Главный герой сказки шурале

Есть аул вблизи Казани, по названию Кырлай.
Даже куры в том Кырлае петь умеют… Дивный край!

Хоть я родом не оттуда, но любовь к нему хранил,
На земле его работал — сеял, жал и боронил.

Он слывет большим аулом? Нет, напротив, невелик,
А река, народа гордость,— просто маленький родник.

Эта сторона лесная вечно в памяти жива.
Бархатистым одеялом расстилается трава.

Там ни холода, ни зноя никогда не знал народ:
В свой черед подует ветер, в свой черед и дождь
пойдет.

От малины, земляники все в лесу пестрым-пестро,
Набираешь в миг единый ягод полное ведро.

Часто на траве лежал я и глядел на небеса.
Грозной ратью мне казались беспредельные леса.

Точно воины, стояли сосны, липы и дубы,
Под сосной — щавель и мята, под березою — грибы.

Сколько синих, желтых, красных там цветов
переплелось,
И от них благоуханье в сладком воздухе лилось.

Улетали, прилетали и садились мотыльки,
Будто с ними в спор вступали и мирились лепестки.

Птичий щебет, звонкий лепет раздавались в тишине
И пронзительным весельем наполняли душу мне.

Здесь и музыка, и танцы, и певцы, и циркачи,
Здесь бульвары, и театры, и борцы, и скрипачи!

Этот лес благоуханный шире моря, выше туч,
Словно войско Чингис-хана, многошумен и могуч.

И вставала предо мною слава дедовских имен,
И жестокость, и насилье, и усобица племен.

2
Летний лес изобразил я,— не воспел еще мой стих
Нашу осень, нашу зиму и красавиц молодых,

И веселье наших празднеств, и весенний сабантуй…
О мой стих, воспоминаньем ты мне душу не волнуй!

Но постой, я замечтался… Вот бумага на столе…
Я ведь рассказать собрался о проделках шурале.

Я сейчас начну, читатель, на меня ты не пеняй:
Всякий разум я теряю, только вспомню я Кырлай.

Разумеется, что в этом удивительном лесу
Встретишь волка, и медведя, и коварную лису.

Здесь охотникам нередко видеть белок привелось,
То промчится серый заяц, то мелькнет рогатый лось.
Много здесь тропинок тайных и сокровищ, говорят.
Много здесь зверей ужасных и чудовищ, говорят.

Много сказок и поверий ходит по родной земле
И о джиннах, и о пери, и о страшных шурале.

Правда ль это? Бесконечен, словно небо, древний лес,
И не меньше, чем на небе, может быть в лесу чудес.

Об одном из них начну я повесть краткую свою,
И — таков уж мой обычай — я стихами запою.

Как-то в ночь, когда, сияя, в облаках луна скользит,
Из аула за дровами в лес отправился джигит.

На арбе доехал быстро, сразу взялся за топор,
Тук да тук, деревья рубит, а кругом — дремучий бор.
Как бывает часто летом, ночь была свежа, влажна.
Оттого, что птицы спали, нарастала тишина.
Дровосек работой занят, знай стучит себе, стучит,
На мгновение забылся очарованный джигит.
Чу! Какой-то крик ужасный раздается вдалеке.
И топор остановился в замахнувшейся руке.

И застыл от изумленья наш проворный дровосек.
Смотрит — и глазам не верит. Кто же это? Человек?
Джинн, разбойник или призрак этот скрюченный урод?
До чего он безобразен, поневоле страх берет.
Нос изогнут наподобье рыболовного крючка,
Руки, ноги — точно сучья, устрашат и смельчака.
Злобно вспыхивают очи, в черных впадинах горят.
Даже днем, не то что ночью, испугает этот взгляд.

Он похож на человека, очень тонкий и нагой,
Узкий лоб украшен рогом в палец наш величиной.
У него же в пол-аршина пальцы на руках кривых,—
Десять пальцев безобразных, острых, длинных
и прямых.

И в глаза уроду глядя, что зажглись, как два огня,
Дровосек спросил отважно: «Что ты хочешь от меня?»

«Молодой джигит, не бойся, не влечет меня разбой,
Но хотя я не разбойник — я не праведник святой.

Почему, тебя завидев, я издал веселый крик?
Потому, что я щекоткой убивать людей привык.

Каждый палец приспособлен, чтобы злее щекотать,
Убиваю человека, заставляя хохотать.

Ну-ка пальцами своими, братец мой, пошевели,
Поиграй со мной в щекотку и меня развесели!»

«Хорошо, я поиграю,— дровосек ему в ответ.-
Только при одном условье… Ты согласен или нет?»

«Говори же, человечек, будь, пожалуйста, смелей,
Все условия приму я, но давай играть скорей!»

«Если так — меня послушай, как решишь —
мне все равно.
Видишь толстое, большое и тяжелое бревно?
Дух лесной! Давай сначала поработаем вдвоем,
На арбу с тобою вместе мы бревно перенесем.
Щель большую ты заметил на другом конце бревна?
Там держи бревно покрепче, сила вся твоя нужна!..»

На указанное место покосился шурале.
И, джигиту не переча, согласился шурале.

Пальцы длинные, прямые положил он в пасть бревна…
Мудрецы! Простая хитрость дровосека вам видна?

Клин, заранее заткнутый, выбивает топором,
Выбивая, выполняет ловкий замысел тайком.

Шурале не шелохнется, не пошевельнет рукой,
Он стоит, не понимая умной выдумки людской.

Вот и вылетел со свистом толстый клин, исчез во мгле…
Прищемились и остались в щели пальцы шурале.

