Кто написал сказку малефисента

This article is about the Disney character. For the film, see Maleficent (film).

Maleficent
Sleeping Beauty character
Maleficent as she appears in Disney’s Sleeping Beauty
First appearance	Sleeping Beauty (1959)
Created by	Marc Davis
Portrayed by	Angelina Jolie (adult) (Maleficent & Maleficent: Mistress of Evil) Ella Purnell (teenager) Isobelle Molloy (child) (Maleficent) Kristin Chenoweth (Descendants)
Voiced by	Eleanor Audley (Sleeping Beauty) Linda Gary (Fantasmic! & Disney’s Fantillusion) Lois Nettleton (Disney’s House of Mouse) Susanne Blakeslee (2002-present)[1] Rajia Baroudi (Disney Infinity)
Based on	The evil fairy from Charles Perrault’s fairy tale
In-universe information
Species	Fairy[2]
Title	Mistress of All Evil Mistress of Evil Queen of the Moors
Affiliation	Disney villains
Spouse	Hades (ex-husband; Descendants only)
Children	Mal (daughter; Descendants only)

Maleficent ( or ) is a fictional character who appears as the main antagonist in Walt Disney Productions’ 16th animated feature film, Sleeping Beauty (1959). She is represented as an evil fairy and the self-proclaimed «Mistress of All Evil» who, after not being invited to a christening, curses the infant Princess Aurora to «prick her finger on the spindle of a spinning wheel and die» before the sun sets on Aurora’s sixteenth birthday.^[3]

Maleficent is based on the evil fairy godmother character in Charles Perrault’s fairy tale Sleeping Beauty,^[4] as well as the villainess who appears in the Brothers Grimm’s retelling of the story, Little Briar Rose. Maleficent was animated by Marc Davis.

She is voiced by Eleanor Audley, who earlier voiced Lady Tremaine, Cinderella’s evil stepmother, in Cinderella (1950).

A revision of the character appeared as the protagonist in the 2014 live-action film Maleficent, portrayed by Angelina Jolie, who reprised the role in the 2019 sequel Maleficent: Mistress of Evil.^[5] This version of Maleficent is portrayed as a sympathetic character, who is misunderstood in trying to protect herself and her domain from humans.

Development[edit]

The character was animated by Marc Davis who also animated Aurora in the film. She was aptly named «Maleficent» (an adjective which means «doing evil or harm»).^[6] In determining Maleficent’s design, standard depictions of witches and hags were dismissed as Mattinson’s opted for an elegant, sinister, green-skinned beauty, depicted as «vain femme fatale, utilizing a classic archetype of a bad woman.»^[7] According to Mattinson, Maleficent «was designed like a giant vampire bat to create a feeling of menace.»^[8]

She was voiced by Eleanor Audley, who had previously performed Lady Tremaine, Cinderella’s evil stepmother, in Cinderella. Audley also provided some live-action recording for both of these characters, to inspire the animators. In addition, dancer Jane Fowler performed some live-action reference for Maleficent.^[9][10] Animators Ollie Johnston and Frank Thomas, in their book The Disney Villain, describe animating Audley’s voice as «a difficult assignment but a thrilling one, working to that voice track with so much innuendo mixed in with the fierce power.»^[11]

It was long rumored that Maleficent’s likeness was inspired by actress Maila Nurmi, best known for her character Vampira, a camp icon of the 1950s. In 2014, entries were discovered in Nurmi’s journals describing sessions for Walt Disney in November of 1956. Walt Disney was subsequently able to find archival documents corroborating Nurmi’s participation as a «live-action reference» model for the character.^[12]

For the scene when Maleficent transforms into a dragon in the original film, she was animated by Eric Cleworth, who said that the dragon was modeled on a rattlesnake, with «powerful muscles moving a bulky body over the rocky terrain.»^[8] Sound effects artist Jimmy MacDonald searched for the sound of a dragon’s fiery breath by requesting the United States Army to send him some training films on flame throwing. These films provided just the right sound for him.^[10]

Appearances[edit]

Sleeping Beauty[edit]

In the animated film, where she is voiced by Eleanor Audley, Maleficent arrives at King Stefan and Queen Leah’s castle during the christening of their newborn daughter, Princess Aurora. She expresses displeasure about not receiving an invitation, to which one of the good fairies named Merryweather replies that she was unwanted. Angered, she prepares to leave. Queen Leah asks her if she is offended, causing Maleficent to deny her rage, and subsequently offers to bestow a «gift» on Aurora to prove that she «bears no ill will». Maleficent confirms that Aurora will grow in grace and beauty, «beloved by all who know her», but as revenge for not being invited by the kingdom, she places a curse on Aurora so that before the sun sets on her sixteenth birthday, she will prick her finger on the spindle of a spinning wheel and die. Before the Royal Guards can seize her, Maleficent disappears, laughing triumphantly. Though Merryweather still has her gift to bestow, she cannot dispel Maleficent’s power, but she can only weaken the curse so that Aurora will fall into a deep sleep instead, which requires a kiss from her true love to awaken her.

Later, at her castle in the Forbidden Mountains, a frustrated Maleficent asks her bestial army why they have been unable to find Aurora, who had been hidden and brought up by the three good fairies. Maleficent learns that they have focused on searching for a baby the entire time, even though 16 years have passed. She flies into a destructive rage, and soon desperately instructs her pet raven, Diablo, to find Aurora. The bird manages to succeed due to a magical quarrel between Merryweather and Flora, which exposes their location.

On the evening of Aurora’s sixteenth birthday, after the three fairies have momentarily left the depressed princess alone in a castle room, Maleficent visits Aurora in the form of a will-o-the-wisp, luring the princess to a tower room where Maleficent transforms into a spinning wheel. The fairies, realizing their mistake, pursue Aurora to the tower room, trying to prevent her from touching the spindle. Unfortunately for them, Aurora pricks her finger on the spindle, fulfilling the curse. When Flora, Merryweather, and Fauna arrive too late, Maleficent appears and taunts three of her arch-rivals into defeating her. The evil fairy reveals the now sleeping Aurora on the floor, shocking the fairies as Maleficent disappears, cackling, leaving the fairies heartbroken of what happened.

Later on, Maleficent and her goons capture Prince Phillip, Aurora’s true love, and imprisons him. Maleficent then rests well, thinking she has triumphed.

Maleficent later wakes up and by seeing that Diablo has been turned to stone, she discovers that the fairies have freed Phillip from her dungeon. She climbs to the top of one of her castle’s towers and proceeds to blast Phillip with lightning, and after the good fairies foil these attempts, she summons a forest of thorns, through which Phillip slices his way out. Enraged, she blows away and confronts him in front of King Stefan’s castle, and transforms into a huge dark dragon. The three fairies cast an enhancing enchantment on Phillip’s Sword of Truth, which he throws into Maleficent’s heart, mortally wounding her before she falls off the crumbling cliff to her death.

Maleficent[edit]

The 2014 live-action reboot presents Maleficent as a good-hearted but tragic fairy who defends the Moors, a realm of supernatural beings, from neighboring humans. She is played by Angelina Jolie.

Prior to sporting her iconic dark attire, Maleficent had a pair of giant wings and wore a brown leather dress, with sandals and an anklet. She could heal a tree’s broken branch just by touching it, and shared an immense fondness with all the denizens of her mystical domain. Maleficent befriends a thieving peasant boy named Stefan, upon being alerted to his presence by a trio of pixies: Knotgrass (Imelda Staunton), Thistletwit (Juno Temple), and Flittle (Lesley Manville).

As a young adult, Maleficent is betrayed by Stefan…who uses iron to burn off her wings so that he can succeed King Henry. (Henry declared a bounty on Maleficent’s life, after she gravely felled him while thwarting his armed invasion of the Moors.) After claiming a raven named Diaval (Sam Riley) as her henchman, Maleficent renames herself from guardian of the Moors to ruler of same. Both her clothing and her realm turn dark, reflecting the hatred with which she is now consumed. When she learns that now-King Stefan and his Queen Leila have a newborn daughter named Aurora (Elle Fanning), Maleficent acts in the name of what she considers poetic justice…by cursing the newborn Aurora to fall into a deathlike slumber on her 16th birthday; the spell can be broken only by the kiss of true love, which neither Maleficent nor Stefan believe in. Knotgrass, Thistletwit, and Flittle are assigned to look after Aurora until after her 16th birthday; the pixies prove to be grossly incompetent and negligent, however. In order to ensure that her curse comes to pass, Maleficent cares for and — when required — protects the child from afar. Eventually, as Aurora grows into an industrious and sweet-tempered young woman, Maleficent recognizes the folly of punishing Stefan’s daughter for something he alone did. This tender regard for Aurora enables Maleficent to undo the damage which she herself inflicted; after Philip’s kiss fails to break the curse (because he’s not yet truly in love with Aurora), Maleficent voices her regrets and herself kisses Aurora’s brow. Roused from her enchanted sleep, and now fully aware of her father’s true nature, Aurora foils his efforts to destroy Maleficent by returning the dark fairy’s severed wings. Completely stripped of her bitterness and thirst for vengeance, Maleficent declares an end to her feud with Stefan. But the king, driven by shame too great to bear, attempts to kill her and himself…only to take a fatal fall from his own castle’s highest turret.

Following Aurora’s ascension over her late parents’ domain, Maleficent crowns her to rule the Moors as well…as Diaval and Phillip look on proudly.

Maleficent: Mistress of Evil[edit]

Angelina Jolie reprised the role in Maleficent: Mistress of Evil, in which Maleficent’s relationship with Aurora was tested. Other fairies of her species appeared, led by Conall (Chiwetel Ejiofor). In the course of the film, Prince Philip’s mother Queen Ingrith (Michelle Pfeiffer) attempts to provoke a war between the humans and the fairies by creating the impression that Maleficent has cast another curse on the king, forcing Maleficent to flee the kingdom only to be rescued by others of her kind. During this time, Maleficent’s species is identified as ‘Dark Fey’, although Maleficent’s powers are unique to her due to her being the latest reincarnation of the powerful Phoenix. The queen nearly destroys the fairies after devising a cloud of red dust that will turn all fairies exposed to it into plants and luring them into a church for Aurora’s wedding, but during the Dark Fey’s attack on the kingdom, Aurora learns the truth and is able to convince both sides to stand down, Philip appealing to his own soldiers while Aurora confronts Maleficent. After asserting that she still regards Maleficent as her mother, Aurora is knocked off a tower by the queen, but Maleficent is able to save Aurora, ending the conflict when she breaks the curse on the King and turns the Queen into a goat. With peace restored, Maleficent walks Aurora down the aisle for her wedding to Philip, and later assures Aurora that she will return when their first child is born.

Other appearances[edit]

Fantasmic![edit]

Maleficent appears in the Disney theme park attraction Fantasmic!, voiced by Linda Gary.

House of Mouse[edit]

Maleficent is a recurring character in the animated series Disney’s House of Mouse, voiced by Lois Nettleton.^[13] In the episode «Halloween With Hades», Hades falls in love with her. She also appeared as a villain in the series’ direct-to-video film Mickey’s House of Villains^[14] where she takes part in the «It’s Our House Now» musical number along with the other villains.

