Куда первым делом пришла осень в сказке рассказе виталия бианки синичкин календарь

Сентябрь

— А теперь какой месяц будет? — спросила Зинька у Старого Воробья.

— Теперь будет сентябрь, — сказал Старый Воробей. — Первый месяц осени.

И правда: уже не так стало жечь солнце, дни стали заметно короче, ночи — длиннее, и всё чаще стали лить дожди.

Первым делом осень пришла в поле. Зинька видела, как день за днём люди свозили хлеб с поля в деревню, из деревни — в город. Скоро совсем опустело поле, и ветер гулял в нём на просторе. Потом раз вечером ветер улёгся, тучи разошлись с неба. Утром Зинька не узнала поля: всё оно было в серебре, и тонкие-тонкие серебряные ниточки плыли над ним по воздуху. Одна такая ниточка, с крошечным шариком на конце, опустилась на куст рядом с Зинькой. Шарик оказался паучком, и Синичка, недолго думая, клюнула его и проглотила. Очень вкусно! Только нос весь в паутине.

А серебряные нити-паутинки тихонько плыли над полем, опускались на жнитво, на кусты, на лес: молодые паучки рассеялись так по всей земле. Покинув свою летательную паутинку, паучки отыскивали себе щёлку в коре или норку в земле и прятались в неё до весны. В лесу уже начал желтеть, краснеть, буреть лист. Уже птичьи семьи-выводки собирались в стайки, стайки — в стаи. Кочевали всё шире по лесу: готовились в отлёт.

То и дело откуда-то неожиданно появлялись стаи совсем незнакомых Зиньке птиц — долгоносых пёстрых куликов, невиданных уток. Они останавливались на речке, на болотах; день покормятся, отдохнут, а ночью летят дальше — в ту сторону, где солнце бывает в полдень. Это пролетали с далёкого севера стаи болотных и водяных птиц.

Раз Зинька повстречала в кустах среди поля весёлую стайку таких же, как она сама, синиц: белощёкие, с жёлтой грудкой и длинным чёрным галстуком до самого хвостика. Стайка перелетела полем из леска в лесок.

Не успела Зинька познакомиться с ними, как из-под кустов с шумом и криком взлетел большой выводок полевых куропаток. Раздался короткий страшный гром — и Синичка, сидевшая рядом с Зинькой, не пискнув, свалилась на землю. А дальше две куропатки, перевернувшись в воздухе через голову, замертво ударились о землю. Зинька до того перепугалась, что осталась сидеть, где сидела, ни жива ни мертва.

Когда она пришла в себя, около неё никого не было — ни куропаток, ни синиц.

Подошёл бородатый человек с ружьём, поднял двух убитых куропаток и громко крикнул:

— Ay! Манюня!

С опушки леса ответил ему тоненький голосок, и скоро к бородатому подбежала маленькая девочка. Зинька узнала её: та самая, что напугала в малиннике медведя. Сейчас у неё была в руках полная корзинка грибов.

Пробегая мимо куста, она увидела на земле упавшую с ветки Синичку, остановилась, наклонилась, взяла её в руки. Зинька сидела в кусту не шевелясь.

Девочка что-то сказала отцу, отец дал ей фляжку, и Манюня спрыснула из неё водой Синичку. Синичка открыла глаза, вдруг вспорхнула — и забилась в куст рядом с Зинькой.

Манюня весело засмеялась и вприпрыжку побежала за уходившим отцом.

Октябрь

— Скорей, скорей! — торопила Зинька Старого Воробья. — Скажи мне, какой наступает месяц, и я полечу назад в лес: там у меня больной товарищ.

И она рассказала Старому Воробью, как бородатый охотник сшиб с ветки сидевшую рядом с ней Синичку, а девочка Манюня спрыснула водой и оживила её.

Узнав, что новый месяц, второй месяц осени, называется октябрь, Зинька живо вернулась в лес.

Её товарища звали Зинзивер. После удара дробинкой крылышки и лапки ещё плохо повиновались ему. Он с трудом долетел до опушки. Тут Зинька отыскала ему хорошенькое дуплишко и стала таскать туда для него червячков-гусениц, как для маленького. А он был совсем не маленький: ему было уже два года, и, значит, он был на целый год старше Зиньки.

Через несколько дней он совсем поправился. Стайка, с которой он летал, куда-то исчезла, и Зинзивер остался жить с Зинькой. Они очень подружились.

А осень пришла уже и в лес. Сперва, когда все листья раскрасились в яркие цвета, он был очень красив. Потом подули сердитые ветры. Они сдирали жёлтые, красные, бурые листья с веток, носили их по воздуху и швыряли на землю.

Скоро лес поредел, ветки обнажились, а земля под ними покрылась разноцветными листьями.

Пролетели с далёкого севера, из тундр, последние стаи болотных птиц.

Теперь каждый день прибывали новые гости из северных лесов: там уже начиналась зима.

Не всё и в октябре дули сердитые ветры, не всё лили дожди: выдавались и погожие, сухие и ясные дни. Нежаркое солнышко светило приветливо, прощаясь с засыпающим лесом. Потемневшие на земле листья тогда высыхали, становились жёсткими и хрупкими. Ещё кое-где из-под них выглядывали грибы — грузди, маслята.

Но хорошую девочку Манюню Зинька и Зинзивер больше уже не встречали в лесу.

Синички любили спускаться на землю, прыгать по листьям — искать улиток на грибах.

Раз они подскочили так к маленькому грибу, который рос между корнями белого берёзового пня.

Вдруг по другую сторону пня выскочил серый, с белыми пятнами зверь.

Зинька пустилась было наутёк, а Зинзивер рассердился и крикнул:

— Пинь-пинь-черр! Ты кто такой?

Он был очень храбрый и улетал от врага, только когда враг на него кидался.

— Фу! — сказал серый пятнистый зверь, кося глазами и весь дрожа. — Как вы с Зинькой меня напугали! Нельзя же так топать по сухим, хрустким листьям! Я думал, что Лиса бежит или Волк. Я же Заяц, беляк я.

— Неправда! — крикнула ему с дерева Зинька. — Беляк летом серый, зимой белый, я знаю. А ты какой-то полубелый.

— Так ведь сейчас ни лето, ни зима! И я ни серый, ни белый. — И заяц захныкал: — Вот сижу у берёзового пенька, дрожу, шевельнуться боюсь: снегу ещё нет, а у меня уж клочья белой шерсти лезут. Земля чёрная. Побегу по ней днём — сейчас меня все увидят. И так ужасно хрустят сухие листья! Как тихонько ни крадись, прямо гром из-под ног.

— Видишь, какой он трус, — сказал Зинзивер Зиньке. — А ты его испугалась. Он нам не враг.

Ноябрь

Враг — и страшный враг— появился в лесу в следующем месяце. Старый Воробей назвал этот месяц ноябрём и сказал, что это третий, и последний, месяц осени.

Враг был очень страшный, потому что он был невидимка. В лесу стали пропадать и маленькие птички и большие, и мыши, и зайцы.

Только зазевается зверёк, только отстанет от стаи птица — всё равно, ночью, днём ли, — глядь, их уж и в живых нет.

Никто не знал, кто этот таинственный разбойник: зверь ли, птица или человек? Но все боялись его, и у всех лесных зверей и птиц только и было разговору, что о нём. Все ждали первого снега, чтобы по следам около растерзанной жертвы опознать убийцу.

Первый снег выпал однажды вечером. А на утро следующего дня в лесу не досчитались одного Зайчонка.

Нашли его лапку. Тут же, на подтаявшем уже снегу, были следы больших, страшных когтей. Это могли быть когти зверя, могли быть когти и крупной хищной птицы. А больше ничего не оставил убийца: ни пера, ни шерстинки своей.

— Я боюсь, — сказала Зинька Зинзиверу. — Ох, как я боюсь! Давай улетим скорей из лесу, от этого ужасного разбойника-невидимки.

Они полетели на реку. Там были старые дуплистые ивы-ракиты, где они могли найти себе приют.

— Знаешь, — говорила Зинька, — тут место открытое. Если и сюда придёт страшный разбойник, он тут не может подкрасться так незаметно, как в тёмном лесу. Мы его увидим издали и спрячемся от него.

И они поселились за речкой.

Осень пришла уже и на реку. Ивы-ракиты облетели, трава побурела и поникла. Снег выпадал и таял. Речка ещё бежала, но по утрам на ней был ледок. И с каждым морозцем он рос. Не было по берегам и куликов. Оставались ещё только утки. Они крякали, что останутся тут на всю зиму, если река вся не покроется льдом. А снег падал и падал — и больше уж не таял.

Только было синички зажили спокойно, вдруг опять тревога: ночью неизвестно куда исчезла утка, спавшая на том берегу — на краю своей стаи.

— Это он, — говорила, дрожа, Зинька. — Это невидимка. Он всюду: и в лесу, и в поле, и здесь, на реке.

— Невидимок не бывает, — говорил Зинзивер. — Я выслежу его, вот постой!

И он целыми днями вертелся среди голых веток на верхушках старых ив-ракит: высматривал с вышки таинственного врага. Но так ничего и не заметил подозрительного.

И вот вдруг — в последний день месяца — стала река. Лёд разом покрыл её и больше уж не растаял. Утки улетели ещё ночью.

Тут Зиньке удалось наконец уговорить Зинзивера покинуть речку: ведь теперь враг мог легко перейти к ним по льду. И всё равно Зиньке надо было в город: узнать у Старого Воробья, как называется новый месяц.

В рассказе говориться о маленькой синичке Зиньке, которая мало что знала о природе, временах года и повадках разных животных. Но она была очень любознательна и общительна. Своей мудростью с ней делился старый мудрый воробей, после рассказов которого синичка летала по лесу и наблюдала за всем, что происходит вокруг. Действие рассказа разбито по месяцам года.

Синичкин календарь читать

ЯНВАРЬ

Зинька была молодая синичка, и своего гнезда у нее не было. Целый день она перелетала с места на место, прыгала по заборам, по ветвям, по крышам, — синицы народ бойкий. А к вечеру присмотрит себе пустое дупло или щелку какую под крышей, забьется туда, распушит попышней свои перышки, — кое-как и переспит ночку.Но раз — среди зимы — посчастливилось ей найти свободное воробьиное гнездо. Помещалось оно над окном за оконницей. Внутри была целая перина мягкого пуха.И в первый раз, как вылетела из родного гнезда, Зинька заснула в тепле и покое.Вдруг ночью ее разбудил сильный шум. Шумели в доме, из окна бил яркий свет.Синичка испугалась, выскочила из гнезда и, уцепившись коготками за раму, заглянула в окно.Там в комнате стояла большая — под самый потолок елка, вся в огнях, и в снегу, и в игрушках.

Вокруг нее прыгали и кричали дети. Зинька никогда раньше не видела, чтобы люди так вели себя по ночам. Ведь она родилась только прошлым летом и многого еще на свете не знала.Заснула она далеко за полночь, когда люди в доме наконец успокоились и в окне погас свет.А утром Зиньку разбудил веселый, громкий крик воробьев. Она вылетела из гнезда и спросила их:— Вы что, воробьи, раскричались? И люди сегодня всю ночь шумели, спать не давали. Что такое случилось?— Как? — удивились воробьи. — Разве ты не знаешь какой сегодня день? Ведь сегодня Новый год, вот все и радуются — и люди и мы.— Как это — Новый год? — не поняла синичка.— Ах ты, желторотая! — зачирикали воробьи. — Да ведь это самый большой праздник в году! Солнце возвращается к нам и начинает свой календарь. Сегодня первый день января.— А что это «январь», «календарь»?— Фу, какая ты еще маленькая! — возмутились воробьи. — Календарь — это расписание работы солнышка на весь год. Год состоит из месяцев, и январь — его первый месяц, носик года. За ним идет еще десять месяцев — столько, сколько у людей пальцев на передних лапах: февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь. А самый последний месяц, двенадцатый, хвостик года — декабрь. Запомнила?— Не-ет, — сказала синичка. — Где же сразу столько запомнить! «Носик», «десять пальцев» и «хвостик» запомнила. А называются они все уж больно мудрено.— Слушай меня, — сказал тогда Старый Воробей. — Ты летай себе по садам, полям и лесам, летай да присматривайся, что кругом делается. А как услышишь, что месяц кончается, прилетай ко мне. Я тут живу, на этом доме под крышей. Я буду тебе говорить, как каждый месяц называется. Ты все их по очереди и запомнишь.— Вот спасибо! — обрадовалась Зинька. — Непременно буду прилетать к тебе каждый месяц. До свиданья!И она полетела и летала целых тридцать дней, а на тридцать первый вернулась и рассказала Старому Воробью все, что приметила.

И Старый Воробей сказал ей:— Ну вот, запомни: январь — первый месяц года — начинается с веселой елки у ребят. Солнце с каждым днем понемножечку начинает вставать раньше и ложиться позже. Свету день ото дня прибывает, а мороз все крепчает. Небо все в тучах. А когда проглянет солнышко, тебе, синичке, хочется петь. И ты тихонько пробуешь голос: «Зинь-зинь-тю! Зинь-зинь-тю!»

к оглавлению ↑

ФЕВРАЛЬ

Опять выглянуло солнышко, да такое веселое, яркое. Оно даже пригрело немножко, с крыш повисли сосульки, и по ним заструилась вода.»Вот и весна начинается», — решила Зинька. Образовалась и запела звонко:— Зинь-зинь-тан! Зинь-зинь-тан! Скинь кафтан!— Рано, пташечка, запела, — сказал ей Старый Воробей. — Смотри еще, сколько морозу будет. Еще наплачемся.— Ну да! — не поверила синичка. — Полечу-ка нынче в лес, узнаю, какие там новости.И полетела.В лесу ей очень понравилось: такое множество деревьев! Ничего, что все ветки залеплены снегом, а на широких лапах елок навалены целые сугробики. Это даже очень красиво. А прыгнешь на ветку — снег так и сыплется и сверкает разноцветными искрами. Зинька прыгала по веткам, стряхивала с них снег и осматривала кору. Глазок у нее острый, бойкий — ни одной трещинки не пропустит. Зинька тюк острым носиком в трещинку, раздолбит дырочку пошире — и тащит из-под коры какого-нибудь насекомыша-букарашку. Много насекомышей набивается на зиму под кору — от холода.

