Евгений онегин это рассказ

Eugene Onegin,
A Novel in Verse

First edition of the novel
Author	Alexander Pushkin
Original title	Евгеній Онѣгинъ, романъ въ стихахъ
Translator	Vladimir Nabokov, Charles Johnston, James E. Falen, Lt.-Col. Henry Spalding, and Walter W. Arndt.
Country	Russia
Language	Russian
Genre	Pushkin sonnet, novel in verse
Publication date	1825–1832 (in serial), 1833 (single volume)
Media type	Print (hardback & paperback)

Eugene Onegin, A Novel in Verse (pre-reform Russian: Евгеній Онѣгинъ, романъ въ стихахъ; post-reform Russian: Евгений Оне́гин, ромáн в стихáх, tr. Yevgeniy Onegin, roman v stikhakh, IPA: [jɪvˈɡʲenʲɪj ɐˈnʲeɡʲɪn]) is a novel in verse written by Alexander Pushkin. Onegin is considered a classic of Russian literature, and its eponymous protagonist has served as the model for a number of Russian literary heroes (so-called superfluous men). It was published in serial form between 1825 and 1832. The first complete edition was published in 1833, and the currently accepted version is based on the 1837 publication.

Almost the entire work is made up of 389 fourteen-line stanzas (5,446 lines in all) of iambic tetrameter with the unusual rhyme scheme AbAbCCddEffEgg, where the uppercase letters represent feminine rhymes while the lowercase letters represent masculine rhymes. This form has come to be known as the «Onegin stanza» or the «Pushkin sonnet». The innovative rhyme scheme, the natural tone and diction, and the economical transparency of presentation all demonstrate the virtuosity which has been instrumental in proclaiming Pushkin as the undisputed master of Russian poetry.

The story is told by a narrator (a lightly fictionalized version of Pushkin’s public image), whose tone is educated, worldly, and intimate. The narrator digresses at times, usually to expand on aspects of this social and intellectual world. This narrative style allows for a development of the characters and emphasizes the drama of the plot despite its relative simplicity. The book is admired for the artfulness of its verse narrative as well as for its exploration of life, death, love, ennui, convention, and passion.

Main characters[edit]

• Eugene Onegin: A dandy from Saint Petersburg, about 26. An arrogant, selfish, and world-weary cynic.
• Vladimir Lensky: A young poet, about 18. A very romantic and naïve dreamer.
• Tatyana Larina: A shy and quiet, but passionate, landowner’s daughter. Pushkin referred to her as aged 17 in a letter to Pyotr Vyazemsky.
• Olga Larina: Tatyana’s younger sister.

Plot[edit]

In the 1820s, Eugene Onegin is a bored St. Petersburg dandy, whose life consists of balls, concerts, parties, and nothing more. Upon the death of a wealthy uncle, he inherits a substantial fortune and a landed estate. When he moves to the country, he strikes up a friendship with his neighbor, a starry-eyed young poet named Vladimir Lensky. Lensky takes Onegin to dine with the family of his fiancée, the sociable but rather thoughtless Olga Larina. At this meeting, he also catches a glimpse of Olga’s sister Tatyana. A quiet, precocious romantic, and the exact opposite of Olga, Tatyana becomes intensely drawn to Onegin. Soon after, she bares her soul to Onegin in a letter professing her love. Contrary to her expectations, Onegin does not write back. When they meet in person, he rejects her advances politely but dismissively and condescendingly. This famous speech is often referred to as Onegin’s Sermon: he admits that the letter was touching, but says that he would quickly grow bored with marriage and can only offer Tatyana friendship; he coldly advises more emotional control in the future, lest another man take advantage of her innocence.

Later, Lensky mischievously invites Onegin to Tatyana’s name day celebration, promising a small gathering with just Tatyana, Olga, and their parents. When Onegin arrives, he finds instead a boisterous country ball, a rural parody of and contrast to the society balls of St. Petersburg of which he has grown tired. Onegin is irritated with the guests who gossip about him and Tatyana, and with Lensky for persuading him to come. He decides to avenge himself by dancing and flirting with Olga. Olga is insensitive to her fiancé and apparently attracted to Onegin. Earnest and inexperienced, Lensky is wounded to the core and challenges Onegin to fight a duel; Onegin reluctantly accepts, feeling compelled by social convention. During the duel, Onegin unwillingly kills Lensky. Afterwards, he quits his country estate, traveling abroad to deaden his feelings of remorse.

Tatyana visits Onegin’s mansion, where she looks through his books and his notes in the margins, and begins to question whether Onegin’s character is merely a collage of different literary heroes, and if there is, in fact, no «real Onegin». Tatyana, still brokenhearted by the loss of Onegin, is convinced by her parents to live with her aunt in Moscow to find a suitor.

Several years pass, and the scene shifts to St. Petersburg. Onegin has come to attend the most prominent balls and interact with the leaders of old Russian society. He sees the most beautiful woman, who captures the attention of all and is central to society’s whirl, and he realizes that it is the same Tatyana whose love he had once spurned. Now she is married to an aged prince (a general). Upon seeing Tatyana again, he becomes obsessed with winning her affection, despite her being married. His attempts are rebuffed. He writes her several letters, but receives no reply. Eventually, Onegin manages to see Tatyana and offers her the opportunity to finally elope after they have become reacquainted. She recalls the days when they might have been happy, but concludes that that time has passed. Onegin repeats his love for her. Faltering for a moment, she admits that she still loves him, but she will not allow him to ruin her and declares her determination to remain faithful to her husband. She leaves him regretting his bitter destiny.

Major themes[edit]

One of the main themes of Eugene Onegin is the relationship between fiction and real life. People are often shaped by art, and the work is packed with allusions to other major literary works.

Another major element is Pushkin’s creation of a woman of intelligence and depth in Tatyana, whose vulnerable sincerity and openness on the subject of love has made her the heroine of countless Russian women, despite her apparent naïveté. Pushkin, in the final chapter, fuses his Muse and Tatyana’s new ‘form’ in society after a lengthy description of how she has guided him in his works.

Perhaps the darkest theme – despite the light touch of the narration – is Pushkin’s presentation of the deadly inhumanity of social convention. Onegin is its bearer in this work. His induction into selfishness, vanity, and indifference occupies the introduction, and he is unable to escape it when he moves to the country. His inability to relate to the feelings of others and his entire lack of empathy – the cruelty instilled in him by the «world» – is epitomized in the very first stanza of the first book by his stunningly self-centered thoughts about being with the dying uncle whose estate he is to inherit:

«But God how deadly dull to sample

sickroom attendance night and day

…

and sighing ask oneself all through

«When will the devil come for you?»^[1]

However, the «devil comes for Onegin» when he both literally and figuratively kills innocence and sincerity in shooting Lensky in the duel and rejecting Tatyana. Tatyana learns her lesson: armored against feelings and steeped in convention, she crushes his later sincerity and remorse. (This epic reversal of roles, and the work’s broad social perspectives, provide ample justification for its subtitle «a novel in verse».)

Tatyana’s nightmare illustrates the concealed aggression of the «world». In the dream, she is chased over a frozen winter landscape by a terrifying bear (representing the ferocity of Onegin’s inhuman persona) and confronted by demons and goblins in a hut she hopes will provide shelter. This nightmare is contrasted to the open vitality of the «real» people at the country ball, giving dramatic emphasis to the war of warm human feelings against the chilling artificiality of society.

Thus, Onegin has lost his love, killed his only friend, and found no satisfaction in his life. He is a victim of his own pride and selfishness. He is doomed to loneliness, and this is his tragedy.

The conflict between art and life was no mere fiction in Russia, but is in fact illustrated by Pushkin’s own fate: he too was killed in a duel, falling victim to the social conventions of Russian high society.

Composition and publication[edit]

As with many other 19th-century novels, Onegin was written and published serially, with parts of each chapter often appearing in magazines before the first printing of each chapter. Many changes, some small and some large, were made from the first appearance to the final edition during Pushkin’s lifetime. The following dates mostly come from Nabokov’s study of the photographs of Pushkin’s drafts that were available at the time, as well as other people’s work on the subject.

The first stanza of chapter 1 was started on May 9, 1823, and except for three stanzas (XXXIII, XVIII, and XIX), the chapter was finished on October 22. The remaining stanzas were completed and added to his notebook by the first week of October 1824. Chapter 1 was first published as a whole in a booklet on February 16, 1825, with a foreword which suggests that Pushkin had no clear plan on how (or even whether) he would continue the novel.

Chapter 2 was started on October 22, 1823 (the date when most of chapter 1 had been finished), and finished by December 8, except for stanzas XL and XXXV, which were added sometime over the next three months. The first separate edition of chapter 2 appeared on October 20, 1826.

Many events occurred which interrupted the writing of chapter 3. In January 1824, Pushkin stopped work on Onegin to work on The Gypsies. Except for XXV, stanzas I–XXXI were added on September 25, 1824. Nabokov guesses that Tatyana’s Letter was written in Odessa between February 8 and May 31, 1824. Pushkin incurred the displeasure of the Tsarist regime in Odessa and was restricted to his family estate Mikhaylovskoye in Pskov for two years. He left Odessa on July 21, 1824, and arrived on August 9. Writing resumed on September 5, and chapter 3 was finished (apart from stanza XXXVI) on October 2. The first separate publication of chapter 3 was on October 10, 1827.

Chapter 4 was started in October 1824. By the end of the year, Pushkin had written 23 stanzas and had reached XXVII by January 5, 1825, at which point he started writing stanzas for Onegin’s Journey and worked on other pieces of writing. He thought that it was finished on September 12, 1825, but later continued the process of rearranging, adding, and omitting stanzas until the first week of 1826. The first separate edition of chapter 4 appeared with chapter 5 in a publication produced between January 31 and February 2, 1828.

The writing of chapter 5 began on January 4, 1826, and 24 stanzas were complete before the start of his trip to petition the Tsar for his freedom. He left for this trip on September 4 and returned on November 2, 1826. He completed the rest of the chapter in the week November 15 to 22, 1826. The first separate edition of chapter 5 appeared with chapter 4 in a publication produced between January 31 and February 2, 1828.

When Nabokov carried out his study on the writing of Onegin, the manuscript of chapter 6 was lost, but it is known that Pushkin started chapter 6 before finishing chapter 5. Most of chapter 6 appears to have been written before the beginning of December 19, 1826, when Pushkin returned to Moscow after exile on his family estate. Many stanzas appeared to have been written between November 22 and 25, 1826. On March 23, 1828, the first separate edition of chapter 6 was published.

Pushkin started writing chapter 7 in March 1827, but aborted his original plan for the plot of the chapter and started on a different tack, completing the chapter on November 4, 1828. The first separate edition of chapter 7 was first printed on March 18, 1836.

Pushkin intended to write a chapter called «Onegin’s Journey», which occurred between the events of chapters 7 and 8, and in fact was supposed to be the eighth chapter. Fragments of this incomplete chapter were published, in the same way that parts of each chapter had been published in magazines before each chapter was first published in a separate edition. When Pushkin completed chapter 8, he published it as the final chapter and included within its denouement the line nine cantos I have written, still intending to complete this missing chapter. When Pushkin finally decided to abandon this chapter, he removed parts of the ending to fit with the change.

Chapter 8 was begun before December 24, 1829, while Pushkin was in St. Petersburg. In August 1830, he went to Boldino (the Pushkin family estate)^[2][3] where, due to an epidemic of cholera, he was forced to stay for three months. During this time, he produced what Nabokov describes as an «incredible number of masterpieces» and finished copying out chapter 8 on September 25, 1830. During the summer of 1831, Pushkin revised and completed chapter 8 apart from «Onegin’s Letter», which was completed on October 5, 1831. The first separate edition of chapter 8 appeared on January 10, 1832.

Pushkin wrote at least 18 stanzas of a never-completed tenth chapter. It contained many satires and even direct criticism on contemporary Russian rulers, including the Emperor himself. Afraid of being prosecuted for dissidence, Pushkin burnt most of the tenth chapter. Very little of it survived in Pushkin’s notebooks.^[4]

The first complete edition of the book was published in 1833. Slight corrections were made by Pushkin for the 1837 edition. The standard accepted text is based on the 1837 edition with a few changes due to the Tsar’s censorship restored.

The duel[edit]

In Pushkin’s time, the early 19th century, duels were very strictly regulated. A second’s primary duty was to prevent the duel from actually happening, and only when both combatants were unwilling to stand down were they to make sure that the duel proceeded according to formalised rules.^[5] A challenger’s second should therefore always ask the challenged party if he wants to apologise for the actions that have led to the challenge.
In Eugene Onegin, Lensky’s second, Zaretsky, does not ask Onegin even once if he would like to apologise, and because Onegin is not allowed to apologise on his own initiative, the duel takes place, with fatal consequences. Zaretsky is described as «classical and pedantic in duels» (chapter 6, stanza XXVI), and this seems very out of character for a nobleman. In effect, he is enthusiastic at the prospect of a duel and callous about its deadly possibilities. Zaretsky’s first chance to end the duel is when he delivers Lensky’s written challenge to Onegin (chapter 6, stanza IX). Instead of asking Onegin if he would like to apologise, he apologises for having much to do at home and leaves as soon as Onegin (obligatorily) accepts the challenge.

On the day of the duel, Zaretsky gets several more chances to prevent the duel from happening. Because dueling was forbidden in the Russian Empire, duels were always held at dawn.^{[clarification needed]} Zaretsky urges Lensky to get ready shortly after 6 o’clock in the morning (chapter 6, stanza XXIII), while the sun only rises at 20 past 8, because he expects Onegin to be on time. However, Onegin oversleeps (chapter 6, stanza XXIV), and arrives on the scene more than an hour late.^[5] According to the dueling codex, if a duelist arrives more than 15 minutes late, he automatically forfeits the duel.^[6] Lensky and Zaretsky have been waiting all that time (chapter 6, stanza XXVI), even though it was Zaretsky’s duty to proclaim Lensky as winner and take him home.

When Onegin finally arrives, Zaretsky is supposed to ask him a final time if he would like to apologise. Instead, Zaretsky is surprised by the apparent absence of Onegin’s second. Onegin, against all rules, appoints his servant Guillot as his second (chapter 6, stanza XXVII), a blatant insult for the nobleman Zaretsky.^[5] Zaretsky angrily accepts Guillot as Onegin’s second. By his actions, Zaretsky does not act as a nobleman should; in the end Onegin wins the duel.^[5]

Onegin himself, however, tried as he could to prevent the fatal outcome, and killed Lensky unwillingly and almost by accident. As the first shooter, he couldn’t show that he was deliberately trying to miss the opponent, because this was considered as a serious insult and could create a formal reason to appoint another duel. Instead, he tried to minimize his chances of hitting Lensky by shooting without precise aiming, from the maximal possible distance, not even trying to come closer and get a clear shot.^[5]

Translations[edit]

Translators of Eugene Onegin have all had to adopt a trade-off between precision and preservation of poetic imperatives. This particular challenge and the importance of Eugene Onegin in Russian literature have resulted in an impressive number of competing translations.

Into English[edit]

Arndt and Nabokov[edit]

Walter W. Arndt’s 1963 translation (ISBN 0-87501-106-3) was written keeping to the strict rhyme scheme of the Onegin stanza and won the Bollingen Prize for translation. It is still considered one of the best translations.^{[citation needed]}

Vladimir Nabokov severely criticised Arndt’s translation, as he had criticised many previous (and later) translations. Nabokov’s main criticism of Arndt’s and other translations is that they sacrificed literalness and exactness for the sake of preserving the melody and rhyme.

Accordingly, in 1964 he published his own translation, consisting of four volumes, which conformed scrupulously to the sense while completely eschewing melody and rhyme. The first volume contains an introduction by Nabokov and the text of the translation. The Introduction discusses the structure of the novel, the Onegin stanza in which it is written, and Pushkin’s opinion of Onegin (using Pushkin’s letters to his friends); it likewise gives a detailed account of both the time over which Pushkin wrote Onegin and of the various forms in which the various parts of it appeared in publication before Pushkin’s death (after which there is a huge proliferation of the number of different editions). The second and third volumes consist of very detailed and rigorous notes to the text. The fourth volume contains a facsimile of the 1837 edition. The discussion of the Onegin stanza in the first volume contains the poem On Translating «Eugene Onegin», which first appeared in print in The New Yorker on January 8, 1955, and is written in two Onegin stanzas.^[7] Nabokov reproduces the poem both so that the reader of his translation would have some experience of this unique form, and also to act as a further defence of his decision to write his translation in prose.

Nabokov’s previously close friend Edmund Wilson reviewed Nabokov’s translation in the New York Review of Books, which sparked an exchange of letters and an enduring falling-out between them.^[8]

John Bayley has described Nabokov’s commentary as ‘»by far the most erudite as well as the most fascinating commentary in English on Pushkin’s poem», and «as scrupulously accurate, in terms of grammar, sense and phrasing, as it is idiosyncratic and Nabokovian in its vocabulary». It is generally agreed that Nabokov’s translation is extremely accurate.

Other English translations[edit]

Babette Deutsch published a translation in 1935 that preserved the Onegin stanzas.

The Pushkin Press published a translation in 1937 (reprinted 1943) by the Oxford scholar Oliver Elton, with illustrations by M. V. Dobujinsky.

In 1977, Charles Johnston published another translation trying to preserve the Onegin stanza, which is generally considered to surpass Arndt’s. Johnston’s translation is influenced by Nabokov. Vikram Seth’s novel The Golden Gate was in turn inspired by this translation.

James E. Falen (the professor of Russian at the University of Tennessee) published a translation in 1995 which was also influenced by Nabokov’s translation, but preserved the Onegin stanzas (ISBN 0809316307). This translation is considered to be the most faithful to Pushkin’s spirit according to Russian critics and translators.^{[citation needed]}

Douglas Hofstadter published a translation in 1999, again preserving the Onegin stanzas, after having summarised the controversy (and severely criticised Nabokov’s attitude towards verse translation) in his book Le Ton beau de Marot. Hofstadter’s translation employs a unique lexicon of both high and low register words, as well as unexpected and almost reaching rhymes that give the work a comedic flair.

Tom Beck published a translation in 2004 that also preserved the Onegin stanzas. (ISBN 1-903517-28-1)

Wordsworths Classics in 2005 published an English prose translation by Roger Clarke, which sought to retain the lyricism of Pushkin’s Russian.

In September 2008, Stanley Mitchell, emeritus professor of aesthetics at the University of Derby, published, through Penguin Books, a complete translation, again preserving the Onegin stanzas in English. (ISBN 978-0-140-44810-8)

There are a number of lesser known English translations, at least 45 through 2016.

Into other languages[edit]

French[edit]

There are at least eight published French translations of Eugene Onegin. The most recent appeared in 2005: the translator, André Markovicz, respects Pushkin’s original stanzas.^[9] Other translations include those of Paul Béesau (1868), Gaston Pérot (1902, in verse), Nata Minor (who received the Prix Nelly Sachs, given to the best translation into French of poetry), Roger Legras, Maurice Colin, Michel Bayat, and Jean-Louis Backès (who does not preserve the stanzas).^{[10][11][12][13][14][15][16]}
As a 20-year-old, former French President Jacques Chirac also wrote a translation, which was never published.^[17][18]

German[edit]

There are at least a dozen published translations of Onegin in German.

• Carl Friedrich von der Borg, Eugenius Onegin, of which the first part was published in «Der Refraktor. Ein Centralblatt Deutschen Lebens in Russland», Dorpat, 1836, in five series, starting with the 14th issue on August 1, 1836, and ending with the 18th issue on August 29, 1836.
• R. Lippert, Verlag von Wilhelm Engelmann, Leipzig 1840
• Friedrich von Bodenstedt, Verlag der Deckerschen Geheimen Ober-Hofbuchdruckerei, Berlin 1854
• Adolf Seubert, Reclam, Leipzig 1872/73
• Dr. Blumenthal, Moscow 1878
• Dr. Alexis Lupus, nur das 1. Kapitel, Leipzig and St. Petersburg 1899
• Theodor Commichau, Verlag G. Müller, Munich and Leipzig 1916
• Theodor Commichau and Arthur Luther, 1923
• Theodor Commichau, Arthur Luther and Maximilian Schick, SWA-Verlag, Leipzig and Berlin 1947
• Elfriede Eckardt-Skalberg, Verlag Bühler, Baden-Baden 1947
• Johannes von Guenther, Reclam, Leipzig 1949
• Theodor Commichau and Konrad Schmidt, Weimar 1958
• Theodor Commichau and Martin Remané, Reclam, Leipzig 1965
• Manfred von der Ropp and Felix Zielinski, Winkler, Munich 1972
• Kay Borowsky, Reclam, Stuttgart 1972 (translation of prose)
• Rolf-Dietrich Keil, Wilhelm Schmitz Verlag, Gießen 1980
• Ulrich Busch, Manesse Verlag, Zurich 1981
• Sabine Baumann, unter Mitarbeit von Christiane Körner, Stroemfeld, Frankfurt am Main 2009
• Viktor Eduard Prieb, Goldene Rakete, Berlin 2018.

