Каковы особенности сказок а с пушкина



У каждого народа есть своя культура, которую он бережет, как зеницу ока, и, когда приходит время, передаёт его следующему поколению. При этом он привносит в неё что-то от себя, от того времени, в котором он жил. Неотъемлемой частью этой культуры является литература.

Она может быть фольклорной, классической или современной, и у каждого литературного произведения или жанра всегда найдутся свои поклонники и почитатели. И конечно же, свои писатели и поэты — «труженики пера», в совершенстве овладевшие искусством и мастерством изящного слова. Земля русская издревле была богата на литературные таланты. Их имена у всех на слуху. Их произведения переведены на многие языки мира, и эти стихи, поэмы, рассказы и романы с удовольствием читают во многих уголках земного шара. Один из таких талантов — это конечно поэт Александр Сергеевич Пушкин. Про его величие, огромный талант и произведения написано немало статей, проведено неисчислимое количество научных исследований. Да, его можно назвать литературным гением.

А. С. Пушкин не писал в одном направлений. Его стихи эпиграммы, элегии, рассказы и поэмы — многогранны. Как нам известно, поэта, по существующему тогда обычаю, воспитывала няня, Арина Радионовна Яковлева. И она внесла огромный вклад в расширение кругозора поэта, познакомив его с русским народным творчеством. Когда Пушкин был два года в ссылке, верная няня была с ним. По вечерам она, искусная рассказчица, рассказывала ему сказки, пела песни, скрашивая ему тем самым серую ссыльную жизнь.

«Сказка о рыбаке и рыбке», «Казка о медведихе», «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях», «Сказка о царе Салтане», «Сказка о золотом петушке», «Сказка о попе и о работнике его Балде», «У лукоморья дуб зелёный». Это список его сказочных произведений. Как видим, он невелик. Но каждой из них сокрыта кладезь народной мудрости. Например, читая «Сказку о рыбаке и рыбке», можно вынести основную мораль: довольствуйся тем, что у тебя есть. Сюжет сказки незамысловат: старик ловит сетью рыбку и неё попадает золотая рыбка, которая в обмен на свободу обещает рыбаку выполнить любое его желание. Великодушный старик отпускает золотую рыбку, ничего не попросив взамен. Вернувшись домой, он рассказывает своей старухе эту историю. Она начинает его ругать требовать, чтобы старик вернулся к морю, вызвал рыбку и попросил ту хотя бы подарить новое корыто. Рыбак вызывает золотую рыбку и она выполняет пожелание старухи. Та, увидев такой поворот, начинает выдавить новые желания, одно грандиознее другого. Доходит до того, что зарвавшаяся старуха уже требует, чтобы золотая рыбка сделала её владычицей морской и сама была в её услужении. Это последнее требование переполняет чашу терпения золотой рыбки и она возвращает всё на свои места. Вернувшейся с моря рыбак видит всю ту же свою старую землянку и старуху перед дырявым корытом.

Читая эту сказку, читатель не жалеет алчную старуху и в конце отдает должное наказанию, которое она получила от золотой рыбки.

Другая – «Сказка о золотом петушке» тоже рассказывает волшебную, с элементами, можно сказать, мистики, историю царя Дадона. Он, на старости лет получает от мага в подарок золотого петушка, который предупреждает царя от надвигающейся опасности на границе. На радостях царь обещает магу, который его принёс, выполнить любое желание. Некоторое время всё проходит хорошо: петушок заранее предупреждает Дадона о надвигающейся опасности, он помощью войска устраняет. Однажды петушок начинает петь, указывая на восток. Царь Дадон посылает туда свое войска во главе со своим сыном. Они уходят и не возвращается. Прождав восемь дней, царь посылает туда ещё войска вместе с другим. Они тоже исчезают без вести. Так как золотой петушок всё ещё поёт об опасности, а посланное войско всё не возвращается. Дадон отправляется туда сам. Они доходят до одинокого шатра, где видят страшную картину: погибшее войско и два царевича, тоже мёртвые, с воткнутыми друг друга мечами. Тут из шатра входят прекрасная женщина — Шамаханская царица, увидев которую царь забывает обо всём на свете. Попировав с ней несколько дней, он везёт её в свой дворец. Но когда они выезжают во двор. Дадон видит в толпе мага, которому он обещал выполнить любое желание. Маг просит в награду Шамаханскую царицу. Тут золотой петушок, слетев со спицы, подлетает к Дадону и клюёт того в темя, отчего он умирает на месте. А таинственная царица исчезает.

