Кто сделал буратино из полена в сказке

    Наверное невозможно найти человека, который никогда бы не слышал об одном из самых популярных сказочных персонажей — Буратино. Он давно уже превратился в героя фольклора, героя анекдотов и карикатур.

    Все в детстве читали или слышали в исполнении родителей сказку А. Н. Тостого «Золотой ключик, или приключения Буратино» (1935 г.), или по крайней мере смотрели замечательный детский фильм 1975 года, снятый по произведению «красного графа».

    Многим также известно, что А. Н. Толстой не столько сочинил эту сказку, сколько переложил произведение итальянского писателя Карло Коллоди «Приключения Пиноккио: история деревянной куклы» (1881 -1883 гг.), при этом существенно трансформировав сюжет (например, у Буратино Толстого в отличие от Пиноккио К. Коллоди почему-то не растет его длинный нос при всяком случае вранья).

    Все прекрасно помнят, что Буратино (Пиноккио) появился на свет благодаря усилиям бедного шарманщика Карло (в сказке Коллоди, правда, его зовут Джеппетто по прозвищу «Кукурузная лепешка»), который из полена смастерил себе деревянную куклу, чтобы с её помощью зарабатывать себе на кусок хлеба.

    Но вот многие ли могут ответить на простой, казалось бы, вопрос: а из какого именно дерева папа Карло (или папа Джеппетто) вырубил Буратино (или Пиноккио)?

    Попробуйте задать этот вопрос своим друзьям или знакомым, и они наверняка недоуменно пожмут плечами или станут предлагать различные версии наугад — от березы до дуба, липы и вишни.
    Сужу по собственному опыту, при этом очень интересна аргументация сторонников того или иного дерева. Раз уж полено, то обязательно березовое (любители пожарить шашлыки); Буратино умом не отличается, поэтому он из дуба (все, кто считает себя высокообразованными интеллектуалами); у липы мягкая древесина, а вишня лучше всего подходит для резьбы по дереву (соответствующие специалисты).

    Само имя персонажа сказки «Золотой ключик» ответа на этот вопрос не дает (впрочем, нет ответа и в самом тексте произведения А. Н. Толстого), поскольку в переводе с итальянского (тут А. Н. Толстой не стал заморачиваться, чтобы придумать герою своей сказки какое-нибудь оригинальное имя, а почему его не устроило авторское «Пиноккио», мне не ведомо) «буратино» буквально означает ни что иное как «деревянная кукла» (burattino. — ит.).

    А вот то имя, которое своему герою дал Карло Коллоди, вроде бы намекает на то, что Пиноккио был изготовлен из сосны.
    Ведь в средиземноморских странах сосна, не слишком, правда, похожая на привычное нам высокой стройное дерево, называется пинией (в Италии) или пинедой (в Испании) — pinus pinea.

    До некоторого времени я был полностью уверен, что так оно и есть.
    Но вот недавно узнал, что оказывается слово «пиноккио» на тосканском диалекте означает «кедровый орешек» (Карло Коллоди, как наверное всем известно, был флорентийцем). Так что, получается, что Пиноккио (Буратино) был вырублен именно из кедрового полена.

    Впрочем такое дерево как кедр относится к семейству сосновых, поэтому я не слишком сильно ошибался, считая, что Буратино — сосновое полено.

    И если на ваш вопрос друзьям о том, из чего же папа Карло вырубил Буратино, вам ответят, что из сосны, то вы вполне можете с некотрой поправкой поздравить их с правильным ответом.

    Сергей Воробьев.

Рис. Л. Владимирского.

Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика «Культовые Сказки»

«Алексей Николаевич сидел за большим обеденным столом, рядом с художником,
который пробовал делать наброски будущих рисунков, но ему это плохо
удавалось, потому что и он сам, и все присутствующие безудержно хохотали.
…Не смеялся только один автор. Выражение его лица было благожелательным и
безмятежным. Он откладывал в сторону лист за листом, выпивал
глоток-другой вина и продолжал ровным, спокойным голосом повествовать…
Часы отзванивали час за часом, уже наступил рассвет, а мы, взрослые
люди, сидели, как очарованные, и слушали детскую сказку…».
(Л. Варковицкая)

Когда-то в пионерских лагерях была в ходу одна шутка, точнее не шутка, а «подколка». Ничего не подозревающего новичка спрашивали: «Ты хочешь быть Буратино?». Тот, безусловно, не хотел, и тогда ему сочувственно говорили: «Ну, раз не хочешь — оставайся тогда поленом»…

Из всех сказочных героев советского времени Буратино, наверное, один из самых популярных. Он прочно занял место в массовом подсознании советских граждан. Герой множества песен, фильмов, мультфильмов, анекдотов, этот отёсанный (именно так!) деревянный оболтус оказался созвучен нашему менталитету, привечающему милых и энергичных разгильдяев и прощающему все их проделки за непосредственность и добрую душу (вспомним  того же Карлсона).  А образы и фразы из сказки давно уже вошли в обиходную речь. Вспомним: «Страна Дураков», «Поле Чудес», «три корочки хлеба», «богатенький Буратино», «крекс, пекс, фекс», «ты сам себе враг», «буду умненький-благоразумненький», «пахать как папа Карло», «почтенный сирота» и т.д., т.д., т.д.

При этом большинству читателей также известно, что наш Буратино вытесан в общем-то из чужого «полена», и наиболее рьяные критики в запале начинают применять к Алексею Толстому нехорошее слово «плагиатор». На самом деле всё было гораздо сложнее…

«Кто не учёный, не поэт, а покорил весь белый свет?»
(часть 1, повествующая о том, кто такой папа Карло и как он вытесал непослушный образец в назидание подрастающему поколению)

«— Ай, глупы, как пробки, дети,
Их затягивают в сети.
Там и жизнь они кончают —
Им не вырваться назад.
— Надоело! Поучают, поучают!
Надоело! Поучают, поучают!
— Поучаем, поучаем…
— Поучайте лучше ваших паучат!».
(Ю. Энтин, «Песня пауков и Буратино»)

Во-первых, «отцовство» деревянного человечка Толстой скрывать не стал, потому и назвал старого шарманщика — Карло. Правда, настоящий «папа Карло» шарманщиком не был. Но он действительно жил в Италии и звали его Карло Лоренцини.
Работал Карло журналистом и, как сознательный интеллигент и патриот, боролся за объединение Италии, а в своих сатирических статьях всячески обличал «язвы» того общества. Статьи он подписывал псевдонимом «Коллоди» (так назывался маленький городок — родина его матери, — где наш герой в детстве проводил лето).

Карло Лоренцини (Коллоди).

И вот однажды…

Удивительно, но подавляющее большинство знаменитых авторских сказок было создано не в поточном производстве профессиональных сказочников, а людьми, в общем-то, посторонними и именно «однажды»…

Итак, однажды редактор «Газеты для детей» предложил скандальному сатирику отвлечься от грустных мыслей и написать что-нибудь приключенческое и занимательное для детишек. Сел папа Карло летним вечерком, начал сочинять, и так увлекся, что не заметил, как и ночь пролетела. Наутро (!) сказка уже была послана редактору с сопроводительным письмом от автора: «Посылаю тебе этот детский лепет. Поступай с ним по своему усмотрению; но если будешь печатать, заплати мне получше, чтобы у меня появилось желание продолжать этот лепет». И 7 июля 1881 года в печати появилась первая история о ж-ж-жутко непослушной марионетке, которую на свою голову вытесал «папа» Джепетто из волшебного полена, подаренного ему приятелем — столяром-алкашом Антонио. Марионетку звали Пиноккио.

«Газета для детей» 1881 г.

Слово «Пиноккио» происходит от итальянского слова «пино» — сосна, а полностью на тосканском диалекте обозначает «сосновый орешек». Имя же «Буратино», данное в своей сказке Алексеем Толстым, также итальянского происхождения. Правда, перевод его Толстым, как «кукла», был не совсем точным. Дело в том, что «Буратини» — это не просто кукла, а перчаточная кукла (чем-то сродни русскому Петрушке). Несмотря на своё имя, Буратино, как и Пиноккио, принадлежал к категории кукол-марионеток.

Рис. Carlo Chiostri (1901).

Успех сказки про Пиноккио был ошеломительным. Не успел Карло Коллоди в 16 главе руками кота и лисы повесить своего героя на дереве (за шею!) и отложить перо, как возмущенные дети стали требовать продолжения и более «светлого» конца для своего любимца. Коллоди еще пару раз пытался закончить сказку, но, уступая требованиям, вновь и вновь придумывал продолжение (эти «промежуточные» концовки вы и сейчас легко отыщете в тексте). Пока спустя два года не решил схитрить, и превратил непослушную куклу в хор-р-рошего мальчика, а про хор-р-роших мальчиков, как известно, ничего интересного уже не придумаешь.

Рис. Maraja Libiko.

В 1883 году все главы были выпущены под одной обложкой, на которой значилось: «Приключения Пиноккио. История марионетки». Оригинальные иллюстрации, воскрешающие в памяти театр теней, нарисовал Энрико Маццанти.

 Марионетка у Коллоди вышла крайне непосредственной, воплотив в гипертрофированной форме все детские слабости и недостатки. Так, Пиноккио не хочет ни работать, ни учиться, ни даже лечиться, постоянно лжёт, ворует, бродяжничает…

Рис. Carlo Chiostri (1901).

При этом, в душе он в целом парень неплохой, способен к покаянию, великодушию, любит папу и фею с лазурными волосами (где-то в глубине той же души). Правда… ничего с собой поделать не может, и постоянно влипает во всяческие неприятные переделки. Но и Карло Коллоди своего героя не балует и за все прегрешения сурово «наказывает». Порой даже излишне сурово… И вешают Пиноккио, и на цепь сажают, и ноги сжигают, и в тюрьме он четыре месяца «отмотал»…

Рис. Roberto Innocenti.

