Забавные похождения барона Мюнхгаузена: кто был реальным прототипом.
Он преследовал восьминогого зайца, вытаскивал сам себя за волосы из болота, летал на пушечном ядре. Речь идет, конечно же, об известном выдумщике и фантазере бароне Мюнхгаузене. Наверняка хоть раз, каждый слышал истории о его похождениях. Но, как известно, в каждой сказке есть доля правды, а у литературного героя – реальный прототип.
Карл-Фридрих-Иероним Мюнхгаузен.
Во времена правления Анны Иоанновны в Россию прибывает Антон Ульрих Брауншвейгский, который в последствие становится мужем Анны Леопольдовны. Так вот, во время русско-турецкой войны в 1737 году у крепости Очаков Антон-Ульрих теряет своих пажей и выписывает себе из Пруссии новых, среди которых и оказывается 17-летний Карл-Фридрих-Иероним Мюнхгаузен. С этого момента и началась жизнь барона в России, которую он впоследствии пересказывал всем желающим, мягко говоря, «приукрашивая» реальные факты.
Памятник барону Мюнхгаузену в Калиниграде.
В одной из своих историй Мюнхгаузен упоминает о паштете огромных размеров, который был преподнесен к столу императрицы. Он был настолько велик, что вдоль блюда мог пройтись человек, читая при этом хвалебные оды. Соотечественники рассказчика, которые ничего не знали о России, не могли поверить в эти байки. Но, зная о том, какие пиры устраивались при дворе Петра I, а затем и Анны Иоанновны, с огромными пирогами, «начиненными» шутами, то удивляться чудо-паштету уже не приходится.
Памятник барону Мюнхгаузену.
Очередным россказням барона Мюнхгаузена о том, что он катался с самой императрицей в санях размером с танцевальный зал, конечно же, никто не верил. Но, когда принцесса Августа-Федерика-София Ангальт-Цербсткая направлялась из Пруссии в Россию, она останавливалась в Риге, где ее встречал Карл-Фридрих-Иероним фон Мюнхгаузен во главе кирасирского караула. Дело было зимой, поэтому можно даже допустить, что барон мог побывать в одних санях с девушкой, которая стала потом российской императрицей Екатериной II.
Памятник барону Мюнхгаузену.
В 1752 году барон Мюнхгаузен возвращается на родину, где прославляется историями о своей невероятной жизни в России. Сначала слушателями становятся его друзья, а затем и все желающие. Среди них был и писатель Рудольф Эрих Распе, которые опубликовал рассказы Мюнхгаузена в газете. Поначалу истории печатались анонимно и назывались небылицами. Сам Мюнхгаузен возмущался такому определению своих рассказов, т. к. он заверял, что они были настоящей правдой.
Олег Янковский — самый любимый «советский Мюнхгаузен».
Как бы там ни было, но вот уже более 250 лет приключения барона Мюнхгаузена заставляют смеяться читателя, а по мотивам рассказов Рудольфа Эриха Распе снято множество фильмов, среди которых есть и известная кинолента советского производства «Тот самый Мюнхгаузен». Правда отечественный Мюнхгаузен, благодаря немного грустным высказываниям, получился не смешным, а скорее лирическим.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Какие могут быть сомнения?
Конечно, летал!
Вот перечень доказательств полёта Мюнхгаузена на ядре, аналогичных доказательствам знаменитых американских полётов на Луну:
1. В музеях есть ядро, на котором летал Мюнхгаузен?
— Да, есть. Это вещественное доказательство. Наличие его летательного аппарата.
2. Книги про то, как барон Мюнгаузен летал на ядре, изданы миллионными тиражами?
— Да, изданы. Это документальное доказательство. В них изложены все подробности.
3. Есть ли киносъёмки барона Мюнхгаузена, летающего на ядре?
— Да, есть. Это вещественное доказательство. Киносъёмка запечатлела барона во время полёта.
4. Кто-нибудь, кроме барона Мюнхгаузена, летал на ядре?
— Нет, не летал. Ведь это никому сейчас не нужно, летать на ядре. Более того, это настолько старые технологии, что они полностью утеряны.
5. Знание о том, что Мюнхгаузен летал на ядре, является общеизвестным?
— Да, является. Все грамотные люди знают, что барон Мюнхгаузен летал на ядре.
Ну что же? Здравомыслящему человеку с критическим складом ума остаётся только элементарно проверить эти утверждения.