Шурале обман увидел, шурале вопит, орет.
Он зовет на помощь братьев, он зовет лесной народ.

С покаянною мольбою он джигиту говорит:
«Сжалься, сжалься надо мною! Отпусти меня, джигит!

Ни тебя, джигит, ни сына не обижу я вовек.
Весь твой род не буду трогать никогда, о человек!

Никому не дам в обиду! Хочешь, клятву принесу?
Всем скажу: «Я — друг джигита. Пусть гуляет он
в лесу!»

Пальцам больно! Дай мне волю! Дай пожить мне
на земле!
Что тебе, джигит, за прибыль от мучений шурале?»

Плачет, мечется бедняга, ноет, воет, сам не свой.
Дровосек его не слышит, собирается домой.

«Неужели крик страдальца эту душу -не смягчит?
Кто ты, кто ты, бессердечный? Как зовут тебя, джигит?

Завтра, если я до встречи с нашей братьей доживу,
На вопрос: «Кто твой обидчик?» — чье я имя назову?»

«Так и быть, скажу я, братец. Это имя не забудь:
Прозван я «Вгодуминувшем»… А теперь —
пора мне в путь».

Шурале кричит и воет, хочет силу показать,
Хочет вырваться из плена, дровосека наказать.

«Я умру. Лесные духи, помогите мне скорей!
Прищемил Вгодуминувшем, погубил меня злодей!»

А наутро прибежали шурале со всех сторон.
«Что с тобою? Ты рехнулся? Чем ты, дурень, огорчен?

Успокойся! Помолчи-ка! Нам от крика невтерпеж.
Прищемлен в году минувшем, что ж ты в нынешнем
ревешь?»

• Обычно описывается как низкорослое, горбатое, с длинными тонкими пальцами, длинными ногами, бородой и небольшим рогом на лбу. Убивает людей щекоткой. Отбивает лошадей от табуна и катается на них, может загнать лошадь до смерти. Шурале ловят, смазывая спину лошади смолой. Шурале боится воды, поэтому от него спасаются, перепрыгнув через речку или ручей. Герои сказок также обманывают Шурале, защемив ему пальцы в щель в дереве.
• Шурале — герой поэмы Габдуллы Тукая «Шурале», а также персонаж ряда татарских и башкирских сказок.
• По третьему тому спорного по достоверности произведения «Джагфар тарихы», припысываемому Бахши Иману, Шурале считается божеством-трикстером: «…Шурале (сын Тама и Улят) — дух засухи и смерти… Шурале позднее стали называть Шайтаном (Дьяволом)… Тангра сотворил только Невидимый мир, а весь Видимый мир и человека сотворил с его разрешения Шурале. Только душа у человека сотворена Тангрой. Для того, чтобы эти души после смерти человека смогли подняться в Небо, к Тангре, и получить от Творца вечное блаженство в Невидимом Мире, надо полностью отказаться от всего плотского и сохранять полное равенство между людьми. Не должно быть подчинения одного другому, государства, чиновников, войска, зависти, денег, богатства и бедности, личного имущества. Даже жёны должны быть общими. Не должно быть также никаких руководителей молитв (священников), зданий для молитв и обязательных символов Тангры, ибо каждый обязан молиться Тангре сам, где угодно и без всяких условностей, а не поручать моления неизвестным людям — возможным грешникам (молитвы которых недействительны из-за их преступлений). Маджары запрещали войны во имя правителей и убийства животных, у которых не было неравенства, но убивали богатых и вешали кам-боянов, говоря: «Если вы — очень уж выдающиеся, смышлёные и всезнающие — то служите самому Тангре, а не слугам Шурале!» Маджары говорили: «Хорош только непрерывно жертвующий [во имя других]. Отсюда — их название «Маджары» — «жертвенные». «А наши аристократы называли Маджаров «ельбегенами», «грачами» и «айярами»».

ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший)

• В татарской мифологии — это лесной дух в облике волосатого мужчины с рогом на лбу и длинными пальцами
• По поверьям, он сбивает людей с пути, заманивает в чащу, может защекотать до смерти
• У западно-сибирских татар он примерно соответствует «Пицину (Пицену)» духу хозяину леса
• у уральских татар и башкир он примерно соответствует «Ярымтыку» (ярым — половина) в башкирской мифологии демоническое существо, и по некоторым представлениям, он является людям в образе человека, но с одним глазом и на одной ноге. Согласно легендам и преданиям, он любит кататься на лошади. Дважды в него стрелять нельзя, так как поймав первую стрелу, он превращает её в лук, а второй убивает своего преследователя. Имеет семью, его дочери отличаются красотой. Иногда человек вступает с ним в брак, от которого происходят родовые подразделения (легенда «ЯРЫМТЫК АРАҺЫ (Род потомков ярымтык)») и встречается в мифологии многих народов

Балет

• Композитор — Фарид Яруллин (1941)
• Либретто — Ахмеда Файзи и Леонида Якобсона по одноименной поэме Габдуллы Тукая
• Премьера — Татарский академический театр оперы и балета имени Мусы Джалиля (1945)
  • Возобновлённая постановка:
  • Балетмейстер-постановщик — Владимир Яковлев
  • Дирижёр — Владимир Васильев
  • Художник — Андрей Кноблок

Действующие лица

• «СӨЕМБИКӘ (Сююмбикя)» — девушка-птица
• «АЛИ-БАТЫР (Али-Батыр)», Былтыр, — охотник
• Мать Батыра
• Отец Батыра
• Главная сваха
• Главный сват
• «ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший)» — злой леший
• Огненная ведьма
• Шайтан
• Девушки-птицы, свахи, сваты.

