Кумулятивной является фольклорная сказка

Каждый человек имеет представление о том, что такое сказка. С ней мы знакомимся в детстве, храня всю оставшуюся жизнь обаяние и красоту этих волшебных повествований. Малыши в самом раннем возрасте знакомятся с такими сказками, как «Теремок», «Репка» и «Колобок». Они могут слушать их бесконечно и пытаются повторить сюжет истории. Одновременно с этим ребенок учится говорить, удивляться и сопереживать.

Став взрослыми, мы начинаем обращать внимание на то, что такие простые и любимые для нас рассказы устроены не так-то и просто. В их основе лежит удивительный прием, который предусматривает неоднократное повторение. Персонажи и действия подобных сказок образуют своеобразную цепь, словно нанизываясь друг на друга. Именно такие повествования называют кумулятивными.

Определение понятия

Цепочкой, или кумулятивной, рекурсивной или цепевидной сказкой называют такую, в которой все действия или диалоги развиваются или повторяются при становлении сюжета. Эффект подобного повествования чаще всего основан на характерной рифме.

Большинство кумулятивных сказок – это реликтовые, то есть очень древние произведения фольклора. Причем найти их можно у разных народов. Вне зависимости от страны и континента все кумулятивные сказки – это истории, имеющие похожую структуру.

Чаще всего их рассказывают самым маленьким детям. Ведь основной целью таких историй является развитие речи у малышей, только начинающих говорить. Многие ученые-фольклористы полагают, что создатели цепевидных сюжетов являлись людьми с детским (юным) сознанием. Другими словами, они были членами самого примитивного общества. Считается также, что кумулятивная структура повествования соответствовала мышлению архаического типа.

Научные исследования

Интересовался вопросами кумулятивной сказки Пропп Владимир Яковлевич – известный российский фольклорист. Построение и особенности историй с цепочным сюжетом он описывал в своих работах. В одной из своих статей автор указал на то, что в каждом из научных направлений есть маленькие вопросы, имеющие большое значение. Есть подобное и в фольклористике. Это вопрос о кумулятивных сказках. То, что они существуют, специалистами было отмечено давно. Однако кумулятивные повествования ранее не изучались и не классифицировались. Так, делая перевод указателя сказок Аарне на русский язык, профессор Андреев внес все цепочные повествования под одним сводным номером.

Владимир Яковлевич Пропп отмечал, что среди русских сказок существует приблизительно 20 различных типов кумулятивных историй. Каковы же их отличительные черты?

Особенности композиции

Кумулятивные сказки — это повествования, которые обладают весьма простым жизненным описанием. Нередко подобная история рассказывает нам о каком-нибудь незначительном событии или о ситуации, которая часто встречается в повседневности и является обыденной. Примером тому может служить цепочная сказка «Репка». Начинается она с того, что дед посадил репу. Обыденные ситуации можно наблюдать и в других кумулятивных русских народных сказках. Это и баба, которая печет колобок, и девушка, направляющаяся на речку, чтобы выполоскать тряпку, и яичко, которое разбивается, и мужик, который целится в зайца. Подобную экспозицию даже сложно назвать завязкой. В цепочной сказке совершенно непонятно, откуда начнет развиваться действие. Оно возникает совершенно неожиданно, что и является одним из основных художественных эффектов подобного повествования.

В сказке «Репка» цепь создается тем, что дед не может вытащить выросший корнеплод. Ему на помощь приходят другие герои повествования.

А история «Терем мухи» начинается с того, что цокотуха решает поселиться в заброшенной рукавице. Так и возникает кумулятивная сказка о животных. После к рукавице подходят звери. Причем делают это в порядке нарастания величины. Звери напрашиваются к мухе пожить. Последним приходит медведь. Им и заканчивается сказка. Ведь этот большой зверь садится на терем и разрушает его.

И если в сказке «Репка» создание цепочки вызвано внутренней необходимостью и мотивировано, то в «Теремке» появление все новых и новых зверей мухе вовсе и не нужно. Исходя из этого признака различают два вида кумулятивных сказок. Это такие, в которых присутствует логика повествования, а также те, где она не требуется.

Принципы построения цепочки событий

В некоторых рекурсивных сказках композиция выстраивается на последовательном появлении тех или иных непрошеных гостей. Есть и такие истории, в которых происходит целый ряд обменов. Причем вновь приобретенные предметы постепенно проходят путь либо от худшего к лучшему, либо, наоборот, от лучшего к худшему.

В некоторых кумулятивных сказках для самых маленьких в основе всех действий лежат различные по своему виду бесконечные комические диалоги.

