Какие сказки упоминаются в поэме руслан и людмила

Какие народные сказки упоминает Пушкин в Лукоморье

Предисловие к поэме «Руслан и Людмила», «Лукоморье», невелико по объему, но содержит в себе множество отсылок к русским народным сказкам и древним языческим обрядам.

Это своеобразное собрание сказочных мотивов. Упоминание одного из них вскользь вызывает в памяти целые художественные образы и сказки.

Первая часть стихотворения – завязка. Она таит в себе древние языческие образы: Лукоморье – заповедная страна, центр мира, мифический кот Баюн, леший, русалка.

Избушка на курьих ножках встречается во многих русских сказках. Это жилище Бабы-Яги.

Она стоит в дремучем лесу, чтобы попасть в нее нужно произнести определенное заклинание.

Самое большое место в центральной части произведения занимает описание выхода из морской пучины 30 витязей во главе со своим надзирателем. Образ этого чудесного войска позже будет использован Пушкиным в «Сказке о царе Салтане».

«Там королевич мимоходом // Пленяет грозного царя» — упоминание русской народной сказки «Сказка о славном и храбром богатыре Бове-Королевиче и о прекрасной королевне Дружневне, и о смерти отца его Гвидона».

«Там в облаках перед народом // Через леса, через моря // Колдун несёт богатыря» — отсылка к тексту поэмы «Руслан и Людмила».

Образ главного героя взят из русской сказки «О Еруслане Лазаревиче», карлик – колдун Черномор пришел из сказки «Три подземных царства».

«В темнице там царевна тужит, // А бурый волк ей верно служит» — образ верного волка — помощника взят из фольклорного произведения «Царевич и серый волк», где умное животное помогает царевичу спасти невесту.

Баба–Яга — персонаж множества русских народных сказок («Сказка о молодильных яблоках и живой воде», «Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что»). Чаще всего является противником добрых сил, но иногда помогает герою добрым советом и подсказкой.

Кощей – злой колдун, бессмертный, его погибель спрятана в игле, которая хранится в яйце. Во многих сказках является похитителем невесты главного героя («Кощей Бессмертный», «Марья Моревна», «Царевна – лягушка»).

«Лукоморье» А.С. Пушкина — картина, сложенная из множества маленьких кусочков. Каждый из них – полноценная русская сказка или образ. А все вместе создают неповторимое ощущение русского духа, сильного и непобедимого.

Сказочные элементы в поэме А. С. Пушкина «Руслан и Людмила»

Арапов длинный ряд идет
Попарно, чинно, сколь возможно,
И на подушках осторожно
Седую бороду несет;
И входит с важностью за нею,
Подъяв величественно шею,
Горбатый карлик из дверей:
Его-то голове обритой,
Высоким колпаком покрытой,
Принадлежала борода.

Такой характерный сказочный прием, как троекратный повтор, тоже присутствует в поэме «Руслан и Людмила»:

Потом три раза прошипела,
Три раза топнула ногой
И черным змеем улетела.

Здесь присутствуют постоянные эпитеты, свойственные фольклору: ясны очи, верный меч, ретивый конь. Богатство языка поэмы в изобразительно-выразительных средствах: гиперболах, сравнениях.

Достоверно известно, что образ огромной головы, с которой пришлось сражаться Руслану, Пушкин взял из старинной сказки о Еруслане Лазаревиче, сюжет которой пришел в русский фольклор с Востока. Фактически Еруслан — это видоизмененное имя Руслан. Приключения героя лубочной сказки Еруслана и его воинские подвиги знали все — настолько широко она была распространена в народе. И меч-кладенец герой получает так же, как Руслан, одержав победу над головой после троекратной попытки. В поэме голова — это старший брат Черномора, обманутый им и охраняющий заветный меч. Он просит Руслана отомстить за него брату, сила которого заключена в его волшебной бороде. Отрубает Руслан бороду Черномора тем самым мечом. Поединок героя со злом — кульминация поэмы. Как и в сказке, все заканчивается благополучно.

