Кто укололся веретеном в сказке

Сказка о прекрасной принцессе, которая была проклята обиженной феей на празднике в честь своего рождения. Старая фея предсказала девушке смерть от укола веретеном, но добрая фея смогла смягчить приговор. Девушка не умерла, но уснула на долгие годы…

Спящая красавица читать

Жили на свете король с королевой. У них не было детей, и это их так огорчало, что и сказать нельзя. Уж каких только обетов они не давали, ездили и на богомолье, и на целебные воды — все было напрасно.
И вот наконец, когда король с королевой потеряли всякую надежду, у них вдруг родилась дочка.

Можете себе представить, что за праздник устроили в честь ее рождения! В гости к маленькой принцессе позвали всех фей, каких удалось найти в стране. Дело в том, что у фей в те времена был прекрасный обычай: наделять своих крестниц различными чудесными дарами. А так как фей оказалось семь, то принцесса должна была получить от них в приданое не меньше семи достоинств или добродетелей.

Феи и другие приглашенные съехались в королевский дворец, где для почетных гостей был накрыт праздничный стол.

Перед феями поставили великолепные обеденные приборы и по ящичку из литого золота. В каждом ящичке лежали ложка, вилка и ножик — тоже из чистого золота самой тонкой работы, усыпанные алмазами и рубинами. И вот, когда гости уселись за стол, дверь вдруг отворилась, и вошла старая фея — восьмая по счету, — которую забыли позвать на крестины.

А забыли ее позвать потому, что больше пятидесяти лет она не выходила из своей башни и все думали, что она давно умерла.

Король приказал, чтобы ей тоже подали прибор. Слуги исполнили это в одно мгновение, но золотого ящичка с ложкой, вилкой и ножиком на ее долю не хватило. Этих ящичков было приготовлено только семь — по одному для каждой из семи фей.

Старая фея, разумеется, очень обиделась. Она подумала, что король с королевой невежливые люди и встречают ее без должного уважения. Отодвинув от себя тарелку и кубок, она пробормотала сквозь зубы какую-то угрозу.

К счастью, юная фея, которая сидела рядом с ней, услышала ее бормотание, и, опасаясь, как бы старуха не вздумала наделить маленькую принцессу каким-нибудь очень неприятным подарком, она, чуть только гости встали из-за стола, пробралась в детскую и спряталась там за пологом кроватки. Она знала, что в споре обычно побеждает тот, за кем остается последнее слово, и хотела, чтоб ее пожелание было последним.

Когда кончился обед, наступила самая торжественная минута праздника: феи пошли в детскую и одна за другой стали преподносить крестнице свои дары.

Младшая из фей пожелала, чтобы принцесса была прекраснee всех на свете. Другая фея наградила ее нежным и добрым сердцем. Третья сказала, что каждое ее движение будет вызывать восторг. Четвертая обещала, что принцесса будет превосходно танцевать, пятая — что она будет петь, как соловей, а шестая — что она будет играть на всех музыкальных инструментах с одинаковым искусством.

Наконец очередь дошла до старой феи. Старуха наклонилась над кроваткой и, тряся головой больше от досады, чем от старости, сказала, что принцесса уколет себе руку веретеном и от этого умрет.

Все так и вздрогнули, узнав, какой страшный подарок припасла для маленькой принцессы злая колдунья. Никто не мог удержаться от слез.

И вот тут-то юная фея появилась из-за полога и громко сказала:

— Утешьтесь, король и королева! Ваша дочь останется жива. Правда, я не так сильна, чтобы сказанное сделать несказанным. Принцесса должна будет, как это ни грустно, уколоть себе руку веретеном, но от этого она не умрет, а только заснет глубоким сном и будет спать ровно сто лет — до тех пор, пока ее не разбудит прекрасный принц.

Это обещание немного успокоило короля с королевой.

Однако король решил все же попытаться уберечь принцессу от несчастья, которое предсказала ей старая злая фея. Для этого особым указом он запретил всем своим подданным под страхом смертной казни прясть пряжу и хранить у себя в доме веретена и прялки.

Прошло пятнадцать или шестнадцать лет. Как-то раз король с королевой и дочерью отправились в один из своих загородных дворцов.

Принцессе захотелось осмотреть древний замок, и, бегая из комнаты в комнату, она наконец добралась до самого верха дворцовой башни.

Там в тесной каморке под крышей сидела за прялкой какая-то старушка и преспокойно пряла пряжу.

Как это ни странно, она ни от кого ни слова не слыхала о королевском запрете.

— Что это вы делаете, тетушка? — спросила принцесса, которая в жизни не видывала прялки.

— Пряду пряжу, дитя мое, — ответила старушка, вовсе и не догадываясь о том, что говорит с принцессой.

— Ах, это очень красиво! — сказала принцесса. — Дайте я попробую, выйдет ли у меня так же хорошо, как у вас.

Принцесса быстро схватила веретено и не успела прикоснуться к нему, как предсказание феи исполнилось: она уколола палец и упала замертво.

Перепуганная старушка принялась звать на помощь. Люди сбежались со всех сторон.

Чего только они не делали: брызгали принцессе в лицо водой, хлопали ладонями по ее ладоням, терли виски душистым уксусом королевы венгерской—ничего не помогало.

Побежали за королем. Он поднялся в башню, поглядел на принцессу и сразу понял, что печальное событие, которого они с королевой так опасались, свершилось.

С грустью приказал он перенести принцессу в самую красивую залу дворца и уложить там на постель, украшенную серебряным и золотым шитьем.

Трудно описать словами, как хороша была спящая принцесса. Она нисколько не побледнела. Щеки у нее были розовые, а губы красные, точно кораллы. И хоть глаза у нее были плотно закрыты, слышно было, что она тихонько дышит.

Стало быть, это и в самом деле был сон, а не смерть.

Король приказал не тревожить принцессу до тех пор, пока не наступит час ее пробуждения.

А добрая фея, которая спасла свою крестницу от смерти, пожелав ей столетнего сна, была в то время очень далеко от королевского замка.

Но она сразу же узнала об этом несчастье от маленького карлика-скорохода, у которого были семимильные сапоги (это такие чудесные сапоги, что стоит их надеть — и вы за один шаг будете проходить по семи миль),

Фея сейчас же пустилась в путь. Не прошло и часу, как ее огненная колесница, запряженная драконами, уже появилась возле королевского дворца. Король подал ей руку и помог сойти с колесницы.

Фея, как могла, постаралась утешить короля и королеву. А затем, так как это была очень предусмотрительная фея, она сразу же подумала, как грустно будет принцессе, когда через сто лет бедняжка проснется в этом старом замке и не увидит возле себя ни одного знакомого лица.

Чтобы этого не случилось, фея сделала вот что.

Своей волшебной палочкой она прикоснулась ко всем, кто был во дворце (кроме короля и королевы). А там были придворные, фрейлины, гувернантки, горничные, дворецкие, повара, поварята, скороходы, солдаты дворцовой стражи, привратники, пажи и лакеи.

Дотронулась она своей палочкой и до лошадей на королевской конюшне, и до конюхов, которые расчесывали лошадям хвосты. Дотронулась до больших дворцовых псов и до маленькой кудрявой собачки, по прозвищу Пуфф, которая лежала у ног спящей принцессы.

И сейчас же все, кого коснулась волшебная палочка феи, заснули. Заснули ровно на сто лет, чтобы проснуться вместе со своей хозяйкой и служить ей, как служили прежде. Заснули даже куропатки и фазаны, которые поджаривались на огне. Заснул вертел, на котором они вертелись. Заснул огонь, который их поджаривал.

И все это случилось в одно-единое мгновение. Феи знают свое дело: взмах палочки — и готово!

После этого король с королевой поцеловали свою спящую дочку, простились с ней и тихо вышли из залы.

Возвратившись к себе в столицу, они издали указ о том, чтобы никто не смел приближаться к заколдованному замку.

Но этого можно было бы и не делать, потому что в какие-нибудь четверть часа вокруг замка выросло столько деревьев, больших и маленьких, столько колючего кустарника — терновника и шиповника, — и все это так тесно переплелось ветвями, что ни человек, ни зверь не мог бы пробраться сквозь такую чащу.

И только издали, да еще с горы, можно было увидеть верхушки башен старого замка.

Все это фея сделала для того, чтобы ничье любопытство не потревожило покоя милой принцессы.

Прошло сто лет. Много королей и королев сменилось за эти годы.

И вот в один прекрасный день сын короля, который царствовал в то время, отправился на охоту.

Вдалеке, над густым дремучим лесом, он увидел башни какого-то замка.

— Чей это замок? — спросил он. — Кто там живет?

Каждый отвечал ему то, что сам слышал от других. Одни говорили, что это старые развалины, в которых живут привидения, другие уверяли, что все ведьмы в округе справляют в заброшенном замке свой шабаш. Но большинство сходилось на том, что старый замок принадлежит людоеду. Этот людоед будто бы ловит заблудившихся детей и уносит к себе в башню, чтобы съесть без помехи, так как никто не может проникнуть вслед за ним в его логовище — ведь только он один на свете знает дорогу сквозь заколдованный лес.

Принц не знал, кому и верить, но тут к нему подошел старый крестьянин и сказал, кланяясь:

— Добрый принц, полвека тому назад, когда я был так же молод, как вы, я слыхал от моего отца, что в этом замке спит непробудным сном самая прекрасная принцесса на свете и что спать она будет еще полвека, до тех пор, пока ее суженый, сын какого-то короля, не придет и не разбудит ее.

Можете себе представить, что почувствовал принц, когда он услышал эти слова!

Сердце у него в груди так и загорелось. Он сразу решил, что ему-то и выпало на долю счастье — пробудить от сна прекрасную принцессу!

Недолго думая принц дернул поводья и поскакал в ту сторону, где виднелись башни старого замка, куда влекли его любовь и слава.

И вот перед ним заколдованный лес. Принц соскочил с коня, и сейчас же высокие, толстые деревья, колючий кустарник, заросли шиповника — все расступилось, чтобы дать ему дорогу. Словно по длинной прямой аллее, пошел он к замку, который виднелся вдали.

Принц шел один. Никому из его свиты не удалось последовать за ним — деревья, пропустив принца, сразу же сомкнулись за его спиной, а кусты опять переплелись ветвями.

Такое чудо могло испугать кого угодно, но принц был молод и влюблен, а этого довольно для того, чтобы быть храбрым.

Еще сотня шагов — и он очутился на просторном дворе перед замком. Принц посмотрел направо, налево, и кровь похолодела у него в жилах. Вокруг него лежали, сидели, стояли, прислонившись к стене, какие-то люди в старинной одежде. Все они были неподвижны, как мертвые.

Но, вглядевшись в красные, лоснящиеся лица привратников, он понял, что они вовсе не умерли, а просто спят. В руках у них были кубки, а в кубках еще не высохло вино, и это ясно показывало, что внезапный сон застиг их в ту минуту, когда они собирались осушить чаши до дна.

