Ирония примеры из сказок

Ирония является одним из видов тропов. Ирония — это художественный прием создания образной и выразительной речи на основе отождествления предметов по контрасту, а не по сходству признаков, как в метафоре, или по смежности, как в метонимии.

Греческое слово eironeia буквально значит «притворство». Как же создается ирония в языке и художественной речи?

Этот троп встречается гораздо реже, чем метафоры или метонимии. Говорящий или художник слова с помощью иронии высмеивают какое-то явление или событие, при этом называя его не тем словом, которого оно заслуживает, а совсем наоборот, глупец называется умным, что-то мелкое и не заслуживающее внимания назовется большим.

Ирония — это скрытая насмешка

Происходит нарочитое «переименование», которое выражает насмешливое или вовсе негативное отношение говорящего к обсуждаемому предмету, например:

• зайдите в мои хоромы (приглашение зайти в небольшую квартиру);
• вот идет большой человек (о младенце, только научившемся ходить);
• люблю как собака палку;
• всю жизнь об этом мечтал!
• только об этом и думаю!
• кому нужна такая красота.

Ирония, как троп, часто используется в художественной литературе в виде слов и словосочетаний с положительным значением для отрицательной характеристики человека, для создания сатирического образа. Можно утверждать, что ирония — это скрытое осуждение под видом похвалы. Она чаще всего выявляется в контексте и характеризуется яркой эмоциональной окраской.

Видеоурок «Отличие иронии от сарказма»

Ирония в художественной литературе. Примеры

Классик русской литературы Н.В. Гоголь в поэме «Мёртвые души» с совершенно с серьёзным видом повествует о полицмейстере-взяточнике:

Полицмейстер был некоторым образом отец и благотворитель в городе. Он был среди граждан совершенно как родной в семье, а в лавки и в гостиный двор наведывался, как в собственную кладовую.

Тонкая, замаскированная за внешней учтивостью насмешка проглядывает в ироничном описании А.С. Пушкиным высшего света Петербурга:

Тут был, однако, цвет столицы,
И знать, и моды образцы,
Везде встречаемые лицы,
Необходимые глупцы.

Или вот еще яркий пример пушкинской иронии:

Старик, имея много дел,
В иные книги не глядел.

А далее выясняется, какие же это «дела»:

Он в том покое поселился,
Где деревенский старожил
Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел да мух давил.

Знаменитый баснописец И.А. Крылов иронично утверждает противоположное тому, что думают об его персонаже:

— Отколе, умная, бредешь ты, голова? —
Лисица, встретяся с Ослом, его спросила.

В известной басне звучит тонкая затаенная насмешка автора.

— Ты всё пела? Это — дело, —

иронически говорит Муравей Стрекозе, считая в действительности пение бездельем.

Видеоурок «Юмор, сатира, ирония, сарказм»

Понятие иронии

Определение иронии в литературе можно дать после знакомства с историей возникновения приема. Он получил известность благодаря древним грекам, у которых слово «иронизировать» означало говорить неправду, насмехаться. Ирониками называли людей, которые обманывали с помощью слов. Основателем направления считают философа Сократа. Он иронизировал во время споров с конкурентами, разоблачая их самодовольство и самомнение.

Ирония для древних мудрецов стала глотком свежего воздуха. Она помогла противостоять самовольству и ограниченности обыденного сознания личности, получила развитие в античных комедиях и литературе. Во времена Средневековья прием использовали в народной смеховой культуре, причем люди смеялись над собой. В эпоху Возрождения иронию использовали в народной и праздничной культуре. Не обходили ее вниманием королевские шуты, которым нравилось обсуждать пороки королей в завуалированной форме.

В период барокко иронисты научились сопоставлять несопоставимое, что было важно для дальнейшего развития направления. В XIX веке ирония с трудом выдержала натиск научно-технического прогресса. В литературе это выражалось вялостью и неестественностью, что стало следствием разрушения привычных основ и простых человеческих ценностей.

С момента появления ирония имеет большое психологическое и литературное значение. У Сократа это самодовлеющее отрицание («Я знаю только то, что ничего не знаю»). У римских ораторов — вариант аллегории (иносказания), которую использовали в дальнейшем мастера эпохи Возрождения (Эразм Роттердамский) и Просвещения (Вольтер, Д. Дидро, Дж. Свифт). В наше время ирония в литературе передается через речь персонажей или автора. Она придает произведению ироничную окраску, но тема обсуждения получает не снисходительное одобрение, а неприятие.

Итак, ирония в литературе — сатирический прием, с помощью которого писатель дает оценку высмеиваемому предмету. Это одна из форм отрицания, отличительным признаком которой выступает двойной смысл. Истина заключается не в высказывании, а в противоположном ему значении. Нередко осмеивается не только сущность объекта, но и его отдельные черты и особенности. В первом случае это имеет уничтожающее значение, а во втором — корректирующее, совершенствующее.

Способы выражения в тексте

Выразить иронию в текстах помогают лингвистические и стилистические средства (постоянные эпитеты, архаизмы, сказовые формы повествования). Часто используются морфологические и синтаксические средства. Например, выразить иронию помогают синонимы и паронимы к словам, уменьшительно-ласкательные суффиксы — «голубчик», «работнички».

Художественные произведения, где представлено межличностное общение автора и публики, дополнены ремарками, кавычками, цитациями, курсивом. Выражать иронию могут и метафоры — выражения, передаваемые в переносном значении на основе сходства с каким-либо соотношением предметов, явлений. Распространены следующие типы выражения иронии:

• аллегория — иносказание, которое передает под маской поверхностного содержания глубокий смысл;
• эзопов язык — вынужденное иносказание, художественная речь, богатая ироничными намеками;
• аллюзия — употребление слова, цитаты или фразы в качестве намека на общеизвестный факт (хорошо там, где мы есть);
• притча — назидательный рассказ в иносказательной форме;
• цитация — смешение признаков косвенной и прямой речи;
• перифраз — непрямое описание объекта путем выделения его определенного качества (ночное солнце — луна, голубая планета — Земля).

Отличие от сарказма

Ирония — это тонкая, скрытая насмешка в литературе, прикрытая серьезной формой выражения или внешне положительной оценкой. Сарказм — тоже насмешка, однако между этими понятиями есть разница. Цель сарказма — обидеть, унизить, причинить человеку боль. Он несет негатив и злость, подчеркивает превосходство над окружающими. С язвительным сарказмом следует быть осторожным при написании текстов или эссе. Лучше использовать легкую иронию и добрый юмор. Они конструктивны и мотивируют на успех.

Распознать сарказм можно по таким признакам, как язвительность и некоторая доля беспощадности. Людей, которые используют сарказм и иронию в повседневной жизни и переносят свои мысли на бумагу, не так много. Умение тонко высмеивать людские пороки и разные события — признак неординарного ума.

Примеры из литературных источников:

• ирония — «А может, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?!» («12 Стульев», И. Ильф и Е. Петров);
• ирония — «О! Пролетарий умственного труда! Работник метлы!» («12 Стульев», И. Ильф и Е. Петров);
• сарказм — «Все мы сделаны из одного теста, причем довольно низкого качества» (Марк Твен);
• сарказм — «Капиталисты готовы продать нам веревку, на которой мы их повесим» (В.И. Ленин).

Основные виды и формы

В зависимости от контекста выделяют такие виды иронии: прикрытая и открытая. Прикрытую характеризует преобладание разума над чувствами. Она осмотрительна, придерживается узкого контекста и понятна немногим читателям. В произведениях с открытой иронией над разумом преобладают чувства. Здесь писатель не скрывает своей оценки, подвергает сомнению возможность исправления недостатков высмеиваемого объекта, иногда использует сарказм.

В литературе рассматривают следующие формы иронии:

• Прямая. Способ придать отрицательный характер рассматриваемой ситуации.
• Самоирония. Направлена на собственную персону в противоположном аспекте («Где уж, нам, дуракам, чай пить?»).
• Антиирония. В противовес прямой форме представляет объект иронии недооцененным.
• Постирония. Термин, используемый в ситуации, когда искренность может практически не отличаться от иронии
• Сократова ирония. Одна из форм самоиронии, раскрытие первоначального мнения оппонента его же устами. Истина рождается в философском споре с самодовольным человеком. Путаясь с каверзных и вопросах философа, он теряет спесь. Философ при этом получает удовольствие, незлобиво и добродушно посмеивается над собеседником.
• Ироническое мировоззрение. Состояние, при котором не принимаются на веру расхожие утверждения, стереотипы, игнорируются общепринятые ценности.

В русской литературе

Ирония используется там, где требуется изобразить персонажи и явления в юмористических или сатирических тонах. Особенно много узнать о ней можно при изучении русских литературных произведений XIX — начала XX века (стихи, басни, проза). Наглядные примеры:

• осуждая неприятное светское общество, поэт А. С. Пушкин называет его «цветом столицы»;
• в произведении «Мертвые души» его автор (Н.В. Гоголь) называет подлых героев притворно хвалебными словами («самый благопристойный человек» — о Чичикове);
• в баснях И. А. Крылов высмеивает человеческие пороки, насмехается над действующими лицами («Отколе, умная, бредешь ты, голова?» — Лисица, встретяся с Ослом, его спросила);
• писатель А. П. Чехов в пьесе «Вишневый сад» называет Петра Трофимова «вечным студентом» за ограниченность, несерьезность, неспособность устроиться в жизни.

Нередко ирония выполняет композиционную функцию, демонстрируя нелепость происходящего. Примеры — сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина, проза М. А. Булгакова, лирика В. В. Маяковского.

У зарубежных писателей Нового времени

У авторов Нового времени (Ф. Кеведо, М, Сервантес) ирония была исходной позицией повествования, что на рубеже XVIII — XIX веков привело к формированию романтической иронии. Это направление противопоставляет реальному миру гибкий идеал — поэтический вымысел, в котором проигнорированы реальные события и связи. Оно является основой для творчества романтиков, которые воплощали свои литературные фантазии без ограничений.

Например, в пьесе Л. Тика «Кот в сапогах» сказочный сюжет изложен в необычной форме. Вначале открывается занавес, и публика видит таких же, как она сама, зрителей, ожидающих начала спектакля. В ожидании идут разговоры о будущем представлении, затем выходит директор театра. После всего открывается второй занавес, и начинается действо.

