Так уж сложилось, что моим самым любимым персонажем сказок стала Баба-яга. Причем в моем детском воображении она неизменно представала доброй, мудрой старушкой, сохранившей следы былой красоты. А все эти описания про железные зубы, огромный нос и костяную ногу я упрямо пропускала мимо ушей, считая их неверными и, как минимум, преувеличенными. К иллюстрациям, изображающим этот персонаж я тоже относилась с известной долей иронии. Позднее, уже став мамой и читая сказки своим детям, я удивилась насколько воображаемый мною образ Бабы-яги расходится с образом, описанным в сказках. Можете смеяться, но я привыкла доверять собственной интуиции и решила разобраться с тем, кто же такая Баба-яга на самом деле — добрая мудрая ведунья или ужасная людоедка. И вот, что я выяснила.
И. Билибин
Есть несколько версий происхождения этого сказочного персонажа.
Версия первая. Баба-яга посредник между мирами, она охраняет вход в мир предков, царство мертвых. Она и живет-то на границе, где-то в «тридевятом царстве». Ее жилище — избушка на курьих ножках и нельзя в нее войти, пока та не повернется к лесу задом. Такая избушка указывает на обычай древних — хоронить умерших в домовинах — специальных домиках, размещенных на высоких пнях. У таких пней корни выходят наружу, и они действительно чем-то похожи на куриные ноги. Да и сама Баба-Яга — оживший мертвец, она лохматая (а косы в те времена расплетали только умершим женщинам), подслеповатая, с костяной ногой, крючковатым носом («нос в потолок врос»). Вот почему Бабой-ягой часто пугали детей точно так же, как пугали мертвецами. Но, с другой стороны, она совсем не нечисть, как нам пытаются внушить. Вспомните, у нее железные зубы, а в старину именно железо наряду с серебром было мощным оберегом против злых сил. Она и средства знает, как помочь победить зло! Скорее всего, она имееет черты ушедших пращуров, а в древности к предкам относились с уважением, почтением и страхом; и, хотя старались не тревожить их по пустякам, так как боялись навлечь на себя беду, но в трудных ситуациях все же обращались к ним за помощью.
По другой версии, прототип Бабы-яги — это женщины ведуньи, знахарки, которые лечили людей. Часто это были нелюдимые люди, которые жили вдали от поселений, в лесу. Многие ученые выводят слово «Яга» от древнерусского слово «язя» («яза»), означающего «немощь», «болезнь» и постепенно вышедшего из употребления после XI века. Еще выводят слово «Яга» от «ягать»- кричать, вкладывая в свой крик все силы. Ягать учили рожающих женщин бабки-повитухи, ведуньи. Но также «ягать» означало «кричать» в смысле «браниться», ругаться». Выводят Ягу и из слова «ягая», имеющего два значения: «злая» и «больная». Кстати, в некоторых славянских языках «ягая» означает человека с больной ногой (помните костяную ногу Бабы-яги?). Возможно, Баба-яга вобрала в себя какое-нибудь или даже все эти значения.
Н.Кочергин
Страсть Бабы-яги поджаривать детей в печи на лопате очень напоминает так называемый обряд «перепекания», или «припекания», младенцев, больных рахитом или атрофией, а иногда так делали неспокойным и плохо развивающимся деткам, «поменявшим день с ночью». Ребенка заворачивали в «пеленку» из теста, клали на деревянную хлебную лопату и трижды всовывали в теплую печь. Потом ребенка разворачивали, а тесто отдавали на съедение собакам. И это действительно часто помогало и обряд этот практиковался вплоть до середины 20 века! Только вот в сказках он поменял знак с «плюса» (лечение ребенка) на «минус» (ребенка жарят, чтобы съесть). Предполагают, что это произошло уже в те времена, когда на Руси начало утверждаться христианство, и когда активно искоренялось все языческое. Но, по-видимому, до конца одолеть Бабу-ягу —наследницу народных целительниц все же не удалось: вспомните, разве хотя бы в одной сказке Бабе-яге удалось кого-нибудь изжарить?
Сторонники третьей версии видят в Бабе-яге Великую Мать — древнюю могущественную богиню, праматерь всего живого («Баба» — это в древнеславянской культуре мать, главная женщина) или великую мудрую жрицу. Многие детали сказок, повествующих о страшной Яге, живущей где-то в глухих лесах, позволяют предположить, что образ Яги является конечной трансформацией древнейшего образа матриархальной богини-матери, повелительницы мира, ведающей судьбами людей. Некогда она считалась верховным божеством; однако со временем, с переходом от матриархата к патриархату и от охотничьего хозяйственного комплекса к земледельческо-скотоводческому, произошли определенные трансформации этого образа, и богиня-мать стала почитаться людьми уже не как хозяйка мира, но как богиня-громовница, распорядительница таких небесных операций, как дождь, необходимый для посевов.
А вот ступа, на которой летает Баба-яга при таком раскладе – очень серьезный аргумент. Ступа была атрибутом богини Макоши. Интересно, что во многих сказках Баба-яга часто прядет, собирает нити — силы, определявшие судьбы людей. Отождествлялись с образом вечной нити жизни. Баба-яга владеет ступой и олицетворяет женское начало. При этом пест — символ начала мужского. Ступа была принадлежностью хозяйства мельника, а мельница, это широко известно, в народных представлениях, с одной стороны, ассоциируется с чертовщиной, а с другой стала местом помола муки как основы хлеба, отношение к хлебам было сакральным, священным.
В древние времена духов стихий славяне связывали именно с этими предметами. Грозовые облака отождествляли со ступой, а молнии представлялись небесным пестом. Молнии били по ступе в небесах — гремел гром.
С. Голубечкова
С приходом же христианства образ языческой богини вновь подвергся изменениям, и она превратилась в демоническое существо, в мифах и поверьях, однако, сохранившее некоторые черты прежнего образа. Но во времена охотничьих племен такая жрица-ведунья богини — матери распоряжалась важнейшим обрядом — церемонией инициации юношей, то есть посвящения их в полноправные члены общины. Этот обряд означал символическую смерть ребенка и рождения взрослого мужчины, посвященного в тайны племени, имеющего право вступать в брак.
Обряд заключался в том, что мальчиков-подростков уводили в глубину леса, где они проходили обучение, чтобы стать настоящим охотником. Обряд инициации включал имитацию (представление) «пожирания» юноши чудовищем и последующего «воскрешения». Что делает сказочная Баба-яга? Она похищает детей и уносит их в лес (символ проведения обряда инициации), жарит их (символически пожирает), а также дает полезные советы выжившим, то есть прошедшим испытание. По мере развития земледелия обряд инициации ушел в прошлое. Но страх перед ним остался. Так древнейший образ жрицы, проводившей важные обряды, трансформировался в образ косматой, страшной, кровожадной ведьмы, похищающей детей.
Таким образом, получается, что первоначально Баба – яга — это положительный персонаж древней русской мифологии, прародительница рода, хранительница его жизненного пространства, его обычаев и традиций, жизненного уклада, присматривавшая при этом и за подрастающим поколением и одна из наиболее значимых Берегинь. А по мере развития на Руси христианства Бабе Яге, как и другим богам языческого мировоззрения, все в большей мере стали приписываться отрицательные черты и намерения. И из берегини рода Баба-яга трансформировалась в гнусную, зловредную старуху высокого роста на костяной ноге, с деревянной клюкой, с изогнутым в виде клюва носом и торчащими изо рта зубами, с растрепанными косматыми волосами.
Изображаемый образ этого персонажа также потерпел изменения.
Как правило, традиционные рисунки Бабы-яги изображают дряхлую, страшную старуху с клюкой, одним зубом, нечесаными космами. Глядя на них верится, что они похищали младенцев и жарили в печи добрых молодцев. Но в наши дни этот персонаж все чаще появляется в облике молодой, иногда даже привлекательной особы.
Такое «омоложение» связано с тем, что этот сказочный герой больше не является предметом устрашения непослушных детей. А рисунки с ее изображениями все чаще вызывают у нас улыбку.
К слову сказать, западные иллюстраторы очень любят изображать этот исконно славянский персонаж, считая его «изюминкой» нашей культуры.
