Иван царевич и серый волк сказка автор произведения

Жил-был царь Берендей, у него было три сына, младшего звали Иваном.

И был у царя сад великолепный; росла в том саду яблоня с золотыми яблоками.

Стал кто-то царский сад посещать, золотые яблоки воровать. Царю жалко стало свой сад. Посылает он туда караулы. Никакие караулы не могут уследить похитника.

Царь перестал и пить и есть, затосковал. Сыновья отца утешают:

— Дорогой наш батюшка, не печалься, мы сами станем сад караулить.

Старший сын говорит:

— Сегодня моя очередь, пойду стеречь сад от похитника.

Отправился старший сын. Сколько ни ходил с вечеру, никого не уследил, припал на мягкую траву и уснул.

Утром царь его спрашивает:

— Ну-ка, не обрадуешь ли меня: не видал ли ты похитника?

— Нет, родимый батюшка, всю ночь не спал, глаз не смыкал, а никого не видал.

На другую ночь пошел средний сын караулить и тоже проспал всю ночь, а наутро сказал, что не видал похитника.

Наступило время младшего брата идти стеречь. Пошел Иван-царевич стеречь отцов сад и даже присесть боится, не то что прилечь. Как его сон задолит, он росой с травы умоется, сон и прочь с глаз.

Половина ночи прошла, ему и чудится: в саду свет. Светлее и светлее. Весь сад осветило. Он видит — на яблоню села Жар-птица и клюет золотые яблоки.

Иван-царевич тихонько подполз к яблоне и поймал птицу за хвост. Жар-птица встрепенулась и улетела, осталось у него в руке одно перо от ее хвоста.

Наутро приходит Иван-царевич к отцу.

— Ну что, дорогой мой Ваня, не видал ли ты похитника?

— Дорогой батюшка, поймать не поймал, а проследил, кто наш сад разоряет. Вот от похитника память вам принес. Это, батюшка, Жар-птица.

Царь взял это перо и с той поры стал пить, и есть, и печали не знать. Вот в одно прекрасное время ему и раздумалось об этой об Жар-птице.

Позвал он сыновей и говорит им:

— Дорогие мои дети, оседлали бы вы добрых коней, поездили бы по белу свету, места познавали, не напали бы где на Жар-птицу.

Дети отцу поклонились, оседлали добрых коней и отправились в путь-дорогу: старший в одну сторону, средний в другую, а Иван-царевич в третью сторону.

Ехал Иван-царевич долго ли, коротко ли. День был летний. Приустал Иван-царевич, слез с коня, спутал его, а сам свалился спать.

Много ли, мало ли времени прошло, пробудился Иван-царевич, видит — коня нет. Пошел его искать, ходил, ходил и нашел своего коня — одни кости обглоданные.

Запечалился Иван-царевич: куда без коня идти в такую даль?

Ну что же, — думает, — взялся — делать нечего.

И пошел пеший.

Шел, шел, устал до смерточки.

Сел на мягкую траву и пригорюнился, сидит.

Откуда ни возьмись, бежит к нему серый волк:

— Что, Иван-царевич, сидишь пригорюнился, голову повесил?

— Как же мне не печалиться, серый волк? Остался я без доброго коня.

— Это я, Иван-царевич, твоего коня съел… Жалко мне тебя! Расскажи, зачем в даль поехал, куда путь держишь?

— Послал меня батюшка поездить по белу свету, найти Жар-птицу.

— Фу, фу, тебе на своем добром коне в три года не доехать до Жар-птицы. Я один знаю, где она живет. Так и быть — коня твоего съел, буду тебе служить верой-правдой. Садись на меня да держись крепче.

Сел Иван-царевич на него верхом, серый волк и поскакал — синие леса мимо глаз пропускает, озера хвостом заметает. Долго ли, коротко ли, добегают они до высокой крепости. Серый волк и говорит:

— Слушай меня, Иван-царевич, запоминай: полезай через стену, не бойся — час удачный, все сторожа спят. Увидишь в тереме окошко, на окошке стоит золотая клетка, а в клетке сидит Жар-птица. Ты птицу возьми, за пазуху положи, да смотри клетки не трогай!

Иван-царевич через стену перелез, увидел этот терем — на окошке стоит золотая клетка, в клетке сидит Жар-птица. Он птицу взял, за пазуху положил, да засмотрелся на клетку. Сердце его и разгорелось: Ах, какая — золотая, драгоценная! Как такую не взять! И забыл, что волк ему наказывал. Только дотронулся до клетки, пошел по крепости звук: трубы затрубили, барабаны забили, сторожа пробудились, схватили Ивана-царевича и повели его к царю Афрону.

Царь Афрон разгневался и спрашивает:

— Чей ты, откуда?

— Я царя Берендея сын, Иван-царевич.

— Ай, срам какой! Царский сын да пошел воровать.

— А что же, когда ваша птица летала, наш сад разоряла?

— А ты бы пришел ко мне, по совести попросил, я бы ее так отдал, из уважения к твоему родителю, царю Берендею. А теперь по всем городам пущу нехорошую славу про вас… Ну да ладно, сослужишь мне службу, я тебя прощу. В таком-то царстве у царя Кусмана есть конь златогривый. Приведи его ко мне, тогда отдам тебе Жар-птицу с клеткой.

Загорюнился Иван-царевич, идет к серому волку. А волк ему:

— Я же тебе говорил, не шевели клетку! Почему не слушал мой наказ?

— Ну, прости же ты меня, прости, серый волк.

— То-то, прости… Ладно, садись на меня. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Опять поскакал серый волк с Иваном-царевичем. Долго ли, добегают они до той крепости, где стоит конь златогривый.

— Полезай, Иван-царевич, через стену, сторожа спят, иди на конюшню, бери коня, да смотри уздечку не трогай!

Иван-царевич перелез в крепость, там все сторожа спят, зашел на конюшню, поймал коня златогривого, да позарился на уздечку — она золотом, дорогими камнями убрана; в ней златогривому коню только гулять.

Иван-царевич дотронулся до уздечки, пошел звук по всей крепости: трубы затрубили, барабаны забили, сторожа проснулись, схватили Ивана-царевича и повели к царю Кусману.

— Чей ты, откуда?

— Я Иван-царевич.

— Эка, за какие глупости взялся — коня воровать! На это простой мужик не согласится. Ну ладно, прощу тебя, Иван-царевич, если сослужишь мне службу. У царя Далмата есть дочь Елена Прекрасная. Похить ее, привези ко мне, подарю тебе златогривого коня с уздечкой.

Еще пуще пригорюнился Иван-царевич, пошел к серому волку.

— Говорил я тебе, Иван-царевич, не трогай уздечку! Не послушал ты моего наказа.

— Ну, прости же меня, прости, серый волк.

— То-то, прости… Да уж ладно, садись мне на спину.

Опять поскакал серый волк с Иваном-царевичем. Добегают они до царя Далмата. У него в крепости в саду гуляет Елена Прекрасная с мамушками, нянюшками. Серый волк говорит:

— В этот раз я тебя не пущу, сам пойду. А ты ступай обратно путем-дорогой, я тебя скоро нагоню.

Иван — царевич пошел обратно путем-дорогой, а серый волк перемахнул через стену — да в сад. Засел за куст и глядит: Елена Прекрасная вышла со своими мамушками, нянюшками. Гуляла, гуляла и только приотстала от мамушек и нянюшек, серый волк ухватил Елену Прекрасную, перекинул через спину — и наутек.

Иван-царевич идет путем-дорогой, вдруг настигает его серый волк, на нем сидит Елена Прекрасная. Обрадовался Иван-царевич, а серый волк ему:

— Садись на меня скорей, как бы за нами погони не было.

Помчался серый волк с Иваном-царевичем, с Еленой Прекрасной обратной дорогой — синие леса мимо глаз пропускает, реки, озера хвостом заметает. Долго ли, коротко ли, добегают они до царя Кусмана. Серый волк спрашивает:

— Что, Иван-царевич, приумолк, пригорюнился?

— Да как же мне, серый волк, не печалиться? Как расстанусь с такой красотой? Как Елену Прекрасную на коня буду менять?

Серый волк отвечает:

— Не разлучу я тебя с такой красотой — спрячем ее где-нибудь, а я обернусь Еленой Прекрасной, ты и веди меня к царю.

Тут они Елену Прекрасную спрятали в лесной избушке. Серый волк перевернулся через голову и сделался точь-в-точь Еленой Прекрасной. Повел его Иван-царевич к царю Кусману. Царь обрадовался, стал его благодарить:

— Спасибо тебе, Иван-царевич, что достал мне невесту. Получай златогривого коня с уздечкой.

Иван-царевич сел на этого коня и поехал за Еленой Прекрасной. Взял ее, посадил на коня, и едут они путем-дорогой.

А царь Кусман устроил свадьбу, пировал весь день до вечера, а как надо было спать ложиться, повел он Елену Прекрасную в спальню, да только лег с ней на кровать, глядит — волчья морда вместо молодой жены! Царь со страху свалился с кровати, а волк удрал прочь.

Нагоняет серый волк Ивана-царевича и спрашивает:

— О чем задумался, Иван-царевич?

— Как же мне не думать? Жалко расставаться с таким сокровищем — конем златогривым, менять его на Жар-птицу.

— Не печалься, я тебе помогу.

Вот доезжают они до царя Афрона. Волк и говорит:

— Этого коня и Елену Прекрасную ты спрячь, а я обернусь конем златогривым, ты меня и веди к царю Афрону.

Спрятали они Елену Прекрасную и златогривого коня в лесу. Серый волк перекинулся через спину, обернулся златогривым конем. Иван-царевич повел его к царю Афрону. Царь обрадовался и отдал ему Жар-птицу с золотой клеткой.

Иван-царевич вернулся пеший в лес, посадил Елену Прекрасную на златогривого коня, взял золотую клетку с Жар-птицей и поехал путем-дорогой в родную сторону.

А царь Афрон велел подвести к себе дареного коня и только хотел сесть на него — конь обернулся серым волком. Царь со страху где стоял, там и упал, а серый волк пустился наутек и скоро догнал Ивана-царевича.

— Теперь прощай, мне дальше идти нельзя.

Иван-царевич слез с коня и три раза поклонился до земли, с уважением отблагодарил серого волка. А тот говорит:

— Не навек прощайся со мной, я еще тебе пригожусь.

Иван-царевич думает: Куда же ты еще пригодишься? Все желанья мои исполнены. Сел на златогривого коня, и опять поехали они с Еленой Прекрасной, с Жар-птицей. Доехал он до своих краев, вздумалось ему пополдневать. Было у него с собой немного хлебушка. Ну, они поели, ключевой воды попили и легли отдыхать.

Только Иван-царевич заснул, наезжают на него его братья. Ездили они по другим землям, искали Жар-птицу, вернулись с пустыми руками. Наехали и видят — у Ивана-царевича все добыто. Вот они и сговорились:

— Давай убьем брата, добыча вся будет наша.

Решились и убили Ивана-царевича. Сели на златогривого коня, взяли Жар-птицу, посадили на коня Елену Прекрасную и устрашили ее:

— Дома не сказывай ничего!

Лежит Иван-царевич мертвый, над ним уже вороны летают. Откуда ни возьмись, прибежал серый волк и схватил ворона с вороненком.

— Ты лети-ка, ворон, за живой и мертвой водой. Принесешь мне живой и мертвой воды, тогда отпущу твоего вороненка.

Ворон, делать нечего, полетел, а волк держит его вороненка. Долго ли ворон летал, коротко ли, принес он живой и мертвой воды. Серый волк спрыснул мертвой водой раны Ивану-царевичу, раны зажили; спрыснул его живой водой — Иван-царевич ожил.

— Ох, крепко же я спал!..

— Крепко ты спал, — говорит серый волк. — Кабы не я, совсем бы не проснулся. Родные братья тебя убили и всю добычу твою увезли. Садись на меня скорей!

Поскакали они в погоню и настигли обоих братьев. Тут их серый волк растерзал и клочки по полю разметал.

Иван-царевич поклонился серому волку и простился с ним навечно.

Вернулся Иван-царевич домой на коне златогривом, привез отцу своему Жар-птицу, а себе — невесту, Елену Прекрасную.

Царь Берендей обрадовался, стал сына спрашивать. Стал Иван-царевич рассказывать, как помог ему серый волк достать добычу, да как братья убили его, сонного, да как серый волк их растерзал.

Погоревал царь Берендей и скоро утешился. А Иван-царевич женился на Елене Прекрасной, и стали они жить-поживать да горя не знать.

