Веселые и грустные, страшные и смешные, они знакомы нам с детства. С ними связаны наши первые представления о мире, добре и зле, о справедливости.
Сказки любят и дети и взрослые. Они вдохновляют писателей и поэтов, композиторов и художников. По сказкам ставятся спектакли и кинофильмы, создаются оперы и балеты. Сказки пришли к нам из глубокой древности. Рассказывали их нищие странники, портные, отставные солдаты.
Сказка — один из основных видов устного народного творчества. Художественное повествование фантастического, приключенческого или бытового характера.
Народные сказки делятся на три группы:
— сказки о животных — самый древний вид сказки. В них свой круг героев. Животные разговаривают и ведут себя как люди. Лиса всегда хитрая, волк глуп и жаден, заяц труслив.
— бытовые сказки — герои этих сказок — крестьянин, солдат, сапожник — живут в реальном мире и борются обычно с барином, попом, генералом. Они побеждают благодаря находчивости, уму и смелости.
— волшебные сказки — герои волшебных сказок борются не на жизнь, а на смерть, побеждают врагов, спасают друзей, сталкиваясь с нечистой силой. Большинство этих сказок связано с поиском невесты или похищенной жены.
Издавна сказки были близки и понятны простому народу. Фантастика переплеталась в них с реальностью. Живя в нужде, люди мечтали о коврах-самолетах, о дворцах, о скатерти-самобранке. И всегда в русских сказках торжествовала справедливость, а добро побеждало зло. Но народ видел недостатки и в собственной жизни, сказки помогали ему искоренять их. Они бичуют, прежде всего, ленивых, глупых и непрактичных людей, пустых мечтателей, высмеивают упрямство, болтливость, скупость. «В них, — писал в статье «О народных сказках» В. Г. Белинский, — виден быт народа, его домашняя жизнь, его нравственные понятия и этот лукавый русский ум, столь наклонный к иронии, столь простодушный в своем лукавстве».
Таковы сказки о животных, волшебные и социально-бытовые сказки, различающиеся между собой и по характеру вымысла, и по героям, и по событиям. Но все они — о жизни простого человека, о проблемах, которые его волновали; они развлекали, учили и воспитывали людей, преданных родной земле, людей честных и добрых, людей, на которых можно положиться в тяжелую пору испытаний.
Герои сказок:
Любимый герой русских сказок — Иван-царевич, Иван-дурак, Иван — крестьянский сын. Это бесстрашный, добрый и благородный герой, который побеждает всех врагов, помогает слабым и завоевывает себе счастье.
Важное место в русских волшебных сказках отведено женщинам — красивым, добрым, умным и трудолюбивым. Это Василиса Премудрая, Елена Прекрасная, Марья Моревна или Синеглазка.
Воплощением зла в русских сказках чаще всего выступают Кощей Бессмертный, Змей Горыныч и Баба Яга.
Баба Яга — один из самых древних персонажей русских сказок. Это страшная и злая старуха. Она живет в лесу в избушке на курьих ножках, ездит в ступе. Чаще всего она вредит героям, но иногда помогает.
Змей Горыныч — огнедышащее чудовище с несколькими головами, летающее высоко над землей,- тоже очень известный персонаж русского фольклора. Когда появляется Змей, гаснет солнце, поднимается буря, сверкает молния, дрожит земля.
Сказки — произведения большого искусства. Знакомясь с ними, не замечаешь их сложного построения — настолько они просты и естественны. Это — свидетельство высочайшего мастерства исполнителей. Присмотревшись же к сказкам повнимательнее, обнаруживаешь виртуозность их сложения (композиции), выразительность языка. Не случайно крупнейшие мастера слова советовали молодым писателям учиться мастерству у сказочников. А. С. Пушкин писал: «Читайте простонародные сказки, молодые писатели, чтоб видеть свойства русского языка».
Нередко сказки (особенно волшебные) начинаются с так называемых присказок. Прочитайте, например, присказку к сказке «Журавль и цапля». Она — о сове. Сказочник сам подчеркнул, что мы имеем дело с присказкой, а «сказка вся впереди».
Назначение присказки — подготовить слушателя к восприятию сказки, настроить его на соответствующий лад, дать ему понять, что далее будет рассказываться сказка. «Было это на море, на океане, — начинает сказочник. — На острове Кидане стоит древо — золотые маковки, по этому древу ходит кот Баюн: вверх идет — песню поет, а вниз идет — сказки сказывает. Вот бы было любопытно и занятно посмотреть! Это не сказка, а еще присказка идет, а сказка вся впереди. Будет эта сказка сказываться с утра до после обеда, поевши мягкого хлеба. Тут и сказку поведем…».
Присказка может и заканчивать сказку: в этом случае она прямо не связана с содержанием сказки. Чаще всего в присказке появляется сам сказочник, намекающий, например, на угощение, — как в сказке «Лиса, заяц и петух»: «Вот тебе сказка, а мне кринка масла». Бывают и более развернутые присказки: «Сказка вся, боле(е) сказать нельзя. Кто слушал, тому куна, белка, да красная девка, да конь вороной с золотой уздой!» И в этом случае назначение присказок — дать понять слушателю, что сказка закончилась, отвлечь его от фантастики, развеселить.
