Елка в сокольниках рассказ

Довольно долго не мог найти это издание хорошей степени сохранности. Теперь есть и что показать, и что рассказать.

«За ёлкой недалеко было ездить. Тут же, в Сокольниках, выбрали дерево получше, покудрявее, срубили и привезли в лесную школу«. Начало книги четко называет место описываемых событий. Первая советская опытно-показательная лесная школа в Сокольниках было образована 1 мая 1918 года для ослабленных и, в силу этого, отстающих в учении детей. Под школу отвели бывшую подмосковную дачу купцов Ляминых.

— «Краска — дело мамино! Моя мама — Лямина!» (В.В. Маяковский) 
С полным правом её можно было назвать усадьбой, так как кроме великолепного здания, на её территории располагались парк, оранжереи, бассейн, комплекс каскадных прудов. Никаких особых преференций конкретному заведению не было, хотя среди учащихся были дети советских руководителей. Специальным декретом Ленина прямо предписывалось «лучшие помещения в городах, населенных центрах и бывших помещичьих имениях» отдавать под детские учреждения. Территория лесной школы в Сокольниках была огорожена высоким забором. Количество первых обучающихся составляло 75 человек, впоследствии было увеличено до ста. Обычное время пребывания детей в ней — всего три месяца. В исключительных случаях — шесть. С позиции сегодняшнего дня лесная школа выполняла функции реабилитационного центра, где детей не столько подтягивали по учебе, сколько хоть немного откармливали, поправляли здоровье. Кстати сказать, одной из учениц лесной школы в Сокольниках была Нора Галь, знаменитая переводчица «Маленького принца» Экзюпери.
Праздничная ёлка  — не единственный визит Ленина в лесную школу. Уже из текста книжки понятно, что Ильич детям уже знаком. Нет свойственной некоторым анекдотам экзальтации на тему «А я ЛЕНИНА видел!» (кстати, в конце опишу интересный случай, связанный с этим). Ленин посещает Сокольническую лесную школу с конца 1918 года, когда он выбирает место для проживания-отдыха жены, где она и проводит два с небольшим месяца с декабря 1918г по февраль 1919г.
—« Новая партия старушек?-спросил Остап.
— Это сироты,-ответил Альхен, выжимая плечом инспектора из кухни и исподволь грозя сиротам кулаком.
— Дети Поволжья?»
Ленин часто её навещает. Так что визит вождя на детский праздник не был редким счастьем, внезапно свалившимся на детские головы. Заранее зная о готовящемся вечере, Владимир Ильич распорядился отписать для школы яблок и конфект.
С самим приездом Ильича тоже случился казус. По тексту книги дети долго, несколько часов ждут его приезда, опасаясь, что метель испугает гостя. Они не знают, что истинная причина задержки Ленина — бандиты, которые банально взяли праздничную делегацию на гоп-стоп, высадили её на мороз и угнали автомобиль Ильича. У меня вопрос — за что сопровождавший Ленина охранник Чебаков получал свой революционный паек? В общем, пришлось высоким гостям идти пешком до здания районного Совета и оттуда вызывать по телефону другой автомобиль.
Тем не менее, не смотря на инцедент, присутствующие на ёлке отмечали, что Владимир Ильич был весел, шутил. Игра в кошки-мышки, жмурки — выдумка автора. Гостям был представлен только праздничный концерт.
Предлагаю сравнить изображения детей, какими их представил замечательный художник Николай Николаевич Жуков с реальными снимками воспитанников лесной школы тех лет.

Вот здесь дети выглядят как типичные купчики!

А теперь обещанная забавная история. Рассказал мне её коллега по работе, который в конце 80-х, перед самым распадом СССР жил в Узбекистане и ходил в обычную среднюю школу Самарканда. В шестом классе состоялась его первая поездка с родителями в Москву. Выстояв длинную очередь в мавзолей, он в течение полуминуты лицезрел останки Ильича. Вернувшись домой, похвастался этим перед школьными товарищам. Да-да, то самое: — «А я Ленина видел!». Слух очень быстро дошел до учительского состава и парню было настоятельно рекомендовано выступить перед классом с подробным рассказом. На мероприятии присутствовал директор школы, учителя. В конце его попроссили выступить перед другими классами в параллели. В результате ему пришлось день за днем живописать свои ощущения перед учащимися школы, пока он не побывал в каждом её классе. Но самое смешное было то, что вслед за этим, бедолагу стали возить с лекцией «Как я видел Ленина» сначала в соседние, а затем и в отдаленные школы района. В них устраивали общешколные линейки. Счастливчика носили буквально на руках. Поездки вынуждали его пропускать учебные дни, но учителя исправно ставили отличные отметки по всем предметам. Так продолжалось около месяца, пока родители не обратились сначала в районный комитет комсомола, а затем райком партии с просьбой вмешаться и позволить ребенку спокойно учиться. )))

Александр Терентьевич Кононов

Ёлка в Сокольниках

За ёлкой недалеко было ездить. Тут же, в Сокольниках, выбрали дерево получше, покудрявее, срубили и привезли в лесную школу. Ребята видели, как прибили ёлку к двум накрест сколоченным доскам, чтобы крепко стояла на полу. Потом монтёр Володя провёл проволоку для освещения ёлки и подвесил к веткам электрические лампочки.

На следующий день чуть не с самого утра стали ждать Владимира Ильича Ленина. Ещё светло было на дворе, а ребята то и дело спрашивали школьного завхоза:

— А что если Ленин не приедет?

— А если метель опять будет, Ленин приедет всё-таки или нет?

Завхозом был старый петроградский рабочий. Он знал Ленина ещё до революции. Потому-то именно его и спрашивали. И он отвечал уверенно:

— Раз Ильич сказал, что приедет, значит, приедет.

Наступил вечер. Метель и в самом деле поднялась. Засвистел в соснах ветер, сухой снег закружился по земле белыми змейками. А потом с неба повалили белые хлопья.

