Гротеск — это термин, означающий тип художественной образности (образ, стиль, жанр), основанный на фантастике, смехе, гиперболе, причудливом сочетании и контрасте чего-то с чем-то. В жанре гротеска наиболее ярко проявились идейные и художественные особенности щедринской сатиры: ее политическая острота и целеустремленность, реализм ее фантастики, беспощадность и глубина гротеска, лукавая искрометность юмора.
«Сказки» Щедрина в миниатюре содержат в себе проблемы и образы всего творчества великого сатирика. Если бы, кроме «Сказок», Щедрин ничего не написал, то и они одни дали бы ему право на бессмертие. Из тридцати двух сказок Щедрина двадцать девять напиеаны им в последнее десятилетие его жизни (большинство с 1882 по 1886 год) и лишь только три сказки созданы в 1869 году. Сказки как бы подводят итог сорокалетней творческой деятельности писателя. К сказочному жанру Щедрин прибегал в своем творчестве часто. Элементы сказочной фантастики есть и в «Истории одного города», а в сатирический роман «Современная идиллия» и хронику «За рубежом» включены законченные сказки.
И не случайно расцвет сказочного жанра приходится у Щедрина на 80-е годы. Именно в этот период разгула политической реакции в России сатирику приходилось выискивать форму, наиболее удобную для обхода цензуры и вместе с тем наиболее близкую, понятную простому народу. И народ понимал политическую остроту щедринских обобщенных выводов, скрытых за эзоповской речью и зоологическими масками. Писатель создал новый, оригинальный жанр политической сказки, в которой сочетаются фантастика с реальной, злободневной политической действительностью.
В сказках Щедрина, как и во всем его творчестве, противостоят две социальные силы: трудовой народ и его эксплуататоры. Народ выступает под масками добрых и беззащитных зверей и птиц (а часто и без маски, под именем «мужик»), эксплуататоры — в образах хищников. Символом крестьянской России является образ Коняги — из одноименной сказки. Коняга — крестьянин, труженик, источник жизни для всех. Благодаря ему растет хлеб на необъятных полях России, но сам он не имеет права есть этот хлеб. Его удел — вечный каторжный труд. «Нет конца работе! Работой исчерпывается весь смысл его существования…» — восклицает сатирик. До предела замучен и забит Коняга, но только он один способен освободить родную страну. «Из века в век цепенеет грозная неподвижная громада полей, словно силу сказочную в плену у себя сторожит. Кто освободит эту силу из плена? Кто вызовет ее на свет? Двум существам выпала на долю эта задача: мужику да Коняге»… Эта сказка — гимн трудовому народу России, и не случайно она имела такое большое влияние на современную Щедрину демократическую литературу.
Обобщенный образ труженика — кормильца России, которого мучают сонмища паразитов-угнетателей, — есть и в самых ранних сказках Щедрина: «Как один мужик двух генералов прокормил», «Дикий помещик». «А я, коли видели: висит человек снаружи дома, в ящике на веревке, и стену краской мажет, или по крыше, словно муха, ходит — это он самый я и есть!» — говорит генералам спаситель-мужик. Щедрин горько смеется над тем, что мужик по приказу генералов сам вьет веревку, которой они его затем связывают. Почти во всех сказках образ народа-мужика обрисован Щедриным с любовью, дышит несокрушимой мощью, благородством. Мужик честен, прям, добр, необычайно сметлив и умен. Он все может: достать пищу, сшить одежду; он покоряет стихийные силы природы, шутя переплывает «океан-море». И к поработителям своим мужик относится насмешливо, не теряя чувства собственного достоинства. Генералы из сказки «Как один мужик двух генералов прокормил» выглядят жалкими пигмеями по сравнению с великаном мужиком. Для их изображения сатирик использует совсем иные краски. Они «ничего не понимают», они грязны физически и духовно, они трусливы и беспомощны, жадны и глупы. Если подыскивать животные маски, то им как раз подходит маска свиньи.
В сказке «Дикий помещик» Щедрин как бы обобщил свои мысли о реформе «освобождения» крестьян, содержащиеся во всех его произведениях 60-х годов. Он ставит здесь необычайно остро проблему пореформенных взаимоотношений дво-рян-крепостников и окончательно разоренного реформой крестьянства: «Скотинка на водопой выйдет — помещик кричит: моя вода! курица за околицу выбредет — помещик кричит: моя земля! И земля, и вода, и воздух — все его стало! Лучины не стало мужику в светец зажечь, прута не стало, чем избу вымести. Вот и взмолились крестьяне всем миром к господу богу: — Господи! легче нам пропасть и с детьми с малыми, нежели всю жизнь так маяться!»
Этот помещик, как и генералы из сказки о двух генералах, не имел никакого представления о труде. Брошенный своими крестьянами, он сразу превращается в грязное и дикое животное. Он становится лесным хищником. И жизнь эта, в сущности, — продолжение его предыдущего хищнического существования. Внешний человеческий облик дикий помещик, как и генералы, приобретает снова лишь после того, как возвращаются его крестьяне. Ругая дикого помещика за глупость, исправник говорит ему, что без мужицких «податей и повинностей» государство «существовать не может», что без мужиков все умрут с голоду, «на базаре ни куска мяса, ни фунта хлеба купить нельзя» да и денег у господ не будет. Народ — созидатель богатства, а правящие классы лишь потребители этого богатства.
Ворон-челобитчик обращается по очереди ко всем высшим властям своего государства, умоляя улучшить невыносимую жизнь ворон-мужиков, но в ответ слышит лишь «жестокие слова» о том, что сделать они ничего не могут, ибо при существующем строе закон на стороне сильного. «Кто одолеет, тот и прав», — наставляет ястреб. «Посмотри кругом — везде рознь, везде свара», — вторит ему коршун. Таково «нормальное» состояние собственнического общества. И хотя «воронье живет обществом, как настоящие мужики», оно бессильно в этом мире хаоса и хищничества. Мужики беззащитны. «Со всех сторон в них всяко палят. То железная дорога стрельнет, то машина новая, то неурожай, то побор новый. А они только знай перевертываются. Каким таким манером случилось, что Губошлепов дорогу заполучил, у них после того по гривне в кошеле убавилось — разве темный человек может это понять?..» Коршун из сказки «Ворон-челобитчик» хотя был жестоким хищником, но он говорил ворону правду о звериных* законах окружающего их мира.
Карась из сказки «Карась-идеалист» не лицемер, он по-на-стоящему благороден, чист душой. Его идеи социалиста заслуживают глубокого уважения, но методы их осуществления наивны и смешны. Щедрин, будучи сам социалистом по убеждению, не принимал теории социалистов-утопистов, считал ее плодом идеалистического взгляда на социальную действительность, на исторический процесс. «Не верю… чтобы борьба и свара были нормальным законом, под влиянием которого будто бы суждено развиваться всему живущему на земле. Верю в бескровное преуспеяние, верю в гармонию…» — разглагольствовал карась. Кончилось тем, что его проглотила щука, и проглотила машинально: ее поразили нелепость и странность этой проповеди.
В иных вариациях теория карася-идеалиста получила отражение в сказках «Самоотверженный заяц» и «Здравомысленный заяц». Здесь героями выступают не благородные идеалисты, а обыватели-трусы, надеющиеся на доброту хищников. Зайцы не сомневаются в праве волка и лисы лишить их жизни, они считают вполне естественным, что сильный поедает слабого, но надеются растрогать волчье сердце своей честностью и покорностью. «А может быть, волк меня… ха-ха… и помилует!» Хищники же остаются хищниками. Зайцев не спасает то, что они «революций не пущали, с оружием в руках не выходили».
Олицетворением бескрылой и пошлой обывательщины стал щедринский премудрый пескарь — герой одноименной сказки. Смыслом жизни этого «просвещенного, умеренно-либерального» труса было самосохранение, уход от столкновений, от борьбы. Поэтому пескарь прожил до глубокой старости невредимым. Но какая это была унизительная жизнь! Она вся состояла из непрерывного дрожания за свою шкуру. «Он жил и дрожал — только и всего». Эта сказка, написанная в годы политической реакции в России, без промаха била по либералам, пресмыкающимся перед правительством из-за собственной шкуры, по обывателям, прятавшимся в своих норах от общественной борьбы. На многие годы запали в душу мыслящих людей России страстные слова великого демократа: «Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пескари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пескари». Таких «пескарей»-обывателей Щедрин показал и в романе «Современная идиллия».