Кинуко Крафт
Б.Зворыкин
В. Васнецов
И.Билибин
Т. Маврина
Н. Кочергин
А. Сегун
В. Лосев
Дж. Шульц
Г. Спирин
И. Иванов-Вано
Д. Маколкин
Н. Кочергин
П. Фергюссон
Н. Каразин
Р. Стейнс
С. Панасенко
Ф. Франковилла
Н. Сергеев
К. Кузнецов, (Баба -яга в кн. Сестрица Аленушка.- М.: Детская литература, 1973)
Это иллюстрация из книжки моего детства. К сказке «Баба-яга» в ней есть только иллюстрация таинственной избушки. Поэтому образ бабы-яги мог предстать исключительно в моем воображении.
В общем избушка самая обыкновенная. Такую можно увидеть где-нибудь в нашей глубинке. Правда, стоит она в лесу… Кажется, избушка заброшена и в ней давно никто не живет… А что если подойти к ней поближе… ?
…Наверное, это самое достоверное изображение сюжета про бабу-ягу.
В сказке «Баба-яга» злая мачеха посылает падчерицу к своей сестре — бабе-яге, костяной ноге — за иголочкой и ниточкой. А баба-яга, как водится, покушается съесть бедную девочку. Но ничего у нее не получается: подвела Ягу жадность и невнимание к своим слугам — работнице, коту, яблоньке, воротам. Умаслить их девочку научила ее тетя.
«Благословенных» баба-яга не любит: об этом мы узнаем и из другой сказки — «Василиса Прекрасная».
Е.Д.Поленова, конец ХIX века (Русские народные сказки. — М.: Фортуна ЭЛ, 2007)
Иллюстрации к сказке «Избушка на курьих ножках».
«…Стоит избушка на курьих ножках, блином покрыта, вороною приперта, калачом заперта».
Елена Дмитриевна Поленова — одна из первых иллюстраторов русских народных сказок. Очень интересна и для нас неожиданна нарисованная художницей избушка бабы-яги. В этом варианте воплотился один из древних канонов сказки: баба-яга должна своего гостя накормить-напоить.
Вот что мы читаем у исследователя русской сказки В.Проппа в его книге «Исторические корни волшебной сказки«:
«Еда, угощение непременно упоминаются не только при встрече с ягой, но и со многими эквивалентными ей персонажами. …Даже сама избушка подогнана сказочником под эту функцию: она «пирогом подперта», «блином крыта», что в детских сказках Запада соответствует «пряничному домику». Этот домик уже своим видом иногда выдает себя за дом еды» (М.: Лабиринт, 2009. — С. 49).
Баба Яга — очень заметная героиня в сказках с иллюстрациями Е. Поленовой. В них баба-яга предстает злобной силой — похитительницей детей.
Как вы думаете, кого качает в колыбели Машенька? … Бабу-ягу! Та завлекает Машеньку блинами, держит ее у себя в избушке и просит качать себя в колыбели и называть милой бабушкой. А если девочка убегает, — пускается в погоню (этим сюжет напоминает другие сказки про бабу-ягу, например, — «Гуси-лебеди»).
В этой сказке Машу спасает бык (ни медведю, ни волку — лесным зверям — сделать это не удалось), которому вздумалось… лягнуть и забрызгать бабу-ягу грязью.
Иллюстрации к «Сказке о Маше и Ване».
Жили Маша с Ваней и со своей бабушкой на краю деревни (край деревни — примечательная деталь). Всего у них было вдоволь. А рядом с ними — лес дремучий, темный бор —
Сосны, ели… Мох ползучий
Мягко землю устилал.
Ни цветов, ни ягод алых
Не росло в лесу густом,
Щебетанья птичек малых
Не слыхали люди в нем.
Только лезли мухоморы
Да лишайник вырастал,
Да ночами в сердце бора
Филин грозно хохотал.
Завелась в нем баба-яга…
Иллюстрации к сказке «Сынко-Филипко»В этой сказке баба-яга обманом (подменив голос) завлекает в свою избушку Филипка, чтобы изжарить его и съесть со своей дочерью Настаськой (на второй иллюстрации изображена как раз дочь бабы-яги). А когда ей это не удается и Филипко обманывает Настаську, баба-яга пытается до него добраться и ожесточенно пилит дерево, на котором прячется мальчик…
«Одна из лучших илллюстраций — сынко-Филипко плывет в лодке… Композиция такова, что взгляд невольно движется по диагонали от крупной фигуры мальчика в белой рубахе к носу лодки, далее — к низкому берегу с опасно петляющей красноватой тропинкой, к огненным языкам пламени под черным котелком, задерживается в белоствольных березах на пригорке, затем следует дальше к красному пятну за зеленью елки — спрятавшейся Бабе Яге. В цвете идет нарастание напряжения — от острой зеленой осоки в воде до красных языков пламени костра и горящих глаз старухи», — так описывает эту иллюстрацию искусствовед Л.Кудрявцева.
Иван Билибин, 1900 (Русские народные сказки. — М.: Изд. дом Мещерякова, 2009)
Эта страшная злая баба-яга прилетела к нам в ступе из… прошлого века (самого его начала). Темный глухой лес, на фоне которого она возникла, острые сучья, колкие ветки елок и красные мухоморы — как декорации спектакля, театральный антураж. Знаменитый русский мастер написал ее в стилистике модного тогда направления, созданного группой художников — «Мир искусства».
Перед нами — фрагмент типовой обложки художника к книжкам с русскими народными сказками (ко всем 6 брошюрам) — на нее Билибин вынес основные мотивы (и избушка Бабы яги — один из них), а также полосная иллюстрация и заставка к сказке «Василиса Прекрасная».
«…Василиса прошла всю ночь и весь день, только к следующему вечеру вышла на полянку, где стояла избушка Бабы-яги. Забор вокруг избы из человечьих костей, на заборе торчат черепа людские с глазами. Вместо верей у ворот — ноги человечьи, вместо запоров — руки, вместо замка — рот с острыми зубами…
Вдруг едет опять всадник: сам черный, одет во всем черном и на черном коне. Подскакал к воротам Бабы-яги и исчез, как сквозь землю провалился, — настала ночь. Но темнота продолжалась недолго: у всех черепов на заборе засветились глаза, и на всей поляне стало светло, как середи дня…
…Скоро послышался в лесу страшный шум: деревья трещали, сухие листья хрустели; выехала из лесу Баба Яга — в ступе едет, пестом погоняет, помелом след заметает. Подъехала к воротам, остановилась и, обнюхав вокруг себя, закричала:
— Фу, фу! Русским духом пахнет!»
Искусствовед Ю.Герчук, отмечая, как «академически точно, до сухости натурально» нарисованы у Билибина люди и животные, про его бабу-ягу пишет:
«Даже старшная Баба-яга в своей деревянной ступе изображена не как воплощение лесных ужасов, а скорее как любопытный уродец — с ученым интересом к особенностям ее анатомии и с пристальным вниманием к узорам покрывающих ее аккуратную одежду заплаток» (Встреча с классикой: сказки Билибина // Художественные миры книги. — С. 148).
А. Бенуа (Азбука в картинках Александра Бенуа. — М.: Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1904)
«Культ детства — знак молодого ХХ века. …Художники ищут первозданность взгляда на мир в воспоминаниях о своем детстве. Оно — защита от «скучной, жалкой действительности». «Азбука в картинках» — это возвращение Александра Бенуа в безгранично счастливое детство, и такому же детству предназначал он свою единственную детскую книгу. Торжественность букв, большие цветные картинки, декоративная прихоть убранства, игровая сказочная интонация. Если «Азбука» чему и учила, то прежде всего красоте, любви к книге, к искусству, любви, способной пробуждать воображение. Для нас «Азбука в картинках Александра Бенуа» — своеобразная декорация эпохи начала ХХ века, «Серебряного века» русского искусства. (Л.Кудрявцева)
Для буквы «Б» художник выбирает Бабу-Ягу. А мы еще раз убеждаемся в том, насколько важным стал этот образ для художников рубежа веков и в начале ХХ века.
Иван Малютин (Агнивцев Н. Октябренок-постреленок. — М., 1925. — из кн. Блинова В. Русская детская книжка-картинка. 1900-1941. — М., 2009.)
«Черта — нет.
Ты брось обман.
Это все один дурман.
Этих сказок не боюсь я.
Зря стараешься, бабуся».