Источник

Сказка о Иване-царевиче и Сером Волке

Давным-давно был в некотором царстве
Могучий царь, по имени Демьян
Данилович. Он царствовал премудро;
И было у него три сына: Клим —
Царевич, Петр-царевич и Иван —
Царевич. Да еще был у него
Прекрасный сад, и чудная росла
В саду том яблоня; всё золотые
Родились яблоки на ней. Но вдруг
10 В тех яблоках царевых оказался
Великий недочет; и царь Демьян
Данилович был так тем опечален,
Что похудел, лишился аппетита
И впал в бессонницу. Вот наконец,
Призвав к себе своих трех сыновей,
Он им сказал: «Сердечные друзья
И сыновья мои родные, Клим-
Царевич, Петр-царевич и Иван-
Царевич, должно вам теперь большую
20 Услугу оказать мне; в царский сад мой
Повадился таскаться ночью вор;
И золотых уж очень много яблок
Пропало; для меня ж пропажа эта
Тошнее смерти. Слушайте, друзья;
Тому из вас, кому поймать удастся
Под яблоней ночного вора, я
Отдам при жизни половину царства;
Когда ж умру, и все ему оставлю
В наследство». Сыновья, услышав то,
30 Что им сказал отец, уговорились
Поочередно в сад ходить, и ночь
Не спать, и вора сторожить. И первый
Пошел, как скоро ночь настала, Клим-
Царевич в сад, и там залег в густую
Траву под яблоней, и с полчаса
В ней пролежал, да и заснул так крепко,
Что полдень был, когда, глаза продрав,
Он поднялся, во весь зевая рот.
И, возвратясь, царю Демьяну он
40 Сказал, что вор в ту ночь не приходил.
Другая ночь настала; Петр-царевич
Сел сторожить под яблонею вора;
Он целый час крепился, в темноту
Во все глаза глядел, но в темноте
Все было пусто; наконец и он,
Не одолев дремоты, повалился
В траву и захрапел на целый сад.
Давно был день, когда проснулся он.
Пришед к царю, ему донес он так же,
50 Как Клим-царевич, что и в эту ночь
Красть царских яблок вор не приходил.
На третью ночь отправился Иван-
Царевич в сад по очереди вора
Стеречь. Под яблоней он притаился,
Сидел не шевелясь, глядел прилежно
И не дремал; и вот, когда настала
Глухая полночь, сад весь облеснуло
Как будто молнией; и что же видит
Иван-царевич? От востока быстро
60 Летит жар-птица, огненной звездою
Блестя и в день преобращая ночь.
Прижавшись к яблоне, Иван-царевич
Сидит, не движется, не дышит, ждет,
Что будет? Сев на яблоню, жар-птица
За дело принялась и нарвала
С десяток яблок. Тут Иван-царевич,
Тихохонько поднявшись из травы,
Схватил за хвост воровку; уронив
На землю яблоки, она рванулась
70 Всей силою и вырвала из рук
Царевича свой хвост и улетела;
Однако у него в руках одно [1]
Перо осталось, и такой был блеск
От этого пера, что целый сад
Казался огненным. К царю Демьяну
Пришед, Иван-царевич доложил
Ему, что вор нашелся и что этот
Вор был не человек, а птица; в знак же,
Что правду он сказал, Иван-царевич
80 Почтительно царю Демьяну подал
Перо, которое он из хвоста
У вора вырвал. С радости отец
Его расцеловал. С тех пор не стали
Красть яблок золотых, и царь Демьян
Развеселился, пополнел и начал
По-прежнему есть, пить и спать. Но в нем
Желанье сильное зажглось: добыть
Воровку яблок, чудную жар-птицу.
Призвав к себе двух старших сыновей,
90 «Друзья мои, — сказал он, — Клим-царевич
И Петр-царевич, вам уже давно
Пора людей увидеть и себя
Им показать. С моим благословеньем
И с помощью Господней поезжайте
На подвиги и наживите честь
Себе и славу; мне ж, царю, достаньте
Жар-птицу; кто из вас ее достанет,
Тому при жизни я отдам полцарства,
А после смерти все ему оставлю
100 В наследство». Поклонясь царю, немедля
Царевичи отправились в дорогу.
Немного времени спустя пришел
К царю Иван-царевич и сказал:
«Родитель мой, великий государь
Демьян Данилович, позволь мне ехать
За братьями; и мне пора людей
Увидеть, и себя им показать,
И честь себе нажить от них и славу.
Да и тебе, царю, я угодить
110 Желал бы, для тебя достав жар-птицу.
Родительское мне благословенье
Дай и позволь пуститься в путь мой с Богом».
На это царь сказал: «Иван-царевич,
Еще ты молод, погоди; твоя
Пора придет; теперь же ты меня
Не покидай; я стар, уж мне недолго
На свете жить; а если я один
Умру, то на кого покину свой
Народ и царство?» Но Иван-царевич
120 Был так упрям, что напоследок царь
И нехотя его благословил.
И в путь отправился Иван-царевич;
И ехал, ехал, и приехал к месту,
Где разделялася дорога на три.
Он на распутье том увидел столб,
А на столбе такую надпись: «Кто
Поедет прямо, будет всю дорогу
И голоден и холоден; кто вправо
Поедет, будет жив, да конь его
130 Умрет, а влево кто поедет, сам
Умрет, да конь его жив будет». Вправо,
Подумавши, поворотить решился
Иван-царевич. Он недолго ехал;
Вдруг выбежал из леса Серый Волк
И кинулся свирепо на коня;
И не успел Иван-царевич взяться
За меч, как был уж конь заеден,
И Серый Волк пропал. Иван-царевич,
Повесив голову, пошел тихонько
140 Пешком; но шел недолго; перед ним
По-прежнему явился Серый Волк
И человечьим голосом сказал: [2]
«Мне жаль, Иван-царевич, мой сердечный,
Что твоего я доброго коня
Заел, но ты ведь сам, конечно, видел,
Что на столбу написано; тому
Так следовало быть; однако ж ты
Свою печаль забудь и на меня
Садись; тебе я верою и правдой
150 Служить отныне буду. Ну, скажи же,
Куда теперь ты едешь и зачем?»
И Серому Иван-царевич Волку
Все рассказал. А Серый Волк ему
Ответствовал: «Где отыскать жар-птицу,
Я знаю; ну, садися на меня,
Иван-царевич, и поедем с Богом».
И Серый Волк быстрее всякой птицы [3]
Помчался с седоком; и с ним он в полночь
У каменной стены остановился.
160 «Приехали, Иван-царевич! — Волк
Сказал, — но слушай, в клетке золотой
За этою оградою висит
Жар-птица; ты ее из клетки
Достань тихонько, клетки же отнюдь
Не трогай: попадешь в беду». — Иван-
Царевич перелез через ограду;
За ней в саду увидел он жар-птицу
В богатой клетке золотой, и сад
Был освещен, как будто солнцем. Вынув
170 Из клетки золотой жар-птицу, он
Подумал: «В чем же мне ее везти?»
И, позабыв, что Серый Волк ему
Советовал, взял клетку; но отвсюду
Проведены к ней были струны; громкий
Поднялся звон, и сторожа проснулись,
И в сад сбежались, и в саду Ивана-
Царевича схватили, и к царю
Представили, а царь (он назывался
Далматом) так сказал: «Откуда ты?
180 И кто ты?» — «Я Иван-царевич; мой
Отец, Демьян Данилович, владеет
Великим, сильным государством; ваша
Жар-птица по ночам летать в наш сад
Повадилась, чтоб золотые красть
Там яблоки: за ней меня послал
Родитель мой, великий государь
Демьян Данилович». На это царь
Далмат сказал: «Царевич ты иль нет,
Того не знаю я; но, если правду
190 Сказал ты, то не царским ремеслом
Ты промышляешь; мог бы прямо мне
Сказать: отдай мне, царь Далмат, жар-птицу,
И я тебе ее руками б отдал
Во уважение того, что царь
Демьян Данилович, столь знаменитый
Своей премудростью, тебе отец.
Но слушай, я тебе мою жар-птицу
Охотно уступлю, когда ты сам
Достанешь мне коня Золотогрива;
200 Принадлежит могучему царю
Афрону он. За тридевять земель
Ты в тридесятое отправься царство
И у могучего царя Афрона
Мне выпроси коня Золотогрива
Иль хитростью какой его достань.
Когда ж ко мне с конем не возвратишься,
То по всему расславлю свету я,
Что ты не царский сын, а вор; и будет
Тогда тебе великий срам и стыд».
210 Повесив голову, Иван-царевич
Пошел туда, где был им Серый Волк
Оставлен. Серый Волк ему сказал:
«Напрасно же меня, Иван-царевич,
Ты не послушался; но пособить
Уж нечем; будь вперед умней; поедем
За тридевять земель к царю Афрону».
И Серый Волк быстрее всякой птицы
Помчался с седоком; и к ночи в царство
Царя Афрона прибыли они,
220 И у дверей конюшни царской там
Остановились. — «Ну, Иван-царевич,
Послушай, — Серый Волк сказал, — войди
В конюшню; конюха спят крепко; ты
Легко из стойла выведешь коня
Золотогрива; только но бери
Его уздечки; снова попадешь в беду».
В конюшню царскую Иван-царевич
Вошел и вывел он коня из стойла;
Но на беду, взглянувши на уздечку,
230 Прельстился ею так, что позабыл
Совсем о том, что Серый Волк сказал,
И снял с гвоздя уздечку. Но и к ней
Проведены отвсюду были струны;
Все зазвенело; конюха вскочили;
И был с конем Иван-царевич пойман,
И привели его к царю Афрону.
И царь Афрон спросил сурово: «Кто ты?»
Ему Иван-царевич то ж в ответ
Сказал, что и царю Далмату. Царь
240 Афрон ответствовал: «Хороший ты
Царевич! Так ли должно поступать
Царевичам? И царское ли дело
Шататься по ночам и воровать
Коней? С тебя я буйную бы мог
Снять голову; но молодость твою
Мне жалко погубить; да и коня
Золотогрива дать я соглашусь,
Лишь поезжай за тридевять земель
Ты в тридесятое отсюда царство
250 Да привези оттуда мне царевну
Прекрасную Елену, дочь царя
Могучего Касима; если ж мне
Ее не привезешь, то я везде расславлю,
Что ты ночной бродяга, плут и вор».
Опять, повесив голову, пошел
Туда Иван-царевич, где его
Ждал Серый Волк. И Серый Волк сказал:
«Ой ты, Иван-царевич! Если б я
Тебя так не любил, здесь моего бы
260 И духу не было. Ну, полно охать,
Садися на меня, поедем с Богом
За тридевять земель к царю Касиму;
Теперь мое, а не твое уж дело».
И Серый Волк опять скакать с Иваном-
Царевичем пустился. Вот они
Проехали уж тридевять земель,
И вот они уж в тридесятом царстве;
И Серый Волк, ссадив с себя Ивана-
Царевича, сказал: «Недалеко
270 Отсюда царский сад; туда один
Пойду я; ты ж меня дождись под этим
Зеленым дубом». Серый Волк пошел,
И перелез через ограду сада,
И закопался в куст, и там лежал
Не шевелясь. Прекрасная Елена
Касимовна — с ней красные девицы,
И мамушки, и нянюшки — пошла
Прогуливаться в сад; а Серый Волк
Того и ждал: приметив, что царевна,
280 От прочих отделяся, шла одна,
Он выскочил из-под куста, схватил
Царевну, за спину ее свою
Закинул и давай Бог ноги. Страшный
Крик подняли и красные девицы,
И мамушки, и нянюшки; и весь
Сбежался двор, министры, камергеры
И генералы; царь велел собрать
Охотников и всех спустить своих

Собак борзых и гончих — все напрасно:

290 Уж Серый Волк с царевной и с Иваном-
Царевичем был далеко, и след
Давно простыл; царевна же лежала
Без всякого движенья у Ивана-
Царевича в руках (так Серый Волк
Ее, сердечную, перепугал).
Вот понемногу начала она
Входить в себя, пошевелилась, глазки
Прекрасные открыла и, совсем
Очнувшись, подняла их на Ивана-
300 Царевича и покраснела вся,
Как роза алая; и с ней Иван-
Царевич покраснел, и в этот миг
Она и он друг друга полюбили
Так сильно, что ни в сказке рассказать,
Ни описать пером того не можно.
И впал в глубокую печаль Иван-
Царевич: крепко, крепко не хотелось
С царевною Еленою ему
Расстаться и ее отдать царю
310 Афрону; да и ей самой то было
Страшнее смерти. Серый Волк, заметив
Их горе, так сказал: «Иван-царевич,
Изволишь ты кручиниться напрасно;
Я помогу твоей кручине: это
Не служба-службишка; прямая служба
Ждет впереди». И вот они уж в царстве
Царя Афрона. Серый Волк сказал:
«Иван-царевич, здесь должны с уменьем
Мы поступить: я превращусь в царевну;
320 А ты со мной явись к царю Афрону.
Меня ему отдай и, получив
Коня Золотогрива, поезжай вперед
С Еленою Касимовной; меня вы
Дождитесь в скрытном месте; ждать же вам
Не будет скучно». Тут, ударясь оземь,
Стал Серый Волк царевною Еленой
Касимовной. Иван-царевич, сдав
Его с рук на руки царю Афрону
И получив коня Золотогрива,
330 На том коне стрелой пустился в лес,
Где настоящая его ждала
Царевна. Во дворце ж царя Афрона
Тем временем готовилася свадьба:
И в тот же день с невестой царь к венцу
Пошел; когда же их перевенчали
И молодой был должен молодую
Поцеловать, губами царь Афрон
С шершавою столкнулся волчьей мордой,
И эта морда за нос укусила
340 Царя, и не жену перед собой
Красавицу, а волка царь Афрон
Увидел; Серый Волк недолго стал
Тут церемониться: он сбил хвостом
Царя Афрона с ног и прянул в двери.
Все принялись кричать: «Держи, держи!
Лови, лови!» Куда ты! Уж Ивана-
Царевича с царевною Еленой
Давно догнал проворный Серый Волк;
И уж, сошед с коня Золотогрива,
350 Иван-царевич пересел на Волка,
И уж вперед они опять, как вихри,
Летели. Вот приехали и в царство
Далматово они. И Серый Волк
Сказал: «В коня Золотогрива
Я превращусь, и ты, Иван-царевич,
Меня отдав царю и взяв жар-птицу,
По-прежнему с царевною Еленой
Ступай вперед; я скоро догоню вас». [4]
Так все и сделалось, как Волк устроил.
360 Немедленно велел Золотогрива
Царь оседлать, и выехал на нем
Он с свитою придворной на охоту;
И впереди у всех он поскакал
За зайцем; все придворные кричали:
«Как молодецки скачет царь Далмат!»
Но вдруг из-под него на всем скаку
Юркнул шершавый Волк, и царь Далмат,
Перекувырнувшись с его спины,
Вмиг очутился головою вниз,
370 Ногами вверх, и, по плеча ушедши
В распаханную землю, упирался
В нее руками, и, напрасно силясь
Освободиться, в воздухе болтал
Ногами; вся к нему тут свита
Скакать пустилася; освободили
Царя; потом все принялися громко
Кричать: «Лови, лови! Трави, трави!»
Но было некого травить; на Волке
Уже по-прежнему сидел Иван-
380 Царевич; на коне ж Золотогриве
Царевна, и под ней Золотогрив
Гордился и плясал; не торопясь,
Большой дорогою они шажком
Тихонько ехали; и мало ль, долго ль
Их длилася дорога — наконец
Они доехали до места, где Иван-
Царевич Серым Волком в первый раз
Был встречен; и еще лежали там
Его коня белеющие кости;
390 И Серый Волк, издохнув, сказал Ивану-
Царевичу: «Теперь, Иван-царевич,
Пришла пора друг друга нам покинуть;
Я верою и правдою доныне
Тебе служил, и ласкою твоею
Доволен, и, покуда жив, тебя
Не позабуду; здесь же на прощанье
Хочу тебе совет полезный дать:
Будь осторожен, люди злы; и братьям
Родным не верь. Молю усердно Бога,
400 Чтоб ты домой доехал без беды
И чтоб меня обрадовал приятным
Известьем о себе. Прости, Иван-
Царевич». С этим словом Волк исчез.
Погоревав о нем, Иван-царевич,
С царевною Еленой на седле,
С жар-птицей в клетке за плечами, дале
Поехал на коне Золотогриве,
И ехали они дня три, четыре; [5]
И вот, подъехавши к границе царства,
410 Где властвовал премудрый царь Демьян
Данилович, увидели богатый
Шатер, разбитый на лугу зеленом;
И из шатра к ним вышли… кто же? Клим
И Петр царевичи. Иван-царевич
Выл встречею такою несказанно
Обрадован; а братьям в сердце зависть
Змеей вползла, когда они жар-птицу
С царевною Еленой у Ивана-
Царевича увидели в руках:
420 Была им мысль несносна показаться
Без ничего к отцу, тогда как брат
Меньшой воротится к нему с жар-птицей,
С прекрасною невестой и с конем
Золотогривом, и еще получит
Полцарства по приезде; а когда
Отец умрет, и все возьмет в наследство.
И вот они замыслили злодейство:
Вид дружеский принявши, пригласили
Они в шатер свой отдохнуть Ивана-
430 Царевича с царевною Еленой
Прекрасною. Без подозренья оба
Вошли в шатер. Иван-царевич, долгой
Дорогой утомленный, лег и скоро
Заснул глубоким сном; того и ждали
Злодеи братья: мигом острый меч
Они ему вонзили в грудь, и в поле
Его оставили, и, взяв царевну,
Жар-птицу и коня Золотогрива,
Как добрые, отправилися в путь.
440 А между тем, недвижим, бездыханен,
Облитый кровью, на́ поле широком [6]
Лежал Иван-царевич. Так прошел
Весь день; уже склоняться начинало
На запад солнце; поле было пусто;
И уж над мертвым с черным вороненком
Носился, каркая и распустивши
Широко крылья, хищный ворон. — Вдруг,
Откуда ни возьмись, явился Серый
Волк: он, беду великую почуяв,
450 На помощь подоспел; еще б минута,
И было б поздно. Угадав, какой
Был умысел у ворона, он дал
Ему на мертвое спуститься тело;
И только тот спустился, разом цап
Его за хвост; закаркал старый ворон.
«Пусти меня на волю, Серый Волк», —
Кричал он. — «Не пущу, — тот отвечал, —
Пока не принесет твой вороненок
Живой и мертвой мне воды!» И ворон
460 Велел лететь скорее вороненку
За мертвою и за живой водою.
Сын полетел, а Серый Волк, отца
Порядком скомкав, с ним весьма учтиво
Стал разговаривать, и старый ворон
Довольно мог ему порассказать
О том, что он видал в свой долгий век
Меж птиц и меж людей. И слушал
Его с большим вниманьем Серый Волк,
И мудрости его необычайной
470 Дивился, но, однако, все за хвост
Его держал и иногда, чтоб он
Не забывался, мял его легонько
В когтистых лапах. Солнце село; ночь
Настала и прошла; и занялась
Заря, когда с живой водой и мертвой
В двух пузырьках проворный вороненок
Явился. Серый Волк взял пузырьки
И ворона-отца пустил на волю.
Потом он с пузырьками подошел
480 К лежавшему недвижимо Ивану-
Царевичу: сперва его он мертвой
Водою вспрыснул — и в минуту рана
Его закрылася, окостенелость
Пропала в мертвых членах, заиграл
Румянец на щеках; его он вспрыснул
Живой водой — и он открыл глаза,
Пошевелился, потянулся, встал
И молвил: «Как же долго проспал я?»
«И вечно бы тебе здесь спать, Иван-
490 Царевич, — Серый Волк сказал, — когда б
Не я; теперь тебе прямую службу
Я отслужил; но эта служба, знай,
Последняя; отныне о себе
Заботься сам. А от меня прими
Совет и поступи, как я тебе скажу.
Твоих злодеев братьев нет уж боле
На свете; им могучий чародей
Кощей бессмертный голову обоим
Свернул, и этот чародей навел
500 На ваше царство сон; и твой родитель
И подданные все его теперь
Непробудимо спят; твою ж царевну
С жар-птицей и конем Золотогривом
Похитил вор Кощей; все трое
Заключены в его волшебном замке.
Но ты, Иван-царевич, за свою
Невесту ничего не бойся; злой
Кощей над нею власти никакой
Иметь не может: сильный талисман
510 Есть у царевны; выйти ж ей из замка
Нельзя; ее избавит только смерть
Кощеева; а как найти ту смерть, и я
Того не ведаю; об этом Баба
Яга одна сказать лишь может. Ты,
Иван-царевич, должен эту Бабу
Ягу найти; она в дремучем, темном лесе,
В седом, глухом бору живет в избушке
На курьих ножках; в этот лес еще
Никто следа не пролагал; в него
520 Ни дикий зверь не заходил, ни птица
Не залетала. Разъезжает Баба
Яга по целой поднебесной в ступе,
Пестом железным погоняет, след
Метлою заметает. От нее
Одной узнаешь ты, Иван-царевич,
Как смерть Кощееву тебе достать.
А я тебе скажу, где ты найдешь
Коня, который привезет тебя
Прямой дорогой в лес дремучий к Бабе
530 Яге. Ступай отсюда на восток;
Придешь на луг зеленый; посреди
Его растут три дуба; меж дубами
В земле чугунная зарыта дверь
С кольцом; за то кольцо ты подыми
Ту дверь и вниз по лестнице сойди;
Там за двенадцатью дверями заперт
Конь богатырский; сам из подземелья
К тебе он выбежит; того коня
Возьми и с Богом поезжай; с дороги
540 Он не собьется. Ну, теперь прости,
Иван-царевич; если Бог велит
С тобой нам свидеться, то это будет
Не иначе, как у тебя на свадьбе».
И Серый Волк помчался к лесу; вслед
За ним смотрел Иван-царевич с грустью;
Волк, к лесу подбежавши, обернулся,
В последний раз махнул издалека
Хвостом и скрылся. А Иван-царевич,
Оборотившись на восток лицом,
550 Пошел вперед. Идет он день, идет
Другой; на третий он приходит к лугу
Зеленому; на том лугу три дуба
Растут; меж тех дубов находит он
Чугунную с кольцом железным дверь;
Он подымает дверь; под тою дверью
Крутая лестница; по ней он вниз
Спускается, и перед ним внизу
Другая дверь, чугунная ж, и крепко
Она замком висячим заперта.
560 И вдруг, он слышит, конь заржал; и ржанье
Так было сильно, что, с петлей сорвавшись,
Дверь наземь рухнула с ужасным стуком;
И видит он, что вместе с ней упало
Еще одиннадцать дверей чугунных.
За этими чугунными дверями
Давным-давно конь богатырский заперт
Был колдуном. Иван-царевич свистнул;
Почуяв седока, на молодецкий
Свист богатырский конь из стойла прянул
570 И прибежал, легок, могуч, красив,
Глаза как звезды, пламенные ноздри,
Как туча грива, словом, конь не конь,
А чудо. Чтоб узнать, каков он силой,
Иван-царевич по спине его
Повел рукой, и под рукой могучей
Конь захрапел и сильно пошатнулся,
Но устоял, копыта втиснув в землю;
И человечьим голосом Ивану-
Царевичу сказал он: «Добрый витязь,
580 Иван-царевич, мне такой, как ты,
Седок и надобен; готов тебе
Я верою и правдою служить;
Садися на меня и с Богом в путь наш
Отправимся; на свете все дороги
Я знаю; только прикажи, куда
Тебя везти, туда и привезу».
Иван-царевич в двух словах коню
Все объяснил и, севши на него,
Прикрикнул. И взвился могучий конь,
590 От радости заржавши, на дыбы;
Бьет по крутым бедрам его седок;
И конь бежит, под ним земля дрожит;
Несется выше он дерев стоячих,
Несется ниже облаков ходячих,
И прядает через широкий дол,
И застилает узкий дол хвостом,
И грудью все заграды пробивает,
Летя стрелой и легкими ногами
Былиночки к земле не пригибая,
600 Пылиночки с земли не подымая.
Но, так скакав день целый, наконец
Конь утомился, пот с него бежал
Ручьями, весь был окружен, как дымом,
Горячим паром он. Иван-царевич,
Чтоб дать ему вздохнуть, поехал шагом;
Уж было под вечер; широким полем
Иван-царевич ехал и прекрасным
Закатом солнца любовался. Вдруг
Он слышит дикий крик; глядит… и что же?
610 Два Лешая дерутся на дороге,
Кусаются, брыкаются, друг друга
Рогами тычут. К ним Иван-царевич
Подъехавши, спросил: «За что у вас,
Ребята, дело стало?» — «Вот за что, —
Сказал один. — Три клада нам достались:
Драчун-дубинка, скатерть-самобранка
Да шапка-невидимка — нас же двое;
Как поровну нам разделиться? Мы
Заспорили, и вышла драка; ты
620 Разумный человек; подай совет нам,
Как поступить?» — «А вот как, — им Иван-
Царевич отвечал. — Пущу стрелу,
А вы за ней бегите; с места ж, где
Она на землю упадет, обратно
Пуститесь взапуски ко мне; кто первый
Здесь будет, тот возьмет себе на выбор
Два клада; а другому взять один.
Согласны ль вы?» — «Согласны», — закричали
Рогатые; и стали рядом. Лук
630 Тугой свой натянув, пустил стрелу
Иван-царевич: Лешие за ней
Помчались, выпуча глаза, оставив
На месте скатерть, шапку и дубинку.
Тогда Иван-царевич, взяв под мышку
И скатерть и дубинку, на себя
Надел спокойно шапку-невидимку,
Стал невидим и сам и конь и дале
Поехал, глупым Лешаям оставив
На произвол, начать ли снова драку
640 Иль помириться. Богатырский конь
Поспел еще до захожденья солнца
В дремучий лес, где обитала Баба
Яга. И, въехав в лес, Иван-царевич
Дивится древности его огромных
Дубов и сосен, тускло освещенных
Зарей вечернею; и все в нем тихо:
Деревья все, как сонные, стоят,
Не колыхнется лист, не шевельнется
Былинка; нет живого ничего
650 В безмолвной глубине лесной, ни птицы
Между ветвей, ни в травке червяка;
Лишь слышится в молчанье повсеместном
Гремучий топот конский. Наконец
Иван-царевич выехал к избушке
На курьих ножках. Он сказал: «Избушка,
Избушка, к лесу стань задо́м, ко мне
Стань передо́м». И перед ним избушка
Перевернулась; он в нее вошел;
В дверях остановясь, перекрестился
660 На все четыре стороны, потом,
Как должно, поклонился и, глазами
Избушку всю окинувши, увидел,
Что на полу ее лежала Баба
Яга, уперши ноги в потолок
И в угол голову. Услышав стук
В дверях, она сказала: «Фу! фу! фу!
Какое диво! Русского здесь духу
До этих пор не слыхано слыхо́м,
Не видано видо́м, а нынче русский
670 Дух уж в очах свершается. Зачем
Пожаловал сюда, Иван-царевич?
Неволею иль волею? Доныне
Здесь ни дубравный зверь не проходил,
Ни птица легкая не пролетала,
Ни богатырь лихой не проезжал;
Тебя как Бог сюда занес, Иван-
Царевич?» — «Ах, безмозглая ты ведьма! —
Сказал Иван-царевич Бабе
Яге. — Сначала накорми, напой
680 Меня ты, мо́лодца; да постели
Постелю мне, да выспаться мне дай,
Потом расспрашивай». И тотчас Баба
Яга, поднявшись на ноги, Ивана —
Царевича как следует обмыла
И выпарила в бане, накормила
И напоила, да и тотчас спать
В постелю уложила, так примолвив:
«Спи, добрый витязь; утро мудренее,
Чем вечер; здесь теперь спокойно
690 Ты отдохнешь; нужду ж свою расскажешь
Мне завтра; я, как знаю, помогу».
Иван-царевич, Богу помолясь,
В постелю лег и скоро сном глубоким
Заснул и проспал до полудня. Вставши,
Умывшися, одевшися, он Бабе
Яге подробно рассказал, зачем
Заехал к ней в дремучий лес; и Баба
Яга ему ответствовала так;
«Ах! добрый молодец, Иван-царевич,
700 Затеял ты нешуточное дело;
Но не кручинься, все уладим с Богом;
Я научу, как смерть тебе Кощея
Бессмертного достать; изволь меня
Послушать: на́ море на Окиане,
На острове великом на Буяне
Есть старый дуб; под этим старым дубом
Зарыт сундук, окованный железом;
В том сундуке лежит пушистый заяц;
В том зайце утка серая сидит;
710 А в утке той яйцо; в яйце же смерть
Кощеева. Ты то яйцо возьми
И с ним ступай к Кощею, а когда
В его приедешь замок, то увидишь,
Что змей двенадцатиголовый вход
В тот замок стережет; ты с этим змеем
Не думай драться, у тебя на то
Дубинка есть; она его уймет.
А ты, надевши шапку-невидимку,
Иди прямой дорогою к Кощею
720 Бессмертному; в минуту он издохнет,
Как скоро ты при нем яйцо раздавишь.
Смотри лишь, не забудь, когда назад
Поедешь, взять и гусли-самогуды:
Лишь их игрою только твой родитель
Демьян Данилович и все его
Заснувшее с ним вместе государство
Пробуждены быть могут. Ну, теперь
Прости, Иван-царевич; Бог с тобою;
Твой добрый конь найдет дорогу сам;
730 Когда ж свершишь опасный подвиг свой,
То и меня, старуху, помяни
Не лихом, а добром». Иван-царевич,
Простившись с Бабою Ягою, сел
На доброго коня, перекрестился,
По-молодецки свистнул, конь помчался,
И скоро лес дремучий за Иваном-
Царевичем пропал вдали, и скоро
Мелькнуло впереди чертою синей
На крае неба море Окиан,
740 Вот прискакал и к морю Окиану
Иван-царевич. Осмотрясь, он видит,
Что у моря лежит рыбачий невод
И что в том неводе морская щука
Трепещется. И вдруг ему та щука
По-человечьи говорит: «Иван-
Царевич, вынь из невода меня
И в море брось; тебе я пригожуся».
Иван-царевич тотчас просьбу щуки
Исполнил, и она, хлестнув хвостом
750 В знак благодарности, исчезла в море.
А на море глядит Иван-царевич
В недоумении; на самом крае,
Где небо с ним как будто бы слилося,
Он видит, длинной полосою остров
Буян чернеет; он и недалек;
Но кто туда перевезет? Вдруг конь
Заговорил: «О чем, Иван-царевич,
Задумался? О том ли, как добраться
Нам до Буяна острова? Да что
760 За трудность? Я тебе корабль; сиди
На мне, да крепче за меня держись,
Да не робей, и духом доплывем».
И в гриву конскую Иван-царевич
Рукою впутался, крутые бедра
Коня ногами крепко стиснул; конь
Рассвирепел и, расскакавшись, прянул
С крутого берега в морскую бездну;
На миг и он и всадник в глубине
Пропали; вдруг раздвинулася с шумом
770 Морская зыбь, и вынырнул могучий
Конь из нея с отважным седоком;
И начал конь копытами и грудью
Бить по водам и волны пробивать,
И вкруг него кипела, волновалась,
И пенилась, и брызгами взлетала
Морская зыбь, и сильными прыжками,
Под крепкие копыта загребая
Кругом ревущую волну, как легкий
На парусах корабль с попутным ветром,
780 Вперед стремился конь, и длинный след
Шипящею бежал за ним змеею;
И скоро он до острова Буяна
Доплыл и на берег его отлогий
Из моря выбежал, покрытый пеной.
Не стал Иван-царевич медлить; он,
Коня пустив по шелковому лугу
Ходить, гулять и травку медовую
Щипать, пошел поспешным шагом к дубу,
Который рос у берега морского
790 На высоте муравчатого холма.
И, к дубу подошед, Иван-царевич
Его шатнул рукою богатырской,
Но крепкий дуб не пошатнулся; он
Опять его шатнул — дуб скрыпнул; он
Еще шатнул его и посильнее,
Дуб покачнулся, и под ним коренья
Зашевелили землю; тут Иван-царевич
Всей силою рванул его — и с треском
Он повалился, из земли коренья
800 Со всех сторон, как змеи, поднялися,
И там, где ими дуб впивался в землю,
Глубокая открылась яма. В ней
Иван-царевич кованый сундук
Увидел; тотчас тот сундук из ямы
Он вытащил, висячий сбил замок,
Взял за уши лежавшего там зайца
И разорвал; но только лишь успел
Он зайца разорвать, как из него
Вдруг выпорхнула утка; быстро
810 Она взвилась и полетела к морю;
В нее пустил стрелу Иван-царевич,
И метко так, что пронизал ее
Насквозь; закрякав, кувырнулась утка;
И из нее вдруг выпало яйцо
И прямо в море; и пошло, как ключ,
Ко дну. Иван-царевич ахнул; вдруг,
Откуда ни возьмись, морская щука
Сверкнула на воде, потом юркнула,
Хлестнув хвостом, на дно, потом опять
820 Всплыла и, к берегу с яйцом во рту
Тихохонько приближась, на песке
Яйцо оставила, потом сказала:
«Ты видишь сам теперь, Иван-царевич,
Что я тебе в час нужный пригодилась».
С сим словом щука уплыла. Иван-
Царевич взял яйцо; и конь могучий
С Буяна острова на твердый берег
Его обратно перенес. И дале
Конь поскакал и скоро прискакал
830 К крутой горе, на высоте которой
Кощеев замок был; ее подошва
Обведена была стеной железной;
И у ворот железной той стены
Двенадцатиголовый змей лежал;
И из его двенадцати голов
Всегда шесть спали, шесть не спали, днем
И ночью по два раза для надзора
Сменяясь; а в виду ворот железных
Никто и вдалеке остановиться
840 Не смел; змей подымался, и от зуб
Его уж не было спасенья — он
Был невредим и только сам себя
Мог умертвить: чужая ж сила сладить
С ним никакая не могла. Но конь
Был осторожен; он подвез Ивана-
Царевича к горе со стороны,
Противной воротам, в которых змей
Лежал и караулил; потихоньку
Иван-царевич в шапке-невидимке
850 Подъехал к змею; шесть его голов
Во все глаза по сторонам глядели,
Разинув рты, оскалив зубы; шесть
Других голов на вытянутых шеях
Лежали на земле, не шевелясь,
И, сном объятые, храпели. Тут
Иван-царевич, подтолкнув дубинку,
Висевшую спокойно на седле,
Шепнул ей: «Начинай!» Не стала долго
Дубинка думать, тотчас прыг с седла,
860 На змея кинулась, и ну его
По головам и спящим и не спящим
Гвоздить. Он зашипел, озлился, начал
Туда, сюда бросаться; а дубинка
Его себе колотит да колотит;
Лишь только он одну разинет пасть,
Чтобы ее схватить — ан нет, прошу
Не торопиться, уж она
Ему другую чешет морду; все он
Двенадцать ртов откроет, чтоб ее
870 Поймать, — она по всем его зубам,
Оскаленным как будто напоказ,
Гуляет и все зубы чистит; взвыв
И все носы наморщив, он зажмет
Все рты и лапами схватить дубинку
Попробует — она тогда его
Честит по всем двенадцати затылкам;
Змей в исступлении, как одурелый,
Кидался, выл, кувыркался, от злости
Дышал огнем, грыз землю — все напрасно!
880 Не торопясь, отчетливо, спокойно,
Без промахов, над ним свою дубинка
Работу продолжает, и его,
Как на току усердный цеп, молотит;
Змей наконец озлился так, что начал
Грызть самого себя и, когти в грудь
Себе вдруг запустив, рванул так сильно,
Что разорвался надвое и, с визгом
На землю грянувшись, издох. Дубинка
Работу и над мертвым продолжать
890 Свою, как над живым, хотела; но
Иван-царевич ей сказал: «Довольно!»
И вмиг она, как будто не бывала
Ни в чем, повисла на седле. Иван-
Царевич, у ворот коня оставив
И разостлавши скатерть-самобранку
У ног его, чтоб мог усталый конь
Наесться и напиться вдоволь, сам
Пошел, покрытый шапкой-невидимкой,
С дубинкою на всякий случай и с яйцом
900 В Кощеев замок. Трудновато было
Карабкаться ему на верх горы;
Вот наконец добрался и до замка
Кощеева Иван-царевич. Вдруг
Он слышит, что в саду недалеко
Играют гусли-самогуды; в сад
Вошедши, в самом деле он увидел,
Что гусли на дубу висели и играли
И что под дубом тем сама Елена
Прекрасная сидела, погрузившись
910 В раздумье. Шапку-невидимку снявши,
Он тотчас ей явился и рукою
Знак подал, чтоб она молчала. Ей
Потом он на ухо шепнул: «Я смерть
Кощееву принес; ты подожди
Меня на этом месте; я с ним скоро
Управлюся и возвращусь; и мы
Немедленно уедем». Тут Иван-
Царевич, снова шапку-невидимку
Надев, хотел идти искать Кощея
920 Бессмертного в его волшебном замке,
Но он и сам пожаловал. Приближась,
Он стал перед царевною Еленой
Прекрасною и начал попрекать ей
Ее печаль и говорить: «Иван-
Царевич твой к тебе уж не придет;
Его уж нам не воскресить. Но чем же
Я не жених тебе, скажи сама,
Прекрасная моя царевна? Полно ж
Упрямиться, упрямство не поможет;
930 Из рук моих оно тебя не вырвет;
Уж я…» Дубинке тут шепнул Иван-
Царевич: «Начинай!» И принялась
Она трепать Кощею спину. С криком,
Как бешеный, коверкаться и прыгать
Он начал, а Иван-царевич, шапки
Не сняв, стал приговаривать: «Прибавь,
Прибавь, дубинка; поделом ему,
Собаке: не воруй чужих невест;
Не докучай своею волчьей харей
940 И глупым сватовством своим прекрасным
Царевнам; злого сна не наводи
На царства! Крепче бей его, дубинка!» —
«Да где ты! Покажись! — кричал Кощей. —
Кто ты таков?» — «А вот кто!» — отвечал
Иван-царевич, шапку-невидимку
Сняв с головы своей, и в то ж мгновенье
Ударил оземь он яйцо; оно
Разбилось вдребезги; Кощей бессмертный
Перекувырнулся и околел.
950 Иван-царевич из саду с царевной
Еленою Прекрасной вышел, взять
Не позабывши гусли-самогуды,
Жар-птицу и коня Золотогрива.
Когда ж они с крутой горы спустились
И, севши на коней, в обратный путь
Поехали, гора, ужасно затрещав,
Упала с замком, и на месте том
Явилось озеро, и долго черный
Над ним клубился дым, распространяясь
960 По всей окрестности с великим смрадом.
Тем временем Иван-царевич, дав
Коням на волю их везти, как им
Самим хотелось, весело с прекрасной
Невестой ехал. Скатерть-самобранка
Усердно им дорогою служила,
И был всегда готов им вкусный завтрак,
Обед и ужин в надлежащий час:
На мураве душистой утром, в полдень
Под деревом густовершинным, ночью
970 Под шелковым шатром, который был
Всегда из двух отдельных половин
Составлен. И за каждой их трапезой
Играли гусли-самогуды; ночью
Светила им жар-птица, а дубинка
Стояла на часах перед шатром;
Кони же, подружась, гуляли вместе,
Каталися по бархатному лугу,
Или траву росистую щипали,
Иль, голову кладя поочередно
980 Друг другу на спину, спокойно спали.
Так ехали они путем-дорогой
И наконец приехали в то царство,
Которым властвовал отец Ивана-
Царевича, премудрый царь Демьян
Данилович. И царство все, от самых
Его границ до царского дворца,
Объято было сном непробудимым;
И где они ни проезжали, все
Там спало; на поле перед сохой
990 Стояли спящие волы; близ них
С своим бичом, взмахнутым и заснувшим
На взмахе, пахарь спал; среди большой
Дороги спал ездок с конем, и пыль,
Поднявшись, сонная, недвижным клубом
Стояла; в воздухе был мертвый сон;
На деревах листы дремали молча;
И в ветвях сонные молчали птицы;
В селеньях, в городах все было тихо,
Как будто в гробе: люди по домам,
1000 На улицах, гуляя, сидя, стоя,
И с ними всё: собаки, кошки, куры,
В конюшнях лошади, в закутах овцы,
И мухи на стенах, и дым в трубах —
Все спало. Так в отцовскую столицу
Иван-царевич напоследок прибыл
С царевною Еленою Прекрасной.
И, на широкий взъехав царский двор,
Они на нем лежащие два трупа
Увидели: то были Клим и Петр
1010 Царевичи, убитые Кощеем.
Иван-царевич, мимо караула,
Стоявшего в параде сонным строем,
Прошед, по лестнице новел невесту
В покои царские. Был во дворце,
По случаю прибытия двух старших
Царевых сыновей, богатый пир
В тот самый час, когда убил обоих
Царевичей и сон на весь народ
Навел Кощей: весь пир в одно мгновенье
1020 Тогда заснул, кто как сидел, кто как
Ходил, кто как плясал; и в этом сне
Еще их всех нашел Иван-царевич;
Демьян Данилович спал стоя; подле
Царя храпел министр его двора
С открытым ртом, с некопченным во рту
Докладом; и придворные чины,
Все вытянувшись, сонные стояли
Перед царем, уставив на него
Свои глаза, потухшие от сна,
1030 С подобострастием на сонных лицах,
С заснувшею улыбкой на губах.
Иван-царевич, подошед с царевной
Еленою Прекрасною к царю,
Сказал: «Играйте, гусли-самогуды»;
И заиграли гусли-самогуды…
Вдруг все очнулось, все заговорило,
Запрыгало и заплясало; словно
Ни на минуту не был прерван пир.
А царь Демьян Данилович, увидя,
1040 Что перед ним с царевною Еленой
Прекрасною стоит Иван-царевич,
Его любимый сын, едва совсем
Не обезумел: он смеялся, плакал,
Глядел на сына, глаз не отводя,
И целовал его, и миловал,
И напоследок так развеселился,
Что руки в боки, и пошел плясать
С царевною Еленою Прекрасной.
Потом он приказал стрелять из пушек,
1050 Звонить в колокола и бирючам
Столице возвестить, что возвратился
Иван-царевич, что ему полцарства
Теперь же уступает царь Демьян
Данилович, что он наименован
Наследником, что завтра брак его
С царевною Еленою свершится
В придворной церкви и что царь Демьян
Данилович весь свой народ зовет
На свадьбу к сыну, всех военных, статских,
1060 Министров, генералов, всех дворян
Богатых, всех дворян мелкопоместных,
Купцов, мещан, простых людей и даже
Всех нищих. И на следующий день
Невесту с женихом повел Демьян
Данилович к венцу; когда же их
Перевенчали, тотчас поздравленье
Им принесли все знатные чины
Обоих полов; а народ на площади
Дворцовой той порой кипел, как море;
1070 Когда же вышел с молодыми царь
К нему на золотой балкон, от крика:
«Да здравствует наш государь Демьян
Данилович с наследником Иваном —
Царевичем и с дочерью царевной
Еленою Прекрасною!» все зданья
Столицы дрогнули и от взлетевших
На воздух шапок Божий день затмился.
Вот на обед все званные царем
Сошлися гости — вся его столица;
1080 В домах осталися одни больные
Да дети, кошки и собаки. Тут
Свое проворство скатерть-самобранка
Явила: вдруг она на целый город
Раскинулась; сама собою площадь
Уставилась столами, и столы
По улицам в два ряда протянулись;
На всех столах сервиз был золотой,
И не стекло, хрусталь; а под столами
Шелковые ковры повсюду были
1090 Разостланы; и всем гостям служили
Гейдуки в золотых ливреях. Был
Обед такой, какого никогда
Никто не слыхивал: уха, как жидкий
Янтарь, сверкавшая в больших кастрюлях;
Огромножирные, длиною в сажень
Из Волги стерляди на золотых
Узорных блюдах; кулебяка с сладкой
Начинкою, с груздями гуси, каша
С сметаною, блины с икрою свежей
1100 И крупной, как жемчуг, и пироги
Подовые, потопленные в масле;
А для питья шипучий квас в хрустальных
Кувшинах, мартовское пиво, мед
Душистый и вино из всех земель:
Шампанское, венгерское, мадера,
И ренское, и всякие наливки —
Короче молвить, скатерть-самобранка
Так отличилася, что было чудо.
Но и дубинка не лежала праздно:
1110 Вся гвардия была за царский стол
Приглашена, вся даже городская
Полиция — дубинка молодецки
За всех одна служила: во дворце
Держала караул; она ж ходила
По улицам, чтоб наблюдать везде
Порядок: кто ей пьяный нападался,
Того она толкала в спину прямо
На съезжую; кого ж в пустом где доме
За кражею она ловила, тот
1120 Был так отшлепан, что от воровства
Навеки отрекался и вступал
В путь добродетели — дубинка, словом,
Неимоверные во время пира
Царю, гостям и городу всему
Услуги оказала. Между тем
Все во дворце кипело, гости ели
И пили так, что с их румяных лиц
Катился пот; тут гусли-самогуды
Явили все усердие свое:
1130 При них не нужен был оркестр, и гости
Уж музыки наслышались такой,
Какая никогда им и во сне
Не грезилась. Но вот, когда, наполнив
Вином заздравный кубок, царь Демьян
Данилович хотел провозгласить
Сам многолетье новобрачным, громко
На площади раздался трубный звук;
Все изумились, все оторопели;
Царь с молодыми сам идет к окну,
1140 И что же их является очам?
Карета в восемь лошадей (трубач
С трубою впереди) к крыльцу дворца
Сквозь улицу толпы народной скачет;
И та карета золотая; козлы
С подушкою и бархатным покрыты
Наметом; назади шесть гейдуков;
Шесть скороходов по бокам; ливреи
На них из серого сукна, по швам
Басоны; на каретных дверцах герб:
1150 В червленом поле волчий хвост под графскою
Короной. В карету заглянув,
Иван-царевич закричал: «Да это
Мой благодетель Серый Волк!» Его
Встречать бегом он побежал. И точно,
Сидел в карете Серый Волк; Иван-
Царевич, подскочив к карете, дверцы
Сам отворил, подножку сам откинул
И гостя высадил; потом он, с ним
Поцеловавшись, взял его за лапу,
1160 Ввел во дворец и сам его царю
Представил. Серый Волк, отдав поклон
Царю, осанисто на задних лапах
Всех обошел гостей, мужчин и дам,
И всем, как следует, по комплименту
Приятному сказал; он был одет
Отлично: красная на голове
Ермолка с кисточкой, под морду лентой
Подвязанная; шелковый платок
На шее; куртка с золотым шитьем;
1170 Перчатки лайковые с бахромою;
Перепоясанные тонкой шалью
Из алого атласа шаровары;
Сафьянные на задних лапах туфли,
И на хвосте серебряная сетка
С жемчужной кистью — так был Серый Волк
Одет. И всех своим он обхожденьем
Очаровал; не только что простые
Дворяне маленьких чинов и средних,
Но и чины придворные, статс-дамы
1180 И фрейлины все были от него
Как без ума. И, гостя за столом
С собою рядом посадив, Демьян
Данилович с ним кубком в кубок стукнул
И возгласил здоровье новобрачным,
И пушечный заздравный грянул залп.
Пир царский и народный продолжался
До темной ночи; а когда настала
Ночная тьма, жар-птицу на балконе
В ее богатой клетке золотой
1190 Поставили, и весь дворец, и площадь,
И улицы, кипевшие народом,
Яснее дня жар-птица осветила.
И до утра столица пировала,
Был ночевать оставлен Серый Волк;
Когда же на другое утро он,
Собравшись в путь, прощаться стал с Иваном-
Царевичем, его Иван-царевич
Стал уговаривать, чтоб он у них
Остался на житье, и уверял,
1200 Что всякую получит почесть он,
Что по дворце дадут ему квартиру,
Что будет он по чину в первом классе,
Что разом все получит ордена,
И прочее. Подумав, Серый Волк
В знак своего согласия Ивану-
Царевичу дал лапу, и Иван-
Царевич так был тронут тем, что лапу
Поцеловал. И во дворце стал жить
Да поживать по-царски Серый Волк. — [7]
1210 Вот наконец по долгом, мирном, славном
Владычестве, премудрый царь Демьян
Данилович скончался, на престол
Взошел Иван Демьянович; с своей
Царицей он до самых поздних лет
Достигнул, и Господь благословил
Их многими детьми; а Серый Волк
Душою в душу жил с царем Иваном
Демьяновичем, нянчился с его
Детьми, сам, как дитя, резвился с ними,
1220 Меньшим рассказывал нередко сказки,
А старших выучил читать, писать
И арифметике, и им давал
Полезные для сердца наставленья.
Вот напоследок, царствовав премудро,
И царь Иван Демьянович скончался;
За ним последовал и Серый Волк
В могилу. Но в его нашлись бумагах
Подробные записки обо всем,
Что на своем веку в лесу и свете
1230 Заметил он, и мы из тех записок
Составили правдивый наш рассказ.