− Сказка ложь, да в ней намёк!

Добрым молодцом урок — так выводит автор мораль данного произведения — выжившей в стольких битвах царь Дадон оказался не в силах противостоять коварству женщины, которая овладела его разумом настолько, что он позабыл о смерти своих сыновей и о данном царском слове.

Тема женского коварства присутствует и в другой сказке в «Сказке о царе Салтане». В ней царь Салтан однажды волею случая оказывается у окошка деревенской избы. Он видит трёх девиц — сестёр, которые пряли пряху и разговаривали. И они говорили о своих мечтах. Старшая сестра сказала, что если бы стала царицей, то на радостях наткала бы полотна на весь народ. Средняя в ответ говорит ей, что она бы накормила всех людей в государстве. А младшая сестра рассказывает, своей очередь, что родила бы царю наследника. Услышав эти разговоры, царь Салтан забирает их всех с собой, женится на младшей, определив старшую в ткачихе, а среднюю в поварихи. Они затаивают обиду на младшую сестру.

Через некоторое время царь уезжает на войну, и через определенных промежуток царица рожает царевича. Домочадцы царя шлют ему письмо с этой повестью, но сестры царицы перехватывают письмо и пишут ему другое, оклеветав и молодую мать и новорождённого царевича. Царь, получив письмо, страшно гневается, но велит подождать его возвращения. Но сестры подменивают и это письмо. В результате молодую царицу с ребёнком заключают в бочку и бросают в море. Бочку волны прибивают к острову. Царица с сыном, который вырос за время заключения очень быстро, выбираются из неё. Царевич Гвидон решает поохотится. У берега моря он видит, как лебедь борется с коршуном и из лука убивает хишную птицу. Лебедь, из благодарности за спасения, делает его князем этого острова, проявляя чудеса волшебства. Весть об дивных вещах этого острова доходит до Салтана, и он решает поехать туда, чтобы всё увидеть своими глазами. Ткачиха с поварихой, а также коварная Бабка Бабариха всячески препятствуют этому, но Салтан всё же настаивает на своём. Там, на острове он и узнает всю скрываемую от него правду.

В сказах А. С. Пушкина всегда добро побеждает зло, как бы последнее не старалось склонить чащу весов в свою сторону.

Поэт в своих произведениях часто описывает находчивость и острословие представителей простого народа, его смекалку и изворотливость, умение находить выход из любой ситуации. К таким произведениям с полным правом можно отнести «Сказку о попе и о работнике его Балде». В ней рассказывается о хитром и жадном старике и его работнике. Нанявшись к попу за очень дешёвую плату — три щелчка в лоб, Балда делает всю работу по дому — он и повар, и конюх, и плотник, усердно выполняющий все свои обязанности. Все в доме им довольны, кроме, конечно, попа, который не хочет по истечение года платить Балде оговорённую плату. Его жена дает совет — дать слуге задание, которую невозможно выполнить. Поп отправляет Балду к морю, чтобы он собрал с чертей оброк за последние три года. Хитрый слуга вызывает бесов, которые предлагают ему состязаться с одним из них. Балда, конечно же, при помощи своего ума и находчивости выходит победителем. Бесы собирают оброк за три года, и слуга возвращается к своему хозяину. Тому не остаётся ничего другого, как подставить свой лоб для трёх щелчков. Дальнейшее развитие событий Пушкин описывает так:

С первого щёлка

Прыгнул поп до потолка;

Со второго шёлка

Лишился поп языка.

А с третьего щёлка

Вышибло ум у старика.

Мораль этой сказки выводится в самом конце: А Балда приговаривал с укоризной

− Не гонялся бы, ты, поп за дешевизной.