Помню, как меня шокировал в детстве сюжет с питьем касторки:

 «— Нет, — вскричал Пиноккио и зарыдал, — я не хочу глотать горькое лекарство, нет, нет, нет!
— …С такой лихорадкой ты не проживешь более двух часов.
— Мне все равно!
— Ты разве не боишься смерти?
— Чтоб я чего-нибудь боялся… Лучше умереть, чем глотать такое ужасное лекарство!
В это мгновение дверь в комнату широко распахнулась, и в комнату вошли четыре кролика, черные, как чернила. На плечах  они  несли  маленький гробик.
— Чего вы от меня хотите?! — вскричал Пиноккио и от страха  подскочил на кровати.
— Мы пришли за тобой, — ответил самый рослый кролик.
— За мной?… Но ведь я совсем не мертвый!
— Еще не мертвый. Но ты будешь мертв через  несколько  минут,  потому что не хочешь выпить лекарство, которое излечит тебя от лихорадки».

Рис. Carlo Chiostri (1901).

Не менее жестоко автор «разыгрывает» Пиноккио в другой сцене:

«…теперь домика больше не было. Вместо него он нашел  небольшую  мраморную доску, на которой были вырезаны нижеследующие скорбные слова:
ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНА ДЕВОЧКА С ЛАЗУРНЫМИ ВОЛОСАМИ,
УМЕРШАЯ В СТРАДАНИЯХ, ПОТОМУ ЧТО ОНА БЫЛА ПОКИНУТА
СВОИМ МАЛЕНЬКИМ БРАТОМ ПИНОККИО
Можете себе представить, что почувствовал Пиноккио, когда он с грехом пополам прочел по слогам эти слова. Он упал ничком на землю, тысячу раз поцеловал надгробие и разразился душераздирающими рыданиями».

 Стоит ли говорить, что фея, конечно, оказалась жива-живехонька, а могилка это… так… чтоб призадумался.

Говоря о жестокости Коллоди по отношению к своему герою и излишней назидательности тона сказки, не стоит забывать, что писалась она во времена, когда подобный жестоко-сентиметальный (именно так!) тон в литературе для детей был особенно распространен. А тут еще и сам автор оказался не чужд сфере воспитания-образования, он даже участвовал в составлении всяческих школьных руководств. Поэтому «Приключения Пиноккио» вышли настолько нр-р-равоучительными, что к ним можно добавить подзаголовок: «Страшилка для непослушных детей».

Честно признаться, я терпеть не могу прямолобого и навязчивого морализаторства в художественных книгах, а в сказках — особенно. Помню, как при всем восхищении сказками Пушкина, меня постоянно раздражала строчка «Сказка — ложь, да в ней наёк, добрым молодцам урок». Мало того, что «ложь», так еще и с «намёком» и «уроком». У Коллоди, правда, «намёков» нет, сплошные «уроки» — чёткие и конкретные, как мораль в конце басни. После каждой оплошности Пиноккио автор тут же (наверное, для особо тупых детей) делает нравоучительный вывод.

«— Кто же тебе велел лезть за чужим виноградом?
— Я был голоден.
— Мой милый друг, голод вовсе не причина для хапанья чужого винограда».

«Деревянный Человечек всю свою жизнь терпеть не мог пшена, потому  что от пшена его якобы тошнило и мутило. Но в этот вечер он набил себе  полный живот пшена и, съев все без остатка, сказал Голубю:
— Я никогда не думал, что пшено такое вкусное!
— Это должно тебя убедить в том, мой мальчик, — объяснил ему  Голубь, — что и пшено становится роскошным блюдом, когда  ты  голоден  и  ничего другого у тебя нет. Голод не признает никаких капризов и нежностей».

 «Учитель предупреждал его каждый день, и добрая Фея тоже  говорила  не раз:
— Берегись, Пиноккио! Твои дурные школьные товарищи рано  или  поздно доведут тебя до того, что ты потеряешь всякое желание учиться. И не исключена возможность, что они навлекут на тебя большую беду».

 «…бедный Пиноккио остался лежать на гумне, скорее мертвый, чем живой, от  голода, холода и страха. Время от времени он всовывал пальцы под  ошейник, который сильно сжимал ему глотку, и причитал:
— Я это заслужил! Ну да, я это заслужил! Я хотел быть лодырем и  бездельником, и потому меня так долго преследуют несчастья. Будь я  приличным мальчиком, как многие другие, имей я охоту к учению,  к  труду,  останься я дома у моего несчастного отца, не пришлось бы мне служить  сторожевой собакой на крестьянском дворе, в этакой глуши!»

 «— Ах, мне осточертело быть Деревянным Человечком! — воскликнул Пиноккио и ударил себя кулаком по голове. — Пора мне уже стать человеком.
— И ты станешь им, если заслужишь.
— Правда? А чем я могу это заслужить?
— Очень просто. Ты должен только привыкнуть быть хорошим мальчиком.
— А разве я не хороший мальчик?
— К сожалению, нет. Хорошие мальчики послушны, а ты…
— А я непослушный.
— Хорошие мальчики прилежно учатся и работают, а ты…
— А я лентяй и бродяга.
— Хорошие мальчики всегда говорят правду…
— А я всегда говорю неправду.
— Хорошие мальчики охотно посещают школу…
— А мне становится противно при одной мысли об этом. Но с сегодняшнего дня я начну новую жизнь!
— Ты мне это обещаешь?
— Обещаю. Я буду хорошим мальчиком и утешением своему отцу…».

Думаю, достаточно. Вы можете спросить, почему же этот сказочный «Катехизис для непослушных детей» получил в XIX веке столь сильный резонанс, что его с лихвой хватило до нынешних дней, в чём заключается живучесть столь раскритикованной мной сказки про Пиноккио. Ответ прост: сказка была не только нравоучительной, но и крайне увлекательной. Правда, без нравоучительного контекста она теряет определенную цельность и рассыпается на несколько отдельных, не слишком изящно связанных, приключений, но не стоит забывать, что писалась сказка как «газетный сериал».
Тем не менее, в «Приключениях Пиноккио» немало примеров яркой оригинальной фантазии Коллоди. Это и сама завязка с волшебным поленом, и город Дураколовка с Волшебным полем, где Пиноккио закапывает свои пять золотых, и Страна Развлечений, где бездельничающие дети превращаются в ослов,[1] и гигантская акула, в животе которой деревянный человечек находит своего отца, и, конечно же, знаменитый нос Пиноккио, удлиняющийся во время вранья.[2]

Рис. Maraja Libiko.

Слава Пиноккио была так велика, что он стал настоящим итальянским народным героем. А в 1950-х годах в городке Коллоди, подарившем псевдоним Карло Лорецини, был организован целый парк в честь деревянной марионетки. В его создании и оформлении участвовало множество известных итальянских скульпторов и архитекторов.
Здесь можно встретить и знаменитый памятник Пиноккио, показывающий эволюцию от деревянной марионетки до человека, и таверну «Красный рак», где наш герой харчевался с котом и лисой, и гигантского полицейского, преграждающего дорогу, и даже Денежное Дерево — не воплотившуюся мечту глупой марионетки. А на самом памятнике имеется красноречивая надпись: «БЕССМЕРТНОМУ ПИНОККИО — БЛАГОДАРНЫЕ ЧИТАТЕЛИ В ВОЗРАСТЕ ОТ ЧЕТЫРЕХ ДО СЕМИДЕСЯТИ ЛЕТ».

Памятник Пиноккио работы Эмилио Греко.

«В его руках от счастья ключ, и потому он так везуч…»
(часть 2, о том, как крупный советский писатель перетесал итальянское полено на свой лад)

«— Свободу куклам он принес.
Ему отныне предан пес.
…— И все же, он — великий плут.
Скажите, как его зовут?»
(Ю. Энтин «Песня про Буратино»)

Пытаясь отделаться от обвинений в плагиате, Алексей Толстой в 1936 году предварил текст своего «Золотого ключика» следующим предисловием:

«Когда я был маленький, читал одну книжку: она называлась «Пиноккио, или Похождения деревянной куклы»… Я часто рассказывал моим товарищам занимательные приключения Буратино. Но так как книжка потерялась, то рассказывал каждый раз по-разному, выдумывая такие похождения, которых в книге совсем и не было. Теперь, через много-много лет, я припомнил моего старого друга Буратино и надумал рассказать вам, девочки и мальчики, необычайную историю про этого деревянного человечка».

Алексей Николаевич Толстой.

«Красный граф» хитрил. Первый русский перевод сказки Колодди был опубликован в журнале «Задушевное слово» в 1906 году, когда Толстой был уже далеко не маленьким (23 года), а итальянского языка он никогда не знал. Да и первый «официальный» пересказ истории Пиноккио писатель начал гораздо раньше — в 1924 году, будучи еще в эмиграции. Именно тогда в Берлине вышло издание русскоязычных «Приключений Пиноккио», на котором значилось: «Перевод с итальянского Н. Петровской; переделал и обработал Алексей Толстой». Уже тогда «передельщик» постарался на славу, сократив книгу Коллоди вдвое и сделав повествование более живым и лаконичным.

Однако на этом «пересказ» сказки про деревянного человечка не закончился. Спустя ровно десять лет, будучи уже обласканным властями советским писателем, Толстой начал пересказывать историю «Пиноккио» заново. Возможно, повод для этого дало и физическое состояние писателя, который в 1934 году перенес инфаркт. Все серьезные «идейные» литературные проекты «пациент» на время отложил и, пока не стало ясно, что он «скорее жив, чем мертв», появилась сказка «Золотой Ключик, или Приключения Буратино».