Источник


5

Кто написал сказку «Иван Царевич и серый волк»?

12 ответов:



6



0

Сказка Иван-царевич и серый волк была записана русским фольклористом, ученым и писателем А.Н. Афанасьевым. Она вошла в один из его восьми сборников русских народных сказок, которые в течение нескольких лет записал и издал Александр Николаевич Афанасьев. Если бы не его подвижнический и поистине титанический труд, возможно, для будущих поколений, сокровища русского народа были бы безвозвратно утеряны навсегда. Благодаря его труду, дети и взрослые знают русскую народную сказку «Иван царевич и серый волк», «Царевна-лягушка», «Волшебный конь», «»Несмеяна-царевна», «Волшебное кольцо» и пр.

Многие писатели впоследствии воспользовались текстами изданных Афанасьевым русских народных сказок для создания своих произведений, например:

в афанасьевской сказке «Жар-птица и Василиса-царевна» мы без труда узнаем «Конька-Горбунка» Петра Ершова, а авторская сказка С.Аксакова «Аленький цветочек» вышла из народной сказки «Пёрышко Финиста ясна сокола». Сходный сюжет сказки «Казак и ведьма» прослеживается в известном произведении Н.В. Гоголя «Майская ночь, или Утопленница».



5



0

Сказка про Ивана Царевича и сером волке» считается русской народной, то есть конкретного автора нет. Но эта сказка была, так сказать, писалась вольным переложением многими известными писателями и поэтами. Одним из которых являлся Жуковский Василий Андреевич. Свою версию сказки он написал в виде стихотворения в 1845 году.

Сказку можно прочитать на этом сайте.

текст при наведении



5



0

Добрый день, можно найти очень большое количество сказок, которые написал народ и они называются народными. Автора сказки Иван Царевич и серый волк вы не найдете, так как она как раз народная, поэтому её можно сказать написало большое количество людей.



3



0

Сказку про Ивана-царевича и серого волка придумал народ. И как часто бывает, сюжет этой сказки столь приглянулся различным автором, причем не только сказочникам, что они выполнили свои обработки народного сюжета. В прозе наиболее популярным вариантом этой сказки является история А. Толстого, который часто обращался в своем творчестве к жанру сказки.

В стихах очень любим вариант сказки предложенный В. Жуковским.



3



0

Основой для такой сказки как «Иван Царевич и серый волк» является народное творчество, то есть эта сказка относится к русским-народным творениям. А вот уже некоторые авторы просто брали эту сказку за основу и переписывали её на свой лад. Таким авторам, например был Василий Андреевич Жуковский.



2



0

Во-первых это народная сказка, автор получается народ, но есть такая же сказка у Василия Андреевича Жуковского, уже в стихах, конечно. И наш современник Эдуард Успенский написал сказку «Иван-царский сын и серый волк», но основа народная.



1



0

Иван -и Серый волк-это русская народная сказка, автором является народ.Есть много вариантов этой сказки.



1



0

«Сказка Иван-Царевич и Серый волк» — это произведение русского фольклора. Автором этой сказки является народ. Произведения фольклора пришли к нам из глубины веков.

Мы знаем эту сказку в авторстве А. Толстого, В.А. Жуковского, которые создали свой вариант сказки.



0



0

Это русско-народная сказка. Следовательно, автор неизвестен



0



0

Конечно, сказку «Иван-царевич и Серый волк» написал или вернее сказать придумал русский народ в то время, когда не было разделения на русский, украинцев и белорусов, ну а потом многие писатели и художники по своему изобразили некоторые моменты этой сказки, настолько любимой народом.Многие образы этой сказки как бы сами собой стали образцами лучшего литературного вкуса народа, а судьба главного героя переходила из сказки в сказку и стала судьбоносной для многих русских народных и волшебных сказок.



