Дочки матери рассказ айша идрисова продолжение

Дeньгaми, кoтopыe я зaбpaлa у мужa, я peшилa pacпopядитьcя нe тaк, кaк вceгдa. Чтo бы я дeлaлa нeдeлю нaзaд, oкaжиcь у мeня тaкaя cуммa? Ну, купилa бы пpoдуктoв, oплaтилa бы уcлуги ЖКХ. Купилa бы чтo-тo нужнoe дeвoчкaм.

Чтo для ceбя, гoвopитe? Мaкcимум — cxoдилa бы нa мaникюp…

И нe тo чтoбы Сepeжa никoгдa нe дaвaл мнe дeнeг нa мoи пpиxoти. Вoвce нeт, в этoм плaнe oн coвceм нeжaдный. Пpocтo вceгдa были cтaтьи pacxoдoв пoвaжнee мoeгo пoxoдa в caлoн кpacoты или cтo пepвoгo плaтья, вceгдa! Рeпeтитop пo aнглийcкoму для Алeны, нoвый дивaн в гocтиную, дaчнaя куxня, нoвыe зaнaвecки…

Дa и зaчeм мнe, cкaжитe, пoжaлуйcтa, eщe oднo плaтьe? Кудa я в нeм пoйду? Мoя излюблeннaя oдeждa нa пpoтяжeнии мнoгиx лeт — этo пpocтыe бpюки и туникa, пpикpывaющaя «мaдaм-cижу». Тo ecть я мoгу, кoнeчнo, купить ceбe плaтьe, нo … нocить eгo, cкopee вceгo, нe буду.

Мнe в нeм нeудoбнo.

Еcли чтo я и люблю, тaк этo зoлoтыe укpaшeния: цeпoчки, кoльцa, бpacлeты. Знaя мoй вкуc, Сepeгa paньшe вceгдa дapил мнe дpaгoцeннocти нa гoдoвщину cвaдьбы и нa мoи дни poждeния. Дa, мoжeтe cмeятьcя, нo я cчитaю, чтo жeнщинe «cтaтуcнocти» пpидaeт xopoшaя oбувь и зoлoтыe укpaшeния.

Мoжнo, знaeтe ли, oдeвaтьcя вecьмa paзнooбpaзнo, нo пpи этoм быть «дeшeвкoй» в плacтикoвыx cepeжкax. Или в oбуви из кoжзaмa. А у мeня oбувь, чтo и гoвopить, вceгдa былa дopoгoй и кaчecтвeннoй.

-Бaбушкины гaлoши, — cмeялcя вceгдa Сepeжa, кoгдa я пpитacкивaлa из caлoнa нeмeцкoй oбуви дoбpoтныe, кaчecтвeннo пpoшитыe бoтинoчки пpaктичнoгo чepнoгo ( в кpaйнeм cлучae, кopичнeвoгo) цвeтa.

-Дa чтo ты пoнимaeшь в xopoшeй oбуви? — cepдилacь я, — Дa я эту oбувь пять лeт буду нocить — oнa кaк нoвeнькaя будeт…

Дуpa я, дуpa. Зaбылa, чтo мужчины любят глaзaми. Уж этa Эвeлинa, нeбocь, в гaлoшax пepeд мoим мужeм нe щeгoляeт…

-Любa!!! — пoвыcил гoлoc Сepeгa, — Ты чтo, нe cлышишь?!

-А? — oпoмнилacь я, выныpивaя из cвoиx мыcлeй, — Чтo ты cкaзaл?

-Я гoвopю, пoшeл я! — pявкнул Сepeгa, кидaя нa тумбoчку кapту, — Тут дeньги, copoк тыcяч. Пapoль ты знaeшь, дa? Нe знaю, чтo ты coбиpaeшьcя c ними дeлaть, нo oчeнь тeбя пpoшу — нe пoкупaй мнe ничeгo, я лучшe caм.

Сepeжa вышeл, пpикpыв зa coбoй двepь. Я тупo глядeлa нa кapтoчку и в злoбa мoя кpeплa c кaждoй минутoй. Слышaли eгo? Нe пoкупaть тeбe ничeгo, милый? Уcтaл oт душнoй, зaбoтливoй жeнушки, дa?

Ну тaк я тeбя paccтpoю — я ни кoпeйки нe coбиpaлacь тpaтить нa тeбя, пoдлeцa. Я влoжу иx в ceбя, вepну ceбe тo, чтo зaдoлжaлa ceбe зa вce эти гoды. А пoтoм? Пoтoм — пocмoтpим…

В paздумьяx я вытaщилa тeлeфoн и, плoxo пoнимaя, чтo дeлaю, вбилa выпиcaнный из Сepeгинoй тeлeфoннoй книжки нoмep. Нe мoжeт быть, чтoбы тaкoй нoмep нe пpинaдлeжaл юp.лицу, нe мoжeт быть…

Пepвaя жe ccылкa, выcкoчившaя в пoиcкe, пpинaдлeжaлa … caлoну лaзepнoй эпиляции. Я пepeшлa нa caйт и…

С экpaнa нa мeня cмoтpeлa дeвушкa нeoбыкнoвeннoй, нeзeмнoй кpacoты. Рacкocыe глaзa, кaк у aзиaтoк, бeлocнeжнaя кoжa, иccиня-чepныe (кpaшeныe?) вoлocы. Дeвицa былa xopoшa, кaк кoнфeтный фaнтик. «Дoбpый дeнь, мeня зoвут Эвeлинa Мaлининa, я xoзяйкa caлoнa лaзepнoй эпиляции. Рaдa cooбщить вaм o…»

Я oтopвaлacь oт тeкcтa и внoвь уcтaвилacь нa cвoю coпepницу. Гocпoди, нeужeли мoжнo быть тaкoй кpacивoй в … Кcтaти, a cкoлькo eй лeт? Судя пo тoму, чтo гoвopилa Жaннa — нe мeньшe copoкa. А выглядит этa Эвeлинa мoлoдeнькoй дeвушкoй, нe oтягoщeннoй пpoблeмaми и зaбoтaми…

Ну чтo, Любaня? Пoглядeлa нa coпepницу-кpacoтку? Умылacь кpoвушкoй cвoeй? Пoчувcтвoвaлa ceбя пocлeднeй лoxушкoй, дуpoй-дoмoxoзяйкoй, дeгpaдaнткoй и cтapуxoй? Вoт и мoлoдeц, вoт и пpaвильнo… Мoжeт, вcтpяxнeшьcя нaкoнeц и пoймeшь, чтo жилa вce эти гoды нe тaк, кaк xoтeлa?

И чтo мнe тeпepь дeлaть? Вpяд ли oнa caмa cидит в cвoeм caлoнe, пpaвдa? Впpoчeм, caлoнoв здecь нecкoлькo, и oнa впoлнe мoжeт caмa зaпpaвлять дeлaми в oднoм из ниx… Кaжeтcя, я знaю, чтo мнe дeлaть…

-Аллo, дoбpый дeнь, — бeззaбoтным гoлocoм пpoщeбeтaлa я в тpубку, — Мeня зoвут … Иннa Вacильeвa, я пpeдcтaвляю жуpнaл «Сплeтницa» и xoтeлa бы взять интepвью у вaшeй … ммм… xoзяйки. Дa, кoнeчнo, жду. Вo cкoлькo? В 19-00? Хopoшo, cпacибo…

И тoлькo пoвecив тpубку, я зaдaлacь впoлнe paзумным вoпpocoм: «А знaeт ли Эвeлинa мeня в лицo?»

А caмoe глaвнoe — чтo я буду дeлaть пoтoм, кoгдa вcтpeчуcь c нeй?!

Дoчки-мaтepи, 41 глaвa

Пepвaя глaвa

Пpeдыдущaя глaвa

ПРoдoлжeниe cлeдуeт

Есть ли еще на свете глупышки, подобные мне – те, которые сознательно вышли замуж за маменькиного сыночка и теперь вынуждены жить на одной территории с его мамой? Говорите, сейчас таких нет? А вот и неправда! Я – одна из них. Давайте познакомимся.

Меня зовут Аня, мне 35 лет, я работаю учителем русского языка и литературы в маленьком провинциальном городишке. Уже год я замужем за Эдуардом. Эдиком. Эдичкой, как называет его мама – моя «обожаемая» свекровь. Дети у нас пока не получаются: мой гинеколог утверждает, что я нахожусь в стадии постоянного перманентного стресса. «С таким набором гормонов как у Вас, милочка, забеременеть было бы настоящим чудом», – говорит он, пряча глаза.