Топтыгины из сказки «Медведь на воеводстве», посланные львом на воеводство, целью своего правления ставили как можно больше совершать «кровопролитий». Этим они вызвали гнев народа, и их постигла «участь всех пушных зверей» — они были убиты восставшими. Такую же смерть от народа принял и волк из сказки «Бедный волк», который тоже «день и ночь разбойничал». В сказке «Орел-меценат» дана уничтожающая пародия на царя и правящие классы. Орел — враг науки, искусства, защитник тьмы и невежества. Он уничтожил соловья за его вольные песни, грамотея дятла «нарядил… в кандалы и заточил в дупло навечно», разорил дотла ворон-мужиков. Кончилось тем, что вороны взбунтовались, «снялись всем стадом с места и полетели», оставив орла умирать голодной смертью. «Сие да послужит орлам уроком!» — многозначительно заключает сказку сатирик.
Все сказки Щедрина подвергались цензурным гонениям и многим переделкам. Многие из них печатались в нелегальных изданиях за границей. Маски животного мира не могли скрыть политическое содержание сказок Щедрина. Перенесение человеческих черт — и психологических и политических, на животный мир создавало комический эффект, наглядно обнажало нелепость существующей действительности.
Фантастика щедринских сказок реальна, несет в себе обобщенное политическое содержание. Орлы «хищны, плотоядны…». Живут «в отчуждении, в неприступных местах, хлебосольством не занимаются, но разбойничают» — так говорится в сказке об орле-меденате. И это сразу рисует типические обстоятельства жизни царственного орла и дает понять, что речь идет совсем не о птицах. И далее, сочетая обстановку птичьего мира с делами отнюдь не птичьими, Щедрин достигает высокого политического пафоса и едкой иронии. Также построена сказка о Топтыгиных, пришедших в лес «внутренних супостатов усмирять». Не затемняют политического смысла зачины и концовки, взятые из волшебных народных сказок, образ Бабы-Яги, Лешего. Они только создают комический эффект. Несоответствие формы и содержания способствует здесь резкому обнажению свойств типа или обстоятельства.
Иногда Щедрин, взяв традиционные сказочные образы, даже и не пытается ввести их в сказочную обстановку или использовать сказочные приемы. Устами героев сказки он прямо излагает свое представление о социальной действительности. Такова, например, сказка «Соседи».
Язык щедринских сказок глубоко народен, близок к русскому фольклору. Сатирик использует не только традиционные сказочные приемы, образы, но и пословицы, поговорки, присказки («Не давши слова — крепись, а давши — держись!», «Двух смертей не бывать, одной не миновать», «Уши выше лба не растут», «Моя изба с краю», «Простота хуже воровства»). Диалог действующих лиц красочен, речь рисует конкретный социальный тип: властного, грубого орла, прекраснодушного карася-идеалиста, злобную реакционерку во-блушку, ханжу попа, беспутную канарейку, трусливого зайца и т. п.
Образы сказок вошли в обиход, стали нарицательными и живут многие десятилетия, а общечеловеческие типы объектов сатиры Салтыкова-Щедрина и сегодня встречаются в нашей жизни, достаточно только попристальнее вглядеться в окружающую действительность и поразмыслить.
Что такое гротеск в литературе и примеры его использования
Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Художественная литература успешно пользуется приёмами и средствами, зародившимися в недрах других видов искусства: музыки, живописи, архитектуры.
Одним из таких приёмов можно считать гротеск, широко используемый как литераторами прошлого, так и писателями-современниками.
Что такое гротеск и история этого термина
Гротеск – это средство художественной выразительности, объединяющее в причудливых, поражающих воображение образах простое и сложное, высокое и низкое, комическое и трагическое. Основа гротеска – контраст.
Конфликт (что это?) нескольких противоположных начал порождает любопытные формы и представления, как, например, образы говорящих кукол или маленьких уродцев, вроде Крошки Цахеса в сказках Э. Т. Гофмана.
В этих персонажах нет ничего традиционно кукольного. Они не умиляют, не вызывают желания позаботиться о себе, а наоборот, вселяют ужас, отвращение или недоумение, лишь через некоторое время сменяющееся более тёплыми чувствами.
Слово «гротеск» происходит от французского «grotesque» («причудливый, смешной»). Как сообщает этимологический словарь М. Фасмера, в основе лежит итальянское «grotta» («пещера»).
В XV столетии существовало определение «гротовый», относившееся к живописи и архитектуре с причудливыми элементами животного и растительного орнамента. Подобные декоративные фрагменты были обнаружены в римских катакомбах. Предполагают, что по времени создания они относятся к эпохе правления императора Нерона.
Поразительная живопись подземных пещер породила моду на сочетание странных персонажей и фигур в убранстве жилищ, отделке мебели, посуды, украшений. Дракон, держащий в зубах виноградную лозу, грифон с яблоком в лапе, двухголовый лев, перевитый плющом, – это типичные образы гротескного искусства.
Гротеск в литературе – это комический приём, необходимый, чтобы подчеркнуть абсурдность происходящего, обратить внимание читателя на нечто важное, скрывающееся за смешным, на первый взгляд, явлением.
В отличие от гиперболы (что это?), которая тоже склонна к преувеличениям, гротеск доводит ситуацию до крайности, делая сюжет абсурдным. В этой-то абсурдности и кроется ключ к пониманию образа.
Литература отличается от других видов искусства тем, что её содержание нельзя увидеть или потрогать, но можно представить. Поэтому гротескные сцены литературных произведений всегда «работают» на то, чтобы разбудить воображение читателя.
Примеры гротеска в литературе
Анализируя сатирические опыты со времён Аристофана до наших дней, можно сделать вывод, что гротеск – это отражённое в литературе социальное зло, заключённое в оболочку смеха.
В комедии «Лягушки», принадлежащей великому греческому драматургу, высмеиваются вещи серьёзные: судьба души после смерти, политика, стихосложение, общественные нравы. Персонажи попадают в царство мёртвых, где наблюдают спор между великими афинскими трагиками: Софоклом и недавно умершим Еврипидом.
Поэты ругают друг друга, критикуя старый и новый способ сложения стихов, а заодно и пороки современников. Вместо классического античного хора, который обычно сопровождал реплики героев, у Аристофана появляется хор лягушек, чьё кваканье звучит как смех.
Яркий пример гротеска – повесть Н. В. Гоголя «Нос». Орган обоняния отделяется от своего хозяина и начинает самостоятельную жизнь: отправляется на службу, в собор, гуляет по Невскому проспекту.
Самое интересное, что Нос воспринимается окружающими как вполне серьёзный господин, а вот покинутый им майор Ковалёв не может выйти из дому. Получается, что обществу важен не человек, а его атрибуты: чин, статус, облик. Гротескный образ разгулявшегося носа
На гротеске построены сатирические сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина. Например, герой одноимённого произведения Карась-идеалист олицетворяет философствующего интеллигента, оторванного от реальной жизни. Карась проповедует всеобщую любовь и равенство, тогда как хищные рыбы продолжают глотать мелкую рыбёшку.
Думая отговорить щуку от поедания себе подобных, идеалист гибнет. Его попытка пойти против законов природы комична, но за ней скрывается глубокая печаль от осознания этой истины.
Однако не все исследователи считают гротеск исключительно комическим приёмом. В произведениях М. А. Булгакова сталкиваются столь мощные и фантастические образы, что смеяться над ними вряд ли придёт кому-то в голову.
Повести (что это?) «Роковые яйца» и «Собачье сердце» посвящены экспериментам человека над природой. Во всё ли нам дозволено вмешиваться? Какими могут быть последствия научных опытов? Эти вопросы всё более актуальны в эпоху клонирования и креоники. Гротески Булгакова пугают, предостерегают, своей зловещей достоверностью напоминая гравюры Гойи.
Гротеск в зарубежной литературе
Кроме уже упомянутых Аристофана и Гофмана, среди зарубежных писателей приёмом столкновения высокого и низкого пользовались Ф. Рабле, С. Брандт, Дж. Свифт. В ХХ веке непревзойдённым мастером гротеска стал немецкоязычный писатель Ф. Кафка.
Герой новеллы «Превращение» Грегор Замза просыпается и обнаруживает, что стал огромным насекомым. Попробовав перевернуться на другой бок, он понимает, что больше этого не может.
Любящий сын и брат, Грегор зарабатывал деньги для всей семьи, а теперь он оказывается ненужным. Близкие относятся к гигантской сороконожке с отвращением. Они не заходят в комнату Грегора, только сестра изредка приносит ему еду.
Постепенно отвращение к странному существу возрастает. Никто не догадывается, как «оно» страдает, слыша, как мать и отец обсуждают по вечерам возникшие проблемы. Однажды вечером сестра предлагает сыграть на пианино новым жильцам. Привлечённый звуками музыки из гостиной, герой выползает из своего убежища. Весёлая компания шокирована, выходит скандал.