Вот ядро, бережно хранимое в османской крепости в городе Бендеры, которую некогда штурмовал барон Мюнхгаузен. В существовании этого ядра может убедиться каждый лично. Просто поезжайте в Бендеры и посмотрите. Вот оно:
Особо сомневающиеся в том, что барон Мюнхгаузен летал на ядре, могут даже это ядро пощупать! Некоторые здравомыслящие почитатели барона Мюнхгаузена так и говорят сомневающимся: «А если тебя, неверующий в полёты барона, прямо носом в это ядро потыкать, ты и после этого будешь отрицать полёты Мюнхгаузена на ядре?». Как видите, отрицать существование этого ядра просто смешно, потому, что это равносильно отрицанию объективной реальности.
Вот одна из многочисленных книг о бароне Мюнхгаузене и его полётах на ядре, которые, следует отметить этот факт особо, изданы и издаются много лет многомиллиоными тиражами во всём мире:
Вот кадры кинохроники, убедитесь своими глазами, что барон Мюнхгаузен успешно летал на ядре:
Хочу обратить особое внимание на то, что кинохроника запечатлела полёт барона Мюнхгаузена на ядре тогда, когда ещё не существовало никаких компьютерных технологий в кинопроизводстве, а это значит, что подделка этого объективного киносвидетельства полностью исключена.
Вывод: полёты на ядре барона Мюнхгаузена имеют такую же степень достоверности, что и полёты на Луну.
А сходство аргументации с аполлонской для доказывания в дискуссии 100%-е.
photo_vlad
PS Да, не следует забывать, что кроме полёта на ядре, барон Мюнхгаузен побывал на Луне не один, а целых два раза!
Что совершенно исключает ложь. Ведь соврать можно только один раз, не правда ли?
Этот блог целиком посвящён анализу американской фальсификации полётов на Луну со строго научной позиции: Лунная афера: Хьюстон, у вас проблемы!
Каталог всех статей журнала: https://photo-vlad.livejournal.com/33746.html
Чтобы сразу видеть мои свежие посты в своей ленте, пожалуйста, добавляйте мой блог в друзья и подписывайтесь на обновления.
Верхом на ядре, или Кто был реальным прототипом самого известного сказочного лжеца
Он преследовал восьминогого зайца, вытаскивал сам себя за волосы из болота, летал на пушечном ядре. Речь идет, конечно же, об известном выдумщике и фантазере бароне Мюнхгаузене. Наверняка хоть раз, каждый слышал истории о его похождениях. Но, как известно, в каждой сказке есть доля правды, а у литературного героя – реальный прототип.
Карл-Фридрих-Иероним Мюнхгаузен.
Во времена правления Анны Иоанновны в Россию прибывает Антон Ульрих Брауншвейгский, который в последствие становится мужем Анны Леопольдовны. Так вот, во время русско-турецкой войны в 1737 году у крепости Очаков Антон-Ульрих теряет своих пажей и выписывает себе из Пруссии новых, среди которых и оказывается 17-летний Карл-Фридрих-Иероним Мюнхгаузен. С этого момента и началась жизнь барона в России, которую он впоследствии пересказывал всем желающим, мягко говоря, «приукрашивая» реальные факты.
Памятник барону Мюнхгаузену в Калиниграде.
В одной из своих историй Мюнхгаузен упоминает о паштете огромных размеров, который был преподнесен к столу императрицы. Он был настолько велик, что вдоль блюда мог пройтись человек, читая при этом хвалебные оды. Соотечественники рассказчика, которые ничего не знали о России, не могли поверить в эти байки. Но, зная о том, какие пиры устраивались при дворе Петра I, а затем и Анны Иоанновны, с огромными пирогами, «начиненными» шутами, то удивляться чудо-паштету уже не приходится.
Памятник барону Мюнхгаузену.
Очередным россказням барона Мюнхгаузена о том, что он катался с самой императрицей в санях размером с танцевальный зал, конечно же, никто не верил. Но, когда принцесса Августа-Федерика-София Ангальт-Цербсткая направлялась из Пруссии в Россию, она останавливалась в Риге, где ее встречал Карл-Фридрих-Иероним фон Мюнхгаузен во главе кирасирского караула. Дело было зимой, поэтому можно даже допустить, что барон мог побывать в одних санях с девушкой, которая стала потом российской императрицей Екатериной II.
Памятник барону Мюнхгаузену.
