Идейно художественное своеобразие сказок пушкина

А.С.Пушкин пишет на последнем этапе своей жизни 6 сказок, завершает 5. “О царе Салтане”, “О попе и работнике его Балде”, “О рыбаке и рыбке”, “ О мёртвой царевне и семи богатырях”, “О золотом петушке”(на основе легенды об арабском звездочёте). Источники этих сказок: сказки братьев Гримм, народные сказки, восточные сказки. Созданы по русским народным традициям. Яркий доказатель народности – после их выхода они стали осознаваться как народные, приобрели устный характер, входят в репертуар других национальностей.

Сказки в русском народном духе Пушкин писал на протяжении почти всего своего творчества, с 1814 до 1834 г.  Они резко разделяются на две группы: ранние (до 1825 г.) и поздние. Представление о пушкинских сказках, как о важной и серьезной области его поэзии, относится только к поздним его сказкам («Сказка о попе», «О медведихе», «О царе Салтане», «О рыбаке и рыбке», «О мертвой царевне» и «О золотом петушке»). Ранние сказки Пушкина, а также поэмы на сказочные сюжеты («Бова», «Царь Никита и сорок его дочерей») вовсе лишены подлинной народности, свойственной зрелому пушкинскому творчеству. Пушкин в них лишь использует отдельные элементы народной поэзии: сказочный сюжет или мотив, имена сказочных персонажей, отдельные обороты народного стиля и языка. Подобным образом использовали народное творчество почти все русские писатели XVIII и начала XIX в. Переход Пушкина в середине 20-х гг. к реализму сопровождался у него глубоким интересом к народу. Юношеский лирические сетования на судьбу крепостного крестьянина заменяются теперь пристальным и проницательным изучением народа, его жизни и потребностей, его «души». Этому изучению содействовало пребывание поэта в ссылке в Михайловском в самом тесном общении с крестьянами, и дворовыми. В отличие от декабристов Пушкин старается подойти ближе к народу, понять его интересы, мечты, идеалы. Как поэт, он знает, что все чувства и мысли народа выражаются в его поэтическом творчестве. И Пушкин принимается внимательно изучать народную поэзию. Он записывает песни и народные обряды, заставляет свою няню снова рассказывать ее сказки, знакомые ему еще с детства, — теперь он по-иному их воспринимает, ищет в них выражения «народного духа». Пушкин не ограничивается задачей пассивного изучения народной поэзии: он стремится проникнуть в нее, творчески овладеть ее содержанием и формой, научиться самому создавать такие же песни и сказки, какие создавали безыменные народные поэты. И это ему удалось настолько, что до недавнего времени некоторые из его произведений в народном духе (например, «Песни о Стеньке Разине») исследователи принимали за записи подлинно народных песен. В отличие от всех предшественников, Пушкин в своих «подражаниях» касается прежде всего социальных и политических тем народной жизни. Серьезные социальные темы затрагивает он и в своих сказках. Пушкиным было написано пять народных сказок в стихах, а одна («О медведихе») осталась незаконченной. Эти сказки впервые вводили в литературу подлинную, не приноровленную к интересам дворянского читателя народную поэзию, то есть не только занимательные, фантастические приключения героев или любовные переживания «красной девицы» и «доброго молодца». В пушкинских сказках затрагивается социальная тема (о жадном попе и батраке, наказавшем его, о мужике, которого тем больше угнетают, чем больше благ доставляет он своим угнетателям), говорится и о моральных идеалах народа («Сказка о мертвой царевне») и т. п. Самым существенным отступлением пушкинских сказок от типа народной сказки была стихотворная форма, которую придал поэт этому прозаическому народному жанру, подобно тому, как в «Евгении Онегине» он превратил традиционный прозаический жанр романа в «роман в стихах». Пушкиным созданы сказки двух типов. В одних («Сказка о попе», «Сказка о медведихе» и «Сказка о рыбаке и рыбке») Пушкин стремится воспроизвести не только дух, сюжеты и образы народного творчества, но и народные формы стиха (песенного, поговорочного, раешного), языка и стиля. Сказки о попе и о медведихе написаны подлинно народным стихом, «Сказка о рыбаке и рыбке» -стихом, созданным самим Пушкиным и близким по своему строению к некоторым формам народного стиха. Поэт здесь как бы перевоплощается в народного сказителя. Мы не найдем в этих сказках ни одного слова, ни одного оборота, чуждого подлинно народной поэзии. Остальные три сказки («О царе Салтане», «О мертвой царевне», «О золотом петушке») написаны более «литературно» — литературным, равномерным стихом (четырехстопный хорей с парными рифмами); Пушкин употребляет в них иной раз чисто литературные поэтические выражения и обороты, хотя по общему духу, мотивам и образам они полностью сохраняют свой народный характер. Пушкин хорошо знал, что многие сказочные сюжеты или отдельные мотивы существуют в устном творчестве разных народов, переходят, видоизменяясь, от одного к другому. Поэтому он, подобно настоящему народному сказителю, брал, когда это было нужно, те или иные мотивы, детали сюжета из иноязычного фольклора, чудесным образом превращая их в подлинно русские. Немало вносил он в сказки и своего собственного: по-своему изменял народный сюжет, упрощал или усложнял его, вводил свои образы (золотой рыбки, царевны-Лебедь и т.п.). В своих сказках Пушкин использовал элементы и других жанров народной поэзии — песен, заговоров, причитаний. Таковы, например, заклинание Гвидона, обращенное к волне, или королевича Елисея — к солнцу, месяцу и ветру, напоминающие плач Ярославны из «Слова о полку Игореве». Сказки Пушкина — не простое переложение в стихи подлинных сказок, а сложный по своему составу жанр. Пушкин выступает в них и как реконструктор испорченной в устной народной передаче народной сказки, и как равноправный участник в ее создании. Но понятые в их значении современниками, недооцененные позднейшей критикой, сказки Пушкина были приняты народом.