И так, можно разобрать и другие произведения — сказки и народные песни. Конечно, он слышал их не в таком формате, может сюжет был немного другим. Пушкин обработал их, перевёл на литературный язык, добавил новые сюжеты и героев, отсекая всё лишнее, и вернул народу переработанные произведения, которые стали истинным достоянием литературы русского народа, а многие изречения героев этих сказок стали крылатыми. Они и сейчас популярны, их читают и дети, и взрослые, находя в них каждый своё, сокровенное. И поневоле соглашаются с поэтом, который писал в письме своему другу: «Что за прелесть эти сказки, каждая есть поэма».

Литература:

1. А. С. Пушкин. «Собрания сочинений в трёх томах». Т. 1. – Москва: Художественная литература, 1964.
2. А. С. Пушкин. «Избранные произведения» – Москва: Детская Литература, 1969.
3. Детская Литература. Под редакцией Е. Ё. Зубаревой.

Глубокие и серьёзные исследования особенностей сказок А.С. Пушкина прекрасно выяснили источники сказок Пушкина, показали, что они возникли на основе мировой фольклорной культуры, вскрыли истинно национальный и демократический смысл пушкинских сказок.

Блестящий строй поэтики пушкинских сказок, характерность сказочных образов, глубина их содержания, историко-литературная роль их — всё это ещё ждёт новых исследований.

Первые сказки написаны Пушкиным в 1831 г. «Сказки» Пушкина были его ответом и его вмешательством в спор о народности в литературе, которым ознаменовался конец 20-х и начало 30-х годов XIX столетия.

Интересно то окружение, та литературная атмосфера, в которых появились сказки великого поэта. Фольклор в 30-х годах привлекает внимание многих литературных деятелей. Начинается деятельность таких крупных собирателей, как Киреевский, Даль. Появляются и сборники подлинно русского фольклора и многочисленные переделки народных сказок.

Однако интерес к фольклору в некоторых литературных кругах определяется реакционно-националистическими настроениями.

Народная сказка становится модной. За её переделку часто берутся мелкотравчатые литераторы. Появляется масса анонимных сборников фальсифицированных сказок.

Фальсификацию представляет собой даже один из сборников своеобразно талантливых сказок Даля, вышедший в 1832 г. Переделывая народные сказки («Из предания народного изустного на гражданскую грамоту переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским»), Даль вкладывает в них свой смысл, прямо противоположный смыслу народной сказки; перекладывая их «на гражданскую грамоту» и «разукрашивая поговорками ходячими», он оборачивает русские народные сказки прямо против народа.

Известная народная сказка «Шемякин суд», разоблачающая лихоимство судей и жадность «богатого брата», под пером Даля становится настоящим пасквилем на «брата убогого». Реакционные, антидемократические настроения бросаются в глаза при простом сравнении сказок — народной и Даля.

Народная сказка начинается так: «Нанялся убогой к богатому, работал целое лето, и дал ему богатой две меры ржи; приносит убогой домой, отдаёт хлеб хозяйке. Она и говорит: «Работал ты целое лето, а всего-навсего заработал две меры ржи; коли смолоть её, да хлебов напечь — поедим и опять ничего у нас не будет». Сказка не только на стороне убогого, но резко разоблачает богатого.

Даль же мобилизует весь арсенал острых русских поговорок, чтобы обрушиться на убогого: «На чужой каравай рот не разевай, а пораньше вставай да свой затевай», «С чужим добром не носись, на утварь ближнего не посягай».

Народное остроумие он обращает не столько против лихоимства судей и корыстолюбия богатого, сколько, против убогого мужика, потому и убогого, что ленивого. И заканчивая сказку известным финалом — победой убогого, резюмирует: «Нашему воеводе хоть зубы дергай: человек другому услужил, а сам виноват остался; бьют и Фому за Ерёмину вину».

Эпидемия переделок народных сказок в 30-х годах XIX столетия, вызывала серьёзное беспокойство великого русского критика Белинского, который стремился охранить прелесть народной сказки, её «лукавое простодушие», её «русский дух». «Из-за зипуна всегда будет виднеться ваш фрак», писал он. «В вашей сказке будут русские слова, но не будет русского духа».