Из воспоминаний Н. Никитина:
«…С ним случилось что-то вроде удара. Боялись за его жизнь. Но через несколько дней, лежа в постели, приладив папку у себя на коленях, как пюпитр, он уже работал над «Золотым ключиком», делая сказку для детей. Подобно природе, он не терпел пустоты. Он уже увлекался.
— Это чудовищно интересно, — убеждал он меня. — Этот Буратино… Превосходный сюжет! Надо написать, пока этого не сделал Маршак.
Он захохотал».

Успех Буратино в советской стране не уступал зарубежному успеху его итальянского собрата. В 1936 году сказка публиковалась на страницах газеты «Пионерская правда», после чего тут же вышла отдельным изданием.

Издание первого советского издания «Золотого ключика» с рис. Б. Малаховского (1936).

Однако, удивителен не столько успех этой книги, сколько то, что Толстой так пересказал сказку Коллоди, что она приобрела черты оригинального и самостоятельного авторского произведения. Можно даже сказать, что дух «Золотого ключика» был, чуть ли, не противоположен духу «Пиноккио».

А. Толстой, из письма М. Горькому, февраль 1935 г.:
«Я работаю над «Пиноккио», вначале хотел только русским языком написать содержание Коллоди. Но потом отказался от этого, выходит скучновато и пресновато. С благословения Маршака пишу на ту же тему по-своему».

Рис. Б. Малаховского (1936).

Первые шесть глав сказки Толстого ещё являются вольным пересказом оригинала, но уже при встрече Буратино с Карабасом Барабасом в сказке появляется таинственная дверца, меняющая весь строй повествования. У Коллоди нет ни тайны, ни дверцы, ни Золотого ключика – основной пружины сюжета у Толстого.
Последнее пересечение сюжетных линий двух книг происходит на Поле Чудес, где Кот и Лиса «сдают» Буратино/Пиноккио полиции. После этого «Золотой ключик» окончательно становится плодом фантазии самого Толстого. Это не говоря уже о чисто авторском «толстовском» стиле — простом, лаконичном и при этом метком и исчерпывающем. Там, где другой автор потратил бы на описание целый абзац, Толстой укладывается в одно предложение.

Что же касается метаморфоз персонажей Коллоди в руках русского писателя, то лучше разобрать их по отдельности.

Буратино. С Пиноккио, кроме происхождения, его роднит неуемная энергичность, баловство и авантюризм. Как и Пиноккио, Буратино сперва весьма смутно отличает хорошее от дурного, в результате чего попадает в разные передряги.

«— Послушай, — сказал Карло строго, — ведь я еще не кончил тебя мастерить, а ты  уже  принялся баловаться… Что же дальше-то будет… А?…».

 «Мысли у него были маленькие-маленькие, коротенькие-коротенькие, пустяковые-пустяковые».

«БУРАТИНО: Здравствуйте… Вы кто такая?
КРЫСА: Я крыса Шушара.
БУРАТИНО: Хотите со мной поиграть?
КРЫСА: Я — Шушара. (Двигается к нему.)
БУРАТИНО: Я вижу, что вы — Шушара… Можно вас схватить за хвост?»

Рис. Л.Владимирского.

Но если у Коллоди деревянная марионетка после перенесенных испытаний умеряет свой пыл, отказываясь от шалостей, то у Толстого все происходит наоборот. Буратино до конца книги сохраняет авантюрный дух, вот только применять его начинает с умом и на благие цели. Эта первобытная энергия, непосредственность и жизнерадостность деревянного человечка умиляет Толстого, и он этого любования ничуть не скрывает.  Да, Буратино — хвастунишка, грубоват и несколько приземлен, но, в принципе, древесина у него здоровая и хорошая. В этом плане особенно показательны его взаимоотношения с Мальвиной и Пьеро — персонажами изысканными, но совершенно непрактичными, да к тому же и нудными.

«Буратино сказал:
— Пьеро, катись к озеру, принеси воды.
Пьеро послушно поплелся, бормоча  стихи и спотыкаясь, по дороге потерял крышку, едва принес воды на дне чайника.
Буратино сказал:
— Мальвина, слетай-ка, набери веток для костра.
Мальвина  с укоризной взглянула на Буратино, пожала плечиком — и принесла несколько сухих стебельков.
Буратино сказал:
— Вот наказание с этими, хорошо воспитанными…
Сам принес воды, сам набрал веток и сосновых шишек, сам развел у входа в пещеру костер, такой шумный, что закачались ветви на высокой сосне… Сам сварил какао на воде».

Рис. Л.Владимирского.

Тем не менее, несмотря на раздражение, которое вызывали у него эти персонажи, Буратино понимает, что они — его потенциальные соратники в борьбе против общего врага – Карабаса Барабаса – за общее дело — освобождение всех кукол от его власти. Эта цель сплачивает столь разных героев и делает их друзьями.

«Друзья кем-то похищены! Они погибли! Буратино упал ничком,— нос его глубоко воткнулся в землю.
Он только теперь понял, как дороги ему друзья. Пусть Мальвина занимается воспитанием, пусть Пьеро хоть тысячу раз подряд читает стишки, — Буратино отдал бы даже золотой ключик, чтобы увидеть снова друзей…«.

Но роль лидера, безусловно, принадлежит Буратино, потому что вся кукольная рафинированная «элита», вроде Мальвины и Пьеро, по сути своей пассивна. Именно Буратино, с его самоуверенностью, практичностью, долей наглости и безоглядности, способен взять инициативу в свои руки. Именно ему вручает Тортилла золотой ключик, и именно Буратино направляет своих товарищей к желанной цели.

Рис. В. Григорьева и К. Поляковой (1957).

Заметьте, что папе Карло, несмотря на жизненный опыт и определенную силу (именно он спасает героев в самый критический момент), даже не приходит в голову заглянуть за нарисованный на холсте очаг: он просто им любуется в «холодные зимние ночи». Зато практик-Буратино, не отягощенный эстетическими чувствами, в первый же день обнаруживает за холстом потайную дверь. То же можно сказать об Артемоне, который, вроде бы и храбр, и надежен, но… совершенно безынициативен. Поэтому Буратино так быстро сумел взять его под свое «командование».

Рис. Аминадава Каневского (1950).

Не будет преувеличением сказать, что деревянный человечек в сказке Толстого наделен и некоторыми «мессианскими» чертами (естественно, в ироничной и «сниженной форме»). О его предназначении свидетельствует и изображение «человечка с длинным носом» на потайной дверце, и даже тот факт, что, впервые увидев Буратино, куклы тотчас УЗНАЛИ его!

Рис. Аминадава Каневского (1950).

Как видите, главное отличие между сказками Толстого и Коллоди в том, что Толстой не захотел превращать озорного веселого хвастунишку в скучного правильного мальчика. Вместо того, чтобы переделать куклу (можно сказать, «нового человека») по образу и подобию, избавить её от кукольных черт, он, напротив, развил и улучшил качества, данные Буратино от природы, превратив недостатки в достоинства. «Золотой ключик» это не «роман воспитания», а скорее «роман становления» — становления в действии, что гораздо эффективнее чтения морали.

Образы папы Карло (Джепетто) и столяра Джузеппе (Антонио) в обеих сказках в целом схожи. Толстой даже сохранил намеки Коллоди на алкоголизм столяра (прозвище Антонио — «Мастер Вишня» — русский писатель преобразовал в более конкретное — «Сизый Нос»).

«Джузеппе …повертел в руке полено и начал его тесать топориком. Но только он начал тесать, чей-то необыкновенно тоненький голосок пропищал:
— Ой-ой, потише, пожалуйста!
…Джузеппе  испугался  не на шутку, у него даже вспотели очки…
— Может  быть,  я  выпил  чего-нибудь  неподходящего и у меня звенит в ушах? — размышлял про себя Джузеппе…
Нет, сегодня  он  ничего  неподходящего  не  пил…».

Правда, папа Карло в отличие от Джепетто становится не рыбаком, а шарманщиком.

Мастер Вишня на рис. Maraja Libiko.

Мальвина. А вот Фея с лазурными волосами преобразилась у Толстого основательно. Кроме очарования и цвета волос, Мальвине досталась от Феи лишь нравоучительность, которую Толстой довёл до степени полнейшего педантизма и занудства. Помешанная на правилах, этикете и педагогике, девочка с голубыми волосами на поверку оказывается избалованной и капризной (хотя и беззлобной) глупышкой, существующей исключительно за счет окружающих, восхищенных ее красотой. Недаром «одна из лучших актрис кукольного театра» в новом театре Буратино умеряет свои капризы и уже смиренно соглашается продавать билеты и мороженое («Если вы найдете у меня талант, попробую играть роли хорошеньких девочек»). Очень характерно выписанный женский типаж…

Кадр из м-ф 1959 г.

Артемон. Прообразом преданного слуги Мальвины безусловно послужил кучер Феи — пудель Медано. Впрочем, у Коллоди он играет чисто эпизодическую роль.

Пудель Медано на рис. Maraja Libiko.

Карабас Барабас. Его прообраз у Коллоди — кукольник Манджафоко — персонаж хотя и устрашающий, но гораздо более добрый, чем «доктор кукольных наук» у Толстого. Несмотря на внешнюю грубость Манджафоко, Пиноккио без особого труда удается его растрогать, а, узнав о бедственном положении Джепетто, кукольник совершенно БЕЗВОЗМЕЗДНО дает деревянному человечку пять золотых.

Манджафоко на рис. Maraja Libiko.