Баба-яга новой героической эпохи — эпохи 1920-х годов — времени, когда произошло резкое переосмысление ценностей, в том числе сказок и сказочных героев.
Вениамин Лосин, 1958 (Барышникова А.К. (Куприяниха) Сказки. — М.: Московские учебники, 2006)
Иллюстрация к сказке «Золотой конь»
«… Ехали, ехали. Видят: стоит избушка на курьих ножках, на собачьих пятках.
Говорит Иван:
— Избушка, избушка, стань ко мне передом, на запад задом».
Вениамин Лосин (По-щучьему велению. — М.: Московские учебники, 2006)
Иллюстрации к «Сказке о молодильных яблоках и живой воде»
«…
Стоит избушка на курьей ножке, об одном окошке.
— Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! Как мне в тебя зайти, так и выйти.
Избушка повернулась к лесу задом, к Ивану-царевичу передом. Зашел он в нее, а там сидит баба-яга, старых лет. Шелковую кудель мечет, а нитки через грядки бросает.
— Фу, фу, — говорит, — русского духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче русский дух сам пришел.
А Иван-царевич ей:
— Ах ты, баба-яга, костяная нога, не поймавши птицу — теребишь, не узнавши молодца — хулишь… Ты бы вскочила да меня, добра молодца, дорожного человека, накормила, напоила и для ночи постелю собрала. Я бы улегся, ты бы села к изголовью, стала бы спрашивать, а я бы стал сказывать — чей да откуда».
Владимир Перцов (
По-щучьему велению. — М.: Московские учебники, 2006)
Иллюстрация к сказке «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что» (в обработке А.Н. Толстого)Обработка А.Н. Толстого этой сказки сюжетно весьма отличается от обработки А. Афанасьева. У последнего баба-яга попадается навстречу коменданту царя: первый раз она подсказывает ему, как избавиться от стрельца с помощью оленя золотые рога. А второй (когда это не получается) — советует послать стрельца «туда — не знаю куда, принести то — не знаю что». (Этот сюжет и взял Леонид Филатов для своего «Федото-стрельца удалого молодца».)
У А. Толстого же вместо коменданта — царский советник. И советуется он не с бабой-ягой, а с кабацким теребенью (постоянным посетителем кабака). Баба же Яга, наоборот, оказывает помощь главному герою — стрелку Андрею (она же является в этой версии матерью Марьи-царевны — главной героини). Здесь все как полагается:
«… Дошел Андрей до леса, видит — стоит избушка на курьих ножках.
— Избушка, избушка, повернись ко мне передом, к лесу задом!
Избушка повернулась. Андрей вошел и видит — на лавке сидит седая старуха, прядет кудель.
— Фу, фу! Русского духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче русский дух сам пришел. Вот изжарю тебя в печи да съем и на косточках покатаюсь.
Андрей отвечает старухе:
— Что ты, старая баба-яга, станешь есть дорожного человека! Дорожный человек костоват и черен; ты наперед баньку истопи, меня вымой, выпари, тогда и ешь».
В. Авдеев, 1966 (Быль и небыль. — М.: Эннеагон пресс, 2008)
Грозное, зловещее, темное создание. Таинственный дух. В этой бабе-яге чувствуется дух и эстетика 60-х годов прошлого века, когда интерес к русской национальной теме обрел второе рождение, а само время преподнесло много творческих находок и открытий в этой области.
А.Савченко (Гуси-лебеди. — М.: Малыш, 1986).
Это еще одна книжка из моего детства и любимый детский художник. Такая колоритная баба-яга с преувеличенно большой головой — очень «детская находка». Помню, что на меня она производила большое впечатление!
Виктор Корольков (Русские легенды и предания. — М.: Эксмо, 2008)
Баба-яга — довольно еще молодая коварная и весьма «деятельная» и веселая ведьма в красной душегрейке и сапогах. С мечом на поясе. Вокруг нее человеческие черепа на шестах, а в руках — лошадиный.
«…Глядит девушка: кольями поляна утыкана, а посреди поляны стоит избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается. Поняла она, что мачехина лесная бабка — не кто иная, как сама Баба-яга…»
А. Лебедев (Сивка-бурка. — М.: Стрекоза, 2007)
Совсем другая баба-яга. Красивая. В нарядных одеждах и уборе. У этого художника она предстает доброй помощницей, знахаркой, мудрой старушкой. И в доме у нее все чисто, прибрано, светло, уютно. Пусть даже стараниями Василисы Прекрасной.
Михаил Соловьев (Мои первые сказки. — М., 2007)
Иллюстрация к сказке «Гуси-лебеди»
Марина Литвинова (Волшебные русские сказки. — М.: Эксмо, 2008).
Первая иллюстрация — с переплета. Вторая — к сказке «Морской царь и Василиса Премудрая»
Перед нами так называемый «детский» вариант. Баба-яга здесь какая-то совсем «не серьезная» — никакой загадочности, никакой зловещей ауры. Внешне (лицом) на переплете скорее мужчину напоминает (пожалуй, только рука с когтями помогает отличить в ней представительницу слабого пола). Мало в ней женского. И платочек на голове — скорее похож на пиратский. А может это не баба-яга, а кикимора какая-нибудь? Да нет. Баба-яга. Потому что рядом с ней художница изобразила кота. Наверное, это тот самый Баюн, которого упоминает в своем рассказе Сергей Бойко, — еще один сказочный персонаж:
«- Мяу! Мяу! Бабушка добрая!
— Мяу! Мяу! Это она притворялась!»
Вот и те же мухоморы смотрятся уже совсем по-другому (ни как у Билибина или Поленовой): рядом с носочками и букетиком лесных трав сушатся на веревочке.
imwerden.de — источник по Азбуке Бенуа
Раньше она была совсем не такая
В декабре я обычно пощу что-то про сказочных зимних и новогодних героев. И выбрала я в этом году Бабу Ягу, как традиционного новогоднего персонажа уже как минимум полвека. И влипла в результате с картинками в такие культурные пласты, что аж до шестого века нашей эры добралась, крутейшее язычество… Но что получилось, то получилось, про шестой век ведь тоже интересно, правда?
В конце концов Баба Яга — любимый сказочный персонаж россиян. Да, по опросам она опережает всех остальных героев, даже Деда Мороза, на первое место ее ставит около 51% опрошенных.
Наверное, есть в этом большая доля исторической и культурной памяти, ибо этнографы говорят, что Баба-яга — это наследница древней языческой богини Мокоши, а до этого еще некой Хозяйки Рода времен матриархата где-то там в неолите.
Узор с калужской вышивки, по мнению Б. А. Рыбакова изображающий Макошь/Мокошь в окружении всадниц и птиц
Под катом достаточно длинный научный текст про архетип Бабы-яги, кому неинтересно, не кликайте
[Spoiler (click to open)]
Oсобенность облика яги в русских народных сказках — это ее резко подчеркнутая женская физиологичность. Признаки пола преувеличены: она рисуется женщиной с огромными грудями:
«Титки через грядку» (грядка — шест для полотенец и пр.); «Яга Ягишна, Овдотья Кузьминишна, нос в потолок, титьки через порог, сопли через грядку, языком сажу загребает». Или: «На печи, на девятом кирпичи лежит баба-яга, костяная нога, нос в потолок врос, сопли через порог висят, титьки на крюку замотаны, сама зубы точит». Или еще более откровенно: «Из избушки выскочила баба-яга, костяна нога, ж… жилена, м… мылена» .
Итак, яга снабжена всеми признаками материнства. Но вместе с тем она не знает брачной жизни. Она всегда старуха, причем старуха безмужняя.
Яга — мать не людей, она — мать и хозяйка зверей, притом зверей лесных. Яга представляет стадию, когда плодородие мыслилось через женщину без участия мужчин. Гипертрофия материнских органов не соответствует никаким супружеским функциям. Может быть именно потому она всегда старуха. Являясь олицетворением пола, она не живет жизнью пола. Она уже только мать, но не супруга ни в настоящем, ни в прошлом.
Правда, в сказке она нигде не названа матерью зверей. Зато она имеет над ними неограниченную власть.
Вот как в северной сказке она скликает зверей: «Где вы есь, серые волки, все бежите и катитесь во едно место и во единой круг, выбирайте промежу собой, которой больше, которой едреньше за Иваном-царевичем бежать» .