Italian[edit]

There are several Italian translations of Onegin. One of the earliest was published by G. Cassone in 1906. Ettore Lo Gatto translated the novel twice, in 1922 in prose and in 1950 in hendecasyllables.^[19]
More recent translations are those by Giovanni Giudici (a first version in 1975, a second one in 1990, in lines of unequal length) and by Pia Pera (1996).^[20]

Hebrew[edit]

• Avraham Shlonsky, 1937
• Avraham Levinson, 1937

Esperanto[edit]

• An edition translated by Nikolao Nekrasov, published by Sennacieca Asocio Tutmonda in 1931.

Spanish[edit]

• Eugene Onegin was given a direct Spanish translation preserving the original Russian poetic form with notes and illustrations by Alberto Musso Nicholas, published by Mendoza, Argentina, Zeta Publishers in April 2005.
• Mijail Chílikov does a metrical verse translation, without rhymes (Madrid, Cátedra, 2005)
• Other Spanish translations are in prose: Alexis Marcoff’s Eugenio Onieguin (Barcelona, Ediciones del Zodíaco, 1942), by Irene Tchernova (Madrid, Aguilar, 1945), by Teresa Suero, probably from English (Barcelona, Bruguera, 1969).

Catalan[edit]

• Arnau Barios translated the work preserving Pushkin’s original stanzas and rhymes, and it was published by Club Editor in 2019.^[21]
• Xavier Roca-Ferrer translated the novel in Catalan prose, published in Barcelona, Columna, 2001.

Japanese[edit]

There are 6 or more Japanese translations of Eugene Onegin. The first two versions were published in 1921, but the most popular version was a prose translation by Kentaro Ikeda in 1964. The latest translation was one by Masao Ozawa, published in 1996, in which Ozawa attempted to translate Onegin into the form of Japanese poetry.

Chinese[edit]

Since the first Chinese version translated by Su Fu in 1942 and the first translation from original Russian version in 1944 by Lu Yin, there have been more that 10 versions translated into Chinese. In the 21st century there are still new Chinese versions being published.

Film, TV, radio or theatrical adaptations[edit]

Opera[edit]

The 1879 opera Eugene Onegin, by Tchaikovsky, based on the story, is perhaps the version that most people are familiar with. There are many recordings of the score, and it is one of the most commonly performed operas in the world.

Ballet[edit]

John Cranko choreographed a three-act ballet using Tchaikovsky’s music in an arrangement by Kurt-Heinz Stolze. However, Stolze did not use any music from Tchaikovsky’s opera of the same name. Instead, he orchestrated some little-known piano works by Tchaikovsky such as The Seasons, along with themes from the opera Cherevichki^[22] and the latter part of the symphonic fantasia Francesca da Rimini.^[23]

Choreographer Boris Eifman staged a modern rendition of Eugene Onegin as a ballet taking place in modern Moscow. The ballet was performed by Eifman Ballet of St. Petersburg, with music by Alexander Sitkovetsky and with excerpts from Tchaikovsky’s opera Eugene Onegin.^[24][25]

Most recently Lera Auerbach created a ballet score titled Tatiana, with a libretto written by John Neumeier for his choreographic interpretation and staging of Alexander Pushkin’s Eugene Onegin, for a co-production by the Hamburg State Opera and the Stanislavski and Nemirovich-Danchenko Moscow Academic Music Theatre in Moscow.^[26]

Incidental music[edit]

A staged version was adapted by Sigizmund Krzhizhanovsky and slated for production in the Soviet Union in 1936, directed by Alexander Tairov and with incidental music by Sergei Prokofiev, as part of the centennial celebration of Pushkin’s death. However, due to threats of Stalinist repercussions for artistic liberties taken during the production and artistic differences between Tairov and Krzhizhanovsky, rehearsals were abandoned and the production was never put on.^[27]

Play[edit]

Christopher Webber’s play Tatyana was written for Nottingham Playhouse in 1989. It successfully combines spoken dialogue and narration from the novel, with music arranged from Tchaikovsky’s operatic score, and incorporates some striking theatrical sequences inspired by Tatyana’s dreams in the original. The title role was played by Josie Lawrence, and the director was Pip Broughton.

In 2016, the legendary Vakhtangov State Academic Theatre of Russia put on a production of Onegin starring Sergei Makovetsky, described as «exuberant, indelible, and arrestingly beautiful» by the New York Times.

Musical[edit]

Opening in 2016 for its world premiere, the Arts Club Theatre Company in Vancouver, Canada, staged a musical version called Onegin by Amiel Gladstone and Veda Hille. Rather than being based solely on Pushkin’s verse narrative, the musical takes equal inspiration from Tchaikovsky’s opera,^[28] subtly incorporating musical motifs from the opera and even using its structure as a template.^[29] In fact, it was Gladstone’s time as assistant director for Vancouver Opera’s last production of Tchaikovsky’s Eugene Onegin that opened his eyes to the story’s potential for musical adaptation.^[29][30]

However, the overall musical style of Gladstone and Hille’s Onegin is distinctly non-operatic, being instead «an indie-rock musical with a modern flair»^[31] that carries over into the costumes and the interactive staging,^[32] as well as the ironic and self-referential humour and the titular character’s «bored hipster persona».^[33]

After opening to general acclaim in 2016, Onegin took home a historic 10 Jessie Awards, winning all but one award in its category, including the awards for outstanding production, direction (Gladstone), original composition (Gladstone and Hille), lead actor (Alessandro Juliani as Onegin), lead actress (Meg Roe as Tatyana), and supporting actor (Josh Epstein as Lensky).^[34]

Since then, throughout new productions and casting changes, Onegin has garnered generally favourable reviews; for example, Louis B. Hobson of The Calgary Herald writes, «Onegin is not just good, but totally enthralling and deserves all the hype and all the awards it received in Vancouver back in 2016 when it premiered and again in 2017 during its return visit».^[35] Nevertheless, others have criticized the show for artificiality of characterization and «inconsistent dramaturgy»,^[32][36] claiming that Onegin fails to «come to life».^[28]

Furthermore, several critics have pointed out similarities to the smash hit Hamilton and especially to Natasha, Pierre & The Great Comet of 1812, a sung-through musical likewise inspired by a classic of Russian literature (in this case, a sliver of Leo Tolstoy’s War and Peace), usually to Onegin’s disadvantage.^[37]

Film[edit]

• In 1911, the first screen version of the novel was filmed: the Russian silent film Yevgeni Onegin («Eugene Onegin»), directed by Vasily Goncharov and starring Arseniy Bibikov, Petr Birjukov, and Pyotr Chardynin.
• In 1919, a silent film Eugen Onegin, based on the novel, was produced in Germany. The film was directed by Alfred Halm, and starred Frederic Zelnik as Onegin.
• In 1958, Lenfilm produced a TV film Eugene Onegin, which was not in fact a screen version of the novel, but a screen version of the opera Eugene Onegin by Tchaikovsky. The film was directed by Roman Tikhomirov and starred Vadim Medvedev as Onegin, Ariadna Shengelaya as Tatyana, and Igor Ozerov as Lensky. The principal solo parts were performed by notable opera singers of the Bolshoi Theatre. The film was well received by critics and viewers.
• In 1972, Zweites Deutsches Fernsehen (ZDF) produced a music film Eugen Onegin.
• In 1988, Decca/Channel 4 produced a film adaptation of Tchaikovsky’s opera, directed by Petr Weigl. Sir Georg Solti acted as the conductor, while the cast featured Michal Dočolomanský as Onegin and Magdaléna Vášáryová as Tatyana. One major difference from the novel is the duel: Onegin is presented as deliberately shooting to kill Lensky and is unrepentant at the end.
• In 1994, the TV film Yevgeny Onyegin was produced, directed by Humphrey Burton and starring Wojtek Drabowicz as Onyegin.
• The 1999 film, Onegin, is an English adaptation of Pushkin’s work, directed by Martha Fiennes, and starring Ralph Fiennes as Onegin, Liv Tyler as Tatyana, and Toby Stephens as Lensky. The film compresses the events of the novel somewhat: for example, the name day celebrations take place on the same day as Onegin’s speech to Tatyana. The 1999 film, much like the 1988 film, also gives the impression that during the duel sequence Onegin deliberately shoots to kill.

Radio[edit]

In 2017, BBC Radio 4 broadcast a five-part adaptation by Duncan Macmillan, directed by Abigail le Fleming, as part of their 15-Minute Drama series, with Geoffrey Streatfeild as Pushkin, David Dawson as Onegin, Zoë Tapper as Natalya, Alix Wilton Regan as Tatyana, Joshua McGuire as Lensky, and Sean Murray as Zaretsky.

Audiobook[edit]

In 2012, Stephen Fry recorded an audiobook of the novel in the translation by James E. Falen.

Footnotes[edit]

References[edit]

• Aleksandr Pushkin, London 1964, Princeton 1975, Eugene Onegin a novel in verse. Translated from Russian with a commentary by Vladimir Nabokov ISBN 0-691-01905-3
• Alexander Pushkin, Penguin 1979 Eugene Onegin a novel in verse. Translated by Charles Johnston, Introduction and notes by Michael Basker, with a preface by John Bayley (Revised Edition) ISBN 0-14-044803-9
• Alexandr Pushkin, Basic Books; New Ed edition, Eugene Onegin: A Novel in Verse Translated by Douglas Hofstadter ISBN 0-465-02094-1
• Juri Lotman, Пушкин. Биография писателя. Статьи и заметки. Available online: [1]. Contains detailed annotations about Eugene Onegin.
• A.A. Beliy, «Génie ou neige», «Voprosy literaturi», n. 1, Moscow 2008, p. 115; contains annotations about Eugene Onegin.

External links[edit]

• Eugene Onegin at Standard Ebooks
• Eugene Onegin (English translation by H. Spalding) at Project Gutenberg
• Yevgeny Onegin The full text of the poem in Russian
• Eugene Onegin at lib.ru Charles Johnston’s complete translation
• The Poetry Lovers’ Page (a translation by Yevgeny Bonver)
• Pushkin’s Poems (a translation by G. R. Ledger with more of Pushkin’s poetry)
• What’s Gained in Translation An article by Douglas Hofstadter on the book, which explains how he can judge the relative worth of different translations of Onegin without being able to read Russian
• Eugene Onéguine public domain audiobook at LibriVox
• An Audiobook Narrated by Stephen Fry

Eugene Onegin,
A Novel in Verse

First edition of the novel
Author	Alexander Pushkin
Original title	Евгеній Онѣгинъ, романъ въ стихахъ
Translator	Vladimir Nabokov, Charles Johnston, James E. Falen, Lt.-Col. Henry Spalding, and Walter W. Arndt.
Country	Russia
Language	Russian
Genre	Pushkin sonnet, novel in verse
Publication date	1825–1832 (in serial), 1833 (single volume)
Media type	Print (hardback & paperback)

Eugene Onegin, A Novel in Verse (pre-reform Russian: Евгеній Онѣгинъ, романъ въ стихахъ; post-reform Russian: Евгений Оне́гин, ромáн в стихáх, tr. Yevgeniy Onegin, roman v stikhakh, IPA: [jɪvˈɡʲenʲɪj ɐˈnʲeɡʲɪn]) is a novel in verse written by Alexander Pushkin. Onegin is considered a classic of Russian literature, and its eponymous protagonist has served as the model for a number of Russian literary heroes (so-called superfluous men). It was published in serial form between 1825 and 1832. The first complete edition was published in 1833, and the currently accepted version is based on the 1837 publication.

Almost the entire work is made up of 389 fourteen-line stanzas (5,446 lines in all) of iambic tetrameter with the unusual rhyme scheme AbAbCCddEffEgg, where the uppercase letters represent feminine rhymes while the lowercase letters represent masculine rhymes. This form has come to be known as the «Onegin stanza» or the «Pushkin sonnet». The innovative rhyme scheme, the natural tone and diction, and the economical transparency of presentation all demonstrate the virtuosity which has been instrumental in proclaiming Pushkin as the undisputed master of Russian poetry.

The story is told by a narrator (a lightly fictionalized version of Pushkin’s public image), whose tone is educated, worldly, and intimate. The narrator digresses at times, usually to expand on aspects of this social and intellectual world. This narrative style allows for a development of the characters and emphasizes the drama of the plot despite its relative simplicity. The book is admired for the artfulness of its verse narrative as well as for its exploration of life, death, love, ennui, convention, and passion.

Main characters[edit]

• Eugene Onegin: A dandy from Saint Petersburg, about 26. An arrogant, selfish, and world-weary cynic.
• Vladimir Lensky: A young poet, about 18. A very romantic and naïve dreamer.
• Tatyana Larina: A shy and quiet, but passionate, landowner’s daughter. Pushkin referred to her as aged 17 in a letter to Pyotr Vyazemsky.
• Olga Larina: Tatyana’s younger sister.

Plot[edit]

In the 1820s, Eugene Onegin is a bored St. Petersburg dandy, whose life consists of balls, concerts, parties, and nothing more. Upon the death of a wealthy uncle, he inherits a substantial fortune and a landed estate. When he moves to the country, he strikes up a friendship with his neighbor, a starry-eyed young poet named Vladimir Lensky. Lensky takes Onegin to dine with the family of his fiancée, the sociable but rather thoughtless Olga Larina. At this meeting, he also catches a glimpse of Olga’s sister Tatyana. A quiet, precocious romantic, and the exact opposite of Olga, Tatyana becomes intensely drawn to Onegin. Soon after, she bares her soul to Onegin in a letter professing her love. Contrary to her expectations, Onegin does not write back. When they meet in person, he rejects her advances politely but dismissively and condescendingly. This famous speech is often referred to as Onegin’s Sermon: he admits that the letter was touching, but says that he would quickly grow bored with marriage and can only offer Tatyana friendship; he coldly advises more emotional control in the future, lest another man take advantage of her innocence.

Later, Lensky mischievously invites Onegin to Tatyana’s name day celebration, promising a small gathering with just Tatyana, Olga, and their parents. When Onegin arrives, he finds instead a boisterous country ball, a rural parody of and contrast to the society balls of St. Petersburg of which he has grown tired. Onegin is irritated with the guests who gossip about him and Tatyana, and with Lensky for persuading him to come. He decides to avenge himself by dancing and flirting with Olga. Olga is insensitive to her fiancé and apparently attracted to Onegin. Earnest and inexperienced, Lensky is wounded to the core and challenges Onegin to fight a duel; Onegin reluctantly accepts, feeling compelled by social convention. During the duel, Onegin unwillingly kills Lensky. Afterwards, he quits his country estate, traveling abroad to deaden his feelings of remorse.

Tatyana visits Onegin’s mansion, where she looks through his books and his notes in the margins, and begins to question whether Onegin’s character is merely a collage of different literary heroes, and if there is, in fact, no «real Onegin». Tatyana, still brokenhearted by the loss of Onegin, is convinced by her parents to live with her aunt in Moscow to find a suitor.

Several years pass, and the scene shifts to St. Petersburg. Onegin has come to attend the most prominent balls and interact with the leaders of old Russian society. He sees the most beautiful woman, who captures the attention of all and is central to society’s whirl, and he realizes that it is the same Tatyana whose love he had once spurned. Now she is married to an aged prince (a general). Upon seeing Tatyana again, he becomes obsessed with winning her affection, despite her being married. His attempts are rebuffed. He writes her several letters, but receives no reply. Eventually, Onegin manages to see Tatyana and offers her the opportunity to finally elope after they have become reacquainted. She recalls the days when they might have been happy, but concludes that that time has passed. Onegin repeats his love for her. Faltering for a moment, she admits that she still loves him, but she will not allow him to ruin her and declares her determination to remain faithful to her husband. She leaves him regretting his bitter destiny.

Major themes[edit]

One of the main themes of Eugene Onegin is the relationship between fiction and real life. People are often shaped by art, and the work is packed with allusions to other major literary works.

Another major element is Pushkin’s creation of a woman of intelligence and depth in Tatyana, whose vulnerable sincerity and openness on the subject of love has made her the heroine of countless Russian women, despite her apparent naïveté. Pushkin, in the final chapter, fuses his Muse and Tatyana’s new ‘form’ in society after a lengthy description of how she has guided him in his works.

Perhaps the darkest theme – despite the light touch of the narration – is Pushkin’s presentation of the deadly inhumanity of social convention. Onegin is its bearer in this work. His induction into selfishness, vanity, and indifference occupies the introduction, and he is unable to escape it when he moves to the country. His inability to relate to the feelings of others and his entire lack of empathy – the cruelty instilled in him by the «world» – is epitomized in the very first stanza of the first book by his stunningly self-centered thoughts about being with the dying uncle whose estate he is to inherit:

«But God how deadly dull to sample

sickroom attendance night and day

…

and sighing ask oneself all through

«When will the devil come for you?»^[1]

However, the «devil comes for Onegin» when he both literally and figuratively kills innocence and sincerity in shooting Lensky in the duel and rejecting Tatyana. Tatyana learns her lesson: armored against feelings and steeped in convention, she crushes his later sincerity and remorse. (This epic reversal of roles, and the work’s broad social perspectives, provide ample justification for its subtitle «a novel in verse».)

Tatyana’s nightmare illustrates the concealed aggression of the «world». In the dream, she is chased over a frozen winter landscape by a terrifying bear (representing the ferocity of Onegin’s inhuman persona) and confronted by demons and goblins in a hut she hopes will provide shelter. This nightmare is contrasted to the open vitality of the «real» people at the country ball, giving dramatic emphasis to the war of warm human feelings against the chilling artificiality of society.

Thus, Onegin has lost his love, killed his only friend, and found no satisfaction in his life. He is a victim of his own pride and selfishness. He is doomed to loneliness, and this is his tragedy.

The conflict between art and life was no mere fiction in Russia, but is in fact illustrated by Pushkin’s own fate: he too was killed in a duel, falling victim to the social conventions of Russian high society.

Composition and publication[edit]

As with many other 19th-century novels, Onegin was written and published serially, with parts of each chapter often appearing in magazines before the first printing of each chapter. Many changes, some small and some large, were made from the first appearance to the final edition during Pushkin’s lifetime. The following dates mostly come from Nabokov’s study of the photographs of Pushkin’s drafts that were available at the time, as well as other people’s work on the subject.

The first stanza of chapter 1 was started on May 9, 1823, and except for three stanzas (XXXIII, XVIII, and XIX), the chapter was finished on October 22. The remaining stanzas were completed and added to his notebook by the first week of October 1824. Chapter 1 was first published as a whole in a booklet on February 16, 1825, with a foreword which suggests that Pushkin had no clear plan on how (or even whether) he would continue the novel.

Chapter 2 was started on October 22, 1823 (the date when most of chapter 1 had been finished), and finished by December 8, except for stanzas XL and XXXV, which were added sometime over the next three months. The first separate edition of chapter 2 appeared on October 20, 1826.

Many events occurred which interrupted the writing of chapter 3. In January 1824, Pushkin stopped work on Onegin to work on The Gypsies. Except for XXV, stanzas I–XXXI were added on September 25, 1824. Nabokov guesses that Tatyana’s Letter was written in Odessa between February 8 and May 31, 1824. Pushkin incurred the displeasure of the Tsarist regime in Odessa and was restricted to his family estate Mikhaylovskoye in Pskov for two years. He left Odessa on July 21, 1824, and arrived on August 9. Writing resumed on September 5, and chapter 3 was finished (apart from stanza XXXVI) on October 2. The first separate publication of chapter 3 was on October 10, 1827.

Chapter 4 was started in October 1824. By the end of the year, Pushkin had written 23 stanzas and had reached XXVII by January 5, 1825, at which point he started writing stanzas for Onegin’s Journey and worked on other pieces of writing. He thought that it was finished on September 12, 1825, but later continued the process of rearranging, adding, and omitting stanzas until the first week of 1826. The first separate edition of chapter 4 appeared with chapter 5 in a publication produced between January 31 and February 2, 1828.

The writing of chapter 5 began on January 4, 1826, and 24 stanzas were complete before the start of his trip to petition the Tsar for his freedom. He left for this trip on September 4 and returned on November 2, 1826. He completed the rest of the chapter in the week November 15 to 22, 1826. The first separate edition of chapter 5 appeared with chapter 4 in a publication produced between January 31 and February 2, 1828.

When Nabokov carried out his study on the writing of Onegin, the manuscript of chapter 6 was lost, but it is known that Pushkin started chapter 6 before finishing chapter 5. Most of chapter 6 appears to have been written before the beginning of December 19, 1826, when Pushkin returned to Moscow after exile on his family estate. Many stanzas appeared to have been written between November 22 and 25, 1826. On March 23, 1828, the first separate edition of chapter 6 was published.

Pushkin started writing chapter 7 in March 1827, but aborted his original plan for the plot of the chapter and started on a different tack, completing the chapter on November 4, 1828. The first separate edition of chapter 7 was first printed on March 18, 1836.

Pushkin intended to write a chapter called «Onegin’s Journey», which occurred between the events of chapters 7 and 8, and in fact was supposed to be the eighth chapter. Fragments of this incomplete chapter were published, in the same way that parts of each chapter had been published in magazines before each chapter was first published in a separate edition. When Pushkin completed chapter 8, he published it as the final chapter and included within its denouement the line nine cantos I have written, still intending to complete this missing chapter. When Pushkin finally decided to abandon this chapter, he removed parts of the ending to fit with the change.