Я очень люблю своего мужа. Наверное, по этой причине я и не настаиваю на том, чтобы съехать от его мамы на съемную квартиру – сама мысль об этом шокирует Эдика, и он начинает ловить воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. Эдик уверен, что его мама – идеал Женщины: она прекрасно готовит, великолепно гладит рубашки, умело поддерживает разговор. Я блекну на фоне сияния, исходящего от своей свекрови – муж говорит, что я проигрываю ей по всем параметрам и мне нужно многому у нее научиться. Зачем он женился на мне? Странный вопрос! Не может ведь он жениться на собственной матери!

Весь ужас моего положения в том, что я не могу сосуществовать мирно на одной территории с Зинаидой Ивановной (так зовут мою свекровь). Стоит ей высказаться о качестве моей готовки (или характера), как хватать воздух ртом начинаю уже я – она редко говорит мне приятные вещи…

Рассказываю ли я кому-нибудь о своем положении? Нет. Не думаю, что на свете существуют идеальные браки. Семья – это большой труд, умение терпеть, приспосабливаться под другого человека. И потом, я не хочу огорчать собственных родителей: они уверены, что мой брак очень счастливый. Иногда я даже сама в этом уверена.

Работа моя тоже не приносит мне радости и удовлетворения. Вместо того, чтобы учить детей, я заполняю бесконечные отчеты и бланки, печатаю планы мероприятий и ежемесячно меняю местами столбцы в календарно-тематическом планировании – к очередной проверке.

Говорят, счастье – это когда утром хочется идти на работу, а вечером – домой. Ко мне эта фраза не имеет никакого отношения: я не знаю, где мой дом, мне некомфортно в собственном теле, в своей профессии, в собственной жизни. Я сама себя загнала в эту ловушку, но выхода из нее не вижу. Подруги советуют сменить работу и съехать с мужем на съемную квартиру. Смеются, что ли? Мои родители не перенесут такого удара. А ведь им уже по семьдесят лет.

В отчаянии я завела себе дневник – и записываю сюда мысли, которые не решаюсь высказать вслух. Это своего рода терапия, разговор по душам с близким человеком. Я выплескиваю свою обиду и раздражение на бумагу и меня отпускает.

Глава 1

17 августа 2014 года. Воскресенье.

7:15

Выходной обещает быть чудесным. С утра светит солнышко, щебечут пташки. Обожаю вставать раньше всех – дом еще спит, а я неторопливо занимаюсь своими делами: пишу утренние страницы, готовлю сытный завтрак: овсяная каша, яичница с колбасками и блинчики с клубничным вареньем. Интересно, Эдик будет мною сегодня доволен?

Отпуск заканчивается. Как жаль, что в этом году мы не смогли выбраться к морю. Впрочем, как и в прошлом… Но зато мы сделали ремонт в квартире и поменяли автомобиль – Эдик очень этим гордится. Правда, за эту машинку еще не выплачен кредит, но, слава Богу, в нашей семье работает не только муж. Я все лето давала частные уроки – и пришла к выводу, что репетиторством можно неплохо зарабатывать. Может быть, совсем уйти из школы? Нет, мама расстроится – она всегда мечтала меня видеть учителем. Для нее мой уход из школы обернется настоящей катастрофой. Мама будет долго с укоризной смотреть на меня, осуждающе качать головой и говорить: «Ну как же так, Аня? Выходит, ты зря потратила на учебу пять лет? А стаж тебе не жалко прерывать? О пенсии будущей ты подумала?!»

Конечно, подумала. У меня чувство, что о будущей пенсии меня заставляли думать с самого детского сада. Мама с тревогой заглядывала мне в глаза и вопрошала: «Аня, доченька, ты уже знаешь, кем хочешь быть в этой жизни?» «Ага, художником», – радостно говорила я, раскрашивая очередную картинку с котятами, больше похожими на лошадей, и кривоватым домиком с огромной печной трубой. Мама в ужасе хваталась за сердце и говорила: «Художник… Но ведь они все нищие! Ты что, хочешь бесславно умереть под забором, как…?»

В воздухе, отчетливо пахнувшем разбитыми родительскими мечтами, повисала мамина незаконченная фраза – она так ни разу и не сказала мне, какой же художник бесславно скончался под забором – и узнать это было самым страстным желанием моего детства.

8:30

Зинаида Ивановна проснулась и вышла в кухню. На мое робкое «Доброе утро» пробурчала что-то невнятное, недовольно оглядела гору посуды в раковине (Не успела вымыть!) и ушла принимать душ. Так, у меня 5 минут, чтобы все приготовить и вымыть – слушать ее ворчание с утра выше моих сил.

Если честно, я никогда не мечтала о том, чтобы жить в одном доме вместе с матерью мужа. Но мать для Эдика – это самая любимая женщина (говорю сейчас без преувеличения). Ради нее он готов на все. Приходя с работы, он торопливо чмокает меня в щеку и бежит ней в комнату с подробным докладом: как прошел его день, что нового случилось, что он изволил съесть на обед и почему Петров из соседнего офиса обошел его в очередной раз по карьерной лестнице. «Жизнь несправедлива к тебе», – слышу я из спальни громоподобный голос свекрови, – «Ты талантлив, но у тебя нет мохнатой руки, как у Петрова – он уж, поди, давно кому нужно взяток надавал…» Моя свекровь уверена – добиться успеха в России можно только имея в родственниках какого-нибудь олигарха. Ну не знаю… На мой взгляд, своим трудом тоже можно неплохо зарабатывать. «Много ты понимаешь, женщина», – презрительно говорит Эдик, плюхаясь после сытного ужина на стул перед компьютером, – «В этой стране все хорошие места давно заняты не нами». Он открывает ноутбук и до глубокой ночи режется в танчики или зависает в соцсетях, читая маме вслух самые свежие анекдоты. «Человек-праздник», – говорит она о нем гордо.

Я тяжело вздыхаю. Мне бы очень хотелось, чтобы муж рассказывал и мне о своих делах. Но я никогда еще такой высокой чести не удостаивалась. Наверное, мама права – я просто не умею найти к человеку подход. Буду стараться. Я уже подписалась в социальных сетях на женщину, проповедующую женственность. В своих постах она каждый день рассказывает о том, как из мужчины, который не хочет ничего, сделать успешного мужчину-миллионера». Вот почитаю ее – и жизнь моя круто переменится, и муж станет относиться по-другому. Надо только очень-очень постараться!

9:00

Разбудила Эдика нежным поцелуем. В ответ он пробурчал что-то невнятное, добавил «Отстань!» и отвернулся к стене. Я собиралась обидеться, но вовремя вспомнила, что мужчины очень не любят обидчивых женщин. Затолкала обиду подальше – и ушла на кухню.

12:00

Выходной идет совсем не так, как я запланировала. Вместо намеченного похода в лес за грибами свекровь велела вытряхнуть ковры на улице.

– Эээ, может, проще пылесосом? – спросила я с надеждой.

Зинаида Ивановна презрительно оглядела меня с ног до головы.

– А что, белы рученьки жалко? – усмехнулась она, – Да я в твои годы, мил моя, в пять утра вставала, коров доила, завтрак готовила, да еще потом на работу на завод бежала – и все сама, и все с улыбкой! А у вас, лентяек, и мультиварки, и пылесосы, и стиральные машины – а работать руками разучились. Нет уж, вытряхивай на балконе, так чище!

Ладно, тут всего-то три ковра и четыре длинных дорожки. Быстро вытряхну, вымою пол и – вперед, на прогулку! Интересно, что скажут соседи, если увидят меня на балконе, выбивающую пыль из ковров?

15:00

Погода по-прежнему чудесная. А вот мое настроение уже слегка портится. После встряхивания ковров варварским методом выяснилось, что «приличные домохозяйки по субботам протирают посуду в шкафу». Стою, перетираю. За мной наблюдает с дивана кот Кузя – по-моему, он мне немного сочувствует. Муж и свекровь сидят с недовольными лицами перед телевизором и требуют обед.

– Что-то сегодня ты запаздываешь, – Эдик бросает на меня сердитый взгляд, – Обедать мы сегодня будем или как? Мама, может быть, ты поможешь моей криворучке с обедом?

Зинаида Ивановна, довольно усмехнувшись, встает и идет в сторону кухни.

– Нет, я не криворучка, – кричу я в ужасе, – Сейчас все приготовлю, подождите полчаса, пожалуйста!

Совсем забыла о времени с этой проклятой посудой.