В сказке о Кощее младшая яга отсылает к старшей: «Впереди по дороге живет моя большая сестра, может она знает, есть у ней на то ответчики: первые ответчики — зверь лесной, другие ответчики — птица воздушная, третьи ответчики — рыба и гад водяной; что ни есть на белом свете, все ей покоряется» .
Или: «Вышла старуха на крыльцо, крикнула громким голосом — и вдруг, откуда только взялись, — набежали всякие звери, налетели всякие птицы».
Иногда яге подчинены и ветры: «Вышла старуха на крыльцо, крикнула громким голосом, свистнула молодецким посвистом; вдруг со всех сторон поднялись, повеяли ветры буйные, только изба трясется!». В другом тексте она названа матерью ветров. У нее хранятся ключи от солнца.
Но, спросим себя, где же здесь материнство?
Мы должны здесь признать следы чрезвычайно древних общественных отношений. Мать есть вместе с тем властительница. С падением матриархата женщина лишается власти, остается только материнство как одна из общественных функций. Но с женщиной — матерью-властительницей — в мифе дело происходит иначе: она теряет материнство, сохраняет только атрибуты материнства и сохраняет власть над животными, так как вся жизнь охотника зависит от животного, она сохраняет власть и над жизнью и смертью человека.
Что она властвует именно над животными, притом над лесными животными, стоит в связи с зависимостью человека этой стадии от лесных, охотничьих животных, которым он приписывает свою собственную родовую организацию. Другими словами, яга представляет собой явление, известное в этнографии под названием хозяина.
Раньше чем продолжать наше изучение яги-хозяйки, мы должны поставить себе еще один вопрос. До сих пор яга представлялась нам как охранительница входа в царство мертвых. Здесь она оказывается хозяйкой животных. Есть ли здесь связь?
Мы знаем, что в древнем обществе охотников смерть на некоторой стадии мыслится, как превращение в животных. Но так как смерть есть превращение в животных, то именно хозяин животных охраняет вход в царство мертвых (т. е. царство животных) и дает превращение, а тем самым и власть над животными, а в более позднем осмыслении дарит волшебное животное.
Oбраз яги восходит к тотемному предку по женской линии. Впоследствии родоначальство и власть переходят к мужчине.
Именно как предок яга связана с очагом. Она «руками уголья гребет», «На печке лежит»; «Языком сажу загребает». «Сама лежит на лавке, а зубы на печи».
Очаг появляется в истории вместе с культом предка-мужчины. Очаг, собственно, не вяжется с ягой-женщиной, но вяжется с родоначальницей-женщиной. Очаг как родовой (мужской) признак переносится на образ яги. Поэтому ей приписываются всяческие атрибуты женского характера, связанные не столько с очагом, сколько с кухней: кочерга, метла, помело; отсюда связь с другими аксессуарами кухни — с пестом, толкачом и т. д.
Впоследствии, когда при земледелии охранительница начинает терять связь с животным миром, она все еще остается охранительницей входа и помощницей, указывающей дорогу в иной мир.
И в сказках никогда не описывается одежда Бабы Яги, подразумевается, видимо, что она одета в соответствии с местом, где обитает. В частности, если избушка на курьих ножках расположена в лесу, то Баба Яга должна выглядеть «по-лесному», а дальше уже всё на усмотрение художника. Вот только появились известные нам картины и иллюстрации достаточно поздно — в самом конце девятнадцатого, в большей степени начале двадцатого века. То есть визуальный образ Бабы Яги создавался в основном в двадцатом веке.
Слева направо: 1. Синцов Андрей Андреевич. Иллюстрация к сборникy «Сказки русского народа» (издана В. А. Гатцуком в Москве в 1894 г.) 2. Билибин Иван Яковлевич. «Баба-Яга в ступе». Иллюстрация к сказке «Василиса Прекрасная» 1900 г. 3. Поленова Е. Д. Баба-Яга, иллюстрация к сказке «Сынко-Филиппко» 1890-е гг.
Cказки, живущие в наше время, чрезвычайно многослойны — можно различить в них отдельные пласты, порожденные действительностью совершенно разных эпох, в том числе и относительно Бабы -яги. Нo несмотря на популярность образа Бабы Яги, ученые мало занимались его изучением. И к сожалению, не только ранние варианты сказок о Бабе Яге, но и варианты поры их расцвета и продуктивного развития не зафиксированы, так как ранее XVIII в. нет никаких записей этих сказок, а имеются лишь скупые сведения о бытовании Бабы Яги, немногие пересказы и косвенные свидетельства о ней в древнерусской литературе.
Причем, это сведения типа письменного упоминания о Бабе-яге в книге «О государстве русском» английского путешественника Д. Флетчера (1588 год). Упоминается Баба-яга в XX главе под названием «О пермяках, самоедах и лопарях», где автор пишет, что читал о поклонениях местных жителей кумиру «золотой или яге-бабе», но, приехав в Пермский край к самоедам, золотой бабы не нашел (не показали ему ничего местные жители, ну кто бы сомневался!) и пришел к выводу, что это «пустая басня»
В общем, совсем не густо, почти ничего
Тем интереснее взглянуть на самые ранние из сохранившихся изображений Бабы Яги — в народном лубке конца XVII — начала XVIII в. И прежде чем мы посмотрим на лубки, давайте взглянем на изображение Мoкоши из XVII века, раз Баба Яга — ее наследница.
К данному изображению нужно относиться с большой осторожностью, так как
1. сложно даже представить, что уже в петровские времена кто-то на Руси продолжал поклоняться Мокоши, то есть у самих русских представления о языческих богах должны были быть очень модифицированные христианством.
2. иностранцев на тайные религиозные обряды не приглашали и на запрещенные религиозные темы с ними никто никогда беседовать бы не стал, потому что жизнь дороже и голова на шее целее.
То есть это из серии «одна баба сказала», в данном случае сведения были получены от какого-то московского еврея. Более того, там то ли еврей, то ли Шлейзинг могли еще и языческих богов друг с другом перепутать. Например, у Перуна груди быть не могло, а на рисунке почему-то есть. И, принимая во внимание грудастую Бабу-ягу в сказках, можно сделать очень осторожное предположение, что Мокошь на рисунке — это Перун, а Перун — это Мокошь.
Слева «Поклонение Мoкоше у Московитов» . Справа: «Перун, Мокошь, Хорс и Стрибог». Обе гравюры из книги Г.А. Шлейзинга «Древняя и новая религия Московитов». (SCHLEUSING G. A «La religion ancienne et moderne des Moscovites – enrichie de figures».) 1698 г.
Нам важен только высунутый язык как некий канон.
Канон этот христианский. В христианстве всячески обыгрывался мотив греховности языка. Высунутый язык служил устойчивым атрибутом демона, наряду с рогами, хвостом и копытами (вот про большие уши не знаю). До нас эти представления дошли в виде детского, ребяческого поведения, дразнилок с высунутым языком, однако все же они не исчезают полностью и из сферы демонических представлений и образов.
Кстати, можно сделать предположение, что подобный канон пришел с никоновскими реформами, потому что в миниатюрах XV века у Перуна нет ни копыт, ни рогов, ни высунутого языка. А вообще слушала недавно лекцию на ютюбе профессора по истории, он сказал, что
полностью Библию на русский язык перевели только в XV веке
, а до этого специалисты для себя читали ее на греческом, а на русский для населения переводили только нужные куски. Неудивительно, что с христианской традицией изображения всяких бесов, да и с самими инородными бесами народ в России был знаком крайне плохо.
Слева: Присяга воинов Олега оружием и богом Перуном; утверждение мирного договора Олега с греками. 907 год. Справа: Присяга Игоря и его воинов-язычников на холме перед фигурой Перуна, а христиан — у церкви святого Илии. 944 год. Из Радзивилловской летиписи XV века
В русском лубке XVIII — начала XX века дьявол и аналогичные ему демонические персонажи нередко изображаются с обнаженным языком. При этом профессиональные русские художники-сказочники-славянофилы высунутый язык на картинах никогда не изображали, то есть христианской традиции не следовали и нас «культурно» от этого отучили.