Краткое содержание

Действие первое

Дремучий лес. Ночь. Освещаемые слабым светом луны, мрачно чернеют вековые деревья. В дупле одного из них — логово Шурале, злобного владыки леса.
Светает. На лесной поляне появляется юноша-охотник Батыр. Увидев пролетающую птицу, он хватает лук и стрелы и устремляется вслед за ней. Из своего логова вылезает Шурале. Просыпаются все лесные духи, подвластные ему. Джины, ведьмы, шуралята развлекают плясками своего повелителя.
Восходит солнце. Нечисть прячется. На поляну опускается стая птиц. Они сбрасывают крылья и превращаются в девушек. Девушки разбегаются по лесу. Последней освобождается от крыльев красавица Сюимбике и тоже уходит в лес. Шурале, следивший за ней из-за дерева, подкрадывается к крыльям и утаскивает их в свое логово.
Из лесу появляются девушки. Они водят на поляне веселые хороводы. Неожиданно с дерева на них прыгает Шурале. Перепуганные девушки стремительно поднимают свои крылья и, став птицами, поднимаются в воздух. Только Сюимбике мечется, не находя своих крыльев. Шурале приказывает шуралятам окружить девушку. Пленница в ужасе. Шурале готов торжествовать победу, но из лесу выбегает Батыр и бросается на помощь Сюимбике. Разъяренный Шурале хочет задушить Батыра, но юноша сильным ударом повергает чудище на землю.
Напрасно Сюимбике вместе со своим спасителем ищет повсюду крылья. Устав от бесплодных поисков, измученная Сюимбике опускается на землю и засыпает. Батыр осторожно берет спящую девушку-птицу на руки и уходит с ней.
Поверженный Шурале грозит жестоко отомстить Батыру, похитившему у него девушку-птицу.

Действие второе

Двор Батыра в праздничном убранстве. Все односельчане пришли сюда на пир в честь обручения Батыра с красавицей Сюимбике. Веселятся гости, резвятся ребятишки. Только одна невеста грустна. Не может Сюимбике забыть об утраченных крыльях. Батыр старается отвлечь девушку от печальных мыслей. Но ни лихие пляски джигитов, ни девичьи хороводы не могут развеселить Сюимбике.
Праздник окончен. Гости расходятся. Незамеченный никем, во двор тайком проникает Шурале. Улучив удобную минуту, он подбрасывает Сюимбике ее крылья. Девушка с восторгом прижимает их к себе и хочет взлететь, но в нерешительности останавливается: ей жаль покинуть своего спасителя. Однако желание подняться в воздух оказывается сильнее. Сюимбике взлетает ввысь.
Тут же она попадает в окружение вороньей стаи, посланной Шурале. Птица хочет вырваться, но воронье заставляет ее лететь к логову своего владыки.
Во двор выбегает Батыр. Он видит в небе улетающую белую птицу, которая бьется в кольце черных воронов. Схватив горящий факел, Батыр устремляется в погоню.

Действие третье

Логово Шурале. Здесь томится в плену девушка-птица. Но Шурале не удается сломить гордый нрав Сюимбике, девушка отвергает все его притязания. В ярости Шурале хочет отдать ее на растерзание лесной нечисти.
В этот момент на поляну с факелом в руке выбегает Батыр. По повелению Шурале все ведьмы, джины и шуралята набрасываются на юношу. Тогда Батыр поджигает логово Шурале. Злые духи и сам Шурале гибнут в огненной стихии.
Батыр и Сюимбике одни среди бушующего пламени. Батыр протягивает девушке ее крылья — единственный путь к спасению. Но Сюимбике не хочет оставить любимого. Она бросает крылья в огонь — пусть они погибнут оба. Тотчас же лесной пожар гаснет. Освобожденный от нечисти лес сказочно преображается. Появляются родители, сваты и друзья Батыра. Они желают счастья жениху и невесте.

История

История создания балета «Шурале» восходит к 1930-м годам ХХ века.

• 1934 год — принято постановление о создании театра оперы и балета в Казани.
• Сразу же в Московской консерватории начала работу татарская оперная студия, куда вошли студенты-композиторы, среди которых — сын народного музыканта, композитора Загидуллы Яруллина — двадцатилетний Фарид Яруллин.
• Еще в Москве он вместе с молодым литератором Ахмедом Файзи сочинил балет «Шурале».
• Вскоре балет был включен в репертуарный план нового Казанского театра.
• Премьера была запланирована на август 1941 года.
• Для работы над спектаклем в Казань прислали Леонида Якобсона, назначенного постановщиком первого национального татарского балета.
• Взявшись за работу, хореограф перекроил то, что было придумано либреттистом Ахмедом Файзи.
• Для Яруллина эти переделки означали новый виток работы — он должен был быстро переработать написанное и дописать немало новых фрагментов.
  • «Сохранились рассказы, как для этого его запирали в номере главной Казанской гостиницы «Совет», откуда он сбегал, спускаясь по водосточной трубе», — рассказывают в театре.
• Наконец, к июню 1941 года клавир был полностью готов, но реализации замысла помешала Великая Отечественная война:
  • Композитор Фарид Яруллин погиб на фронте в октябре 1943 года.
• В Казани балет был подготовлен к постановке и показан в марте 1945 года, но в другой хореографии.
• Леонид Якобсон получил возможность завершить начатую работу только в 1950 году, когда «Шурале» решено было поставить в Ленинграде.
  • Для театра имени С.М.Кирова была создана новая редакция балета — либретто окончательно переделано, а клавир заново оркестрован.
  • Через год после ленинградской премьеры балет получил Государственную премию СССР, через пять лет был перенесен в Большой театр Союза ССР в Москву.
• В других городах и в постановке других хореографов балет ставился в 1950-70-е годы более 20 раз, но в историю балета он вошёл, прежде всего, как произведение Фарида Яруллина и Леонида Якобсона.

