Какие особенности детского мира раскрываются а чеховым в рассказах детвора кухарка женится гриша

Введение

Литература о детях появилась сравнительно поздно, примерно во второй половине Х1Х века.  Меня заинтересовала эта тема. Захотелось понять, почему  драгоценность мира ребенка  притягивает писателей того времени, далеких от задач детской литературы.

Объектом исследования является изображение детей в творчестве А.П. Чехова.

Предмет исследования – средства и приемы изображения детей в творчестве А.П. Чехова.

Цель нашего исследования – рассмотреть, каким образом  А.П. Чехов создает образы детских персонажей в своих произведениях.

Задачи исследования, которые необходимо решить, заключаются в следующем:

• изучить критическую литературу по данной теме;
• проанализировать рассказы А.П. Чехова о детях  с целью передать детское мировосприятие.

         Итак, во второй половине 80-х годов один за другим появляются чеховские рассказы о детях, каждый из которых шедевр.

Глава 1. А. П. Чехов и детская литература

А.П. Чехов – великий русский классик, горячо любивший детей. В его отношениях с ними было много душевной теплоты, искренней веселости и забавной игры. Он охотно подолгу беседовал с ребятами, писал им шутливые письма, рисовал занимательные картинки. Писатель проявил большое внимание к детскому чтению, не выделяя для себя отдельно «детской» темы, и вслед за Л.Н. Толстым, С. Т. Аксаковым и другими ввел ребенка в круг своих персонажей. Наиболее активно он писал рассказы о детях во второй половине восьмидесятых годов: «Детвора», «Ванька», «Событие», «Кухарка женится», «Беглец», «Дома», «Гриша», «Мальчики», «Спать хочется» и другие (часть их вошла в сборник «Детвора», 1889). Ряд его рассказов прочно вошел в круг детского чтения.

Чехов считал, что произведения для детей должны носить печать литературного таланта, заключать в своем существе этическое содержание без навязчиво-дидактических поучений; вместо моральных сентенций они должны давать конкретные образцы «самоотвержения и высокости в делах без пошлой морализующей указки».

Глава 2. Внутренний мир детей в рассказах А.П.Чехова

Детское сознание дорого Чехову непосредственной чистотою нравственного чувства, незамутненного прозой и лживой условностью житейского опыта. Взгляд ребенка своей мудрой наивностью обнажает ложь и фальшь условного мира взрослых людей. В рассказе «Дома» жизнь четко подразделяется на две сферы: в одной — отвердевшие схемы, принципы, правила. Это официальная жизнь справедливого и умного, но по-взрослому ограниченного прокурора, отца маленького Сережи. В другой — изящный, сложный, живой мир ребенка.

Сюжет рассказа очень прост. Прокурор Евгений Петрович Быковский узнает от гувернантки, что его семилетний сын Сережа курил: «Когда я стала его усовещивать, то он, по обыкновению, заткнул уши и громко запел, чтобы заглушить мой голос».

Теперь «усовещивать» сына пытается отец, мобилизуя для этого весь свой прокурорский опыт, всю силу логических доводов: «Во-первых, ты не имеешь права брать табак, который тебе не принадлежит. Каждый человек имеет право пользоваться только своим собственным добром… У тебя есть лошадки и картинки… Ведь я их не беру?..

— Возьми, если хочешь! — сказал Сережа, подняв брови.- Ты, пожалуйста, папа, не стесняйся, бери!»

Над детским сознанием не властна мысль о «священном и неприкосновенном праве собственности». Столь же чужда ему и сухая правда логического ума:

«Во-вторых, ты куришь… Это очень нехорошо!.. Табак сильно вредит здоровью, и тот, кто курит, умирает раньше, чем следует. …Вот дядя Игнатий умер от чахотки. Если бы он не курил, то, быть может, жил бы до сегодня…

— Дядя Игнатий хорошо играл на скрипке! — сказал Сережа.- Его скрипка теперь у Григорьевых!»

Ни одно из взрослых рассуждений не трогает душевный мир ребенка, в котором существует какое-то свое течение мыслей, свое представление о важном и не важном в этой жизни. Рассматривая рисунок Сережи, где нарисован дом и стоящий рядом солдат, прокурор говорит: «Человек не может быть выше дома… Погляди: у тебя крыша приходится по плечо солдату…» — «Нет, папа!.. Если ты нарисуешь солдата маленьким, то у него не будет видно глаз».

Ребенок обладает не логическим, а образным мышлением, наподобие того, каким наделена у Толстого Наташа Ростова. И мышление это, по сравнению со схематизмом взрослого, логического восприятия, имеет неоспоримые преимущества.

Когда уставший прокурор сочиняет заплетающимся языком сказку о старом царе и его наследнике, маленьком принце, хорошем мальчике, который никогда не капризничал, рано ложился спать, но имел один недостаток — он курил, то Сережа настораживается, а едва заходит речь о смерти принца от курения, глаза мальчика подергиваются печалью, и он говорит упавшим голосом: «Не буду я больше курить…»

Весь рассказ — торжество конкретно-чувственного над абстрактным, образного над логическим, живой полноты бытия над мертвой схемой и обрядом, искусства над сухой наукой. И прокурор вспомнил «себя самого, почерпавшего житейский смысл не из проповедей и законов, а из басен, романов, стихов…»

Если в рассказе «Дома» говорится о ребенке прокурора, то во многих  рассказах А. П. Чехова повествуется о детях, лишенных детства.

Ваньке из рассказа  «Ванька» всего девять лет.  Он живет «в мальчиках» у сапожника. За три месяца,  проведенные  «в ученье», он успел испытать и колотушки, и голод, и насмешки. И вот теперь, оставшись под праздник  один,   Ванька  решил   написать  письмо  единственному близкому человеку — дедушке.

«А вчерась мне была выволочка. Хозяин выволок меня за волосья на двор и отчесал шпандырем за то, что я качал ихнего ребятенка в люльке и по нечаянности заснул, — писал Ванька.- Подмастерья надо мной насмехаются, посылают в кабак за водкой, и велят красть у хозяев огурцы, а хозяин бьет,  чем попадя. А еды нету никакой…»(2.стр.293-294).

Долго еще описывал Ванька свою жизнь и просил Дедушку  взять его домой. Но в письме нет ни одного оскорбительного слова в адрес хозяев! Он со сладкой тоской вспоминает Рождество с дедушкой, маму, добрую барыню Ольгу Игнатьевну, Каштанку и Вьюна… Он мечтает о Москве, в которой все есть, и где много добрых людей.
    Ванька еще не понимает, что такое несправедливость, он ни на что не жалуется и никого не обвиняет. Он еще открыт и чуток ко всему миру и ждет от окружающих понимания и добра. Испытывая унижения и получая «выволочки» от хозяев, этот мальчик не держит зла на них, не ругается, а просто рассказывает факты любимому дедушке. Большую часть рассказа занимает описание деревни, той жизни, в которую хочет попасть Ванька. Несмотря ни на что, он мечтает!
    Такова детская душа, дети умеют жить мечтой! На конверте, купленном накануне за копейку, Ванька написал адрес: «На деревню дедушке». Ванькино письмо, конечно, не дошло до дедушки, а если б оно и дошло, дед все равно не мог бы взять Ваньку домой, изменить его жизнь. Ведь сам он  слуга, живет «из милости у господ». А для господ это Ванькино горе было чужим горем, оно их не трогало.