Традиционным элементом сказки является зачин (начало). Зачин, как и присказка, кладет четкую грань между нашей обыденной речью и сказочным повествованием. Вместе с тем в зачине определяются герои сказки, место и время действия. Самый распространенный зачин начинается со слов: «Жили-были…», «Жил-был…» и т. д. У волшебных сказок более развернутые зачины: «В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь…» Но нередко сказки начинаются прямо с описания действия: «Попался было бирюк в капкан…»
Сказки имеют и своеобразные концовки. Концовки, как это следует из их названия, подводят итог развитию сказочного действия. Вот как, например, заканчивается сказка «Зимовье зверей»: «А бык со своими друзьями и до сих пор живет в своей хате. Живут, поживают и добра наживают». Сказка «Волшебное кольцо» заканчивается так: «А Мартынка и теперь живет, хлеб жует». Иногда концовка формулируется как пословица, в которой высказывается общее суждение о содержании сказки. В сказке «Мужик, медведь и лиса» лиса погибает, выставив из норы собакам хвост. Сказочник закончил сказку следующей фразой: «Так часто бывает: от хвоста и голова пропадает».
В сказках широко употребляются повторы (обычно не дословные). В каждом новом повторе имеются детали, которые приближают сказочное действие к развязке, усиливают впечатление от действия. Повтор чаще всего бывает троекратны. Так, в сказке «Барин и плотник» мужик трижды избивает барина за обиду, в сказке «Иван Быкович» богатырь три ночи подряд бьется на смерть со Змеями, и каждый раз со Змеем с большим количеством голов, и т. д.
В сказках (особенно в волшебных) часто встречаются и так называемые постоянные (традиционные) формулы. Они переходят из сказки в сказку, передавая устоявшиеся представления о сказочной красоте, времени, пейзаже и т. д. О быстром росте героя говорят: «Растет не по дням, а по часам»; его силу раскрывает формула, употребляющаяся при описании боя: «Направо махнет — улица, налево — переулочек». Бег богатырского коня запечатлен в формуле: «Скачет конь выше лесу стоячего, ниже облачка ходячего, озера меж ног пропускает, поля-луга хвостом устилает». Красота передается формулой: «Ни в сказке сказать, ни пером написать». Баба Яга в первый раз встречает героя сказки всегда одними и теми же словами: «Фу-фу! Доселева русского духа видом не видано, слыхом не слыхано, а ныне русский дух в виду является, в уста мечется! Что, добрый молодец, от дела лытаешь али дело пытаешь?»
Во многих сказках можно обнаружить стихотворные части. Большинство традиционных формул, присказок, зачинов и концовок создано при помощи стиха, который получил название сказового. Этот стих отличается от привычного уже для нас стиха А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова и других поэтов, с определенным количеством слогов и ударений в стихе. Сказовый стих строится только при помощи рифмы; в стихах может быть разное количество слогов. Например:
В некотором царстве,
В некотором государстве,
На ровном месте, как на бороне,
Верст за триста в стороне,
Именно в том,
В котором мы живем,
Жил-был царь.,.
В сказках мы встречаемся и с песнями. Герои сказок в песнях выражают горе и радость, песни выявляют их характеры. Испуганно выкрикивает в известной вам сказке «Кот, петух и лиса» свою песню петух, попав в лапы лисы и призывая на помощь кота; печально звучат в волшебной сказке «Сестрица Аленушка и братец Иванушка» песни Аленушки и Иванушки; в сатирической сказке «Безграмотная деревня» поп, дьякон и дьячок распевают народные песни в неподобающем месте — в церкви, во время службы.
Широко используется в сказках диалог — разговор между двумя или несколькими персонажами. Иногда сказки целиком построены на диалоге, как, например, сказка «Лиса и тетерев». Диалоги сказок — живые диалоги. Они передают естественные интонации говорящих, превосходно имитируя бесшабашную речь солдата, хитроватую речь мужика, глуповатую, со спесью, речь барина, льстивую речь лисы, грубую — волка и т. д.
Богат язык сказок. Животные в сказках имеют собственные имена: кот — Котофей Иваныч, лиса — Лизавета Ивановна, медведь—Михайло Иваныч. Нередки прозвища животных: волк — „из-за кустов хап», лиса — „на поле краса», медведь — „всем пригнетыш»… Распространены в сказках звукоподражания: «Куты, куты, куты, несет меня лиса за темные леса!» Активно используются в сказках эпитеты (определения), гиперболы (преувеличения), сравнения. Например, эпитеты: конь добрый, молодецкий, леса дремучие, лук тугой, постель пуховая, ворон черный, меч — самосек, гусли — самогуды и т. д.
В русских сказках часто встречаются повторяющиеся определения: добрый конь; серый волк; красная девица; добрый молодец, а также сочетания слов: пир на весь мир; идти куда глаза глядят; буйну голову повесил; ни в сказке сказать, ни пером описать; скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; долго ли, коротко ли…
Часто в русских сказках определение ставится после определяемого слова, что создает особую напевность: сыновья мои милые; солнце красное; красавица писаная…
Характерны для русских сказок краткие и усеченные формы прилагательных: красно солнце; буйну голову повесил;- и глаголов: хвать вместо схватил, подь вместо пойди.
Языку сказок свойственно употребление имен существительных и имен прилагательных с различными суффиксами, которые придают им уменьшительно – ласкательное значение: мал-еньк –ий, брат-ец, петуш-ок, солн-ышк-о…Все это делает изложение плавным, напевным, эмоциональным. Этой же цели служат и различные усилительно-выделительные частицы: то, вот, что за, ка… ( Вот чудо-то! Пойду-ка я направо. Что за чудо!)
Как видим, сказка — это сложное, весьма искусно построенное произведение, свидетельствующее о большом таланте и мастерстве ее создателей.
Попробуйте же теперь сами при чтении сказок обратить внимание на присказки, зачины и концовки, на песенки, повторы и постоянные фор мулы, попробуйте разыскать в текстах сказок стихотворные места, эпитеты — и вы почувствуете, как прав был А. С. Пушкин, призывавший молодых писателей учиться русскому языку у „простонародных» сказок, являющихся действительно непревзойденными образцами искусства слова. Но ведь русскому языку у сказок можно учиться не только молодым писателям, не правда ли? случайно А. С. Пушкин писал: «Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!»
