Летала в космосе ракета. Долго летала. Она уже и не помнила, как она в космосе оказалась. На одну планету прилетела, Нептун, называется. А там холодно и пустынно. На другую планету полетела, Уран, называется. И там плохо. Так же холодно. Дальше полетела. И куда не прилетит, везде холодно, пустынно и одиноко. И словом перемолвиться не с кем. В общем, очень грустно и одиноко было ракете.
А однажды, встретила ракета комету.
— Что ты такая печальная? — спросила комета ракету.
— Очень одиноко мне, да и летать устала. Хочется присесть куда-нибудь, отдохнуть в тепле, друзей завести.
-Ну тогда тебе нужна планета Земля.
-А где эта планета? — спросила ракета
— Это очень далеко и лететь надо вон….туда, — махнула хвостом комета и полетела дальше.
И полетела ракета туда, куда ей комета указала.
Долго летела, очень долго. Уже стала думать, что заблудились и никогда не найти ей эту Землю.
И вот однажды, когда ракета уже совсем отчаялась, перед ее взором представилось удивительное зрелище.
Впереди была планета. Но вовсе не такая, какие она видела раньше. Это была необычная планета. Яркая, голубая, и такое тепло исходило от этой планеты, что ракета прибавила скорость.
И наконец, она приземлилась на поляну среди леса.
-Ах,- сказала ракета. — Не снится ли мне все это? Сколько красок! Как красиво!
А вокруг ракеты стали собираться лесные жители. Все пришли на незванную гостью посмотреть. Из берлоги медведь вылез, — что это за шум в лесу?
Собрались вокруг ракеты, ходят вокруг, недоумевают: «что за чудо?»
— Я прилетела к вам издалека,- сказала ракета.- Не гоните меня, пожалуйста. Я так долго летала и так устала! Можно я останусь с вами, на этой удивительно красивой планете.
— Оставайся, оставайся,- загалдели зверюшки. — Места хватит всем!
Так и осталась ракета на полянке в лесу. Наконец-то, сбылась ее мечта. И столько друзей! По вечерам зверюшки собирались на поляне и рассказывали ракете разные истории. А ракета рассказывала им о бескрайнем холодном космосе и о том, что планета Земля, — это удивительно красивая планета, таких нет больше во вселенной и что ее надо беречь.
И вот на небе появилась комета, ядро ее сияло, хвост грозил розгой. На нее смотрели и из богатых замков, и из бедных домов, глазели и целые толпы, устремлял взор и одинокий путник, проходивший по безлюдной степи, и каждый при этом думал свое.
— Идите смотреть на небесное знамение! Какое великолепие! — сказал кто-то, и все повысыпали из дома смотреть на комету.
Но в одной горнице еще остались двое: маленький мальчик с матерью. На столе горела сальная свечка, и мать увидела, что на фитиле образовался нагар в виде стружки, а это означало, по народному поверью, скорую смерть мальчика — стружка ведь наклонилась в его сторону.
Мать верила в эту старинную примету. Но мальчику суждено было прожить на земле долгие годы и увидать комету во второй раз, более шестидесяти лет спустя.
Мальчик не замечал нагара на свечке, не думал о комете, появившейся при нем впервые. Перед ним стояло на столе склеенное блюдечко с мыльной водой, он погружал в нее маленькую глиняную трубочку, брал в рот другой конец ее и пускал мыльные пузыри — и большие, и маленькие. Они колебались и переливались всеми цветами радуги, из желтых становились красными, из лиловых голубыми, а потом вдруг окрашивались в ярко-зеленый цвет листьев, залитых в лесу лучами солнышка.
— Дай Бог прожить тебе столько лет, сколько пустишь пузырей! — сказала мать.
— Ох, как много! — воскликнул мальчик. — Этой мыльной воды хватит на век!
И он продолжал выпускать пузырь за пузырем.