Цепочка, по которой происходит наращивание сюжета, бывает весьма разнообразной. Например, читая историю «Петушок подавился», мы видим целый ряд отсылок. Вначале курочка бежит к реке за водой. Туда ее посылает петушок. Река посылает курочку за листом к липе. Дерево же направляет ее за нитками к девке, а та – за молоком к корове, и т.д. В этой сказке отсутствует всякая логика того, какие персонажи и за какими предметами отправят курочку дальше. Собственно, никаких объяснений такая сказка не требует. Логику в ней никто не ищет и никто ее не требует.

Порой цепочка событий кумулятивных сказок строится на ряде обменов. Причем одни из них происходят от худшего к лучшему, а другие, напротив, от лучшего к худшему. В доказательство этому можно привести историю «За курочку уточку», которая повествует о том, что лиса потребовала за будто бы пропавшую курочку (она ее съела сама) гусочку. После этого она решила поменять гусочку на индюшечку, и так постепенно добралась до лошади.

В сказке «Мена» мужик совершает обмен от лучшего к худшему. За заработанный им слиток золота он получает вначале лошадь. После он ее меняет на корову и т.д. В итоге в его руках остается иголка. Да и то, придя домой, мужик понимает, что потерял ее.

В кумулятивных сказках обмен может происходить в действительности или в мечтах. Так, мужик, который еще только прицеливается из ружья в зайца, уже начинает думать о том, как продаст его, а на вырученные деньги сможет купить вначале поросенка, после корову, дом, и даже жениться. В итоге заяц просто убегает.

Существуют и такие кумулятивные сказки, в которых весь сюжет построен на появлении друг за другом компаньонов или непрошенных гостей. Так, к бабе и к мужику напрашивается в сани заяц, а после него лиса, волк. Последний непрошенный гость – медведь. Он разваливает сани. Обратный случай описывает, как назойливую козу, которая заняла избушку маленького зайчика, выгоняли кабан и волк, бык и медведь. В итоге сделать это получилось комару, пчеле и ежу.

Особым видом кумулятивных сказок являются такие, которые построены на создании цепочки из тел людей или животных. Так, волки встают друг на друга для того, чтобы съесть сидящего на дереве портного. Хитрый человек при этом грозит, что более всего от него достанется нижнему. Зверь испугался и убежал. Стоящие на нем волки упали.

Есть и такая группа кумулятивных сказок, в которых складывается цепочка людей, горюющих по пустякам. Примером тому может служить разбитое яичко. О нем начинает плакать дед и баба. К ним присоединяются просвирня и дьячок, а также поп. Причем они не только поднимают вой. Эти герои кумулятивных сказок начинают выражать свое отчаяние какими-либо нелепыми поступками. Например, звонят в колокола, рвут книги и т.д. В результате дело завершается тем, что сгорает либо церковь, либо вся деревня.

Кумулятивными считаются и такие сказки, в основе действий которых лежат бесконечные комические диалоги. Например, в повествовании «Хорошо да худо», говорится о том, что худо от того, что редок уродился горох. При этом хорошо, что он стручист, и т.д. Особой связи между звеньями здесь не наблюдается.

Смысл кумулятивной сказки

Однотипные сюжетные звенья в цепочных повествованиях обязательно соединены друг с другом. Тем не менее смысл подобной сказки заключен вовсе не в ее композиции. Основное внимание слушателя привлекает удивительный контраст причин и их следствий, а также причудливость зависимостей и связей. Все они, как правило, обладают ироническими нотками.

Шутливый замысел сказки подчеркивает нарочитость ее складной речи. Все произносимые героями фразы предельно коротки и имеют черты словесной формулы. Так, в сказке под названием «Лиса, заяц и петух» лисица выгоняет зайчика из его избушки. Ему вызываются помочь бык, медведь и собака. Каждый из этих зверей вначале спрашивает, о чем же плачет зайчик. Его ответы одинаковы для всех. Бык, медведь и собака по очереди подходят к избушке и пытаются выгнать лису. При этом каждый из этих зверей произносит одну и ту же фразу. Это требование «Поди, лисица, вон!». На что она им отвечает так же одинаково, что их клочки, стоит ей только выскочить, полетят по закоулочкам.

Повтор каждого из звеньев сюжетной цепочки в сказке сопровождается словесной формулой, к которой постепенно присоединяются новые подробности. Так, медведь слышит от зайца, что до него лису не могла выгнать собака, а бык узнает, что домик от рыжей хитруньи пытались освободить собака и медведь. Наращение словесной формулы происходит и при появлении петуха.

Сказки о животных

Во всех повествованиях, где присутствуют звери, очень много энергии, действия и движения. Все это очень нравится детям. Сюжеты в сказках о животных развиваются быстро и стремительно. При этом их комическое содержание помогает развить у ребенка чувство реальности. Оно просто веселит детей, активизируя их душевную суть.

Тем не менее в кумулятивных сказках есть и печаль. Причем переходы от грустного к веселому у них довольно контрастны. Такими же яркими являются и эмоции малышей. Ребенка порой огорчает пустяк. Но малыша столь же легко утешить.