Доклад на тему:
«Жанровые особенности русской народной сказки»
Народная сказка — одно из первых произведений искусства слова, которые слышит ребёнок в раннем детстве. Сказка, созданная в давние времена, живёт до сих пор, увлекает детей и содержанием, и художественной формой. Не для забавы созданы народные сказки. Они являются мудрым воспитателем ребёнка. Сказка всегда поучительна. Она впервые знакомит ребёнка с искусством своего народа, его моральными убеждениями, культурой. Миллионы людей первые основы нравственного воспитания получили на ярких примерах народной сказки. Сказка воспитывает в детях лучшие черты характера. Она помогает им в первые годы жизни разобраться в таких сложных вопросах, как взаимоотношения людей, помогает оценить их поступки, вызывает либо сочувствие, либо осуждение. В свое время русский педагог К. Д. Ушинский высоко ценил народную сказку, считая её рассказывание замечательным методом воздействия на ребёнка: » Это первые и блестящие попытки русской народной педагогики, и я не думаю, чтобы кто — нибудь был в состоянии состязаться в этом случае с педагогическим гением народа». Сказка — устное народное произведение, возникшее в устах талантливых сказителей в непосредственном общении рассказчика со слушателями, и название своё она получила от слова «сказывать». В течение долгого времени сказка, передавалась из уст в уста, из поколения в поколение, приобрела традиционные, устойчивые формы композиции и выразительность языка. Интонации народной речи в устной передаче звучат убедительнее, чем в чтении по книге, поэтому сказку следует рассказывать ребёнку. Какие же жанры сказок нам известны? Существуют сказки волшебные, о животных и бытовые.
Самый распространённый вид сказок, который рано становится известным ребёнку, -сказки о животных. Звери, птицы в них и похожи и не похожи на настоящих. Идёт петух в сапогах, несёт на плече косу и кричит во всё горло о том, чтобы шла лиса вон из заячьей избушки, иначе быть лисе зарубленной. Волк ловит рыбу — опустил хвост в прорубь и приговаривает: «Ловись, рыбка, и мала и велика! ( » Лиса и волк «). Лиса извещает тетерева о новом » указе» — тетеревам без боязни гулять по лугам, но тетерев не верит ( «Лиса и тетерев»). Легко усмотреть во всех этих сказках неправдоподобие: где это видано , чтобы петух ходил с косой, волк ловил рыбу, а лиса уговаривала тетерева спуститься на землю? Ребёнок принимает выдумку за выдумку, как и взрослый, но она его привлекает необычностью, непохожестью на то, что он знает о настоящих птицах и зверях. Больше всего детей занимает сама история: будет ли изгнана лиса из заячьей избушки, чем кончится очевидная нелепость ловить рыбку хвостом, удастся ли хитрый умысел лисы. Самые элементарные и в то же время самые важные
представления — об уме и глупости , о хитрости и прямодушии, о добре и зле, о героизме и трусости, о доброте и жадности — ложатся в сознание и определяют для ребёнка нормы поведения.
Сказки утверждают ребёнка в правильных отношениях к миру. Тянут репку и дед, и бабка, и внучка, и Жучка, и кошка — тянут — потянут, а не вытянуть им репки. И только когда пришла на помощь мышка, вытянули репку. Конечно, емкий художественный смысл этой иронической сказки станет до конца понятным маленькому человеку, лишь когда он вырастет. Тогда сказка обернётся к нему многими гранями. Ребёнку же доступна лишь та мысль, что никакая, даже самая малая сила не лишняя в работе: много ли сил в мышке, а без неё не могли вытянуть репку.
«Курочка — ряба» в народном варианте, хорошо представленном, например, в обработке писателя А. Н. Толстого, несет в себе столь же важную для воспитания мысль. Снесла курочка яичко, бежала мышка, хвостом махнула, яичко упало и разбилось. Стал дед плакать, бабка рыдать, заскрипели ворота, взлетели курицы, двери покосились, рассыпался тын, верх на избе зашатался. А весь переполох — от разбитого яйца. Много шума из ничего! Сказка смеётся над пустяшной причиной стольких нелепых последствий.
Дети рано приучаются верно оценивать размеры явлений, дел и поступков понимать смешную сторону всяких жизненных несоответствий. В сказке о теремке рассказывается о совместной дружной жизни мухи, комара, мыши, лягушки, зайца, лисы, волка. А потом пришёл медведь — не стало теремка (» Теремок»). В каждой сказке о животных есть мораль, которая необходима ребёнку, ведь он должен определять свое место в жизни, усваивать морально — этические нормы поведения в обществе.
Замечено, что дети легко запоминают сказки о животных. Это объясняется тем, что народный педагогический опыт верно уловил особенности детского восприятия.
Сказки о животных можно назвать детскими и потому, что в них много действия, движения, энергии — того, что присуще и ребёнку. Сюжет разворачивается стремительно: быстро, сломя голову, бежит курица к хозяйке за маслицем, — петух проглотил зерно и подавился, та просит, чтобы хозяин дал ей свежей травы. В конце концов курица принесла маслица, петух спасён, но скольким он обязан спасением! («Петушок и бобовое зернышко»). Ирония сказки понятна ребёнку, ему нравится и то, что сколько трудных препятствий удалось преодолеть курице, чтобы петушок остался жив. Счастливые концовки сказок соответствуют жизнерадостности ребёнка, его уверенности в благополучном исходе борьбы добра со злом. В сказках о животных много юмора. Это их чудесное свойство развивает у детей чувство
реального и просто веселит, развлекает, радует, приводит в движение душевные силы. Однако сказки знают и печаль. Как резко контрастны здесь переходы от печали к веселью! Чувства, о которых говорится в сказках, столь же ярки, как и детские эмоции. Ребёнка легко утешить, но легко и огорчить. Плачет заяц у порога своей избушки. Его выгнала лиса. Петух прогнал лису — радости зайца нет конца. Резкое разграничение положительного и отрицательного в природе сказок. У ребёнка никогда не возникает сомнения в том, как отнестись к тому или иному сказочному персонажу. Петух — герой, лиса — хитрая обманщица, волк — жадный, медведь — глупый. Это не примитивность, а та необходимая простота, которая должна быть усвоена малышом прежде, чем он будет готов воспринять сложные вещи. Запав в память, сказки становится неотделимой частью детского сознания.