У каждого народа есть своя культура, которую он бережет, как зеницу ока, и, когда приходит время, передаёт его следующему поколению. При этом он привносит в неё что-то от себя, от того времени, в котором он жил. Неотъемлемой частью этой культуры является литература.

Она может быть фольклорной, классической или современной, и у каждого литературного произведения или жанра всегда найдутся свои поклонники и почитатели. И конечно же, свои писатели и поэты — «труженики пера», в совершенстве овладевшие искусством и мастерством изящного слова. Земля русская издревле была богата на литературные таланты. Их имена у всех на слуху. Их произведения переведены на многие языки мира, и эти стихи, поэмы, рассказы и романы с удовольствием читают во многих уголках земного шара. Один из таких талантов — это конечно поэт Александр Сергеевич Пушкин. Про его величие, огромный талант и произведения написано немало статей, проведено неисчислимое количество научных исследований. Да, его можно назвать литературным гением.

А. С. Пушкин не писал в одном направлений. Его стихи эпиграммы, элегии, рассказы и поэмы — многогранны. Как нам известно, поэта, по существующему тогда обычаю, воспитывала няня, Арина Радионовна Яковлева. И она внесла огромный вклад в расширение кругозора поэта, познакомив его с русским народным творчеством. Когда Пушкин был два года в ссылке, верная няня была с ним. По вечерам она, искусная рассказчица, рассказывала ему сказки, пела песни, скрашивая ему тем самым серую ссыльную жизнь.

«Сказка о рыбаке и рыбке», «Казка о медведихе», «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях», «Сказка о царе Салтане», «Сказка о золотом петушке», «Сказка о попе и о работнике его Балде», «У лукоморья дуб зелёный». Это список его сказочных произведений. Как видим, он невелик. Но каждой из них сокрыта кладезь народной мудрости. Например, читая «Сказку о рыбаке и рыбке», можно вынести основную мораль: довольствуйся тем, что у тебя есть. Сюжет сказки незамысловат: старик ловит сетью рыбку и неё попадает золотая рыбка, которая в обмен на свободу обещает рыбаку выполнить любое его желание. Великодушный старик отпускает золотую рыбку, ничего не попросив взамен. Вернувшись домой, он рассказывает своей старухе эту историю. Она начинает его ругать требовать, чтобы старик вернулся к морю, вызвал рыбку и попросил ту хотя бы подарить новое корыто. Рыбак вызывает золотую рыбку и она выполняет пожелание старухи. Та, увидев такой поворот, начинает выдавить новые желания, одно грандиознее другого. Доходит до того, что зарвавшаяся старуха уже требует, чтобы золотая рыбка сделала её владычицей морской и сама была в её услужении. Это последнее требование переполняет чашу терпения золотой рыбки и она возвращает всё на свои места. Вернувшейся с моря рыбак видит всю ту же свою старую землянку и старуху перед дырявым корытом.

Читая эту сказку, читатель не жалеет алчную старуху и в конце отдает должное наказанию, которое она получила от золотой рыбки.

Другая – «Сказка о золотом петушке» тоже рассказывает волшебную, с элементами, можно сказать, мистики, историю царя Дадона. Он, на старости лет получает от мага в подарок золотого петушка, который предупреждает царя от надвигающейся опасности на границе. На радостях царь обещает магу, который его принёс, выполнить любое желание. Некоторое время всё проходит хорошо: петушок заранее предупреждает Дадона о надвигающейся опасности, он помощью войска устраняет. Однажды петушок начинает петь, указывая на восток. Царь Дадон посылает туда свое войска во главе со своим сыном. Они уходят и не возвращается. Прождав восемь дней, царь посылает туда ещё войска вместе с другим. Они тоже исчезают без вести. Так как золотой петушок всё ещё поёт об опасности, а посланное войско всё не возвращается. Дадон отправляется туда сам. Они доходят до одинокого шатра, где видят страшную картину: погибшее войско и два царевича, тоже мёртвые, с воткнутыми друг друга мечами. Тут из шатра входят прекрасная женщина — Шамаханская царица, увидев которую царь забывает обо всём на свете. Попировав с ней несколько дней, он везёт её в свой дворец. Но когда они выезжают во двор. Дадон видит в толпе мага, которому он обещал выполнить любое желание. Маг просит в награду Шамаханскую царицу. Тут золотой петушок, слетев со спицы, подлетает к Дадону и клюёт того в темя, отчего он умирает на месте. А таинственная царица исчезает.