В 1752 году барон Мюнхгаузен возвращается на родину, где прославляется историями о своей невероятной жизни в России. Сначала слушателями становятся его друзья, а затем и все желающие. Среди них был и писатель Рудольф Эрих Распе, которые опубликовал рассказы Мюнхгаузена в газете. Поначалу истории печатались анонимно и назывались небылицами. Сам Мюнхгаузен возмущался такому определению своих рассказов, т. к. он заверял, что они были настоящей правдой.
Олег Янковский – самый любимый «советский Мюнхгаузен».
Как бы там ни было, но вот уже более 250 лет приключения барона Мюнхгаузена заставляют смеяться читателя, а по мотивам рассказов Рудольфа Эриха Распе снято множество фильмов, среди которых есть и известная кинолента советского производства «Тот самый Мюнхгаузен».
Барона Мюнхгаузена, отчаянного вруна и авантюриста, который летал на пушечном ядре, вытаскивал себя за волосы из болота и стрелял в летящих жареных уток, знает, наверное, каждый, причем вне зависимости от страны проживания. Мы смотрели о нем фильмы и мультфильмы, читали сказки и романы, и как-то так получилось, что этот персонаж стал восприниматься в нашем сознании именно как персонаж, как лицо выдуманное, сказочное, литературное. А ведь это не так! Мюнхаузен, точнее, Мюнхгаузен — лицо абсолютно историческое. Но если еще точнее, то не лицо, а… лица. Их было много. Но обо всем по порядку.Фото: В городке Боденвердре, где родился Иероним Фридрих фон Мюнхгаузен, очень много посвященных ему памятников
Мюнхгаузенов на самом деле очень много. С XII века на родословном древе германцев Мюнхгаузенов собралось почти тысяча триста персон, более того, этот род не прервался и сегодня — в наши дни насчитывается около полусотни человек, носящих эту фамилию. По Нижней Саксонии разбросано десятка полтора замков, некогда принадлежавших или ныне принадлежащих членам этого древнего и весьма почтенного рода. Род на самом деле почтенный. Еще в XVIII и XIX веках из этого рода «выбилось в люди» аж целых восемь человек, которые стали крупнейшими чиновниками в ранге министров самых разных германских земель. Были и не только министры. Можно привести в пример таких ярких личностей, как известный в XVI веке ландскнехт Хилмар фон Мюнхгаузен, добывший себе своим доблестным мечом немалые деньги на покупку чужих или перестройку полдюжины своих замков. Можно вспомнить и основателя Геттингенского университета Герлаха Адольфа фон Мюнгхаузена, и талантливого ботаника и агронома Отто фон Мюнхгаузена.
В этом роду было и с полдюжины писателей, а среди них — «первый поэт Третьего рейха» Беррис фон Мюнхгаузен, чьи стихи скандировали фанатики-подростки гитлерюгенда, маршируя по улицам. К сожалению, этих замечательных в своем роде личностей сегодня не знает никто, кроме исследователей истории семьи Мюнхгаузенов. Весь мир знает только одного — Карла Иеронима Фридриха фон Мюнхгаузена. Он тоже занесен на генеалогическое древо рода и имеет в генеалогической таблице «порядковый номер» 701. В принципе, он бы так и остался этим самым «номером 701», если бы еще при его жизни не встретились ему два литератора — Р.Э.Распе и Г.А.Бюргер. Эти два «бойких пера» написали и пустили гулять по свету забавные истории, которые вот уже два с лишним века вызывают улыбку у самых разных людей во всех уголках земли. Сейчас уже трудно сказать, то ли эти литераторы слышали те истории из уст самого Мюнхгаузена, то ли придумали их сами.
С точки зрения литературного таланта эти два почтенных немца, возможно, могут вызвать спор у многих литературоведов, но истории были написаны настолько живо и образно, что стали жить уже своей жизнью, породив многочисленных последователей, которые перерабатывали их в романы, сценарии и т.п.
Литературный Мюнхгаузен в их произведениях как-то даже и не воспринимался немцем, скорее, гражданином мира, о национальности которого говорит только имя. А вот дальше всплывает почему-то… Россия. Первая же строка книги почтенных немцев, изданная миллионными тиражами, гласит: «Я выехал из дома в Россию в середине зимы…» И благодаря писателям, которые сами вряд ли знали, что такое Россия и как она выглядит, миллионы читателей уже третий век воспринимают Россию по рассказам хвастуна-барона как страну, где «…волки на бегу пожирают лошадей, где снег покрывает землю до маковок церквей и где струя мочи застывает прямо в воздухе».