19:00

Глазам своим не верю, уже 7 вечера! Весь день провела в обнимку с веником, тряпками, кастрюлями и сковородками. Но, как говорится, солнце еще высоко, работай! Надо перемыть посуду после ужина и замесить тесто для пирога – Эдик любит свежую выпечку, а покупного теста не признает. Я с вечера готовлю ему пирожки с разными начинками – мясной, яблочной, капустной. Он берет их с собой на работу. Но как же хочется на воздух! В такую прекрасную погоду провести целый вечер в помещении – преступление. Может быть, после ужина удастся сбежать хотя бы на полчасика?

20:00

Сообщила о своем желании пройтись по парку:

– Эдик, пойдем вместе?

– Не, сейчас футбол будет по телевизору, иди одна, – равнодушно говорит Эдик, уходя к телевизору с тарелкой нектаринов. Зато свекровь, услышавшая весь разговор, подбоченившись, становится на пороге кухни.

– Куда это ты на ночь глядя собралась?

– Хочу пройтись, я люблю перед сном дышать свежим воздухом, – говорю я, не поднимая глаз, – Это что, запрещено?

– Конечно, запрещено! – голос свекрови срывается на визг, – Ты с ума сошел, Эдик! Твоя на ночь глядя собирается на улицу – и ты ее одну отпустишь на гулянку?! В нашей семье не принято гулять в одиночестве! – говорит она мне.

22:00

Зинаида Ивановна песочила меня два часа. Я не понимала, что происходит и в чем я сумела провиниться. В конце концов, к скандалу подключился и Эдик – он тоже решил высказать все свои претензии мне именно сейчас. Выяснилось, что их обоих волнует «неправильное распределение нашего семейного бюджета». Всю зарплату надо отдавать мужу и его маме – они лучше разберутся, что купить. Часто звонить собственным родителям и подругам считается дурным тоном в их семье – «Ну сколько можно, Аня?» И характер у меня слишком вздорный – «Будь мой покойный муж жив, он бы такое терпеть не стал – вылетела бы отсюда. Ишь ты, гулять она одна собралась! Скажи спасибо, что мы с сыном добрые люди!»

Вообще зарабатываю я не так чтобы очень много. Да чего там скромничать, мало я зарабатываю – за полторы моих ставки в государственной школе я получаю двадцать четыре тысячи рублей. Часть из них, разумеется, идет на оплату ЖКХ и покупку продуктов. Также я оплачиваю один из кредитов мужа и изредка заправляю нашу общую машину. А я ведь еще и женщина! Мне очень хочется быть красивой рядом со своим мужем – он-то всегда одет с иголочки. И вообще, он у меня красавец! Женщины головы сворачивают, когда он проходит мимо них по улице. Если честно, до сих пор не понимаю, что он во мне нашел: я обычная, серая, невзрачная училка с тусклыми волосами, фигурой «ни о чем» – ни редкой красоты, ни богатства, ни связей. Замираю от счастья при мысли о том, что меня любит Он, что из бесчисленного множества своих поклонниц он выбрал меня! Боже, какое счастье! И вообще, наверное, он прав: жена должна слушаться мужа во всем, так в «Предназначении быть женщиной» написано. Его можно понять: он хочет сам распоряжаться семейным бюджетом. Замечательно! Это означает, что я могу расслабиться и перестать все контролировать! Может быть, в таком случае удастся забеременеть? Все же все проблемы с женским здоровьем идут из головы…

00:00

Все спят. Люблю это время. Можно тихонько почитать в ванной, пока никто не видит. Лишь бы полоска света не разбудила свекровь. Тогда она снова будет кричать, что от меня никакой пользы – только одни расходы и траты. А я не могу не читать! Сижу на полу ванны и читаю «Унесенные ветром». Боже, какая я счастливая!

Глава 2

22 августа. Который день нахожусь в ожидании аванса. Конечно, работа учителя не самая денежная, но все же в июле я поработала на славу: красила стены, белила потолки в своем классе и в коридоре. Да, пришлось прервать на пару недель свой летний отпуск, но, положа руку на сердце, отпуском это было сложно назвать: я безвылазно сидела на даче вместе с Зинаидой Ивановной, от скуки ежедневно полола грядки и поливала хилые кустики смородины. Поэтому когда мне позвонил завуч с предложением выйти поработать, я, конечно, ухватилась за эту идею и спешно уехала в город. Все никак не уговорю Эдика выбраться к морю хотя бы на десять дней – он страшно не любит оставлять маму в одиночестве. Вот и приходится торчать в сером дождливом городе, в который давно уже не заглядывало летнее солнышко.

14:00

Та-даааам! Долгожданная смска о зачислении денежных средств! Конечно, не такая большая сумма, на которую я рассчитывала – всего пять тысяч. Но ничего, как-нибудь растяну эту сумму до сентября. Зато сегодня я подготовила к началу учебного года свой рабочий кабинет. В этом году у меня две параллели восьмых и девятых классов. Довольным взором окидываю кабинет: все готово к приходу учеников!

Вообще не сказать бы, что я очень люблю свою работу. Нет, вы не подумайте – детей я очень люблю. Но с самого прихода в школу меня не покидает чувство, что я занимаю чужое место. У меня не горят глаза, когда я иду на работу. Я, как и все учителя, исправно готовлюсь к урокам, проверяю тетради, даю открытые и самые обычные рабочие уроки – но… Не получаю удовлетворения от того, что делаю. Самой себе я могу в этом признаться – я серый, вполне заурядный учитель, от которого не ждут космических успехов. Ученики мои не демонстрируют блестящих результатов, не занимают первые места в районных и городских олимпиадах. Я работаю учителем лишь потому, что больше ничего не умею.

Я всегда мечтала стать психологом, но родители были против, а я никогда не перечила им. Сейчас, спустя много лет, я уже распрощалась со своей мечтой. В конце концов, в работе учителя можно найти массу положительных сторон. Например, двухмесячный отпуск. Еще? Хмм, даже не знаю. Явно не зарплата.

15:00

Пока ехала домой, прикидывала, на что потрачу полученную сумму. К первому сентября хотелось принарядиться – ведь всем известно, что встречают по одежке, и вообще дети любят красивых учителей… Значит, так! Вместо потоптанных серых балеток куплю себе туфли-лодочки на небольшом каблуке, строгое платье, пару рубашек-блузок… Надеюсь, еще останется на колготки и крем для рук.

16:00

Дома обнаружилась свекровь с недовольным выражением на лице. «Чего сияешь как медный таз, случилось чего?», – хмуро поинтересовалась она. «Да вот, аванс получила!», – ответила я, – Продуктов вот принесла домой, сейчас ужин приготовлю и уйду на рынок – туфли новые нужны на работу…»

– Что мне твои продукты, ты мне деньги на ЖКХ давай, – закряхтела Зинаида Ивановна, – Сейчас профукаешь свои копейки, а мне потом у сыночка деньги выпрашивать! А он, между прочим, кредит выплачивает на машину! Но тебе же наплевать, тебя только наряды твои интересуют, магазины да тряпки новые…

17:30

Кошелек похудел на пару тысяч – но это ничего, думаю, на обновки должно хватить! Правда, от покупки новых блузок придется отказаться – пока. Брожу по Центральному рынку, глаза разбегаются от разноцветных платьев, строгих жакетов и костюмов, голова слегка кружится от умопомрачительных ароматов из «Рив Гош». Хочу, хочу, хочу!

18:00

Зависла у стойки с манекеном в коричневой юбке с крупными пуговицами. Длина – самая моя любимая – миди, вкусный шоколадный цвет, приятная на ощупь ткань, прямой фасон. Аккуратно примеряю. Сидит как влитая. Но ценаааа, мама родная! Три тысячи рублей! Она что, из натуральной телячьей кожи?! Почему так дорого?

19:30

Психологи говорят, что понравившуюся вещь нужно отложить, чтобы подумать, действительно ли она нужна или это минутная прихоть. Насчет прихоти не уверена – все эти полтора часа думаю только о ней, нарезаю круги вокруг манекена и бью себя по рукам. Нельзя, нельзя! У мужа кредит, свекровь на пенсии, а я еще и туфли, черт бы их побрал, не купила на работу.

20:00

Купила черные лодочки за 1200 рублей. Это значит, что я могу приобрести сейчас юбку, но с платьем придется подождать до следующей зарплаты! Тадаааам! Бегу к юбке своей мечты. Ой, телефон звонит. Ура, это Эдик! Пусть приедет, попрошу оценить, как на мне сидит юбка.