Принц миновал большой двор, вымощенный мраморными плитами, поднялся по лестнице, вошел в залу дворцовой стражи. Латники спали стоя, выстроившись в ряд, с карабинами на плечах, и храпели вовсю.

Он прошел множество покоев, полных разодетыми придворными дамами и нарядными кавалерами. Все они тоже крепко спали, кто стоя, кто сидя.

И вот наконец он вошел в комнату с золочеными стенами и золоченым потолком. Вошел и остановился.

На постели, полог которой был откинут, покоилась прекрасная юная принцесса лет пятнадцати-шестнадцати (если не считать того столетия, которое она проспала).

Принц невольно закрыл глаза: красота ее так сияла, что даже золото вокруг нее казалось тусклым и бледным. Дрожа от восторга, он приблизился и опустился перед ней на колени.

В это самое мгновение час, назначенный доброй феей, пробил.

Принцесса проснулась, открыла глаза и взглянула на своего избавителя.

— Ах, это вы, принц? — сказала она.— Наконец-то! Долго же вы заставили себя ждать!..

Не успела она договорить эти слова, как все кругом пробудилось.

Первая подала голос маленькая собачка, по прозвищу Пуфф, которая лежала у ног принцессы. Она звонко залаяла, увидев незнакомого человека, и со двора ей ответили грубыми голосами сторожевые псы.

Заржали в конюшне лошади, заворковали голуби под крышей. Огонь в печи загудел что было мочи, и фазаны, которых поварята не успели дожарить сто лет тому назад, зарумянились в одну минуту.

Слуги под присмотром дворецкого уже накрывали на стол в зеркальной столовой. А придворные дамы в ожидании завтрака поправляли растрепавшиеся за сто лет локоны и улыбались своим заспанным кавалерам.

В зале дворцовой стражи латники снова занялись своим обычным делом — затопали ботфортами и загремели оружием.

А привратники, сидевшие у входа во дворец, наконец осушили кубки и опять наполнили их добрым винцом, которое за сто лет стало, конечно, старше и лучше.

Весь замок — от флага на башне до винного погреба — ожил и зашумел.

А принц и принцесса ничего не слышали. Они глядели друг на друга и не могли наглядеться. Принцесса позабыла, что ничего не ела уже целый век, да и принц не вспоминал о том, что у него с утра не было во рту маковой росинки. Они разговаривали целых четыре часа и не успели сказать даже половины того, что хотели.

Но все остальные не были влюблены и поэтому умирали от голода.

Наконец старшая фрейлина, которой хотелось есть так же сильно, как и всем другим, не вытерпела и доложила принцессе, что завтрак подан.

Принц подал руку своей невесте и повел ее в столовую.

Принцесса была великолепно одета и с удовольствием поглядывала на себя в зеркала, а влюбленный принц, разумеется, ни слова не сказал ей о том, что фасон ее платья вышел из моды, по крайней мере, сто лет назад и что такие рукава и воротники не носят со времен его прапрабабушки.

Впрочем, и в старомодном платье она была лучше всех на свете.

Жених, с невестой уселись за стол. Самые знатные кавалеры подавали им различные кушанья старинной кухни. А скрипки и гобои играли для них прелестные, давно забытые песни прошлого века.

Придворный поэт тут же сочинил новую, хотя немного старомодную песенку о прекрасной принцессе, которая сто лет проспала в заколдованном лесу. Песня очень понравилась тем, кто ее слышал, и с тех пор ее стали петь все от мала до велика, от поварят до королей.

А кто не умел петь песни, тот рассказывал сказку. Сказка эта переходила из уст в уста и дошла наконец до нас с вами.

(Перевод Т.Габбе, илл. Э.Булатова и О.Васильева, изд. Рипол Классик, Москва, 2011 г.)

The Sleeping Beauty
The prince finds the Sleeping Beauty, in deep slumber amidst the bushes.
Folk tale
Name	The Sleeping Beauty
Also known as	La Belle au bois dormant (The Sleeping Beauty in the Woods); Dornröschen (Little Briar Rose)
Aarne–Thompson grouping	ATU 410 (Sleeping Beauty)
Region	France (1528)
Published in	Perceforest (1528) Pentamerone (1634), by Giambattista Basile Histoires ou contes du temps passé (1697), by Charles Perrault
Related	Sun, Moon and Talia

Sleeping Beauty (French: La belle au bois dormant, or The Beauty in the Sleeping Forest; German: Dornröschen, or Little Briar Rose), also titled in English as The Sleeping Beauty in the Woods, is a fairy tale about a princess cursed by an evil fairy to sleep for a hundred years before being awoken by a handsome prince. A good fairy, knowing the princess would be frightened if alone when she wakes, uses her wand to put every living person and animal in the palace and forest asleep, to waken when the princess does.^[1]

The earliest known version of the tale is found in the narrative Perceforest, written between 1330 and 1344. Another was published by Giambattista Basile in his collection titled The Pentamerone, published posthumously in 1634^[2] and adapted by Charles Perrault in Histoires ou contes du temps passé in 1697. The version collected and printed by the Brothers Grimm was one orally transmitted from the Perrault.^[3]

The Aarne-Thompson classification system for fairy tales lists Sleeping Beauty as a Type 410: it includes a princess who is magically forced into sleep and later woken, reversing the magic.^[4] The fairy tale has been adapted countless times throughout history and retold by modern storytellers across a variety of media.

Origin[edit]

Early contributions to the tale include the medieval courtly romance Perceforest (published in 1528).^[5] In this tale, a princess named Zellandine falls in love with a man named Troylus. Her father sends him to perform tasks to prove himself worthy of her, and while he is gone, Zellandine falls into an enchanted sleep. Troylus finds her and rapes her in her sleep; when their child is born, the child draws from her finger the flax that caused her sleep. She realizes from the ring Troylus left her that he was the father, and Troylus later returns to marry her.^[6] Another early literary predecessor is the Provençal versified novel Fraire de Joi e sor de Plaser [ca] (c. 1320-1340).^[7][8]

The second part of the Sleeping Beauty tale, in which the princess and her children are almost put to death but instead are hidden, may have been influenced by Genevieve of Brabant.^[9] Even earlier influences come from the story of the sleeping Brynhild in the Volsunga saga and the tribulations of saintly female martyrs in early Christian hagiography conventions. Following these early renditions, the tale was first published by Italian poet Giambattista Basile who lived from 1575 to 1632.

Plot[edit]

The folktale begins with a princess whose parents are told by a wicked fairy that their daughter will die when she pricks her finger on a particular item. In Basile’s version, the princess pricks her finger on a piece of flax. In Perrault’s and the Grimm Brothers’ versions, the item is a spindle. The parents rid the kingdom of these items in the hopes of protecting their daughter, but the prophecy is fulfilled regardless. Instead of dying, as was foretold, the princess falls into a deep sleep. After some time, she is found by a prince and is awakened. In Giambattista Basile’s version of Sleeping Beauty, Sun, Moon, and Talia, the sleeping beauty, Talia, falls into a deep sleep after getting a splinter of flax in her finger. She is discovered in her castle by a wandering king, who «carrie[s] her to a bed, where he gather[s] the first fruits of love.»^[10] He leaves her there and she later gives birth to twins.^[11]

According to Maria Tatar, there are versions of the story that include a second part to the narrative that details the couple’s troubles after their union; some folklorists believe the two parts were originally separate tales.^[12]

The second part begins after the prince and princess have had children. Through the course of the tale, the princess and her children are introduced in some way to another woman from the prince’s life. This other woman is not fond of the prince’s new family, and calls a cook to kill the children and serve them for dinner. Instead of obeying, the cook hides the children and serves livestock. Next, the other woman orders the cook to kill the princess. Before this can happen, the other woman’s true nature is revealed to the prince and then she is subjected to the very death that she had planned for the princess. The princess, prince, and their children live happily ever after.^[13]

Basile’s narrative[edit]

In Giambattista Basile’s dark version of Sleeping Beauty, Sun, Moon, and Talia, the sleeping beauty is named Talia. By asking wise men and astrologers to predict her future after her birth, her father who is a great Lord learns that Talia will be in danger from a splinter of flax. The splinter later causes what appears to be Talia’s death; however, it is later learned that it is a long, deep sleep. After Talia falls into deep sleep, she is seated on a velvet throne and her father, to forget his misery of what he thinks is her death, closes the doors and abandons the house forever. One day, while a king is walking by, one of his falcons flies into the house. The king knocks, hoping to be let in by someone, but no one answers and he decides to climb in with a ladder. He finds Talia alive but unconscious, and «…gathers the first fruits of love.»^[14] Afterwards, he leaves her in the bed and goes back to his kingdom. Though Talia is unconscious, she gives birth to twins — one of whom keeps sucking her fingers. Talia awakens because the twin has sucked out the flax that was stuck deep in Talia’s finger. When she wakes up, she discovers that she is a mother and has no idea what happened to her. One day, the king decides he wants to go see Talia again. He goes back to the palace to find her awake and a mother to his twins. He informs her of who he is, what has happened, and they end up bonding. After a few days, the king has to leave to go back to his realm, but promises Talia that he will return to take her to his kingdom.

When he arrives back in his kingdom, his wife hears him saying «Talia, Sun, and Moon» in his sleep. She bribes and threatens the king’s secretary to tell her what is going on. After the queen learns the truth, she pretends she is the king and writes to Talia asking her to send the twins because he wants to see them. Talia sends her twins to the «king» and the queen tells the cook to kill the twins and make dishes out of them. She wants to feed the king his children; instead, the cook takes the twins to his wife and hides them. He then cooks two lambs and serves them as if they were the twins. Every time the king mentions how good the food is, the queen replies, «Eat, eat, you are eating of your own.» Later, the queen invites Talia to the kingdom and is going to burn her alive, but the king appears and finds out what’s going on with his children and Talia. He then orders that his wife be burned along with those who betrayed him. Since the cook actually did not obey the queen, the king thanks the cook for saving his children by giving him rewards. The story ends with the king marrying Talia and living happily ever after.^[10]

Perrault’s narrative[edit]

Perrault’s narrative is written in two parts, which some folklorists believe were originally separate tales, as they were in the Brothers Grimm’s version, and were later joined together by Giambattista Basile and once more by Perrault.^[12] According to folklore editors Martin Hallett and Barbara Karasek, Perrault’s tale is a much more subtle and pared down version than Basile’s story in terms of the more immoral details. An example of this is depicted in Perrault’s tale by the prince’s choice to instigate no physical interaction with the sleeping princess when the prince discovers her.^[2]

At the christening of a king and queen’s long-wished-for child, seven good fairies are invited to be godmothers to the infant princess. The fairies attend the banquet at the palace. Each fairy is presented with a golden plate and drinking cups adorned with jewels. Soon after, an old fairy enters the palace and is seated with a plate of fine china and a crystal drinking glass. This old fairy is overlooked because she has been within a tower for many years and everyone had believed her to be deceased. Six of the other seven fairies then offer their gifts of beauty, wit, grace, dance, song, and goodness to the infant princess. The evil fairy is very angry about having been forgotten, and as her gift, curses the infant princess so that she will one day prick her finger on a spindle of a spinning wheel and die. The seventh fairy, who has not yet given her gift, attempts to reverse the evil fairy’s curse. However, she can only do so partially. Instead of dying, the Princess will fall into a deep sleep for 100 years and be awakened by a king’s son («elle tombera seulement dans un profond sommeil qui durera cent ans, au bout desquels le fils d’un Roi viendra la réveiller«). This is her gift of protection.