Ёлка была уже убрана. Все игрушки делали сами ребята. Тут были и медведи, и зайцы, и слоны. А лучше всех был румяный дед-мороз с белой бородой; сидел он на ёлке — на самой верхушке.

Время шло, а Ленина всё не было. И тут ребята услыхали, как кто-то из больших сказал вполголоса:

— Ну, в такую метель, конечно, не приедет.

Ребята опять побежали к старому завхозу.

Завхоз сказал строго:

— Не приставайте! Говорю: раз он сказал, что приедет, значит, приедет.

Стали опять ждать. На дворе ветер свистит, сухой снег звонко бьёт в стёкла окошек. Так за этим шумом и не слышно было, как подъехала к школе машина. Из машины вышел Владимир Ильич.

Он поднялся по лестнице, разделся, вытер платком мокрое от растаявшего снега лицо. И сейчас же пошёл в большую комнату, к ребятам.

Те сразу его узнали: сколько раз они видели портрет Ленина! Но почему-то растерялись сперва — стояли, не двигаясь с места. Глядели на Ленина и молчали.

Владимир Ильич ждать долго не стал. Он хитро прищурился и спросил:

— А кто из вас в кошки-мышки умеет играть?

Первой ответила самая большая девочка, Вера:

— Я!

— И я! — закричал громко мальчик Лёша.

— Ну, тогда тебе и быть кошкой, — сказал Владимир Ильич.

Ребята стали в круг. А ёлка посредине. Мышкой назначили маленькую Катю. Лёша кинулся за Катей — её легко было поймать. Но она ухватилась за Ленина. И Владимир Ильич поднял её высоко на руки:

— Не достать кошке мышку!

Потом мышкой был Сеня. Лёша поймал его, схватил и стал мышкой, а Сеня кошкой.

Играли долго, и всем стало жарко.

Тут открылась дверь, и в комнату вошёл большой серый слон. Ребята завизжали хором. Правда, многие из них сразу же разглядели знакомый серый чехол от школьного рояля. Но кто под чехлом? Чехол медленно раскачивался, впереди шевелился длинный хобот; передние ноги слона были обуты в валенки, а задние — в ботинки. Если не придираться, это было очень похоже на настоящего слона. Слон, похрюкивая, прошёл вокруг ёлки, помахал на прощанье хоботом и опять вразвалку зашагал к двери. А за дверью из-под чехла вылезли монтёр Володя и школьный сторож; оба были мастера на разные выдумки. Вылезли они из-под чехла и вернулись в комнату. А там хохотали ребята; от этого хохота подпрыгивал дед-мороз на верхушке ёлки.

Много ещё весёлого было в тот вечер.

Кто-то из ребят крикнул:

— Теперь в жмурки! В жмурки!

Владимир Ильич вынул платок, завязал себе глаза.

Монтёр Володя скорей передвинул ёлку в самый угол, и в комнате стало просторно.

Ленин расставил руки и пошёл вперёд на цыпочках.

Ребята разбежались кто куда.

Потом стали подкрадываться к Владимиру Ильичу и кричать:

— Жарко!

А когда Владимир Ильич был совсем близко, ребята кричали ему:

— Обожжёшься!

А то присядут на корточки под самой рукой Ленина — он и не заденет, пройдёт мимо.

Тогда они начинают кричать:

— Холодно, замёрзнешь!

Ленин увидел, что все дети очень проворные, играют ловко и, видно, долго ему придётся ходить с завязанными глазами.

Тогда он притворился, что пойдёт вперёд, а сам мигом повернулся на носках и схватил первого попавшегося, кто был у него за спиной.

Ребята закричали, как полагалось:

— Узнай, узнай!

А пойманный смеялся и старался вырваться. Это был мальчик Сеня.

Владимир Ильич пощупал у него волосы, провёл пальцами по лбу, по щекам:

— Сеня!

Сене было и жалко, что он так попался, и приятно, что Ленин его запомнил.

Потом маленькая Катя читала стихи Пушкина, да сбилась. И заплакала. Ленин стал её утешать.

Катя перестала плакать, вытерла платочком слёзы и сказала:

— Ленин, а ты не уезжай от нас! Так и живи тут.

Ленин засмеялся:

— Да я и так неподалёку живу.

Потом все принялись бегать вокруг ёлки. Маленькая Катя бежала рядом с Владимиром Ильичем. Он бережно взял её за руку. Кате запомнилось: у Ленина рука была большая, тёплая.

В это время Надежда Константиновна Крупская и Мария Ильинична, сестра Владимира Ильича, внесли в комнату большую корзину с подарками. Эти подарки привёз ребятам Ленин.

Кому достался автомобиль, кому труба, кому барабан. Катя получила куклу.

А Ленин как-то незаметно, под шумок, вышел из комнаты и уехал.

Вот какая была ёлка на самом краю Москвы, в Сокольниках, в 1919 году.

1944 г.

Продолжение, начало тут…

Ёлка Ильича

В обширной «детской» лениниане, которая на протяжении нескольких десятилетий создавалась советскими писателями, специализировавшимися на конструировании канонического образа В.И. Ленина, два сюжета имеют прямое отношение к нашей теме: «Ёлка в Сокольниках» и «Ёлка в Горках».

Нескольким поколениям советских людей рассказы о Ленине, присутствовавшем на детских ёлках, были известны едва ли не с младенчества: их читали в детских садах, они включались в буквари, в школьные учебники и хрестоматии, они миллионными тиражами издавались в сборниках «Ленин и дети» (в 1983 году, например, тираж одной из таких книжек составил два миллиона шестьсот тысяч экземпляров). Создание и тщательная обработка произведений, в которых вождь мирового пролетариата и основатель советского государства организует для детей ёлку, беспечно веселится и водит с ними хоровод вокруг разукрашенного дерева, вызывались необходимостью не только утвердить, но и постоянно поддерживать в детях культ «дедушки Ленина». У маленьких читателей или — чаще — слушателей этих произведений должно было возникать ощущение абсолютной естественности и правомерности описываемого события: ведь Ленин, как им постоянно внушалось, очень сильно любил детей.