Once Upon a Time[edit]

A version of Maleficent appears in the ABC television series Once Upon a Time, played by Kristin Bauer van Straten. She was slain by Emma Swan in dragon form in the first season finale, but was later resurrected. She acts as one of the main antagonist in the fourth season, baing part of a group known as the Queens of Darkness, along with Ursula and Cruella De Vil, and temporarily the Evil Queen. In dragon form, she mothered Lily (Nicole Muñoz (teen)/Agnes Bruckner (adult)), and did not know the identity of the father. In the series finale, it is mentioned in dialogue that Lily discovered that her father was Zorro, whom no one knew could become a dragon.

Descendants franchise[edit]

Kristin Chenoweth played Maleficent in Disney’s original Disney Channel film Descendants, which follows the teenage children of Disney’s iconic heroes and villains,^[15] including Maleficent’s daughter Mal. In Descendants 3, it is revealed that Mal’s father is Hades.

Video games[edit]

Maleficent is the final boss in the North American version of the video game Mickey Mousecapade created in 1987 for the Nintendo Entertainment System.

Maleficent appears as a major antagonist in the Kingdom Hearts video game series, voiced by Susanne Blakeslee in the English versions and Toshiko Sawada in the Japanese versions. She seeks to take control of the many worlds and engulf them in darkness, with Pete acting as her second-in-command. She has appeared in every game in the series except for Kingdom Hearts: 358/2 Days.

Maleficent is a playable character in the Disney Infinity video games series, voiced by Rajia Baroudi and sporting her modified appearance from the live-action Angelina Jolie film.^[16] As with the other playable characters in the game, a tie-in figure for Maleficent was also released.

Maleficent acts as the main antagonist in the video game Disney Magic Kingdoms, where she casts a curse on the titular Kingdom.^[17] She also usually appears in limited time Events known as Tower Challenges, where she takes part in the Boss Battle of the event.^[18]

Printed media[edit]

Maleficent is the protagonist in Serena Valentino’s Disney Villains book franchise.^[19]

Maleficent was featured in the book sequel to Sleeping Beauty called Maleficent’s Revenge.

In the book series by Ridley Pearson, Kingdom Keepers, Maleficent appears as one of the first Overtakers encountered as she intends to leave the confines of Disney World to take over the world.

Reception[edit]

This section needs expansion. You can help by adding to it. (May 2014)

The original version of Maleficent has been called as «one of the most sinister Disney Villains».^[20] She is generally described as an «evil, cold hearted fairy who can curse an innocent baby just because she is not invited to the christening ceremony.»^[21] Guillermo del Toro has stated that along with Vermithrax in Dragonslayer, Maleficent is his favorite cinematic, Disney dragon.^[22] Voice actress Eleanor Audley and supervising animator Marc Davis were also praised for their work on the character.^{[citation needed]} In 2016, The Frisky described Maleficent and the Evil Queen as «two of the best-realized female villains in movie history.»^[23]

Maleficent’s live-action version from the film series of the same name has received critical attention, different from its original, animated counterpart. Benjamin Justice describes this version of Maleficent as «a full person, good and evil, powerful and vulnerable, vengeful and loving» and notes that, while she and Aurora value heterosexual relationships and love, neither of them «let the idea of [one true love] define the arc of the personal or public lives.»^[24] When analyzing Maleficent’s disability after she loses her wings due to Stephan’s betrayal, Colleen Elaine Donnelly compares her role to that of Elphaba in Wicked, explaining that in both cases, the story «intends to reform the stereotype of the evil witch by providing a backstory.»^[7]

References[edit]

External links[edit]

• Disney Archives — Maleficent
• Maleficent at IMDb
• Maleficent at The Big Cartoon DataBase

This article is about the Disney character. For the film, see Maleficent (film).

Maleficent
Sleeping Beauty character
Maleficent as she appears in Disney’s Sleeping Beauty
First appearance	Sleeping Beauty (1959)
Created by	Marc Davis
Portrayed by	Angelina Jolie (adult) (Maleficent & Maleficent: Mistress of Evil) Ella Purnell (teenager) Isobelle Molloy (child) (Maleficent) Kristin Chenoweth (Descendants)
Voiced by	Eleanor Audley (Sleeping Beauty) Linda Gary (Fantasmic! & Disney’s Fantillusion) Lois Nettleton (Disney’s House of Mouse) Susanne Blakeslee (2002-present)[1] Rajia Baroudi (Disney Infinity)
Based on	The evil fairy from Charles Perrault’s fairy tale
In-universe information
Species	Fairy[2]
Title	Mistress of All Evil Mistress of Evil Queen of the Moors
Affiliation	Disney villains
Spouse	Hades (ex-husband; Descendants only)
Children	Mal (daughter; Descendants only)

Maleficent ( or ) is a fictional character who appears as the main antagonist in Walt Disney Productions’ 16th animated feature film, Sleeping Beauty (1959). She is represented as an evil fairy and the self-proclaimed «Mistress of All Evil» who, after not being invited to a christening, curses the infant Princess Aurora to «prick her finger on the spindle of a spinning wheel and die» before the sun sets on Aurora’s sixteenth birthday.^[3]

Maleficent is based on the evil fairy godmother character in Charles Perrault’s fairy tale Sleeping Beauty,^[4] as well as the villainess who appears in the Brothers Grimm’s retelling of the story, Little Briar Rose. Maleficent was animated by Marc Davis.

She is voiced by Eleanor Audley, who earlier voiced Lady Tremaine, Cinderella’s evil stepmother, in Cinderella (1950).

A revision of the character appeared as the protagonist in the 2014 live-action film Maleficent, portrayed by Angelina Jolie, who reprised the role in the 2019 sequel Maleficent: Mistress of Evil.^[5] This version of Maleficent is portrayed as a sympathetic character, who is misunderstood in trying to protect herself and her domain from humans.

Development[edit]

The character was animated by Marc Davis who also animated Aurora in the film. She was aptly named «Maleficent» (an adjective which means «doing evil or harm»).^[6] In determining Maleficent’s design, standard depictions of witches and hags were dismissed as Mattinson’s opted for an elegant, sinister, green-skinned beauty, depicted as «vain femme fatale, utilizing a classic archetype of a bad woman.»^[7] According to Mattinson, Maleficent «was designed like a giant vampire bat to create a feeling of menace.»^[8]

She was voiced by Eleanor Audley, who had previously performed Lady Tremaine, Cinderella’s evil stepmother, in Cinderella. Audley also provided some live-action recording for both of these characters, to inspire the animators. In addition, dancer Jane Fowler performed some live-action reference for Maleficent.^[9][10] Animators Ollie Johnston and Frank Thomas, in their book The Disney Villain, describe animating Audley’s voice as «a difficult assignment but a thrilling one, working to that voice track with so much innuendo mixed in with the fierce power.»^[11]

It was long rumored that Maleficent’s likeness was inspired by actress Maila Nurmi, best known for her character Vampira, a camp icon of the 1950s. In 2014, entries were discovered in Nurmi’s journals describing sessions for Walt Disney in November of 1956. Walt Disney was subsequently able to find archival documents corroborating Nurmi’s participation as a «live-action reference» model for the character.^[12]

For the scene when Maleficent transforms into a dragon in the original film, she was animated by Eric Cleworth, who said that the dragon was modeled on a rattlesnake, with «powerful muscles moving a bulky body over the rocky terrain.»^[8] Sound effects artist Jimmy MacDonald searched for the sound of a dragon’s fiery breath by requesting the United States Army to send him some training films on flame throwing. These films provided just the right sound for him.^[10]

Appearances[edit]

Sleeping Beauty[edit]

In the animated film, where she is voiced by Eleanor Audley, Maleficent arrives at King Stefan and Queen Leah’s castle during the christening of their newborn daughter, Princess Aurora. She expresses displeasure about not receiving an invitation, to which one of the good fairies named Merryweather replies that she was unwanted. Angered, she prepares to leave. Queen Leah asks her if she is offended, causing Maleficent to deny her rage, and subsequently offers to bestow a «gift» on Aurora to prove that she «bears no ill will». Maleficent confirms that Aurora will grow in grace and beauty, «beloved by all who know her», but as revenge for not being invited by the kingdom, she places a curse on Aurora so that before the sun sets on her sixteenth birthday, she will prick her finger on the spindle of a spinning wheel and die. Before the Royal Guards can seize her, Maleficent disappears, laughing triumphantly. Though Merryweather still has her gift to bestow, she cannot dispel Maleficent’s power, but she can only weaken the curse so that Aurora will fall into a deep sleep instead, which requires a kiss from her true love to awaken her.

Later, at her castle in the Forbidden Mountains, a frustrated Maleficent asks her bestial army why they have been unable to find Aurora, who had been hidden and brought up by the three good fairies. Maleficent learns that they have focused on searching for a baby the entire time, even though 16 years have passed. She flies into a destructive rage, and soon desperately instructs her pet raven, Diablo, to find Aurora. The bird manages to succeed due to a magical quarrel between Merryweather and Flora, which exposes their location.

On the evening of Aurora’s sixteenth birthday, after the three fairies have momentarily left the depressed princess alone in a castle room, Maleficent visits Aurora in the form of a will-o-the-wisp, luring the princess to a tower room where Maleficent transforms into a spinning wheel. The fairies, realizing their mistake, pursue Aurora to the tower room, trying to prevent her from touching the spindle. Unfortunately for them, Aurora pricks her finger on the spindle, fulfilling the curse. When Flora, Merryweather, and Fauna arrive too late, Maleficent appears and taunts three of her arch-rivals into defeating her. The evil fairy reveals the now sleeping Aurora on the floor, shocking the fairies as Maleficent disappears, cackling, leaving the fairies heartbroken of what happened.

Later on, Maleficent and her goons capture Prince Phillip, Aurora’s true love, and imprisons him. Maleficent then rests well, thinking she has triumphed.

Maleficent later wakes up and by seeing that Diablo has been turned to stone, she discovers that the fairies have freed Phillip from her dungeon. She climbs to the top of one of her castle’s towers and proceeds to blast Phillip with lightning, and after the good fairies foil these attempts, she summons a forest of thorns, through which Phillip slices his way out. Enraged, she blows away and confronts him in front of King Stefan’s castle, and transforms into a huge dark dragon. The three fairies cast an enhancing enchantment on Phillip’s Sword of Truth, which he throws into Maleficent’s heart, mortally wounding her before she falls off the crumbling cliff to her death.

Maleficent[edit]

The 2014 live-action reboot presents Maleficent as a good-hearted but tragic fairy who defends the Moors, a realm of supernatural beings, from neighboring humans. She is played by Angelina Jolie.

Prior to sporting her iconic dark attire, Maleficent had a pair of giant wings and wore a brown leather dress, with sandals and an anklet. She could heal a tree’s broken branch just by touching it, and shared an immense fondness with all the denizens of her mystical domain. Maleficent befriends a thieving peasant boy named Stefan, upon being alerted to his presence by a trio of pixies: Knotgrass (Imelda Staunton), Thistletwit (Juno Temple), and Flittle (Lesley Manville).