В этом отрывке из письма проходит перед нами вся Ванькина жизнь — жизнь обездоленного, забытого всеми ребенка. Он никому не нужен, жаловаться ему некому, он обречен на гибель.

Взрослый человек в такой ситуации либо сошел бы с ума от безнадежности, либо, стиснув зубы и обозлившись на весь мир, начал пробивать себе дорогу. А Ваньке, ребенку, достаточно мечты и надежды! Когда безоговорочно во что-то веришь, проще переносишь невзгоды. Душа Ваньки наивна и чиста, добра и открыта всему миру, и очень жаль, что миру взрослых его доброта безразлична… 

Так же, как и Ванька, безразлична для окружающих судьба героини рассказа «Спать хочется».

Варька из рассказа «Спать хочется» лишь немногим старше Ваньки Жукова, о котором сказано выше. Она тоже отдана «в люди», в няньки. И тоже не знает в доме хозяина-сапожника ничего, кроме непосильного труда, бесконечных побоев и унижений. После длинного,  изнурительного дня она должна еще нянчить хозяйского ребенка, а после бессонной ночи ее снова ждет работа, работа, работа. Ночами в ее изнуренном бессонницей мозгу возникают видения, причудливо мешаясь с явью. Она видит родную деревню, вспоминает, как умирал отец, видит мать, просящую милостыню… Единственное, о чем мечтает девочка, – отдохнуть, немного поспать, прилечь, забыть в объятиях сна обо всех делах и проблемах

И другой ребенок, герой рассказа «Устрицы», тоже оказывается близким к состоянию помешательства, к которому его приводит жестокий голод.

Любопытно, что  сам Чехов в одном из писем определял свою задачу в данном рассказе как профессионально медицинскую — то есть, видимо, как стремление передать ощущения человека в состоянии крайнего физического истощения. Но действительная художественная мысль рассказа гораздо шире. Так как потрясают в этом рассказе не только и даже, быть может, не столько голодные галлюцинации мальчика, сколько изображение того, как праздные и сытые господа  ради потехи кормят ребенка устрицами и откровенно забавляются, видя, что он ест их  вместе с раковинами…

Я считаю, что именно собственное  детское мировосприятие А.П. Чехова наложило мемуарный элемент, наполняющий его рассказы жизненным правдоподобием, а психологическое обобщение выводит эти произведения за рамки простых воспоминаний

Мир детства – особый мир, со своей логикой и своим обаянием. Ребёнок часто видит то, чего не видит взрослый. Мир детства уникален, он разительно отличается от мира взрослого. Многие события, казалось бы, неважные с точки зрения выросшего человека, для ребёнка приобретают огромное значение и, напротив, события огромной для взрослого важности легко могут остаться вне поля зрения ребёнка.

В «Грише» в центре внимания – ничем не примечательная прогулка трёхлетнего мальчика, в «Детворе» — несколько разновозрастных детей играют вечером в лото, а потом нечаянно засыпают на маминой кровати. Такие рассказы просто передают детское мировосприятие, обаяние детства, не поднимая серьёзных проблем.

Другим произведениям свойственен драматизм положения ребёнка во взрослом мире, часто они изображают жестокость этого мира по отношению к детям.

О том, как рано «сила» взрослого, жестокого мира подавляет свободу детей, как безжалостны хозяева к своим маленьким слугам  грустный рассказ «Ванька». Творчество Чехова пронизано ненавистью к «силе», безжалостно, без малейшего сомнения в своём праве подавляющей чужую свободу, калечащей и губящей чужую жизнь.

Чехов – писатель с хитринкой и читать его не просто. Главная его хитрость в том, что он заставляет по-новому посмотреть на самые обыкновенные вещи. У Чехова то и дело оказывается смешным то, что принято считать страшным, грустным – то, что поначалу казалось смешным.

Чехов даёт нам возможность как бы самим «досочинить» то, что автор не сказал прямо, на что он только намекнул. Вот в рассказе «Беглец» деревенского мальчика Пашку кормят в больнице обедом. «Взглянув в миску, Пашка увидел жирные щи, а в щах кусок мяса… Долго он ел щи, облизывая после каждого хлебка ложку, потом, когда, кроме мяса, в миске ничего не осталось, покосился на старика и позавидовал, что тот всё ещё хлебает. Со вздохом он принялся за мясо, стараясь есть его возможно дольше, но старания его ни к чему не привели: скоро исчезло и мясо» (4. стр.24).

На первый взгляд, Чехов описывал то, что всем хорошо знакомо и потому не очень-то и интересно: как человек ест. Но приглядимся внимательнее: ведь в этой зарисовке вся Пашкина жизнь – трудная деревенская жизнь, бедность, когда и поесть досыта не удаётся.  Недаром Пашка так растягивает удовольствие от еды и завидует соседу, что тот ещё хлебает. Недаром старается особенно медленно есть мясо: нечасто, наверно, достаётся ему эта еда… Мальчик, которому в больнице кажется лучше, чем дома! Какая же скучная жизнь в деревне, как не сладко приходится Пашке, его матери, другим крестьянам!

В целом же в центре внимания чеховского рассказа о детях – противопоставление двух равных по значимости миров — детского и взрослого. Поэтому персонаж-ребёнок в пределах чеховской прозы 80-х годов не находится в изоляции от других персонажей, а действует наравне с ними в сложном и многосоставном мире.

Для анализа того, как передаётся детское мировосприятие в художественном тексте, можно воспользоваться понятием «точка зрения».

Глава 3  Драматизм перехода ребенка во взрослый мир

        Чехов, пишущий о детях, решает задачи, весьма далёкие от задач детской литературы. Он поднимает серьёзные проблемы, например, подчёркивает драматизм перехода ребёнка во взрослый мир и жестокость этого мира по отношению к нему («Ванька» и «Спать хочется»).            Многие детские рассказы у Чехова развивают тему одиночества, глухоты людей по отношению друг к другу. Так, в «Грише» ребёнок оказывается лишним, мешает няне и оказывается не понятным даже матерью: возбуждение ребёнка под влиянием новых впечатлений она объясняет тем, что он «вероятно, покушал лишнее».