Романтическую иронию неоднократно подвергали критике. Например, датский философ С. Кьеркегор трактовал ее с точки зрения отношения к личности и миру. Его критический взгляд поддержали экзистенциалисты (О.Ф. Больнов, К. Ясперс), которые отрицали любые истины, кроме субъективных знаний о жизни.

Новейшее время

В XX веке ирония приобретает форму авторской отстраненности от повествуемого. Это достигается за счет введения фигуры рассказчика и прослеживается в новеллах Т. Манна, романе Бёлля «Групповой портрет с дамой». Такой прием позволяет читателю получить истинное суждение о ходе событий. В настоящее время широкое распространение получили иронические детективы и поэзия. Они связаны с юмором, сатирой и хорошим настроением.

С лета 2017 года в Рунете в моде постирония. Ее описывают как «шутку настолько несмешную, что становится смешно». Использование подобного вида не всегда уместно. Им обозначают картинки мемы, плохой юмор, попытки в шуточной манере обсуждать серьезные дела.

Примеры из произведений

В своих произведениях писатели иронисты тонко и тактично насмехаются над персонажами и несуразными ситуациями. Они делают это естественно и легко, что дарит удовольствие от чтения и вызывает улыбку. Ирония (примеры из литературы):

• в сказке М. Е. Салтыкова-Щедрина «Медведь на воеводстве» отмечено, что Осел у Льва «за мудреца слыл»;
• в рассказе Фазиля Искандера «13 подвиг Геракла» фраза: «Всех победил, каков Геракл»;
• в драматическом романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» слова Воланда: «Свежесть бывает только первая, она же последняя»;
• из записных книжек И. А. Ильфа: «Ещё ни один пешеход не задавил автомобиля, тем не менее недовольны почему-то автомобилисты»;
• стих В. В. Маяковского «Нате!» (одно из четверостиший: «Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста где-то недокушанных, недоеденных щей; вот вы, женщина, на вас белила густо, вы смотрите устрицей из раковин вещей», где показана жизнь и судьба чужих, бездуховных обывателей с низменными инстинктами).

Способ научиться писать иронично

Люди, которые обладают острым умом и тонким чутьем, легко приспосабливаются к миру и быстро завоевывают симпатии окружающих. Если этого дара нет, можно научиться иронизировать и даже попробовать самостоятельно написать юмористическое произведение. В этом помогут три важных правила:

1. Много читать, воспитывать эстетический вкус. Хорошие книги позволят отличить тонкий юмор, разовьют вкус, речь и мышление.
2. Учиться видеть контрасты во всем. Лучший способ отточить мастерство иронии — говорить противоположное тому, что подразумевается. Слова-гиперболы (преувеличения) усилят эффект. Например, «хорошо» можно заменить на «супер-пупер».
3. Более сложная задача — умение использовать полярно противоположные выражения. Например, уместно сказать о неумном человеке «семи пядей во лбу».

Применяя тропы, следует учитывать культурные традиции и менталитет страны, возраст и пол читательской аудитории. То, что смешно для одних, у других может вызвать скуку, недоумение и даже обиду.

Например, одни люди с удовольствием воспринимают шутки в стиле КВН и «Камеди Клаб». Другие приходят в восторг от тонкого юмора, наподобие того, что представлен в произведениях классиков.

Ирония — это скрытая усмешка

Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Сегодня мы расскажем о таком литературном приеме, как ирония. Он не столь распространен в литературе, как, например, метафора (что это такое?) или аллегория (что это?), но при этом весьма примечателен.

Этот литературный прием интересен прежде всего тем, что использовать его совсем непросто, и по-настоящему это удавалось только настоящим мастерам слова.

Определение иронии — что это такое

Ирония – это употребление слов или фраз, которые характеризует явление, событие или свойство в совершенно противоположном значении. Вам говорят «черное», а понимать это нужно как «белое».

Вспомните ироничное выражение «НУ ТЫ МОЛОДЕЦ!». Его говорят в укор, имея в виду совершенное противоположное.

В письменной речи иронию обычно заключают в кавычки (ведь тут интонаций трудно показать ироничность), а в разговоре эти кавычки показывают пальцами (либо добавляют в конце — в кавычках).

Например, написанная фраза «ты очень «умный» несет совершенно другой смысл (противоположный). Либо могут сказать так: он умный (в кавычках). И всем понятно, что это ирония.

Термин этот, как многие другие, пришел в русский язык из Древней Греции. И слово «eironeia» можно буквально перевести как «притворство». Считается, что первым мастером иронии был философ и мыслитель Сократ.

С ее помощью он успешно высмеивал своих конкурентов, особенно софистов (было такое философское течение).

Кстати, само название «софисты» изначально означало «мудрец», но благодаря Сократу оно приобрело уничижительное значение (мудрец в кавычках — это глупец).

Это мы все говорили про использование этого термина (тропа) в литературе. Ниже вы увидите массу примеров ироничных высказываний, узнаете, на какие виды они делятся. Но это не чисто литературный термин.

Бывает еще ирония ситуации — это когда все ожидают чего-то одного (очевидного), а происходит совершенно противоположное (вспомните сюжет фильма «Ирония судьбы»).

Ирония в повседневной жизни

Чтобы лучше понимать, что такое ирония, приведем примеры из нашей жизни – те выражения, которые многие из нас используют постоянно.

1. ЗАХОДИТЕ В МОИ ХОРОМЫ – так многие приглашают гостей к себе домой, при этом «хоромами» частенько называют малогабаритные квартиры или вовсе одну комнату;
2. НУ И КОМУ НУЖНА ТАКАЯ КРАСОТА – так говорят о чем-то не очень приглядном или производственной ошибке;
3. ВСЮ ЖИЗНЬ ОБ ЭТОМ МЕЧТАЛ – так мы часто называем подарки или предложения, которые нам на самом деле совершенно не нравятся;
4. ЛЮБЛЮ КАК СОБАКА ПАЛКУ – еще одна устойчивая форма сказать, что что-то не нравится;
5. ТОЛЬКО ОБ ЭТОМ И ДУМАЮ – так отвечают, когда спрашивают о чем-то совершенно неинтересном.

То есть все эти обороты употребляются в совершенно противоположном значении, но мы все понимаем скрытый в них смысл.

А еще можно вспомнить популярную реакцию на то, что какой-то человек совершил ошибку или сделал что-то плохо. Ему могут сказать просто: «НУ ТЫ МОЛОДЕЦ!», хотя на самом деле, конечно, никто не считает его «молодцом», а как раз наоборот (молодцом в кавычках).

Виды иронии

Ирония бывает разной в зависимости от того, кого высмеивают и насколько сильно:

1. Прямая ирония – самый распространенный способ принизить и придать отрицательную оценку. Например, желая сказать человеку, что он чего-то испугался, часто говорят «НУ ТЫ И ХРАБРЕЦ!»:
2. Антиирония – ставится задача не высмеять человека, а показать, что его на самом деле недооценивают. Например, у Жванецкого есть такие строчки «Врачи делали все возможное, но пациент выжил»;
3. Самоирония – ирония, направленная на самого человека. Например, известная фраза «НУ ГДЕ УЖ МНЕ, ДУРАКУ, ПОНЯТЬ» означает, что человек лишний раз подтверждает свое несогласие.

Как видно из этих примеров, ирония – это не всегда «очернение» чего-либо. Как мы уже говорили, зачастую с ее помощью и «хорошее прячется за плохим».

Примеры иронии в литературе

Логично предположить, что этот художественный прием (троп) использовали те писатели и поэты, которые писали иронические произведения.

Например, Николай Васильевич Гоголь в своих «Мертвых душах» с помощью этого приема очень метко описывал характер персонажей. Вот что он говорит о полицмейстере-взяточнике:

Полицмейстер был некоторым образом отец и благотворитель в городе. Он был среди граждан совершенно как родной в семье, а в лавки и в гостиный двор наведывался, как в собственную кладовую.

Еще чаще примеры иронии можно встретить в баснях Ивана Крылова. Все-таки этот литературный жанр сам по себе подразумевает насмешку и издевательство над действующими лицами.

Наверняка все знают басню «Стрекоза и муравей», в которой муравей высмеивает стрекозу, когда она пришла к нему за помощью:

Ты все пела? Это — дело!

Любил высмеять своих персонажей и Александр Сергеевич Пушкин. В «Евгении Онегине» есть такие строчки:

Старик, имея много дел,
В иные книги не глядел.

А дальше в самом что ни на есть ироническом стиле поэт объясняет, что же это за «дела» были такие, которые мешали старику:

Он в том покое поселился,
Где деревенский старожил
Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел да мух давил.

Более того, в том же «Евгении Онегине» Пушкин весьма иронически отзывается и о высшем свете Петербурга:

Тут был, однако, цвет столицы,
И знать, и моды образцы,
Везде встречаемые лицы,
Необходимые глупцы.

Но одним из высочайших мастеров иронии ситуаций (не перевертывания смысла слов, а именно создание ситуаций, когда ожидаешь одного, но происходит противоположное) многие литературоведы признают Михаила Булгакова.

Практически в каждом его произведении можно увидеть, как автор высмеивает даже не отдельных персонажей, а целые устои, которые сложились в обществе. Вот пример из «Мастера и Маргариты», в конкретно диалог Воланда и Берлиоза перед тем, как последнему отрезало голову:

Воланд: Бога нет?
Берлиоз: Нет!
Воланд: И дьявола тоже нет?
Берлиоз: Нету никакого дьявола!
Воланд (смеясь): Вот уж интересно. Что же у вас, чего ни хватишься, ничего нет!

Последняя фраза Воланда относится не только к конкретной сцене в романе, но и отражает реальное положение в стране в то время. Ведь действительно, в конце 20-х — начале 30-х (а именно тогда писалась «Мастер и Маргарита») в Советском Союзе был жуткий дефицит.

Но еще большее пренебрежение к текущим порядкам Булгаков показал в «Собачьем сердце». Там, сами персонажи – Шариков или Швондер – это неприкрытая ирония над «новыми хозяевами страны».

В одной из сцен автор, например, открыто смеется над тем, что у большевиков не принято разделять людей по половому признаку – на мужчин и женщин, а все они называют друг друга «товарищами» и даже одеваются одинаково. И наконец, как не вспомнить замечательный совет профессора Преображенского своему ассистенту доктору Борменталю:

Если заботитесь о своем пищеварении, не говорите за обедом о большевизме. И Боже вас упаси, не читайте советских газет!

