулся, спряталась за углом старого двухэтажного дома.
3) Но вот наступило такое утро, когда все окна были в извилистых водяных дорожках, а дождь заколачивал и заколачивал что-то в крышу…
4) Она стояла, держа в руках сложенный зонтик, не обращая внимания на дождь, который стекал с плаща, и медленно водила глазами по окнам школы: мама, наверно, хотела угадать, в каком классе сидит её Толя.
8. Укажите, какое средство выразительности речи используется в предложении 16: «У нас роскошная библиотека, большая, с редкими книгами, но она ничегошеньки не хочет».
1) слово разговорного стиля 2) фразеологизм 3) метафора 4) сравнительный оборот
9. В каком варианте ответа средством выразительности речи является метафора?
1) Люсю Катунину она называла на французский манер: Люси. «Как в доме Ростовых! – поясняла Оленька. – Или Болконских».
2) Несмотря на сопротивление Оленьки, она таскала за ней огромную папку с рисунками, даже готовила краски и мыла кисточки.
3) А она обиделась… И на что?! Академик живописи рисует гораздо лучше, чем говорит.
4) – Не нашла места в зале? – задумчиво произнесла я. – Если бы ты нашла его у себя в сердце…
10. В каком варианте ответа средством выразительности речи является метафора?
1) Надо было хорошенько обдумать, как сказать ему, что она, Динка, повзрослела и никогда больше не сядет на раму его велосипеда, не поедет с ним кататься.
2) Не будет и тайн, рассказанных верному другу детства Хохолку.
3) Динка молча сидела за столом, рассеянно улыбалась Лёне, не замечая, что он давно следит за ней беспокойным взглядом.
4) А в глубине террасы стоял Лёня, и сердце его сдавливала боль.
11. В каком варианте ответа средством выразительности речи является сравнение?
1) Лицо её было подвижным, как у клоуна: она и им распоряжалась без натуги.
2) Разочарование, восторг, изумление – все эти чувства сменяли друг друга, не оставляя места неопределённости.
3) Во всём, кроме женственности и красоты: тут первой считалась Ляля.
4) Ляля восхищённых взоров не замечала, и они от этого становились ещё восхищённее.
12. В каком предложении средством выразительности речи является олицетворение?
1) Пластинки слушали, играли моей железной дорогой, болтали о том о сём, но ни о чём серьёзном.
2) И ещё ребята любили, когда я пускал с балкона бумажных голубей.
3) Я пустил голубка с балкона, и ветер схватил и унёс его за тополя.
4) И я подумал: вот найдёт кто-нибудь, догадается, придёт ко мне…
13. В каком варианте ответа средством выразительности речи является фразеологизм?
1) Короче, профессия грузчика как перспективная мною никогда не рассматривалась.
2) Родители сами понимали, что по их стопам я не пойду, и даже не намекали на это.
3) Конечно, меня отлавливали, не пускали, но несколько чертежей я всё же испортил, какие-то циркули сломал.
4) Слушал и смотрел выступления студенческого хора, концерты студентов эстрадного отделения, спектакли, поставленные и сыгранные студентами.
14. В каком варианте ответа средством выразительности речи является олицетворение?
1) Сослуживцы любили бабушку, они говорили, что с ней вместе из бухгалтерии ушла музыка: бабушка постоянно что-нибудь напевала.
2) В отличие от бабушки, отец хотел, чтобы Олег стал в будущем толковым инженером.
3) Смычок – вот что он будет держать в руках всю жизнь!
4) «Может быть, это новые методы музыкального воспитания?» – рассуждала бабушка.
15. В каком варианте ответа средством выразительности речи является фразеологизм?
1) Пашка хочет быть как Циолковский и всегда что-нибудь изобретает.
2) Нельзя же заново изобретать самолёт, если его давно изобрели, или открывать новые страны, если всё уже пройдено вдоль и поперёк!
3) Я выпросил у отца большую конторскую книгу, вывел на обложке…
4) История Тыжи осталась ненаписанной, но в деревне меня теперь зовут не иначе как «Колька-летописец»…
16. В каком варианте ответа средством выразительности речи является фразеологизм?
1) В первый год моей жизни, в день какого-то праздника, по старому поверью, родители мои устроили гадание: они разложили крест, детскую саблю, рюмку и книжку.