Если помните, Карабаса в этот момент заботила не столько судьба Карло, сколько потайная дверца в его каморке. Впрочем, Карабас у Толстого, в свою очередь, более «культурен», нежели Карабас в знаменитом фильме 1975 года. По крайней мере, в дождливую погоду Дуремара он впускает к себе и угощает вином со свининой совершенно бескорыстно (еще не зная о том, что тот — обладатель ценной информации о ключике).
В отличие от Карабаса роль бородача у Коллоди незначительна и ограничивается двумя главами.

Карабас Барабас на рис. Аминадава Каневского (1950).

А вот Кот и Лиса были перенесены из сказки Коллоди фактически без изменений. В «Золотом ключике» они такие же асоциальные элементы, мошенники, а при случае — и разбойники. Почему лису Толстой назвал Алисой, думаю, понятно, а Базилио — это переделанное на иностранный манер русское кошачье прозвище Васька.

Кот и Лиса из «Пиноккио» на рис. Maraja Libiko.

На такой же манер было переделано и имя «деградировавшего интеллигента» — продавца лечебных пиявок Дуремара. Этого персонажа, как и всех прочих (к примеру, Пьеро, о котором речь пойдет в следующей части), у Коллоди уже нет…

Ах, да! Я совсем забыл о Говорящем сверчке. У Коллоди это назидательное насекомое не сильно зажилось на свете — Пиноккио, в отличие от Буратино, метнул молоток гораздо точнее…Правда, в итальянской сказке сверчок появляется еще раз — в виде этакой «тени отца Гамлета», предупреждающей Пиноккио об опасности.

Рис. Roberto Innocenti к «Пиноккио».

Толстой сверчка пожалел, и на это у него были свои причины…

Н. Толстая-Крандиевская «Воспоминания»:
«По вечерам… когда на столе зажигали лампу и под абажуром кружились ночные бабочки, вылезал откуда-то сверчок, похожий на маленький сухой сучочек. Он садился всегда на одно и то же место, около чернильницы, и помалкивал. Когда же в стуке машинки наступали долгие паузы и Толстой в тишине обдумывал еще не написанное, сверчок осмеливался напомнить ему о своем присутствии. Возьмет вдруг и стрекотнет, и опять замолчит надолго.
— Это он тебя стесняется, — говорил Толстой, — а ко мне он уже привык. Мы — друзья».

И, конечно же, нельзя обойти стороной Золотой ключик — это главное нововведение Толстого, направляющее завязку сказки Коллоди по совершенно иному руслу. Ключик — это символ счастья, благодаря которому Буратино и его друзья обретают свой собственный кукольный театр, где они уже сами будут распоряжаться своей судьбой и разыгрывать свои пьесы. Вместо послушных марионеток они становятся режиссерами своей жизни. «Что наша жизнь? Игра…». Поэтому, в отличие от «Пиноккио», сказка Толстого на самом деле не кончается — она   закольцовывается. А игра — продолжается…

Кадр из к-ф «Приключения Буратино».

«— Что — видели? Значит, недаром я мокнул в болоте у тетки Тортилы… В этом театре мы поставим комедию — знаете,  какую? — «Золотой  ключик, или Необыкновенные приключения Буратино и его друзей». Карабас Барабас лопнет с досады…
— Ну а ты, ну а ты, Буратино? — спрашивали  все.  — Кем хочешь быть при театре?
— Чудаки, в комедии я буду играть самого себя и прославлюсь на весь свет!»

Интересно, что слова Буратино оказались пророческими. Основательница первого советского детского театра – Наталия Ильинична Сац – загорелась желанием поставить сказку Толстого на сцене. Ей пришлось долго окучивать вечно занятого писателя, прежде чем он сел за написание пьесы.

Наталья Сац, «Новеллы моей жизни»:
«— Мне и самому будет интересно посмотреть «Золотой ключик» на сцене, — шутит Толстой. — Вот только где взять время, чтобы сесть за эту пьесу? — Он перечислил, кому и что обещал сделать в самое ближайшее время, и расхохотался, как юноша, перехитривший экзаменаторов. — Не хочется еще и вас обманывать.
Видя его колебания, стала доказывать, что образы книги так ярки и действенны, что пьеса уже почти готова, но он понял, что кривлю душой, и возразил:
— Инсценировок терпеть не могу. Пьесу надо строить заново, даже если в ней будут действовать все те же лица, что тоже невозможно. У драматургии своя органика: некоторые исчезнут, некоторые добавятся. Природу жанра надо беречь свято».

Наталия Ильинична Сац.

Так или иначе, к 1936 году пьеса «Золотой ключик» была закончена, а 10 декабря состоялась и успешная премьера спектакля на подмостках Центрального Детского театра. Социальный подтекст борьбы кукол за свое «светлое будущее» в пьесе был заметно усилен и конкретизирован. Здесь впервые «во плоти» появляется сам Тарабарский король. Буратино становится более «классово сознательным» и довольно чётко критикует Карабаса Барабаса уже при первом посещении театра.

«КАРАБАС: Кыш! Тряпичное племя!… От рук стали отбиваться. Чуть что — шепот, ропот… Виноват во всем проклятый Буратино… пробыл в мастерской только одну ночь, и куклы уже начинают дерзко разговаривать, выражать неудовольствие. Изволите видеть, я их плохо кормлю, я их заставляю много работать…».

А в конце пьесы герои находят уже не театр, а «Волшебную книгу» (Конституция 1936 года?), с помощью которой отправляются в «страну счастливых детей»… Угадайте, какую?

«КАРЛО: Буратино, уж не та ли это страна, где старики на старости лет счастливы, как дети, у каждого теплая куртка и каждый ест досыта, и если приходится играть на шарманке, то уж только для своего удовольствия?…
БУРАТИНО: Спроси, как она называется?
ВСЕ (на сцене): Как называется ваша страна?
ГОЛОСА (из зала): СССР».

Кадр из к-ф «Золотой ключик» (1939).

Пути образов из сказки неисповедимы. По иронии судьбы, долгое время в среде интеллигентов-оппозиционеров именно СССР называли «Страной Дураков», а слова полицейского из сказки («Ты совершил три преступления, негодяй: ты — беспризорный, беспаспортный и безработный») нередко вызывали вполне конкретные ассоциации.
Правда, после распада СССР «Страна Дураков» почему-то не исчезла, а закапывание надежд и денег на Поле Чудес вообще стало распространенной практикой.[3] Наверное, Толстой был прав — намеков Говорящих Сверчков нам недостаточно… Как и Буратино, мы поймем урок, только испытав его на собственной шкуре…

«Была уже середина ночи, но в Городе Дураков никто не спал.
По кривой, грязной улице бродили тощие собаки в репьях, зевали от голода:
— Э-хе-хе…
Козы с драной шерстью на боках щипали пыльную траву у тротуара, трясли огрызками хвостов.
— Б-э-э-э-э-да…
Повесив голову, стояла корова; у нее кости торчали сквозь кожу.
— Мууучение… — повторяла она задумчиво.
…Лиса тащила Буратино дальше по улице. Они  увидели  гуляющих под  луной  по тротуару сытых котов в золотых очках, под руку с кошками в чепчиках…
Лиса Алиса шепнула:
— Это гуляют те, кто посеял деньги на Поле Чудес… Сегодня последняя ночь, когда можно сеять. К утру соберешь кучу денег и накупишь всякой всячины… Идем скорее».

Рис. Аминадава Каневского (1950).

«Он окружен людской молвой…»
(часть 3, о том, как Буратино стал советским архетипом, и что из этого вышло)

«Так что есть «Золотой ключик» — просто сказка
или же сатирическое произведение со скрытым подтекстом?»
(П. Маслак «Буратино: народный учитель Страны Дураков»)

«…Буратино завывающим голосом проговорил из глубины кувшина:
— Открой тайну, несчастный, открой тайну!…
Карабас Барабас попытался вскочить, но не мог даже и приподняться.
— Как-ка-какую та-та-тайну? — спросил он заикаясь».
(А. Толстой «Золотой ключик»)

Безусловно, с написанием пьесы история Буратино не закончилась. Уже в 1939 году выходит первая экранизация «Золотого Ключика», снятая по сценарию Толстого режиссёром Александром Птушко. Этот фильм знаменателен двумя достижениями советского кинематографа: комбинированными съемками (настоящие куклы играли вместе с настоящими людьми) и комбинированным звуком (куклы разговаривали писклявыми искаженными голосами).

Кадры из к-ф 1939 г.

Хотя и фильм 1939 года, и мультфильм по «Буратино» 1959 года (режиссёр Иван Иванов-Вано) были хороши, у моего поколения в памяти больше отпечаталась другая экранизация сказки Толстого. Речь, конечно, идёт о двухсерийном музыкальном фильме 1975 года «Приключения Буратино», который снял будущий классик детского кино – Леонид Нечаев. Свои эмоции от просмотра я бы мог выразить фразой Карабаса Барабаса: «Это просто праздник какой-то!».

В фильме, как в призме, идеально сошлось всё – замечательная сказка Алексея Толстого, блестящий актёрский состав, динамичный сюжет, который, несмотря на обилие песен, нигде не «провисает». Более того, музыка Алексея Рыбникова сама задавала сюжету тон, а персонажам характер. И что самое поразительное — в саундтреке нет ни одной «проходной» песни.

Кстати, поначалу Инна Веткина написала свой сценарий не для фильма, а для 5-серийного мультика. Когда Нечаеву буквально навязали этот сценарий, он пошёл на авантюру — вырвал несколько страниц, переделал всё в 2-хсерийный телефильм, и в таком виде его поставили в план на «Беларусьфильме».

Л. Нечаев:
«Тут как раз было время его утверждения. Я приехал в Москву, поговорил с Веткиной. Она была в ужасе. Но как-то очень быстро мы с ней договорились. Самое главное, я понял, что нужно его делать музыкальным и фейерверкным».

Л. Нечаев, Д. Иосифов и Р. Быков на съёмках фильма «Приключения Буратино».