The King orders that every spindle and spinning wheel in the kingdom be destroyed, to try to save his daughter from the terrible curse. Fifteen or sixteen years pass and one day, when the king and queen are away, the Princess wanders through the palace rooms and comes upon an old woman (implied to be the evil fairy in disguise), spinning with her spindle. The princess, who has never seen anyone spin before, asks the old woman if she can try the spinning wheel. The curse is fulfilled as the princess pricks her finger on the spindle and instantly falls into a deep sleep. The old woman cries for help and attempts are made to revive the princess. The king attributes this to fate and has the Princess carried to the finest room in the palace and placed upon a bed of gold and silver embroidered fabric. The king and queen kiss their daughter goodbye and depart, proclaiming the entrance to be forbidden. The good fairy who altered the evil prophecy is summoned. Having great powers of foresight, the fairy sees that the Princess will awaken to distress when she finds herself alone, so the fairy puts everyone in the castle to sleep. The fairy also summons a forest of trees, brambles and thorns that spring up around the castle, shielding it from the outside world and preventing anyone from disturbing the Princess.

A hundred years pass and a prince from another family spies the hidden castle during a hunting expedition. His attendants tell him differing stories regarding the castle until an old man recounts his father’s words: within the castle lies a beautiful princess who is doomed to sleep for a hundred years until a king’s son comes and awakens her. The prince then braves the tall trees, brambles and thorns which part at his approach, and enters the castle. He passes the sleeping castle folk and comes across the chamber where the Princess lies asleep on the bed. Struck by the radiant beauty before him, he falls on his knees before her. The enchantment comes to an end, the princess awakens and bestows upon the prince a look “more tender than a first glance might seem to warrant” (in Perrault’s original French tale, the prince does not kiss the princess to wake her up) then converses with the prince for a long time. Meanwhile, the rest of the castle awakens and go about their business. The prince and princess are later married by the chaplain in the castle chapel.

After wedding the Princess in secret, the Prince continues to visit her and she bears him two children, Aurore (Dawn) and Jour (Day), unbeknownst to his mother, who is of an ogre lineage. When the time comes for the Prince to ascend the throne, he brings his wife, children, and the talabutte («Count of the Mount»).

The Ogress Queen Mother sends the young Queen and the children to a house secluded in the woods and directs her cook to prepare the boy with Sauce Robert for dinner. The kind-hearted cook substitutes a lamb for the boy, which satisfies the Queen Mother. She then demands the girl but the cook this time substitutes a kid, which also satisfies the Queen Mother. When the Ogress demands that he serve up the young Queen, the latter offers to slit her throat so that she may join the children that she imagines are dead. While the Queen Mother is satisfied with a hind prepared with Sauce Robert in place of the young Queen, there is a tearful secret reunion of the Queen and her children. However, the Queen Mother soon discovers the cook’s trick and she prepares a tub in the courtyard filled with vipers and other noxious creatures. The King returns in the nick of time and the Ogress, her true nature having been exposed, throws herself into the tub and is fully consumed. The King, young Queen, and children then live happily ever after.

Grimm Brothers’ version[edit]

The Brothers Grimm included a variant of Sleeping Beauty, Little Briar Rose, in their collection (1812).^[15] Their version ends when the prince arrives to wake Sleeping Beauty (named Rosamund) and does not include the part two as found in Basile’s and Perrault’s versions.^[16] The brothers considered rejecting the story on the grounds that it was derived from Perrault’s version, but the presence of the Brynhild tale convinced them to include it as an authentically German tale. Their decision was notable because in none of the Teutonic myths, meaning the Poetic and Prose Eddas or Volsunga Saga, are their sleepers awakened with a kiss, a fact Jacob Grimm would have known since he wrote an encyclopedic volume on German mythology. His version is the only known German variant of the tale, and Perrault’s influence is almost certain.^[17] In the original Brothers Grimm’s version, the fairies are instead wise women.^[18]

The Brothers Grimm also included, in the first edition of their tales, a fragmentary fairy tale, «The Evil Mother-in-law». This story begins with the heroine, a married mother of two children, and her mother-in-law who attempts to eat her and the children. The heroine suggests an animal be substituted in the dish, and the story ends with the heroine’s worry that she cannot keep her children from crying and getting the mother-in-law’s attention. Like many German tales showing French influence, it appeared in no subsequent edition.^[19]

Variations[edit]

The princess’s name has varied from one adaptation to the other. In Sun, Moon, and Talia, she is named Talia (Sun and Moon being her twin children). She has no name in Perrault’s story but her daughter is called «Aurore». The Brothers Grimm named her «Briar Rose» in their 1812 collection.^[15] However, some translations of the Grimms’ tale give the princess the name «Rosamond». Tchaikovsky’s ballet and Disney’s version named her Princess Aurora; however, in the Disney version, she is also called «Briar Rose» in her childhood, when she is being raised incognito by the good fairies.^[20]

Besides Sun, Moon, and Talia, Basile included another variant of this Aarne-Thompson type, The Young Slave, in his book, The Pentamerone. The Grimms also included a second, more distantly related one titled The Glass Coffin.^[21]

Italo Calvino included a variant in Italian Folktales. In his version, the cause of the princess’s sleep is a wish by her mother. As in Pentamerone, the prince rapes her in her sleep and her children are born. Calvino retains the element that the woman who tries to kill the children is the king’s mother, not his wife, but adds that she does not want to eat them herself, and instead serves them to the king. His version came from Calabria, but he noted that all Italian versions closely followed Basile’s.^[22][23]
In his More English Fairy Tales, Joseph Jacobs noted that the figure of the Sleeping Beauty was in common between this tale and the Romani tale The King of England and his Three Sons.^[24]

The hostility of the king’s mother to his new bride is repeated in the fairy tale The Six Swans,^[25] and also features in The Twelve Wild Ducks, where the mother is modified to be the king’s stepmother. However, these tales omit the attempted cannibalism.

Russian Romantic writer Vasily Zhukovsky wrote a versified work based on the theme of the princess cursed into a long sleep in his poem «Спящая царевна» («The Sleeping Tsarevna» [ru]), published in 1832.^[26]

Interpretations[edit]

According to Maria Tatar, the Sleeping Beauty tale has been disparaged by modern-day feminists who consider the protagonist to have no agency and find her passivity to be offensive; some feminists have even argued for people to stop telling the story altogether.^[27]

Disney has received criticism for depicting both Cinderella and the Sleeping Beauty princess as «naïve and malleable» characters.^[28] Time Out dismissed the princess as a «delicate» and «vapid» character.^[29] Sonia Saraiya of Jezebel echoed this sentiment, criticizing the princess for lacking «interesting qualities», where she also ranked her as Disney’s least feminist princess.^[30] Similarly, Bustle also ranked the princess as the least feminist Disney Princess, with author Chelsea Mize expounding, «Aurora literally sleeps for like three quarters of the movie … Aurora just straight-up has no agency, and really isn’t doing much in the way of feminine progress.»^[31] Leigh Butler of Tor.com went on to defend the character writing, «Aurora’s cipher-ness in Sleeping Beauty would be infuriating if she were the only female character in it, but the presence of the Fairies and Maleficent allow her to be what she is without it being a subconscious statement on what all women are.»^[32] Similarly, Refinery29 ranked Princess Aurora the fourth most feminist Disney Princess because, «Her aunts have essentially raised her in a place where women run the game.»^[33] Despite being featured prominently in Disney merchandise, «Aurora has become an oft-forgotten princess», and her popularity pales in comparison to those of Cinderella and Snow White.^[34]

An example of the cosmic interpretation of the tale given by the nineteenth century solar mythologist school^[35] appears in John Fiske’s Myths and Myth-Makers: “It is perhaps less obvious that winter should be so frequently symbolized as a thorn or sharp instrument… Sigurd is slain by a thorn, and Balder by a sharp sprig of mistletoe; and in the myth of the Sleeping Beauty, the earth-goddess sinks into her long winter sleep when pricked by the point of the spindle. In her cosmic palace, all is locked in icy repose, naught thriving save the ivy which defies the cold, until the kiss of the golden-haired sun-god reawakens life and activity.”^[36]

Media[edit]

«Sleeping Beauty» has been popular for many fairytale fantasy retellings. Some examples are listed below:

In film and television[edit]

• The Sleeping Princess (1939), a Walter Lantz Productions animated short parodying the original fairy tale.^[37]
• A loose adaptation can be seen in a scene from the propaganda cartoon Education for Death, where Sleeping Beauty is a valkyrie representing Nazi Germany, and where the prince is replaced with Fuehrer Adolf Hitler in knights’ armor. The short also parodies Richard Wagner’s opera Siegfried.
• Prinsessa Ruusunen (1949), a Finnish film directed by Edvin Laine and scored with Erkki Melartin’s incidental music from 1912.^[38]
• Dornröschen (1955), a West German film directed by Fritz Genschow.^[39]
• Sleeping Beauty (1959), a Walt Disney animated film based on both Charles Perrault and the Brother’s Grimm’s versions. Featuring the original voices of Mary Costa as Princess Aurora, the Sleeping Beauty and Eleanor Audley as Maleficent.^[40]
• Sleeping Beauty (Спящая красавица) (1964), a filmed version of the ballet produced by the Kirov Ballet along with Lenfilm studios, starring Alla Sizova as Princess Aurora.^[41]
• Festival of Family Classics (1972-73), episode Sleeping Beauty, produced by Rankin/Bass and animated by Mushi Production.^[42]

