Глазами очевидца сравнение рассказов об одних и тех же событиях в дневниках

Дневники 12-летней внучки Льва Толстого и 60-летнего попечителя тюрем из Симбирска, письма дворянской барышни и неизвестного солдата, а также другие удивительные документы, рассказывающие о жизни во время революции.

10 историй, 10 докумен­тов революционного времени: дневники, письма, заметки в блокноте, мемуары и, конечно, фотографии. В конце вас ждет небольшое описание жизни Таллина в то время.

1 Таня Сухотина
12 лет
Ясная Поляна

Татьяна Михайловна Сухотина — дочь Татьяны Львовны, старшей дочери Льва Нико­лае­вича Толстого. Родилась в 1905 году в Ясной Поляне на знаменитом кожаном диване, на котором родился сам Толстой. С 1914-го и до 1921 года постоянно жила в Ясной Поляне со своей мамой. В 1925 году эмигрировала. Скончалась в 1996 году в Риме. Дневник Татьяны Сухотиной хранится в отделе рукописей Государ­ствен­ного музея Л. Н. Толстого и показан на выставке «Лев Толстой как зеркало русской революции». Дневник публикуется впервые .

1 / 3
Таня Сухотина. Фотография Георгия Раева. Пятигорск, 1914 год (с автографом 1915 года)Государственный музей Л. Н. Толстого

2 / 3
Татьяна Львовна Сухотина с дочерью Таней в Ясной Поляне. Около 1918 годаГосударственный музей Л. Н. Толстого

3 / 3
Лев Толстой с внучкой Таней Сухотиной. Фотография Владимира Черткова. Ясная Поляна, 1909 годГосударственный музей Л. Н. Толстого

25 февраля 1917 года

Ясная Поляна

Вчера мы мало гуляли, т. к. было очень ветрено. Вечером читали с Wellsy и Мама «Arabian nights» , а я делала вытиралку для перьев из красной фланели в виде бабочки. Думаю ея кому-нибудь подарить на Пасху. После чтения мы иг­ра­ли с Маркизом  в прятки: я пряталась и брала с собой кусок черного хле­ба, Wellsy ему закрывала глаза, потом его пускала, и Мама и Wellsy все говори­ли: «Где Таня? Где Таня?» Тогда он нюхает, и ходит, и наконец находит меня.

Сейчас иду к бабушке  на немецкий урок, она меня все ругает, что я плохо пишу! Это правда.

26 февраля 1917 года

Воскресенье

Вчера утром Мама ездила в Овсянниково. С почтой пришла телеграмма от тети Сони, что тети-Сашина операция в ребре прошла благополучно и что приезд Мама был бы желателен. Тогда Мама послала телеграмму, почему тетя Соня хочет, чтобы она приехала? Мама так сказала: «Если это только для развлече­ния Саши, я не поеду, если это для дела, я поеду после, а если Саша очень боль­на или в опас­ном состоянии, я поеду сейчас». Сегодня пришла телеграмма, что тете Саше лучше. Вчера у нас были блины и приходила обедать Бабушка, Душан  и его племянник.

Сегодня у нас несутся пять кур: желтая с грудинкой, черная, которая клюет яйца, ручная, черная с маленьким хохолком, которая несет маленькие яйца, черная с маленьким гребешком и неизвестно какая (Ганя нашла яйцо в гнезде и не знает, кто его снес).

Написала сейчас письмо Саше Толстой, Вере Абрикосовой и тете Тане открытку .

Сегодня в 8 ½ часа утра было 8 градусов мороза.

27 февраля 1917 года 

Понедельник

Сегодня я встала в 7 часов.

Вчера после чая мы позвали девочек и давали Wellsy пить то кофе, то чай, воду и молоко с завязанными глазами, после нескольких раз она начала путать, т. е. принимать воду за молоко, кофе за чай и т. д. После этого мы пели, а Wellsy прятала что-то в снегу. Когда она спрятала, мы пошли искать (Wellsy взяла с собой шесть флагов, под одним из них она прятала подарок, а осталь­ные 5 она поставила для обмана). Мы ходили в тот дом и нашли 5 флагов обман­чивых, а настоящего не нашли. Наконец Варя его нашла и под ним мячик. Вечером мы играли в художники.

28 февраля 1917 года 

Вторник

Вчера, когда я пришла к Бабушке учиться по-немецки, она меня встретила с такими словами: «Танечка, я было совсем умерла». Оказывается, у нея был маленький удар, но сегодня ей лучше.

1 марта 1917 года

Среда

Вчера я не гуляла, п. ч. у меня был маленький насморк. Т. ч. вместо гуляния я делала опись моих книг, чтобы потом сделать алфавитный каталог. Вчера снеслось пять кур, теперь у нас несутся 10!

3 марта 1917 года

Пятница

Сегодня мы все страшно взволнованы, п. ч. вся газета полна назначением но­вого правительства. Кучер Павлович  только что приехал из Тулы и говорит, что там страсть что делается: все магазины закрыты, солдаты ходят с флагами и что скоро будет молебен новому царю Михаилу Александровичу (насчет мо­лебна и царя это только слух). Хорошо, если это было бы все к лучшему, но все-таки жалко старого царя. Все старые министры арестованы и назначены новые хорошие. Всех политических преступников распустили.

Вчера Лева мне подарил Акцизную , я очень рада, я ему уже написала.

5 марта 1917 года

Воскресенье. Утро

Сегодня заглавие газеты: «Отречение Николая II и речь Михаила Алек. к народу».

Сегодня я почти все время была с курами. У нас сегодня несутся 4: «Душка», «Кухонная», «Маленькие яйца» и еще новая черная.

Сегодня утром было 12 градусов и ветер, но я все-таки надеюсь, что мы бу­дем играть в прятки и поедем в Овсянниково.

Сейчас буду писать Филе.

День: после завтрака

Мы только что пришли с гулянья.

22 марта 1917 года

Среда

Мих. Александрович отказался от престола и теперь царствует «Государствен­ная дума». Многие ходят с красными значками. На днях умер дядя Саша Куз­минской .

У нас занеслась Королиха! Вчера неслись 9 кур, а сегодня еще не знаю, пото­му что только 7 ½.

У нас наконец весна! Ясенка  уже вскрылась и бурчит. Я делаю около наше­го крыльца реки. В воскресенье я написала Б. Софуле.

24 марта 1917 года

Пятница

Вчера утром я посеяла в ящике разные семена, некоторые для пересадки, а неко­торые, я думаю, вызреют в ящиках (редиску и салат).

Третьего дня к нам приехала Ольга Васильевна Завальевская и уехала вчера. Сегодня встала в 6 ½.

У Wellsy насморк.

28 апреля 1917 года

Пятница

Мы было собрались жить летом в Овсянникове, но теперь думаю, что не будем, п. ч. там ходят разные хулиганы с завода и вообще в России теперь беспорядки.

У нас цветут фиалки, кукует кукушка и поет соловей, а я сижу дома с каш­лем. Вчера был чудный день, 10–15 градусов в тени. Мама мне подарила очень миленькую белую курицу «Любочку». Я теперь читаю Лескова «Жемчужное ожерелье». Мама мне еще позволила читать его же «Пугало», «Неразменный рубль», «Зверь» и «Привидение в инженерном замке».

Мы много бегаем на «Pas de geant»  и играем в «палки» — очень интерес­ную игру. Третьего дня приехала на лето тетя Таня Кузминская. Маркизка сгрыз двух баранов, и Серка  тоже.

9 мая 1917 года 

Вторник

Вчера и сегодня дни ужасные. 2 градуса мороза и снег на два с ½ ар. Ветер, ме­тель и вообще на дворе делается что-то невероятное.

У нас околели две курицы, и самое ужасное, что одна из них Королиха.

Я страшно боюсь, что будут околевать животные, т. к. сена ни у кого нету, п. ч. все рассчитывали на траву, которую, конечно, теперь никак нельзя достать.

10 мая 1917 года 

К нам, то есть к бабушке, приехали Саша, Володя и Петя Толстые  с их гувер­нанткой Мартой и горничной Федорой. Они пробудут здесь до 10 июня.

Сегодня мы ходили на Воронку и в одних штанах (?) ходили по ней, было очень весело.

Мы уже ходим босиком.

Яблочный сад очень хорошо цвел. Рожь уже колосится. Мы прочли с Мама Тургенева «Затишье», «Живые мощи», и «Бежин луг», и «Плоды просвещения», и «Бедность не порок». Лучше всего «Плоды просвещения».

12 мая 1917 года 

Снег, к счастью, сошел.

5 июня 1917 года

Понедельник

На днях к нам приходил на могилу целый (учебный) полк солдат, они при­хо­дили с оркестром и ночевали на деревне в избах.





1 / 5
Дневник Татьяны СухотинойГосударственный музей Л. Н. Толстого

2 / 5
Дневник Татьяны СухотинойГосударственный музей Л. Н. Толстого

3 / 5
Дневник Татьяны СухотинойГосударственный музей Л. Н. Толстого

4 / 5
Дневник Татьяны СухотинойГосударственный музей Л. Н. Толстого

5 / 5
Дневник Татьяны СухотинойГосударственный музей Л. Н. Толстого

12 октября 1917 года

У нас на днях околел наш маленький Маркиз, мы его все ужасно жалеем. Он око­лел или от бешенства, или от чумы, мы все думаем, что скорее от чумы, п. ч. он ничего не грыз и пил воду и молоко и в день накануне своей смерти, когда мы его позвали, он хотел к нам прийти, но не мог, п. ч. был очень слаб, но очень странно то, что он был в деревне за четыре версты и там кусал собак.

Серочка ощенилась под домом семью щенками, но пришлось четыре заки­нуть, т. ч. у нас осталось трое слепых толстеньких щенят.

У нас теперь во главе правительства исключительно один Керенский, ужас­ный подлец. Он сочинил, что генерал Корнилов со своими войсками идет про­тив него, м. т. (?) этого совсем не было, а было то, что сам Керенский просил Кор­ни­лова двинуться со своими войсками в Петроград, защитить его от боль­ше­­ви­ков, которые обещали бунтовать. Корнилов послушался, и когда был по до­­роге в Петроград, Керенский, которому большевики сказали, что если он пой­дет против них, то они его убьют, испугался и выдумал, что Корнилов бун­тов­щик, и велел его и всех генералов, которые были вместе с ним, аресто­вать, м. п. (?) арестовали дядю Ваню Эрдели , кто как будто был в «заговоре». Дядю Митю Кузминского  не арестовали, но чуть не сделали этого. Все аре­стован­ные генералы сидят в тюрьмах и ждут суда.

20 октября 1917 года

К нам вчера приехали моя сестра Наташа  с мужем, нянюшкой и четырьмя детьми, они приехали, п. ч. у них, то есть в Пирогове, грозились их разгромить а соседние имения уже разгромили. Их было не хотели пропустить, но они все-таки как-то проехали. Они так спешили, что даже Коля не успел взять тысячу рублей, которые лежали у него в столе. Старшему мальчику Сереже семь лет, он похож на Сухотиных. Второй, Маше, шесть, она черненькая и очень имеет определенный характер. Третьему, Мите, три, а Лене десять месяцев.

Вот письмо, которое я написала няне:

«5 ноября 1917 года . Милая нянечка! Ты, наверное, не знаешь, как кто у нас живет? Я тебе все расскажу сначала. Около трех недель тому назад, приблизи­тельно в семь утра, мы с Мама спали и вдруг услышали стук в нашу дверь, мы от­перли, и вошла Ганя (она ездила на две недели домой, и мы как раз ожи­дали ее назад). Она сказала, что на стан­ции Засека она видела Наташу и Колю Оболенских с няней и четырьмя детьми, она их сначала не узнала, но потом подошла и спросила: „Вы Наталья Михайлов­­на?“ Наташа сказала, что да, и рас­сказала ей, что они уехали из Пирогова , п. ч. их грозили разгромить, они уехали вечером, и по дороге они встретили толпу мужиков, которые не хотели их пропустить, так что один солдат даже ухватился за уздечку пристяжной и по­вис на ней, но, к счастью, лошадь была горячей и рванула вперед, т. ч. сол­дат упал. Остальную часть дороги они проехали благополучно.

Мы, конечно, за ними скоро выслали лошадей, и часам к десяти к крыльцу подъехала плетушка и долгушка, в которых сидела вся семья Оболенских. Мы их помес­тили внизу, а Колю наверху в гостиной. Через два дня пришел пиро­говский мужик и сказал, что Пирогово разгромили окончательно и что остались одни стены; дело было так: после того как уехали Оболенские, при­шли чужие деревни их громить, пироговские мужики их прогнали и поставили караул кругом дома.

Коля забыл в своем ящике 1000 рублей и сказала об этом своему кучеру, ко­то­­рый по приезде со станции пришел, чтобы взять эти деньги и сохранить их для Коли. Когда он подошел к дому и увидел — кругом стоят мужики, он ска­зал: „Пропустите меня в дом. Князь оставил в своем ящике 1000 рублей и велел мне их взять“. Когда они это услышали, то ворвались в дом и начали все ломать и бить, они даже выломали полы и потолки, т. ч. остались голые стены.

Теперь мужики жалеют, что они разгромили, и некоторые привозят вещи на­зад, а некоторые привозят яблоки, лепешки, яйца и т. д., все в гостинчик. Раз Мама спросила у одного из мужиков: „Как же вы это сделали?“ Он отвернулся и сказал: „Пастуха нет“. И больше ничего не сказал.

Мы пока живем ничего, хотя в одну ночь около двух недель тому назад мы было совсем уехали. Мама сказали, что Колпна (деревня, находящаяся около 7 верст от нас) собирается прийти и нас громить в эту же ночь; когда мы это услышали, мы скорее уложили наши мешочки и вообще были готовы к отъез­ду, потом мы послали на Косую Гору за милиционерами; в эту ночь мы про­сидели до двух часов. Потом приехала милиция, и никто не пришел. Теперь у нас живут 12 солдат нас охранять.

Как у вас, спокойно ли? Хороший ли у вас был урожай яблок? Пожалуйста, напиши, чего у вас не хватает и вообще как вы живете. 

8 ноября 1917 года. Сегодня пришла телеграмма от Петра Ивановича, что Кочеты  громят. Мама послала телеграмму просить войска. Как это все ужасно!

Пока прощай, милая Нянечка, крепко, крепко тебя целую и очень люблю.

Твоя Таня С.».

10 ноября 1917 года

Третьего дня приехал П. А. Сергеенко и сказал, что в Москве делаются ужасные вещи, что большевики все дерутся с временным правительством и что больше­вики побеждают. В Петрограде они заняли Зимний дворец, а Керенский бежал и неизвестно где находится.

27 ноября 1917 года

Понедельник

Вчера вечером у нас были австрийцы и играли на инструментах, которые они сами сделали, и мы все танцевали. Было очень весело.

Теперь у нас во главе правительства Ленин со своей компанией. На днях были выборы в учредительное собрание, и больше всего прошли большевики, учре­дительного собрания все-таки еще нет.

Корнилова со всеми генералами выпустили. У нас уже снег, но небольшой, но все-таки ездят на санях. Я недавно прочла «Басурманку» . Это во время французской войны: это очень интересно.

Нынче мы ходим за дровами в Заказ, мы берем с собой топор и сломанные березки рубим, а потом приносим домой. Серкиных двух щенят мы отдали, а у нас остался один белый с черным пятном. Он ходит с нами гулять.

Мы сегодня ждем тетю Сашу.

2 декабря 1917 года

Суббота

Третьего дня приехал из ставки дядя Митя Кузминский. Он очень много рас­сказывает. Он рассказывал, что большевики просят мир, а немцы им только его заключат, если большевики им позволят в каждый большой русский город по­слать своего комиссара, а к русским солдатам тоже своих, и что 15 А (?) лет Россия должна продавать все только Германии. Я не знаю, заключат ли мир на таких условиях или нет.

Под Ростовом НД и Нахичеванью идут бои большевиков с казаками, удар­никами и юнкерами. «Русское слово» закрыли. Газеты очень трудно достать.

У нас погода все та же самая, морозит, а снегу очень мало.

Сережа Оболенский с нами ходит гулять, а Маша с Митей сидят дома, п. ч. они кашляют.

