Как я первый раз дала в 13 лет рассказы

Могут ли подростки в 13-14 лет чувствовать так же сильно и быть настолько же умелыми любовниками, как взрослые? Психологи, которые работают с детьми из детских домов, считают, что ранний секс для них — это попытка компенсировать недостаток телесного и душевного контакта в младенчестве. А также возможность заняться чем-то приятным и будоражащим в скуке детского дома. В книге Дианы Машковой и Георгия Гынжу «Меня зовут Гоша. История сироты», изданной фондом «Арифметика добра», — немало откровенных сцен. И это не только про секс, но и про любовь.

Мне было тринадцать, когда я встретил ее. Ту, которая изменила меня и как будто перетряхнула изнутри. Ее звали Варя, ей было уже четырнадцать. Курносенькая. С большими, словно вселенная, восточными карими глазами, обрамленными черными стрелками. Мягкие, словно лепестки роз, губы. Милые щечки, которые я полюбил целовать. Круглое мягкое лицо и неожиданно твердый подбородок.

Это странно, но даже сейчас, спустя много лет, я помню черты ее лица и то, как она была одета, когда мы впервые встретились. Нежно-розовый топик с полустертыми цифрами «39» и голубые шорты, плотно облегающие попку. На ногах у нее были поношенные рибоки.

Колесики наших баторских чемоданов стучали по асфальту. Мы заезжали на первую смену лагеря «Глобус». Множество вновь прибывших детей маячили тут и там, носились по территории с вытаращенными глазами в поисках чуда. И только она с достоинством, не суетясь, легко ступала рядом со своими подругами. Они о чем-то разговаривали, смеялись, некоторые девчата уже кадрились к пацанам. Но не она. Она шла с отрешенным лицом и только едва заметно улыбалась одними глазами. Я никогда раньше не встречал такого взгляда — направленного внутрь себя — и… пропал.

Нас распределили по отрядам, я почему-то оказался в первом, она была во втором. Мы еще не были знакомы, я даже не знал в тот момент, как ее зовут, а уже представлял себе, как мы будем отмечать нашу свадьбу на каком-нибудь острове в океане и какие у нас будут дети. В таком состоянии я ходил недели две. За это время я не раз пытался заговорить с ней, подкатить, но она не воспринимала меня всерьез. Просто не замечала.

А потом был концерт. По номеру от каждого отряда. Когда выступал ее отряд, я смотрел только на нее. Пластика рук, тембр голоса, слегка вьющиеся волосы — все сводило меня с ума. Она танцевала на сцене, и я влюблялся в нее еще больше с каждым новым движением. Потом танцевали мы, первый отряд — я сам ставил танец. Он был для нее. Но она даже не увидела моих стараний: после своего выступления ушла.

Дошло до того, что я приходил к ней в отряд на «свечку» — вечернюю линейку — и устраивал там целое представление: перечил вожатым, всех задирал — лишь бы она меня заметила. Ноль реакции. Потом упал еще ниже. Подговорил пацанов из своего отряда устроить в столовке войнушку пюрешкой.

Выглядит это так — кладешь пюре на край вилки, натягиваешь ее словно рогатку и выпускаешь как снаряд. Я ни в коем случае не целился в нее — хотел попасть только в ее тарелку: она все равно не ела, брезгливо возила в своем пюре вилкой. А попал ей на грудь. Боже! Как я тогда покраснел от стыда! Даже когда доставал в магазине сворованную банку огурцов из рюкзака, мне не было так стыдно. И тогда я увидел ее разъяренный взгляд, направленный прямо на меня. Мне стало страшно и в то же время хорошо. Она меня заметила!

— Кто это сделал, придурки? — она поднялась со своего места.

В тот момент я реально чувствовал себя как полный идиот. Мы с пацанами быстренько уткнулись в тарелки и стали ковырять остывшее пюре. Я словно прирос к стулу, боялся пошевелиться, а тем более посмотреть на нее и сознаться во всем. Тогда я еще не понимал, что это начало нашего с ней романа. К Варе подошел вожатый.

— Что случилось?

— Ничего, все нормально, — она нас не сдала.

Но взглядом дала понять, что она мне этого не забудет.

Первый танец и первый поцелуй

Каждый вечер у нас проводилась дискотека. Мы с пацанами тусили, как в последний раз, отрывались по полной. Как будто компенсировали месяцы тупого сидения в баторе. Музыка, казалось, проникает в вены, заставляя сердце биться быстрее. Оно барабанило как сумасшедшее. Мы прыгали до самого звездного неба вслед за ритмом колонок, за звуками музыки.