        Этому же посвящён рассказ «Житейская мелочь»: герой его, молодой человек, «ни разу не обратил внимание на мальчика и совершенно не заметил его существования: торчит перед глазами мальчик, а к чему он тут, какую роль играет – и думать об этом как-то не хочется». В ходе случайного разговора с этим мальчиком он узнаёт, что тот регулярно видится со своим отцом, с которым не должен общаться. Молодой человек обещал ничего не рассказывать матери ребёнка – и тут же забывает о своём обещании:

 — Николай Иванович! – простонал Алёша. —  Ведь вы дали честное слово!

  — Э, отстань! – махнул рукой Беляев. – Тут поважнее всяких честных слов. Меня лицемерие возмущает, ложь!

          Кончается рассказ слезами ребёнка и замечанием повествователя: «Это он первый раз в жизни лицом к лицу так грубо столкнулся с ложью; ранее же он не знал, что на этом свете, кроме сладких груш, пирожков и дорогих часов, существует ещё и многое другое, чему нет названия на детском языке».

Заключение

Чехов показывает читателю окружающий мир глазами ребенка. Этот мир реалистичен, зачастую жесток, но дети воспринимают его с присущей им добротой и открытостью. После этих рассказов начинаешь по-другому смотреть на тех, кто младше тебя, осознаешь ответственность за каждое сказанное им слово. Дети с жадностью ловят каждый момент жизни, они не ждут от окружающих зла и желают другим самого лучшего – и в этом их уязвимость. Ребенка легко сделать счастливым, намного легче, чем взрослого, но его легко и ранить. Мы часто замечаем детские слезы, хотя надо бы чаще обращать внимание на то, куда смотрят широко открытые глаза ребенка. Если его взгляд восторженно направлен в небо, на звезды – значит, нужно смотреть туда вместе с ним и наслаждаться каждым моментом. Если же глаза «потухли» и ищут поддержки – нужно дать ребенку руку и поговорить с ним о чем-нибудь хорошем.

    Хотя рассказы Чехова называются детскими, их должны чаще читать не дети, а взрослые, чтобы не забывать о том, что они тоже когда-то были маленькими.

Список используемой  литературы:

1.Чехов А.П. Повести и рассказы. – Москва, «Просвещение»,1986 год.

2.Чехов А.П. « Толстый и тонкий». Рассказы, — Москва,

 « Художественная литература», 1985 год.

3.Научно-методический журнал « Русская словесность» № 8.

Министерство образования РФ, ОАО «Школьная пресса», 2005 год.

4. Чехов А.П. Рассказы.- «Детская литература», 1987 год

1. Тема детства в рассказах а.П.Чехова. Анализ рассказа по выбору.

Героями
многих его произведений являются дети
(«Ванька», «Детвора», «Гриша», «Беглец»,
«Мальчики», «Событие», «Злой мальчик»
и др.), хотя Чехов и не относится к детским
писателям.

Дети
появляются уже в самых ранних произведениях
Чехова: гимназист-двоечник в рассказах
«Папаша» и «Случай с классиком», «злой
мальчик» в одноименном рассказе.

Только
в 1885 году с рассказа «Кухарка женится»
начался цикл собственно «детских»
рассказов Чехова.

Чеховым,
в его рассказах о детях отражалась
подлинная жизнь того времени.

Рассказы
Чехова о детях, говорит Н. Белоконь,
читаются с интересом потому, что он с
искренним сочувствием и уважением
относился к переживаниям своих маленьких
героев, к их увлечениям, мечтам, радостям
и заботам,он показывает богатый мир
детской фантазии, детскую душу с её
стремлением к героическим приключениям,
к чему-то необыкновенному.

Произведения,
в которых в качестве героев Чехов
изображает детей, можно разделить на
три группы:

-дети
являются главными действующими
лицами(Мальчики»,Ванька, Спать хочется,
Детвора, Гриша, Беглец,)

-дети
как второстепенные персонажи( Злой
мальчик, О драме)

—
дети как бы сливаются с тем фоном, на
котором разворачиваются основные
события( Радость, Каштанка, Толстый и
тонкий, Папаша.)

Социальное
положение маленьких героев весьма
различно: здесь и дворянские дети
(Детвора, Кухарка женится, Гриша); дети
чиновников и мещан (Мальчики, О драме,
Случай с классиком, Степь, Накануне
поста, Радость, Толстый и тонкий); и
простолюдины (Ванька, Спать хочется,
Каштанка, Беглец, Детвора).

Появление
образов детей в творчестве великого
А.П.Чехова неслучайно. Это напрямую
связано с детством самого писателя, с
укладом жизни, который царил в доме
Чеховых.

Дети
в рассказах Чехова выступают не только
в качестве главных героев, они могут
быть и второстепенными персонажами, а
есть произведения, в которых дети как
бы сливаются с фоном, на котором
разворачиваются основные события.

То,
что маленькие герои Чехова разного
возраста, говорит о том, что писатель
стремился исследовать мировосприятие
маленького человека почти на всем
протяжении сознательного детства и
отрочества. Еще важная деталь: Чехов
показывает детей из разных социальных
групп, но его в первую очередь интересовали
дети – представители средних и низших
социальных кругов.

Дети
у Чехова наделены такими качествами
как человечность, справедливость,
чувство прекрасного, наблюдательность,
доверчивость. Но, к сожалению, одни дети
счастливые, а другие несчастные. И только
от взрослых зависит, как сложится их
жизнь.

«Гриша»,
1886 интересен своим особым восприятием
всего, что он видит вокруг. Ему только
два года восемь месяцев, он едва умеет
говорить, сколько-нибудь сложные фразы
застревают у него в горле, но он уже
интенсивно познает жизнь.

Гриша
гуляет по бульвару с нянькой. Это первый
сознательный выход на улицу из детской,
в которой до сих пор был сосредоточен
для него весь мир. Впрочем, и в этой
привычной обстановке для него были
загадки: папа, который мелькает за
закрытой дверью (зачем он существует?),
тетя, лишь изредка появляющаяся в доме
(куда она так незаметно и таинственно
исчезает?). Улица же полна таких загадок:
незнакомые лица, солдаты с вениками,
лошади с двигающимися ногами (это
особенно поражает мальчика, знавшего
до сих пор лишь деревянных лошадок,
неподвижно стоящих в детской). И, знакомясь
с новым, малыш пользуется прежним своим
опытом: люди на улице для него – это
множество «пап, мам, теть», продавщица
фруктов – «какая-то няня», две пробегающие
собаки – необычно большие кошки «с
длинными мордами, высунутыми языками
и длинными вверх хвостами».

До
этой прогулки Гриша знал «только
четырехугольный мир», в котором «мама
похожа на куклу, а кошка — на папину шубу,
только у шубы нет глаз и хвоста». Выход
в большой мир потрясает мальчика.
Впечатления первой прогулки не забудутся
никогда.

Мир
вещей и пространство в рассказе Антона
Павловича Чехова «Гриша».