Каждый из этих текстов — «Ёлка в Сокольниках» и «Ёлка в Горках» — имеет свою историю. Они возникли в разное время, основываются на разных событиях и разных источниках. Прежде чем был выработан их канонический вариант, оба текста тщательно и неоднократно редактировались. История их создания показывает, сколь строго в процессе формирования образа Ленина, идеализированного в человеческом отношении и безукоризненного в идеологическом плане, взвешивались и подтасовывались факты, фильтровались подробности и нюансы событий его биографии.

В основу «Ёлки в Сокольниках» положены воспоминания видного советского и партийного деятеля, сподвижника Ленина В.Д. Бонч-Бруевича. Эпизод о ёлке в Сокольнической лесной школе, на которой присутствовал Ленин, содержится в очерке «Нападение бандитов на В.И. Ленина в 1919 г.», который впервые вышел отдельной брошюрой в 1925 году в издательстве «Жизнь и знание». Через пять лет, в 1930 году, был опубликован цикл воспоминаний Бонч-Бруевича «Три покушения на В.И. Ленина», а год спустя увидел свет полный свод его «Воспоминаний о Ленине», который представляет собой довольно толстую книгу. В нём интересующий нас очерк имеет название «Нападение на Владимира Ильича Ленина в 1919 г.». Сюжетным центром этого очерка является не столько праздник ёлки, сколько эпизод нападения бандитов на машину, в которой Ленин ехал в Сокольники. Главная цель мемуариста состояла в изображении тех постоянных опасностей, которые подстерегали Ленина на его жизненном пути. И хотя в данном случае ему угрожали не «враги», а простые «бандиты», автору было важно донести до сознания читателей мысль о том, как часто Ленин подвергался смертельной опасности. Как рассказывает Бонч-Бруевич, в конце 1919 года Н.К. Крупская по настоянию Ленина едет, чтобы поправить здоровье, в лесную школу, расположенную в Сокольниках. Ленин часто навещает жену, и однажды в конце декабря он предлагает Бонч-Бруевичу отправиться в Сокольники вместе с ним, чтобы повидать Надежду Константиновну, а заодно и принять участие в детском празднике ёлки. Ленин даёт Бонч-Бруевичу деньги «для складчины» и наказывает ему купить продукты и игрушки для ёлки: «…доставайте, где хотите, пряников, конфет, хлеба, хлопушек с костюмами, масок, игрушек и поедем 24 декабря к вечеру». Выполнив наказ, Бонч-Бруевич приезжает в Сокольники и обнаруживает, что Ленина ещё нет. Все с нетерпением поджидают его, дети отказываются начинать праздник без него, Надежда Константиновна беспокоится. Появившийся наконец Ленин прежде всего просит Бонч-Бруевича не волновать «Надю», а потом рассказывает ему о происшествии, случившемся с ним по дороге в Сокольники: на машину, в которой он ехал, напали бандиты, грозили револьвером, вышвырнули его и шофёра из машины, оставив на дороге, так что им пришлось добираться до Сокольников «своим путём». Бонч-Бруевич немедленно вызывает по телефону отряд курсантов для охраны лесной школы и, связавшись по телефону с Дзержинским, организует срочные розыски машины, которую в конце концов находят брошенной.

А тем временем в школе проходит праздник. Ленин ласково беседует с детьми, вызывая у них полное доверие к себе, организует хоровод вокруг ёлки, поёт песни, играет с ними в кошки-мышки. После того как на дереве зажглась иллюминация, устроенная местным электриком, «ликованию и радости детей не было конца, и всё ещё бодрей запели и закружились в дружном хороводе вокруг ёлки, которая переливалась разноцветными огоньками». Поскольку больше рассказывать о празднике было явно нечего, то автор снова и снова, слегка варьируя фразы, пишет о хороводе как главном ёлочном ритуале: «Вот опять и опять закружились вокруг ёлки, складно запели другую песню…»; «…и все понеслись быстрей и быстрей в радостном хороводе смеющихся и счастливых детей». Свой рассказ о ёлке в Сокольниках Бонч-Бруевич заканчивает фразой, характеризующей Ленина: «Ведь он так сильно и привязчиво любил детей!», после чего снова возвращается к теме о нападении бандитов и рассказывает, как проводилось расследование этого инцидента.

Несмотря на то, что полностью мемуары Бонч-Бруевича были опубликованы в 1931 году, в самый разгар антиёлочной кампании, эпизод о ёлке в Сокольниках не был из них исключён. По всей видимости, этому способствовал ряд причин: во-первых, речь шла о событиях давнего прошлого; во-вторых, их автором являлось авторитетное лицо, ближайший соратник Ленина; в-третьих, в контексте всего корпуса воспоминаний эпизод о ёлке составил совсем небольшую и на общем фоне малозначимую их часть. И всё же до «реабилитации» ёлки в конце 1935 года рассказ о празднике в Сокольниках продолжал оставаться лишь мемуарным эпизодом: «для детского пользования» он не употреблялся.