Мучимый голодом, ранами и одиночеством, Грегор медленно умирает. Семья облегчённо выбрасывает из комнаты высохшее тельце насекомого. Родители замечают, что, несмотря на все невзгоды, сестра хорошеет.
Фантасмагорическая выдумка Кафки продолжает идею Гоголя о том, насколько мало значит человек, лишаясь своих социальных функций, как мало любви остаётся даже в самых близких людях.
Разговор о гротеске уводит в заветные глубины художественной образности. Этот приём удаётся лишь тем художникам, создания которых порождены долгими годами обдумывания. Вот почему гротеск в литературном произведении неизменно поражает и на всю жизнь остаётся в памяти.
История термина
Лексическое значение слова гротеск восходит к французскому языку. Слово grotesque, как и итальянское grottesco, переводится как «причудливый», но буквальный перевод французского слова grotesque — «гротовый», «относящийся к гроту» или «находящийся в гроте», от grotte — «грот» (то есть пещера или впадина). Это слово, в свою очередь, также восходит к латинскому crypta — «подземная», «скрытая», «подземелье».
Термин вошёл в распространение в XV веке, когда в результате археологических раскопок в подземных помещениях был найден Золотой дом Нерона — незавершённый дворцовый комплекс, который был основан императором после серьёзного пожара в 64 году н. э. Обладая большой фантазией и тонким художественным вкусом, Нерон приказал украсить стены комнат и коридоров необычными узорами, росписями с изображениями несуществующих животных и причудливых видов природы. Впоследствии дворец был разрушен императором Трояном.
Так как руины дворцового комплекса были обнаружены в эпоху Возрождения, гротескные мотивы быстро вошли в культуру той эпохи. Живопись подземных помещений зародила моду на создание необычных узоров и изображений в убранстве домов, отделке мебели, посуды, украшений и причудливых фигурок. Дракон с виноградной лозой в зубах, грифон с яблоком в лапе, двухголовый лев, тело которого перевито плющом, — всё это типичные примеры гротеска в искусстве.
Лексическое значение
Гротеск — средство художественной выразительности, в основе которого лежит резкий контраст. Он причудливым образом сочетает в одном предмете, казалось бы, совершенно не сочетаемые понятия — в равном соотношении простое и сложное, реализм и фантастику, комичное и трагичное, уродливое и смешное, безобразное и прекрасное, карикатура и правдоподобие.
Гротеск в литературе — это комический приём, используемый для подчёркивания абсурдности и для того, чтобы указать читателю на что-то важное, скрывающееся за забавным, на первый взгляд, событием. Абсурдность играет важную роль: в ней и кроется секрет понимания идеи произведения. Именно с помощью гротеска можно воззвать ко многим серьёзным философским и остросоциальным темам.
Литература отличается от других видов искусства тем, что её содержание невозможно увидеть или до него дотронуться, но можно представить. Поэтому гротеск делает ударение на то, чтобы удивить и тем самым разбудить воображение читателя своими нетипичными образами. Помимо прочего, этот стиль противостоит обыденности, расширяет границы мировоззрения человека и позволяет авторам в полной мере продемонстрировать свой неограниченный талант.
Синонимами к слову гротеск как к литературному понятию могут стать: карикатура, шарж, пародия, ирония, сатира, гипербола. С некоторыми из этих терминов его можно спутать. Но от иронии он отличается тем, что в нём забавное и смешное граничит со страшным и зловещим, а образы в нём, как правило, имеют трагический смысл. Юмор и ужас здесь — две стороны одной медали. В отличие от гиперболы — чрезмерного преувеличения, гротеск доводит ситуацию до крайности, до абсурда.
В советской литературе считалось, что гротеск — форма сатирического изображения, сатиры без гротеска не бывает, а значит, эти понятия практически одинаковые. Но впоследствии эту точку зрения опровергли в своих статьях многие исследователи.
Отличительные черты
Таким образом, можно выделить основные отличительные черты стиля гротеск. Их проще понять на литературных примерах:
- Чрезмерное преувеличение, искажение, карикатура. С точки зрения здравого смысла, многие гротескные образы кажутся чересчур неправдоподобными и странными. Например, в романе М. Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города» в вымышленном городе Глупове один градоначальник имел вместо мозгов приборчик, выдававший одну из запрограммированных фраз, а у другого была фаршированная голова.
- Смешное и пугающее неотделимы. Это позволяет продемонстрировать свойственные жизни противоречия и показать остросатирические образы. К примеру, в стихотворении В. Маяковского «Прозаседавшиеся» присутствуют образы чиновников, разорвавшихся на два заседания сразу: «сидят людей половины», при этом главный герой, увидев это, восклицает, что их «зарезали, убили!».
- Гротескные образы невозможно истолковать буквально. До конца непонятно, что они могут означать, поэтому они остаются непостижимы для человеческого разума и логики, благодаря чему сохраняют элементы загадочности. Примерами могут послужить образы из произведений Н. В. Гоголя «Нос», «Вий».
- Гротескные образы свободно пересекаются и взаимодействуют с обычными. Гротеск «живёт» в составе реальности, что только усиливает комический и экспрессивный эффект. При этом часто персонажи ничуть не удивляются происходящим из ряда вон выходящим событиям. Можно вспомнить повесть М. А. Булгакова «Собачье сердце»: даже если люди и удивлялись превращению собаки в человека, все считали это вполне возможным научным прорывом, но никак не фантастикой.
- Может проявляться в виде композиционного контраста. В романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» наблюдается причудливое сочетание бытового описания Москвы с фантастическими образами Воланда и его свиты.
- Очень часто в литературе данный приём используется для описания сновидений героев. Например, эпизод сна Татьяны Лариной из произведения Пушкина «Евгений Онегин»: во сне героиня видит Онегина в убогом шалаше в окружении группы страшных зверей и чудовищ — автор приводит описания их гротескных образов: «…Один в рогах, с собачьей мордой, Другой с петушьей головой, Здесь ведьма с козьей бородой» и т. д. Ещё одним примером может стать сон Родиона Раскольникова в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание», в котором герой видит хохочущую старуху.
Примеры в литературе
Изначально гротеск использовался в мифах, легендах, былинах и сказках. Химеры, кентавры — всё это гротескные образы: к примеру, кентавр сочетает в себе черты человека и животного. Также мотивы гротеска прослеживаются в изображениях некоторых древних богов.
Другой яркий гротескный образ — Кощей Бессмертный, в котором человеческое сочетается с неведомыми потусторонними силами и мистическими возможностями. Образ Бабы-Яги также сочетает в себе и безобразное, и пугающее, но и забавное.
Гротеск присущ художественному мышлению таких авторов, как:
- древнегреческий комедиограф Аристофан;
- Франсуа Рабле;
- Лоренс Стерн;
- Эрнст Теодор Амадей Гофман;
- Николай Васильевич Гоголь;
- Марк Твен;
- Франц Кафка;
- Михаил Афанасьевич Булгаков;
- Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин.
Можно кратко перечислить некоторые известные примеры гротеска в литературных произведениях:
- Н. В. Гоголь «Нос». Пожалуй, самое известное произведение с гротескной составляющей. Нос сбегает с лица коллежского асессора Ковалёва, настоящего карьериста, и начинает жить собственной жизнью, при этом оказавшись на три чина выше его самого. Через гротеск автор показывает образ пустого и напыщенного человека, который гоняется за высоким статусом и думает только о внешней эффектности, но, лишившись её, оказывается никому ненужным.
- Аристофан «Лягушки». В этой комедии через высмеивание затрагиваются такие серьёзные темы, как судьба души после смерти, политика, творчество и стихотворения, нравы общества того времени. Бог Дионис отправляется в загробный мир и хочет вывести оттуда Еврипида, так как после его смерти в Афинах совсем не осталось хороших трагиков. В царстве мёртвых происходит спор между Софоклом и Еврипидом, во время которого вместо классического античного хора, призванного сопровождать фразы персонажей, слышится только хор лягушек. Их кваканье звучит как смех — в этом и заключается гротеск, передающий абсурдность ситуации.
- Ф. Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Роман высмеивает многие пороки общества, государство и церковь того времени. При помощи гротеска созданы портреты двух основных героев — великанов Гаргантюа и Пантагрюэля. Они живут рядом с обыкновенными людьми, иногда едят с ними за столом и плавают с ними на одном корабле. Один из великанов присаживается отдохнуть на собор Парижской Богоматери и принимает пушечные ядра за мух. Кульминации гротеск достигает в том эпизоде, когда Пантагрюэль, высунув язык, закрывает им от дождя своё войско, а один из его верных подданных случайно оказывается во рту у своего господина и видит там города и деревни.