Зинька вытащит и съест. Так кормится. А сама примечает, что кругом.Смотрит: лесная мышь из-под снега выскочила. Дрожит, вся взъерошилась.— Ты чего? — Зинька спрашивает.— Фу, напугалась! — говорит лесная мышь.

Отдышалась и рассказывает: — Бегала я в куче хвороста под снегом, да вдруг и провалилась в глубокую яму. А это, оказывается, медведицына берлога. Лежит в ней медведица, и два махоньких новорожденных медвежонка у нее. Хорошо, что они крепко спали, меня не заметили. Полетела Зинька дальше в лес; дятла встретила, красношапочника.

Подружилась с ним. Он своим крепким граненым носом большие куски коры ломает, жирных личинок достает. Синичке после него тоже кое-что перепадает. Летает Зинька за дятлом, веселым колокольчиком звенит по лесу: — Каждый день все светлей, все веселей, все веселей! Вдруг зашипело вокруг, побежала по лесу поземка, загудел лес, и стало в нем темно, как вечером. Откуда ни возьмись, налетел ветер, деревья закачались, полетели сугробики с еловых лап, снег посыпал, завился — началась пурга. Зинька присмирела, сжалась в комочек, а ветер так и рвет ее с ветки, перья ерошит и леденит под ними тельце. Хорошо, что дятел пустил ее в свое запасное дупло, а то пропала бы синичка.

День и ночь бушевала пурга, а когда улеглась и Зинька выглянула из дупла, она не узнала леса, так он весь был залеплен снегом. Голодные волки промелькнули между деревьями, увязая по брюхо в рыхлом снегу. Внизу под деревьями валялись обломанные ветром сучья, черные, с содранной корой. Зинька слетела на один из них — поискать под корой насекомышей. Вдруг из-под снега — зверь! Выпрыгнул и сел. Сам весь белый, уши с черными точками держит торчком. Сидит столбиком, глаза на Зиньку выпучил.У Зиньки от страха и крылышки отнялись.— Ты кто? — пискнула.— Я беляк. Заяц я. А ты кто? — Ах, заяц! — обрадовалась Зинька. — Тогда я тебя не боюсь. Я синичка.

Она хоть раньше зайцев в глаза не видала, но слышала, что они птиц не едят и сами всех боятся. — Ты тут и живешь, на земле? — спросила Зинька.— Тут и живу. — Да ведь тебя тут совсем занесет снегом! — А я и рад. Пурга все следы замела и меня занесла — вот волки рядом пробежали, а меня и не нашли. Подружилась Зинька и с зайцем.Так и прожила в лесу целый месяц, и все было: то снег, то пурга, а то и солнышко выглянет, — денек простоит погожий, но все равно холодно. Прилетела к Старому Воробью, рассказала ему все, что приметила, он и говорит:— Запоминай: вьюги да метели под февраль полетели. В феврале лютеют волки, а у медведицы в берлоге медвежатки родятся. Солнышко веселей светит и дольше, но морозы еще крепкие. А теперь лети в поле.

к оглавлению ↑

МАРТ

Полетела Зинька в поле.Синичке ведь где хочешь жить можно: были бы хоть кустики, а уж на себя прокормит.В поле, в кустах, жили серые куропатки — красивые такие полевые курочки с шоколадной подковкой на груди. Целая стая их тут жила, зерна из-под снега выкапывала.— А где же тут спать? — спросила у них Зинька.— А ты делай, как мы, — говорят куропатки. — Вот гляди.Поднялись все на крылья, разлетелись пошибче — да бух с разлету в снег!Снег сыпучий, — обсыпался и прикрыл их.

И сверху их никто не увидит, и тепло им там, на земле, под снегом.»Ну нет, — думает Зинька, — синички так не умеют. Поищу себе получше ночлега». Нашла в кустах кем-то брошенную плетеную корзиночку, забралась в нее, да и заснула там. И хорошо, что так сделала. День-то простоял солнечный. Снег наверху подтаял, рыхлый стал. А ночью мороз ударил. Утром проснулась Зинька, ждет — где же куропатки? Нигде их не видно. А там, где они вечером в снег нырнули, наст блестит — ледяная корка. Поняла Зинька, в какую беду попали куропатки: сидят теперь, как в тюрьме, под ледяной крышей и выйти не могут. Пропадут там под ней все до одной! Что тут делать? Да ведь синички — боевой народ. Зинька слетела на наст — и давай долбить его крепким своим, острым носиком. И продолбила, — большую дырку сделала. И выпустила куропаток из тюрьмы. Вот уж они ее хвалили, благодарили! Натаскали ей зерен, семечек разных:— Живи с нами, никуда не улетай! Она и жила.

А солнце день ото дня ярче, день ото дня жарче. Тает, тает в поле снег. И уж так его мало осталось, что больше не ночевать в нем куропаткам: мелок стал. Перебрались куропатки в кустарник спать, под Зинькиной корзинкой. И вот, наконец, в поле на пригорках показалась земля. И как же все ей обрадовались! Тут не прошло и трех дней — откуда ни возьмись, уж сидят на проталинах черные, с белыми носами грачи.

Здравствуйте! С прибытием! Ходят важные, тугим пером поблескивают, носами землю ковыряют: червяков да личинок из нее потаскивают. А скоро за ними и жаворонки и скворцы прилетели, песнями залились. Зинька с радости звенит-захлебывается: — Зинь-зинь-на! Зинь-зинь-на! К нам весна! К нам весна! К нам весна!

Так с этой песенкой и прилетела к Старому Воробью. И он ей сказал:— Да. Это месяц март. Прилетели грачи, — значит, правда весна началась. Весна начинается в поле. Теперь лети на реку.

к оглавлению ↑

АПРЕЛЬ

Полетела Зинька на реку. Летит над полем, летит над лугом, слышит: всюду ручьи поют. Поют ручьи, бегут ручьи, — все к реке собираются. Прилетела на реку, а река страшная: лед на ней посинел, у берегов вода выступает. Видит Зинька: что ни день, то больше ручьев бежит к реке. Проберется ручей по овражку незаметно под снегом и с берега — прыг в реку! И скоро многое множество ручьев, ручейков и ручьишек набилось в реку — под лед попрятались.

Тут прилетела тоненькая черно-белая птичка, бегает по берегу, длинным хвостиком покачивает, пищит: — Пи-лик! Пи-лик! — Ты что пищишь! — спрашивает Зинька. — Что хвостиком размахиваешь?— Пи-лик! — отвечает тоненькая птичка. — Разве ты не знаешь, как меня зовут? Ледоломка.

Вот сейчас раскачаю хвост, да как тресну им по льду, так лед и лопнет, и река пойдет.— Ну да! — не поверила Зинька. — Хвастаешь.— Ах так! — говорит тоненькая птичка. — Пи-лик! И давай еще пуще хвостик раскачивать. Тут вдруг как бухнет где-то вверху по реке, будто из пушки! Ледоломка порх — и с перепугу так крылышками замахала, что в одну минуту из глаз пропала. И видит Зинька: треснул лед, как стекло. Это ручьи — все, что набежали в реку, — как понатужились, нажали снизу — лед и лопнул. Лопнул и распался на льдины, большие и малые. Река пошла. пошла и пошла, — и уж никому ее не остановить. Закачались на ней льдины, поплыли, бегут, друг друга кружат, а тех, что сбоку, на берег выталкивают. Тут сейчас же и всякая водяная птица налетела, точно где-то здесь, рядом, за углом ждала: утки, чайки, кулики-долгоножки. И, глядь, Ледоломка вернулась, по берегу ножонками семенит, хвостом качает.

Все пищат, кричат, веселятся. Кто рыбку ловит, ныряет за ней в воду, кто носом в тину тыкает, ищет там что-то, кто мушек над берегом ловит.— Зинь-зинь-хо! Зинь-зинь-хо! Ледоход, ледоход! — запела Зинька. И полетела рассказать Старому Воробью, что видела на реке.И старый Воробей сказал ей: — Вот видишь: сперва весна приходит в поле, а потом на реку. Запомни: месяц, в который у нас реки освобождаются ото льда, называется апрель. А теперь лети-ка опять в лес: увидишь, что там будет. И Зинька скорей полетела в лес.

к оглавлению ↑

МАЙ

В лесу еще было полно снегу. Он спрятался под кустами и деревьями, и солнцу трудно было достать его там. В поле давно уже зеленела посеянная с осени рожь, а лес все еще стоял голый. Но уже было в нем весело, не то что зимой.

Налетело много разных птиц, и все они порхали между деревьями, прыгали по земле и пели, — пели на ветвях, на макушках деревьев и в воздухе. Солнце теперь вставало очень рано, ложилось поздно и так усердно светило всем на земле и так грело, что жить стало легко. Синичке больше не надо было заботиться о ночлеге: найдет свободное дупло — хорошо, не найдет — и так переночует где-нибудь на ветке или в чаще. И вот раз вечерком ей показалось, будто лес в тумане. Легкий зеленоватый туман окутал все березы, осины, ольхи. А когда на следующий день над лесом поднялось солнце, на каждой березе, на всякой веточке показались точно маленькие зеленые пальчики: это стали распускаться листья. Тут и начался лесной праздник. Засвистал, защелкал в кустах соловей. В каждой луже урчали и квакали лягушки. Цвели деревья и ландыши. Майские жуки с гуденьем носились между ветвями. Бабочки порхали с цветка на цветок. Звонко куковала кукушка. Друг Зиньки — дятел-красношапочник — и тот не тужил, что не умеет петь: отыщет сучок посуше и так лихо барабанит по нему носом, что по всему лесу слышна звонкая барабанная дробь.

А дикие голуби поднимались высоко над лесом и проделывали в воздухе головокружительные фокусы и мертвые петли. Каждый веселился на свой лад, кто как умел. Зиньке все было любопытно. Зинька всюду поспевала и радовалась вместе со всеми. По утрам на заре слышала Зинька чьи-то громогласные крики, будто в трубы кто-то трубил где-то за лесом. Полетела она в ту сторону и вот видит: болото, мох да мох, и сосенки на нем растут. И ходят на болоте такие большие птицы, каких никогда еще Зинька не видела, — прямо с баранов ростом, и шеи у них долгие-долгие.

Вдруг подняли они свои шеи, как трубы, да как затрубят, как загремят:— Тррру-рру-у! Тррру-рру! Совсем оглушили синичку. Потом один растопырил крылья и пушистый свой хвост, поклонился до земли соседям да вдруг и пошел в пляс: засемеменил, засеменил ногами и пошел по кругу, все по кругу; то одну ногу выкинет, то другую, то поклонится, то подпрыгнет, то вприсядку пойдет — умора! А другие на него смотрят, собрались кругом, крыльями враз хлопают. Не у кого было Зиньке спросить в лесу, что это за птицы-великаны, и полетела она в город к Старому Воробью. И Старый Воробей сказал ей: — Это журавли; птицы серьезные, почтенные, а сейчас видишь, что выделывают. Потому это, что пришел веселый месяц май, и лес оделся, и все цветы цветут, и все пташки поют. Солнце теперь всех обогрело и светлую всем радость дало.

к оглавлению ↑

ИЮНЬ

Решила Зинька: «Полечу-ка я нынче по всем местам: и в лес, и в поле, и на реку… Все осмотрю». Первым делом наведалась к старому другу своему — дятлу-красношапочнику. А он как увидел ее издали, так и закричал: — Кик! Кик! Прочь, прочь! Тут мои владения! Очень удивилась Зинька. И крепко на дятла обиделась: вот тебе и друг!Вспомнила о полевых куропатках, серых, с шоколадной подковкой на груди. Прилетела к ним в поле, ищет куропаток — нет их на старом месте! А ведь целая стая была. Куда все подевались? Летала-летала по полю, искала-искала, насилу одного петушка нашла: сидит во ржи, — а рожь уж высокая, — кричит:— Чир-вик! Чир-вик! Зинька — к нему. А он ей:— Чир-вик! Чир-вик! Чичире! Пошла, пошла отсюда! — Как так! — рассердилась синичка. — Давно ли я всех вас от смерти спасла — из ледяной тюрьмы выпустила, а теперь ты меня и близко к себе не пускаешь? — Чир-вир! — смутился куропачий петушок. — Правда, от смерти спасла. Мы это все помним. А все-таки лети от меня подальше: теперь время другое, мне вот как драться хочется!Хорошо, у птиц слез нет, а то, наверно, заплакала бы Зинька, уж так ей обидно, так горько стало! Повернулась молча, полетела на реку. Летит над кустами, вдруг из кустов — серый зверь! Зинька так и шарахнулась в сторону.— Не узнала? — смеется зверь. — А ведь мы с тобой старые друзья.— А ты кто? — спрашивает Зинька. — Заяц я. Беляк. — Какой же ты беляк, когда ты серый?

Я помню беляка: он весь белый, только на ушках черное. — Это я зимой белый: чтобы на снегу меня видно не было. А летом я серый.Ну и разговорились. Ничего, с ним не ссорились.А потом Старый Воробей и объяснил Зиньке,— Это месяц июнь — начало лета.

У всех нас, у птиц, в это время — гнезда, а в гнездах — драгоценные яички и птенчики. К своим гнездам мы никого не подпускаем — ни врага, ни друга: и друг может нечаянно разбить яичко. У зверей — тоже детеныши, звери тоже никого к своей норе не подпустят. Один заяц без забот: растерял своих детишек по всему лесу, и думать о них забыл. Да ведь зайчаткам мать-зайчиха нужна только в первые дни: попьют они материнское молочко несколько дней, а потом сами травку зубрят.

Теперь, — прибавил Старый Воробей, — солнце в самой силе, и самый длинный у него трудовой день. Теперь на земле все найдут, чем набить своим малышам животики.

к оглавлению ↑

ИЮЛЬ

С новогодней елки, — сказал Старый Воробей, — прошло уже шесть месяцев, ровно полгода. Запомни, что второе полугодие начинается в самый разгар лета. А пошел теперь месяц июль. А это самый хороший месяц и для птенцов и для зверят, потому что кругом всего очень много: и солнечного света, и тепла, и разной вкусной еды. — Спасибо, — сказала Зинька. И полетела. «Пора мне остепениться, — подумала она. — Дупел в в лесу много. Займу, какое мне понравится свободное, и заживу в нем своим домком!» Задумать-то задумала, да не так просто оказалось это сделать. Все дупла в лесу заняты. Во всех гнездах птенцы. У кого еще крохотки, голенькие, у кого в пушку, а у кого и в перышках, да все равно желторотые, целый день пищат, есть просят. Родители хлопочут, взад-вперед летают, ловят мух, комаров, ловят бабочек, собирают гусениц-червячков, а сами не едят: все птенцам носят. И ничего: не жалуются, еще песни поют. Скучно Зиньке одной. «Дай, — думает, — я помогу кому-нибудь птенчиков покормить. Мне спасибо скажут».