21:00

Приехал муж и узнав, что я получила аванс, потирая руки, сказал: «Это дело надо отметить». Целый час ходили по супермаркету. Он нагрузил тележку дорогими деликатесами, хорошим вином, взял клубнику и сыр по цене космического лайнера. Положил себе бутылку пива и пачку самых дорогих сигарет. Я недоумеваю: неужели он тоже получил зарплату?

21:15

У кассы выяснилось, что рассчитываться за все это богатство придется мне: муж быстро погрузил купленное в пакеты и двинулся к выходу. Мне ничего не оставалось, как заплатить, мысленно распрощавшись и с новыми рубашками, и юбкой мечты. Ну ничего, зато туфли новые купила.

21:30

В машине. Едем домой. Муж радостно подпевает Стингу и, вскинув брови, спрашивает: «Ну и чего мы опять без настроения?»

– Юбку хотела купить! А денег не осталось! – чуть не плачу я.

– У тебя же есть юбки: джинсовая, мини, парочка макси! – опять удивляется он.

– Есть, но ведь в них не пойдешь на работу! – рыдаю я.

– О, а как насчет того костюма – с брюками?

С трудом вспоминаю костюм, о котором идет речь. Носила его в выпускном классе – да, с тех пор я мало изменилась. Ненавижу этот костюм – но выбора у меня, похоже, нет. А что, может быть, с новыми лодочками будет и ничего.

Вообще до брака я была уверена в том, что деньги мужа – это наши деньги, а моя зарплата – моя и только моя. Но уже через месяц семейной жизни мне пришлось распрощаться с иллюзиями: Эдик уверен, что семья обязана вести общий семейный бюджет. Что ж, может быть, он и прав. Хотя моя подруга Лилька (кстати, дальняя родственница Эдика) считает, что женщина не обязана отдавать заработанные своим трудом деньги мужу и свекрови. Лилька тратит всю свою зарплату на себя: ходит на маникюр-педикюр, посещает фитнес-зал, покупает каждый месяц новые наряды. Выглядит она всегда потрясающе – Эдик всегда ставит мне ее в пример. Да, Лилька редкостная красавица!..

Муж тормозит у заправки.

– У тебя сколько осталось? – деловито интересуется он, – Мне бензин залить надо, литров десять. Дай свою карточку.

Ну что ж, у меня не осталось денег даже на крем для рук. Зато у нас есть машины, вкусные продукты, оплачено ЖКХ. Есть работа, есть дом, любящий муж. Что еще нужно человеку для счастья?

Разве что новую коричневую юбку на пуговицах длины миди?

Глава 3

30 августа.

10:00

Позвонила Лиля, сказала, что заедет в гости. Я-то, конечно, рада, но я ведь не одна живу, правда? Пришлось звонить мужу:

– Дорогой, к нам вечерком Лиля заедет, ты не против?

– Ты знаешь, я думаю, этот вопрос лучше обсудить с мамой! Ты же знаешь, как она начнет переживать, и вообще, это ведь ее дом. Не забывай, главное – это мамино настроение, она пожилой человек и ее нельзя волновать! – сообщил мой благоверный и отключился.

Хммм… Этого я и боялась…

Зинаида Ивановна очень не любит гостей. По крайней мере тех, которых не приглашала сама. Помню, как-то после свадьбы к нам заехали мои родители – привезли много фруктов из сада, мясо, овощи… Свекровь, ахая и охая, приняла подарки, а потом, когда они уехали, отчитывала меня на кухне: «Пусть родители твои по звонку приезжают, что за деревенские замашки». А ничего, что она сама родилась и выросла в деревне?

К слову, свекровь очень стесняется своего деревенского происхождения. В разговоре старается не упоминать о своих родителях и родной деревне. Тщательно одевается, пытаясь подражать стилю городских модниц. Пакет молока не ставится в холодильник просто так – часть наливается в белый фарфоровый молочник, потому что «все культурные городские люди так делают». Представляю, что с ней случится, если я пожарю картошку и выставлю ее прямо в сковороде на стол. Из чистого любопытства порой хочется провести такой эксперимент, но пока не решаюсь – берегу ее нервную систему…

Но что-то я отвлеклась… Не иначе время тяну. А звонить все равно придется…

– Алло, Зинаида Ивановна! Вы не возражаете, если Лиля вечерком к нам заглянет? – сразу беру я быка за рога.

– Ой, – так, чувствую, свекровь схватилась за сердце, – А что же ты меня не предупредила заранее, хотя бы за неделю? Вот так с бухты-барахты пригласить человека в дом… Да и вообще, у меня на вечер свои планы были, мы с Людочкой собирались…, – чувствую, как мозговые извилины свекрови бешено вращаются, пытаясь придумать достойный повод для отказа. Но я тоже настроена решительно:

– Зинаида Ивановна, да мы вашим планам совсем не помешаем, – щебечу я, – просто тихо посидим, посмотрим фотографии с летнего отдыха, выпьем чаю, я ваших любимых пирожных куплю, – так и вижу, как улыбка сползает с ее лица.

– Ну, если только ненадолго, – наконец выдает она и отключается. Ура, победа!

15:00

Из-за визита Лили работу пришлось взять домой. В бешеном темпе составляю календарно-тематическое планирование и рабочую программу на учебный год – в понедельник обещала сдать завучу. Напротив каждой темы урока нужно проставить предполагаемые даты так, чтобы все совпало с количеством часов, отведенных на это. А ведь у меня две параллели! Сижу уже третий час, конца-края моей работе не видать…

18:00

Муж, вернувшись с работы, влетел в мою спальню как метеор и принялся рыться в комоде в ящике с документами.

– Что потерял? – спросила я, – Давай поищем вместе.

Он повернул ко мне белое лицо с дрожащими губами. Я увидела, как он в гневе яростно кривит рот, изрыгая на меня поток нескончаемых ругательств:

– Я! Ищу! Это! Чертово! Свидетельство! О браке! Я хочу подать на развод! Я не могу видеть, как моя любимая женщина страдает из-за твоих выходок! Что ты с ней сделала, что ты ей опять сказала?

С трудом начинаю осмысливать его речь. Так, он говорит о любимой женщине, причиной расстройства которой являюсь я… Кто же это? Ах ну да, конечно!

– Что случилось? – воскликнула я, вскакивая.

– Мама из-за тебя плачет! Пойди и извинись перед ней!

Вышла на кухню. Зинаида Ивановна протирает плиту и шмыгает носом, как при сильной простуде.

– Мама, что случилось?

Ответа нет. Свекровь повернула ко мне красное, залитое слезами лицо, презрительным взглядом окинула меня с головы до ног, и, хмыкнув, вновь отвернулась к плите. В недоумении я вернулась в спальню, где разъяренный Эдик с грохотом открывал и закрывал дверцы шкафов.

– Я ничего не сделала, Эдик! – я изо всех сил стараюсь не кричать, но эмоции меня уже переполняют, и слезы предательски льются из глаз, – Я не понимаю, что с ней! Что происходит?!

– Может быть, ты спросишь у мамы? – в его голосе звучат истерические нотки. Руки, сжимающие найденное свидетельство о браке, чуть заметно дрожат.

В памяти перебираю, как прошел мой сегодняшний день со свекровью: утром накормила ее свежим завтраком, попрощалась, ушла на работу. Вернувшись с работы, приготовила обед и ушла печатать планы – времени на то, чтобы поругаться, у нас просто не было. О чем я и сообщаю мужу.

– Ничего не хочу слышать! Иди и немедленно извинись перед ней! Это моя мать! – слышу я голос мужа, далекий и словно чужой.

– Но за что?! – кричу я, – Что я сделала?!

– Ни за что! – орет он в ответ, – Оставь свою гордость и просто извинись – ради мира в семье! Она гораздо старше тебя! Ты можешь ее уважить и просто извиниться?!

Хм, ради мира в семье я готова на многое. Чувствуя себя полной дурой, снова пошла к свекрови и громко – так, чтобы слышал Эдик, сказала: «Простите меня, мама, я, наверное, обидела Вас тем, что была занята и долго не выходила из комнаты».

– Дошло наконец! – презрительно бросила она через плечо, – Ведешь себя как чужая, отсиживаешься в спальне, молчишь. Матери своей небось уже сто раз позвонила с докладом.

Я хлопаю глазами. Да, тут не поспоришь: маме я часто звоню. Вот только не знала, что это теперь является преступлением.

19:00

Свидетельство о браке убрано в шкаф.

Шаткий мир в нашем доме восстановлен.

Виновные найдены – это я… Обиженные, благосклонно приняв из моих рук горячий чай и не менее горячие извинения, с довольным видом восседают на диване – ужина ждут.