- Ф. Кафка «Превращение». Однажды главный герой Грегор Замза внезапно превращается в уродливое насекомое, причём причины этого события не раскрываются (как и в произведении Гоголя «Нос»: автор просто констатирует факт произошедшего). И хотя герой сохраняет человеческий рассудок, в итоге он просто умирает насекомым, перестав быть обузой для своей семьи. Фантасмагорическая идея произведения продолжает тему, поднятую Гоголем в произведении «Нос»: о том, как мало значит человек, лишившись своих социальных функций, и как он становится ненужным даже близким людям.
- Э. Т. А. Гофман «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер». Эта сказочная повесть вся написана в жанре гротеск, благодаря этому приёму описывается и главная фигура произведения — уродливый телом и душой малыш Цахес. Добрая фея из жалости заколдовывает его, поэтому теперь люди перестают замечать его телесное и душевное уродство, а, наоборот, тянутся к нему. Благодаря этой способности он начинает совершать множество неблаговидных поступков, но всё равно очаровывает окружающих. Лишь люди искусства и меланхоличный студент Бальтазар видят его истинную натуру. Когда в итоге он оказывается разоблачён, то в духе гротеска тонет в своём замке в горшке с нечистотами.
- А. Франс «Остров пингвинов». Это гротескная пародия на французскую историю. Близорукий аббат Маэль по ошибке принял пингвинов за людей и окрестил их, из-за чего возникло множество сложностей на небе и на земле. Происходит возникновение государственности пингвинов, в их обществе тоже происходят исторические события, современником которых стал автор. Ситуация кажется абсурдной с точки зрения здравого смысла.
- М. Е. Салтыков-Щедрин «Дикий помещик». В этой сказке жадный помещик изгнал из своего имения работящих мужиков, чтобы они не ели его хлеб, но на самом деле не смог обойтись без них. Вскоре он оброс, одичал, а через какое-то время уже начал ходить на четвереньках и «утратил даже способность произносить членораздельные звуки». Это гипербола и гротеск. Его превращение в дикого зверя высмеивает истинную натуру существующей власти. Следует сказать, что и во многих других сатирических сказках Салтыкова-Щедрина присутствуют элементы гротеска: «Как один мужик двух генералов прокормил», «Карась-идеалист».
Иногда целые романы являются набором причудливых образов: в них очень много различных деталей и эпизодов, которые можно отнести к гротеску. К ним относятся: «История одного города» Салтыкова-Щедрина, «Мастер и Маргарита» Булгакова, «Замок» Кафки, «Мёртвые души» Гоголя. В поэзии гротеск особенно характерен для творчества Маяковского.
Языковые особенности произведений М.Е.Салтыкова-Щедрина
Презентацию выполнил
Агафонов Евгений Алексеевич
Ученик 7 «а» класса Средней школы №13
Оглавление
I.Введение
II.Художественное своеобразие сказок Салтыкова-Щедрина
1.Эзопов язык и аллегория.
2.Гипербола и гротеск
3.Ирония
4.Фантастика
5.Фольклорные образы и сюжеты
III. Практическая часть
Языковые особенности сказки М.Е.Салтыкова-Щедрина «Дикий помещик»
IV. Вывод
ВВЕДЕНИЕ
Салтыков-Щедрин принадлежит к числу тех великих писателей, творчество которых отличалось высокой идейностью, народностью, реализмом, художественным совершенством. Социально-политическая сатира – вот та область, где Салтыков-Щедрин остается непревзойденным художником. Яркое своеобразие Щедрина как писателя-сатирика заключается прежде всего в могуществе его юмора, в искусстве применения гиперболы, гротеска, фантастики и сатирического иносказания для реалистического воспроизведения действительности.
Тема моего исследования — «Языковые особенности произведений М.Е.Салтыкова-Щедрина».
———————————————————————————————————————
1 слайд
Языковые особенности произведений М.Е.Салтыкова-Щедрина
Презентацию выполнил
Агафонов Евгений Алексеевич
ученик 7 «а» класса
Портрет? МБОУ СОШ №13
г. Дзержинска
научный руководитель
Маркина И.Ю.
————————————————————————————————————————
Я считаю данную тему актуальной
—————————————————————————————————————————
2 слайд
Актуальность работы
Мною было проведено исследование читательской компетенции учеников 7 класса.
Учащимся были предложены следующие вопросы:(приложение 1)
1.Кто такой М.Е.Салтыков-Щедрин?
2.Какие произведения М.Е.Салтыкова-Щедрина вам известны?
3.Что такое « эзопов язык»?
4.Какие языковые средства использовал М.Е.Салтыков-Щедрин в своих сказках?
Исследование показало, что
1.Несмотря на то, что имя Салтыкова-Щедрина известно 100 % учеников 7 класса, но их знания о творчестве великого русского сатирика ограничено знанием сказок, изучаемых в школе. Других произведений автора не называют. Только 2% назвали произведения, не входящие в школьную программу.
2.при определении языковых особенностей сказок Салтыкова-Щедрина учащиеся показали очень низкий уровень знаний. Назвать языковые особенности сказок Салтыкова-Щедрина смогли назвать лишь 3% респондентов, а знания изобразительно-выразительных средств языка – это требование современной школы.(приложение 2)
Таким образом, актуальность моей работы очевидна, т.к. знания изобразительно-выразительных средств, умение видеть их в тексте и определять их роль позволят успешно сдать экзамены по русскому языку и литературе в 9 и 11 классах.
Считаю, что для изучения творчества Салтыкова-Щедрина в школьной программе выделено мало часов. Но их можно эффективно использовать для изучения таких сложных для понимания языковых средств, как гротеск, гипербола, иносказание,сатира.
3 слайд
—————————————————————————————————————————
Цель работы – изучение языковых особенностей сказок Салтыкова-Щедрина на примере сказки «Дикий помещик», направленных на расширение и углубление знаний по русскому языку и литературе.
Данная цель предполагает решение следующих задач:
1.Изучить научную литературу по теме исследования.
1.1. Раскрыть понятия языковые средства.
1.2. Рассмотреть виды языковых средств
2.Изучить возможности использования материала на уроках русского языка и литературы в школе.
Методы исследования:
1. Конспектирование и реферирование литературы по теме исследования;
2. Систематизация собранного литературоведческого материала;
3. Анкетирование школьников.
Этапы исследования:
I. Подготовка к проведению исследования:
Определение темы, проблемы и актуальности исследования;
Изучение научной литературы;
Определение целей и задач исследования;
Определение методов исследования;
——————————————————————————————————-
Язык – основное средство художественного изображения жизни в литературе. Слова в языке литературного произведения выполняют функцию образного раскрытия идейного содержания произведения и авторской оценки.
Решая авторские задачи сатирического изображения современной ему действительности,Салтыков-Щедрин использовал следующие языковые средства:
4 слайд
Языковые средства
———————————————————————————————————————
Сказки Салтыкова-Щедрина обладают своим художественным своеобразием. В них автор использует следующие изобразительно-выразительные средства.
——————————————————————————————————————-
5 слайд
Художественное своеобразие сказок Салтыкова-Щедрина
1.Эзопов язык и аллегория— иносказательное изображение понятия или явления при помощи конкретного жизненного образа.
2. Гротеск (гротеск-это изображение действительности в преувеличенном, уродливо-комическом виде), гипербола(гипербола-художественное преувеличение) и ирония (ирония-выражение насмешки, лукавства посредством иносказания) – литературных преувеличений , придающих сатирическую заостренность образам.
3.Вплетение в ткань сказки элементов жизнеподобия, причудливое соединение фантастики с действительностью.
4.Использование фольклорных сюжетов и образов, но фольклорные персонажи – заяц, лиса, медведь – приобретают не только человеческие черты, но и социально-заостренные.
5.Просторечие -слова, выражения, обороты, формы словоизменения, не входящие в норму литературной речи; часто допускаются в литературных произведениях и разговорной речи для создания определенного колорита.
—————————————————————————————————————————
Обращение к жанру сказки писателя-реалиста М.Е. Салтыкова-Щедрина было вызвано не только его самобытным сатирическим талантом. Такая форма критических произведений позволяла преодолеть жесткие рогатки царской цензуры, а также наиболее органично соответствовала задачам автора: открыто высказаться о волновавших писателя и его современников социальных проблемах
Целью моей работы является анализ языковых средств сказки Салтыкова-Щедрина «Дикий помещик».
Сказка «Дикий помещик» — едкая сатира на господствующее сословие.
Использован типичный для автора прием антитезы: глупость, тиранство, эгоизм помещика противопоставлены трудолюбию и рабскому долготерпению крестьян. Качества эти с обеих сторон гиперболизируются.
В основе сюжета сказки – гротескная ситуация, за ней скрыты реальные общественно-крепостнические отношения.