Постановки

• Композитор — Фарид Яруллин
• Инструментовка — Ф.В.Витачек, преподававший оркестровку и чтение партитур в Институте имени Гнесиных
• Либретто — Ахмед Файзи и Леонид Якобсон
• 3 июля 1941 года — состоялась генеральная репетиция
  • Казань
  • труппа — «Остров танца»
  • танцовщики Татарского театра оперы и балета
  • Балетмейстер — Леонид Якобсон
  • художник — Евгений Моисеевич Мандельберг, учился в Киевском университете, живопись изучал в художественной студии под руководством Е.Е.Лансере в Ростове-на-Дону (1920–21)
  • Дирижёр — Ильяс Аухадеев
  • Исполнители:
    • СӨЕМБИКӘ (Сююмбикя) — партия ставилась на К.В.Рыхлову, на генеральной репетиции исполняла Нагима Балтачеева
    • АЛИ-БАТЫР (Али-Батыр) — партия ставилась на Н.Д.Суворова, на генеральной репетиции исполнял Абдрахман Кумысников
    • ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший) — Габдулбари Ахтямов
• 12 марта 1945 года — премьера новой редакции там же
  • Либретто — Леонид Алексеевич Жуков (1890—1951) ,преподаватель классического танца Большого театра Союза ССР, Заслуженный артист Республики, и Гай Тагиров
  • художник — Петр Сперанский
  • Дирижёр — Ильяс Аухадеев
  • Исполнители:
    • СӨЕМБИКӘ (Сююмбикя) — Анна Гацулина
    • АЛИ-БАТЫР (Али-Батыр) — Габдулбари Ахтямов
    • ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший) — Владимир Романюк
• 28 мая 1950 года под названием «АЛИ-БАТЫР (Али-Батыр)» — Государственная премия СССР, 1951, балетмейстер и исполнители главных партий
  • Ленинградский государственный академический театр оперы и балета имени С.М.Кирова
  • Вторая редакция
  • балет в 3 актах 4 картинах
  • Новая инструментовка и редакция В.А.Власова и В.Г.Фере
  • балетмейстер — Леонид Якобсон
  • художники — А.И.Птушко, Л.И.Мильчин, И.П.Иванов-Вано
  • дирижёр — П.Э.Фельдт
  • Исполнители:
    • СӨЕМБИКӘ (Сююмбикя) — Н.М.Дудинская, затем А.Я.Шелест, И.Б.Зубковская
    • АЛИ-БАТЫР (Али-Батыр) — А.А.Макаров, затем К.М.Сергеев, Б.Я.Брегвадзе
    • ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший) — И.Д.Бельский, затем Р.И.Гербек
• 1971 год — под названием «ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший)»
  • там же, возобновлён
• 1980 год — экранизирован на ТВ в под названием «Лесная сказка»
• 29 января 1955 года под названием «ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший)»
  • Большой театр Союза ССР, в помещении филиала
  • балетмейстер — Леонид Якобсон
  • художник Л.И.Мильчин
  • дирижёр — Г.Н.Дугашёв
  • Исполнители:
    • СӨЕМБИКӘ (Сююмбикя) — М.М.Плисецкая
    • АЛИ-БАТЫР (Али-Батыр) — Ю.Г.Кондратов
    • ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший) — В.А.Левашёв
• 1960 год
  • Большой театр Союза ССР, в помещении филиала
  • балетмейстер — Леонид Якобсон
  • художник Л.И.Мильчин
  • дирижёр — М.Ф.Эрмлер
  • Исполнители:
    • СӨЕМБИКӘ (Сююмбикя) — М.В.Кондратьева
    • АЛИ-БАТЫР (Али-Батыр) — В.В.Васильев
    • ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший) — В.А.Левашёв
• 1985 год
  • сцены из балета «ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший)» в 1 акте
  • труппа «Хореографические миниатюры»
  • балетмейстер — Леонид Якобсон
• 1952 год — Саратов
  • балетмейстер — В.Т.Адашевский
• 1955 год — Ульяновск
  • балетмейстер — Я.Е.Брунак
• 1957 год — Горький
  • балетмейстер — О.М.Дадишкилиани
• 1968 год — Новосибирск
  • балетмейстер — И.Г.Есаулов

Признание

• Удостоен:
  • Государственная премия СССР (1951)
  • Государственная премия Татарской АССР имени Габдуллы Тукая (1958) (композитор посмертно)
  • Постановки в театрах Ленинграда, Москвы, Киева, Одессы, Риги, Вильнюса, Таллина, Душанбе, Алма-Аты, Ташкента, а также за рубежом: Болгарии, Голландии, Румынии, Польши, Германии, Албании, Египта
  • Первое представление (2-й редакции): Ленинград, Театр оперы и балета имени Серегя Мироновича Кирова, 28 июня 1950 года

Пьеса

• Драматург — Дарджия Аппакова
• Написана в 1944 году

Источники

• «Татарский энциклопедический словарь» Казань, Институт Татарской энциклопедии АН РТ, 1999
• «Татарская энциклопедия» Казань, Институт Татарской энциклопедии АН РТ, 2002-14
• Композиция и постановка танца «ШҮРӘЛЕ (Шурале, Леший)»

Шурале́ (тат. шүрәле, также у татар известен как урман иясе, у башкир как ярымтыҡ^[1]) — антропоморфное мифическое существо татарских и башкирских сказок, персонификация духа леса.