Нашла на ели бабочку, схватила в клюв, ищет, кому бы дать. Слышит — на дубу пищат маленькие щеглята, там их гнездо на ветке. Зинька скорей туда — и сунула бабочку одному щегленку в разинутый рот. Щегленок глотнул, а бабочка не лезет: велика больно.Глупый птенчик старается, давится — ничего не выходит. И стал уже задыхаться. Зинька с испугу кричит, не знает, что делать. Тут щеглиха прилетела. Сейчас — раз! — ухватила бабочку, вытащила у щегленка из горла и прочь бросила. А Зиньке говорит:— Марш отсюда! Ты чуть моего птенчика не погубила. Разве можно давать маленькому целую бабочку? Даже крылья ей не оторвала! Зинька кинулась в чащу, там спряталась: и стыдно ей, и обидно. Потом много дней по лесу летала, — нет, никто ее в компанию к себе не принимает! А что ни день, то больше в лес приходит ребят. Все с корзиночками, веселые; идут — песни поют, а потом разойдутся и ягоды собирают: и в рот и в корзиночки. Уже малина поспела. Зинька все около них вертится, с ветки на ветку перелетает, и веселей синичке с ребятами, хоть она их языка не понимает, а они — ее. И случилось раз: одна маленькая девочка забралась в малинник, идет тихонько, ягоды берет.

А Зинька над нею по деревьям порхает. И вдруг видит: большой страшный медведь в малиннике. Девочка как раз к нему подходит, — его не видит. И он ее не видит: тоже ягоды собирает. Нагнет лапой куст — и себе в рот. «Вот сейчас, — думает Зинька, — наткнется на него девочка — страшилище это ее и съест! Спасти, спасти ее надо!» И закричала с дерева по-своему, по-синичьему: — Зинь-зинь-вень! Девочка, девочка! Тут медведь. Убегай! Девочка и внимания на нее не обратила: ни слова не поняла. А медведь-страшилище понял: разом поднялся на дыбы, оглядывается: где девочка?» Ну, — решила Зинька, — пропала маленькая!» А медведь увидел девочку, опустился на все четыре лапы — да как кинется от нее наутек через кусты! Вот удивилась Зинька: «Хотела девочку от медведя спасти, а спасла медведя от девочки! Такое страшилище, а маленького человечка боится!» С тех пор, встречая ребят в лесу, синичка пела им звонкую песенку:

Зинь-зань-ле!

Зань-зинь-ле!

Кто пораньше встает,

Тот грибы себе берет,

А сонливый да ленивый

Идут после за крапивой.

Эта маленькая девочка, от которой убежал медведь, всегда приходила в лес первая и уходила из лесу с полной корзинкой.

к оглавлению ↑

АВГУСТ

После июля, — сказал Старый Воробей, — идет август. Третий — и, заметь себе это, — последний месяц лета. — Август, — повторила Зинька.

И принялась думать, что ей в этом месяце делать. Ну, да ведь она была синичка, а синички долго на одном месте усидеть не могут. Им бы все порхать да скакать, по веткам лазать то вверх, то вниз головой. Много так не надумаешь. Пожила немножко в городе — скучно. И сама не заметила, как опять очутилась в лесу. Очутилась в лесу и удивляется: что там со всеми птицами сделалось? Только что все гнали ее, близко к себе и к своим птенцам не подпускали, а теперь только и слышит: «Зинька, лети к нам!», «Зинька, сюда!», «Зинька, полетай с нами!», «Зинька, Зинька, Зинька!». Смотрит — все гнезда пустые, все дупла свободные, все птенцы выросли и летать научились. Дети и родители все вместе живут, так выводками и летают, а уж на месте никто не сидит, и гнезда им больше не нужны. И гостье все рады: веселей в компании-то кочевать. Зинька то к одним пристанет, то к другим; один день с хохлатыми синичками проведет, другой — с гаечками-пухлячками. Беззаботно живет: тепло, светло, еды сколько хочешь. И вот удивилась Зинька, когда белку встретила и разговорилась с ней. Смотрит — белка с дерева на землю спустилась и что-то ищет там в траве.

Нашла гриб, схватила его в зубы — и марш с ним назад на дерево. Нашла там сучочек острый, ткнула на него гриб, а есть не есть его: поскакала дальше. И опять на землю — грибы искать. Зинька подлетела к ней и спрашивает: — Что ты, белочка, делаешь? Зачем не ешь грибы, а на сучки их накалываешь?— Как зачем? — отвечает белка. — Впрок собираю, сушу в запас. Зима придет — пропадешь без запаса.Стала тут Зинька примечать: не только белки — многие зверюшки запасы себе собирают. Мышки, полевки, хомяки с поля зерна за щеками таскают в свои норки, набивают там свои кладовочки.

Начала и Зинька кое-что припрятывать на черный день; найдет вкусные семечки, поклюет их, а что лишнее — сунет куда-нибудь в кору, в щелочку. Соловей это увидел и смеется:— Ты что же, синичка, на всю долгую зиму хочешь запасы сделать? Этак тебе тоже нору копать впору. Зинька смутилась.— А ты как же, — спрашивает, — зимой думаешь?— Фьють! — свистнул соловей. — Придет осень, — я отсюда улечу. Далеко-далеко улечу, туда, где и зимой тепло и розы цветут. Там сытно, как здесь летом. — Да ведь ты соловей, — говорит Зинька, — тебе что: сегодня здесь спел, а завтра — там. А я синичка. Я где родилась, там всю жизнь и проживу. А про себя подумала:»Пора, пора мне о своем домике подумать! Вот уж и люди в поле вышли — убирают хлеб, увозят с поля. Кончается лето, кончается…»

к оглавлению ↑

СЕНТЯБРЬ

А теперь какой месяц будет? — спросила Зинька у Старого Воробья.— Теперь будет сентябрь, — сказал Старый Воробей. — Первый месяц осени.И правда: уже не так стало жечь солнце, дни стали заметно короче, ночи — длиннее, и все чаще стали лить дожди. Первым делом осень пришла в поле. Зинька видела, как день за днем люди свозили хлеб с поля в деревню, из деревни — в город. Скоро совсем опустело поле, и ветер гулял в нем на просторе. Потом раз вечером ветер улегся, тучи разошлись с неба. Утром Зинька не узнала поля: все оно было в серебре, и тонкие-тонкие серебряные ниточки плыли над ним по воздуху. Одна такая ниточка, с крошечным шариком на конце, опустилась на куст рядом с Зинькой. Шарик оказался паучком, и синичка, недолго думая, клюнула его и проглотила. Очень вкусно! Только нос весь в паутине. А серебряные нити-паутинки тихонько плыли над полем, опускались на жнитво, на кусты, на лес: молодые паучки рассеялись так по всей земле. Покинув свою летательную паутинку, паучки отыскивали себе щелочку в коре или норку в земле и прятались в нее до весны. В лесу уже начал желтеть, краснеть, буреть лист. Уже птичьи семьи-выводки собирались в стайки, стайки — в стаи.

Кочевали все шире по лесу: готовились в отлет.То и дело откуда-то неожиданно появлялись стаи совсем незнакомых Зиньке птиц — долгоногих пестрых куликов, невиданных уток. Они останавливались на речке, на болотах; день покормятся, отдохнут, а ночью летят дальше — в ту сторону, где солнце бывает в полдень. Это пролетали с далекого севера стаи болотных и водяных птиц.

Раз Зинька повстречала в кустах среди поля веселую стайку таких же, как она сама, синиц: белощекие, с желтой грудкой и длинным черным галстуком до самого хвостика. Стайка перелетела полем из леска в лесок.

Не успела Зинька познакомиться с ними, как из-под кустов с шумом и криком взлетел большой выводок полевых куропаток. Раздался короткий страшный гром — и синичка, сидевшая рядом с Зинькой, не пискнув, свалилась на землю. А дальше две куропатки, перевернувшись в воздухе через голову, замертво ударились о землю. Зинька до того перепугалась, что осталась сидеть, где сидела, ни жива ни мертва. Когда она пришла в себя, около нее никого не было — ни куропаток, ни синиц. Подошел бородатый человек с ружьем, поднял двух убитых куропаток и громко крикнул: — Ау! Манюня! С опушки леса ответил ему тоненький голосок, и скоро к бородатому подбежала маленькая девочка. Зинька узнала ее: та самая, что напугала в малиннике медведя. Сейчас у нее была в руках полная корзинка грибов. Пробегая мимо куста, она увидела на земле упавшую с ветки синичку, остановилась, наклонилась, взяла ее в руки. Зинька сидела в кусту не шевелясь. Девочка что-то сказала отцу, отец дал ей фляжку, и Манюня спрыснула из нее водой синичку. Синичка открыла глаза, вдруг вспорхнула — и забилась в куст рядом с Зинькой. Манюня весело засмеялась и вприпрыжку побежала за уходившим отцом.

к оглавлению ↑

ОКТЯБРЬ

Скорей, скорей! — торопила Зинька Старого Воробья. — Скажи мне, какой наступает месяц, и я полечу назад в лес: там у меня больной товарищ.И она рассказала Старому Воробью, как бородатый охотник сшиб с ветки сидевшую рядом с ней синичку, а девочка Манюня спрыснула водой и оживила ее.Узнав, что новый месяц, второй месяц осени, называется октябрь, Зинька живо вернулась в лес. Ее товарища звали Зинзивер. После удара дробинкой крылышки и лапки еще плохо повиновались ему. Он с трудом долетел до опушки.

Тут Зинька отыскала ему хорошенькое дуплишко и стала таскать туда для него червячков-гусениц, как для маленького. А он был совсем не маленький: ему было уже два года, и, значит, он был на целый год старше Зиньки. Через несколько дней он совсем поправился. Стайка, с которой он летал, куда-то исчезла, и Зинзивер остался жить с Зинькой. Они очень подружились. А осень пришла уже и в лес. Сперва, когда все листья раскрасились в яркие цвета, он был очень красив. Потом подули сердитые ветры. Они сдирали желтые, красные, бурые листья с веток, носили их по воздуху и швыряли на землю. Скоро лес поредел, ветки обнажились, а земля под ними покрылась разноцветными листьями. Прилетели с далекого севера, из тундр, последние стаи болотных птиц. Теперь каждый день прибывали новые гости из северных лесов: там уже начиналась зима. Не все и в октябре дули сердитые ветры, не все лили дожди: выдавались и погожие, сухие и ясные дни. Нежаркое солнышко светило приветливо, прощаясь с засыпающим лесом. Потемневшие на земле листья тогда высыхали, становились жесткими и хрупкими. Еще кое-где из-под них выглядывали грибы — грузди, маслята.Но хорошую девочку Манюню Зинька и Зинзивер больше уж не встречали в лесу.

Синички любили спускаться на землю, прыгать по листьям — искать улиток на грибах.

Раз они подскочили так к маленькому грибу, который рос между корнями белого березового пня. Вдруг по другую сторону пня выскочил серый, с белыми пятнами зверь. Зинька пустилась было наутек, а Зинзивер рассердился и крикнул:— Пинь-пинь-черр! Ты кто такой?Он был очень храбрый и улетал от врага, только когда враг на него кидался.— Фу! — сказал серый пятнистый зверь, кося глазами и весь дрожа. — Как вы с Зинькой меня напугали! Нельзя же так топать по сухим, хрустким листьям! Я думал, что лиса бежит или волк. Я же заяц, беляк я.— Неправда! — крикнула ему с дерева Зинька. — Беляк летом серый, зимой белый, я знаю. А ты какой-то полубелый.

— Так ведь сейчас ни лето, ни зима. И я ни серый, ни белый. — И заяц захныкал: — Вот сижу у березового пенька, дрожу, шевельнуться боюсь. Снегу еще нет, а у меня уже клочья белой шерсти лезут. Земля черная. Побегу по ней днем — сейчас меня все увидят. И так ужасно хрустят сухие листья! Как тихонько ни крадись, прямо гром из-под ног.— Видишь, какой он трус, — сказал Зинзивер Зиньке. — А ты его испугалась. Он нам не враг.

к оглавлению ↑

НОЯБРЬ

Враг — и страшный враг — появился в лесу в следующем месяце. Старый Воробей назвал этот месяц ноябрем и сказал, что это третий и последний месяц осени.

Враг был очень страшный, потому что он был невидимка. В лесу стали пропадать и маленькие птички и большие, и мыши, и зайцы. Только зазевается зверек, только отстанет от стаи птица — все равно ночью, днем ли, — глядь, их уж и в живых нет. Никто не знал, кто этот таинственный разбойник: зверь ли, птица или человек? Но все боялись его, и у всех лесных зверей и птиц только и было разговору, что о нем. Все ждали первого снега, чтобы по следам около растерзанной жертвы опознать убийцу. Первый снег выпал однажды вечером. А на утро следующего дня в лесу не досчитались одного зайчонка. Нашли его лапку. Тут же, на подтаявшем уже снегу, были следы больших, страшных когтей. Это могли быть когти зверя, могли быть когти и крупной хищной птицы. А больше ничего не оставил убийца: ни пера, ни шерстинки своей. — Я боюсь, — сказала Зинька Зинзиверу. — Ох, как я боюсь! Давай улетим скорей из лесу, от этого ужасного разбойника-невидимки. Они полетели на реку. Там были старые дуплистые ивы-ракиты, где они могли найти себе приют.— Знаешь, — говорила Зинька, — тут место открытое. Если и сюда придет страшный разбойник, он тут не может подкрасться так незаметно, как в темном лесу. Мы его увидим издали и спрячемся от него.И они поселились за речкой. Осень пришла уже и на реку. Ивы-ракиты облетели, трава побурела и поникла.