А вот интересно, что в действительности связывало реального Иеронима Фридриха фон Мюнхгаузена с Россией? Случайны или закономерны в созданных им новеллах «русские декорации»? (В «созданных им» — это наше такое смелое допущение. Ведь есть в названии книги слова «истории, рассказанные им самим». Так что будем считать, что Иероним Фридрих на самом деле рассказывал их сам, а почтенные немцы только записывали).
Для того чтобы это понять, надо углубиться в его реальную биографию. Так как Иероним Фридрих — человек вполне реальный, то основные факты его биографии известны. Прежде всего потому, что интерес к ней вызван той литературной славой, что обрушилась на барона и которую сам барон считал, правда, своим несмываемым позором. Увы, до сих пор все авторы — и в России, и в Германии — рассказывая о реально существовавшем или, как его называют, «историческом Мюнхаузене», вольно или невольно смешивают его настоящую биографию с приключениями веселого авантюриста — литературного героя. Почему «увы»? Потому что данный факт — весьма обидная вещь, ведь из XVIII века до нас дошло немало исторических документов, на страницах которых русскими и немецкими буквами написано это имя; они лежат на полках архивов двух стран — России и Германии: в Москве, Петербурге, Геттингене, Вольфенбюттеле, Ганновере, Боденвердере.
Изучив эти документы, связав данные их них с некоторыми опубликованными и неопубликованными исследованиями, можно составить настоящую, не литературную биографию барона.
К сожалению, в рамках газетной статьи при всем желании не удастся упомянуть все интересные факты из его реальной жизни. А ведь среди них есть ничуть не уступающие по накалу страстей тем, что от его имени выпустили когда-то в свет Распе и Бюргер. Поэтому остановимся подробнее лишь на некоторых из них.
Иероним Фридрих фон Мюнхгаузен родился в 1720 году в маленьком городке Боденвердере, располагавшемся в те годы на островке прямо посреди реки Везер. На гербе Мюнхгаузенов, известном в геральдике с XIII века, изображен монах в одеянии цистерианского ордена с посохом и мешочком в руке, в мешочке — книга. За восемь веков неоднократно менялось написание фамилии Мюнхгаузен. Известны около восьмидесяти вариантов. Самые среди них известные и долго употреблявшиеся — Monekhusen, Munchhausen, Monichusen, Monigkusen, Minnighusen.
Будущий покоритель пушечного ядра рано потерял отца и на семейном совете его было решено отдать на воспитание при дворе принца Брауншвейг-Бевернского в замке Беверн, неподалеку от дома. Когда мальчику исполнилось пятнадцать, принц стал правящим герцогом Брауншвейг-Вольфенбюттельским, а Мюнхгаузен был официально произведен в пажи. Малька ожидала традиционная для небогатого дворянина карьера — военная служба в армии Брауншвейга или соседних невеликих государств. Но судьба решила по-другому и открыла перед юношей другую дорогу. И вот тут-то и замаячила Россия, где сами помните, что происходит с застыванием на морозе некоей жидкости.
Принцу Брауншвейг-Вольфенбюттельскому Антону Ульриху, уже пятый год живущему в России на правах жениха Анны Леопольдовны, племянницы русской императрицы Анны Иоанновны, срочно понадобились два пажа взамен погибших при штурме Очакова, турецкой крепости. После долгих поисков, потому как мало кто хотел ехать в таинственную и морозную Россию, нашлись-таки двое отчаянных и один из них — наш Мюнхгаузен. В Санкт-Петербург он прибыл в начале февраля 1738 года. Весьма вероятно (но это, правда, документально пока не подтверждено), что он сразу же принял участие в походе на турок в свите Антона Ульриха. По крайней мере, должен был участвовать — для этого его и выписали.
В декабре 1739 года Мюнхгаузен из возраста пажа уже выходит из свиты Антона Ульриха и его переводят корнетом в армию, в кирасирский Брауншвейгский полк, стоявший в те годы под Ригой. Протекцию в этом ему оказала супруга герцога Бирона. Это однозначно показывает, что уровень связей молодого человека при дворе был весьма высоким.