Тот же фрак виднеется из-за зипуна и в блестящих, классических сказках Жуковского. И ему не удалось по-настоящему «омужичиться». Барин, русский барин, идеализирующий величие и пышность аристократического быта, нравов, манер, виден в каждой сказке Жуковского.

Обрабатывая сказочные народные мотивы, используя богатства русского народного языка, он создаёт классические образцы утончённо-эстетических сказок, которые однако очень далеки от народного творчества. Даже ходячие атрибуты народных сказок у Жуковского приобретают совершенно новый характер, новую функцию. Традиционная дубинка, которой, расправляется в сказках народ с лихоимцами, с обидчиками, обманщиками и плутами, у Жуковского (в «Сказке об Иване-царевиче и сером волке». 1845 г.) выполняет роль бесплатного городового.

Пушкин ещё в начале 20-х годов начал глубоко изучать фольклор. В своих высказываниях о народности он подчёркивает всё значение для литературы народного языка, просторечья.

Но Пушкин не ограничивал понимание народности в литературе только введением в неё народного просторечья, освобождением произведений «от условных украшений стихотворства», от напыщенности. Рядом с призывом к благородной простоте Пушкин призывает к проникновению в образ мыслей народа и жестоко бичует литераторов, формалистически трактующих вопрос о народности литературы.

Эта трактовка вопроса о народности в литературе во многом близка трактовке Белинского, который, в частности о сказке, писал:

Народное творчество импонировало Пушкину своеобразностью мыслей, представлений и чувств. В нём он находил отклик своим оппозиционным настроениям. «Что за прелесть эти сказки, — писал Пушкин брату Льву Сергеевичу. — Каждая есть поэма».

Сказки учили Пушкина ярче мыслить и осознавать действительность, проникаться представлениями народа о социальных отношениях. С другой стороны, и рука великого поэта преображала народную сказку.

Сила поэтической мысли делала ярче внутренний смысл, законченней традиционные образы, выразительней художественную форму сказки.

Каждая из сказок Пушкина представляет собой не просто переделку той или иной народной сказки, а сплав разнообразнейших мотивов мирового фольклора. Так, «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о Прекрасной царевне Лебеди» — это сплав русских и западноевропейских сказочных вариантов, элементов плутовского романа, мотивов древнейших текстов знаменитого сборника Страпаролы. Так же и «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях» и «Сказка о рыбаке и рыбке» насыщены мотивами и немецких и русских сказок.

Пушкин тщательно изучает фольклор, записывает множество вариантов и мотивов и, выбирая наиболее яркое, создаёт особый художественный организм сказки, поэтически законченный и народно-русский по духу.

Внутренний смысл сказок Пушкина, может быть, наиболее ясно обнаруживается при сравнении с источниками их.

<p style=»text-align: center;»><img class=»alignnone wp-image-267 size-full» src=»/images/uploads/2019/05/zolotaya_ribka.jpg» alt=»105″ width=»450″ height=»307″></p><p style=»text-align: center;»><span style=»font-size: x-small;»>Фото: staryy.ru</span></p>

Начнем с безобидной, издавна ставшей детской, «Сказке о рыбаке и рыбке». Источник её — немецкая сказка, записанная братьями Гримм. Но совершенно понятны причины, по которым так долго фольклористы не могли докопаться до этого источника.Сказка Пушкина представляет нечто совсем иное, чем гриммовская.

Помимо того, что в ней мы узнаём русский быт, русские типы, Пушкин преображает персонажи сказок, вкладывает в сказку свой смысл.

Мораль сказки Гриммов: будь доволен тем, что имеешь. Смысл сказки Пушкина не в морали, а в общей её сатирической направленности.

У Гриммов старик — просто покорный муж своей сварливой старухи, в остальном он её соучастник. Пушкин резко противопоставил эти два персонажа, символизируя ими социальные типы полюсно противоположные.

Сварливая старуха, поднимаясь по лестнице социальной иерархии, каждый раз иллюстрирует собой характер того или иного господствующего сословия, представлена в соответствующей бытовой обстановке, в соответствующих социальных отношениях.