Снег выпадал и таял. Речка еще бежала, но по утрам на ней был ледок. И с каждым морозцем он рос. не было по берегам и куликов. Оставались еще только утки. Они крякали, что останутся тут на всю зиму, если река вся не покроется льдом. А снег падал и падал — и больше уж не таял.Только было синички зажили спокойно, вдруг опять тревога: ночью неизвестно куда исчезла утка, спавшая на том берегу, — на краю своей стаи. — Это он, — говорила, дрожа, Зинька. — Это невидимка. Он всюду: и в лесу, и в поле, и здесь, на реке.— Невидимок не бывает, — говорил Зинзивер. — Я выслежу его, вот постой!И он целыми днями вертелся среди голых веток на верхушках старых ив-ракит: высматривал с вышки таинственного врага. Но так ничего и не заметил подозрительного. И вот вдруг — в последний день месяца — стала река. Лед разом покрыл ее и больше уж не растаял. Утки улетели еще ночью.

Тут Зиньке удалось наконец уговорить Зинзивера покинуть речку: ведь теперь враг мог легко перейти к ним по льду. И все равно Зиньке надо было в город: узнать у Старого Воробья, как называется новый месяц.

к оглавлению ↑

ДЕКАБРЬ

Полетели синички в город.

И никто, даже Старый Воробей, не мог им объяснить, кто этот невидимый страшный разбойник, от которого нет спасенья ни днем, ни ночью, ни большим, ни маленьким. — Но успокойтесь, — сказал Старый Воробей. — Здесь, в городе, никакой невидимка не страшен: если даже он посмеет явиться сюда, люди сейчас же застрелят его. Оставайтесь жить с нами в городе. Вот уже начался месяц декабрь — хвостик года. Пришла зима. И в поле, и на речке, и в лесу теперь голодно и страшно. А у людей всегда найдется для нас, мелких пташек, и приют и еда. Конечно, Зинька с радостью согласилась поселиться в городе и уговорила Зинзивера. Сперва он, правда, не соглашался, хорохорился, кричал:— Пинь-пинь-черр! Никого не боюсь! Разыщу невидимку! Но Зинька ему сказала: — Не в том дело, а вот в чем: скоро будет Новый год. Солнышко опять начнет выглядывать, все будут радоваться ему. А спеть ему первую весеннюю песенку тут, в городе, никто не сможет: воробьи умеют только чирикать, вороны только каркают, а галки — галдят. В прошлом году первую весеннюю песенку солнцу спела тут я. А теперь ее должен спеть ты.Зинзивер как крикнет:— Пинь-пинь-черр! Ты права. Это я могу. Голос у меня сильный, звонкий, — на весь город хватит. Остаемся тут! Стали они искать себе помещение. Но это оказалось очень трудно.В городе не то что в лесу: тут и зимой все дупла, скворешни, гнезда, даже щели за окнами и под крышами заняты. В том воробьином гнездышке за оконницей, где встретила елку Зинька в прошлом году, теперь жило целое семейство молодых воробьев.Но и тут Зиньке помог Старый Воробей. Он сказал ей: — Слетайте-ка вон в тот домик, вон — с красной крышей и садиком. Там я видел девочку, которая все что-то ковыряла долотом в полене. Уж не готовит ли она вам — синичкам — хорошенькую дуплянку? Зинька и Зинзивер сейчас же полетели к домику с красной крышей. И кого же они первым делом увидели в саду, на дереве? Того страшного бородатого охотника, который чуть насмерть не застрелил Зинзивера.

Охотник одной рукой прижимал дуплянку к дереву, а в другой держал молоток и гвозди. Он наклонился вниз и крикнул: — Так, что ли?И снизу, с земли, ему ответила тоненьким голоском Манюня: — Так, хорошо! И бородатый охотник большими гвоздями крепко прибил дуплянку к стволу, а потом слез с дерева. Зинька и Зинзивер сейчас же заглянули в дуплянку и решили, что лучшей квартиры они никогда и не видели: Манюня выдолбила в полене уютное глубокое дуплишко и даже положила в него мягкого, теплого пера, пуха и шерсти. Месяц пролетел незаметно; никто не беспокоил тут синичек, а Манюня каждое утро приносила им еду на столик, нарочно приделанный к ветке. А под самый Новый год случилось еще одно — последнее в этом году — важное событие: Манюнин отец, который иногда уезжал за город на охоту, привез невиданную птицу, посмотреть на которую сбежались все соседи. То была большущая белоснежная сова, — до того белоснежная, что когда охотник бросил ее на снег, сову только с большим трудом можно было разглядеть.

-Это злая зимняя гостья у нас, — объяснял отец Манюне и соседям: — полярная сова. Она одинаково хорошо видит и днем и ночью. И от ее когтей нет спасенья ни мыши, ни куропатке, ни зайцу на земле, ни белке на дереве. Летает она совсем бесшумно, а как ее трудно заметить, когда кругом снег, сами видите. Конечно, ни Зинька, ни Зинзивер ни слова не поняли из объяснения бородатого охотника. Но оба они отлично поняли, кого убил охотник. И Зинзивер так громко крикнул: «Пинь-пинь-черр! Невидимка!» — что сейчас же со всех крыш и дворов слетелись все городские воробьи, вороны, галки — посмотреть на чудовище.

А вечером у Манюни была елка, дети кричали и топали, но синички нисколько на них за это не сердились. Теперь они знали, что с елкой, украшенной огнями, снегом и игрушками, приходит Новый год, а с Новым годом возвращается к нам солнце и приносит много новых радостей.

Данное произведение было написано летом 1945 года. Автор постарался простым и доступным языком для самой младшей читательской аудитории рассказать о жизни природы, смене времен года, о повадках животных и птиц. Краткое содержание рассказа Бианки «Синичкин календарь» познакомит читателя с целым годом из жизни маленькой синички, которая от месяца к месяцу взрослеет, набирается опыта, узнает много нового и интересного для себя.

Главные герои

• Зинька – непоседливая птичка синичка, любопытная и вездесущая, познающая окружающий мир.

Второстепенные персонажи

• Старый Воробей – старший товарищ Зиньки, рассказывающий ей о месяцах года и подсказывающий что к чему.
• Зинзивер – друг Зиньки. Молодая синица.
• Манюня и ее охотник отец – добрые и честные люди, любящие животных и заботящиеся о них.

Январь

У молодой синички Зиньки не было своего гнезда. Ночевать ей приходилось, где придется. На этот раз ей повезло. Она обнаружила свободное воробьиное гнездо, уютное и теплое, расположенное прямо над окном за околицей. Впервые за последнее время она крепко заснула.

Среди ночи ее разбудили громкие голоса. Зиньке стало страшно. Она поняла, что шум раздается из дома. Заглянув в окно, она увидела прыгающих вокруг нарядно украшенной елки детей. Синичка родилась летом и не знала о таком празднике как Новый год. Наутро воробьи рассказали ей, что к чему. Самый старый из них посоветовал везде летать и ко всему присматриваться.

Февраль

В феврале закапало с крыш. Зинька обрадовалась, что холода отступили, но Старый воробей ее радость пресек, предупредив, что морозы еще будут. Полетела синичка в лес, полакомиться насекомыми, да новости узнать. Лесная мышь рассказала историю о том, как она провалилась в берлогу к медведице с медвежатами. Лесной красавец дятел пустил Зиньку к себе в дупло, когда началась вьюга. Поутру лес было не узнать. Все покрыло снегом. Синичка удивилась, узнав, что заяц беляк любит такую погоду. Снег заметает его следы и хищникам его не найти. Старый Воробей велел запомнить, что февраль месяц вьюг и метелей. В феврале волки лютые, а у медведицы в это время рождаются медвежата.

Март

В поле, куда Зиньку отправил воробей, она встретила куропаток, предложивших ей заночевать с ними под снегом. Такой ночлег был синичке не по душе. Сугробу она предпочла заброшенную корзинку. Утром все застыло. Куропатки оказались в плену под ледяной коркой. Зинька спасла их, продолбив клювом лед. Солнце начало светить ярче. Кое-где показалась земля. Прилетели грачи. Старый Воробей объяснил, что с прилетом этих черных птиц начинается весна.

Апрель

На речке встретила Зинька маленькую птичку. Она так сильно махала хвостом, что треснув им по льду, расколола его. Вода так сильно подперла реку изнутри, что лед не выдержал и пошел. Зазвенели ручьи. С каждым днем их становилось все больше. Радовались звери и птицы. Старый Воробей объяснил Зиньке, что в апреле весна приходит в поле и на реку, освобождая ее ото льда.

Май

В мае все вокруг стало оживать. Птицы щебетали на разные лады. Даже дятел, хоть и не умел петь, внес свою лепту во всеобщее оживление. Он весело барабанил длинным клювом по стволу дерева. Услышав громкие звуки, доносившиеся с болота, Зинька полетела посмотреть, кто их издает. Там она увидела длинноногих птиц, оказавшихся журавлями. Старый Воробей сказал, что в мае все распускается. Лес одевается в листву. Птахи поют, цветы цветут.

Июнь

Решила Зинька навестить старых знакомых. Полетела к дятлу, но он ее прогнал. Полетела к куропаткам, но и они оказались негостеприимными. Синичка не понимала за что они так с ней. Лишь заяц беляк улыбнулся, увидев Зиньку, но сейчас от его белой шерстки ничего не осталось. Из белого он стал серым. Старый Воробей объяснил причину странного поведения птиц. Им сейчас не до гостей. Они следят за гнездами и берегут свои яички.

Июль

Захотела Зинька остепениться, жить в своем дупле, но не тут-то было. Все дупла были заняты. Везде птенцы. Синичка захотела помочь молодым родителям и накормить их детей, но никто из лесных жителей ее помощь не принимал. Полетела она дальше и запела. Увидела девочку, собирающую ягоды, а рядом медведя. Запела она громко, предупреждая об опасности, но медведь, увидев ребенка, испугался сам и удрал.

Август

Настал последний месяц лета. Синичке не сиделось в городе, и она полетела в лес. На этот раз птиц было не узнать. Все, кто ее раньше гнал прочь, сейчас были ей рады. Гнезда опустели. Птенцы подросли и стали летать вместе с родителями. Зинька обратила внимание, что зверюшки готовят себе запасы еды на зиму. Начала и она, глядя на них, припрятывать семечки на черный день.

Сентябрь

С началом осени, дни стали короче, ночи длиннее. Погода испортилась. Зачастили дожди. Лес сменил одеяние. Птицы готовились к отлету. Познакомилась Зинька с другими синичками. Их веселое щебетанье прервал страшный гром. Одна из синичек, сидящих рядом с ней, свалилась за землю. Из лесу вышел охотник с девочкой, в которой Зинька узнала ту самую, что напугала медведя. Манюня подобрала упавшую синичку и сбрызнула на нее водой, приведя в чувство.

Октябрь

Рассказав все Старому Воробью, Зинька сразу же полетела к раненому товарищу. У Зинзивера от удара дробинкой пострадали крылья и лапки. Зинька заботилась о нем, кормила и выхаживала. Отыскав свободное дупло, они заселились в него. Вдвоем им не было скучно. Когда Зинзивер поправился, синички целыми днями резвились, прыгая по веткам. Встретив зайца, синичка не признала его. Он стал непонятного, серо-белого цвета.

Ноябрь

В ноябре в лесу появился враг, похищающий птиц, мышей и зайцев. Все боялись его, опасаясь за свою жизнь. Выпал первый снег. Синички в целях безопасности решили улететь из леса поближе к реке, где росли раскидистые ивы. Там они прожили месяц. Когда реку сковал лед, Зиньке и Зинзиверу пришлось вернуться в город.

Декабрь

Старый Воробей помог синицам с поисками жилья, посоветовав слетать к дому с красной крышей. Это был дом бородатого охотника и его дочки Манюни. Они соорудили для птиц уютную и теплую дуплянку, где они и остались зимовать. Вскоре выяснилось, кто был невидимым врагом, убивающим мелких зверей и птиц. Им оказалась полярная сова. Когда охотник бросил ее на снег все соседи сбежались посмотреть на невиданную птицу. Вечером в доме была елка и много детей, но теперь синичка не боялась огней и шума. Она знала, что приходит Новый год, а вместе с ним ее ждут новые приключения.

Воспитанники сидят около воспитателя, включаются в совместную деятельность добровольно из интереса к предложениям взрослого.

— Птицы чаще поют и т.д.

— Воробьи, синицы, вороны и т.д.

— Это пение синицы.

Дети высказывают аргументированные варианты ответов.

— Он с детства полюбил природу, много путешествовал и в своих произведениях он передает молодому читателю всю красоту окружающего мира.

Дети активно вступают в диалог с воспитателем, делятся своими впечатлениями.

— Беспокойство, холод, страх и т.д.

— Синичка

— На исходе зима, скоро, скоро наступит долгожданная весна. А сейчас какой месяц?

— Предвестниками наступления весны являются птицы. Как вы думаете, как по поведению птиц мы можем догадаться, что скоро наступит весна?

— Каких птиц вы слышите в городе?

Послушайте теперь пение птицы и угадайте, кто это?

— Правильно, это синичка. Радуются птицы, чувствуют приближение весны! Разговаривают друг с другом и с нами! Синица – для Руси божья птица. Раньше в старину на неё гадали: бросали крошки хлеба, кусочки сала и наблюдали: если синичка сначала станет клевать сало, то в доме будет вестись живность, если станет клевать крошки хлеба — то будет в доме достаток.

— Как вы думаете, зачем нам нужны знания о птицах, о синице в частности? Где это может пригодиться нам?

— Сейчас я прочитаю вам рассказ Виталия Бианки «Синичкин календарь» (Февраль). А что вы можете сказать об авторе этого рассказа?

— Понравился вам рассказ?

— Почему писатель так назвал свой рассказ?

— О приближении, какого времени года говорится в рассказе, и по каким признакам мы можем об этом судить?

— Кто главный персонаж рассказа?

— С кем делится своими наблюдениями синичка?

— Куда решила полететь? Зачем?

— Кого встретила синичка на пути? О чем рассказала лесная мышь?

— Почему синичка подружилась с дятлом –красношапочником?

— Что произошло с природой внезапно, как изменились погода и пейзаж?

— Что вы представили в этот момент?

— Где спряталась синичка?

— После бури, какого нового знакомого повстречала синичка в снегу?

— Почему заяц не боялся быть засыпанным снегом?

— Какие приметы о феврале озвучил старый воробей?