Теперь можно рассмотреть волшебные сказки. Детям дошкольного возраста нравится волшебная сказка. В равной степени привлекательны для них и развитие действия, сопряженное с борьбой светлых и темных сил, и чудесный вымысел. Русская волшебная сказка создала поразительно живой, замысловатый мир. Все в нем необыкновенно: люди, земля, горы, реки, деревья, даже вещи – предметы быта, орудия труда – и те приобретают в сказках чудесные свойства. Топор сам рубит лес; дубинка бьет недругов; мельница мелет зерно; печка разговаривает; яблоня укрывает своими ветвями детей, бегущих от посланных Ягой гусей-лебедей; взмывает в небо ковер-самолет; в маленьком сундучке помещается большой город с жителями, домами и улицами. Этот сказочный мир будит и развивает воображение ребенка. Малыш с горячим сочувствием следит за всем, о чем говорится в сказке: радуется победам Ивана-царевича, чудесам Василисы Премудрой, огорчается их невзгодам. В особенности трогает ребенка судьба героев, поставленных в близкие и понятные ему обстоятельства. Действия в таких сказках часто совершается в семье. Говорили дочке отец с матерью, чтобы не ходила со двора, берегла братца, а девочка заигралась-загулялась – и братца унесли гуси-лебеди («Гуси-лебеди»). Братец Иванушка не послушал сестры – напился водицы из козьего копытца и стал козликом («Сестрица Аленушка и братец Иванушка»). Добрая сирота терпит гонения злой мачехи («Хаврошечка», «Морозко»). В развитие действия неизменно вносятся этические мотивировки: несправедливость становится источником страданий и злоключений, благополучные концовки всегда устраняют противоречия нормам справедливости. Волшебная сказка учит ребенка оценивать дела и по ступки людей в свете правильных понятий о том, что хорошо и что плохо. В сказках не бывает непоправимых жизненных бед, вместе с тем они не скрывают и то, что реальный мир знает тяжкие людские страдания, но все кончается благополучно благодаря чуду. Воображаемая чудесная победа добра над злом всегда активизирует чувства ребенка. Потребность в справедливости, стремление преодолеть жизненные невзгоды навсегда
делаются частью его мироощущения. Это в высшей степени важно для формирования у человека жизненной стойкости и качеств борца за справедливость.
Волшебная сказка с ее стройной композицией приучает ребенка логически мыслить: события в ней разворачиваются в строгой последовательности. Сказка захватывает динамикой сюжета. Чем ближе конец, тем острее и напряженнее становятся взаимоотношения персонажей. Очень часто, подводя героя к моменту почти полного достижения цели, сказка допускает резкий поворот событий к исходному положению – и вновь он начинает борьбу за торжество справедливости. Такой прием помогает ребенку понять, что для достижения цели необходимо упорство, верность долгу и стремление победить во что бы то не стало. В волшебной сказке характеры персонажей, действующие лица от начала и до конца бывают наделены определенными добродетелями или пороками. Герои сказок всегда остаются верны своим характерам, что бы с ними ни случилось. Для ребенка такая особенность сказок очень важна: это та необходимая простота человеческих отношений, которая должна быть освоена прежде, чем он научится понимать сложность дел и поступков людей.
Волшебным сказкам свойственна такая композиционная особенность: троекратное повторение какого-либо эпизода с последующим усилением эффекта. С тремя змеями бьется Иван-царевич, и каждый новый его противник сильнее предыдущего: трехглавого сменяет шестиглавый, а шестиглавого – девятиглавый или двенадцатиглавый; три трудных задачи задает Морской царь Ивану-царевичу – и каждая новая все труднее и труднее; трижды разгоняет своего верного коня герой с намерением доскочить до верхнего окошка, в котором сидит царевна, и только на третий раз добивается своего. Причем троекратного повторения имеет особенной смысл в каждом конкретном случае. В сказке о сивке-бурке трижды повторяющееся скакание на коне мимо терема царевны свидетельствует о необыкновенной трудности в достижении цели. В другой сказке троекратное повторение эпизода имеет уже иной смысл. Трижды ходили дочери подсматривать за Хаврошечкой, и только в третий раз по оплошности она не сохранила тайны. Третий раз оказался роковым. Так, этот последний, третий эпизод оказывается то счастливым, то несчастливым. Волшебные сказки живо передают подробности человеческих переживаний и тем волнуют воображение слушателей. «Старшие ушли,- говорится в сказке «Гуси-лебеди»,- а дочка забыла, что ей приказывали, посадила братца на травке под окошком, а сама побежала на улицу, заигралась-загулялась. Налетели гуси-лебеди, подхватили мальчика, унесли на крылышках. Пришла девочка, глядь – братца нету! Ахнула, кинулась туда-сюда – нету! Кликала заливаясь слезами, причитывала, что худо будет от отца и матери, — братец не откликнулся! Выбежала в чистое поле: метнулись вдалеке гуси-лебеди и
пропали за темным лесом». Беззаботная игра девочки передана словами: «заигралась-загулялась»,а затем внезапное, словно сердце упало: «Глядь – братца нету!» Испуг, затем поиски с постепенно пропадающей надеждой найти брата и, наконец, горькое отчаяние: «Кликала, заливаясь слезами, причитывала… братец не откликнулся!»