Мы каждый день ждем тетю Сашу, потому что она обещала приехать 27, но ея все нет.

Маша Толстая мне подарила двух маленьких корольков , петуха и курочку, а на мое рождение Мама и Бабушка подарили мне для них большую клетку, которая стоит у нас на площадке. Петька уже поет. Я их кормлю крупой, овсом и кашкой.

Нынче П. А. Сергеенко с шестью или пятью солдатами поедет в Пирогово отбирать от мужиков вещи, особенно рукописи, письма и портреты.

Пруд уже замерз, т. ч. мы уже по нем ходим.

Сегодня у нас моют полы, т. ч. я пишу дневник внизу, в столовой. Тут же пьют кофе Сережа и Митя, а Маша еще одевается. Митя очень мил. Мама раз ему дала варенья, а Коля сказал, что это ему много, тогда мама сказала: «Митя, дай ягодку Сереже, Маше и Тане». Митя всем дал, потом подумал и сказал: «А штож Миш Вельш?» и протянул ей на ложке ягодку.

11 декабря 1917 года

4-го у нас было очень много гостей. Утром часов в 9 приехала тетя Саша с Вар­варой Михайловной. Потом в 12 часов, когда я села учиться с Wellsy, пришел Сережа и сказал, чтобы я угадала, кого они гуляя встретили на «пришпекте?» Я никак не могла угадать. Тогда он сказал, что они встретили мою няню. Я ско­рей пошла к ней навстречу, и мы были очень рады видеть друг друга.

К завтраку приехали с Косой Горы жена инженера с двумя девочками, и мы очень весело играли.

П. А. Сергеенко приехал из Пирогова и привез ржи и несколько Наташиных писем. Казаки победили и взяли Ростов НД, и Нахичевань, и Харьков.

Тетя Саша еще не уехала, но хочет скоро уехать. Няня уже уехала.

Мир еще не заключен.

16 декабря 1917 года

Суббота

Вчера я получила очень милое письмо от моей прошлогодней учительницы Ольги Константиновны Григорьевой.

Wellsy кашляет и не выходит. Тетя Саша все еще тут, она отдает в своем имении своих коров на подержание «Земельному комитету» , а лошадей продает, распускает всех своих людей и оставляет только двух солдат сторожить.

Нашего щенка мы называли «Каквас». Так что когда кто спросит: «Как вашу собачку зовут?» Мы отвечаем: «Как вас». У Мама переписывает на машинке школьный учитель, и он спросил имя нашего щенка, Катерина Ивановна от­ветила: «Каквас». Он не понял и на другой день, когда пришел переписывать, спросил: «Как же это вашего щенка зовут как меня, меня зовут Александр, значит, и щенка тоже?» Катерина Ивановна сказала, что конечно, но потом сказала, что это просто имя «Каквас».

2
Виктор Ивянский
19 лет
Вильнюс

Виктор с товарищем пошли провожать до дома подругу и остались у нее ноче­вать, чтобы не возвращаться поздно вечером. Ночью во двор пришли белые, и дворник выдал обоих юношей, сказав, что они красные. Виктора расстреляли на месте. В архивах сохранилась его фотография. Виктор Ивянский. 1910-е годыИз частного архива

3
Александр Жиркевич
60 лет
Симбирск

Александр Владимирович Жиркевич — военный юрист, литератор, общественный деятель — вел дневники с 1915 по 1922 год . В 1917 году Жиркевич с семьей жил в Симбирске и служил в военно-судебном ведомстве. Отрывки из его дневников подготовлены проектом Prozhito.org. Александр Жиркевич. 1915 годИз архива Натальи Григорьевны Жиркевич-Подлесских

15 марта. У нас был врач Листов, сообщивший сногсшибательную новость! В Петрограде из состава Государственной думы образовалось Временное прави­тельство, арестовавшее Протопопова и других министров.

Вчера я как раз диктовал то место записок, где указывал на разруху в воен­ном тылу, на розги, на гнусные приговоры военно-полевых судов, на подлость и глупость военного тылового начальства, предсказывал, что мы готовим в на­роде и войсках кадры будущей революции. Только я думал, что революция вспы­хнет по окончании войны, а она вот когда начинается.

Хорошо, что Гули нет в живых!..

Конечно, среди прискорбных явлений есть радостные: бюрокра­тизму нане­сен страшный удар, и его непогрешимости наступил конец.

Мы с Катей жалеем Государя. Оплакиваем трагический закат его царствова­ния, столь неудачного.

Да будет счастлива и славится Россия!!

25 мая. Болтовня, болтовня, болтовня на митингах, собраниях, в кабинетах но­воиспеченных министров и общественных деятелей. И сейчас все это печа­та­ется в газетах в поучение и для успокоения. А как успокоишься, когда ви­дишь, что ныне эта эпидемия болтовни только и составляет политическую жизнь Рос­сии? А внутри мы идем через анархию к голоду и контрреволюции.

31 мая. Сегодня на Гончаровской улице ко мне подошли несколько солдат, в ко­торых я узнал бывших арестантов местных тюрем. Подошли они ко мне с улыб­ками, как к равному, и такое отношение их ко мне меня крайне обра­до­вало. Один из них объявил, что все они приняты на военную службу и чув­ствуют себя отлично на свободе. Он же мне сказал, что, увидев меня, заявил товарищам: «А вот наш генерал. Пойдем к нему». Ничего они у меня не про­си­ли, а спешили выразить радость по поводу встречи со мною. Им известно, что меня прогнали из тюрем. Один из них сказал мне, что, пока жив, не забу­дет, как я добился того, что его расковали…

27 июля. Как существует Россия, армия ее не покрывала себя таким позором! От двух рот немцев бегут целые дивизии. А Керенский и Ко  продолжают испражняться воззваниями, призывами, увещеваниями. В газетах заявление генерала Корнилова о введении смертной казни.

Да здравствует Революция, обещавшая России свободу, равенство, братство, запретившая смертную казнь и телесные наказания. Давно ли все это было дано… И уже отнято у народа. Можно ли более основательно сесть в лужу с гром­кими фразами и глупыми обещаниями…

19 сентября. В Симбирске объявлено военное положение… Город точно вымер…

20 октября. До выработки типа настоящих «граждан» долго еще нам блуждать от ярма к ярму. Без ярма же, как показал опыт нашей революции, мы существо­вать не можем. Пало иго самодержавия. Мы поспешили сунуть рабскую шею в ярмо ига революционного. Многие уже мечтают об иге немецком. Некоторые готовы идти навстречу старому самодержавию — бюрократическому произво­лу. Русский человек тоскует по порядку, таске и начальству. Мы были рабами всегда, в лучшие эпохи расцвета нашего политичес­кого, общественного суще­ствования.

Теперь мы более чем рабы. Мы «лакеи обстоятельств» и жаждем повыгоднее устроиться.

8 ноября. В городах и деревнях образовались своего рода «буржуи». Это те гнус­ные, алчные личности, которые, пользуясь общей разрухой до революции и во время нее, составили себе состояние путем искусственного взвинчивания цен на продукты и предметы первой необходимости. Народ, который грабят эти гады, начинает до них добираться. Наша кухарка Марья в восторге от таких погромов, считает их вполне резонными и законными. Так же смотрит и боль­шинство простонародья, которому приходится платить втридорога. Фунт мас­ла дошел до 5 р. 70 к., горшок молока — 1 р., фунт хлеба — 40–50 к. Как живет бедняк при такой дороговизне, одному Богу только известно. И вот эти бедня­ки начинают выражать свои протесты дико, некультурно, жестоко, громя лавки и расхищая товары и припасы.

9 ноября. Только что узнал из газеты «Симбирское слово» о том, что в Петро­граде Временное правительство низложено и вся власть перешла в руки солдат и рабочих депутатов (т. е. большевиков — иными словами). Храни Бог Россию…

Начинается борьба за власть, и опять та же анархия, в которой все может по­гибнуть бесследно.

<…>

Приходящие из города приносят нам крайне тревожные известия о погро­мах, чинимых пьяными солдатами и чернью. Видимо, это еще цветочки. Ягодки впереди.

Иду спать под одиночные выстрелы, раздающиеся по всему городу, иногда так близко от нашей квартиры, что дрожат окна. В городе объявлено военное положение.

Мы целый день просидели в ожидании чего-либо катастрофи­ческого. Маня и Катя вздумали говеть. Тамарочка напугана, но щебечет, как птичка. В про­ви­зии недостаток, так как все лавки закрыты. А я хожу по квартире, как зверь в клетке, из угла в угол, простуженный, расстроенный, недоумевающий, читаю Пушкина и придумываю себе занятие, для того чтобы забыться, уйти в иной мир. Моя Катюша спокойна и, как всегда, делает домашние дела.

14 ноября. Все ждут сегодня дня как начала погромов «буржуев». Солдат запер­ли в казармы за погромы. Это их стесняет (в дальнейших грабежах?!), и они хотят мстить тем, из-за которых стеснены. Я обедал у Яковлевых . Кто-тоиз учителей чувашской школы трудно поправляется после тяжелого тифа. Жена его сбилась с ног. У них четверо детей-малюток и подростков.

18 ноября. Солдаты разграбили имение Перси-Френч, знаменитую Киндяковку под Симбирском , растащив винный погреб.

Пани Ядвига, фанатичная полька, стала уверять, что мы, русские, только се­бя хвалим, а других ругаем… Мне стало досадно, и я дал урок дерзкой дев­чон­ке, проведя параллель между поляками и русскими. Ни один народ так лег­ко себя не оплевывает, вынося о себе всякую грязь на улицу, как русские, что про­дол­жается и сейчас, во время войны и революции, даже на страницах газет, мате­риалом которых, конечно, пользуются германцы. Нет великого русского чело­века, государствен­ного деятеля, художника, ученого, писателя, артиста, кото­рого бы мы не оклеветали при жизни его и после смерти. Взять хотя бы Тол­стого, Гончарова и других писателей. О государственных деятелях и гово­рить нечего. Мартиролог  их бесконечен.

4
Мария Мельгунова
около 40 лет
Казань

Мария Дмитриевна Мельгунова — мать четы­рех детей: Ольги, Василия, Надежды и Нины. До революции семья жила в Ардатове , в 1917 году переехала в Казань. В Казани Мария работала в кафе, потом была арестована. Мемуарами Марии Дмитриевны и ее дочери Нины поделилась читательница Arzamas Татьяна Большакова, правнучка Нины.

1 / 2
Мария МельгуноваИз частного архива

2 / 2
Лев и Мария МельгуновыИз частного архива

За хлопотами не заметила, как подошел 1917 год, а с ним Февральская рево­лю­ция. Радость была безгранична, особенно за то, что обошлось без жертв. Кру­гом только и слышишь — свобода, свобода, а в чем она — не разберемся. Аги­таторов пока нет, а свои толкуют вкривь и вкось. Начались митинги, выборы в совет, в который попали купцы, кулаки и ростовщики. Представитель воен­ных — воинский начальник. Видные чиновники попрятались, не доверяя пере­вороту. Помещиков точно ветром сдуло, улетели по своим имениям и приня­лись ликвидировать свое добро. Деревня выжидательно молчала, т. к. свежа была еще память о 1905 годе и последующих репрессиях. Так продолжалось дней десять, пока не пришли фронтовики и агитаторы и не организовали советы. Но момент был упущен, усадьбы помещичьи пусты, хозяева попря­тались в больших городах. Никто не пошел служить революции, а занялись выделыванием щеток, ботинок, а жены их принялись за торговлю, кто чем мог.

В городе начались аресты, больше из-за контрибуции. Я тоже побаивалась, но меня оставили в покое.

Принялась за ликвидацию дома и хозяйства. Для переезда выбрала Казань, там жила сестра Сима, она давно уговаривала переехать к ней. У нее была боль­шая квартира, и она уступила мне половину. Едва я устроилась, Сима собралась ехать в Киев на свидание с мужем и поручила мне двоих детей; проводила ее и принялась хозяйничать.

Был прекрасный день 13 августа, я только что вернулась с базара и усадила всю семью завтракать. Заходит Симин свекор, сидим, разговариваем. Вдруг слы­шим: удар грома, минут через пять — опять то же, еще сильнее. Дед гово­рит, что, вероятно, что-то на пороховом, решил пойти посмотреть, мои дев­очки и Симин сынишка за ним, тогда и я пошла. Только что вошли в кре­пость — новый взрыв, мы повернули назад. Вбегаем во двор и видим: все окна и двери настежь, что было на окнах воздухом — выброшено во двор, нигде ни души. А взрывы продолжаются. Народ бросился из города. Пальба и взрывы продол­жались часа четыре, наконец все утихло. Дети просят есть, я уже пошла домой, чтобы принести им покушать. Идет мне навстречу гражданин и гово­рит, что ожидаются взрывы динамита, здания могут рухнуть. Я вернулась, вдруг чув­ствую, земля колеблется под ногами, и точно вихрь уронил меня на землю, в ушах звон, на голову точно надет обруч, и как-то мутится созна­ние. Слышу — говорят: это был взрыв динамита, и нас контузило.

Пожар на пороховом был локализован . Но к вечеру пожар добрался до хи­ми­ческого завода, а ночью от разлившихся кислот загорелись цистерны с керо­си­ном. Взорвались 16 цистерн. К утру стали взрываться ручные гранаты. Боль­ше суток продолжались взрывы, я думала, что сойду с ума.

Переезжая в Казань, я хотела быть подальше от военных действий, а при­шлось пережить настоящую войну. На мое несчастье, квартира наша была око­ло самой крепости, в центре военных операций. Октябрьский переворот нам пришлось пережить под разрывы снарядов…

Прожила я так до зимы. <…> Неожиданно приходит знакомая и предлагает вступить пайщицей, они открывают кафе. Говорю ей, что у меня ни гроша, только и есть аннулированный заем Свободы . Она поехала к хозяину кафе, у которого его снимали, и он согласился взять мою «свободу» в залог. И стала я поваром, а Оля и Надя — кельнершами. Теперь хоть сыты будем. Пайщиками и поставщиками оказались разоренные аристократы и офицеры. Они или опа­здывали с заказами, или же поставляли несъедобные вещи, а жены и дети пай­щиков забирали лучшее и не платили. Но, несмотря на это, кафе работало от­лично. Незадолго до ухода белых мои компаньоны заявляют, что кофейня дала дефицит и они ее бросают. Пришлось мне взять ее на себя. С неделю мы по­торговали самостоятельно, но пришли красные, отобрали у меня кофейню под столовую, квартиру реквизировали, т. к. сестры ушли с белыми. Я и дочки остались на улице, даже без пальто. Из квартиры дали только то, что было в наших спальнях, — и то благодаря соседям: они доказали, что эти вещи наши. Нашли комнату, начались хождения на биржу труда. Ходят Оля с Надей месяц, два — безрезультатно. Осень дает о себе знать, стоят они, трясутся в летних пальтишках, подъезжает комиссар труда, и они узнают постоянного посети­теля кафе. Он тоже узнал их, расспросил и распорядился устроить. Оля попала в Пленбеж , а Надя в кооператив, получили рабочие карточки, я с Ниной так­же. Я тоже не сидела сложа руки, зимой вязала по заказу перчатки и чулки, а весной из всяких остатков принялась делать чепцы, т. к. шляпы бросили но­сить. Работа моя очень нравилась, и я не успевала выйти на базар, как у меня все раскупали.

5
Нина Мельгунова
12 лет
Казань

В каком-то году из тюрьмы бежал революционер. Заборы у нас в садах дере­вянные, перелез он и оказался прямо перед мамой, успел сказать «гонятся». Мама спрята­ла его в бане на чердаке. Полиция пришла — мама ответила, что никого не видела. Сколько времени этот человек жил у нас, затрудняюсь сказать. Знали только мама и папа. Потом помогли ему бежать. До самой революции мама полу­чала из-за границы от него поздравительные открытки. Вот какие были мои доро­гие мама, Мельгунова Мария Дмитриевна, и папа, Мельгунов Лев Васильевич …

Революция страшила, слухи росли, все шушукались, боялись всего. Оружие (револьверы) спрятали в сарае, погоны сняли. Общая растерянность. Мама не теряла присутствия духа: «Ну и пусть революция, отнимут землю — за нее что-нибудь дадут, а главное — мы вместе и здоровы».