2) Рассказывая мне впоследствии об этой сценке, отец смеялся…
3) Рассказы отца, прошедшего тернистый путь от солдата до капитана, детские игры – всё это настраивало на определённый лад.
4) По мере перехода в высшие классы свободного времени, конечно, становилось меньше, появились другие интересы, и воинские упражнения мои почти прекратились.
17. В каком варианте ответа средством выразительности речи является сравнение?
1) В детстве я очень, очень старалась полюбить театр, как мне велели: ведь это Большое Искусство, Храм.
2) И я, как положено, должна испытывать священный трепет, но помнить при этом, что в театре есть театральные условности.
3) А между тем в театре было тепло, в зале приятно и сложно пахло, в фойе гуляли нарядные люди, окна были укутаны шторами из парашютного шёлка, будто кучевыми облаками.
4) От кино я именно и жду полного преображения, окончательного обмана – «чтоб не думать зачем, чтоб не помнить когда».
18. В каком варианте ответа средством выразительности речи является фразеологизм?
1) Прямо перед ней, в простенке между двумя окнами, где стоял сапожный столик и было светлее, возвышался портрет молодой женщины со строгой улыбкой, в городском платье, с чёрным кружевным шарфом.
2) Остановившись на пороге, Динка не могла оторвать глаз от этого портрета.
3) Иоська смолк и вопросительно и насторожённо смотрел на непрошеную гостью.
4) Яков кивнул сыну и, повернувшись к портрету, поднял смычок, прикоснулся к струнам…
19. В каком варианте ответа средством выразительности речи является просторечная лексика?
1) Ты бы, Лёня, рассказал чего-нибудь повеселей.
2) Встревает тут Федосья, баба из Пустыни.
3) Эти доски и пригодятся.
4) Особенно портрет Пугачёва – глядеть долго нельзя: кажется, с ним самим разговариваешь.
20. В каком варианте ответа средством выразительности речи является фразеологизм?
1) Он эту музыку прямо на ходу сочиняет.
2) Я люблю джаз, как дядя Женя.
3) Кит, съев варёную колбасу из холодильника, шагал в чудесном настроении.
4) Сколько песен в нас с ним бушевало, сколько надежд!
21. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является эпитет.
1) Над дверью висела синяя с белыми буквами вывеска: «Городской дом ребёнка».
2) За спиной у детской начальницы негромко гудел финский холодильник, а на окнах колыхались розовые занавески из красивой ткани.
3) А Николая била в висок ужасная мысль.
4) …В большой и светлой комнате вдоль стен стояли рядами деревянные кроватки, а в них лежали младенцы.
22. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является гипербола.
1) Ведь этот Мурлышка – вся её жизнь!
2) А вредная всё-таки, – он покрутил головой.
3) – Так что же, из-за вашего кота нам и поиграть нельзя? – дерзко спросил Лёвка.
4) Все соседи включились в поиски кота, а несчастная Марья Павловна совсем отчаялась и слегла с сердечным приступом.
23. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является сравнение.
1) Она возникла перед взглядом Алексея как-то вечером, в час бешеного приступа его боли, и мимо не прошла, задержалась.
2) И неграмотная старуха бродила вечерами между коек, взбивая подушки, кладя компрессы на жаром пышущие лбы и приговаривая, приговаривая какие-то словечки, то ли убаюкивая ими, то ли сказку какую волшебную рассказывая.
3) Когда заканчивалось её дежурство, усаживалась теперь тётя Груня на табурет возле Алексея, смачивала уголком полотенца ссохшиеся, запёкшиеся его губы, и обтирала лицо, и подносила водички, и всё время гладила она его холодную, неживую руку и приговаривала, приговаривала, не жалея слов, мягких, как хорошая повязка.
4) Как же могла она, мать и жена, не ходить в палаты после дежурства, как могла не приговаривать своих ласковых слов, как могла не помочь Алексею?
24. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
1) Внизу царил смех, кипела радость, а там, на ступеньках, дрожала обида.
2) Но результат не заставил себя ждать.
3) Первый класс мы закончили с таким результатом: пятерых детишек усыновили и удочерили.
4) На улице тишь, только шаркает метлой дворник.
25. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
1) У дороги застыли вербы в серебряном пуху.
2) Тетерева не спеша поклёвывали на берёзах почки, важно прохаживались по веткам.