Вот она дворянка, вот она грозная царица. Старик покорен поневоле, он подчиняется насилию. Но и в своём смирении старик остаётся ярко выраженной индивидуальностью, сохраняет насмешливое отношение к стоящей над ним силе.

По смыслу сказка резко отлична от гриммовской.

Гриммовский старик совершенно лишён сатирического отношения к старухе, он удовлетворённо разделяет с ней все почести. Он живёт с ней в замке, становится королём, императором, папой и вполне доволен своим положением.

Каждый раз, когда старуха посылает его к камбале (у Гриммов камбала, а не золотая рыбка, образ золотой рыбки создан Пушкиным) за новыми почестями и привилегиями, он только сомневается —

можно ли это? Однако, когда они достигают высшей власти, он пользуется вместе со своей заносчивой старухой всеми преимуществами нового положения.

В описании великолепия, почестей, которыми пользуются королева и царица, а затем папа, Гриммы не

только не выражают осуждения, а наоборот, подчёркивают симпатию. Потому-то так детально описывается и роскошный замок, и бархат, и позолота, и сундуки с золотом, и великолепный Двор вокруг величественной королевы. Старик не может не позавидовать и не пожелать разделить эти блага.

Пушкин не увлекается изображением пышности жизни царицы. Он, как и строгий судья народ, видит оборотную сторону этого величия, из-под покрова сказочного описания выступают черты, вызывающие не симпатию, а иронию читателя.

Вместо величественного сбора Двора вокруг гриммовской старухи, Пушкин рисует совсем другую картину:

Пушкинская сказка выражает народное отношение к верхам — старик не только не сочувствует старухиной жадности и честолюбию, он даже, подчиняясь насилию, противостоит ей.

Вот вторая, тоже как будто бы безобидная сказка — «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях». Её Пушкин писал, состязаясь с Жуковским (Жуковский написал «Сказку о спящей царевне»).

Но если Жуковский, в основном перекладывавший на стихи сказку Перро «Спящая красавица», набрасывает идиллический покров на изображаемый им старинный царский быт и создаёт эстетические образы рыцаря и красавицы-царевны, то Пушкин рисует сатирические типы и картины.

Феи, волшебницы, счастливые королевичи, красоты сонного царства и прелести спящей царевны, всё то, чем так увлекается Жуковский, у Пушкина отходит на задний план или совсем отбрасывается им.

Главное в сказке Пушкина — это сатирически нарисованный образ гордой, своенравной, жестокой царицы и милый нрав гонимой царевны.

Сохраняя деликатность тона и изящество речи, Пушкин даёт простонародное, насмешливое отношение к царице.

К таким же безобидным, просто «детским» сказкам мы привыкли относить и «Сказку о царе Салтане». Однако сквозь волшебный покров сказки о князе Гвидоне, счастливо избежавшем превратности судьбы и благополучно женившемся на царевне-Лебеди, проступают сатирические наброски типов.

Царь — глупый самодур, которого держат в руках злые, вероломные повариха и ткачиха «с сватьей бабой Бабарихой». Тонкие иронические ремарки поэта преследуют царя Салтана на протяжении всей сказки.

Смысл «Сказки о попе и о работнике его Балде» и «Сказки о золотом петушке» настолько подчёркнут, что нет смысла даже говорить об этом.

Социальную заостренность этих сказок Пушкина прекрасно почуяла царская цензура, которая не пропустила «Сказку о попе…» *, а из «Сказки о золотом петушке» вычеркнула ряд строк. Пушкин в своем дневнике записывает:

Но так же, как и во всех сказках Пушкина, сатира здесь ярче и законченней, чем в народных источниках, которыми он пользовался. В «Сказке о попе и о работнике его Балде» Пушкин объединил целый ряд комических сказочных мотивов, более выпукло подчёркивающих ум и смекалку Балды. Эта сказка вышла после смерти Пушкина под редакцией Жуковского, заменившего в угоду цензуре попа купцом. В этом искажённом виде сказка Пушкина почти всегда и выходила в дореволюционных издательствах.