А дальше следует еще и усиление этой иронии. На ответ доктора «Так ведь других нет», Преображенский отвечает – «Вот никаких и не читайте!».

Вместо заключения

Кстати, психологи утверждают, что человек, который в своей устной речи часто использует иронию, является обладателем незаурядного интеллекта.

Так что не бойтесь насмехаться над какими-то несуразицами вокруг вас. Только учитесь делать это тонко и тактично. Ведь никто из нас не идеален. И на вашу иронию оппонент вполне может ответить своей меткой фразой.

ГБОУ Гимназия №1505

«Московская городская педагогическая гимназия-лаборатория»

Реферат

Роль иронии, гиперболы и гротеска в сказках Салтыкова- Щедрина

  автор: ученица 9 класса «Б»

Теплякова Анастасия

Руководитель: Вишневская Л. Л.

 Москва

 2012

Актуальность:

         Произведения Салтыкова- Щедрина обращены к народу. В них освещаются все наболевшие проблемы общества, а сам автор выступает в роли защитника интересов народа. Основой сказок служил народный сюжет фольклорных произведений. Есть в сказках и элементы народной поэзии. Например, представление автора о добре и зле, о разуме и справедливости…  Сатира беспощадно высмеивает неблаговидную сущность поведения и побуждений человека, резко осуждает человеческие пороки и несовершенство общественной жизни. Проблемы общества (времени Салтыкова- Щедрина) перекликаются с проблемами современного общества.

         Сказки Салтыкова- Щедрина рассчитаны на любой уровень восприятия, они помогают читателю развиваться. Перечитывая заново любую из сказок, читатель может увидеть для себя более глубокий смысл, а не только поверхностный сюжет.

         В сказках Салтыкова- Щедрина используются очень вырозительные сатирические приемы, такие как: ирония, гипербола, гротеск. С их помощью автор может высказать свою позицию по отношению к происходящему. А читатель, в свою очередь, может понять его отношение к главным героям. Для выражения симпатии или антипатии к действиям  и поведению своих персонажей Салтыков, также использует сатиру.

         Сказки Салтыкова- Щедрина предпочитают и сегодняшние читатели. Он описывает происходящие события в форме сказок, комически или трагически обобщая отношения с помощью сочетания реалистического и фантастического. В них сочетается сказочное  и реальное, встречаются даже реальные люди, названия газет и намеки на социально- политические темы.

Цель:

         Определить значение и роль сатирических приемов в сказках Салтыкова-Щедрина.

         Исходя из выше обозначенной цели, мы поставим перед собой следующие задачи, которые предполагается решить в ходе исследования.

Задачи:

1) сформировать представление о творчестве Салтыкова- Щедрина, об использованных им художественных приемах, проанализировав научную литературу, посвященную творчеству Салтыкова- Щедрина.

2) осмысление сказок Салтыкова- Щедрина как особой формы освоения  сотирической  литературной традиции, формирование основных теоретико- литературных понятий (ирония, гипербола, гротеск) как условие полноценного восприятия, анализа и оценки сказок Салтыкова- Щедрина.

Оглавление.

Введение.

Глава 1. Сатира в сказках Салтыкова- Щедрина.

Глава 1. §1. Темы и проблемы сказок Салтыкова- Щедрина.

Глава 1. §2. Роль иронии гиперболы и гротеска у Салтыкова- Щедрина.

Глава 1. §3. Анализ сказки Салтыкова- Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (1869).

Вывод.

Список литературы.

Глава 1. Сатира в сказках Салтыкова- Щедрина.

         Реферирование книги А. С. Бушмина «М. Е. Салтыков- Щедрин».  В этой книге семь глав. Роль иронии,  гиперболы,  и гротеска в сказках Салтыкова- Щедрина рассматривается в шестой и седьмой главах.

§1. Темы и проблемы сказок Салтыкова- Щедрина.

         По мнению Бушмина, «сказки»- одно из самых ярких творений и наиболее читаемая из книг великого русского сатирика. Несмотря на то, что сказка- это всего лишь один из жанров творчества Щедрина, она гармонично подходила к его художественному методу. «Для сатиры вообще и, частности,  для сатиры Щедрина обычными являются приемы художественного преувеличения, фантастики, иносказания, сближения обличаемых социальны явлений с явлениями живого мира», — говорит критик. По его мнению, важное значение имеет то, что при сложившейся политической обстановке фантастика в какой- то мере являлась «средством художественной конспирации наиболее острых идейно- политических замыслов сатирика». Подчеркивая актуальность, Бушмин обращает внимание на приближение формы сатирических произведений к народной сказке, благодаря которому писателю открылся путь к более широкой читательской аудитории. Поэтому в течение нескольких лет Щедрин с увлечением работал над сказками. В эту форму, наиболее доступную народным массам и любимую ими, подчеркивает критик, он как бы переливает все идейно- тематическое богатство своей сатиры и, таким образом, создает свою малую сатирическую «энциклопедию для народа».

         Аргументируя сказки сатирика, Бушмин отмечает, что в сказке «Медведь на воеводстве» Самодержавная Россия символизирована в образе леса, и днем и ночью «гремевшего миллионами голосов, из которых одни представляли агонизирующий вопль, другие — победный клик». Сказка «Медведь на воеводстве» написана на одну из самых основных и постоянных тем щедринского творчества. Она представляет собой острую политическую сатиру, замечает автор, на правительственную систему самодержавия, служит ниспровержению монархического принципа государственного строя. «Дикий помещик» в одноименной сказке 1869 года, оказавшись без мужиков, звереет, приобретает ухватки и облик медведя. Примерка медвежьего костюма к соответствующим социальным типам завершилась к 1884 году созданием сказки «Медведь на воеводстве», где царские сановники преобразованы в сказочных медведей, свирепствующих в лесных трущобах. Умение сатирика обнажать «хищные интересы» крепостников и возбуждать к ним народную ненависть ярко проявилось уже в первых щедринских сказках : «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» и «Дикий помещик» (1869). По мнению автора, Щедрин показывает примерами остроумной сказочной фантастики , что источником не только материального благополучия, но и так называемой дворянской культуры является труд мужика. Генералы, привыкшие жить чужим трудом, очутившись на необитаемом острове без прислуги, обнаружили повадки голодных диких зверей. «Салтыков- Щедрин любил народ без слепого преклонения перед ним, без идолопоклонства: он

¹А. С. Бушмин «М. Е. Салтыков- Щедрин». Издательство «Просвещение». Ленинград. 1970 год.

глубоко понимал сильные стороны народной массы, но не менее зорко видел слабые стороны ее»¹. Автор хочет отметить, что, когда Щедрин говорит о массе, народе, он, прежде всего имеет в виду крестьянство. «В «Сказках» Салтыков воплотил свои многолетние наблюдения над жизнью закабаленного русского крестьянства, свои горькие раздумья над судьбами угнетенных масс, свои глубокие симпатии к трудовому человечеству и свои светлые надежды на силу народную»¹. С горькой иронией, отмечал сатирик, податливость, рабскую покорность крестьянства в «Повести о том, как один мужик дух генералов прокормил». Перед силой его протеста, если бы он был к этому способен, не устояли бы генералы. Примечательно, что в сказке крестьянство представлено в образе мужика и в образе его двойника — Коняги. Невозможно не согласиться с автором, что человеческий образ казался Щедрину недостаточным для того, чтобы воспроизвести всю ту скорбную картину каторжного труда и безответственных страданий, которую являла собой жизнь крестьянства при царизме. Художник искал более выразительного образа — и нашел его в Коняге, «замученном, побитом, узкогрудом, с выпяченными ребрами и обожженными плечами, с разбитыми ногами». Как утверждает критик, эта художественная аллегория производит огромное впечатление и поражает многосторонние ассоциации. Она вызывает чувство глубокого сострадания к человеку труженику. Коняга, как и мужик в сказке о двух генералах, — это громадина, не осознававшая своей мощи  и причин своего страдальческого положения, это пленный сказочный богатырь- как называет его Бушмин. «Если первая, философская часть «Коняги» представляет собой лирический монолог автора, исполненный беззаветной любви к народу, мучительной скорби по поводу его рабского состояния  и тревожных раздумий о его будущем, то заключительные страницы сказки являются гневной сатирой  на идеологов социального неравенства, на всех тех пустоплясов, которые пытались разными теориями оправдать, опоэтизировать и увековечить подневольное положение Коняги». «Упирайся, Коняга!.. Н- но, каторжный н- но!» — таков весь смысл барского народолюбия, удивительно метко переданной сатириком в заключительных словах сказки.  Нельзя не согласиться с автором в том, что богатое идейное содержание Щедринских сказок выражено в общедоступной и яркой художественной форме, воспринявшей лучшие народно- поэтические традиции. Они написаны настоящим народным языком — простым, сжатым и выразительным. Литературовед замечает, что связь сказок Щедрина с фольклором появилась в традиционных зачинах с использованием давно прошедшего времени («Жили- были…»), и в употреблении присказок («по щучьему веленью, по моему хотенью», «ни в сказке сказать ни пером описать») и в частом обращении сатирика к народным изречениям, всегда поданном в остроумном социально- политическом истолковании. Щедринская сказка, взятая в целом, не похожа на народные сказки. Как считает автор, сатирик не подражал фольклорным образцам, а свободно творил на их основе. Сравнивая Салтыкова- Щедрина с Пушкиным и Андерсеном, Бушмин замечает, что ярко проявляется обогащающее воздействие художника на жанры народной

¹ А. С. Бушмин «М. Е. Салтыков- Щедрин». Издательство «Просвещение». Ленинград. 1970 год.