• Some Call It Loving (also known as Sleeping Beauty) (1973), directed by James B. Harris and starring Zalman King, Carol White, Tisa Farrow, and Richard Pryor, based on a short story by John Collier.^[43]
• Manga Sekai Mukashi Banashi (1976-79), 10-minute adaptation.
• Jak se budí princezny (1978), a Czechoslovakian film directed by Václav Vorlíček.^[44]
• World Famous Fairy Tale Series (Sekai meisaku dōwa) (1975-83) has a 9-minute adaptation, later reused in the U.S. edit of My Favorite Fairy Tales.
• Goldilocks and the Three Bears/Rumpelstiltskin/Little Red Riding Hood/Sleeping Beauty (1984), direct-to-video featurette by Lee Mendelson Film Productions.^[45]
• Sleeping Beauty (1987), a direct-to-television musical film directed by David Irving.^[46]
• The Legend of Sleeping Brittany (1989), an episode of Alvin & the Chipmunks based on the fairy tale.^[47]
• Briar-Rose or The Sleeping Beauty (1990), a Japanese/Czechoslovakian stop-motion animated featurette directed by Kihachiro Kawamoto.
• Britannica’s Tales Around the World (1990-91), features three variations of the story.^[48]
• An episode of the series Grimm’s Fairy Tale Classics is dedicated to Princess Briar Rose.^[49]
• A 1986 episode of Brummkreisel had Kunibert (Hans-Joachim Leschnitz) demanding that he and his friends Achim (Joachim Kaps), Hops and Mops enact the story of Sleeping Beauty. Achim first compromises by incorporating Sleeping Beauty into his lesson about days of the week, and then finally he allows Kunibert to have his way; Hops played the princess, Kunibert played the prince, Mops played the wicked fairy and Achim played the brambles.
• World Fairy Tale Series (Anime sekai no dōwa) (1995), anime television anthology produced by Toei Animation, has half-hour adaptation.
• Sleeping Beauty (1995), a Japanese-American direct-to-video film by Jetlag Productions.^[50]
• Wolves, Witches and Giants (1995-99), episode Sleeping Beauty, season 1 episode 5.
• Happily Ever After: Fairy Tales for Every Child (1995), episode Sleeping Beauty, the classic story is told with a Hispanic cast, when Rosita is cast into a long sleep by Evelina, and later awakened by Prince Luis.^[51]
• The Triplets (Les tres bessones/Las tres mellizas) (1997-2003), catalan animated series, season 1 episode 19.
• Simsala Grimm (1999-2010), episode 9 of season 2.
• Bellas durmientes (Sleeping Beauties) (2001), directed by Eloy Lozano, adapted from the Kawabata novel.^[52]
• La belle endormie (The Sleeping Beauty) (2010), a film by Catherine Breillat.^[53]
• Sleeping Beauty (2011), directed by Julia Leigh and starring Emily Browning, about a young girl who takes a sleeping potion and lets men have their way with her to earn extra money.^[54]
• Once Upon a Time (2011), an ABC TV show starring Sarah Bolger and Julian Morris.^[55]
• Sleeping Beauty (2014), a film by Rene Perez.^[56]
• Sleeping Beauty (2014), a film by Casper Van Dien.^[57]
• Maleficent (2014), a Walt Disney live-action reimagining starring Angelina Jolie as Maleficent and Elle Fanning as Princess Aurora.^[58]
• Ever After High, episode Briar Beauty (2015), an animated Netflix series.^[59]
• The Curse of Sleeping Beauty (2016), an American horror film directed by Pearry Reginald Teo.^[60]
• Archie Campbell satirized the story with «Beeping Sleauty» in several Hee Haw television episodes.
• Maleficent: Mistress of Evil (2019), a Walt Disney live-action sequel to Maleficent (2014).^[61]
• Avengers Grimm (2015) portrays an adult Sleeping Beauty with superpowers.

In literature[edit]

• Sleeping Beauty (1830) and The Day-Dream (1842), two poems based on Sleeping Beauty by Alfred, Lord Tennyson.^[62]
• The Rose and the Ring (1854), a satirical fantasy by William Makepeace Thackeray.
• The Sleeping Beauty (1919), a poem by Mary Carolyn Davies about a failed hero who did not waken the princess, but died in the enchanted briars surrounding her palace.^[63]
• The Sleeping Beauty (1920), a retelling of the fairy tale by Charles Evans, with illustrations by Arthur Rackham.^[64]
• Briar Rose (Sleeping Beauty) (1971), a poem by Anne Sexton in her collection Transformations (1971), in which she re-envisions sixteen of the Grimm’s Fairy Tales.^[65]
• The Sleeping Beauty Quartet (1983-2015), four erotic novels written by Anne Rice under the pen name A.N. Roquelaure, set in a medieval fantasy world and loosely based on the fairy tale.^[66]
• Beauty (1992), a novel by Sheri S. Tepper.^[67]
• Briar Rose (1992), a novel by Jane Yolen.^[68]
• Enchantment (1999), a novel by Orson Scott Card based on the Russian version of Sleeping Beauty.
• Spindle’s End (2000), a novel by Robin McKinley.^[69]
• Clementine (2001), a novel by Sophie Masson.^[70]
• A Kiss in Time (2009), a novel by Alex Flinn.^[71]
• The Sleeper and the Spindle (2012), a novel by Neil Gaiman.^[72]
• The Gates of Sleep (2012), a novel by Mercedes Lackey from the Elemental Masters series set in Edwardian England.^[73]
• Sleeping Beauty: The One Who Took the Really Long Nap (2018), a novel by Wendy Mass and the second book in the Twice Upon a Time series features a princess named Rose who pricks her finger and falls asleep for 100 years.^[74]
• The Sleepless Beauty (2019), a novel by Rajesh Talwar setting the story in a small kingdom in the Himalayas.^[75]
• Lava Red Feather Blue (2021), a novel by Molly Ringle involving a male/male twist on the Sleeping Beauty story.
• Malice (2021), a novel by Heather Walter told by the Maleficent character’s (Alyce’s) POV and involving a woman/woman love story. ^[76]
• Misrule (2022), a novel by Heather Walter and sequel to Malice. ^[77]

In music[edit]

• La Belle au Bois Dormant (1825), an opera by Michele Carafa.
• La belle au bois dormant (1829), a ballet in four acts with book by Eugène Scribe, composed by Ferdinand Hérold and choreographed by Jean-Louis Aumer.
• The Sleeping Beauty (1890), a ballet by Tchaikovsky.
• Dornröschen (1902), an opera by Engelbert Humperdinck.
• Pavane de la Belle au bois dormant (1910), the first movement of Ravel’s Ma mère l’Oye.^[78]
• The Sleeping Beauty (1992), song on album Clouds by the Swedish band Tiamat.
• Sleeping Beauty Wakes (2008), an album by the American musical trio GrooveLily.^[79]
• There Was A Princess Long Ago, a common nursery rhyme or singing game typically sung stood in a circle with actions, retells the story of Sleeping Beauty in a summarised song.^[80]
• Sleeping Beauty The Musical (2019), a two act musical with book and lyrics by Ian Curran and music by Simon Hanson and Peter Vint.^[81]
• Hex (2021), an upcoming musical with book by Tanya Ronder, music by Jim Fortune and lyrics by Rufus Norris due to open at the Royal National Theatre in December 2021.

In video games[edit]

• Kingdom Hearts is a video game in which Maleficent is one of the main antagonists and Aurora is one of the Princesses of Heart together with the other Disney princesses.
• Little Briar Rose (2019) is a point-and-click adventure inspired by the Brothers Grimm’s version of the fairy tale.^[82]
• SINoALICE (2017) is a mobile Gacha game which features Sleeping Beauty as one of the main player controlled characters and features in her own dark story-line which follows her unending desire to sleep, as well as crossing over with the other fairy-tale characters featured in the game.
• Video game series Dark Parables adapted the tale as the plot of its first game, Curse of Briar Rose (2010).

In art[edit]

• 

  Perrault’s La Belle au bois dormant (Sleeping Beauty), illustration by Gustave Doré

• 

  Prince Florimund finds the «Sleeping Beauty»

• 

  Sleeping Beauty by Jenny Harbour

• 

  Book cover for a Dutch interpretation of the story by Johann Georg van Caspel

• 

  Briar Rose

• 

• 

  Louis Sußmann-Hellborn (1828- 1908) Sleeping Beauty,

• 

  Sleeping Beauty, statue in Wuppertal – Germany

See also[edit]

• The Glass Coffin
• Princess Aubergine
• Rip Van Winkle
• Snow White
• The Sleeping Prince (fairy tale)

References[edit]

Further reading[edit]

• Artal, Susana. «Bellas durmientes en el siglo XIV». In: Montevideana 10. Universidad de la Republica, Linardi y Risso. 2019. pp. 321–336.
• Starostina, Aglaia. «Chinese Medieval Versions of Sleeping Beauty». In: Fabula, vol. 52, no. 3-4, 2012, pp. 189-206. https://doi.org/10.1515/fabula-2011-0017
• de Vries, Jan. «Dornröschen». In: Fabula 2, no. 1 (1959): 110-121. https://doi.org/10.1515/fabl.1959.2.1.110

External links[edit]

The Sleeping Beauty
The prince finds the Sleeping Beauty, in deep slumber amidst the bushes.
Folk tale
Name	The Sleeping Beauty
Also known as	La Belle au bois dormant (The Sleeping Beauty in the Woods); Dornröschen (Little Briar Rose)
Aarne–Thompson grouping	ATU 410 (Sleeping Beauty)
Region	France (1528)
Published in	Perceforest (1528) Pentamerone (1634), by Giambattista Basile Histoires ou contes du temps passé (1697), by Charles Perrault
Related	Sun, Moon and Talia

Sleeping Beauty (French: La belle au bois dormant, or The Beauty in the Sleeping Forest; German: Dornröschen, or Little Briar Rose), also titled in English as The Sleeping Beauty in the Woods, is a fairy tale about a princess cursed by an evil fairy to sleep for a hundred years before being awoken by a handsome prince. A good fairy, knowing the princess would be frightened if alone when she wakes, uses her wand to put every living person and animal in the palace and forest asleep, to waken when the princess does.^[1]

The earliest known version of the tale is found in the narrative Perceforest, written between 1330 and 1344. Another was published by Giambattista Basile in his collection titled The Pentamerone, published posthumously in 1634^[2] and adapted by Charles Perrault in Histoires ou contes du temps passé in 1697. The version collected and printed by the Brothers Grimm was one orally transmitted from the Perrault.^[3]

The Aarne-Thompson classification system for fairy tales lists Sleeping Beauty as a Type 410: it includes a princess who is magically forced into sleep and later woken, reversing the magic.^[4] The fairy tale has been adapted countless times throughout history and retold by modern storytellers across a variety of media.

Origin[edit]

Early contributions to the tale include the medieval courtly romance Perceforest (published in 1528).^[5] In this tale, a princess named Zellandine falls in love with a man named Troylus. Her father sends him to perform tasks to prove himself worthy of her, and while he is gone, Zellandine falls into an enchanted sleep. Troylus finds her and rapes her in her sleep; when their child is born, the child draws from her finger the flax that caused her sleep. She realizes from the ring Troylus left her that he was the father, and Troylus later returns to marry her.^[6] Another early literary predecessor is the Provençal versified novel Fraire de Joi e sor de Plaser [ca] (c. 1320-1340).^[7][8]

The second part of the Sleeping Beauty tale, in which the princess and her children are almost put to death but instead are hidden, may have been influenced by Genevieve of Brabant.^[9] Even earlier influences come from the story of the sleeping Brynhild in the Volsunga saga and the tribulations of saintly female martyrs in early Christian hagiography conventions. Following these early renditions, the tale was first published by Italian poet Giambattista Basile who lived from 1575 to 1632.