Итак, лубки. Лубочных изображений Бабы яги всего три, но они существуют в разных копиях, как черно-белых, так и раскрашенных/цветных, часто из собраний уже более позднего времени, например, из коллекции лубка 1881 года. Более того, существует еще и один «модифицированный» лубочный вариант 1914-1916 гг, использованный в качестве антинемецкой пропаганды как карикатура. Я здесь поместила раскрашенные, чтобы покрасивее было, имейте в виду, что раскраска может быть разной. Xудожники-резчики часто были неграмотные и, копируя текст на досках, путали буквы и писали не совсем понятные слова. Фамилии их почти всегда неизвестны, но бывают редкие исключения.
*****************************************
Первый из этих лубков изображает пляску Бабы Яги с мужиком, играющим на волынке.
В левой половине листа изображена Баба Яга. Она стоит на правой ноге, занеся левую для того, чтобы топнуть ею по земле. Руки с раскрытыми ладонями протянуты вперед. То ли для того, чтобы придать Яге устойчивости в ее неуравновешенной позе, то ли, чтобы обнять скачущего перед ней мужика. Ее лицо покрыто морщинами, глаза вытаращены, рот открыт. Изо рта высунут язык. Зубы, обычно не изображаемые на лубках, имеют пропорциональный лицу размер (это не клыки Милляра, к которым мы вроде уже и привыкли). Большой нос наделен одновременно и горбинкой, и впадиной. На спине возвышается горб. Размер груди не понятен из-за позы
«Яга баба с мужикомъ, с плешивымъ старикомъ скачютъ танцуютъ в волынку играютъ а ладу не знаютъ»
Яга одета в не совсем обычный костюм. На ней платье с украшенными тесьмой воротом и обшлагами рукава. Скорее всего гравер пытался изобразить летник. Эта типичная для женщин XVI-XVII вв. одежда свободного покроя, не слишком долгополая (так, что видны стопы ног), с широкими рукавами, которые назывались накапками и украшались специальными нашивками — вошвами, изготавливаемые из другого материала, шитого золотом и жемчугом. Обычно летник надевался через голову, но известны и распашные летники. Судя по изображению подола, на лубке показан именно распашной летник, поскольку ноги Бабы Яги не скованы сшитым подолом, а показаны будто бы одетыми в брюки. Из женской распашной одежды этого времени еще известны телогреи, опашни. Но телогреи были длинной до пят, облегающими фигуру с узкими откидными рукавами, а опашень носился внакидку .
На Бабе Яге пояс, подобранный в тон тесьме на воротнике и вошвам.
Волосы Яги скрывает кичка — признак замужней женщины или вдовицы. Головной убор украшен золотой тесьмой и решмой. От основания кички до уровня груди спускаются колт или серьга — принадлежность знатной женщины.
Слева Маковский К.Е. «Портрет боярыни» 1915 г. на голове боярыни лопатообразная кичка (кички были разной формы). Справа Андрей Рябушкин «Русские женщины XVII столетия в церкви» 1899 г. девушка в центре в красном летнике и виден широкий рукав
Однако обута Баба Яга в лапти косого плетения. Лапти известны с древнейших времен и, хотя, возможно, употреблялись и среди знати, считались обyвью простолюдинов. За поясом у Бабы Яги изображены прялка и прялочное донце.
Танцующий напротив Яги мужик также изображен устремленным к своей партнерше. Правая нога его занесена для удара о землю. Огромную плешь на голове окаймляют черно-белые волосы, косой ложащиеся на спину старика, облик которого дополняет длинная борода. Волынка, на которой играет мужик, имеет украшенные орнаментом меха, и два рожка .
Сейчас почему-то считается, что волынка — это национальный инструмент только шотландцев, но на самом деле волынка была очень много где распространена в старые времена, по всей Европе. Просто инструмент это очень архаичный и звук не самый приятный, поэтому, как появилась альтернатива, так и заменили на… гармошку, например. Гармошка звучит намного приятней.
Слева сверху архаичные волынки в миниатюрах Радзивиловской летописи XV века. Слева снизу архаичные волынки в миниатюрах Симоно-Хлудовской псалтыри. Новгород XIII век. Справа мышь играет на волынке. Лубок «Мыши кота погребают» 1760 г.
Одеяние старика составляют сорочка с узкими рукавами, обшлага которых обшиты тесьмой, и темные штаны. Обут мужик в лапти и перепоясан темным поясом, к которому подвешен витой рог (нож ?). Одежда мужика вполне соответствует облику крестьянина.
Позем, на котором изображена эта пара, передает рельеф местности. Цветы характеризуют время действия — лето. Этому же периоду соответствует одежда обоих персонажей. Особенно следует обратить внимание на лапти, которые носили в рабочую пору лишь 3-4 дня.
*****************************************
Другой лубок изображает Бабу Ягу, подъезжающую к Коркодилу (и это не просто зверь крокодил, это некое языческое божество в древние времена), готовому вступить с ней в драку. Судя по особенностям изображения позема и цветов, орнаментации одежд, нижнего края головных уборов и морщин на лице первоначально этот лубок был изготовлен другим мастером (как я написала, существует много копий лубка, в том числе значительно более позднего времени, когда одежду носили уже совсем другую)
Баба Яга изображена здесь справа. Она восседает на свинье. Руки ее широко раскинуты. В одной руке она держит узду, тянущуюся от морды свиньи, в другой — пест. На свинье Яга сидит по-мужски. Ее нос велик и загнут вверх («нос крючком»), язык высунут изо рта.
«Яга баба едет с коркодилом дратися на свинье с пестом да у них же по(д) кустом скляница с вино(м)»
В интернете утверждают, что вид у Бабы-яги «чухонский». Я довольно долго искала похожую финно-угорскую одежду и ничего не нашла.
Головной убор напоминает шлем или чепчик, но в виде шлемов были только зимние головные уборы саамов, летом они ничего похожего не носили. Русский чепец назывался повойником и часто повязывался сверху платком (первоначально в древние времена это были убрусы — платки-полотенца, а ближе к нашему времени убрусы были заменены на шали), лоб очень часто был закрыт. И еще надо помнить, что художники лубка рисовали довольно примитивно, то есть часто не совсем правильно и трудно-узнаваемо с первого взляда, если только ты не жил с ними в одно время и не понимал некиe реалии с полуслова и полувзгляда, просто потому что это были реалии твоей жизни. Можно предположить, что это на лубке может быть как повойник с платком/шалью поверх, так и неправильно нарисованная кичка. Можно сравнить с примитивно нарисованными миниатюрами из летописей.
Слева направо: 1. Три саамских женщины в традиционных зимних головных уборах, фотография примерно 1890-х годов. 2. Убор супруги Святослава на миниатюре к Изборнику Святослава 1073 г. видно, как тяжело понять по достаточно примитивному творчеству художника, как же это выглядело на самом деле, а лубок от миниатюры не далеко ушел. 3. Современный нарядный чепец-повойник, который ни с шалью, ни с убрусом в наше время носить уже не будут
Баба Яга одета в рубаху и юбку. Однако отчасти ее одежда широкими рукавами, украшенными вошвами, напоминает летник. От нижнего края головного убора до пояса спускается колт или серьга, однако, возможно, резчик хотел изобразить распашной летник с расшитыми золотом обшлагами (традиции в народном творчестве изменяются очень медленно и это мог быть такой постепенный переход к «новой» одежде, принимая во внимание, что этот лубок был изготовлен позже первого). Обута Баба Яга в сапоги. Из-за ее спины торчат заткнутые за пояс топор и прялка.
Свинья изображена довольно реалистично. Ее тело покрыто щетиной, морда оскалена, из пасти торчит язык, видны острые зубы. В том месте, где зад Бабы Яги соприкасается со спиной животного, изображен стебель проросшего цветка.
Кто такой Коркодил? — под катом
[Spoiler (click to open)]
Само слово «крокодил» («коркодил») в письменных источниках на русском языке фиксируется с XII века. В Послании митрополита Киевского Никифора (1104—1121 гг.) Владимиру Мономаху о крокодиле упоминается в ряду культовых животных эллинов-язычников: «И вероваша в животныя, в коркодилы, и в козлы, и в змие».
Автор «Похвалы Роману Мстиславичу Галицкому», вошедшей в Ипатьевскую летопись под 1201 г., сравнивает героического князя разом со львом, рысью, львом, орлом, туром и с крокодилом: «устремил бо ся бяше на поганыя яко и лев, сердит же бысть яко и рысь, и губяше яко и коркодил, и прехожаше землю их яко и орел, храбор бо бе яко и тур».