поэтической словесности. Каждое слово, эпитет, метафора, сравнение, каждый образ в его сказках, утверждает автор, обладает высоким идейно- художественным значением, концентрирует в себе, подобно заряду, огромную сатирическую  силу. «Мастерским воплощением обличаемых социальных типов в образах зверей достигает яркий сатирический эффект при чрезвычайной краткости и быстроте художественных мотивировок»¹. Согласимся с критиком и в том, что социальные аллегории в форме сказок о зверях предоставляли писателю некоторые преимущества и перед цензорами, позволяли употреблять более резкие сатирические оценки и выражения. Зверинец, как его называет Бушмин, представленный в щедринских сказка, свидетельствует о великом мастерстве сатирика в области художественной аллегории, о его неистощимой изобретательности в иносказательных приемах. По мнению литературоведа, для своих социально- политических аллегорий, изображавших вражду классов и деспотизм властей, Щедрин пользовался образами, закрепленными сказочной и басенной традицией (лев, медведь, осел, волк, лиса, заяц, щука, орел и т. д.), а также, отправляясь от этой традиции, чрезвычайно удачно создал другие образы (карась, пескарь, вобла, гиена и пр.). Критик также не отрицает, что как бы не «очеловечивал» сатирик свои зоологические картины, какие бы сложные социальные роли не поручал он своим «хвостатым» героям, последние всегда сохраняют за собой основные свои натуральные свойства. Коняга- это дополнительный верный образ забитой крестьянской лошади; медведь, волк, лиса, заяц, щука, ерш, карась, орел, ястреб, ворон, чиж- все это не просто условные обозначения, не внешние иллюстрации, а поэтические образы, отображающие облик, повадки, свойства представителей живого мира, призванного волей художника сделать пародию на общественные отношения буржуазно- помещичьего государства. «В результате — перед нами не голая, не прямолинейно тенденциозная аллегория, а аллегория художественная, не порывающаю с реальностью тех образов, которые привлечены с целью иносказанья»¹. Автор считает, что в целом книга Щедринских сказок — это живая картина общества, раздираемого внутренними противоречиями. Отсюда постоянное переплетение трагического и комического в щедринских сказках, беспрерывная смена чувства симпатии чувством гнева, острота конфликтов. Щедринские сказки наиболее полно демонстрируют щедринский юмор во всем богатстве его эмоциональных оттенков и художественных форм, умный щедринский смех — обличающий, облагораживающий и воспитывающий, вызывающий ненависть и смятение у врагов, восхищение радость у поборников истины, добра, справедливости.  Критик отмечает, что «сказки» Щедрина сыграли благотворную роль в революционной пропаганде, и в этом отношении они выделяются из всего творчества сатирика. Щдринские сказки постоянно находились в арсенале русских революционеров народников и служили для них действенным оружием в борьбе с самодержавием. Бушмин писал свою книгу в советское время, следовательно он считает, что Щедринские сказки- это и великолепный сатирический памятник минувшей эпохи, и действенное средство борьбы с

¹ А. С. Бушмин «М. Е. Салтыков- Щедрин». Издательство «Просвещение». Ленинград. 1970 год.

пережитками прошлого и с современной ему буржуазной и идеологией. Вот почему «Сказки» Салтыкова- Щедрина и в наше время не утратили своей яркой жизненности: они по- прежнему остаются в высшей степени полезной и увлекательной книгой миллионов читателей.

§2. Роль иронии, гиперболы и гротеска у Салтыкова- Щедрина.

         Бушмин замечает, что яркое своеобразие Щедрина как писателя- сатирика заключается прежде всего в могуществе его юмора (смеха), и искусстве применения гиперболы, гротеска, фантастики и сатирического иносказания для реалистичного воспроизведения действительности. Смех- основное оружие сатиры. По собственному признанию Щедрина, юмор всегда составлял его главную силу. Критик считает, что Щедрин — самый яркий продолжатель гоголевской традиции сатирического смеха. Но в отличие от Гоголя у Щедрина кипящее негодование, искрометный гнев господствует над комическим элементом, растворяющимся обычно в сарказме. «Если к Гоголевскому юмору приложима формула: «смех сквозь слезы», то более соответствующей щедринскому юмору будет формула: «смех сквозь призрение и негодование»»¹. В смехе Щедрина преимущественно грозном и негодующем, не исключены и другие эмоциональные тона и оттенки, как считает автор, обусловленные разнообразием идейных замыслов, объектов изображения и сменяющихся душевных настроений сатирика. В частности и в особенности — «Сказки», описывающие жизнь всех социальных слоев общества, подводящие итог собственно сатирическому творчеству писателя и представляющие собой «последний звонкий аккорд»¹ щедринского смеха, могут служить основой и примером образцов щедринского юмора во всем богатстве его художественного проявления. Здесь и презрительный сарказм, клеймящий царей и царских вельмож («Медведь на воеводстве»), и веселое издевательство над дворянами- паразитами («Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил», «Дикий помещик»), и пренебрежительная насмешка над позорным малодушием либеральной интеллигенции («Премудрый пескарь»). Литературовед утверждает, что Салтыков- Щедрин был великим мастером иронии, т. е. тонкой, скрытой насмешки, облеченной в форму похвалы, лести, притворной солидарности с противником.

         Для сатиры вообще, для сатирических произведений Салтыкова- Щедрина в особенности, говорит Бушмин, характерно широкое применение гиперболы, т. е. художественного преувеличения. Гиперболитические формы в произведениях Гоголя и Салтыкова вызваны не исключительностью, а, напротив, обыкновенностью, массовостью изображаемых явлений. Господствующая часть общества не только не признает своих пороков, а, по мнению, автора только возводит их в степень добродетели, охраняемой прописной моралью и законом. Чтобы широко распространенный социальный порок, определяющий природу целого класса, порок примелькавшийся и ставший обыденным, был разгадан всеми, дошел до сознания и чувства читателя, он должен быть резко очерчен, ярко озаглавлен, сильно подчеркнут в ¹ А. С. Бушмин «М. Е. Салтыков- Щедрин». Издательство «Просвещение». Ленинград. 1970 год.

своей основной сущности. Критик утверждает, что в этом заключается. основная объективная мотивировка художественной гиперболы в сатире. Художественное преувеличение бывает менее ощутимым, когда оно захватывает целую область страстей, чувств, переживаний, черт внутреннего или внешнего портрета личности, свойств характера и является в таком случае гармоничным. «Черты животноси тоже не только сатирическое клеймо, накладываемое на человеческий облик, волею художника, но и закономерный результат сатирической типизации отрицательных человеческих характеров»¹. Автор раскрывает свое мнение о том, что материал сатирика — плоские, скудные, пошлые типы — слишком низмен, груб беден возможностями поэтических, индивидуальнообразных определений. Живописательный элемент в социальной сатире призван, с одной стороны, сделать грубую, пошлую прозу жизни фактом художественной деятельности и, с другой стороны, не приукрасить, не смягчить, а сильнее выделить всю ее непривлекательность. В творческом процессе гипербола является одновременным, слитым выражением идейного, эстетического и морального отрицания или утверждения предмета изображения. Гипербола, отмечает литературовед, устроена только как технический прием, применяемая чисто рассудочно, не одухотворенная сильным и искренним чувством художника,  — ничего не может дать, кроме грубой, мертвей карикатуры, лишенной идейно- художественного значения. Чем величественнее предмет восхищения или чем низменнее предмет негодования, тем сильнее проявляется гипербола. Сатира гиперболизирует то, что заслуживает обличения, и гиперболизирует так, чтобы вызвать смех. Для щедринской сатирической гиперболы характерно именно совмещение познавательных и комических функций: посредством гиперболы, т.е. художественного преувеличения, писатель делал образ более рельефным и более смешным, резко обнажая сущность изображаемого отрицательного явления и казнил его оружием смеха как пишет Бушмин. Своеобразной разновидностью художественного преувеличения является гротеск, причудливое, контрастное сочетание в человеческом образе реальных и фантастических признаков. Литературовед делает вывод о том, что гипербола и гротеск играют свою эффективную роль у Салтыкова именно потому, что являются художническими инструментами в сложном оркестре, органически включаются в реалистическую систему разнообразных форм, приемов и средств, как

унаследованных от предшественников, так и обогащенных собственным новаторством сатирика. В остро политических сюжетах гипербола проявляется во всем богатстве ее идейно- эстетических функций и в процессе эволюции творчества сатирика все чаще перерастала в фантастику.

§3. Анализ сказки Салтыкова- Щедрина.

«Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (1869).

         Конфликт обозначенный в этой сказке очень велик, так как произведение написано в сатирическом жанре. Герои этого произведения занимают совершенно разные ступени социальной лестницы, это совершенно противоположные слои общества между которыми неизбежны столкновения. Ловко соединив фантастику и реальность Салтыков- Щедрин делает основной акцент на социальное неравенство по отношению к крестьянскому населению России.

         В этой сказке присутствуют с элементы волшебства и элементы быта. Генералы действительно служили в какой- то регистратуре, «оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице, на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию». Но, как и во всех сказках здесь присутствует волшебство » по щучьему веленью по моему хотенью» они оказались на необитаемом острове.  Автор показывает своих персонажей под действием губительных для них  обстоятельств: они превратились в существ подобных животным и потеряли всякую человечность «…ничего не понимали. Даже слов ни каких не знали, кроме: «примите заверение в совершенном моем почтении и преданности»».

         По мере развития сюжета, можно точнее раскрыть характер персонажей. Генералы выпавшие из реальной жизни, сразу стали превращаться в животных. » …в глазах их светился зловещий огонь, зубы стучали, из груди вылетало глухое рычание. Они начали медленно отползать друг к другу и в одно мгновение ока остервенились. Полетели клочья…». Но ни настоящих людей, ни животных из них не получается, так как они не способны ни к физической, ни к интеллектуальной деятельности. «Стали искать, где восток и где запад… ничего не нашли» «Попробовали полезть ничего не вышло…». Кроме своей работы, они ни чего в жизни не видели и не замечали, даже суровые жизненные обстоятельства не помогли им реальнее смотреть на жизнь. «Как, например, думаете вы, от чего солнце прежде всходит , а потом заходит, а не наоборот? — Странный вы человек… ведь и вы прежде встаете и идете в департамент, там пишите, потом ложитесь спать?» Они даже не могли найти в газете статьи, которая не напоминала бы, о так мучившим их голоде «фестиваль по случаю поимки осетра».

          Каждый из персонажей хоть и является собирательным образом, но имеет свой индивидуальный характер. Один из генералов очень глуп, а другой просто беспомощен в необычных обстоятельствах. Один из генералов «был поумнее» единственное чем отличает их автор. Салтыков- Щедрин показывает чиновников ненужными элементами государственной системы, они являются всего лишь масками за которыми кроется только пустота. Сочетание гротеска и реальности дает возможность автору придать их качествам фантастическую окраску. Таким образом ярче становится видно несоответствие между положением в обществе и человеческими качествами.

         Генералы уже «поникли головами», но выход из ситуации нашелся сам по себе. Двух генералов спас простой мужик и они воспринимают это как должное «сейчас и булок бы подал, и рябчиков…», без него выжить на «необитаемом острове» было бы невозможно. По сравнению с генералами и в достоверности подробностей можно найти преувеличение и в характере мужика, но для этого и используется гипербола. Но эти герои противопоставляются друг другу. В образе мужика можно увидеть истинные человеческие качества, какой человек не равнодушен к окружающему миру, природе и окружающим его людям.