Plot[edit]

The folktale begins with a princess whose parents are told by a wicked fairy that their daughter will die when she pricks her finger on a particular item. In Basile’s version, the princess pricks her finger on a piece of flax. In Perrault’s and the Grimm Brothers’ versions, the item is a spindle. The parents rid the kingdom of these items in the hopes of protecting their daughter, but the prophecy is fulfilled regardless. Instead of dying, as was foretold, the princess falls into a deep sleep. After some time, she is found by a prince and is awakened. In Giambattista Basile’s version of Sleeping Beauty, Sun, Moon, and Talia, the sleeping beauty, Talia, falls into a deep sleep after getting a splinter of flax in her finger. She is discovered in her castle by a wandering king, who «carrie[s] her to a bed, where he gather[s] the first fruits of love.»^[10] He leaves her there and she later gives birth to twins.^[11]

According to Maria Tatar, there are versions of the story that include a second part to the narrative that details the couple’s troubles after their union; some folklorists believe the two parts were originally separate tales.^[12]

The second part begins after the prince and princess have had children. Through the course of the tale, the princess and her children are introduced in some way to another woman from the prince’s life. This other woman is not fond of the prince’s new family, and calls a cook to kill the children and serve them for dinner. Instead of obeying, the cook hides the children and serves livestock. Next, the other woman orders the cook to kill the princess. Before this can happen, the other woman’s true nature is revealed to the prince and then she is subjected to the very death that she had planned for the princess. The princess, prince, and their children live happily ever after.^[13]

Basile’s narrative[edit]

In Giambattista Basile’s dark version of Sleeping Beauty, Sun, Moon, and Talia, the sleeping beauty is named Talia. By asking wise men and astrologers to predict her future after her birth, her father who is a great Lord learns that Talia will be in danger from a splinter of flax. The splinter later causes what appears to be Talia’s death; however, it is later learned that it is a long, deep sleep. After Talia falls into deep sleep, she is seated on a velvet throne and her father, to forget his misery of what he thinks is her death, closes the doors and abandons the house forever. One day, while a king is walking by, one of his falcons flies into the house. The king knocks, hoping to be let in by someone, but no one answers and he decides to climb in with a ladder. He finds Talia alive but unconscious, and «…gathers the first fruits of love.»^[14] Afterwards, he leaves her in the bed and goes back to his kingdom. Though Talia is unconscious, she gives birth to twins — one of whom keeps sucking her fingers. Talia awakens because the twin has sucked out the flax that was stuck deep in Talia’s finger. When she wakes up, she discovers that she is a mother and has no idea what happened to her. One day, the king decides he wants to go see Talia again. He goes back to the palace to find her awake and a mother to his twins. He informs her of who he is, what has happened, and they end up bonding. After a few days, the king has to leave to go back to his realm, but promises Talia that he will return to take her to his kingdom.

When he arrives back in his kingdom, his wife hears him saying «Talia, Sun, and Moon» in his sleep. She bribes and threatens the king’s secretary to tell her what is going on. After the queen learns the truth, she pretends she is the king and writes to Talia asking her to send the twins because he wants to see them. Talia sends her twins to the «king» and the queen tells the cook to kill the twins and make dishes out of them. She wants to feed the king his children; instead, the cook takes the twins to his wife and hides them. He then cooks two lambs and serves them as if they were the twins. Every time the king mentions how good the food is, the queen replies, «Eat, eat, you are eating of your own.» Later, the queen invites Talia to the kingdom and is going to burn her alive, but the king appears and finds out what’s going on with his children and Talia. He then orders that his wife be burned along with those who betrayed him. Since the cook actually did not obey the queen, the king thanks the cook for saving his children by giving him rewards. The story ends with the king marrying Talia and living happily ever after.^[10]

Perrault’s narrative[edit]

Perrault’s narrative is written in two parts, which some folklorists believe were originally separate tales, as they were in the Brothers Grimm’s version, and were later joined together by Giambattista Basile and once more by Perrault.^[12] According to folklore editors Martin Hallett and Barbara Karasek, Perrault’s tale is a much more subtle and pared down version than Basile’s story in terms of the more immoral details. An example of this is depicted in Perrault’s tale by the prince’s choice to instigate no physical interaction with the sleeping princess when the prince discovers her.^[2]

At the christening of a king and queen’s long-wished-for child, seven good fairies are invited to be godmothers to the infant princess. The fairies attend the banquet at the palace. Each fairy is presented with a golden plate and drinking cups adorned with jewels. Soon after, an old fairy enters the palace and is seated with a plate of fine china and a crystal drinking glass. This old fairy is overlooked because she has been within a tower for many years and everyone had believed her to be deceased. Six of the other seven fairies then offer their gifts of beauty, wit, grace, dance, song, and goodness to the infant princess. The evil fairy is very angry about having been forgotten, and as her gift, curses the infant princess so that she will one day prick her finger on a spindle of a spinning wheel and die. The seventh fairy, who has not yet given her gift, attempts to reverse the evil fairy’s curse. However, she can only do so partially. Instead of dying, the Princess will fall into a deep sleep for 100 years and be awakened by a king’s son («elle tombera seulement dans un profond sommeil qui durera cent ans, au bout desquels le fils d’un Roi viendra la réveiller«). This is her gift of protection.

The King orders that every spindle and spinning wheel in the kingdom be destroyed, to try to save his daughter from the terrible curse. Fifteen or sixteen years pass and one day, when the king and queen are away, the Princess wanders through the palace rooms and comes upon an old woman (implied to be the evil fairy in disguise), spinning with her spindle. The princess, who has never seen anyone spin before, asks the old woman if she can try the spinning wheel. The curse is fulfilled as the princess pricks her finger on the spindle and instantly falls into a deep sleep. The old woman cries for help and attempts are made to revive the princess. The king attributes this to fate and has the Princess carried to the finest room in the palace and placed upon a bed of gold and silver embroidered fabric. The king and queen kiss their daughter goodbye and depart, proclaiming the entrance to be forbidden. The good fairy who altered the evil prophecy is summoned. Having great powers of foresight, the fairy sees that the Princess will awaken to distress when she finds herself alone, so the fairy puts everyone in the castle to sleep. The fairy also summons a forest of trees, brambles and thorns that spring up around the castle, shielding it from the outside world and preventing anyone from disturbing the Princess.

A hundred years pass and a prince from another family spies the hidden castle during a hunting expedition. His attendants tell him differing stories regarding the castle until an old man recounts his father’s words: within the castle lies a beautiful princess who is doomed to sleep for a hundred years until a king’s son comes and awakens her. The prince then braves the tall trees, brambles and thorns which part at his approach, and enters the castle. He passes the sleeping castle folk and comes across the chamber where the Princess lies asleep on the bed. Struck by the radiant beauty before him, he falls on his knees before her. The enchantment comes to an end, the princess awakens and bestows upon the prince a look “more tender than a first glance might seem to warrant” (in Perrault’s original French tale, the prince does not kiss the princess to wake her up) then converses with the prince for a long time. Meanwhile, the rest of the castle awakens and go about their business. The prince and princess are later married by the chaplain in the castle chapel.

After wedding the Princess in secret, the Prince continues to visit her and she bears him two children, Aurore (Dawn) and Jour (Day), unbeknownst to his mother, who is of an ogre lineage. When the time comes for the Prince to ascend the throne, he brings his wife, children, and the talabutte («Count of the Mount»).

The Ogress Queen Mother sends the young Queen and the children to a house secluded in the woods and directs her cook to prepare the boy with Sauce Robert for dinner. The kind-hearted cook substitutes a lamb for the boy, which satisfies the Queen Mother. She then demands the girl but the cook this time substitutes a kid, which also satisfies the Queen Mother. When the Ogress demands that he serve up the young Queen, the latter offers to slit her throat so that she may join the children that she imagines are dead. While the Queen Mother is satisfied with a hind prepared with Sauce Robert in place of the young Queen, there is a tearful secret reunion of the Queen and her children. However, the Queen Mother soon discovers the cook’s trick and she prepares a tub in the courtyard filled with vipers and other noxious creatures. The King returns in the nick of time and the Ogress, her true nature having been exposed, throws herself into the tub and is fully consumed. The King, young Queen, and children then live happily ever after.

Grimm Brothers’ version[edit]

The Brothers Grimm included a variant of Sleeping Beauty, Little Briar Rose, in their collection (1812).^[15] Their version ends when the prince arrives to wake Sleeping Beauty (named Rosamund) and does not include the part two as found in Basile’s and Perrault’s versions.^[16] The brothers considered rejecting the story on the grounds that it was derived from Perrault’s version, but the presence of the Brynhild tale convinced them to include it as an authentically German tale. Their decision was notable because in none of the Teutonic myths, meaning the Poetic and Prose Eddas or Volsunga Saga, are their sleepers awakened with a kiss, a fact Jacob Grimm would have known since he wrote an encyclopedic volume on German mythology. His version is the only known German variant of the tale, and Perrault’s influence is almost certain.^[17] In the original Brothers Grimm’s version, the fairies are instead wise women.^[18]

The Brothers Grimm also included, in the first edition of their tales, a fragmentary fairy tale, «The Evil Mother-in-law». This story begins with the heroine, a married mother of two children, and her mother-in-law who attempts to eat her and the children. The heroine suggests an animal be substituted in the dish, and the story ends with the heroine’s worry that she cannot keep her children from crying and getting the mother-in-law’s attention. Like many German tales showing French influence, it appeared in no subsequent edition.^[19]

Variations[edit]

The princess’s name has varied from one adaptation to the other. In Sun, Moon, and Talia, she is named Talia (Sun and Moon being her twin children). She has no name in Perrault’s story but her daughter is called «Aurore». The Brothers Grimm named her «Briar Rose» in their 1812 collection.^[15] However, some translations of the Grimms’ tale give the princess the name «Rosamond». Tchaikovsky’s ballet and Disney’s version named her Princess Aurora; however, in the Disney version, she is also called «Briar Rose» in her childhood, when she is being raised incognito by the good fairies.^[20]

Besides Sun, Moon, and Talia, Basile included another variant of this Aarne-Thompson type, The Young Slave, in his book, The Pentamerone. The Grimms also included a second, more distantly related one titled The Glass Coffin.^[21]

Italo Calvino included a variant in Italian Folktales. In his version, the cause of the princess’s sleep is a wish by her mother. As in Pentamerone, the prince rapes her in her sleep and her children are born. Calvino retains the element that the woman who tries to kill the children is the king’s mother, not his wife, but adds that she does not want to eat them herself, and instead serves them to the king. His version came from Calabria, but he noted that all Italian versions closely followed Basile’s.^[22][23]
In his More English Fairy Tales, Joseph Jacobs noted that the figure of the Sleeping Beauty was in common between this tale and the Romani tale The King of England and his Three Sons.^[24]

The hostility of the king’s mother to his new bride is repeated in the fairy tale The Six Swans,^[25] and also features in The Twelve Wild Ducks, where the mother is modified to be the king’s stepmother. However, these tales omit the attempted cannibalism.