0



0

Одного конкретного автора у сказки «Иван царевич и серый волк» изначально не было, по крайней мере никто не знает, кому первому пришел в голову такой сюжет. Позже по мотивам народной сказки появились сказочные тексты, авторы которых были Толстой, Ершов, Жуковский и некоторые другие.

Произведение очень популярно до сих пор, много раз экранизировано, иллюстрировано и переделано.



0



0

Скорее всего на этот вопрос невозможно ответить прямо, если не сказать что авторство — народное.

Истории известно множество сказок по сочинениям русского народа.

Также многие могут знать данное произведение под авторством знаменитого Толстого или Жуковского.

Читайте также

Сказка «Волк и семеро козлят» является любимой сказкой многих. Поэтому умение нарисовать волка из сказки, конечно, пригодится.

Нарисовать такого героя, как волк из сказки «Волк и семеро козлят» не сложно, если руководствоваться схемой приведенной ниже.

Сначала работаем простым карандашом. Начинаем рисунок с головы волка.

Рисуем круг, ушки на макушке и острый нос.

Рисуем ещё два круга ниже, затем соединяем их плавными линиями.

Рисуем хвост и лапы.

Затем приступаем к изображению морды и рисуем шерсть.

Прорисовываем шерсть на поверхности всего тела волка и стираем ненужные линии.

Вот пример рисунка с волком к сказке.

В русской народной сказке лиса научила волка ловить рыбу у проруби хвостом, чтобы рыбка цеплялась за хвост и ее можно было бы вытянуть.

Послушался волк совета лисы, так и сделал и сидел у проруби до рассвета, при этом проговаривал про себя то, чему она его научила:

NmXhaeXeyMuTEbbJgFtvPG7Dp0KrD4u.png

Правильный ответ третий, «С». Волк проговаривал, чтобы ловилась на хвост рыбка разная и большая, и маленькая.

Так и ушел бы волк ни с чем, если бы на рассвете не прибежали бабы, не увидели бы «серого» и стали кричать, размахивать руками. Пришлось ему срочно убегать, а хвост так и остался, застряв в проруби!

Недавно перечитывала эту сказку для другого вопроса, так что еще хорошо помню. Когда шел царевич по лесу за клубочком, в поисках царевны, он встретил сначала медведя и хотел его убить, но медведь ему сказал, чтобы не убивал, так как он ему еще пригодится. Потом встретил зайца, с ним была таже история. Потом увидел на земле щуку и спас ее. За это они все отблагодарили царевича и помогли ему. Медведь выворотил дерево из земли на котором сундук висел, заяц помог разорвать зайца из сундука, а вот щука достала яйцо из моря.

В этой сказке не помогала только — ЛИСА.

«Серая Шейка» небольшая, трогательная история про уточку со сломанным крылом. Автор- Дмитрий Наркисович Мамин- Сибиряк.

Сказка эта относится к числу народных. Честно говоря, внучке своей я бы её читать не решилась. Сами посудите: сильный, смелый молодой купеческий сын, отправляется странствовать, потому что захотелось ему «страсти изведать».

Мертвецов он не боится. Одного снял с дерева, взял с собой в повозку, а потом кромсает его ножом, чтобы напугать разбойников.

Другого мертвеца заставляет доставить ему царскую дочь, на которой потом женился.

А напугали его ерши, которых ему за пазуху положили рыбаки по просьбе купеческой матери, чтобы отвадить сына от рыбалки. Тут, как ерши у него сонного затрепыхались, наш бесстрашный герой «впервые узнал, что такое страх», свалился в воду и чуть не утонул.

Бросил ли он своё увлечение рыбалкой, в сказке не говорится, но, наверно, решил оставить эту забаву.

Источник

Читательский дневник по русской народной сказке «Иван Царевич и Серый Волк»

Автор: народ

Название произведения: «Иван Царевич и Серый Волк»

Число страниц: 8

Жанр: сказка

Главные герои: Иван, Серый Волк, Берендей.

Второстепенные герои: братья, Елена, Афрон, Кусман.

Характеристика главных героев:

Иван-царевич — смелый, но глупый.

Не выполнял до конца наставления Волка.

Был слишком самоуверен и самостоятелен.

Серый Волк — добрый и находчивый.

Помог царевичу раздобыть все богатства.

Верный и преданный.

Берендей — царь, отец братьев. Добрый, но рачительный.

Тоскует, если что-то теряет.

Характеристика второстепенных героев:

Старшие братья — хитрые и ловкие.

Убили родного брата и все награды забрали себе.

Елена — красавица. Молчаливая.

Афрон и Кусман — цари. Жадные. Думали о личной выгоде.

Краткое содержание сказки «Иван царевич и Серый Волк»

Некто повадился воровать яблоки в саду царя Берендея.

Старшие братья не нашли вора, а младший успел поймать перо Жар-птицы.

Берендей отправил сыновей за птицей.

Коня царевича съел Серый Волк.

Волк решил отплатить Ивану добром и рассказал, как добыть жар-птицу.

Но Иван не послушал совета и его поймал царь Афрон.

Он отправил Ивана за конём.

Волк снова сказал, как поймать коня, но Иван опять не послушался.

Его поймал царь Кусман и отправил за Еленой.

Тут уж Иван послушал Волка и украл Елену.

Волк превращался в девушку и коня, чтобы обмануть царей.

Иван получил всё и поехал домой. Но старшие братья убили младшего и забрали добычу.

С помощью ворона Волк оживил царевича и растерзал братьев.

Иван вернулся домой и женился на Елене.

План сказки:

  1. Царь и его семья.
  2. Пропажа яблок.
  3. Поиски необычной птицы.
  4. Встреча с Серым Волком.
  5. У царя Афрона.
  6. У царя Кусмана.
  7. Похищение Елены.
  8. Обман волка.
  9. Предательство старших братьев.
  10. Живая вода.
  11. Братья наказаны.
  12. Свадьба.

Детский рисунок-иллюстрация

Детский рисунок - иллюстрация по русской народной сказке «Иван Царевич и Серый Волк»

Основная мысль сказки «Иван царевич и Серый Волк»

Главная мысль сказки в том, что если есть друг, трудности решаются намного легче.

Основная идея сказки в том, что помогая другим, мы вправе рассчитывать на ответную благодарность.

Чему учит произведение:

Сказка учит отвечать добром на добро.

Учит верности и преданности.

Учит слушать умных советов.

Учит не быть жадными и корыстными.

Краткий отзыв по произведению «Иван царевич и Серый Волк» для читательского дневника:

Прочитав эту сказку, я подумала о том, что иметь такого хорошего и надёжного друга, каким оказался Волк, ни отказался бы никто.

Именно благодаря Волку царевич сумел не только найти всё желаемое, но и сохранить жизнь.

И я поражалась долготерпению Волка, который раз за разом вытаскивал царевича из неприятных ситуаций.

Это очень интересная, увлекательная и волшебная сказка.

В ней говорится не только о борьбе героя со злом, но и верной дружбе, о предательстве и возмездии.

Мне очень нравится Волк, главный герой этой сказки.

Он заслужил почёт и уважение, был умным, находчивым и опытным.

Если бы Иван его сразу послушался, он не пережил бы и половины опасностей, но и не получил бы в жены прекрасную Елену.

Я всем рекомендую прочитать эту сказку и подумать о том, что к умным советам всегда следует прислушиваться.

Но поступать всё-таки нужно по-своему.

Иногда это приводит к беде, но чаще в неожиданным и приятным результатам.

Пословицы к сказке:

  • Добрый друг лучше ста родственников.
  • Умный товарищ — половина дороги.
  • Верный друг лучше сотни слуг.
  • Долг платежом красен.

Словарь неизвестных слов:

  • Похитник — вор.
  • Смыкать — закрывать.
  • Пригорюнился — опечалился.
  • Чудится — кажется.

Отрывок, поразивший меня больше всего:

Только Иван-царевич заснул, наезжают на него его братья.

Ездили они по другим землям, искали Жар-птицу, вернулись с пустыми руками.

Наехали и видят — у Ивана-царевича всё добыто.

Вот они и сговорились:

— Давай убьём брата, добыча вся будет наша.

Решились и убили Ивана-царевича.

Сели на златогривого коня, взяли Жар-птицу, посадили на коня Елену Прекрасную и устрашили её:

— Дома не сказывай ничего!

Ещё читательские дневники по русским народным сказкам:

  • «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка»
  • «Сивка-Бурка»
  • «Волшебное кольцо»
  • «Летучий корабль»
  • «Гуси-лебеди»
  • «По щучьему велению»
  • «Царевна-лягушка»
  • «Семь Симеонов»
  • «Бой на Калиновом мосту»
  • «Финист Ясный Сокол»
  • «Баба-яга»
  • «Кощей Бессмертный»
  • «Царевна Несмеяна»

Библиотека читательских дневников автора пополняется.