Chapter 8 was begun before December 24, 1829, while Pushkin was in St. Petersburg. In August 1830, he went to Boldino (the Pushkin family estate)^[2][3] where, due to an epidemic of cholera, he was forced to stay for three months. During this time, he produced what Nabokov describes as an «incredible number of masterpieces» and finished copying out chapter 8 on September 25, 1830. During the summer of 1831, Pushkin revised and completed chapter 8 apart from «Onegin’s Letter», which was completed on October 5, 1831. The first separate edition of chapter 8 appeared on January 10, 1832.

Pushkin wrote at least 18 stanzas of a never-completed tenth chapter. It contained many satires and even direct criticism on contemporary Russian rulers, including the Emperor himself. Afraid of being prosecuted for dissidence, Pushkin burnt most of the tenth chapter. Very little of it survived in Pushkin’s notebooks.^[4]

The first complete edition of the book was published in 1833. Slight corrections were made by Pushkin for the 1837 edition. The standard accepted text is based on the 1837 edition with a few changes due to the Tsar’s censorship restored.

The duel[edit]

In Pushkin’s time, the early 19th century, duels were very strictly regulated. A second’s primary duty was to prevent the duel from actually happening, and only when both combatants were unwilling to stand down were they to make sure that the duel proceeded according to formalised rules.^[5] A challenger’s second should therefore always ask the challenged party if he wants to apologise for the actions that have led to the challenge.
In Eugene Onegin, Lensky’s second, Zaretsky, does not ask Onegin even once if he would like to apologise, and because Onegin is not allowed to apologise on his own initiative, the duel takes place, with fatal consequences. Zaretsky is described as «classical and pedantic in duels» (chapter 6, stanza XXVI), and this seems very out of character for a nobleman. In effect, he is enthusiastic at the prospect of a duel and callous about its deadly possibilities. Zaretsky’s first chance to end the duel is when he delivers Lensky’s written challenge to Onegin (chapter 6, stanza IX). Instead of asking Onegin if he would like to apologise, he apologises for having much to do at home and leaves as soon as Onegin (obligatorily) accepts the challenge.

On the day of the duel, Zaretsky gets several more chances to prevent the duel from happening. Because dueling was forbidden in the Russian Empire, duels were always held at dawn.^{[clarification needed]} Zaretsky urges Lensky to get ready shortly after 6 o’clock in the morning (chapter 6, stanza XXIII), while the sun only rises at 20 past 8, because he expects Onegin to be on time. However, Onegin oversleeps (chapter 6, stanza XXIV), and arrives on the scene more than an hour late.^[5] According to the dueling codex, if a duelist arrives more than 15 minutes late, he automatically forfeits the duel.^[6] Lensky and Zaretsky have been waiting all that time (chapter 6, stanza XXVI), even though it was Zaretsky’s duty to proclaim Lensky as winner and take him home.

When Onegin finally arrives, Zaretsky is supposed to ask him a final time if he would like to apologise. Instead, Zaretsky is surprised by the apparent absence of Onegin’s second. Onegin, against all rules, appoints his servant Guillot as his second (chapter 6, stanza XXVII), a blatant insult for the nobleman Zaretsky.^[5] Zaretsky angrily accepts Guillot as Onegin’s second. By his actions, Zaretsky does not act as a nobleman should; in the end Onegin wins the duel.^[5]

Onegin himself, however, tried as he could to prevent the fatal outcome, and killed Lensky unwillingly and almost by accident. As the first shooter, he couldn’t show that he was deliberately trying to miss the opponent, because this was considered as a serious insult and could create a formal reason to appoint another duel. Instead, he tried to minimize his chances of hitting Lensky by shooting without precise aiming, from the maximal possible distance, not even trying to come closer and get a clear shot.^[5]

Translations[edit]

Translators of Eugene Onegin have all had to adopt a trade-off between precision and preservation of poetic imperatives. This particular challenge and the importance of Eugene Onegin in Russian literature have resulted in an impressive number of competing translations.

Into English[edit]

Arndt and Nabokov[edit]

Walter W. Arndt’s 1963 translation (ISBN 0-87501-106-3) was written keeping to the strict rhyme scheme of the Onegin stanza and won the Bollingen Prize for translation. It is still considered one of the best translations.^{[citation needed]}

Vladimir Nabokov severely criticised Arndt’s translation, as he had criticised many previous (and later) translations. Nabokov’s main criticism of Arndt’s and other translations is that they sacrificed literalness and exactness for the sake of preserving the melody and rhyme.

Accordingly, in 1964 he published his own translation, consisting of four volumes, which conformed scrupulously to the sense while completely eschewing melody and rhyme. The first volume contains an introduction by Nabokov and the text of the translation. The Introduction discusses the structure of the novel, the Onegin stanza in which it is written, and Pushkin’s opinion of Onegin (using Pushkin’s letters to his friends); it likewise gives a detailed account of both the time over which Pushkin wrote Onegin and of the various forms in which the various parts of it appeared in publication before Pushkin’s death (after which there is a huge proliferation of the number of different editions). The second and third volumes consist of very detailed and rigorous notes to the text. The fourth volume contains a facsimile of the 1837 edition. The discussion of the Onegin stanza in the first volume contains the poem On Translating «Eugene Onegin», which first appeared in print in The New Yorker on January 8, 1955, and is written in two Onegin stanzas.^[7] Nabokov reproduces the poem both so that the reader of his translation would have some experience of this unique form, and also to act as a further defence of his decision to write his translation in prose.

Nabokov’s previously close friend Edmund Wilson reviewed Nabokov’s translation in the New York Review of Books, which sparked an exchange of letters and an enduring falling-out between them.^[8]

John Bayley has described Nabokov’s commentary as ‘»by far the most erudite as well as the most fascinating commentary in English on Pushkin’s poem», and «as scrupulously accurate, in terms of grammar, sense and phrasing, as it is idiosyncratic and Nabokovian in its vocabulary». It is generally agreed that Nabokov’s translation is extremely accurate.

Other English translations[edit]

Babette Deutsch published a translation in 1935 that preserved the Onegin stanzas.

The Pushkin Press published a translation in 1937 (reprinted 1943) by the Oxford scholar Oliver Elton, with illustrations by M. V. Dobujinsky.

In 1977, Charles Johnston published another translation trying to preserve the Onegin stanza, which is generally considered to surpass Arndt’s. Johnston’s translation is influenced by Nabokov. Vikram Seth’s novel The Golden Gate was in turn inspired by this translation.

James E. Falen (the professor of Russian at the University of Tennessee) published a translation in 1995 which was also influenced by Nabokov’s translation, but preserved the Onegin stanzas (ISBN 0809316307). This translation is considered to be the most faithful to Pushkin’s spirit according to Russian critics and translators.^{[citation needed]}

Douglas Hofstadter published a translation in 1999, again preserving the Onegin stanzas, after having summarised the controversy (and severely criticised Nabokov’s attitude towards verse translation) in his book Le Ton beau de Marot. Hofstadter’s translation employs a unique lexicon of both high and low register words, as well as unexpected and almost reaching rhymes that give the work a comedic flair.

Tom Beck published a translation in 2004 that also preserved the Onegin stanzas. (ISBN 1-903517-28-1)

Wordsworths Classics in 2005 published an English prose translation by Roger Clarke, which sought to retain the lyricism of Pushkin’s Russian.

In September 2008, Stanley Mitchell, emeritus professor of aesthetics at the University of Derby, published, through Penguin Books, a complete translation, again preserving the Onegin stanzas in English. (ISBN 978-0-140-44810-8)

There are a number of lesser known English translations, at least 45 through 2016.

Into other languages[edit]

French[edit]

There are at least eight published French translations of Eugene Onegin. The most recent appeared in 2005: the translator, André Markovicz, respects Pushkin’s original stanzas.^[9] Other translations include those of Paul Béesau (1868), Gaston Pérot (1902, in verse), Nata Minor (who received the Prix Nelly Sachs, given to the best translation into French of poetry), Roger Legras, Maurice Colin, Michel Bayat, and Jean-Louis Backès (who does not preserve the stanzas).^{[10][11][12][13][14][15][16]}
As a 20-year-old, former French President Jacques Chirac also wrote a translation, which was never published.^[17][18]

German[edit]

There are at least a dozen published translations of Onegin in German.

• Carl Friedrich von der Borg, Eugenius Onegin, of which the first part was published in «Der Refraktor. Ein Centralblatt Deutschen Lebens in Russland», Dorpat, 1836, in five series, starting with the 14th issue on August 1, 1836, and ending with the 18th issue on August 29, 1836.
• R. Lippert, Verlag von Wilhelm Engelmann, Leipzig 1840
• Friedrich von Bodenstedt, Verlag der Deckerschen Geheimen Ober-Hofbuchdruckerei, Berlin 1854
• Adolf Seubert, Reclam, Leipzig 1872/73
• Dr. Blumenthal, Moscow 1878
• Dr. Alexis Lupus, nur das 1. Kapitel, Leipzig and St. Petersburg 1899
• Theodor Commichau, Verlag G. Müller, Munich and Leipzig 1916
• Theodor Commichau and Arthur Luther, 1923
• Theodor Commichau, Arthur Luther and Maximilian Schick, SWA-Verlag, Leipzig and Berlin 1947
• Elfriede Eckardt-Skalberg, Verlag Bühler, Baden-Baden 1947
• Johannes von Guenther, Reclam, Leipzig 1949
• Theodor Commichau and Konrad Schmidt, Weimar 1958
• Theodor Commichau and Martin Remané, Reclam, Leipzig 1965
• Manfred von der Ropp and Felix Zielinski, Winkler, Munich 1972
• Kay Borowsky, Reclam, Stuttgart 1972 (translation of prose)
• Rolf-Dietrich Keil, Wilhelm Schmitz Verlag, Gießen 1980
• Ulrich Busch, Manesse Verlag, Zurich 1981
• Sabine Baumann, unter Mitarbeit von Christiane Körner, Stroemfeld, Frankfurt am Main 2009
• Viktor Eduard Prieb, Goldene Rakete, Berlin 2018.

Italian[edit]

There are several Italian translations of Onegin. One of the earliest was published by G. Cassone in 1906. Ettore Lo Gatto translated the novel twice, in 1922 in prose and in 1950 in hendecasyllables.^[19]
More recent translations are those by Giovanni Giudici (a first version in 1975, a second one in 1990, in lines of unequal length) and by Pia Pera (1996).^[20]

Hebrew[edit]

• Avraham Shlonsky, 1937
• Avraham Levinson, 1937

Esperanto[edit]

• An edition translated by Nikolao Nekrasov, published by Sennacieca Asocio Tutmonda in 1931.

Spanish[edit]

• Eugene Onegin was given a direct Spanish translation preserving the original Russian poetic form with notes and illustrations by Alberto Musso Nicholas, published by Mendoza, Argentina, Zeta Publishers in April 2005.
• Mijail Chílikov does a metrical verse translation, without rhymes (Madrid, Cátedra, 2005)
• Other Spanish translations are in prose: Alexis Marcoff’s Eugenio Onieguin (Barcelona, Ediciones del Zodíaco, 1942), by Irene Tchernova (Madrid, Aguilar, 1945), by Teresa Suero, probably from English (Barcelona, Bruguera, 1969).

Catalan[edit]

• Arnau Barios translated the work preserving Pushkin’s original stanzas and rhymes, and it was published by Club Editor in 2019.^[21]
• Xavier Roca-Ferrer translated the novel in Catalan prose, published in Barcelona, Columna, 2001.

Japanese[edit]

There are 6 or more Japanese translations of Eugene Onegin. The first two versions were published in 1921, but the most popular version was a prose translation by Kentaro Ikeda in 1964. The latest translation was one by Masao Ozawa, published in 1996, in which Ozawa attempted to translate Onegin into the form of Japanese poetry.

Chinese[edit]

Since the first Chinese version translated by Su Fu in 1942 and the first translation from original Russian version in 1944 by Lu Yin, there have been more that 10 versions translated into Chinese. In the 21st century there are still new Chinese versions being published.

Film, TV, radio or theatrical adaptations[edit]

Opera[edit]

The 1879 opera Eugene Onegin, by Tchaikovsky, based on the story, is perhaps the version that most people are familiar with. There are many recordings of the score, and it is one of the most commonly performed operas in the world.

Ballet[edit]

John Cranko choreographed a three-act ballet using Tchaikovsky’s music in an arrangement by Kurt-Heinz Stolze. However, Stolze did not use any music from Tchaikovsky’s opera of the same name. Instead, he orchestrated some little-known piano works by Tchaikovsky such as The Seasons, along with themes from the opera Cherevichki^[22] and the latter part of the symphonic fantasia Francesca da Rimini.^[23]

Choreographer Boris Eifman staged a modern rendition of Eugene Onegin as a ballet taking place in modern Moscow. The ballet was performed by Eifman Ballet of St. Petersburg, with music by Alexander Sitkovetsky and with excerpts from Tchaikovsky’s opera Eugene Onegin.^[24][25]

Most recently Lera Auerbach created a ballet score titled Tatiana, with a libretto written by John Neumeier for his choreographic interpretation and staging of Alexander Pushkin’s Eugene Onegin, for a co-production by the Hamburg State Opera and the Stanislavski and Nemirovich-Danchenko Moscow Academic Music Theatre in Moscow.^[26]

Incidental music[edit]

A staged version was adapted by Sigizmund Krzhizhanovsky and slated for production in the Soviet Union in 1936, directed by Alexander Tairov and with incidental music by Sergei Prokofiev, as part of the centennial celebration of Pushkin’s death. However, due to threats of Stalinist repercussions for artistic liberties taken during the production and artistic differences between Tairov and Krzhizhanovsky, rehearsals were abandoned and the production was never put on.^[27]

Play[edit]

Christopher Webber’s play Tatyana was written for Nottingham Playhouse in 1989. It successfully combines spoken dialogue and narration from the novel, with music arranged from Tchaikovsky’s operatic score, and incorporates some striking theatrical sequences inspired by Tatyana’s dreams in the original. The title role was played by Josie Lawrence, and the director was Pip Broughton.

In 2016, the legendary Vakhtangov State Academic Theatre of Russia put on a production of Onegin starring Sergei Makovetsky, described as «exuberant, indelible, and arrestingly beautiful» by the New York Times.

Musical[edit]

Opening in 2016 for its world premiere, the Arts Club Theatre Company in Vancouver, Canada, staged a musical version called Onegin by Amiel Gladstone and Veda Hille. Rather than being based solely on Pushkin’s verse narrative, the musical takes equal inspiration from Tchaikovsky’s opera,^[28] subtly incorporating musical motifs from the opera and even using its structure as a template.^[29] In fact, it was Gladstone’s time as assistant director for Vancouver Opera’s last production of Tchaikovsky’s Eugene Onegin that opened his eyes to the story’s potential for musical adaptation.^[29][30]

However, the overall musical style of Gladstone and Hille’s Onegin is distinctly non-operatic, being instead «an indie-rock musical with a modern flair»^[31] that carries over into the costumes and the interactive staging,^[32] as well as the ironic and self-referential humour and the titular character’s «bored hipster persona».^[33]

After opening to general acclaim in 2016, Onegin took home a historic 10 Jessie Awards, winning all but one award in its category, including the awards for outstanding production, direction (Gladstone), original composition (Gladstone and Hille), lead actor (Alessandro Juliani as Onegin), lead actress (Meg Roe as Tatyana), and supporting actor (Josh Epstein as Lensky).^[34]

Since then, throughout new productions and casting changes, Onegin has garnered generally favourable reviews; for example, Louis B. Hobson of The Calgary Herald writes, «Onegin is not just good, but totally enthralling and deserves all the hype and all the awards it received in Vancouver back in 2016 when it premiered and again in 2017 during its return visit».^[35] Nevertheless, others have criticized the show for artificiality of characterization and «inconsistent dramaturgy»,^[32][36] claiming that Onegin fails to «come to life».^[28]

Furthermore, several critics have pointed out similarities to the smash hit Hamilton and especially to Natasha, Pierre & The Great Comet of 1812, a sung-through musical likewise inspired by a classic of Russian literature (in this case, a sliver of Leo Tolstoy’s War and Peace), usually to Onegin’s disadvantage.^[37]

Film[edit]

• In 1911, the first screen version of the novel was filmed: the Russian silent film Yevgeni Onegin («Eugene Onegin»), directed by Vasily Goncharov and starring Arseniy Bibikov, Petr Birjukov, and Pyotr Chardynin.
• In 1919, a silent film Eugen Onegin, based on the novel, was produced in Germany. The film was directed by Alfred Halm, and starred Frederic Zelnik as Onegin.
• In 1958, Lenfilm produced a TV film Eugene Onegin, which was not in fact a screen version of the novel, but a screen version of the opera Eugene Onegin by Tchaikovsky. The film was directed by Roman Tikhomirov and starred Vadim Medvedev as Onegin, Ariadna Shengelaya as Tatyana, and Igor Ozerov as Lensky. The principal solo parts were performed by notable opera singers of the Bolshoi Theatre. The film was well received by critics and viewers.
• In 1972, Zweites Deutsches Fernsehen (ZDF) produced a music film Eugen Onegin.
• In 1988, Decca/Channel 4 produced a film adaptation of Tchaikovsky’s opera, directed by Petr Weigl. Sir Georg Solti acted as the conductor, while the cast featured Michal Dočolomanský as Onegin and Magdaléna Vášáryová as Tatyana. One major difference from the novel is the duel: Onegin is presented as deliberately shooting to kill Lensky and is unrepentant at the end.
• In 1994, the TV film Yevgeny Onyegin was produced, directed by Humphrey Burton and starring Wojtek Drabowicz as Onyegin.
• The 1999 film, Onegin, is an English adaptation of Pushkin’s work, directed by Martha Fiennes, and starring Ralph Fiennes as Onegin, Liv Tyler as Tatyana, and Toby Stephens as Lensky. The film compresses the events of the novel somewhat: for example, the name day celebrations take place on the same day as Onegin’s speech to Tatyana. The 1999 film, much like the 1988 film, also gives the impression that during the duel sequence Onegin deliberately shoots to kill.

Radio[edit]

In 2017, BBC Radio 4 broadcast a five-part adaptation by Duncan Macmillan, directed by Abigail le Fleming, as part of their 15-Minute Drama series, with Geoffrey Streatfeild as Pushkin, David Dawson as Onegin, Zoë Tapper as Natalya, Alix Wilton Regan as Tatyana, Joshua McGuire as Lensky, and Sean Murray as Zaretsky.

Audiobook[edit]

In 2012, Stephen Fry recorded an audiobook of the novel in the translation by James E. Falen.

Footnotes[edit]

References[edit]

• Aleksandr Pushkin, London 1964, Princeton 1975, Eugene Onegin a novel in verse. Translated from Russian with a commentary by Vladimir Nabokov ISBN 0-691-01905-3
• Alexander Pushkin, Penguin 1979 Eugene Onegin a novel in verse. Translated by Charles Johnston, Introduction and notes by Michael Basker, with a preface by John Bayley (Revised Edition) ISBN 0-14-044803-9
• Alexandr Pushkin, Basic Books; New Ed edition, Eugene Onegin: A Novel in Verse Translated by Douglas Hofstadter ISBN 0-465-02094-1
• Juri Lotman, Пушкин. Биография писателя. Статьи и заметки. Available online: [1]. Contains detailed annotations about Eugene Onegin.
• A.A. Beliy, «Génie ou neige», «Voprosy literaturi», n. 1, Moscow 2008, p. 115; contains annotations about Eugene Onegin.

External links[edit]

• Eugene Onegin at Standard Ebooks
• Eugene Onegin (English translation by H. Spalding) at Project Gutenberg
• Yevgeny Onegin The full text of the poem in Russian
• Eugene Onegin at lib.ru Charles Johnston’s complete translation
• The Poetry Lovers’ Page (a translation by Yevgeny Bonver)
• Pushkin’s Poems (a translation by G. R. Ledger with more of Pushkin’s poetry)
• What’s Gained in Translation An article by Douglas Hofstadter on the book, which explains how he can judge the relative worth of different translations of Onegin without being able to read Russian
• Eugene Onéguine public domain audiobook at LibriVox
• An Audiobook Narrated by Stephen Fry

Евгений Онегин
Евгеній Онѣгинъ
Титульный лист 1-го полного издания романа
Жанр:	Роман в стихах
Автор:	А. С. Пушкин
Язык оригинала:	Русский
Публикация:	1825—1837 гг.
Отдельное издание:	1833 г.
Текст произведения в Викитеке

«Евге́ний Оне́гин» (дореф. «Евгеній Онѣгинъ») — роман в стихах Александра Сергеевича Пушкина, написанный в 1823—1831 годах, одно из самых значительных произведений русской словесности. По мотивам романа П. И. Чайковский написал одноимённую оперу. Существует целый ряд экранизаций и романа, и оперы, а также много пародий на отдельные части романа или только на его особый стихотворный размер (т. н. «онегинскую строфу»).

История создания

Пушкин работал над романом свыше восьми лет. Роман был, по словам поэта, «плодом ума холодных наблюдений и сердца горестных замет». Работу над ним Пушкин называл подвигом — из всего своего творческого наследия только «Бориса Годунова» он характеризовал этим же словом. В произведении на широком фоне картин русской жизни показана драматическая судьба лучших людей дворянской интеллигенции.