− Сказка ложь, да в ней намёк!

Добрым молодцом урок — так выводит автор мораль данного произведения — выжившей в стольких битвах царь Дадон оказался не в силах противостоять коварству женщины, которая овладела его разумом настолько, что он позабыл о смерти своих сыновей и о данном царском слове.

Тема женского коварства присутствует и в другой сказке в «Сказке о царе Салтане». В ней царь Салтан однажды волею случая оказывается у окошка деревенской избы. Он видит трёх девиц — сестёр, которые пряли пряху и разговаривали. И они говорили о своих мечтах. Старшая сестра сказала, что если бы стала царицей, то на радостях наткала бы полотна на весь народ. Средняя в ответ говорит ей, что она бы накормила всех людей в государстве. А младшая сестра рассказывает, своей очередь, что родила бы царю наследника. Услышав эти разговоры, царь Салтан забирает их всех с собой, женится на младшей, определив старшую в ткачихе, а среднюю в поварихи. Они затаивают обиду на младшую сестру.

Через некоторое время царь уезжает на войну, и через определенных промежуток царица рожает царевича. Домочадцы царя шлют ему письмо с этой повестью, но сестры царицы перехватывают письмо и пишут ему другое, оклеветав и молодую мать и новорождённого царевича. Царь, получив письмо, страшно гневается, но велит подождать его возвращения. Но сестры подменивают и это письмо. В результате молодую царицу с ребёнком заключают в бочку и бросают в море. Бочку волны прибивают к острову. Царица с сыном, который вырос за время заключения очень быстро, выбираются из неё. Царевич Гвидон решает поохотится. У берега моря он видит, как лебедь борется с коршуном и из лука убивает хишную птицу. Лебедь, из благодарности за спасения, делает его князем этого острова, проявляя чудеса волшебства. Весть об дивных вещах этого острова доходит до Салтана, и он решает поехать туда, чтобы всё увидеть своими глазами. Ткачиха с поварихой, а также коварная Бабка Бабариха всячески препятствуют этому, но Салтан всё же настаивает на своём. Там, на острове он и узнает всю скрываемую от него правду.

В сказах А. С. Пушкина всегда добро побеждает зло, как бы последнее не старалось склонить чащу весов в свою сторону.

Поэт в своих произведениях часто описывает находчивость и острословие представителей простого народа, его смекалку и изворотливость, умение находить выход из любой ситуации. К таким произведениям с полным правом можно отнести «Сказку о попе и о работнике его Балде». В ней рассказывается о хитром и жадном старике и его работнике. Нанявшись к попу за очень дешёвую плату — три щелчка в лоб, Балда делает всю работу по дому — он и повар, и конюх, и плотник, усердно выполняющий все свои обязанности. Все в доме им довольны, кроме, конечно, попа, который не хочет по истечение года платить Балде оговорённую плату. Его жена дает совет — дать слуге задание, которую невозможно выполнить. Поп отправляет Балду к морю, чтобы он собрал с чертей оброк за последние три года. Хитрый слуга вызывает бесов, которые предлагают ему состязаться с одним из них. Балда, конечно же, при помощи своего ума и находчивости выходит победителем. Бесы собирают оброк за три года, и слуга возвращается к своему хозяину. Тому не остаётся ничего другого, как подставить свой лоб для трёх щелчков. Дальнейшее развитие событий Пушкин описывает так:

С первого щёлка

Прыгнул поп до потолка;

Со второго шёлка

Лишился поп языка.

А с третьего щёлка

Вышибло ум у старика.

Мораль этой сказки выводится в самом конце: А Балда приговаривал с укоризной

− Не гонялся бы, ты, поп за дешевизной.

И так, можно разобрать и другие произведения — сказки и народные песни. Конечно, он слышал их не в таком формате, может сюжет был немного другим. Пушкин обработал их, перевёл на литературный язык, добавил новые сюжеты и героев, отсекая всё лишнее, и вернул народу переработанные произведения, которые стали истинным достоянием литературы русского народа, а многие изречения героев этих сказок стали крылатыми. Они и сейчас популярны, их читают и дети, и взрослые, находя в них каждый своё, сокровенное. И поневоле соглашаются с поэтом, который писал в письме своему другу: «Что за прелесть эти сказки, каждая есть поэма».

Литература:

1. А. С. Пушкин. «Собрания сочинений в трёх томах». Т. 1. – Москва: Художественная литература, 1964.
2. А. С. Пушкин. «Избранные произведения» – Москва: Детская Литература, 1969.
3. Детская Литература. Под редакцией Е. Ё. Зубаревой.