— Вот летит год! Вот еще! Гляди, как они летят! — приговаривал он. Два пузыря влетели ему прямо в глаза; как их защипало, закусало — до слез! И в каждом пузыре мальчик видел блестящую, ослепительную картину будущего.
— Вот когда ее отлично видно! — кричали между тем соседи. — Идите же смотреть комету! Что вы засели там?
Мать взяла мальчика за руку; пришлось ему положить трубочку, расстаться со своей игрой — надо было посмотреть на комету.
И мальчуган смотрел на ее сияющее ядро и на блестящий хвост. Кто говорил, что он длиною в три аршина, кто — что он не меньше трех миллиардов. Всякий ведь мерит на свой аршин.
— И дети, и внуки наши успеют умереть, прежде чем она появится на небе опять! — толковали люди.
Большинства из них и действительно уже не было в живых, когда она появилась вторично, но мальчик, которому нагар на свечке предвещал, по мнению матери, близкую смерть, был еще жив, хотя и очень стар, весь седой. «Седые волосы — цветы старости!» — гласит поговорка, и у него была полная голова этих цветов. Он уж был старым школьным учителем.
Школьники говорили, что он страсть какой умный и ученый, знает и историю, и географию, и все, что только можно знать о телах небесных.
— Все повторяется! — говаривал он. — Только примечайте хорошенько лица и события и увидите, что они постоянно повторяются, возвращаются обратно, только в иных костюмах, в иных странах. .
И школьный учитель указывал на историю о Вильгельме Телле, которому пришлось стрелять в яблоко, положенное на голову его собственного сына. Прежде чем выстрелить, он припрятал за пазуху другую стрелу для злого Геслера. Происходило это в Швейцарии, но за много лет до этого то же самое случилось в Дании. Пальнатоку (Сказочный датский герой. Предание о нем послужило сюжетом для известной трагедии Эленшлегера «Palnatoke». — Примеч. перев.) тоже пришлось стрелять в яблоко, положенное на голову его сына, и он тоже спрятал за пазуху другую стрелу, чтобы отомстить за себя. А больше чем за тысячу лет до того — читаем мы в старинных рукописях — происходила такая же история в Египте! Да, и события и лица повторяются, возвращаются, как кометы.
И он начинал рассказывать об ожидаемой комете, которую уже видел однажды в своем раннем детстве. Школьный учитель много знал о небесных телах, много думал о них, но не забывал от того ни истории, ни географии.
Сад свой он разбил в виде карты Дании. Каждая часть, каждая провинция изображалась цветами и растениями, которые были ей наиболее свойственны.
— Ну-ка, достаньте мне гороха! — говорил он, и ученики направлялись к грядке, представлявшей Лолланд. — Достаньте мне гречихи! — и те шли к Лангеланду.
Чудесные голубые горечавки можно было найти на севере, на Скагене, блестящий Христов терн — возле Силькеборга. Самые города изображались статуэтками. Св. Кнуд, поражающий дракона, означал город Одензе; Абсалон с епископским посохом в руке — Соре; маленькое весельное судно — город Оргус, и так далее. Да, по саду школьного учителя можно было изучить карту Дании, но, конечно, предварительно надо было поучиться у него самого, а это было превесело!
Так вот, опять ожидали комету, и он рассказывал о ней и о толках людских, вызванных ее первым появлением, которое он так хорошо помнил.
— В год появления кометы вино бывает крепче! — говорил он. — Виноторговцы могут разбавлять его водой — никто не заметит! Оттого-то они, как говорят, очень жалуют такие годы!
Но небо было покрыто облаками вот уже целые две недели, так что кометы не было видно, хотя она и появилась уже.