As a young adult, Maleficent is betrayed by Stefan…who uses iron to burn off her wings so that he can succeed King Henry. (Henry declared a bounty on Maleficent’s life, after she gravely felled him while thwarting his armed invasion of the Moors.) After claiming a raven named Diaval (Sam Riley) as her henchman, Maleficent renames herself from guardian of the Moors to ruler of same. Both her clothing and her realm turn dark, reflecting the hatred with which she is now consumed. When she learns that now-King Stefan and his Queen Leila have a newborn daughter named Aurora (Elle Fanning), Maleficent acts in the name of what she considers poetic justice…by cursing the newborn Aurora to fall into a deathlike slumber on her 16th birthday; the spell can be broken only by the kiss of true love, which neither Maleficent nor Stefan believe in. Knotgrass, Thistletwit, and Flittle are assigned to look after Aurora until after her 16th birthday; the pixies prove to be grossly incompetent and negligent, however. In order to ensure that her curse comes to pass, Maleficent cares for and — when required — protects the child from afar. Eventually, as Aurora grows into an industrious and sweet-tempered young woman, Maleficent recognizes the folly of punishing Stefan’s daughter for something he alone did. This tender regard for Aurora enables Maleficent to undo the damage which she herself inflicted; after Philip’s kiss fails to break the curse (because he’s not yet truly in love with Aurora), Maleficent voices her regrets and herself kisses Aurora’s brow. Roused from her enchanted sleep, and now fully aware of her father’s true nature, Aurora foils his efforts to destroy Maleficent by returning the dark fairy’s severed wings. Completely stripped of her bitterness and thirst for vengeance, Maleficent declares an end to her feud with Stefan. But the king, driven by shame too great to bear, attempts to kill her and himself…only to take a fatal fall from his own castle’s highest turret.

Following Aurora’s ascension over her late parents’ domain, Maleficent crowns her to rule the Moors as well…as Diaval and Phillip look on proudly.

Maleficent: Mistress of Evil[edit]

Angelina Jolie reprised the role in Maleficent: Mistress of Evil, in which Maleficent’s relationship with Aurora was tested. Other fairies of her species appeared, led by Conall (Chiwetel Ejiofor). In the course of the film, Prince Philip’s mother Queen Ingrith (Michelle Pfeiffer) attempts to provoke a war between the humans and the fairies by creating the impression that Maleficent has cast another curse on the king, forcing Maleficent to flee the kingdom only to be rescued by others of her kind. During this time, Maleficent’s species is identified as ‘Dark Fey’, although Maleficent’s powers are unique to her due to her being the latest reincarnation of the powerful Phoenix. The queen nearly destroys the fairies after devising a cloud of red dust that will turn all fairies exposed to it into plants and luring them into a church for Aurora’s wedding, but during the Dark Fey’s attack on the kingdom, Aurora learns the truth and is able to convince both sides to stand down, Philip appealing to his own soldiers while Aurora confronts Maleficent. After asserting that she still regards Maleficent as her mother, Aurora is knocked off a tower by the queen, but Maleficent is able to save Aurora, ending the conflict when she breaks the curse on the King and turns the Queen into a goat. With peace restored, Maleficent walks Aurora down the aisle for her wedding to Philip, and later assures Aurora that she will return when their first child is born.

Other appearances[edit]

Fantasmic![edit]

Maleficent appears in the Disney theme park attraction Fantasmic!, voiced by Linda Gary.

House of Mouse[edit]

Maleficent is a recurring character in the animated series Disney’s House of Mouse, voiced by Lois Nettleton.^[13] In the episode «Halloween With Hades», Hades falls in love with her. She also appeared as a villain in the series’ direct-to-video film Mickey’s House of Villains^[14] where she takes part in the «It’s Our House Now» musical number along with the other villains.

Once Upon a Time[edit]

A version of Maleficent appears in the ABC television series Once Upon a Time, played by Kristin Bauer van Straten. She was slain by Emma Swan in dragon form in the first season finale, but was later resurrected. She acts as one of the main antagonist in the fourth season, baing part of a group known as the Queens of Darkness, along with Ursula and Cruella De Vil, and temporarily the Evil Queen. In dragon form, she mothered Lily (Nicole Muñoz (teen)/Agnes Bruckner (adult)), and did not know the identity of the father. In the series finale, it is mentioned in dialogue that Lily discovered that her father was Zorro, whom no one knew could become a dragon.

Descendants franchise[edit]

Kristin Chenoweth played Maleficent in Disney’s original Disney Channel film Descendants, which follows the teenage children of Disney’s iconic heroes and villains,^[15] including Maleficent’s daughter Mal. In Descendants 3, it is revealed that Mal’s father is Hades.

Video games[edit]

Maleficent is the final boss in the North American version of the video game Mickey Mousecapade created in 1987 for the Nintendo Entertainment System.

Maleficent appears as a major antagonist in the Kingdom Hearts video game series, voiced by Susanne Blakeslee in the English versions and Toshiko Sawada in the Japanese versions. She seeks to take control of the many worlds and engulf them in darkness, with Pete acting as her second-in-command. She has appeared in every game in the series except for Kingdom Hearts: 358/2 Days.

Maleficent is a playable character in the Disney Infinity video games series, voiced by Rajia Baroudi and sporting her modified appearance from the live-action Angelina Jolie film.^[16] As with the other playable characters in the game, a tie-in figure for Maleficent was also released.

Maleficent acts as the main antagonist in the video game Disney Magic Kingdoms, where she casts a curse on the titular Kingdom.^[17] She also usually appears in limited time Events known as Tower Challenges, where she takes part in the Boss Battle of the event.^[18]

Printed media[edit]

Maleficent is the protagonist in Serena Valentino’s Disney Villains book franchise.^[19]

Maleficent was featured in the book sequel to Sleeping Beauty called Maleficent’s Revenge.

In the book series by Ridley Pearson, Kingdom Keepers, Maleficent appears as one of the first Overtakers encountered as she intends to leave the confines of Disney World to take over the world.

Reception[edit]

This section needs expansion. You can help by adding to it. (May 2014)

The original version of Maleficent has been called as «one of the most sinister Disney Villains».^[20] She is generally described as an «evil, cold hearted fairy who can curse an innocent baby just because she is not invited to the christening ceremony.»^[21] Guillermo del Toro has stated that along with Vermithrax in Dragonslayer, Maleficent is his favorite cinematic, Disney dragon.^[22] Voice actress Eleanor Audley and supervising animator Marc Davis were also praised for their work on the character.^{[citation needed]} In 2016, The Frisky described Maleficent and the Evil Queen as «two of the best-realized female villains in movie history.»^[23]

Maleficent’s live-action version from the film series of the same name has received critical attention, different from its original, animated counterpart. Benjamin Justice describes this version of Maleficent as «a full person, good and evil, powerful and vulnerable, vengeful and loving» and notes that, while she and Aurora value heterosexual relationships and love, neither of them «let the idea of [one true love] define the arc of the personal or public lives.»^[24] When analyzing Maleficent’s disability after she loses her wings due to Stephan’s betrayal, Colleen Elaine Donnelly compares her role to that of Elphaba in Wicked, explaining that in both cases, the story «intends to reform the stereotype of the evil witch by providing a backstory.»^[7]

References[edit]

External links[edit]

• Disney Archives — Maleficent
• Maleficent at IMDb
• Maleficent at The Big Cartoon DataBase

Мало кто знает, что за всемирно известным фильмом «Малефисента» с блистательной Анджелиной Джоли в главной роли стоит не менее популярная и очень интересная книга. Элизабет Рудник — молодая писательница из Америки, которая начала свою карьеру достаточно необычно. Она писала книги по мотивам фильмов корпорации Disney. А потом создала собственный оригинальный роман-сказку, который был столь успешно экранизирован.

Творчество Рудник     

Литературная карьера Элизабет Рудник, так уж получилось, с самого начала была связана со всем волшебным и необычным. Она создала литературные версии таких шедевров:

• «Пираты Карибского моря»
• «Принц Персии»

В личной копилке автора, кроме романа о волшебнице Малефисенте, еще есть произведение о Золушке и исполнении её мечты. Как могло быть иначе, ведь Элизабет начала работу с кинокомпании Дисней, в которой уже много десятилетий подряд воплощают сказки и мечты всех детей и взрослых мира.

Краткое содержание книги «Малефисента»   

Юную Малефисенту судьба наградила не только волшебными способностями, но и целой грядой серьезных испытаний и горестей. Еще будучи ребенком она потеряла своих родителей. Всему виной были люди. Её воспитывал волшебный народец, что помогло ей не только сохранить добрый нрав, но и развить свои таланты.

В жизни Малефисенты долго оставалось место вере в людей, ведь даже смерть родителей не помешала ей видеть хоть немного добра и сострадания в этих странных существах. У Малефисенты даже был друг, который мог, казалось бы, все понять и поддержать в любой ситуации.

Но девушке не повезло, она была предана именно этим, самым близким к ней человеком. Тогда Малефисента окончательно утратила веру в добро людей и стала, как и большинство волшебных существ, враждебно к ним относиться. Однако история юной ведьмы на этом только начинается.

Малефисенте придется искать в жизни свой путь, особый и отдельный от людей, к которым она раньше относила и себя. Но чем больше в людях проявляется зло, тем больше она запутывается и отходит о истинной своей природы. И занять место под солнцем, найдя покой и счастье, этой девушке будет очень нелегко, ведь у нее есть враги, и они способны на самые подлые козни.

Малефисента постепенно становится не просто взрослой, но и более жестокой, формирует новый враждебный характер, защищая тонкое и чувствительное естество. В книге, наряду с множеством интересных поворотов сюжета и огромным количеством просто очаровательного волшебства автор выводит очень важную философскую идею о добре и зле.

Многие критики в истории Малефисенты увидели своеобразную вольную интерпретацию настоящих историй о гонении ведьм. Именно тогда, в черные времена Средневековья, так любили под маской добра и веротерпимости вершить настоящее зло. И в сказке о Малефисенте получается так же: люди, прикрываясь добрыми словами и идеями, угнетают и пытаются искоренить тех, кто хоть немного отличается от них. Но юной колдунье, возможно, удастся не только выйти победительницей из этой войны, но и вернуть свое счастье и сохранить добрую душу.

Читать книгу «Малефисента» Элизабет Рудник онлайн можно в нашей электронной библиотеке, как и многие другие шедевры фэнтези. Тут вы найдете множество книг, как классических, так и современных. Удобный поисковик и тематический каталог помогут вам выбрать произведение по вкусу, а чтение онлайн позволит насладиться прекрасной литературой в любое время, не перегружая память гаджета. Проводите время с пользой и удовольствием в нашей интернет-библиотеке!

Возможно, все считают Малефисенту ужасной злодейкой. Но она не всегда была такой.

Малефисента необычная фея. После того как по вине людей погибли ее родители, маленькую Малефисенту воспитывал волшебный народец и она искренне верила, что в каждом живом существе должно быть что-то хорошее, даже в людях. Веселую и энергичную Малефисенту любили все, кто ее знал. И так было до той поры, пока юную фею не предал друг, которому она всецело доверяла.