Russian Romantic writer Vasily Zhukovsky wrote a versified work based on the theme of the princess cursed into a long sleep in his poem «Спящая царевна» («The Sleeping Tsarevna» [ru]), published in 1832.^[26]

Interpretations[edit]

According to Maria Tatar, the Sleeping Beauty tale has been disparaged by modern-day feminists who consider the protagonist to have no agency and find her passivity to be offensive; some feminists have even argued for people to stop telling the story altogether.^[27]

Disney has received criticism for depicting both Cinderella and the Sleeping Beauty princess as «naïve and malleable» characters.^[28] Time Out dismissed the princess as a «delicate» and «vapid» character.^[29] Sonia Saraiya of Jezebel echoed this sentiment, criticizing the princess for lacking «interesting qualities», where she also ranked her as Disney’s least feminist princess.^[30] Similarly, Bustle also ranked the princess as the least feminist Disney Princess, with author Chelsea Mize expounding, «Aurora literally sleeps for like three quarters of the movie … Aurora just straight-up has no agency, and really isn’t doing much in the way of feminine progress.»^[31] Leigh Butler of Tor.com went on to defend the character writing, «Aurora’s cipher-ness in Sleeping Beauty would be infuriating if she were the only female character in it, but the presence of the Fairies and Maleficent allow her to be what she is without it being a subconscious statement on what all women are.»^[32] Similarly, Refinery29 ranked Princess Aurora the fourth most feminist Disney Princess because, «Her aunts have essentially raised her in a place where women run the game.»^[33] Despite being featured prominently in Disney merchandise, «Aurora has become an oft-forgotten princess», and her popularity pales in comparison to those of Cinderella and Snow White.^[34]

An example of the cosmic interpretation of the tale given by the nineteenth century solar mythologist school^[35] appears in John Fiske’s Myths and Myth-Makers: “It is perhaps less obvious that winter should be so frequently symbolized as a thorn or sharp instrument… Sigurd is slain by a thorn, and Balder by a sharp sprig of mistletoe; and in the myth of the Sleeping Beauty, the earth-goddess sinks into her long winter sleep when pricked by the point of the spindle. In her cosmic palace, all is locked in icy repose, naught thriving save the ivy which defies the cold, until the kiss of the golden-haired sun-god reawakens life and activity.”^[36]

Media[edit]

«Sleeping Beauty» has been popular for many fairytale fantasy retellings. Some examples are listed below:

In film and television[edit]

• The Sleeping Princess (1939), a Walter Lantz Productions animated short parodying the original fairy tale.^[37]
• A loose adaptation can be seen in a scene from the propaganda cartoon Education for Death, where Sleeping Beauty is a valkyrie representing Nazi Germany, and where the prince is replaced with Fuehrer Adolf Hitler in knights’ armor. The short also parodies Richard Wagner’s opera Siegfried.
• Prinsessa Ruusunen (1949), a Finnish film directed by Edvin Laine and scored with Erkki Melartin’s incidental music from 1912.^[38]
• Dornröschen (1955), a West German film directed by Fritz Genschow.^[39]
• Sleeping Beauty (1959), a Walt Disney animated film based on both Charles Perrault and the Brother’s Grimm’s versions. Featuring the original voices of Mary Costa as Princess Aurora, the Sleeping Beauty and Eleanor Audley as Maleficent.^[40]
• Sleeping Beauty (Спящая красавица) (1964), a filmed version of the ballet produced by the Kirov Ballet along with Lenfilm studios, starring Alla Sizova as Princess Aurora.^[41]
• Festival of Family Classics (1972-73), episode Sleeping Beauty, produced by Rankin/Bass and animated by Mushi Production.^[42]

• Some Call It Loving (also known as Sleeping Beauty) (1973), directed by James B. Harris and starring Zalman King, Carol White, Tisa Farrow, and Richard Pryor, based on a short story by John Collier.^[43]
• Manga Sekai Mukashi Banashi (1976-79), 10-minute adaptation.
• Jak se budí princezny (1978), a Czechoslovakian film directed by Václav Vorlíček.^[44]
• World Famous Fairy Tale Series (Sekai meisaku dōwa) (1975-83) has a 9-minute adaptation, later reused in the U.S. edit of My Favorite Fairy Tales.
• Goldilocks and the Three Bears/Rumpelstiltskin/Little Red Riding Hood/Sleeping Beauty (1984), direct-to-video featurette by Lee Mendelson Film Productions.^[45]
• Sleeping Beauty (1987), a direct-to-television musical film directed by David Irving.^[46]
• The Legend of Sleeping Brittany (1989), an episode of Alvin & the Chipmunks based on the fairy tale.^[47]
• Briar-Rose or The Sleeping Beauty (1990), a Japanese/Czechoslovakian stop-motion animated featurette directed by Kihachiro Kawamoto.
• Britannica’s Tales Around the World (1990-91), features three variations of the story.^[48]
• An episode of the series Grimm’s Fairy Tale Classics is dedicated to Princess Briar Rose.^[49]
• A 1986 episode of Brummkreisel had Kunibert (Hans-Joachim Leschnitz) demanding that he and his friends Achim (Joachim Kaps), Hops and Mops enact the story of Sleeping Beauty. Achim first compromises by incorporating Sleeping Beauty into his lesson about days of the week, and then finally he allows Kunibert to have his way; Hops played the princess, Kunibert played the prince, Mops played the wicked fairy and Achim played the brambles.
• World Fairy Tale Series (Anime sekai no dōwa) (1995), anime television anthology produced by Toei Animation, has half-hour adaptation.
• Sleeping Beauty (1995), a Japanese-American direct-to-video film by Jetlag Productions.^[50]
• Wolves, Witches and Giants (1995-99), episode Sleeping Beauty, season 1 episode 5.
• Happily Ever After: Fairy Tales for Every Child (1995), episode Sleeping Beauty, the classic story is told with a Hispanic cast, when Rosita is cast into a long sleep by Evelina, and later awakened by Prince Luis.^[51]
• The Triplets (Les tres bessones/Las tres mellizas) (1997-2003), catalan animated series, season 1 episode 19.
• Simsala Grimm (1999-2010), episode 9 of season 2.
• Bellas durmientes (Sleeping Beauties) (2001), directed by Eloy Lozano, adapted from the Kawabata novel.^[52]
• La belle endormie (The Sleeping Beauty) (2010), a film by Catherine Breillat.^[53]
• Sleeping Beauty (2011), directed by Julia Leigh and starring Emily Browning, about a young girl who takes a sleeping potion and lets men have their way with her to earn extra money.^[54]
• Once Upon a Time (2011), an ABC TV show starring Sarah Bolger and Julian Morris.^[55]
• Sleeping Beauty (2014), a film by Rene Perez.^[56]
• Sleeping Beauty (2014), a film by Casper Van Dien.^[57]
• Maleficent (2014), a Walt Disney live-action reimagining starring Angelina Jolie as Maleficent and Elle Fanning as Princess Aurora.^[58]
• Ever After High, episode Briar Beauty (2015), an animated Netflix series.^[59]
• The Curse of Sleeping Beauty (2016), an American horror film directed by Pearry Reginald Teo.^[60]
• Archie Campbell satirized the story with «Beeping Sleauty» in several Hee Haw television episodes.
• Maleficent: Mistress of Evil (2019), a Walt Disney live-action sequel to Maleficent (2014).^[61]
• Avengers Grimm (2015) portrays an adult Sleeping Beauty with superpowers.

In literature[edit]

• Sleeping Beauty (1830) and The Day-Dream (1842), two poems based on Sleeping Beauty by Alfred, Lord Tennyson.^[62]
• The Rose and the Ring (1854), a satirical fantasy by William Makepeace Thackeray.
• The Sleeping Beauty (1919), a poem by Mary Carolyn Davies about a failed hero who did not waken the princess, but died in the enchanted briars surrounding her palace.^[63]
• The Sleeping Beauty (1920), a retelling of the fairy tale by Charles Evans, with illustrations by Arthur Rackham.^[64]
• Briar Rose (Sleeping Beauty) (1971), a poem by Anne Sexton in her collection Transformations (1971), in which she re-envisions sixteen of the Grimm’s Fairy Tales.^[65]
• The Sleeping Beauty Quartet (1983-2015), four erotic novels written by Anne Rice under the pen name A.N. Roquelaure, set in a medieval fantasy world and loosely based on the fairy tale.^[66]
• Beauty (1992), a novel by Sheri S. Tepper.^[67]
• Briar Rose (1992), a novel by Jane Yolen.^[68]
• Enchantment (1999), a novel by Orson Scott Card based on the Russian version of Sleeping Beauty.
• Spindle’s End (2000), a novel by Robin McKinley.^[69]
• Clementine (2001), a novel by Sophie Masson.^[70]
• A Kiss in Time (2009), a novel by Alex Flinn.^[71]
• The Sleeper and the Spindle (2012), a novel by Neil Gaiman.^[72]
• The Gates of Sleep (2012), a novel by Mercedes Lackey from the Elemental Masters series set in Edwardian England.^[73]
• Sleeping Beauty: The One Who Took the Really Long Nap (2018), a novel by Wendy Mass and the second book in the Twice Upon a Time series features a princess named Rose who pricks her finger and falls asleep for 100 years.^[74]
• The Sleepless Beauty (2019), a novel by Rajesh Talwar setting the story in a small kingdom in the Himalayas.^[75]
• Lava Red Feather Blue (2021), a novel by Molly Ringle involving a male/male twist on the Sleeping Beauty story.
• Malice (2021), a novel by Heather Walter told by the Maleficent character’s (Alyce’s) POV and involving a woman/woman love story. ^[76]
• Misrule (2022), a novel by Heather Walter and sequel to Malice. ^[77]

In music[edit]

• La Belle au Bois Dormant (1825), an opera by Michele Carafa.
• La belle au bois dormant (1829), a ballet in four acts with book by Eugène Scribe, composed by Ferdinand Hérold and choreographed by Jean-Louis Aumer.
• The Sleeping Beauty (1890), a ballet by Tchaikovsky.
• Dornröschen (1902), an opera by Engelbert Humperdinck.
• Pavane de la Belle au bois dormant (1910), the first movement of Ravel’s Ma mère l’Oye.^[78]
• The Sleeping Beauty (1992), song on album Clouds by the Swedish band Tiamat.
• Sleeping Beauty Wakes (2008), an album by the American musical trio GrooveLily.^[79]
• There Was A Princess Long Ago, a common nursery rhyme or singing game typically sung stood in a circle with actions, retells the story of Sleeping Beauty in a summarised song.^[80]
• Sleeping Beauty The Musical (2019), a two act musical with book and lyrics by Ian Curran and music by Simon Hanson and Peter Vint.^[81]
• Hex (2021), an upcoming musical with book by Tanya Ronder, music by Jim Fortune and lyrics by Rufus Norris due to open at the Royal National Theatre in December 2021.