Престарелый учитель сидел в своей каморке рядом с классной комнатой. В углу стояли большие старинные борнгольмские часы, доставшиеся ему еще от родителей. Тяжелые свинцовые гири уже не поднимались и не опускались больше, маятник не двигался, маленькая кукушка, которая прежде выскакивала и куковала, уже много лет молчаливо сидела взаперти; все в часах замерло, притихло, они не шли больше. Но старые клавикорды, тоже времен родителей учителя, все еще сохраняли в себе жизнь. Струны еще могли звучать, правда хрипловато, но все же из них можно было извлечь мелодии целого человеческого века. И много воспоминаний будили эти мелодии в старом школьном учителе — и веселых, и печальных. Много пережил он в этот длинный ряд годов, с тех пор как видел комету маленьким мальчиком и до ее вторичного появления на небе. Он помнил, что сказала его мать, увидя нагар на свечке, помнил чудесные мыльные пузыри, которые пускал тогда… Каждый означал — как он говорил — год его будущей жизни, и какие они были блестящие, радужные! Они сулили ему столько чудес и радостей, детские игры, юношеские наслаждения! Весь свет лежал перед ним, озаренный лучами солнца! То были мыльные пузыри будущего! Теперь он был уже старик и извлекал из струн клавикорд мелодии прошлого — это были уже пузыри, окрашенные цветами воспоминаний. Вот раздалась песня бабушки, которую она напевала, быстро шевеля чулочными спицами:
Вестимо уж, не амазонка
Связала первый нам чулок!
А вот песня, которую напевала ему, когда он был ребенком, их старая служанка:
Ах, сколько испытаний
Готовит свет тому,
Кто млад и глуп, — известно
Лишь Богу одному!
Потом раздались мелодии первого бала, менуэт, молинаски (Старинный танец. — Примеч. перев.), за ними зазвучали нежные, грустные звуки, вызвавшие на глаза старика слезы, затем раздался военный марш, затем псалмы, а там опять веселые игривые звуки. Они сменяли друг друга, следовали один за другим, как мыльные пузыри, что он пускал мальчиком.
Он устремил взор в окно; облака, застилавшие небо, вдруг разошлись, и он увидел комету, ее сияющее ядро и блестящий туманный шлейф.
Он как будто видел ее в первый раз только вчера, а на самом-то деле между этими двумя вечерами легла целая человеческая жизнь, богатая воспоминаниями! В тот вечер он был ребенком и видел в мыльных пузырях будущее, теперь они показывали ему прошлое. И душа его прониклась детской верой, глаза засияли, рука упала на клавиши… Раздался звук, словно порвалась струна!
— Идите же смотреть на комету! — кричали ему соседи. — Небо чудо какое ясное! Идите, теперь ее отлично видно!
Но старый школьный учитель не отвечал: он унесся в заоблачные высоты, чтобы хорошенько поглядеть на комету! Душа его готовилась пролететь пространство куда больше, обширнее, нежели пролетает комета. А на нее опять смотрели и из богатых замков, и из бедных домов, глазели и целые толпы, устремлял взор и одинокий путник, проходивший по безлюдной степи. На душу же учителя смотрели теперь Сам Господь и опередившие его на небе дорогие, близкие его сердцу, о которых он так тосковал на земле!
— Что случилось? — спросила Муми-мама, которая варила в саду варенье.
Снифф прижался к ней и зарылся носом в ее передник.
— За мной гонятся… Тайное общество…- пролепетал он.- Они схватят меня, и тогда…
— Пока я с тобой, этого не будет,- сказала Мумимама.- На вот, вылижи блюдечко с вареньем.
— Не могу…- прохныкал Снифф.- Не сейчас. А может, и никогда больше не смогу! — Но немного погодя он сказал: — Ну ладно, разве что с краешков. Пока ждать будем.
Когда подоспел Муми-тролль, самый большой мамин кувшин был уже полон варенья, а Снифф вылизывал донышко блюдечка.
— Ну что? Видел их? — спросил Снифф, боязливо выглядывая из-за блюдечка.
— Нет, нет,- успокоил его Муми-тролль.- Ну, пока. Мне надо поговорить с дядей Ондатром.