— Ита-а-ак, — раздался голос диджея, — а сейчас белый танец!

Я уселся на лавочку и стал наблюдать, что происходит. Некоторых пацанов из моего отряда пригласили сразу. Через пару минут я уже сидел на лавочке один. Начал выискивать взглядом Варю среди пар, которые маячили на танцполе. Но ее там не было. Оказывается, все это время она сидела прямо напротив меня!

Наши взгляды встретились в полумраке. И опять меня накрыло жутким чувством стыда. Идиот! Надо было так облажаться перед ней. Я не знал, что делать. Но потом вдохнул, выдохнул и решил: «Будь, что будет». Встал со своей лавочки и направился к Варе. Никогда раньше мое сердце так не фигачило, руки были мокрыми от пота, меня покачивало от волнения. Но я старался идти прямо и настырно никуда не сворачивал, контролируя свои ноги, чтобы они не подкашивались от страха. И вот ее глаза оказались напротив моих.

— Ммможно пппригласить тттебя на танец? — как полуобморочный психопат, проговорил я.

— Да, конечно!

Я чуть не присел. Чего угодно, но такого ответа я от нее точно не ожидал. Я готов был к отказу, насмешке, даже пощечине, но точно не к согласию танцевать со мной. Едва удержавшись, чтобы не подпрыгнуть до неба от радости, я протянул ей руку и повел на танцпол. Там, стараясь действовать осторожно, я едва ощутимо положил руки на ее бедра и прижал легонько к себе. Она не возражала — в ответ обхватила ладошками мою шею и доверчиво положила голову мне на плечо.

Я не знал, что и делать. От страха чувствовал себя как мешок с картошкой, поэтому даже не заметил, что в танце ведет меня она, а не я ее. Я поддался на это, решил подчиниться ей — такое у меня с девушкой было впервые. От ее волос пахло клубникой и чем-то еще — неповторимым. Ни от одной другой девочки так не пахло. Я сходил с ума от этого аромата и готов был вдыхать его вечно.

Так мы и провели все следующие медляки, кроме последнего. На нем я наконец очнулся и на этот раз сам вел ее в танце. Она легко доверилась мне. Так мы и кружились, прижавшись друг к другу, на протяжении всего танца. Только она и я. Ее подбородок согревал мое плечо, мои ладони сжимали ее бедра.

Но увы, тот танец был не вечным. Музыка смолкла, и нас всех позвали в свои корпуса.

— Ты куришь? — вдруг спросила она.

— Да, — ответил я, наслаждаясь запахом клубники и чего-то индивидуального, только ее…

— Пойдем покурим!

— Пошли, — все еще находясь в блаженстве, ответил я.

Не помню, как мы оказались в курилке, как вытащили из моей пачки по сигарете. Закурив, она уткнулась милым носиком в свой телефон и начала копаться в Интернете. Меня это моментально взбесило. Если человек пригласил меня уединиться, пусть побудет со мной.

— Если ты сейчас же не выключишь свой телефон, я тебя поцелую, — пошел я ва-банк.

Она как будто назло мне даже не пошевелилась. Я подумал: «Ну, окай. Сама напросилась» и поцеловал ее в губы. Она тут же ответила, но совсем не так, как я ожидал, и наш первый поцелуй получился дебильно неудачным. Пару секунд мы были похожи на собачек, которые лижут друг друга, потом отстранились.

— Предлагаю это исправить, — сказала она.

Не раздумывая, я прижал ее к себе и снова поцеловал. Уже как положено. Наша страстная сцена длилась секунд пятнадцать. Мы могли еще долго так стоять, но нас прервал ублюдочный гогот ребят, которые тоже решили перед сном покурить.

Но тот самый первый поцелуй с ней я буду помнить вечно. Пусть он хреново вышел — мой мир в тот миг перевернулся. Я словно почувствовал, как земля движется подо мной. Летал как космонавт в звездном пространстве, только без скафандра.

Ни за что не отпускай ее

Мы разошлись по своим корпусам с сияющими лицами. Мы оба поняли — вот оно, то самое, зачем мы сюда приехали. А дальше мы не расставались ни на секунду, проходили всю лагерную смену, держась за руки. Только она и я — это все, что нам было нужно.