Построение фраз, отбор слов определяются характером содержания. Спокойное повествование сменяется стремительным, когда речь заходит о внезапных и быстрых действиях,- это достигается с помощью глаголов движения. О гусях-лебедях, например, говорится так: «налетели», «подхватили», «унесли», «метнулись», пропали» и т.д. Подбор глаголов ярко передает динамику событий, остроту ситуации. При этом маленький слушатель становится как бы участником происходящего, активно сопереживая героям сказки. Сказочники воспроизводят мир во всей его предметной вещественности, в многообразии звуков, в блеске красок. Сказки заполнены солнечным светом, лесным шумом, посвистыванием ветра, ослепительным блеском молний, громыханием грома – всеми чертами окружающего нас мира. Ночь в сказках – темная, солнце – красное, море – синее, лебеди – белые, луга – зеленые. Это все густые, глубокие цвета, не полутона. Меч у героя – острый, дворцы – белокаменные, камни – самоцветные, столы – дубовые, пироги – пшеничные и т.д. Вещи и предметы имеют четкие формы: известны их материал, качество. Все вместе взятое и делает волшебную сказку образцом национального искусства слова. Искусство сказки уходит своими глубокими корнями в культуру и язык народа.
Ну а теперь обсудим ещё одну разновидность сказок – бытовые. Их характерная особенность кроится в их названии. Все эти сказки про обыденную жизнь. Эти сказки чаще всего являются сатирой, в них высмеиваются недостатки человека. Интересны они тем, что у них, больше чем у других сказок, связи с действительностью. Здесь смекалка берёт верх над глупостью, доброта побеждает зависть и злобу. Самый известный персонаж в бытовых сказках – это Иванушка. Он вроде бы и простоват, и глуповат, но имеет доброе сердце и бескорыстные помыслы, и как результат, ему достается счастье как награда. Например, сказка «Конёк-Горбунок». Добрый Иванушка в конце не сварился в молоке, а сам омолодился и получил жёны – красавицу принцессу. Бытовые сказки очень поучительны. В них осуждается жадность, злоба, зависть, корысть. Все эти пороки не могут противостоять доброте, бескорыстию, радости, веселью. Вот мы и рассмотрели три разновидности сказок. Что их объединят? Может быть то, что мир сказок необыкновенно живой, яркий, чудесный. Его населяют необыкновенные животные, диковинные птицы, разновидные растения, фантастические превращения. А самое главное – сказка рассказывается так, как будто её события произошли на самом деле.
Русские
народные сказки
знакомы всем с самого раннего возраста,
это неотъемлемая часть нашего детства.
Ведь все мы вспоминаем, как часто
окунались в мир фантазии, в мир наших
любимых героев: Елены Прекрасной,
Василисы Премудрой, в мир доблестных
русских богатырей.
Сказка
это один из основных видов устного
народного творчества, это художественное
повествование фантастического,
приключенческого или бытового характера.
Издавна считалась она не только самым
распространенным, но и необычайно
любимым жанром детей всех возрастов.
Сказки бывают разные — веселые и грустные,
страшные и смешные. С ними связаны наши
первые представления о мире, добре и
зле, о справедливости.
Русская
народная сказка
проникнута пафосом гуманистических и
патриотических идей, глубокой верой в
победу добра и справедливости, в
чудодейственную силу высокой нравственности
и героического подвига.
Народные
сказки делятся на три
группы:
—
сказки о животных — самый древний вид
сказки. В них свой круг героев. Животные
разговаривают и ведут себя как люди.
Лиса всегда хитрая, волк глуп и жаден,
заяц труслив.
— бытовые сказки — герои
этих сказок — крестьянин, солдат, сапожник
— живут в реальном мире и борются обычно
с барином, попом, генералом. Они побеждают
благодаря находчивости, уму и смелости.
—
волшебные сказки — герои волшебных
сказок борются не на жизнь, а на смерть,
побеждают врагов, спасают друзей,
сталкиваясь с нечистой силой. Большинство
этих сказок связано с поиском невесты
или похищенной жены.
Что
касается героев
русских народных сказов,
то один из самых любимых
— Иван-царевич, Иван — дурак, Иван —
крестьянский сын. Это бесстрашный,
добрый и благородный герой, который
побеждает всех врагов, помогает слабым
и завоевывает себе счастье.
Важное
место в русских волшебных сказках
отведено женщинам
— красивым, добрым, умным и трудолюбивым.
Это Василиса Премудрая, Елена Прекрасная,
Марья Царевна или Синеглазка.
Воплощением
зла
в русских сказках чаще всего выступают
Кощей Бессмертный, Змей Горыныч и Баба
Яга. Баба
Яга
— один из самых древних персонажей
русских сказок. Это страшная и злая
старуха. Она живет в лесу в избушке на
курьих ножках, ездит в ступе. Чаще всего
она вредит героям, но иногда помогает.
Змей Горыныч — огнедышащее чудовище с
несколькими головами, летающее высоко
над землей,- тоже очень известный персонаж
русского фольклора. Когда появляется
Змей, гаснет солнце, поднимается буря,
сверкает молния, дрожит земля.
Можно
выделить некоторые особенности
русских народных сказок.
Например,
в русских сказках часто встречаются
повторяющиеся определения: добрый конь;
серый волк; красная девица; добрый
молодец, а также сочетания слов: пир на
весь мир; идти куда глаза глядят; буйну
голову повесил; ни в сказке сказать, ни
пером описать; скоро сказка сказывается,
да не скоро дело делается; долго ли,
коротко ли.