Внешний вид и повадки

Обычно описывается как низкорослое, горбатое, с длинными тонкими пальцами, длинными ногами, бородой и небольшим рогом на лбу. Убивает людей щекоткой. Отбивает лошадей от табуна и катается на них, может загнать лошадь до смерти. Шурале ловят, смазывая спину лошади смолой. Шурале боится воды, поэтому от него спасаются, перепрыгнув через речку или ручей. Герои сказок также обманывают Шурале, защемив ему пальцы в щель в дереве.

По сказкам также известно, что он любил ездить на лошадях, имел семью. Не имеет мозгов.

Образ в литературе

Шурале — герой поэмы Габдуллы Тукая «Шурале», а также персонаж ряда татарских и башкирских сказок.

По третьему тому спорного по достоверности произведения «Джагфар тарихы», припысываемому Бахши Иману, Шурале считается божеством-трикстером:

… Шурале (сын Тама и Улят) — дух засухи и смерти… Шурале позднее стали называть Шайтаном (Дьяволом)… Тангра сотворил только Невидимый мир, а весь Видимый мир и человека сотворил с его разрешения Шурале. Только душа у человека сотворена Тангрой. Для того, чтобы эти души после смерти человека смогли подняться в Небо, к Тангре, и получить от Творца вечное блаженство в Невидимом Мире, надо полностью отказаться от всего плотского и сохранять полное равенство между людьми. Не должно быть подчинения одного другому, государства, чиновников, войска, зависти, денег, богатства и бедности, личного имущества. Даже жены должны быть общими. Не должно быть также никаких руководителей молитв (священников), зданий для молитв и обязательных символов Тангры, ибо каждый обязан молиться Тангре сам, где угодно и без всяких условностей, а не поручать моления неизвестным людям — возможным грешникам (молитвы которых недействительны из-за их преступлений). Маджары запрещали войны во имя правителей и убийства животных, у которых не было неравенства, но убивали богатых и вешали кам-боянов, говоря: «Если вы — очень уж выдающиеся, смышленые и всезнающие — то служите самому Тангре, а не слугам Шурале!» Маджары говорили: «Хорош только непрерывно жертвующий [во имя других]. Отсюда — их название «Маджары» — «жертвенные». «А наши аристократы называли Маджаров «ельбегенами», «грачами» и «айярами».

— Бахши Иман «Джагфар Тарихы», том 3

Топонимика

Компонент «шурале» встречается в нескольких оронимах в горных районах Башкортостана, преимущественно в форме Шуралетау «гора Шурале» и Шуралекая «скала Шурале».

См. также

• Арзюри — чувашский аналог
• Пицен — сибирскотатарский аналог
• Леший — славянский аналог
• Эбэдэ

Примечания

1. ↑ Мифы народов мира/под ред. Токарева С. А. — М., Советская энциклопедия, 1992 г. — т.2

Ссылки

• Айгуль Габаши, «ШУРАЛЕ», журнал «Татарский мир» № 3, 2005

Шурале: дитя природы неизвестного происхождения

Знаменитые «бренды» Татарстана, часть 32-я

Большинству из нас среди персонажей татарской мифологии знакомы разве что Су Анасы да Шурале — сказки Габдуллы Тукая стали для современных татар практически единственным окошком в пантеон древних духов, которых боялись наши предки. Недавно в широкое употребление еще вернулся Убыр, спасибо Наилю Измайлову за одноименную книгу. Есть еще Бичура (женский аналог домовенка Кузи, у нее даже рубаха красная), Убырлы Карчык (двоюродная сестра Бабы-яги), Дию пэрие (нечисть, которая, впрочем, не прочь заключить брак с человеком) и другие маловлиятельные представители нечистой силы. Но самым «распиаренным» и «забрендованным» среди них всех остается Шурале.

Шурале и сказка Тукая

Согласно каноническим представлениям, Шурале — дух леса. Он живет в чащобе, видом страшен, космат, одежды не носит, у него есть рог. По некоторым данным, у него перевернуты ступни ног: пятки смотрят вперед, а пальцы назад. Вид наш герой имеет устрашающий. Вот как писал Тукай:

«До чего он безобразен, поневоле страх берет!
Нос изогнут наподобье рыболовного крючка,
Руки, ноги — словно сучья, устрашат и смельчака
Злобно вспыхивая, очи в черных впадинах горят,
Даже днем, не то что ночью испугает этот взгляд!
Он похож на человека, очень тонкий и нагой,
Узкий лоб украшен рогом в палец наш величиной.
У него же в пол-аршина пальцы на руках кривых —
Десять пальцев безобразных, острых, длинных и прямых».

По сказке Тукая, любимое хобби Шурале — убивать людей щекоткой (для этого ему и нужны длинные и умелые пальцы). Но бедняга не слишком-то и умен: джигит-дровосек его обхитрил в два счета, зажав пальцы Шурале в щель бревна. А в ответ на просьбу назвать свое имя представился как Былтыр (в переводе с татарского — В-прошлом-году). И когда соплеменники (да-да, шурале в лесу не один, они живут племенем) спрашивают его, кто его обидел, тот вполне логично отвечает: «Пальцы прищемил В прошлом году». Помощи бедный дух не получает даже от своих соплеменников: «Прищемлен в году минувшем, что ж ты в нынешнем ревешь?»