Характерное отличие сказок Пушкина в том и состоит, что, выбирая мотивы мирового сказочного фольклора, он довёл народный протест, часто лишь неясную тенденцию, до логической и художественной завершённости и при всем этом сумел остаться чисто русским народным сказочником-поэтом.

Его сказки — это прежде всего выражение национально-русских народных представлений о жизни, о различных социальных кругах и отношениях, это выражение оппозиционных настроений против специфически русских уродств социальной действительности. Пушкинские сказки проникнуты чисто народным бытовым колоритом, отражённым в типично русской сказочной образной системе и сказочном вымысле. В этих сказках — истинно русское просторечие, характерный русский склад речи, оборотов, выражений.

В обрисовке быта Пушкин сохраняет прямолинейность и схематизм народной сказки, и, так же как народная сказка, он выбирает самые типические черты этого быта, передавая при этом их в форме специфически народных представлении и народной оценки.

Снова хочется сравнить сказки Пушкина со сказками Жуковского, состязавшегося с ним. Творчество Жуковского являлось историческим этапом в развитии русской литературы. В борьбе с литературой, существовавшей до него, Жуковский выдвинул новые художественные принципы, приблизил поэзию к народному творчеству. Однако он ещё далёк от подлинной народности в литературе, и в частности в своих сказках не отражает цельности народных представлений.

Бытовые картины Жуковского насыщены эстетическими зарисовками. Жуковский любуется утончённым стилем великосветских отношений, пышностью балов, церемониалов, томностью царственных красавиц. Он создаёт блестящие классические сказки, но, как уже указывалось, несмотря на сходство, ещё далекие от народных.

Пушкин иронизирует, «огрубляет» эти картины, вливает ту ложку дёгтя, которая сразу отбивает вкус к аристократической пышности; его характеристики, поэтические описания, ремарки настораживают читателя к изображаемым им людям, явлениям, событиям, он смотрит на всю эту пышность с точки зрения здравого народного смысла.

Жуковский создаёт образ премудрого и доброго царя — истинного отца народа, которому последний и отвечает по заслугам: любовью и почестями. У Пушкина традиционное «Царь ты наш, отец народа» звучит издевательски: у него царь — бессильный, жестокий, ленивый, похотливый и глупый. От его злодеяния «вся столица содрогнулась», и как нельзя лучше царя Салтана оттеняют злые, завистливые «ткачиха, повариха с сватьей бабой Бабарихой», а царя Дадона — распрекрасная «девица, Шамаханская царица».

В описаниях царственного быта и в характеристиках великосветских особ Жуковский по сравнению с Пушкиным пышнословен и велеречив. Пушкин лаконичен, изображает быт и типы меткими народными характеристиками и оценками: «А сама-то величава, выступает, будто пава»; «И садятся все за стол, и весёлый пир пошел»; «Царя Салтана уложили спать в полпьяна»; «Дома в ту пору без дела злая мачеха сидела»; «Лишь её похоронили, свадьбу тотчас учинили».

В пышнословии Жуковского хотя и есть народные слова и обороты, но они тонут в чуждом народному языку строе речи, в чуждом народному языку словаре, в французской утончённости выражений. Пушкин сохраняет народные представления и народные обороты и весь строй русской народной речи. Работа поэта сказалась здесь лишь в том, что Пушкин сделал язык народа острее, выразительней, полноценней.

Жуковский развёртывает действие медленно, предоставляя читателю возможность любоваться мастерски отделанными деталями, задерживая его на пышных, торжественных описаниях.

Сказки Пушкина динамичны. Поэт рисует детали темпераментными штрихами и в духе народной сказки быстро развёртывает действие.

Эта бодрость и стремительность не мешает однако Пушкину иронически усмехнуться, одним сатирическим штришком нарисовать целую картину, как умеет это делать и народ в своих сказках.

Почти все сказки Пушкина написаны хореем — так характерным для игровых и песенных произведений народа. Это придаёт сказкам изумительную лёгкость, простоту и динамичность.

Опираясь на культуру мировой сказки, он создаёт свою сказочную систему образов. В галерее его сказочных персонажей мы находим совершенно преображённые, индивидуализированные Пушкиным традиционные образы и ряд новых образов, введённых им в сказку.