Однако сразу же после того, как ёлка была разрешена, этот эпизод «отпочковался» от полного текста «Воспоминаний о Ленине» и в отредактированном и адаптированном для детей варианте зажил своей самостоятельной жизнью, бесконечное количество раз переиздаваясь в сборниках «Рассказы о Ленине», «Ленин и дети» и др. Впервые переработанный для детей текст появился вскоре после опубликования статьи Постышева, когда срочно понадобились данные, подтверждающие правомерность возвращения ёлки. Уже в 1936 году под названием «Владимир Ильич на ёлке» он был включён в первое советское пособие по устройству ёлки, этом издании текст Бонч-Бруевича помещён вторым материалом — после перепечатанной из «Правды» директивной статьи Постышева. В отличие от более поздних переработок, данный вариант ещё тесно связан с первой его редакцией «для взрослых». Начав с того, что Ленин очень любил детей, Бонч-Бруевич рассказывает и о болезни Крупской, и об её отъезде в лесную школу в Сокольниках, и даже дважды называет дату праздника, которая в поздних редакциях никогда не указывалась — 24 декабря (то есть — Сочельник). Этот небольшой текст разбит на три главки: в первой даётся завязка (замысел поездки); во второй рассказывается об обычае новогодней ёлки (ведь рассказ адресовался детям, которые росли в эпоху запрета на ёлку и потому не были с ней знакомы; впоследствии этот фрагмент был исключён за ненадобностью); в третьей главке говорится о самом празднике. Рассказ заключается фразой: «И мне хотелось бы, чтобы все дети знали, что сердце Владимира Ильича всегда билось за радость и счастье детей. Он их ценил и любил».

Редактирование текста «Ёлки в Сокольниках», как показывают его издания разных лет, производилось неоднократно, и делалось это, по-видимому, как самим автором, скончавшимся в 1955 году,так и позже. В последующих вариантах из него полностью исключается эпизод нападения бандитов на машину, в которой Ленин ехал в Сокольники. Действие начинается прямо с его обращения к рассказчику: «“Хотите, Владимир Дмитриевич, участвовать в детском празднике?” — “Хочу”, — говорю». После этого Ленин передает Бонч-Бруевичу деньги на покупку продуктов и игрушек, причём если в первоначальных вариантах в речи Ленина сохранялось указание на то, что деньги даются «для складчины» (то есть являются лишь частью тех средств, которые потратятся на ёлку), то в последующих обработках Ленин просто говорит: «А на расходы вот вам деньги». Этим подчёркивалось, что Ильич все затраты на детский праздник взял на себя. Помещённый далее краткий исторический комментарий о тяжёлой материальной обстановке 1919 года имеет своей целью обратить внимание на щедрость Ленина, который, несмотря ни на что, тратит личные деньги на устройство праздника для детей. О необходимости навестить Надежду Константиновну в одних вариантах упоминается («И поедем завтра к вечеру в школу Надю навестить»), в других опускается, и в этом случае остаётся непонятным, откуда она вместе с сестрой Ленина Марией Ильиничной вдруг появляются на празднике, когда дело доходит до раздачи подарков.

Но самое главное — в переработанной для детей версии получает дальнейшее развитие тема «Ленин и дети». Ленин предстаёт здесь как талантливый педагог, сразу же берущий инициативу по проведению праздника в свои руки. Он с лёгкостью вовлекает детей в игровую ситуацию и моментально завоёвывает их доверие: водит с ними хоровод вокруг ёлки, играет в кошки-мышки, снова ходит с песнями вокруг ёлки, рассматривает вместе с ними школьный зоологический уголок и т.д.: «Ребята в восторге…»; «После игры завязалась беседа»; «Дети говорили с ним просто, и не чувствовалось никакого стеснения»; «Он быстро узнал их имена, и надо было удивляться, как он только не путал их»; «Владимир Ильич углубился в их дела, да так, как будто он всю жизнь только и делал, что занимался со школьниками». Рассказ оканчивается сообщением о том, что дети впоследствии писали Ленину письма, «а он, хотя был очень занят, всегда отвечал им».

В версии для детей было подвергнуто редактированию и указание на дату события в Сокольниках. В тексте мемуаров праздник датируется дважды: в начале очерка о нападении на Ленина бандитов и в рассказе шофёра о происшествии по дороге в Сокольники: «В сочельник, 24 декабря, — рассказывал мне шофер тов. Гиль…»; и несколько далее: «Ввиду сочельника народу на тротуарах было очень много». В первой переработке для детей 1936 года указание на время даётся в речи Ленина, обращённой к Бонч-Бруевичу («…и поедем 24 декабря к вечеру Надю навестить»). В последующих изданиях дата убирается: в адресованном детям тексте не следовало обращать внимание на то, что ёлка состоялась в Сочельник, чтобы не компрометировать Ленина, устроившего детям праздник как раз накануне Рождества. Поэтому событие вообще перестали датировать. Предполагалось, что маленьким читателям и так ясно, что празднование ёлки могло происходить в самом конце декабря — перед Новым годом, когда и принято устраивать в школах ёлки.

Воспоминаний Бонч-Бруевича о таком значительном эпизоде в жизни вождя, как устроенной им детской ёлке, оказалось недостаточно. Вскоре после разрешения ёлки появилась обработка текста Бонч-Бруевича, сделанная детским писателем А.Т. Кононовым, специализировавшимся на создании легендарных текстов о Ленине, которые и «составляют основное ядро его творческого наследия». Кононов приступил к работе над рассказами о Ленине в 1930-е годы, а первое издание его «Ёлки в Сокольниках» появилось в то время, когда ёлка активно утверждалась в качестве одного из советских символов, который необходимо было подтвердить непререкаемым авторитетом. Впервые обработка Кононова была включена в сборник «Ёлка», вышедший в 1941 году. Проделанная Кононовым редактура эпизода о ёлке в Сокольниках была значительна и в высшей мере показательна: в его тексте события представлены не с точки зрения соратника Ленина, а глазами самих детей, учащихся сокольнической школы, в которой с самого начала и происходит действие рассказа: «За ёлкой недалеко было ездить. Тут же, в Сокольниках, выбрали дерево получше, покудрявее, срубили и привезли в лесную школу». Ребята наблюдают за тем, как школьные работники прибивают ёлку к двум накрест сколоченным доскам, а на следующий день с самого утра начинают поджидать Владимира Ильича, всё время приставая к школьному завхозу (который оказался старым петроградским рабочим, знавшим Ленина ещё до революции), приедет ли Ленин: «А что если Ленин не приедет?»; «А если метель будет, Ленин приедет всё-таки? Или нет?» На это завхоз уверенно отвечает: «Раз Ильич сказал, что приедет, значит приедет!»; «Не приставайте! Говорю вам — раз он сказал, что приедет, значит приедет».