         Генералы даже не могут оценить помощь оказанную им и считают мужика «лежебокой», «тунеядцем», который «от работы отлынивае». Они наградили мужика «за его труды» «рюмка водки да пятак серебра» это противопоставление тому богатству, которое генералы получили «сколько тут денег загребли, того ни в сказке сказать ни пером описать!». Автор с помощью гротеска подчеркивает никчемность виновников социального неравенства, обличает социальную несправедливость с помощью сатиры. Вынося события за рамки времени с места, автор подчеркивает, общественное значение проблемы и общечеловеческие ценности.

Вывод.

Проанализировав сказки Салтыкова- Щедрина и проведя реферирование книги А. С. Бушмина, можно сделать следующие выводы.

         А. С. Бушмин был критиком советского времени, его интересовали в большей степени политические вопросы, чем художественные. Поэтому он рассматривает щедринскую сатиру, как обличение пороков государственных служащих. Салтыков- Щедрин обобщает в генералах сказки «Как один мужик двух генералов прокормил» всех представителей власти. Таким образом роль иронии, гиперболы и гротеска в сказках Салтыкова- Щедрина  поднимает социальный уровень крестьянства и в гиперболизированной форме показывает его независимость. А сатира высмеивает человеческую глупость и не образованность, которая может встретиться в любом сословии.

Список литературы.

1. Салтыков- Щедрин М. Е.. Как один мужик двух генералов прокормил.-М.:Художественная литература, 1984.

2. Бушмин А. С. М. Е. Салтыков- Щедрин- Л.: Просвещение, 1970.

 

Примеры иронии

Ирония в литературе — это выражение, в котором человек подразумевает что-то другое или противоположное тому, что говорит; используется как тонкий юмор или скрытая добрая насмешка.

Примеры иронии из литературы

Сказание о Старом Мореходе

В этой поэме корабль унесло ветром, и он застрял в незнакомом месте. По иронии судьбы вокруг героев везде вода, но пригодной для питья — ни капли:

«Кругом вода, но как трещит
От сухости доска!
Кругом вода, но не испить
Ни капли, ни глотка.»

Поэма «Сказание о Старом Мореходе», Сэмюэл Тейлор Колридж (перевод В. Левика)

Евгений Онегин

«Цвет», «знать» и «моды образцы» используются автором в ироническом смысле, далее озвучивается его истинное мнение об этих людях:

«Тут был, однако, цвет столицы,
И знать, и моды образцы,
Везде встречаемые лица.
Необходимые глупцы…»

«Евгений Онегин», Александр Сергеевич Пушкин, 1823 – 1830 гг.

Примеры иронии из жизни

• боязнь длинных слов называется «гиппопотомонстросескиппедалофобия»;
• он бежал так же быстро как черепаха;
• новый управляющий отделом продаж так же дружелюбен, как гремучая змея;
• «Люблю опрятных детей» (замечание взрослого, который входит в комнату ребёнка, где всё «вверх дном»);
• ужин был просто замечательный: остывший и безвкусный.

Виды иронии с примерами

Драматическая ирония (Ромео и Джульетты)

Шекспир использует драматическую иронию в последнем акте, когда читатель наблюдает, как посланник не доставляет важную информацию о том, что Джульетта на самом деле жива. Читатель знает всю информацию, и это приводит его в ужас, но он может только наблюдать смерть Ромео от яда, который он принял, т. к. не может жить без неё.

Вербальная ирония

Противоположный смысл того, что герой думает на самом деле. Например, герой говорит при пурге или урагане: «Какая великолепная погода сегодня!».

Ситуационная ирония

Происходит, когда реальный результат действий, совершенно отличается от ожидаемого. Например:

• пожар в пожарной части;
• ограбление в полицейском участке;
• скорая помощь сбивает человека, который ждёт медицинскую помощь.

Что значит «иронично»

Что-то характеризуется или делается с использованием иронии, с насмешкой. Например: иронично ответить, иронично улыбнуться, иронично взглянуть. Синонимы: насмешливо, язвительно, колко.

Что такое постирония?

При использовании постиронии непонятно, прямо человек говорит или иронично. Постирония обычно используется авторами — интеллектуалами, которые стремятся добавить смысла своим шуткам.

Автор находится в безопасности: он может говорить о серьёзных вещах, заставляя публику задуматься, и если этого не произойдёт, может сказать, что шутил.

Узнайте больше про Иронию, Оксюморон, и что такое Сарказм.

Содержание:

1. Понятие «ирония»
2. Ирония в отношении героев
3. Маленькие Цахес
4. Энтузиаст — Бальтазар
5. Кандида
6. Мош Терпин
7. Чиновники и князь Пафнутий
8. Резюме
9. Ирония по поводу ситуации
10. Ирония на примере некоторых ситуаций
11. Вывод:

По этой ссылке вы сможете найти много готовых курсовых работ по литературе:

Посмотрите похожие темы возможно они вам могут быть полезны:

Введение:

Данная работа посвящена анализу романтической иронии в творчестве Э.А. Хоффмана «Маленькие цахи по прозвищу Циннобер».

Объектом исследования курса являются различные проявления иронии, характерные для романтизма, в сказке Э.А. Гофмана «Маленькие цахи по прозвищу Циннобер».

Актуальность этой работы заключается в том, что исследуется такой жанр, как сказка; такую ​​работу могут прочитать как дети, так и взрослые. Каждый может пережить для себя полезные моменты, разыгранные в сказке с помощью иронии.

Предметом исследования является проявление иронии в различных аспектах сказки.

Цель этой работы — понять, как работает ирония в сказке Гофмана, и понять, что она проявляется в разных ситуациях и героях этой сказки.

Достижение цели предполагает решение следующих задач:

• понять, что такое ирония, в общем;
• проанализировать особенности иронии романтических писателей;
• Раскройте роль иронии для взятого отдельно Гофмана на примере его сказки «Маленькие цахи по прозвищу Циннобер».

Структура работы. Курсовая работа состоит из введения, трех глав и заключения. Первая глава знакомит с понятием «ирония» и предоставляет некоторые исследования по этой теме; во второй главе прослеживается ирония в отношении героев на примере некоторых из них; третий показывает некоторые ситуации, в которых автор использует такую ​​технику, как романтическая ирония.

Понятие «ирония»

Ирония (от древнегреческого εἰρωνεία — «притворство») — это тропа, в которой истинный смысл скрыт или противоречит (противопоставляется) явному значению.

Ирония создает ощущение, что субъект не тот, кем кажется.

Согласно определению Аристотеля, ирония — это «утверждение, содержащее насмешку над кем-то, кто действительно так думает».

Ирония — это употребление слов в негативном смысле, прямо противоположном буквальному.

Ирония — категория эстетики и происходит от традиции древней риторики. Именно древняя ирония породила европейскую ироническую традицию современности, которая получила особое развитие с последней трети XIX века. Ирония, как средство комического изложения материала, является мощным инструментом формирования литературного стиля, построенного на противопоставлении буквального значения слов и высказываний их истинному значению. Элементарная модель иронического стиля — это структурно-выразительный принцип различных речевых техник, которые помогают придать контенту со скрытым контекстом противоположное или идеологически-эмоциональное осуждающее значение. В частности, в качестве снятия вычурности или напыщенности повествования используется метод самоиронии, позволяющий передать отношение автора к буквальному описанию момента сюжета. Метод иронии используется как завуалированная демонстрация отрицательной позиции, псевдо-утверждение используется для уничтожения любого атрибута общественного сознания, а псевдоотрицание используется для подтверждения реальных истин. Ироническая техника превосходства часто становится доминирующим способом высмеивать героев литературного произведения через внешне нейтральное представление их характеристик, а техника иронического снисхождения используется авторами для пессимистической оценки значимости персонажей. Мощный ироничный способ коротких форм жанра юмора — это оттенок смысла, призванный получить быструю реакцию читателя или зрителя.

Сарказм и гротеск можно считать более жесткой, бескомпромиссной формой иронии.

Прямая ирония — это способ принизить, придать отрицательный или смешной характер описанному явлению.

Сократическая ирония — это форма самоиронии, построенная таким образом, что объект, к которому она адресована, независимо приходит к логическим логическим выводам и находит скрытый смысл иронического утверждения, следуя предпосылкам субъекта. кто не знает правды.

Ироничное мировоззрение — это состояние ума, которое позволяет не принимать на веру распространенные высказывания и стереотипы и не воспринимать слишком серьезно различные «общепринятые ценности». 

Принцип романтической иронии имел первостепенное значение для эстетики романтизма — он стал отправной точкой для создания нового, «универсального романтического искусства».

Неспособные изменить что-либо в реальности, несовершенство которого они воспринимали с большой остротой, романтики почувствовали глубокое противоречие между их устремлениями и способностями. Романтическая ирония должна была помочь преодолеть ее с помощью акта сознания.

«Есть древние и новые поэтические произведения, все они пропитаны духом иронии. В них живет дух подлинной трансцендентальной буффонады. Внутри нас царит настроение, которое смотрит на все вещи с высоты, бесконечно поднимаясь над всем обусловленным, включая наше собственное искусство, добродетель и гений », — говорит Фридрих Шлегель в одном из своих фрагментов. Действие романтической иронии не имеет границ, ее смысл становится абсолютным. При таком видимом разрешении противоречия трагическая природа восприятия жизни, конечно, не устраняется, но с определенного момента она воспринимается как амбивалентная: трагическое чувство, исходящее из реальности, ироничное, введенное, философское , Эта фундаментальная двойственность определила оригинальность всей «романтически-иронической» литературы. Универсальная цель и амбивалентность как основные свойства романтической иронии были также подчеркнуты в его работах К. В. Зольгера. По словам Сольгера, «ирония — это не единичное случайное настроение художника, а внутренняя сущность любого искусства в целом». «… Поистине юмористически, — говорит он в другом месте, — это никогда не бывает просто смешно, но всегда имеет оттенок какой-то грусти, в свою очередь, трагическое обязательно имеет какой-то комический звук».