— Что вы представляли себе при слушание рассказа?

— Сейчас я предлагаю вам подойти к столам и внимательно рассмотреть, что на них лежит.

— На что похожи части? Посмотрите на образец. Кто изображен?

— Выложите из ваших частей синичку самостоятельно и наклейте.

Беседа, вопросы

Звучит пение синички

Показ фигурки синицы

Чтение рассказа

Вопросы

Практическое задание

Тюменская
область. Ханты-Мансийский автономный округ.

Нижневартовский
район.

МУНИЦИПАЛЬНОЕ
БЮДЖЕТНОЕ  ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

«ОХТЕУРСКАЯ
ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДНЯЯ ШКОЛА»

Конспект  урока  литературного  чтения 

на  родном  языке по теме: 

Виталий  Витальевич Бианки

«Синичкин  календарь»

(3 класс)

                                                                                
Конспект   урока  разработала:

                                                                            
Учитель  начальных  классов

                                                                                        
Комалова   Любовь   Александровна

Тема: В.
Бианки «Синичкин календарь»
 Предметные цели: познакомить учащихся с произведением В. Бианки
«Синичкин календарь», закрепить умения работать с текстом, развивать навык
осознанного чтения, умение выражать свои мысли, научатся:
воспринимать на слух прочитанное, читать вслух с постепенным переходом на
чтение про себя.

Метапредметные:

познавательные: овладевают
навыками смыслового чтения, выбирают вид чтения в зависимости от цели, выделяют
существенные признаки, составляют план ответа;

 регулятивные:
формулируют и удерживают учебную задачу, предвосхищают результат; коммуникативные:
адекватно оценивают собственное поведение и поведение окружающих, оказывают
взаимопомощь в сотрудничестве;

личностные: осуществляют самооценку на
основе критериев успешности учебной деятельности.

Ход урока.

1.Организация класса (эмоциональный  настрой)

Слайд —
картинки  птиц  у  кормушки

На  партах  у  ребят  карточки  с
названием птицы  и  звуками  их  пения:

Воробьи – чирик – чирик

Синицы – тинь – тинь

Ворона – кар – кар

Дятел – тррр – тррр

Снегирь – дю – дю – дю

Клёст – цок – цок – цок

Свиристель – тюр –тюр – тюр

—  Найдите
глазками  на вашей  парте карточку  и  поприветствуйте  меня  по-птичьи:

 (Учитель
показывает  по очереди  птицу – вороны,   клесты, снегири, свиристели, 
синицы,  воробьи, дятлы – дети  изображают  её)

—  А  теперь  все  вместе. Ой, какой   у  нас  получился
птичий  базар!

2.  Актуализация  опорных  знаний.

Слайд – пение
синицы.  На  клик  —  синичка  в  анимации

—  Послушайте  сейчас.

(Прослушивание записи пения  синицы)

— Пение  какой  птицы  вы услышали?

—  Что вы  знаете  о  синичках?

·        
Сообщение  ученика  о внешности 
синички

—  На  кого  похожа  эта  птичка?

·        
Сообщение  о  повадках  синичек

—  Что  интересным  показалось  в поведении  этих птиц?

3.
Постановка учебной задачи.

—
Сформулируйте тему урока, отгадав  загадку.

Слайд – загадка

Под Новый год пришел он в дом
Таким румяным толстяком,
Но каждый день терял он вес,
И, наконец, совсем исчез.

(календарь)

Слайд – «Синичкин 
календарь»

Дети высказывают свои
предположения.

— Прочитайте
тему  урока (переворачиваю  на  доске).

Слайд – цель 
и  задачи

—
Какая  цель  урока?

— Определите 
задачи.

4.
Знакомство  с биографией  писателя.

Слайд – портрет 
В.В.Бианки

— 
Что  вы уже знаете   о  В. Бианки?

·        
Работа  в  парах (по
карточке)

— 
Поработайте  в  парах  над текстом  биографии  писателя  и  подчеркните  то, 
что  узнали  о  нём  сейчас.

 

*игра «Кто первый?» 

(двое  выходят  к  доске,  учитель  задаёт 
вопросы. Первенство ответа на  вопрос  достаётся  тому,  кто  первым  нажал 
кнопочку  —  звоночек)

Вопросы  по  биографии:

1)   В  каком году  не  стало  В.Бианки?

2)   Почему  он не  участвовал   в  боях  Великой 
Отече6ственной  войны?

3)   В  каком году  он  родился?

4)   В каком городе родился?

5)   Где  работал  отец  Виталия  Валентиновича?

6)   Где   учился  В.Бианки?

5.
Знакомство  с произведением «Синичкин  календарь»

Слайд – выставка 
книг

— 
Какие произведения В.Бианки  вы уже  читали?

— 
Поднимите  руку  те,  кто  уже читал  это  произведение.

— 
Сколько  глав  в  произведении? (12)

— 
Почему? (12  месяцев)

— 
Предлагаю   посмотреть    диафильм «  Синичкин  календарь. Январь».

Слайд —
диафильм «  Синичкин  календарь. Январь»

— 
Кто главный  герой  этого  произведения? 

— 
Как  её  зовут?  Почему? (Эту любознательную синичку зовут
Зинька. Ее пение созвучно с именем)

Работа над   1 
частью «январь»  в группах:

Приём: «
Вопросы учителю  по тексту»

(  на 
столах  книги  и  листы для  вопросов)

—  Ребята, вы   в  группе   составите    12  коварных  вопросов 
по  тексту  этой  главы и  зададите  их  мне.  Посмотрим,  кто  победит: 
знатоки  или   учитель.

Приём 
««Нарушение последовательности»

1 задание) —  А  
пока  я  отвечаю  на  ваши  вопросы,  соберёт  картинный  план  у доски   по 
порядку…

2  задание) — Я
предлагаю прочитать 6 фраз, которые я выбрала из сказки, необходимо восстановить
правильную последовательность текста:

           Зинька была молоденькой синичкой и своего гнезда у нее не было.
          … в первый раз Зинька заснула в тепле …
          … утром Зиньку разбудил крик воробьев.

         Ведь сегодня Новый год.
         Сегодня первый день января.
         Где же сразу столько запомнить!

Слайд – вопросы 
учителю

Приём: «
Вопросы учителю  по тексту»

(ребята
задают  вопросы  учителю,  на доске  появляется  счёт)

ФИЗМИНУТКА

Работа над  
2  частью «февраль»:

— Хотели  бы  вы узнать что  случилось с  Зинькой в  феврале?

— Прочитаем  по  цепочке.

Слайд — заставка «Что? Где?  Когда?»

Приём  «Что?
Где?  Когда?»

( на  столе
карточки  от  1- 12,  обозначающие номер  вопроса  и  юла со  стрелочкой)

—  Уважаемые  знатоки,  попрошу  сесть  за  стол. Крутите  юлу.        

1.                 
С 
кем  подружилась  Зинька  в  зимнем  лесу? (с  дятлом  и  зайцем)

2.                 
Почему 
Зиньке  понравилось  в  зимнем  лесу? (ветки залеплены снегом, а на
широких лапах елок навалены целые сугробики. Это даже очень красиво. А прыгнешь
на ветку — снег так и сыплется и сверкает разноцветными искрами)

3.                 
Почему Зинька пряталась несколько дней в запасном
дупле дятла? (закружила пурга)

4.                 
По каким признакам Зинька решила, что наступила
весна? (пригрело солнышко,  повисли  сосульки)

5.                 
Как старый Воробей объяснил Зиньке про месяц
февраль? (Вьюги да метели под февраль
полетели, У медведицы в берлоге
медвежатки родятся, Солнышко веселей светит и дольше, но морозы еще крепкие,
Лютеют волки)

6.                 
Кого испугалась лесная мышь? (медведицу)

7.                 
Сам весь белый, уши с черными точками держит
торчком. Сидит столбиком. Кто это?

8.                 
Чем  питалась  Зинька    зимой? (Много
насекомышей набивается на зиму под кору — от холода. Зинька вытащит и съест.
Так кормится.

9.                 
—
Зинь-зинь-тан! Зинь-зинь-тан! Скинь… — пела  Зи нька. Что  просила  скинуть и 
почему? (кафтан)

10.             
 О 
чём  предупреждал  Зиньку  старый  воробей?  (— Рано, пташечка,
запела, — сказал ей Старый Воробей. — Смотри еще, сколько морозу будет. Еще
наплачемся.

11.             
Что 
знала  Зинька  о зайцах?  (Она хоть раньше зайцев в глаза не видала,
но слышала, что они птиц не едят и сами всех боятся)

12.             
 Чему 
и  почему  был  рад  зайчик  в лесу? (А я и рад. Пурга все следы замела и меня
занесла — вот волки рядом пробежали, а меня и не нашли.)

(учитель
задаёт  вопросы  ученикам,  на доске  появляется  счёт)

6. Итог урока. Рефлексия.

 –С какой сказкой познакомились?

– К какому виду относится эта
сказка?

– Чему учит эта сказка?

– С каким настроением вы
заканчиваете урок? Почему?

– За что бы вы себя похвалили сегодня?

—  Если урок вызвал положительные эмоции покажите весёлый смайлик,
если не вызвал эмоций, то грустный.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

	Виталий Валентинович Бианки – известный писатель, который создал множество произведений для детей. Он родился 30 января 1894 года в Петербурге. Отец Виталия Валентиновича работал в Зоологическом музее, поэтому мальчик тоже начал увлекаться изучением природы. Бианки учился в гимназии, потом поступил на физико-математический факультет Петроградского университета. Проблемы со здоровьем не позволили Бианки участвовать в боях во время Великой Отечественной войны. 10 июня 1959 года Виталия Валентиновича не стало. Рассказы и сказки В.В. Бианки рассказывают о прекрасном мире живой природы. Виталий Валентинович создал множество интересных и поучительных произведений: “Терентий-тетерев”, “Снежная книга”;“Лесные домишки”,“Как я хотел зайцу соли на хвост насыпать”,“Зеленый пруд”,“Анюткина утка.”
	Виталий Валентинович Бианки – известный писатель, который создал множество произведений для детей. Он родился 30 января 1894 года в Петербурге. Отец Виталия Валентиновича работал в Зоологическом музее, поэтому мальчик тоже начал увлекаться изучением природы. Бианки учился в гимназии, потом поступил на физико-математический факультет Петроградского университета. Проблемы со здоровьем не позволили Бианки участвовать в боях во время Великой Отечественной войны. 10 июня 1959 года Виталия Валентиновича не стало. Рассказы и сказки В.В. Бианки рассказывают о прекрасном мире живой природы. Виталий Валентинович создал множество интересных и поучительных произведений: “Терентий-тетерев”, “Снежная книга”;“Лесные домишки”,“Как я хотел зайцу соли на хвост насыпать”,“Зеленый пруд”,“Анюткина утка.”

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

СИНИЦА ТИНЬ — ТИНЬ	ВОРОБЕЙ ЧИРИК — ЧИРИК
ВОРОНА КАР — КАР	ДЯТЕЛ ТРРР—ТРРР
СНЕГИРЬ ДЮ –ДЮ — ДЮ	КЛЁСТ ЦОК — ЦОК
СВИРИСТЕЛЬ ТЮР – ТЮР — ТЮР
СИНИЦА ТИНЬ — ТИНЬ	ВОРОБЕЙ ЧИРИК — ЧИРИК
ВОРОНА КАР — КАР	ДЯТЕЛ ТРРР—ТРРР
СНЕГИРЬ ДЮ –ДЮ — ДЮ	КЛЁСТ ЦОК — ЦОК
СВИРИСТЕЛЬ ТЮР – ТЮР — ТЮР

ПРИЛОЖЕНИЕ  3

Автор: Бианки Валентин

Название: “Синичкин календарь”

Жанр: литературная сказка

Тема произведения: животные, птицы

Число страниц: 20

Главные герои и их характеристика

1. Зинька. Веселая, беспокойная синичка, которой
   все на свете любопытно. Добрый друг и товарищ.
2. Зинзивер. Синичка. Друг Зиньки.
3. Старый воробей. Опытный, умный, все знает и
   умеет объяснить.
4. Манюня. Добрая девочка, любит животных.
5. Отец Манюни. Охотник.

О чем произведение (1-2 предложения – кратчайшее
содержание)

Синичка Зинька изучает каждое время года и наблюдает изменения в жизни других птиц и животных. Она знакомится с Зинзивером и вместе с ним живет в городе.

Как заполнить читательский дневник Образец оформления для 1,2,3,4 класса смотрите здесь

Сюжет — краткое содержание

1. Зинька знакомится со Старым воробьем, и тот дает ей задание наблюдать за изменениями в природе.
2. Зинька наблюдает как тает снег на полях и в лесу, и заводит новых друзей.
3. Зинька наблюдает за весной и летом, помогает спасти девочку Манюню от медведя.
4. Зинька видит раненого Зинзивера и помогает ему, они становятся друзьями.
5. В лесу появляется невидимый убийца, и Зинька с Зинзивером решают перебраться в город.
6. Они живут в дуплянке и видят невидимого убийцу, которым оказалась полярная сова.

Краткое содержание произведения можно прочитать здесь, там же вы найдете еще один вариант краткого содержания для читательского дневника

Понравившийся эпизод

Мне понравился эпизод спасения Манюни от медведя. Синичка
испугалась за девочку, которая собирала малину и не видела медведя, и подняла
крик. А медведь увидел девочку и сам пустился наутек.

План произведения для пересказа

1. Старый воробей;
2. Календарь;
3. Зимние месяцы;
4. Весенние месяцы;
5. Летние месяцы;
6. Зинька и Зинзивер;
7. Осенние месяцы;
8. Невидимый убийца;
9. Новый дом;
10. Тайна невидимого убийцы;
11. Новый год.

Главная мысль

Каждый месяц в природе происходит что-то новое и интересное.

Чему учит эта книга

Сказка учит любить животных и природу, наблюдать за жизнью
лесных обитателей, подмечать сезонные изменения в живой и неживой природе. Учит
дружбе и взаимовыручке. Учит помогать птицам пережить холода.

Отзыв, отношение к произведению, чем понравилось
произведение, мое отношение к прочитанному

Мне очень понравилась эта сказка о непоседливой и веселой
синичке. Она была очень молода, и все на свете казалось ей интересным. Из этой
сказки я узнала много нового об особенностях поведения и жизни различных птиц и
животных, о том, сколько опасностей их окружает, и как им иногда приходится
тяжело.