Интересный факт: Тукай подписывал свои сатирические стихотворения псевдонимом «Шурале». И на это ссылался Наки Исанбет, когда искал в Шурале проявления татарского духа:

1. Шурале, как и все татары, обожает лошадей;
2. «он вечно радостный, вечный оптимист»;
3. бесстрашный, не выдающий своего страха;
4. свободолюбивый. В общем, настоящий татарин.

Что умеет Шурале

Татарские народные сказки, в которых фигурирует Шурале, рисуют его как хитрого, бойкого и веселого персонажа. Он этакий недоделанный трикстер, у которого в конечном итоге ничего не получается. Он любит шутить и проказничать. Обожает по ночам воровать лошадей и загонять их чуть ли не насмерть — и деревенские жители его ловят, измазав спину коня смолой. Он боится воды, поэтому от него легко спасаются, перепрыгнув через ручей или войдя в речку (хотя там поджидает Су Анасы).

Венгерский ученый Габор Балинт в 1875 году, татарский просветитель Каюм Насыри в 1880-м, Таип Яхин в сборнике сказок 1900 года издания приводили разные варианты рассказов о Шурале. Одним из этих рассказов и руководствовался Тукай — он, кстати, признавался, что пример взял с Пушкина, который тоже обрабатывал сюжеты народных сказок, услышанные от сказителей.

Есть три самых популярных сюжета о Шурале. Первый — про Былтыра. Второй — о ловле Шурале на смолу. И третий — о том, как дух заманил в непроходимую чащу старика, но тот благодаря молитвам муллы смог выйти из леса живым и невредимым. Как видим, Тукай выбрал самый показательный для того, чтобы продемонстрировать сноровку и ум татарского дровосека. Еще из полезных сведений о Шурале — его можно обмануть, переодев на себе одежду наизнанку, а новые шурале родятся из капель крови старого, причем по несколько штук сразу (гидра, у которой на месте отсеченной головы вырастают две, просто отдыхает по сравнению с татарским лешим). Впрочем, если очень захочется убить этого героя, надо исхитриться добраться до его левой подмышки — там дыра, через которую можно с большим удобством вынуть сердце.

А почему он именно дух леса? Да очень просто. И мусульмане, и христиане — все они когда-то были язычниками. Память тысячелетий не так-то просто вытирается из культурного кода народа. Поэтому подспудные верования в духов и сказания о веселой пантеистической компании разнообразных мелких божеств совершенно естественным образом оставались рядом с татарами вплоть до самой революции. Как и с русскими: сказки про леших и русалок, обрядовые традиции, да ту же Масленицу вспомним — все это вообще не имеет никакого отношения к христианству. А духов почитали каких? Правильно, соответствовавших месту, в котором жили. Есть домовые, есть водяные, а есть и лешие.

Чей Шурале?

Кстати, за него (а в некоторых вариантах даже за нее) с татарами борются башкиры, уверяя, что это чудище принадлежит им. Ссориться, на самом деле, не из-за чего: Шурале есть в сказках обоих народов, просто татарский более популярен. А вот в Башкирии он есть даже в топонимике — там есть Шуралетау (гора Шурале), Шуралекая (скала Шурале) и прочие элементы рельефа, принадлежащие неутомимому лесному духу.

У башкир шурале вполне может быть женщиной — самых красивых ловили уже известным нам способом, на смолу, и выдавали замуж за человеческих джигитов. Дети, говорят, удивительные получались, есть даже деревни, население которых пошло от таких вот «близкородственных скрещиваний». Но красавиц среди шурале немного — к примеру, в башкирских поверьях говорится, что у них такие длинные груди, что они на бегу закидывают их за спину. Кстати, этот же физкультурный прием использовали и русалки в славянских поверьях — ведь бледными загадочными красавицами их представляли далеко не всегда и не везде. Впрочем, не будем отвлекаться от шурале.

Чей же он на самом деле? Есть версия, что татары и башкиры позаимствовали Шурале от своих ближайших финно-угорских соседей — удмуртов и марийцев. А те, в свою очередь, возможно, переняли его прообраз от других народов: ведь и в Сибири, и в Восточной Европе, и на арабском Востоке верили когда-то в половинников. Эти существа называются у всех народов по-разному, но характеризуются тем, что у них только один глаз, одна рука, один рог и половина души. Они смешливые, щекочут скот и людей до смерти (узнаем брата Шурале!). Злой лесной дух смеялся или «гукал» как сова — и недаром, кстати, на юге Удмуртии словом «шурали» или «урали» называется филин. Марийцы сову и филина называют «шур-лочо». А в старочувашском языке было слово «сурали» — оно обозначало человека, в которого вселился черт-половинник (он назывался сура).

Корень «сур-»/«шур-» некоторые исследователи объединяют со славянским «чур». Согласно разным лингвистическим и этнографическим теориям, «чуры» — это духи предков у славян. Отсюда и восклицание «Чур меня» — из него, скорее всего, выпало слово «храни», то есть изначально это была просьба от человека к чуру, к предку — «охрани меня, пожалуйста, уважаемый прадедушка». А ввиду взаимопроникновения языков разных народов славянский потусторонний персонаж чур мог превратиться в чувашского половинника сура и духов леса марийцев и удмуртов — шуров. Тут-то его и «подрезали» наши татарские предки, а поскольку Шурале антропоморфный, он вполне может быть как раз тем самым человеком, в которого вселился черт-половинник.

Есть версия о том, что Шурале возник на булгарской базе и потом от них перешел к татарам Поволжья, от которых, в свою очередь, его переняли мари, чуваши и башкиры. Впрочем, башкирские исследователи утверждают, что это лесное чудище пришло к ним от далеких иранских предков, а татары переняли его и узурпировали.

