О значении творчества Антона Павловича Чехова сказал Максим Горький: «…когда умрет Чехов — умрет один из лучших друзей России, друг умный, беспристрастный, правдивый, — друг, любящий ее, сострадающий ей во всем, и Россия вся дрогнет от горя и долго не забудет его, долго будет учиться понимать жизнь по его писаниям, освещенным грустной улыбкой любящего сердца, по его рассказам, пропитанным глубоким знанием жизни, мудрым беспристрастием и состраданием к людям, не жалостью, а состраданием умного и чуткого человека, который все понимает».
Читая эти строки, соглашаешься с каждым словом великого русского писателя. Переоценить творчество Антона Павловича Чехова невозможно.
А.П. Чехов – один из крупнейших русских реалистов. Его рассказы тому подтверждение. У них зеркальное отражение действительности, человек настоящий – без грима и ретуши. Проникаясь проблемами русского человека, он в сердцах говорил: «Дальше так жить – невозможно!».
Большинство рассказов Чехова – это небольшие произведения, но в том и состоит мастерство писателя, чтобы в них небольших передать всю суть, донести задуманное, раскрыть глаза читателю.
Своими рассказами он активизирует наше воображение, дает толчок нашей мысли.
А.П. Чехов в своих рассказах устраняет все лишнее, избегает большого количества персонажей, описаний. Он с помощью намека, акцентированным предметом, выбором одного центрального героя – раскрывает задуманное.
Получается, что его рассказы хоть и небольшие, но объёмные в понятиях человеческого воображения. Язык его рассказов прост, доступен, но это отнюдь не уменьшает словарное богатство Чехова. Оно колоссальное!
Юмористические рассказы А.П. Чехова «Злоумышленник», «Хамелион» и другие – это смех сквозь слезы. У них он раскрывает многие пороки человека, а именно: неискренность, пресмыкание.
У рассказе «Страх» А.П. Чехов раскрывает суть чувства страха, которое держит, путает человека, не дает ему развиваться. В рассказе непонимание и страх тесно переплетены, — они порождают друг друга.
Рассказ А.П. Чехова «Ионыч» — это тонкий психологический анализ, в нем писатель показывает этапы и причины духовного перерождения главного героя. Причем он показал их во всех подробностях. Чехов показал конфликт человека с общественной средой, между личными планами и стихией жизни.
Итальянец Данте Алигьери-поэт,писатель,ученый и философ,создатель итальянского литературного языка,автор «Божественной комедии»,которую читают и комментируют до сих пор.
Данте известен во всем мире не только своим творчеством,но и своей великой любовью к Беатриче Портинари.Этой любовью,которая наполняла смыслом всю жизнь Данте,продиктована и его «Божественная комедия».
Это действительно главное произведение всего творчества и всей жизни Данте.Так считал и сам Данте,и его современники,и потомки.О высокой оценке этого произведения говорит эпитет «божественная»,который «Комедия» приобрела лишь многие годы спустя после смерти поэта.В «Божественной комедии» отражается вся эпоха раннего Возрождения в Италии.Сюжет «Божественной комедии» прост,но прочитать его можно по-разному.
Данте Алигьери после смерти возлюбленной Беатриче оказался в «сумрачном лесу» сомнений,терзаний и горя.Чистота и любовь Беатриче удерживали его от грехов,но теперь грехи побеждают.Данте изображает это как собственную с тремя дикими и ужасными зверями,львом,пантерой и волчицей.И спасти от смерти в пасти этих зверей Данте может только Беатриче.Она просит у Бога,чтобы Данте еще при жизни показали,как мучаются в аду грешники,и тогда он перестанет грешить.Проводником Данте по аду становится римский поэт Вергилий,которого Данте считает своим учителем в поэзии.
В поэме мы находим очень реальное и красочное описание ада.Это наиболее яркая часть «Божественной комедии».С поверхности к центру Земли ведет глубокая воронка,стенки которой образуют девять кругов ада-царство дьявола и бесов.Адская воронка образована падением Люцифера на Землю,когда в наказание за грех гордыни и восстание против власти Бога он был сброшен с небес.
И Данте вслед за Вергилием переправляется через подземную реку на ладье беса Харона вместе с душами мертвых грешников и спускается в самый низ ада,где находится сам Люцифер.
Когда я читала «Божественную комедию»,мне казалось,что все это я вижу своими глазами,вместе с Данте.Я вместе с ним боялась ужасных демонов.Но я переживала за грешников,потому что их мучения,по-моему,не соответствуют их грехам при жизни.