В рассказе Кононова главным препятствием на пути Ленина в сокольническую школу оказывается не нападение бандитов, а разыгравшаяся метель: «Метель и в самом деле поднялась. Засвистел в соснах ветер, сухой снег закружился по земле белыми змейками»; «На дворе ветер свистит, сухой снег звонко бьёт в окна комнат». Ленин, разумеется, побеждает разыгравшуюся под Рождество природную стихию и приезжает. Он раздевается, вытирает платком мокрое от снега лицо и сейчас же идёт к ребятам, которые его сразу узнают: ведь «сколько раз они видели портрет Ленина!», — восклицает автор. Советским детям должно было показаться вполне естественным, что ученики школы в Сокольниках через два с небольшим года после Октябрьской революции знают Ленина в лицо; что его внешность была этим детям так же хорошо известна, как и им самим, действительно сотни раз видевшим Ленина на портретах. Растерявшиеся вначале дети быстро осваиваются: Ленин ведёт себя столь непосредственно, что они тут же начинают водить с ним хоровод вокруг ёлки и играть в предложенную им игру в кошки-мышки и т.п.

В изложении Кононова дети уже не представляют собой безликой массы: они наделены именами (Вера, Катя, Сеня), которые Ленин тотчас же запоминает и ни разу не ошибается в их идентификации; дети различаются возрастом, ростом, характером, речью. В текст включается эпизод с ряженым слоном, которого изображали два работника школы; описывается игра в жмурки, после которой все ребятишки вместе с Лениным попросту принялись бегать вокруг ёлки. Маленькая Катя держала Ленина за руку: «У Ленина рука была большая, тёплая». И тут неожиданно, неизвестно откуда появляйся ранее не упоминавшиеся (но, по мемуарам Бонч-Бруевича, присутствовавшие в это время в школе) Надежда Константиновна и Мария Ильинична, которые вносят большую корзину с подарками: «Эти подарки привёз ребятам Ленин. Кому достался автомобиль, кому труба, кому барабан. Катя получила куклу». Если в тексте Бонч-Бруевича говорится, что в конце праздника Ленин «тепло простился с маленькими друзьями», то у Кононова он, подобно Деду Морозу, выполнившему свою роль, как и полагается этому мифологическому персонажу, неожиданно исчезает: «А Ленин как-то незаметно, под шумок, вышел из комнаты и уехал». «Вот какая была ёлка на окраине Москвы, в Сокольниках, в 1919 году», — заканчивается рассказ в поздних вариантах.

Этот текст, равно как и переработка для детей мемуаров Бонч-Бруевича, выходил ежегодно многотысячными тиражами в изданиях серий «Библиотека детского сада», «Школьная библиотека», для дошкольного возраста, для младшего школьного возраста и т.д. с иллюстрациями разных художников. Самыми известными являются иллюстрации Н.Н. Жукова, художника, начавшего с 1940 году создавать серию тематических рисунков «В.И. Ленин», в которую вошли и иллюстрации к «Ёлке в Сокольниках»: на одном из них Ленин изображён разговаривающим с мальчиком, в то время как другие дети сгрудились вокруг них; на другом — Ленин сидит в окружении детей и внимательно слушает девочку, декламирующую стихотворение; на третьем — он во время игры в кошки-мышки высоко поднимает на руках девочку, чтобы спасти её, «мышку», от «кошки», и т.д. И всё это — на фоне роскошного разряженного дерева. Трудности обстановки 1919 года, о которых упоминает Бонч-Бруевич, здесь не проглядывают ни в чём: богато убранная ёлка, которая под стать рождественским деревьям в самых зажиточных дореволюционных домах, хорошо одетые (по моде 1940-х годов) дети, дорогие подарки. Событие модернизируется и абстрагируется, становится внеисторичным — вечным примером доброты и щедрости вождя.

Кроме переработки Кононова, существует, по крайней мере, ещё один вариант изложения события, отражённого в мемуарах Бонч-Бруевича. В вышедшем в Свердловске в 1940 году сборнике «Морозко» тот же сюжет под заглавием «Ленин на ёлке» дан в обработке А. Гутмана (или Гутман?). Как и в тексте Кононова, события с самого начала разворачиваются в лесной школе. Ёлку срубает и устанавливает сторож Иван Кузьмич; дети бегут к заведующей Ольге Петровне и спрашивают её, чем украсить дерево; они сами мастерят игрушки (кораблики, звёздочки и ватного Деда Мороза), после чего начинают поджидать Ленина: «Вот и ёлка готова, и темнеть начало, а Ильича всё нет и нет». И тут действие переносится на лесную дорогу, где Ленина с женой задержали бандиты. Однако после того, как Ленин решительно заявил им: «Я должен быть сегодня на ёлке. Меня ждут дети», — «сознательные бандиты» отпускают его. Он появляется в школе весь обсыпанный снегом: «И ведь он был похож на Деда Мороза», — комментирует автор, сближая образ вождя с мифологическим дарителем подарков. В этом варианте Ленин, играя с детьми, сажает на плечи малыша и со словами: «Кавалерия, за мной! В галоп!» — бежит вокруг ёлки. «Ёлка горела разноцветными огнями. В комнате было светло и шумно. Взявшись за руки, дети и взрослые бежали друг за другом». В конце праздника он сам (как и полагается Деду Морозу) раздаёт подарки. Повествование завершается словами: «Это было много лет тому назад, в январе 1919 года. Дети, которые видели тогда Владимира Ильича, уже стали взрослыми. Но никогда они не забудут, как Ильич был у них на ёлке». Автор переработки, видимо, запутавшись в послереволюционных календарных переменах, переносит событие в Сокольниках почти на год раньше: с декабря 1919 года на январь того же года.