Разгневанная и охваченная жаждой мести, Малефисента искала в этом мире свой путь, который бы наполнил ее жизнь смыслом. Но пока она училась управлять своими магическими способностями, враги не сидели сложа руки. Так кто же на самом деле воплощение зла в этой волшебной истории?

Elizabeth Rudnick

MALEFICENT

Copyright © 2014 Disney Enterprises, Inc.

Adapted by Elizabeth Rudnick

Based on the screenplay by Linda Woolverton

Executive Producers Angelina Jolie Don Hahn Palak Patel Matt Smith Sarah Bradshaw

Produced by Joe Roth

Directed by Robert Stromberg

Посвящается Линде Вулвертон

Элизабет Рудник

Малефисента. История истинной любви

Это история феи Малефисенты. История, которую вы не знаете. Имейте в виду, это не одна из тех сказок, которые начинаются с проклятия и заканчиваются битвой с драконом. Нет. Это рассказ о том, что произошло на самом деле. И хотя в этой истории встречаются и проклятие, и дракон, в ней есть нечто гораздо большее. Потому что это повесть о несчастной любви, обретенной дружбе и о силе единственного поцелуя…

Пролог

Шотландское нагорье

Лучи предзакатного солнца просачивались сквозь густую траву, золотя зеленые травинки. По небу медленно плыли облака, похожие на неторопливо бродивших под ними по лугу белых пушистых овечек. За своей отарой наблюдали сидевший неподалеку возле каменной стены пастух и его четырехлетний сын. У их ног примостились две колли – закрыв глаза, они устроили себе короткую передышку, отдыхая от своих собачьих обязанностей.

Сегодня маленький мальчик впервые вышел на пастбище со своим отцом. Этого дня он ждал целую вечность – в то время как старшие братья пасли овец все дальше и дальше от дома, его всегда оставляли одного. Но сегодня пришел его черед. Он всю дорогу бежал позади отца, стараясь не распугать овец, которых они гнали к одному из самых дальних лугов. Подражая своему отцу, мальчик принялся покрикивать на овец, чтобы заставить их двигаться дальше.

От новых впечатлений, беготни и выкриков у мальчика разыгрался аппетит. Быстро проглотив ужин, он с наслаждением принялся за большой кусок сладкого пирога, роняя крошки на колени. Заметив, что отец положил свой кусок на землю, мальчик с удивлением спросил:

– Ты что, не хочешь сладкого пирога, папа?

– Я оставляю его здесь для волшебного народца, – ответил пастух, и его обветренное лицо стало серьезным.

Отказаться от сладкого пирога? Мальчик и представить себе не мог ничего подобного.

– Зачем? – спросил он.

Пастух улыбнулся.

– Чтобы поблагодарить их за то, что они делают траву выше и гуще и помогают распускаться цветам. Чтобы показать, что мы не собираемся причинить им зло.

Но такого ответа любознательному мальчику было недостаточно. У него оставалось еще много вопросов.

– А почему они это делают? И какой вред мы можем им причинить? – спросил он своим тоненьким, полным недоумения голоском.

Прежде чем что-либо ответить, пастух потертым ботинком разровнял землю перед собой. Подошвы его ботинок были коричневыми от луговой почвы, а носки их совсем облупились. Времена настали тяжелые – король Генрих с каждым годом требовал все больше и больше зерна и овец. Теперь фермерам приходилось крепко цепляться за землю и беречь старые ботинки, надеясь на лучшее.

– Они часть природы. Они заботятся о растениях, о животных, даже о самом воздухе. – Пастух подхватил пригоршню рыхлой почвы и медленно насыпал ее вокруг угощения. – Но не все люди их ценят. Некоторые нападают на их землю, желая извлечь выгоду из всех природных богатств. Ах, сколько бессмысленных войн было между ними и людьми! И не важно, сколько раз и те и другие стремились заключить мир, – все равно мы, кажется, постоянно находимся на пороге новой войны.

С этими словами пастух печально посмотрел вдаль.

Мальчик ничего не понимал. Его отец нес какую-то несусветную чушь. А ведь когда он сам говорит глупости, мать дает ему подзатыльник и посылает в сарай чистить стойла!

Дать подзатыльник собственному отцу мальчик, разумеется, не мог и потому лишь спросил:

– Зачем ты так насыпал землю?

– В знак уважения, – спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся, ответил отец. – Чтобы показать феям, что они могут без опаски полакомиться этим пирогом, и чтобы они не думали, будто мы собираемся их отравить. Знаешь, если их рассердить, они могут сильно разозлиться.

Пастух поднялся, свистнул собак и двинулся к дому.

Оставшийся позади него мальчик сел на калитку загона для овец, его мысли неслись вскачь. Раньше он никогда не слышал о злых феях. Испуганно оглянувшись, он осмотрелся. Не уверенный в том, что за ним не наблюдают эти самые злые феи, он спрыгнул вниз, негромко вскрикнув, и припустил вслед за отцом. Только поравнявшись с ним и почувствовав себя в безопасности, мальчик облегченно вздохнул и начал оглядываться по сторонам – ему ужасно хотелось увидеть хотя бы одну фею.

Спускаясь по склону холма и гоня овец к дому, который отсюда казался маленьким пятнышком, мальчик взглянул на небо, затем вновь перевел взгляд вниз, на землю.

Заметив что-то зеленое на цветке, он остановился и окликнул отца.

– Скажи, это фея? – с надеждой спросил он.

– Нет, – ответил пастух, покачав головой. – Это просто кузнечик.

– А это? – спросил мальчик, указывая на другой цветок.

– Нет, это стрекоза, – снова покачал головой отец и, поняв, что, пока он не расскажет обо всем подробнее, у его сына будет появляться все больше новых вопросов, добавил: – Не все феи обязательно маленькие. Некоторые из них такого же роста, как мы. У одних фей есть крылышки, у других нет. Но у всех фей без исключения заостренные уши.

Мальчик немедленно пощупал свои уши и округлил глаза:

– Папа, мне кажется, я один их них!

Едва удержавшись, чтобы не прыснуть со смеху, пастух остановился и повернулся к сыну.

– Дай-ка я посмотрю на твои уши, – сказал он, осторожно поглаживая сынишку по голове. – Нет, не заостренные, – затем он повернул мальчика спиной и добавил: – И крылышек тоже нет. Ты обыкновенный мальчик.

Сынишка успокоился и улыбнулся. Ему, конечно, очень хотелось увидеть фей, но совершенно не хотелось оказаться одним из них.

Подняв руку, пастух указал пальцем на землю, окружавшую их семейное пастбище.

– Если бы ты был феей, – сказал он, – ты жил бы там. На этих вересковых пустошах они и обитают. Именно из-за них весь этот сыр-бор.

Мальчик посмотрел в ту сторону, куда указывал отец, и округлил глаза. До сих пор он еще никогда не видел вересковых топей, они были слишком далеко от их фермы. Правда, он слышал от своих братьев истории об отбившихся от стада овцах, которые никогда оттуда не возвращались. Даже сейчас, в теплом сиянии вечернего солнца, топи были погружены в туман, скрывавший все – и всех, кто находился внутри. Вересковые топи простирались в обе стороны, по краю их окружали высокие, узловатые деревья, они тянулись своими ветками к небу и заслоняли раскинувшуюся за ними землю. У основания стволов в пятнах солнечного света виднелись высокие камыши – они наклонялись вперед, словно с любопытством рассматривая принадлежащую людям землю. Мальчик поежился.

Вновь обратив свое внимание на овец, пастух продолжал спускаться с холма. Оставшийся у него за спиной мальчик задержался, не сводя глаз с вересковых топей. Отсюда он мог рассмотреть разложенную на земле пищу, тотемы и талисманы, развешанные на ветках деревьев, окружавших землю фей. Прищурив глаза, он пытался разглядеть что-нибудь в накрывшем пустоши мареве, но не сумел это сделать и, сгорая от любопытства, медленно направился к утонувшей в тумане низине.

В один миг он оказался на краю топей. Туман вокруг слегка рассеялся, и теперь мальчику стали видны камни и мелкие кусты, покрывавшие землю. Опустившись на колени, он вытащил из кармана недоеденный кусок пирога и осторожно положил его на камень. Нетерпеливо схватив горсть земли, насыпал ее вокруг. Затем отступил на шаг назад и принялся ждать.

Ничего не произошло.

Мальчик подвинул пирог ближе к центру камня.

Опять ничего.

Разочарованный в своих ожиданиях, мальчик повернулся, собираясь уйти. Солнце уже садилось, и ему пора было возвращаться вместе с отцом домой.

Неожиданно мальчик услышал за своей спиной легкий дрожащий звук и остановился. Медленно повернувшись, он широко раскрыл глаза, заметив поднявшуюся над краем камня пару маленьких, как у насекомого, усиков.

Мальчик поспешно спрятался за ближайшим камнем, судорожно глотая воздух и слыша, как колотится его сердечко. Усики пошевелились, словно принюхиваясь. Еще секунда – и показалась пара крошечных голубых крылышек, а затем на камень взобралась ярко-синяя фея. Ее кожа радужно переливалась, словно капелька росы, за спиной трепетали прозрачные крылышки. Еще никогда мальчик не видел такого красивого, прелестного существа.

Не подозревая о том, что за ней наблюдают, крошечная фея приблизилась к сладкому пирогу.

Сидя за валуном, мальчик вдруг почувствовал, что у него защекотало в носу. Потер его, пытаясь предотвратить неизбежное, но, увы, безуспешно. И он чихнул.

Резко обернувшись, фея встретилась взглядом с глазами мальчика. На мгновение они оба застыли, с благоговейным страхом глядя друг на друга. Но вдруг раздался громкий лай – это одна из колли вспомнила о своих обязанностях.

И прежде чем мальчик успел сказать хоть слово, фея улетела прочь, оставив пирог нетронутым.

Мальчик вздохнул, поднялся на ноги и пошел прочь от пустоши. Его голова готова была лопнуть от переполнявших ее мыслей и вопросов. Кто эта фея? Молодая она или старая? Добрая или злая? Много ли фей таких же, как она? А самое главное – куда она отправилась?

Глава первая

Похожая на голубую росинку, фея стремглав летела прочь от мальчика и его страшного лохматого чудища. Пока она все дальше и дальше улетала в глубь покрытых вереском топей, солнце все ниже склонялось к горизонту, окрашивая все вокруг своими лучами в яркие розовые, пурпурные и синие тона. Небо темнело, а звуки природы становились громче. Слышалось гуканье сов, карканье ворон и гудение перелетавших с цветка на цветок жуков. За спиной феи уходили вдаль деревья, охранявшие границу мира, в котором жил волшебный народец, но впереди уже показались новые, еще более старые и большие. Стволы этих деревьев были разными по цвету, от темно-коричневого до светло-серого, и поднимались высоко в небо, а их кроны, словно крыша, накрывали собой раскинувшиеся под ними вересковые топи. В кронах перекликались птицы, а с ветки на ветку, ничуть не страшась высоты, перепрыгивали белки.