Новые слова и выражения

Поземка — снег, поднимаемый с земли ветром.

Пурга — метель с ветром и снегом.

Проталина — освободившиеся от снега места.

Ледоломка — ледоход, вскрытие реки ото льда.

Пословицы к произведению

У природы нет плохой погоды.

Не велика синичка, а тоже птичка.

Будет зима, будет и лето.

Назад к содержанию

Январь

Зинька была молодая Синичка, и своего гнезда у неё не было. Целый день она перелетала с места на место, прыгала по заборам, по ветвям, по крышам, — синицы народ бойкий. А к вечеру присмотрит себе пустое дупло или щёлку какую под крышей, забьётся туда, распушит попышней свои пёрышки, — кое-как и переспит ночку.

Но раз — среди зимы — посчастливилось ей найти свободное воробьиное гнездо. Помещалось оно над окном за оконницей. Внутри была целая перина мягкого пуха.

И в первый раз, как вылетела из родного гнезда, Зинька заснула в тепле и покое.

Вдруг ночью её разбудил сильный шум. Шумели в доме, из окна бил яркий свет. Синичка испугалась, выскочила из гнезда и, уцепившись коготками за раму, заглянула в окно.

Там, в комнате, стояла большая — под самый потолок — ёлка, вся в огнях и в снегу, и в игрушках. Вокруг неё прыгали и кричали дети.

Зинька никогда раньше не видела, чтобы люди так вели себя по ночам. Ведь она родилась только прошлым летом и многого ещё на свете не знала.

Заснула она далеко за полночь, когда люди в доме, наконец, успокоились и в окне погас свет.

А утром Зиньку разбудил весёлый, громкий крик воробьёв. Она вылетела из гнезда и спросила их:

— Вы что, воробьи, раскричались? И люди сегодня всю ночь шумели, спать не давали. Что такое случилось?

— Как? — удивились воробьи. — Разве ты не знаешь, какой сегодня день? Ведь сегодня Новый год, вот все и радуются — и люди и мы.

— Как это — Новый год? — не поняла Синичка.

— Ах ты, желторотая! — зачирикали воробьи. — Да ведь это самый большой праздник в году! Солнце возвращается к нам и начинает свой календарь. Сегодня первый день января.

— А что это «январь», «календарь»?

— Фу, какая ты ещё маленькая! — возмутились воробьи. — Календарь — это расписание работы солнышка на весь год. Год состоит из месяцев, и январь — его первый месяц, носик года. За ним идут ещё десять месяцев — столько, сколько у тебя пальцев на лапках: февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь. А самый последний месяц, двенадцатый, хвостик года — декабрь. Запомнила?

— Не-ет, — сказала Синичка. — Где же сразу столько запомнить! «Носик», «десять пальцев» и «хвостик» запомнила. А называются они все уж больно мудрёно.

— Слушай меня, — сказал тогда Старый Воробей. — Ты летай себе по садам, полям и лесам, летай да присматривайся, что кругом делается. А как услышишь, что месяц кончается, прилетай ко мне. Я тут живу, на этом доме под крышей. Я буду тебе говорить, как каждый месяц называется. Ты все их по очереди и запомнишь.

— Вот спасибо! — обрадовалась Зинька. — Непременно буду прилетать к тебе каждый месяц. До свиданья!

И она полетела — и летала целых тридцать дней, а на тридцать первый вернулась и рассказала Старому Воробью всё, что приметила. И Старый Воробей сказал ей:

— Ну вот, запомни: январь — первый месяц года — начинается с весёлой ёлки у ребят. Солнце с каждым днём понемножечку начинает вставать раньше и ложиться позже. Свету день ото дня прибывает, а мороз всё крепчает. Небо всё в тучах. А когда проглянет солнышко, тебе, Синичке, хочется петь. И ты тихонько пробуешь голос: «Зинь-зинь-тю! Зинь-зинь-тю!»

Февраль

Опять выглянуло солнышко, да такое весёлое, яркое. Оно даже пригрело немножко, с крыш повисли сосульки, и по ним заструилась вода.

«Вот и весна начинается», — решила Зинька. Обрадовалась и запела звонко:

— Зинь-зинь-тан! Зинь-зинь-тан! Скинь кафтан!

— Рано, пташечка, запела, — сказал ей Старый Воробей. — Смотри ещё сколько морозу будет. Ещё наплачемся.

— Ну да! — не поверила Синичка. — Полечу-ка нынче в лес, узнаю, какие там новости.

И полетела.

В лесу ей очень понравилось: такое множество деревьев! Ничего, что все ветки залеплены снегом, а на широких лапах ёлок навалены целые сугробики. Это даже очень красиво. А прыгнешь на ветку — снег так и сыплется и сверкает разноцветными искрами.

Зинька прыгала по веткам, стряхивала с них снег и осматривала кору. Глазок у неё острый, бойкий — ни одной трещинки не пропустит. Зинька тюк острым носиком в трещину, раздолбит дырочку пошире — и тащит из-под коры какого-нибудь насекомыша-букарашку.

Много насекомышей набивается на зиму под кору — от холода. Вытащит и съест. Так кормится. А сама примечает, что кругом.

Смотрит: Лесная Мышь из-под снега выскочила. Дрожит, вся взъерошилась.

— Ты чего? — Зинька спрашивает.

— Фу, напугалась! — говорит Лесная Мышь.

Отдышалась и рассказывает:

— Бегала я в куче хвороста под снегом, да вдруг и провалилась в глубокую яму. А это, оказывается, Медведицына берлога. Лежит в ней Медведица, и два махоньких новорождённых медвежонка у неё. Хорошо, что они крепко спали, меня не заметили.

Полетела Зинька дальше в лес. Дятла встретила, красношапочника. Подружилась с ним. Он своим крепким гранёным носом большие куски коры ломает, жирных личинок достаёт. Синичке за ним тоже кое-что перепадает. Летает Зинька за Дятлом, весёлым колокольчиком звенит по лесу:

— Каждый день всё светлей, веселей, веселей!

Вдруг зашипело вокруг, побежала по лесу позёмка, загудел лес, и стало в нём темно, как вечером. Откуда ни возьмись, налетел ветер, деревья закачались, полетели сугробики с еловых лап, снег посыпал, завился — началась пурга. Зинька присмирела, сжалась в комочек, а ветер так и рвёт её с ветки, перья ерошит и леденит под ними тельце.

Хорошо, что Дятел пустил её в своё запасное дупло, а то пропала бы синичка.

День и ночь бушевала пурга, а когда улеглась и Зинька выглянула из дупла, она не узнала леса: так он весь был залеплен снегом. Голодные волки промелькнули между деревьями, увязая по брюхо в рыхлом снегу. Внизу под деревьями валялись обломанные ветром сучья, чёрные, с содранной корой.

Зинька слетела на один из них — поискать под корой насекомышей.

Вдруг из-под снега — зверь! Выпрыгнул и сел. Сам весь белый, уши с чёрными точками держит торчком. Сидит столбиком, глаза на Зиньку выпучил.

У Зиньки от страха и крылышки отнялись.

— Ты кто? — пискнула.

— Я беляк. Заяц я. А ты кто?

— Ах, заяц! — обрадовалась Зинька. — Тогда я тебя не боюсь. Я Синичка.

Она хоть раньше зайцев в глаза не видала, но слышала, что они птиц не едят и сами всех боятся.

— Ты тут и живёшь, на земле? — спросила Зинька.

— Тут и живу.

— Да ведь тебя тут совсем занесёт снегом!

— А я и рад. Пурга все следы замела и меня занесла, — вот волки рядом пробежали, а меня и не нашли.

Подружилась Зинька и с Зайцем.

Так и прожила в лесу целый месяц, и всё было: то снег, то пурга, а то и солнышко выглянет, — денёк простоит погожий, но всё равно холодно.

Прилетела к Старому Воробью, рассказала ему всё, что приметила, он и говорит:

— Запоминай: вьюги да метели под февраль полетели. В феврале лютеют волки, а у Медведицы в берлоге медвежатки родятся. Солнышко веселей светит и дольше, а морозы ещё крепкие. А теперь лети в поле.

Март

Полетела Зинька в поле.

Синичке ведь где хочешь жить можно: были бы хоть кустики, а уж она себя прокормит.

В поле, в кустах, жили серые куропатки — красивые такие полевые курочки с шоколадной подковкой на груди. Целая стая их тут жила, зёрна из-под снега выкапывала.

— А где же тут спать? — спросила у них Зинька.

— А ты делай, как мы, — говорят куропатки. — Вот гляди.

Поднялись все на крылья, разлетелись пошибче — да бух с разлёту в снег!

Снег сыпучий — обсыпался и прикрыл их. И сверху их никто не увидит, и тепло им там, на земле, под снегом.

«Ну нет, — думает Зинька, — синички так не умеют. Поищу себе получше ночлега».

Нашла в кустах кем-то брошенную плетёную корзиночку, забралась в неё, да и заснула там.

И хорошо, что так сделала.

День-то простоял солнечный. Снег наверху подтаял, рыхлый стал, а ночью мороз ударил.

Утром проснулась Зинька, глядит, — где же куропатки? Нигде их не видно. А там, где они вечером в снег нырнули, наст блестит — ледяная корка.

Поняла Зинька, в какую беду попали куропатки: сидят теперь, как в тюрьме, под ледяной крышей, и выйти не могут. Пропадут там под ней все до одной! Что тут делать? Да ведь синички — боевой народ.

Зинька слетела на наст — и давай долбить его крепким своим, острым носиком. И продолбила, — большую дырку сделала. И выпустила куропаток из тюрьмы.

Вот уж они её хвалили, благодарили!

Натаскали ей зёрен, семечек разных.

— Живи с нами, никуда не улетай!

Она и жила. А солнце день ото дня ярче, день ото дня жарче. Тает, тает в поле снег. И уж так его мало осталось, что больше не ночевать в нём куропаткам: мелок стал. Перебрались куропатки в кустарник спать. Под Зинькиной корзинкой.

И вот, наконец, в поле на пригорках показалась земля. И как же все ей обрадовались!

Тут не прошло и трёх дней — откуда ни возьмись, уж сидят на проталинах чёрные, с белыми носами грачи.

— Здравствуйте! С прибытием!

Ходят важные, тугим пером поблёскивают, носами землю ковыряют: червяков да личинок из неё потаскивают.

А скоро за ними и жаворонки и скворцы прилетели, песнями залились.

Зинька с радости звенит-захлёбывается:

— Зинь-зинь-на! Зинь-зинь-на! К нам весна! К нам весна! К нам весна!

Так с этой песенкой и прилетела к Старому Воробью. И он ей сказал:

— Да. Это месяц март. Прилетели грачи, — значит, правда весна началась. Весна начинается в поле. Теперь лети на реку.

Апрель

Полетела Зинька на реку.

Летит над полем, летит над лугом, слышит: всюду ручьи поют. Поют ручьи, бегут ручьи, — все к реке собираются.

Прилетела на реку, а река страшная: лёд на ней посинел, у берегов вода выступает.

Видит Зинька: что ни день, то больше ручьёв бежит к реке.

Проберётся ручей по овражку незаметно под снегом и с берега — прыг! — в реку. И скоро многое множество ручьёв, ручейков и ручьишек набилось в реку — под лёд попрятались.

Тут прилетела тоненькая чёрно-белая птичка, бегает по берегу, длинным хвостиком покачивает, пищит:

— Пи-лик! Пи-лик!

— Ты что пищишь! — спрашивает Зинька. — Что хвостиком размахиваешь?

— Пи-лик! — отвечает тоненькая птичка. — Разве ты не знаешь, как меня зовут? Ледоломка. Вот сейчас раскачаю хвост да как тресну им по льду, так лёд и лопнет, и река пойдёт.

— Ну да! — не поверила Зинька. — Хвастаешь.

— Ах, так! — говорит тоненькая птичка. — Пи-лик!

И давай ещё пуще хвостик раскачивать.

Тут вдруг как бухнет где-то вверху по реке, будто из пушки! Ледоломка порх — и с перепугу так крылышками замахала, что в одну минуту из глаз пропала.

И видит Зинька: треснул лёд, как стекло. Это ручьи — все, что набежали в реку, — как понатужились, нажали снизу — лёд и лопнул. Лопнул и распался на льдины, большие и малые.

Река пошла. Пошла и пошла, — и уж никому её не остановить. Закачались на ней льдины, поплыли, бегут, друг друга кружат, а тех, что сбоку, на берег выталкивают. Тут сейчас же и всякая водяная птица налетела, точно где-то здесь, рядом, за углом ждала: утки, чайки, кулики-долгоножки. И, глядь, Ледоломка вернулась, по берегу ножонками семенит, хвостом качает.

Все пищат, кричат, веселятся. Кто рыбку ловит, ныряет за ней в воду, кто носом в тину тыкает, ищет там что-то, кто мушек над берегом ловит.

— Зинь-зинь-хо! Зинь-зинь-хо! Ледоход, ледоход! — запела Зинька.

И полетела рассказать Старому Воробью, что видела на реке.

И Старый Воробей сказал ей:

— Вот видишь: сперва весна приходит в поле, а потом на реку. Запомни: месяц, в который у нас реки освобождаются ото льда, называется апрель. А теперь лети-ка опять в лес: увидишь, что там будет.

И Зинька скорей полетела в лес.

Май

В лесу ещё было полно снегу. Он спрятался под кустами и деревьями, и солнцу трудно было достать его там. В поле давно уже зеленела посеянная с осени рожь, а лес всё ещё стоял голый.

Но уже было в нём весело, не то что зимой. Налетело много разных птиц, и все они порхали между деревьями, прыгали по земле и пели — пели на ветвях, на макушках деревьев и в воздухе.

Солнце теперь вставало очень рано, ложилось поздно и так усердно светило всем на земле и так грело, что жить стало легко. Синичке больше не надо было заботиться о ночлеге: найдёт свободное дупло — хорошо, не найдёт — и так переночует где-нибудь на ветке или в чаще.

И вот раз вечерком ей показалось, будто лес в тумане. Лёгкий зеленоватый туман окутал все берёзы, осины, ольхи. А когда на следующий день над лесом поднялось солнце, на каждой берёзе, на всякой веточке показались точно маленькие зелёные пальчики: это стали распускаться листья.