История создания и редактирования «Ёлки в Горках», пожалуй, ещё сложнее, чем история «Ёлки в Сокольниках». Этот текст, знакомый нам в ряде обработок, является результатом коллективного творчества как участников и свидетелей события в Горках, так и создателей канонической биографии Ленина. Согласно окончательному варианту, по инициативе Ленина (тогда уже тяжело больного и парализованного, о чём, конечно же, в детских изданиях не говорится) в имении Горки под Москвой, где Ленин жил последние два года, была организована ёлка для местных детей. Ильич принимает их у себя, ласкает их и веселится с ними, водя вокруг ёлки хоровод. Это событие имеет документальное подтверждение в виде явно сфабрикованного фотоснимка, на котором Ленин в окружении детей сидит в кресле на фоне ёлки; правой рукой (парализованной) он поглаживает детей по головкам.

Скрупулёзное источниковедческое исследование по реконструкции события, которое легло в основу сюжета «Ёлки в Горках», проделал Б.А. Равдин. В двух главах его фундаментальной работы «Ленин в Горках — болезнь и смерть» (печатавшейся под псевдонимом Н. Петренко) «Когда была ёлка в Горках?» и «Кто был на ёлке?» по многочисленным документам прослеживается, как тщательно и выверенно складывалась официальная легенда об устроенном в Горках детском празднике. В своём дальнейшем изложении процесса выработки легенды я опираюсь на эту работу.

Первые сведения о ёлке в Горках, как пишет Равдин, появились через несколько дней после смерти вождя, случившейся, как известно, 21 января 1924 года. 24 января газета «Вечерняя Москва» сообщила, что в «последние дни перед смертью» Ленин устроил ёлку для живущих вблизи Горок крестьянских детей. В тот же самый день в «Правде» было напечатано «Сообщение о болезни и смерти В.И. Ленина», подписанное лечившими его врачами, где также упоминалось о прошедшей в Горках ёлке: «На рождество 1923 года была устроена ёлка для детей». В газете «Известия» в материале под названием «В Горках» тоже упоминалось о проведённом в Горках празднике. Все три одновременно появившихся материала датируются по-разному. В создании канонического текста, как показывает Равдин, одной из главных проблем оказался поиск наиболее благоприятного варианта датирования «ёлочного» события с участием Ленина. Указывать на то, что праздник приурочивался к христианскому празднику Рождества (будь то 25 декабря, то есть Рождество европейское, или же 7 января, то есть русское Рождество), было явно нежелательно. Несмотря на то что в еачале 1924 года борьба с церковью и религиозными праздниками ещё только начиналась, всё же писать о том, что Ленин отмечал Рождество и даже приглашал на этот праздник детей, авторы материалов не осмеливались. Поэтому в первом сообщении (в «Рабочей Москве») точная дата проведения ёлки вообще не указывается: даётся обтекаемое выражение «в последние дни перед смертью». Второе сообщение, подписанное врачами, по мнению Равдина, датировало событие верно, приурочив его к Рождеству 1923 года — то есть к 25 декабря. В третьем сообщении, в газете «Известия», временем проведения ёлки названо «комсомольское рождество», о существовании которого говорилось выше. Вплоть до 1929 года день Рождества (25 декабря) был нерабочим днем. Поэтому скорее всего и ёлка состоялась 25 декабря 1923 года. На это указывает большинство участников, отметивших, что событие имело место в конце декабря. О том же пишет и сестра Ленина М.И. Ульянова: «На Рождество 1923». Через несколько месяцев после смерти Ленина один из участников ёлки в Горках Г.Я. Лозгачев приводит ту же датировку: 25 декабря. Обнародование этой даты, как считает Равдин, было сделано «с ведома и согласия Крупской или одной из сестёр Ленина…» Племянник Ленина В.Д. Ульянов, который присутствовал на ёлке в возрасте шести лет, вряд ли мог запомнить точную дату, однако и он также говорит о декабре 1923 года. В 1926 году жена давнего сподвижника Ленина И.И. Радченко со слов Крупской записала в дневнике: «Последнюю ёлку в Горках он [Ленин] устроил при помощи Марии Ильиничны незадолго до своей смерти, в конце 1923». В мемуарах лечившего Ленина психиатра В.П. Осипова записано: «На Рождество была устроена ёлка для местных детей. Их собралось порядочно, дети играли, бегали, шумели, Владимир Ильич принимал очень живое участие в этом, сидя тут же. Возник вопрос, не утомился ли он, не мешают ли ему шум и беготня, но он показал, чтобы детей оставили в покое».

До середины 1950-х годов так и считали, что ёлка состоялась в конце декабря, накануне Нового года, когда и полагается праздновать ёлки. Поэтому подобная датировка никого не удивляла и никому не приходило в голову соотносить ёлку в Горках с Рождеством. И всё же на всякий случай в хрониках жизни и деятельности Ленина об этом событии вообще не упоминалось, несмотря на стремление их составителей зафиксировать едва ли не каждую минуту в жизни вождя. Составителям хроник безусловно было ясно, что ёлка в Горках проходила именно на Рождество, и «её организация в рамках антирелигиозной пропаганды советского государства и воинствующего атеизма его основателя, была несколько двусмысленной». «Странность ситуации, — пишет Равдин по этому поводу, — отметили и сотрудники охраны, которым поручили в ближайшем лесу вырубить дерево для торжества». Один из них позже записал: «Задание… показалось мне необычным по тем временам. Как известно, ёлки тогда не принято было устраивать…» Не исключено, однако, что в этой записи даётся модернизированная реакция мемуариста: строжайший запрет на ёлку, гонения на неё начались, как мы уже видели, несколькими годами позже: в середине 1920-х годов ёлка ещё не была запрещена. Показательно, что М.И. Ульянова, бывшая главным организатором праздника, под руководством которой на дерево развешивали игрушки и устанавливали звезду, водила вместе с детьми хоровод вокруг ёлки и пела с ними «Варшавянку» и другие революционные песни. Итак, судя по всему, ёлка в Горках состоялась в день западного Рождества, то есть 25 декабря 1923 года.