Юмор привносит в окружающие человека вещи и явления какое-то новое эмоциональное содержание — само отношение человека к ним. И тогда, получив новую духовную власть над миром, человек с этим мирится. Таким образом, романтическая ирония становится средством познания жизни и овладения ею. Тот факт, что объективно смешное может быть одновременно настоящей трагедией, был впервые понят романтиками, потому что сама жизнь доказала им это. Поскольку старые ценности теряли свое значение, а новые еще не укоренились, оба они казались сомнительными. Ирония все чаще становилась мировоззрением — выражением скептицизма в форме комикса. Такая ирония всегда созвучна комедии «последней фазы всемирно-исторической формы», и именно благодаря ей человечество, если возможно, «весело рассталось со своим прошлым». Чем острее противоречия в обществе, тем отчетливее проявление в нем духа иронии. Романтическая ирония напрямую связана с неудовлетворенностью художника окружающим миром; для нее характерно «преодоление» реальности со смехом, ироничное унижение последней. 

«Самой яркой и характерной фигурой немецкого романтизма был Гофман, величайший юморист и сатирик, замечательный мастер сказок и фантастических романов». Именно в этой сказке взаимодействие романтической иронии и сатиры, характерной для Гофмана, проявилось с величайшей полнотой и яркостью. Особенно показательна в этом отношении сказка «Маленькие цахи».

Главный герой этой работы Гофмана наделен «странным таинственным даром», благодаря которому все замечательное, что в его присутствии кто-то еще думает, говорит или делает, будет приписано ему, и он будет признан в обществе красивые, разумные и интеллигентные люди, красивые, разумные и интеллигентные, и вообще, каждый раз он будет удостоен чести считаться самым совершенным из тех, с кем он вступает в контакт ». Этот набор (« странный таинственный дар ») контролирует остальные составные части сказки, определяет и трансформирует их, обеспечивая интеграцию своей структуры. В конечном итоге именно расплывчатость природы этого «волшебного дара» порождает особую форму сатиры в сказке, где отсутствие рационального объяснения причины конфликта соответствует самой острой критике со стороны общества. порядок.

Одна из особенностей иронии Гофмана в этой сказке заключается в том, что противоречие между внешностью и сущностью заглавного героя возникает и реализуется только в обществе, которое создает эту внешность. Это противоречие носит социальный характер и не присуще самому образу цахов, чья духовная деформация полностью соответствует физической деформации. Комикс о непоследовательности возникает только тогда, когда общество, наделяя Циннобера всевозможными талантами и всевозможными добродетелями, постепенно раздувает его известность.

Само это общество изначально было предрасположено к процветанию Циннобера: его «странный таинственный дар» и удивительный эффект от этого дара далеко не чудо и не ново для Керепеса. Здесь людей ценят не за их истинные качества; Награды не присуждаются в соответствии с работой и не в соответствии с реальными заслугами. Крестьянка Лиза (мать Цахеса) и ее муж много работают и едва могут утолить голод; они отказываются поместить девочку Розенгрюншен в приют для благородных дев, потому что она не может оставить свою родословную в тридцать два; камердинер принца Пафнуция становится министром, потому что он одалживает своего хозяина, который забыл свой кошелек, шесть дукатов и так далее.

Издевательство над Хоффманом — это не «пасынок природы» маленьких Цахесов, глупых и беспомощных избранных фей, а среда, которая способствует процветанию Zinnober, общества, которое стремится принять монстра за красивого мужчину, посредственность для таланта, абсолютной глупости для мудрости, недочеловека для «украшения отечества».

Однако в то же время Хоффманн, демонстрируя симптомы «болезни века» сатирически и очень точно, избегает рациональных объяснений его причин. В «Маленьких Цахах» есть несколько предположений о происхождении цинноберов, каждое из которых до сих пор остается невысказанной (и невысказанной) гипотезой. Это сила денег, человеческое безумие, различные проявления магических сил. Так возникает специфический параллелизм версий, связанный с романтической иронией. Н. Я. Берковский писал: «В чисто познавательном смысле ирония означала, что особый способ освоения мира, который практикуется в данной работе, признан автором неокончательным, но выход за его пределы также является только субъективным и гипотетическим».

Для автора, как и для читателя, подарок феи Розабельверде маленькому уродцу — «… очень условная первопричина нелепостей в истории». Но жанр сказки, выбранный Гофманом, оправдал это условное ироническое предположение, поскольку «отражение социальных процессов в сказке очень сложно и носит не« натуралистический »или« символический »характер, а обобщенный характер типизирующий персонаж «. Этот «типизированный характер» проявляется в картине мира, изображенной писателем.

Моральный путь овладения миром — не простое отражение, а способ ориентации в социальной среде. Романтики, виртуозно используя технику иронии, пытались решить проблему совпадения или несоответствия «маски» с фактическим содержанием структуры нравственного сознания личности. Отсюда возникает проблема двойственности в литературе (новеллы Э.- Т. Гофмана, новеллы Н.В. Гоголя и др.).

Романтизм как важнейшая историческая эпоха развивает и закрепляет, таким образом, идеологически, морально, психологически определенную идею человека как социального субъекта. Новая ситуация в начале XIX века привела к повороту внимания на человека, его поступки и внутренний мир. Проблемы личности, ее инициативы, творчества и судьбы становятся в центре духовной жизни, по-своему выражаются в морали, философии, искусстве, религии.

Ироничное отношение к реальности приводит писателя к сатире. Уродливое княжество Барсануф представляет всю постполеоновскую Германию, празднующую, как выразился Гегель, «триумф посредственности». А Германия, современная для Гофмана, ее общественно-политическая жизнь, попадающая в область романтической иронии, подвергается воздействию комических сил. Ирония порождает сатиру, и, в свою очередь, сатира более отчетливо выявляет романтическую иронию. Ирония позволяет автору видеть жизнь как многогранное и неоднозначное явление, обрисовывает тенденции к «объективному» изображению жизни.

Кажется, что именно Гофман, обладающий исключительной способностью видеть все смешное и мрачное в жизни, по самой природе своего таланта был призван воспроизвести на изображениях и картинах всю жалкую трагикомедию немецкого феодально-абсолютистского государства в чьи тридцать шесть темниц немецкий народ томился и страдал. 

Ирония в отношении героев

Маленькие Цахес

Маленький Цахес, пожалуй, герой, наиболее подверженный авторской иронии в сказке. Гадкий гном внутри оказывается еще более уродливым и надменным. Ни в одной из ситуаций, данных Гофманом, он не признавал, что фея околдовала его. Время от времени он сам верит, что заслуживает всех почестей, оказанных ему, что говорит о его глубочайшей непомерной глупости.

Образ Цахеса-Зиннобера — марионеточный. Уже по своей внешности Цахес больше похож на некую диковинную куклу, ужасную уродливую игрушку, чем на человека. Его движения комичны из-за их примитивной механичности, легкомыслия в манерах. Цахес теперь прыгает, затем вертится, затем мяукает или издает непонятные звуки, похожие на звуки чемпиона.

Но маленький Цахес — марионетка по большому счету. Он постоянно находится под влиянием «странного таинственного дара» Розабельверде, который действует автоматически, а иногда и не в пользу урода, если вспомнить сцену в зоологическом исследовании принца, где иностранцы, любуясь некой обезьяной, предлагают сладости Циннобер: «Бог знает, как это произошло, но только незнакомые люди продолжали принимать он для самой красивой, редкой обезьяны, которую они когда-либо будут случайно увидели, и они, конечно же, хотели угостить его ломбардскими орехами, которые вытащили из карманов. Циннобер был так взбешен, что не мог отдохнуть, и его ноги подкосились. Призванный камердинер был вынужден взять его на руки и отнести к карете. 

Дар Зиннобера, полученный свыше, далек от его носителя; Цахи, как и люди, пораженные колдовством, являются лишь объектом его слепых действий.

В литературной критике стало традицией толковать конфликт и идею сказки, основанную на образе главного героя. Предпринимались многочисленные попытки представить Цаха как «бога денежного обращения», оборотня, обладающего таинственной силой «животного магнетизма», «бюрократического демона», воплощения собственного опыта Гофмана несоответствия между внешностью и сущностью, бытием и успехом и т. д.

Однако такие попытки не были признаны. На самом деле они были рационалистичны, интерпретация образа Цаха и связанных с ним тем и идей сказки наталкивалась на сопротивление самой натуры романтического гротеска, которая, в свою очередь, сформировалась благодаря авторской иронии. Например, противоречие, о котором писал Харик, несомненно, присутствует в образе персонажа, но не является основой содержания рассказа. Скорее, это противоречие в работе является основой его комического.

Цахес совершенно неактивен. Все происходит само по себе, из-за действия какого-то неопознанного, но явно несправедливого закона общественной жизни человека. Цахес только охотно принимает то, что само всплывает в его руках. По словам Розабельверде, его вина в том, что в его душе не пробудился внутренний голос, который сказал бы: «Ты не тот, за кого ты ошибаешься, но стремишься сравнять тех, на чьих крыльях ты, слабый, бескрылый, взмываешь вверх».

Таким образом, ирония Гофмана захватывает Цахес полностью и полностью. Слабый урод, который не может даже соединить пару слов, даже не зависит от него самого. Все, что у него есть, — это волшебное заклинание феи Розабельверде, которое он получил только из жалости. Цахес ничего не может сделать сам, но персонаж, по-видимому, является важной фигурой для него самого и для окружающих.

Энтузиаст — Бальтазар

Для романтических писателей энтузиасты — главные хранители добра и красоты. Но они являются весьма странным явлением с точки зрения окружающего мира, той традиционной социальной иерархии, где значение каждого определяется только тем местом, которое он занимает в этой системе. Энтузиасту чужды все, что имеет вес в этом обществе — деньги, звания, имя, карьера, честь — все, что связано со здравым смыслом и выгодой. Энтузиаст по своей природе трагическая фигура, он обречен на недопонимание, одиночество и изоляцию.

Именно такими качествами и такой судьбой герой Бальтазар наделен Гофманом. Образованный молодой человек из хорошей, интеллигентной семьи, он живет в своем собственном романтическом мире. Бальтазар влюблен в дочь профессора Алпана, любит ее душу, хотя у него нет причин для этого, что вновь подчеркивается автором с помощью иронии в описании «прекрасной» Кандиды. Да, она хорошенькая, но между строк мы читаем, что эта девушка не достойна безумной любви ученицы.

Романтизм Бальтазара явно преувеличен Гофманом. Как и положено романтическому герою, он творческая натура, понимает язык природы и влюблен. Тем не менее, Гофман представляет свой объект любви с такой характеристикой, что Бальтазар выглядит очень иронично.