Чем кончу длинный мой рассказ?
Ты угадаешь, друг мой милый!
Неправый старца гнев погас;
Фарлаф пред ним и пред Людмилой
У ног Руслана объявил
Свой стыд и мрачное злодейство;
Счастливый князь ему простил;
Лишенный силы чародейства,
Был принят карла во дворец;
И, бедствий празднуя конец,
Владимир в гриднице высокой
Запировал в семье своей.

Завершается последняя, шестая песнь, так же, как и начинается первая: Дела давно минувших дней, Преданья старины глубокой.

Итак, мы видим у автора следование всем основным канонам русской сказки. Мораль поэмы вторит морали фольклорных произведений — только тот, кто берется со злом, смел, добр и отважен, побеждает. Правда всегда на стороне добра. Творчески синтезируя сказку и историю, былину и европейский роман, Пушкин создал волшебную поэму с элементами фантастики, таким образом одержав победу в соревновании с В. А. Жуковским и К. Н. Батюшковым, которые мечтали создать сказочную поэму на национально-исторической основе.

Просмотров: 40988

Библиографическое описание:

Королев, И. Е. Мифологические и фольклорные истоки поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила» / И. Е. Королев, В. А. Антонцева. — Текст : непосредственный // Юный ученый. — 2018. — № 4 (18). — С. 1-3. — URL: https://moluch.ru/young/archive/18/1280/ (дата обращения: 10.01.2023).

Поэма-сказка «Руслан и Людмила» А. С. Пушкина — самое «волшебное» его произведение. Эта сказочность достигается за счет использования множества фольклорных и мифологических источников. Я попытался выявить некоторые заимствования из легенд, былин и сказок, которые, возможно, использовал автор при написании поэмы.

Западноевропейские и восточные легенды

Одна из самых запоминающихся сцен поэмы — это встреча Руслана с «живой» головой:

Пред ним живая голова.

Огромны очи сном объяты;

Храпит, качая шлем пернатый,

И перья в темной высоте,

Как тени, ходят, развеваясь.

В своей ужасной красоте

Над мрачной степью возвышаясь,

Безмолвием окружена,

Пустыни сторож безымянной,

Руслану предстоит она

Громадой грозной и туманной.

«Живые», говорящие головы — довольно часто встречающийся сюжет в мифологии. Наиболее известные легенды о головах — это скандинавская легенда о Мимире и кельтская легенда о Бране, причем в обеих легендах головы принадлежали великанам, как и в поэме А. С. Пушкина.

Скандинавское предание о великане Мимире содержится в «Старшей Эдде». В нем говорится о том, что после заключения мира между асами и ванами (разные группы богов в германо-скандинавской мифологии) Мимир вместе с братом бога Одина Хёниром был отправлен в Ванахейм (место обитания ванов) в качестве заложника и гаранта соблюдения мирного договора. Но ваны отрубили Мимиру голову и выслали ее обратно Одину. Он забальзамировал голову Мимира и сделал ее своим главным советником [6, URL]. Именно с головой Мимира верховный бог беседует перед Рагнарёком (последней битвой между богами и чудовищами, предшествующей концу мира). Голова Мимира охраняет источник мудрости под корнями мирового дерева Иггдрасиль. Бог Один отдал один глаз, чтобы пить из этого источника (может быть, отсюда произошло выражение «испить мудрости») [5, с. 218]. Мотив живой головы, охраняющей некое сокровище — и источник мудрости, и чудесный меч являются сокровищами — используется и А. С. Пушкиным.

Возможно, при создании образа головы Пушкин использовал и легенду о короле и защитнике Британии, великане Бране Благословенном. В сражении с ирландцами Бран был ранен отравленным копьем. Понимая, что скоро умрет, он велел своим соратникам отрубить ему голову и отвезти ее домой, в Британию. Много лет голова находилась в замке высоко над морем, она говорила с воинами и руководила ими. Затем великан велел перенести голову в Лондон и закопать ее под Гвинфрином — Белым холмом. Согласно легенде, голова Брана до сих пор покоится там и охраняет свой народ [3, с.66–67].