Однако с этой датой биографам Ленина и идеологам детской литературы, бдительно следящим за тем, чтобы нежелательные элементы не проникали в издания для детей, нельзя было согласиться. Поэтому постфактум дата ёлки в Горках была перенесена на более подходящее число, а именно — на 7 января, то есть на день «русского» Рождества. Но и эта дата, напоминая о православном празднике, тоже не подходила. И в результате биографы Ленина остановились на хронологически неопределённом, но вполне подходящем в новых условиях варианте — «новогоднем вечере»: «В новогодний вечер для детей, живущих в Горках, была устроена ёлка». Такая датировка, как справедливо замечает Равдин, «ни по старому, ни по новому календарю… не может вызвать сомнений в атеизме Ленина. Ёлку в Горках можно по праву называть “новогодней”». И только в двенадцатитомной «Биографической хронике» Ленина, выпущенной в 1982 году, событие в Горках датируется днём православного Рождества — 7 января. Сообщив (со ссылкой на воспоминания А.С. Курской) о том, что в последних числах декабря 1923 года Ленин вместе с женой «составляет список подарков детям, приглашённым к ним на ёлку», авторы хроники под датой 7 января 1924 года делают следующую запись: «Ленин присутствует на ёлке, устроенной М.И. Ульяновой в большом зале для детей совхоза и санатория “Горки”; следит за играми детей, слушает их хоровое пение. В ответ на вопрос, не мешает ли ему шум детей, просит не останавливать их; вместе с Марией Ильиничной раздаёт детям подарки с ёлки».

Вторая проблема, которая требовала идеологической редактуры сюжета «Ёлки в Горках», была связана с числом и социальным составом участников праздника. Составленный Равдиным сводный список гостей, которые, согласно печатным текстам, присутствовали на ёлке, включает в себя детей крестьян и рабочих совхоза и деревни Горки, окрестных сёл, рабочих и сотрудников соседнего санатория, местной больницы, ближайшего детского дома и, наконец, детей служащих в имении Горки. Охваченными оказались дети всех социальных слоёв: крестьян, рабочих, служащих. Охрана вспоминает, что детей привезли «на пяти лошадях, запряжённых в сани». Если в 1924 году Г.Я. Лозгачев говорил, что «собралось человек 10 детей», то с середины 1950-х годов он, устав «сопротивляться требованиям эпохи», неизменно в своих переиздававшихся мемуарах отмечал: «Всё это были детишки рабочих и служащих совхоза, санатория и местной больницы. Среди них и школьники, и малыши трёх-четырёх лет, ни один не был обойдён приглашением». В 1938 году художница Е.С. Зернова обратилась к Крупской с просьбой рассказать о том, как проходила ёлка в Горках. В ответ Крупская написала: «Дорогой товарищ, я не советовала бы Вам брать эту тему. Ильич ничего против ёлок не имел, но и не придавал им никакого значения. Он был на ёлке в Горках, но тогда он был тяжело болен, его вывезли на ёлку в кресле, было на ёлке ребят там очень мало». Напомним, что незадолго до этой переписки ёлка вновь была возвращена — отсюда и интерес к «Ёлке в Горках» у художницы, которая явно намеревалась написать картину на эту тему.

На деле, как полагает Равдин, на празднике в Горках присутствовало не более пяти-шести родственников, воспитанников и близких семьи Ульяновых и, кроме того, несколько детей персонала, обслуживавшего Горки.

Переложения сюжета о ёлке в Горках для детей, как это случилось и с сюжетом «Ёлка в Сокольниках» Бонч-Бруевича, на протяжении нескольких десятилетий продолжали кочевать по детским сборникам, республиканским газетам и журналам, перелагаясь авторами, которые, согласно формировавшемуся мифу о Ленине и детях, создавали всё новые и новые тексты о событии декабря 1923 года, как, например, это сделали Павло Макрушенко и Виссарион Саянов, каждый из которых написал свою «Ёлку в Горках». Для иллюстрации приведу ныне совсем забытое стихотворение В.М. Саянова, опубликованное в «Правде» 21 января 1954 года в день тридцатой годовщины смерти Ленина:

Когда в Георгиевском зале
Заводят быстрый хоровод
И песня счастья рвётся в дали,
Я вспоминаю давний год,
И снова вижу ёлку в Горках
Для деревенских малышей,
Старух в тулупах и опорках,
Привёдших к Ленину детей,
Как будто к дедушке родному.
Как будто в свой отцовский дом,
К нему пленительно живому.
Чей шаг в веках мы узнаём.
Он был тогда смертельно болен,
А всё светился лаской взгляд…
Он этой встречей был доволен
И звонким, чистым песням рад.
Смеялись девочки лукаво
И пели песни вперебой,
Был Дед Мороз красив на славу —
Мальчишка с белой бородой,
И всех лесов окрестных ели
В сиянье звёздного луча
До ночи с завистью глядели
На эту ёлку Ильича.
На ней горели ярко свечи
И розы пышные цвели…
А он мечтал в тот давний вечер
О счастье всех детей земли.