Помню, как мы сбежали ночью на пляж. Все мои соседи по комнате давным-давно сладко спали, укутавшись в теплые одеяла. А мы переписывались с ней ВКонтакте после просмотра фильма «Спеши любить». Мы смотрели его каждый в своей комнате и все равно вместе. А потом писали и писали друг другу о любви. О том, какая она на самом деле. До пяти часов утра не могли остановиться.

— Я хочу к тебе, — вдруг написала она.

— Не вопрос! У тебя вожатые спят?

— Вроде да! Щас посмотрю.

Я лежал в своей комнате и молил судьбу, чтобы они реально так же дрыхли, как и мои.

— Спят! — написала она спустя минуту.

— Жди! Скоро буду!

Поблагодарив судьбу, я направился в ее корпус.

— Какой у тебя номер комнаты?

— Девятая.

— Ок.

Пока искал ее комнату, чувствовал себя настоящим шпионом. И вот ее номер — девять. Вдох, выдох, я захожу..

— У тебя миленькая пижама! Го на пляж?

— А чё, го!

Море было спокойным, так и манило окунуться. Но мы только вошли и тут же выбежали на берег — оно оказалось жутко холодным. Легли на песок и стали слушать мой плей-лист. Смотрели, как падают звезды и загадывали желания: как маленькие дети, которые верят в чудо.

Она реально излучала тепло, рядом с ней мне было хорошо и уютно, как никогда в жизни — словно я раньше был странником, а теперь нашел свой дом. Мы лежали, прижавшись друг к другу, пока не начало подниматься солнце. Но мы все еще не могли оторваться друг от друга. Постепенно на берегу начали появляться спортсмены. Один из них, молодой парень, вдруг остановился и пару секунд любовался нами. Варя его не видела — лежала, уткнувшись носиком в мое плечо. А я сразу его заметил и улыбнулся. Он улыбнулся в ответ.

— Ни за что не отпускай ее! — крикнул он мне и побежал дальше.

— Это он нам? — пробубнила Варя мне в плечо.

— Да, — ответил я и прижал ее еще крепче.

Так мы пролежали на пляже еще пару минут, а потом усилием воли заставили себя подняться и побежали в лагерь. Около ее корпуса мы поцеловались на прощание и расстались на несколько долгих часов. А на утренней зарядке уже дразнили всех своими взглядами друг на друга — от нас словно летели искры.

Мы жили каждый день того лета так, словно завтра наступит конец света. Были безбашенными и бесстрашными.

Я любил ее всю

Снова был концерт, и мы опять выступали. Я смотрел на Варю, которая кружилась на сцене, и обожал нежную пластику ее рук, развевающиеся длинные волосы, взлетающие к бровям ресницы. Я представлял себе ее запах — с нотками клубники, — смотрел на ее губы, похожие на лепестки роз, и сходил с ума от желания. Я любил ее всю. Она казалась мне похожей на цветущую поляну, покрытую, как ковром, цветами — большими и маленькими, разными, непохожими друг на друга. Я видел это в ее внешности. И в ее внутреннем мире. Она казалась мне волшебством.

Наконец пришло время и мне со своим коллективом выходить на сцену. Я стою в первой линии как главный танцор и хореограф. Мы синхронно движемся вперед, назад, вверх, вниз, я чувствую себя так, будто вокруг меня зеркала. Ребята классно повторяют движения. А из всей толпы вижу только ее и только для неё танцую. Она улыбается мне и смотрит влюбленным сияющим взглядом…

После концерта, пока шла дискотека, мы поднялись в ее комнату, она была пустой. Кругом валялись пустые стаканчики, пахло алкоголем. Мы убрались и открыли окна. За тумбочкой у двери нашли недопитый кофейный ликер. Я закрыл дверь на замок, и мы выпили на двоих, до дна. А потом прикурили сигареты прямо в комнате — стояли напротив открытого окна и затягивались.

Она затушила свою сигу и, вопросительно посмотрев на меня, поцеловала, прикусив мою нижнюю губу. Варя уже знала, что меня это дико возбуждает. Продолжая смотреть мне прямо в глаза, она погладила меня по груди, спустилась к животу и скользнула рукой в шорты. Более внятного разрешения действовать мне было не нужно — после недолгой ласки я посадил её на подоконник и начал стягивать с дрожащего тела полосатую хлопковую рубашку. Она тоже, как могла, помогала мне раздеться. Посадив ее себе на бедра, я перенес Варю в постель, быстро снял с нее лифчик и связал им ее запястья.