Сказки
Пушкина привлекают внимание детей
динамичным сюжетом, необычными ситуациями
и событиями, сценами, полными чудес и
роскоши. И так как каждая деталь в них
естественна, реальна, тесно связана с
жизнью или взята из мира, окружающего
ребенка, то они легко воспринимаются и
в то же время вызывают удивление,
воспитывают благородные чувства. Таков
юный, сказочно быстро выросший и
возмужавший князь Гвидон, который
освобождает себя и свою мать из бочки,
всегда находит выход из самого трудного
положения. Особо пленительны в сказках
женские образы. Это и мать Гвидона,
нежная, преданная жена, безвинно
пострадавшая в результате интриг
коварных завистниц. Как самая лучшая
из сестриц, она по праву становится
царицей. Не уступает ей и молодая царевна
из другой сказки, которая и в лесу не
растерялась, куда увезли ее, чтобы
погубить. Она ведет себя как человек из
трудовой, крестьянской среды. Не чуждается
простого физического труда: печку
затопила, дом прибрала. В один ряд с ними
становится и царевна Лебедь, обаятельная,
рассудительная, благодарная за оказанную
ей помощь, ставшая образцовой женой
Гвидону. Достоин своей суженой юный
королевич Елисей, который в поисках
невесты идет на край света, сохраняет
безупречную верность ей, постоянно
пылает светлой, чистой любовью. Не
случайно вся природа: и луна, и ветер, и
солнце помогают ему. Над героями сказок
возвышается простой русский человек
Балда. Он напоминает (по имени)
Иванушку-дурачка. Но если Иван нередко
допускает несуразные поступки, хотя в
конце концов побеждает, то в Балде нет
ничего того, что подтверждало бы его
имя. Он добр, общителен, сказочно проворен
и трудолюбив, приятен в общении и поэтому
всем нравится. Это человек с детским
простодушием, с богатырской силой и
огромной душевной мощью.

Прямым
продолжателем пушкинской традиции в
жанре сказки явился его младший
современник П.П. Ершов.

«Конек-горбунок»
достойно продолжил традицию литературной
поэтической сказки, прежде всего
пушкинской, и в то же время это было
новое слово в отечественной словесности.
Новым было необычайно смелое, по-юношески
дерзкое погружение в стихию простонародной,
«мужицкой» сказки. Ершов соединил в
своем произведении ряд образов, мотивов,
сюжетных ходов известных народных
сказок. По существу, он становится в ряд
тех талантливых народных сказителей,
которые, опираясь на известную традицию,
всегда привносят нечто свое, оригинальное.

Еще
одна особенность этой замечательной
сказки — тесное переплетение
фантастического, чудесного с реалиями
народной жизни.

Сказка
в сказке — выразительный литературньй
прием. Как ни близок к фольклору
«Конек-горбунок» Ершова, это все же
авторское произведение. Оно имеет
четкую, логически выстроенную композицию.
Сказка разделена на три соразмерные
части, между собой тесно связанные, и
вместе с тем сюжет каждой части
представляет собой законченное целое.

В
традициях народной сказки образ главного
героя — Ивана. Как правило, в волшебных
сказках исполнителем трудных заданий
с помощью чудесного помощника выступает
сильный богатырь, Иван-царевич. У Ершова
эту роль выполняет Иван-дурак. В народных
сказках этот образ интерпретируется
как безусловно положительный. Поступая
нелогично, нестандартно в обычных
житейских ситуациях, Иванушка-дурачок
в условиях чрезвычайных, в ситуации
испытания раскрывает свои лучшие
человеческие качества, оказывается и
смел, и умен, и честен. Он — хранитель
духовных, нравственных устоев народа
и только своим моральным превосходством
побеждает коварных, ограбивших его
братьев, расправляется со своими
антагонистами и в конце концов, будучи
ничем, становится всем, даже — носителем
высшей власти.

11.
Проблематика
и художественная специфика сказки А.
Погорельского «Черная курица, или
Подземные жители»

«Черная
курица» имеет подзаголовок «Волшебная
повесть для детей». В ней две линии
повествования — реальная и
сказочно-фантастическая. Их причудливое
сочетание определяет сюжет, стиль,
образность произведения. Погорельский
написал повесть для десятилетнего
племянника. Алешей он называет главного
героя.

Все
описания яркие, картинные, выпуклые,
даны с учетом детского восприятия.
Ребенку важна в общей картине деталь,
подробность. Реалистические предметы,
бытовые подробности в сказочных эпизодах
сближают два плана повествования, делают
естественным переход Алеши из реального
мира в волшебно-фантастический.

Развитое
воображение, способность мечтать,
фантазировать составляют богатство
личности растущего человека. Поэтому
так обаятелен главный герой повести.
Это первый живой, несхематичный образ
ребенка, мальчика в детской литературе.
Алеша, как всякий десятилетний ребенок,
любознателен, подвижен, впечатлителен.
Его доброта, отзывчивость проявились
в спасении любимой курочки Чернушки,
что и послужило завязкой сказочного
сюжета. Это был решительный и смелый
поступок: маленький мальчик бросился
на шею кухарке, внушавшей ему «ужас и
отвращение» своей жестокостью (кухарка
в тот момент с ножом в руках схватила
Чернушку за крыло). Алеша без колебаний
расстается с драгоценным для него
империалом, подаренным доброй его
бабушкой. Автору сентиментального
детского рассказа этого эпизода было
бы вполне достаточно для того, чтобы
вознаградить сторицей героя за доброе
сердце. Но Погорельский рисует живого
мальчика, по-детски непосредственного,
шаловливого, не устоявшего перед
искушением праздности и тщеславия.