Фея продолжала мчаться вперед. Она миновала большой пруд, в котором плескался кто-то из волшебного народа – высоко в воздух взлетали сверкающие брызги. Свернув в сторону, фея-росинка пролетела над холмом и отправилась дальше, вдоль небольшой лощины. Затем она повернула направо, к большому расщепленному надвое дереву, и оказалась над заросшим яркими красными цветами лугом, который протянулся в длину на расстояние почти в десять древесных стволов. За лугом находился еще один пруд, довольно мрачный по сравнению с первым. На одном его берегу темнела пещера, служившая домом для семьи маджонов. Фея отвернулась, чтобы не встретиться с маджонами взглядом. Эти маленькие существа с большими ушами и вечно наморщенными лбами – казалось, их все время что-то беспокоит – были милыми, но слишком уж безалаберно, по мнению феи, вели свое домашнее хозяйство. Фея-росинка все быстрее и быстрее махала своими крылышками.

Наконец она оказалась в красивой рощице. Это был Холм феи. Расположенный в самом центре топей, Холм был особенным местом для всех, кто здесь жил. Холм феи буквально пульсировал от переполнявшей его магической энергии, которую он получал от обитавших на нем существ и растений. Округлый по форме, Холм состоял из больших торфяных болот и нескольких маленьких ручейков, а центральную его часть занимало возвышавшееся надо всем огромное дерево. Опустившись на маленький камешек на краю болота, фея-росинка огляделась по сторонам и улыбнулась, радуясь тому, что вернулась домой и снова видит вокруг себя знакомые лица.

Слышалось ворчание уоллербога, погружавшего свое неуклюжее тело в мутную воду, чтобы присоединиться к своим собратьям. У всех уоллербогов по краям головы расположены отвислые длинные уши с острыми кончиками и толстые усики-антенны с розовой бахромой. Уоллербоги сидят рядком и роняют в болото свои слюни, образуя такой важный для жизни болот ил.

Дальше от края болота суетились пурпурные, похожие на рыбок существа с огромными глазами и большими ртами. Они цедили грязную воду, пропуская ее сквозь свои напоминающие сети плавники, и вода вновь становилась чистой и свежей. Неподалеку от них была видна группа мисти-каменщиков – серых безволосых мистических существ, очень похожих на камни, над которыми они трудились, расставляя их так, чтобы расчистить путь потоку чистой воды. Куда ни взгляни, обитавшие в рощице существа дружно работали, помогая природе сохранять равновесие и гармонию.

А в самом центре Холма возвышалось Рябиновое дерево. От огромного, величавого ствола тянулись вверх толстые длинные ветви, а у его подножия расползался лабиринт вьющихся, покрытых мхом корней. Ветки были усеяны блестящими листьями – когда лунный свет падал на них под определенным углом, листья загорались зеленым светом, освещая всю рощицу. Возле могучего ствола сидела прекрасная, ростом с человека, фея и качала на руке ребенка. Черные, цвета воронова крыла, волосы феи блестели в лунном свете, а своими широкими крыльями она, словно одеялом, укрывала себя и своего ребенка. Напевая колыбельную, фея подняла свободную руку вверх, и на нависших над ее головой ветвях неожиданно раскрылись ночные цветы. Затем она заставила листья и цветки танцевать, покачиваясь в такт ее песенке, а маленькая дочка феи затихла, засыпая.

– Гермия, – раздался ласковый голос за спиной матери, и тут же рядом с ней появился высокий красивый мужчина. Это был ее муж, Лисандр. Он тоже был из волшебного народа. Его зеленые глаза ярко горели, словно звезды в раскинувшемся над ними ночном небе.

– Т-с-с, – нежно предупредила мужа Гермия. – Она спит.

– А, вот где она, – Лисандр улыбнулся, наслаждаясь видом своей маленькой спящей красавицы. Затем он наклонился, чтобы поцеловать дочку в лоб, и обнял жену.

– Как все прошло? – спросила Гермия, когда муж уселся рядом с ней, прислонившись спиной к стволу Рябинового дерева.

Лисандр вздохнул и ответил, нахмурив брови:

– Никак. Люди не явились. Я ждал их на границе до самого заката, а потом вернулся назад.

Гермия огорчилась. Потерян еще один день в их попытках сохранить мир. Хотя волшебный народец в большинстве своем не верил людям, помня об их бесконечных нападениях, Лисандр и Гермия считали, что нельзя судить обо всех по действиям лишь некоторых. Они верили в то, что мир между двумя народами возможен. На протяжении многих лет они пытались завязать дружеские отношения с местными фермерами и пастухами. Это были люди, которые действительно дорожили природой. Собственно говоря, семена, из которых выросло ставшее их домом Рябиновое дерево, были подарком от одной фермерской семьи, решившей таким образом отблагодарить фей за то, что те помогли им сохранить урожай во время засухи. С помощью нескольких магических заклинаний эти семена удалось превратить в роскошное обиталище, в шедевр природы, который глубоко чтили все без исключения окрестные жители.

Однако установившееся хрупкое согласие между волшебным народом и людьми готово было вот-вот переломиться, словно прутик. Часовые, похожие на пятиметровые деревья существа, охранявшие границу, предупредили о том, что у края топей собираются вооруженные люди, и эта новость сильно встревожила всех обитателей Холма. Они считали это верным признаком того, что люди вновь готовы вторгнуться в их владения, чтобы осушить болота и приспособить топи для своих нужд. Разразится новая война. Надеясь положить конец бесконечной эпохе насилия и жестокости, Лисандр решил отправиться на границу, чтобы начать мирные переговоры.

– Что думает об этом Бальтазар? – спросила Гермия, имея в виду одного из древоподобных охранников границы.

– Он очень озабочен. В течение недели люди в одно и то же время приходили к большому водопаду. Очень странно, что они внезапно прекратили свои визиты.

Гермия ничего не ответила.

Они молчали, прекрасно зная, о чем сейчас думает каждый из них. Наивно надеялись на то, что люди просто хотят исследовать топи или, если у них действительно дурные намерения, их можно убедить отказаться от них. Страшно оттого, что они упустили возможность изменить ход истории и сделать безопасным мир, в котором предстоит расти их дочери. Напряжение в воздухе росло с каждой минутой.

– Завтра, – сказал Лисандр, прерывая затянувшееся молчание. – Я вернусь туда завтра.

– Я пойду с тобой, – добавила Гермия. – Я должна быть там. За Малефисентой найдется кому присмотреть.

В ветвях шумел легкий ветерок. Гермия положила голову на плечо Лисандру, он прижался к ней щекой. Так, несмотря на давившую их сердце тяжесть, они вслед за дочерью тихо уснули под шелест листьев Рябинового дерева.

Вначале они услышали птичий щебет. Затем крики.

– Война! Началась война! – кричал мисти-каменщик.

– Люди напали! – пронзительно вопил водяной.

Гермия и Лисандр вскочили, инстинктивно развернув свои крылья. Ночь еще не кончилась, небо было черным и беззвездным. Вокруг по усыпанной листьями земле, по бурлящим протокам и в воздухе сновали феи и животные. Гермия посмотрела на драгоценный сверток в своих руках. Удивительно, но даже этот шум не разбудил Малефисенту.

Мимо них второпях пролетали три взъерошенные пикси.

– Что случилось? – спросила Гермия, загораживая им дорогу.

– Здесь люди! На границе! Целая армия людей! – истерично крикнула одна из пикси по имени Нотграсс.

– С оружием! – сказала пикси в голубом, по имени Флиттл.

– И в уродливом снаряжении! – добавила самая маленькая из них, Фислвит.

– Может быть, еще есть время, – ответил Лисандр на молчаливый вопрос жены. – Если мы сможем договориться с ними…

– Да, – поспешно согласилась Гермия. – Нам необходимо как можно скорее попасть на границу.

Она крепче прижала к себе спящую дочь, и они полетели вниз, к покрытой пышной зеленью лужайке, что раскинулась прямо под Рябиновым деревом. Осматривая заросший мхом берег болота, они принялись звать своих друзей:

– Аделла! Зяблик! Душистый Горошек!

– Робин! – воскликнула Гермия, увидев маленького бойкого эльфа, спешившего им навстречу. Робин много лет был другом их семьи. По-детски непосредственный и неугомонный, он всегда сыпал шуточками, готовый включиться в игру, был лучиком света, таким необходимым в мрачные времена, слишком часто, увы, настававшие на вересковых топях. Но сейчас выражение его лица было мрачным. Таким серьезным Робина еще никогда не видели.

– Вот где ваша троица! А мы уже вас обыскались, – сказал Робин, приблизившись к ним. – Вон та нора – хорошее укрытие для тех, кто не может сражаться. Пойдемте туда, прошу вас.

И он двинулся было в том направлении, откуда прилетел.

– Нет, – остановила его Гермия. – Послушай, мы хотим, чтобы ты взял с собой в укрытие Малефисенту, но сами туда не пойдем.

– Мы отправляемся к людям, – пояснил Лисандр.

Робин внимательно посмотрел на них и кивнул. Он знал об их давних попытках установить мир и о том, как это важно для них. Спорить с ними было бы пустой тратой времени.

– Хорошо, – ответил Робин. – Но дойдите со мной до укрытия. Не думаю, что смогу сам удержать Малефисенту.

Феи молча плечом к плечу летели сквозь царивший вокруг шум и хаос. Заговорили они только после того, как родители поцеловали Малефисенту, осторожно разместив ее внутри уютной норы, где девочку немедленно окружили заботливые разноцветные существа.

– Благодарю тебя, – на прощание сказал Лисандр Робину. – Мы постараемся вернуться как можно скорее.

Затем Лисандр и Гермия вспорхнули в черное ночное небо и направились навстречу доносившимся со стороны границы громким крикам и вспышкам огней. Вскоре они стали похожи на стремительно летящих по небу маленьких птиц.

Когда его друзья скрылись из виду, Робин обернулся, чтобы взглянуть на спящего ребенка. Губы Малефисенты приоткрылись, ее животик вздымался в такт сонному дыханию. Она не знала, что ее родители только что улетели навстречу опасности, чтобы попробовать в очередной раз спасти пустошь.

– Спи, радость моя, – прошептал Робин. – Мы позаботимся о тебе.

Глава вторая

Ночь казалась бесконечной, как все наполненные неожиданными переживаниями ночи. Спрятавшиеся в укрытии феи не думали, что смогут уснуть из-за доносящихся снаружи ужасных звуков. Не надеялись они и на то, что когда-нибудь снова взойдет солнце и наступит следующее утро. Но сон все же сморил их, и солнце встало, отмечая начало новой зари… и новой эпохи. С восходом солнца запели птицы, а по всем топям началось лихорадочное движение.

– Война закончена! – кричали неподалеку мисти-ежи.

– Война закончена! – вторили им пролетавшие по небу феи-росинки.

При первых криках Робин проснулся и оглянулся по сторонам. В темной норе он был один. Случись это в любой другой день, он бы весело рассмеялся, подумав, что кто-то решил поиграть с ним в прятки. Но сейчас он запаниковал.

– Малефисента! Опоссумы разодетые, где же она… где все… Малефисента!