Да, и на будущее мне стоит учесть: мне нужно прекратить себя вести как квартиросъемщику, то есть отсиживаться часами в спальне. Лучше выходить в гостиную к свекрови, слушать ее монологи о подвигах великой женщины в работе и в быту. И восхищаться, восхищаться, восхищаться…

20:00

Лилька позвонила и сказала, что не успевает заехать. Предложила приехать к ней – можно и вместе с мужем. Эдик кисло отказался, посоветовав опять просить разрешения у матери.

– Какое разрешение, Эдик? Я взрослая женщина, мне 35 лет, неужели я не могу сходить в гости, не отпрашиваясь при этом у твоей матери?! – возмутилась я.

– Ты опять хочешь ее расстроить?

О Госсссподиииииии!

23:00

К Лильке все же съездила. Не отпрашиваясь у свекрови. Хорошо посидели, посмотрели летние фотографии, поели пирожных, посмотрели какую-то комедию с Робином Уильямсом.

Домой приехала поздно. Меня встретили ледяным молчанием. Теперь со мной не разговаривают уже двое… Но хотя бы разводом не грозят, и на том спасибо…

00:00

Сидим на кухне вдвоем с котом. Он поедает кролика в сливочном соусе. Я грустно пью чай и закусываю его баранками. На кухне появляется свекровь в розовом махровом халате и демонстративно выключает свет. Ничего не объяснив, уходит в спальню.

Ну и кто же я после этого, если не квартиросъемщик?!

–А я вот завтрак приготовила! – взглянула она на меня с укоризной. Предполагалось, что после этих слов и ТАКОГО взгляда я должна немедленно раскаяться в совершенном ужасном поступке, расплакаться, попросить прощения и сказать, что никогда больше не буду огорчать мою дражайшую свекровь. И стану такой, какой она меня хочет видеть.

Вместо этого я молча вытащила опару, приготовленную с вечера, и принялась печь блины.

Эдик, вышедший к завтраку, демонстративно отказался от блинов и поел с аппетитом мамину яичницу, а она похлопывала его по спине и приговаривала: «Ешь, миленький, ешь, совсем изголодался!» Меня в природе словно не было.

Да, на войне как на войне. Сидела, ела свои никому не нужные блинчики, пила чай, и, так как Эдик с Зинаидой Ивановной продолжали делать вид, что за столом они вдвоем, я от скуки стала разговаривать с котом. А что? Кажется, Кузька – единственное существо в этом доме, которое меня понимает. И любит. И блинчики мои ест.

18:00

Гулять я в этот день больше не выходила. Какой смысл идти гулять, если хорошее настроение твоих домочадцев прямо пропорционально твоем настроению: чем оно у тебя лучше, тем у них хуже. И наоборот.

Весь день крутилась как белка в колесе: убиралась, стирала, гладила, пылесосила, поменяла занавески и постельное белье, приготовила обед и ужин.

К вечеру, вспомнив о Васюткине, сообщила мужу и свекрови, что мне нужно сходить к ученику для профилактической беседы.

– А что так поздно-то? Завтра в школе нельзя поговорить, что ли? – вскинулась свекровь, – Время-то уже недетское!

– Понимаете, я забыла об этом, – принялась оправдываться я, – А мальчик не хочет ходить в школу, и я просто обязана с ним поговорить.

– Ладно, иди! – недовольным голосом сказала свекровь, – Только пусть Эдик тебя отвезет. Еще неизвестно, куда ты идешь – может, на свиданку собралась.

Мама Васюткина удивленно оглядела Эдика, маячившего позади меня.

– Здравствуйте, Анна Александровна, – ошарашено сказала она, – Простите, я думала, Вы одна будете. Вы комиссию какую-то привели?

– Нет, нет! – краснея от стыда, сказала я, – Это мой супруг Эдуард, он волнуется за меня, не хочет по вечерам одну отпускать…Он сейчас уйдет, подождет меня в машине! – я сделала Эдику большие глаза. Тот, правильно поняв мой намек, отправился в машину. Надеюсь, дождется – иначе Зинаида Ивановна дома мне весь мозг съест своими подозрениями.

– Что у вас случилось? – шепотом поинтересовалась я у мамы Васюткина, проходя за ней на огромную кухню. Васюткины считались в нашем классе самой обеспеченной семьей. В прошлом году именно они, заметив, что я каждую перемену бегаю в приемную распечатывать задания и кое-какие документы, пожалели меня и подарили принтер. Родители Васюткина – первоклассные стоматологи – также сделали все, чтобы единственный сын ни в чем не нуждался. У кого самый крутой телефон в школе? У Васюткина! Кто ездит каждые каникулы отдыхать в ОАЭ или Кипр? Конечно, Васька, – как его ласково называют одноклассники. Кстати, именно Ромка на все праздники приносит в школу огромные цветочные композиции и подарочные сертификаты для всех учителей.

Да, в деньгах здесь явно не нуждаются – это было заметно по огромной кухне, сплошь забитой новомодной бытовой техникой. В углу стоял огромный двухстворчатый холодильник неожиданного ярко-оранжевого цвета. По кухне плыл восхитительный запах запеченного мяса со специями.

– Вы знаете, – тоже переходя на шепот, ответила она, – Рома все каникулы твердил нам с отцом, что хочет поступить в училище искусств и собирается уходить из школы после девятого класса. Ну, мы немного повздорили, – она смущенно отвела глаза, – и отец пригрозил Роме, что лишит его наследства и доли в семейном бизнесе – ну, вы ведь знаете, что у нас своя частная клиника. А Ромочка заартачился и объявил нам бойкот – сказал, что или мы примем его решение, или он совсем не будет ходить в школу. Сказал, что образование ему в случае нашего отказа ни к чему – он лучше пойдет дворы подметать! – взволнованно закончила она и, не в силах сдержаться, разрыдалась.

– Можно мне с ним поговорить? – тихо спросила я.

– Конечно, конечно, проходите! – и мама Ромки, спохватившись, повела меня по огромной лестнице, скрытой в глубине холла, на второй этаж – квартира Васюткиных оказалась двухуровневой.

Ромка валялся на кровати лицом к стене. В ушах его были огромные кислотно-зеленые наушники. Я осторожно дотронулась до его плеча. Парень нехотя оглянулся через плечо, но, увидев меня, резко вскочил на ноги, выдергивая из ушей наушники.

– Здрасьте, Анна Александровна, – виновато пробасил он, – А я это… Даже не слышал, как Вы вошли. Вы присаживайтесь! – он сдернул с кресла груду вещей и быстро запихал в шкаф.

Я огляделась по сторонам. В комнате Ромы, интерьер в которой явно был продуман опытным дизайнером, царил творческий беспорядок: на столе валялись книги, пол усеян скомканными бумажками, на синтезаторе у окна висит школьный костюм.

– Поговорим, Рома? – спросила я, усаживаясь на предложенное мне кресло.

– А о чем говорить, Анна Александровна? – набычился Рома, хмуро глядя на меня из-под широких черных бровей,– Я прекрасно знаю все, что Вы хотите мне сказать. Что надо учиться, без аттестата я пропаду, родители хотят как лучше, и мне следует последовать их советам.

– А чего хочешь ты? – тихо спросила я, внимательно глядя на взволнованного парня.

– Анна, Александровна, да Вы посмотрите на меня – какой из меня медик?! – Ромка, нервно оглянувшись на дверь, перешел на свистящий шепот, – ОНИ считают, что я должен пойти по их стопам: как же, семья потомственных медиков. Почему-то никто не думает о том, что у меня нет призвания к медицине! А от слова «денежная профессия» меня уже тошнит! Какая, к черту, медицина…– слегка покраснев, воскликнул он, – если по химии и биологии мне рисуют «четверки» только потому, что мама в школу подарки таскает? Ой, извините, я видимо, что-то не то сказал… – и Ромка, сообразив, что ляпнул лишнего, смущенно умолк.

– Рома, я пришла сюда не осуждать тебя, а поддержать, – сказала я, – И для этого мне нужно знать, чего хочешь ты?

Вместо ответа Рома отошел к синтезатору, нажал пару кнопок и…заиграл. Это была песня из мюзикла «Нотр-Дам де Пари», известная в исполнении Гару. Голос Ромы – неожиданно глубокий и мощный, звучал уверенно и притягательно. Надо же, это определенно талант. Слова пробирали до мурашек, музыка уносила в далекую юность – когда в моих зеркалах еще жила счастливая юная девушка, единственной проблемой которой была нерешенная на контрольной задача по геометрии.

Закончив играть, Ромка вопросительно посмотрел на меня. Во взгляде его затаилась невысказанная боль.