Все
произошедшее с героем заставляет
читателя задуматься о многих серьезных
вопросах. Как относиться к успеху? Как
не возгордиться от неожиданной большой
удачи? Что может случиться, если не
прислушаться к голосу совести? Что такое
верность слову? Легко ли преодолеть в
себе дурное? Детская жизнь не игрушечный
вариант взрослой: все в жизни происходит
единожды и всерьез.

Погорельский
сумел облечь воспитательную идею в
такую романтически-приподнятую и в то
же время жизненно убедительную, поистине
волшебно-сказочную форму, что
читатель-ребенок воспринимает нравственный
урок сердцем.

Развязка
повести — сцена прощания Чернушки с
Алешей, шум покидающего свое царство
маленького народа, отчаяние Алеши от
непоправимости своего опрометчивого
поступка воспринимается читателем как
эмоциональное потрясение. Впервые,
может быть, в своей жизни он переживает
вместе с героем драму предательства.
Без преувеличения можно говорить о
катарсисе — возвышении просветленной
души юного читателя, поддавшегося магии
повести-сказки Погорельского.

«Черная
курица» легко воспринимается и современным
читателем. Здесь практически нет
архаической лексики, устаревших оборотов
речи. И в то же время повесть выстроена
стилистически разнообразно. Здесь есть
эпическая неторопливость экспозиции,
эмоциональный рассказ о спасении
Чернушки, о чудесных происшествиях,
связанных с подземными жителями. Часто
автор прибегает к живому, непринужденному
диалогу.

Органичное
сочетание гуманной педагогической
идеи, проникновенного тона повествования,
художественно выразительной формы,
занимательности для читателя делает
повесть Погорельского классическим
произведением детской литературы,
равных которому найдется немного в
истории не только отечественной, но и
зарубежной литературы.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

Глубокие и серьёзные исследования особенностей сказок А.С. Пушкина прекрасно выяснили источники сказок Пушкина, показали, что они возникли на основе мировой фольклорной культуры, вскрыли истинно национальный и демократический смысл пушкинских сказок.

Блестящий строй поэтики пушкинских сказок, характерность сказочных образов, глубина их содержания, историко-литературная роль их — всё это ещё ждёт новых исследований.

Первые сказки написаны Пушкиным в 1831 г. «Сказки» Пушкина были его ответом и его вмешательством в спор о народности в литературе, которым ознаменовался конец 20-х и начало 30-х годов XIX столетия.

Интересно то окружение, та литературная атмосфера, в которых появились сказки великого поэта. Фольклор в 30-х годах привлекает внимание многих литературных деятелей. Начинается деятельность таких крупных собирателей, как Киреевский, Даль. Появляются и сборники подлинно русского фольклора и многочисленные переделки народных сказок.

Однако интерес к фольклору в некоторых литературных кругах определяется реакционно-националистическими настроениями.

Народная сказка становится модной. За её переделку часто берутся мелкотравчатые литераторы. Появляется масса анонимных сборников фальсифицированных сказок.

Фальсификацию представляет собой даже один из сборников своеобразно талантливых сказок Даля, вышедший в 1832 г. Переделывая народные сказки («Из предания народного изустного на гражданскую грамоту переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским»), Даль вкладывает в них свой смысл, прямо противоположный смыслу народной сказки; перекладывая их «на гражданскую грамоту» и «разукрашивая поговорками ходячими», он оборачивает русские народные сказки прямо против народа.

Известная народная сказка «Шемякин суд», разоблачающая лихоимство судей и жадность «богатого брата», под пером Даля становится настоящим пасквилем на «брата убогого». Реакционные, антидемократические настроения бросаются в глаза при простом сравнении сказок — народной и Даля.

Народная сказка начинается так: «Нанялся убогой к богатому, работал целое лето, и дал ему богатой две меры ржи; приносит убогой домой, отдаёт хлеб хозяйке. Она и говорит: «Работал ты целое лето, а всего-навсего заработал две меры ржи; коли смолоть её, да хлебов напечь — поедим и опять ничего у нас не будет». Сказка не только на стороне убогого, но резко разоблачает богатого.

Даль же мобилизует весь арсенал острых русских поговорок, чтобы обрушиться на убогого: «На чужой каравай рот не разевай, а пораньше вставай да свой затевай», «С чужим добром не носись, на утварь ближнего не посягай».

Народное остроумие он обращает не столько против лихоимства судей и корыстолюбия богатого, сколько, против убогого мужика, потому и убогого, что ленивого. И заканчивая сказку известным финалом — победой убогого, резюмирует: «Нашему воеводе хоть зубы дергай: человек другому услужил, а сам виноват остался; бьют и Фому за Ерёмину вину».