Часто
в русских сказках определение ставится
после определяемого слова, что создает
особую напевность: сыновья мои милые;
солнце красное; красавица писаная.
Характерны
для русских сказок краткие и усеченные
формы прилагательных: красно солнце;
буйну голову повесил;- и глаголов: хвать
вместо схватил, подь вместо пойди.
Языку
сказок
свойственно употребление имен
существительных и имен прилагательных
с различными суффиксами, которые придают
им уменьшительно – ласкательное
значение: маленький, братец, петушок,
солнышко. Все это делает изложение
плавным, напевным, эмоциональным. Этой
же цели служат и различные
усилительно-выделительные частицы: то,
вот, что за, ка, например (Вот чудо-то!
Пойду-ка я направо. Что за чудо!).
Издавна
сказки были близки и понятны простому
народу. Фантастика
переплеталась в них с реальностью.
Живя в нужде, люди мечтали о коврах-самолетах,
о дворцах, о скатерти-самобранке. И
всегда в русских сказках торжествовала
справедливость, а добро побеждало зло.
В
мир
сказок
ребенок вступает в самом раннем детстве,
как только начинает говорить. Позже
дети встречается со сказками в книгах
для чтения. Из сказок они узнает, что
счастье не мыслится без труда, без
стойкости нравственных принципов. В
сказках неизменно осуждаются насилие,
разбой, коварство, черное деяние. Сказка
помогает ребенку укрепиться в самых
важных понятиях о том, как жить, на чем
основывать отношение к своим и чужим
поступкам. Сказочная фантастика
утверждает человека в светлом приятии
жизни, полной забот и свершений. Преследуя
социальное зло, преодолевая жизненные
препятствия, разоблачая козни против
добра, сказки зовут к преобразованию
мира на началах человечности и красоты.
Мифопоэтическое
содержание и основные стилевые черты
народной сказки.
В
конце ХХ века по-новому
зазвучало утверждение классиков
мифологической школы о мифологичности
волшебной сказки.
На
новом витке научного познания сказку
вновь рассматривают а)
как
миф или часть мифа,
видя
в ней более позднюю,
“опустившуюся”,
форму
мифа,
его
“облегчённую”
копию;
б)
как
особый (но
всё же мифологический)
жанр,
находящийся
на ином,
по
сравнению с
собственно мифом,
уровне
мифологии.
По мнению
одних исследователей,
миф
становился сказкой в эпоху Просвещения,
когда он
терял своё религиозное содержание.
Другие
считают,
что миф и
сказка возникли одновременно,
но они
решают разные задачи,
различаются
масштабностью,
глубиной,
степенью
сакрализованности событий и персонажей,
а
следовательно,
и местом
в духовной жизни общества.
Однако
следует отметить,
что в наше
время границы понятия мифа значительно
расширились.
Сегодня
“миф”
— это не
только сказание о легендарных героях,
богах,
о происхождении
явлений природы или недостоверный
рассказ,
выдумка
(С.И.
Ожегов).
В литературе
ХХ века это понятие используется при
обозначении образа мира,
укрепившегося
в сознании общества в определенный
исторический период и являющегося
порождением единого типа мышления.
Описываются
мифы как древние,
так и
современные.
Для
культуры России сказки –
это настоящее
богатство,
так как у
нас сохранились подлинно народные
сказки-мифы,
не
подвергнутые литературной обработке
(как
древнегреческие мифы,
например),
а значит,
имеющие
большую познавательную ценность.
Волшебная
сказка становится сегодня источником
восстановления той картины мира,
которая
жила в сознании наших далеких предков
–
индоевропейцев-русичей.
Это
своеобразная,
исторически
первая форма мировоззрения людей,
способ
хранения и передачи последующим
поколениям знаний,
накопленных
обществом.
Древний
человек выражал в сказках свои чувства,
мечты,
желания,
своё
внутреннее состояние,
этапы
духовного становления,
взросления
—
то есть
себя.
При
таком рассмотрении традиционно
приписываемые сказке функции
(развлекательные,
эстетические,
реже
воспитательные)
дополняются
более значительной и первичной,
а именно
–
познавательной.
Заметим,
что многие
исследователи считают древние сказки
совсем не детскими.
Фольклористы,
записывая
сказки уже в конце ХIХ
–
начале ХХ
веков,
отмечают,
что сказители
особо выделяли детские сказки,
все остальные
считая “взрослыми”.
Есть мнение,
что
систематизаторами,
хранителями
и рассказчиками мифов и сказок были
жрецы-
кудесники,
волхвы,
дожившие
до позднего средневековья.
Безусловно,
сказки
неоднородны.
Даже не
все волшебные сказки можно считать
мифологичными.
Они требуют
классификации,
скорее,
не формально-
структурной,
уже
достаточно разработанной,
а
содержательно-
смысловой.
Обратимся
к истории.
В 1866
году
представитель мифологической школы
Орест Миллер и его последователи при
проведении классификации сказок из
сборника А.Н.
Афанасьева
“мифические
сказки”
вынесли в
особый отдел.
Это сказки,
в которых
за фантастическими сюжетами и образами
скрывается вполне определенная
реальность:
геологическая,
“метеорологическая”,
социальная,
культурная.
Сюда можно
отнести природные катаклизмы,
атмосферные
процессы,
“реальные”
и принятые
первобытным сознанием представления
об устройстве мира,
а также
существовавшие некогда социальные
явления и обрядовые действия,
призванные
охранять и поддерживать установленный
в обществе порядок,
воспитывать
детей,
приобщать
их к социуму,
к культуре,
заботиться
об их духовном становлении,
готовить
подростков к взрослой жизни.
Среди
“мифических”
сказок О.