— Обещай мне, что не шелохнешься, — прошептал я ей на ушко.

— Да-а-а, — она была согласна с моими условиями.

— Если ты хотя бы пошевелишься, я тебя накажу.

Я целовал и пил ее, оставляя следы засосов на шее, груди. Спускался губами к аккуратному пупку, проколотому штангой, и ниже. Долго ласкал ее, пока хватало сил сдерживаться, а после — получив дозволение — проник. Пара минут, и моя сперма фонтаном брызнула в стену. А потом мы лежали в постели и смеялись. Воздуха не хватало, смеяться было тяжело, но мы не могли остановиться.

После отдыха она встала и как была, совершенно голая, подошла к окну, чтобы прикурить сигарету. Я продолжал лежать, глядя на нее, и было чувство, словно смотрю кино — прекрасные кадры, которые существовали для меня одного. Ее ласкал лунный свет, и я понял, что не хочу делить её ни с кем. Даже с луной. Встал, подошел к ней и прижался грудью к ее спине.

— Дай затянусь-ка, — поцеловав за ушком, попросил я.

Я забрал сигарету и, затянувшись, зарылся носом в ее волосы. Обожаю этот запах! Запах клубники, теперь еще и смешанный с ароматом секса. Я водил носом по ее телу и вдыхал каждый миллиметр. Я хотел надолго запомнить этот аромат, впитать его в себя. Конечно, не обошлось без «побочного эффекта» — у меня снова была эрекция. Я закрыл глаза и попытался остановить этот процесс, но она меня уже спалила.

— Чё, опять встал? — Варя хохотнула.

— Нет, блин, просто ветром его поддувает снизу!

Мы опять смеялись, курили и обнимались. Потом я снова начал ее ласкать. Она постанывала от возбуждения, схватив меня за взъерошенные длинные волосы. Но пришлось остановить ее поцелуем в лоб.

— Надо одеваться, — громко вздыхая и едва справляясь с возбуждением, прошептал я, — дискотека заканчивается.

— Блин, ну почему время так быстро летит?! Меня это бесит! — она оторвалась от меня, чтобы помочь надеть мне кофту.

— Меня тоже бесит. Но все же время — это жизнь. Без него не было бы ничего, что сейчас вокруг нас…

Мы как раз успели на последний белый танец. Я чуть не заплакал от трогательности этого момента — играла песня, с которой все началось. Одной рукой я обхватил Варю за талию и сильно прижал к себе, а другой, которая оказалась между нами, гладил ее. Ее ноги прятали от посторонних глаз мое возбуждение и неугомонную руку. Она вцепилась ногтями мне в шею, стараясь не застонать вслух.

Последний вечер в лагере был трогательным и грустным. Мы совсем не спали, а наутро, в восемь тридцать утра, был наш отъезд на вокзал.

После лагеря мы с ней еще несколько месяцев встречались в Москве. А потом она ушла к своему бывшему. Я тогда чуть умом не тронулся, так мне было плохо.

После нее я четыре месяца вообще ни с кем не встречался, даже случайных поцелуев не было, ничего. Ходил в абсолютно потерянном состоянии. Через полгода я уже более-менее пришел в себя и снова стал мутить с девушками. Но отношений, вот такой вот любви, у меня за время жизни в баторе больше не было. Я слышал, что те, кому не везет в любви, становятся философами. Похоже на то! И это всё Варя, блин. С ее запахом клубники.

Оставляя меня дома одну, родители частенько уезжали по работе. Пользуясь моментом в такие дни, я любила устраивать вечеринки со своими друзьями. В очередной раз мои предки свалили, я недолго думая обзвонила друзей, пригласив их с ночевкой к себе. Парня у меня на данный момент не было, поэтому, как можно сильнее старалась откровеннее нарядиться, перед их приходом.

И еще одним поводом показать себя во все красе, было желание отбить парня у своей подруги. Приближался вечер, подойдя к большому зеркалу в коридоре, убедиться в том, что мой марафет на высоте. Я внимательно рассматривала свое тело.

Короткие шорты врезались мне промеж ягодиц, полупрозрачная маячка на голое тело. Распущенные блестящие волосы ниже плеч, переливались на свету.

Первый звонок в дверь заставил отвлечься от себя, прибывали первые гости.