Эпидемия переделок народных сказок в 30-х годах XIX столетия, вызывала серьёзное беспокойство великого русского критика Белинского, который стремился охранить прелесть народной сказки, её «лукавое простодушие», её «русский дух». «Из-за зипуна всегда будет виднеться ваш фрак», писал он. «В вашей сказке будут русские слова, но не будет русского духа».

Тот же фрак виднеется из-за зипуна и в блестящих, классических сказках Жуковского. И ему не удалось по-настоящему «омужичиться». Барин, русский барин, идеализирующий величие и пышность аристократического быта, нравов, манер, виден в каждой сказке Жуковского.

Обрабатывая сказочные народные мотивы, используя богатства русского народного языка, он создаёт классические образцы утончённо-эстетических сказок, которые однако очень далеки от народного творчества. Даже ходячие атрибуты народных сказок у Жуковского приобретают совершенно новый характер, новую функцию. Традиционная дубинка, которой, расправляется в сказках народ с лихоимцами, с обидчиками, обманщиками и плутами, у Жуковского (в «Сказке об Иване-царевиче и сером волке». 1845 г.) выполняет роль бесплатного городового.

Пушкин ещё в начале 20-х годов начал глубоко изучать фольклор. В своих высказываниях о народности он подчёркивает всё значение для литературы народного языка, просторечья.

Но Пушкин не ограничивал понимание народности в литературе только введением в неё народного просторечья, освобождением произведений «от условных украшений стихотворства», от напыщенности. Рядом с призывом к благородной простоте Пушкин призывает к проникновению в образ мыслей народа и жестоко бичует литераторов, формалистически трактующих вопрос о народности литературы.

Эта трактовка вопроса о народности в литературе во многом близка трактовке Белинского, который, в частности о сказке, писал:

Народное творчество импонировало Пушкину своеобразностью мыслей, представлений и чувств. В нём он находил отклик своим оппозиционным настроениям. «Что за прелесть эти сказки, — писал Пушкин брату Льву Сергеевичу. — Каждая есть поэма».

Сказки учили Пушкина ярче мыслить и осознавать действительность, проникаться представлениями народа о социальных отношениях. С другой стороны, и рука великого поэта преображала народную сказку.

Сила поэтической мысли делала ярче внутренний смысл, законченней традиционные образы, выразительней художественную форму сказки.

Каждая из сказок Пушкина представляет собой не просто переделку той или иной народной сказки, а сплав разнообразнейших мотивов мирового фольклора. Так, «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о Прекрасной царевне Лебеди» — это сплав русских и западноевропейских сказочных вариантов, элементов плутовского романа, мотивов древнейших текстов знаменитого сборника Страпаролы. Так же и «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях» и «Сказка о рыбаке и рыбке» насыщены мотивами и немецких и русских сказок.

Пушкин тщательно изучает фольклор, записывает множество вариантов и мотивов и, выбирая наиболее яркое, создаёт особый художественный организм сказки, поэтически законченный и народно-русский по духу.

Внутренний смысл сказок Пушкина, может быть, наиболее ясно обнаруживается при сравнении с источниками их.

<p style=»text-align: center;»><img class=»alignnone wp-image-267 size-full» src=»/images/uploads/2019/05/zolotaya_ribka.jpg» alt=»105″ width=»450″ height=»307″></p><p style=»text-align: center;»><span style=»font-size: x-small;»>Фото: staryy.ru</span></p>

Начнем с безобидной, издавна ставшей детской, «Сказке о рыбаке и рыбке». Источник её — немецкая сказка, записанная братьями Гримм. Но совершенно понятны причины, по которым так долго фольклористы не могли докопаться до этого источника.Сказка Пушкина представляет нечто совсем иное, чем гриммовская.

Помимо того, что в ней мы узнаём русский быт, русские типы, Пушкин преображает персонажи сказок, вкладывает в сказку свой смысл.

Мораль сказки Гриммов: будь доволен тем, что имеешь. Смысл сказки Пушкина не в морали, а в общей её сатирической направленности.

У Гриммов старик — просто покорный муж своей сварливой старухи, в остальном он её соучастник. Пушкин резко противопоставил эти два персонажа, символизируя ими социальные типы полюсно противоположные.

Сварливая старуха, поднимаясь по лестнице социальной иерархии, каждый раз иллюстрирует собой характер того или иного господствующего сословия, представлена в соответствующей бытовой обстановке, в соответствующих социальных отношениях.

Вот она дворянка, вот она грозная царица. Старик покорен поневоле, он подчиняется насилию. Но и в своём смирении старик остаётся ярко выраженной индивидуальностью, сохраняет насмешливое отношение к стоящей над ним силе.

По смыслу сказка резко отлична от гриммовской.

Гриммовский старик совершенно лишён сатирического отношения к старухе, он удовлетворённо разделяет с ней все почести. Он живёт с ней в замке, становится королём, императором, папой и вполне доволен своим положением.