Первоначально Нечаев хотел, чтобы слова к песням сочинял Юлий Ким, однако из-за своей диссидентской деятельности поэт был в опале. Тогда режиссёр обратился к Булату Окуджаве. Окуджава согласился, но особо не спешил, так как не знал, что тексты нужны до съёмок. Когда же припекло, выяснилось, что Булат Шалвович не только ничего не сделал, но и уехал на отдых в подмосковные Дубовцы.
Недолго думая, Нечаев едет вслед за ним, селится в тот же санаторий в соседнем с Окуджавой номере и каждое утро стучит ему в стенку — мол, когда напишешь? Тактика измора принесла плоды — за неделю Окуджава разродился целым ворохом текстов, в числе которых были песни Карло и Карабаса, «Поле Чудес», «инфантильно-любовная» баллада Пьеро с гениальными строчками «Не нужна мне малина, Не страшна мне ангина…» и, конечно же, знаменитая песня Кота и Лисы в харчевне «Трёх пескарей». Последняя первоначально содержала ещё один куплет, который в итоге пришлось сократить:

Какое небо голубое!
Живут на свете эти трое.
Им, слава богу, нет конца.
Как говорится, зверь бежит
И прямо на ловца!

Знакомые Окуджавы утверждают, что он сочинил ещё два куплета — про пьяницу:

На пьяницу не нужен нож,
ему немножечко нальёшь
и делай с ним, что хошь!

и женщину:

На женщину не нужен нож!
Ты ей немного подпоёшь,
ты ей покажешь медный грош,
ты ей с три короба наврешь,
ты ей немножечко нальёшь!
И делай с ней, что хошь!

Но, понятно, что адресовались они вовсе не детской аудитории. Интересно, что набросок вступительной мелодии к этой песне (то самое «Лап-таби-тибу-дудай!») Рыбников написал ещё давно.

А. Рыбников:
«Гарри (Бардин — С.К.) очень часто бывал у нас в гостях, а я любил импровизировать. У меня такое ощущение, что эту мелодию я сочинил, чтобы моя маленькая дочь что-то станцевала гостям. Я взял это и сыграл — просто так, как шутку».

Р. Быков:
«Когда я стал петь кота Базилио, то я стал искать характер в самом вокале, в самом пении. Этому очень помогла музыка композитора Рыбникова, который нашёл прекрасную интонацию для моего кота. Я себе представил такого, понимаете ли, немножко Армстронга. Это было довольно сложно, потому что слова и музыку написал Булат Окуджава. Он сам исполнял эту песню, исполнял великолепно. Его исполнение этой песни было мудрое, философское, глубокое, и она вступала в некое противоречие с самим игровым решением, которое мы задумали. Потому что мы решали роли более игрово, празднично, ярко, можно даже сказать легкомысленно. И здесь Алексей Рыбников как раз нашёл интонацию, которая очень помогла и мне, и актрисе Елене Санаевой, которая исполнила лису Алису».

После «мозгового штурма» Окуджавы возникла новая проблема: текстов было очень много, но не все их утвердило Гостелерадио, посчитав слишком философски-завёрнутыми. Так осталась не у дел, первая версия песни черепахи Тортиллы («Стать богатеем иной норовит…»), которая позже войдёт в другой фильм «Милый, дорогой, любимый, единственный».
Для написания недостающих текстов на помощь призвали Юрия Энтина. Именно он написал песни для Дуремара, пауков и романс Тортиллы, который Рыбников специально стилизовал под старинные итальянские песенки. Когда песни уже утвердили, неожиданно заартачилась сама «черепаха» – актриса Рина Зелёная.

Л. Нечаев:
«Помню, пригласил на Тортиллу Раневскую. Я позвонил ей, она говорит: «Да, интересно, очень интересно: мне только черепаху и играть. Только знаете, Ленечка, я согласна в том случае, если съемки будут проходить в моем подъезде». И вот попалась Рина Зелёная, которая не снималась перед этим лет 15».

Сначала актриса стеснялась петь. Когда же, наконец, согласилась, то потребовала убрать из текста целый куплет.

Ю. Энтин:
«Буквально за день до записи раздается звонок Зелёной: «Юрочка, вы написали потрясающую песню, я ее выучила, это просто чудо какое-то. Первый куплет замечательный и третий, а во втором вы написали:

Мне казалось — счастье рядом,
Только лапу протяни.
Но осенним листопадом
Прошуршали лета дни.
Старость все-таки не радость,
Люди правду говорят…
Как мне счастье улыбалось
Триста лет тому назад!

Это про меня, я ведь старуха». Я говорю: «Никакая вы не старуха: вам всего триста лет, и вы — черепаха. Я писал не для вас»».

Уговоры не помогли, куплет всё-таки выбросили. Однако фонограмму перезаписывать не стали – вместо недостающего куплета просто звучала музыка, а лягушки кружили Тортиллу по глади пруда.

Наиболее тяжело далось Энтину сочинение заглавной песни. Теперь окучиванием поэта занялся композитор. Рыбников привёз Энтина в роскошный Дом творчества композиторов в Рузе и снял тому целый номер с белым роялем. Когда композитор заглянул туда вновь, выяснилось, что белый рояль не помог, и слов всё ещё нет. Неожиданно Рыбников вспомнил, что у него есть одна «буратинная» тема, но она очень проблемная.

А. Рыбников:
«Я вообще считал её неприменимой, потому что там идёт скороговорка, потом – какие-то отдельные ноты. Я думаю: «Ну, как? На это стихи невозможно написать». Но всё произошло в течении буквально 1-2 часов. Вдруг Энтин на эту мелодию скороговорку придумал, а на эти отдельные ноты, которые «торчали», было просто сказано: «Бу!», «Ра!», «Ти!», «Но!»» – и всё».

Так недостаток стал достоинством. Куплеты превратились в некие загадки («Кто доброй сказкой входит в дом?..» и т.д.), а припев-кричалка ответом. Кстати, исполнить эту песню в начальных титрах приглашали Аллу Пугачёву, но молодая и тогда малоизвестная певица почему-то отказалась. В итоге песню исполнила Нина Бродская.

Успех был необычайный. Произошло невозможное: для многих фильм, что называется, «заслонил» книгу. А ведь, по сути дела, это была очень вольная переработка сказки Толстого, во многих нюансах с ней расходящаяся.

Буратино в исполнении Димы Иосифова.

Эти расхождения очень точно отметил внук автора «Золотого Ключика» И. Толстой в своем интервью П. Вайлю:

«…мне как раз Буратино этот не кажется правильным. Не кажется он своей одной чертой, но, по-моему, фундаментальной. Этот Буратино не свободный шалун. Он пай-мальчик, который играет шалуна. Буратино должен быть отвязанный, абсолютно непосредственный, он должен быть неугомонный, на него нужно сердиться. Не злиться, а именно сердиться.
…Мне кажется, совершенно неверно поняты характеры героев и отношение автора к ним. Герои в фильме положительные. …По-моему, режиссер не услышал самого главного: все герои у Алексея Толстого — дураки. И этим они привлекательны. Буратино терпеть не может Артемона, Пьеро и Мальвину. Но, тем не менее, как человек простой, не любя их, он их принимает и он их спасает. В фильме этой драмы, этого парадокса нет».

Что же касается критиков, то они долгое время не тревожили это произведение Толстого, благо, у того хватало вещей и «посолиднее», чем детская сказка. Покой всколыхнул М. Петровский, издавший в 1986 году труд «Книги нашего детства», в которой была и статья «Что отпирает «Золотой ключик»?» — лучшее из всех, прочитанных мною, исследований сказки Толстого. Однако, как я не раз уже писал, обязанность критиков «въедливо» вторгаться в текст, разбирая его на составные части, неизменно приводит к преувеличению даже, казалось бы, верных находок и догадок.
Так, Петровский находит в образе Пьеро тонкую пародию на эстетику Серебряного века, которую Толстой в свои зрелые годы недолюбливал не меньше, чем Буратино Мальвину. Но критик не останавливается на этом верном открытии и идет дальше, доказывая, что под маской Пьеро выведен совершенно конкретный человек — Александр Блок.

Пьеро и Мальвина на рис. В. Григорьева и К. Поляковой (1957).

М. Петровский «Что отпирает «Золотой ключик»?»:

«Составитель сборника русской пародии XX века должен будет включить стихи Пьеро из «Золотого ключика» Алексея Толстого как неучтенную до сих пор пародию на Александра Блока.
…Арлекина А. Толстой вводит словами «выскочил другой человек». Но никакого «первого человека» не было, был «человечек» — этим «человечком» Пьеро унижен раньше, чем назван по имени. Дальше оказывается, что Пьеро любит девочку с голубыми волосами. Арлекин смеется над ним — с голубыми волосами девочек не бывает! (мотив исключительности невесты Пьеро) — и бьет его снова. Мальвина — тоже создание русского писателя, и нужна она, прежде всего, чтобы ее беззаветной любовью любил Пьеро. Роман Пьеро и Мальвины — одно из существеннейших отличий «Приключений Буратино» от «Приключений Пиноккио», и по развитию этого романа нетрудно заметить, что Толстой, как, впрочем, и другие его современники, был посвящен в семейную драму Блока.
Вообще, стихи Пьеро пародируют не тот или иной блоковский текст, но именно творчество поэта, образ его поэзии.

Мальвина бежала в чужие края,
Мальвина пропала, невеста моя…
Рыдаю, не знаю — куда мне деваться…
Не лучше ли с кукольной жизнью расстаться?

…Интонация и словесный состав «болотных мотивов» Блока («Вот — сидим с тобой на мху // Посреди болот») тоже услышаны и переданы пародически точно:

Мы сидим на кочке,
Где растут цветочки, —
Желтые, приятные,
Очень ароматные…»

Кадры из к-ф 1975 г.