– Все в порядке, – раздался похожий на звон колокольчиков голос его подруги по имени Душистый Горошек.

Робин повернулся вправо и увидел малышку Малефисенту – та лежала в большом гнезде на берегу неглубокого ручья. Четыре деловитые речные феи – Крисит, Локстоун, Вала и Пипси – мыли мягкие темные волосы девочки, осторожно поливая ее головку прозрачной, сверкающей на солнце водой. Малефисента ворочалась в своем гнездышке, тянула к ним ручки, а тем временем Душистый Горошек и Финч украшали ложе цветами и листьями.

– Все утро приходят новости, – объявила Душистый Горошек. – Битва окончена. Топи снова в безопасности.

– Мы готовим Малефисенту к встрече с Гермией и Лисандром, когда они вернутся. Уверена, они будут с минуты на минуту, – добавила Финч, откидываясь назад, чтобы полюбоваться делом своих рук. Затем она вновь наклонилась вперед, чтобы поправить листик, который, по ее мнению, оказался не на месте.

Робин улыбнулся, потом громко рассмеялся.

– Кашляющие уоллербоги! Они сделали это! – Он подлетел к Малефисенте и пощекотал ей щечки. Малышка захихикала и захлопала в ладошки от удовольствия.

Спустя несколько часов после того, как фея-фруктовница Аделла накормила Малефисенту ягодами, а Робин с полсотни раз сыграл с ней в «ку-ку, кто здесь?», Малефисента принялась тихо плакать. Робин подумал, что, наверное, девочка уловила растущее во взрослых чувство тревоги и сама догадалась, что что-то не так. Опасения Робина подтвердились, когда он увидел гиганта-охранника, который медленно направлялся в их сторону.

Огромные охранники-деревья очень редко появлялись в этой части топей – можно сказать, никогда. Они гораздо уютнее чувствовали себя на краю топей и очень серьезно относились к своим обязанностям – стеречь границу. Для того чтобы охранник пришел сюда, должно было случиться нечто крайне важное, особенно если учесть, что только-только закончилась битва. Часовой приближался, волоча по земле свою огромную тень, тяжело звучали шаги, и на этот звук со всех окрестных мест начал собираться волшебный народец.

– Что привело тебя сюда, Берчалин? – спросил Робин часового, когда тот вплотную подошел к ним. – Скоро ли нам ждать возвращения Лисандра и Гермии?

Часовой вздохнул и ответил, переминаясь с корня на корень:

– Боюсь, я принес плохие вести. Я сам вызвался сообщить их, но теперь мне трудно говорить.

Некоторые феи взлетели повыше и окружили дерево-часового, чтобы лучше его расслышать. Им не терпелось узнать новости, и в то же время их заранее пугало то, что они могут услышать.

– Я думала, что мы выиграли войну, – прошептала Финч.

– Мы действительно смогли защитить наш дом и на этот раз, – негромко начал Берчалин. – Но, боюсь, победа досталась нам дорогой ценой. Минувшей ночью были убиты Лисандр и Гермия.

Собравшиеся феи ахнули, а Малефисента начала громко плакать в своем лежащем на земле гнездышке. Остальные смотрели на нее потрясенные, охваченные жалостью к маленькой сироте.

Первым из оцепенения вышел Робин. Он опустился на землю рядом с Малефисентой, притронулся своей маленькой рукой к ее плечику. Один за другим к ним присоединялись другие волшебные существа. Душистый Горошек и Финч встали у ног малышки, речные феи – возле ее головы, уоллербоги вылезли из своего озера и уселись по бокам гнездышка.

Затем они подняли Малефисенту в воздух и понесли через лес, а Берчалин и остальные печальной толпой двинулись следом. В конце концов все они собрались в месте, куда, как всем было известно, и должны были прийти, хотя никто не произнес его названия вслух. Рябиновое дерево. Малефисенту осторожно опустили в развилку могучих стволов. Солнечные лучи, пробившись сквозь листву, окружили голову девочки ярким ореолом. Как только Малефисента оказалась на дереве, она перестала плакать.

Волшебный народец встал вокруг, прикрывая собой маленькую фею. Первым заговорил Робин. Он повторил то, что уже сказал всего несколько часов назад:

– Мы позаботимся о тебе.

Шли годы, Малефисента росла замечательным, счастливым ребенком. Волшебный народец воспитывал ее сообща, заботился о ней. Каждый старался научить Малефисенту своему ремеслу, языку, поделиться своими навыками. Так продолжалось до тех пор, пока не стало ясно, что за Малефисентой нет нужды больше присматривать. Она все схватывала на лету и с очень раннего возраста начала проявлять свой сильный и независимый характер. Вскоре многие жители пустошей из нянек превратились в надежных товарищей и друзей Малефисенты, которые проводили с нею дни напролет. Больше всего она любила бывать с теми, кто мог рассказать ей о родителях.

– О, у тебя крылышки, как у мамы, – могла сказать Душистый Горошек во время утренней прогулки по воздуху, когда Малефисента неловко пыталась ковылять рядом с ней, путаясь в своих больших непослушных крыльях. Но услышав, что ее огромные черные крылья похожи на мамины, Малефисента тут же краснела от гордости.

– У твоего папы были такие же блестящие глаза, – могла заметить Финч, когда они гуляли по лесу. И Малефисента спешила посмотреть на свое отражение в зеркале пруда, вглядываясь в свои действительно яркие глаза. Но больше всего Малефисента любила проводить время в компании своего лучшего друга, Робина. Иногда они играли в игры, которые сами придумывали: отгадывали животных, которых изображали, или состязались, кто сегодня состроит самую чудную гримасу. Зачастую Робин учил Малефисенту разыгрывать других волшебных существ. Они могли хохотать до упаду, глядя на недоумевающее лицо мисти-каменщика, обнаружившего свои камни переставленными нашими проказниками на другое место. Или потешаться, слушая, как браняться друг с другом пикси, не зная, что собранные ягоды съели Робин с Малефисентой, а не одна из них.

А еще они любили просто посидеть в Рябиновом дереве. Робин знал родителей Малефисенты лучше, чем кто-либо, и постоянно рассказывал ей о них. Это были разные истории – порой глупые, порой нежные, но они всегда вызывали улыбку на лице Малефисенты.

– А тут я как выпрыгну из болота, как спугну с Лисандра живых светлячков, представляешь? – громко хохотал Робин, вспоминая былое, и Малефисента вторила ему.

– Ох, Робин, ну ты даешь! И это в тот самый момент, когда он пытался произвести впечатление на мою маму! – смеялась она.

– Он все-таки сумел произвести на нее впечатление, когда подпрыгнул вверх метра на четыре, словно перепуганный олух.

Отсмеявшись, Малефисента задала вопрос, которого Робин очень боялся.

– Робин… ты видел человека вблизи?

– Нет, девочка, – нахмурившись, ответил он, – не видел. И не хочу, если честно. От этих людей одни неприятности.

Малефисента выпрямилась и еще настойчивее продолжила расспрашивать:

– Но ты говорил, что мои родители верили, будто есть и хорошие люди. И что когда-нибудь мы сможем наладить с ними добрые отношения.

– Говорил, – согласился Робин. – Но ты знаешь, во что обошлась им эта их вера, – он говорил негромко, но твердо. Иногда он забывал, насколько юной и наивной была Малефисента. – Люди пытаются украсть наши сокровища, ограбить нашу землю. И у каждого есть оружие из железа – да-да, из вещества, которое сжигает наше племя.

– Но, Робин, ведь люди тоже часть природы, – не унималась Малефисента. Чувствовалось, что она много раздумывала над всем этим. – Я знаю, что есть ужасные люди. Чудовища. Однако и феи встречаются злые, и животные тоже, но добрых все равно больше. Так и люди не могут быть плохими все без исключения.

Какое-то время Робин молчал. Он не мог дать Малефисенте тот ответ, которого она ждала. После той ужасной ночи он возненавидел всех людей за то, что они тогда у него отняли.

– Нет, любовь моя, – сказал он наконец, похлопывая Малефисенту по ладошке. – Все люди злые.

И с этими словами поднялся в воздух и улетел прочь от Рябинового дерева, не в силах продолжать разговор.

Малефисента вздохнула и снова прислонилась спиной к стволу. Может быть, Робин и не верил в хороших людей, зато она верила. А еще она знала, что родители гордились бы ею за это.

Глава третья

Прошло два года. Рябиновое дерево осталось почти таким же, как прежде, разве только слегка потемнела от времени его кора и чуть ниже склонились ветки. Но если само Дерево мало изменилось, то о его обитателях такого не скажешь.

Развернув крылья, Малефисента вспорхнула вверх и вылетела из Рябинового дерева. Поднимаясь все выше, она с легкостью парила, ныряла и кружилась в воздухе над вересковыми топями. Давно прошли времена, когда Малефисента с трудом управлялась со своими крыльями. Теперь они были с нею единым целым. Забираясь все выше и выше в небо, Малефисента прорвалась сквозь облака, а затем неподвижно повисла в воздухе. Ее лицо просветлело – она наслаждалась этим мгновением. Затем фея рассмеялась и спикировала вниз. Она летела вдоль стремительно текущей реки – вода в ней радостно бурлила, струясь по камням. При виде камней в глазах Малефисенты блеснул огонек, и она взмахнула руками. Камни на дне реки зашевелились, начав перемещаться по магическому приказу Малефисенты. Закончив, она задержалась, чтобы полюбоваться на свою работу – красивый получился водопад.

Потом Малефисента полетела дальше, приветствуя встречавшихся ей по дороге речных существ:

– Доброе утро!

Она пролетела над уоллербогами, весело кидавшимися друг в друга грязью. Заметив Малефисенту, один из уоллербогов приподнялся, готовый принять ее в их игру.

– Нет-нет, не смей! – предупредила его Малефисента. – Не смей…

Уоллербог кинул в Малефисенту комок грязи, но промахнулся и попал в мисти-ежа.

– Ага! Промазал! – рассмеялась Малефисента и, махнув на прощание рукой, полетела через лес над скользящими по поверхности реки речными феями.

– Отличная работа, девочки! – окликнула их Малефисента.

Она обернулась и увидела, что за ней пристроились несколько надоедливых фей-росинок.

– Эй! Ищите свои потоки ветра!

Неожиданно Малефисента заметила махавших ей с камня Нотграсс, Флиттл и Фислвит. Эти три пикси были довольно хвастливыми и взбалмошными, но никогда еще не выглядели такими взволнованными.

– Из-за чего переполох? – спросила Малефисента, опускаясь перед ними.

– Малефисента, ты уже слышала? – быстро заговорила Нотграсс. – Часовые на границе…

– А чего ты первой начала? – перебила ее Флиттл. – Я сама хочу рассказать!

– И я хочу! – подхватила Фислвит.

Малефисента переступила с ноги на ногу – трескотня пикси уже начала ее утомлять.

– Да говорите же, в чем дело?

– Малефисента, часовые на границе… – начала Флиттл.

– Часовые заметили человека, вора, возле заводи драгоценных камней! – выпалила Фислвит и добавила, обращаясь к остальным пикси: – Простите.