Так что на вопрос о том, чей Шурале, мы доподлинно ответить точно не можем. Скажем так, общий, причем пришедший из доисламских времен. Но сказка Тукая сделала свое литературное дело, и теперь Шурале прочно воспринимается за пределами республики как чисто татарский персонаж.

Шурале после Тукая

Конечно, Тукай открыл Шурале длинный и светлый путь в татарское искусство. В этом ряду прежде всего невозможно не упомянуть первый татарский балет Фарида Яруллина — он как раз о нашем лесном духе. Либретто писал Ахмет Файзи. Балет «Шурале» должен был быть впервые поставлен в августе 1941 года в Москве, во время декады татарской литературы и искусства. Но он предстал перед зрителями гораздо позже. Балетмейстер Леонид Якобсон, тяготевший к классической балетной школе, решительно переработал либретто, выкинув из него множество национальных мотивов и усилив социальную составляющую. Файзи хотел сохранить фольклорность и национальный колорит, Якобсон стремился сделать «Лебединое озеро». В результате, когда Файзи заболел, Якобсон своего добился. В представленном 15 февраля 1941 года варианте либретто получилось концентрированное сценическое действие: стройная драматургия сценария, классический балет. Но национальную самобытность балетмейстер практически уничтожил, на что указывал и Муса Джалиль, который был завлитом Оперного театра: «Образы, названные Якобсоном Былтыр и Шурале, не рисуют перед нами тех героев, которые знакомы нам из народных сказок и произведений Тукая. Шурале представлен злым демоном и скорее напоминает другой мифический образ — Дию». Зато музыка у Яруллина получилась глубокая и своеобразная. Премьера состоялась только 12 марта 1945 года — через полтора года после гибели композитора на фронте…

Есть и зримые образы Шурале. В первую очередь упомянем Баки Урманче, который создал канонические иллюстрации к тукаевской сказке. Можно встретить лесного духа и на улицах Казани. Своеобразный барельеф с его изображением (довольно скорбного вида, надо сказать) есть в декоре кукольного театра. А на площади перед театром Камала стоит скульптура «Загадки Шурале» — подарок городу от одной из телекоммуникационных компаний. Здесь Шурале выглядит почти как вполне симпатичный веселый человек. Отличается только рогом (одним, как и положено), полным отсутствием одежды и наличием некоторого количества шерсти. Асия Миннуллина, автор композиции, объясняла: «Он дитя природы, он же голый, лишь чуть-чуть прикрыт шерстью. Он «голый» и перед людьми, но при этом искренний, доверчивый — каждый может обидеть его». Есть байка о том, что один из высокопоставленных городских чиновников даже с проверкой приезжал перед открытием памятника — инспектировал, нет ли случайно у Шурале ничего срамного в зоне прямой видимости, не станет ли лесной дух в авангарде эксгибиционизма прямо на площади у национального театра. Обошлось, ничего у Шурале не видно.

Кстати, образ Шурале как «дитя природы» сегодня облекается в новые идеи (экологичность сознания, бережное отношение к окружающей среде, сохранение видового разнообразия, если можно так сказать). Но и сам Тукай, похоже относился к нему с иронической любовью — Шурале в его интерпретации не однозначно отрицательный персонаж, он очеловеченный. Художник Ахсан Фатхутдинов в 1986—1993 годах создал серию более чем из 50 живописных работ, в которых показал Шурале именно с этой стороны — он живой, его надо беречь, он хранитель родной земли и этнический символ народа. Например, картина «В лунную ночь» — два шурале тревожно вглядываются в огни ночного города…

Людмила Губаева

ОбществоКультура Татарстан

«Сказка ложь, да в ней намек!»

Это существо часто сравнивают с лешим или с духом леса, приписывают ему различные мифологические и сверхъестественные свойства. Особенно «прославился» персонаж Шурале в поэме татарского классика Габдуллы Тукая.

Всегда было интересно узнать, откуда у татарского народа появился такой странный «лесной дух», в переводе на татарский язык: «урман иясе». Ведь известно, что древние булгары и их предки – татары – жители бескрайних степей и лесостепи. Лес и таежные чащи, в какой-то степени, чуждая среда для татар. Тем интересна версия Кочующих, откуда мог появиться такой «сказочный персонаж».

---

Как известно, великий татарский поэт Габдулла Тукай родился на территории нынешнего Арского района (Заказанье), который сто лет тому назад был еще настоящим лесным краем. Именно здесь татарское население могло столкнуться с неведомыми существами, которые обитали в непроходимой чаще, в мрачных ельниках среди бурелома и болот. После таких встреч рождались легенды и предания о жутком существе, которое могло заманить человека в глухой лес, пытаться защекотать его до смерти, или всячески напугать несчастного дровосека или путника. Именно такие легенды (может быть, правдивые истории) слушал в детстве молодой Тукай, а потом изложил в легендарной поэме «Шурале».

Что скажет об этом марийский фольклор?

Все эти истории можно было списать на богатую татарскую мифологию и суеверное сознание народа, однако у наших соседей, народа мари, мы встречаем удивительные истории про некое лесное существо, которые очень похожи на «татарского» Шурале. Марийцы называют его (её) – Овда, или народ овды. Во многих селах и деревнях Марий Эл до сих пор бытуют настоящие истории про овду, про места, где они обитали, про их проделки и проклятия. И вот что интересно: некоторые свидетели указывают, что овды обитали тут сравнительно недавно, может быть, сто или двести лет назад.