Слева изображение на Храме Покрова на Нерли во Владимирской обл. 1158 или 1165 г. Справа «Царица Олимпиада и дракон». Миниатюра из Лицевого свода. XVI в.
Первое изображение доказывает, что уже во времена Андрея Боголюбского на Руси были люди, которые видели крокодилов, впрочем, мастера скорее всего были из Византии. Второе изображение доказывает, что на Руси не знали зоологии и путали крокодилов, драконов, ящеров, сомов, чудо-юдо, и даже ехидн, которых тоже туда приписывали, к морским чудищам-ящерам
Думаю, что не надо объяснять, почему по поводу такого экзотического животного у людей в разных частях Руси/Московии/России могли быть совершенно разные, в том числе самые невероятные представления. В детстве мы все играли в игру «испорченный телефон».
Ученые говорят, что в древности у славян был культ ящера, связанный с богом Велесом, поэтому все, похожее каким-то образом на ящера, включая крокодила, могло восприниматься как нечто сакральное, а ну а дальше уже вопрос доступа к товару — например, возможность купить настоящего крокодила (существо, похожее на ящера) где-нибудь у арабов. Как выглядели крокодилы, на Руси представление имели, существуют очень реалистические изображения. Вот только людей, видевших крокодилов вживую, было очень мало. Поэтому для не видевших и не очень образованных людей крокодилом мог называться и кто-то другой (что-то другое). Вот есть гипотеза в интернете, что крокодилом несведущие люди могли называть сома — хищную рыбу размером вырастающую до 5 метров и с массой тела до 400 кг, с исторически зафиксированными фактами людоедства и нападения на детей, например. В темной мутной воде ведь непонятно, какое именно там живет чудище и кто именно жрет людей, которые туда в воду попадают (или которых специально туда кидают, жертвоприношение потому что). Вот на земле уже можно разглядеть, кто там идет, а в воде — нет, чудище и чудище, давайте назовем крокодилом
На реке Волхов стоит город Новгород, практически колыбель русской цивилизации. И в тех (новгородских) краях собрано довольно много специфических легенд и былин.
B Мазуринском летописце XVII века есть легенда превращения Волха (Волхва, Волхова), сына князя Словена, основателя города Словенска. Так, князь Словен называет одну реку, впадающую в озеро Ильмень, именем своей жены Шелони, а другую, вытекающую из озера и позже впадающую обратно, Волховом, в честь сына, который становится оборотнем. Hапомню, что волхвы у славян Северной Руси были языческими жрецами и чародеями, а у их северных соседей финно-угорских племен волшебник назывался велхо — velho. Hорманисты пытаются еще и шведов как всегда притянуть, но шведское название реки для шведов никакого смысла не несет, это просто их исковерканное произношение русского названия. Волхв ассоциируется почему-то с Перуном. Впрочем, Рыбаков в своей книге написал, что святилище Перынь под Новгородом установили, заменив Перуном некоего Коркодила, которого почитали местные жители.
«Болший сын оного князя Словена Волхов бесоугодный и чародей лют в людех тогда бысть, и бесовскими ухищрениями и мечты творя и преобразуяся во образ лютаго зверя коркодела, и залегаше в той реце Волхове водный путь и непокланяющихся ему овых пожираше, овых извергая потопляше; сего же ради люди, тогда невегласи, сущим богом окаяннаго того нарицаху и Грома его, или Перуна, нарекоша«.
По смерти Волхва он «со многим плачем от невеглас ту погребен бысть окаянный с великою тризною поганскою, и могилу ссыпаша над ним вельми высоку, яко есть поганым. И по трех днех окаянного того тризнища просядеся земля и пожре мерзкое тело коркоделово, и могила его просыпася над ним купно во дно адово, иже и доныне, якоже поведают, знак ямы твоя стоит не наполняяся»
Т.е., Волхов – это река, на которой совершался ритуал, связанный с волшебством и чародейством, где водный путь охранял некий Коркодел, названный Перуном, который пожирал тех, кто ему не поклонялся.
Помимо этой легенды существует много других записанных историй про существование крокодилов на Руси. Крокодилы, конечно же, на территории России не водятся в диком виде и, если сбегут из «домашнего зоопарка», то выживут только до осени, даже до зимы не доживут. Поэтому как-то тяжело представить, что во время ранней языческой Руси в реку Волхов варяги могли привезти крокодила, которому приносили бы жертвоприношения, скармливая тех, кто не поклонялся Перуну. А вот в гигантского сома веришь сразу, сом и выжить в Волхове сможет, и людей сожрет, если надо.
Слева сом, справа тупорылый крокодил, самый маленький из крокодилов (про него ниже)
А вот позже, уже в Московской Руси крокодилов вполне себе можно представить, торговые отношения позволяли подобную экзотику
В 1517 и 1526 годах в Россию приезжал Сигизмунд фон Герберштейн, австрийский и папский посланник, по совместительству шпион. Надо учитывать, что 100% иностранцев, посещающих Русь, да и Россию позже, были не только купцами или послами по документам, но и иностранными агентами. И их записки – это своеобразные донесения в центр. В «Записках о Московитских делах» Сигизмунд фон Герберштейн пишет:
«Эта область изобилует рощами и лесами, в которых можно наблюдать страшные явления. Там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят у себя дома как бы пенатов [Selyanka1 ON: пенаты — это божества, покровители домашнего очага древних римлян, считается, что слово penates происходит от penus (кладовая), где хранились съестные припасы. В общем, по-русски, может быть даже и домовой, чем чёрт не шутит- OFF], каких-то змей с четырьмя короткими лапами наподобие ящериц с чёрным и жирным телом, имеющих не более трёх пядей в длину [Selyanka1 ON: 60–70 сантиметров- OFF) и называемых гивоитами (Givuoites). В положенные дни люди очищают свой дом и с каким-то страхом со всем семейством благоговейно поклоняются им, выползающим к поставленной пище. Несчастья приписывают тому, что божество-змея было плохо накормлено».
Самый маленький из живущих на Земле крокодилов называется тупорылый крокодил или карликовый, родом из Африки, черного цвета, жирный, на четырех лапах, вырастает до полутора метров, то есть 60-70 см — совершенно нормальная длина. Вполне нормально живет в российских зоопарках. Так что поближе к теплой печке — и выживет. И вообще в России какую только странную живность до сих пор народ в квартирах не заводит. Даже закон пришлось принимать, чтобы животных не мучали. Что, московские бояре меньшими выпендрежниками что ли были? Зуб даю, что еще больше выпендривались, у кого чего есть — у кого медведь, а у кого крокодил.
В Псковских летописях под 1582 годом можно найти следующую запись:
«В лето 7090 (1582 ) изыдоша коркодили лютии звери из реки и путь затвориша, людей много поядоша, и ужасошася людие и молиша Бога по всей земли; и паки спряташася, а иных избиша. Того же году преставися царевич Иван Иванович, в Слободе, ноября в 14 день».
Упомянутые летописью крокодилы, вероятнее всего, сбежали от купца, который приобрёл их во время визита в одну из восточных стран. Этим может объясняться единичность упоминания о подобном событии в летописи. Кроме того, поядоша означает покусать, а не съесть, что говорит о незначительности урона, причинённого крокодилами
В 1589 году на Русь приехал уже не в первый раз англичанин Джером Горсей, по совместительству шпион. Bот что пишет Горсей:
«Я выехал из Варшавы вечером, переехал через реку, где на берегу лежал ядовитый мёртвый крокодил, crocodileserpent, которому мои люди разорвали брюхо копьями. При этом распространилось такое зловоние, что я был им отравлен и пролежал больной в ближайшей деревне, где встретил такое сочувствие и христианскую помощь мне, иноземцу, что чудесно поправился».
А вот тут вот уже непонятно, в ненаселенной местности откуда-то взялась крокодило-змея. Вряд ли это сбежавший крокодил, может быть и сомом, особенно если из брюха дико воняло — это больше похоже на рыбу.