Каждый раз, когда старуха посылает его к камбале (у Гриммов камбала, а не золотая рыбка, образ золотой рыбки создан Пушкиным) за новыми почестями и привилегиями, он только сомневается —

можно ли это? Однако, когда они достигают высшей власти, он пользуется вместе со своей заносчивой старухой всеми преимуществами нового положения.

В описании великолепия, почестей, которыми пользуются королева и царица, а затем папа, Гриммы не

только не выражают осуждения, а наоборот, подчёркивают симпатию. Потому-то так детально описывается и роскошный замок, и бархат, и позолота, и сундуки с золотом, и великолепный Двор вокруг величественной королевы. Старик не может не позавидовать и не пожелать разделить эти блага.

Пушкин не увлекается изображением пышности жизни царицы. Он, как и строгий судья народ, видит оборотную сторону этого величия, из-под покрова сказочного описания выступают черты, вызывающие не симпатию, а иронию читателя.

Вместо величественного сбора Двора вокруг гриммовской старухи, Пушкин рисует совсем другую картину:

Пушкинская сказка выражает народное отношение к верхам — старик не только не сочувствует старухиной жадности и честолюбию, он даже, подчиняясь насилию, противостоит ей.

Вот вторая, тоже как будто бы безобидная сказка — «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях». Её Пушкин писал, состязаясь с Жуковским (Жуковский написал «Сказку о спящей царевне»).

Но если Жуковский, в основном перекладывавший на стихи сказку Перро «Спящая красавица», набрасывает идиллический покров на изображаемый им старинный царский быт и создаёт эстетические образы рыцаря и красавицы-царевны, то Пушкин рисует сатирические типы и картины.

Феи, волшебницы, счастливые королевичи, красоты сонного царства и прелести спящей царевны, всё то, чем так увлекается Жуковский, у Пушкина отходит на задний план или совсем отбрасывается им.

Главное в сказке Пушкина — это сатирически нарисованный образ гордой, своенравной, жестокой царицы и милый нрав гонимой царевны.

Сохраняя деликатность тона и изящество речи, Пушкин даёт простонародное, насмешливое отношение к царице.

К таким же безобидным, просто «детским» сказкам мы привыкли относить и «Сказку о царе Салтане». Однако сквозь волшебный покров сказки о князе Гвидоне, счастливо избежавшем превратности судьбы и благополучно женившемся на царевне-Лебеди, проступают сатирические наброски типов.

Царь — глупый самодур, которого держат в руках злые, вероломные повариха и ткачиха «с сватьей бабой Бабарихой». Тонкие иронические ремарки поэта преследуют царя Салтана на протяжении всей сказки.

Смысл «Сказки о попе и о работнике его Балде» и «Сказки о золотом петушке» настолько подчёркнут, что нет смысла даже говорить об этом.

Социальную заостренность этих сказок Пушкина прекрасно почуяла царская цензура, которая не пропустила «Сказку о попе…» *, а из «Сказки о золотом петушке» вычеркнула ряд строк. Пушкин в своем дневнике записывает:

Но так же, как и во всех сказках Пушкина, сатира здесь ярче и законченней, чем в народных источниках, которыми он пользовался. В «Сказке о попе и о работнике его Балде» Пушкин объединил целый ряд комических сказочных мотивов, более выпукло подчёркивающих ум и смекалку Балды. Эта сказка вышла после смерти Пушкина под редакцией Жуковского, заменившего в угоду цензуре попа купцом. В этом искажённом виде сказка Пушкина почти всегда и выходила в дореволюционных издательствах.

Характерное отличие сказок Пушкина в том и состоит, что, выбирая мотивы мирового сказочного фольклора, он довёл народный протест, часто лишь неясную тенденцию, до логической и художественной завершённости и при всем этом сумел остаться чисто русским народным сказочником-поэтом.

Его сказки — это прежде всего выражение национально-русских народных представлений о жизни, о различных социальных кругах и отношениях, это выражение оппозиционных настроений против специфически русских уродств социальной действительности. Пушкинские сказки проникнуты чисто народным бытовым колоритом, отражённым в типично русской сказочной образной системе и сказочном вымысле. В этих сказках — истинно русское просторечие, характерный русский склад речи, оборотов, выражений.

В обрисовке быта Пушкин сохраняет прямолинейность и схематизм народной сказки, и, так же как народная сказка, он выбирает самые типические черты этого быта, передавая при этом их в форме специфически народных представлении и народной оценки.

Снова хочется сравнить сказки Пушкина со сказками Жуковского, состязавшегося с ним. Творчество Жуковского являлось историческим этапом в развитии русской литературы. В борьбе с литературой, существовавшей до него, Жуковский выдвинул новые художественные принципы, приблизил поэзию к народному творчеству. Однако он ещё далёк от подлинной народности в литературе, и в частности в своих сказках не отражает цельности народных представлений.

Бытовые картины Жуковского насыщены эстетическими зарисовками. Жуковский любуется утончённым стилем великосветских отношений, пышностью балов, церемониалов, томностью царственных красавиц. Он создаёт блестящие классические сказки, но, как уже указывалось, несмотря на сходство, ещё далекие от народных.