Источник

Сказка об Иване-царевиче и Сером Волке

Про­слу­шать сти­хо­тво­ре­ние34:50

Дав­ным-давно был в неко­то­ром царстве
Могу­чий царь, по имени Демьян
Дани­ло­вич. Он цар­ство­вал премудро;
И было у него три сына: Клим-
Царе­вич, Петр-царе­вич и Иван-
Царе­вич. Да еще был у него
Пре­крас­ный сад, и чуд­ная росла
В саду том яблоня; всё золотые
Роди­лись яблоки на ней. Но вдруг
В тех ябло­ках царе­вых оказался
Вели­кий недо­чет; и царь Демьян
Дани­ло­вич был так тем опечален,
Что поху­дел, лишился аппетита
И впал в бес­сон­ницу. Вот наконец,
При­звав к себе своих трех сыновей,
Он им ска­зал: «Сер­деч­ные друзья
И сыно­вья мои род­ные, Клим-
Царе­вич, Петр-царе­вич и Иван-
Царе­вич; должно вам теперь большую
Услугу ока­зать мне; в цар­ский сад мой
Пова­дился тас­каться ночью вор;
И золо­тых уж очень много яблок
Про­пало; для меня ж про­пажа эта
Тош­нее смерти. Слу­шайте, друзья:
Тому из вас, кому пой­мать удастся
Под ябло­ней ноч­ного вора, я
Отдам при жизни поло­вину царства;
Когда ж умру, и все ему оставлю
В наслед­ство». Сыно­вья, услы­шав то,
Что им ска­зал отец, уговорились
Пооче­редно в сад ходить, и ночь
Не спать, и вора сто­ро­жить. И первый
Пошел, как скоро ночь настала, Клим-
Царе­вич в сад, и там залег в густую
Траву под ябло­ней, и с полчаса
В ней про­ле­жал, да и заснул так крепко,
Что пол­день был, когда, глаза продрав,
Он под­нялся, во весь зевая рот.
И, воз­вра­тясь, царю Демьяну он
Ска­зал, что вор в ту ночь не приходил.
Дру­гая ночь настала; Петр-царевич
Сел сто­ро­жить под ябло­нею вора;
Он целый час кре­пился, в темноту
Во все глаза гля­дел, но в темноте
Все было пусто; нако­нец и он,
Не одо­лев дре­моты, повалился
В траву и захра­пел на целый сад.
Давно был день, когда проснулся он.
При­шед к царю, ему донес он так же,
Как Клим-царе­вич, что и в эту ночь
Красть цар­ских яблок вор не приходил.
На тре­тью ночь отпра­вился Иван-
Царе­вич в сад по оче­реди вора
Сте­речь. Под ябло­ней он притаился,
Сидел не шеве­лясь, гля­дел прилежно
И не дре­мал; и вот, когда настала
Глу­хая пол­ночь, сад весь облеснуло
Как будто мол­нией; и что же видит
Иван-царе­вич? От востока быстро
Летит жар-птица, огнен­ной звездою
Бле­стя и в день пре­об­ра­щая ночь.
При­жав­шись к яблоне, Иван-царевич
Сидит, не дви­жется, не дышит, ждет:
Что будет? Сев на яблоню, жар-птица
За дело при­ня­лась и нарвала
С деся­ток яблок. Тут Иван-царевич,
Тихо­хонько под­няв­шись из травы,
Схва­тил за хвост воровку; уронив
На землю яблоки, она рванулась
Всей силою и вырвала из рук
Царе­вича свой хвост и улетела;
Однако у него в руках одно
Перо оста­лось, и такой был блеск
От этого пера, что целый сад
Казался огнен­ным. К царю Демьяну
При­шед, Иван-царе­вич доложил
Ему, что вор нашелся и что этот
Вор был не чело­век, а птица; в знак же,
Что правду он ска­зал, Иван-царевич
Почти­тельно царю Демьяну подал
Перо, кото­рое он из хвоста
У вора вырвал. С радо­сти отец
Его рас­це­ло­вал. С тех пор не стали
Красть яблок золо­тых, и царь Демьян
Раз­ве­се­лился, попол­нел и начал
По-преж­нему есть, пить и спать. Но в нем
Жела­нье силь­ное зажглось: добыть
Воровку яблок, чуд­ную жар-птицу.
При­звав к себе двух стар­ших сыновей,
«Дру­зья мои, — ска­зал он, — Клим-царевич
И Петр-царе­вич, вам уже давно
Пора людей уви­деть и себя
Им пока­зать. С моим благословеньем
И с помо­щью гос­под­ней поезжайте
На подвиги и нажи­вите честь
Себе и славу; мне ж, царю, достаньте
Жар-птицу; кто из вас ее достанет,
Тому при жизни я отдам полцарства.
А после смерти все ему оставлю
В наслед­ство». Покло­нясь царю, немедля
Царе­вичи отпра­ви­лись в дорогу.
Немного вре­мени спу­стя пришел
К царю Иван-царе­вич и сказал:
«Роди­тель мой, вели­кий государь
Демьян Дани­ло­вич, поз­воль мне ехать
За бра­тьями; и мне пора людей
Уви­деть, и себя им показать,
И честь себе нажить от них и славу.
Да и тебе, царю, я угодить
Желал бы, для тебя достав жар-птицу.
Роди­тель­ское мне благословенье
Дай и поз­воль пуститься в путь мой с богом».
На это царь ска­зал: «Иван-царе­вич,
Еще ты молод, погоди; твоя
Пора при­дет; теперь же ты меня
Не поки­дай; я стар, уж мне недолго
На свете жить; а если я один
Умру, то на кого покину свой
Народ и цар­ство?» Но Иван-царевич
Был так упрям, что напо­сле­док царь
И нехотя его благословил.
И в путь отпра­вился Иван-царевич;
И ехал, ехал, и при­е­хал к месту,
Где раз­де­ля­лася дорога на три.
Он на рас­пу­тье том уви­дел столб,
А на столбе такую над­пись: «Кто
Поедет прямо, будет всю дорогу
И голо­ден и холо­ден; кто вправо
Поедет, будет жив, да конь его
Умрет, а влево кто поедет, сам
Умрет, да конь его жив будет». Вправо,
Поду­мавши, пово­ро­тить решился
Иван-царе­вич. Он недолго ехал;
Вдруг выбе­жал из леса Серый Волк
И кинулся сви­репо на коня;
И не успел Иван-царе­вич взяться
За меч, как был уж конь заеден,
И Серый Волк про­пал. Иван-царевич,
Пове­сив голову, пошел тихонько
Пеш­ком; но шел недолго; перед ним
По-преж­нему явился Серый Волк
И чело­ве­чьим голо­сом сказал:
«Мне жаль, Иван-царе­вич, мой сердечный,
Что тво­его я доб­рого коня
Заел, но ты ведь сам, конечно, видел,
Что на столбе напи­сано; тому
Так сле­до­вало быть; однако ж ты
Свою печаль забудь и на меня
Садись; тебе я верою и правдой
Слу­жить отныне буду. Ну, скажи же,
Куда теперь ты едешь и зачем?»
И Серому Иван-царе­вич Волку
Все рас­ска­зал. А Серый Волк ему
Ответ­ство­вал: «Где отыс­кать жар-птицу,
Я знаю; ну, садися на меня,
Иван-царе­вич, и поедем с богом».
И Серый Волк быст­рее вся­кой птицы
Помчался с седо­ком, и с ним он в полночь
У камен­ной стены остановился.
«При­е­хали, Иван-царе­вич! — Волк
Ска­зал, — но слу­шай, в клетке золотой
За этою огра­дою висит
Жар-птица; ты ее из клетки
Достань тихонько, клетки же отнюдь
Не тро­гай: попа­дешь в беду». Иван-
Царе­вич пере­лез через ограду;
За ней в саду уви­дел он жар-птицу
В бога­той клетке золо­той, и сад
Был осве­щен, как будто солн­цем. Вынув
Из клетки золо­той жар-птицу, он
Поду­мал: «В чем же мне ее везти?»
И, поза­быв, что Серый Волк ему
Сове­то­вал, взял клетку; но отвсюду
Про­ве­дены к ней были струны; громкий
Под­нялся звон, и сто­рожа проснулись,
И в сад сбе­жа­лись, и в саду Ивана-
Царе­вича схва­тили, и к царю
Пред­ста­вили, а царь (он назывался
Дал­ма­том) так ска­зал: «Откуда ты?
И кто ты?» — «Я Иван-царе­вич; мой
Отец, Демьян Дани­ло­вич, владеет
Вели­ким, силь­ным госу­дар­ством; ваша
Жар-птица по ночам летать в наш сад
Пова­ди­лась, чтоб золо­тые красть
Там яблоки: за ней меня послал
Роди­тель мой, вели­кий государь
Демьян Дани­ло­вич». На это царь
Дал­мат ска­зал: «Царе­вич ты иль нет,
Того не знаю; но если правду
Ска­зал ты, то не цар­ским ремеслом
Ты про­мыш­ля­ешь; мог бы прямо мне
Ска­зать: отдай мне, царь Дал­мат, жар-птицу,
И я тебе ее руками б отдал
Во ува­же­ние того, что царь
Демьян Дани­ло­вич, столь знаменитый
Своей пре­муд­ро­стью, тебе отец.
Но слу­шай, я тебе мою жар-птицу
Охотно уступлю, когда ты сам
Доста­нешь мне коня Золотогрива;
При­над­ле­жит могу­чему царю
Афрону он. За три­де­вять земель
Ты в три­де­ся­тое отправься царство
И у могу­чего царя Афрона
Мне выпроси коня Золотогрива
Иль хит­ро­стью какой его достань.
Когда ж ко мне с конем не возвратишься,
То по всему рас­славлю свету я,
Что ты не цар­ский сын, а вор; и будет
Тогда тебе вели­кий срам и стыд».
Пове­сив голову, Иван-царевич
Пошел туда, где был им Серый Волк
Остав­лен. Серый Волк ему сказал:
«Напрасно же меня, Иван-царевич,
Ты не послу­шался; но пособить
Уж нечем; будь впе­ред умней; поедем
За три­де­вять земель к царю Афрону».
И Серый Волк быст­рее вся­кой птицы
Помчался с седо­ком; и к ночи в царство
Царя Афрона при­были они
И у две­рей конюшни цар­ской там
Оста­но­ви­лись. «Ну, Иван-царевич,
Послу­шай, — Серый Волк ска­зал, — войди
В конюшню; конюха спят крепко; ты
Легко из стойла выве­дешь коня
Золо­то­грива; только не бери
Его уздечки; снова попа­дешь в беду».
В конюшню цар­скую Иван-царевич
Вошел и вывел он коня из стойла;
Но на беду, взгля­нувши на уздечку,
Пре­льстился ею так, что позабыл
Совсем о том, что Серый Волк сказал,
И снял с гвоздя уздечку. Но и к ней
Про­ве­дены отвсюду были струны;
Все зазве­нело; конюха вскочили;
И был с конем Иван-царе­вич пойман,
И при­вели его к царю Афрону.
А царь Афрон спро­сил сурово: «Кто ты?»
Ему Иван-царе­вич то ж в ответ
Ска­зал, что и царю Дал­мату. Царь
Афрон ответ­ство­вал: «Хоро­ший ты
Царе­вич! Так ли должно поступать
Царе­ви­чам? И цар­ское ли дело
Шататься по ночам и воровать
Коней? С тебя я буй­ную бы мог
Снять голову; но моло­дость твою
Мне жалко погу­бить; да и коня
Золо­то­грива дать я соглашусь,
Лишь поез­жай за три­де­вять земель
Ты в три­де­ся­тое отсюда царство
Да при­вези оттуда мне царевну
Пре­крас­ную Елену, дочь царя
Могу­чего Касима; если ж мне
Ее не при­ве­зешь, то я везде расславлю,
Что ты ноч­ной бро­дяга, плут и вор».
Опять, пове­сив голову, пошел
Туда Иван-царе­вич, где его
Ждал Серый Волк. И Серый Волк сказал:
«Ой ты, Иван-царе­вич! Если б я
Тебя так не любил, здесь моего бы
И духу не было. Ну, полно охать,
Садися на меня, поедем с богом
За три­де­вять земель к царю Касиму;
Теперь мое, а не твое уж дело».
И Серый Волк опять ска­кать с Иваном-
Царе­ви­чем пустился. Вот они
Про­ехали уж три­де­вять земель,
И вот они уж в три­де­ся­том царстве;
И Серый Волк, сса­див с себя Ивана-
Царе­вича, ска­зал: «Неда­леко
Отсюда цар­ский сад; туда один
Пойду я; ты ж меня дождись под этим
Зеле­ным дубом». Серый Волк пошел,
И пере­лез через ограду сада,
И зако­пался в куст, и там лежал
Не шеве­лясь. Пре­крас­ная Елена
Каси­мовна — с ней крас­ные девицы,
И мамушки, и нянюшки — пошла
Про­гу­ли­ваться в сад; а Серый Волк
Того и ждал: при­ме­тив, что царевна,
От про­чих отде­ляся, шла одна,
Он выско­чил из-под куста, схватил
Царевну, за спину ее свою
Заки­нул и давай бог ноги. Страшный
Крик под­няли и крас­ные девицы,
И мамушки, и нянюшки; и весь
Сбе­жался двор, мини­стры, камергеры
И гене­ралы; царь велел собрать
Охот­ни­ков и всех спу­стить своих
Собак бор­зых и гон­чих — все напрасно:
Уж Серый Волк с царев­ной и с Иваном-
Царе­ви­чем был далеко, и след
Давно про­стыл; царевна же лежала
Без вся­кого дви­же­нья у Ивана-
Царе­вича в руках (так Серый Волк
Ее, сер­деч­ную, перепугал).
Вот поне­многу начала она
Вхо­дить в себя, поше­ве­ли­лась, глазки
Пре­крас­ные открыла и, совсем
Очнув­шись, под­няла их на Ивана-
Царе­вича и покрас­нела вся,
Как роза алая, и с ней Иван-
Царе­вич покрас­нел, и в этот миг
Она и он друг друга полюбили
Так сильно, что ни в сказке рассказать,
Ни опи­сать пером того не можно.
И пал в глу­бо­кую печаль Иван-
Царе­вич: крепко, крепко не хотелось
С царев­ною Еле­ною ему
Рас­статься и отдать ее царю
Афрону; да и ей самой то было
Страш­нее смерти. Серый Волк, заметив
Их горе, так ска­зал: «Иван-царе­вич,
Изво­лишь ты кру­чи­ниться напрасно;
Я помогу твоей кру­чине: это
Не служба — служ­бишка; пря­мая служба
Ждет впе­реди». И вот они уж в царстве
Царя Афрона. Серый Волк сказал:
«Иван-царе­вич, здесь должны умненько
Мы посту­пить: я пре­вра­щусь в царевну;
А ты со мной явись к царю Афрону.
Меня ему отдай и, получив
Коня Золо­то­грива, поез­жай вперед
С Еле­ною Каси­мов­ной; меня вы
Дожди­тесь в скрыт­ном месте; ждать же вам
Не будет скучно». Тут, уда­рясь оземь,
Стал Серый Волк царев­ною Еленой
Каси­мов­ной. Иван-царе­вич, сдав
Его с рук на руки царю Афрону
И полу­чив коня Золотогрива,
На том коне стре­лой пустился в лес,
Где насто­я­щая его ждала
Царевна. Во дворце ж царя Афрона
Тем вре­ме­нем гото­ви­лася свадьба:
И в тот же день с неве­стой царь к венцу
Пошел; когда же их перевенчали
И моло­дой был дол­жен молодую
Поце­ло­вать, губами царь Афрон
С шер­ша­вою столк­нулся вол­чьей мордой,
И эта морда за нос укусила
Царя, и не жену перед собой
Кра­са­вицу, а волка царь Афрон
Уви­дел; Серый Волк недолго стал
Тут цере­мо­ниться: он сбил хвостом
Царя Афрона с ног и пря­нул к двери.
Все при­ня­лись кри­чать: «Держи, держи!
Лови, лови!» Куда ты! Уж Ивана-
Царе­вича с царев­ною Еленой
Давно догнал про­вор­ный Серый Волк;
И уж, сошед с коня Золотогрива,
Иван-царе­вич пере­сел на Волка,
И уж впе­ред они опять, как вихри,
Летели. Вот при­е­хали и в царство
Дал­ма­тово они. И Серый Волк
Ска­зал: «В коня Золотогрива
Я пре­вра­щусь, а ты, Иван-царевич,
Меня отдав царю и взяв жар-птицу,
По-преж­нему с царев­ною Еленой
Сту­пай впе­ред; я скоро догоню вас».
Так все и сде­ла­лось, как Волк устроил.
Немед­ленно велел Золотогрива
Царь осед­лать, и выехал на нем
Он с сви­тою при­двор­ной на охоту;
И впе­реди у всех он поскакал
За зай­цем; все при­двор­ные кричали:
«Как моло­децки ска­чет царь Далмат!»
Но вдруг из-под него на всем скаку
Юрк­нул шер­ша­вый волк, и царь Далмат,
Пере­ку­выр­нув­шись с его спины,
Вмиг очу­тился голо­вою вниз,
Ногами вверх, и, по плеча ушедши
В рас­па­хан­ную землю, упирался
В нее руками, и, напрасно силясь
Осво­бо­диться, в воз­духе болтал
Ногами; вся к нему тут свита
Ска­кать пусти­лася; освободили
Царя; потом все при­ня­лися громко
Кри­чать: «Лови, лови! Трави, трави!»
Но было некого тра­вить; на Волке
Уже по-преж­нему сидел Иван-
Царе­вич; на коне ж Золотогриве
Царевна, и под ней Золотогрив
Гор­дился и пля­сал; не торопясь,
Боль­шой доро­гою они шажком
Тихонько ехали; и мало ль, долго ль
Их дли­лася дорога — наконец
Они дое­хали до места, где Иван-
Царе­вич Серым Вол­ком в пер­вый раз
Был встре­чен; и еще лежали там
Его коня беле­ю­щие кости;
И Серый Волк, вздох­нув, ска­зал Ивану-
Царе­вичу: «Теперь, Иван-царевич,
При­шла пора друг друга нам покинуть;
Я верою и прав­дою доныне
Тебе слу­жил, и лас­кою твоею
Дово­лен, и, покуда жив, тебя
Не поза­буду; здесь же на прощанье
Хочу тебе совет полез­ный дать:
Будь осто­ро­жен, люди злы; и братьям
Род­ным не верь. Молю усердно бога,
Чтоб ты домой дое­хал без беды
И чтоб меня обра­до­вал приятным
Изве­стьем о себе. Про­сти, Иван-
Царе­вич». С этим сло­вом Волк исчез.
Пого­ре­вав о нем, Иван-царевич,
С царев­ною Еле­ной на седле,
С жар-пти­цей в клетке за пле­чами, дале
Поехал на коне Золотогриве,
И ехали они дня три, четыре;
И вот, подъ­е­хавши к гра­нице царства,
Где власт­во­вал пре­муд­рый царь Демьян
Дани­ло­вич, уви­дели богатый