– Музыка – моя жизнь! – сказал он, – Я пишу песни с двенадцати лет, у меня своя рок-группа, и мы уже пару раз выступали с ребятами. Но все это неважно, – одернул он вдруг себя, – Родители считают мое занятие баловством. Отец сказал, что ни за что не поможет мне стать музыкантом – обучение там платное. Они с мамой настаивают на том, чтобы я после одиннадцатого поступал в медицинский. А я-то знаю, что не поступлю, – и он, грустно усмехнувшись, принялся собирать бумажки с пола.

Я подняла одну из них и развернула на коленях. Это были ноты. Подойдя к синтезатору, я наиграла мелодию. Так, здесь пиано. Надо же, никогда подобного не слышала.

– Здесь надо другой режим, свирель, к примеру, – ошарашено сказал Ромка, нажимая на кнопки, – А я и не знал, что Вы умеете играть!

– Когда-то по настоянию родителей я закончила музыкальную школу, – улыбнулась я, пробуя сыграть в новом режиме, – Знаешь, я думаю, что ничто на свете не происходит зря. Любое знание в жизни может пригодиться. Да и аттестат зрелости совсем в жизни не помешает.

Ромка тяжело вздохнул и плюхнулся в кресло.

– Я знаю, – в отчаянии сказал он, – Я не хочу бросать школу, это лишь знак протеста против произвола родителей. Я просто хочу, чтобы они меня услышали!

Наталья Дмитриевна – мама Ромы, выслушала меня, скептически качая головой.

– Я знаю, как ему будет лучше! – с пафосом воскликнула она, – Он же потом мне сам спасибо скажет! Стоматологи отлично зарабатывают – поглядите, – она сделала жест рукой – мы можем позволить себе прекрасный дом, отдых четыре раза в год за границей, хорошую сытую жизнь. Разве не об этом мечтает каждый?!

– Не уверена, – проговорила я с болью в сердце – мне вспомнилась моя мама, которая настаивала на получении мною диплома педагога, утверждая, что без работы я точно не останусь. – Знаете, если работа приносит вместо удовольствия только страдания и осознание собственной никчемности – к чему такая скучная работа?

– По-Вашему, все, имеющие «скучную работу», сплошь несчастны и терпят ее лишь ради зарплаты? – она удивленно подняла брови.

–Нет, – сказала я уверенно, – Я лишь хочу сказать, что лучше быть первоклассным музыкантом, чем посредственным стоматологом. До свидания.

19:00

Почти уверена, что мама Ромы разочарована мною, как педагогом. Что поделаешь, если я и сама разочарована собой в профессиональном плане. Наталья Дмитриевна наверняка надеялась, что я сумею уговорить Рому стать стоматологом и остаться в школе до одиннадцатого класса. А я неожиданно заняла его позицию. Просто увидела в этих отчаянных карих глазах свое отражение двадцатилетней давности. Если бы у меня хватило сил и решимости настоять тогда на своем – возможно, жизнь моя сложилась бы по-другому.

А может быть, и нет…

В горьких раздумьях я вышла на улицу и огляделась. Так и думала – Эдика и след простыл. Небось, уже дома чай пьет с плюшками. Тем лучше, немного пройтись и подышать осенью мне не помешает.

20:00

– Где шаталась? – встретила меня «ласково» на пороге свекровь, – Предупреждаю: твой муж очень недоволен такими поздними возвращениями домой.

–Была у ученика, – со вздохом сказала я, чувствуя, что она буравит меня взглядом, – Он не ходил в школу, и мне как классному руководителю вменяется в обязанность разобраться в причинах. Эдик в курсе.

–Эдик, к твоем сведению, вернулся час назад! – с горящими глазами поведала она мне, – А я бы на твоем месте была начеку – узнают на работе, что обделен женским вниманием, и уведут! Такого красавца грех не увести! – горделиво закончила она, и, отпихнув толстой ногой кота, отправилась в комнату.

Эдик был в спальне. Он оглядел меня холодным взглядом и на вопрос «Как дела» ответил ледяным молчанием.

Ну и ладно. Не больно-то и хотелось разговаривать. Пойду тесто поставлю. И поговорю с котом – в последнее время у меня складывается впечатление, что он единственный в этом доме слушает меня и понимает.

22:00 Вечер закончился весьма неожиданно.

Я, переделав все дела, читала книжку и пила чай, когда в кухню ко мне вплыла свекровь. Подсев рядом, она убрала мою книгу и проникновенно, даже ласково, произнесла:

–Давай поговорим?

–Да, хорошо, давайте! – ответила я, внутренне напрягаясь и чувствуя, что назревает еще один конфликт.

–Я давно собиралась тебе сказать, но все не решалась, тянула, а теперь вижу: у вас с Эдичком не все гладко. Думаю, мои советы помогут тебе улучшить отношения с ним. Тебе интересно? – не дожидаясь моего ответа она продолжала: «Значит, первое: в нашей семье принято ходить вместе всюду – и в гости, и на прогулки. Всегда и везде вместе – это залог счастливой семейной жизни, понимаешь? Вот мы всегда вместе ходили на прогулку с отцом Эдика. И за ручки держались. Ах, какое это было время… И второе! Деточка! Ну зачем тебе эти книжки? От них один вред женскому уму и никакой пользы. Вот если хочешь что-то почитать, я тебе принесу книгу по домоводству, у меня в комоде лежит… Да это время, которое ты тратишь на книги, лучше любимому мужу посвятить! Пообщаться, рядом посидеть… И все у вас станет гладко, вот увидишь, – увещевала меня она.

Итоги дня.

Секрет счастливого брака раскрыт:

1. Всюду и всегда вместе. Никакого личного пространства.

2. Никаких увлечений и хобби. Смотри пункт первый.

Почему меня ужасает такая перспектива?

С каждым днем мне все больше кажется, что я живу в тюрьме. Да, совсем не такой я представляла себе свою семейную жизнь.

Пойдем спать, Кузьма. Завтра будет тяжелый день.

Глава 5.

На дворе начало октября, и в городе царствует осень – сухая, теплая. На работе каждый день авралы – каждый день составляю какие-то безумные отчеты, списки, никому не нужные таблицы, переделываю план-сетку и рабочую программу. У меня полное ощущение, что я работаю не учителем, а секретарем. Одно радует: Васюткин стал посещать школу. Беспросветная точка из его глаз сменилась надеждой, и я поняла, что родители перестали на него давить. Все к лучшему, надеюсь.

С тоской наблюдаю, как за окном кружатся листья – прогулки в одиночестве мне теперь запрещены, впрочем, как и частые звонки родителям и подругам… Может быть, если муж вернется пораньше, удастся уговорить его выйти на полчаса в парк?

В последнее время чувствую, что узы брака все туже затягиваются на моей яремной вене – не такой я себе представляла свою семейную жизнь. Нет, конечно, я понимала, что семья – это отнюдь не ежедневный праздник, а суровые обыденные будни с налетом бытовухи. Но, Господи, как же я стала скучать по тем беззаботным легким дням в доме у родителей!

Руки сами тянутся к книжной полке – обожаю читать, все время выискиваю в книжном новинки, это мой способ жить и дышать в этом мире. «Хорошие жены книг не читают», – слышится в голове голос свекрови, и я испуганно отдергиваю руку от книги. Все, все мне чужое здесь! Что я здесь делаю? И как я сюда попала?

Немного поколебавшись, вытаскиваю из шкафчика толстенький альбом со свадебными фотографиями. Память услужливо уносит меня в осень того памятного года. Хотите узнать, с чего все началось?

Эдик сделал мне предложение после полугода отношений. Я сопротивлялась изо всех сил, мотивируя это тем, что мы недостаточно хорошо знаем друг друга, но он был непреклонен. Родители, познакомившись с моим будущим мужем, пришли от него в полный восторг: надо же, какой мальчик! Воспитанный, тонкий, интеллигентный, из приличной семьи! Эдик, рассыпавшийся в неземных комплиментах мне, закомплексованной, не очень сообразительной женщине тридцати четырех лет, и родители, давшие мне серьезное патриархальное воспитание, решили дело: опомнилась я в ЗАГСЕ в белом свадебном платье и с букетом роз в руках. Рядом стоял сияющий Эдик. Чуть поодаль стояла мама Эдика – она плакала, и я не понимала причины ее слез: огромная, всепоглощающая радость за сына или горе от того, что невестка не соответствовала ее личным ожиданиям? Ну что ж, все равно когда-нибудь надо было выйти замуж, правда? Часики-то тикают – все так говорят…

Я плохо помню саму свадьбу. В памяти мелькают расплывчатые пятна лиц. Мои родители, кажется, счастливы, и это успокаивает меня – я всегда хотела для них спокойной и счастливой старости. Я так разочаровала их: «Единственной дочери подкатывает к сорока, а она еще не замужем. Так и внуков не увидим!», – сокрушалась мама. Ну вот, теперь-то они будут мною довольны! Я наконец-то сумела заслужить их одобрение: Эдика они сразу признали хорошией партией.