           
А.П. Чехов практически
с первых строк показывает нам историю
с точки зрения Гриши. Передает его
восприятие мира и впечатления. Сначала
маленький герой показан нам со стороны,
но вскоре автор «растворяется» в Гришиных
ощущениях. Это становится ясно в момент
акцентирования внимания читателя на
«мохнатой пуговке» на шапке мальчика,
ведь пуговицы для ребенка это главное,
так же мы понимаем ощущения ребенка,
что ему «душно и жарко» и «солнце бьет
прямо в глаза и щиплет веки».

Пространство
описывается, начиная с собственно
Гришиного, и дальше переходит на более
незнакомое ему.

           
Вещи, находящиеся в своей
комнате, Гриша воспринимает в строгой
последовательности – сначала ЕГО
кровать, на которой он проводит большинство
своего времени. Потом нянькин сундук,
который связан у него с няней – человеком,
проводящим с ним большее количество
времени, и за которым Гриша находит
много удивительных вещей: «катушки от
ниток, бумажки, коробка без крышки и
сломанный паяц». Затем стул, на который
он, возможно, изредка залезает, и только
в конце лампадка, к которой, по сути, он
не имеет никакого отношения, но она
светится, а значит, привлекает внимание,
и с ней не так страшно спать.

           
В пространстве гостиной
Гриша останавливает свое внимание
только на двух вещах: на его стульчике
и на часах. На стуле он сидит, когда
обедает и считает его своим, а часы
большие, непонятные и звонят.

Красные
кресла в соседней комнате привлекают
его внимание из-за яркого цвета, а так
же потому, что ребенок в его возрасте
ростом примерно с них, и они находятся
прямо на уровне его глаз. Пятно на полу,
«за которое Грише до сих пор грозят
пальцами», — это его «творение», то, что
он сделал. И ему это необычайно важно.

Папа
и тетя, подарившая ему барабан, являются
для нашего маленького героя загадочными
персонажами, потому что она редко
посещают ЕГО мир, и больше находятся в
своем, пока еще не изведанном Гришей
мире.

           
Изучая новое пространство
– улицу, Гриша бессознательно прибегает
к таким приемам, как подражание и опора
на авторитет. В случае с лошадьми, он
«Глядит на няньку, чтобы та разрешила
его недоумение, но та молчит.». Такой же
способ познания нового он использует
при изучении солдат, идущих в баню:
«Гриша весь холодеет от ужаса и глядит
вопросительно на няньку: не опасно ли?».
Но в последнем случае он также прибегает
и к подражанию – «Гриша провожает
глазами солдат и сам начинает шагать
им в такт». В случае с собаками, которых
мальчик принял за кошек, так как с кошками
он уже имел дело, а что такое собака пока
не знает, он тоже невольно пытается их
понять через повторение за ними действия
– «Гриша думает, что и ему тоже нужно
бежать, и бежит за кошками». Но к сожалению,
как и в случае с лошадьми, он не понят
няней, поэтому не может до конца понять
то, с чем столкнулся.

Дома
Гриша привык, что все для него, что можно
брать что угодно без спроса, поэтому у
него и мысли не возникло, что нельзя
взять апельсин у сидящей на улице
женщины. Няня бьет его по рукам, чем
пугает его, и он  боится продолжать
изуче5ние окружающего его мира.

Грише,
как ребенку, узнавшему что-то новое,
захотелось все это показать всем
окружающим. А вдруг они этого не видели?
Ему хочется показать все «человеку со
светлыми пуговицами», а «еще недурно
бы также прихватить с собой папу, маму
и кошку». По дороге в квартиру, Гриша
замечает только то, что находится у него
под ногами. Он сосредоточен на ходьбе.
«Минуют старательно снеговые глыбы и
лужи, потом по грязной, темной лестнице
входят в комнату».

За
столом мальчику дают кусок пирога и
выпить. Мне кажется, это жестоко по
отношению к нему, ведь он и не догадывался,
что в стакане.

Вечером,
дома, Гриша не может уснуть, потому что
его переполняют эмоции. Он вспоминает
все что с ним было за день, эти воспоминания
смешиваются в его голове и «давят его
мозг». Он хочет рассказать «все маме,
стенам и кровати», но не находит слов,
а мама не понимает его возбуждения, и
думает что он просто приболел. Гриша
остается не понятым.

 Понимание
мира вещей и пространства произведения
крайне важно для восприятия его сути,
ведь многое построено именно на этом.
В данном рассказе, на пространстве и
мире вещей завязан конфликт, осознание
которого кроется именно в понимании
пространства произведения.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