Бальтазар похож на главного героя Золотого Горшка, Ансельма; их объединяет энтузиазм, противодействие обывательской рутине, стремление к идеалу, но в то же время они отличаются от него. Для Бальтазара больше нет выхода в поэтическую Атлантиду. В конце истории подарок Проспера Алпана превращает его в преуспевающего владельца. Бальтазар не стремится к осуществлению какой-либо романтической мечты, но получает в награду только обывательский мир и покой.

Кроме того, эпизод с одиночеством Бальтазара показывает, что он далек от своей лучшей стороны. Герой обижен всеми, кто помог ему разоблачить «коварного» Зиннобера, он уходит в себя и жалуется на свою жизнь.

Таким образом, получается, что Гофман вовсе не идеализирует своего романтического героя. Исходя из этого, можно сделать вывод, что писатель не идентифицирует обывателей как людей со знаком минус, но показывает с помощью иронии несовершенство энтузиаста.

Кандида

«У Кандиды были сияющие, пронзительные до сердца глаза и слегка распухшие алые губы, и она — все вынуждены с этим согласиться — была написанной красавицей. Я не помню, должны ли ее красивые волосы, которые она умела так причудливо укладывать в чудесные косы, называть блондинистыми или коричневыми — я только помню их странную особенность: чем дольше вы на них смотрите, тем темнее и темнее они становиться. Она была высокой, стройной, спокойной девушкой, воплощением благодати и приветливости, особенно когда ее окружало живое общество; с таким количеством чар, они очень охотно прощали ей тот факт, что ее руки и ноги могли быть, возможно, меньше и изящнее. 

То есть даже рассказчик, который должен все точно описать, не помнит цвет «красивых волос» Кандида. Это не может быть объяснено ничем, кроме романтической иронии. Автор утверждает, что Кандида — написанная красавица, не знающая такой важной детали, как цвет ее волос. Несмотря на изящество и дружелюбие девушки, появляющиеся в присутствии общества, ее конечности, по словам рассказчика, вовсе не маленькие. Это положение вещей — не что иное, как проявление иронии.

«Кроме того, Кандида читала стихи Гёте-Вильгельма Майстера, стихи Шиллера и« Волшебное кольцо »Фуке и сумела забыть почти все, что там было сказано; играли на роялях вполне сносно, а иногда даже пели; она танцевала новейший гавот и французскую кадриль и очень разборчивым и деликатным почерком записывала одежду, предназначенную для стирки. И если было абсолютно необходимо выискивать недостатки у этой милой девушки, то, возможно, нельзя было бы одобрить ее грубый голос, тот факт, что она тянет слишком сильно, радуясь своей новой шляпе слишком долго и съедая слишком много пирога в чай.

Опять же, Гофман иронизирует по поводу своего характера. Естественно, никто не мог любить Кандиду за ее красивый почерк, за то, что она пела или танцевала, или за то, что она прочитала пару книг. Такое ироничное отношение к ней является отражением того факта, что каждый видит в Кандиде идеальную девушку. Как мы видим, общество часто обманывает себя и не замечает, что оно возвышает недостойных, потому что все его плюсы притворяются, предназначенные только для того, чтобы произвести хорошее впечатление на других. Они ничем не поддерживаются, и это то, что ирония Гофмана помогает нам увидеть.

Мош Терпин

Мистицизм от науки представлен в сказке комическим персонажем профессора естествознания Моша Турпина. В отличие от восторженного ученика Бальтазара, который ревностно защищает сказочный мир природы и поэзии от вторжения повседневной жизни, чуждой истинной красоте повседневной жизни, Мош Турпин выступает как носитель утилитарного и грубого отношения к природе, ненавидимого Гофманом, как представитель механизации жизни. Он не принадлежит к таким «просвещенным» обывателям, которые обильно выросли на земле немецкого убожества. Мош Турпин имел нелогичный ответ на каждый вопрос, как будто его взяли из ящика. Циннобер назначает его генеральным директором по всем естественнонаучным вопросам в княжестве, благодаря чему он получает возможность, не покидая своего кабинета, изучать все виды птиц и животных в жареном виде, а также за трактат о том, почему вино отличается от воды , провести исследования в княжеском винном погребе. Кроме того, в его обязанности входило редактирование всех солнечных и лунных затмений, а также научное доказательство жильцам принца, что если град уничтожит их посевы, то они сами виноваты.

Итак, фигура Моша Турпина насквозь пропитана иронией. Он является уважаемым человеком в княжестве, который обязан все объяснить всем, хотя все его объяснения нелогичны и абсурдны.

Чиновники и князь Пафнутий

Кукольность и подчинение в сказке целиком представлены такими героями, как князь Пафнутий и его помощники из министерства. На самом деле они никогда ничего не делают на благо княжества. Они всегда заняты второстепенными вещами, такими как званые обеды или пошив новых костюмов.

Сам князь Пафнутий получил столь высокую должность только благодаря тому, что одолжил небольшую сумму своему предшественнику Димитрию, что тоже немаловажно: звания в княжестве распределяются не по делам и заслугам, а случайно.

«Князь Барсануф, один из преемников великого Пафнуция, очень любил своего служителя, потому что у него был готов ответ на любой вопрос; в часы, назначенные для отдыха, он играл в кегли с принцем, много знал о денежных операциях и несравненно танцевал гавот. Такие навыки свидетельствуют не о профессионализме чиновников, а об их нежелании что-либо делать на благо государства.

Так что правящие в княжестве люди совершенно не заслуживают того, над чем Хоффман активно насмехается. Каждый чиновник изображен как полный дурак и ленивый.

Резюме

Все герои сказки подвержены иронии Гофмана. Каждый из них показан по-своему, но, тем не менее, автор насмехается над каждым, даже над «фаворитом» романтиков — энтузиастом. Это говорит о том, что Гоффман, в отличие от своего предшественника, не идеализирует романтических героев, но считает, что ни один обыватель не виноват в том, что родился таким образом.

Здесь ирония помогает взглянуть на персонажей с другой стороны, выявить их недостатки и принять, если возможно, скрытую точку зрения автора.

Ирония по поводу ситуации

Ирония на примере некоторых ситуаций

Прежде всего, стоит отметить, что в работе «Маленький Цахес по прозвищу Циннобер» Гофман изображает два мира — реальный и фантастический, как пишет Гуляев, «противостоит реальности, лишенной красоты, миру его романтической мечты». Героями романа, с одной стороны, являются обычные люди — студенты, чиновники, профессора и придворные дворяне. И если с ними иногда случается что-то странное, они готовы найти правдоподобное объяснение этому. Сказочная сторона работы связана с изображениями феи Разабельверде и мага Проспера Алпана. Однако волшебным героям приходится приспосабливаться к реальным условиям и прятаться под масками каноничности детдома для благородных девиц и доктора. Эта ситуация уже насыщена нескрываемой и вездесущей иронией Гофмана. Именно эта техника стала «визитной карточкой» писателя. После публикации своего рассказа «Маленькие цахи» по прозвищу Зиннобер романтический писатель Шамиссо назвал его «нашим, несомненно, первым комиком».

Студент Бальтазар является «энтузиастом», романтическим героем-мечтателем, недовольным обществом филистимлян вокруг него, схоластикой университетских лекций и находит забвение и покой только в уединении в лоне природы. Он поэт по своей природе, сочиняет стихи о соловье, вкладывая страсть к прекрасной Кандиде в устойчивые поэтические образы. Не так важно, талантливы ли творения Бальтазара или нет, но важно, чтобы он обладал поэтическим отношением. Бальтазар — поэт, он видит людей вокруг себя такими, какие они есть на самом деле, колдовство не может заставить его обмануть и увидеть достойного человека в Цахесе. Поэтому он настоящий романтический герой, который вступает в поединок с негодяем, который крадет все, что попадает в его поле зрения.

В связи с этим герой Хоффман, пользуясь иронией романтики, умело обыгрывает следующую ситуацию: разочарованный во всем вокруг, Бальтазар ушел в лес и отчаялся:

• «В полном отчаянии от всего, что написал ему его друг, Бальтазар сбежал
• в зарослях леса и начал громко жаловаться.
• — Надеюсь! воскликнул он. — И я все еще должен надеяться, когда каждый
• надежда ушла, когда все звезды были темными и темной темной ночью
• обнимает меня, безутешный? Несчастный рок! Я побежден темными силами
• катастрофически вторгается в мою жизнь! Безумец, я возлагаю свои надежды на
• Проспер Алпанус, который своим адским искусством соблазнил меня и удалил из
• Kerepes, делая это так, чтобы удары, которые я нанес на изображение в зеркале,
• на самом деле упал на спину Циннобера. Ах, Кандида! Когда бы
• только я мог забыть этого небесного ребенка! Но искра любви горит во мне
• сильнее и горячее, чем когда-либо. Я вижу прекрасное изображение везде
• Возлюбленный, который, с нежной улыбкой, в муках, протягивает мне руки.
• Я знаю! Ты любишь меня, красивая, сладкая Кандида, и это мое
• безутешные, смертные мучения, которые я не могу спасти от нечестных
• Очарование, которое запутало вас! Предатель Проспер! Что я тебе сделал, что ты
• дурачить меня так жестоко?

Темнело: все цвета леса смешивались в густой серой дымке. 

Эта ситуация передает иронию Гофмана над своим героем. Ослепленный Бальтазаром, он не оценил того, что волшебник сделал для него. В конце концов он вспомнил свою огромную любовь к Кандиде — «образованной» девушке, которая прочитала всего пару книг, отличающихся особой красотой, хотя никто не мог даже вспомнить цвет ее волос. Итак, Бальтазар — поистине романтический герой: впервые попав в трудную ситуацию и представив себя отшельником, он ушел в лес.

Это напоминает более раннего романтического писателя Людвига Тика, который часто использует мотив эрмитизма и одиночества. Например, в рассказе «Блондин Экберт» главный герой отправляется в незапланированное путешествие после смерти его жены и убийства друга, совершенного им. Более того, постепенно наступающее безумие толкает его к такому одиночеству: в каждом человеке Экберт видел своего убитого друга Уолтера. Во время своего эрмитажа Экберт встречает старуху, которую его жена обманула в юности, также становясь своего рода отшельником. Старушка открывает глаза героя на многие вещи: оказывается, именно она была и Уолтером, и рыцарем, которого Экберт встретил во время поездки, и был связан с его отцом, а умершая жена Экберта была его сестрой. Как видите, Тик представляет идею уединения, безусловно, без иронии. Обстоятельства, которые заставили Экберта стать отшельником, гораздо более серьезны, чем те, которые заставили Бальтазара отправиться в лес.