Часто (по четвергам) ходили в оперу, мама говорила: «А вдруг вы буде­те жить, где нет оперного театра». Поэтому я слышала все оперы по несколь­ку раз.

Началось движение чехословацких пленных , по истории теперь знаем —колчаковцы. Офицеры воспрянули духом, взяты были Самара, Симбирск, подходили к Казани. Началась стрельба. Домой мы не ходили, а жили в кафе. Помещение было большое, были подвалы. Весь обстрел мы отсидели в подвале. Ночью была гроза, а утром проснулись — в городе ликовали белые офицеры. Вначале все было благопристойно. Брата Васю мобилизовали, но он часто бывал у нас, его полк стоял в крепости, недалеко от кафе.

Шли дни, началась спекуляция, аресты, расстрелы, восхищаться уже не при­хо­дилось. С другой стороны — боязнь красных большевиков, а слухи — один страшнее другого. Пришел в кафе Вася и говорит маме: «В роте что-то зате­вается, наверное, будет восстание». Решили, что в полк он не пойдет, а отси­дится дома. Полк и правда восстал, а Васю арестовали, стоял вопрос о расстре­ле. Я мало что понимала, но все же догадки были. Вдруг началась опять стрель­ба, пришли знакомые офицеры, говорят, что близко красные, надо уезжать. Посоветовали ехать в дом губернатора, там дадут машину. С чемоданами при­ехали, а там беготня, суета. Офицеры висят на телегах. Наши офицеры сгинули. Коменданты уверяли не поддаваться панике, красных отгонят. Сидим день, два, устали, кругом плач, истерики, а наших знакомых нет и нет. Мама решила ехать на гору, где жили знакомые еще по Ардатову. Приехали — у них неболь­шой домик, комнат на пять, но приняли нас хорошо. Тут тихо, стрель­бы нет. Живем день, два, а на третий проснулись — тишина и разъезды крас­ных. Так мы и остались, вначале горевали, а потом были рады, что никуда не уехали.

Вернулись в кафе, вдруг через неделю маму арестовали. Потом выяснилось, что по ошибке, а была приговорена к расстрелу. До нас хозяином кафе был какой-то Руднев, у него жена была страстная монархистка и бранила советскую власть. А их официантка, когда пришли красные, заявила о контрреволюцион­ных настроениях хозяйки кафе, а когда увидела маму, то заявила, что не знает ее. Мама вышла из тюрьмы вся седая… 

6
Александр Панов
17 лет
Орел

Эти записи датированы мартом 1917 года. В 1918 году автор попал в авиаотряд и в своем блокноте описывал перемещения отряда по стране. Запис­ная книжка обрывается в 1922 году — в это время Александр участвовал в Граж­данской войне. Блокноты Александра сохранились в архиве читательницы Arzamas Татьяны Пановой.


1 / 4
Александр Панов. 1917 годИз частного архива

2 / 4
Александр Панов с родителями и младшей сестрой. Около 1904 годаИз частного архива

3 / 4
Записная книжка Александра ПановаИз частного архива

4 / 4
Записная книжка Александра ПановаИз частного архива

2 марта. В четверг утром услышал о начале государственного переворота.

3/III. В городе образован комитет общественной безопасности во главе с г. Богословским. Войска в Орле примкнули к новому правительству.

4/III. Узнали об отречении Государя Императора от престола.

10/III. В городе праздник «свободы» .

25/III. Записался членом в Орловский союз учащихся . Выбрал математи­че­ский и естественно-исторический кружки.

В понедельник, 27-го, состоится 1-е заседание математического кружка (3 часа дня).

7
Елена Сенявина
около 19 лет

Олехово, Боровический уезд Новгородской губернии
Елена родилась между 1898 и 1899 годом. В 1917 году она жила в усадьбе Олехово с матерью Евгенией, братом Алексеем и сестрой Олей. В 1922 году Елена скончалась при неизвестных обстоятельствах. Ее письма Зое Губиной, подруге из Санкт-Петербурга, сохранились в архиве потомков Губиной. Из частного архива

12 апреля 1917 года

Олехово

В Боровичах папа играет огромную роль, много говорил среди дворян, кре­стьян, рабочих, духовенства. Его выбирают в мировые судьи, но он хочет отказаться. Здесь тоже все время его приглашают на сходки.

<…>

К нам постоянно приходят крестьяне: кто по делу, а кто просто поговорить. Ни один день не проходит без посетителей, а иногда приходят сразу человек 20–25.

Много говорят об отобрании земель, спорят друг с другом. К нам относятся очень хорошо, и многие говорят папе, что не хотят, чтобы он ушел из здешних мест.

Из частного архива

30 апреля — 7 мая 1917 года

Олехово

Папа пропал без вести, только какие-то подозрительные слухи доходят до нас. Говорят, что он куда-то избран и уехал в Петроград. А кто ж его знает!

<…>

Потом забегала старушка за новостями. «Бабушка померла?» — «Померла». — «Братец женился?» — «Женился». <…> «Да вот еще: слыхали мы, говорят, в Петрограде-то Дума какая-то есть, Государственная, что ли? Али как ее? Так вот Леванид-то Михалыч — папаша-то ваш — председателем выбран туды — что ли…» И долго старуха что-то плела бессвязное и весьма сомнительное! А ухо­дя, просила похлопотать за нее, чтобы валежнику позволили собрать в лесу. Я обещала.

<…>

Вчера узнали из газет о переменах в составе правительства  и искренно опечалилась.

Из частного архива

16 ноября 1917 года

Олехово

Дорогая моя Зонча, большое, большое Тебе спасибо за письмо, которое принес сам Спиря.

Мне очень Тебя жаль, как скверно Тебе было в дороге! Воображаю, какое впечатление на Тебя произвела Новгородия! Моментик!

Мы еще не знаем, что предпринять, ведь не так-то легко расстаться с наси­женным гнездышком. Теория легка, практика сложнее. Ах, как дико не хочется оставлять Олехово на разграбление! 

«Недоразумение в природе», или Елена Карловна, ликует, еще бы — город не деревня, офицеры, кавалеры, букеты, конфеты, чорт в ступе. Я с ней не го­ворю, тошнит от одного ее вида томного, усталого. Сегодня забегала, выбирала, какие зеркала взять с собой. Ведь это очень типично для нее! Вчера за обедом был борщ, она опять повторила: «Борщ очень полезен для малокровных (поду­мала), потому что он красный!» Мама все объясняет незнанием языка. Я же кое-чем иным… Уже обсуждался вопрос — кто будет у нас бывать. Я за­явила, что охотно всех бывающих да и Боровичи вместе с ними променяла бы на ти­хую жизнь в Олехове.

Мама ездила в Долгое. В Выставке был праздник, но никто ничего не сделал против мамы. Только в лавке, когда мама покупала веревку и спросила у мужи­ка, бывшего с ней, годится ли веревка, какой-то нахал сказал: «Веревка добра, вязать хорошо будет!»

Петя уехал в Боровичи. Ему назначили мужики свидание на мельнице, они требуют, чтобы он отдал им мельницу; он не пошел, поведав им, что если они желают говорить с ним, пусть придут в правление. Теперь посоветуется в Боро­вичах, как быть.

«Недоразумение в природе» все утро торчала в кухне и высказывала Вассе свою радость по поводу скорого отъезда. Эта дурища не смекнула, что завтра все узнают о «бегстве буржуев» и постараются предупредить его. Господи, что за несчастье иметь безголовых родственниц!!!

<…>

Я утомлена миганием <нрзб> зла, не хочу уезжать, ничего не могу делать, все противно до тошноты, до омерзения.

Мама кланяется. Оля и Зоя целуют. Я целую крепко. Пиши скорей и больше, все, все, все.

Твоя всегда

Лена Злючкина.

P. S. Олеховцы приветствуют все ваше семейство.

Е. С. Пиши в Олехово, мы еще долго здесь пропутаемся.

Из частного архива

16 ноября 1917 года

Мы начали разборку вещей и частично укладку. Мама ездила к Фидер. Там прошел слух, что папа арестован, Алеша искалечен солдатами и т. д. Мама за­ходила в гости к своему приятелю черному Григорию, он и его семья, да и со­седи с ней очаровательно милы. Григорий и Спиридон берутся везти нас до Бо­ровичей.

Великое переселение народов будет происходить в два приема.

Если бы Ты знала, как я зла и как жалею Олехово, которое сотрут с лица земли. Мне все хочется остаться здесь.

<…>

Фу, как погано! В наш век нельзя кого-нибудь или что-нибудь любить, да и иметь ничего нельзя, сегодня есть, а завтра ничего нет.

Впереди поганая нищенская жизнь, вот и стоит жить! Какое тут возможно стремление к чему-то возвышенному, поневоле опустишься. Я зла, как 900 000 чертей.

И Тебе не завидую. Наверное, Петроград тошнотворен.

Фу, как погано. А могло бы быть еще поганее, если бы жизнь была беско­неч­на! Теперь уж если очень тошно будет, можно и оборвать всякую связь с этой гадкой жизнью.

Фу, как противно. Главное, обидно, что не мы одни в таком бессмысленном положении, а все, все, все. Вот что особенно бесит. Должно же, наконец, это измениться, не могут же все болтаться между небом и землей и жить под от­крытым небом, питаясь лунным светом и запахом фиалок — это не по сезону и не питательно вовсе и вполне безрезультатно; человечество приближается к своим братьям четвероногим, я зла, как миллион чертей, и больше ругаться не желаю.

Напишу, когда будет что-нибудь в мыслях кроме цыганской жизни или же когда возы будут уложены и столы освободятся от вещей.

Пока, до свидания. Пиши все, все, все. Крепко Тебя целуем.

Твоих приветствуем.

Твоя Лена

Из частного архива

20 ноября 1917 года

Олехово

Дорогая Зоя, мы не уезжаем. Здесь совершенно спокойно и безопасно. Друзья отговорили маму. Леса сдаем в комитет, а то уже очень много увозят.

Сегодня приходил Спиридон, пришел с целью нас навестить. Это так мило! Потом долго сидел хуторянин Петр. Узнали от него много отрадного. Он воз­мущен, как и многие, выборами. Никакой на выборах не было свободы, застав­ляли насильно класть за большевиков. Многие негодуют. Петр возмущен до глу­­­бины души, подчиняться не желает.

На той стороне озера мужики деревни Выскино хотели идти грабить сосед­нюю усадьбу, тогда другие им объявили: «Вы в усадьбу грабить, а мы не дадим, к вам придем».

Так что не все еще с ума посходили, есть такие, которые говорят, что все вы­яснит Учредительное собрание , а до тех пор надо сидеть и не рыпаться. Ве­чером приходил главный из дроблинских «орателей», который много раз гово­рил против папы, даже высказывался, что папу убить надо. А с мамой говорил тоном невинного барашка и просил дровец, сговаривался на счет пятины! Каково!

<…>

Вообще напряженности больше нет, никто не отрицает, что усадьба и все в ней находящееся — наша неотъемлемая собственность. Ехать в город поло­житель­но незачем, там форменный голод, а везти свою провизию — безумно (?), ми­лиция отберет. Да и усадьбу бросать на произвол судьбы не хочется. Теперь настолько все спокойно, что зовем папу к себе.

8
Солдат-фронтовик

Это письмо было написано анонимным солдатом за неделю до Октябрьской рево­люции в адрес Петроградского совета. В 1917 году армия постепенно развалива­лась, солдаты массово дезертировали. Временное правительство обещало пре­кратить войну, казавшуюся бессмысленной, но не сдержало своего слова, что привело к еще большей озлобленности. Анонимный автор, очевидно читавший «Солдатскую правду» , вторит за большевистскими агитаторами, называя правительство «внутренними врагами», которых необходимо «выколоть» и получить свободу, землю и равенство .

Товарищи солдаты и раб[очие]. Нам в газетах все пишут, что свобода и родина в опасности, — от кого это зависит? Мы слышим, что это все на наших братьев ложится пятно, которые, 4-й год пошел, сидят в гнилых окопах, терпят голод и холод, а также и нашим семьям приходится нести холод и голод в своих де­ревнях, а как в городах, так там и приходится и руки наложить на своих детей, а также и на себя от такого положения. На Юге хлеб берут 3 руб., а на Север везут — продают тот пуд за 25 руб. И вот эти кулаки и кричат, что родина и сво­бода наша на краю гибели, надо войну продолжать. А в окопы идти не хо­тят, потому что они за продолжение войны набивают свои карманы и живут себе припеваючи, у его всего хватает. И пойдет погулять, над его головой ни снаряд не гудит и пуля не визжит, — чего ему не жить и не кричать продол­жать войну. А тому, который, пострадавши, сидит в окопах три года, 4-й, толь­ко сулят свободу, землю и равенство. Но как нам видно уже хорошо, что про­шло 7 месяцев после перевороту, и нет ему ни свободы, ни земли, ни равен­ства, — что хотят, то командный состав и делает. Схотят продать дивизию — продают, схотят продать корпус или армию — продают, и с такими предате­лями носится наше временное правительство, как курица с яйцом. Такому пре­дателю крючок на горло и на столб его повесить, а других, подобных ему, под­весть к нему и заставить их, чтобы они сами себе зацепливали эти крючки за свое тело, чтобы они скорее вздумали за тот народ, который страдал десятки тысяч лет, и тогда они скорее передадут свои богатства тому в руки, чьим горбом они их себе нажили.

Товарищи солдаты и рабочие. Я уверен, что мы, если будем так к ним отно­ситься хладнокровно, то мы еще не получим долгое время свободу и землю и равенство и что этим отношением ведут они всю Россию до погибели. Ведь нет ничего такого на свете, чтобы нельзя с ними ничего сделать. Надо сперва нам прийти с фронта в руках с оружием и выколоть всех своих внутренних врагов, а внешний нам тогда не страшен будет. Нам враг внешний страшен через наших внутренних врагов, капиталистов. Так вот, тов. солдаты и раб[очие], не сулить, а надо дать свободу и землю и равенство, так как мы вам пока верим, чтобы нам не оставлять фронт и не идти после вас дело делать».

9
Николай
Санкт-Петербург

О Николае, авторе писем к Клаве, не известно ничего, кроме того, что он служил в военно-воздушном флоте. Переписка велась с весны 1917 года, сохранилось только шесть писем. Если в Москве революция прошла достаточно заметно — было вооруженное восстание и обстрел Кремля большевиками, то в Петер­бурге ее никто не заметил: жизнь шла своим чередом, и, как видно из этих писем, революционные события были только фоном обычной жизни. Письма Николая нашел на блошином рынке историк Павел Рогозный и передал их Arzamas.

1 / 2
Письмо Николая Клавдии 8 ноября 1917годаИз частного архива

2 / 2
Конверт, адресованный КлавдииИз частного архива

8 ноября 1917 года

Ну и холодно, Клавочка! Долго бегал сегодня по Невскому, искал книжку для Вари, подруги Лизы. Замерз, 11 градусов мороза; второй день ездят уже на сан­ках. Сегодня я в карауле в Упр. возд. флота. Грязно в караульном помещении, холодно. Около трех часов придумал сходить к Кулешевым, думаю — нет ли писем? И получил сразу 3: от мамы, от Лизы и твою открыточку, исписанную 31 октября. Вернулся в Управление, прочел письма. Мама жалуется на дорого­визну, Лиза — на скуку, а ты так мало пишешь, что читать нечего. Тотчас же стал писать тебе, написал 2 страницы, да холодно стало. Опять поехал к Ку­лешевым (недалеко). Там застал Свешникова, занимается с Шурочкой латы­нью. Словно предчувствовал: с вечерней почтой опять пришли 2 твоих открыт­ки, от 28 о. и 4 н.

Спасибо, милая, за память. Давно не получал писем, чувствовалась какая-тооторванность. Теперь лучше. У Кулешевых был недолго, потренькал на гитаре, поиграл на концертине. Так и играл одно и то же: «Забыты нежные лобзанья», больше ничего не могу. Очень уже близок душе моей этот романс, играю — кружится голова, вот-вот брызнут слезы.

<…>

Клавочка, ты ведь не считаешь меня поверхностным, сентимен­тальным человеком из-за того, что я так много говорю о любви своей, нет? Я, м. б., раньше сказал бы это, если бы мог прочитать мои настоящие письма.