Оглядываюсь на свекровь – она смотрит на меня с похоронным выражением на лице и подзывает моего новоиспеченного мужа. Властным жестом взяв его за галстук, она начинает что-то нашептывать ему, не сводя настороженных глаз с меня.

Улыбка сползает с его лица. Он возвращается ко мне и шипит мне в ухо: «Мама сказала, что у тебя задумчивое выражение лица. Она даже подумала, что мы поругались! Улыбайся, как положено невестам.»

Остаток вечера в ресторане я старательно растягиваю в улыбке губы – я устала физически от тяжелого платья, от криков «Горько» и от тесных, не разношенных туфель. Больше всего на свете мне хочется смыть с себя профессиональный макияж, смыть с волос литры лака, переодеться в свою уютную пижамку с Микки-Маусом и лечь спать.

Тамада подходит к мужу и просит рассчитаться за вечер. Эдик хватает сундучок со свадебными деньгами и идет в подсобку. Там он разрывает глянцевый картон и жадно запускает пальцы внутрь.

–Что ты делаешь? – изумляюсь я.

–Как что. Хочу рассчитаться. Вот половина причитающейся суммы, вторую половину нужно взять у родителей невесты,– объясняет он тамаде. Тот, в шоке от происходящего, просит жениха самого сходить за оставшейся суммой. Молча наблюдаю, как он подходит к моей матери и берет у нее деньги.

–Ты же сказал, что отложил на эти траты пятьдесят тысяч! – я не могу прийти в себя.

–Извини, я их уже потратил! – беззаботно отвечает он. – Ну, поехали домой?

Домой я еду вместе со свекровью, которая презрительно поджав губы, молчит и смотрит в окно. Муж уехал со своим лучшим другом развлекаться.

Дома свекровь забирает у меня сундучок и уходит в свою комнату – считать. Больше этот сундучок я не видела. И мне до сих пор немного обидно за своих родителей, которые потратили много денег на эту свадьбу, а свекровь забрала все себе. Это несправедливо. Когда я рассказала об этом Эдику, он пожал плечами и сказал: «Ну это же моя мама, и она тоже вложилась в нашу свадьбу!»

Вложилась? Купив для стола пять килограммов колбасы?! И подарив любимому сыну на свадьбу тысячу рублей? Тогда мои родители вложились тоже – они полностью оплатили свадебный банкет! Правда, им часть денег вернуть Эдик «не догадался».

Свою первую мрачную ночь я провела в гордом одиночестве в объятиях кота Кузи. Он преданно слизывал соленые капли с моих щек и успокаивающе мурлыкал. И слышалось в этом мурчании «Все наладится, все будет хорошо».

Вздыхая, убираю альбом в шкаф. Может быть, идея о том, что замуж нужно выйти для того, чтобы твои родители были спокойны за тебя, оказалась провальной?

Глава 6.

Решила я своему благоверному устроить романтический ужин при свечах. Накупила в цветочном лепестки роз, в Фикс-Прайсе набрала ароматических свечек, а в КБ – бутылочку вина…

19 октября.

У меня 2 недели каникул! Йохооооу! Свекровь уехала в санаторий!

Наконец-то можно походить по дому в халате. Или даже без него!

Можно не срываться с места, чтобы поправить покрывало, которое сдвинул кот (Зинаида Ивановна любит выравнивать все по линеечке, а по мне – так это глупость полная).

Но самое главное – мы с мужем наконец наедине. Боже, я ждала этого всю жизнь!

15:00 По дороге с работы зарулила еще в Милавицу. Выскочила оттуда как ошпаренная – они что, трусы из чистого золота шьют?! Откуда такие цены?!

Нашла более-менее приемлемые варианты в «Белье и Колготки». Взяла красный и черный комплекты – ярко, чувственно, мужу должно понравиться.

До шести вечера занималась приготовлением ужина и украшением квартиры! Запекла рыбу, нарезала купленный в Мокко тортик, зажгла свечи и уселась ждать мужа…

Чтобы вы понимали: мы с мужем с самого начала совместной жизни не оставались наедине, одни дома… Всегда присутствовала соседней в комнате свекровь – сами понимаете: в такой обстановке волю чувствам не дашь.

И потом, эта ее ужасная привычка постоянно ломиться к нам в спальню просто сводит меня с ума!

Представьте себе: вас нежно притягивает к себе муж, целует в шею, вы закрываете глаза и таете в его сильных объятиях…

Тук-тук-тук. Дети, вы чего там притихли, откройте!

Далее следует раздражающий меня донельзя диалог:

–Мама, что-то случилось?

–Нет, хотела вам шоколаду (винограду, чая, печенья, пирогов) занести, откройте. Или: Здесь такую интересную передачу показывают, выходите посмотреть.

–Спасибо, мам, ничего не хочется!

–Почему вы избегаете меня?( еле сдерживаемые истерические рыдания).

На этом месте муж спешно одевается и выходит за дверь успокаивать маму.

Но сегодня… Сегодня все будет по-другому! Наконец-то мы одни!

Ради такого дела я даже Кузьму заперла в ванной. Нечего ходить и подглядывать (есть у него такая мерзкая привычка).

20:00. Ну… Как-то не так я себе представляла свой романтический вечер…

Муж, придя домой, оглядел лепестки роз и свечки, пробормотал «Очень мило» и ушел звонить матери!

Ааааааааа!

Сижу на кухне с остывающим ужином и вслушиваюсь в разговор в соседней комнате:

–Ага, ну да… Ну как там тебе, нравится? Чем занималась сегодня? Ага, и как, понравилось? А что на обед давали? Вкусно? Да у нас ничего, все по-старому… Рыбу вроде приготовила, рыбой пахнет, ага… Да нет, что ты, куда мы без тебя! Вот как ты приедешь, так вместе и сходим, всей семьей!

От злости я чуть не лопаюсь. Всегда думала, что семья – это ДВА человека: мужчина и женщина! И никаких родителей между ними быть не должно! Потом идут дети, семья растет. А теперь выясняется, что своей семьей он считает по-прежнему маму…

Разговор в комнате не замолкает. От скуки я включаю телевизор и выпускаю кота. Презрительно оглядев меня с ног до головы (чувствую себя голой под его взглядом – впрочем, так оно и есть – ну почти), он направляется к своей миске. Во взгляде читается : «Что, бедняжка, опять облом? Господи, когда ты уже повзрослеешь?»

21:00 Наконец муж, наговорившись, выходит из комнаты. Я спохватываюсь и бегу включать музыку. Но его голос сух и резок:

–А что это ты вырядилась? И ужин устроила при свечах – обрадовалась, что мама уехала? – хмыкает он, пристально глядя на меня.

Я густо краснею – кажется, он читает мои мысли.

Боже мой, неужели я ненавижу свекровь? И он это чувствует?

Так, надо срочно исправить положение. Думай, Аня, думай…

Не придумываю ничего лучше, как усесться ему на коленки и спросить томным голосом :

–Как тебе ужин, дорогой?

–Рыба суховата, – слышу я в ответ, – у мамы вкуснее получается, она туда майонез добавляет. Ты бы ей позвонила, что ли, узнала, как дела у матери твоего мужа – ей там очень одиноко.

Ей? Одиноко?! В самом крутом и дорогом санатории республики ей плохо? Да там куча интересных людей, всякие оздоровительные процедуры, массаж, бассейн, кино, сауна, конные прогулки!!! Мне бы так поскучать хотя бы пару деньков.

В бешенстве мою посуду, сдуваю дурацкие свечки, выбрасываю лепестки с кровати в мусорное ведро, включаю верхний свет.

Чтобы я еще раз приготовила романтический ужин? Никогда и ни за что!

Уставшая, немного замерзшая, иду в комнату и накидываю поверх кружевного пеньюара свою удобную и теплую пижаму с Микки-Маусом. Муж режется в танчики. Кузьма, оглядев меня, бросается вон из комнаты – мне кажется, он сейчас беззвучно ржет надо мной в соседней комнате.

Не поднимая глаз, муж говорит мне в приказном тоне:

–Покрывало после кота поправь.