Немного перекликается с этим сюжетом китайская легенда о Синтяне — одном из самых известных героев китайских мифов. Синтянь, так же как и Бран, в сражении лишился головы, которую ему предательски отрубил Желтый Император, подкравшись сзади. Синтянь погнался за головой, но Желтый император разрубил гору Чанъянь, и голова закатилась туда, а скалы сомкнулись. Тогда Синтянь изуродовал себя, превратив в голову свой живот. В этой восточной легенде герой лишился головы не в честном бою, а в результате хитрости противника, так же, как и Черномор отрубил голову своему брату-великану [10, с. 92–93].

Фрагмент о противостоянии Черномора с братом мог быть навеян и древнескандинавской легендой о Сигурде. В этой легенде говорится о том, что два брата — карлика Рёгин и Фафнир поспорили из-за проклятого сокровища. Обладателем сокровища стал Фафнир, который выгнал Рёгина из дома. Фафнир превратился в дракона, чтобы охранять сокровища, а Рёгин стал воспитателем Сигурда. Рёгин и Сигурд идут добывать сокровища, охраняемые драконом, Сигурд побеждает дракона, отрубает Рёгину голову и становится единственным обладателем сокровищ. В поэме «Руслан и Людмила» Черномор и его безымянный брат-великан также поспорили из-за сокровища, которым являлся волшебный меч. Кстати, в сказании о Сигурде волшебный меч тоже присутствует. Этот меч называется Грам, он достался Сигурду в наследство от отца, а выковал его сам бог Один. Голова убитого Черномором брата охраняет меч, как дракон Фафнир — сокровища. Меч получит тот, кто победит голову, а сокровища Фафнира — тот, кто убьет дракона. Черномор, как и Рёгин, является и карликом, и колдуном [7, URL].

Русские народные сказки

Очень много параллелей в сюжете поэмы «Руслан и Людмила» можно провести с русскими народными сказками, с которыми А. С. Пушкин, безусловно, был хорошо знаком, благодаря няне Арине Родионовне. Например, можно сделать отсылку к русской народной сказке под названием «Сказка о славном, могучем богатыре Еруслане Лазаревиче», где главный герой Еруслан Лазаревич встретил на поле битвы отрубленную огромную голову Росланея-богатыря, под которой оказался спрятан чудесный меч-кладенец. Росланей-богатырь, как и богатырь из поэмы «Руслан и Людмила», лишился головы в результате коварства противника, только противником был не брат, а царь соседнего государства по прозвищу Огненный щит, Пламенное копие. Вот его рассказ: «Я размахнулся, ударил его своим волшебным мечом, и он тотчас с коня повалился. Тут слуги его вскричали: «… Ну-ка, дай ему еще разик! Тогда и поминки по нему можно править!» Ударил я другой раз. Только меч его задел, как тут же со страшной силой отскочил и мне голову отрубил, а Огненный шит, Пламенное копие сразу ожил как ни в чем не бывало. В это самое время подоспел мой названый брат. Схватил он меч-кладенец и сунул мне под голову». На прямое использование А. С. Пушкиным эпической сказки о Еруслане Лазаревиче при написании поэмы указывает созвучие имен главных героев [9, с. 207–209].

Сила Черномора заключена в его бороде. Представление о том, что душа, жизнь или сила спрятаны в какой-либо части тела или предмете, есть у многих народов. Например, в русских сказках смерть Кощея Бессмертного была спрятана в игле. В итальянской сказке «Тело без души» злой волшебник Тело-без-души является аналогом Кощея Бессмертного, его смерть заключена в яйце. В сербской сказке «Базилик зеленый» у некоего получеловека (он является половиной человека по вертикали) смерть заключена в девяти червях, запрятанных в предметы по принципу матрешки. В румынской сказке «Похищенное солнце» жизнь дракона была заключена в трех жуках. Но чаще всего в фольклоре разных народов встречалось представление о том, что сила заключена в бороде и в волосах. Можно вспомнить ветхозаветную легенду о Самсоне, у которого сила была заключена в волосах [2, с. 80–90].

Также можно найти сходство образа Черномора с таким героем русских сказок, как Сам с ноготок, борода с локоток. В «Сказке об Иване-богатыре» он описан как карлик, обладающий невероятной силой, способный принести сорок возов сена за один раз и победить таких могучих богатырей, как Дубыня, Горыня и Усыня [8, с. 240–243].