Клавочка, голубка моя, что же мне делать, если душа полна одних звуков, одних писем! Ну, назови меня ненормальным, только не считай глупцом. Конечно, я мог бы писать о политике, о мелочах, впечатлениях, но первые утомили меня, вторые слишком ничтожны. И все это так чуждо мне, так далеко. Тобою полна душа…

<…>

Да очень уже надоело в батальоне без дела болтаться, опротивела безумная петроградская неразбериха. Уехать бы недельки на 3.

Клава, скажи, что бы ты сделала на моем месте? Я согласен вырваться из Пет­рограда хотя бы на фронт. Съезжу в Штаб…

Нет, большевикам нельзя верить. М. б. соберется Учред. собрание и прояс­нятся сумерки русской жизни. До декабря буду ждать и надеяться. А там все будет зависеть от обстоятельств.

Милая моя, любимая Клава! Пиши лишь почаще, если не лень и есть время. Напрасно, напрасно ты поступила на службу. Не ходи лучше в Управу. Опять утомишься. Все равно, если и будешь служить, — приеду я и не пущу больше на службу. Клавочка, лучше побольше играй на пианино, обещала ведь.

Ну, до свидания! Очень уж холодно, ниже нуля, наверное, ибо дверь неплот­но прикрывается и стекло в окне разбито.

Целую милую!

Твой Коля

10
Вася и Ольга
около 7 и 9 лет
Санкт-Петербург

Письма двух детей, Василия и Ольги Венковых, адресованы их тете и крестной Василия Ирине. В Первую мировую войну Ирина была сестрой милосердия на фронте. В письме Ольга упоминает перемещения Ирины по Украине: Киев, Тернополь, Одесса. Во время революции семья собиралась уехать в Финляндию, но в итоге осталась в Петербурге. Письмами с Arzamas поделилась Таисия Егорова, правнучка младшей сестры Ольги и Василия Анастасии.

1 / 3
Письмо ВасиИз частного архива

2 / 3
Письмо ОльгиИз частного архива

3 / 3
Письмо Ольги (окончание)Из частного архива

24 апреля 1917 года

Дорогая крестная когда я палучил твои конфеты, тогда был болен ивсо ел зимлиничку и клюкву типеря поправился.

Мы все очинь ждом твоаго приезда к нам.

Пиши нам чаще мама бывает оченрада когда получаит тваи писмы.

Твои крестник

Вася

24 апреля 1917 года

Дорогая тетя Ириша, как ты поживаешь как твое здоровье я здарова у нас погода день 15 градусов тепла а на другой день 2 градуса тепла токо думаим што вот тепло, а опять холодно тетя Ириша как ты скоро переезжаешь была в Киеве, а теперь Тарнопале и теперь наверна скоро будешь в Адессе.

Тетя Ириша попадай в отпуск в июле на мои имянины приезжай пожалуста теба кланиятся Нина Александровна Вася и Тася с Гулей.

Мама и папа здоровы и кланиются папа вчерась уехал в Петроград.

Ну кажется все тебе описала.

Целую тебя крепка крепка.

Остаюсь горячо любимая твоя племянница

Оля Венкова

Извени что очень плоха писала.

«СВЕДЕНИЯ О ВЫСТУПЛЕНИИ БОЛЬШЕВИКОВ ОКАЗАЛИСЬ ВОВСЕ НЕ ПРЕУВЕЛИЧЕННЫМИ…»

Историческое событие, которое получило впоследствии громкое имя Великой Октябрьской социалистической революции, предки современных таллиннцев столетней давности, скорее всего, просто не заметили.

Когда в Петрограде штурмовали Зимний, жители Ревеля спешили на театральные премьеры: «Кентервильских колоколов» в «Эстонии» и горьковских «Мещан» в Русском театре.

«На узком пути: кому из двух суждено сорваться в пропасть?»: противостояние капиталистов и пролетариата глазами карикатуриста таллиннского юмористического издания «Меiе Маts». 1917 год.

Публика попроще могла наблюдать очередной этап борцовского «чемпионата мира» в цирке Андржиевского или же американскую киноленту «Гибель нации» в синематографе «Аполло».

Но вряд ли кто-то во всём городе — включая даже тех, кто не просто активно следил за развитием политической ситуации, но и принимал в политической жизни активное участие, — осознавал историчность момента.

Поводов для упрека и тех, и других в близорукости нет: власть в той столице Эстонской Республики перешла к большевикам даже еще незаметнее, чем в былой столице Российской империи. Более того — на день раньше.

Костюм Адама

Если бы возникла необходимость описать Ревель глубокой осенью 1917 года одним словом, лучше всего подошло бы существительное «унылость».

От эйфории времен Февральской революции не осталось и следа: новоиспеченная Российская Республика вступила в полосу глубокого и затяжного кризиса. Он ощущался по всей стране — в том числе и в ставшей автономной Эстонии.

Конца мировой войны было не видать. Ситуация на фронтах ухудшалась день ото дня. В сентябре кайзеровские войска вошли в Ригу. Перспектива сдачи Ревеля маячила на горизонте с пугающей отчетливостью — и для местной власти, и для государственной.

«Эвакуация заводов идет полным ходом, — писала в октябре газета «Постимеес». — Большинство заводов уже закрыто, так как машины и прочее оборудование пакуются и отправляются в Россию. Эвакуации подлежат лишь самые квалифицированные рабочие.

Те, кто желает остаться в Таллинне, должны в течение месяца заявить воинскому начальству и предъявить подтверждение регистрации на новом месте работы. В противном случае — они должны незамедлительно покинуть город и его окрестности».

Выезжали не только предприятия: к середине октября былой административный центр Эстляндской губернии покинули фактически все судебные учреждения. В столицу было эвакуировано и местное отделение Государственного банка

Как раз некстати по городу поползли слухи, что облигации военного займа будут аннулированы — и обыватели ринулись к работающим еще отделениям городского казначейства спеша обменять ценные бумаги на наличные.

Сбыть банкноты тоже было непросто: принимать в качестве платы за товар «керенки», — выпущенные Временным правительством банкноты, непривычным номиналом в двадцать и сорок рублей лавочники не желали.

Да и работающих магазинов оставалось в городе всё меньше: подлинной «ревельской биржей» стал базар на Новом рынке. Сделки здесь нередко заключались путем натурального обмена.

Комментируя сценку обмена стакана молока на пару калош, корреспондент «Ревельского слова» язвил: «Ради получения продуктов скоро придется оставаться в костюме Адама»».

С ног на голову

Публиковала ведущая русская газета тогдашнего Ревеля и юморески куда как менее благодушного тона. Так, например, сразу после заметки о полном разладе судебной системы следовало сатирическое «объявление»: «Продается по случаю эвакуации мебельный хлам — товарищи клопы бесплатно».

Намек современникам был понятен: после выезда Окружного суда из принадлежавшего ему здания на углу теперешней улицы Г. Отса и Пярнуского шоссе, освободившиеся помещения незамедлительно заняли большевики.

«Военно-революционный комитет расположился на верхнем этаже здания суда, — писала в мемуарах его секретарь Диза Миланова. — Нижние этажи были в распоряжении Таллиннского совета рабочих и солдатских депутатов.

В решающие дни — 24,25,26 октября — в помещении Военно-революционного комитета всё кипело. Безостановочно звонили с фабрик и заводов, беспрестанно приходили уполномоченные, делегаты, комиссары войсковых частей, батальонов, кораблей».

Притягивало к себе здание на углу Пярнуского шоссе в ту пору и посетителей совсем уж неожиданных: Миланова вспоминает, как едва ли не в ночь переворота к ним явился юноша с печатной машинкой — с гримом на лице и в облегающем черном трико.

Молодой человек сообщил, что он — цирковой акробат, но главное — машинист, способный свободно печатать на четырех языках Будучи беспартийным, он высказал желание служить власти, «которая готова перевернуть прежний мир с ног на голову».

«Вначале при виде одетой в цирковое трико «машинистки» матросы и солдаты начинали смеяться, — продолжает мемуаристка — Проработав у нас дней десять, он исчез так же неожиданно, как и появился».

Готовы служить

Едва ли не менее курьезным событием выглядело в глазах горожан столетней давности и то, что в последующей советской историографии получило название «бескровный переход власти к Советам».

Вечером 23 октября военно-революционный комитет направил своих представителей на все стратегические объекты Ревеля — телефонную станцию, телеграф, Балтийский и Феллинский вокзалы, торговую гавань.

Появление очередных «людей в форме» сотрудники этих учреждений не восприняли как событие сколько-нибудь важное и дали согласие на выполнение последующих распоряжений — как скоро они будут поступать.

Несколько газет, правда, упоминают о неких прениях, которые возникли с комендантом Морской крепости императора Петра Великого, но служащие ревельского укрепрайона смогли убедить высшее начальство не оказывать сопротивления.

Взяв контроль над городом в свои руки и телеграфировав об этом петроградским единомышленникам, местные большевики, похоже, и сами толком не знали, что делать: исход противостояния в столице государства был пока еще никому неизвестен.

Лишь утром 26 октября, когда из Петрограда пришло известие о свержении Временного правительства, было решено привести расквартированные в Ревеле воинские части к церемониальной присяге новоиспеченной рабоче-крестьянской власти.

«Начали приводить помещение в порядок, — сообщает мемуаристка Миланова — На место прибыл командующий сухопутными войсками Хенриксон, комендант крепости Изместьев, начальник порта интендант крепости, другие офицеры.

Высшие командные чины сообщили здесь, что признают новую власть и готовы ей служить. Назавтра сообщение об этом было опубликовано в газетах».

Час судьбы

То, что власть за одну ночь переменилась не только в Ревеле, но и в столице, местные жители узнали со страниц СМИ уже утром 25 октября.

«Вечерние газеты принесли ряд известий волнующей важности, — такими словами «Ревельское слово» открывало материал под многозначительным заголовком «Началось». — Сведения о готовящемся вооруженном выступлении большевиков в Петрограде оказались не только не преувеличенными, но даже отступающими от размеров действительно ими замыслявшегося…»

Не только масштабы, но и сам характер происходившего на берегах Невы виделись с берегов Ревельсой бухты в искаженном облике — доходящие новости, надо понимать, были изрядно пересыпаны самыми фантастическими слухами.

«Факты, принесенные сегодня телеграфом, дают повод к благоприятному предсказанию исхода революционного кризиса, — оптимистично заверял читателей главред «Ревельских известий» Александр Чернявский. — В Петрограде — покаяние и молитва. Петроград молится и плачет о спасении России. Казачий крестный ход отменен. Но на смену доблестным казакам вышел и встал под древние хоругви сам народ.

И бессильны оказались перед этим стихийным движением, перед покоряющим порывом десятков тысяч людей жалкие посты и отряды, высланные большевиками для «поддержания порядка».

Час судьбы настает. Встретим же его, граждане, — с железом в руках и с крестом в сердце…»

***

«События в столице произошли так стремительно, что едва успели отразиться на общественной жизни Таллинна, — констатировал печатный орган эстонских большевиков «Maatamees». — Но уже утром на каждом углу можно было видеть перепуганных «господинчиков», которые чрезвычайно возбужденно обсуждают начавшуюся «анархию». За газетами спешат, расхватывают их стремительно.

С одной стороны — грустные лица, полные сожаления. С другой — навстречу им — радостные жесты и веселое настроение. С одной стороны — сожаления: «власть в руках у этих». С другой — осознание: «мы взяли, ее, наконец»».

…Совсем скоро издания, разделяющие иную точку зрения, будут распоряжениями новых хозяев Таллинна закрыты. В истории Эстонии начнется ее первый советский период: он продлится до конца февраля грядущего 1918 года.

Рекомендуется к просмотру: 

Источник

1. Проект «Глазами очевидцев»

Подготовил
Гареев Тимофей
3б класс

2. В 19 веке после отмены крепостного права Ермизины (дедушка и бабушка Пряхиной Анастасии Терентьевны) переехали из Тамбова в

Гончарова Евдокия Васильевна
(8.02.1887-1975)
Гончаров Терентия Яковлевич
(1886-1942)
В 19 веке после отмены крепостного
права Ермизины (дедушка и бабушка
Пряхиной Анастасии Терентьевны)
переехали из Тамбова в Оренбургскую
область в село Гумбет. Они были
зажиточными крестьянами поэтому
подверглись раскулачиванию. После этого
в их доме было правление колхоза, а
позже школа. После раскулачивания жили
не легко — приходилось кушать лепёшки с
травой.
Родители Пряхиной Анастасии
Терентьевны – Гончаров Терентий
Яковлевич и Гончарова (Ермизина) Евдокия
Васильевна в начале 20 века вошли в
общину и этой общиной выкупили земли у
башкир для сенокоса, позже эти земли
были выкуплены вовсе и образован хутор
Кармала, Гончаров Терентий Яковлевич в
колхозе клал печки, чинил обувь. Гончарова
Евдокия Васильевна работала в колхозе и
вела домашнее хозяйство.

3. Пряхина Анастасия Тереньтьевна

Родилась 6 февраля 1913 года в
деревне Кармала . У неё был один
ребёнок (мой дедушка). Во время
войны работала в колхозе. Жили не
легко. Ели картошку, траву, но пили
молоко, так как им посчастливилось и
у них была корова.
6.02.1913 – 28.04.1982

4. Пряхин Андрей Андреевич

Родился 1911 года в
Оренбургской области в деревне
Кармала. До войны работал в
колхозе. У него был один
ребёнок(мой дедушка),которого
он так и не увидел, потому что
погиб на фронте в Эстонской
ССР. Там и похоронен на канале
Липаку – Краав.
1911 – 12.02.1944

5. В начале 20 века Чераевы (родители Трухановой Марии Михайловны) из центральных Российских губерний приехали работать на

Чераева Елизавета Сергеевна
(1876-1942)
Чераев Михаил Ефимович
(1874-1955)
В начале 20 века Чераевы (родители
Трухановой Марии Михайловны) из центральных
Российских губерний приехали работать на
Воскресенский медеплавильный завод (сейчас
село Воскресенское Мелеузовского района).
Позже переехали в село Мраково. У них было 5
дочерей.
Чераев Михаил Ефремович имел патент на
продажу мяса и был владельцем мясных лавок.
Чераева Елизавета Сергеевна была
домохозяйкой.
Чераев Михаил Ефремович был очень умным
человеком. Его предупредили что будет
раскулачивание. Он спас себя и свою семью от
раскулачивания тем, что вовремя распродал
своё имущество и купил дом похуже.

6. Труханова Мария Михайловна

18.09.1914 – 15.01.2002
Родилась 18 сентября 1914 года в селе
Мраково Кугарчинского района. У неё было 2
дочери. Старшая дочь Александра, умерла в
16 лет от воспаления легких.
Во время войны она работала секретарём машинисткой в артели в Мраково. Траву они
не ели, у них тоже была корова, ели лепёшки,
Во время войны в Мраково было много
эвакуированных. Сельчане обменивали у
эвакуированных молоко и другие продукты на
вещи. До сих пор у нас хранятся, выменянные
немецкие трофейные часы.
Как то, еще молодой, моя прабабушка
совершила героический поступок: тонул
ребёнок, потому что обвалился берег. Все
стояли смотрели, а она бросилась в воду
спасать его и спасла ребёнка.

7. Труханы приехали в село Воскресенское Кугарчинского района с Черниговщины из Украины примерно в 90-х годах 18 века. Здесь у

Труханов Павла и Натальи
родились 2 сына.
Когда мой прадедушка Кузьма
Павлович, был совсем маленьким
его мама Наталья умерла. Отец
женился во второй раз и у них
родилось еще 3 детей.
В 30-х годах во время репрессий,
родной брат Кузьмы Павловича был
расстрелян. Кузьма Павлович позже
решил ехать в Ташкент учиться и при
получении паспорта для поездки в
Ташкент изменил свою фамилию на
Труханов.

8. Труханов Кузьма Павлович

Родился 25 октября 1908 года в селе
Воскресенское. В 1935 году он вернулся из
Ташкента в село Мраково и женился на
Трухановой (Чераевой) Марии Михайловне.
У них было 2 дочери. До и после войны он
работал главным бухгалтером на
маслозаводе в селе Мраково.
Он прошел всю войну рядовым солдатом.
Был на Восточном фронте и вернулся
живым.
25.10.1908 – 26.10.1954

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15. Спасибо за внимание!