Малефисента широко раскрыла глаза и взлетела в воздух. В ее голове стремительно мелькали мысли – сотни мыслей.

Человек. Здесь, на вересковых топях. Разумеется, Робин никогда не одобрит ее решения встретиться с ним. Но это ее шанс самой увидеть, что представляет собой человек. Малефисенту распирало от любопытства.

Малефисента приземлилась на камень напротив большого водопада. Двое часовых стояли в воде и жестами, указывали в сторону кустарника. Увидев Малефисенту, Бальтазар окликнул ее на своем волшебном языке живых деревьев.

– Я не боюсь, – ответила ему Малефисента. – Между прочим, я еще никогда не видела человека вблизи.

Она всмотрелась и сквозь кустарник заметила фигуру мальчика примерно своего возраста.

– Что он взял из заводи? – спросила Малефисента.

Бальтазар что-то проскрипел в ответ.

Камень. Малефисента вздохнула, а затем крикнула в сторону кустов:

– Выходи!

– Нет! – дерзким тоном крикнули из-за кустов. – Они намереваются убить меня. И, между прочим, мерзко выглядят.

Бальтазар снова заскрипел, на этот раз очень раздраженно.

– Ты очень груб! – с упреком сказала Малефисента кустам, а для Бальтазара добавила: – Не слушай его. Ты образец красоты.

Затем она снова повернулась к кустам и, начиная уже терять терпение, продолжила:

– Воровать нехорошо, но мы не убиваем людей за это. Выходи. Немедленно вылезай оттуда!

Из кустов показался худенький, бедно одетый мальчик. Увидев Малефисенту, он вытаращил глаза:

– Так это ты.

Малефисента осмотрела его с головы до пяток. Он был примерно одного с ней роста, а это, пожалуй, маловато для человека.

– Ты уже взрослый? – спросила она.

– Нет.

– Я думаю, ты просто мальчик, – сказала Малефисента.

– А ты просто девочка, – ответил мальчик. – Кажется.

– Кто ты? – прищурилась Малефисента.

– Меня зовут Стефан. А тебя?

– Я Малефисента. – Она помедлила, а затем задала вопрос, который действительно волновал ее: – Ты собираешься причинить нам зло?

– Что? – удивленно заморгал Стефан. – Нет.

– Тогда я выведу тебя с топей.

Бальтазар снова заскрипел.

– Ах да, верно, – ответила ему Малефисента и перевела взгляд на Стефана. – Ты должен это вернуть.

– Что вернуть? – спросил Стефан.

Малефисента переглянулась с часовыми и вздохнула. Затем протянула руку и уставилась на Стефана, который застонал, поняв, что проиграл. Он полез в карман, вытащил из него красивый камень и кинул его Малефисенте. Та ловко поймала его, потом осторожно уронила в сверкающую воду и жестом пригласила Стефана следовать за ней. Поскольку у мальчика не было крыльев, им пришлось идти пешком. Малефисента пожалела людей.

– Если бы я знал, что ты выбросишь тот камень, оставил бы его у себя, – ныл Стефан.

– Я его не выбросила. Я вернула его домой. Так же, как собираюсь вернуть домой тебя.

Какое-то время они шли молча, Малефисента вывела Стефана на лужайку перед лесом. Вдали, за широкими полями, стоял замок. Малефисента уставилась на него, размышляя, что привлекательного может быть в том, чтобы закрыться от всего мира за высокими стенами. Заметив взгляд Малефисенты, Стефан сказал:

– Когда-нибудь я буду жить там. В замке.

– А где ты живешь сейчас? – спросила Малефисента, на которую слова мальчика не произвели никакого впечатления.

– В сарае, – ответил Стефан.

А вот об этом Малефисенте захотелось узнать подробнее.

– В сарае? Значит, твои родители фермеры?

– Мои родители умерли.

Малефисента внимательно взглянула на него. Возможно, между ними больше общего, чем она думала.

– Мои тоже, – тихо сказала она.

– От чего они умерли? – спросил Стефан. – От чумы?

– Их убили люди. В последней войне, – она указала рукой в сторону топей и леса. – Теперь это все моя семья.

– Печально, – нахмурился Стефан.

– Вовсе нет, – поспешно возразила Малефисента. – У меня есть все, что мне нужно.

– Мы с тобой еще увидимся, – неожиданно сказал Стефан.

Малефисента вздохнула, вспомнив о том, как сильно не доверяют людям Робин и другие волшебные существа.

– Знаешь, ты не должен сюда возвращаться. Это опасно.

– Хочешь сказать, это не для меня?

– Не для тебя, – кивнула она.

– А если я все же решусь, если вернусь… я встречу тебя здесь? – Сейчас он был всего в нескольких сантиметрах от нее.

Малефисента, вдруг почувствовав себя неловко, занервничала.

– Возможно.

Стефан протянул ей руку, Малефисента протянула навстречу свою. Но как только их ладони соприкоснулись, руку Малефисенты пронзила жгучая боль, и она ее отдернула. Опустив глаза, она поняла, что обожгло ее ладонь – кольцо на пальце Стефана.

– Что случилось? – заволновался Стефан.

– Твое кольцо сделано из железа, – пояснила Малефисента, тряся рукой, чтобы унять боль.

– Прости, – Стефан снял кольцо и зашвырнул его далеко в поле.

Малефисента была тронута. Еще никто и никогда не совершал ради нее таких самоотверженных поступков.

Стефан улыбнулся и пошел прочь. Малефисента смотрела, как он быстро спускается по склону холма. Вдруг Стефан обернулся и крикнул:

– Мне нравятся твои крылья!

Лицо Малефисенты расплылось в широкой улыбке. Похоже, ее родители были правы. Не все люди плохие. Правда, встречи со Стефаном ей лучше хранить в тайне от остальных – наверняка все начнут рассказывать ей о том, как опасно разговаривать с людьми.

А далеко ушедший вперед Стефан поглаживал пальцами гладкий камешек, который он взял из заводи и который ему удалось утаить от Малефисенты. Сейчас этот камешек был надежно спрятан в его кармане.

Глава четвертая

Спустя неделю, летая высоко в воздухе, Малефисента заметила знакомую фигурку, слонявшуюся по лужайке перед лесом.

Она улыбнулась, полетела быстрее и неслышно опустилась на землю позади Стефана. Тот обернулся, испуганный ее неожиданным появлением.

– Так-так, – сказала она. – Смотрите, кто пришел.

– Решил, что лучше рискнуть.

Малефисента покраснела. В это время из-за деревьев выглянул олененок.

– Если бы я взял с собой лук, то угостил бы тебя отличным ужином, – сказал Стефан, указывая рукой на олененка.

Не обращая внимания на его слова, Малефисента подошла к олененку. Какое прелестное создание. Она осторожно протянула олененку руку, а затем опустилась возле него на колени. Олененок прижался мордочкой к ее ладони.

– Колдовство, – прошептал Стефан, наблюдая за ними.

– Нет. Просто доброта, – поправила его Малефисента, не сводя глаз с олененка.

Стефан подошел к Малефисенте, и олененок умчался прочь. Малефисента поднялась и повернулась к Стефану:

– Когда мы впервые встретились, ты сказал «так это ты». Что ты имел в виду?

– Люди видели тебя. Как ты летаешь. Девушку с вересковых топей, совсем такую же, как мы… только с крыльями. – Он уставился на крылья, явно желая рассмотреть их поближе. Заметив это, Малефисента протянула одно крыло Стефану.

– Можно, ты уверена? – спросил он.

Малефисента кивнула, и Стефан осторожно прикоснулся к ее крылу.

– Они прекрасны.

– Благодарю, – сказала Малефисента, оглядываясь через плечо. – Они особенные, правда?

Теперь Стефан взглянул вверх, на рожки Малефисенты:

– Они острые?

Фея покраснела, затем, неожиданно смутившись, наклонила голову.

– Они великолепны, – сказал Стефан. – Правда. Это самые великолепные рожки, которые я когда-либо видел.

Переполненная чувствами, Малефисента, не раздумывая, обняла Стефана. Его тело напряглось, он явно не ожидал такой реакции с ее стороны, но очень скоро она почувствовала, что Стефан улыбается.

– Если мы с тобой можем стать друзьями, – сказала Малефисента, – почему другие не могут?

– Может быть, смогут. Может быть, мы покажем им, как это делается.

Итак, Малефисенту и Стефана объединила надежда на мир, и это заставило фею сильнее, чем когда-либо, почувствовать свою близость к родителям. Стефан продолжал приходить к лужайке на краю вересковых топей, которая стала местом их тайных свиданий. Здесь они говорили о своей жизни, об их будущем. Здесь же, в шестнадцатый день рождения Малефисенты, они поцеловались. Это был действительно Поцелуй истиной любви – чистый, искренний и нежный.

Но с годами Стефан стал все реже приходить к вересковым топям, чтобы увидеть Малефисенту. Он стремился осуществить свою давнюю мечту – жить в замке, пусть и простым слугой.

Казалось, теперь его намного меньше интересовало установление согласия между людьми и волшебным народом и гораздо больше – жизнь в замке, подробности которой он предпочитал хранить в тайне. Пусть Малефисента интересовалась его жизнью из чистого любопытства, Стефан все равно старался не отвечать на ее вопросы.

Однажды Малефисента, паря по небу, заметила Стефана неподалеку от крутого обрыва. Они не виделись уже несколько недель.

– Стефан, – окликнула Малефисента с высоты.

– Привет, – ответил он.

– Привет, – повторила Малефисента и вдруг почувствовала себя неловко рядом со Стефаном.

– Где ты пропадала? – спросил Стефан.

– Искала тебя, – нахмурилась Малефисента.

– В самом деле?

– Да, – ответила она. – Это ты где-то пропадал все эти дни.

Она спустилась, чтобы поцеловать Стефана. Они прильнули друг к другу. И на короткий миг показалось, что все в порядке, как прежде.

Глава пятая

Прислонившись к Рябиновому дереву, Малефисента наблюдала, как уходит еще один день. Со Стефаном они не виделись уже месяц – целую вечность. Робин и другие волшебные существа заметили, что Малефисента стала серьезнее и тише, но сама она стыдилась признаться, что немного влюблена, причем в человека. Малефисента отдалилась от всех, предпочитая быть в одиночестве, – на тот случай, если ей вдруг очень захочется рассказать кому-нибудь о своем любимом или если неожиданно объявится сам Стефан.

Закатное небо постепенно темнело – и все более мрачными становились мысли Малефисенты. Все ли с ним в порядке? Скучает ли он по ней, хотя бы капельку? Как Малефисента ни старалась, ей не удавалось развеять охватившую ее грусть. Неужели она ошиблась, поверив человеку? А ее родители – они тоже ошибались? Не в первый раз она задумалась над тем, как все было бы, останься ее родители в живых. Она представляла себе, как прилетает домой, к Рябиновому дереву, а там, прислонившись спиной к теплому стволу, сидит ее мама. Малефисента начинает плакать и обо всем рассказывает маме, а та целует ее в лоб и говорит, что все будет хорошо. И все действительно становится хорошо. Каким-то образом.