Менее чем через год на русском престоле происходит смена монарха — скоропостижно умирает императрица Анна Иоанновна, передав перед смертью правление Бирону, а корону — двухмесячному Ивану Антоновичу, сыну Анны Леопольдовны и Антона Ульриха. А тот, как вы помните, был патроном юного Мюнхгаузена. Бирон же еще через три недели уже сидит в каземате Шлиссельбургской крепости, и правительницей становится Анна Леопольдовна. Антон Ульрих, в свою очередь, получает чин генералиссимуса. Но и ставши генералиссимусом, Ульрих Мюнхгаузена не забыл: молодого человека производят из корнетов в поручики, причем, как с гордостью сообщает Мюнхгаузен матери, он обошел двенадцать других корнетов, ожидавших повышения в чине. Это тоже подтверждает, что репутация у Мюнхгаузена при русском дворе была очень хорошей. Да, Мюнхгаузену было чем похвастать матери. Он назначен командиром первой роты полка, находившейся в Риге непосредственно при главнокомандующем для несения почетного караула и других парадных акций. В числе таких акций, например, командование Мюнхгаузеном караулом, когда в 1744 году через Ригу проезжала принцесса Ангальт-Цербстская, будущая Екатерина II.
В военно-историческом архиве лежат сотни документов, рисующих беспокойную жизнь ротного командира Мюнхгаузена, чья рота насчитывала девять сотен человек. Надо было следить и за починкой амуниции, и за ремонтом оружия, и за закупкой провианта и фуража, и за приемкой новых лошадей, за их выпасом, писать многочисленные отчеты, например, о продаже шкур, содранных с павших животных. В его обязанности входила и поимка дезертиров, и выдача солдатам позволения жениться, и переписка с начальниками из-за задержек жалованья и многое другое.
Все дошедшие до нас документы написаны по-русски — писарем — и лишь подписаны «Lieutenant von Munchhausen» — по-немецки. Поэтому судить о том, насколько хорошо наш герой знал тогда русский язык, довольно трудно. В общении с офицерами он затруднений не испытывал: две трети их были иностранцы, преимущественно немцы, другие были из дворянских семей и априори были хорошо образованы — знали два-три языка. Однако в документе, представлявшем позже Мюнхгаузена к чину ротмистра, отмечается, что он «умеет читать и писать по-немецки, а по-русски только говорит». В русско-шведской войне, начавшейся в 1741 году, Мюнхгаузен участия не принимал, это подтверждено документально. Вообще в плане участия Мюнхгаузена в боевых действиях мы имеем очень мало документов. Единственным основанием для утверждения некоторыми биографами, что у барона было боевое прошлое, является его письмо к матери в 1741 году с просьбой прислать белье, ибо «старое пропало в кампании». Других подтверждений нет, поэтому можно утверждать, что за исключением похода 1738 года, где он предположительно мог участвовать в свите Антона Ульриха, Мюнхгаузен все же в боях не бывал.
В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года дочь Петра I, принцесса Елизавета Петровна, лично возглавив гренадерскую роту, захватила трон. Все так называемое «Брауншвейгское семейство» — малолетний император, его родители и двухмесячная сестра — было арестовано и долгие десятилетия провело в тюрьмах. Его судьбу разделили придворные и слуги. Но у Мюнхгаузена явно был ангел-хранитель: он счастливо избегает такой участи, ибо как по наитию за два года до переворота переходит из герцогской свиты в армию. Повезло Мюнхгаузену и в другом. Вначале новая императрица объявила, что с военных и гражданских лиц снимаются все чины, полученные ими в предыдущее правление, но затем одумалась, поняв, как много людей она этим обидит, и Мюнхгаузен сохранил свой чин поручика.
Когда ему исполнилось двадцать три, Мюнхгаузен женится на дочери судьи, Якобине фон Дунтен. (Кстати, родовой дом Дунтенов под Ригой сгорел лишь недавно). Любопытно, что отцовская линия Якобины «проросла» в Россию из тех же мест, где родился Мюнхгаузен — из нынешней Нижней Саксонии. После женитьбы надо было устраивать семейное гнездо, но тут везение словно решило отдохнуть и дальше карьера Мюнхгаузена не складывалась. Наступило мирное время, никакой войны на горизонте даже не намечалось и обойти длинную череду поручиков столь же легко, как дюжину корнетов, не получалось. Наконец в 1750 году, дождавшись очередного чина ротмистра, Мюнхгаузен испросил отпуск сроком на год «для исправления крайних и необходимых нужд» и уехал вместе с женой на родину улаживать имущественные дела: к этому времени давно уже нет в живых матери, на войне погибли два его брата.
Прибыв на родину и вникнув в дела, Мюнхгаузен дважды присылал в Россию из Боденвердера прошения о продлении отпуска и дважды получал отсрочку. Но, видимо, «крайние и необходимые нужды» затянулись, и в Россию барон так и не вернулся. В итоге 6 августа 1754 года он был исключен из состава полка. Из документов Военной коллегии следует, что Мюнхгаузен просил дать ему отставку, но получил ответ, что для этого, согласно российским законам, он должен лично явиться в Россию и подать прошение. Сведения о его приезде пока не обнаружены. Так что отставка это была или насильственное исключение — не знает пока никто.