Источник

Великая Отечественная война глазами участника через его дневник-воспоминание

  • Авторы
  • Руководители
  • Файлы работы
  • Наградные документы

Дабажапов Д.В. 1Бабуев  Ж.М. 1

1МОУ «Южно-Аргалейская СОШ»

Жамсаранова Б.Б. 1

1МОУ «Южно-Аргалейская СОШ»


Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке «Файлы работы» в формате PDF

Введение

История страны складывается из судеб людей. В последнее время большое значение в исследовании фронтового быта советских солдат, боевых событий в годы Великой Отечественной войны, играют исторические источники личного характера, как дневники, мемуары, письма. Сегодня можно открыть любой учебник по истории, другую литературу, различные сайты в интернете и найти точные описания военных действий, узнать о судьбах отдельных солдат и военачальников. Сохранился достаточно большой массив разнообразных документов, содержащих информацию о войне.

 Но если рассматривать дневники и мемуары в качестве источника в этом вопросе, можно сказать, что они являются очень ценным и важным материалом по истории Великой Отечественной войны. Они позволяют увидеть происходившее глазами людей, переживших такое великое и страшное событие. В то же время потенциал этого источника в воссоздании фронтовой действительности, измерение войны глазами участника через его личные записи до сих пор недостаточно использован исследователями. В этом мы видим актуальность и новизну своего исследования.

Очень ценным документом является сохранившийся рукописный дневник уроженца нашего села Батуева Базаргуро, который прошел от начала до конца всю Великую Отечественную войну, – уникальная тетрадь воспоминаний об этом тяжелом историческом времени.

 Цель работы: исследовать исторический документ личного происхождения – дневник –воспоминание участника Великой Отечественной войны.

Задачи:

  1. Изучить основные виды источников личного происхождения для исследования фронтового быта солдат в Великую Отечественную войну;
  2. Познакомиться с дневником – как жанром мемуарной литературы, отражающим субъективно реальные эпизоды войны;
  3. Проанализировать воспоминания о фронтовых событиях по дневниковым записям участника войны;

 Объект исследования: дневник – воспоминание участника войны

Предмет исследования:  отражение фронтового быта солдата в дневниковых записях

Гипотеза: изучив личный дневник-воспоминание участника войны, мы получим возможность как бы непосредственного соприкосновения с суровым временем 1941-1945 годов и по-новому оценим фронтовой быт солдат; убедимся, что дневник является ценным, незаменимым источником в данном направлении.

Методы и приемы: теоретико-методологический и сопоставительно-сравнительный анализы, консультации, беседы.

Важным моментом в данном исследовании является то, что научный руководитель работы – дочь ветерана войны, автора дневника. Поэтому все, что описано в дневнике прочувствовано, прожито, пережито как бы совместно с автором, и живы в воспоминаниях рассказы отца о войне.

Для решения целей и задач исследовательской работы, для подтверждения своей гипотезы, на первом этапе своего исследования мы изучили научную литературу по жанрам мемуарной литературы, отражающих исторические моменты военного времени.

1.Варшавский, Д. И. Мемуары, дневники и письма как исторический источник в вопросе изучения фронтового быта советских солдат в Великой Отечественной войне.

  1. Тажидинова И. Г. Дневники Великой Отечественной войны1941 − 1945 гг. Статья посвящена научному анализу содержания дневников советских граждан, относящихся к периоду Великой Отечественной войны.

На втором этапе работы основным источником нашего исследования стал исторический документ личного происхождения – дневник-воспоминание ветерана войны нашего села Батуева Базаргуро, в 1940 году призванным на службу в армию, прошедшим всю войну, вернувшимся домой только в конце 1945 года. Познакомились с биографией ветерана, по дневниковым записям посмотрели на войну глазами молодого солдата, испытали невероятные чувства.

Анализируя воспоминания, мы выявили, что очень подробно, даже детально описываются первые бои на передовой, видимо, это связано с большим душевным потрясением, эмоциональным всплеском в начале войны. Большая часть воспоминаний связана с самыми тяжелыми 1942 — 1943 годами, когда приходилось обороняться, отступать, много боевых товарищей, с которыми начинали службу, полегли в Брянских лесах, под Калугой, под Москвой.

Упоминаются много имен и фамилий, что может являться ценным историческим источником для поколений.

Также мы убедились, что жизнь человека, во многом зависела от случайностей и наш герой в полной мере испытал это на себе, когда чудом избегал смерти.

В первую очередь, человек всегда думает об удовлетворении своих первостепенных естественных надобностей, таких как пища и сон, это отражается и его воспоминаниях.

 Увидели глазами очевидца страшные картины после освобождения концлагеря Освенцим, разрушения городов и сел, недоброжелательного, даже враждебного отношения к советским солдатам жителей Западной Украины.

Но, несмотря на это, описывает красоту природы Польши, Украины, Германии, которую он видел уже в конце войны, несмотря на огромную разруху. По воспоминаниям мы поняли, что человек, пройдя через все ужасы войны, не ожесточился, сохранил в себе хорошие человеческие качества. Уже в зрелом возрасте, наш герой сочинял стихи о том времени, о своих земляках, не вернувшихся с войны, ведь на его руках умер друг-земляк из Цокто-Хангила.

Очень интересным было то, что из дневника мы узнали, что на таком большом пространстве войны могли быть встречи, пусть и минутные, со своими земляками – бурятами, даже из своего села.

Данное исследование позволило нам провести измерение войны глазами непосредственного участника и получить уникальную возможность изучения этого ценного исторического документа.

Практическая значимость данного исследования в том, что солдатов Великой Отечественной, очевидцев тех событий остается совсем мало, в нашем селе уже нет никого, поэтому данный исторический документ представляет ценность для ещё более детального изучения. В исследовательской работе мы не раскрыли, не проанализировали все записи, поэтому этот дневник, может быть, поможет взглянуть на те события по-иному.

Выводы: 1. Из источников личного происхождения воспоминания представляют наибольший интерес, что обусловлено полнотой и информативностью материала. Можно даже сказать, что они являются основными источниками в данном вопросе.

  1. . У автора наблюдается перекрещивание жанров дневника и воспоминаний, что является, по мнению исследователей, распространенным явлением.
  2. По спектру сюжетов, передающих настроения и жизненные ситуации человека в военное время, обилию подробностей и затрагиваемых тем, изученный дневник является ценным, практически незаменимым документом о войне.

Теоретическая часть

Глава 1. Основные виды источников личного происхождения для исследования фронтового быта солдат в Великую Отечественную войну.

  • Мемуары и письма как источник фронтовой жизни солдат.

 В отечественной исторической науке изучению Великой Отечественной войны всегда придавалось большое значение.

В рамках исследования фронтового быта, основными видами источников являются мате- риалы личного происхождения, а именно: мемуары, дневниковые записи и письма с фрон- та. Ниже приведем характеристику этих материалов и использование их в качестве источников по изучению фронтового быта солдат на войне:

  1. Мемуары.

 Согласно Большой Советской Энциклопедии:  «Мемуары  (франц.  mémoires, от лат. memoria – память), воспоминания о прошлом, написанные участниками или современниками  каких-либо  событий.  Создаются на основе личного опыта их авторов, но осмысленного в соответствии с их индивидуальностью и общественно-политическими взглядами   времени   написания    мемуаров» [4, с. 64-65].

То есть мемуары всегда пишутся по прошествии некоторого времени после описываемых событий, когда человек может подвести итоги, сделать соответствующие выводы и многое осмыслить. Однако написание воспоминаний преследует и другую цель — они носят еще и назидательный характер для потомков. 

          В любых воспоминаниях военных, принимавших участие в боевых действиях, встре- чается описание быта на фронте. Этот вопрос невозможно обойти стороной, когда человек начинает вспоминать свою жизнь на войне. Разумеется, имеются в виду воспоминания рядового и младшего офицерского  состава, как непосредственных участников боевых действий на передовой. В первую очередь человек всегда думает об удовлетворении своих первостепенных естественных надобностей, таких, как пища и сон, это отражается и в его воспоминаниях: «Окоп выкопал, танком наехал, брезентом застелил и печурку к днищу подвесил, выведя трубу наружу, – вот и весь ночлег»… «Кормили раз в день – вечером привезут, и завтрак, и обед и ужин [1, с. 197].

Не обходят фронтовики стороной в своих воспоминаниях моменты отдыха и досуга, такие, как приезды в боевые части агитбригад и оркестров в периоды затишья: «Раз или два в месяц в части корпуса наезжал фронтовой ансамбль песни и пляски. Случалось, что из Москвы прикатывали артисты. Тогда наши артисты и гости из столицы давали по несколько концертов днем и вечером, чтобы как можно больше солдат и офицеров смогли приехать с передовой и посмотреть…»  [2, с.187].

Но в мемуарах, как отмечают исследователи, есть и недостатки. Во-первых, отражается только личное восприятие событий, иногда даже сильно искажающее их. Во-вторых, воспоминания, как правило, пишутся на склоне лет, когда многие подробности и некоторые события уже забылись. Это становится причиной неточностей и огрехов в хронометраже описываемых дат.

Война наносит глубочайшую душевную травму любому ее участнику, и вспоминать некоторые эпизоды, связанные с переживаниями, весьма тяжело, а порой в принципе невозможно, так как мозг блокирует воспоминания, нанесшие психике наибольший вред. Поэтому человек старается всячески обойти такие моменты, а то и вовсе не помнит их или помнит фрагментами: «Бой в окружении – это не то, о чем хочется вспоминать» [4, с. 54]. И еще: «…Дальнейшие события мелькали как кадры кинопленки. Только часто хотелось  зажмурить  глаза…» [4, с. 80]. Также причиной недомолвок и пробелов в воспоминаниях участников боевых действий может являться осознанное замалчивание некоторых эпизодов и событий, участниками которых им довелось побывать.

  1. Фронтовые письма.

Еще одним важным эпистолярным источником   являются   письма   солдат-фронтовиков, адресованные родным и близким. В этих письмах они делятся событиями и переживаниями, волнующими их в данный момент, рассказывают о своей жизни и достижениях на фронтах.        

Писали в основном, химическим карандашом, который не стирается и эти письма дошли до наших дней. У нашего ветерана также есть три письма, отправленных им домой. Письма из  дома имели огромное значение для поддержания  боевого духа солдат. Они являли собой единственную связующую нить с родными и близкими бойцам людьми. При работе с письмами необходимо учитывать некоторые особенности этого своеобразного вида источников.

Основным недостатком фронтовых писем как исторического источника является их сжатость, вызванная зачастую недостатком бумаги или свободного времени. Не стоит сбрасывать со счетов и такой немаловажный фактор, как действие военной цензуры. Проверке подвергались абсолютно все письма, идущие с фронта. Эти действия были направлены на недопущение утечки секретной информации и проникновения нежелательных настроений из фронта в тыл. [1., с. 4]. Тем не менее из солдатских писем можно извлечь информацию по интересующим исследователя вопросам, касательно эпизодов фронтового быта. Вот как отзывается о своем обмундировании рядовой С.И. Бобров в письме родственникам 7 декабря 1941 г.: «Нас еще не обмундировали, только дали мне ботинки да обмотки, так как сапоги изорвал вдрызг. Ну, а каково ходить и заниматься на улице при таком морозе в ботинках, когда нет шерстяных носок?» [3, с. 47]. Такое положение оспаривает письмо политрука Н.С. Клочкова своим родным от января 1942 г.: «Одет я тепло: хорошая шуба, шинель, ватные куртка и брюки, новые валенки и теплые рукавицы. Морозы у нас стоят крепкие – 35-38 градусов, но они нам нипочем» [3, с. 55].

Если сравнивать письма с воспоминаниями в качестве источника по истории по- вседневности, то у первых есть значительное преимущество в точности датировки  описы- ваемых событий, зато воспоминания предоставляют более подробную информацию

  • Дневники как жанр мемуарной литературы.

Совершенно особое место в ряду этих документов личного происхождения занимает такой жанр мемуарной литературы, как дневники.

«Дневник – жанр мемуарной литературы, для которого характерна форма повествования от первого лица, ведущегося в виде повседневных, обычно датированных, синхронных с точки зрения системы отражения действительности, записей. Последние два десятилетия характеризуются необычайно возросшим интересом к исследованию «автодокументальных» текстов вообще и дневников в частности. Появилось даже слово «дневниковедение», означающее область филологии, отдельную от изучения близких жанров: автобиографий, мемуаров и писем.  Дневник отличает предельная искренность и доверительность.» [1, с.12 ].

А дневники Великой Отечественной войны являются «живыми» свидетелями  тех страшных лет нашего народа. Они дают возможность соприкоснуться с суровым военным временем 1941-1945 годов и по-новому оценить глубину и величие солдатского и гражданского подвига нашего народа.

Дневники как исторический источник весьма схожи с мемуарами, ряд исследователей даже ставят между ними знак равенства. Однако между ними есть существенные отличия.

«Дневник – это подневные записи одного лица или  коллектива,  ведущиеся  синхронно событиям их жизни. Внешняя, но более других обязательная примета дневников — обозначение дат. Реальные дневники могут рассматриваться как род исторических, историко-биографических или историко-культурных документов» [7, с. 360]. То есть дневник ведется  во  время  событий,  благодаря чему является более точным источником, чем воспоминания. Особую ценность представляют дневниковые записи, изданные практически без редактуры и правки – они позволяют проследить виденье событий автором на момент их происшествия, а не через определенное количество лет. Однако дневники имеют и некоторые недостатки, в частности краткость изложения.  Это вызвано многими факторами, такими, как недостаток времени, а порой и нехватка письменных принадлежностей.

Вывод: 1) Из источников личного происхождения воспоминания представляют наибольший интерес, что обусловлено полнотой и информативностью материала. Можно даже сказать, что они являются основными источниками в данном вопросе. Много внимания в мемуарах уделяется именно быту и укладу жизни на фронте. Тем более, что пишутся они по прошествии определенного количества времени и в спокойной обстановке.

2) Дневники менее информативны, зато точнее в датировке, чем воспоминания; однако встречаются намного реже их.

3) Письма содержат меньше всего информации, так как они писались кратко и не всегда описывали события. Также была строгая цензура писем. 

Глава 2. Война глазами участника Великой Отечественной — Батуева Базаргуро через его воспоминания в личном дневнике.

  • Страницы биографии Батуева Базаргуро – ветерана, прошедшего всю войну.

Жизнь и судьба солдата, ветерана Великой Отечественной войны Базаргуро Батуева очень интересна. Он родился в  феврале 1918 года в улусе Ара-Бутуу в местности Залбагтай в семье Абидуева Бато и Цыденовой Жаб.  Он был единственным и долгожданным ребёнком. Свои детские годы  вспоминал как самые радостные и счастливые. Как только наступало лето, он и его друзья из улуса  Бальчинов Жалсан, его брат Буршуунай и другие ребята, пасли овец.

В 1930 году был основан колхоз им. Калинина  и семья Абидуева Бато (отец) вступила в колхоз. Ровесники  начали учиться в Хойто –Агинской начальной школе, а Базаргуро  мать не захотела отдавать, так как в самом раннем детстве  он много болел  и, конечно, она очень переживала за него. Осенью  1932 года, работая в зерноуборочной бригаде, твёрдо решил, что обязательно будет учиться в школе и сказал об этом своим родителям. В октябре 1932 года стал учеником 2 класса , одноклассники были на несколько лет младше, а ему было уже тринадцать лет. Его посадили за последнюю парту, ведь он был на голову выше всех, некоторые даже смеялись над ним. По воспоминаниям ветерана, они жили в интернате, спали на деревянных кроватях, в день давали один раз суп, один-два раза аарса, чай и хлеб по норме. Но несмотря на это, все были очень дружными и весёлыми. Дальше  учился в Агинской школе до 8 класса. Проболев очень сильно один год, в 1939 году поступил в Агинское педагогическое училище на годичные курсы. Он был от природы очень грамотным человеком и в школьные годы всегда был в числе лучших учеников.