Пушкин иронизирует, «огрубляет» эти картины, вливает ту ложку дёгтя, которая сразу отбивает вкус к аристократической пышности; его характеристики, поэтические описания, ремарки настораживают читателя к изображаемым им людям, явлениям, событиям, он смотрит на всю эту пышность с точки зрения здравого народного смысла.

Жуковский создаёт образ премудрого и доброго царя — истинного отца народа, которому последний и отвечает по заслугам: любовью и почестями. У Пушкина традиционное «Царь ты наш, отец народа» звучит издевательски: у него царь — бессильный, жестокий, ленивый, похотливый и глупый. От его злодеяния «вся столица содрогнулась», и как нельзя лучше царя Салтана оттеняют злые, завистливые «ткачиха, повариха с сватьей бабой Бабарихой», а царя Дадона — распрекрасная «девица, Шамаханская царица».

В описаниях царственного быта и в характеристиках великосветских особ Жуковский по сравнению с Пушкиным пышнословен и велеречив. Пушкин лаконичен, изображает быт и типы меткими народными характеристиками и оценками: «А сама-то величава, выступает, будто пава»; «И садятся все за стол, и весёлый пир пошел»; «Царя Салтана уложили спать в полпьяна»; «Дома в ту пору без дела злая мачеха сидела»; «Лишь её похоронили, свадьбу тотчас учинили».

В пышнословии Жуковского хотя и есть народные слова и обороты, но они тонут в чуждом народному языку строе речи, в чуждом народному языку словаре, в французской утончённости выражений. Пушкин сохраняет народные представления и народные обороты и весь строй русской народной речи. Работа поэта сказалась здесь лишь в том, что Пушкин сделал язык народа острее, выразительней, полноценней.

Жуковский развёртывает действие медленно, предоставляя читателю возможность любоваться мастерски отделанными деталями, задерживая его на пышных, торжественных описаниях.

Сказки Пушкина динамичны. Поэт рисует детали темпераментными штрихами и в духе народной сказки быстро развёртывает действие.

Эта бодрость и стремительность не мешает однако Пушкину иронически усмехнуться, одним сатирическим штришком нарисовать целую картину, как умеет это делать и народ в своих сказках.

Почти все сказки Пушкина написаны хореем — так характерным для игровых и песенных произведений народа. Это придаёт сказкам изумительную лёгкость, простоту и динамичность.

Опираясь на культуру мировой сказки, он создаёт свою сказочную систему образов. В галерее его сказочных персонажей мы находим совершенно преображённые, индивидуализированные Пушкиным традиционные образы и ряд новых образов, введённых им в сказку.

Традиционные дед и баба, поп и работник, злая мачеха и падчерица, глупый царь — все они у Пушкина выступают как психологически законченные, совершенно определённые бытовые персонажи в типической, Пушкиным нарисованной, обстановке. Пушкин их ставит в особые отношения, отношения, которые он больше всего ненавидел и по-своему разоблачил и высмеял.

Князь Гвидон, Шамаханская царица, царевна-Лебедь, у которой «под косой луна блестит, а во лбу звезда горит», баба Бабариха, золотая рыбка — персонажи, введённые в русскую сказку Пушкиным. Это отчасти заимствованные из других жанров и переработанные для сказок, отчасти целиком созданные пушкинским поэтическим вымыслом образы.

Пушкин создает и свою композицию сказки. Он не только отходит от традиционной для народной сказки троичности в композиции, но, блестяще разрабатывая цепную композицию приключенческой сказки, комбинирует сюжеты самых различных сказок и мотивы народных песен, вводит классические экспрессионистические описания природы, лирические обращения.

Эти лирические песенные обращения к природе (к солнцу, месяцу, ветру), которая становится активным действующим лицом, проходят лейтмотивом через всю сказку. Они придают сказке эмоциональный тонус, так непосредственно воспринимаемый читателем.

Разнообразные лирические обращения песенного характера дополняют сказочные образы, и недаром они бытуют как фольклорные произведения.

Описание фантастических, вымышленных вещей и явлений у Пушкина отличается поэтической конкретностью, так же, как и в народных сказках, они ощутимы; вместе с тем это вымысел большого поэтического дарования.

Реалистическая сочность в изображении фантастического, вымышленного, поэтичность вымышленных образов — вот что отличает пушкинские сказки.

В этих сказках слились две культуры — культура народного творчества и культура классической поэзии. Из этого сплава и возникли чудесные сказки Пушкина.

Сказка учит мыслить, обобщать, типизировать, сказка даёт простор поэтическому воображению, учит меткому слову, поэтически выпуклой речи. В этом сила сказки, и в этом сила особенно пушкинской сказки.

Стихи в сказках Пушкина дают юному читателю эстетическое удовлетворение, приучают к поэтическому слову и образу, к запоминанию стихового текста, что необходимо для культуры языка наших детей, и не только языка, но и культуры общей.