23:00 Что, что я делаю не так?! Я стараюсь изо всех сил, пытаясь угодить мужу! Во всех глянцевых журналах пишут, что романтические вкусные ужины и красивое белье – это прямой путь к сердцу мужчины. Не знаю, может у моего мужчины все по-другому устроено? Почему он все время звонит маме? Она уехала только вчера! Неужели он так сильно скучает?

Позвонила Лильке. Это единственный человек, которому я могу позвонить в любое время дня и ночи – кроме своей мамы, конечно. Но родителей тревожить так не хочется…

–Попробуй найти общий язык со свекровью, – советует она мне, – Насколько я поняла, мать для твоего мужа значит очень много…

Что есть, то есть. Вот только как это сделать, ума не приложу?

00:00

Окей, Гугл: как наладить разрушенный брак?

Глава 7.

1 ноября. В школе сейчас – осенние каникулы, а значит – я большую часть времени нахожусь дома. Погода стоит сырая и дождливая, выходить мне на улицу нельзя (у свекрови, если вы помните, портится настроение) – поэтому торчу дома и предаюсь размышлениям.

Я все чаще и чаще думаю над тем, что я здесь делаю. Эдик и Зинаида Ивановна объединились против меня, могут часами не разговаривать или делают вид, что в комнате, кроме них, никого нет. Мне запрещено все то, что я так люблю: прогулки в одиночестве, чтение, покупка книг, разговоры по телефону. Методом муштры с элементами кнута и пряника из меня делают хорошую жену.

А хочу ли я ею быть? Счастлива ли я здесь? Разве представляла я, что меня здесь ждет?

Вообще, сколько себя помню, с самого раннего детства кто-то делал из меня «хорошую девочку»: мама говорила о том, что хорошие девочки не спорят с родителями, не просят купить что-то для себя, покорно надевают то, что им предложат и … хорошо учатся. Правда, читать мне мама никогда не запрещала…

Приходящие в гости родственники рассказывали, сколько раз в неделю хорошая девочка должна мыть полы, а также составляли список дел, которые должна уметь девочка в шесть (8, 10, 12, 14,16 …) лет. По их словам выходило, что если я не мою тщательным образом все окна в доме, то я «ужас какая ленивая» и «Кому ты нужна такая, кто тебя замуж возьмет?».

Годам к двадцати я была уверена, что замуж по любви ни один мужчина взять меня не согласится: тщательно мыть окна я так и не научилась, с родителями могу спорить до изнеможения, пытаясь отстоять свою точку зрения, дети старшей сестры, с которыми я сижу почти целыми днями, вызывают вместо умиления сильное раздражение…И т.д.

Ну сами посудите, как ТАКУЮ несовершенную могут полюбить? Да еще и замуж взять?

Да, вот такие мысли бродили в моей бредовой головушке в двадцать лет. Я работала над собой до изнеможения, пытаясь хоть приблизиться к «идеалу женщины» – старшей сестре, которую мне всегда ставили пример.

Наверно, неудивительно, что тогдашняя закомплексованная я, не раздумывая, согласилась выйти замуж за первого встречного. За того, кто восхитился моей неземной красотой, осыпал цветами и комплиментами. И позвал замуж. Интересно, что его во мне привлекло?

Наверное, мой муж тогда преследовал какие-то свои цели. Или тоже пытался избавиться от навязанных ему обществом комплексов: как же, тридцать лет парню, а до сих пор с мамой живет…

Вот так и встретились два закомплексованных одиночества. И на этой сухой, безжизненной почве решили вырастить цветок под многообещающим названием «Семья».

Что получила я от этого брака:

Закрыла рты тем, кто утверждал, что меня никто такую замуж не возьмет.

Доказала себе, что меня тоже можно любить. И я вполне себе достойна комплиментов и восхищения.

Осчастливила родителей – они мечтали, чтобы я была замужем. Мечта их сбылась.

Что получил Эдик:

Про него (временно, правда) перестали говорить, что он – маменькин сыночек, живущий за широкой спиной Зинаиды Ивановны.

Не знаю, что еще. Вообще не верю сейчас, что он влюбился в меня до потери сознания, как утверждал тогда. Потому что последующие его слова и поступки говорили явно об обратном.

Так и живем сейчас. Он не хочет терять статус женатого мужчины ( тогда все будут смеяться, что он, взрослый мужик, живет с мамой. А без мамы жить он не может). Мне тоже не хочется терять статус замужней дамы – в нашей стране незамужние женщины считаются неликвидом…

Но тем не менее ему живется легче, чем мне: от бытовых забот я его освободила полностью. Сказать, что мне легко в финансовом плане, я не могу: он забирает часть моей заработной платы в «семейный бюджет». Плюс я оплачиваю ЖКХ и покупаю продукты.

У Эдика есть мечта – купить себе Порше кайен. Сейчас он откладывает с наших зарплат на первоначальный взнос.

Сейчас меня ужасают причины моего скоропалительного вступления в брак, но ведь…

Хорошие девочки не разводятся?

Не могу же я обречь своих родителей на страдания? Или могу?

Глава 8.

10 ноября. Понедельник.

20:00 Понедельник, как известно, день тяжелый. Провела сегодня восемь уроков, один классный час, отсидела час на совещании у директора, проверила три пачки тетрадей, провела родительское собрание. Сижу в кабинете с гудящими ногами и квадратной головой – нужно еще проверить дневники и стопку рабочих тетрадей к завтрашнему дню. Посмотрела бы я сейчас на тех, кто утверждает, что учителя имеют ненормированный рабочий график и после обеда их в школе уже не найти. Наивные!

Неожиданно дверь распахивается, и в кабинет размашистым шагом входит директор. За ним шагает высокий темноволосый мужчина в форме. Боже, неужели опять мой Прокофьев что-то натворил?

С самого моего первого дня работы в этой школе Данил Прокофьев был моим кошмаром. Этот златокудрый мальчик с голубыми глазами отличался крайне агрессивным характером и несговорчивым поведением. Дни, когда Прокофьев прогуливал уроки или пропускал школу по уважительной причине, бывали для учителей настоящим праздником. Он срывал уроки, хамил учителям, нагло курил в мужском туалете и, конечно, стоял на учете в детской комнате милиции. Дня не проходило без происшествий: то Прокофьев разбил окно в учительской, то врезал в глаз какому-то восьмиклашке, и теперь разъяренный отец покалеченного паренька требует наказать виновника по всей строгости. Родителей Дани не дозваться на родительские собрания – семья считается неблагополучной и находится под пристальным наблюдением органов опеки – в семье еще есть два младших школьника.

– Анна Александровна, мы по Вашу душу! – пропел директор, усаживаясь за парту, – Да Вы сидите, сидите… Вот, познакомьтесь: Ромашкин Павел Сергеевич, наш новый инспектор по делам несовершеннолетних. Прокофьев-то Ваш опять учудил. Надо бы к нему в гости наведаться.

– Сейчас? – в ужасе спросила я. Директор развел руками.

– Да, Анна Александровна, боюсь, что именно сейчас, дело не терпит отлагательств, – заговорил инспектор, не сводя с меня странного взгляда – Прокофьев, находясь в состоянии алкогольного опьянения, избил ученика десятого класса – Васильева Артура, нанес ему множество телесных повреждений. Ученик Васильев сейчас в реанимации – состояние его медики оценивают как средне-тяжелое. Родители Васильева собираются жаловаться в прокуратуру. Боюсь, дело не терпит отлагательств. Необходимо побеседовать с Прокофьевым – и Ваше присутствие на допросе обязательно.

Я молча выслушала отчет. Да, профессию человека речь выдает с головой. Интересно, он всегда так разговаривает?

– Хорошо, – сказала я,– Разрешите позвонить и предупредить домашних о том, что я задержусь?

Боже, что я несу? Есть у меня такая черта – я всегда перенимаю манеру речи собеседника. С заикающимся человеком начинаю заикаться сама, с человеком, говорящим быстрыми фразами – строчу как пулемет без остановки. А вот сейчас перешла на «язык служивых». Как неудобно…

Ромашкин оглядел меня странным взглядом и, едва улыбнувшись, кивнул.

Эдик выслушал меня без особого энтузиазма.

– Ага, ага, понял, – сказал он. На заднем фоне работал компьютер – Эдик снова резался в танчики.– Потом такси возьмешь, если что.

Допрос занял почти два часа. Устав, как собака, я мечтала под конец лишь добраться до дома и лечь в постель. Завтра предстоял еще один трудный рабочий день – с заполнением характеристики на ученика, беседами, отчетами…

– Вас подвезти? – услышала я за спиной.