Ондатр по-прежнему лежал в гамаке.
— Привет, дядя Ондатр,- сказал Муми-тролль.
— Не мешай мне, я работаю! — ответил Ондатр.
— Работаете?.. Над чем? — удивился Муми-тролль.
— Я думаю,- сердито проворчал Ондатр — Думаю о тщете и напрасности всего сущего.
— А мне кажется, напрасного на свете так мало,- робко возразил Муми-тролль.- Вот разве что умываться, да кашу есть, да…
Ондатр вздохнул и сбросил с себя одеяло. Он поглядел на небо, поглядел на пальцы ног и пожал плечами — все это должно было означать, что целый день работы пошел насмарку.
— Ну, что тебе? — буркнул он наконец.
Муми-тролль покраснел и поспешно заговорил:
— Таинственные знаки! Кто-то ходит и повсюду выкладывает знаки, не то угрозы, не то предупреждения, не то еще что… Вот взять хотя бы мамины груши для варенья — они разложились в виде большой-пребольшой…
— …звезды с хвостом,- договорил за него Ондатр и мрачно кивнул.
— Верно,- продолжал Муми-тролль.- Ну, мне и пришло в голову: а что, если это какое-то Тайное общество угрожает местью маленькому Сниффу?
— Мало ли чего приходит в голову всяким троллям и сниффам,- ответил Ондатр.- У них слишком пылкое воображение, они слишком чувствительны и невесть чем забивают себе головы. Они никогда не думают. И поэтому они ошибаются.
— Ах, как чудесно вы говорите! — сказал Муми-тролль.
— Ты так думаешь? — угрюмо спросил Ондатр.- Ну-ну. Валяй думай, что это чудесно, пока вообще способен о чем-нибудь думать!
— Ну, дяденька, миленький, скажите же, что все это значит,- жалобно попросил Муми-тролль.
Ондатр долго глядел на него, сморщив нос, и вдруг сказал:
— Хвостатая звезда — это не что иное, как комета. Пылающая комета с огненным хвостом, которая несется в черной пустоте мирового пространства!
— Прямо на нас? — шепотом спросил Муми-тролль, и его глаза потемнели от страха.
— Понятия не имею,- ответил Ондатр и снова улегся в гамак.- Быть может, мы все превратимся в отбивные, быть может, нет. В конце концов, это несущественно, поскольку все тлен и суета. А теперь я хочу поспать. Беги играй, малыш. Играй, пока играется!
Муми-тролль поглядел на небо. Оно было серое, спокойное, будничное. Но теперь-то он знает… Да, теперь он знает, что где-то там, за облаками, несется зловредная комета, она все ближе и ближе к долине Муми. Ему мерещился ее длинный красный хвост, с шипением проносящийся между испуганными звездами, чудился запах горелой ткани. (Муми-тролль считал, что небо обтянуто голубым бархатом.)
— Дяденька,- сказал он.- Дяденька.
— Ну, что еще? — отозвался Ондатр из-под одеяла.
— Простите, пожалуйста, а когда она появится? — спросил Муми-тролль.
— Спроси у профессоров,- без всякого интереса ответил Ондатр.- У профессоров Обсерватории в Одиноких Горах. А теперь я сплю!
И Муми-тролль медленно побрел восвояси.
— Ну что он сказал? — спросил Снифф, который ожидал его за углом веранды,- Существует Тайное общество?
— Нет,- сказал Муми-тролль.
— И никаких небесных чудищ тоже нет? — боязливо осведомился Снифф.- Ни Скорпионов, ни Медведиц?
— Нет, нет,- сказал Муми-тролль.- Беги играй, малыш. Играй, пока играется!
— Но почему у тебя такой озабоченный вид? — воскликнул Снифф.