Миллер
выделил два подотдела:
древнейшие,
содержащие
чистый миф,
и сказки
более поздние –
“нравственно-мифические”.
Классификация
О.
Миллера
считается первой научной классификацией
сказок.
Такое
деление,
безусловно,
грубо и
нечётко,
однако
воспользуемся им для первичного
разделения всего объёма волшебных
сказок.
“Чистый”
миф –
это миф о
творении мира,
о происхождении
всего сущего,
о глобальных
геологических и социальных катаклизмах.
В этих
мифах “действующими
лицами”
являются,
как правило,
Боги,
легендарные
герои.
В русских
сказках Богов иногда трудно распознать.
Но
этнографический материал показывает,
что
древнейшими божествами Руси являлись
Дед (Дидо,
Род)
и Баба
(Роженица)
— мужское,
небесное,
начало и
женское,
земное,
дающее
жизнь всему во Вселенной.
Не последнюю
роль в таких сказках играют Сокол,
Орёл,
Ворон –
тотемные
символы Руси,
которым
соответствуют Боги Рарог,
Перун,
Сварог.
А Мороз и
Морена,
в самих
именах которых содержится корень “мор”
и которые
являются божествами царства Смерти!
Особую
роль в сказках играют Баба Яга и Кощей
Бессмертный.
Исследователи
считают,
что эти
некогда могущественные Боги относительно
недавно ушли в “Зазеркалье”,
поменяв
свой божественный знак на противоположный.
О Бабе
Яге сегодня существует обширная
литература.
Интерпретации
образа не во всём совпадают,
но бесспорно
одно:
образ этот
очень древний (на
что указывают,
например,
“птичьи”
черты:
костяная
нога,
избушка
на курьих ножках,
длинный
нос,
способность
летать и т.п.).
Баба Яга
–
это
Богиня-Мать,
воплощение
древнейшей матриархальной символики,
субъект
жреческого служения и объект всеобщего
поклонения.
Многие
отмечают противоречивость сказочного
образа Бабы Яги.
В разных
сказках пред нами предстают словно
разные героини:
в одних
случаях —
это злобная,
страшная
старуха,
заставляющая
служить себе,
“пожирательница”
детей (хотя
в реальном сказочном действии никого
не убившая,
а,
наоборот,
потерявшая
своих детей в результате хитрых действий
героя);
в других
–
помощница
героя,
снабжающая
его волшебными предметами и дающая ему
знания,
как достичь
цели.
Возможно,
первоначально
ее культ сопровождался жертвоприношениями.
В более
поздние,
патриархальные,
времена,
видимо,
за ней
сохранились функции Богини,
хранительницы
священного огня и домашнего очага
(недаром
в сказках деяния Бабы Яги часто связаны
с печкой),
повитухи,
а также
жрицы,
проводящей
обряд посвящения юношей и девушек во
взрослую жизнь.
Чрезвычайно
разнообразны версии происхождения ее
имени.
Слово “Яга”
связывают
и с санскритским “йога”,
и даже с
еврейским “Иегова”,
хотя
наиболее достоверной представляется
связь имени Богини-Матери
с глаголом “ягать”
— особым
образом кричать при родах,
ибо
детородная функция является основной
в ее культе.
Кощей
—
Кош
Бессмертный однозначно считается
отрицательным персонажем русской
сказки.
Однако
можно предположить,
что его
образ носителя зла также неоднозначен.
В сказках
Кощей никого не убивает,
он лишь
проводит героя через ритуальную смерть,
после
воскрешения же герой приобретает силы
и способности к достижению своих целей.
Предполагают,
что Кош
Бессмертный является Богом ночного или
зимнего солнца.
Он похищает
красавиц,
охраняет
богатства и Космическое яйцо,
в котором
хранится игла –
символ
либо оси Мира,
либо
детородного органа.
Таким
образом,
Кощея можно
считать также символом плодородия,
мужского
оплодотворяющего начала.
Марья-Моревна
пребывает на свободе вместе с Иваном
весь период сезонных полевых работ (на
это давно обратили внимание исследователи),
и лишь во
время холодов Кощей оберегает ее в своем
дворце.
Вероятно,
имидж
злодея за ним закрепила поздняя традиция,
когда он
уступил свое место верховного Бога.
Кому?
Возможно,
Ивану-царевичу.
Есть мнение,
что
Иван-царевич
также является Богом,
но Богом
“русским
Эросом”,
первочеловеком.
Впечатляет
образ Ивана,
луком и
стрелой добывающего себе волшебную
невесту –
Царевну-лягушку,
умирающего
и воскресающего при помощи своих
божественных родственников –
Сокола,
Орла и
Ворона (сказка
“Марья-Моревна”),
спасающего
Богинь женского царства,
побеждающего
Богов “первого
поколения”
– Кощея
Бессмертного и Змея,
растущего
не по дням,
а по часам,
удивляющего
своей силою и возможностями (Иван-
Коровий
Сын,
Иван
Быкович).
Что
характерно для многих мифологических
персонажей,
герои
русских волшебных сказок могут выступать
в разных ипостасях,
проявляя
поочередно свои функции,
олицетворяя
различные силы этого и иного миров.
Есть
в русских сказках и космогонические
символы,
например,
Мировое
Дерево,
Древо
жизни,
символизирующее
устройство мира —
единый
образ для всей индоевропейской мифологии.
Его функции
выполняют дуб,
скала,
гора,
камень,
проросший
горох.
Важное
место в сказках играет яйцо.
Многие
народы осмысляли яйцо как начало всех
начал,
прообраз
космоса,
символ
Вселенной:
скорлупа
–
это небо,
а желток
–
земля.