Начал работу над «Онегиным» Пушкин в 1823 году, во время своей южной ссылки. Автор отказался от романтизма как ведущего творческого метода и начал писать реалистический роман в стихах, хотя в первых главах ещё заметно влияние романтизма. Изначально предполагалось, что роман в стихах будет состоять из 9 глав, но впоследствии Пушкин переработал его структуру, оставив только 8 глав. Он исключил из основного текста произведения главу «Путешествие Онегина», оставив её в качестве приложения. Из романа также пришлось изъять одну главу полностью: в ней описывается, как Онегин видит военные поселения близ Одесской пристани, а далее идут замечания и суждения, в некоторых местах в излишне резком тоне. Оставлять эту главу было слишком опасно — Пушкина могли арестовать за революционные взгляды, поэтому он её уничтожил^[1].

Публиковался роман в стихах отдельными главами, и выход каждой части становился большим событием в русской литературе того времени. Первая глава произведения была опубликована в 1825 году. В 1831 году роман в стихах был окончен и в 1833 году вышел в свет. Он охватывает события с 1819 по 1825 год: от заграничных походов русской армии после разгрома Наполеона до восстания декабристов. Это были годы развития русского общества, время правления Александра I. Сюжет романа прост и хорошо известен, в центре него — любовная история. В целом, в романе «Евгений Онегин» отразились события первой четверти XIX века, то есть время создания и время действия романа примерно совпадают.

Александр Сергеевич Пушкин создал роман в стихах подобно поэме лорда Байрона «Дон Жуан». Определив роман как «собранье пёстрых глав», Пушкин выделяет одну из черт этого произведения: роман как бы «разомкнут» во времени (каждая глава могла бы стать последней, но может иметь и продолжение), тем самым обращая внимание читателей на самостоятельность и цельность каждой главы. Роман стал поистине энциклопедией русской жизни 1820-х годов, так как широта охваченных в нём тем, детализация быта, многосюжетность композиции, глубина описания характеров персонажей и сейчас достоверно демонстрируют читателям особенности жизни той эпохи.

Именно это дало основание В. Г. Белинскому в своей статье «Евгений Онегин» сделать вывод:

«„Онегина“ можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением».

Из романа, как и из энциклопедии, можно узнать всё об эпохе: о том, как одевались, и что было в моде, что люди ценили больше всего, о чём они разговаривали, какими интересами они жили. В «Евгении Онегине» отразилась вся русская жизнь. Кратко, но довольно ясно, автор показал крепостную деревню, барскую Москву, светский Санкт-Петербург. Пушкин правдиво изобразил ту среду, в которой живут главные герои его романа — Татьяна Ларина и Евгений Онегин. Автор воспроизвёл атмосферу городских дворянских салонов, в которых прошла молодость Онегина.

Сюжет

Роман начинается с сетований молодого дворянина Евгения Онегина по поводу болезни его дядюшки, вынудившей его покинуть Петербург и отправиться к одру больного, чтобы проститься с ним. Обозначив таким образом завязку, автор посвящает первую главу рассказу о происхождении, семье, жизни своего героя до получения известия о болезни родственника. Повествование ведётся от имени безымянного автора, представившегося добрым приятелем Онегина.

Евгений родился «на брегах Невы», то есть в Петербурге, в не самой успешной дворянской семье:

«Служив отлично-благородно,
Долгами жил его отец,
Давал три бала ежегодно
И промотался наконец».

Онегин получил соответствующее воспитание — сначала, имея гувернантку Madame (не путать с нянькой), затем — гувернёра-француза, не утруждавшего своего воспитанника обилием занятий. Пушкин подчёркивает, что образование и воспитание Евгения были типичны для человека его среды (дворянина, которым с детства занимались учителя-иностранцы).

Жизнь Онегина в Петербурге была полна любовными интригами и светскими развлечениями, но эта постоянная череда забав привела героя к хандре. Евгений уезжает к дяде в деревню. По прибытии оказывается, что дядя умер, а Евгений стал его наследником. Онегин поселяется в деревне, но и здесь его одолевает депрессия.

Соседом Онегина оказывается приехавший из Германии восемнадцатилетний Владимир Ленский, поэт-романтик. Ленский и Онегин сходятся. Ленский влюблён в Ольгу Ларину, дочь помещика. На всегда весёлую Ольгу не похожа её задумчивая сестра Татьяна. Ольга красива внешне, но неинтересна Онегину:

«Неужто ты влюблен в меньшую?
— А что? — Я выбрал бы другую,
Когда б я был, как ты, поэт.
В чертах у Ольги жизни нет.»

Встретив Онегина, Татьяна влюбляется в него и пишет ему письмо. Однако Онегин отвергает её: он не ищет спокойной семейной жизни. Ленский и Онегин приглашены к Лариным на именины Татьяны. Онегин не рад этому приглашению, но Ленский уговаривает его поехать, обещая, что никого из гостей-соседей не будет. На самом деле, приехав на торжество, Онегин обнаруживает «пир огромный», что его злит не на шутку.

«[…] Надулся он и, негодуя,
Поклялся Ленского взбесить,
И уж порядком отомстить».

На обеде у Лариных Онегин, дабы заставить Ленского ревновать, неожиданно начинает ухаживать за Ольгой. Ленский вызывает его на дуэль. Поединок заканчивается смертью Ленского, и Онегин уезжает из деревни.

Через три года он появляется в Москве и встречает Татьяну. Теперь она — важная светская дама, жена генерала. Онегин влюбляется в неё и пытается её добиться, но на этот раз отвергают уже его. Татьяна признаётся, что по-прежнему любит Евгения, но говорит, что должна остаться верной мужу.

«Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна».

На этом повествование прерывается. Автор оставляет обескураженного Евгения и в нескольких репликах прощается с читателями и со своим многолетним трудом.

Сюжетные линии

1. Онегин и Татьяна. Эпизоды:
   • Знакомство с Татьяной,
   • Разговор Татьяны с няней,
   • Письмо Татьяны к Онегину,
   • Объяснение в саду,
   • Сон Татьяны. Именины,
   • Посещение дома Онегина,
   • Отъезд в Москву,
   • Встреча на балу в Петербурге через 3 года,
   • Письмо Онегина к Татьяне (объяснение),
   • Вечер у Татьяны.
2. Онегин и Ленский. Эпизоды:
   • Знакомство в деревне,
   • Разговор после вечера у Лариных,
   • Визит Ленского к Онегину,
   • Именины Татьяны,
   • Дуэль (Ленский погибает).

Действующие лица

«Именно потому, что главные герои ЕО не имели прямых прообразов в жизни, они исключительно легко сделались для современников психологическими эталонами: сопоставление себя или своих близких с героями романа становилось средством объяснения своего и их характеров.» (Ю. М. Лотман. Комментарии к «Евгению Онегину»)

• 

  А.С. Пушкин. Евгений Онегин

• 

  А.С. Пушкин. Владимир Ленский

• 

  А.С. Пушкин. Автопортрет с Онегиным на набережной Невы

• Евгений Онегин. Один из его возможных прототипов — Чаадаев, названный самим Пушкиным в первой главе. История Онегина напоминает жизнь Чаадаева. Важное влияние на образ Онегина оказал Лорд Байрон и его «Байроновские Герои», Дон Жуан и Чайлд Гарольд, которые также не раз упоминаются самим Пушкиным. «В образе Онегина можно найти десятки сближений с различными современниками поэта — от пустых светских знакомцев до таких значимых для Пушкина лиц, как Чаадаев или Александр Раевский. То же следует сказать и о Татьяне». (Ю. М. Лотман. Комментарии к «Евгению Онегину») В начале романа ему 26 лет.
• Татьяна Ларина
• Ольга Ларина, её сестра — обобщённый образ типичной героини популярных романов; красивый внешне, но лишённый глубокого содержания. На год младше Татьяны.
• Владимир Ленский — «энергичное сближение Ленского с Кюхельбекером, произведенное Ю. Н. Тыняновым (Пушкин и его современники. С. 233—294), лучше всего убеждает в том, что попытки дать поэту-романтику в ЕО некоторый единый и однозначный прототип к убедительным результатам не приводят». (Ю. М. Лотман. Комментарии к «Евгению Онегину»).
• Няня Татьяны — вероятный прототип — Арина Родионовна, няня Пушкина
• Зарецкий — секундант, в числе прототипов называли Фёдора Толстого-Американца
• Не названный в романе муж Татьяны Лариной, «важный генерал»
• Автор произведения — сам Пушкин. Он постоянно вмешивается в ход повествования, напоминает о себе («Но вреден север для меня»), водит дружбу с Онегиным («Условий света свергнув бремя, как он отстав от суеты, с ним подружился я в то время, мне нравились его черты»), в своих лирических отступлениях делится с читателями своими размышлениями о самых разных жизненных вопросах, высказывает свою мировоззренческую позицию. Автор в некоторых местах нарушает ход повествования и вводит в текст метатекстовые элементы («Читатель ждёт уж рифмы „розы“ — на, вот, возьми её скорей»). Пушкин даже изобразил себя рядом с Онегиным на берегу Невы (см. изображение) и хотел поместить этот и ряд других рисунков в качестве иллюстрации к роману в стихах, но не удалось найти общий язык с издателями «Невского альманаха». Сам Пушкин отозвался на это несколькими ироничными эпиграммами.
• Муза автора, «двоюродная сестра» Татьяны Лариной

В романе упоминаются также отец (Дмитрий Ларин) и мать (Прасковья) Татьяны и Ольги; «княжна Алина» — московская кузина матери сестёр Лариных; дядя Онегина; ряд комичных образов провинциальных помещиков (Гвоздин, Флянов, «Скотинины, чета седая», «толстый Пустяков» и проч.); петербургский и московский свет.

Образы провинциальных помещиков в основном имеют литературное происхождение. Так, образ Скотининых отсылает к комедии Фонвизина «Недоросль», Буянов — герой поэмы «Опасный сосед» (1810—1811) В. Л. Пушкина. «Среди гостей ещё намечались „Кирин важный“, „Лазоркина — вдова-вострушка“ („сорокалетняя вертушка“); „толстого Пустякова“ заменял „толстый Тумаков“, Пустяков был назван „тощим“, Петушков был „отставным канцеляристом“» (Бродский Н. Л. «Евгений Онегин» роман А. С. Пушкина: Комментарий. М.: Изд-во «Мультиратура»

Поэтические особенности

Роман написан особой «онегинской строфой». Каждая такая строфа состоит из 14 строк четырёхстопного ямба^[3].

Первые четыре строчки рифмуются перекрёстно, строки с пятой по восьмую — попарно, строки с девятой по двенадцатую связаны кольцевой рифмой. Оставшиеся 2 строчки строфы рифмуются между собой.

Исследования романа

Критики-современники

Кондратий Рылеев, Николай Полевой, Дмитрий Веневитинов, Николай Надеждин, Фаддей Булгарин, Николай Чернышевский, Николай Добролюбов, Дмитрий Писарев, Фёдор Достоевский, Аполлон Григорьев, Александр Дружинин.

Белинский

Прежде всего в «Онегине» мы видим поэтически воспроизведённую картину русского общества, взятого в одном из интереснейших моментов его развития. С этой точки зрения, «Евгений Онегин» есть поэма историческая в полном смысле слова, хотя в числе её героев нет ни одного исторического лица.

— Белинский, Виссарион Григорьевич

В своей поэме он умел коснуться так многого, намекнуть о столь многом, что принадлежит исключительно к миру русской природы, к миру русского общества. «Онегина» можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением.

— Белинский, Виссарион Григорьевич

Исследования Ю. М. Лотмана

«Евгений Онегин» — трудное произведение. Самая лёгкость стиха, привычность содержания, знакомого с детства читателю и подчёркнуто простого, парадоксально создают добавочные трудности в понимании пушкинского романа в стихах. Иллюзорное представление о «понятности» произведения скрывает от сознания современного читателя огромное количество непонятных ему слов, выражений, фразеологизмов, намёков, цитат. Задумываться над стихом, который знаешь с детства, представляется ничем не оправданным педантизмом. Однако стоит преодолеть этот наивный оптимизм неискушённого читателя, чтобы сделалось очевидно, как далеки мы даже от простого текстуального понимания романа. Специфическая структура пушкинского романа в стихах, при которой любое позитивное высказывание автора тут же незаметно может быть превращено в ироническое, а словесная ткань как бы скользит, передаваясь от одного носителя речи к другому, делает метод насильственного извлечения цитат особенно опасным. Во избежание этой угрозы роман следует рассматривать не как механическую сумму высказываний автора по различным вопросам, своеобразную хрестоматию цитат, а как органический художественный мир, части которого живут и получают смысл лишь в соотнесённости с целым. Простой перечень проблем, которые «ставит» Пушкин в своём произведении, не введёт нас в мир «Онегина». Художественная идея подразумевает особый тип преображения жизни в искусстве. Известно, что для Пушкина была «дьявольская разница» между поэтическим и прозаическим моделированием одной и той же действительности, даже при сохранении той же тематики и проблематики.

— Лотман, Юрий Михайлович

Десятая глава

26 ноября 1949 года главный библиограф ленинградской Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина Даниил Альшиц обнаружил рукопись второй половины XIX века, предположительно с текстом^[4] Х главы «Онегина». Как утверждал Давид Самойлов, «ни один серьёзный литературовед не поверил в подлинность текста» — стиль слишком непохож на пушкинский и низок художественный уровень^[5].

Издания романа

• Первое полное издание (1833)
• Второе полное издание (1837)

Комментарии к роману

Одним из первых комментариев к роману стала небольшая книжка А. Вольского, вышедшая в 1877 году. Классическими стали комментарии Владимира Набокова, Николая Бродского, Юрия Лотмана, С. М. Бонди.

В миниатюре

Одна из русских типографий в 1837 году выпустила роман «Евгений Онегин» в миниатюре — последнее прижизненное издание А. С. Пушкина. Планы типографии были таковы, что за один год весь тираж (5000 экземпляров) можно было продать по 5 рублей за одну книгу. Но в связи с сенсацией — печальным итогом жизни автора произведения — весь тираж был раскуплен в течение недели. А в 1988 году издательство «Книга» выпустило факсимильное издание книги тиражом 15 000 экземпляров.

Одним из наименьших полных изданий «Евгения Онегина» является микроиздание в 4 томах размером 8×9 мм 2002 г. Омск, А. И. Коненко.

Переводы

«Евгений Онегин» переведён на многие языки мира:

• на английский — Уолтером Арндтом, Владимиром Набоковым (в прозе)^[6], Чарлзом Хепбёрн-Джонстоном (с сохранением «онегинской строфы») и другими^[7]
• на французский язык — И. С. Тургеневым и Л. Виардо^[8], Жаном-Луи Бакесом и Роже Легра, Жаком Шираком^[9] и другими
• на немецкий язык — Рольфом-Дитрихом Кайлем^[10] и другими
• на китайский язык — Су Фу (1942), Люй Ин (1944), Му Дань (Джа Лянджэнь)(1954, 1983), Ван Шисие(1981), Ван Джилян (1985, 2004), Фэнь Чунь (1982, 1991), Дъин Лу (1996), Лю Цзунцзи (2002), Гу Юньпу (2003), Тянь Гуобин (2003)
• на белорусский — Аркадием Кулешовым
• на украинский — М. Ф. Рыльским^[11]
• на иврит — Авраамом Шлёнским
• на осетинский язык — Нафи Джусойты^[12]
• на азербайджанский язык — Самедом Вургуном
• на польский — Адамом Важиком, Анджеем Сычем, Якубом Юркевичем, Лео Бельмонтом

Влияние на другие произведения

В литературе

Тип «лишнего человека», выведенный Пушкиным в образе Онегина, оказал влияние на всю дальнейшую русскую литературу. Из ближайших наглядных примеров — лермонтовский «Печорин» из «Героя нашего времени», чья фамилия так же, как и фамилия Онегина, образована от названия русской реки. Оба персонажа близки и по многим психологическим характеристикам.

В современном русском романе «Код Онегина», написанном Дмитрием Быковым под псевдонимом Брэйн Даун, идёт речь о поисках пропавшей главы рукописи Пушкина. Кроме того, в романе содержатся смелые предположения относительно подлинной родословной Пушкина.

Жанр полноценного «романа в стихах» вдохновил А. Дольского на создание романа «Анна», который был закончен в 2005 году.

В музыке

• П. И. Чайковский — Опера «Евгений Онегин»^[13] (1878)
• С. С. Прокофьев — музыка к неосуществлённому спектаклю «Евгений Онегин» Московского камерного театра (1936)
• Р. К. Щедрин — Строфы «Евгения Онегина», для хора акапелла по роману в стихах А. Пушкина (1981)

В кинематографе

• «Евгений Онегин» (1911). Ч/б, немой. В роли Онегина — Пётр Чардынин
• «Онегин» (1999). В роли Евгения Онегина — Рэйф Файнс, Татьяна Ларина — Лив Тайлер, Владимир Ленский — Тоби Стивенс

• «Евгений Онегин. Между прошлым и будущим» — документальный фильм (2009), 52 мин., режиссёр Никита Тихонов

экранизации опер:

• «Евгений Онегин» (1958). Экранизация оперы. В роли Онегина — Вадим Медведев, вокальную партию исполняет Евгений Кибкало. В роли Татьяны — Ариадна Шенгелая, озвучивает Галина Вишневская. В роли Ольги — Светлана Немоляева
• «Евгений Онегин» (1994). В роли Евгения Онегина — Войцех Драбович
• «Евгений Онегин» (2002). В роли Евгения Онегина — Питер Маттеи
• «Евгений Онегин» (2007). В роли Евгения Онегина — Питер Маттеи

В образовании

В российских школах «Евгений Онегин» входит в обязательную школьную программу по литературе.

Кроме того, ряд отрывков с описанием природы («Уж небо осенью дышало…», «Вот север, тучи нагоняя…», «Зима! Крестьянин, торжествуя…», «Гонимы вешними лучами…») используются в младших классах для заучивания наизусть вне связи с произведением в целом.

Примечания

14.1936 году Самед Вургун переводит роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин» на азербайджанский язык и за этот перевод был награждён Пушкинским комитетом Медалью «А. С. Пушкина».

Ссылки

	Евгений Онегин на Викискладе?

• В. Непомнящий «Евгений Онегин» Сериал на канале «Культура» читает и комментирует В. Непомнящий.
• Пушкин А. С. Евгений Онегин: Роман в стихах // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977—1979. (ФЭБ)
• «Евгений Онегин» с полными комментариями Набокова, Лотмана и Томашевского на сайте «Тайны ремесла»
• Лотман Ю. М. Роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин»: Спецкурс. Вводные лекции в изучение текста // Лотман Ю. М. Пушкин: Биография писателя; Статьи и заметки, 1960—1990; «Евгений Онегин»: Комментарий. — СПб.: Искусство-СПБ, 1995. — С. 393—462. (ФЭБ)
• Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин»: Комментарий: Пособие для учителя // Лотман Ю. М. Пушкин: Биография писателя; Статьи и заметки, 1960—1990; «Евгений Онегин»: Комментарий. — СПб.: Искусство-СПБ, 1995. — С. 472—762. (ФЭБ)
• Гофман М. Л. История создания «Евгения Онегина» // Пушкин А. С. Евгений Онегин / Под ред. М. Л. Гофмана. Париж, 1937.
• Онегинская энциклопедия: В 2 т. — М.: Русский путь, 1999—2004.
• Захаров Н. В. Онегинская энциклопедия: тезаурус романа (Онегинская энциклопедия. Т. 2. / Под общей редакцией Н. И. Михайловой. М., 2004) // Знание. Понимание. Умение. — 2005. — № 4. — С. 180-188.
• Бочаров С. Г. «Форма плана». (Некоторые вопросы поэтики Пушкина) // Вопросы литературы. 1967. № 12.
• Фомичёв С. А. «Евгений Онегин»: Движение замысла. — М.: Русский путь, 2005.
• Белый А.А. «Génie ou neige» Вопросы литературы № 1, 2008. С.115.
• Чудаков А. П. К проблеме тотального комментария «Евгения Онегина» // Пушкинский сборник. М., 2005.

Произведения Александра Сергеевича Пушкина
Роман в стихах	Евгений Онегин
Поэмы	Руслан и Людмила • Кавказский пленник • Гавриилиада • Вадим • Братья разбойники • Бахчисарайский фонтан • Цыганы • Граф Нулин • Полтава • Тазит • Домик в Коломне • Езерский • Анджело • Медный всадник
Стихотворения	Стихотворения 1813—1825 (список) • Стихотворения 1826—1836 (список)
Драматургия	Борис Годунов • Русалка • Сцены из рыцарских времён Маленькие трагедии: Скупой рыцарь • Моцарт и Сальери • Каменный гость • Пир во время чумы
Сказки	Жених • Сказка о попе и о работнике его Балде • Сказка о медведихе • Сказка о царе Салтане • Сказка о рыбаке и рыбке • Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях • Сказка о золотом петушке
Художественная проза	Арап Петра Великого • История села Горюхина • Рославлев • Дубровский • Пиковая дама • Кирджали • Египетские ночи • Путешествие в Арзрум • Капитанская дочка • Роман в письмах • Повесть о стрельце Повести Белкина: Выстрел • Метель • Гробовщик • Станционный смотритель • Барышня-крестьянка
Историческая проза	История Пугачёва • История Петра
Прочее	Список произведений Пушкина • Переводы Пушкина с иностранных языков
Неоконченные произведения выделены курсивом

История создания

Пушкин начал писать роман «Евгений
Онегин» в 1823году в Кишиневе, в период
южной ссылки. Работа над произведением
была в основном закончена в 1830 году в
Болдине. В1831году в роман было
включено письмо Онегина к Татьяне. В
последующие годы в текст «Евгения
Онегина» вносились некоторые изменения
и дополнения.