Главный герой изображен карикатурно-условно, его поведение, рассуждения абсурдны. Одичалость и звероподобие героя – следствие его праздной и безумной жизни. Описание жизни дикого помещика смешно и страшно одновременно.
Теперь обратимся конкретно к языковым особенностям сказки «Дикий помещик».
6 слайд
———————————————————————————————————————
Языковые особенности сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина «Дикий помещик»
Исследуя сказку Салтыкова-Щедрина «Дикий помещик», я могу сказать , что автор использовал практически все названные выше средства выразительности языка. В сказке мы найдём и просторечие, и гиперболу, и гротеск, и сочетание фантастки с реальностью , и иронию. Рассмотрим, как автор использует их непосредственно в данной сказке.
———————————————————————————————————————-
7 слайд
Разговорная речь или просторечие.
Салтыков-Щедрин заботился о доходчивости и понятности своих произведений и поэтому использует народное остроумие – разговорную речь или просторечие.
В «Диком помещике» автор употреблял просторечие, как бы показывая свое отношение к народу и барину.
Сочувствуя крестьянам, он говорит: «…легче нам пропасть и с детьми малыми, нежели всю жизнь так маяться!» В просторечии «маяться»-томиться, мучиться.
Восхищаясь живучестью народа , произносит:
«…Опять запахло в том уезде мякиной, на базаре появилась мука и мясо…, а податей поступило столько, что казначей от удивления и воскликнул: «И откуда вы, шельмы, берете!!»
В просторечии «шельма» — мошенник, плут.
А чтобы вызвать в нас отвращение к барину, употребляет просторечное «жрать»: «…ведь жрешь…сам-то?» В просторечии «жрать» — грубо о человеке – есть, жадно.
8 слайд
Эзопов язык
Именно Салтыков-Щедрин ввёл в русский литературный обиход понятие «эзопов язык», под которым подразумевал художественное иносказание (выражение, заключающее в себе скрытый, тайный смысл), или аллегорию. Сказка «Дикий помещик» начинается так: «В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик… Всего у него было довольно: и крестьян, и хлеба, и скота, и земли, и садов», но тут в сказку входит злоба дня: «И был тот помещик глупый, читал газету «Весть», т.е. орган реакционно-крепостнической партии, и глупость помещика определяется его мировоззрением. Отмена крепостного права вызвала у помещика мракобеса звериную злобу к крестьянам. В сказочном сюжете помещик обратился к богу, чтоб тот забрал у него крестьян, в реальной жизни начал так «стараться», что «извел» их всех штрафами да притеснениями: «Сократил он их так, что некуда носа высунуть: куда ни глянут – все нельзя, да не позволено, да не ваше!» Щедрин использует эзопов язык, т.е. прием иносказания и намеков, чтобы обрисовать глупость помещиков, истребляющих своих же крестьян, пока временно-обязанных, за счет которых они и благоденствуют, имея «тело рыхлое, белое, рассыпчатое». Услышал бог слезную молитву крестьян, и не стало мужиков на всем пространстве глупого помещика: «Куда девался мужик – никто не заметил, а только видели люди, как вдруг поднялся мякинный вихрь и , словно туча черная, пронеслись в воздухе посконные мужицкие портки».
Куда же девался мужик? Щедрин намекает, что, может быть, они были «водворены» в Чебоксары, т.е. в ссылку за недоимки, а может, бродяжничают по России в поисках работы или нищенствуют – об этом должен догадаться читатель, понимая намеки эзопова языка. Используя приемы эзопова языка, Щедрин дает уничижительную характеристику персонажу не от себя, а косвенно, через подставных лиц ( в этом случае цензура не могла предъявить автору обвинения в оскорблении власть имущих). Первыми помещика глупым назвали сами крестьяне: «…хоть и глупый у них помещик, а разум ему дан большой». Далее трижды помещика называют глупым (в народных сказках прием повторения) представители других сословий: Актер Садовский с «актерками» приглашенный в поместье: «Однако, брат, глупый ты помещик! Кто же тебе умываться подает ?»; генералы, которых он вместо «говядинки» угостил печатными пряниками и леденцами: «Однако, брат, глупый же ты помещик!» – сказали генералы и , не докончив пульки, разбрелись по домам»; и наконец, капитан-исправник: «Глупый же вы, господин помещик!» Глупость помещика видна всем, так как «на базаре ни куска мяса, ни фунта хлеба купить нельзя», казна опустела, так как подати платить некому, «распространились в уезде грабежи, разбой и убийства». И только глупый помещик стоит на своем, проявляет твердость, доказывает господам либералам свою непреклонность, как советует любимая газета «Весть».
———————————————————————————————————————-
Если в баснях Эзопа и И.А.Крылова аллегория служит для утверждения общечеловеческих моральных ценностей, то в сказках Салтыкова-Щедрина с помощью иносказания даётся критическая оценка современной общественной жизни России, то есть высмеиваются социальная несправедливость, административный произвол, «общепримиряющие» социальные теории, показывается классовая борьба
9 слайд
Гротеск
Гротеск использует Салтыков-Щедрин в дальнейшем развитии сюжета, показывая постепенное одичание и озверение помещика. Помещик сначала «оброс волосами… ногти у него сделались, как железные… ходил все больше на четвереньках… Утратил даже способность произносить членораздельные звуки и усвоил себе какой-то особенный победный клик, среднее между свистов, шипением и рявканьем. Но хвоста еще не приобрел.» Хищная натура его проявилась в том, как он «словно стрела соскочит с дерева, вцепится в свою добычу, разорвет ее ногтями да так со всеми внутренностями, даже со шкурой, и съест». Так он расправляется с зайцами, но уже нападает и на людей: так, на днях капитана-исправника чуть не задрал. Но вот тут-то окончательный приговор дикому помещику дал его новый друг медведь:»…только, брат, ты напрасно мужика этого уничтожил! — А почему так? — А потому, что мужика этого есть не в пример способнее было, нежели вашего брата дворянина. И потому скажу тебе прямо: глупый ты помещик, хоть и друг мне!»
10 слайд
Аллегория
В этой же фразе мы видим пример аллегории, где под маской животных выступают человеческие типы в их бесчеловечных отношениях.
Зоологический элемент привнесен и в изображение крестьян. Когда начальство решило «изловить» и «водворить» мужика, «как нарочно, в это время чрез губернский город летел отроившийся рой мужиков и осыпал всю базарную площадь. Сейчас эту благодать обрали, посадили в плетушку и послали в уезд». Крестьянский мир любовно соотносится с пчелиным роем, тем самым подчеркивается трудолюбие крестьян, в противовес паразитизму, хищничеству, неспособности к труду, пустомыслию и никчемности помещичьего класса. А помещика изловили, вымыли, высморкали, постригли ему ногти, но он так ничего и не понял и ничему не научился («тоскует по прежней жизни»), как и правители позднейших времен, разоряющие крестьянство (вспомним нашу историю), обирающих тружеников, не понимая, что это может обернуться крахом для них самих. В этом непреходящее значение сатиры Салтыкова-Щедрина, которая, не утратив злободневности, дает уроки и современности.
———————————————————————————————————————
11 слайд
Ирония
С своих сказках Салтыков использует и приём иронии. Например, он пишет:
«Когда крестьян вернули помещику, «в то же время на базаре появились и мука, и мясо, и живность всякая, а податей в один день поступило столько, что казначей, увидев такую груду денег, только всплеснул руками от удивления и вскрикнул: — И откуда вы, шельмы, берете!!!» Сколько горькой иронии вкладывает Щедрин в это восклицание!
В сказке «Дикий помещик» писатель иронически использовал традиционный зачин народных сказок: «В некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик, жил и, на свет глядючи, радовался». Неопределённость времени и места в сказках Салтыкова-Щедрина только подчёркивает противоположный смысловой эффект: автор описывает современную российскую действительность, злободневные общественные и политические события.
————————————————————————————————————————————————-
12 слайд
Сочетание фантастики и реальности
Сочетание фантастичности и реальности – одна из особенностей произведения. В сказке «Дикий помещик» встречаются реальные названия газет(«Весть»), люди( актер Садовский), отражены злободневные и социально-политические темы. Реально отражены отношения между барином и холопами; реально показана жизнь помещика, генерала и мужика; то, что, например, помещик должен платить подати; названы должности, которые были раньше, например, «капитан- исправник»;административные территориальные единицы: «губерния» и т.д.
А фантастика проявляется в том, как неожиданно исчезли мужики, в том, что помещик превратился вдруг в медведя, в том, что мужики могут превращаться в пчелиный рой, в том, что помещик может дружить с медведем, а медведь разговаривать.