Мир детства в рассказах А.П.Чехова
Мир детства – особый мир, со своей логикой и своим обаянием. Ребенок часто видит
то, что не видит взрослый. Все мы помним сказку о Голом Короле: правду смог увидеть и
высказать   только   ребенок.   Существует   даже   понятие   «детскости»   как   психологический   и
нравственный категории, открытости миру, готовности делать добро.
Вторая   половина   19   века   –   период   необыкновенного   плодотворной   для   русской
литературы в целом и в частности для литературы для детей и о детях. Отдельно выделенная
тема детства появилась в зарубежной и русской литературе сравнительно поздно.
Повести   о   детстве   второй   половины   19в.   Счастливо   сочетали   в   себе   мемуарный
элемент,   наполняющий   их   жизненным   правдоподобием,   и   психологическое   обобщение,
которое выводило такие повести за рамки простых воспоминаний.
Мир детства уникален и самодостаточен, он разительно отличается от мира взрослого.
Многие   события, казалось бы, неважные с точки зрения выросшего человека, для ребенка
приобретают огромное значение и, напротив, события огромной для взрослого важности легко
могут остаться вне поля зрения ребенка. 
А.П.Чехов (1860—1904) вошел в историю русской и мировой литературы как мастер
психологического   анализа.   Он   умел   выявить   тончайшие   нюансы   человеческой   личности,
скрытые мотивы поступков и слов. Развивая тему «маленького человека», традиционную для
русской прозы XIX века, Чехов делал акцент на ответственности самого человека за свое
унижение.
О детской литературе Чехов высказывался парадоксально: «Так  называемой детской
литературы   не   люблю   и   не   признаю.   Детям   надо   давать   только   то,   что   годится   и   для
взрослых». Он считал, что лучше не писать специально для детей, а «выбирать из того, что
уже   написано   для   взрослых,   т.е.   из   настоящих   художественных   произведений».   «Так
называемая детская литература» вызывала у него стойкое неприятие, которое выражалось в
остроумных замечаниях, насмешливых подражаниях плохим нравоучительным стихам, а то и
в злой сатире на фальшь и безграмотность иных детских рассказов («Сапоги всмятку»).
От этих взглядов Чехов не отступал на протяжении всего творческого пути, но все­
таки   два   его   рассказа   были   предназначены   специально   для   детей—   «Белолобый»   и
«Каштанка». Да и многие другие его рассказы вскоре после публикации во «взрослых» жур­
налах входили в детское чтение.
О детских годах самого Чехова его старший брат Александр писал: «Ребенком он
несчастный человек «. Антон Павлович, вспоминая детские годы в родительском доме. Был
1 шутливо ироничен: «Разница между временем, когда меня драли, и временем, когда перестали
драть, была страшная».  
Детство Чехова, казалось бы, могло быть вполне благополучным. Мальчик некоторое
время посещал  греческую школу, затем учился в гимназии. Но, став взрослым, он утверждал:
«В детстве у меня не было детства». В его письме  к брату Александру 2 января 1889 года
конкретизируется эта мысль: «Деспотизм и ложь исковеркали детство до такой степени, что
тошно и страшно вспоминать…. Отец теперь никак не может простить всего этого». Отец,
стремясь воспитать предприимчивых деловых людей, упорно заставлял сыновей участвовать в
его плохо удававшейся торговле. Вот зарисовка из воспоминаний Ал. Чехова. В короткий
зимний   день   Антоша,   при   слабом   свете   сальной   свечки   выполняет   урок   по   латыни.
Появляется отец «в шубе и в глубоких кожаных калошах. Руки его серо­синие от холода».
Отец приказывает сыну идти в лавку… «У мальчика навертываются на глазах слезы»… «В
лавке холодно, — возражает он, — а я и так озяб, пока шел из гимназии.
— Ничего… Оденься хорошо, и не будет холодно.
— На завтра уроков много…
—   Уроки   выучишь   в   лавке…   Ступай,   да   смотри   там   хорошенько…   Скорее!   Не
копайся!..» Ни слезы сына, ни заступничество матери не помогают. «Мальчик, не переставая
плакать,   заходит   за   прилавок,   взбирается   с   ногами   на   ящик   из­под   Казанского   мыла,
обращенный в сидение перед конторкой, и с досадою тычет без всякой надобности пером в
чернильницу.   Кончик   пера   натыкается   на   лед:   чернила   замерзли…   О   латинском   нечего   и
думать. Завтра — единица, а потом — строгий нагоняй от отца за плохую отметку…» Антон
лишь   издали   видел   счастливых   детей:   сам   он   не   имел   возможности   ни   побегать,   ни
порезвиться — не хватало времени. Довлел и отцовский запрет: «…бегать нельзя, потому что
«сапоги побьешь»; шалить запрещалось оттого, что «балуются только уличные мальчишки»;
играть    с товарищами — «пустая и вредная забава»: «товарищи бог знает чему научат…»
Казалось бы, из самых лучших побуждений П.Е.Чехов, перестав быть регентом соборного
хора, организует свой собственный хор из певцов­любителей пения и включает в него своих
детей. Любитель церковного благолепия,  и пения, он был захвачен этим своим увлечением и
требовал такой же полной самоотдачи от всех хористов. Никакой поблажки не имели и его
сыновья:   «Тяжеленько   приходилось  бедному   Антоше…   Немало   было   пролито   им   слез   на
спевках и много  детского здорового сна отняли у него эти ночные, поздние спевки». Детей
будили и в два, и в три часа ночи и, невзирая ни на какую погоду, вели в церковь. Не меньше
2 сил   отнимали   и   домашние   репетиции,   выступления   семейного   трио   в   различных,
присутственных местах… 
Воспитание   чувства   собственного   достоинства,   осознание   порядочности,   чести   как
ценностей   —   один   из   самых   интересных   и   значительных   жизненных   уроков   чеховского
детства и отрочества. 
Не выделяя для себя отдельно детской темы, А.П.Чехов ввел ребенка в круг своих
персонажей.   Наиболее   интенсивно   он   писал   рассказы   о   детях   во   второй   половине
восьмидесятых   годов:   «Детвора»,   «Ванька»,   «Событие»,   «Кухарка   женится»,   «Беглец»,
«Дома»,   «Гриша»,   «Мальчики»,   «Спать   хочется»,   «Житейская   мелочь»,   «На   страстной
неделе» и другие. В 1889 г. вышел сборник под названием «Детвора», куда вошли рассказы
«Детвора», «Событие», «Ванька», «Беглец»,  «Спать хочется», а также повесть «Степь». Эти
рассказы  неоднородны, в них действуют  дети разного возраста и социального положения,
создается   разный   эмоциональный   тон.   Некоторые   представляют   собой   небольшой   психо­
логический   этюд.   Другим   произведениям   свойственен   драматизм   положения   ребенка   во
взрослом мире, часто они изображают жестокость этого мира по отношению к детям. Это в
первую очередь «Ванька» и «Спать хочется», где детям­сиротам приходится тяжело работать
в чужом доме. В целом же центре внимания чеховского рассказа детях — противопоставление
двух   равных   по   значимости   миров,   детского   и   взрослого.   Поэтому   персонаж­ребенок   в
пределах   чеховской   прозы   80­х   гг.   не   находится   в   изоляции   от   других   персонажей,   а
действует наравне с ними в сложном и многосоставном мире.
 Как и во всем, что написано Чеховым, в его рассказах о детях отражалась подлинная
жизнь того времени. Строгая и объективная позиция писателя, ясность и выразительность
повествования   о   явлениях   действительности   придавали   неотразимую   убедительность   его
произведениям. «Все, что он говорит, выходит у него потрясающе убедительно и просто, до
ужаса просто и ясно, неопровержимо и верно»!— так высказывался о Чехове М.Горький.
В рассказах о детях с особой силой проявилось умение писателя видеть за внешним
благополучием невидимую миру душевную драму, неустроенность, смятение чувств. Чехов,
например, показывает, как взрослые вымещают на маленьких досаду, обиду за свои неудачи,
унижения и т.п. Становой Прачкин из рассказа «Не в духе», проиграв в карты восемь рублей,
не   находит   иного   утешения,   как   высечь   сына   Ваню.   В   рассказе   «Лишние   люди»   член
окружного суда  Зайкин  чувствует  себя заброшенным  оттого, что вечна даче разошлись  и
некому подать ему обед; в результате он набрасывается на шестилетнего сынишку. Событие в
детской жизни — рождение котят. Дети строят планы их «прекрасного будущего, когда один
3 кот будет утешать свою старуху мать, другой жить на даче, третий — ловить крыс в погребе».
Взрослые,   одна   ко,   не   только   не   разделяют   детской   радости,   но   еще   и   смеются   когда
происходит нечто ужасное: громадный дог съедает копи («Событие», 1886).