И это все помимо многочисленных изображений ящеров/крокодилов/драконов на различных древних предметах русского обихода. И все они очень разные и фантазийные
Коркодил на лубке изображен не как реальное животное, а в виде фантастического существа (языческого бога ? ), нижняя половина которого подобна кошачьей, передние лапы с когтями, голова — человеческая с огромной рыжей шевелюрой, закрывающей всю спину, которая выглядит так, как-будто на ней плавник или чешуя (тут на самом деле, как раскрасишь, так и будет выглядеть, где кончаются волосы и начинается спина), и длинной рыжей бородой. Он восседает на пне или камне, под которым маленькое изображение моря и двухмачтового корабля..
На равнине между дамой и чудищем среди скудной растительности стоит склянка с вином.
А есть у нас какие-нибудь более древние изображения чего-то божественного?
Женщина из Велестинского клада.VI–VII век
По поводу фигурки женщины из Велестинского клада (это в Греции). Большинство исследователей склонны считать, что фигурки клада, которые предположительно датируются VI–VII веками, использовались для иллюстрации славянской мифологии. Некоторые считают, что набор принадлежал славянским волхвам.
Hам больше всего интересен младенец
При ближайшем рассмотрении мы видим у него когтистые лапы – одну заднюю, согнутую как ноги у сидящего человека, и одну переднюю, которая тянется к левой груди женщины. Задняя лапа изогнута 4 раза, что можно объяснить тем, что автор развернул её к нам пяткой, которая прикрывает лоно. Когти на передней лапе больше напоминают пальцы, но расположены веером и удлинены. Пальцев-когтей на лапах четыре или три. Четырёхпалость характерна для велестинских фигурок. Голова младенца также имеет зооморфные черты: большие круглые глаза, суженные челюсти и гребешок посередине головы. Непропорционально крупные глаза характерны для головок ящеров на антских пальчатых фибулах. Если глаза можно интерпретировать через выпуклые глаза ящериц, то гребень на голове объяснить трудно. Но наиболее вероятно, что на велестинской фигурке показан младенец с чертами ящера. Такая полиморфность характерна и для других фигурок из Велестино.
Фигурка рассказывает о рождении младенца, так как изображение младенца помещено между лоном и грудью женщины, которая, судя по всему, – его мать. Это может объяснить, почему женщина обнажена. Мать на фигурке не только вскармливает младенца, но и обучает его «мудрости» гусляра. Возможно, перед нами будущий вещий Волхв-Сoловей, родившийся от женщины, но носящий черты животного. А возможно это вообще изображение младенца-бога или изображение рождения бога, как утверждают некоторые ученые — исследователи славянского язычества
Есть какое-то сходство?
*****************************************
Третий лубок также изображает битву Бабы яги с Каркаркадилом (язычество забыто до такой степени, что уже и имена языческих богов не помнят), но слегка иначе
«Баба яга деревяна нога едетъ с каркаркадиломъ дратитися на свинье с пестомъ стоит вина»
Баба-яга изображена с большой грудью. У нее морщинистое лицо, нос с горбинкой и не очень понятно, высунут ли язык, поскольку изображение не в профиль.
В ушах у неё крупные серьги с подвесками, на ногах лапти. Что на голове, вообще не понять, но голова чем-то покрыта. Описания одежды этого лубка никто не дает, я сама определить затрудняюсь, но одежда удивительно и невероятно короткая для того времени, женщины так ноги не оголяли, если только в мужcкой кафтан не переодевались на маскарадах XVIII века. В принципе, можно предположить, что может быть это кафтан. Как бы не были необразованы изготовители лубков и как бы плохо они не знали реалии жизни при дворе и в столицах, но маскарады с переодеваниями стали настолько популярны, что о них везде должны были слышать.
В интернете широко распространено мнение, что вот этот вот лубок — это какая-то сатира якобы староверов, якобы изображающая пьяную ссору Петра Первого (Каркаркадилa) и Екатерины (Бабы яги).
Я не верю ни на секунду.
Народное творчество полуграмотных лубочников, староверов или нет, — это были сказки, мифы, легенды, былины, но никак не политическая сатира на государей. Особенно в течение такого длительного времени с копированием и перепечатками — и НИКТО за более чем 100 лет
не узнал
правителей, не включил цензуру и не прекратил распространение этих лубков! Вообще ведь в качестве государей они никак не узнаваемы! И если государи никак не узнаваемы, то в чем тогда, пардон, сатира и вообще смысл всего этого?
Одежда совсем не подходит! Политическая сатира всегда узнается в первую очередь по одежде. А те же маскарадные кафтаны мужские русские императрицы начали носить уже очень сильно после Екатерины Первой.
И доказательством важности узнаваемости по одежде может служить следующая картинка, где всем предлагаю обратить внимание на фуражку Франца колдуна
*****************************************
Это уже совсем никак не народное творчество, это официальная карикатура — пропаганда времен Первой мировой войны. Тут нечего комментировать, к народному архетипу Бабы яги это вообще никакого отношения не имеет, она здесь хоть и в лаптях, но немка, представленная нечистью. Каркаркадил же превратился в некоего Франца колдуна с соответствующим обликом
Лубок -карикатура периода Первой мировой войны 1914-1916 гг. «Немецкая баба-яга встречает Франца колдуна. Привезла ему склянку вина…» Шаховской Николай Павлович (Художник) Успенский Василий Иванович (Автор текста)
*****************************************
Вот такая вот невероятная, загадочная, абсолютно непривычная для нас Баба Яга, ну в дополнение к не менее загадочному Коркодилу. Кто бы мог представить!
Использовались материалы: википедия, «Некоторые наблюдения над эволюцией образа Бабы Яги в русском фольклоре», Пропп Владимир Яковлевич «Исторические корни волшебной сказки». Ну и моя личная отсебятина, как всегда
Захотелось мне небольшую подборку картин и образов составить по бабе Яге….
И. Я. Билибин Рис. для первой страницы обложки книг серии «Сказки» 1899 г.
А. С. Рославлева. 1911 г.
Я. Билибин. «Баба Яга, Сирин и Алконост» заставка к сказке «Василиса Прекрасная» 1900 г
В.М. Васнецов «Баба-Яга» 1917 г.
Е. Д. Поленова «Баба-Яга» Иллюстрация к сказке «Сынко Филипко» 1906 г
Спирин
Ну,и не могла обойтись без главной бабы Яги нашего детства-
Георгий Миляр в образе Бабы—Яги
А еще, вот Баба Яга из мультфильма про домовенка Кузю, которую озвучивает неподражаемая Т.И.Пельтцер,чего только стоят одни ее слова «яхонтовый ты мой»-смотрю мульт каждый раз с замиранием души….
.
А вот,что я нашла в книге Даля «Поверья, суеверия и предрассудки русского народа.»
БАБА-ЯГА
Баба-яга или Яга-баба, сказочное страшилище, подручница сатаны. Баба-яга костяная нога: в ступе едет, пестом погоняет (упирается), помелом след заметает.
«Бабу-ягу (польскую Ендзу, чешскую Ежибабу) принято считать страшилищем, верить в которое пристало лишь малым детям. Но еще полтора века назад в Белоруссии в нее — страшную богиню смерти, губящую тела и души людей,— верили и взрослые. И богиня эта — одна из древнейших. Этнографы установили ее связь с первобытным обрядом инициации, справлявшимся еще в палеолите и известным у самых отсталых народов мира (австралийцев).
Для посвящения в полноправные члены племени подростки должны были пройти особые, порой тяжелые, обряды — испытания. Исполнялись они в пещере или в глухом лесу, близ одинокой хижины, и распоряжалась ими старая женщина — жрица. Самое страшное испытание состояло в инсценировке «пожирания» испытуемых чудовищем и их последующего «воскресения». Во всяком случае, они должны были «умереть», побывать в потустороннем мире и «воскреснуть».
Все вокруг нее дышит смертью и ужасом. Засовом в ее избе служит человеческая нога, запорами — руки, замком — зубастая пасть. Тын у нее — из костей, а на них — черепа с пылающими глазницами. Она жарит и ест людей, особенно детей, при этом печь лижет языком, а угли выгребает ногами. Изба ее покрыта блином, подперта пирогом, но это — символы не изобилия, а смерти (поминальная еда).
По белорусским поверьям, Яга летает в железной ступе с огненной метлой. Где она несется — бушует ветер, стонет земля, воют звери, прячется скот.
Яга — могущественная колдунья. Служат ей, как и ведьмам, черти, вороны, черные коты, змеи, жабы. Она оборачивается змеей, кобылой, деревом, вихрем и т.д.; не может лишь одного — принять сколько-нибудь нормальный человеческий облик.