———————————————————————————————————————
13 слайд
Заключение
Подытоживая работу ,можно сказать, что сказка Салтыкова-Щедрина – это та иносказательная форма, в которую при тогдашней цензуре можно было вложить боевое общественно-политическое содержание. Его сказка- меткая злая сатира на существующий общественный строй.
Разоблачая уродства общественных взаимоотношений, общественного строя тогдашней России , Салтыков-Щедрин использует в ней особые средства языка- гиперболу, гротеск, иносказание, иронию, просторечие, сочетание реальности и фантастики.
————————————————————————————————————————
14 слайд
Список литературы
М.Е. Салтыков-Щедрин «Дикий помещик»
В.В .Прозоров «Салтыков-Щедрин»
Трофимов И.»Сказки Салтыкова-Щедрина»
Горячкина М.С.Сатира Салтыкова-Щедрина
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ТЕРМИНА. — Термин Г. заимствован из живописи. Так называлась древняя стенная роспись, которая была найдена в «гротах» (grotte) — подвалах Тита. Рафаэль использовал ее как образец для украшения лож Ватикана, а его ученики — для росписи потолков и стен дворцов. Знаменитый итальянский мастер эпохи Возрождения, Бенвенуто Челлини, гравировал Г. на клинках мечей. Историки, описывающие этот род живописи (Вазари), подчеркивают его фантастически-комический характер — порождение самой безудержной фантазии.
ИСТОРИЯ ПОНЯТИЯ. — Флёгель, первый исследователь Г. (Geschichte des Groteskkomischen, 1788, изд. 2-е, 1862), не дает определения самого понятия. «В изобразительных искусствах гротескно-комическое является в карикатуре… — в индивидуализации, доведенной до границ невозможного (zur Unmoglichkeit), а также в юмористическом контрасте, где могут сочетаться сами по себе некомические вещи». Для Флёгеля, так. обр., Г. — высшая степень карикатурного изображения и комического контраста. В эстетиках намечаются две основные точки зрения. Одна, считающая основной сущностью Г. карикатурный элемент (Краузе, Эбергарт и Гартман), и другая (Фишер и Костлин) — выдвигающая на первый план фантастический элемент. Синтезом обеих точек зрения является исследование Шнееганса (Geschichte der Grotesken Satire, 1894), в к-ром Г. определяется как «фантастическое преувеличение». «Карикатура состоит в преувеличении ничтожного с целью его высмеивания… гротеском она будет лишь тогда, когда она преувеличит до невозможности (термин Флёгеля), т. е. когда у нас явится чувство, что данное изображение не может встретиться» (Einleitung). Фолькельт (System der Aesthetik, B. II, 1910) говорит, что «в Г. выражается нечто смелое, предприимчивое, дающее впечатление возвышенного, великого, проявляющееся в колоссальном и неслыханном стремлении, которое впадает в такое же великое ничтожество… поэтому для Г. в искусстве должны быть взяты фантастические линии. На Г. можно смотреть как на карикатуру в обширном смысле слова, но характерное преувеличено здесь до искаженности». В своем исследовании Фолькельт исходит от определения сущности комического вообще, как понятия родового, а затем рассматривает отдельные его виды. Комическое складывается из двух основных моментов: 1. напряжения (Spannung) — когда явление представляется нам как нечто достойное, мы обращаемся к нему с ожиданием, 2. разрешения (Erleichterung) — когда ожидание падает, т. к. обнаруживается ложная претензия на достоинство (VI гл.). В Г. этот переход совершается внезапно, резко и воспринимается как контраст. Следовательно отличие Г. от комического — не качественное, а лишь количественное. Это — лишь высшая степень, «самая характерная форма» комического. В отличие от предыдущих исследователей, Фолькельт рассматривает Г. не в статике, а в динамике, следя за его развитием во времени («нарастание», «крушение») — следовательно, он строит свои выводы в расчете на лит-ру, а не на изобразительные искусства. На русской почве термин Г. встречается издавна, напр. мы находим его в статье Надеждина о «Полтаве» Пушкина. Но особое внимание истории Г. было уделено «формальной школой» современного нам литературоведения (Эйхенбаум, Виноградов), не давшей, однако, его теоретического определения. Попытки такого рода имеются в работах Слонимского, Зунделовича и др.
ОПРЕДЕЛЕНИЕ. — Исходя из истории понятия, можно было бы так определить Г.: Г. — это высшая степень комического, проявляющаяся:
1. в виде чрезмерного преувеличения, карикатурного искажения, к-рые могут достигать границ фантастического;
2. в виде композиционного контраста, внезапного смещения серьезного, трагического в плоскость смешного. Такое построение представляет собой цельный, замкнутый внутренне комплекс и является Г. чистого рода — Г. комическим;
3. но может произойти обратное движение, если комическое завершится резким трагическим срывом — это будет композицией гротескного юмора. Наконец трагическое и комическое могут быть лишь внешне смежны, не составляя единого комплекса. Такое сочетание надо отличать от Г., называя его «гротескно-трагическим», обычно оно служит целям некомическим. Этим формам подачи лит-ого материала соответствует особый гротескный стиль.
Характерные признаки его таковы:
1. преднамеренное разрушение сюжета путем вставок, отступлений, перерывов, прихотливых перестановок частей повествования;
2. культивирование асимметрии, беспорядочности и беспланности композиции;
3. ряд словесных эффектов, рассчитанных на контрастное воздействие: звуковые нагромождения, стремление к звукоподражательности, игра словами, синонимами, неожиданные словопроизводства, употребление метафорических выражений в прямом значении, гиперболические сравнения, нарушение серьезного тона рассуждения алогизмом вывода, несоответствие тона повествования содержанию.
Основным недостатком приведенного выше эклектического определения будет, однако, чисто формалистический подход к явлению Г., устраняющий возможность его более глубокой социологической интерпретации. Между тем, и в трагической, и в комической, и в юмористической форме Г. можно указать ряд общих черт, позволяющий установить общность лежащей в их основе психоидеологии и определить ее. Этими чертами, общими для всех видов Г., являются: расхождение с реалистическим отображением соответствующего явления не только благодаря гиперболизации его (прием, типичный для «грубой комики» (Derb Komisches), например бурлеска), но и благодаря искажению реальных взаимоотношений между его отдельными элементами, смещению их; использование общего для всех видов комики контраста не только для смещения планов возвышенного и вульгарного, но и для смещения планов реального и ирреального, для введения двухплановой действительности. Поэтому-то, будучи одной из излюбленных форм «высокой комики» и юмора, Г., вместе с тем, является характерной формой «поэзии ужасов». Эти основные черты, свойственные Г. в целом, позволяют определить особенности лежащей в основе его психоидеологии; последняя, очевидно, характеризуется так сказать нарушенным (дуалистическим, иррациональным) восприятием действительности, связанным с эмоциональным и мистическим мироощущением; отсюда, как мы увидим ниже, характерное тяготение к гротеску сентиментализма и романтизма. Подобная психоидеология, отражая в себе осознание надломанности, ущербности, неустойчивости бытия соответствующей общественной группы, обычно появляется в эпохи экономических, политических и идеологических кризисов; наиболее типична она для упадочнических настроений отмирающих, отметаемых с арены истории общественных групп. Однако при изучении истории Г. как лит-ого явления не следует упускать из виду, с одной стороны, что искусство эпигонов далеко не всегда находит адэкватное выражение своей упадочнической идеологии и часто продолжает традицию эпохи расцвета классовой культуры, пользуясь, как штампом, ее формами (ср. например пережитки «неоклассицизма» в немецкой лит-ре первой половины XIX в. — Платен — или пережитки реализма в современной русской эмигрантской литературе); с другой стороны, войдя в канон лит-ых форм, Г. может быть использован как средство карикатурного и пародийного изображения противников и в сатире молодого поднимающегося класса (ср. напр. гротескные моменты в творчестве Sturm und Drang’a — Ленц).
ИСТОРИЯ Г. — Проблема Г. в поэзии и мифологии первобытного и древнего (восточного) мира представляет большие трудности для разрешения. Бесспорно, с точки зрения современной эстетики, здесь налицо многочисленные гротескные элементы, — такие например произведения, как ведийские гимны к лягушкам и игральным костям, как египетская сказка об обреченном царевиче, как античные мотивы гарпий, сирен, Кирке, Полифема, производят впечатление Г. на современного читателя. Однако почти с такой же уверенностью можно утверждать, что впечатление гротескного не только не входило в задачи автора или авторов подобных произведений, но что в столь же малой мере гротескность их воспринималась слушателем. Впечатление гротескности достигается здесь коренным переломом в эстетических воззрениях далеко отстоящих друг от друга эпох, окончательным освобождением человечества от пережитков примитивного «дологического» мышления с его смещением планов реального и ирреального, причин и следствий.