Мир взрослый и мир детский в произведениях Чехова не изолированы абсолютно друг от
друга   ­   они   лишь   существуют   по  разным  законам   и   в   разных   измерениях.  По   степени
соотнесенности   детского   и   взрослого   миров   и   конфликтности   в   отношениях  между  ними
можно говорить о трех группах рассказов в чеховском творчестве:
1) рассказы, в которых характеризуются преимущественно особенности   детского мира
(«Детвора», «Кухарка женится», «Гриша»);
2)рассказы,   раскрывающие   особенности   взаимодействия   взрослого   и   детского   миров
(«Событие», «Житейская мелочь», «Дома»);
3) рассказы, в которых изображается трагический переход ребенка во взрослый  мир
(«Беглец», «Ванька», «Спать хочется»).
Можно прибегнуть и к другой классификации, выделив группу произведений, в которых
писатель не только создает образ маленького героя, но и воссоздает его взгляд и голос, ведет
повествование в его «тоне и духе».
Такие   рассказы   вошли   в   подготовленный   писателем   сборник  рассказов   о   детях
«Детвора»  (1889), названный так же, как и  один из вошедших в него рассказов, в котором
взгляд ребенка становится организующим началом.
Рассказ   основан   на   действительных   жизненных   впечатлениях   писателя.   М.П.Чехов
вспоминал, что летом 1885 года А.П.Чехов  бывал в семье полковника Маевского, у которого
«были очаровательные дети — Аня, Соня и Алеша, с которыми сдружился Антон Павлович и
описал их в рассказе «Детвора».
Сюжет рассказа внешне незамысловат: в отсутствие родителей несколько детей разного
возраста играют в лото, а потом все засыпают. Подражая взрослым, играют на деньги, которые
для них не имеют никакой цены, и копейка оказывается дороже рубля. Возраст детей разный:
Соне шесть лет, а Вася — уже ученик пятого класса.
Дети не просто играют в лото — они играют во взрослую игру,  играют   в   азартных
игроков, подражая взрослым, и это подражание сталкивается с детской непосредственностью,
которая определяет их поведение.
Замечательные   в   рассказе   разговоры,   которые   ведут   дети.   Взрослые   темы
переплетаются с детской наивностью и простодушием.
4 Своеобразие   психики   ребенка   пристально   исследовано   Чеховым   в   рассказе
«Дома»(1887). Отец изыскивает средства воздействия на семилетнего Сережу, замеченного в
курении. Из ежедневных наблюдений зав сыном отец понял, что у детей свои художественные
воззрения. И отец наконец находит действенное средство в борьбе с вредным увлечением сына:
он рассказывает сказку о царевиче, который умер от курения в расцвете лет и оставил старика
отца и государство на верную гибель. После этого мальчик обещает больше не курить.
В рассказе «Гриша» (1886) внешний мир, с которым сталкивается маленький персонаж,
предстает целиком в его восприятии. Он попал в новый большой мир, который поразителен и
не похож на то, к чему Гриша привык. Гришу переполняют впечатления, которыми он пытается
поделиться с матерью, но он еще очень мал и не умеет толком говорить. А взрослые не могут и
не пытаются его понять.
К «Грише» тесно примыкает рассказ «Мальчики» (1887), в котором речь идет о том, как
Володя Королев и его друг Чечевицын под впечатлением от авантюрных романов Майн Рида
собираются бежать в Америку. Здесь перед читателем детское восприятие событий. 
Вхождение ребенка во взрослый мир сопровождается уничтожением многих детских
представлений,   и,   раскрывая   этот   процесс,   Чехов   характеризует   то,   насколько   детское
восприятие не укладывается в рамки взрослых понятий и правил.
Взаимопонимание   ребенка   и   взрослого   человека   возможно   тогда,   когда   взрослый
старается понять и принять то, чем живет ребенок, осознать его способ мышления, постижение
им мира. Это трудно, но возможно, и здесь нужна инициатива взрослого.
Чехов, тонко чувствовавший детское восприятие жизни, воспроизводит огромный мир,
постигаемый маленьким ребенком, переживания которого зачастую не принимаются взрослыми,
и это ранит детскую душу. В этом отношении пронзительные чеховские рассказы: «Ванька» и «Спать
хочется». В них центральным «является трагическое противопоставление обществами обездоленного
ребенка, «выкидыша» общества, по определению Достоевского. Однако Чехов идет дальше. Детская
обездоленность не воспринимается взрослым миром как отклонение от нравственной нормы. Нет
никакого   сострадания,   взрослый   мир   страшен,   потому   что   детские  страдания   становятся
обыденностью и не замечаются взрослыми.
«Ванька Жуков, девятилетний мальчик…».  Так начинается рассказ  Чехова «Ванька»,
известный, наверное, каждому грамотному человеку в России. Этот рассказ про Ваньку печален.
И   вся   грусть  незамысловатой   истории   о   том,   как   деревенский   мальчонка,   отданный   в
подмастерье к сапожнику, умоляет дедушку забрать его домой, в деревню, заключается в том,
что письмо Ваньки не дойдет до адресата. Никогда. Действие в рассказе «Ванька» происходит в
5 ночь   под  Рождество.   Время   действия   выбрано   автором   неслучайно.   Это   праздник   рождения
Христа, когда происходит чудо. И Ванька Жуков,  мальчик девяти лет, отданный в учение к
сапожнику Аляхину,  тоже надеется на чудо. Он пишет письмо деду Константину Макарычу,
который остался жить в деревне. Мальчик рассказывает о  тяжелой жизни в подмастерьях и
умоляет деда избавить его от  такой жизни. Ванька вспоминает о деревне:  « Ночь темна, но
видно   всю   деревню   с   ее   белыми   крышами   и   струйками   дыма,   идущими   из   труб,   деревья,
посеребренные инеем, сугробы. Все небо усыпано весело мигающими звездами, и Млечный Путь
вырисовывается так ясно, как будто его перед праздником помыли и потерли снегом», и эти
воспоминания оказываются самыми светлыми для ребенка, несмотря на то, что и в деревне он
тоже был в общем­то никому не нужен: его мать,  Пелагея, служившая у господ горничной,
умерла, а мальчика «спровадили в людскую кухню к деду, а из кухни в Москву к сапожнику
Аляхину». Правда, барышня Ольга Игнатьевна от нечего делать выучила его читать и писать.
Пронзительность рассказа усиливается оттого, что Ванька  уверен: его письмо дойдет
до   дедушки,   поскольку   «сидельцы   из  мясной   лавки,   которых   он   расспрашивал   накануне,
сказали ему, что письма опускаются в почтовые ящики, а из ящиков развозятся по всей земле
на почтовых тройках с пьяными ямщиками и звонкими колокольцами».
Ванька, как ему кажется, все сделал правильно: и конверт купил, и адрес надписал. Вот
только читатель понимает, что никто не придет на помощь сироте, ведь письмо адресовано «на
деревню дедушке», и ребенок никому не нужен.
Пьяница сапожник будет и впредь избивать почем зря мальчика, морить его голодом, му­
тить и унижать — Константин Макарыч не узнает об этом и не вызволит внука из беды.
Но с другой стороны это не так, потому что Ванька все сделал правильно. Есть письма, а
есть письмена. Между ними такая же разница, как между  отделением связи и мирозданием.
Великий  русский  писатель,  склонившись к лавке,  на которой лежит припасенная мальчонкой
бумага, осторожно водит детской рукой, сочиняя письмо ко всем на свете, кто прочитает слова,
исполненные детской печали, горше которой на свете нет. Бывают послания, которые оставляют
потомкам, закладывая их в фундаменты зданий и памятников. Случается, отправляют к звездам
в надежде обрести братьев  по разуму. Или, запечатав письмо в бутылку,  бросают в море —
может, нашедший ее узнает, какая беда случилась с автором послания. Я думаю, Ванька в этом
ряду — первый.  И самый  главный,  хотя и самый  маленький.  Потому что в одиночестве и
беззащитности ребенка повинен весь мир. Ему, миру, и отправлено письмо.
6 Ванька Жуков, отправив свое послание всем и навсегда, крепко засыпает: «Ему снилась
печка. На печи сидит дед, свесив босые ноги, и читает письмо кухаркам… Около печи ходит
Вьюн и вертит хвостом».
Детский сон, слаще которого нет ничего на свете, охватывает всех малышей  чеховских
рассказов. Кроме одной девочки, Варьки, которая почти не спит, и это составляет весь ужас ее
детской жизни. Рассказ так и называется — «Спать хочется». Весь день тринадцатилетняя Варька
чистит, моет, убирает, бегает в лавку, ставит самовар, топит печь и делает много других работ. И
все это время ей ужасно хочется спать. Но когда все дела сделаны, расходятся гости и хозяева, у
которых она в служанках, укладываются на ночь, раздается последний приказ: «Варька, покачай
ребенка!»
колыбель
и напевает: «Баю, баюшки, баю…». Как только она, не выдержав пытки бессонницей, задремывает,
Варька
качает
 