А вот приключения барона — настоящие, не выдуманные — начались не в России, а уже в Германии. Прежде всего он почти сразу вступил в конфликт со своим родным городком. В архиве Боденвердера хранится немало документов, повествующих об этом конфликте. Началось все с того, что барон захотел выстроить мостик шириной в пять локтей, по которому мог бы перебираться через узкий рукав Везера от своего дома к своему же участку земли на другом берегу, а не делать большой крюк через городской мост. Бургомистр запретил барону строить мостик, сославшись на то, что тогда придется охранять еще один вход в город. Барон, понятное дело, возмутился. Это было из ряда вон выходящим явлением. Почему — спросите вы? Потому что возмущаться решением бургомистра в законопослушной Германии — это действительно из ряда вон выходящее явление. Видимо, здесь сказалось долгое пребывание Мюнхгаузена в России: он и представить себе не мог — с приобретенным вольным российским менталитетом, что кто- то помешает отставному офицеру в какой-то Богом забытой дыре перекинуть несколько бревен через узкую канаву.
Однако не тут-то было! Только успели рабочие барона забить сваи и положить балки, как горожане собрались на площади и руководимые каким-то не в меру активным портным, под колокольный звон с ломами и веревками отправились к усадьбе барона. В одно мгновение выдернули сваи, скинули в воду балки. Поскольку же народу собралось много, а дела на всех не хватило, то заодно разломали и новый забор вокруг двора Мюнхгаузена.
Потом за неуплату каких-то налогов у него арестовывают: свиней. (А что вы удивляетесь? Законопослушная Европа — там еще и кур арестовывали!). Потом требуют штрафы за потраву городского луга… Точно ангел-хранитель отвернулся!
Но вскоре повернулся обратно: через некотрое время после возвращения Мюнхгаузена на родину разразилась Семилетняя война, французы вторглись в ганноверские земли, реквизируя у населения все, что только можно. Тут-то Мюнхгаузену и повезло: главнокомандующий французским корпусом дал ему охранное свидетельство, защищающее его имение от поборов и повинностей. Вероятно, сыграла роль служба Мюнхгаузена в русской армии, в этой войне — союзницы французов.
Брак Мюнхгаузена оказался бездетным, с соседями отношения, видимо, не сложились. «В… душевном смятении… охота и война — вот выход, всегда готовый для дворянина», — так писал Гете, младший современник Мюнхгаузена. Однако защищать отечество тридцатишестилетний отставной кирасирский ротмистр, профессиональный военный не пошел, а выбрал охоту. Неизвестно, сколь удачливым стрелком он был, но вскоре у него открылся яркий талант рассказчика в жанре, называемом в Германии «Jagerlatein» — «Охотничьи анекдоты».
Послушать его охотничьи байки собирались не только друзья, но и люди посторонние, когда барон выезжал в соседние города — Гамельн, Ганновер, Геттинген… Рассказывал ли он свои истории в Боденвердере, неизвестно, но, видимо, вряд ли: отношения барона с горожанами оставались весьма натянутыми. Зато геттингенцы с нетерпением ждали его приезда, собираясь обычно в ресторанчике гостиницы «Король Пруссии», чтобы от души повеселиться, слушая забавные новеллы барона.
Один из современников так описал свои впечатления: «Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша… Он жестикулировал все выразительнее, крутил руками на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его все более оживлялось и краснело, и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии». (Кстати, паричок действительно был щегольской, сохранился один из счетов за новый парик на 4 талера — по тем временам совсем немалые деньги.) Слава рассказчика росла, однако дальше устного творчества сочинительские претензии барона никогда не простирались. Так и катилась бы его жизнь к спокойному концу, однако в старости Мюнхгаузена подстерегли приключения погорячее, чем полет на ядре.
Сначала его байки и анекдоты стали распространяться по Нижней Саксонии в устной передаче; затем начали появляться сборники веселых нелепых историй, которые якобы рассказывал некий «М-г-з-н», а в конце 1785 года имя барона было напечатано полностью на титульном листе книжечки, изданной в Лондоне. Уже в следующем году она переиздавалась аж четыре раза! Первые сборники выпустил в Англии Рудольф Эрих Распе, бежавший туда из Касселя, располагавшегося неподалеку от Боденвердера. Он терпел в изгнании нужду и затеял эту писанину исключительно из-за гонорара.