Русские былины

В поэме также есть былинные мотивы. Руслан везет Черномора на показ к князю Владимиру, приторочив его к седлу своего коня. Точно также Илья Муромец везет Соловья Разбойника к князю Владимиру в былине «Илья Муромец и Соловей Разбойник»:

Он пустил стрелу в того-то Соловья-разбойника —

Ему выбил право око со косицею!

Он спустил тут Соловья да на сыру землю,

Пристегнул его ко правому ко стремечку,

Он повез его по славну по чисту полю,

Мимо гнездышка повез да соловьиного… [4, с. 42]

В былине Илья Муромец привозит Соловья разбойника прямо на пир к князю Владимиру:

А й Владимир-князь он вышел со божьей церкви,

Он пришел в палату белокаменну,

Во столовую свою во горенку,

Он сел есть да пить да хлеба кушати,

Хлеба кушати да пообедати.

А й тут старыя казак да Илья Муромец

Становил коня да посередь двора,

Сам идет он во палаты белокаменны … [4, с. 44]

Описание княжеского пира очень характерно для былин. Наверное, самое яркое и запоминающееся из них — это описание пира в былине «Алеша Попович и Тугарин Змеевич», на котором и происходит ссора между Алешей Поповичем и Тугариным:

Тут повары были догадливы —

Понесли яства сахарные и питья медвяные,

А питья все заморские,

Стали тут пить-есть, прохлаждатися.

А Тугарин Змеевич нечестно хлеба ест,

По целой ковриге за щеку мечет —

Те ковриги монастырские,

И нечестно Тугарин питья пьёт —

По целой чаше охлёстывает,

Которая чаша в полтретья ведра … [1, URL]

Мотив пира использует и А. С. Пушкин в самом начале поэмы, причем пир, так же как и в былинах, происходит при дворе князя Владимира:

В толпе могучих сыновей,

С друзьями, в гриднице высокой

Владимир-солнце пировал;

Меньшую дочь он выдавал

За князя храброго Руслана

И мед из тяжкого стакана

За их здоровье выпивал.

Не скоро ели предки наши,

Не скоро двигались кругом

Ковши, серебряные чаши

С кипящим пивом и вином.

Они веселье в сердце лили,

Шипела пена по краям,

Их важно чашники носили

И низко кланялись гостям.

Роднит поэму «Руслан и Людмила», русские былины и сказки также сюжет о похищении невесты: Людмила была украдена Черномором, Забава Путятична (племянница князя Владимира из былины «Добрыня и Змей») — Змеем Горынычем, а три царские дочки из упомянутой «Сказки об Иване-богатыре» — кощеевым племянником по имени Сам с ноготок, борода с локоток.

Таким образом, в поэме «Руслан и Людмила» есть много отсылок к легендам и фольклору разных народов.

Литература:

1.                Алёша Попович и Тугарин Змеевич // URL: http://narodstory.net/russkie-bilyini.php?id=1.
2.                Вавилонская башня и другие древние легенды / под ред. К. Чуковского. М.: Дом, 1990.
3.                Зачарованный мир: Великаны и людоеды / пер. с англ. А. Веркина. М.: Книжный Клуб Книговек, 2015.
4.                Илья Муромец и Соловей-разбойник // Былины / Сост. Ю. Г. Круглова. М.: Просвещение, 1993.
5.                Мифы народов мира: Энциклопедия. М.: ОЛМА МЕдиа Групп, 2014
6.                Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 1998 // URL: https://lit.wikireading.ru/42928
7.                Сказание о Сигурде // Муравьева Т. В. 100 великих мифов и легенд. М.: Вече, 2008 // URL: https://info.wikireading.ru/2898
8.                Сказке об Иване-богатыре // Русские сказки / пересказал А. Н. Нечаев. М.: Советская Россия, 1985.
9.                Сказка о славном, могучем богатыре Еруслане Лазаревиче // Русские сказки / пересказал А. Н. Нечаев. М.: Советская Россия, 1985.
10.            Энциклопедия монстров: Великие и ужасные. Ростов-на-Дону, 2015.