Безусловно, в образе Пьеро и его стишках можно усмотреть блоковские мотивы, но, как мне кажется, этот пародийный образ не обладает конкретными чертами автора «Незнакомки». Скорее всего, здесь пародируется символизм в целом, а ведь, как ни крути, именно Блок для многих был лицом этого литературного направления. По крайней мере, у меня Пьеро с таким же успехом ассоциируется и с Александром Вертинским (который, кстати, и выступал в сценическом облике Пьеро). То есть, Пьеро — образ собирательный, гораздо более обобщенный, чем такая же пародийная фигура поэта Бессонова из «Хождения по мукам». К тому же не стоит считать, что образ Пьеро у Толстого совершенно уничижительный. Пьеро также закаляется и меняется в испытаниях, вместо того, чтобы «с кукольной жизнью расстаться».

«…У Пьеро по локоть были оторваны рукава, белая пудра осыпалась со щек, и оказалось, что щеки у него обыкновенные — румяные, несмотря на его любовь к стихам.
— Я здорово дрался, — грубым голосом сказал он. — Кабы мне не дали подножку — нипочем бы меня не взять».

Далее Петровский проводит параллели между противостоянием двух сказочных театров — Буратино и Карабаса и двух театров реальных — Станиславского и Мейерхольда. Зная вкусы Толстого, можно не сомневаться, что данная догадка критика совершенно справедлива. Это подтверждает также и деспотичность Мейерхольда — его отношение к актерам как к «марионеткам», исполняющим его «прекрасную пьесу». А в эмблеме театра Буратино критик усматривает МХАТовскую чайку.

М. Петровский «Что отпирает «Золотой ключик»?»:
«…В театре, из которого куклы бегут, «на занавесе были нарисованы танцующие человечки, девочки в черных масках, страшные бородатые люди в колпаках со звездами, солнце, похожее на блин с носом и глазами, и другие занимательные картинки».
Если этот занавес и не срисован «с натуры», то, следует признать, композиция выполнена из элементов — и в духе — реально существовавших, притом громко известных театральных занавесов. Не может быть и тени сомнения, каким живописным образам соответствует словесный рисунок Толстого: это, конечно, восходящая к Гоцци и Гофману романтическая стилизация, неразрывно связанная в театральном сознании начала века с именем Мейерхольда.
Но вот куклы попадают в новый театр: «На занавесе его блестел золотой зигзаг молнии». Стоит на мгновенье представить себе (или бегло начертать) этот «зигзаг молнии», чтобы тут же стало ясно: он является обобщенным изображением другого — знаменитого! — театрального символа.
…Титул Карабаса Барабаса — «Доктор кукольных наук» — возможно, всего лишь иронически превращенный литературный псевдоним Мейерхольда — Доктор Дапертутто».

Рис. Б.Малаховского (1936).

В любом талантливом произведении есть несколько «слоев». Безусловно, и в сказке Толстого присутствует и сатира, и ирония, и, возможно, сведение каких-то личных счётов. Недаром же Алексей Николаевич называл «Золотой ключик» «новым романом для детей и взрослых». Но не стоит думать, что именно сатира была основной целью этой сказки (как, например, у Свифта в «Гулливере»). Сатира и пародия, на мой взгляд, лишь тонкий слой приправы, а отнюдь не начинка этого сказочного «пирога».[4]
Однако так думают не все. Если работа Петровского была аргументированной и корректной, то остальные «исследователи» Буратино уже просто наслаждались литературной схоластикой. Они, как греческие софисты, плели длинные цепочки рассуждений, чтоб потом огорошить читателя неожиданным выводом. Например, таким: Буратино — это… Горький!

П. Маслак «Буратино: народный учитель Страны Дураков», «Радуга», №3-4/1997:
 «То, что мы читаем и считаем сказкой, на самом деле оказывается не чем иным, как сценарием лживого спектакля; сценарием, который выстроил попавший из грязи в князи Буратино и который он сам же и разыгрывает перед нами со сцены — простите, со страниц своей «сказки»…
…Лживый сценарий Буратино… Он появился как раз в период, связанный с возвращением Горького из Италии. Это — не те его «Итальянские сказки», а уже самые настоящие советские, прославляющие и репрессивный режим, и «самого лучшего друга всех детей». Из него сделали живую легенду, эдакого неприкасаемого идола… Действительно, за пародирование Блока Толстому нечего было опасаться, а вот сатиру на «народного учителя» следовало упрятать в тексте поглубже, не то самого автора могли упрятать… Впрочем, в пьесе «Золотой ключик», написанной в 1938 году, Толстой все-таки не удержался, вложил в уста Буратино высказывание: «Мой папа хочет сделать из меня народного учителя».
Сбежавшую из театра «самую красивую куклу» в жизни звали не Мальвиной, а Марией. Она была не только самой красивой актрисой Художественного театра, но вообще считалась в свое время одной из наиболее красивых женщин России. Впрочем, мнения современников в отношении М.Ф.Андреевой были полярными — вплоть до основанной на имени характеристики, данной Мальвине М.С.Петровским. Она действительно сбежала и из театра, и от мужа… На Капри — вместе с Горьким…»

Похожи ли Горький на Буратино, Блок на Пьеро, а Мейерхольд на Карабаса Барабаса?

Во как! Просто не сказка, а политический памфлет… Насчет версии про Горького долго рассуждать, думаю, не стоит. Екатеринбургский критик В. Гудков в «Энциклопедии Буратино» даже намекал, что Карло — это не кто иной, как «зашифрованный» Карл Маркс, хотя происхождение имени просто лежит на поверхности. Есть и сознательно смешные «разборы» сказки Толстого, созданные, видимо, для тренировки своего заумного остроумия. Это как в одной старой шутке: «Огромный африканский хищник устанавливает контакт с ушастым мутантом неизвестного происхождения… Смотрите фантастический триллер «ЧЕБУРАШКА: КТО ОН?».

Т. Либерман «Приключения Буратино» в свете психоанализа литературной символики, или Алексей Толстой как зеркало сексуальной революции»:
«Естественно, у «папы» Карло от всего этого не мог не появиться комплекс кастрации, т.е., ощущение неполноценности по отношению к нормальному мужчине. С первых секунд появления Буратино на свет Карло борется с желанием «укоротить нос» своему отпрыску, но, к счастью, справляется с искушением. Эта внутренняя борьба — безусловная плата за «материнство», и автор неоднократно подчеркивает в тексте собственное сочувствие данному герою — Папе Карло. И хотя сюжетная роль его невелика, без транссексуального материнства Карло метафорическая картина была бы неполной».

Не вдаваясь в полностью абсурдные версии, все-таки кратко разберем отдельные моменты. Так, например, П. Маслак утверждает, что Буратино во время боя на опушке леса «отсиживался на сосне, а сражалось, в основном, лесное братство». Ну, во-первых, Буратино, как хранитель Золотого Ключика, должен был в первую очередь спасать волшебный предмет — залог их будущей победы. Во-вторых, разве не Буратино кидался шишками, а затем, рискуя собой, «намотал» Карабаса Барабаса на дерево? В-третьих, почему он не бросил друзей (от которых, по правде говоря, пользы было маловато), защищал Пьеро? Да, Буратино — хвастун и задавака, но ни в коем случае не трус.

Мальвине у критиков-толкователей особенно не повезло. Даже Петровский недвусмысленно намекнул на то, что это имя — «профессиональный псевдоним девицы легкого поведения». Не думаю, что намеки Толстого простирались так далеко, тем более, что в дореволюционной России имя «Мальвина» было популярным поэтическим  символом романтической возлюбленной. Для «объекта желания» символиста-Пьеро лучшего имени было не найти.

Ну а нос Буратино в народном фольклоре давно приобрел фаллическую и сексуальную символику. Что, впрочем, совершенно не значит, что данная символика заложена в нем изначально. Буратино у Толстого — как ребенок предподросткового возраста: Мальвина его совершенно не интересует, ну а длинный нос, безусловно, — символ любопытства и зазнайства его обладателя.

Рис. Attilio Mussino (1911).

Анекдоты:

 Папа Карло кинул опытный взгляд на бревно. Положение плода было неправильным…

 Научное определение Буратино — антропоморфный дендромутант.

Однажды Джузеппе пригласил Карло посмотреть на его бревно.
— Ты знаешь, — ответил Карло, — у меня жена такая же.

— Буратино, у тебя березовый сок какой группы?

Лиса Алиса: Слышь, Базилио, Буратино-то помирает…
Кот Базилио: С чего ты взяла?
Лиса Алиса: Гляди, как нос заострился!

 Казанова — это перевернутый Буратино.

 Запер как-то папа Карло Буратино с Мальвиной в сарае, чтобы они ему дровишек на зиму заготовили.

 Буратино обращается к папе Карло:
— А как я на свет появился?
— Тебя дятел принес…

 Водка «Буратино» — почувствуйте себя дровами!

Следователь был опытный и сразу расколол Буратино.

 Когда за Буратино закрылась тюремная дверь, прокурор снял шапку и сказал:
— Наконец-то я посадил дерево! 

 День рождения Буратино справил классно! С березовым соком и матрешками…

 Папа Карло точно знал, что в воспитании детей главное — не перегнуть палку и не наломать дров!

 Опытный дятел вылечит Буратино от глистов.

 Буратино входит в класс и втаскивает с собой два здоровых бревна.
— Родителей вызывали?

Надоела учёба бедному Буратино, взял он сверло и засверлился.