Малефисента покачала головой. Глупо предаваться фантазиям. Она вздохнула и приказала себе встряхнуться. Нельзя предаваться меланхолии. Наверное, стоит навестить Робина, узнать, как он там. Эльф всегда умел поднять ей настроение.

Неожиданно донесся звук, напоминающий раскат грома. Малефисента бросила взгляд поверх обрыва и ахнула. Она так глубоко ушла в свои мысли, что не заметила приближающейся армии, а та уже двигалась к вересковым топям, и над ней на ветру развевалось знамя короля Генриха. У Малефисенты упало сердце. Все начинается сначала. Еще одна война. И она поспешно взмыла в небо.

У края вересковых топей король Генрих, сидя верхом на коне, обратился к своему войску. Генрих был человеком далеко не первой молодости. Борода его поседела, курчавые волосы на голове поредели. Талия с годами раздалась, а пальцы на руках скрючились от болезни, но несмотря на все это, король держался в своих тяжелых доспехах горделиво и уверенно. На войну он выходил не впервые. Королевство сильно настолько, насколько силен сидящий на его троне король, и Генриху бессчетное количество раз доводилось доказывать свою силу.

Но сегодня особенный случай. Ставка на кону была высока как никогда. Вересковые топи и все, что за ними, – это очень много земли, а земля эта, по всем сведениям, была так богата, что и вообразить трудно. Там были источники пресной воды и лес, а дно ручьев, по слухам, было усыпано драгоценными камнями. Захватив и покорив вересковые топи, он сделает свое королевство еще сильнее.

Но не по этой причине стоял сейчас Генрих перед своей армией на краю вересковых топей. Эту войну он собирался начать прежде всего потому, что топи таили в себе большую угрозу – жившие там существа были волшебными, и трудно предсказать, что они могут совершить в один прекрасный день с помощью своей магии. Именно поэтому король Генрих хотел их уничтожить. А если в результате победы перед ним откроется доступ к обширным и богатым землям, что ж, тем лучше.

Сидя верхом на нервно гарцующем коне, Генрих указал рукой себе за спину и начал речь:

– Вот они – таинственные вересковые топи. Никто не рискует заходить туда из страха перед обитающими там волшебными существами. – Он помолчал, рассматривая лица своих солдат, ища на них признаки слабости или страха. Увидев, что таких трусов мало, всего лишь горсточка, король продолжил: – Итак, я приказываю… Сокрушите их!

Армия ответила королю радостным воплем. Ободренный, король Генрих продолжил свою зажигательную речь.

– Мы не боимся волшебных тварей! – кричал он. – У нас есть мечи! – Солдаты высоко вскинули вверх мечи и вновь одобрительно закричали. – Мы захватим вересковые топи и убьем любого, кто посмеет встать нам поперек дороги!

Генрих подал знак, и армия двинулась вперед. Первые солдаты уже подошли к окутанному туманом подножию холма и принялись взбираться вверх по склону – земля под ними тяжело дрожала. Вдруг они хрипло вскрикнули и застыли на месте.

По другую сторону холма в тумане показались два огромных черных крыла, а вслед за ними – пара острых скрученных рогов. Малефисента медленно взмыла в воздух, сейчас она была похожа на исчадие ада. Но позади нее был только туман. Ни армии, ни фей, ни других существ. Всего лишь одна Малефисента.

На какое-то мгновение Генрих не на шутку встревожился. Он собирался захватить вересковые топи неожиданным ударом. Кроме того, появившееся перед ними существо было действительно жутким. Однако затем король усмехнулся. Похоже, кроме этого единственного чудища здесь больше никого не было.

– Ни шагу дальше, – предупредила Малефисента, стараясь, чтобы в ее голосе было больше смелости, чем есть на самом деле.

Король Генрих лишь криво усмехнулся:

– Фея королю не указ.

– А ты мне не король.

– Притащите мне ее голову! – крикнул Генрих своим солдатам.

Армия вновь двинулась вперед, грохоча сапогами и звеня оружием. Малефисента следила за тем, как приближаются враги, и сердце сжималось у нее в груди. Малефисента невольно подумала о том, что подобную картину видели и ее родители в последние мгновения своей жизни. И она сделает все, что в ее силах, чтобы защитить топи – так же, как сделали они. Малефисента подняла крылья выше, издала раздирающий душу крик и полетела вперед.

И тут же почувствовала за своей спиной волну магической энергии. Обернувшись, она увидела появившуюся армию защитников пустошей. Они взбирались на холм, цепляясь за землю своими когтями. Некоторые воины в этой армии были чешуйчатыми, у других ноги были вывернуты задом наперед, у третьих за спиной виднелись кожаные крылья. Одни рычали, другие брызгали слюной, словно больные псы. Здесь были существа, шедшие на двух ногах, и те, кто бежал на четвереньках. Их объединяло одно: они хотели защитить свой родной дом. Они пришли отстоять это место от вторжения людей, как уже много раз случалось в прошлом.

Следя за тем, как приближается такое разномастное войско, Малефисента едва не закричала от радости. Она так боялась, что не справится, когда придет время сражаться, но теперь у нее была целая армия – ее армия, пришедшая на помощь, как только стало известно о грозящей топям опасности. С такими бойцами за спиной Малефисента почувствовала себя намного увереннее. Она взяла на себя командование, и они были готовы ее слушаться. Малефисента дала сигнал и стала наблюдать за яростной атакой своей армии.

Уверенная, что ее солдаты сумеют справиться с врагом, Малефисента обратила внимание на короля Генриха. Как только тот увидел армию защитников топей, он развернул своего коня и помчался прочь. Но Малефисента не собиралась просто так его отпускать. Король был ужасным человеком. Одним из тех людей, о которых ее предупреждал Робин. Одним из тех, кто ради наживы готов разрушить все, что было ей так дорого. Таким же, как те люди, что убили ее родителей. Кипя от гнева, Малефисента поднялась в воздух и полетела вслед за королем.

Настигнув его в один миг, она принялась с высоты наносить Генриху удары своими мощными крыльями и била до тех пор, пока тот не упал с коня. Тогда Малефисента спустилась на землю и, наклонившись над королем, громко крикнула:

– Тебе не получить вересковые топи – ни сейчас, ни когда-либо в будущем!

Испуганный Генрих поднял закованную в железо руку, пытаясь защитить себя от разъяренной феи. При этом железные латы вскользь прикоснулись к щеке Малефисенты. Малефисента ахнула и поднесла к лицу свою ладонь. В том месте, где лица коснулось железо, кожа пылала огнем.

Заметив, что его соперница отвлеклась, король Генрих кое-как поднялся на ноги и, постанывая от боли, заковылял прочь. Вместе с ним беспорядочно отступали остатки его войска – солдаты в панике бежали от ужасных существ.

Вздохнув, Малефисента дала сигнал, и ее армия прекратила наступление. Присмотревшись, Малефисента увидела в толпе защитников топей знакомые лица. Бальтазар кивнул ей, и она кивнула в ответ, надеясь, что часовой почувствует, как она ему благодарна. Здесь же оказался и Робин – потрясенный, но вместе с тем явно гордый за Малефисенту. Она кивнула ему и поспешила улететь прочь, опасаясь, что, если Робин дольше и внимательнее будет смотреть на нее, она может не сдержаться и рассказать ему, что встречается с одним из презираемых им людей, – правда, этот человек кажется ей хорошим.

Направляясь назад, в глубь пустошей, Малефисента осталась наедине со своими мыслями. Нападение людей. Есть ли надежда, что всему этому можно положить конец? Возможно ли когда-нибудь добиться мира? Как бы ей хотелось поговорить сейчас со Стефаном! Может быть, они вместе смогли бы придумать, как заключить договор между волшебным народом и людьми. Но на смену этим мыслям пришли другие, более мрачные. А что, если Робин прав? Что, если все люди настроены против них? А что, если и Стефан на стороне короля Генриха?

Глава шестая

Король Генрих лежал в постели, окруженный толпой советников и генералов. Стефан наблюдал за этой сценой, зажигая последний канделябр в стенной нише. Ему пришлось податься вперед, чтобы расслышать, что говорит слабеющий король.

– Когда я взошел на трон, я обещал своему народу, что однажды мы сможем захватить вересковые топи с их богатствами. А каждый из вас дал клятву верности мне и поддержал мое обещание. – Король зашелся в кашле, брызжа слюной и пытаясь сесть в постели. Стефан подбежал с подушкой и подложил ее под спину королю.

– Поражение в битве, – как ни в чем не бывало продолжил король. – Это станет моим наследием? Я вижу, вы уже ждете моей смерти. Осталось недолго. Но что потом? Кто будет править страной? Моя дочь? Или мне лучше выбрать своего преемника?

Собравшиеся затаили дыхание. Кто-то из них станет новым королем? И они все как один слегка подтянулись и выпрямили спину.

– Но как узнать, кто из вас самый достойный? – злобно блеснул глазами король. – Убейте ее! Убейте фею и отомстите за меня. Тот, кто это сделает, получит корону!

Стефан тихо начал отходить дальше от постели, зная, что король и не заметит отсутствия слуги. Выйдя из королевской спальни, он встал, тяжело дыша и уперев ладони в колени. Он знал, что ему нужно сделать.

– Малефисента! Малефисента! – звал Стефан. Давно он не был в тайном месте их встреч, но оно осталось таким же прекрасным и безмятежным, как всегда.

Вскоре за спиной Стефана на землю опустилась Малефисента. Он удивленно обернулся и едва не рассмеялся, подумав о том, как он поражался ее неожиданным появлениям тогда, раньше.

Какое-то время Малефисента молча изучала Стефана, пытаясь понять, не изменился ли он. Но казалось, будто он никуда и не исчезал. На нем была все та же поношенная одежда и фляжка на боку. А Малефисента после выигранной битвы стала тверже, почувствовала, что обладает силой и авторитетом, что стала способна защитить свой дом и своих друзей.

И еще война напомнила ей о тревожном прошлом вересковых топей и о том, почему здешние обитатели с таким подозрением относятся к чужакам.

В то же время внутри Малефисенты что-то трепетало при виде знакомого, дорогого лица Стефана. Подавив в себе это странное чувство, она расправила плечи и спросила, приподняв идеально очерченную бровь:

– Как тебе живется среди людей?

Стефан, явно смущенный, уставился в землю.

– Они ужасны, – помолчав немного, сказал он. – И их не остановишь. Они задумали убить тебя.

И он посмотрел Малефисенте прямо в глаза.

Она внимательно слушала человека, которого когда-то сильно любила. Теперь она не была уверена даже в том, что может доверять Стефану.

– Когда мы впервые встретились с тобой, ты сказала, чтобы я не смел больше приходить сюда. Но я пришел и сказал, что предпочел рискнуть. – Он отвел в сторону упавшую на лицо Малефисенты прядь. – Все по-прежнему остается в силе. Я сделал выбор.

Придвинувшись ближе к Малефисенте, он прошептал:

– Мое место здесь, с тобой. Если ты примешь меня.

Тронутая его словами, Малефисента смягчилась. Она обняла Стефана так же, как в день их знакомства, и ей показалось, что все у них стало хорошо, как раньше.