В октябре 1940 года призван на службу в Красную Армию на Дальний Восток в кавалерийский полк. Он хорошо помнит, как мать долго стояла на дороге и смотрела ему вслед. И этот образ матери всегда оберегал его в самые трудные и тяжёлые минуты. С Аргалея уходили служить вместе четверо парней: Бадмаев Цынге, Жаргалов Батомунко, Тыкеев Цырендоржо и Батуев Базаргуро. Они все потом погибли на войне, кроме него.  Позже Базаргуро напишет стихотворение «Аргалиин дурбэн хʏбʏʏд».

В морозном декабре 1941 года, когда враг неумолимо приближался к Москве, их 115-ый кавалерийский полк был переброшен с Дальнего Востока сразу на Западный фронт. Проезжая в вагоне мимо родных мест, конечно, он очень хотел повидаться с родными, увидеть хоть на минуту отца и мать. Но служба есть служба, война есть война.

Базаргуро родился, как говорят в народе, под счастливой звездой, ибо из самых опасных ситуаций он всегда чудом выходил живым, всем смертям назло. Во фронтовой биографии Базаргуро Батуева было много запоминающихся случаев. Буквально на его руках погиб в бою его одноклассник Осор Мижидэ из Цокто-Хангила. Он только и успел попросить  после войны поехать к его матери и рассказать о его гибели, что он с честью выполнил свой долг. И он выполнил завещание своего друга земляка. Также память хранит не вернувшихся домой других земляков-однополчан, погибших на поле боя – рядового Ивана Орищенко из рудника Спокойный (ныне Орловск), командира отделения Аюшу Нимаева из села Кункур.

Фронтовые дороги проходили через города и сёла Брянской, Калужской, Тульской, Орловской областей, форсировал Днепр. Пешком прошёл по совершенно разрушенному фашистами Крещатику, столице Украины. Потом в боях освобождал города и деревни Житомирской, Тернопольской и Львовской областей. Дальше на Запад фронтовая дорога пролегла через земли Польши, Чехословакии. На Чехословацкой земле вблиз города Муравско-Острава встретил победу и где приняли его кандидатом в члены КПСС.

Сразу же после войны начал работать в родном колхозе на разных работах.  В 1955 году окончил Читинскую среднюю сельскохозяйственную школу, где получив  квалификацию агронома, и работал много лет бригадиром, агрономом, зоотехником, был участником ВДНХ СССР. Последние пять лет, до выхода на пенсию, работал скотником-пастухом. Уже на заслуженном отдыхе по мере сил и возможностей помогал родному колхозу.

Вместе с супругой Цыдыповой Цынгэ, матерью-героиней, они вырастили и воспитали хорошими людьми десять своих детей. Всем дали высшее образование, среди них есть инженеры, учителя, врач, предприниматели. Основой того, что дети выросли честными и трудолюбивыми, умными и добрыми, является родительское воспитание. Сейчас продолжают род  деда 22 внуков, 17 правнуков, двое пра-правнуков- целое богатство.

Ещё одной из сторон многогранной личности Батуева Базаргуро является то, что он составлял родословную своей семьи, своего рода по материнской и отцовской линиям (Угай бэшэг).

Также в его дневнике есть исторические данные о семидесяти двух семьях, проживающих в местности Зун Аргалей до 1930 года и составлена  небольшая карта расположения семей. Как  творческий человек, он является автором многих стихов: «Солдат ябааб», «Тоонтомни», «Аргалиин дурбэн хубууд», «Хоюулан» и других. Некоторые его стихи печатались в газетах «Агинская правда» и «Толон».

2.2.Анализ содержания  дневника – воспоминаний  как исторического документа личного характера

Базаргуро Батуев был очень творческим человеком, вёл дневник — воспоминания на бурятском языке, в котором описана вся его жизнь: родословная семьи и семьи жены, детские годы, военные годы и знаменательные события в жизни своей семьи. Большую  часть страниц дневника составляют воспоминания о своей недолгой службе в армии и о Великой Отечественной войне, ведь он прошёл всю войну с 1941 по 1945 годы.

Анализируя в целом страницы воспоминаний о войне, можно подчеркнуть значение дневника как средства совладения с жизненными трудностями в экстремальной ситуации в военное время. У автора наблюдается перекрещивание жанров дневника и воспоминаний, что является, по мнению исследователей, распространенным явлением. Батуев Базаргуро уже в послевоенные годы производил обработку воспоминаний, разрозненных обрывков записей.

Основным лейтмотивом данного источника является как бы суммирование «опыта жизни», который прирастал после призыва в Красную Армию.

10 октября 1940 года с тремя своими друзьями –аргалейцами  он был призван на службу в армию, служил на Дальнем Востоке в кавалерийском полку. Начало военной службы он описывает очень подробно, эти воспоминания отложились чётко в памяти, что связано с резкими изменениями в укладе жизни, с совершенно новыми условиями быта. В дневнике мы встретили описание  не только обмундирования и снаряжения, выдаваемого солдатам, но и отзывы о нем: достоинства и недостатки, удобство, функциональность, чего не встретишь в каталогах и энциклопедиях: « …после карантина нам выдали кавалерийскую форму – длинную шинель с желтыми пуговицами, сзади  разрез для удобства, будёновку, кожаные сапоги со шпорами, зеленую диагональную рубаху, синие галифе с диагональю , новое нательное бельё. И когда мы оделись, мне показалось, что все стали какие-то красивые, неузнаваемые». Также подробно характеризует кавалерийское и боевое снаряжение, своего коня, с которым прошел потом начало войны.  Написаны все имена, фамилии командиров, начиная с командира отделения, заканчивая командиром дивизии, генерал-майором Манагаровым – впоследствии во время войны, командовавшим армией. Ветеран вспоминает, что первый год службы был очень трудным, режим жёстким, целый день шло обучение навыкам бойца-кавалериста. Никаких увольнений, отпусков, не водили в кинотеатр, даже запрещалось фотографироваться,  но питание было хорошим. « Мы учились всему

быстро. Так через 6-7 месяцев, привыкнув к солдатскому режиму, я стал полноправным кавалеристом».

Известие о начале войны Батуев Базаргуро встретил 22 июня 1941 года вечером, когда он стоял на посту дневальным у конюшен – « … увидел быстрым шагом, почти бегом приближающегося старшину эскадрона Кнышева, я как-то почувствовав что-то тревожное, сразу подтянулся и хотел доложить, но он сказал, что началась война. На душе стало сразу тяжело. Через какое-то время, почти уже в темноте полковой горнист сыграл сигнал о тревоге. В полном боевом снаряжении, оседлав лошадей, весь наш 115-й кавалерийский полк поэскадронно  был собран на большой открытой местности, где нам объявили о начале войны и зачитали боевой приказ. В эту же ночь весь полк стоял в обороне на японско-китайской границе. В течение нескольких дней рыли окопы, траншеи, укрепления для ДЗОТов, временные склады, конюшни и многое другое. Здесь мы пробыли до конца ноября 1941 года ». Передавая потрясение, ошеломление страшным известием, дневниковые записи, в то же время демонстрируют большую собранность, ответственность и сплоченность советских солдат перед лицом грядущих испытаний.

В начале декабря 1941 года, их полк внезапно ночью погрузив в вагоны, отправили на запад, только к концу декабря они оказались под Москвой. Боевое крещение получил, вытесняя  немцев из города Калуги. Потом были бои в брянских лесах, где в июне-июле-августе 1942 года держали оборону, то переходя в наступление, то попадая в окружение.

В этот тяжелый период войны, иногда было даже непонятно, где наши части, где немецкие, можно было заблудиться в направлении и попасть в плен. « В эту ночь мы блуждали по лесу, не понимая, где наша оборона, где немецкая. Вдруг взлетела ракета, началась тут и там автоматная перестрелка, взрывы снарядов, льёт дождь. Мы с Мижитовым Осор из Цокто-Хангила, попали в воронку, наполовину, заполненную водой и пролежали там, пока не погасли ракеты. Своих нашли только на рассвете. Многие наши тогда погибли, были ранены, были и потерявшиеся».   

«Война это — не только подвиги и героические сражения, но это ещё и странная нелепость. И поступки и судьбы человеческие в ней часто зависели от случайностей, которые и теперь не так-то просто объяснить» — пишет в своем дневнике солдат.

В дневнике описано несколько случаев, когда он буквально чудом избегал смерти. ((Приложение 3). Как верующий человек, он говорил о том, что может ещё молитвы матери спасали его.

В первую очередь, человек всегда думает об удовлетворении своих первостепенных естественных надобностей, таких как пища и сон, это отражается и его воспоминаниях.

« Я и ещё двое солдат, отбившись ночью от своих на берегу реки Жиздры, спрятавшись под большим дубом, проспали всю ночь. Мы не спали уже несколько суток. Вокруг рвались бомбы, но мы, завернувшись в мокрые шинели с головой, уснули».

Тяжелые чувства вызывают воспоминания о страшном ранении и многих месяцах лечения, после которых наш солдат остался без нескольких пальцев на руке, с осколком в ноге, почти без ягодиц. Некоторое время служил в нестроевой части вербовщиком гражданского населения по строительству и ремонту временных аэродромов для легких истребителей, особенно опасно было на территории Западной Украины, не хуже, чем на передовой. ( Приложение 4) .

Глазами очевидца мы увидели концлагерь Освенцим после его освобождения, где как вспоминает ветеран, он плакал, глядя на зверства фашистов (Приложение 5).

Победу Батуев Базаргуро встретил на территории Чехословакии: « среди всеобщего ликования,  я с горечью вспомнил своих земляков, однополчан, которые навсегда остались лежать в землях под Калугой, Москвой, Брянских лесах, на Украине, Польше, в Германии, Чехословакии. Я вспомнил родной Аргалей, лица земляков, своих дорогих родителей, на душе у меня стало очень тепло…»

Вывод: 1. Анализируя воспоминания, мы выявили, что очень подробно, даже детально описываются первые бои на передовой, видимо, это связано с большим душевным потрясением, эмоциональным всплеском   в первые годы войны.

  1. Упоминаются много имен и фамилий, что может являться ценным историческим источником для будущих поколений.
  2. Идет подробное описание самого тяжелого периода войны 1942-1943 годов, где было очень много для него потерь друзей, однополчан, земляков, пришлось испытать лишения, серьёзные ранения.
  3. На войне жизнь солдата зависела от действия командиров и от случайностей, которых было немало во фронтовой биографии нашего героя, также в первую очередь, человек всегда думает об удовлетворении своих первостепенных естественных надобностей, таких как пища и сон, это отражается и его воспоминаниях.
  4. Увидели глазами очевидца страшные картины после освобождения концлагеря Освенцим, разрушения городов и сел, недоброжелательного, даже враждебного отношения к советским солдатам жителей Западной Украины.
  5. Но несмотря на это, описывает красоту природы Польши, Украины, Германии, которую он видел уже в конце войны, несмотря на огромную разруху. По воспоминаниям мы поняли, что человек, пройдя через все ужасы войны, не ожесточился, сохранил в себе хорошие человеческие качества.

 Заключение

Ведение дневников участниками Великой Отечественной войны, очевидно, являлось одним из средств совладания с теми жизненными трудностями, которые несла с собой эта война. По спектру сюжетов, передающих настроения и жизненные ситуации человека военного времени, обилию подробностей и затрагиваемых тем, дневники являются ценным, практически незаменимым источником. В то же время потенциал этого источника в воссоздании фронтовой и тыловой повседневности до сих пор недостаточно использован исследователями.

Отличаясь по своему функциональному назначению от всех других источников личного происхождения, дневники–воспоминания обладают многообразным, уникальным потенциалом.

Дневник –воспоминание нашего ветерана войны Батуева Базаргуро является  историческим документом, представляющим ценность для последующего исследования. Как правило, дневниковые записи обычно велись в достаточной мере образованными, чуткими к собственным переживаниям и общественным настроениям людьми, каким был и наш герой. Очень тонко описывая события тех страшных лет, свои переживания он сумел донести, прежде всего для своих детей, величие подвига всех солдат Великой Отечественной.

Литература

  1. Варшавский, Д. И. Мемуары, дневники и письма как исторический источник в вопросе изучения фронтового быта советских солдат в Великой Отечественной войне / Д. И. Варшавский // Вестник Московского государственного областного университета. – 2012. – № 4. – С. 18 – 22.
  2. Сенявская Е.С. Психология войны в XX веке: исторический опыт России. – М. 1999 – 383 с.
  3. Тажидинова, И. Г. Фронтовой дневник писателя С. А. Баруздина из собрания РГАЛИ (1944–1945 гг.) / И. Г. Тажидинова // Отечественные архивы. – 2015. – № 1. – С. 71 – 79.
  4. Большая Советская Энциклопедия. Т.8. – М: Советская Энциклопедия, 1972 -591 с.
  5. Большая Советская Энциклопедия. Т. 16 – М: Советская энциклопедия, 1974 – 615 с.

Источники

  1. Драбкин А. Я дрался на Т-34. – М.: Эксмо. Яуза,2005. – 346 с.
  2. Лоза  Д.Ф. Танкист  на  «иномарке». Победили Германию, разбили Японию. – М.: Яуза. Эксмо,2005. – 317 с.
  3. «Нам выпало на долю». Документальные публи- кации фронтовых писем последних лет: сбор- ник документов и материалов. – Тверь: Лилия Принт, 2005. – 304 с.
  4. Першанин В.Н. «Смертное поле». «Окопная правда» Великой отечественной. – М.: Яуза. Эксмо, 2008. – 317 с.
  5. Письма Великой Отечественной / под ред. В.Л.Дъячкова. – Тамбов, 2005. – 632 с.

Приложение 1.

1941 год.

   Приложение 2.

Письма с фронта

Приложение 3

Страницы дневника на бурятском языке

Приложение 4

Приложение5

Просмотров работы: 4822

Источник



Скачать материал

Тема: Живые свидетели Великой войны.Проект выполнил: Салахов А.



Скачать материал

  • Сейчас обучается 33 человека из 17 регионов

  • Сейчас обучается 1239 человек из 80 регионов

Описание презентации по отдельным слайдам:

  • Тема: Живые свидетели Великой войны.Проект выполнил: Салахов А.

    1 слайд

    Тема: Живые свидетели Великой войны.

    Проект выполнил:
    Салахов А.

  • Актуальность проблемыВойна…Это короткое, но очень ёмкое слово пронизано ужасо...

    2 слайд

    Актуальность проблемы
    Война…Это короткое, но очень ёмкое слово пронизано ужасом, страхом, болью и кровью. И, кажется, здесь нет места словам ребёнок и детство. Но, несмотря ни на что были дети, была война и на их плечи легла огромная тяжесть военного лихолетья: они стали санинструкторами на полях сражений,  они заменили мужчин у станков на заводах и на колхозных полях, они рыли окопы, они как могли приближали Великую победу. Да, война не детское дело, но была война, война особенная… она называлась Отечественной и потому все от мала до велика поднялись на защиту Родины.
    У детей войны разные судьбы, но всех их объединяет общая трагедия, невосполнимая потеря прекрасного мира детства. Не в срок повзрослевшие, не по годам мудрые и невероятно стойкие маленькие герои противостояли войне. Их патриотизм во время Великой Отечественной войны, трудовые подвиги и отчаянная храбрость навсегда останутся в памяти нашего народа.
    Сегодня многие ветераны войны — это и есть те ребята, которые пережили годы бомбежек, голода и страха… Со слезами на глазах они вспоминают свое военное детство, и, несмотря на то, что некоторые моменты уже стерлись из памяти, тот период они запомнили на всю жизнь и вряд ли забудут. Они могут рассказать нам про свою войну, какой они её знают и помнят. Работая над данной темой, я понял самое главное, что все было уходит в прошлое: страдания людей, разруха, голод в военные и послевоенные годы, но остается память. И чтобы наше поколение сохранило историю Великой Отечественной войны и передало потомкам, я хочу рассказать историю военного лихолетья и послевоенных лет устами её очевидцев.

  • ПроблемаПроходит время, уходят очевидцы Великой войны, уносят с собой горьку...

    3 слайд

    Проблема
    Проходит время, уходят очевидцы Великой войны, уносят с собой горькую память, страницы нашей истории, а мы, их потомки, не ценим, что рядом с нами живая память, живое прошлое страны и не всегда готовы прикоснуться к нашей истории

  • Цель работы Прикоснуться к войне через память живых свидетелей, показать, чт...