Первоначально у Пушкина не было четкого
плана романа. В 1830 году, готовя публикацию
полного текста произведения, Пушкин
набросал общий план издания. Предполагалось
опубликовать девять глав. Однако восьмая
глава, где рассказывалось о странствиях
Онегина, была значительно сокращена и
в окончательный текст романа не вошла
(отрывки из нее публиковались отдельно,
в авторских примечаниях к роману). В
результате девятая глава оказалась на
месте восьмой. Таким образом, в
окончательном тексте романа восемь
глав.

Кроме того, существует гипотеза,
что Пушкин написалдесятую главу,
где он рассказал о тайных обществах
декабристов. Рукопись десятой главы
поэт сжег в 1830 году в Болдине. До нас
дошли отдельные ее фрагменты. До сих
пор ученые спорят о том, существовала
ли десятая глава как таковая. Не исключено,
что мы имеем дело с разрозненными
фрагментами чернового текста произведения,
не составлявшими отдельную главу.

Время действия

Пушкин писал: «В нашем романе время
расчислено по календарю». По предположению
Ю.М.Лотмана, начало событий(Онегин
едет в деревню к больному дяде) приходится
налето 1820 года.В первой главе
описана петербургскаязима 1819-1820
годов.Многие исследователи полагают,
что действие романа завершаетсявесной
1825 года.Впрочем, существует гипотеза,
что в последней главе рассказывается
о последекабрьской эпохе.

Тематика

Основная тема «Евгения Онегина» – жизнь
русского дворянствав начале 1820-х
годов.

Кроме того, Пушкин воссоздал в своем
произведении самые различные стороны
жизни России того времени. Так, он отразил
жизньне только дворянства, но идругих сословий, в первую очередь
крестьянства.

В романе широко представлена русская
и западноевропейская литература и
культура.

Кроме того, в своем произведении Пушкин
показал природуРоссии,картины
русского быта. Вот почемуВ.Г.Белинскийназвал «Евгения Онегина»«энциклопедией
русской жизни».

Проблематика

Центральная проблема романа – это
проблема героя времени. Данная
проблема поднимается преимущественно
в связи с образом Онегина, но также и в
связи с образами Ленского и самого
автора.

Проблема
героя времени соотносится с другой
проблемой произведения – с проблемой
личности
и общества.
В чем причина одиночества Онегина в
обществе? В чем причина душевной
опустошенности пушкинского героя: в
несовершенстве окружающего общества
или в нем самом?

В
качестве важнейшей в романе назовем
проблему
русского национального характера.
Данная
проблема осмысляется автором прежде
всего в связи с образом Татьяны (яркий
пример русского национального характера),
но также и в связи с образами Онегина и
Ленского (герои, оторванные от национальных
корней).

В
романе ставится ряд
нравственно-философских проблем. Это
смысл
жизни, свобода и счастье, честь и долг.
Важнейшая философская проблема
произведения – человек
и природа.

Кроме
того, поэт ставит в своем произведении
и эстетические
проблемы: жизнь и поэзия, автор и герой,
свобода творчества и литературные
традиции.

Идейная
направленность

В
«Евгении Онегине» нашла отражение
духовная
эволюция Пушкина:
кризис просветительских идей (период
южной ссылки); осознание ценностей
народной жизни (период ссылки в
Михайловское); сомнения и душевные муки,
борьба между верой и безверием (период
скитаний).

При
этом гуманистические
идеалы
– свобода личности, «внутренняя красота
человека» (Белинский), неприятие
жестокости и эгоизма – остаются для
поэта главными во все периоды создания
романа.

Одновременно
поэт утверждает духовные
ценности, связанные с национальными
корнями. Это
близость
человека к природе, следование народным
традициям,
а также такие христианские добродетели,
как самоотверженность,
верность супружескому долгу.
Эти ценности выявляются прежде всего
в характере Татьяны.

Пушкин-поэт
утверждает в своем романе творческое
отношение к жизни.

Одновременно
пушкинский роман отмечен и сатирическим
пафосом:
поэт обличает консервативное дворянское
общество, царящие в нем крепостнические
устои, пошлость, духовную пустоту.

«Евгений
Онегин» как реалистическое произведение

«Евгений
Онегин» – первый
реалистический роман в русской литературе.

Произведение
Пушкина отличает историзм:
здесь мы находим отражение эпохи первой
половины 1820-х годов, важнейших тенденций
в жизни русского дворянства того времени.

В
своем произведении Пушкин показал яркие
типические
характеры.
В образе Онегина Пушкин воссоздал тип
образованного дворянина, который
впоследствии получил наименование
«лишнего человека». В образе Ленского
поэт запечатлел тип мечтателя-романтика,
также характерный для той эпохи.

В
лице Татьяны перед нами предстает тип
русской женщины-дворянки. Ольга – тип
заурядной провинциальной барышни. В
образах второстепенных и эпизодических
персонажей (мать Татьяны, гости Лариных,
Зарецкий, няня Татьяны, московские
родственники Лариных, муж Татьяны и
другие) Пушкин также представил читателю
яркие типы русской жизни.

В
отличие от романтических поэм, в «Евгении
Онегине» автор
отделен от героев,
он изображает их объективно, со стороны.
При этом образ автора, при всей его
важности в романе, не имеет самодовлеющего
значения.

В
«Евгении Онегине» мы находим реалистические
картины природы,
многочисленные детали
русского быта,
что также свидетельствует о реализме
романа.

Именно
реальная
жизнь
(а не отвлеченные романтические идеалы)
становится для Пушкина источником
творческого вдохновения и предметом
поэтического осмысления.
Белинский писал: «Что для прежних поэтов
было низко, то для Пушкина было благородно,
что для них была проза, то для него была
поэзия».

Роман
написан живым
разговорным языком.
Пушкин нередко использует в своем
произведении слова и выражения «низкого»
стиля, приближая тем самым словесную
ткань романа к повседневному языку
своего времени.

Жанровое
своеобразие

Как
известно, роман
–
это эпическое
произведение, в котором повествование
сосредоточено на судьбе отдельной
личности
в процессе ее становления и развития.
(В эпопее, в отличие от романа, на первом
плане судьба целого народа.)

Своеобразие
жанра «Евгения Онегина» состоит в том,
что это не просто роман, а роман
в стихах.
Жанровое определение произведению дал
сам Пушкин в
письме к князю П.А.Вяземскому
от 4 ноября 1823 года: «Пишу не роман, а
роман в стихах – дьявольская разница».

Особенности
жанра пушкинского романа одним из первых
охарактеризовал Белинский. Во-первых,
критик отметил в качестве величайшей
заслуги Пушкина создание романа в стихах
в то время, когда в русской литературе
не было еще значительных романов в
прозе.

Во-вторых,
Белинский сравнивает пушкинский роман
с поэмами Байрона, выявляя как родственные
черты произведений двух авторов, так и
принципиальное новаторство Пушкина.

Белинский
называет некоторые традиции
Байрона
в «Евгении Онегине». Это стихотворная
форма, непринужденная манера рассказа,
«смесь прозы и поэзии»,
то есть сочетание бытовых, прозаических
явлений и высоких предметов, отступления,
«присутствие лица поэта в созданном им
произведении».

Одновременно
Белинский отмечает новаторство
Пушкина, которое критик видит в следующем.
Во-первых, это национальная
самобытность пушкинского
произведения. Байрон, по словам Белинского,
«писал о Европе для Европы… Пушкин
писал о России для России». Во-вторых,
это «верность
действительности»
Пушкина – поэта-реалиста – в
противоположность «субъективному духу»
Байрона – поэта-романтика.

Наконец,
роман Пушкина отличает свободная
форма.
Об этой черте своего произведения Пушкин
говорит в посвящении П.А.Плетневу: «Прими
собранье пестрых глав…» В конце «Евгения
Онегина» поэт упоминает «даль свободного
романа». Такую форму роману придает
неповторимый голос автора, внутренний
мир которого находит в произведении
свободное, непосредственное выражение.
Авторские отступления, написанные в
легкой, непринужденной манере, сочетаются
со строгой симметрией в расстановке
центральных персонажей и «зеркальностью»
сюжетного построения.

Композиция: общее построение произведения

Как уже было отмечено, окончательный
текст романа состоит из восьми глав.

Сюжет «Евгения Онегина» отличает
«зеркальность», систему персонажей
–симметрия.

Первую и вторую главы можно
рассматривать в качествеэкспозиции
к основному действию произведения.
В первой главе Пушкин знакомит читателя
сглавным героем Евгением Онегиным,
рассказывает о его воспитании, о его
жизнив Петербурге. Во второй главе
повествование переносится вдеревню.
Здесь происходит знакомство читателя
сЛенским, Ольгой и Татьяной.

Третья глава содержит завязку любовной
интриги: Татьяна влюбляется в Онегина
и пишет ему письмо.Письмо Татьянык Онегину –композиционный центр
третьей главы. Четвертая глава,
начинаясьотповедьюОнегина, содержит
рассказ о страданиях Татьяны от
неразделенной любви и об идиллических
отношениях Ленского к Ольге. В пятой
главе рассказывается освяточных
гаданиях, осне Татьяны,об ееименинах, оссореОнегина с
Ленским.

Шестая глава содержит кульминациюв развитии сюжета – рассказ одуэлиОнегина и Ленского. Среди важнейших
событийседьмой главыотметимприезд
Татьяны в Москву. Восьмая глава
содержит в себесюжетную развязку.
Здесь герои, в соответствии с принципом
«зеркальности», «меняются местами»:
теперь ужеОнегин влюбляется в Татьяну,
пишет ейписьмои также получаетотповедь, после чего автор оставляет
своего героя «в минуту, злую для него».

Важную композиционную роль в «Евгении
Онегине» играет пейзаж. Описания
природы помогают автору организовать
художественное время романа, «расчислить»
его по календарю.

В композиции «Евгения Онегина» особое
место занимают авторские отступления.
Благодаря им в читательском восприятии
складывается целостныйобраз автора.

Пушкинский роман написан онегинской
строфой,что также придает произведению
стройность, законченность, целостность.

Персонажи. Общий обзор

Главными героямиромана следует
назватьОнегина иТатьяну.

Ленский и Ольгане относятся к числу
главных героев, однако это тожецентральные
лицав произведении. Дело в том, что
эти персонажи, наряду с Онегиным и
Татьяной, выполняютсюжетообразующуюфункцию.

Важную роль в «Евгении Онегине» играет
сам автор, выступая подчаскак
персонажсобственного произведения.

К второстепенным персонажамотнесем
тех лиц, которые, не являясь сюжетообразующими,
всё же играют сколько-нибудь значительную
роль в развитии действия. Этомать
Татьяны, няня Татьяны, Зарецкий, муж
Татьяны.

Назовем также эпизодических персонажей,
которые появляются в отдельных сценах,
эпизодах, либо только упоминаются (это,
например, гости на именинах у Лариных,
слуга Онегина француз Гильо, улан –
жених Ольги, московские родственники
Лариных, представители петербургского
света).

Четкую границу между второстепенными,
эпизодическими персонажами и упоминаемыми
лицами провести трудно.

Онегин

Евгений Онегин–главный геройпушкинского романа. В его образе Пушкин
стремился воссоздатьхарактер и
духовный облик своего современника– представителя образованной части
дворянского сословия.

Онегин – молодой аристократ, родившийся
и выросший в Петербурге, светский франт.

Это человек с либеральными взглядами,
о чем свидетельствуют некоторые
отмеченные автором детали. Так, он нигде
не служил, что было в то время признаком
вольнодумства; увлекался теорией Адама
Смита; читал Байрона и других современных
авторов. Он облегчил жизнь крестьян в
своем имении, заменив «ярем… барщины
старинной» на легкий оброк. Онегин –
лицо пушкинского круга: он обедает
вместе со знакомым Пушкина Кавериным,
сравнивается с Чаадаевым, становится
«добрым приятелем» самого автора, хотя
и не разделяет его поэтического взгляда
на мир.

Рассказывая о своем герое, Пушкин
акцентирует внимание читателя на
некоторых существенных противоречиях
в его мировоззрении и жизненных принципах.

Онегин – человек образованный,
начитанный, знающий сочинения древних
и современных ему авторов. Вместе с тем
егообразование Онегина оторвано от
национальных истоков, духовных
традиций. Отсюда –скептицизмгероя,
его равнодушие к вопросам веры, в конечном
итоге – глубочайшийпессимизм,
утрата смысла жизни.

Пушкинский герой – натура тонкая,
незаурядная. Его отличают, по замечанию
поэта, «неподражательная странность»,
«резкий, охлажденный ум, умение разбираться
в людях. Вместе с тем геройиссушил
душу в светских увлеченияхи оказался
не способен откликнуться на глубокое
и искреннее чувство Татьяны.

Онегин, по выражению Пушкина, «добрый
малый»: человек честный, порядочный,
благородный.Между тем его отличаеткрайний эгоизм, эгоцентризм,что
проявилось ярче всего в столкновении
с Ленским.

Герой равнодушен к светскому обществу,
тяготится пребыванием в светской толпе.
Однако же герой оказываетсярабом
общественного мнения,что не позволяет
ему избежать дуэли и убийства друга.

Все указанные противоречия в характере
и мировоззрении героя раскрываются на
протяжении действия романа. Онегин
проходит испытания любовью и дружбой.
Ни одного из них он не выдерживает.
Трагически погибает Ленский. В финале
романа уже Татьяна отвергает Онегина.
Она сохранила в своем сердце чувство к
герою, но отказалась разделить его
страсть.

Рассмотрим некоторые художественныесредства создания образа Онегина.

Описание внешностиОнегина не играет
сколько-нибудь значительной роли в
создании образа героя; оно подчеркивает
лишь принадлежность его к модной светской
молодежи:

Острижен по последней моде,

Как dandy лондонский, одет…

Более важную роль в раскрытии характера
Онегина играет интерьер, в частностиописания кабинетов героя в первой и
в седьмой главах. Первое описаниехарактеризует Онегина каксветского
франта.Отметим здесь некоторые
предметные детали:

Янтарь на трубках Цареграда,

Фарфор и бронза на столе,

И, чувств изнеженных отрада,

Духи в граненом хрустале…

По-другому выглядит деревенский
кабинет Онегина, описанный в седьмой
главе:

И лорда Байрона портрет,

И столбик с куклою чугунной,

Под шляпой, с пасмурным челом,

С руками, сжатыми крестом.

Детали второго описания характеризуют
интеллектуальную и духовную жизнь
героя:«груда книг», «лорда Байрона
портрет», «столбик с куклою чугунной»
– статуэтка с изображением Наполеона.
Последняя деталь чрезвычайно важна;
она напоминает о такой черте личности
Онегина, какиндивидуализм.

Описания природы, в отличие от
интерьера, не столь важны для раскрытия
характера героя. Онегина окружают книги,
вещи. Он далек от природы, не чувствует
ее красоты.

Лишь в восьмой главе влюбленный в Татьяну
Онегин оказывается способным почувствовать
пробуждающуюся силу весны, но это лишь
мгновение в душевной жизни героя:

Весна живит его: впервые

Свои покои запертые,

Где зимовал он, как сурок,

Двойные окна, камелек

Он ясным утром оставляет,

Несется вдоль Невы в санях.

На синих иссеченных льдах

Играет солнце; грязно тает

На улицах разрытый снег.

Итак, в Онегине соединяются типические
черты светского человека и незаурядность
натуры.

Онегин – это герой, не сумевший найти
смысл жизни и счастье, обреченный на
бесцельное существование. Он открывает
галерею «лишних людей»в русской
литературе: это герой,

Ленский

Владимир
Ленский – один
из центральных персонажей
романа. Это молодой
поэт-вольнодумец
романтического склада.
Отметим, что среди оппозиционно
настроенной дворянской молодежи первой
половины 1820-х годов встречались как
холодные скептики, наподобие Онегина,
так и пылкие романтики, как Ленский.

С
одной стороны, образ Ленского оттеняет
образ главного героя произведения. С
другой стороны, он имеет самостоятельное
значение в романе.

Мы узнаём, что Ленский учился в
Геттингенском университете, одном из
наиболее либеральных университетов
Европы. Юный поэт увлекался идеями
Канта, который воспринимался в России
как философ-вольнодумец. О «вольнолюбивых
мечтах» Ленского свидетельствует и его
и любовь к творчеству Шиллера. Герой
получил хорошее по тем временам
образование, но оно, как и образование
Онегина, было оторвано от национальных
истоков.

Ленский
– человек честный, искренний, благородный,
исполненный благих помыслов, но
чрезвычайно эмоциональный и совершенно
не способный жить в реальном мире.

РомантикЛенскийпротивопоставленскептикуОнегину. Глав­ный
герой романа реально смотрит на вещи,
трезво о них судит. Ленский витает в
облаках. Онегин, по словам Белинского,
«характер действительный», Ленский
оторван от действительности.

Интересно сопоставить характеры Ленского
и Татьяны. Героев сближаетпоэтичностьнатур. В то же время личность Татьяны
питают, по замыслу Пушкина, глубинные
национальные, народные корни. Ленский
же с его немецким идеализмом чужд
российской действительности; его
романтизм не связан с национальной
почвой.

С образом Ленского соотнесен и образ
автораромана. Пушкин, «поэт
действительности», с иронией пишет о
романтике Ленском. И всё же Ленский
дорог автору и как поэт, и как герой,
напоминающий автору о собственной
романтической юности.

Выбор Ленским Ольги в качестве предмета
поклонения не случаен. Внешне
привлекательная, в действительности
Ольга оказывается весьма заурядной.
Романтик Ленский идеализирует свою
невесту, приписывая ей душевные качества,
отсутствующие в реальности.

Судьба Ленского– важноезвено
не только в любовной интриге, но и в
сюжете произведения в целом.История
любви Ленского к Ольге, закончившаяся
трагической развязкой, свидетельствует
о неспособности героя трезво и хладнокровно
вести себя в критических ситуациях.
Повод весьма незначительный толкает
Ленского к дуэли, к трагической гибели.
Смерть Ленского в шестой главе имеетсимволический смысл.Пушкин показывает
здесь несостоятельность романтических
иллюзий, нежизненность идей, оторванных
от реальной действительности. Вместе
с тем Пушкину дороги возвышенные идеалы
поэта, его служение «славе и свободе».

Создавая образ Ленского, Пушкин использует
и портретные детали(«кудри черные
до плеч»), иобразы природы, причем
романтические:

Он рощи полюбил густые,

Уединенье, тишину,

И ночь, и звезды, и луну…

Важным средством создания образа
Ленского становятся стихи героя,намеренно стилизованные «под романтизм»:

Куда, куда вы удалились,

Весны моей златые дни?

Итак, Пушкин воссоздал в образе Ленского
тип образованного дворянина, не менее
характерный для пушкинской поры, чем
тип «лишнего человека» Онегина. Это
поэт-романтик.

Татьяна

Татьяна Ларина – главная героиняромана.

В ее образе поэт реалистически воссоздал
замечательный тип женщины-дворянки.Автор наделил героиню яркими чертами
русского национального характера,
показал ее в широком контексте жизни
России 1820-х годов. Белинский видел
«подвиг поэта» в том, что «он первый
поэтически воспроизвел в лице Татьяны
русскую женщину».

Татьяна соединяет в себе типические
черты, свойственные женщинам-дворянкам
пушкинской поры, с чертами незаурядной
личности. Пушкин отмечает в Татьяне
черты одаренной натуры, выделяющие
главную героиню романа из окружающей
ее среды. Татьяне свойственны живой ум,
глубина чувств, поэтичность натуры. По
замечанию автора, Татьяна

…от небес одарена

Воображением мятежным,

Умом и волею живой,

И своенравной головой,

И сердцем пламенным и нежным.

Как многие дворянские девушки, Татьяна
воспитывалась, по-видимому, французскими
гувернантками, отсюда знание французского
языка, увлечение романами западноевропейских
авторов, которые героиня читала
по-французски.

В то же время жизнь в деревне, на лоне
природы, общение с простыми крестьянами,
особенно с няней, приобщили Татьяну к
русской народной культуре. В отличие
от Онегина героиня не была оторвана от
национальных истоков.