Тут и начался лесной праздник.

Засвистал, защёлкал в кустах Соловей.

В каждой луже урчали и квакали лягушки.

Цвели деревья и ландыши. Майские жуки с гуденьем носились между ветвями. Бабочки порхали с цветка на цветок. Звонко куковала Кукушка.

Друг Зиньки — Дятел-Красношапочник — и тот не тужил, что не умеет петь: отыщет сучок посуше и так лихо барабанит по нему носом, что по всему лесу слышна звонкая барабанная дробь.

А дикие голуби поднимались высоко над лесом и проделывали в воздухе головокружительные фокусы и мёртвые петли. Каждый веселился на свой лад, кто как умел.

Зиньке всё было любопытно. Зинька всюду поспевала и радовалась вместе со всеми.

По утрам на заре слышала Зинька чьи-то громогласные крики, будто в трубы кто-то трубил где-то за лесом.

Полетела она в ту сторону и вот видит: болото, мох да мох, и сосенки на нём растут. И ходят на болоте такие большие птицы, каких никогда ещё Зинька не видела, — прямо с баранов ростом, и шеи у них долгие-долгие.

Вдруг подняли они свои шеи-трубы да как затрубят, как загремят:

— Тррру-рру! Тррру-рру!

Совсем оглушили Синичку.

Потом один растопырил крылья и пушистый свой хвост, поклонился до земли соседям да вдруг и пошёл в пляс: засеменил, засеменил ногами и пошёл по кругу, всё по кругу; то одну ногу выкинет, то другую, то поклонится, то подпрыгнет, то вприсядку пойдёт, — умора! А другие на него смотрят, собрались кругом, крыльями враз хлопают.

Не у кого было Зиньке спросить в лесу, что это за птицы-великаны, и полетела она в город к Старому Воробью.

И Старый Воробей сказал ей:

— Это журавли: птицы серьёзные, почтенные, а сейчас, видишь, что выделывают. Потому это, что пришёл весёлый месяц май, и лес оделся, и все цветы цветут, и все пташки поют. Солнце теперь всех обогрело и светлую всем радость дало.

Июнь

Решила Зинька:

«Полечу-ка я нынче по всем местам: и в лес, и в поле, и на реку… Всё осмотрю».

Первым делом наведалась к старому другу своему — Дятлу-Красношапочнику. А он как увидел её издали, так и закричал:

— Кик! Кик! Прочь, прочь! Тут мои владения!

Очень удивилась Зинька. И крепко на Дятла обиделась: вот тебе и друг!

Вспомнила о полевых куропатках, серых, с шоколадной подковкой на груди. Прилетела к ним в поле, ищет куропаток, — нет их на старом месте! А ведь целая стая была. Куда все подевались?

Летала-летала по полю, искала-искала, насилу одного петушка нашла: сидит во ржи, — а рожь уж высокая, — кричит:

— Чир-вик! Чир-вик!

Зинька к нему. А он ей:

— Чир-вик! Чир-вик! Чичире! Пошла, пошла отсюда!

— Как так! — рассердилась Синичка. — Давно ли я всех вас от смерти спасла — из ледяной тюрьмы выпустила, а теперь ты меня и близко к себе не пускаешь?

— Чир-вир, — смутился куропачий петушок. — Правда, от смерти спасла. Мы это все помним. А всё-таки лети от меня подальше: теперь время другое, мне вот как драться хочется!

Хорошо, у птиц слёз нет, а то, наверно, заплакала бы Зинька: уж так ей обидно, так горько стало!

Повернулась молча, полетела на реку.

Летит над кустами, — вдруг из кустов серый зверь!

Зинька так и шарахнулась в сторону.

— Не узнала? — смеётся зверь. — Ведь мы с тобой старые друзья.

— А ты кто? — спрашивает Зинька.

— Заяц я. Беляк.

— Какой же ты беляк, когда ты серый? Я помню беляка: он весь белый, только на ушках чёрное.

— Это я зимой белый: чтобы на снегу меня видно не было. А летом я серый.

Ну и разговорились. Ничего, с ним не ссорились.

А потом Старый Воробей и объяснил Зиньке:

— Это месяц июнь — начало лета. У всех нас, у птиц, в это время — гнёзда, а в гнёздах — драгоценные яички и птенчики. К своим гнёздам мы никого не подпускаем — ни врага, ни друга: и друг может нечаянно разбить яичко. У зверей тоже детёныши, звери тоже никого к своей норе не подпустят. Один заяц без забот: растерял своих детишек по всему лесу и думать о них забыл. Да ведь зайчаткам мать-зайчиха нужна только в первые дни: попьют они материнское молочко несколько дней, а потом сами травку зу́брят. Теперь, — прибавил Старый Воробей, — солнце в самой силе, и самый длинный у него трудовой день. Теперь на земле все найдут, чем набить своим малышам животики.

Июль

— С новогодней ёлки, — сказал Старый Воробей, — прошло уже шесть месяцев, ровно полгода. Запомни, что второе полугодие начинается в самый разгар лета. А пошёл теперь месяц июль. А это самый хороший месяц и для птенцов и для зверят, потому что кругом всего очень много: и солнечного света, и тепла, и разной вкусной еды.

— Спасибо, — сказала Зинька.

И полетела.

«Пора мне остепениться, — подумала она. — Дупел в лесу много. Займу, какое мне понравится свободное, и заживу в нём своим домком!»

Задумать-то задумала, да не так просто оказалось это сделать.

Все дупла в лесу заняты. Во всех гнёздах птенцы. У кого ещё крохотки, голенькие, у кого в пушку́, а у кого и в пёрышках, да всё равно желторотые, целый день пищат, есть просят.

Родители хлопочут, взад-вперёд летают, ловят мух, комаров, ловят бабочек, собирают гусениц-червячков, а сами не едят: всё птенцам носят. И ничего: не жалуются, ещё и песни поют.

Скучно Зиньке одной.

«Дай, — думает, — я помогу кому-нибудь птенчиков покормить. Мне спасибо скажут».

Нашла на ели бабочку, схватила в клюв, ищет, кому бы дать. Слышит — на дубу пищат маленькие щеглята, там их гнездо на ветке.

Зинька скорей туда — и сунула бабочку одному щеглёнку в разинутый рот.

Щеглёнок глотнул, а бабочка не лезет: велика больно.

Глупый птенчик старается, давится — ничего не выходит.

И стал уж задыхаться. Зинька с испугу кричит, не знает, что делать.

Тут Щеглиха прилетела. Сейчас — раз! — ухватила бабочку, вытащила у щеглёнка из горла и прочь бросила. А Зиньке говорит:

— Марш отсюда! Ты чуть моего птенчика не погубила. Разве можно давать маленькому целую бабочку? Даже крылья ей не оторвала!

Зинька кинулась в чащу, там спряталась: и стыдно ей, и обидно.

Потом много дней по лесу летала, — нет, никто её в компанию к себе не принимает!

А что ни день, то больше в лес приходит ребят. Все с корзиночками, весёлые; идут — песни поют, а потом разойдутся и ягоды собирают: и в рот и в корзиночки. Уже малина поспела.

Зинька всё около них вертится, с ветки на ветку перелетает, и веселей Синичке с ребятами, хоть она их языка не понимает, а они — её.

И случилось раз: одна маленькая девочка забралась в малинник, идёт тихонько, ягоды берёт.

А Зинька над нею по деревьям порхает.

И вдруг видит: большой страшный медведь в малиннике.

Девочка как раз к нему подходит, — его не видит.

И он её не видит: тоже ягоды собирает. Нагнёт лапой куст — и себе в рот.

«Вот сейчас, — думает Зинька, — наткнётся на него девочка, — страшилище это её и съест! Спасти, спасти её надо!»

И закричала с дерева по-своему, по-синичьему:

— Зинь-зинь-вень! Девочка, девочка! Тут медведь. Убегай!

Девочка и внимания на неё не обратила: ни слова не поняла.

А медведь-страшилище понял: разом поднялся на дыбы, оглядывается: где девочка?

«Ну, — решила Зинька, — пропала маленькая!»

А медведь увидел девочку, опустился на все четыре лапы — да как кинется от неё наутёк через кусты!

Вот удивилась Зинька:

«Хотела девочку от медведя спасти, а спасла медведя от девочки! Такое страшилище, а маленького человечка боится!»

С тех пор, встречая ребят в лесу, Синичка пела им звонкую песенку:

Зинь-зинь-ле! Зинь-зинь-ле!
Кто пораньше встаёт,
Тот грибы себе берёт,
А сонливый да ленивый
Идут после за крапивой.

Эта маленькая девочка, от которой убежал медведь, всегда приходила в лес первая и уходила из лесу с полной корзинкой.

Август

— После июля, — сказал Старый Воробей, — идёт август. Третий и — заметь себе это — последний месяц лета.

— Август, — повторила Зинька.

И принялась думать, что ей в этом месяце делать.

Ну, да ведь она была синичка, а синички долго на одном месте усидеть не могут. Им бы всё порхать да скакать, по веткам лазать то вверх, то вниз головой. Много так не надумаешь.

Пожила немножко в городе — скучно. И сама не заметила, как опять очутилась в лесу.

Очутилась в лесу и удивляется: что́ там со всеми птицами сделалось?

Только что все гнали её, близко к себе и к своим птенцам не подпускали, а теперь только и слышно: «Зинька, лети к нам!», «Зинька, сюда!», «Зинька, полетай с нами!», «Зинька, Зинька, Зинька!».

Смотрит — все гнёзда пустые, все дупла свободные, все птенцы выросли и летать научились. Дети и родители все вместе живут, так выводками и летают, а уж на месте никто не сидит, и гнёзда им больше не нужны. И гостье все рады: веселей в компании-то кочевать.

Зинька то к одним пристанет, то к другим; один день с хохлатыми синичками проведёт, другой — с гаичками-пухлячками. Беззаботно живёт: тепло, светло, еды сколько хочешь.

И вот удивилась Зинька, когда Белку встретила и разговарилась с ней.

Смотрит — Белка с дерева на землю спустилась и что-то ищет там в траве. Нашла гриб, схватила его в зубы — и марш с ним назад на дерево. Нашла там сучочек острый, ткнула на него гриб, а есть не ест его: поскакала дальше и опять на землю — грибы искать.

Зинька подлетела к ней и спрашивает:

— Что ты, Белочка, делаешь? Зачем не ешь грибы, а на сучки их накалываешь?

— Как зачем? — отвечает Белка. — Впрок собираю, сушу в запас. Зима придёт — пропадёшь без запаса.

Стала тут Зинька примечать: не только белки — многие зверюшки запасы себе собирают. Мышки полёвки, хомяки с поля зёрна за щеками таскают в свои норки, набивают там свои кладовочки.

Начала и Зинька кое-что припрятывать на чёрный день; найдёт вкусные семечки, поклюёт их, а что лишнее — сунет куда-нибудь в кору, в щёлочку.

Соловей это увидел и смеётся:

— Ты что же, Синичка, на всю долгую зиму хочешь запасы сделать? Этак тебе тоже нору копать впору.

Зинька смутилась.

— А ты как же, — спрашивает, — зимой думаешь?

— Фьють! — свистнул Соловей. — Придёт осень, — я отсюда улечу. Далеко-далеко улечу, туда, где и зимой тепло и розы цветут. Там сытно, как здесь летом.

— Да ведь ты Соловей, — говорит Зинька, — тебе что: сегодня здесь спел, а завтра — там. А я Синичка. Я где родилась, там всю жизнь и проживу.

А про себя подумала: «Пора, пора мне о своём домке подумать! Вот уж и люди в поле вышли — убирают хлеб, увозят с поля. Кончается лето, кончается…»

Сентябрь

— А теперь какой месяц будет? — спросила Зинька у Старого Воробья.

— Теперь будет сентябрь, — сказал Старый Воробей. — Первый месяц осени.

И правда: уже не так стало жечь солнце, дни стали заметно короче, ночи — длиннее, и всё чаще стали лить дожди.

Первым делом осень пришла в поле. Зинька видела, как день за днём люди свозили хлеб с поля в деревню, из деревни — в город. Скоро совсем опустело поле, и ветер гулял в нём на просторе. Потом раз вечером ветер улёгся, тучи разошлись с неба. Утром Зинька не узнала поля: всё оно было в серебре, и тонкие-тонкие серебряные ниточки плыли над ним по воздуху. Одна такая ниточка, с крошечным шариком на конце, опустилась на куст рядом с Зинькой. Шарик оказался паучком, и Синичка, недолго думая, клюнула его и проглотила. Очень вкусно! Только нос весь в паутине.

А серебряные нити-паутинки тихонько плыли над полем, опускались на жнитво, на кусты, на лес: молодые паучки рассеялись так по всей земле. Покинув свою летательную паутинку, паучки отыскивали себе щёлку в коре или норку в земле и прятались в неё до весны. В лесу уже начал желтеть, краснеть, буреть лист. Уже птичьи семьи-выводки собирались в стайки, стайки — в стаи. Кочевали всё шире по лесу: готовились в отлёт.

То и дело откуда-то неожиданно появлялись стаи совсем незнакомых Зиньке птиц — долгоносых пёстрых куликов, невиданных уток. Они останавливались на речке, на болотах; день покормятся, отдохнут, а ночью летят дальше — в ту сторону, где солнце бывает в полдень. Это пролетали с далёкого севера стаи болотных и водяных птиц.

Раз Зинька повстречала в кустах среди поля весёлую стайку таких же, как она сама, синиц: белощёкие, с жёлтой грудкой и длинным чёрным галстуком до самого хвостика. Стайка перелетела полем из леска в лесок.

Не успела Зинька познакомиться с ними, как из-под кустов с шумом и криком взлетел большой выводок полевых куропаток. Раздался короткий страшный гром — и синичка, сидевшая рядом с Зинькой, не пискнув, свалилась на землю. А дальше две куропатки, перевернувшись в воздухе через голову, замертво ударились о землю. Зинька до того перепугалась, что осталась сидеть, где сидела, ни жива ни мертва.

Когда она пришла в себя, около неё никого не было — ни куропаток, ни синиц.

Подошёл бородатый человек с ружьём, поднял двух убитых куропаток и громко крикнул:

— Ау! Манюня!