Поэтому о Г. в собственном смысле слова можно говорить лишь там, где смещение планов и нарушение естественного взаимоотношения элементов изображения носит характер нарочитого художественного приема, отнюдь не воспроизводящего подлинного мировосприятия автора. В этом смысле в античной поэзии гротеск расцветает в эпоху своеобразных романтических настроений начала упадка Империи (Апулей, Лукиан). В литературе христианского средневековья первыми представителями Г. являются ваганты — деклассированные клирики; в своей сатире они мастерски используют комический Г., тогда как авторы фаблио и фарсов — выразители еще смутно-революционных настроений третьего сословия — предпочитают формы «грубо комического» (Derb Komisches). Экономический кризис послевоенного разорения и сдвиг социальных отношений во Франции XV в. порождают такого мастера Г., как Вийон (см.). Во всех перечисленных здесь лит-ых явлениях форма Г. отражает упадочнические настроения. Иначе — в лит-ре Ренессанса: здесь наряду с приемами «грубой комики», пользующимися большим успехом (такие формы сатиры, как Narrenliteratur, повесть об Эйленшпигеле), гротеск становится орудием сатиры в руках молодого подымающегося третьего сословия. Лит-ра XVI века создала целый ряд образцов гротескного стиля в его чистом виде. Социальная почва для этого была чрезвычайно благоприятна. Писатели эпохи Возрождения подвергли критике все устои общественной жизни и орудием борьбы за новые идеи сделали сатиру и карикатуру, поэтому Г. выразился здесь гл. обр. в формах «чрезмерного преувеличения» и «комического контраста». Такова так наз. «макароническая» поэзия в Италии, наиболее известные представители которой — Бартоломей Бола и Фоленго. Описывая напр. войну мух и комаров, Фоленго пародирует бесчисленные войны итальянских государств, он высмеивает духовенство, для к-рого «желудок — это бог, еда — закон, а бутылка — священное писание», и создает ряд сатир на нравы современников. Самые фантастические приключения передаются с соблюдением реалистической точности, о комических героях и их поступках рассказывается в патетическом тоне. Во Франции знаменитым мастером Г., испытавшим на себе влияние Фоленго, был Франсуа Рабле. В его пятитомном романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» затронуты все принципиальные основы мировоззрения Ренессанса и осмеяны его враги. В Германии — последователь Рабле, знаменитый полемист и памфлетист Фишарт, перевел на немецкий язык «Гаргантюа» (1575), превзойдя подлинник в его гротескном колорите. Он уснастил рассказ отступлениями, каламбурами, синонимами, ассонансами, новыми словами.
В то время как в творчестве Свифта Г. продолжает играть роль приема политической и социальной сатиры, он получает существенно новые функции в творчестве английского сентиментализма середины XVIII столетия (Стерн) как форма юмора. Стерновский «Тристрам Шенди» создает целую школу «шендеизма». Среди его многочисленных подражателей следует отметить: во Франции — Ксавье де Местра («Путешествие вокруг моей комнаты», русск. перев. появился в 1802), а в России — своеобразного, забытого мастера Г. — Вельтмана с его «Странником» (1831), «Кащеем Бессмертным» (1833) и т. д. Упадочнические настроения, достаточно заметные в сентиментализме середины XVIII в., выступают еще отчетливее в Г. романтиков конца XVIII и начала XIX веков. Вместе с тем именно в романтическую эпоху гротеск получил свое теоретическое обоснование и явился основой целого мировоззрения. И это имеет свое социологическое объяснение: начало XIX века — эпоха экономических, политических и идеологических крушений. На арену экономической и политической жизни выступает буржуазия, дворянство вынуждено уступить ей первенствующую роль. Но в самой буржуазии происходит расслоение. Выделяется «мелкая буржуазия», политически бесправная и экономически неустойчивая, положение к-рой в данный момент совпадает с состоянием мелкого деклассированного дворянства. На этой почве вырастает Г., являясь стилем мелкобуржуазного класса и отражая в себе восприятие ущербности, неустойчивости бытия. Действительно, эпохи социально-экономического равновесия не знают Г. Так классицизм, отразивший в лит-ре устойчивость дворянского класса и его бытия, создал свою рационалистическую поэтику, изгнавшую из «высшей сферы» лит-ры комическое и не допускавшую смешения жанров. Напротив, романтическая поэтика выдвинула Г. в числе своих основных лозунгов и впервые обосновала его философски. Виктор Гюго посвятил этой теме свой манифест — предисловие к драме «Кромвель», основные положения которого таковы: «Дуалистическое мировоззрение открывает искусству новый тип, новую форму — Г. — Муза увидит сразу вещи высокие и низменные, гротескные и возвышенные и смешает их, подобно природе, в своих созданиях. Настоящая поэзия — это гармония контрастов, и как средство контраста Г. — самый богатый источник, который природа открывает искусству. Романтическая драма должна поэтому сочетать в себе трагедию с комедией, низменное с возвышенным». В. Гюго осуществляет это сочетание не только в драмах, но и в романах: «Собор парижской богоматери», «Человек, к-рый смеется» и др.
Немецкая романтика, в лице Гофмана (см.), провозглашает также, что «величайший трагизм должен явиться посредством особого рода шутки». Образцом для своего стиля Гофман избирает Г. художника Калло, «смешные образы которого открывают серьезному наблюдателю все таинственные намеки, скрытые под покровом комизма». Реализм — расцвет искусства ощущающей прочность своего бытия буржуазии — не знает гротеска в целом. Но у отдельных писателей — выразителей настроений общественных групп, попавших под колесо истории, — не трудно отметить тяготение к Г. Как форма юмора Г. широко используется Диккенсом (гротескность образов Диккенса отмечена еще Тэном) и его школой; в России им умело пользуется Достоевский, который также стремится в своих романах «забавной перетасовкой деталей оцарапать сердце читателя» (слова Гофмана). Достоевский вообще прошел хорошую школу гротескного стиля — у него мы найдем все виды этого жанра. Но Г. в его творчестве играет служебную роль. Натуральная школа культивировала Г. вслед за Гоголем в повестях-анекдотах; присоединяя к ним неожиданную трагическую концовку, она стремилась вызвать у читателя сочувствие к угнетенным и обездоленным (повести Буткова, Гребенки). С другой стороны, в творчестве таких писателей, как Эдгар По и Барбэ д’Оревильи, Г. теряет всякую связь с комикой, становясь адэкватным выражением кошмарно-бредового восприятия действительности. Огромные потрясения мировой войны 1914—1918, ощущение неустойчивости казавшихся незыблемыми отношений, сильный рост упадочнических настроений в кругах средне- и мелкобуржуазной интеллигенции порождают последний по времени расцвет Г. в послевоенной западной литературе. Характерно, что Г. представлен не только в литературе стран, особенно пострадавших от войны (возрождение романтического Г. в немецком экспрессионизме, Г. «кошмара» в художественной технике различных направлений французской лит-ры — Мак-Орлан), но — правда, значительно слабее — и в американской лит-ре.
В современной русской лит-ре Г. наиболее ярко представлен (в качестве сатирического приема) творчеством правобуржуазных писателей (Булгаков, Эренбург). В этом случае Г. носит явно упадочнический характер, отражая раздвоенность и неустойчивость миросозерцания соответствующей общественной группы — обломков буржуазной интеллигенции. Пролетарские поэты, предпочитая в области сатиры формы Derbe Komik, пользуются иногда гротеском как формой юмора, продолжая традицию сентиментально-реалистического Г. (Светлов, Уткин).
Библиография:
Эйхенбаум Б., Как сделана «Шинель», сб. «Поэтика», П., 1919 (перепеч. в его сб. «Сквозь лит-ру», Л., 1924 и в его книге «Лит-ра», Л., 1927); ВиноградовВ., Стиль петербургской поэмы «Двойник», сб. «Ф.М. Достоевский». Статьи и материалы, Под редакцией А.С.Долинина, изд. «Мысль», П., 1922; СлонимскийА., Техника комического у Гоголя, изд. «Academia», П., 1923; ЗунделовичЯ., Поэтика гротеска, сб. «Проблемы поэтики», Под редакцией В.Я.Брюсова, «ЗИФ», М., 1925; ЕфимоваЗ., Проблема гротеска в творчестве Достоевского, «Наукові записки наук.-дослідчоi катедри істор. европейськоi культури», 1927, II, 145—170; Ее же, Начальный период литературной деятельности А.Ф.Вельтмана, сб. «Русский романтизм», изд. «Academia», Л., 1927; Flogel, Geschichte des Groteskkomischen, 1788, 2-е Aufl., 1862, 3-е Aufl., 2 Bde, 1914; Jean-Paul-Richter, Vorschule der Aesthetik, 2-е Aufl., 1813, 28; Bohtz, Ueber das Komische und die Komodie, 1844; Krause, Vorlesung uber Aesthetik, 1882, 275—276; Fischer, Aesthetik, I, 400—409; Schneegans, Geschichte der grotesken Satire, 1894; Folkelt, System der Aesthetik, B. II, 1910; Ernst Fr., Die romantische Ironie, 1915; Hugo, Preface de Cromwell, Ouvres completes, т. I, Brux., 1837; GautierT., Les grotesques.