Отсюда те нравственные ценности, которые
были свойственны Татьяне. Это живая
вера в Бога(Татьяна «молитвой услаждала
/Тоску волнуемой души»),милосердие(«бедным помогала»),искренность,целомудрие,отсутствие сомнений в
святости брака. Кроме того, этолюбовь
к русской природе, живаясвязь с
народом,знание народных обычаев
(«Татьяна верила преданьям /
Простонародной старины»);равнодушие
к светской жизни: «постылой жизни
мишура» не привлекает героиню.

Рассмотрим место Татьяны в системе
персонажей романа.

В противопоставленииТатьяны
Ольгеотчетливо вырисовывается
принцип симметрии в расстановке
центральных персонажей произведения.
Внешняя красота Ольги скрывает заурядную
и поверхностную ее натуру и одновременно
оттеняет внутреннюю, душевную красоту
Татьяны.

Татьяна противопоставленане только
сестре Ольге, но иматери – Прасковье
Лариной, заурядной помещице.

Интересно также сопоставить характеры
Татьяны и Ленского. Героев сближает
поэтичность натур. В то же время личность
Татьяны питают, по замыслу Пушкина,
глубинные национальные, народные корни.
Ленский же с его немецким идеализмом
чужд российской действительности; его
романтизм не связан с национальной
почвой.

Пушкину важно подчеркнуть такую черту
личности Татьяны, как национальная
самобытность.В этой связи особое
значение в системе персонажей приобретаетняня Татьяны, оттеняющая образ
главной героини.

Наиболее ярко личность Татьяны
раскрывается в ее соотнесении с
личностью Онегина.Главный герой и
главная героиня пушкинского романа в
чём-то близки друг другу, в чём-то
совершенно противоположны.

Татьяна, как и Онегин, – личность
незаурядная. Героев сближают ум, глубина
и тонкость мировосприятия. В то же время
Онегин холоден к окружающему его миру,
не чувствует его красоты. Татьяне, в
отличие от Онегина, свойственны любовь
к природе, умение чувствовать красоту
окружающего мира.

Главное же, что отличает Татьяну от
Онегина, – народные корни ее личности,
самоотверженность, глубокая вера в
Бога. Онегину же чужды христианские
духовные ценности. Ему непонятны взгляды
Татьяны на брак, семью, супружескую
верность.

История любви Татьяны и Онегинасоставляетосновную сюжетную линию
романа.Финал произведения –отповедь
Татьяны Онегину– позволяет читателю
ясно осознать духовные основания
личности героини. Татьяна сохраняет в
душе чувство к Онегину, однако верность
супружескому долгу для нее превыше
всего.

Особую роль в создании образа Татьяны
играют картины природы: они
сопровождают её на протяжении всего
действия произведения.

Татьяна – «милый идеал» автора. Поэт
неоднократно высказывает героине свою
симпатию, сочувствует, сострадает ей.

Второстепенные и эпизодические
персонажи. Упоминаемые лица

Как уже отмечалось, «Евгений Онегин»,
по словам Белинского, является
«энциклопедией русской жизни».
Отсюда значение не только главных, но
и второстепенных, а также эпизодических
персонажей. Они позволяют автору «Евгения
Онегина» отразить самые различные
стороны российской действительности,
показать многообразие характеров и
типов русской жизни. Кроме того, эти
персонажи оттеняют главных героев
романа, позволяют глубже и многостороннее
раскрыть их характеры.

Некоторые второстепенные персонажи в
«Евгении Онегине» освещены подробно.
Они являют собой яркие типы русской
жизни.

Например, мать Татьяны Прасковья
Ларина– типичная барыня-крепостница.
В молодости она была сентиментальной
барышней, читала романы, была влюблена
в «славного франта». Однако, выйдя замуж
и удалившись в деревню, она стала
заурядной помещицей:

Она езжала по работам,

Солила на зиму грибы,

Вела расходы, брила лбы,

Ходила в баню по субботам,

Служанок била осердясь –

Все это мужа не спросясь…

С образами Прасковьи Лариной и ее
покойного мужа Дмитрия, лишь
упоминаемого в произведении, связано
изображение патриархальных устоев
провинциального дворянства:

Они хранили в жизни мирной

Привычки милой старины;

У них на масленице жирной

Водились русские блины…

Кроме того, образы родителей Татьяны
позволяют лучше понять характер главной
героини. Татьяна на фоне своих родителей,
сестры Ольги, всего провинциального
дворянства выглядит натурой незаурядной.

Няня Татьяныявляет собой тип простой
русской женщины-крестьянки. Ее образ
навеян воспоминаниями поэта о его
собственной няне Арине Родионовне
Яковлевой, замечательной русской
женщине, талантливой сказочнице.

В уста няни поэт вкладывает рассказ о
тяжелой судьбе крестьянки: о раннем
замужестве, о многотрудной жизни в чужой
семье:

«И полно, Таня! В эти лета

Мы не слыхали про любовь,

А то бы согнала со света

Меня покойница свекровь». –

«Да как же ты венчалась, няня?» –

«Так, видно, Бог велел. Мой Ваня

Моложе был меня, мой свет,

А было мне тринадцать лет.

Недели две ходила сваха

К моей родне, и наконец

Благословил меня отец.

Я горько плакала со страха;

Мне с плачем косу расплели

Да с пеньем в церковь повели…»

«Разговор Татьяны с няней – чудо
художественного совершенства», – писал
Белинский.

Образ няни оттеняет образ Татьяны,
подчеркивает национальную самобытность
главной героини, её связь с народной
жизнью.

Важную сюжетную роль играет в произведении
Зарецкий. Фамилия этого персонажа
также вызывает вполне определенную
литературную ассоциацию: читатель
вспоминает грибоедовского Загорецкого.

Пушкин характеризует своего героя резко
отрицательно, в саркастических тонах:

Зарецкий, некогда буян,

Картежной шайки атаман,

Глава повес, трибун трактирный,

Теперь же добрый и простой

Отец семейства холостой,

Надежный друг, помещик мирный

И даже честный человек:

Так исправляется наш век!

Из пушкинской характеристики Зарецкого
читателю становится ясно, что данный
персонаж является воплощением
непорядочности и подлости. Однако именно
такие, как Зарецкий, правят общественным
мнением. Его сплетен более всего боится
Онегин. Зарецкий в данном случае
олицетворяет собой те ложные представления
о чести, заложником которых в конечном
итоге оказывается Онегин.

В конце седьмой главы впервые упоминается
«какой-то важный генерал» – будущий
муж Татьяны. В восьмой главе он
назван автором как князь N. Пушкин не
дает сколько-нибудь подробной
характеристики мужу героини. Однако из
ее слов ясно, что это заслуженный человек;
вероятно, он даже герой войны 1812 года.
Не случайно Татьяна сообщает Онегину,
что ее муж «в сраженьях изувечен», то
есть получил тяжелые ранения в бою.

Антитеза «муж Татьяны – Онегин»
присутствует в романе прежде всего для
того, чтобы подчеркнуть верность Татьяны
супружескому долгу, идеалам христианского
брака.

Некоторые лица лишь однажды упоминаются
в романе. Например, Пушкин сообщает
читателю некоторые сведения о воспитателях
Онегина:

Судьба Евгения хранила:

Сперва Madame за ним ходила,

Потом Monsieur ее сменил…

Упоминание о «Madame» и о «Monsieur l’Abbé»
свидетельствует о том, что юноши-аристократы
получали воспитание на французский
манер; их образование было оторвано от
национальной почвы.

В первой главе поэт описывает утро
трудового Петербурга:

Что ж мой Онегин? Полусонный,

В постелю с бала едет он,

А Петербург неугомонный

Уж барабаном пробужден.

Встает купец, идет разносчик,

На биржу тянется извозчик,

С кувшином охтинка спешит,

Под ней снег утренний хрустит.

Проснулся утра шум приятный,

Открыты ставни, трубный дым

Столбом восходит голубым,

И хлебник, немец аккуратный,

В бумажном колпаке, не раз

Уж отворял свой васисдас.

Названные здесь лица (купец, разносчик,
извозчик, охтинка, хлебник-немец)
противопоставлены праздным аристократам,
проводящим свою жизнь в светских
развлечениях.

В своем произведении Пушкин описывает
картины жизни крестьянства. На
страницах романа мелькают образы
представителей народа, детали народного
быта:

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,

На дровнях обновляет путь;

Его лошадка, снег почуя,

Плетется рысью как-нибудь;

Бразды пушистые взрывая,

Летит кибитка удалая;

Ямщик сидит на облучке

В тулупе, в красном кушаке.

Вот бегает дворовый мальчик,

В салазки жучку посадив,

Себя в коня преобразив;

Шалун уж заморозил пальчик;

Ему и больно, и смешно,

А мать грозит ему в окно…

Описывая гостей на именинах Татьяны,
Пушкин создает, по замечанию Ю.М.Лотмана,
особый тип литературного фона.В
него включены общеизвестные герои
русской литературы:

С своей супругою дородной

Приехал толстый Пустяков;

Гвоздин, хозяин превосходный,

Владелец нищих мужиков;

Скотинины, чета седая,

С детьми всех возрастов, считая

От тридцати до двух годов;

Уездный франтик Петушков,

Мой брат двоюродный, Буянов,

В пуху, в картузе с козырьком

(Как вам, конечно, он знаком),

И отставной советник Флянов,

Тяжелый сплетник, старый плут,

Обжора, взяточник и шут.

Действительно, Гвоздин, «владелец
нищих мужиков», напоминает нам капитана
Гвоздилова из «Бригадира» Фонвизина.Скотининывызывают в памяти персонажей
другой комедии Фонвизина – «Недоросль».Буянов– герой поэмы В.Л.Пушкина
«Опасный сосед».

Один из персонажей пятой главы – мосье
Трике.Фамилия «Трике» означает
по-французски «битый палкой», то есть
мошенник или мелкий шулер.

Введение подобного литературного фона
помогает Пушкину создать яркую
сатирическую картину жизни русской
провинции.

В шестой главе, наряду с Зарецким,
упоминается наёмный слуга Онегина –
француз мосье Гильо.

В седьмой главе романа Пушкин рисует
яркие сатирические образы представителей
московского дворянства. Здесь
очевиднытрадиции А.С.Грибоедова.Так, поэт рассказывает о жизни родственников
и знакомых Лариных:

Но в них не видно перемены,

Всё в них на старый образец:

У тетушки княжны Елены

Всё тот же тюлевый чепец,

Всё белится Лукерья Львовна,

Всё то же лжет Любовь Петровна,

Иван Петрович так же глуп,

Семен Петрович так же скуп,

У Пелагеи Николавны

Всё тот же друг мосье Финмуш,

И тот же шпиц, и тот же муж,

А он, всё клуба член исправный,

Всё так же смирен, так же глух

И так же ест и пьет за двух.

В восьмой главе романа Пушкин рисует
сатирическую картину жизни высшего
света.Так, он показывает светский
раут:

Тут был, однако, цвет столицы,

И знать, и моды образцы,

Везде встречаемые лица,

Необходимые глупцы…

Приведем еще один пример:

Тут был Проласов, заслуживший

Известность низостью души,

Во всех альбомах притупивший,

St.-Priest, твои карандаши…

На страницах романа названо много
реальных лиц.Это друзья ПушкинаКавериниЧаадаев. Их упоминание
вводит Онегина в круг общения самого
Пушкина.

На страницах «Евгения Онегина» мы
встречаем фамилии авторовсамых
различных эпох – от античности до 1820-х
годов.

Нам особенно интересны упоминания
деятелей русской культуры. В первой
главе в одном из авторских отступлений
Пушкин рассказывает об истории русского
театра:

Волшебный край! Там в стары годы,

Сатиры смелый властелин,

Блистал Фонвизин, друг свободы,

И переимчивый Княжнин;

Там Озеров невольны дани

Народных слез, рукоплесканий

С младой Семеновой делил;

Там наш Катенин воскресил

Корнеля гений величавый;

Там вывел колкий Шаховской

Своих комедий шумный рой,

Там и Дидло венчался славой,

Там, там, под сению кулис,

Младые дни мои неслись.

Как видим, здесь названы драматурги
Д.И.Фонвизин, Я.Б.Княжнин, В.А.Озеров,
П.А.Катенин, А.А.Шаховской,трагическая
актриса Екатерина Семенова, балетмейстерШ.Дидло; чуть позже упоминает балеринаАвдотья Истомина.

На страницах «Евгения Онегина» встречаются
имена известных русских поэтов. Пушкин
вспоминает Г.Р.Державина:

Старик Державин нас заметил

И, в гроб сходя, благословил.

Пятой главе, где рассказывается о сне
Татьяны, предпослан эпиграф из
В.А.Жуковского:

О, не знай сих страшных снов

Ты, моя Светлана!

Неоднократно упоминается Е.А.Боратынский– «певец пиров и грусти томной», «певец
финляндки молодой». Пушкин обращается
к автору замечательных элегийН.М.Языкову:
«Так ты, Языков вдохновенный…»

Друг Пушкина князь П.А.Вяземскийвыступает в романе и как автор эпиграфа
к первой главе («И жить торопится, и
чувствовать спешит»), и как персонаж,
встретившийся с Татьяной в седьмой
главе.

А.С.Грибоедов– автор одного из
эпиграфов к седьмой главе. Кроме того,
Онегин, попав «с корабля на бал»,
сравнивается с грибоедовским Чацким.

В романе упоминаются также античные
авторы(например,Гомер, Феокрит,
Ювенал, Овидий). Пушкин называетзападноевропейских писателей и поэтов,
политических деятелей. Так,ШиллериГётеупоминаются в связи с
характеристикой Ленского, его «немецкого»
образования.Ричардсони Руссоназваныкак авторы романов, которыми
увлекалась Татьяна.БайрониНаполеонотражают пристрастия Онегина (в его
деревенском кабинете висел портрет
Байрона и стояла статуэтка Наполеона).

На страницах романа называются и
вымышленные лица, в их числелитературные героиимифологические
персонажи. В «Евгении Онегине»
упоминается много литературных героев.
ЭтоЛюдмилаиРуслан, персонажи
самого Пушкина. Это герои других авторов
(Чайлд-Гарольд, Гяур, Жуан– герои
Байрона,Грандисон– герой Ричардсона,Юлия– героиня Руссо, грибоедовскийЧацкий,СветланаЖуковского).

Пушкин называет и мифологических
персонажей. Это Венера, Аполлон,
Терпсихора, Мельпомена.

В чудесном сне Татьяны появляются
персонажи русского фольклора,
подтверждающие тот факт, что «Татьяна
верила преданьям / Простонародной
старины…»

Все указанные персонажи и упоминаемые
на страницах романа реальные и вымышленные
лица раздвигают пространственные и
временные границы произведения.

Анализ отдельных глав, эпизодов и
других элементов композиции произведения

Первая главасодержитэкспозицию
образа Онегина; здесь читатель
знакомится также с автором романа.
Всё это происходит на фоне картин
жизни Петербурга.

Эпиграфом к первой главе служит
цитата из стихотворения П.А.Вяземского
«Первый снег»: «И жить торопится, и
чувствовать спешит». Эпиграф задает
повествованию бодрый, жизнеутверждающий
тон.

В первой главе Пушкин рассказывает о
воспитании, образовании, круге чтения
главного героя, его интересах, образе
жизни.На примере обучения Онегина
Пушкин показывает особенности воспитания
светской молодежи.Образованиемолодых дворян было в то время по
преимуществудомашним. Оно
осуществлялосьгувернерами—французамии былооторвано от ценностей русской
национальной культуры.Пушкин пишет
об Онегине:

Судьба Евгения хранила:

Сперва Madame за ним ходила,

Потом Monsieur ее сменил.

О поверхностном характере образования
Онегина можно судить по тем качествам,
которые ему понадобились в светской
жизни. Пушкин с иронией пишет о своем
герое:

Он по-французски совершенно

Мог изъясняться и писал,

Легко мазурку танцевал

И кланялся непринужденно.

Чего ж вам больше? Свет решил,

Что он умен и очень мил.

В первой главе Пушкин также описывает
день светского молодого человека.Вначале автор рассказывает опозднем
пробужденииОнегина:

Бывало, он еще в постели,

К нему записочки несут.

Что? Приглашенья? В самом деле,

Три дома на вечер зовут…

Далее описывается его прогулка по
бульвару:

Покамест в утреннем уборе,

Надев широкий боливар,

Онегин едет на бульвар

И там гуляет на просторе,

Пока недремлющий брегет

Не прозвонит ему обед.

После прогулки Онегин обедает у Талона,
владельца модного ресторана:

К Talon помчался: он уверен,

Что там уж ждет его Каверин.

После обеда следует посещение театра.
Пушкин и здесь с иронией замечает:

Театра злой законодатель,

Непостоянный обожатель

Очаровательных актрис,

Почетный гражданин кулис,

Онегин полетел к театру.

Онегин завершает свой день на балу:

Вошел. Полна народу зала;

Музыка уж греметь устала;

Толпа мазуркой занята;

Кругом и шум, и теснота…

Онегин
возвращается
домой под утро,
когда трудовой Петербург уже встаёт,
чтобы приняться за работу:

Что ж мой Онегин? Полусонный,

В постелю с бала едет он,

А Петербург неугомонный

Уж барабаном пробужден…

Рассказывая об Онегине, поэт подчеркивает
пустоту и однообразие светской жизни.
Пушкин пишет о своем герое:

Проснется за полдень, и снова

До утра жизнь его готова,

Однообразна и пестра.

И завтра то же, что вчера.

Последняя тема повествованияв
первой главе–знакомство и дружба
Онегина с автором.Поэт дает замечательную
психологическую характеристику героя,
сравнивая черты его личности и особенности
миропонимания с собственным взглядом
на мир:

Условий света свергнув бремя,

Как он, отстав от суеты,

С ним подружился я в том время.

Мне нравились его черты,

Мечтам невольная преданность,

Неподражательная странность

И резкий, охлажденный ум.

Я был озлоблен, он угрюм;

Страстей игру мы знали оба:

Томила жизнь обоих нас;

В обоих сердца жар угас;

Обоих ожидала злоба

Слепой Фортуны и людей

На самом утре наших дней.

В этом психологическом портрете Онегина
проглядывают черты самого Пушкина,
переживавшего в момент написания первой
главы (конец 1823 года) тяжелый душевный
кризис. Между тем автор не забывает
подчеркнуть и «разность» между
собой и героем: несмотря на разочарование
в прежних идеалах, автор не утратил
поэтического взгляда на мир, не изменил
любви к природе, не отказался от милого
его сердцу поэтического творчества.
Кризис 1823-1824 годов был лишь этапом в
духовной эволюции Пушкина, и в отличие
отскептикаОнегина автор романа в
глубинных основах собственной личности
остаетсяоптимистом.

Во второй главеповествование
переноситсяв деревню.Двойной
эпиграф – «О rus!»(«О деревня!») из
Горация и «О Русь!» – связывает тему
деревенской жизнис темойнациональной
самобытности России, выявляетпроблему
русского национального характеракак одну из ведущих в произведении.

Во второй главе происходит знакомство
читателя с Ленским, Ольгой и Татьяной.

В шестой строфе дается экспозиция
образа Ленского:

В свою деревню в ту же пору

Помещик новый прискакал

И столь же строгому разбору

В соседстве повод подавал,

По имени Владимир Ленский,

С душою прямо геттингенской,

Красавец, в полном цвете лет,

Поклонник Канта и поэт.

Он из Германии туманной

Привез учености плоды:

Вольнолюбивые мечты,

Дух пылкий и довольно странный,

Всегда восторженную речь

И кудри черные до плеч.

Ленский, как и Онегин, вызывал чувство
недоверия у соседей-помещиков своими
либеральными настроениями.
«Вольнолюбивые мечты» героя были им
явно чужды.

Здесь же, во второй главе, намечена линия
Ленский – Ольга, художественная роль
которой – раскрыть характеры этих
героев и, главное, оттенить историю
любви Татьяны и Онегина.

Наконец, во второй главе дается экспозиция
образаТатьяны. Автор обращает
внимание наимя«Татьяна»,
которое во времена Пушкина многие
считали простонародным. Поэт умышленно
называет так свою героиню:

Впервые именем таким

Страницы нежные романа

Мы своевольно освятим.

Рассказывая о Татьяне, Пушкин сравнивает
свою героиню с ее сестрой Ольгой:

Ни красотой сестры своей,

Ни свежестью ее румяной

Не привлекла б она очей.

В противопоставлении Татьяны Ольге
отчетливо вырисовывается принцип
симметриив расстановке центральных
персонажей произведения. Внешняя красота
Ольги скрывает заурядную и поверхностную
ее натуру и одновременно оттеняет
внутреннюю, душевную красоту Татьяны.

Здесь же, во второй главе, Пушкин намечает
такие черты характера героини, как
мечтательность,любовь к природе,склонность к чтению романов.

Так, Пушкин рассказывает о своей героине:

Задумчивость, ее подруга

От самых колыбельных дней,

Теченье сельского досуга

Мечтами украшала ей.

Поэт подчеркивает близость Татьяны к
природе:

Она любила на балконе

Предупреждать зари восход.

Автор рассказывает о круге чтения
героини:

Ей рано нравились романы;

Они ей заменяли всё.

Она влюблялася в обманы

И Ричардсона, и Руссо.