    4 слайд

    Цель работы
    Прикоснуться к войне через память живых свидетелей, показать, что история живёт рядом с нами, узнать самому и рассказать другим о детях войны.

  • Задачи- провести социологическое исследование «знают ли мои сверстники и мл...

    5 слайд

    Задачи
    — провести социологическое исследование «знают ли мои сверстники и младшие школьники о маленьких героях большой войны?»
    — изучить и проанализировать научно-историческую литературу по теме.
    — исследовать жизнь моих земляков в годы войны, их вклад в победу при личных встречах с ветеранами и членами организации «Дети войны», проживающими в селе Старое Ермаково;
    — подготовить электронный альбом о детях войны для школьного музея;
    — выступить на общешкольном Уроке мужества;
    — разместить материалы на сайте школы

  • Гипотеза исследования Действительно ли Великая Отечественная война стала тяжё...

    6 слайд

    Гипотеза исследования
    Действительно ли Великая Отечественная война стала тяжёлым испытанием не только для взрослых, но и для детей?

    Объект исследования:
    дети военной поры
    Предмет исследования:
    вклад детей военных лет в победу

  • Методы исследования:При работе я встречался и беседовал с односельчанами, из...

    7 слайд

    Методы исследования:

    При работе я встречался и беседовал с односельчанами, изучал художественную и научную литературу, архивы школьного музея, архивы сельского Совета Ветеранов и применил следующие методы:
    — интервьюирование
    — аналитический
    — работа с документами и периодической печатью.

  • Мои исследованияВ ходе исследовательской работы я узнал, что как и во всех ро...

    8 слайд

    Мои исследования
    В ходе исследовательской работы я узнал, что как и во всех российских городах и селениях в нашем селе есть люди, которые во время Великой Отечественной войны защищали нашу Родину от врагов и трудились в тылу.
    Вместе с родителями дети выходили на поля: сажали и убирали картофель, серпами жали пшеницу. Те, кто был постарше садились за штурвалами комбайнов, заменяя ушедших на фронт мужчин. Работали на тракторах – пахали, бороновали землю. Много приходилось работать детям. Бригадир ходил по домам и собирал детей – подростков на работу. Посильное участие в сельскохозяйственных работах принимали и младшие школьники. Они занимались в основном сбором колосьев на полях после механизированной уборки хлебов, вели борьбу с сорняками и вредителями сельскохозяйственных культур. Во время каникул все были заняты работой на колхозных полях или собственных огородах. Многое выпало на долю детей военного времени, они рано повзрослели, позабыв на долгое время любимые игры…
    Село в годы войны было лишено значительной техники и тягловой силы. На фронт ушли специалисты — механизаторы, молодежь. На селе остались женщины, старики и дети. Помощь школ сельскому хозяйству в годы войны приобрела важное народно-хозяйственное значение.

  • Учили и сажали на тракторы еще не достигших шестнадцатилетнего возраста дев...

    9 слайд

    Учили и сажали на тракторы еще не достигших шестнадцатилетнего возраста девчонок. Они заняли места в трудовом строю, пересев на тракторы и комбайны, встав за плуг или борону. 13 девушек моего села сели за штурвалы комбайнов и тракторов.
    Посильный вклад в развитие сельского хозяйства в годы Великой Отечественной войны внесли учителя и учащиеся Ермаковской неполной средней школы и Детского дома, эвакуированного из Ленинграда еще в 1941 году . В летнее время они работали на совхозных полях и огородах. Ученики были разбиты на звенья, каждое из которых прикреплялось к определенному участку, и соревновались между собой. Дети начальной школы занимались сбором лекарственных трав. Учащиеся взяли на себя обязательство ухаживать за пшеничным полем. Они пропалывали его и не оставили на поле ни одного сорняка.
    Несмотря на суровое время, они ходили в школу, учились. Не было бумаги – писали на газетах, не было чернил – писали сажей, свекольным соком, не было ручек, перьев – писали карандашами, заточенными палочками. В классах было холодно. Но, несмотря на всё это, каждое утро дети шли в школу, писали, читали, учили стихи…
    28 трудолюбивых и терпеливых женщин работали в сельской школе и в детском доме в годы войны

  • Известно, что в годы войны Куйбышевская область превратилась в один из крупне...

    10 слайд

    Известно, что в годы войны Куйбышевская область превратилась в один из крупнейших индустриальных районов Советского Союза, снабжавших оружием и боеприпасами фронты Великой Отечественной. И эта невероятная промышленная революция делалась детскими руками. За станки вставали подростки с 13-14 лет. Всего на работу на заводах, в колхозах и совхозах области было мобилизовано 2,5 млн. несовершеннолетних. Для подготовки молодых кадров в Куйбышеве в экстренном порядке были организованы школы фабрично-заводского обучения (ФЗО).

    Из села Старое Ермаково 24 девушки-подростки встали за заводские станки г. Куйбышева

  • Дети принимали участие в сборе денежных средств на постройку военной техники...

    11 слайд

    Дети принимали участие в сборе денежных средств на постройку военной техники и в фонд обороны страны, собирали посылки на фронт. Днем работали на производствах и в колхозах, а вечерами, при свете коптилки, вязали перчатки, носки, шарфы. Учащиеся нашей школы и эвакуированного детского дома отправили несколько десятков посылок на фронт, помогали писать письма от имени престарелых родных на фронт.
    Особым испытанием для этих мальчиков и девочек была тяжелая работа почти на передовой, где они рыли окопы. 59 девочек, девушек и женщин рыли окопы под Куйбышевом и Москвой.
    Выполняя непосильные для их возраста работы, дети получали тяжелые увечья, становились инвалидами, еще не достигнув совершеннолетия. Сейчас они не могут припомнить, чтобы тогда роптали и жаловались на судьбу, на выпавшие недетские испытания. Нет, такого не было. Была одна задача – работать. И они работали и жили надеждой на победу, и безоглядно в нее верили

  • Продукт: 1) Электронный альбом «Живые свидетели Великой войны»; 2) Доклад на...

    12 слайд

    Продукт:
    1) Электронный альбом «Живые свидетели Великой войны»;
    2) Доклад на общешкольном Уроке мужества с презентацией альбома
    3) Рукописные материалы, фотографии для школьного музея

  • Практическая и теоретическая значимость работыВ ходе работы были собраны м...

    13 слайд

    Практическая и теоретическая значимость работы
    В ходе работы были собраны материалы для школьного музея о детях военной поры, об их трудовых подвигах. Также в своем выступлении на общешкольном Уроке мужества рассказал своим ровесникам, младшим школьникам о мужестве и героизме, о трудном военном и послевоенном детстве наших бабушек и дедушек, прабабушек и прадедов. Я считаю, что мы должны знать свою историю и хранить память о страницах истории своего народа.

  • Выводы1.Мои земляки тоже совершали подвиг во имя Победы над врагом. Они труди...

    14 слайд

    Выводы
    1.Мои земляки тоже совершали подвиг во имя Победы над врагом. Они трудились в своем далеком от фронта селе, помогая солдатам, чем могли. Сейчас это пожилые люди, живущие рядом со мной. Они вспоминают трудные военные годы со слезами на глазах. А ведь пройдет некоторое время, и этих живых свидетелей не будет. Поэтому я считаю, их нужно окружить особой заботой, любовью и вниманием.
    2.Я хочу показать своим ровесникам, как проявлялась любовь к Родине, стойкость в испытаниях у тружеников тыла в те далекие военные года, лучшие качества человека: патриотизм, чувства долга, ответственность, самоотверженность. Я думаю, что именно этих качеств так и не хватает нам, молодым.
    3. Война была очень тяжелой и, к сожалению, на сегодняшний день в нашем селе живы всего 92 труженика тыла, 4 участника и очень важно успеть их расспросить, согреть любовью и окружить заботой. Только помня о них, героях войны мы можем сохранить свою историю, а значит свой народ.
    4. Да, гипотеза подтвердилась. Во время Великой Отечественной войны дети внесли весомый вклад в победу и на полях сражений, и в тылу.

Найдите материал к любому уроку, указав свой предмет (категорию), класс, учебник и тему:

6 060 330 материалов в базе

  • Выберите категорию:

  • Выберите учебник и тему

  • Выберите класс:

  • Тип материала:

    • Все материалы

    • Статьи

    • Научные работы

    • Видеоуроки

    • Презентации

    • Конспекты

    • Тесты

    • Рабочие программы

    • Другие методич. материалы

Найти материалы

Другие материалы

Рейтинг:
5 из 5

  • 06.12.2015
  • 20240
  • 157

Рейтинг:
4 из 5

  • 06.12.2015
  • 32475
  • 812
  • 06.12.2015
  • 3027
  • 16
  • 06.12.2015
  • 1658
  • 15

Рейтинг:
4 из 5

  • 06.12.2015
  • 9241
  • 371
  • 06.12.2015
  • 1770
  • 12
  • 06.12.2015
  • 691
  • 1

Вам будут интересны эти курсы:

  • Курс повышения квалификации «Анализ результатов образовательной деятельности в работе учителя истории»

  • Курс повышения квалификации «Основы духовно-нравственной культуры: история и теория русской культуры»

  • Курс повышения квалификации «Достижение эффективности в преподавании истории на основе осуществления положений историко-культурного стандарта»

  • Курс повышения квалификации «Изучение русской живописи второй половины XIX века на уроках МХК в свете ФГОС ООО»

  • Курс повышения квалификации «Моделирование современных уроков истории»

  • Курс повышения квалификации «Теория и методика преподавания основ философии в условиях реализации ФГОС»

  • Курс повышения квалификации «История и теория этики в условиях реализации ФГОС»

  • Курс повышения квалификации «Организация проектно-исследовательской деятельности в ходе изучения курсов истории в условиях реализации ФГОС»

  • Курс повышения квалификации «Федеральный государственный образовательный стандарт ООО и СОО по истории: требования к современному уроку»

  • Курс повышения квалификации «Развитие ИКТ-компетенции обучающихся в процессе организации проектной деятельности при изучении курсов истории»

  • Курс повышения квалификации «Электронные образовательные ресурсы в работе учителя истории в контексте реализации ФГОС»

  • Курс профессиональной переподготовки «История и обществознание: теория и методика преподавания в образовательной организации»

  • Курс повышения квалификации «Философия и история образования в условиях реализации ФГОС»

  • Курс профессиональной переподготовки «Политология: теория и методика преподавания в образовательной организации»

Источник

Мы приводим несколько отрывков из интервью. Они не претендуют ни на репрезентативность, ни на полноту информации. И, пожалуй, это тот случай, когда ничего такого не требуется.

Ольга Ивановна, ветеран ВОВ, 93 года

Вот я сейчас передумаю все. Неужели это я была? Освобождала Белгород 20 октября 1944 года. Неужели я освобождала Будапешт, Львов? Вот вы знаете, даже самой не верится, что я там была <…>

Такой случай был. Базировались мы в Бачки-Бристоваце, хлеб не из батальона получали, а там была пекарня местная, и нам давали оттуда. Приходит старшина, мы, девчата, жили в палатке – четверо, на аппарате работали. «Можете мне помочь хлебушек привезти? Вы не будете ни таскать, ни грузить. Вы сумки будете держать, а я буду складывать». Поехали мы. Приезжаем – такой дом в 2 этажа, ворота раздвинулись, мы въехали во двор, вышли мы из машины, идет к нам навстречу женщина где-то около 50 лет, такая стройная, подтянутая и молотит по-русски. Она главный пекарь, и молотит по-русски. Мы с Анечкой переглянулись и говорим: как это, где она выучила, живет здесь, ее дом, ее пекарня, дети, муж? Она дает хлебушек старшине и говорит: «Сколько я уже солдатиков накормила, сколько я хлеба попекла, и вот спрашиваю всех, кто из Ставрополя, а никого нет». А я на нее смотрю и говорю: «А я из Ставрополя». Она хоп – и упала. Ее привели в чувства. Стала нам давать хлебушек. Мы держим сумки, а она спрашивает: «А Вы не знаете Домрю Ольгу Андреевну?» А я говорю: «Как не знаю? Это моя подруга». С ней опять плохо сделалось. Оказывается, это ее сестра. В 1914 году в Первую Мировую в Ставрополе их отец работал врачом. А она была такая красивая. И там базировался венгерский полк, и венгерец ее украл, увез в Венгрию. Вот представляете, так случиться? Она столько нам дала подарков, у нее такой дом, так всего много. Она мне дала свой адрес, все подробно написала, подписала фотографию, а на второй день нас перебазировали. Потом в 1945 году, это было в сентябре месяце, приезжаю я домой, иду до Оли, до своей подруги, на квартиру, даю ей адрес, а с ней тоже плохо сделалось. Они не имели никакой переписки, ничего у них не было, отец вообще ее считал погибшей. Они списались, и Оля поехала к ней в Венгрию. Вот такой вот случай был.

Раиса Дмитриевна, ветеран ВОВ, 88 лет

Сейчас стараюсь не вспоминать о войне. Только правнуку иногда рассказываю, а так – нет. Об этом знают все, кроме меня.

Василий Дмитриевич, ветеран ВОВ, 89 лет

Каждый день вспоминаю войну. И ночью снится все. Ленинград… Как прорыв делали. Псковская область, Латвия – сильные бои были. Об этом помню.

Светлана Александровна, ветеран ВОВ, 85 лет

Я все вспоминаю каждый день. Забыть войну нельзя… Как же мы могли у такой армий выиграть, когда у нас гвоздей не было в стране? А сегодня поливают Сталина дерьмом. А если бы не он, черта с два выиграли бы мы эту войну. И ползали бы мы перед немцами на коленях. Если бы он парад не сделал, то на следующий день по Красной площади шли бы немцы <…>

Вот два раза в неделю придут, еды принесут – и привет-валет. Помнят нас только в День Победы, и то через человека. Больше о мертвых говорят, чем о живых. <…> О нас забыли совсем. Про нас бы почаще вспоминали. Я вот с 2005 года прошу дать мне эфир, рассказать моему народу о роли детей во время войны. Мы дети были, 14 мне было. В 12 участвовала в финской войне. Никто, как глухие тетери. Хоть Путин и отвечал на «прямую линию», а вот почему-то моего вопроса не было. Все больше организации. Они бы могли, организации, собраться и в Кремле говорить. Больше говорить с народом, а не с начальниками.

Жена о Петре Ивановиче, ветеране ВОВ, 88 лет

9 <мая> он всегда вспоминает о войне, а так – редко когда. Это все уже забыто. Частенько к нам приходят, обязательно что-то у него спросят. У нас костюм его – и там все медали, и он скажет: за это я вот там-то получил, эту там-то я получил. Вспоминает. У нас правнук, он такой любопытный, на 9-е придут дети, внуки, правнуки, мы старенькие уже, и заставляют: «Дедушка, ну одень тот костюм свой». «Одену, одену». И вот они пофотографируют его. И вот этот любопытный его обязательно спросит. А тот начинает плакать, вспоминает о товарищах, много у него фотографий: «Вот этого уже нет, он погиб, этого тоже нет, он погиб». И начинает плакать. Тогда правнук говорит: «Ну все, деда, хватит».

Валентина Ивановна, свидетель войны, 82 года

У меня внук – ему кто-то сказал, что войну выиграли американцы. Я ему: что ты говоришь, кого ты слушаешь!?! Я ему рассказала, как это было. Никакие не американцы. Они схитрили, эти американцы. С той стороны зашли, когда уже видят, что мы побеждаем, – они скорей-скорей. А так они только все вещали, вещали и ничего не делали <…> Все это было очень трудно, очень боязно, бомбежки, стрельба, немцы, война кругом, поэтому вспоминаешь – и плачешь. И, слава богу, что все это уже кончилось, и дай бог никому не видеть этого.

Тамара Алексеевна, свидетель войны, 83 года

У нас не немцы были, а австрийцы. У нас не было такого, что повесили кого-то, членов партии не убивали. Но главное – то, что сами русские выдавали, кто член партии, а кто нет. Откуда немцы знали, что это член партии, правда?<…> Один австриец, помню, хорошо сказал: «Матка, мы ж не хотим войны, но нас же посылают. У меня тоже киндер есть». И даже мне конфетку дал. Не все ж хотели войны. А немцы, вы думаете, все хотели?