Позже эти сборнички были переработаны и изданы другим известным литератором, Готфридом Августом Бюргером. Правда, первые издания выходили в свет анонимно, и лишь с середины XIX века оба эти имени — вместе или порознь — стоят на обложках всех книг о похождениях Мюнхгаузена. Книги эти мгновенно распространились по Европе. Дошли и до России. Первое русское издание вышло около 1791 года, но что любопытно!.. Всякие упоминания о России переводчик старательно убрал.
По идее можно было гордиться такой славой, но барон, ставший литературным героем, воспринял свою фантастическую, но непрошеную известность как оскорбительную насмешку, счел свое доброе имя опозоренным, собирался даже судиться, однако изменить уже ничего не мог. С пеной у рта он доказывал, что ничего такого — ни о ядре, ни о проросшем во лбу оленя вишневом дереве — он не рассказывал. Откуда же Распе и Бюргер взяли эти истории? Загадка!
Они утверждали, что слышали их из уст рассказчика. Кстати, до сих пор к его имени немцы прибавляют официальный эпитет «Lugenbaron», что означает «баpoн-врун».
Но и этой беды оказалось мало. Последние годы жизни Иеронима Фридриха — сплошной скандал. В 1790 году он похоронил супругу, а еще через три года женился на дочери бедного майора из соседнего городка, некоей Бернардине фон Брун (для родных и друзей — просто Берни). Ну, женился и женился, в чем скандал, но невесте по одним сведениям исполнилось семнадцать, по другим — «уже двадцать лет», а ему, на минуточку, должно было стукнуть семьдесят три. Огорчения начались со дня свадьбы, на которую Бернардина вопреки желанию барона пригласила много гостей и музыкантов из Ганновера и веселилась с ними всю ночь, хотя новобрачный удалился в спальню еще в десять часов вечера! Один… Затем оказалось, что Бернардина, выйдя замуж, и не собиралась прерывать давнюю связь со старым другом, писарем из родного городка, а через полгода замужества выяснилось: она беременна…
Детей у барона — напомним — до этого не было, зато были многочисленные племянники. Им очень не понравилось, что от них так явно ускользало наследство, и возбудили судебный процесс. Барон тоже умел считать и отказался признать будущего ребенка своим. Судебная машина завертелась, требуя все больших расходов. От этого дела осталось множество документов, адвокат барона составил заявление в суд аж на восьмидесяти шести страницах, приложив к нему свидетельские показания (201 пункт). Семнадцать свидетелей разного возраста, пола и социального положения утверждали, что Бернардина бесстыдно изменяла своему мужу, и описывали мельчайшие детали ее прогулок, поездок, встреч с писарем, вспоминали ее слова и жесты, вспоминали, какая молва шла о ней в Боденвердере и окрестностях… Но свидетелей самой интимной связи так и не нашлось (да оно и не мудрено — кто на такое дело гостей созывает?), все показания содержали слова «весьма вероятно» и «без сомнения», все доказательства были косвенными, и никто не видел писаря в объятиях баронессы.
Так что дело оказалось непростым.
Мюнхгаузен в подробных объяснениях приводил самые возвышенные и благородные мотивы, побудившие его вступить в брак с девушкой из бедной семьи. Он, мол, рассчитывал на радость духовного общения, но был жестоко обманут. Бернардина, со своей стороны, утверждала, что будущий ребенок может быть только от барона и ни от кого другого, а муж, как оказалось, имеет дурной характер, патологически ревнив, скуп, отказывает супруге в невинных дамских удовольствиях и вообще выжил из ума. Вся история мусолилась судейским, газетчиками, обывателями, судопроизводство зашло в тупик и буксовало, при этом требовало все больше денег. А тут и роды подоспели, барону пришлось оплатить услуги доктора и повивальной бабки. Адвокат потребовал, чтобы при родах присутствовали понятые и ярко горел свет — дабы избежать какого-нибудь мошенничества с младенцем. Родилась девочка, и Мюнхгаузен вынужден был платить своей законной дочери алименты — сумма была немалой, и ему пришлось занять деньги у одного из друзей. От огорчений барон слег в постель, племянники были вне себя: дядюшка мог умереть, и наследство ушло бы от них безвозвратно. Но, о радость! Ребенок через год умер! (Цитата из переписки).
Барон скончался год спустя, в 1796 году. Он был очень слаб, за ним ухаживала жена его егеря. За несколько дней до смерти барона она заметила, что на ногах у него не хватает пальцев. «Их отгрыз на охоте полярный медведь», — нашел силы пошутить этот «король лжецов».