Как бы то ни было, забвение носатому мальчишке не грозит. Так и существует он в трех состояниях: в сказке Алексея Толстого, в фильме Леонида Нечаева и как герой народного фольклора. А какой Буратино лучше — решать вам. По мне, так все неплохи.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1 — Эту находку Коллоди талантливо использовал Николай Носов в своем Дурацком острове (см. «Незнайка на Луне»).

2 — В Тоскане (итальянской области, где родился Коллоди) ежегодно проводится конкурс на «лучшего лжеца Италии». Так, одним из призеров стал сеньор, который поведал о том, как его курица, получив тепловой удар, снесла яичницу-глазунью.

3 — Чего только стоит название известной развлекательной телеигры «Поле Чудес» (аналога американского «Колеса Фортуны») – если вдуматься, довольно циничное по отношению к родине и оскорбительное по отношению к участникам.

4 — Кстати, и у «Пиноккио» нашлись свои «толкователи». Так, Пьеро Барджеллини растрактовал сказку Коллоди в христианских символах. Джепетто — похоже, столяр? Значит — намек на Иосифа. Пиноккио на голову воду вылили? Значит — крещение. Даже шапочка из хлебного мякиша считалась намеком на причастие, а ужин с Котом и Лисой в таверне — прообразом Тайной Вечери.

Автор: Сергей Курий
Впервые опубликовано в журнале «Твоё Время» №10-11 2004 (октябрь-ноябрь)

<<< «Сказки дядюшки Римуса» | Содержание | Сказки Оскара Уайльда >>>

Золотой Ключик, или Приключения Буратино
Издание 1950 г. Художник А. Каневский
Автор:	Алексей Николаевич Толстой
Жанр:	сказка
Язык оригинала:	русский
Оригинал издан:	1935
978-5-465-01370-3
Электронная версия

«Золот́ой Кл́ючик, или Приключ́ения Бурат́ино» — повесть-сказка Алексея Николаевича Толстого, написана по мотивам сказки Карло Коллоди «Пиноккио».

История создания и публикации

Создание повести началось с того что в 1923-24 году, Алексей Николаевич Толстой, будучи в эмиграции, начал работу над повестью Карло Коллоди «Приключения Пиноккио, история марионетки», которую он хотел издать в своей литературной обработке. Весной 1934 года Толстой решил вернуться к сказке, отложив работу над трилогией «Хождение по мукам». ^[1] В то время писатель приходил в себя после инфаркта миокарда ^[2].

Поначалу Толстой довольно точно передавал сюжет итальянской сказки, но потом увлёкся оригинальной идеей и создал историю очага, нарисованного на старом холсте, и золотого ключика. ^[3]. Алексей Николаевич далеко ушёл от исходного сюжета не только потому, что тот устарел для периода социалистического реализма. Сказка Коллоди полна морализаторства и поучительных сентенций. Толстому же хотелось вдохнуть в героев больше духа авантюризма и веселья. ^[1]

Я работаю над «Пиноккио». Вначале хотел только русским языком написать содержание Коллоди. Но потом отказался от этого, выходит скучновато и пресновато. С благословения Маршака пишу на ту же тему по-своему^[4]

В августе 1935 года сказка была закончена и сдана в производство в издательство «Детгиз». Алексей Николаевич посвятил свою новую книгу своей будущей жене Людмиле Ильиничне Крестинской — впоследствии Толстой. Тогда же, в 1935 году, сказка начала печататься с продолжением в газете «Пионерская правда». ^[5]

В 1936 году Толстой написал пьесу «Золотой ключик» для Центрального Детского Театра ^[6], а в 1939 году написал по пьесе сценарий одноименного фильма, который поставил Александр Птушко.

Сюжет

День 1

Действие сказки происходит в Италии в вымышленном «городке на берегу Средиземного моря». Столяру Джузеппе, по прозванию Сизый Нос, попалось в руки полено. Джузеппе начал его тесать топориком, но полено оказалось живым и запищало человеческим голосом. Джузеппе решил не связываться с этим странным предметом и подарил полено своему другу шарманщику Карло, порекомендовав вырезать из полена куклу. Карло принёс полено в свою нищую каморку и за один вечер сделал из полена куклу. Чудесным образом кукла ожила прямо в его руках. Едва Карло успел дать ей имя Буратино, как она убежала из каморки на улицу. Карло бросился в погоню. Буратино остановил полицейский, но когда подоспел папа Карло, Буратино притворился мёртвым. Зеваки стали говорить, что это Карло «до смерти заколотил куклу», и полицейский увёл Карло разбираться в отделение.

Буратино один вернулся в каморку и встретился там с Говорящим Сверчком, который прочитал Буратино нотацию о том, что надо вести себя хорошо, слушаться старших и пойти в школу. Буратино, однако, ответил, что он не нуждается в подобных советах и даже запустил в Сверчка молотком. Обиженный Сверчок навсегда покинул каморку, где прожил более ста лет, напоследок предсказав деревянному мальчику большие неприятности.

Почувствовав голод, Буратино бросился к очагу и сунул нос в котелок, но они оказались нарисованными и он лишь проткнул своим длинным носом холст. Вечером из-под пола вылезла старая крыса Шушара, Буратино дёрнул её за хвост, крыса обозлилась, схватила Буратино за горло и поволокла в подполье. Но тут из полицейского участка вернулся Карло, спас Буратино и накормил его … луковицей.

Папа Карло склеил Буратино одежду:

курточку из коричневой бумаги и ярко-зеленые штанишки. Смастерил туфли из старого голенища и шапочку — колпачком с кисточкой — из старого носка

Помня совет Сверчка, Буратино сказал Карло, что пойдёт в школу. Чтобы купить азбуку, Карло пришлось продать свою единственную куртку.

Буратино уткнулся носом в добрые руки папы Карло.
– Выучусь, вырасту, куплю тебе тысячу новых курток…

День 2

На следующий день Буратино с утра отправился в школу, но по дороге услышал музыку, зазывающую зрителей на представление кукольного театра синьора Карабаса Барабаса. Ноги сами принесли его к театру. Буратино продал за четыре сольдо свою азбуку и купил билет на представление «Девочка с голубыми волосами, Или Тридцать три подзатыльника».

Во время представления куклы узнали Буратино.^[7]

— Это Буратино! Это Буратино! К нам, к нам, веселый плутишка Буратино!

Буратино выскочил на сцену, все куклы запели «Польку Птичку» и представление смешалось. Хозяин кукольного театра, доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас, вмешался и убрал Буратино со сцены.

За ужином Карабас Барабас хотел использовать Буратино в качестве дров для жаркого. Внезапно Карабас расчихался, подобрел и Буратино удалось рассказать кое-что о себе. Когда Буратино упомянул нарисованный очаг в каморке, Карабас Барабас разволновался и сказал странные слова:

Так, значит, это в каморке старого Карло находится потайная…

После этого он пощадил Буратино и даже дал ему пять золотых монет, наказав с утра вернуться домой и отдать деньги Карло, с условием, чтобы Карло ни в коем случае не уезжал из своей каморки.

Буратино остался переночевать в кукольной спальне.

День 3

С утра Буратино побежал домой, но по дороге повстречался с двумя мошенниками — лисой Алисой и котом Базилио. Они, пытаясь обманным путём отнять деньги у Буратино, предложили отправиться не домой, а в Страну Дураков.

В Стране Дураков есть волшебное поле, – называется Поле Чудес… На этом поле выкопай ямку, скажи три раза: «Крекс, фекс, пекс», положи в ямку золотой, засыпь землей, сверху посыпь солью, полей хорошенько и иди спать. Наутро из ямки вырастет небольшое деревце, на нем вместо листьев будут висеть золотые монеты.

После колебаний Буратино согласился. До вечера блуждали они по окрестностям, пока не оказались у харчевни «Трёх пескарей», где Буратино заказал три корочки хлеба, а кот и лиса — всю остальную еду, бывшую в харчевне. После ужина Буратино и его спутники легли отдохнуть. В полночь хозяин разбудил Буратино и сообщил, что лиса и кот ушли раньше и велели их догонять. Буратино пришлось расплатиться одним золотым за общий ужин и отправиться в путь.

На ночной дороге за Буратино погнались разбойники, на головах у них были надеты мешки с прорезанными дырками для глаз. Это были переодетые лиса Алиса и кот Базилио. После продолжительной погони Буратино увидел домик на лужайке. Он стал отчаянно колотить в дверь руками и ногами, но его не впустили.

– Девочка, откройте дверь, за мной гонятся разбойники!
– Ах, какая чушь! – сказала девочка, зевая хорошеньким ртом. – Я хочу спать, я не могу открыть глаза… Она подняла руки, сонно потянулась и скрылась в окошке.

Разбойники схватили Буратино и долго мучали, чтобы заставить его отдать золотые, которые он успел спрятать во рту. Наконец они повесили его вниз головой на дубовой ветке, а сами на рассвете отправились поискать какую-нибудь харчевню.

День 4

Возле дерева, где висел Буратино, в лесу жила Мальвина. Девочка с голубыми волосами, в которую был влюблён Пьеро, сбежала от произвола Карабаса-Барабаса вместе с пуделем Артемоном. Мальвина обнаружила Буратино, сняла его с дерева и пригласила лесных знахарей для лечения пострадавшего. В итоге больному прописали касторку и оставили в покое.

День 5

Утром Буратино пришёл в себя в кукольном домике. Стоило Мальвине спасти Буратино, как она сразу начала поучать его, пытаться обучать хорошим манерам, грамоте и арифметике. Обучение Буратино было безуспешным, и Мальвина в педагогических целях заперла его в чулане. Под замком Буратино пробыл недолго и сбежал через кошачий лаз. Дорогу ему указывала летучая мышь, которая привела его навстречу лисе Алисе и коту Базилио.