Резкие границы между положительным и отрицательным, между светом и тенью нередко присутствуют в детских сказках. Малыши всегда понимают, как им следует относиться к тому или иному персонажу. Так, петух является героем, а лиса – зверь коварный. Медведь – глупый, а волк – жадный. Причем это объясняется вовсе не примитивностью в подаче жизненного материала. Это простота, усваиваемая ребенком еще до того как он будет воспринимать более сложные вещи.

Особенности стиля

Итак, кумулятивные сказки-цепочки обладают своей четкой системой композиции. Но кроме этого от других фантастических повествований они отличаются и другими особенностями. Необычным для таких сказок является стиль, словесный «наряд» и форма исполнения. Описанные выше удивительные истории для малышей рассказываются медлительно и спокойно. Кумулятивными их можно назвать только по той композиции, которая лежит в их основе.

Однако существует и другой тип подобных повествований. Нарастание событий в них идет параллельно с нагромождением слов. Такие сказки называют формульными. Четкой границы между двумя этими видами историй провести невозможно. У разных мастеров один и тот же тип повествование может быть исполнен или тем, или другим способом. Однако общее тяготение сказки к определенному виду все же можно наблюдать в любом случае. Так, при нарастании событий одновременно с нагромождением слов присоединение каждого из последующих звеньев цепочки сопровождается повтором всех предыдущих фраз. В подобном повторении и состоит особая прелесть рекурсивной сказки. Ведь смысл повествования кроется в красочном художественном мастерстве его рассказчика. При исполнении таких сказок порой требуется произносить текст в виде скороговорок, а иногда он просто поется. Весь интерес слушателя при этом кроется в нагромождении слов. Именно поэтому кумулятивный сюжет в сказках оформлен стихами и рифмой. При этом нередко используется ассонанс и консонанс.

Такие особенности кумулятивных сказок приводят к тому, что они очень нравятся детям. Малыши любят яркие и острые новые словечки, скороговорки и т.д. Именно поэтому жанр кумулятивной сказки с полным правом может быть назван детским.

Происхождение

В настоящее время не существует даже примерного перечня тех сказок, которые можно было бы отнести к кумулятивным. Но сам принцип построения их сюжета вполне можно отнести к реликтовому. Конечно, современный читатель с удовольствием послушает такие истории. При этом он будет восхищаться имеющейся в произведениях словесной тканью. Однако такие сказки никак не могут соответствовать нашим формам художественного творчества и сознания. Они, как уже было сказано выше, созданы при примитивном мышлении автора. Ведь оно не знакомо с пространством как с продуктом абстракции, а также не знает обобщений. Нанизывание одних действий и событий на другие в таких сказках является не только художественным приемом. Оно указывает и на форму мышления, которая имеет место не только в фольклоре, но и в явлениях языка.

Стоит отметить, что принцип кумуляции можно отнести не только к цепочным сказкам. Его можно увидеть и в сюжете других историй. Это, например, «Сказка о рыбаке и рыбке». В ее сюжете желания старухи постоянно нарастают. Это и есть кумуляция.

Значение цепочных сказок

Истории с простым сюжетом, которые родители рассказывают своим деткам в 1-2 года, порой вызывают у взрослых некоторое недоумение. Зачем нужны малышам «Репка», «Колобок» или «Теремок»? Все они являются примерами кумулятивной сказки, в которой происходит повторение речевой формулы. Нужно ли детям по пять раз выслушивать такие фразы как «бабка за дедку» и прочие повторы?

Родители должны понимать, что их малышам просто необходимы кумулятивные сказки. Их место и роль в воспитании ребенка достаточно велики. Такие повествования необходимы детям для развития речи и мышления.

Рассмотрим подробнее композицию кумулятивной сказки. Примеры сюжета подобного повествования явно указывают нам на то, что с каждым повтором в такой истории, предназначенной для самых маленьких слушателей, происходит определенное усложнение с непременным добавлением нового элемента, но с использованием прежней формулы. Подобное построение композиции позволяет малышам развивать алгебраическую логику. Например, в сказке «Репка» берется формула «кто-то за кого-то». В нее помещают новые значения переменной. В итоге получается «Жучка за внучку» или «мышка за кошку».

Аналогичный примером может служить и кумулятивная сказка «Колобок». В ней есть формула «я ушел от кого-то». При этом «кто-то» рассматривается в качестве переменной. Ее последовательно замещают теми животными, которых Колобок повстречал на своем пути, то есть зайцем, волком, медведем.

Персонажи в цепочные сказки также вводятся последовательно. Например, в «Репке» это происходит от большего к меньшему. В «Теремке» наоборот – от меньшего к большему.