По своим описаниям овда очень походила на шурале, судите сами, и те и другие существа обитали в лесных урочищах (оврагах, норах, пещерах). Овда (как Шурале) любили кататься ночью на лошадях, иногда загоняя их до смерти. При этом местные жители ловили их, намазывая спину лошади смолой. Овда также имела длинные груди, которые часто перебрасывала через плечо (вероятно, что за груди принимали огромные клоки шерсти этого существа).

---

Овда и Шурале побаивались воды, поэтому от них часто спасались, переправившись через речку, или перепрыгнув лесной ручей. Также в легендах о Шурале встречается упоминание, что в левой подмышке у него дыра, откуда можно вытащить сердце во время сна Шурале. Аналогичные рассказы можно найти и про народ овды. Шурале (как и овда) боится соли, и имеет перевернутые задом наперед ступни ног.

«Слово «шуран» означает «рогатый»

При этом Шурале также герой башкирских легенд и сказок, а поскольку башкиры до настоящего времени жили среди уральской тайги, то среди них известно множество преданий про это лесное существо. Некоторые легенды очень похожи на марийские, например, что Шурале отличаются по полу, среди них есть существа женского рода. Якобы, некоторые башкиры брали самых красивых среди них себе в жёны, и от них появлялось потомство. Похожие легенды существуют про овду и среди восточных мари.

Существуют марийские сказки, где храбрый охотник или дровосек тем или иным способом обманывает овду, а потом спасается от этого загадочного существа. По своему сюжету эти сказки очень напоминают легенды о Шурале.

Такое сходство в мифологиях татарского и марийского народа неслучайно, ведь эти народы бок о бок, вместе, прожили почти тысячу лет. И, скорее всего, «Шурале» появилось из марийских поверий, ведь даже название этого «героя», вероятно, возникло из марийского языка. Слово «шур» с марийского означает «рог», а слово «шуран» — «рогатый». А в большом марийском словаре также указано, что понятие «шуран» — в древности означало «нечистый, чёрт».

---

Интересно и то, что южные удмурты (калмез) словом «шурали, урали» иногда называют птицу филина, который пугает людей своими криками в ночном лесу. Те же удмурты в старину словом «шурали» называли нечистую силу.

Все пошло от «чудесной» чуди?

Если мы посмотрим на карту Заказанья, то увидим, что это бывший лесной край, который примыкает к республике Марий Эл, а в древности часть этих земель занимали южные удмурты. Их татары и чуваши называли народом «ар», отсюда произошли Арское княжество и город Арск. Неслучайно, что на землях, которые раньше занимали финно-угорские народы, до сих пор живы предания и легенды о «мифических» лесных жителях.

При анализе марийских мифов и сказок многие исследователи и фольклористы, например, В.А. Акцорин, пришли к выводу, что очень часто за понятием «Овда» понимается некий автохтонный народ, который обитал в Волго-Вятском регионе еще до прихода сюда марийских и удмуртских племен. Многие памятники археологии указывают на проживание в этих краях пермских племен азелинской культуры, в некоторых легендах их также называют – чудь, чудские племена. И, конечно, удмурты и марийцы, занимаясь охотой и бортничеством, не могли не столкнуться с загадочным «чудесным» народом. Такие «контакты» попали в местные былины и предания, откуда и появилась легендарная овда.

---

Аналогично и татары, осваивая северные лесные земли, также не раз могли столкнуться с загадочным лесным народом, сохранив эти встречи в сказках про Шурале. Конечно, многие черты этого «героя» были выдуманы, ведь, у страха глаза велики. Обычно в народном сознании любое таинственное лесное существо будет выглядеть сверхъестественно, с элементами «нечистой силы»: рогом, шерстью, хвостом, длинными пальцами. Но в целом, очень похожие легенды у соседних народов про «Шурале – Овду» невольно наталкивают на мысль, что прообразом их вполне могли быть неведомые нам древние племена, обитавшие в этих краях.

Также следует добавить, что образ подобного лешего был и у древних чувашей, а назывался он «арсури». При этом слово «ар» у чувашей также означал удмуртов (или Арский край), а «сури» или «сурале (шурале)» — нечистую силу. В частности, в старочувашском языке: «сурале» — человек, в которого вселился «сура» (чёрт). В северных говорах чувашского языка и в марийском языке — звук «с» иногда переходит в «ш» — тут возникает слово: «шурале».

Где искать шурале?

Самое интересное, что предания про овду сохранились у марийского населения Волжского и Моркинского районов Марий Эл, то есть недалеко от границ современного Татарстана. В частности, в Волжском районе (буквально в 3-4 км от РТ) существует легенда об овде в деревне Пинжан-Кукмор. Там до сих пор у околицы деревни стоит камень Овды, а недалеко от него жила настоящая овда.

---

В том же районе (около д. Петьялы) есть деревня Кусола, проклятая по легенде овдой, откуда потом уехали все жители.

Около деревни Сапуньжа Моркинского района (граница с Атнинским районом РТ) есть загадочный овраг, где в древности жили овды, при этом местные татары опасались этого «нечистого места», называя этот овраг «душу забирающий, давящий на душу». В том же районе, у деревни Пашкансола, существовало место Овданур (поле Овды), куда люди боялись заходить в темное время суток.

Рядом с татарской деревней Кульбаш (Моркинский район) существует Овдасола, около которой находится гора Карман-Курык, где по легендам в подземных норах (пещерках) в стародавние времена обитали овды.

Таким образом, вполне вероятно, что за мифическим образом «лесного жителя» Шурале вполне могли скрываться представители древних финно-угорских (чудских) народов, которые жили в бескрайних лесах от Волги до Урала.

Ахат Хафизов

Фото на постере: Рамиль Гали