In video games[edit]

• Kingdom Hearts is a video game in which Maleficent is one of the main antagonists and Aurora is one of the Princesses of Heart together with the other Disney princesses.
• Little Briar Rose (2019) is a point-and-click adventure inspired by the Brothers Grimm’s version of the fairy tale.^[82]
• SINoALICE (2017) is a mobile Gacha game which features Sleeping Beauty as one of the main player controlled characters and features in her own dark story-line which follows her unending desire to sleep, as well as crossing over with the other fairy-tale characters featured in the game.
• Video game series Dark Parables adapted the tale as the plot of its first game, Curse of Briar Rose (2010).

In art[edit]

• 

  Perrault’s La Belle au bois dormant (Sleeping Beauty), illustration by Gustave Doré

• 

  Prince Florimund finds the «Sleeping Beauty»

• 

  Sleeping Beauty by Jenny Harbour

• 

  Book cover for a Dutch interpretation of the story by Johann Georg van Caspel

• 

  Briar Rose

• 

• 

  Louis Sußmann-Hellborn (1828- 1908) Sleeping Beauty,

• 

  Sleeping Beauty, statue in Wuppertal – Germany

See also[edit]

• The Glass Coffin
• Princess Aubergine
• Rip Van Winkle
• Snow White
• The Sleeping Prince (fairy tale)

References[edit]

Further reading[edit]

• Artal, Susana. «Bellas durmientes en el siglo XIV». In: Montevideana 10. Universidad de la Republica, Linardi y Risso. 2019. pp. 321–336.
• Starostina, Aglaia. «Chinese Medieval Versions of Sleeping Beauty». In: Fabula, vol. 52, no. 3-4, 2012, pp. 189-206. https://doi.org/10.1515/fabula-2011-0017
• de Vries, Jan. «Dornröschen». In: Fabula 2, no. 1 (1959): 110-121. https://doi.org/10.1515/fabl.1959.2.1.110

External links[edit]

Жили на свете король с королевой. Детей у них не было, и это их так огорчало, так огорчало, что и сказать нельзя.

И вот, наконец, когда они совсем потеряли надежду, у королевы родилась дочка.

Можете себе представить, какой праздник устроили по случаю её рождения, какое множество гостей пригласили во дворец, какие подарки приготовили!..

Но самые почётные места за королевским столом были оставлены для фей, которые в те времена ещё жили кое-где на белом свете. Все знали, что эти добрые волшебницы, стоит им только захотеть, могут одарить новорождённую такими драгоценными сокровищами, каких не купишь за все богатства мира. А так как фей было семь, то маленькая принцесса должна была получить от них не меньше семи чудесных даров.

Перед феями поставили великолепные обеденные приборы: тарелки из лучшего фарфора, хрустальные кубки и по ящичку из литого золота. В каждом ящичке лежали ложка, вилка и ножик, тоже из чистого золота и притом самой тонкой работы.

И вдруг, когда гости уселись за стол, дверь отворилась, и вошла старая фея — восьмая по счету, — которую забыли позвать на праздник.

А забыли её позвать потому, что уже более пятидесяти лет она не выходила из своей башни, и все думали, что она умерла.

Король сейчас же приказал подать ей прибор. Не прошло и минуты, как слуги поставили перед старой феей тарелки из самого тонкого расписного фарфора и хрустальный кубок.

Но золотого ящичка с ложкой, вилкой и ножиком на её долю не хватило. Этих ящичков было приготовлено всего семь — по одному для каждой из семи приглашённых фей. Вместо золотых старухе подали обыкновенную ложку, обыкновенную вилку и обыкновенный ножик.

Старая фея, разумеется, очень обиделась. Она подумала, что король с королевой — невежливые люди и встречают её не так почтительно, как следовало бы. Отодвинув от себя тарелку и кубок, она пробормотала сквозь зубы какую-то угрозу.

К счастью, юная фея, которая сидела рядом с ней, вовремя услышала её бормотание. Опасаясь, как бы старуха не вздумала наделить маленькую принцессу чем-нибудь очень неприятным — например, длинным носом или длинным языком, — она, чуть только гости встали из-за стола, пробралась в детскую и спряталась там за пологом кроватки. Юная фея знала, что в споре обычно побеждает тот, за кем остаётся последнее слово, и хотела, чтоб ее пожелание было последним.

И вот наступила самая торжественная минута праздника:

феи вошли в детскую и одна за другой стали преподносить новорожденной дары, которые они для неё припасли.

Одна из фей пожелала, чтобы принцесса была прекраснее всех на свете. Другая наградила ее нежным и добрым сердцем. Третья сказала, что она будет расти и цвести всем на радость. Четвёртая обещала, что принцесса научится превосходно танцевать, пятая — что она будет петь, как соловей, а шестая — что она будет играть одинаково искусно на всех музыкальных инструментах.

Наконец, очередь дошла до старой феи. Старуха наклонилась над кроваткой и, тряся головой больше от досады, чем от старости, сказала, что принцесса уколет себе руку веретеном и от этого умрёт.

Все так и вздрогнули, узнав, какой страшный подарок приготовила для маленькой принцессы злая колдунья. Никто не мог удержаться от слёз.

И вот тут-то из-за полога появилась юная фея и громко сказала:

— Не плачьте, король и королева! Ваша дочь останется жива. Правда, я не так сильна, чтобы сказанное слово сделать несказанным. Принцесса должна будет, как это ни грустно, уколоть себе руку веретеном, но от этого она не умрёт, а только заснёт глубоким сном и будет спать целых сто лет, до тех пор, пока её не разбудит прекрасный принц.

Это обещание немного успокоило короля с королевой.

И всё же король решил попытаться уберечь принцессу от несчастья, которое предсказала ей старая злая фея. Для этого он под страхом смертной казни запретил всем своим подданным прясть пряжу и хранить у себя в доме веретёна и прялки.

Прошло пятнадцать или шестнадцать лет. Как-то раз король с королевой и дочерью отправились в один из своих загородных дворцов.

Принцессе захотелось осмотреть древний замок. Бегая из комнаты в комнату, она, наконец, добралась до самого верха дворцовой башни.

Там, в тесной каморке под крышей, сидела за прялкой какая-то старушка и преспокойно пряла пряжу. Как это ни странно, она ни от кого ни слова не слыхала о королевском запрете.

— Что это вы делаете, тётушка? — спросила принцесса, которая в жизни не видывала прялки.

— Пряду пряжу, дитя мое, — ответила старушка, даже не догадываясь о том, что говорит с принцессой.

— Ах, это очень красиво! — сказала принцесса. — Дайте я попробую, выйдет ли у меня так же хорошо, как у вас.

Она быстро схватила веретено и едва успела прикоснуться к нему, как предсказание злой феи исполнилось, принцесса уколола палец и упала замертво.

Перепуганная старушка принялась звать на помощь. Люди сбежались со всех сторон.

Чего только они не делали: брызгали принцессе в лицо водой, хлопали ладонями по её ладоням, терли виски душистым уксусом, — всё было напрасно. Принцесса даже не пошевельнулась.

Побежали за королем. Он поднялся в башню, поглядел на дочку и сразу понял, что несчастье, которого они с королевой так опасались, не миновало их.

Утирая слёзы, приказал он перенести принцессу в самую красивую залу дворца и уложить там на постель, украшенную серебряным и золотым шитьём.

Трудно описать словами, как хороша была спящая принцесса. Она нисколько не побледнела. Щёки у неё оставались розовыми, а губы красными, точно кораллы.

Правда, глаза у неё были плотно закрыты, но слышно было, что она тихонько дышит. Стало быть, это и в самом деле был сон, а не смерть.

Король приказал не тревожить принцессу до тех пор, пока не наступит час её пробуждения.

А добрая фея, которая спасла его дочь от смерти, пожелав ей столетнего сна, была в то время очень далеко, за двенадцать тысяч миль от замка. Но она сразу же узнала об этом несчастье от маленького карлика-скорохода, у которого были семимильные сапоги.

Фея сейчас же пустилась в путь. Не прошло и часу, как её огненная колесница, запряжённая драконами, уже появилась, возле королевского дворца. Король подал ей руку и помог сойти с колесницы.

Фея, как могла, постаралась утешить короля и королеву. Но, утешая их, она в то же время думала о том, как грустно будет принцессе, когда через сто лет бедняжка проснётся в этом старом замке и не увидит возле себя ни одного знакомого лица.

Чтобы этого не случилось, фея сделала вот что.

Своей волшебной палочкой она прикоснулась ко всем, кто был во дворце, кроме короля и королевы. А были там придворные дамы и кавалеры, гувернантки, горничные, дворецкие, повара, поварята, скороходы, солдаты дворцовой стражи, привратники, пажи и лакеи.

Дотронулась она своей палочкой и до лошадей на королевской конюшне, и до конюхов, которые расчёсывали лошадям хвосты. Дотронулась до больших дворовых псов и до маленькой кудрявой собачки по прозвищу Пуфф, которая лежала у ног спящей принцессы.

И сейчас же все, кого коснулась волшебная палочка феи, заснули. Заснули ровно на сто лет, чтобы проснуться вместе со своей хозяйкой и служить ей, как служили прежде. Заснули даже куропатки и фазаны, которые поджаривались на огне. Заснул вертел, на котором они вертелись. Заснул огонь, который их поджаривал.

И всё это случилось в одно-единое мгновение. Феи знают своё дело: взмах палочки — и готово!

Не заснули только король с королевой. Фея нарочно не коснулась их своей волшебной палочкой, потому что у них были дела, которые нельзя отложить на сто лет.

Утирая слёзы, они поцеловали свою спящую дочку, простились с ней и тихо вышли из залы.

Возвратившись к себе в столицу, они издали указ о том, чтобы никто не смел приближаться к заколдованному замку.

Впрочем, и без того к воротам замка невозможно было подойти. В какие-нибудь четверть часа вокруг его ограды выросло столько деревьев, больших и маленьких, столько колючего кустарника — терновника, шиповника, остролиста, — и всё это так тесно переплелось ветвями, что никто не мог бы пробраться сквозь такую чащу.

И только издали, да ещё с горы, можно было увидеть верхушки старого замка.

Всё это фея сделала для того, чтобы ни человек, ни зверь не потревожили покоя спящей принцессы.

Прошло сто лет. Много королей и королев сменилось за эти годы.

И вот в один прекрасный день сын короля, который царствовал в то время, отправился на охоту.

Вдалеке, над густым дремучим лесом, он увидел башни какого-то замка.

— Чей это замок? Кто в нём живёт? — спрашивал он у всех прохожих, попадавшихся ему по дороге.

Но никто не мог ответить толком. Каждый повторял только то, что сам слышал от других. Один говорил, что это старые развалины, в которых поселились блуждающие огоньки. Другой уверял, что там водятся драконы и ядовитые змеи. Но большинство сходилось на том, что старый замок принадлежит свирепому великану-людоеду.

Принц не знал, кому и верить. Но тут к нему подошёл старый крестьянин и сказал, кланяясь:

— Добрый принц, полвека тому назад, когда я был так же молод, как вы сейчас, я слыхал от моего отца, что в этом замке спит непробудным сном прекрасная принцесса и что спать она будет ещё полвека до тех пор, пока благородный и отважный юноша не придёт и не разбудит её.