Полина Григорьевна, свидетель войны, 87 лет

Вспоминается, как немцы заняли город наш, как снарядами разбили наш дом, как наши войска здесь стояли, как «катюшами» били немцев. Все видела, все знаю. Вот дом разбили наш, а мы, наверное, месяца два так и жили в этом подвале. <…> Вы знаете, сейчас молодежь… вы простите, вы тоже молодая… они мало слушают. Станешь говорить как что – а этого нет. Сейчас двадцать первый век. Ну вот и все. И поговорилися. Так что молодым нельзя ничего говорить. Они привыкли. У них все компьютеры, свои дела. Не хочется знать, как в Великой войне было, сколько мучились, пропадали, и голод, и холод был.

Свидетель войны, 87 лет

С этим живешь потом всю жизнь <…> Война взяла за горло всех. Ой, сколько погибло. Ой, чего там видали<…> на Гоголя была милицейская столовая, туда бегали за супом. Все время что-то промышляли. Я вот как-то пошла одна и вышла оттуда, из этой столовой, не успела на ту сторону, ка-а-ак в это время прилетел немец и бахнул, знаете куда? На эту самую столовую милицейскую. Там обед был у них. Они все погибли. Я не знаю, мне ни осколок, ничего. Только суп пролила возле снега. А здесь все. В общем, жизнь был такая. <…> И тогда убивали и съедали детей, и продавали на рынке мясо человеческое. Всего нагляделись. Всего прожили, и поэтому сейчас так жалеем всех. Думаем, Господи, сколько тратим сил, всего. <…> Я вас очень жалею <…> И вы будете с этим временем дальше жить. Если будет хуже, вы будете считать, что здесь было лучше. Вот бывает война, и мы даже рассчитывали после, что вот все будет как-то устраиваться, устраиваться. А это же все люди делают плохо. Это же не Путин вот сейчас делает плохо. Ему и не скажут, проинформируют неправильно. И раньше так же было. Тоже было притворство, люди обманывали ради корысти. Все было. Может быть, теперь вот церковь вернули – люди будут как-то набираться добра, хорошего, а нас ведь наоборот воспитывали, придумали этот коммунизм, разрушали все эти церкви. А сейчас вот у меня нижняя соседка, у нее дочка с зятем в деревне деньги собрали на купола свои собственные. Так что такое дело. Может быть, это и хорошо будет, воспитывать в другом духе <…> В наше время мои женихи все были убиты и были все моложе меня. И очень было трудно выходить замуж. И потом очень привыкали, приучили в армии пить. Надо было Балтику чистить от мин, в кружке наливали спирту – и тогда уже боец готов к смелости. А так страшно ведь головки эти собирать, мины по всей Балтике. Ой, дорогая, можно много рассказать. Мало кто еще интересуется. Сейчас интересуются денежками больше.

Людмила Васильевна, свидетель войны, 86 лет

Когда папа погиб… я его очень долго ждала. Я получила деньги оттуда, солдаты выслали мне деньги, а бабушке, матери его, написали письмо, что похоронили на кладбище в Польше. А нам с мамой прислали просто, что пропал без вести. Мы никто и звать никак.

<…> В блокаду мы потеряли квартиру, у нас отняли ее. До войны я балетом занималась. Я кончила 7-й класс, прекрасно училась. Учительница у меня была Стругацкая – мать. И говорила маме, что это богом данный педагог. Так что не портите ей жизнь и не уговаривайте ни на что, у нее все способности. Но я хотела в балет, конечно, я занималась балетом. Когда началась война, мы, конечно,все хотели идти на фронт. С 10 класса всех взяли, а после 7-го я пошла в военкомат, меня не брали, конечно. <…> В блокаду у меня ноги отекли, как два пня были, я не могла ничего обуть. В народе называлась слоновая болезнь, а когда так отекли, я и забираться зажигалки сбрасывать тоже не могла. Уже стала к дому привязана. А у нас на 5-м этаже жил военный. Он говорит<маме>: «Жалко мне твою девчушку, ведь погибнет она». Мама говорит: «Да, заражение, но здесь не берутся ни оперировать, ни лечить». А чем браться, когда у нас не было хлеба, не было медикаментов?«Хотите я ее вывезу?»<…> Вот так и оказалась в Москве <…> Мы собирали очистки у москвичей, варили их, такие жирные очистки. Какая-то женщина подошла, увидела: «Ой, что это у тебя?»–«А я из Ленинграда». – «Водку вам давали на карточку? А пили? Нет? Почему?» – «На хлеб меняли». Она посоветовала полстакана водки и луковицу сырую каждый день съедать. А мама плакала – дочка алкоголиком станет. <…> И постепенно ноги прошли, но у меня еще 10 лет были фиолетовые пятна на ногах. <…>

Я вот только недавно 8 мая перестала плакать. Всегда вспоминала папу. Он старший лейтенант – артиллерист. Я не могла простить вот этого момента, что они нам написали «пропал без вести», – ждать или не ждать? Десять лет я упорно ждала после войны, а потом вот только оплакивала 8 мая.

Девятого мая для нас был самый настоящий праздник, потому что мы знали, что такое война.

Источник

Слайд 1

Муниципальное общеобразовательное учреждение средняя общеобразовательная школа №4 Поисково-исследовательский проект Война глазами очевидцев

Слайд 2

Актуальность: 11 апреля — Международный день освобождения узников фашистских концлагерей, установленный ООН. День Победы 9 мая 1945 года дал всем людям Земли основание и надежду на то, что фашизм повержен и больше не повторится. Но жизнь в современное время показала, что корни нацизма и фашизма сохранились в мире – вновь стали проповедоваться идеи националистического превосходства, прославления нацистских пособников и карателей. Факты Великой Отечественной войны фальсифицируются. Нам же, как потомкам Победителей, предстоит помнить о Великой Победе, воспитывать своих детей, исходя из ее уроков. От этого зависит наше будущее. Цель работы: исследование истории периода оккупации г. Белая Калитва и Белокалитвинского района; расширение знаний о Великой Отечественной войне на основе воспоминаний земляков — очевидцев и узников концлагеря. Для достижения данной цели поставлены следующие задачи: Изучить научно-историческую литературу по данному направлению; Найти и собрать архивные материалы о периоде оккупации г. Белая Калитва и Белокалитвинского района; Встретиться с очевидцами событий, жителями г. Белая Калитва; Найти и собрать воспоминания детей-сталинградцев, переживших ужасы фашистского концлагеря в г. Белая Калитва; В дальнейшем донести материал данного проекта до обучающихся и общественности, использовать его в воспитательных мероприятиях.

Слайд 3

13 июня 1942 года после прилета немецкого самолета-разведчика «Рама», на город налетели фашистские бомбардировщики. Целью налета были стратегические объекты — железнодорожная станция, железнодорожный мост, понтонная переправа. Но враги бомбили и жилые дома, и подворья. Воспоминания Гуреева Александра Абрамовича

Слайд 4

За самолетами пришли и наземные войска: немцы, румыны, чехи, поляки. Немцы были организованны и хорошо подготовлены к войне, это было видно по снаряжению, вооружению и обеспечению гитлеровских войск. Жизнью жителей управляли квартальные, которые могли по доносам или из личных целей, уничтожать целые семьи, неугодные новому режиму.

Слайд 5

20 июля 1942 года началась оккупация Белой Калитвы и Белокалитвинского района — для жителей города наступили черные и горестные дни… Враг пришел убивать, грабить, разрушать и сжигать наши города и села, осквернять нашу землю.

Слайд 6

В городе появилась оккупационная военная комендатура. Комендатура была высшим органом власти в городе, она управляла жизнью города. На площади собрали народ и стали диктовать свои правила. Каждый белокалитвинец: мужчины в возрасте от 14 до 60 лет, женщины — от 15 до 50 лет должны были зарегистрироваться в фашисткой комендатуре. А те, кто уклонялся, подвергались наказаниям: одних отправляли в концентрационные лагеря, а других — на принудительную работу в Германию. Жители стремились саботировать мероприятия немецких властей и избавиться от рабской каторги. Так на территории Синегорского и Коксовского сельсовета после ухода эшелона гитлеровцы обнаружили 15 молодых колхозников, уклонившихся от отправки. Они были расстреляны. Новый порядок в городе 1349 жителей Белой Калитвы были вывезены на фашистскую каторгу

Слайд 7

Его отец , Носов Афанасий Андреевич, 1914 года рождения, уроженец хутора Литвинов Белокалитвинского района Ростовской области, погиб 13 июня 1942 года при бомбежке по улица 8 — линия в городе Белая Калитва. Воспоминания Носова Ивана Афанасьевича Афанасий Андреевич, часть которого стояла в Ростове — на — Дону, отпросился домой, чтобы увидеться с сыном, которого ещё не видел. По дороге домой его убило возле дома Остапова Ильи. Мать, Федосья Ивановна, опознала его по петличке, которую сама пришивала.

Слайд 8

Воспоминания Гелета Антонины Васильевны Однажды поздней осенней ночью немцы арестовали несколько человек. Среди них была женщина по национальности еврейка с ребенком. Их расстреляли возле известковой печки и закопали там же в известку. В январе, перед приходом наших войск, двое советских разведчиков пришли узнать местоположение советских войск и не смогли вернуться назад. Они зашли в дом, который находился на окраине, и решили переждать до темноты. Но в это время один из разведчиков заметил немца, который тащил награбленные вещи. Разведчик не выдержал и выстрелил в немца, тем самым выдав себя. Немцы окружили дом. Разведчики долго отстреливались. Одного убило, у второго кончились патроны, и немцы его взяли, вытащили на улицу, связали колючей проволокой, облили бензином и подожгли…

Слайд 9

Справка о фашистском терроре в г.Белая Калитва и Белокалитвинском районе во время оккупации с 20 июля 1942 по 19 января 1943 гг. На месте, где в послевоенное время сооружен БКМЗ, в 30-е годы был организован птицесовхоз с хозяйственными постройками. В этих птичниках немцы создали лагерь советских военнопленных и эвакуированных граждан из Сталинграда, главным образом женщины с детьми. В лагере находилось свыше 6000 человек. Комендантом лагеря был гестаповец Эрлих. В бараках была страшная теснота. Пленные размещались сидя, стоя. От холода и голода умирали в день по несколько десятков человек. Ямы, в которые закапывали трупы военнопленных, находились недалеко от бараков. Были случаи захоронения еще не умерших людей.

Слайд 10

Из воспоминаний Рыбаченко Анны Алексеевны. По приказу коменданта лагеря Эриха каждое утро выстраивали несколько человек, и он совершенствовался в стрельбе по живым мишеням. В одно утро он стрелял в правый глаз, в другое – в рот и т.д. Над ней тоже издевался этот изверг: её раздетую и босую выводили на снег, избивали. Потерпев сокрушительное поражение под Сталинградом, немцы эвакуировали лагерь из Белой Калитвы в г. Шахты. И тогда выстроили колонны пленных. Комендант лагеря Эрлих привязал Рыбаченко веревкой к своим саням. Сколько было сил она шла и бежала за санями, потом, обессилив, упала, и её приволокли в Грушевку почти без сознания .

Слайд 11

Воспоминания Кудряшова Архипа Маркеловича И Кудряшовой Ефр о сии Харитоновны В одном из бараков станции Белой Калитвы жили дети, женщины и старики – сталинградцы. В момент, когда наша героическая Красная Армия начинала разгром фашистов под Сталинградом, немцы облили барак керосином, заперли его на запор и подожгли. Некоторые вырывались из окон барака, пытались спастись, но немецкие бандиты сидели в засаде и обстреливали из автоматов бегущих.

Слайд 12

Встреча учителей и учащихся школы №4 с бывшими узниками фашистского концлагеря 12 апреля 2016 года делегация Волгоградского еврейского общинного центра — около двух десятков детей войны, имеющих статус «Дитя военного Сталинграда» и «Малолетний узник фашистских концлагерей» отправились в поездку в Белую Калитву на встречу со своим прошлым. Собравшиеся рассказывали друг другу чудесные истории спасения. Подвела итог обмену воспоминаниями Зинаида Чистякова, отметив, что «огромная заслуга в том, что мы живы — это человечность, доброта, милосердие жителей Белой Калитвы, которые нас, обездоленных детей, подкармливали».

Слайд 13

Воспоминания Рогачевой Нины Матвеевны Не могу не рассказать еще об одном страшном случае. Летом наших коров пасли за Караул-горою. И вот однажды, встречая стадо в районе нынешнего тоннеля, увидели, как на запасной путь загнали несколько теплушек с ранеными красноармейцами. Их выносили на носилках и сваливали в ямы, где раньше хранились ящики с боеприпасами. Пленные стонали и кричали. Кричали и плакали сбежавшиеся женщины. Всех раненых закопали живыми на наших глазах. Зима была суровая и жестокая для всех. В каменных холодных птичниках с малюсенькими окошками пришлось зимовать и сталинградцам, которых вывезли сюда из оккупационной части Сталинграда. Баланда и просто пареное просо – таким был весь рацион пленных. Многие из них ходили по домам в надежде выменять на вещи хоть что-нибудь из еды. Они умирали от голода, замерзали от холода… Каждое утро подводы объезжали птичники, собирая трупы. Их сбрасывали в огромную яму в районе нынешнего цеха №4 БКМПО. Здоровых и трудоспособных отбирали для отправки в Германию. Слабых, под предлогом лечения, грузили в душегубку. Их трупы сбрасывали в овраги под Краснодонецкой.

Слайд 14

Из приказов германского командования: «Все что в какой бы то не было мере может быть полезным для русских, как-то: помещения, дома, машины, мельницы паровые и ветряные, колодцы, стога сена и соломы — должно быть уничтожено и разрушено. Дома — без остатка сжигать, а в очаги пожара бросать гранаты, чтобы взрывать все, что не может гореть, колодцы разрушить и забрасывать всякими нечистотами. Запасы хлеба, соломы, сена сжигать. Разный хозяйственный инвентарь — сжигать. Каждый должен проявить максимум заботы о том, чтобы области, доставшие противнику продолжительное время не могли им использоваться ни в военном, ни в хозяйственном отношении». Последние дни оккупации Из воспоминаний Рубанова Ивана Иосифовича: «Со стороны противника участились беспричинные артиллерийские налеты. В Белой Калитве немцы разрушили и сожгли много домов, а потом перед самым отступлением, со стороны хутора Богураева, начали обстреливать реактивными снарядами, так называемыми «Ванюшами». Это страшное орудие. Если снаряд попал в дом, то он рушился до основания».

Слайд 15

Иванищев ВиталийИонович Ермаков Александр Иванович Гугуев Никита Семенович . Пырченко Ульяна Андреевна Иванченко Федор Иванович Козлов Иван Васильевич Чигуевский Федор Захарович Волченко Филипп Алексеевич Сапронов Аввакум Терентьевич Золотарева Пелагея Федоровна Четверяков Михаил Иванович Криворотов Назар Николаевич Мацинин Тимофей Ефимович Кастченко Иван Афанасьевич Шаронов Афанасий Геннадьевич Бахаре Иван Прокофьевич Тирулина Мария Тимофеевна Эссаулов Георгий Прокофьевич Каранчев Владимир Иванович Салютин Матвей Иванович. Паслов Алексей Николаевич. Молькина Мария Емельяновна . Из приказов немецкого командования солдатам: «У тебя нет сердца и нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, советского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик — убивай: этим ты спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее своей семьи и прославишься на веки!» Жертвы фашистского террора Белой Калитвы и Белокалитвинского района

Слайд 16

Авторы работы: Шаповалов Андрей, учащийся 8 «б» класса; Пенягина Татьяна, учащаяся 8 «а» класса; Оганесова Анна, учащаяся 8 «б» класса. Руководитель проекта: Салтанова Анна Викторовна, учитель истории Использованная литература и источники : Воспоминания очевидцев, детей войны, узников концлагеря; Архивы школьного музея, библиотеки им . Лермонтова ; Интернет-ресурсы; Ресурсы Донской электронной библиотеки; Фотографии Интернет-ресурса «Великая Отечественная война 1941-1945 гг.»

Источник

  • Гладко крашенный как пишется
  • Глазами на выкате как пишется
  • Глаза у него расширены как пишется
  • Глаза сужены как пишется
  • Гладкий как пишется правильно