Как уже было отмечено, сюжет произведения
построен по принципу «зеркальности».Татьяна влюбляется в Онегина, пишет
емуписьмои в результате получаетотповедь. В конце произведения герои
«меняются ме­стами»: теперь ужеОнегин
влюбляется в Татьяну,пишет ей письмои также получает отповедь.

Третья главаромана содержитзавязку
любовной истории.Не случайноэпиграфк третьей главе взят из французского
автора («Elle était fille, elle était amoureuse»¹,
Malfilâtre). Пушкин напоминает читателю о
воспитании героини на французский
манер, о чтении ею романов, о том, что
сами мысли Татьяны об Онегине навеяны
ее романтическими представлениями о
литературных героях.

Онегин в воображении влюбленной Татьяны
представляется героем прочитанных
ею книг:

Любовник Юлии Вольмар,

Малек-Адель и де Линар,

И Вертер, мученик мятежный,

И бесподобный Грандисон,

Который нам наводит сон, –

Все для мечтательницы нежной

В единый образ облеклись,

В одном Онегине слились.

Себя Татьяна тоже мыслит героиней
романа:

Воображаясь героиней

Своих возлюбленных творцов,

Кларисой, Юлией, Дельфиной,

Татьяна в тишине лесов

Одна с опасной книгой бродит…

Письмо Татьяны–композиционный
центр третьей главы. По мнению
исследователей, например Ю.М.Лотмана,
письмо героини отличается неподдельнойискренностью,задушевностью.
Именно из этого письма мы узнаем о
сокровенных тайнах души Татьяны –оееискренней вере в Бога, о радости
молитвы, о сострадании беднякам, об
одиночествесреди окружающих её
людей.

Вместе с тем письмо содержит словесные
обороты, почерпнутые пушкинской
героинейиз прочитанныхеюкниг.
Татьяна, как и многие ее сверстницы-дворянки,
слабо владела письменной речью на родном
языке, и для объяснения в любви выбрала
французский язык.

Как уже отмечалась, национальная
самобытность натуры Татьяны подчеркнута
образом ее няни. С этой точки зрения
для понимания характера главной героини
исключительно важен такой элемент
композиции, какразговор Татьяны с
няней,исполненный, по мысли Белинского,
истинной народности.

Важный эпизод четвертой главы–отповедь Онегина.Ироническоеотношение автора к этому монологу героя
задается ужеэпиграфом: «Lamoraleestdanslanaturedeschoses»¹(Necker).Смысл отповедигораздо глубже, чем формальное объяснение
Онегиным причин отказа ответить на
чувство Татьяны. Как мы знаем, Онегин
объявил героине, что он не достоин её
любви, а главное, что он «не создан для
блаженства», то есть не готов к семейной
жизни. Отчасти Онегин был искренен: в
самом деле,его душа обмелела, иссохла
в светских интригах, и превосходное
владение «наукой страсти нежной»
обернулось для него душевной
опустошенностью. Была, впрочем, и другая,
главная причина, о которой Онегин
вспомнит позже, в собственном письме к
Татьяне: «Свою постылую свободу / Я
потерять не захотел».Эгоизм,
помышление только лишь о собственной
свободе удержали героя от решительного
шага.

На фоне душевных скорбей отвергнутой
Татьяны рисуются идиллическая картиныухаживания Ленского за своей невестой.
Кажется, ничто не предвещает беду.

В пятой главе рассказывается о святочных
гаданиях, осне Татьяны,об ееименинах, оссоре Онегина с Ленским.

Эпиграфиз баллады В.А.Жуковского
«Светлана» («О, не знай сих страшных
снов / Ты, моя Светлана!») погружает
читателя в стихию народных поверий.
Светлана не раз упоминается в пушкинском
романе, и это не случайно. Героиню
Жуковского уже современники Пушкина
воспринимали как литературную
предшественницу Татьяны, а ее сон – как
прообраз сна Татьяны.Романтический
образ Светланы,созданный литературным
наставником Пушкина, его старшим собратом
по перу, был связан с глубокими
национальными корнями, знаменовал собой
вторжение народно-поэтической стихии
в русскую поэзию. Традиции Жуковского
щедро приумножил Пушкин – вреалистическом
образе Татьяны,связанном не только
с народными поверьями и преданиями, но
и с конкретно-историческими реалиями
русской жизни двадцатых годовXIXвека.

Сон Татьянызанимает особое место
в композиции произведения. С одной
стороны, сон раскрываетглубинные
народные основы характера Татьяны,связь миросозерцания героини с народной
культурой.

С другой стороны, сон Татьяны имеет
пророческий смысл: в нем предсказываются
трагические события шестой главы.

Сцены именин Татьяныпредставляют
собой замечательнуюкартину нравов
провинциального дворянства, еще раз
подчеркивающую такое свойство пушкинского
произведения, какэнциклопедичность.

Пятая глава содержит в себе и важный
сюжетный поворот: здесь рассказывается
об ухаживаниях Онегина за Ольгой, о
гневе Ленского и его решении вызвать
Онегина на дуэль.

Шестая главасодержиткульминацию
сюжета. В ней рассказываетсяо дуэли
Онегина и Ленского.Эпиграфомк
шестой главе послужили слова Петрарки:
«La,sottoigiorninubilosiebrevi, /Nasceunagenteacuil’morirnondole»¹.

В ситуации дуэлиявственно раскрываетсяпротиворечивость нравственного
устроения души Онегина.

С одной стороны, Онегин – «добрый малый»,
искренне привязанный к своему юному
товарищу. Онегин ценит в Ленском
образованность, возвышенные порывы
юности, снисходительно относится к его
стихам.

Однако, «всем сердцем юношу любя», Онегин
не может подавить в себе желания
отомстить Ленскомуза приглашение
на скучный праздник к Лариным и ухаживает
за Ольгой, чем вызывает гнев пылкого и
впечатлительного юноши. Онегин не в
силах также бросить вызов светским
предрассудкам, впечатлительного; онбоится общественного мнения, не
смеет отказаться от дуэли. В результате
– ее неизбежность,трагическая гибель
Ленского и тяжкиедушевные муки
Онегина.

Убийство Онегиным Ленского на дуэли –
кульминация в развитии сюжета.Это
трагическое событие окончательно
разлучает Онегина с Татьяной. Герой,
раздираемый душевными муками, не может
долее оставаться в деревне.

Одновременно дуэль показывает и
«нежизненность» характера Ленского,оторванность героя от действительности.

Осмысляя возможное будущее Ленского
(в случае, если бы тот не погиб на дуэли),
Пушкин намечает для своего героя два
пути. Ленский мог бы стать выдающимся
поэтом:

Быть может, он для блага мира

Иль хоть для славы был рожден;

Его умолкнувшая лира

Гремучий, непрерывный звон

В веках поднять могла…

Однако Ленского могла ожидать жизнь
пошлая и заурядная:

А может быть и то: поэта

Обыкновенный ждал удел.

Прошли бы юношества лета,

В нем пыл души бы охладел.

Во многом он бы изменился,

Расстался б с музами, женился,

В деревне, счастлив и рогат,

Носил бы стеганый халат;

Узнал бы жизнь на самом деле…

Гибель Ленскогона дуэли имеет исимволический смыслдля самого
поэта. Прощаясь с Ленским в конце шестой
главы, автор романа прощаетсяс
собственной молодостью, отмеченной
романтическими мечтаниями.

Но так и быть: простимся дружно,

О юность легкая моя! –

восклицает поэт.

Дуэль Онегина и Ленского –переломное
событие в развитии сюжета. Из седьмой
главы мы узнаем, что Онегин покидает
деревню, Ольга выходит замуж за улана,
Татьяну везут в Москву, на «ярмарку
невест».

Среди важнейших событий седьмой главыотметимпосещение Татьяной дома
Онегина и чтение его книг. Белинский
назвал это событие «актом сознания» в
душе Татьяны. Смысл чтения Татьяной
книг Онегина состоит и в том, что она
глубже понимает характер героя, пытается
постичь его противоречивую натуру.

Центральная тема седьмой главы романа– Москва. О ее значимости свидетельствуют
три эпиграфа, взятые из произведений
разных авторов – современников Пушкина.

Москва, России дочь любима,

Где равную тебе сыскать? –

торжественно вопрошает И.И.Дмитриев.

Как не любить родной Москвы? –

с любовью, но одновременно с иронией
задает вопрос Е.А.Боратын­ский.

Отрывок из «Горя от ума» напоминает нам
о грибоедовской сатире на московское
дворянство:

Гоненье на Москву! Что значит видеть
свет!

Где ж лучше?

Где нас нет.

Эпиграфы передают неоднозначное
отношение поэта к древней столице.

С одной стороны, Москва–родинапоэта. О встрече с ней после ссылки
в Михайловское Пушкин вспоминает в
следующих строках:

Ах, братцы! Как я был доволен,

Когда церквей и колоколен,

Садов, чертогов полукруг

Открылся предо мною вдруг!

Как часто в горестной разлуке,

В моей блуждающей судьбе,

Москва, я думал о тебе!

Москва… Как много в этом звуке

Для сердца русского слилось!

Как много в нем отозвалось!

Москвадля Пушкина была также
символом победы России над Наполеономв войне 1812 года:

Напрасно ждал Наполеон,

Последним счастьем упоенный,

Москвы коленопреклоненной

С ключами старого Кремля:

Нет, не пошла Москва моя

К нему с повинной головою.

Не праздник, не приемный дар,

Она готовила пожар

Нетерпеливому герою…

С другой стороны, Пушкин сатирически
изображает жизнь московского
дворянства.Здесь особенно очевиднытрадиции Грибоедова,реминисценциииз «Горя от ума» («Но в них не видно
перемены…»).

Критическое отношение Пушкина к
московскому свету не случайно. Седьмую
главу, как и восьмую, Пушкин заканчивал
уже после поражения восстания декабристов.
Вернувшись в Москву после ссылки, Пушкин
не встретил многих прежних друзей.
Характерно, что в седьмой главе один
Вяземский «успел» «занять» душу Татьяны.
Хотя действие этой главы развертывается
до 1825 года, «отсвет» последекабрьской
эпохиздесь очевиден.

Восьмая главасодержит в себесюжетную развязку и слова прощания
автора с героями и с читателем. Мотив
прощания присутствует
и в эпиграфе
из Байрона:
«Fare thee well, and if for ever, still for ever, fare thee well»¹.

В восьмой главе действие романа вновь
переносится в Петербург.Сатирический
пафосв изображении высшего светаПетербурга в этой главе разительно
отличается от мягкой иронии, господствующей
в первой главе. Дело в том, что здесь,
как и в седьмой главе, повествующей о
Москве, присутствует «отсвет» эпохи
после поражения восстания декабристов:
те товарищи, которым поэт «в дружной
встрече» читал первые строфы романа,
уже ушли из жизни или оказались на
каторге. Отсюдапечальное настроение
автора в последней главе его творения.

Рассказывая об Онегине в восьмой главе,
Пушкин передает тяжелое душевное
состояние герояпосле убийства
Ленского:

Им овладело беспокойство,

Охота к перемене мест

(Весьма мучительное свойство,

Немногих добровольный крест).

Оставил он свое селенье,

Лесов и нив уединенье,

Где окровавленная тень

Ему являлась каждый день,

И начал странствия без цели…

Душевные муки главного героя наиболее
ярко отразилось в сне-воспоминании²,
составляющем содержаниеXXXVIиXXXVIIстроф восьмой главы:

XXXVI

И что ж? Глаза его читали,

Но мысли были далеко;

Мечты, желания, печали

Теснились в душу глубоко.

Он меж печатными строками

Читал духовными глазами

Другие строки. В них-то он

Был совершенно углублен.

То были тайные преданья

Сердечной, темной старины,

Ни с чем не связанные сны,

Угрозы, толки, предсказанья,

Иль длинной сказки вздор живой,

Иль письма девы молодой.

XXXVII

И постепенно в усыпленье

И чувств и дум впадает он,

А перед ним воображенье

Свой пестрый мечет фараон.

То видит он: на талом снеге,

Как будто спящий на ночлеге,

Недвижим юноша лежит,

И слышит голос: что ж? убит.

То видит он врагов забвенных,

Клеветников, и трусов злых,

И рой изменниц молодых,

И круг товарищей презренных,

То сельский дом – и у окна

Сидит она… и всё она!

Кульминационное событие всего произведения
– трагическая гибель Ленского –
акцентируется таким образом и в последней,
восьмой главе, становясь, наряду со
вспыхнувшей страстью к Татьяне, важнейшей
составляющей внутренней жизни главного
героя. Сон Онегина со всей очевидностью
усиливает эффект «зеркальности»
композиции романа. Сон Онегина
ретроспективно воссоздает то же
трагическое событие (убийство Ленского),
которое было предсказано впророческомсне Татьяны.

Кроме
того, сон Онегина содержит в себе образы,
непосредственно отсылающие читателя
к душевному состоянию Татьяны в срединных
главах романа («тайные преданья сердечной,
темной старины», «предсказанья», «сказки
вздор живой», «письма девы молодой»).

Вместе
с тем сказочным образам из сна Татьяны,
имеющим в основе своей фольклорные
корни и подчеркивающим живую связь
Татьяны со стихией народной жизни, можно
противопоставить метафорический образ
фараона¹
из сна Онегина («перед ним воображенье
свой пестрый мечет фараон»). Как известно,
фараон – название азартной карточной
игры, символизирующей в творчестве
Пушкина власть демонических сил над
человеческой душой (вспомним «Пиковую
даму»). Душа Онегина оказалась целиком
во власти этих сил, и зловещий образ
фараона придает сну героя мрачный
колорит. Мир зла, господствующий в сне
Онегина, включает в себя и «врагов
забвенных», и «клеветников», и «трусов
злых», и «рой изменниц молодых», и «круг
товарищей презренных». Эти лица из
прошлого Онегина, как и образ фараона,
становятся символом
недолжного бытия героя.

В восьмой главе, в соответствии с
принципом «зеркальности», герои
меняются местами. Теперь ужестрасть
вспыхивает в душе Онегина. В чувстве
Онегина к Татьяне можно усмотреть не
только живительную силу, очищающую
душу героя. Скорее это«страсти мёртвой
след»,по образному определению поэта.
Страсть эта не могла исцелить душу
Онегина, она лишь усилила его душевные
муки, вызванные убийством друга.

Письмо Онегина к Татьяне–важнейший
идейный центрвсего романа. В своем
письме Онегин с горечью восклицает:

Я думал: вольность и покой

Замена счастью. Боже мой!

Как я ошибся, как наказан…

Смысл развязкиромана в том, что
Татьяна отвергает Онегина:

Я вас люблю (к чему лукавить?),

Но я другому отдана,

Я буду век ему верна.

Развязка позволяет читателю ясно
осознать не только смысл нравственного
кризиса, переживаемого героем, но и
духовные основания личности героини.
Татьяна сохраняет в душе чувство к
Онегину, однако верность супружескому
долгу для нее превыше всего. Безудержной
страсти Онегина Татьяна противопоставляет
христианскую покорность судьбе(«судьба моя уж решена») инравственную
твердость.

Существенно, что Пушкин в своем романе
показывает своих героев в духовной
эволюции.

Татьяна из мечтательной деревенской
девушки превращается в блистательную
светскую даму. При этом она сохраняет
в своей душе те глубинные нравственные
ценности, которые были заложены в ней
еще в юности. Героиня рассказывает
Онегину о своем отношении к светской
жизни:

А мне, Онегин, пышность эта,

Постылой жизни мишура,

Мои успехи в вихре света,

Мой модный дом и вечера, –

Что в них? Сейчас отдать я рада

Всю эту ветошь маскарада,

Весь этот блеск, и шум, и чад

За полку книг, за дикий сад,

За наше бедное жилище,

За те места, где в первый раз,

Онегин, видела я вас,

Да за смиренное кладбище,

Где нынче крест и тень ветвей

Над бедной нянею моей…

Не полюбив петербургского света, Татьяна
тем не менее терпеливо несет свой крест,
оставаясь преданной женой и выполняя
нелюбимую ею роль великосветской дамы.

Очевидны также те изменения, которые
происходят в душе Онегина на протяжении
романа. В начале произведения Онегин
предстает перед нами легкомысленным
светским франтом. Затем – скептиком,
разочарованным в светской жизни,
одержимым унынием, хандрой. В конце
романа перед нами человек, утративший
смысл жизни.

В конце произведения автор оставляет
Онегина «в минуту, злую для него». Что
произойдет с героем дальше, неизвестно.
Развязка,несущая в себе элементнедосказанности,незавершенности,
–новаторская чертакомпозиции
пушкинского романа.

Природа в романе

Образы природы занимают большое место
в произведении, составляя важнейшую
грань «энциклопедии русской жизни».
Кроме того, пейзаж выполняет несколько
других существенных функций.

Как уже отмечалось выше, описания природы
помогают автору организовать
художественное время романа.Действие
произведения начинается летом. Онегин
летит «в пыли на почтовых» в деревню к
больному дяде. Во второй главе Пушкин
рисует картину деревенской природы:

Господский дом уединенный,

Горой от ветров огражденный,

Стоял над речкою. Вдали

Пред ним пестрели и цвели

Луга и нивы золотые…

Лето сменяется осенью:

Уж небо осенью дышало,

Уж реже солнышко блистало,

Короче становился день;

Лесов таинственная сень

С печальным шумом обнажалась…

Наконец, наступает зима:

В тот год осенняя погода

Стояла долго на дворе,

Зимы ждала, ждала природа.

Снег выпал только в январе…

В начале седьмой главы Пушкин описывает
пробуждение весны:

Гонимы вешними лучами,

С окрестных гор уже снега

Сбежали мутными ручьями

На потопленные луга…

Кроме того, в описаниях природы мы
наблюдаем творческую эволюцию автора,
его путь от романтизма к «поэзии
действительности».

Как известно, Пушкин начинал писать
свое произведение в южной ссылке, в
романтический период творчества. В
первой главе мы встречаем романтическиеобразы природы:

Адриатические волны,

О Брента! Нет, увижу вас

И, вдохновенья снова полный,

Услышу ваш волшебный глас!

Однако в целом в романе преобладают
реалистическиекартины природы,
часто содержащие детали русского быта.
В качестве примера приведем описание
русской зимы в пятой главе произведения:

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,

На дровнях обновляет путь…

Сам Пушкин комментирует подобные картины
следующим образом:

Но, может быть, такого рода

Картины вас не привлекут;

Все это низкая природа;

Изящного немного тут.

В то же время читатель понимает, что
именно в картинах простой русской
природы автор умел найти истинную
поэзию. «Что для прежних поэтов было
низко, то для Пушкина было благородно;
что для них была проза, то для него была
поэзия», – писал Белинский.

Пушкин рисует в своем произведении и
городской пейзаж. Изображение белых
ночей в Петербурге в первой главе
выдержано вромантическомключе.
Поэт рассказывает о том, как он гулял с
Онегиным по набережным Невы, «когда
прозрачно и светло / Ночное небо над
Невою / И вод веселое стекло / Не отражает
лик Дианы…» Городской пейзажв восьмой
главеподчеркнутореалистичен,
дажепрозаичен: «На синих иссеченных
льдах / Играет солнце; грязно тает / На
улицах разрытый снег».

Свою творческую эволюцию от романтизма
к реализмуПушкин осмысляет в
«Путешествии Онегина».

Вначале поэт пишет о романтических
образах природы, волновавших его в
молодости:

В ту пору мне казались нужны

Пустыни, волн края жемчужны,

И моря шум, и груды скал…

Далее Пушкин говорит о своем новом
взгляде на природу:

Иные нужны мне картины:

Люблю песчаный косогор,

Перед избушкой две рябины,

Калитку, сломанный забор…

Помимо этого, образы природыв романе
являются важнейшимсредством
характеристики героев; кроме того,
они помогают понять мироощущение самого
автора.

В отношении к природе автор противопоставил
себя главному герою. Онегина природа
оставляет равнодушным:

Два дня ему казались новы

Уединенные поля,

Прохлада сумрачной дубровы,

Журчанье тихого ручья;

На третий роща, холм и поле

Его не занимали боле;

Потом уж наводили сон…

Для автора же природа является источником
вдохновения:

Я был рожден для жизни мирной,

Для деревенской тишины:

В глуши звучнее голос лирный,

Живее творческие сны.

Что касается Ленского, то природа видится
ему в романтических очертаниях:

Он рощи полюбил густые,

Уединенье, тишину,

И ночь, и звезды, и луну…

Пушкинская Татьяна, «милый идеал»
автора, ближе всех к природе, живет в
одном с ней ритме. Не случайно многие
картины природы в романе читатель видит
глазами Татьяны. Природа сопровождает
героиню на протяжении всего произведения.