Спустя час квартира наполнилась шумной компанией, играла громкая ритмичная музыка. Особой программы по развлечению не было, все давно привыкли, чувствовать себя как дома и поэтому занимались, чем в голову придет. Группа на кухне играла в монополию на раздевания, большая часть людей зависали в гостиной, поближе к алкоголю. Сквозь музыку доносились звонки в дверь, выглянув из кухни, я крикнула в сторону прихожей, открыто, но кто-то настойчивый продолжал трезвонить.

Мне пришлось пойти и узнать кто там, открыв дверь, я увидела соседа с верхнего этажа. Парень, улыбаясь, спросил про шум, я не стала ему объяснять, а просто пригласила присоединиться. Он зашел, я взяла его за руку и отвела в дальнюю комнату. Прихватив с собой пару коктейлей из гостиной, мы уселись на родительскую кровать. Я давно его знала, частенько пересекались, во дворе гуляя с собаками.

Он был старше на четыре года, выше меня на голову, с татуировкой на правом плече.

С нее и завязался наш разговор, отвесив мне пару комплиментов, сказав, что на таком стройном загорелом теле тату ненужно. Он по моей спине провел рукой, остановившись на талии, придвинулся ко мне ближе. Приятный запах его тела, заводил мой разум, мне хотелось поцеловать его. Я подняло голову, и посмотрела ему в глаза, он начал целовать меня, наши языки сплетались. Его пальцы пытались залезть в мои облегающие шорты, я резко его остановила.

Вдруг он поднялся, спросив:

— Выпить принести?

Я остановила его, схватив за ремень на джинсах. Мои руки сами стали расстегивать его, приспустив ему штаны, я увидела гладко выбритый лобок. Он наклонился и поцеловал меня в лоб, и снял джинсы окончательно, взяв в одну руку свой жезл, второй рукой он, подталкивая мою голову к нему, стал водить им мне по губам. Я приоткрыла рот и высунула язык, что бы лизнуть его головку.

Демонстративными движениями, он водил им по моим, то по губам, то по щеке, как бы намекал мне, что бы я взяла в его в рот. Наконец осмелившись, обхватив плотно губами у основания головки, я начала сосать, стараясь заглотнуть его глубже. Парень гладил меня по волосам, и внимательно смотрел, как я ласкаю его дружка. Я чувствовала, как он еще больше набухает у меня во рту.

Прервав меня, сосед принялся снимать с меня шорты, я возразила громким нет, в ответ поступило заманчивое предложение. Он пообещал, что просто приласкает мою киску и дальше дело не зайдет. У меня щекотливо зудело промеж ног, и я не смогла отказать. Стянув мои шорты, раздвинул мне ноги и склонился передо мной. Когда он коснулся моего клитора горячим языком, меня как будто ударило током. Напористыми движениями им проникал в меня, его руки раздвигали и сжимали мои ягодицы.

Мурашки бегали от возбуждения по всему телу и меня периодически потряхивало. Как в бреду я услышала фразу ложись на животик, перевернувшись, он прижал меня свои телом и стал шептать на ухо, тихо, тихо. Целуя мою шею, он водил своим концом по киске, слегка входя в мою норку. Одной рукой он схватил рядом лежавшую подушку и подложил ее мне под живот, Мои прелести возвысились. Попытавшись перевернуться, я была остановлена и еще сильнее прижата к кровати.

Кусая, мое ухо он проникал в меня, с каждым движение все глубже, резкая боль напоминающая судорогу охватила мои бедра, я закричала и задрыгала ногами. Он придавил мои ноги своими, раздвинув их еще шире. Я начала извиваться, как змея, неожиданный шлепок по заднице остановил мои действия, он шлепнул еще раз, и еще раз. Не заметив как боль ушла, я стала делать встречные движения к нему.

Мы то ускорялись, то замедлялись, меня бросило в жар. Вдруг он остановился и вынул свой ствол из меня, одним движением перевернув меня на спину, я смотрела, как он кончает мне на живот, горячие капли спермы попадали даже мне на грудь. Кончив его тело, плюхнулось на кровать, я повернулась к нему, положив голову ему на плечо. Под частое дыхание мы уснули, на утро, проснувшись одна, о вчерашней ночи напоминало только небольшое алое пятно крови на простыне…

Первый секс у каждого проходит по-своему. Нередко это волнующий и странный процесс, который непонятно зачем вообще нужен (конечно, пока не войдешь во вкус). Вот о чем вспоминают представители обоих полов.