Похоронен Иероним Фридрих фон Мюнхгаузен в семейном склепе в деревне Кемнаде, рядом с Боденвердером. В церковной книге он назван «отставным российским ротмистром».
Спустя два века в церкви вскрыли полы и склеп — хотели перенести покоящиеся там останки на кладбище. Очевидец, будущий писатель Карл Хензель, бывший тогда еще мальчиком, так описал свои впечатления: «Когда гроб открыли, у мужчин выпали инструменты из рук. В гробу лежал не скелет, а спящий человек с волосами, кожей и узнаваемым лицом: Иероним фон Мюнхгаузен. Широкое круглое доброе лицо с выступающим носом и немного улыбающимся ртом. Ни рубцов, ни усов». По церкви пронесся порыв ветра. И тело вмиг распалось в пыль. «Вместо лица выступил череп, вместо тела — кости». Гроб закрыли и не стали переносить на другое место.
Похожая история произошла с Николаем Рубинштейном, братом композитора Антона Рубинштейна. После вскрытия гроба изумленной публике предстало полностью сохранившееся тело — словно вчера умер. Сохранилось все, даже розы на груди. Но там был свинцовый запаянный гроб. Здесь же гроб был обычным. Так Мюнхгаузен оставил нам еще одну загадку…
http://echo.az/article.php?aid=12842
-
-
June 13 2019, 17:00
- Литература
- Cancel
Летал ли барон Мюнхгаузен на ядре?
https://photo-vlad.livejournal.com/2019/06/13/
Какие могут быть сомнения?
Конечно, летал!
Вот перечень доказательств полёта Мюнхгаузена на ядре, аналогичных доказательствам знаменитых американских полётов на Луну:
1. В музеях есть ядро, на котором летал Мюнхгаузен?
— Да, есть. Это вещественное доказательство. Наличие его летательного аппарата.
2. Книги про то, как барон Мюнгаузен летал на ядре, изданы миллионными тиражами?
— Да, изданы. Это документальное доказательство.
3. Есть ли киносъёмки барона Мюнхгаузена, летающего на ядре?
— Да, есть. Это вещественное доказательство. Киносъёмка запечатлела барона во время полёта.
4. Кто-нибудь, кроме барона Мюнхгаузена, летал на ядре?
— Нет, не летал. Ведь это никому не нужно, летать на ядре. Более того, это настолько старые технологии, что они сейчас полностью утеряны.
5. Знание о том, что Мюнхгаузен летал на ядре, является общеизвестным?
— Да, является. Все грамотные люди знают, что барон Мюнхгаузен летал на ядре.
Ну что же здравомыслящему человеку с критическим складом ума остаётся только элементарно проверить эти утверждения.
Вот ядро, бережно хранимое в османской крепости в городе Бендеры, которую некогда штурмовал барон Мюнхгаузен. В существовании этого ядра может убедится каждый лично. Просто поезжайте в Бендеры и посмотрите. Вот оно:
Особо сомневающиеся в том, что барон Мюнхгаузен летал на ядре, могут даже это ядро пощупать! Некоторые почитатели барона Мюнхгаузена так и говорят сомневающимся: «А если тебя, неверующий в полёты барона, прямо носом в это ядро потыкать, ты и после этого будешь отрицать полёты Мюнхгаузена на ядре?». Как видите, отрицать существование этого ядра просто смешно, потому что это равносильно отрицанию объективной действительности.
Вот одна из многочисленных книг о бароне Мюнхгаузене и его полётах на ядре, которые, следует отметить этот факт особо, изданы многомиллиоными тиражами во всём мире:
Вот кадры кинохроники, убедитесь своими глазами, что барон Мюнхгаузен успешно летал на ядре:
https://youtu.be/JdHTBxOLmB0
Вывод: полёты на ядре барона Мюнхгаузена имеют такую же степень достоверности, что и полёты на Луну.
А сходство аргументации с аполлонской для доказывания в дискуссии 100%-е.
Мои «старые» обновлённые статьи на моём канале Яндекс Дзен: ссылка
Посмотрите, возможно, вы их ещё не читали.
Этот блог целиком посвящён анализу американской фальсификации полётов на Луну: Лунная афера: Хьюстон, у вас проблемы!
Чтобы сразу видеть мои свежие посты в своей ленте, пожалуйста, добавляйте мой блог в друзья и подписывайтесь на обновления.