Можете себе представить, что почувствовал принц, когда услышал эти слова!

Сердце у него в груди так и загорелось. Он сразу решил, что ему-то и выпало на долю счастье пробудить ото сна прекрасную принцессу.

Недолго думая, принц дёрнул поводья и поскакал туда, где виднелись башни старого замка.

И вот перед ним заколдованный лес. Принц соскочил с коня, и сейчас же высокие толстые деревья, заросли колючего кустарника — всё расступилось, чтобы дать ему дорогу. Словно по длинной, прямой аллее, пошёл он к воротам замка.

Принц шёл один. Никому из его свиты не удалось догнать его: деревья, пропустив принца, сразу же сомкнулись за его спиной, а кусты опять переплелись ветвями. Это могло бы испугать кого угодно, но принц был молод и смел. К тому же ему так хотелось разбудить прекрасную принцессу, что он и думать забыл обо всякой опасности.

Ещё сотня шагов — и он очутился на просторном дворе перед замком. Принц посмотрел направо, налево, и кровь похолодела у него в жилах. Вокруг него лежали, сидели, стояли, прислонившись к стене, какие-то люди в старинной одежде. Все они были неподвижны, как мёртвые.

Но, вглядевшись в красные, лоснящиеся лица привратников, принц понял, что они вовсе не умерли, а просто спят. В руках у них были кубки, а в кубках ещё не высохло вино. Должно быть, сон застиг их в ту минуту, когда они собирались осушить чаши до дна.

Принц миновал большой двор, вымощенный мраморными плитами, поднялся по лестнице и вошёл в первую комнату. Там, выстроившись в ряд и опершись на свои алебарды, храпели вовсю воины дворцовой стражи.

Он прошёл целый ряд богато убранных покоев. В каждом из них вдоль стен и вокруг столов принц видел множество разодетых дам и нарядных кавалеров. Все они тоже крепко спали, кто стоя, кто сидя.

И вот перед ним, наконец, комната с золочёными стенами и золочёным потолком. Он вошёл и остановился.

На постели, полог которой был откинут, покоилась прекрасная юная принцесса лет пятнадцати-шестнадцати (если не считать того столетия, которое она проспала).

Принц невольно закрыл глаза: красота её так сияла, что даже золото вокруг неё казалось тусклым и бледным, Он тихо приблизился и опустился перед ней на колени.

В это самое мгновение час, назначенный доброй феей. пробил.

Принцесса проснулась, открыла глаза и взглянула на своего избавителя.

— Ах, это вы, принц? — сказала она. — Наконец-то! Долго же вы заставили ждать себя…

Не успела она договорить эти слова, как всё кругом пробудилось.

Первая подала голос маленькая собачка по прозвищу Пуфф, которая лежала у ног принцессы. Она звонко затявкала, увидев незнакомого человека, и со двора ей ответили хриплым лаем сторожевые псы. Заржали в конюшне лошади, заворковали голуби под крышей.

Огонь в печи затрещал что было мочи, и фазаны, которых поварята не успели дожарить сто лет тому назад, зарумянились в одну минуту.

Слуги под присмотром дворецкого уже накрывали на стол в зеркальной столовой. А придворные дамы в ожидании завтрака поправляли растрепавшиеся за сто лет локоны и улыбались своим заспанным кавалерам.

В комнате дворцовой стражи воины снова занялись своим обычным делом — затопали каблуками и загремели оружием.

А привратники, сидевшие у входа во дворец, наконец осушили кубки и опять наполнили их добрым вином, которое за сто лет стало, конечно, старше и лучше.

Весь замок от флага на башне до винного погреба ожил и зашумел.

А принц и принцесса ничего не слышали. Они глядели друг на друга и не могли наглядеться. Принцесса позабыла, что ничего не ела уже целый век, да и принц не вспоминал о том, что у него с утра не было во рту маковой росинки. Они разговаривали целых четыре часа и не успели сказать даже половины того, что хотели.

Но все остальные не были влюблены и поэтому умирали от голода.

Наконец старшая фрейлина, которой хотелось есть так же сильно, как и всем другим, не вытерпела и доложила принцессе, что завтрак подан.

Принц подал руку своей невесте и повёл её в столовую. Принцесса была великолепно одета и с удовольствием поглядывала на себя в зеркала, а влюблённый принц, разумеется, ни слова не сказал ей о том, что фасон её платья вышел из моды по крайней мере сто лет назад и что такие рукава и воротники не носят со времён его прапрабабушки.

Впрочем, и в старомодном платье она была лучше всех на свете.

Жених с невестой уселись за стол. Самые знатные кавалеры подавали им различные кушанья старинной кухни. А скрипки и гобои играли для них прелестные, давно забытые песни прошлого века.

Придворный поэт тут же сочинил новую, хотя немного старомодную песенку о прекрасной принцессе, которая сто лет проспала в заколдованном лесу. Песня очень понравилась тем, кто её слышал, и с тех пор её стали петь все от мала до велика — от поварят до королей.

А кто не умел петь песни, тот рассказывал сказку. Сказка эта переходила из уст в уста и дошла, наконец, до нас с вами.

«Спящая красавица» и «Шиповничек»

«Спящая красавица» и «Шиповничек»

Шарль Перро всю сказку свел к любви, к тому, что в делах любви торопиться нельзя.

У короля-сознания и королевы – эмоциональной сферы рождается девочка – новое, юное проявление эмоциональной сферы. Двенадцать волшебниц приглашены на праздник в честь рождения девочки. Каждая из двенадцати наделяет дитя положительным качеством. Каждая из фей воплощает двенадцать качеств знаков зодиака, и в то же время двенадцать месяцев года. Тринадцатая фея – старуха, олицетворяющая смерть и трансформацию. Трансформации и смерти старого обычное сознание боится, потому ее не приглашают на пир. Тогда она приходит сама. Тринадцать – символ трансформации старого уходящего года перед началом нового цикла, нового круговорота двенадцати месяцев, нового сотворения бытия. У многих древних народов перед началом нового года были посты и молитвы, призванные освободить души от грехов, содеянных в уходящем году, чтобы не привнести это в новый виток бытия. Чтобы новое сотворение началось в чистоте и неопятнанности (см. «Символика чисел в сказках»).

Волшебницы наделили молодую психею прекрасными дарами – совершенствами, которые прорастут во взрослеющей сфере чувств. Лишь одну волшебницу забыли – обычно она слишком старая и выступает в роли злой волшебницы. Старость – это опыт, символ смерти и трансформации. И смерти и трансформации люди боятся, поэтому забывают пригласить на пир жизни и счастья. Старость предрекает юной психее раннюю смерть от веретена – символа развития и проведения небесного на землю, т. е., столкнувшись со сферой преображения, душа окажется неспособной принять это преображение и погибнет. Но молодая волшебница – символ позитивных сил жизни, смягчает приговор и вместо смерти дарует психее столетний сон в ожидании взрослеющего сознания – королевича, который пробудит спящую душу от векового сна

Символ веретена – это постоянное вращение, оно наматывает нить – нить разума, спускающегося с вершин познания в эмоциональную сферу и упорядочивающего ее. В европейской культуре нить спускается с неба, небесной сферы и символизирует нити очищающего и дающего плодородие дождя, а также духовного света иного божественного мира. Веретеном небесные нити духа наматываются в спираль, которая постоянно вертится, это символ развития. Веретено – это ось, которая служит символом развивающего начала. Принцесса колется о веретено – о принцип ткачества божественного мира в душе – и засыпает, то есть засыпает эмоциональное начало, так как оно не готово встретиться с божественным.

Веретено здесь не случайно упоминается, оно прядет нить. Здесь прослеживается аналогия с нитями судьбы, которые плетут Мойры у древних греков, Норны в скандинавской мифологии, а в славянской мифологии то же делает Мокошь. Рассмотрим символику пряжи. Вначале это нечто скомканное и неорганизованное. Постепенно пряжа превращается в бесконечную нить, которая наматывается на веретено. Веретено подобно оси вселенной, которая непрерывно вращается и наматывает нить судьбы человека. Таким образом, человек сталкивается с некими силами вселенной в своей жизни и от того, научится ли он взаимодействовать с ними, прясть нить собственной мысли, собственной жизни или сам подчиниться им, зависит его судьба. Он может уколоться о веретено и потерять кровь, как принцесса в сказке, то есть потерять часть своей силы. Таким образом, судьба трансформирует человека, не понимающего ее законов. Девочка могла научиться прясть и таким образом стать творцом своей судьбы сама, и тогда ей была бы не страшна тринадцатая фея – трансформирующая сила. Король запретил всем подданным прясть веретеном, но в высокой башне осталась старушка, не знавшая об этом. «… молодая принцесса бегала по дому и подымалась все выше и выше, переходя из комнаты в комнату, пока не зашла наконец в жалкий чулан на самом верху башни, где сидела совсем одна какая-то старушка и пряла» (Шарль Перро, «Спящая красавица»). Дом – сознание, в котором юная психея поднимается выше и выше, исследуя неизвестные закоулки души. Высокая башня – с одной стороны – символ ограничений, если персонаж заточен в башню, с другой стороны – узкая лестница вверх, откуда под самой крышей раскрывается прекрасный вид на окрестности – символ роста душевных сил, подъема от земного к небесному, т. к. комната под самой крышей – символ небесного, духовного мира. Принцесса никогда не видела веретена и прялки, она не знает о том, как проводить истину в свою душу, как духовное знание сделать своим опытом. Поэтому, столкнувшись с этим созидательным трансформирующим процессом, эмоциональное начало оказывается не готово к подобной трансформации и подобному знанию, поэтому оно засыпает в ожидании, когда взрастет разумное созидательное сознание – принц – которое распознает законы трансформации и способность проведения идей с неба на землю.

Засыпает и все королевство вместе с принцессой. Девочка – это душа, наделенная прекрасными качествами, но она еще не способна осознать эти качества в себе, понять, для чего они нужны. К ней пытаются пробиться через заросли терновника королевичи. Это некие активные ментальные начала в человеке, которые не спят, которые пытаются разбудить в человеке то прекрасное, что спит. Но у них не получается, они мучительно погибают в борьбе с колючими зарослями – со страстями, с иллюзиями. Они погибают потому, что не понимают, что это иллюзии.

Но после того, как множество прекрасных качеств погибает в борьбе с заблуждениями, рождается одно, которое осознает, что с иллюзиями не нужно бороться, их нужно просто распознать.

Принц – ищущий разум.

Заросли сами собой расступаются пред королевичем-разумом, так как просто перестают для него существовать, открывая путь к принцессе. Принц, который ее будит – мужское, логическое начало – разум. Королевич будит уснувшую душу, и все королевство просыпается.

Предшествующие принцы – проявления разума – пытались бороться с иллюзиями и в результате были этими иллюзиями распяты.

Колючие заросли, окружающие замок принцессы, – иллюзии, с которыми не нужно сражаться, их лучше распознать, и тогда заросли сами собой расступятся перед королевичем-разумом, пропуская его к спящей душе – принцессе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.