Литературная энциклопедия. — В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература.
1929—1939.
Гротеск (от французского grotesque, итальянского grottesco— причудливый) — художественный прием, сочетание контрастного, фантастического с реальным. Широко используется в сатирических целях. Гротеск всегда показывает какое-либо отклонение от нормы, преувеличение и намеренную карикатуру. Иными словами, это способ художественного формообразования, а также отдельный жанр в искусстве, в котором комически или трагикомически обобщаются и заостряются жизненные отношения посредством причудливого и контрастного сочетания реального и фантастического, правдоподобия и карикатуры, гиперболы и алогизма.
По крайней мере, с XVIII в. во французском, немецком, и английском языках слово «гротеск» стало использоваться как общее прилагательное для обозначения странного, загадочного, великолепного, фантастического, отвратительного, уродливого, несочетаемого, неприятного или отвратительного, и поэтому часто используется для описания странных форм и искаженных форм, таких как маски для Хэллоуина. Однако в искусстве, перформансе и литературе гротеск может также обозначать нечто, что одновременно вызывает у зрителей чувство неловкой странности и сочувственной жалости. Например, гротескные формы на готических зданиях, которые не используются в качестве водосточных труб, должны называться не горгульями, а просто гротесками или химерами.
Примеры гротеска[править]
Классический пример из эпохи Возрождения — множество изображений беременной старухи. Возможно, ещё и отсылка к Библии, в которой такие персонажи действительно не раз были.
Фольклор[править]
- Анекдот про бабушку и внуков, прочитавших книгу «Жизнь животных». «Бабушка, ты можешь родить ребёночка?» — «Да что ты за глупости говоришь!» — «Ну вот, я же тебе говорил, что бабушка — самец!»
Театр[править]
- Швейцарец Фридрих Дюрренматт — большинство работ.
Литература[править]
- Э. Т. А. Гофман, «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» — эталон.
- Н. В. Гоголь, «Нос».
- Л. Кэрролл, «Алиса в стране чудес» — в сюжете встречается множество гротескных образов, сбивающих главную героиню с толку. И всё это оказалось сном.
Мультипликация[править]
- «Остров сокровищ» (1988).
- А музыкальные вставки к нему озвучивала группа «Гротеск».
- Мультсериалы Черкасского «Доктор Айболит» и «Приключения капитана Врунгеля» решены в такой же стилистике.
- В какой-то мере и мультфильмы от продолжателя дела Черкасского, Николая Белова.
Изобразительное искусство[править]
- Памятник Джону Майлну на кладбище Грейфрайерс.
- Парижские горгульи.
|
[изменить] Юмор и сатира |
||
|---|---|---|
| Жанры | Комедия (ситком • скетч-ком • чёрная комедия) • Памфлет • Пародия (самопародия • Всеобщая история, обработанная «Сатириконом») • Псевдодокументалистика • Смешной перевод • Чёрный юмор • Шарж |  |
| Понятия | Абсурдный юмор (Абсурд ради абсурда) • Бафос (бафос-нежданчик) • Гротеск • Каламбур • Литерал • Педаль в пол • Получается смешно • Получилась реальность • Разрядка смехом • Самоирония • Сарказм • Стёб • Шутки ради | |
| Язык | Canis Latinicus • Бафосная аббревиатура • Вуглускр • Зашёл в аптеку царь Додон • Народная этимология • Не повезло с ФИО • Не твоё дело, кого я джавахарлал! • Ответ буквалиста • Постоянная шутка • Принять за имя • Смешно коверкает песню • Эффект голубого щенка • Эффект Телепорно • Язык Пруткова • … | |
| Персонажи | Безмолвный насмешник • Бокэ и цуккоми • Вовочка • Грустный клоун • Герой-насмешник •Ложка дёгтя портит бочку мёда • Злодей-недотёпа • Мальчик для битья vs Иммунитет к буффонаде • Карикатурный диктатор • Курочка-дурочка • Повар-катастрофа • Проказливая нежить • Смешной иностранец (японский турист) • Смешной злой • Смешной лоликон • Стремящийся в популярные • Трикстер (возлюбленная-трикстер • ментор-трикстер • родители-приколисты) • Штатный клоун • Шут • Язвительный насмешник (маленькая мисс Сарказм • насмешник с мордой кирпичом • насмешник-соблазнитель • язвительный ангел • язвительная возлюбленная • язвительный чудак • Язвительный юный умник) | |
| Ситуации | Аварийное приветствие • Армия — это балаган • Банановая кожура • Бросаться мелом • Вандальные усы • Взрослый мужик с игрушкой • Во сне без штанов • Выплеснуть напиток изо рта • Говорить в вентилятор • Давиться смехом • Девушки боятся фильмов ужасов/Женщины боятся мышей • Держать книгу вверх ногами • Забавная болезнь • Зайти не в тот момент • Меня побила девчонка • Мы уже приехали? • Не такая уж фоновая музыка • Не узнал себя по описанию • Ошибка слепого • Полезный в хозяйстве зверь • Попадание в камеру • Потерять цвет • Примёрзнуть языком • Принять за оскорбление • Разрисовать лицо во сне • Смехотворные пытки • Смешное событие на фоне • Снова ты! • Спрятанное порно • Тащить за шиворот • Ураганный чих • Уронить челюсть • Шутливое наказание • Это не то, что ты думаешь! Непристойно — значит, смешно: Буквальный боевой афедрон • Гениталии как оружие • Головой в унитаз • Голые и смешные • Гомосексуализм — это смешно vs Гомофобия — это смешно • Девственность — это смешно • Задница — это смешно • Засунь это себе в… (женская версия-1 • женская версия-2 • Лицом в сиськи) • Затрахала! • Маленькая пипка — это смешно vs Ого, какой большой! • Туалетный юмор (Коварная кучка • Испортить воздух • Меня стошнило • Наделать в штаны • Нахальная струя • По уши в… • Сладкий хлеб) • О, мой зад! (Поцелуй мой зад • Я тебя отшлёпаю) • Подглядывать за голыми (Выставить голого) • Привязан к кровати • Приняли за гея • Сиськи — это смешно • Трусы на голову • Собачка • … |
|
| Это смешно | Безумие — это смешно (Комический социопат) • Бельё — это смешно • Большой шнобель — это смешно • Война — это смешно • Вьющиеся волосы — это уродство • Дохлые детишки • Изнасилование — это весело • Извращенец — это смешно • Лицемерие — это смешно • На самом деле это довольно смешно • Непристойно — значит, смешно • Потому что это весело • ПТСР — это смешно • Пьяный — это забавно • Ревность — это смешно • Религия — это смешно • Страх смерти смешон для умерших • Так грубо, что уже смешно • Так страшно, что уже смешно • Такой крутой, что уже смешно • Такой серьёзный, что уже смешно • Фашизм — это смешно (Ги-ги-гитлер!) | |
| Прочее | Russian Reversal • Бафосная угроза • Безумная тролльская логика • Буффонаде плевать на твой пол • В поисках золотого унитаза • Вот сейчас обидно было • Закадровый смех • Зловещая шутка • Визжит, как девчонка • Инцидент с кошкой • Комическое непонимание сути (Ты что, брови выщипала?) • Комически точные числа • Мои друзья… и Зойдберг • Накладка в расписании • Нарочито плохо • Необычный профсоюз • Неожиданно низкий голос vs Неожиданно тонкий голос • Пародийный культ • Плохие новости по-хорошему • Плохо прозвучало • Поджог, убийство и переход на красный свет vs Поджог, убийство и спасение мира vs Хлеб, яйца, молоко, гуро • Подозрительно конкретное отрицание • Пчёлы против мёда • Резиновое тело (резиновое лицо) • Сапожник без сапог • Се человек? • Симпатичные девушки неуклюжи • Смешные деньги • Со второго взгляда • Так плохо, что уже хорошо (Так неостроумно, что уже смешно) • Фиговое оправдание • Ха-ха-ха! Нет • Хватит в меня тыкать! • Чтобы ты задолбался • Эффект глухого телефона … Михаил Задорнов• Трое Великих: Фильмы Чарли Чаплина • Фильмы Бастера Китона • Фильмы Гарольда Ллойда |
|
| ← | Основы • Штамп |