Шатер, раз­би­тый на лугу зеленом;
И из шатра к ним вышли… кто же? Клим
И Петр царе­вичи. Иван-царевич
Был встре­чею такою несказанно
Обра­до­ван; а бра­тьям в сердце зависть
Змеей вползла, когда они жар-птицу
С царев­ною Еле­ной у Ивана-
Царе­вича уви­дели в руках:
Была им мысль несносна показаться
Без ничего к отцу, тогда как брат
Мень­шой воро­тится к нему с жар-птицей,
С пре­крас­ною неве­стой и с конем
Золо­то­гри­вом и еще получит
Пол­цар­ства по при­езде; а когда
Отец умрет, и все возь­мет в наследство.
И вот они замыс­лили злодейство:
Вид дру­же­ский при­нявши, пригласили
Они в шатер свой отдох­нуть Ивана-
Царе­вича с царев­ною Еленой
Пре­крас­ною. Без подо­зре­нья оба
Вошли в шатер. Иван-царе­вич, долгой
Доро­гой утом­лен­ный, лег и скоро
Заснул глу­бо­ким сном; того и ждали
Зло­деи бра­тья: мигом ост­рый меч
Ему они вон­зили в грудь, и в поле
Его оста­вили, и, взяв царевну,
Жар-птицу и коня Золотогрива,
Как доб­рые, отпра­ви­лися в путь.
А между тем, недви­жим, бездыханен,
Обли­тый кро­вью, на поле широком
Лежал Иван-царе­вич. Так прошел
Весь день; уже скло­няться начинало
На запад солнце; поле было пусто;
И уж над мерт­вым с чер­ным вороненком
Носился, кар­кая и распустивши
Широко кры­лья, хищ­ный ворон. Вдруг,
Откуда ни возь­мись, явился Серый
Волк: он, беду вели­кую почуяв,
На помощь подо­спел; еще б минута,
И было б поздно. Уга­дав, какой
Был умы­сел у ворона, он дал
Ему на мерт­вое спу­ститься тело;
И только тот спу­стился, разом цап
Его за хвост; закар­кал ста­рый ворон.
«Пусти меня на волю. Серый Волк, —
Кри­чал он. «Не пущу, — тот отвечал, —
Пока не при­не­сет твой вороненок
Живой и мерт­вой мне воды!» И ворон
Велел лететь ско­рее вороненку
За мерт­вою и за живой водою.
Сын поле­тел, а Серый Волк, отца
Поряд­ком ском­кав, с ним весьма учтиво
Стал раз­го­ва­ри­вать, и ста­рый ворон
Довольно мог ему порассказать
О том, что он видал в свой дол­гий век
Меж птиц и меж людей. И слушал
Его с боль­шим вни­ма­ньем Серый Волк
И муд­ро­сти его необычайной
Дивился, но, однако, все за хвост
Его дер­жал и ино­гда, чтоб он
Не забы­вался, мял его легонько
В ког­ти­стых лапах. Солнце село; ночь
Настала и про­шла; и занялась
Заря, когда с живой водой и мертвой
В двух пузырь­ках про­вор­ный вороненок
Явился. Серый Волк взял пузырьки
И ворона-отца пустил на волю.
Потом он с пузырь­ками подошел
К лежав­шему недви­жимо Ивану-
Царе­вичу: сперва его он мертвой
Водою вспрыс­нул — и в минуту рана
Его закры­лася, окостенелость
Про­пала в мерт­вых чле­нах, заиграл
Румя­нец на щеках; его он вспрыснул
Живой водой — и он открыл глаза,
Поше­ве­лился, потя­нулся, встал
И мол­вил: «Как же долго про­спал я!»
«И вечно бы тебе здесь спать, Иван-
Царе­вич, — Серый Волк ска­зал, — когда б
Не я; теперь тебе пря­мую службу
Я отслу­жил; но эта служба, знай,
Послед­няя; отныне о себе
Заботься сам. А от меня прими
Совет и поступи, как я тебе скажу.
Твоих зло­деев бра­тьев нет уж боле
На свете; им могу­чий чародей
Кощей бес­смерт­ный голову обоим
Свер­нул, и этот чаро­дей навел
На ваше цар­ство сон; и твой родитель,
И под­дан­ные все его теперь
Непро­бу­димо спят; твою ж царевну
С жар-пти­цей и конем Золотогривом
Похи­тил вор Кощей; все трое
Заклю­чены в его вол­шеб­ном замке.
Но ты, Иван-царе­вич, за свою
Неве­сту ничего не бойся; злой
Кощей над нею вла­сти никакой
Иметь не может: силь­ный талисман
Есть у царевны; выйти ж ей из замка
Нельзя; ее изба­вит только смерть
Коще­ева; а как найти ту смерть, и я
Того не ведаю; об этом Баба
Яга одна ска­зать лишь может. Ты,
Иван-царе­вич, дол­жен эту Бабу
Ягу найти; она в дре­му­чем, тем­ном лесе,
В седом, глу­хом бору живет в избушке.
На курьих нож­ках; в этот лес еще
Никто следа не про­ла­гал; в него
Ни дикий зверь не захо­дил, ни птица
Не зале­тала. Разъ­ез­жает Баба
Яга по целой под­не­бес­ной в ступе,
Пестом желез­ным пого­няет, след
Мет­лою заме­тает. От нее
Одной узна­ешь ты, Иван-царевич,
Как смерть Коще­еву тебе достать.
А я тебе скажу, где ты найдешь
Коня, кото­рый при­ве­зет тебя
Пря­мой доро­гой в лес дре­му­чий к Бабе
Яге. Сту­пай отсюда на восток;
При­дешь на луг зеле­ный; посреди
Его рас­тут три дуба; меж дубами
В земле чугун­ная зарыта дверь
С коль­цом; за то кольцо ты подыми
Ту дверь и вниз по лест­нице сойди;
Там за две­на­дца­тью две­рями заперт
Конь бога­тыр­ский; сам из подземелья
К тебе он выбе­жит; того коня
Возьми и с богом поез­жай; с дороги
Он не собьется. Ну, теперь прости,
Иван-царе­вич; если бог велит
С тобой нам сви­деться, то это будет
Не иначе, как у тебя на свадьбе».
И Серый Волк помчался к лесу; вслед
За ним смот­рел Иван-царе­вич с грустью;
Волк, к лесу под­бе­жавши, обернулся,
В послед­ний раз мах­нул издалека
Хво­стом и скрылся. А Иван-царевич,
Обо­ро­тив­шись на восток лицом,
Пошел впе­ред. Идет он день, идет
Дру­гой; на тре­тий он при­хо­дит к лугу
Зеле­ному; на том лугу три дуба
Рас­тут; меж тех дубов нахо­дит он
Чугун­ную с коль­цом желез­ным дверь;
Он поды­мает дверь; под тою дверью
Кру­тая лест­ница; по ней он вниз
Спус­ка­ется, и перед ним внизу
Дру­гая дверь, чугун­ная ж, и крепко
Она зам­ком вися­чим заперта.
И вдруг он слы­шит, конь заржал; и ржанье
Так было сильно, что с пет­лей сорвавшись,
Дверь наземь рух­нула с ужас­ным стуком;
И видит он, что вме­сте с ней упало
Еще один­на­дцать две­рей чугунных.
За этими чугун­ными дверями
Дав­ным-давно конь бога­тыр­ский заперт
Был кол­ду­ном. Иван-царе­вич свистнул;
Почуяв седока, на молодецкий
Свист бога­тыр­ский конь из стойла прянул
И при­бе­жал, легок, могуч, красив,
Глаза как звезды, пла­мен­ные ноздри,
Как туча грива, сло­вом, конь не конь,
А чудо. Чтоб узнать, каков он силой,
Иван-царе­вич по спине его
Повел рукой, и под рукой могучей
Конь захра­пел и сильно пошатнулся,
Но устоял, копыта втис­нув в землю;
И чело­ве­чьим голо­сом Ивану-
Царе­вичу ска­зал он: «Доб­рый витязь,
Иван-царе­вич, мне такой, как ты,
Седок и надо­бен; готов тебе
Я верою и прав­дою служить;
Садися на меня, и с богом в путь наш
Отпра­вимся; на свете все дороги
Я знаю; только при­кажи, куда
Тебя везти, туда и привезу».
Иван-царе­вич в двух сло­вах коню
Все объ­яс­нил и, севши на него,
При­крик­нул. И взвился могу­чий конь,
От радо­сти заржавши, на дыбы;
Бьет по кру­тым бед­рам его седок;
И конь бежит, под ним земля дрожит;
Несется выше он дерев стоячих,
Несется ниже обла­ков ходячих,
И пря­дает через широ­кий дол,
И засти­лает узкий дол хвостом,
И гру­дью все заграды пробивает,
Летя стре­лой и лег­кими ногами
Были­ночки к земле не пригибая,
Пыли­ночки с земли не подымая.
Но, так ска­кав день целый, наконец
Конь уто­мился, пот с него бежал
Ручьями, весь был окру­жен, как дымом,
Горя­чим паром он. Иван-царевич,
Чтоб дать ему вздох­нуть, поехал шагом;
Уж было под вечер; широ­ким полем
Иван-царе­вич ехал и прекрасным
Зака­том солнца любо­вался. Вдруг
Он слы­шит дикий крик; гля­дит… и что же?
Два Лешая дерутся на дороге,
Куса­ются, бры­ка­ются, друг друга
Рогами тычут. К ним Иван-царевич
Подъ­е­хавши, спро­сил: «За что у вас,
Ребята, дело стало?» — «Вот за что, —
Ска­зал один. — Три клада нам достались:
Дра­чун-дубинка, скатерть-самобранка
Да шапка-неви­димка — нас же двое;
Как поровну нам раз­де­лить? Мы
заспо­рили, и вышла драка; ты
Разум­ный чело­век; подай совет нам,
Как посту­пить?» — «А вот как, — им Иван-
Царе­вич отве­чал. — Пущу стрелу,
А вы за ней бегите; с места ж, где
Она на землю упа­дет, обратно
Пусти­тесь вза­пуски ко мне; кто первый
Здесь будет, тот возь­мет себе на выбор
Два клада; а дру­гому взять один.
Согласны ль вы?» — «Согласны», — закричали
Рога­тые; и стали рядом. Лук
Тугой свой натя­нув, пустил стрелу
Иван-царе­вич: Лешие за ней
Помча­лись, выпуча глаза, оставив
На месте ска­терть, шапку и дубинку.
Тогда Иван-царе­вич, взяв под мышку
И ска­терть и дубинку, на себя
Надел спо­койно шапку-невидимку,
Стал неви­дим и сам и конь и дале
Поехал, глу­пым Лешаям оставив
На про­из­вол, начать ли снова драку
Иль поми­риться. Бога­тыр­ский конь
Поспел еще до захож­де­нья солнца
В дре­му­чий лес, где оби­тала Баба
Яга. И, въе­хав в лес, Иван-царевич
Дивится древ­но­сти его огромных
Дубов и сосен, тускло освещенных
Зарей вечер­нею; и все в нем тихо:
Дере­вья все как сон­ные стоят,
Не колых­нется лист, не шевельнется
Былинка; нет живого ничего
В без­молв­ной глу­бине лес­ной, ни птицы
Между вет­вей, ни в травке червяка;
Лишь слы­шится в мол­ча­нье повсеместном
Гре­му­чий топот кон­ский. Наконец
Иван-царе­вич выехал к избушке
На курьих нож­ках. Он ска­зал: «Избушка,
Избушка, к лесу стань задом, ко мне
Стань пере­дом». И перед ним избушка
Пере­вер­ну­лась; он в нее вошел;
В две­рях оста­но­вясь, перекрестился
На все четыре сто­роны, потом,
Как должно, покло­нился и, глазами
Избушку всю оки­нувши, увидел,
Что на полу ее лежала Баба
Яга, уперши ноги в потолок
И в угол голову. Услы­шав стук
В две­рях, она ска­зала: «Фу! фу! фу!
Какое диво! Рус­ского здесь духу
До этих пор не слы­хано слыхом,
Не видано видом, а нынче русский
Дух уж в очах свер­ша­ется. Зачем
Пожа­ло­вал сюда, Иван-царевич?
Нево­лею или волею? Доныне
Здесь ни дуб­рав­ный зверь не проходил,
Ни птица лег­кая не пролетала,
Ни бога­тырь лихой не проезжал;
Тебя как бог сюда занес, Иван-
Царе­вич?» — «Ах, без­мозг­лая ты ведьма!-
Ска­зал Иван-царе­вич Бабе
Яге. — Сна­чала накорми, напой
Меня ты, молодца, да постели
Постелю мне, да выспаться мне дай,
Потом рас­спра­ши­вай». И тот­час Баба
Яга, под­няв­шись на ноги, Ивана-
Царе­вича как сле­дует обмыла
И выпа­рила в бане, накормила
И напо­ила, да и тот­час спать
В постелю уло­жила, так примолвив:
«Спи, доб­рый витязь; утро мудренее,
Чем вечер; здесь теперь спокойно
Ты отдох­нешь; нужду ж свою расскажешь
Мне зав­тра; я, как знаю, помогу».
Иван-царе­вич, богу помолясь,
В постелю лег и скоро сном глубоким
Заснул и про­спал до полу­дня. Вставши,
Умыв­шися, одев­шися, он Бабе
Яге подробно рас­ска­зал, зачем
Заехал к ней в дре­му­чий лес; и Баба
Яга ему ответ­ство­вала так:
«Ах! доб­рый моло­дец Иван-царевич,
Затеял ты нешу­точ­ное дело;
Но не кру­чинься, все ула­дим с богом;
Я научу, как смерть тебе Кощея
Бес­смерт­ного достать; изволь меня
послу­шать; на море на Окияне,
На ост­рове вели­ком на Буяне
Есть ста­рый дуб; под этим ста­рым дубом
Зарыт сун­дук, око­ван­ный железом;
В том сун­дуке лежит пуши­стый заяц;
В том зайце утка серая сидит;
А в утке той яйцо; в яйце же смерть
Коще­ева. Ты то яйцо возьми
И с ним сту­пай к Кощею, а когда
В его при­е­дешь замок, то увидишь,
Что змей две­на­дца­ти­го­ло­вый вход
В тот замок сте­ре­жет; ты с этим змеем
Не думай драться, у тебя на то
Дубинка есть; она его уймет.
А ты, надевши шапку-невидимку,
Иди пря­мой доро­гою к Кощею
Бес­смерт­ному; в минуту он издохнет,
Как скоро ты при нем яйцо раздавишь,
Смотри лишь не забудь, когда назад
Поедешь, взять и гусли-самогуды:
Лишь их игрою только твой родитель
Демьян Дани­ло­вич и все его
Заснув­шее с ним вме­сте государство
Про­буж­дены быть могут. Ну, теперь
Про­сти, Иван-царе­вич; бог с тобою;
Твой доб­рый конь най­дет дорогу сам;
Когда ж свер­шишь опас­ный подвиг свой,
То и меня, ста­руху, помяни
Не лихом, а доб­ром». Иван-царевич,
Про­стив­шись с Бабою Ягою, сел
На доб­рого коня, перекрестился,
По моло­децки свист­нул, конь помчался,
И скоро лес дре­му­чий за Иваном-
Царе­ви­чем про­пал в дали, и скоро
Мельк­нуло впе­реди чер­тою синей
На крае неба море Окиян.
Вот при­ска­кал и к морю Окияну
Иван-царе­вич. Осмот­рясь, он видит,
Что у моря лежит рыба­чий невод
И что в том неводе мор­ская щука
Тре­пе­щется. И вдруг ему та щука
По-чело­ве­чьи гово­рит: «Иван-
Царе­вич, вынь из невода меня
И в море брось; тебе я пригожуся».
Иван-царе­вич тот­час просьбу щуки
Испол­нил, и она, хлест­нув хвостом
В знак бла­го­дар­но­сти, исчезла в море.
А на море гля­дит Иван-царевич
В недо­уме­нии; на самом крае,
Где небо с ним как будто бы слилося,
Он видит, длин­ной поло­сою остров
Буян чер­неет; он и недалек;
Но кто туда пере­ве­зет? Вдруг конь
Заго­во­рил: «О чем, Иван-царевич,
Заду­мался? О том ли, как добраться
Нам до Буяна ост­рова? Да что
За труд­ность? Я тебе корабль; сиди
На мне, да крепче за меня держись,
Да не робей, и духом доплывем».
И в гриву кон­скую Иван-царевич
Рукою впу­тался, кру­тые бедра
Коня ногами крепко стис­нул; конь
Рас­сви­ре­пел и, рас­ска­кав­шись, прянул
С кру­того берега в мор­скую бездну;
На миг и он и всад­ник в глубине
Про­пали; вдруг раз­дви­ну­лася с шумом
Мор­ская зыбь, и выныр­нул могучий
Конь из нее с отваж­ным седоком;
И начал конь копы­тами и грудью
Бить по водам и волны пробивать,
И вкруг него кипела, волновалась,
И пени­лась, и брыз­гами взлетала
Мор­ская зыбь, и силь­ными прыжками,
Под креп­кие копыта загребая
Кру­гом реву­щую волну, как легкий
На пару­сах корабль с попут­ным ветром,
Впе­ред стре­мился конь, и длин­ный след
Шипя­щею за ним бежал змеею;
И скоро он до ост­рова Буяна
Доплыл и на берег его отлогий
Из моря выбе­жал, покры­тый пеной.
Не стал Иван-царе­вич мед­лить; он,
Коня пустив по шел­ко­вому лугу
Ходить, гулять и траву медовую
Щипать, пошел поспеш­ным шагом к дубу,
Кото­рый рос у берега морского
На высоте мурав­ча­того холма.
И, к дубу подо­шед, Иван-царевич
Его шат­нул рукою богатырской,
Но креп­кий дуб не пошат­нулся; он
Опять его шат­нул — дуб скрип­нул; он
Еще шат­нул его и посильнее,
Дуб покач­нулся, и под ним коренья
Заше­ве­лили землю; тут Иван-царевич
Всей силою рва­нул его — и с треском
Он пова­лился, из земли коренья
Со всех сто­рон, как змеи, поднялися,
И там, где ими дуб впи­вался в землю,
Глу­бо­кая откры­лась яма. В ней
Иван-царе­вич кова­ный сундук
Уви­дел; тот­час тот сун­дук из ямы
Он выта­щил, вися­чий сбил замок,
Взял за уши лежав­шего там зайца
И разо­рвал; но только лишь успел
Он зайца разо­рвать, как из него
Вдруг выпорх­нула утка; быстро
Она взви­лась и поле­тела к морю;
В нее пустил стрелу Иван-царевич,
И метко так, что про­ни­зал ее
Насквозь; закря­кав, кувыр­ну­лась утка;
И из нее вдруг выпало яйцо
И прямо в море; и пошло, как ключ,
Ко дну. Иван-царе­вич ахнул; вдруг,
Откуда ни возь­мись, мор­ская щука
Сверк­нула на воде, потом юркнула,
Хлест­нув хво­стом, на дно, потом опять
Всплыла и, к берегу с яйцом во рту
Тихо­хонько при­бли­жась, на песке