Традиционные дед и баба, поп и работник, злая мачеха и падчерица, глупый царь — все они у Пушкина выступают как психологически законченные, совершенно определённые бытовые персонажи в типической, Пушкиным нарисованной, обстановке. Пушкин их ставит в особые отношения, отношения, которые он больше всего ненавидел и по-своему разоблачил и высмеял.

Князь Гвидон, Шамаханская царица, царевна-Лебедь, у которой «под косой луна блестит, а во лбу звезда горит», баба Бабариха, золотая рыбка — персонажи, введённые в русскую сказку Пушкиным. Это отчасти заимствованные из других жанров и переработанные для сказок, отчасти целиком созданные пушкинским поэтическим вымыслом образы.

Пушкин создает и свою композицию сказки. Он не только отходит от традиционной для народной сказки троичности в композиции, но, блестяще разрабатывая цепную композицию приключенческой сказки, комбинирует сюжеты самых различных сказок и мотивы народных песен, вводит классические экспрессионистические описания природы, лирические обращения.

Эти лирические песенные обращения к природе (к солнцу, месяцу, ветру), которая становится активным действующим лицом, проходят лейтмотивом через всю сказку. Они придают сказке эмоциональный тонус, так непосредственно воспринимаемый читателем.

Разнообразные лирические обращения песенного характера дополняют сказочные образы, и недаром они бытуют как фольклорные произведения.

Описание фантастических, вымышленных вещей и явлений у Пушкина отличается поэтической конкретностью, так же, как и в народных сказках, они ощутимы; вместе с тем это вымысел большого поэтического дарования.

Реалистическая сочность в изображении фантастического, вымышленного, поэтичность вымышленных образов — вот что отличает пушкинские сказки.

В этих сказках слились две культуры — культура народного творчества и культура классической поэзии. Из этого сплава и возникли чудесные сказки Пушкина.

Сказка учит мыслить, обобщать, типизировать, сказка даёт простор поэтическому воображению, учит меткому слову, поэтически выпуклой речи. В этом сила сказки, и в этом сила особенно пушкинской сказки.

Стихи в сказках Пушкина дают юному читателю эстетическое удовлетворение, приучают к поэтическому слову и образу, к запоминанию стихового текста, что необходимо для культуры языка наших детей, и не только языка, но и культуры общей.

Исследование своеобразия сказок А.С. Пушкина. Образы и символы

Введение

Александр Сергеевич Пушкин — выдающийся, великий русский поэт, драматург и прозаик. Но самые родные, знакомые всем еще с детства творения Пушкина — его сказки. В своей работе я сделаю попытку раскрыть данную часть творчества великого русского писателя.

Погружаясь в рассмотрение данной темы, поражаешься тому, насколько глубоко сам автор изучил русский и европейский фольклор, древнейшие народные традиции и культуру устного народного творчества. Именно поэтому его сказки приобрели невероятную популярность и, как их более древние аналоги, по-прежнему переходят из уст в уста.

Цель данной работы — проследить происхождение и описать своеобразие основных сказочных образов Пушкина.

Александру Сергеевичу Пушкину было хорошо известно, что большинство сказочных сюжетов в устном творчестве разных народов, переходят, видоизменяясь, от одного к другому издревле, еще с дохристианских времён, из «седой древности». Подобно исследователю-фольклористу и истинно народному сказителю, он брал мотивы, детали сюжета из иноязычного фольклора, превращая их в подлинно русские силой пера. Как великий поэт, Пушкин не мог не вносить в сказки и своего собственного: по-своему изменял народный сюжет, вводил свои образы (золотой рыбки, царевны-Лебедь и т.п.).

Образ — это художественное изображение в литературном произведении человека, природы или отдельных явлений. Символически мощных образов в сказках Пушкина – огромное множество. Вспомним хотя бы, как начинается все та же «Сказка о царе Салтане»:

Три девицы под окном

Пряли поздно вечерком.

Три пряхи – очень яркий образ-символ, отсылающий к греческой мифологии. Согласно эллинским представлениям, человеческими судьбами управляют три мойры (парки), родные сестры.