— Я думаю,- ответил Муми-тролль.- Я думаю, что нам надо снарядить новую исследовательскую экспедицию, самую долгую из всех, в каких мы бывали. Я думаю, что нам надо найти Обсерваторию в Одиноких Горах и взглянуть на звезды в самый большой в мире телескоп. И еще я думаю, чем скорее мы выйдем в путь, тем лучше.
Глава 3
Наутро, еще как следует не проснувшись, Муми-тролль почувствовал, что сегодня должно произойти что-то необычное, и день будет совсем не такой, как вчера. Он сел в кровати, зевнул — и вспомнил.
Комета! Ведь сегодня они со Сниффом отправляются в большое путешествие. Он подбежал к окну и посмотрел погоду. Было пасмурно, облака низко висели над склонами гор и ни один листочек не шевелился в саду. Теперь ему уже не было страшно. Но он так волновался, что даже не смог допить утренний кофе.
«Нужно разведать, когда появится комета,- думал он.- Вдруг ее можно как-нибудь задержать… А Сниффу лучше всего ничего не говорить. А то он так перетрусит, что от него не будет никакого толку…»
— Вставай, малыш! — крикнул он.- В путь пора!
Муми-мама поднялась ни свет ни заря, чтобы уложить им рюкзаки. Она сновала по дому то с шерстяными брюками, то с бутербродами, а Муми-папа снаряжал плот внизу у речки.
— Мамочка, миленькая, мы никак не сможем взять все это с собой,- сказал Муми-тролль.- Нас засмеют.
— В Одиноких Горах холодно, — сказала Муми-мама, запихивая в рюкзак два шерстяных одеяла, зонтик и сковородку.- Ты не забыл компас?
— Не забыл,- отвечал Муми-тролль.- А ты не могла бы выкинуть хотя бы тарелки? Мы будем есть с листа.
— Как угодно, голубчик,- сказала Муми-мама и вынула тарелки.- Теперь, кажется, все в порядке.
Она проводила их до моста.
Ондатр предупредил,- чтобы ему ни при каких обстоятельствах не мешали размышлять о тщете всего сущего. (Вдобавок он был обижен на Сниффа за то, что тот накануне вечером сунул в его постель щетку.) Зато Мартышка тоже спустилась к мосту попрощаться с ними. Плот с поднятым парусом уже стоял у берега.
— Не забывайте правильно обходить вехи, — сказал Муми-папа. — Мне бы так хотелось отправиться вместе с вами… — с тоской добавил он, вспоминая те отчаянные путешествия, которые он совершал в дни своей юности вместе с хатифнаттами. Они по очереди обнялись на прощание, чалка была взята на борт, и плот медленно тронулся вниз по реке.
— Не забудьте передать привет моим двоюродным братьям — домовым! — крикнула Муми-мама.- Тем косматым, знаете, что с круглой головой! А похолодает — надевайте шерстяные брюки. Порошки от желудка лежат в левых карманах!
Но плот уже исчез за первым поворотом, и перед путниками открылась река, маня в неизвестное своим пустынным простором.
Близился вечер. Их красный парус обвис, река лежала серебристо-серая в темных берегах. Ни птицы не пели, ни рыбы не плескались в воде.
— Ни одного приключения за весь день,- сказал Снифф, которому Муми-тролль давал немножко подержаться за руль, когда река бежала не очень шибко.- Только серые, однообразные берега, и ни одного приключения.
— А по-моему, очень даже интересно плыть по такой вот извилистой реке,- возразил Муми-тролль.- Никогда нельзя знать наперед, что будет за следующим поворотом. Знаешь, ты какой? Ты гонишься за сильными ощущениями, а когда они на носу, пасуешь и прячешься в кусты.
— Я не лев,- обиделся Снифф.- Я хочу маленьких приключений. Чтобы как раз по росту.
В эту минуту плот тихо обогнул поворот.
— Вот тебе приключение по росту,- сказал Муми-тролль, широко раскрывая глаза.