3) По рыхлому снегу ступали наугад, то и дело проваливаясь в колдобины.
4) Миновали железнодорожное полотно и через поле по узкой тропе заспешили к ещё сонному, голубеющему вдали лесу.
26. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является олицетворение.
1) Например, опишите вьющийся куст этих красных цветов, которые тянутся через ограду, хотят заглянуть в комнату, посмотреть через стеклянную дверь, что мы тут с вами делаем…
2) В противном случае ваш талант неизбежно оскудеет, высохнет, подобно колодцу, откуда долгое время не берут воду.
3) Прислушивайтесь к своим чувствам, наблюдайте окружающий вас мир и пишите.
4) И тогда перед вами откроется неисчерпаемый мир подлинной поэзии.
27. Какого из перечисленных средств выразительности нет в предложении: «Глубокая и тихая вода лакированно блестела, словно в реку вылили масло, и в это чёрное зеркало смотрелись с обрыва задумчивые ели, тонкие берёзки, тронутые желтизной».
1) сравнительный оборот 2) эпитеты 3) метафора 4) гипербола
28. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
1) Много историй и сказок знал дед, но все сказы начинал и завершал удалой или грустной песней.
2) Ребятишки всегда собирались вокруг него, ложились на траву, подперев кулачками непутёвые головы и пораскрыв рты, слушали, как сказку.
3) – Шашки вон! – командовал старик, тряс узловатыми землистыми пальцами свой дубовый костыль и одним махом срубал метёлки жирной лебеды.
4) Потом садился, долго сидел бесшумный, что-то перебирая сизыми губами, отыскивая, как на чётках, нужный камушек, и как бы сама собой сначала тихо, потом всё сильней и отчётливей, неторопливо и просторно, как сама степь, с губ его текла песня, грустная, горькая, как полынь, о казачке, не дождавшейся мужа с войны, и сиротинушках детках её, напрасно убитой горлице, об умирающем ямщике и наказе его или ещё о чём-то таком, что сердце сводило печалью, навёртывалась горячая слеза.
29. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
1) Решив немедленно идти спасать свою любимицу, Тёма на цыпочках подходит к стеклянной двери и тихо, чтобы не произвести шума, выходит на террасу.
2) Подбежав к отверстию колодца, он вполголоса зовёт: – Жучка, Жучка!
3) Не теряя времени, Тёма обвязывает вожжами собаку, затем поспешно карабкается наверх.
4) Мальчик с ужасом вслушивается в слова няни, и мысли роем теснятся в его голове.
30. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является фразеологизм.
1) Когда Юра начал вытаскивать из массивного письменного стола огромные и почему-то пыльные альбомы, прямо над головами мальчишек раздался протяжный и жалобный вой…
2) Мой папа говорит: если не умеешь ухаживать, не заводи собак…
3) Выбежав на улицу, перевёл дух и нашёл на фасаде дома Юркины окна.
4) Пришло время удивляться Валерке.
31. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
1) Он сидел всё в одном и том же месте, около ножки кровати, и, когда кто-нибудь наклонялся над ним, он с грозным бессилием выставлял вперёд зазубренную клешню.
2) На третий день около усов показалась пена, но, когда Зыбин к нему притронулся, краб пребольно, до крови, заклешнил ему палец.
3) Какая-то мелкая рыбёшка приплыла, сверкнула голубой искрой и сгорела в луче фонаря, исчезла.
4) Он пошёл неуклюже, кряжисто, как танк.
32. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является фразеологизм.
1) Если бы он родился человеком, то о нём обязательно написали бы книгу в серии «Жизнь замечательных людей».
2) А я в этот момент готов был провалиться сквозь землю.
3) Они с восторженным писком бегают по двору, мух гоняют, и этот здоровенный балбес с ними носится наперегонки.
4) Они лениво сидели на цепи, свирепым рычанием прогоняли цыплят, если те лезли в их миску.
33. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
1) – Трус несчастный, – вдруг отчётливо, с невероятным презрением сказала большая девочка.
2) Письма, пользуясь её слепотой, вынули не из шкатулки – их вынули из её души, и теперь ослепла и оглохла не только она, но и её душа…
3) Анне Федотовне очень не понравился этот тон, вызывающий, полный непонятной для неё претензии.