С опушки леса ответил ему тоненький голосок, и скоро к бородатому подбежала маленькая девочка. Зинька узнала её: та самая, что напугала в малиннике медведя. Сейчас у неё была в руках полная корзинка грибов.

Пробегая мимо куста, она увидела на земле упавшую с ветки синичку, остановилась, наклонилась, взяла её в руки. Зинька сидела в кусту не шевелясь.

Девочка что-то сказала отцу, отец дал ей фляжку, и Манюня спрыснула из неё водой синичку. Синичка открыла глаза, вдруг вспорхнула — и забилась в куст рядом с Зинькой.

Манюня весело засмеялась и вприпрыжку побежала за уходившим отцом.

Октябрь

— Скорей, скорей! — торопила Зинька Старого Воробья. — Скажи мне, какой наступает месяц, и я полечу назад в лес: там у меня больной товарищ.

И она рассказала Старому Воробью, как бородатый охотник сшиб с ветки сидевшую рядом с ней синичку, а девочка Манюня спрыснула водой и оживила её.

Узнав, что новый месяц, второй месяц осени, называется октябрь, Зинька живо вернулась в лес.

Её товарища звали Зинзивер. После удара дробинкой крылышки и лапки ещё плохо повиновались ему. Он с трудом долетел до опушки. Тут Зинька отыскала ему хорошенькое дуплишко и стала таскать туда для него червячков-гусениц, как для маленького. А он был совсем не маленький: ему было уже два года, и, значит, он был на целый год старше Зиньки.

Через несколько дней он совсем поправился. Стайка, с которой он летал, куда-то исчезла, и Зинзивер остался жить с Зинькой. Они очень подружились.

А осень пришла уже и в лес. Сперва, когда все листья раскрасились в яркие цвета, он был очень красив. Потом подули сердитые ветры. Они сдирали жёлтые, красные, бурые листья с веток, носили их по воздуху и швыряли на землю.

Скоро лес поредел, ветки обнажились, а земля под ними покрылась разноцветными листьями.

Прилетели с далёкого севера, из тундр, последние стаи болотных птиц.

Теперь каждый день прибывали новые гости из северных лесов: там уже начиналась зима.

Не всё и в октябре дули сердитые ветры, не всё лили дожди: выдавались и погожие, сухие и ясные дни. Нежаркое солнышко светило приветливо, прощаясь с засыпающим лесом. Потемневшие на земле листья тогда высыхали, становились жёсткими и хрупкими. Ещё кое-где из-под них выглядывали грибы — грузди, маслята.

Но хорошую девочку Манюню Зинька и Зинзивер больше уже не встречали в лесу.

Синички любили спускаться на землю, прыгать по листьям — искать улиток на грибах.

Раз они подскочили так к маленькому грибу, который рос между корнями белого берёзового пня.

Вдруг по другую сторону пня выскочил серый, с белыми пятнами зверь.

Зинька пустилась было наутёк, а Зинзивер рассердился и крикнул:

— Пинь-пинь-черр! Ты кто такой?

Он был очень храбрый и улетал от врага, только когда враг на него кидался.

— Фу! — сказал серый пятнистый зверь, кося глазами и весь дрожа. — Как вы с Зинькой меня напугали! Нельзя же так топать по сухим, хрустким листьям! Я думал, что Лиса бежит или Волк. Я же Заяц, беляк я.

— Неправда! — крикнула ему с дерева Зинька. — Беляк летом серый, зимой белый, я знаю. А ты какой-то полубелый.

— Так ведь сейчас ни лето, ни зима! И я ни серый, ни белый. — И Заяц захныкал: — Вот сижу у берёзового пенька, дрожу, шевельнуться боюсь: снегу ещё нет, а у меня уж клочья белой шерсти лезут. Земля чёрная. Побегу по ней днём — сейчас меня все увидят. И так ужасно хрустят сухие листья! Как тихонько ни крадись, прямо гром из-под ног.

— Видишь, какой он трус, — сказал Зинзивер Зиньке. — А ты его испугалась. Он нам не враг.

Ноябрь

Враг — и страшный враг — появился в лесу в следующем месяце. Старый Воробей назвал этот месяц ноябрём и сказал, что это третий, и последний, месяц осени.

Враг был очень страшный, потому что он был невидимка. В лесу стали пропадать и маленькие птички и большие, и мыши, и зайцы. Только зазевается зверёк, только отстанет от стаи птица — всё равно ночью, днём ли, — глядь, их уж и в живых нет.

Никто не знал, кто этот таинственный разбойник: зверь ли, птица или человек? Но все боялись его, и у всех лесных зверей и птиц только и было разговору, что о нём. Все ждали первого снега, чтобы по следам около растерзанной жертвы опознать убийцу.

Первый снег выпал однажды вечером. А на утро следующего дня в лесу не досчитались одного Зайчонка.

Нашли его лапку. Тут же, на подтаявшем уже снегу, были следы больших, страшных когтей. Это могли быть когти зверя, могли быть когти и крупной хищной птицы. А больше ничего не оставил убийца: ни пера, ни шерстинки своей.

— Я боюсь, — сказала Зинька Зинзиверу. — Ох, как я боюсь! Давай улетим скорей из лесу, от этого ужасного разбойника-невидимки.

Они полетели на реку. Там были старые дуплистые ивы-ракиты, где они могли найти себе приют.

— Знаешь, — говорила Зинька, — тут место открытое. Если и сюда придёт страшный разбойник, он тут не может подкрасться так незаметно, как в тёмном лесу. Мы его увидим издали и спрячемся от него.

И они поселились за речкой.

Осень пришла уже и на реку. Ивы-ракиты облетели, трава побурела и поникла. Снег выпадал и таял. Речка ещё бежала, но по утрам на ней был ледок. И с каждым морозцем он рос. Не было по берегам и куликов. Оставались ещё только утки. Они крякали, что останутся тут на всю зиму, если река вся не покроется льдом. А снег падал и падал — и больше уж не таял.

Только было синички зажили спокойно, вдруг опять тревога: ночью неизвестно куда исчезла утка, спавшая на том берегу — на краю своей стаи.

— Это он, — говорила, дрожа, Зинька. — Это невидимка. Он всюду: и в лесу, и в поле, и здесь, на реке.

— Невидимок не бывает, — говорил Зинзивер. — Я выслежу его, вот постой!

И он целыми днями вертелся среди голых веток на верхушках старых ив-ракит: высматривал с вышки таинственного врага. Но так ничего и не заметил подозрительного.

И вот вдруг — в последний день месяца — стала река. Лёд разом покрыл её и больше уж не растаял. Утки улетели ещё ночью.

Тут Зиньке удалось наконец уговорить Зинзивера покинуть речку: ведь теперь враг мог легко перейти к ним по льду. И всё равно Зиньке надо было в город: узнать у Старого Воробья, как называется новый месяц.

Декабрь

Полетели синички в город.

И никто, даже Старый Воробей, не мог им объяснить, кто этот невидимый страшный разбойник, от которого нет спасенья ни днём, ни ночью, ни большим, ни маленьким.

— Но успокойтесь, — сказал Старый Воробей. — Здесь, в городе, никакой невидимка не страшен: если даже он посмеет явиться сюда, люди сейчас же застрелят его. Оставайтесь жить с нами в городе. Вот уже начался месяц декабрь — хвостик года. Пришла зима. И в поле, и на речке, и в лесу теперь голодно и страшно. А у людей всегда найдётся для нас, малых пташек, и приют и еда.

Конечно, Зинька с радостью согласилась поселиться в городе и уговорила Зинзивера. Сперва он, правда, не соглашался, хорохорился, кричал:

— Пинь-пинь-черр! Никого не боюсь! Разыщу невидимку!

Но Зинька ему сказала:

— Не в этом дело, а вот в чём: скоро будет Новый год. Солнышко опять начнёт выглядывать, все будут радоваться ему. А спеть ему первую весеннюю песенку тут, в городе, никто не сможет: воробьи умеют только чирикать, вороны только каркают, а галки — галдят. В прошлом году первую весеннюю песенку солнцу спела тут я. А теперь её должен спеть ты.

Зинзивер как крикнет:

— Пинь-пинь-черр! Ты права. Это я могу. Голос у меня сильный, звонкий — на весь город хватит. Остаёмся тут!

Стали они искать себе помещение. Но это оказалось очень трудно. В городе не то что в лесу: тут и зимой все дупла, скворечни, гнёзда, даже щели за окнами и под крышами заняты. В том воробьином гнёздышке за оконницей, где встретила ёлку Зинька и в прошлом году, теперь жило целое семейство молодых воробьёв.

Но и тут Зиньке помог Старый Воробей. Он сказал ей:

— Слетайте-ка вон в тот домик, — вон — с красной крышей и садиком. Там я видел девочку, которая всё что-то ковыряла долотом в полене. Уж не готовит ли она вам — синичкам — хорошенькую дуплянку? Зинька и Зинзивер сейчас же полетели к домику с красной крышей. И кого же они первым делом увидели в саду, на дереве? Того страшного бородатого охотника, который чуть насмерть не застрелил Зинзивера.

Охотник одной рукой прижимал дуплянку к дереву, а в другой держал молоток и гвозди. Он наклонился вниз и крикнул:

— Так, что ли?

И снизу, с земли, ему ответила тоненьким голоском Манюня:

— Так, хорошо!

И бородатый охотник большими гвоздями крепко прибил дуплянку к стволу, а потом слез с дерева.

Зинька и Зинзивер сейчас же заглянули в дуплянку и решили, что лучшей квартиры они никогда и не видели. Манюня выдолбила в полене уютное глубокое дуплишко и даже положила в него мягкого, тёплого пера, пуха и шерсти.

Месяц пролетел незаметно, никто не беспокоил тут синичек, а Манюня каждое утро приносила им еду на столик, нарочно приделанный к ветке.

А под самый Новый год случилось ещё одно — последнее в этом году — важное событие: Манюнин отец, который иногда уезжал за город на охоту, привёз невиданную птицу, посмотреть на которую сбежались все соседи.

Это была большущая белоснежная сова, — до того белоснежная, что, когда охотник бросил её на снег, сову только с большим трудом можно было разглядеть.

— Это злая зимняя гостья у нас, — объяснял отец Манюне и соседям, — полярная сова. Она одинаково хорошо видит и днём и ночью, и от её когтей нет спасенья ни мыши, ни куропатке, ни зайцу на земле, ни белке на дереве. Летает она совсем бесшумно, а как её трудно заметить, когда кругом снег, — сами видите.

Конечно, ни Зинька, ни Зинзивер ни слова не поняли из объяснения бородатого охотника. Но оба они отлично поняли, кого убил охотник. И Зинзивер так громко крикнул: «Пинь-пинь-черр! Невидимка!» — что сейчас же со всех крыш и дворов слетелись все городские воробьи, вороны, галки — посмотреть на чудовище.

А вечером у Манюни была ёлка, дети кричали и топали, но синички нисколько на них за это не сердились. Теперь они знали, что с ёлкой, украшенной огнями, снегом и игрушками, приходит Новый год, а с Новым годом возвращается к нам солнце и приносит много новых радостей.

СЕНТЯБРЬ .

– А какой теперь месяц будет ?- спросила Зинька у Старого Воробья .

– Теперь будет сентябрь ,- сказал Старый Воробей .- Первый месяц осени .

И правда : уж не так стало жечь солнце , дни стали заметно короче . ночи – длиннее , и всё чаще стали лить дожди .

Первым делом осень пришла в поле . Зинька видела , как день за днём люди свозили хлеб с поля в деревню , из деревни – в город . Скоро совсем опустело поле , и ветер гулял в нём на просторе . Потом раз вечером улёгся , тучи разошлись с неба .

Утром Зинька не узнала поля : всё оно было в серебре , и тонкие-тонкие серебряные ниточки плыли над ним по воздуху . Одна такая ниточка , с крошечным шариком на конце , опустилась на куст рядом с Зинькой . Шарик оказался паучком , и синичка , недолго думая , клюнула его и проглотила . Очень вкусно ! Только нос весь в паутине .

А серебряные нити-паутинки тихонько плыли над полем , опускались на жнитво , на кусты , на лес : молодые паучки рассеялись так по всей земле . Покинув свою летательную паутинку , паучки отыскивали себе щёлочку в коре или норку в земле и прятались в неё до весны .

А в лесу уже начал желтеть , краснеть , буреть лист . Уже птичьи семьи-выводки собирались в стайки , стайки – в стаи . Кочевали всё шире по лесу – готовились в отлёт .

То и дело откуда-то неожиданно появлялись стаи совсем незнакомых Зиньке птиц – долгоногих пёстрых куликов , невиданных уток . Они останавливались на речке , на болотах ; день покормятся , отдохнут , а ночью летят дальше – в ту сторону , где солнце бывает в полдень . Это пролетали с далёкого севера стаи болотных и водяных птиц .

Раз Зинька повстречала в кустах среди поля весёлую стайку таких же , как она сама , синиц : белощёкие , с жёлтой грудкой и длинным чёрным галстуком до самого хвостика . Стайка перелетала полем из леска в лесок .

Не успела Зинька познакомиться с ними , вдруг из-под кустов с шумом и криком взлетел большой выводок полевых куропаток . Раздался короткий страшный гром – и синичка , сидевшая рядом с Зинькой , не пискнув , свалилась на землю .

А дальше две куропатки , перевернувшись в воздухе через голову , замертво ударились в землю .Зинька до того перепугалась , что осталась сидеть , где сидела , ни жива ни мертва .

Когда она пришла в себя , около неё никого не было – ни куропаток , ни синиц .
Подошёл бородатый человек с ружьём , поднял двух убитых куропаток и громко крикнул :
– Ау ! Манюня !

С опушки леса ответил ему тоненький голосок , и скоро к бородатому подбежала маленькая девочка . Зинька узнала её , та самая , что напугала в малиннике медведя . Сейчас у неё была в руках полная корзинка грибов .

Пробегая мимо куста , она увидела на земле упавшую с ветки синичку , остановилась , наклонилась , взяла её в руки .

Зинька сидела не шевелясь .вочка что-то сказала отцу , отец дал ей фляжку . и Манюня спрыснула из неё водой синичку .Синичка открыла глаза , вдруг вспорхнула – и забилась в куст рядом с Зинькой .

Манюня весело засмеялась и вприпрыжку побежала за уходившим отцом .

Получайте сказки на свой Email