Она любила на балконе

Предупреждать зари восход, –

пишет Пушкин о Татьяне во второй главе.
В пятой главе поэт рассказывает, как
Татьяна встречает зиму:

… Проснувшись рано,

В окно увидела Татьяна

Поутру побелевший двор…

В любви Татьяны к русской зиме поэт
видит яркое проявление самобытной
русской души:

Татьяна (русская душою,

Сама не зная почему),

С ее холодною красою,

Любила русскую зиму…

Поэт трогательно описывает прощание
Татьяны с природой, с деревенской жизнью
в седьмой главе романа:

Простите, мирные долины,

И вы, знакомых гор вершины,

И вы, знакомые леса;

Прости, небесная краса,

Прости, веселая природа,

Меняю милый, тихий свет

На шум блистательных сует…

Наконец, природа в романе является также
источником философских размышлений
автора о быстротечности жизни, о
преемственности поколений, о связи
времен. Так, поэт размышляет о смене
поколений в конце второй главы:

Увы! На жизненных браздах

Мгновенной жатвой поколенья

По тайной воле Провиденья

Восходят, зреют и падут;

Другие им вослед идут…

Так наше ветреное племя

Растет, волнуется, кипит

И к гробу прадедов теснит.

Придет, придет и наше время,

И наши внуки в добрый час

Из мира вытеснят и нас!

Описывая в седьмой главе пробуждение
весны, поэт вновь возвращается к мыслям
об уходящей молодости, о быстротечности
жизни:

Как грустно мне твое явленье,

Весна, весна! Пора любви!

Какое томное волненье

В моей душе, в моей крови!

С каким тяжелым умиленьем

Я наслаждаюсь дуновеньем

В лицо мне веющей весны

На лоне сельской тишины!

Созерцая весеннее обновление природы,
автор особенно остро осознает
невосполнимость жизненных утрат:

Или, не радуясь возврату

Погибших осенью листов,

Мы помним горькую утрату,

Внимая новый шум лесов;

Или с природой оживленной

Сближаем думою смущенной

Мы увяданье наших лет,

Которым возрожденья нет?

Таким образом, художественная роль
образов природы в «Евгении Онегине»
многогранна. Пейзаж выполняет
композиционную функцию, помогая автору
организовать художественное время в
романе; в описаниях природы отражается
творческая эволюция автора, его путь
от романтизма к «поэзии действительности»;
пейзаж – средство характеристики
героев, способ самовыражения автора;
наконец, природа в пушкинском произведении
– источник философских размышлений
поэта о жизни, о судьбе, о преемственности
поколений, о связи времен.

Авторские отступления и образ автора

В восьмой статье из цикла «Сочинения
Александра Пушкина» Белинский писал:
«‘‘Онегин’’ есть самое задушевное
произведение Пушкина, самое любимое
дитя его фантазии, и можно указать
слишком на немногие творения, в которых
личность поэта отразилась бы с такой
полнотой, светло и ясно, как отразилась
в ‘‘Онегине’’ личность Пушкина. Здесь
вся жизнь, вся душа, вся любовь его; здесь
его чувства, понятия, идеалы. Оценить
такое произведение – значит оценить
самого поэта во всем объеме его творческой
деятельности».

Как известно, «Евгений Онегин» –
произведение необычного жанра. В письме
к князю П.А.Вяземскому Пушкин отмечал:
«Пишу не роман, а роман в стихах:
дьявольская разница».

Роман в стихах – лироэпическое
произведение, в котором важны не
толькоавторское повествованиео
событиях и героях, но илирические
отступления,в которых внутренний
мир поэта находит свободное, непосредственное
выражение.

В «Евгении Онегине» мы находим различные
типы отступлений:автобиографические,
нравоописательные, исторические,
публицистические, философские.

Кратко охарактеризуем тематику
отступлений. Больше всего в романе
отступлений автобиографического
содержания: автор рассказывает читателю
о своей жизни начиная с лицейских лет
и кончая приездом в Москву, а затем и в
Петербург после ссылки в Михайловское.

В отступлениях мы находим также
философские размышления автора о
быстротечности жизни, о смене поколений.
Поэт делится с читателем своими мыслями
о любви и дружбе, о дуэли и убийстве на
дуэли, высказывая при этом резкое
неприятие индивидуализма и эгоизма
(«Мы все глядим в Наполеоны…»).

Интересны суждения поэта о русской и
западноевропейской литературе и
культуре. Здесь следует, в частности,
отметить отступления о театре в первой
главе, о литературных героях – в третьей,
о поэтических жанрах элегии и оды – в
четвертой.

Поэт высказывает свои суждения о
современных ему поэтах (о Языкове,
Боратынском), о русском языке, об альбомах
уездных барышень и столичных дам, о
современной молодежи, ее образовании,
о вкусах и нравах современного Пушкину
общества, о светских развлечениях, о
балах, о кухне того времени, даже о сортах
вин!

Среди публицистических отступлений
назовем размышления поэта в седьмой
главе о дорогах в России и о будущем
страны. Особо отметим историческое
отступление о Москве в седьмой главе,
где Пушкин восхищается подвигом жителей
древней столицы в войне 1812 года («Напрасно
ждал Наполеон…»).

Интересны также мысли автора о собственном
романе: поэт рассуждает о плане
произведения, о героях, знакомит с ними
читателей; говорит о том, что «пятую
тетрадь» романа нужно «от отступлений
очищать»; наконец, прощается с читателем
и с героями.

Авторские отступления выполняют
несколько функций. Назовем главные из
них. Во-первых, они помогают поэту создать
«энциклопедию русской жизни» (Белинский).
Во-вторых, они раскрывают пред читателем
личность самого автора.

Образ автора «Евгения Онегина»
многогранен. Автор предстает перед нами
в нескольких своих ипостасях: автобиограф,создатель романа, комментатор
собственного произведения, герой романа,
философ, поэт.

В «Евгении Онегине» Пушкин знакомит
читателя с фактами своей биографии.
Наиболее подробно он описывает собственную
жизнь и творческий путь в отступлении
о Музе в начале восьмой главы.

Сначала поэт вспоминает лицейские годы:

В те дни, когда в садах лицея

Я безмятежно расцветал,

Читал охотно Апулея,

А Цицерона не читал,

В те дни в таинственных долинах,

Весной, при кликах лебединых,

Близ вод, сиявших в тишине,

Являться Муза стала мне.

Поэт вспоминает свои первые успехи,
лицейский экзамен, на котором присутствовал
Г.Р.Державин. Поэт говорит о себе и о
своей Музе:

И свет ее с улыбкой встретил,

Успех нас первый окрылил,

Старик Державин нас заметил

И, в гроб сходя, благословил.

Далее автор рассказывает о первом
петербургском периоде своей жизни и
творчества:

Я Музу резвую привел

На шум пиров и буйных споров…

Известно, что в это время поэт участвовал
не только в дружеских пирах, но и в смелых
дискуссиях среди радикально настроенной
молодежи.

Пушкин вспоминает и южную ссылку, о
впечатлениях которой он рассказывает
в следующих строках, посвященных Музе:

Как часто по скалам Кавказа

Она Ленорой, при луне,

Со мной скакала на коне!

Далее поэт сообщает о том, какой предстала
перед ним Муза во время его ссылки в
Михайловское:

И вот она в саду моем

Явилась барышней уездной,

С печальной думою в очах,

С французской книжкою в руках.

В конце отступления о Музе поэт вспоминает,
как она вновь появилась в Петербурге:

Ей нравится порядок стройный

Олигархических бесед,

И холод гордости спокойной,

И эта смесь чинов и лет.

Автобиографические отступления
присутствуют и в других главах романа.
Например, в первой главе поэт вспоминает
о Петербурге в тот момент, когда сам он
находится в южной ссылке:

Там некогда гулял и я,

Но вреден север для меня.

Впечатления южной ссылки отразились и
в следующих строках:

Придет ли час моей свободы?

«Пора, пора!» – взываю к ней;

Брожу над морем, жду погоды,

Маню ветрила кораблей.

Здесь поэт намекает на свой замысел
побега за границу. Здесь же, в первой
главе, он вспоминает о своем юношеском
увлечении Марией Раевской:

Я помню море пред грозою:

Как я завидовал волнам,

Бегущим бурной чередою

С любовью лечь к ее ногам!

А вот в четвертой главе Пушкин рассказывает
о своей жизни в Михайловском:

Но я плоды моих мечтаний

И гармонических затей

Читаю только старой няне,

Подруге юности моей…

Яркое впечатление осталось у поэта о
новой встрече с Москвой, куда он прибыл
после ссылки:

Ах, братцы! Как я был доволен,

Когда церквей и колоколен,

Садов, чертогов полукруг

Открылся предо мною вдруг!

Как часто в горестной разлуке,

В моей блуждающей судьбе,

Москва, я думал о тебе!

Москва… Как много в этом звуке

Для сердца русского слилось!

Как много в нем отозвалось!

Как уже говорилось выше, автор выступает
в произведении и как создатель романа,
и как комментатор собственного
произведения (вспомним, что Пушкин сам
написал к нему примечания), и как философ,
размышляющий о быстротечности человеческой
жизни, о смене поколений («Увы! На
жизненных браздах…»).

Поэт предстает перед нами и как герой
собственного романа. В первой главе он
рассказывает о том, как гуляет со своим
«добрым приятелем» Онегиным по
набережным Невы, в третьей – о письме
Татьяны, которое он хранит у себя:

Письмо Татьяны предо мною,

Его я свято берегу…

Наконец, определим главную, наиболее
существенную грань образа автора. Автор
выступает в романе как поэт.

Именно как поэт он противопоставляет
себя Онегину, который не мог отличить
ямба от хорея и которому «труд упорный»
«был тошен». Но дело не только в том, что
Онегин, в отличие от автора, не умел
писать стихи.

Онегин – скептик. Он не может в полной
мере оценить красоту окружающего мира.
Автору же свойственно особое, поэтическое
отношение к жизни. Даже в обыденном он
умел видеть прекрасное. Как замечал о
Пушкине Белинский, «он созерцал природу
и действительность под особенным углом
зрения, и этот угол был исключительно
поэтический».

Покажем «разность» между автором и
героем на конкретных примерах.

Онегин равнодушно относится к природе.
Вот что пишет Пушкин о первых впечатлениях
Онегина в деревне («Два дня ему казались
новы / Уединенные поля…»).

Для автора же природа – источник
творческого вдохновения:

Я был рожден для жизни мирной,

Для деревенской тишины:

В глуши звучнее голос лирный,

Живее творческие сны…

«Разность» между автором и героем
проявляется также в отношении их к
театру. Онегин зевает на балетах Дидло.
Для автора же театр – «волшебный край».
Онегин скучает на балах. Пушкин же
вспоминает о них с упоением:

Во дни веселий и желаний

Я был от балов без ума…

Итак, равнодушие Онегина к жизни
противопоставлено поэтическому взгляду
на мир автора романа.

Многое сближает автора с Ленским: оба
поэты. Но Ленский – поэт-романтик, Пушкин
– «поэт действительности». Автор
«Евгения Онегина» с иронией пишет о
стихах Ленского:

Он пел разлуку и печаль,

И нечто, и туманну даль,

И романтические розы…

И это не случайно. Романтизм для Пушкина
– пройденный этап в его собственной
творческой биографии. И в то же время
Ленский – натура возвышенная, поэтическая
– во многом ближе автору, нежели скептик
Онегин. Духовный облик Ленского связан
с дорогими Пушкину воспоминаниями о
собственной романтической юности, ее
вольнолюбивых мечтах, несбывшихся
надеждах, возвышенных идеалах. С Ленским
связаны и мысли Пушкина о русских
поэтах-романтиках – друзьях автора
«Евгения Онегина». Не случайно в
отступлении в конце шестой главы, где
автор прощается с погибшим на дуэли
Ленским, он прощается со своей собственной
молодостью: «Но так и быть: простимся
дружно, / О юность легкая моя!»).

Наконец, образ автора раскрывается
через соотношение его с образом Татьяны.
Татьяна – «милый идеал» автора. Поэт
неоднократно высказывает героине свою
симпатию, сочувствует, сострадает ей.

Татьяна, милая Татьяна!

С тобой теперь я слезы лью, –

пишет Пушкин в третьей главе, рассказывая
о том, как Татьяна полюбила Онегина.

Автор берет под защиту Татьяну, оправдывая
ее смелый поступок – письмо к Онегину:

За что ж виновнее Татьяна?

За то ль, что в милой простоте

Она не ведает обмана

И верит избранной мечте?

Простите мне: я так люблю

Татьяну милую мою! –

восклицает автор, рассказывая о
неразделённой любви героини.

Татьяна близка автору своим поэтическим
взглядом на мир, душевной гармонией,
стремлением жить в единении с природой.

Автор-поэт предстает на страницах романа
в своей творческойидуховнойэволюции. Как известно, Пушкин начал
писать свое произведение в 1823 году, в
период южной ссылки, в момент расцвета
романтизма в собственном творчестве.
Не случайно в первой главе романа мы
находим романтические образы
(«Адриатические волны…»).

В последующих главах автор предстает
перед нами уже как «поэт действительности».
Он рисует реалистические картины русской
природы, русского быта («Зима!.. Крестьянин,
торжествуя…»).

В отрывках из «Путешествия Онегина»,
опубликованных Пушкиным в примечаниях
к роману, поэт сам осмысляет свой
творческий путь от романтизма к реализму.
Вот что он пишет о своем романическом
миросозерцании в молодые годы:

В ту пору мне казались нужны

Пустыни, волн края жемчужны,

И моря шум, и груды скал,

И гордой девы идеал…

Романтические иллюзии ушли в прошлое,
и на смену им пришел другой взгляд на
мир («Иные нужны мне картины…»).

На страницах романа отражена не только
творческая, но и духовная эволюция
поэта.

Пушкин начинал писать свое произведение
в 1823 году в южной ссылке, будучи еще
совсем молодым человеком. Поэта живо
волновали страсти, он еще тосковал по
балам, по театру, по другим светским
развлечениям, оставленным им в Петербурге.
Одновременно поэт переживал
мировоззренческий кризис, связанный с
разочарованием в просветительских
идеях, которые он ранее разделял со
своими друзьями – будущими декабристами.

Последующие главы написаны Пушкиным в
Михайловском, где поэт начал вырабатывать
новые для него жизненные ориентиры
(красота русской природы, духовные
ценности простого народа). Отсюда особый
интерес автора к духовному облику
Татьяны, которая стала «милым идеалом»
поэта.

Седьмая и восьмая главы написаны Пушкиным
в период скитаний, житейской неустроенности
и мучительных духовных исканий.

Важно отметить тот факт, что поэт завершал
роман уже после поражения восстания
декабристов, когда любимые друзья
Пушкина оказались на каторге. Отсюда
«отсвет» последекабрьской эпохи,
наблюдаемый нами в последних главах
произведения. Знаменательна в этом
отношении последняя строфа «Евгения
Онегина»:

Но те, которым в дружной встрече

Я строфы первые читал…

Иных уж нет, а те далече,

Как Сади некогда сказал.

Без них Онегин дорисован…

Сделаем выводы. В произведении такого
жанра, как роман в стихах, исключительно
важна роль авторских отступлений и
образа автора. Отступления, написанные
в легкой, непринужденной манере, органично
сопровождают повествование. Авторское
«я» становится важнейшей предпосылкой
художественного единства романа в
стихах.

Отступления выполняют две важнейшие
функции: с их помощью создается
«энциклопедия русской жизни» и
раскрывается многогранный образ самого
автора – создателя романа, его
комментатора, героя, философа, автобиографа,
наконец, поэта, который предстает перед
читателем в творческой и духовной
эволюции.

Онегинская строфа

Пушкинский роман написан онегинской
строфой, что также придает произведению
стройность, законченность, целостность.
Онегинская строфа состоит из четырнадцати
стихов четырехстопного ямба, связанных
определенной последовательностью рифм.
Представим систему рифм в онегинской
строфе с помощью следующей схемы, где
прописные буквы обозначают женские
рифмы, строчные – мужские рифмы:
АбАбВВггДееДжж.

Первые четыре строки связаны перекрестной
рифмой. Следующие четыре строки имеют
смежные (парные) рифмы. Строки с девятой
по двенадцатую связаны опоясывающей
(охватной, кольцевой) рифмой. Последние
две строки связаны парной рифмой.

Большинство строф в «Евгении Онегине»
представляют собой законченное
художественное целое. Как правило,
первые четыре строки содержат экспозицию,
введение в тему. В следующих строках
тема получает развитие, достигает
кульминации. Наконец, заключительное
двустишие нередко содержит эффектную,
афористическую концовку.

Онегинской строфой написан весь текст
романа, кроме писем героев в третьей и
в восьмой главах, а также песни девушек
в конце третьей главы, что акцентирует
своеобразие этих элементов художественного
текста.

Вопросы и задания

1. Где и когда Пушкин начал работу над
«Евгением Онегина»? Когда он в основном
завершил роман? Когда было написано
письмо Онегина к Татьяне? Как менялся
план романа на протяжении его создания?
Сколько глав в окончательном тексте
произведения? Каким образом Пушкин
опубликовал фрагменты из «Путешествия
Онегина»?

2. Почему Пушкин мог утверждать, что в
его романе время «расчислено по
календарю»? Каковы хронологические
рамки событий, составляющих сюжет
произведения?

3. Очертите круг тем, освещенных в «Евгении
Онегине». Почему Белинский назвал
произведение Пушкина «энциклопедией
русской жизни»?

4. Сформулируйте центральную проблему
пушкинского романа. Какие еще проблемы
социально-исторического характера
подняты в «Евгении Онегине»? Осветите
круг нравственно-философских и
эстетических проблем произведения.

5. Как эволюция мировоззрения Пушкина
в 1820-е годы отразилась на идейной
направленности «Евгения Онегина»? Какие
общечеловеческие ценности утверждает
Пушкин в своем романе? Как идеи произведения
связаны с национальными корнями? Какие
жизненные принципы утверждает Пушкин-поэт?
Можно ли сказать, что «Евгений Онегин»
отмечен и сатирическим пафосом?

6. Какие реалистические принципы вы
можете отметить в пушкинском романе? В
чем отличие реалистического романа в
стихах от романтических поэм?

7. Какое жанровое определение дал «Евгению
Онегину» сам Пушкин? Какие традиции
Байрона отметил в пушкинском романе
Белинский? В чем состоит, по мнению
критика, принципиальное новаторство
Пушкина по сравнению с Байроном? Как
сам Пушкин охарактеризовал форму
«Евгения Онегина»?

8. Какие отличительные черты характеризуют
сюжет «Евгения Онегина» и расстановку
центральных персонажей? Кратко
охарактеризуйте экспозицию, завязку,
кульминацию, развязку романа. Какие
элементы произведения, помимо сюжетного
построения, играют важную роль?

9. Кого из героев романа можно назвать
главными, второстепенными, эпизодическими?
Какие персонажи являются сюжетообразующими?
Можно ли считать автора одним из
персонажей романа?

10. Почему Онегина можно назвать героем
времени? Охарактеризуйте социальный
статус персонажа, его взгляды, интересы.
Что сближает Онегина с оппозиционно
настроенной молодежью? Почему мы можем
утверждать, что Онегин – лицо пушкинского
круга? Какие противоречия отличают
мировоззрение и характер героя? Почему
Онегина называют «лишним человеком»?
Отметьте некоторые художественные
средства создания его образа.

11. Какой тип пушкинской эпохи воссоздан
в образе Ленского? Расскажите об
образовании героя, о складе его личности.
Почему гибель Ленского приобретает в
романе символическое значение? Кратко
охарактеризуйте художественные средства
создания его образа.

12. Почему создание образа Татьяны
Белинский определил как подвиг Пушкина?
Какие черты русского национального
характера соединились в Татьяне? В чем
проявляется самобытность её натуры?
Как другие персонажи романа оттеняют
Татьяну? Какова роль Татьяны в сюжете
произведения? Почему автор называет
Татьяну «милым идеалом»?

13. Сделайте обзор второстепенных и
эпизодических персонажей «Евгения
Онегина». Какую роль в создании
«энциклопедии русской жизни» они играют?
Какие реальные исторические лица,
литературные герои и мифологические
персонажи упоминаются на страницах
пушкинского романа? Каково их значение
в произведении?

14. Охарактеризуйте композиционные
функции отдельных глав «Евгения Онегина».
Выявите значение эпиграфов, основных
событий, составляющих сюжет произведения.
Особое внимание уделите таким элементам
композиции, как письма персонажей, сон
Татьяны, эпизод дуэли, сон-видение
Онегина, последнее объяснение героев.
Что изменилось в мировоззрении Онегина
и Татьяны на протяжении романа? В чем
проявляется «недосказанность» развязки
произведения?

15. Расскажите об основных функциях
образов природы в произведении. Как
пейзаж помогает автору организовать
художественное время в романе, раскрыть
характеры героев? Как через образы
природы раскрывается миросозерцание
автора, его творческая эволюция?

16. Назовите основные типы и темы авторских
отступлений в «Евгении Онегине».
Приведите примеры отступлений разного
характера. Какие грани образа автора
раскрываются на страницах романа?
Охарактеризуйте их, выявляя соотношение
образа автора с образами героев. Как на
страницах произведения отражены
жизненный путь, творческая и духовная
эволюция поэта?

17. Что такое онегинская строфа? Каково
её построение? Какие элементы текста
«Евгения Онегина» написаны не онегинской
строфой?

18. Составьте план-конспект и подготовьте
устное сообщение на тему: «”Евгений
Онегин” как “энциклопедия русской
жизни”».

19. Напишите сочинение на тему: «Москва
в комедии А.С.Грибо­едова “Горе от
ума” и в романе А.С.Пушкина “Евгений
Онегин”».