В яйце
хранится сила Бога мужского плодородия
Кощея,
яйцо
содержит в себе свернувшиеся миры –
медное,
серебряное
и золотое царства.
Итак,
часть
волшебных сказок представляет сoбой
миф или его часть.
Например,
сказки
“Золотой
петушок”,
“Снегурочка”,
“Горох”,
“Старик
на небе”
и др.
прочитываются
как миф о рождении мира,
о борьбе
за счастливую,
сытую
жизнь.
В сказках
типа “Марья
Моревна”,
“Курочка
Ряба”
зашифрован
миф о космических катаклизмах (оледенение,
столкновение
с космическим телом),
имевших
для Земли страшные последствия.
Второй
тип сказок мифологи назвали “нравственно-
мифическими”.
Такое
название может быть условно применимо
к сказкам,
которые
описывают путь духовного становления
героя.
О таких
сказках Мирче Элиаде написал:
“Сказка
имеет счастливый конец,
но содержание
её всегда очень серьёзно:
оно
заключается в переходе через символическую
смерть и возрождение от незнания и
незрелости к духовному возмужанию”.
Такие
переходы обычно называют инициациями,
они
представляют собой содержание важнейшего
в жизни наших предков обряда.
Об отражении
сказкой обряда посвящения много и
интересно писал В.Я.
Пропп.
Однако
мало установить факт,
что сказка
в зашифрованном виде хранит описание
обряда инициации,
посвящения.
Чтобы
понять сказку,
нужно
понять нравственно —
психологическую
суть этого обряда.
Этнографические
описания свидетельствуют,
что
посвящения —
это обряды
безболезненного перевода юношей и
девушек из одной возрастной группы в
другую,
а самый
важный обряд –
перехода
в возрастной класс взрослых мужчин и
женщин.
Это
психологическое действо.
Это таинство.
Таинство
превращений,
происходящих
в человеке,
то есть в
его психике.
Это средство,
обеспечивающее
детям и юношам необходимое,
прежде
всего духовное,
взросление.
Проходя
обряды посвящения,
юноша,
по словам
М.
Элиаде,
учится
брать на себя ответственность быть
человеком,
получает
новый социальный статус.
Какое
отношение это имеет к хорошо известным
всем русским сказкам?
Прямое.
Их герой,
очень часто
младший в семье —
“дурачок”,
то есть
человек,
ещё не
прошедший посвящения во взрослую жизнь,
не освоивший
“правил
поведения”
взрослых,
а потому
кажущийся им дураком.
В конце
сказки он становится царём,
то есть
хозяином —
хозяином
себя,
своей
жизни.
Всё
содержание сказки –
это путь
героя к себе.
Пройдя
через ритуальные испытания,
ученичество,
смерть,
он приобретает
новые способности и возрождается в
новом качестве.
Этот путь
героя отражён в сказках,
содержащих
образы трёх царств –
медного,
серебряного
и золотого,
образы
женщин-героинь
типа Василисы Премудрой,
помощь
Бабы Яги.
Наверное,
в русском
фольклоре в чистом виде эти типы выделить
трудно.
Как правило,
в волшебных
сказках присутствуют оба типа мифов.
Для русских
сказок характерно то,
что макромир
и всё происходящее в нём описывается
не столько с целью передачи знаний о
событиях этого мира,
сколько в
связи с тем,
что это
событие значит для человека,
какой опыт,
правила
поведения наследовать,
какие
выводы нужно сделать для себя.
В русских
сказках даже мифы о Вселенной передают
мифологию души.
Волшебная
сказка позволяет нашему современнику
увидеть,
что Русь
–
это
пространство глубокого осмысления
древними русскими мира –
внешнего,
а главное,
внутреннего
мира человека,
хранилище
многовековых духовных традиций.
Ее история
исчисляется тысячелетиями,
ее связь
с индоевропейской культурой очевидна,
по-другому
должен рассматриваться вопрос о
культурных,
языковых
и других заимствованиях.
Итак,
народная
сказка —
это способ
хранения и передачи знаний о мире,
передачи
через текст,
первоначально
устный,
а благодаря
трудолюбивым собирателям сказки
зафиксированный в письменном виде.
Остаётся
открытым методический вопрос –
как работать
с такими текстами?
Как отыскать
и извлечь из них добытые человеком
знания?
Ведь перед
нами не обычные тексты,
а тексты,
содержащие
скрытые истины,
которые
древние люди не могли выразить
мыслью-словом,
а выражали
через образы.
Сказка,
как и всякое
мифологическое повествование,
облечена
в символическую форму.
Читателю
предстоит “распаковать”,
расшифровать,
развернуть
в пространстве те смыслы,
которые
заключены в символе.
Подойти
поближе к решению проблемы понимания
сказки помогут исследователи мифов,
философы,
лингвисты.
По
мнению исследователя мифов философа
А.
Косарева,
в центре
мифологической проблематики находится
человек в единстве трех его ипостасей
(тело,
душа,
дух),
которые,
будучи
спроецированы на внешний мир,
открывают
перед ним три вида реальности –
эмпирическую
(чувственную,
физическую),
психическую
и мистическую.
Эти три
реальности соединяет в себе и символ.
Символические
сообщения,
по его
мнению,
заключают
в себе тройной смысл:
буквальный
(сюжетно
оформленный)
– для масс,
символический
—
иносказательный
–
для
посвящённых,
тайный –
мистический
–
для готовых
к великому посвящению.
Отсюда
следует,
что каждый
символический текст можно прочитать
трояко.
Основная
масса людей воспринимает мифологическое
повествование буквально,значительно
меньшая –
иносказательно
(символически)
и только
совсем немногие понимают их истинный
смысл.
Мифологическая
истина заключена в мифологических
образах,
глубокий
смысл которых понимается лишь немногими
посвященными.