Одна берет жребий новорожденного. Вторая начинает ткать его, причем в буквальном смысле: из-под ее рук выходит жизненная нить судьбы. Наконец, третья ножницами разрезает жребий, что символизирует собой смерть человека.

Что же мы видим в сказке? Ткачиха и повариха – две завистливые сестры молодой царицы, постоянно пытающиеся поменять судьбу неугодного им племянника. Правда, тут Пушкин отходит от греческой традиции.

Не менее символичен герой другой волшебной сказки – Золотой петушок. Его образ отсылает, в первую очередь, к мифологическим представлениям древних славян.

Они считали, что есть такой петух, который своим громким пением возвещает о сотворении мира и о его конце. Если крик этой магической птицы прозвучит на заре – быть беде.

Так магическая птица подаст знак, дающий возможность всем другим богам объединиться и защититься. Аналогии со «Сказкой о золотом петушке» проводить не нужно – они слишком очевидны.

Золотая рыбка – еще один символически наполненный образ. Вообще, она, по представлениям многих народов, должна приносить удачу и богатство. В «Сказке о рыбаке и рыбке» так и происходит.

Попавшая в невод морская владычица охотно выполняет все желания старухи. Причем, сварливая героиня не хочет ничего вечного, мудрого, доброго, ее интересует только вещное: богатство, чины, шикарные хоромы

И рыбка все это охотно приносит, полностью выполняя свое мифологическое предназначение.

Однако тут Пушкин использует еще один мощный символ, который потом прочно войдет в народное сознание: разбитое корыто. Благодаря именно бессмертному произведению великого классика, оно стало знаком чрезмерной жадности и разбившихся алчных надежд.

Бочка, казалось бы, — обычный бытовой предмет, но в сказках Пушкина он тоже является ярким образом. Во времена античности сосуды являлись символом знаний и мудрости. Например, бочка Диогена — древнего античного философа. Итак, Гвидон, находясь в бочке, приобретает необходимые знания для успешного княжения под руководством мудрой царицы. На острове, куда они прибывают, никто даже не сомневается в его правах на правление. Утверждению Гвидона в должности сопутствуют такие события, как победа над коршуном и женитьба на царевне-лебеди с месяцем под косой и звездой во лбу.

В необработанном Пушкиным варианте сказки Арины Родионовны, которая носила название «По локти в золоте, по колено в серебре», сам Гвидон родился с самого начала сказки «со звездой во лбу и луной под косой», т.е. он обладает всеми признаками божественного и царского происхождения и кроме того имел 33 брата:

…В чешуе, как жар горя,

Тридцать три богатыря,

Но именно он должен посидеть в бочке и «поучиться».

Сказка о Мертвой царевне также демонстрирует древний ритуал проживания женщин в «мужском доме» охотников (богатырей). Незамужних девиц называли «сестрицами». Братья уважали ее и могли любить только как сестрицу. У Пушкина она отравлена колдуньей-царицей и «положена» братьями в магический хрустальный гроб в лесу.

Расшифровка сказки состоит в том, что девушка проходит «обучение» в мужском доме, освоив науку ухода за мужчинами. В магическом гробе она обретает «посвящение», становится готовой к замужеству. По версии Арины Родионовны жених королевич Елисей переносит гроб в свой дом и ждёт, пока невеста не проснётся. И вот наступает момент «перехода» — из ее волос вынимают магический гребень и царевна оживает.

Заключение

Использование в сказках описываемых фольклорных, народных образов было во времена Пушкина новаторством. Помимо занимательных, романтических приключений героев он вводит в литературу истинно-народную поэзию. Читающее дворянство в то время совершенно не имело к этому привычки. В пушкинских сказках рассматривается тема социальной несправедливости (о жадном и глупом попе и батраке, наказавшем его с помощью нечистой силы), затрагиваются моральные идеалы народа («Сказка о рыбаке и рыбке») и т. п. Новинкой было также и то, что Пушкин облекает свои произведения в стихотворную форму,  тогда как в народе сказки, как правило, «ходили» в прозаическом варианте.