 
 
ребенок начинает плакать. Варька вновь качает колыбель, вновь поет… Так проходит вся ночь. А
утром
круговерть
начинается
 
 
дел, работ по дому: «Варька, сбегай в лавку», «Варька, вымой полы», «Варька, почисти хозяину
калоши…». Варька чистит, и ей хочется спрятаться в теплой, мягкой глубине галоши, свернуться
 
там
и
сладко. Поздно вечером, когда хозяева засыпают, она вновь на своем мучительном посту: «Баю,
калачиком
крепко
уснуть
и
 
 
 
 
баюшки, баю…». Измученная девочка впадает в беспамятство. Она пытается понять, что ей так
мешает в этой ужасной жизни, что не дает видеть сны, что впивается в мозг, мучает и терзает ее. И,
сознание,
напрягая
догадывается, что источник всех ее бед, всего  зла, усталости и тоски — в колыбели: «Смеясь,
больное
 
 
подмигивая… Варька подкрадывается к колыбели и наклоняется к ребенку. Задушив его,  она
быстро ложится на пол, смеется от радости, что ей можно спать, и через минуту спит  уже
крепко, как мертвая…». Физическая мука Варьки неизбывно сильна, ей никто не может прийти на
помощь.   Фантастически   страшно   то,   что   в   рассказе   один   ребенок   убивает   другого,   но   это
единственный   выход,   который   может   дать   Варьке   возможность   удовлетворить   естественную
потребность в сне.
У Ваньки и Варьки нет детства ­ счастливой и беззаботной поры. Дети   вовлечены во
взрослую работу, которая их ломает, а взрослый мир, которому нет никакого дела до нюансов
детского восприятия, корежит детей и переделывает их на свой лад.
  Конечно,   ребенок   в   рассказах   Чехова   —   это   не   рассказчик.   Но   его   восприятие
играет   такую   же   роль,   как   и   фигура   условного   рассказчика.   Иными   словами,  важна   не
детская   точка   зрения   сама   по   себе   и   не   авторская   позиция   (или   позиция   взрослого
7 персонажа), но  соотношение, взаимокорректировка  этих восприятий. В каждом рассказе
всегда   есть   две   точки   зрения,   детская   и   авторская,   их   соотношение,   игра   между   ними.
Ребенок  (особенно   маленький)   видит   мир   по­другому,  еще  не  опираясь  на  общепринятые
нормы   и   условности,   только   открывает   его   для   себя.   И   читатель   как   бы   приглашается
исследовать мир вместе с ребенком, видеть в обычном непривычное и новое.
Функция   детской   точки   зрения   —   побуждение   к   размышлениям,   активизация
читательского   сознания.   Объективное   письмо   прёдполагает   отображение   жизни   во   всей   ее
сложности. «Художественная литература потому и называется  художественной, что рисует
жизнь такою, какова она есть на самом деле». Большую роль играет и умение видеть в ребенке
особую   точку   зрения,   особую  индивидуальность.   Рассказы:   о   детях  фиксируют   интерес
писателя   к   внутреннему   миру   ребенка.   «   Дети   святы   и   чисты.   Даже   у   разбойников   и
крокодилов они состоят в ангельском чине» 
Очень   часто   писатель,   пишущий   о   детях,   решает   задачи,   весьма   далекие   от   задач
детской «литературы. В этом случае мир ребенка интересен ему не как самоцель, но как
способ   по­новому,   под   новым   углом   зрения;   взглянуть   на   взрослый  мир   или   показать
становление   и   развитие   характера.   Многие   детские   рассказы   у   Чехова   развивают   тему
одиночества, глухости людей по отношению друг к другу. Разобщенность людей начинается в
детстве.
Есть   в произведениях Чехова и юмор.  Юмор в рассказах Чехова помогает скрыть
трогательную любовь к детям. Сколько в рассказах Чехова о детях пристального внимания к
подробностям   их   жизни,   интересам   детей   разного   возраста,   сословий,   характеров!   Это   и
двухлетний   карапуз   Гриша   из  одноименного   рассказа,   и   гимназисты   Володя   и   Чечевицын
(«Мальчики»), собравшиеся ‘бежать в Южную Америку, и детвора из одноименного рассказа,
солидно и серьезно играющая в лото, когда взрослых нет дома.
Одни рассказы согреты солнечным теплом, веселы от того, что в мире есть дети.
Другие   ­   о   детях,   у   которых   нет   детства,   как   в   хрестоматийном   рассказе   «Ванька».
Картина горькой Ванькиной жизни вызывает сочувствие, сопереживание, и вряд ли кто­нибудь
засмеется над адресом, написанным Ванькой: «На деревню дедушке Константину Макарычу».
Хотя своих детей у Чехова не было, он всегда очень внимательно относился к детям.
Во   время   своей   поездки   на   Сахалин   он   особенно   сочувствовал   детям.   В   книге
«Остров   Сахалин»   он   писал:   «Рождение   каждого   нового   человека   в   семье   встречается
неприветливо;   над   колыбелью   ребенка   не   поют   песен   и   слышатся   только   одни   зловещие
причитывания. Отцы и матери говорят, что детей нечем кормить, что на Сахалине ничему
8 хорошему   они   не   научатся,   и   «самое   лучшее,   если   бы   господь   милосердный   прибрал   их
поскорее»».
Именно Чехов построил невдалеке от Москвы одну за другой три школы для крес­
тьянских детей. И позже, поселившись в Крыму, строит там четвертую школу.
В   произведениях   Чехова   образы   детей   появились   очень   рано.   В   ранней   юмореске
«Моя семья» с подзаголовком «бесплатное приложение к прошению о воспомоществовании»,
наряду со смешными характеристиками всех членов семьи есть и детские.
Все написанное Чеховым о детях и для детей как бы подводило итог достижениям
русской   детской   литературы   19   века.   И   в   то   же   время     чеховское   «детское»   творчество
определяло уровень требований к писателям следующих поколений.
9