Лиса и кот выслушали рассказ Буратино о его приключениях, деланно возмутились злодеяниями разбойников и наконец привели его на Поле Чудес. Буратино, следуя инструкциям, зарыл четыре золотых, полил водой, прочитал заклинание «крекс-фекс-пекс» и сел ждать, пока вырастет денежное дерево. Лиса и кот, не дождавшись, пока Буратино уснёт или покинет свой пост, решили ускорить события. Они посетили полицейский участок Страны Дураков и донесли на Буратино. А тот всё сидел на Поле Чудес, где его и схватили. Приговор преступнику был короток.

Ты совершил три преступления, негодяй: ты беспризорный, беспаспортный и безработный. Отвести его за город и утопить в пруду

Два сыщика добермана-пинчера схватили Буратино и выбросили в пруд. Лиса Алиса и кот Базилио завладели золотыми.

Упав в воду, Буратино встретился с обитательницей пруда черепахой Тортиллой. Черепаха пожалела бедного деревянного мальчика, лишившегося денег, и дала ему золотой ключик, который случайно уронил в пруд Карабас Барабас.

Буратино побежал от пруда куда глаза глядят и в лесу встретил влюбнённого в Мальвину Пьеро, который, как и Мальвина, сбежал из кукольного театра. Оказалось, что Пьеро удалось подслушать разговор Карабаса Барабаса и Дуремара, торговца пиявками, из которого удалось узнать о золотом ключике, скрытом на дне пруда.

Вслед за куклами Карабас Барабас отправил погоню, и Пьеро с трудом удалось скрыться. Теперь у Пьеро была одно желание — встретиться с Мальвиной, и он попросил Буратино проводить его к своей возлюбленной.

День 6

Не успел Пьеро обрадоваться встрече с Мальвиной, как оказалось, что им нужно немедленно бежать от преследующей их погони. Мальвина и Артемон собрали вещи, но далеко бежать не успели. На опушке леса их уже поджидали полицеские бульдоги. Куклам бы не спастись, но Буратино позвал на помощь всех жителей леса. Ежи, жабы, ужи и коршун встали на защиту кукол. После боя с полицейскими собаками Буратино, Пьеро, Мальвина и раненый Артемон скрылись в пещере. Сильно пострадавший Карабас-Барабас вместе с Дуремаром отправился приходить в себя в харчевню «Трёх пескарей». Храбрый Буратино пошёл за ними следом, проник под стол и во время трапезы смог выведать у Карабаса-Барабаса, в чём же тайна золотого ключика. Пока Буратино отсутствовал, его друзей в пещере нашли сыщики из Страны Дураков и взяли их под стражу. Но Буратино после отчаянного нападения попытался спасти друзей. Они уже почти сбежали, когда путь им преградил Карабас-Барабас, Дуремар, лиса Алиса и кот Базилио. Теперь уже куклам бы никак не спастись, если бы как раз в этот момент не подоспел папа Карло.

Несмотря на возражения Карабаса-Барабаса, что куклы принадлежат ему, папа Карло забрал Буратино, Пьеро , Мальвину и Артемона и вернулся в город к себе в каморку. Здесь-то Буратино и открыл друзьям тайну. Он попросил папу Карло отодрать холст, и за ним оказалась дверца, которую он открыл золотым ключиком. За дверцей оказался подземный ход, который привел героев в небольшую комнату:

Широкие лучи с танцующими в них пылинками освещали круглую комнату из желтоватого мрамора. Посреди нее стоял чудной красоты кукольный театр. На занавесе его блестел золотой зигзаг молнии.

Друзья договорились, что днём они будут учиться в школе, а вечером играть в чудесном кукольном театре «Молния».

Эпилог

Сказка заканчивается первым представлением театра. Все куклы Карабаса-Барабаса сбежали от него в новый театр. Карабас-Барабас остался ни с чем.

Иллюстрации

Первое издание было оформлено художником Малаховским, другом Алексея Толстого. Иллюстрации были чёрно-белыми. На них с трудом можно узнать Буратино, настолько он отличается от его современного привычного облика.

Классические акварельные изображения образа Буратино и других героев книги рождены воображением Каневского и впервые появилось на страницах книги в 1950 году. Именно это издание стало самым популярным и наиболее узнаваемым «лицом» сказочного героя Последующие издания иллюстрировались такими известными художниками как Владимирский, Кошкин, Кокорин, Огородников и многими другими в самых разных манерах от карикатурной до абстрактной. ^[3]

«Золотой ключик…» в культуре

Книга понравилась детям и взрослым с первого издания. Голоса критиков в основном были направлены на то что книга вторична по отношению к оригиналу Коллоди. ^[1]

Сказка Толстого с 1935 года пережила множество переизданий, переводов. Появились экранизация в виде фильма с куклами и с живыми актёрами; мультфильма, пьесы, оперы и балета. Известность получила постановка «Буратино» в театре Сергея Образцова ^[8]. В советское время вышла настольная игра «Золотой ключик» и с началом цифровой эры компьютерная игра «Приключения Буратино» ^[9] Появился напиток Буратино и конфеты «Золотой ключик». ^[10]. Герои книги и их фразы устойчиво вошли в русский язык, фольклор и стали темой для анекдотов. ^[11]

Литературовед Петровский так писал о книге Толстого

Обаяние сказки беспримерно и неотразимо. Воспоминание о ней полно томящих загадок. Одна из них — загадочность самого обаяния сказки. Другая — обращение большого художника к жанру детской сказки. В этом есть что-то подмывающее: кажется, это неспроста, что-нибудь тут не так. К тому же новый жанр — не просто сказка для детей, но сказочная повесть с несомненными чертами сатиры.^[1]

Критик Марк Липовецкий назвал Буратино влиятельным культурным архетипом книгой ставшей своего рода памятником и одновременно важным элементом духовной традиции советской культуры. ^[12]

Продолжения

Сказка о Буратино Алексея Николаевича Толстого неоднократно получала своё продолжение. Елена Яковлевна Данько (1898—1942) написала сказочную повесть «Побеждённый Карабас», которая впервые увидела свет в 1941 году. В 1975 году Александр Кумма и Сакко Рунге выпустили книгу «Вторая тайна золотого ключика». Иллюстратор сказки А. Н. Толстого художник и писатель Леонид Викторович Владимирский придумал свои сказки про деревянного мальчика: «Буратино ищет клад» и «Буратино в Изумрудном городе».

Отличия

«Золотой Ключик, или Приключения Буратино»	«Приключения Пиноккио»
Сюжет добрый и вполне детский. В ходе сюжета никто не умирает	В книге есть сцены связанные с жестокостью и насилием. Пиноккио ударил Говорящего Сверчка молотком и потом лишился ног, которые сгорели на жаровне. А затем откусил лапу коту.
Герои итальянской комедии дель-арте
Буратино, Арлекино	Арлекино, Пульчинелла
Лиса (женского пола)	Лис (мужского пола)
Мальвина с пуделем Артемоном, являющимся её другом	Фея с такой же внешностью, которая затем несколько раз меняет свой возраст. Пудель — очень старый слуга в ливрее.
Присутствует Золотой Ключик, за сведения о котором Карабас даёт Буратино деньги	Золотой Ключик отсутствует (при том что Маджафоко тоже даёт деньги. Примечательно то, что в данной книге Маджафоко положительный герой и искренне хочет помочь Пиноккио.
Буратино не изменяет своему характеру и внешности до конца сюжета. Он останавливает все попытки его перевоспитать. Остаётся куклой.	Пиноккио, которому всю книгу читают мораль и нотации, перевоспитывается из скверного и непослушного деревянного мальчишки и в конце превращается в живого добродетельного мальчика.
Куклы скорее ведут себя как самостоятельные одушевлённые существа	подчёркивается что куклы всего только марионетки в руках кукловода
Куклы уже третий день ничего не ели и зловеще перешептывались в кладовой, вися на гвоздях.	глядя на кукол, которые бранились на разные голоса так правдоподобно, словно они действительно были двумя разумными существами
Буратино нигде по тексту книги врать не приходится и нос его не меняется в длине.	Нос Пиноккио удлиняется, когда он врёт

Книги существенно различаются по атмосфере и деталям. Основной сюжет довольно близко совпадает до момента когда кот с лисой выкапывают монеты, закопанные Буратино (то есть, на 2/3), с той разницей, что Буратино существенно добрее чем Пиннокио. Далее сюжетные совпадения с Пиноккио не встречаются.

Герои книги

• Буратино — деревянная кукла вырезанная из полена шарманщиком Карло
• папа Карло — шарманщик, который вырезал Буратино из полена
• Джузеппе по прозвищу Сизый Нос — столяр друг Карло
• Карабас-Барабас — доктор кукольных наук, владелец кукольного театра
• Дуремар — продавец лечебных пиявок
• Мальвина — кукла, девочка с голубыми волосами
• Артемон — пудель преданный Мальвине
• Пьеро — кукла, поэт, влюблён в Мальвину
• Арлекин — кукла партнёр Пьеро по сцене
• Лиса Алиса — мошенница с большой дороги
• Кот Базилио — мошенник с большой дороги
• Черепаха Тортилла — обитает в пруду. Дарит Буратино золотой ключик
• Говорящий Сверчок — предсказывает Буратино его судьбу

Экранизации

• «Золотой ключик» — художественный фильм с куклами и живыми актёрами 1939 режиссер Птушко
• «Приключения Буратино» — рисованный мультфильм 1959, режиссер Иванов-Вано
• «Приключения Буратино» — художественный фильм 1975, Режиссёр Леонид Нечаев.

Интересные факты

• Бураттино — персонаж комедии дэль артэ
• «А роза упала на лапу Азора» фраза, которую диктует Мальвина Буратино во время урока, это знаменитый палиндром Афанасия Фета.

Примечания

Ссылки