Прямо на их пути лежала песчаная отмель, на ней было полно каких-то здоровенных серых колод. И колоды эти располагались в виде звезды — хвостатой звезды, знамения кометы.
— Опять она! — воскликнул Снифф.
Но тут колоды задвигались, выпустили ноги и с молниеносной быстротой посыпались в воду.
— Крокодилы! — крикнул Муми-тролль и бросился к рулю.- Не дай бог, голодные…
Над водой засверкали бледно зеленые глаза чудовищ, вот они покрыли собой всю реку… Крокодилы со всех сторон окружили плот, вот уж река почернела от их тел, но все новые тени бросались в воду с берегов.
Снифф сидел, окаменев от страха, и не сводил с крокодилов глаз. Но когда один из них высунул морду у самой кормы, он потерял самообладание и хватил чудовище веслом по голове.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Космическое путешествие — медитативная сказка на ночь для засыпания
Космическое путешествие — медитативная сказка на ночь для засыпания
Маленькая ракета «Малышка» только что вылетела с земной орбиты. Ее перестало трясти, и теперь она спокойно летела по небу, словно корабль по тихим волнам океана. Она вздохнула и открыла глаза. Сначала, ей показалось, что она все еще с закрытыми глазами, так было темно вокруг. Потом привыкнув к черной синеве космоса, Малышка разглядела маленькие звезды. Вернее свет от далеких планет. Она знала, что до них ей не долететь, а потому решила изучать те, что проплывали рядом.
Внизу под собой она увидела красавицу Землю. Она казалась такой спокойной и мирной. Синие, зеленые, и белые цвета придавали ей ни с чем несравнимое очарование. Бесспорно в космическом пространстве планета Земля — самая красивая!
Неотступно от Земли следовала Луна, полная загадок и тайн. Малышке показалось, что она увидела, как в кратер нырнул Лунянин. Даже там, где он только что стоял, остался его след. Но на поверхности Луны снова все замерло.
Ракета посмотрела влево от себя и увидела, как сорвалась и упала в пространство маленькая звезда.
— Вот было бы здорово, если бы она исполнила чью-то мечту, — мечтательно подумала Малышка.
Ее размышления прервала стремительно пронесшаяся мимо Комета. Ее хвост — желто-огненной стрелой еще долго мерцал впереди.
Маленькая путешественница залюбовалась звездами. Они были прекрасны и совершенно не похожи друг на друга. Вон та круглая, как мяч, красно-оранжевого цвета. А вот эта похожа на привычную пятиконечную звездочку серебристо-голубого цвета.
Вон те звездочки столпились вместе, словно хотят спрятаться от космического холода и согреться. За ними Малышка увидела другую группу звезд, которые все вместе образовали забавную фигуру, похожую на большой ковш…
— Это же созвездие Большой Медведицы! — догадалась ракета.
Мерцающие звезды словно переговаривались друг с другом. И Малышка присоединилась к их разговору, мигнув им своими огнями.
— И вам доброго времени!!! — прошептала она.
Но вот звезд стало совсем много. Они выстроились друг за другом, словно идут по большой невидимой дороге. Это Малышка пролетала вдоль Млечного Пути.
Вдруг Ракета услышала красивую мелодию.
— Это же Планета Музыки! — обрадовалась она.
На Планете Музыки маленькие жители дружным составом играли чудесную спокойную мелодию. А музыкальные колокольчики мягко кивали своими головками: Дзинь… дзинь… дзинь…
— Кажется, я немного устала, — зевнула Малышка. — Пожалуй, я отдохну на Планете Музыки, а утром вновь отправлюсь в путь. И обязательно долечу до Солнца.
Ракета плавно опустилась на мягкую поверхность Планеты Музыки и крепко заснула под тихий звон колокольчиков.… Дзинь… дзинь… дзинь…
Читать другие медитативные сказки
Читать короткие сказки на ночь