Также мотив уединения можно проследить, например, по всему роману Людвига Тика «Странствия Франца Штернбальда». Главный герой бродит в поисках кровных родителей. Никакие нужды, сокровища или искушения не могут остановить молодого человека, он живет одинокой жизнью и нигде не остается надолго. Попутно Франц сталкивается с очень серьезными проблемами и обстоятельствами, то есть в Тике нет иронии.

«В« Маленьких Цахах »история с мерзким уродом также забавна, с помощью волшебных чар, полученных от феи, которая околдовала целое государство и стала первым в нем министром, но идея, которая легла в ее основу, довольно страшно: ничтожество захватывает власть путем присвоения заслуг, и ослепленное глупое общество, которое утратило все ценностные критерии, больше не просто берет «сосульку, тряпку для важного человека», но и в какой-то извращенной самооценке. избиение полусмысленного идола.

Цахес использует магические заклинания, которые, хотя они не были изобретены и реализованы им, как нечто само собой разумеющееся, он использует их как можно скорее. Он поднимает нос, полагая, что на самом деле есть причина быть с ним милым. Но сам он и жители небольшого государства были обмануты не кем иным, как феей Розабельверде. Конечно, она была мотивирована не злым умыслом, а желанием помочь маленькому уродцу и его матери, крестьянке Лизе. Кто дал ей право вводить в заблуждение общество и самого гнома? Естественно, она не имела права делать это, то есть фея использовала свои умения в ущерб княжеству и его обитателям. В конце концов, кто знает, что могло бы случиться с государством, в котором был бы такой глупый, высокомерный, необразованный министр.

Итак, Розабельверде была тронута только добрыми намерениями и жалостью к гному. Эта ситуация также является примером иронии Гофмана. Наглая фея, которой обычно трудно жить в княжестве, злоупотребляет способностями, данными ей сверху. И никто не дал ей право контролировать судьбы других людей, ни сверху, ни откуда-либо еще. Но, опять же, она относится к уродливому Цахесу с материнским трепетом и заботой, а сам Цахес не ценит этого. Таким образом, женщина, наделенная магическим даром, сумела поставить под угрозу благополучие всего государства, чтобы помочь своему «ребенку». На этом только ирония автора не заканчивается: Розабельверде сохраняет свое заклинание, и каждый девятый день расчесывает Цахеса волшебной расческой, то есть она не может передумать и помогает «ребенку» дурачить чиновников и всех, кто его окружает.

Действительно, в целом показательна ситуация, когда общество приняло ранее неизвестного незначительного урода, увидев в нем очаровательного и даже возвышенного молодого человека. Здесь автор ироничен по отношению к любому обществу в целом. Иногда мы сами создаем идолов, а затем следуем за ними, как бездумное стадо. В политике достаточно примеров такого восхождения не совсем достойных людей — это то, что произошло в сказке Гофмана. Точнее, ситуация, показанная в сказке, является проекцией на повседневную жизнь, но именно в повседневной жизни мы часто не думаем о таких вещах. И это ирония, которая помогает людям понять, в каком положении они находятся, посмотреть на себя со стороны, осознать все, исправить себя.

Подобное поклонение ложному идолу присутствует в пьесе Николая Гоголя «Генеральный инспектор». В комедии они взяли «сосульку, тряпку для важного человека». Гадкий незначительный Цахес также воспринимается как важный человек: «… все воспринимают его как красивого, статного мужчину и отличного наездника», превознося его как «самого умного, самого образованного, самого прекрасного ученика среди всех». присутствующие»; он был щедро награжден как самый замечательный поэт. Он самый умный и самый опытный чиновник в офисе, «… тот, кто составляет отчеты в таком прекрасном стиле и переписывает отчеты таким элегантным почерком …». Со всех сторон можно услышать: «Какой талант! Какое усердие! «; «Какое достоинство, какое величие в действиях!»; «Что за творение! Сколько мыслей! Сколько фантазии! «Божественный» Zinnober ошибочно принимают за «вдохновенного композитора», он — министр! А профессор Мош Терпин заявляет: «Он выйдет замуж за мою дочь, он станет моим зятем, через него я вступлю в милость наш славный князь … ». Здесь мэру Гоголя приходит на ум его отношение к Хлестакову.

Как Н.Я. Берковский отметил, что «по своей сверхъестественности Цахес как бы предчувствует нашего Ивана Александровича Хлестакова: когда днем ​​он начинает хвастаться окружным обществом, тогда эта сцена имеет определенный цахизм; если хотите, как и Цахес, Иван Александрович заменяет все высокие посты в своих рассказах и является автором всех известных произведений.

Кроме того, Гофман отыгрывает обряд назначения Зиннобера министром. Крошечное княжество не может проводить какую-либо независимую политику. Хоффман использует любую возможность, чтобы высмеять скудный характер деятельности в германских германских государствах; Итак, семь дней подряд Государственный совет в Барсануфе собрался, чтобы прикрепить орденскую ленту к уродливой фигуре Цахеса. Членам главы орденов, чтобы не перегружать свой мозг, было запрещено думать за неделю до исторического собрания, а во время его во дворце «все носили толстые войлочные туфли и объясняли себя знаками». Даже если вы посмотрите на саму ситуацию, когда Циннобер был назначен министром, вы увидите, что главное в этом — ирония. В ней система назначения чиновников, их инициация, сам принц Зиннобер, а также все нынешние согласные чиновники подвержены иронии. Также примечательно, что после долгих размышлений комиссия принимает только решение пригласить портного, который затем надевает почти ту же ленту, что и лента Циннобера. Сам Зиннобер, опять же, даже не умеет читать, что еще раз свидетельствует о невежестве и неспособности чиновников к жизни.

Вся система феодальной государственности подвергается романтической иронии в «Маленьких цахах»: ее духовная и материальная жизнь, жалкие попытки реформ с большими претензиями, система званий, глава орденов. Такая ирония направлена ​​на то, чтобы высмеять филистерный мир и обывательского героя, а также высмеять романтический энтузиазм и самого романтического героя.

Сильная критика смеха — это романтический гротеск, который в определенной степени был «… реакцией на те элементы классицизма и Просвещения, которые породили узость и одностороннюю серьезность этих тенденций: сузить рационализм, государственный и формальный логический авторитаризм, стремление к готовности, полноте и однозначности, дидактизм и утилитаризм педагогов, наивный или официальный оптимизм и т. д.

Само введение образования в стране имеет ярко выраженный иронический фон: принц всего один день объявляет жителям, что образование введено. Он приказывает вешать объявления об этом (и печатать большими буквами), вырубать леса, делать реку судоходной, выращивать картофель, улучшать сельские школы, сажать акации и тополя, учить молодежь петь утренние и вечерние молитвы в два голоса, строить шоссе и привить оспу. Кроме того, принц считает, что из государства необходимо изгнать всех людей с опасным мышлением, которые глухи к голосу разума и соблазняют людей различными дураками. Как все эти меры могут способствовать реальному образованию, неясно.

Ирония преследует героев Гофмана до самого конца, даже до счастливого конца. Алпан, устраивая безопасное воссоединение Бальтазара со своими любимыми, делает им свадебный подарок — «загородный дом», на заднем дворе которого растет отличная капуста, горшки никогда не кипят на волшебной кухне, фарфор не разбивается в столовой, ковры не пачкаются в гостиной. «Идеал, воплощенный в жизнь хитрой волей Гофмана, превращается в совершенно обыденное утешение, от чего герой избегает и бежит; это после соловьев, после алой розы — идеальная кухня и отличная капуста! Вот, пожалуйста, в рассказе, кухонная атрибутика.

«Оставаясь верным принципам романтического жанра, писатель, возможно, незамеченный сам, вносит в него существенные изменения». Действительно, мы можем видеть, что повествование включает в себя элементы реальной жизни — автор помещает действие сказки в узнаваемые повседневные обстоятельства (немецкие имена большинства героев; запасы продовольствия типичны для Германии: pumpernickel, Rhinewein, Лейпцигские жаворонки). Описывая сказочное карликовое государство, Гофман воспроизводит приказы многих немецких государств. Так, например, перечисляя наиболее важные образовательные мероприятия, в этот список входит то, что действительно было сделано в Пруссии по приказу короля Фридриха II.

Главный конфликт для каждого романтика — разногласие между мечтой и реальностью, поэзией и правдой — принимает у Гофмана безнадежно трагический характер, но романтик, с одной стороны, маскирует, а с другой, подчеркивает трагический характер Ситуации, описанные в его романе, с помощью иронии.

Ирония Гофмана, о которой уже много сказано и написано, существует в его рассказе «Маленькие цахи по прозвищу Циннобер» на границе магического и обывательского миров, то есть в зоне их контакта. Двойственность, характерная для романтиков, присутствует во многих писателях; в Гофмане это умело разыгрывается с помощью иронии. С одной стороны, автор иронизирует по поводу инцидентов, произошедших с Цахесом, на которого повлияли магические заклинания, а с другой — по поводу того, что происходит с Бальтазаром и остальными героями, которые не находятся под влиянием магии Розабельверде.

Вывод:

Романтическая ирония — это универсальный способ взглянуть на себя и разные ситуации со стороны. С помощью своей сказки «Маленькие Цахес по прозвищу Циннобер» Хоффман издевается над маленькими немецкими государствами, в которых происходили беспорядки, подобные тем, которые изображены в сказочном мире и в княжестве Барсануфа.

В героях, подверженных авторской иронии, каждый из нас может видеть себя или окружающих нас людей со стороны и исправлять некоторые наши ошибки.

Проанализировав сказку, мы видим, что Гофман иронизирует по поводу различных ситуаций по определенной причине: он обращает внимание читателя на то, что с ним происходит в реальной жизни. Смеясь над такими вещами, читатель может задаться вопросом, происходит ли это с ним таким же образом, или он может начать легче относиться к подобным ситуациям в своей реальной жизни.

Таким образом, видно, что романтическая ирония очень полезна для каждого читателя. Изложив социальные проблемы в форме сказки, Хоффманн ни о чем не говорит открыто, но мы предполагаем, что его сказочная ирония на самом деле является иронией над реальной жизнью.