Мне запомнились несколько эпизодов и героев из «Комедии».Это трагическая история Франческе и Паоло,похожая на любовь Ромео и Джульетты,и Уллис(Одиссей),который,даже мучаясь в аду,выглядит как настоящий человек-сильный,смелый,любознательный.
Данте делает рассказ о грешниках ада очень реалистичным.Он использует обычные слова,которые описывают его страх или гнев,а сравнения загробных сцен с реальными,обыденными делают его поэму страшнее и нагляднее.Так,например,бесов,топящих грешников в котлах с расплавленной смолой,Данте сравнивает с поварами,которые ловко действуют поварешками.
Данте-небеспристрастный человек,и он помещает в аду всех своих политических противников,некоторые из которых даже были еще живы в то время!Это, например,враг Данте Фарината дельи Уберти,чья могучая и несгибаемая мучениями душа вызывает уважение и Данте,и всех читателей.
Мне показалось,что люди не так уж сильно изменились за прошедшие столетия:мы и сегодня любим и причиняем боль,боремся,предаем;люди кончают с собой,завидуют,пьют и много едят.У всех нас есть свои недостатки и пороки.Но возможность увидеть свое отражение в старинной «Комедии» итальянца Данте Алигьери помогает сделать выводы и попытаться стать немножко лучше.
Жил был необычный зверёк и звали его Каркузябра не кто с ним не дружил потому что у него была шея жирафа,голова кота,хвост собаки,тело и ноги коня.Как то когда был один из самых грустных дней Каркузябры,Каркузябра увидел грустное животное с головой собаки,телом и хвостом акулы ногами гепарда,и зубами крокодила Каркузябра подошёл к нему и спросил почему ты так печален???И как тебя зовут???Зверёк ответил меня зовут Фюсь,я грусный потому что у меня нет друзей.Понятно, меня зовут Каркузябра а хочешь я буду твоим другом???Хочу ответил Фюсь.И с тех пор они были лучшими друзьями.
Кто нашёл аленький цветочек?
Кто превратился в чудовище?
Сочинение «Дом моего детства»
Когда я был маленьким, дом в котором я жил тогда и живу до сих пор, казался мне огромным. Большие комнаты, большие окна, высоченные шифоньеры… А наш двор казался мне бесконечным! Пройтись по дорожке от калитки вглубь сада – целая прогулка. Моя кроватка была для меня целой комнатой! Это сейчас, вспоминая свои старые ощущения и сравнивая их с действительностью, я понимаю, что дом у нас самый обычный, и местами в нем даже тесновато.
В российской национальной культуре труду всегда отводилось особое место. С этим связан и тот факт, что в фольклоре существует множество пословиц и поговорок, связанных с данной темой. Присутствует она также и в сказках.
Тема труда в русских народных сказках
В русских народных сказках тема труда поднимается достаточно часто. Обычно происходит сравнение трудолюбивого героя с ленивым, при этом, конечно, подчеркивается превосходство первого. Например, в сказках о родных дочерях и падчерицах честные и работящие девушки все время получают достойную награду, в то время как лентяйки часто платят за собственное нежелание что-то делать дорогую цену (вплоть до лишения жизни, как в оригинальной сказке «Морозко»).
Присутствует тема труда и в бытовых сказках. Рассматриваемое нами произведение («Солдатская шинель») относится как раз к этому типу. В таких случаях чаще всего происходит сравнение ленивого хозяина (барина, попа, крепостника и т.д.) с работящим и смекалистым крестьянином, солдатом или другим представителем бедных сословий. И, конечно, в результате оказывается прав трудяга, а богатый ленивец остается ни с чем.
Примерами произведений детского фольклора о труде могут послужить следующие сказки:
- «Крошечка-Хаврошечка».
- «Морозко».
- «Хозяин и работник».
- «Родная дочь и падчерица».
Смысл выражения из сказки «Солдатская шинель»
По сюжету произведения барин и солдат разговаривают о том, как лучше спится. Солдат рассказывает о своем секрете: он кладет под голову шинель и крепко спит до самого утра. Барину тоже хочется попробовать это чудесное средство, но оно ему не помогает. В итоге же выясняется, что секрет солдата вовсе не в шинели. Просто в походе он много трудится и устает, поэтому крепко спит даже на твердой земле, подстелив под голову простую ткань.