Е. Душечкина: «Русская елка. История, мифология, литература»

Текст книги «Ёлка в Сокольниках»

Автор книги: Александр Кононов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Кононов Александр Терентьевич
Ёлка в Сокольниках

Александр Терентьевич Кононов

Ёлка в Сокольниках

За ёлкой недалеко было ездить. Тут же, в Сокольниках, выбрали дерево получше, покудрявее, срубили и привезли в лесную школу. Ребята видели, как прибили ёлку к двум накрест сколоченным доскам, чтобы крепко стояла на полу. Потом монтёр Володя провёл проволоку для освещения ёлки и подвесил к веткам электрические лампочки.

На следующий день чуть не с самого утра стали ждать Владимира Ильича Ленина. Ещё светло было на дворе, а ребята то и дело спрашивали школьного завхоза:

– А что если Ленин не приедет?

– А если метель опять будет, Ленин приедет всё-таки или нет?

Завхозом был старый петроградский рабочий. Он знал Ленина ещё до революции. Потому-то именно его и спрашивали. И он отвечал уверенно:

– Раз Ильич сказал, что приедет, значит, приедет.

Наступил вечер. Метель и в самом деле поднялась. Засвистел в соснах ветер, сухой снег закружился по земле белыми змейками. А потом с неба повалили белые хлопья.

Ёлка была уже убрана. Все игрушки делали сами ребята. Тут были и медведи, и зайцы, и слоны. А лучше всех был румяный дед-мороз с белой бородой; сидел он на ёлке – на самой верхушке.

Время шло, а Ленина всё не было. И тут ребята услыхали, как кто-то из больших сказал вполголоса:

– Ну, в такую метель, конечно, не приедет.

Ребята опять побежали к старому завхозу.

Завхоз сказал строго:

– Не приставайте! Говорю: раз он сказал, что приедет, значит, приедет.

Стали опять ждать. На дворе ветер свистит, сухой снег звонко бьёт в стёкла окошек. Так за этим шумом и не слышно было, как подъехала к школе машина. Из машины вышел Владимир Ильич.

Он поднялся по лестнице, разделся, вытер платком мокрое от растаявшего снега лицо. И сейчас же пошёл в большую комнату, к ребятам.

Те сразу его узнали: сколько раз они видели портрет Ленина! Но почему-то растерялись сперва – стояли, не двигаясь с места. Глядели на Ленина и молчали.

Владимир Ильич ждать долго не стал. Он хитро прищурился и спросил:

– А кто из вас в кошки-мышки умеет играть?

Первой ответила самая большая девочка, Вера:

– Я!

– И я! – закричал громко мальчик Лёша.

– Ну, тогда тебе и быть кошкой, – сказал Владимир Ильич.

Ребята стали в круг. А ёлка посредине. Мышкой назначили маленькую Катю. Лёша кинулся за Катей – её легко было поймать. Но она ухватилась за Ленина. И Владимир Ильич поднял её высоко на руки:

– Не достать кошке мышку!

Потом мышкой был Сеня. Лёша поймал его, схватил и стал мышкой, а Сеня кошкой.

Играли долго, и всем стало жарко.

Тут открылась дверь, и в комнату вошёл большой серый слон. Ребята завизжали хором. Правда, многие из них сразу же разглядели знакомый серый чехол от школьного рояля. Но кто под чехлом? Чехол медленно раскачивался, впереди шевелился длинный хобот; передние ноги слона были обуты в валенки, а задние – в ботинки. Если не придираться, это было очень похоже на настоящего слона. Слон, похрюкивая, прошёл вокруг ёлки, помахал на прощанье хоботом и опять вразвалку зашагал к двери. А за дверью из-под чехла вылезли монтёр Володя и школьный сторож; оба были мастера на разные выдумки. Вылезли они из-под чехла и вернулись в комнату. А там хохотали ребята; от этого хохота подпрыгивал дед-мороз на верхушке ёлки.

Много ещё весёлого было в тот вечер.

Кто-то из ребят крикнул:

– Теперь в жмурки! В жмурки!

Владимир Ильич вынул платок, завязал себе глаза.

Монтёр Володя скорей передвинул ёлку в самый угол, и в комнате стало просторно.

Ленин расставил руки и пошёл вперёд на цыпочках.

Ребята разбежались кто куда.

Потом стали подкрадываться к Владимиру Ильичу и кричать:

– Жарко!

А когда Владимир Ильич был совсем близко, ребята кричали ему:

– Обожжёшься!

А то присядут на корточки под самой рукой Ленина – он и не заденет, пройдёт мимо.

Тогда они начинают кричать:

– Холодно, замёрзнешь!

Ленин увидел, что все дети очень проворные, играют ловко и, видно, долго ему придётся ходить с завязанными глазами.

Тогда он притворился, что пойдёт вперёд, а сам мигом повернулся на носках и схватил первого попавшегося, кто был у него за спиной.

Ребята закричали, как полагалось:

– Узнай, узнай!

А пойманный смеялся и старался вырваться. Это был мальчик Сеня.

Владимир Ильич пощупал у него волосы, провёл пальцами по лбу, по щекам:

– Сеня!

Сене было и жалко, что он так попался, и приятно, что Ленин его запомнил.

Потом маленькая Катя читала стихи Пушкина, да сбилась. И заплакала. Ленин стал её утешать.

Катя перестала плакать, вытерла платочком слёзы и сказала:

– Ленин, а ты не уезжай от нас! Так и живи тут.

Ленин засмеялся:

– Да я и так неподалёку живу.

Потом все принялись бегать вокруг ёлки. Маленькая Катя бежала рядом с Владимиром Ильичем. Он бережно взял её за руку. Кате запомнилось: у Ленина рука была большая, тёплая.

В это время Надежда Константиновна Крупская и Мария Ильинична, сестра Владимира Ильича, внесли в комнату большую корзину с подарками. Эти подарки привёз ребятам Ленин.

Кому достался автомобиль, кому труба, кому барабан. Катя получила куклу.

А Ленин как-то незаметно, под шумок, вышел из комнаты и уехал.

Вот какая была ёлка на самом краю Москвы, в Сокольниках, в 1919 году.

1944 г.