Обитает Яга в глухом лесу или подземном мире. Она и есть хозяйка подземного ада
Яга — богиня общеиндоевропейская. У греков ей соответствует Геката — страшная трехликая богиня ночи, колдовства, смерти и охоты. У германцев — Перхта, Хольда (Хель, Фрау Халлу). У индийцев — не менее жуткая Кали. Перхта-Хольда обитает под землей (в колодцах), повелевает дождем, снегом и вообще погодой и носится, подобно Яге или Гекате, во главе толпы призраков и ведьм. У немцев Перхту заимствовали их славянские соседи — чехи и словенцы».
Здесь вы можете читать русскую народную сказку про Бабу Ягу и избушку на курьих ножках, в которой она живет. Текст для детей представлен полностью, вместе с картинками и иллюстрациями. Также вы можете фоном слушать сказку про Бабу-ягу
Читать сказку про Бабу-ягу
Жили-были муж с женой, и была у них дочка. Заболела жена и умерла. Погоревал-погоревал мужик да и женился на другой.
Невзлюбила злая баба девочку, била ее, ругала, только и думала, как бы совсем извести, погубить.
Вот раз уехал отец куда-то, а мачеха и говорит девочке:
— Поди к моей сестре, твоей тетке, попроси у нее иголку да нитку — тебе рубашку сшить.
А тетка эта была баба-яга, костяная нога. Не посмела девочка отказаться, пошла, да прежде зашла к своей родной тетке.
— Здравствуй, тетушка!
— Здравствуй, родимая! Зачем пришла?
— Послала меня мачеха к своей сестре попросить иголку и нитку — хочет мне рубашку сшить.
— Хорошо, племянница, что ты прежде ко мне зашла, — говорит тетка. — Вот тебе ленточка, масло, хлебец да мяса кусок. Будет там тебя березка в глаза стегать — ты ее ленточкой перевяжи; будут ворота скрипеть да хлопать, тебя удерживать — ты подлей им под пяточки маслица; будут тебя собаки рвать — ты им хлебца брось; будет тебе кот глаза драть — ты ему мясца дай.
Поблагодарила девочка свою тетку и пошла.
Шла она, шла и пришла в лес. Стоит в лесу за высоким тыном избушка на курьих ножках, на бараньих рожках, а в избушке сидит баба-яга, костяная нога — холст ткет.
— Здравствуй, тетушка! — говорит девочка.
— Здравствуй, племянница! — говорит баба-яга. — Что тебе надобно?
— Меня мачеха послала попросить у тебя иголочку и ниточку — мне рубашку сшить.
— Хорошо, племяннушка, дам тебе иголочку да ниточку, а ты садись покуда поработай!
Вот девочка села у окна и стала ткать.
А баба-яга вышла из избушки и говорит своей работнице:
— Я сейчас спать лягу, а ты ступай, истопи баню и вымой племянницу. Да смотри, хорошенько вымой: проснусь — съем ее!
Девочка услыхала эти слова — сидит ни жива, ни мертва. Как ушла баба-яга, она стала просить работницу:
— Родимая моя! Ты не столько дрова в печи поджигай, сколько водой заливай, а воду решетом носи! — И ей подарила платочек.
Работница баню топит, а баба-яга проснулась, подошла к окошку и спрашивает:
— Ткешь ли ты, племяннушка, ткешь ли, милая?
— Тку, тетушка, тку, милая!
Баба-яга опять спать легла, а девочка дала коту мясца и спрашивает:
— Котик-братик, научи, как мне убежать отсюда.
Кот говорит:
— Вон на столе лежит полотенце да гребешок, возьми их и беги поскорее: не то баба-яга съест! Будет за тобой гнаться баба-яга — ты приложи ухо к земле. Как услышишь, что она близко, брось гребешок — вырастет густой дремучий лес. Пока она будет сквозь лес продираться, ты далеко убежишь. А опять услышишь погоню — брось полотенце: разольется широкая да глубокая река.
— Спасибо тебе, котик-братик! — говорит девочка.
Поблагодарила она кота, взяла полотенце и гребешок и побежала.
Бросились на нее собаки, хотели ее рвать, кусать, — она им хлеба дала. Собаки ее и пропустили.
Ворота заскрипели, хотели было захлопнуться — а девочка подлила им под пяточки маслица. Они ее и пропустили.
Березка зашумела, хотела ей глаза выстегать, — девочка ее ленточкой перевязала. Березка ее и пропустила. Выбежала девочка и побежала что было мочи. Бежит и не оглядывается.
А кот тем временем сел у окна и принялся ткать. Не столько ткет, сколько путает!
Проснулась баба-яга и спрашивает:
— Ткешь ли, племяннушка, ткешь ли, милая?
А кот ей в ответ:
— Тку, тетка, тку, милая!
Бросилась баба-яга в избушку и видит — девочки нету, а кот сидит, ткет.
Принялась баба-яга бить да ругать кота:
— Ах ты, старый плут! Ах ты, злодей! Зачем выпустил девчонку? Почему глаза ей не выдрал? Почему лицо не поцарапал?..
А кот ей в ответ:
— Я тебе столько лет служу, ты мне косточки обглоданной не бросила, а она мне мясца дала!
Выбежала баба-яга из избушки, накинулась на собак:
— Почему девчонку не рвали, почему не кусали?..
Собаки ей говорят:
— Мы тебе столько лет служим, ты нам горелой корочки не бросила, а она нам хлебца дала!
Подбежала баба-яга к воротам:
— Почему не скрипели, почему не хлопали? Зачем девчонку со двора выпустили?..
Ворота говорят:
— Мы тебе столько лет служим, ты нам и водицы под пяточки не подлила, а она нам маслица не пожалела!
Подскочила баба-яга к березке:
— Почему девчонке глаза не выстегала?
Березка ей отвечает:
— Я тебе столько лет служу, ты меня ниточкой не перевязала, а она мне ленточку подарила!
Стала баба-яга ругать работницу:
— Что же ты, такая-сякая, меня не разбудила, не позвала? Почему ее выпустила?..
Работница говорит:
— Я тебе столько лет служу — никогда слова доброго от тебя не слыхала, а она платочек мне подарила, хорошо да ласково со мной разговаривала!
Покричала баба-яга, пошумела, потом села в ступу и помчалась в погоню. Пестом погоняет, помелом след заметает…
А девочка бежала-бежала, остановилась, приложила ухо к земле и слышит: земля дрожит, трясется — баба-яга гонится, и уж совсем близко…
Достала девочка гребень и бросила через правое плечо. Вырос тут лес, дремучий да высокий: корни у деревьев на три сажени под землю уходят, вершины облака подпирают.
Примчалась баба-яга, стала грызть да ломать лес. Она грызет да ломает, а девочка дальше бежит.
Много ли, мало ли времени прошло, приложила девочка ухо к земле и слышит: земля дрожит, трясется — баба-яга гонится, уж совсем близко.
Взяла девочка полотенце и бросила через правое плечо. В тот же миг разлилась река — широкая-преширокая, глубокая-преглубокая!
Подскочила баба-яга к реке, от злости зубами заскрипела — не может через реку перебраться.
Воротилась она домой, собрала своих быков и погнала к реке:
— Пейте, мои быки! Выпейте всю реку до дна!
Стали быки пить, а вода в реке не убывает.
Рассердилась баба-яга, легла на берег, сама стала воду пить. Пила, пила, пила, пила, до тех пор пила, пока не лопнула.
А девочка тем временем знай бежит да бежит.
Вечером вернулся домой отец и спрашивает у жены:
— А где же моя дочка?
Баба говорит:
— Она к тетушке пошла — иголочку да ниточку попросить, да вот задержалась что-то.
Забеспокоился отец, хотел было идти дочку искать, а дочка домой прибежала, запыхалась, отдышаться не может.
— Где ты была, дочка? — спрашивает отец.
— Ах, батюшка! — отвечает девочка. — Меня мачеха посылала к своей сестре, а сестра ее — баба-яга, костяная нога. Она меня съесть хотела. Насилу я от нее убежала!
Как узнал все это отец, рассердился он на злую бабу и выгнал ее грязным помелом вон из дому. И стал он жить вдвоем с дочкой, дружно да хорошо.