4) Но слышала она сейчас плохо, потому что предыдущий разговор сильно обеспокоил её, удивил и обидел.
33. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является фразеологизм.
За спиной висел чудовищный ранец из волосатой и пегой коровьей шкуры.
В ранце тарахтел пенал, горсть грецких орехов, литой чёрный мяч и арифметика.
На ногах – «броненосцы».
Тётя Варя в ужас пришла.
34. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метонимия.
Нельзя было без смеха и удивления смотреть на Гоголя.
Я подумал, что если б судьба не сделала Гоголя великим поэтом, то он был бы непременно артистом-поваром.
Как скоро оказался признак, что макароны готовы, то есть когда распустившийся сыр начал тянуться нитками, Гоголь с великою торопливостью заставил нас положить себе на тарелки макарон и кушать.
Макароны точно были очень вкусны, но многим показались не доварены и слишком посыпаны перцем, но Гоголь находил их очень удачными, съел несколько тарелок и не чувствовал потом никакой тягости, на которую некоторые потом жаловались…
35. Укажите предложение, в котором средством выразительности является олицетворение.
Иду по грязной, слякотной, покрытой разным сором и дрянью улице, иду злой, бешеный, как цепная собака.
Сумасшедший петербургский ветер срывает шляпу, приходится придерживать её рукой.
Однажды, когда мы, большие суровые люди, сидели за обеденным столом, – мама чем-то больно обидела девочку.
Долго так стояла она, крохотная, с великой обидой в сердце, не знающая – что предпринять…
36. Укажите предложение, в котором средством выразительности является эпитет.
Левка переехал в большой дом на набережной откуда-то из пригорода или даже, кажется, из другого города.
Кожаные штаны были на нём, а в руке он держал пистолет.
Так Левка Шулепников из человека, которого собирались на весь свет опозорить, превратился в героя….
Нет, зависть – совсем не то мелкое, дрянное чувство, каким представляется.
37. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
И стонало сердце моё, и не могла я готовить уроков.
Он был меньше ростом, чем я ждала.
Помню, мимо меня прошла полная барышня, что-то напевая.
Я думала, что в доме Толстого все ходят на цыпочках и говорят шёпотом.
38. Укажите предложение, в котором нет фразеологического оборота.
Скрепя сердце я поплелся в кабинет.
И когда на смену гусиным перьям пришли стальные, против них ополчились все учители чистописания.
Они запрещали школьникам писать стальными перьями, чтобы школьники не испортили себе почерк.
Все учители будут говорить в один голос, что эта новая выдумка только почерк портит.
39. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является эпитет.
Он всей душой почувствовал себя совершенно чужим в этом холодном и пустынном мире раннего утра.
Хотя двор и сад все еще были в тени, но уже ранние лучи ярко и холодно золотили розовые, желтые и голубые тыквы, разложенные на камышовой крыше мазанки, где жили сторожа.
Он загорел, как индеец, привык ходить босиком по колючкам, купался три раза в день.
Заспанная кухарка в клетчатой домотканой юбке и холщовой сорочке, вышитой черными и красными крестиками, выколачивала из самовара о порог вчерашние уголья.
40. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метонимия.
Чтоб скрипки вылезли на первый план, а мой брат сидел где-то в углу?
Еще чего не хватало!
Конечно, мне будет труднее, чем Наташе Ростовой на её первом балу!
Поэтому они и дальше будут изображать из себя утомлённых «героев нашего времени», которых ничем на свете не удивишь.
41. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является фразеологизм.
А эта кисочка Машенька улыбнулась ему и промурлыкала: – Оч-чень р-реалистично нар-рисовано.
– Гений и злодейство есть вещи несовместные, – сурово сказал Лева Махервакс, лучший фонарёвский друг.
Он же хочет получше нарисовать, а за это вот всю дорогу горит синим пламенем.– Вот вы все убиваете в нем художника, – обличал он своих ребят.
42. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является эпитет.
человек с дикой шевелюрой глаза были как золотые рыбки в аквариуме
«день открытых дверей» уже кончался и там попытать счастья
43. Укажите предложение, в котором средством выразительности речи является метафора.
Передавая работу своему руководителю, имел наглость пошутить
Улыбки и комплименты обволакивали меня и убаюкивали.
Да, я ведь фи-ло-лог, а не учителишка какой-нибудь!
Вот какой человек приехал в область!