Мир детства в рассказах А. П. Чехова

А. П. Чехов, не выделяя для себя детскую тему как отдельную, вводит ребенка в круг персонажей своих произведений. Особенно интересны его рассказы о детях, написанные во второй половине 80-х годов:

• «Ванька»,
• «Детвора»,
• «Кухарка женится»,
• «Гриша»,
• «Спать хочется»,
• «Событие»,
• «На страстной неделе» и т.д.

Эти рассказы неоднородны. Героями произведений становятся дети разного возраста, разного социального положения. В рассказах присутствует разный эмоциональный тон. Некоторые произведения представляют собой небольшие психологические этюды. Например, в рассказе «Гриша» в центре внимания оказывается обычная, непримечательная прогулка трехлетнего ребенка. В рассказе «Детвора» несколько детей разного возраста играют в лото, затем нечаянно засыпают на маминой кровати. Произведения передают детское восприятие мира, обаяние детства. В них автор не поднимает серьезных проблем.

В других рассказах Чехов показывает драматизм положения ребенка в мире взрослых. В таких произведениях часто изображается жестокость мира по отношению к ребенку. В первую очередь к таким рассказам относятся «Спать хочется» и «Ванька». В этих произведениях автор показывает, как детям-сиротам приходится трудно в чужом доме.

В центре внимания рассказов Чехова о детях оказывается противопоставление двух миров, равных по значимости – детского и взрослого. Персонаж-ребенок в прозе Чехова не изолирован от остальных персонажей, он действует в сложном, многосоставном мире наравне с остальными.

Чехова считают знатоком детского поведения и детской психологии. Читателя поражают его фантазия, наблюдательность, дар перевоплощения и умение смотреть на мир глазами своих героев. Чехов передает острую способность детского взгляда видеть красоту. В детском восприятии даже тусклые краски выглядят яркими. В представлении писателя каждый ребенок – это личность, которая обладает своими определенными чертами, привычками, способностями, интересами. Независимо от возраста дети во многом беспомощны. Но они бескорыстны, в отличие от взрослых, готовы прощать окружающих. Детская душа мягче. Оттого окружающий мир, в котором мало тепла, любви, доброты, ребенку кажется непонятным, страшным, чуждым.

Дети, изображенные в рассказах Чехова, часто угнетенные, подневольные, страждущие существа. Чехов пишет о том, что хорошо знает сам, что ему довелось выстрадать, наблюдать. Он сочувствует, сопереживает героям, остро ощущает их несчастье.

Мир ребенка для писателя – это особый мир, а дети — особые люди. Писателя не привлекала собственно детская литература, но его очень волновала стихия детства, притягивал внутренний мир ребенка, не испорченного влиянием общественной среды.

Одной из ключевых идей рассказов Чехова о детях является то, что ребенок уже в раннем возрасте имеет определенные черты характера. Ребенок, по мнению писателя, это уже сформировавшаяся личность. Однако дети еще далеки от взрослой жизни, они не имеют такого опыта, у них нет затянувшихся душевных ран, которые неизбежно возникают с возрастом. Дети живут в своем мире, наивном, полном добра, доверия, любви и иллюзий.

Детские рассказы А.П. Чехова – это одна из форм выражения его идеала, художественная конструкция взаимосвязей между людьми. Писатель своими рассказами о «недетской» жизни детей говорит о том, что ребенок имеет право быть собой, а детство должно оставаться детством.

Образы детей в произведениях А. П. Чехова

В произведениях Чехова дети изображены подробно (например, «Беглец», «Ванька»), или эпизодично («Альбом», «Степь»). Но в любом случае впечатления от их образов играют важную роль в восприятии текста.

Несмотря на то, что у писателя не было своих детей, он был искусным изобразителем детства. Однако если часто бездетные писатели идеализируют детей, изображают их как «милых плутов», то Чехов изучает своих героев в разных жизненных ситуациях, объясняет мотивы их поступков и поведения.

Самым маленьким героем рассказов Чехова является Гриша («Гриша») – ему всего 2 года 8 месяцев. Писатель сообщает точный возраст ребенка, так как в раннем детстве каждый месяц влияет на развитие. В рассказе взрослые заботятся о физическом состоянии ребенка – мама и няня его кормят, одевают, укладывают спать. Мальчику отлично известен четырехугольный мир комнаты – мама ему напоминает куклу, кошка – шубу, в комнате есть часы с маятником, множество игрушек, что свидетельствует о благосостоянии семьи. На прогулку Гриша отправляется с няней. Новый мир улицы путает сознание Гриши, пугает его, все вокруг вызывает недоумение и робость. Нянька же равнодушна и никак не комментирует происходящее. Ребенок одет тепло и ему жарко на «апрельском солнце», однако няня этого не замечает.

Гриша после возвращения с прогулки пытается рассказать матери о прогулке, но не может этого толком сделать. Вечером перевозбужденный ребенок плачет, а мама дает ему касторку. Она не может понять психологическое состояние ребенка, его переполненность впечатлениями и измученность прогулкой.

Одной из любимых идей Чехова, лежащих в основе многих произведений, является идея ласки, сочувствия, оберега тонкой душевной организации ребенка. Одним из таких произведений является рассказ «Беглец». Это произведение о семилетнем Пашке Галактионове, которого мать-крестьянка привела в больницу осенью, хотя у мальчика болит рука еще с Пасхи. Сустав распух, врач ругает за запущенную болезнь и предлагает операцию. Мальчик в больнице впервые, он боится новой обстановки, людей, запахов.

Мальчика оставляют в больнице. В дооперационный период произошло много хорошего. Но были и события, которые вынудили Пашку бежать домой – мальчик видел старика, кашляющего со свистом, мужика, страдающего от оспы, вынос мертвеца. Пашка решился на побег – выбежал в больничный двор и остановился в нерешительности, увидев за корпусом могильные кресты кладбища. Тогда он бросился назад, к окну, за которым увидел доктора. В рассказе Чехов показывает амбивалентность чувств ребенка – это естественное отражение стресса в детском организме.

Объективность не позволяет писателю в детской теме предаваться только умилению. Все дети разные, и это он подчеркивает в своих произведениях.