В чём же смысл последнего высказывания солдата? Он состоит в том, что только тот, кто хорошо потрудился, заслуживает настоящего отдыха. Бездельники же наподобие барина никогда не смогут хорошо спать, ведь они совсем не устают за день.
Сказки
Русская народная сказка
Иван-крестьянский сын и чудо-юдо
В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они — не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.
Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:
— Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтоб на бой идти.
— Нет, — говорит Иватгушка, — не хочу я дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!
Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья дубины тяжелые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали. Долго ли, коротко ли ехали — встречается им старый человек.
— Здорово, добрые молодцы!
— Здравствуй, дедушка!
— Куда это вы путь держите?
— Едем мы с поганым чудом-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!
— Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.
— А где же их достать, дедушка?
— А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые молоцы, все прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе — пещера глубокая. Вход в нее большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдете там мечи булатные.
Поблагодарили братья прохожего и поехали прямо, как он учил. Видят — стоит гора высокая, с одной стороны большой серый камень привален. Отвалили братья камень и вошли в пещеру. А там оружия всякого — и не сочтешь! Выбрали они себе по мечу и noехали дальше.
— Спасибо, — говорят, — прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!
Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят — кругом ни одной живой души нет. Все повыжжено, поломано. Стоит одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.
— Здравствуй, бабушка! — говорят братья.
— Здравствуйте, молодцы! Куда путь держите?
— Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост, хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.
— Ох, молодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела…
Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.
Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.
Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.
— Ну, братцы, — говорит Иван, — заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди в дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калиновый мост не пропустить.
В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел за реку Смородину — все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лег старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.
А Иван лежит в избушке — не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.
Смотрит — под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали — подъезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.
Говорит чудо-юдо шестиголовое:
— Что ты, мой конь, споткнулся? От чего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или вы чуете, что Иван-крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!
Вышел тут Иван-крестьянский сын из-под моста и говорит:
— Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола — рано перья щипать! Не узнал доброго молодца — нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.
Вот сошлись они, поравнялись да так ударились, что кругом земля загудела.
Чуду-юду не посчастливилось: Иван-крестьянский сын с одного взмаха сшиб ему три головы.
— Стой, Иван-крестьянский сын! — кричит чудо-юдо. — Дай мне передохнуть!
— Что за отдых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна. Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.
Снова они сошлись, снова ударились.
Иван-крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся и спать улегся.
Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:
— Ну что, не видал ли чего?
— Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала!
Иван ему ни словечка на это ни сказал.
На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.
Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калиновый мост и стал караулить.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались — подъезжает чудо-юдо девятиголовое, Только на калиновый мост въехал — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился… Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!
— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или чуете вы, что Иван-крестьянский, сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!
Выскочил Иван-крестьянский сын из-под калинового моста:
— Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще посмотрим, чья возьмет!
Как взмахнул Иван своим булатным мечом раз-другой, так и снес с чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил — по колени Ивана в сырую землю вогнал. Иван-крестьянский сын захватил горсть песку и бросил своему врагу прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом рассек туловище на мелкие части, побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся. Лег и заснул, будто ничего не случилось.
Утром приходит средний брат.
— Ну что, — спрашивает Иван, — не видел ли ты за ночь чего?
— Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар не пищал.
— Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам комара и муху покажу.
Привел Иван братьев под калиновый мост, показал им чудо-юдовы головы.
— Вот, — говорит, — какие здесь по ночам мухи да комары летают. А вам, братцы, не воевать, а дома на печке лежать!
Застыдились братья.
— Сон, — говорят, — повалил…
На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.
— Я, — говорит, — на страшный бой иду! А вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист — выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.
Пришел Иван — крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.
Только пошло время за полночь, сырая земля заколебалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали. Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь у чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные.
Только въехал чудо-юдо на калиновый мост — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!
— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван-крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: только дуну — и праху его не останется! Вышел тут из-под калинового моста Иван-крестьянский сын:
— Погоди, чудо-юдо, хвалиться: как бы тебе не осрамиться!
— А, так это ты, Иван-крестьянский сын? Зачем пришел сюда?
— На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей храбрости испробовать!
— Куда тебе мою храбрость пробовать! Ты муха передо мной.
Отвечает Иван-крестьянский сын чуду-юду:
— Пришел я не сказки тебе рассказывать и не твои слушать. Пришел я насмерть биться, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!
Размахнулся тут Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, чиркнул по ним своим огненным пальцем, к шеям приложил, и тотчас же все головы приросли, будто с плеч не падали.