Яйцо оста­вила, потом сказала:
«Ты видишь сам теперь, Иван-царевич,
Что я тебе в час нуж­ный пригодилась».
С сим сло­вом щука уплыла. Иван-
Царе­вич взял яйцо; и конь могучий
С Буяна ост­рова на твер­дый берег
Его обратно пере­нес. И дале
Конь поска­кал и скоро прискакал
К кру­той горе, на высоте которой
Кощеев замок был; ее подошва
Обве­дена была сте­ной железной;
А у ворот желез­ной той стены
Две­на­дца­ти­го­ло­вый змей лежал;
И из его две­на­дцати голов
Все­гда шесть спали, шесть не спали, днем
И ночью по два раза для надзора
Сме­ня­ясь; а в виду ворот железных
Никто и вда­леке остановиться
Не смел; змей поды­мался, и от зуб
Его уж не было спа­се­нья — он
Был невре­дим и только сам себя
Мог умерт­вить: чужая ж сила сладить
С ним ника­кая не могла. Но конь
Был осто­ро­жен; он под­вез Ивана-
Царе­вича к горе со стороны,
Про­тив­ной воро­там, в кото­рых змей
Лежал и кара­у­лил; потихоньку
Иван-царе­вич в шапке-невидимке
Подъ­е­хал к змею; шесть его голов
Во все глаза по сто­ро­нам глядели,
Рази­нув рты, оска­лив зубы; шесть
Дру­гих голов на вытя­ну­тых шеях
Лежали на земле, не шевелясь,
И, сном объ­ятые, хра­пели. Тут
Иван-царе­вич, под­толк­нув дубинку,
Висев­шую спо­койно на седле,
Шеп­нул ей: «Начи­най!» Не стала долго
Дубинка думать, тот­час прыг с седла,
На змея кину­лась и ну его
По голо­вам и спя­щим и неспящим
Гвоз­дить. Он заши­пел, озлился, начал
Туда, сюда бро­саться; а дубинка
Его себе коло­тит да колотит;
Лишь только он одну рази­нет пасть,
Чтобы ее схва­тить — ан нет, прошу
Не торо­питься, уж она
Ему дру­гую чешет морду; все он
Две­на­дцать ртов откроет, чтоб ее
Пой­мать, — она по всем его зубам,
Оска­лен­ным как будто напоказ,
Гуляет и все зубы чистит; взвыв
И все носы намор­щив, он зажмет
Все рты и лапами схва­тить дубинку
Попро­бует — она тогда его
Честит по всем две­на­дцати затылкам;
Змей в исступ­ле­нии, как одурелый,
Кидался, выл, кувыр­кался, от злости
Дышал огнем, грыз землю — все напрасно!
Не торо­пясь, отчет­ливо, спокойно,
Без про­ма­хов, над ним свою дубинка
Работу про­дол­жает и его,
Как на току усерд­ный цеп, молотит;
Змей нако­нец озлился так, что начал
Грызть самого себя и, когти в грудь
Себе вдруг запу­стив, рва­нул так сильно,
Что разо­рвался надвое и, с визгом
На землю гря­нув­шись, издох. Дубинка
Работу и над мерт­вым продолжать
Свою, как над живым, хотела; но
Иван-царе­вич ей ска­зал: «Довольно!»
И вмиг она, как будто не бывала
Ни в чем, повисла на седле. Иван-
Царе­вич, у ворот коня оставив
И разо­стлавши скатерть-самобранку
У ног его, чтоб мог уста­лый конь
Наесться и напиться вдо­воль, сам
Пошел, покры­тый шапкой-невидимкой,
С дубин­кою на вся­кий слу­чай и с яйцом
В Кощеев замок. Труд­но­вато было
Караб­каться ему на верх горы;
Вот, нако­нец, добрался и до замка
Коще­ева Иван-царе­вич. Вдруг
Он слы­шит, что в саду недалеко
Играют гусли-само­гуды; в сад
Вошедши, в самом деле он увидел,
Что гусли на дубу висели и играли
И что под дубом тем сама Елена
Пре­крас­ная сидела, погрузившись
В раз­ду­мье. Шапку-неви­димку снявши,
Он тот­час ей явился и рукою
Знак подал, чтоб она мол­чала. Ей
Потом он на ухо шеп­нул: «Я смерть
Коще­еву при­нес; ты подожди
Меня на этом месте; я с ним скоро
Управ­люся и воз­вра­щусь; и мы
Немед­ленно уедем». Тут Иван-
Царе­вич, снова шапку-невидимку
Надев, хотел идти искать Кощея
Бес­смерт­ного в его вол­шеб­ном замке,
Но он и сам пожа­ло­вал. Приближаясь,
Он стал перед царев­ною Еленой
Пре­крас­ною и начал попре­кать ей
Ее печаль и гово­рить: «Иван-
Царе­вич твой к тебе уж не придет;
Его уж нам не вос­кре­сить. Но чем же
Я не жених тебе, скажи сама,
Пре­крас­ная моя царевна? Полно ж
Упря­миться, упрям­ство не поможет;
Из рук моих оно тебя не вырвет;
Уж я…» Дубинке тут шеп­нул Иван-
Царе­вич: «Начи­най!» И принялась
Она тре­пать Кощею спину. С криком,
Как беше­ный, ковер­каться и прыгать
Он начал, а Иван-царе­вич, шапки
Не сняв, стал при­го­ва­ри­вать: «При­бавь,
При­бавь, дубинка; поде­лом ему,
Собаке, не воруй чужих невест;
Не доку­чай своей вол­чьей харей
И глу­пым сва­тов­ством своим прекрасным
Царев­нам; злого сна не наводи
На цар­ства! Крепче бей его, дубинка!»
«Да где ты! Пока­жись! — кри­чал Кощей —
Пере­ку­выр­нулся и околел.
Иван-царе­вич из саду с царевной
Еле­ною пре­крас­ной вышел, взять
Не поза­бывши гусли-самогуды,
Жар-птицу и коня Золотогрива.
Когда ж они с кру­той горы спустились
И, севши на коней, в обрат­ный путь
Поехали, гора, ужасно затрещав,
Упала с зам­ком, и на месте том
Яви­лось озеро, и долго черный
Над ним клу­бился дым, распространяясь
По всей окрест­но­сти с вели­ким смрадом.
Тем вре­ме­нем Иван-царе­вич, дав
Коням на волю их везти, как им
Самим хоте­лось, весело с прекрасной
Неве­стой ехал. Скатерть-самобранка
Усердно им доро­гою служила,
И был все­гда готов им вкус­ный завтрак,
Обед и ужин в над­ле­жа­щий час:
На мураве души­стой утром, в полдень
Под дере­вом густо­вер­шин­ным, ночью
Под шел­ко­вым шатром, кото­рый был
Все­гда из двух отдель­ных половин
Состав­лен. И за каж­дой их трапезой
Играли гусли-само­гуды; ночью
Све­тила им жар-птица, а дубинка
Сто­яла на часах перед шатром;
Кони же, подру­жась, гуляли вместе,
Ката­лися по бар­хат­ному лугу,
Или траву роси­стую щипали,
Иль, голову кладя поочередно
Друг другу на спину, спо­койно спали.
Так ехали они путем-дорогой
И нако­нец при­е­хали в то царство,
Кото­рым власт­во­вал отец Ивана-
Царе­вича, пре­муд­рый царь Демьян
Дани­ло­вич. И цар­ство все, от самых
Его гра­ниц до цар­ского дворца,
Объ­ято было сном непробудимым;
И где они ни про­ез­жали, все
Там спало; на поле перед сохой
Сто­яли спя­щие волы; близ них
С своим бичом, взмах­ну­тым и заснувшим
На взмахе, пахарь спал; среди большой
Дороги спал ездок с конем, и пыль,
Под­няв­шись, сон­ная, недвиж­ным клубом
Сто­яла; в воз­духе был мерт­вый сон;
На дере­вах листы дре­мали молча;
И в вет­вях сон­ные мол­чали птицы;
В селе­ньях, в горо­дах все было тихо,
Как будто в гробе: люди по домам,
По ули­цам, гуляя, сидя, стоя,
И с ними всё: собаки, кошки, куры,
В конюш­нях лошади, в заку­тах овцы,
И мухи на сте­нах, и дым в трубах —
Всё спало. Так в отцов­скую столицу
Иван-царе­вич напо­сле­док прибыл
С царев­ною Еле­ною прекрасной.
И, на широ­кий въе­хав цар­ский двор,
Они на нем лежа­щие два трупа
Уви­дели: то были Клим и Петр
Царе­вичи, уби­тые Кощеем.
Иван-царе­вич, мимо караула,
Сто­яв­шего в параде сон­ным строем,
Про­шед, по лест­нице повел невесту
В покои цар­ские. Был во дворце,
По слу­чаю при­бы­тия двух старших
Царе­вых сыно­вей, бога­тый пир
В тот самый час, когда убил обоих
Царе­ви­чей и сон на весь народ
Навел Кощей: весь пир в одно мгновенье
Тогда заснул, кто как сидел, кто как
Ходил, кто как пля­сал; и в этом сне
Еще их всех нашел Иван-царевич;
Демьян Дани­ло­вич спал стоя; подле
Царя хра­пел министр его двора
С откры­тым ртом, с некон­чен­ным во рту
Докла­дом; и при­двор­ные чины,
Все вытя­нув­шись, сон­ные стояли
Перед царем, уста­вив на него
Свои глаза, потух­шие от сна,
С подо­бо­стра­стием на сон­ных лицах,
С заснув­шею улыб­кой на губах.
Иван-царе­вич, подо­шед с царевной
Еле­ною пре­крас­ною к царю,
Ска­зал: «Играйте, гусли-самогуды»;
И заиг­рали гусли-самогуды…
Вдруг все очну­лось, все заговорило,
Запры­гало и запля­сало; словно
Ни на минуту не был пре­рван пир.
А царь Демьян Дани­ло­вич, увидя,
Что перед ним с царев­ною Еленой
Пре­крас­ною стоит Иван-царевич,
Его люби­мый сын, едва совсем
Не обе­зу­мел: он сме­ялся, плакал,
Гля­дел на сына, глаз не отводя,
И цело­вал его, и миловал,
И напо­сле­док так развеселился,
Что руки в боки — и пошел плясать
С царев­ною Еле­ною прекрасной.
Потом он при­ка­зал стре­лять из пушек,
Зво­нить в коло­кола и бирючам
Сто­лице воз­ве­стить, что возвратился
Иван-царе­вич, что ему полцарства
Теперь же усту­пает царь Демьян
Дани­ло­вич, что он наименован
Наслед­ни­ком, что зав­тра брак его
С царев­ною Еле­ною свершится
В при­двор­ной церкви и что царь Демьян
Дани­ло­вич весь свой народ зовет
На сва­дьбу к сыну, всех воен­ных, статских,
Мини­стров, гене­ра­лов, всех дворян
Бога­тых, всех дво­рян мелкопоместных,
Куп­цов, мещан, про­стых людей и даже
Всех нищих. И на сле­ду­ю­щий день
Неве­сту с жени­хом повел Демьян
Дани­ло­вич к венцу; когда же их
Пере­вен­чали, тот­час поздравленье
Им при­несли все знат­ные чины
Обоих полов; а народ на площади
Двор­цо­вой той порой кипел, как море;
Когда же вышел с моло­дыми царь
К нему на золо­той бал­кон, от крика:
«Да здрав­ствует наш госу­дарь Демьян
Дани­ло­вич с наслед­ни­ком Иваном-
Царе­ви­чем и с доче­рью царевной
Еле­ною пре­крас­ною!» — все зданья
Сто­лицы дрог­нули и от взлетевших
На воз­дух шапок божий день затмился.
Вот на обед все зван­ные царем
Сошлися гости — вся его столица;
В домах оста­лися одни больные
Да дети, кошки и собаки. Тут
Свое про­вор­ство скатерть-самобранка
Явила: вдруг она на целый город
Рас­ки­ну­лась; сама собою площадь
Уста­ви­лась сто­лами, и столы
По ули­цам в два ряда протянулись;
На всех сто­лах сер­виз был золотой,
И не стекло, хру­сталь; а под столами
Шел­ко­вые ковры повсюду были
Разо­стланы; и всем гостям служили
Гай­дуки в золо­тых ливреях. Был
Обед такой, какого никогда
Никто не слы­хи­вал: уха, как жидкий
Янтарь, свер­кав­шая в боль­ших кастрюлях;
Огро­мно­жир­ные, дли­ною в сажень
Из Волги стер­ляди на золотых
Узор­ных блю­дах; куле­бяка с сладкой
Начин­кою, с груз­дями гуси, каша
С сме­та­ною, блины с икрою свежей
И круп­ной, как жем­чуг, и пироги
Подо­вые, потоп­лен­ные в масле;
А для питья шипу­чий квас в хрустальных
Кув­ши­нах, мар­тов­ское пиво, мед
Души­стый и вино из всех земель:
Шам­пан­ское, вен­гер­ское, мадера,
И рен­ское, и вся­кие наливки —
Короче мол­вить, скатерть-самобранка
Так отли­чи­лася, что было чудо.
Но и дубинка не лежала праздно:
Вся гвар­дия была за цар­ский стол
При­гла­шена, вся даже городская
Поли­ция — дубинка молодецки
За всех одна слу­жила: во дворце
Дер­жала караул; она ж ходила
По ули­цам, чтоб наблю­дать везде
Поря­док: кто ей пья­ный попадался,
Того она тол­кала в спину прямо
На съез­жую; кого ж в пустом где доме
За кра­жею она ловила, тот
Был так отшле­пан, что от воровства
Навеки отре­кался и вступал
На путь доб­ро­де­тели — дубинка, словом,
Неимо­вер­ные во время пира
Царю, гостям и городу всему
Услуги ока­зала. Между тем
Всё во дворце кипело, гости ели
И пили так, что с их румя­ных лиц
Катился пот; тут гусли-самогуды
Явили все усер­дие свое:
При них не нужен был оркестр, и гости
Уж музыки наслы­ша­лись такой,
Какая нико­гда им и во сне
Не гре­зи­лась. Но вот, когда наполнив
Вином заздрав­ный кубок, царь Демьян
Дани­ло­вич хотел провозгласить
Сам мно­го­ле­тье ново­брач­ным, громко
На пло­щади раз­дался труб­ный звук;
Все изу­ми­лись, все оторопели;
Царь с моло­дыми сам идет к окну,
И что же их явля­ется очам?
Карета в восемь лоша­дей (тру­бач
С тру­бою впе­реди) к крыльцу дворца
Сквозь улицу толпы народ­ной скачет;
И та карета золо­тая; козлы
С подуш­кою и бар­хат­ным покрыты
Наме­том; назади шесть гайдуков;
Шесть ско­ро­хо­дов по бокам; ливреи
На них из серого сукна, по швам
Басоны; на карет­ных двер­цах герб:
В черв­ле­ном поле вол­чий хвост под графской
Коро­ною. В карету заглянув,
Иван-царе­вич закри­чал: «Да это
Мой бла­го­де­тель Серый Волк!» Его
Встре­чать бегом он побе­жал. И точно,
Сидел в карете Серый Волк; Иван-
Царе­вич, под­ско­чив к карете, дверцы
Сам отво­рил, под­ножку сам откинул
И гостя выса­дил; потом он, с ним
Поце­ло­вав­шись, взял его за лапу,
Ввел во дво­рец и сам его царю
Пред­ста­вил. Серый Волк, отдав поклон
Царю, оса­ни­сто на зад­них лапах
Всех обо­шел гостей, муж­чин и дам,
И всем, как сле­дует, по комплименту
При­ят­ному ска­зал; он был одет
Отлично: крас­ная на голове
Ермолка с кисточ­кой, под морду лентой
Под­вя­зан­ная; шел­ко­вый платок
На шее; куртка с золо­тым шитьем;
Пер­чатки лай­ко­вые с бахромою;
Пере­по­я­сан­ные тон­кой шалью
Из алого атласа шаровары;
Сафья­но­вые на зад­них лапах туфли,
И на хво­сте сереб­ря­ная сетка
С жем­чуж­ною кистью — так был Серый Волк
Одет. И всех своим он обхожденьем
Оча­ро­вал; не только что простые
Дво­ряне малень­ких чинов и средних,
Но и чины при­двор­ные, статс-дамы
И фрей­лины все были от него
Как без ума. И, гостя за столом
С собою рядом поса­див, Демьян
Дани­ло­вич с ним куб­ком в кубок стукнул
И воз­гла­сил здо­ро­вье новобрачным,
И пушеч­ный заздрав­ный гря­нул залп.
Пир цар­ский и народ­ный продолжался
До тем­ной ночи; а когда настала
Ноч­ная тьма, жар-птицу на балконе
В ее бога­той клетке золотой
Поста­вили, и весь дво­рец, и площадь,
И улицы, кипев­шие народом,
Яснее дня жар-птица осветила.
И до утра сто­лица пировала.
Был ноче­вать остав­лен Серый Волк;
Когда же на дру­гое утро он,
Собрав­шись в путь, про­щаться стал с Иваном-
Царе­ви­чем, его Иван-царевич
Стал уго­ва­ри­вать, чтоб он у них
Остался на житье, и уверял,
Что вся­кую полу­чит почесть он,
Что во дворце дадут ему квартиру,
Что будет он по чину в пер­вом классе,
Что разом все полу­чит ордена,
И про­чее. Поду­мав, Серый Волк
В знак сво­его согла­сия Ивану-
Царе­вичу дал лапу, и Иван-
Царе­вич так был тро­нут тем, что лапу
Поце­ло­вал. И во дворце стал жить
Да пожи­вать по-цар­ски Серый Волк.
Вот нако­нец, по дол­гом, мир­ном, славном
Вла­ды­че­стве, пре­муд­рый царь Демьян
Дани­ло­вич скон­чался, на престол
Взо­шел Иван Демья­но­вич; с своей
Цари­цей он до самых позд­них лет
Достиг­нул, и гос­подь благословил
Их мно­гими детьми; а Серый Волк
Душою в душу жил с царем Иваном
Демья­но­ви­чем, нян­чился с его
Детьми, сам, как дитя, рез­вился с ними,
Мень­шим рас­ска­зы­вал нередко сказки,
А стар­ших выучил читать, писать
И ариф­ме­тике и им давал
Полез­ные для сердца наставленья.
Вот напо­сле­док, цар­ство­вав премудро,
И царь Иван Демья­но­вич скончался;
За ним после­до­вал и Серый Волк
В могилу. Но в его нашлись бумагах
Подроб­ные записки обо всем,
Что на своем веку в лесу и свете
Заме­тил он, и мы из тех записок
Соста­вили прав­ди­вый наш рассказ.

Источник

  • Иван и данило сказка
  • Иван зеленый сказка 5 класс рисунок
  • Иван зеленый русская народная сказка
  • Иван сусанин о чем рассказ
  • Иван сусанин национальный герой сочинение