Плохо пришлось Ивану: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем его жжет-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет… А сам посмеиватся:
— Не хочешь ли ты отдохнуть, Иван-крестьянский сын?
— Что за отдых? По-нашему — бей, руби, себя не береги! — говорит Иван.
Свистнул он, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья его дожидались. Рукавица все стеклa в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат. Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнee прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов. Чудо-юдо подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю.
Видит Иван — дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.
В третий раз размахнулся Иван-крестьянский сын, срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи…
Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась. Тут только братья проснулись, слышат — Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.
Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами побежали.
Иванов конь прискакал, стал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, начал коня искрами осыпать.
А Иван-крестьянский сын тем временем вылез из земли, изловчился и отсек чуду-юду огненный палец.
После того давай рубить ему головы. Сшиб все до единой! Туловище на мелкие части рассек и побросал в реку Смородину.
Прибегают тут братья.
— Эх, вы! — говорит Иван. — Из-за сонливости вашей я чуть головой не поплатился!
Привели его братья в избушку, умыли, накормили, напоили и спать уложили.
Поутру рано Иван встал, начал одеваться-обуваться.
— Куда это ты в такую рань поднялся? — говорят братья. — Отдохнул бы после такого побоища!
— Нет, — отвечает Иван, — не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой кушак искать — обронил там.
— Охота тебе! — говорят братья. — Заедем в город — новый купишь.
— Нет, мне мой нужен!
Отправился Иван к реке Смородине, да не кушак стал искать, а перешел на тот берег через калиновый мост и прокрался незаметно к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать — не замышляют ли здесь еще чего?
Смотрит — сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сговариваются.
Первая говорит:
— Отомщу я Ивану-крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама обернусь колодцем. Захотят они воды выпить — и с первого же глотка мертвыми свалятся!
— Это ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.
Вторая говорит:
— А я забегу вперед и обернусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть — тут их и разорвет на мелкие кусочки!
— И ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.
— А я, — говорит третья, — напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и обернусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать-отдохнуть — тут-то их и спалит огнем!
— И ты хорошо придумала! — молвила змеиха. — Ну а если вы их не сгубите, я сама обернусь огромной свиньей, догоню их и всех троих проглочу.
Послушал Иван-крестьянский сын эти речи и вернулся к братьям.
— Ну что, нашел ты свой кушак? — спрашивают братья.
— Нашел.
— И стоило время на это тратить!
— Стоило, братцы!
После того собрались братья и поехали домой,
Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный. Пить хочется — терпенья нет! Смотрят братья — стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:
— Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим!
— Неизвестно, какая в том колодце вода, — отвечает Иван. — Может, гнилая да грязная.
Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Тут спустился туман, жара спала — пить не хочется.
— Вот видите, братцы, какая вода в колодце была, — говорит Иван.
Поехали они дальше.
Долго ли, коротко ли ехали — увидели яблоньку. Висят на ней яблоки, крупные да румяные.
Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать.
А Иван забежал вперед и давай яблоню мечом под самый корень рубить. Завыла яблоня, закричала…
— Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблочки!
Сели братья на коней и поехали дальше.
Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят — разостлан на поле ковер узорчатый, мягкий, а на нем подушки пуховые.
— Полежим на этом ковре, отдохнем, подремлем часок! — говорят братья.
— Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! — отвечает им Иван.
Рассердились на него братья:
— Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!
Иван в ответ ни словечка не сказал. Снял он свой кушак, на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем и сгорел.
— Вот с вами то же было бы! — говорит Иван братьям.
Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутья рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:
— Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблоня, и ковер — все это чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!
Поехали братья дальше.
Много ли, мало ли проехали — вдруг небо потемнело, ветер завыл, земля загудела: бежит за ними большущая свинья. Разинула пасть до ушей — хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили свинье в пасть.
Обрадовалась свинья — думала, что Ивана-кpестьянского сына с братьями схватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала — снова помчалась в погоню.
Бежит, щетину подняла, зубищами щелкает. Вот-вот нагонит…
Тут Иван приказал братьям в разные стороны скакать: один направо поскакал, другой — налево, а сам Иван — вперед.
Подбежала свинья, остановилась — не знает, кого прежде догонять.
Пока она раздумывала да в разные стороны мордой вертела, Иван подскочил к ней, поднял ее да со всего размаха о землю ударил. Рассыпалась свинья прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял.
С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись — без страха люди жить стали. А Иван-крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери. И стали они жить да поживать, поле пахать да пшеницу сеять.