Структурированной является и сказка «Маша и медведь». В каждой из ее частей девочка знакомится с набором предметов. Причем первым всегда идет большой, затем средний, а напоследок и маленький. Уже к середине повествования дети начинают помогать взрослым излагать сюжет. При этом размер вещей они непременно связывают с величиной медведей. Таким образом, кумулятивные сказки помогают формировать у детей логическое мышление. Малыши начинают учиться причинно-следственным связям и построению последовательностей. На первых порах это самые простые модели, но ими детки уже могут воспользоваться в других ситуациях, которые будут для них более сложными.

Визуализация

В воспитательных целях, а также для развития своего ребенка родители могут разыгрывать для него сказку. Это поможет малышу быстрее адаптироваться, легче понять действие и заинтересоваться им.

Возможности визуализации для современных родителей огромны. Выполнить ее можно с применением готовых объемных книг. Они бывают не только красочно оформленными, но и снабжены звуковым сопровождением. Картинки героев сказки родители могут прикрепить к поверхности, создав при этом свой небольшой кукольный театр. Главное условие при этом – красочность и объемность происходящего.

Дети младшего возраста еще не могут долго удерживать внимание. В связи с этим постановка сказки для детей до 3 лет не должна длиться более 20 мин. К приятному чтению родители могут вернуться после некоторого перерыва.

Постепенно ребенок должен быть привлечен к осуществлению действия. Например, ему может быть предложено выяснить, кто из героев пойдет помогать деду тянуть репку, или какой зверь следующим будет проситься в теремок или повстречается на пути у Колобка.

В 2-3 года кумулятивная сказка может быть превращена в игру, которая позволяет сравнить признаки. Наиболее удачным сюжетом для этого явится история «Маша и медведь». Перед малышом ставятся картинки предметов, принадлежащих медведем, и он должен собрать те из них, которые принадлежат папе, затем маме и их сыночку. Подобная игра позволит сформировать у ребенка причинно-следственные связи. Постепенно задачи могут быть усложнены. Например, ребенок должен сгруппировать все вещи не только по размерам, но и по цветам.

(Redirected from Accumulative rhyme)

In a cumulative tale, sometimes also called a chain tale, action or dialogue repeats and builds up in some way as the tale progresses. With only the sparest of plots, these tales often depend upon repetition and rhythm for their effect, and can require a skilled storyteller to negotiate their tongue-twisting repetitions in performance.^[1] The climax is sometimes abrupt and sobering as in «The Gingerbread Man.» The device often takes the form of a cumulative song or nursery rhyme. Many cumulative tales feature a series of animals or forces of nature each more powerful than the last.

History[edit]

Cumulative tales have a long pedigree. In an early Jewish Midrash, considered to date from the sixth century AD, Abraham is brought before King Nimrod, who commands him to worship fire.^[2] Abraham replies that it would be more reasonable to worship water, which can quench fire and is therefore more powerful. When this premise is granted, he points out that the clouds, as sustainers of water, are more worthy of worship, and then that the wind that disperses them is more powerful still. Finally he confronts Nimrod with the observation that «man can stand up against the wind or shield himself behind the walls of his house» (Genesis Rabba xxxviii).

There is a similar tale, The Mouse Turned into a Maid, in the Panchatantra, in which the mouse-maid is successively introduced to the sun, the cloud, the wind and the mountain. She prefers each in turn as stronger than the last, but finally a mouse is found to be stronger than even the mountain, and so she marries the mouse. Stories of this type, such as the Japanese The Husband of the Rat’s Daughter, are widely diffused.^[3]

Classification[edit]

In the Aarne-Thompson classification system, types 2000–2100 are all cumulative tales, including:^[4]

• Chains Based on Numbers, Objects, Animals, or Names 2000–2020

  How the rich man paid his servant 2010

  The house is burned down 2014

  The goat that would not go home 2015

  Fair Katrinelje and Pif-Paf-Poltrie 2019

• Chains Involving Death 2021–2024

  The cock and the hen 2021

  An Animal Mourns the Death of a Spouse 2022

• Chains Involving Eating 2025–2028

  The Fleeing Pancake 2025

  The fat cat 2027

• Chains Involving Other Events 2029–2075

  The Old Woman and Her Pig 2030^[5]

  The Sky Is Falling 2033

  This Is the House That Jack Built 2035

  The Mouse Who Was to Marry the Sun 2031C (Japanese, Indian)

  Pulling up the turnip 2044

  Tales in which animals talk 2075

Other examples of cumulative tales[edit]

• «The Death of the Little Hen»^[6]
• Why Mosquitoes Buzz in People’s Ears
• The Fisherman and His Wife
• The Stonecutter
• Chad Gadya
• Green Eggs and Ham
• Drummer Hoff
• There Was an Old Lady Who Swallowed a Fly
• I Bought Me a Cat, featured in the 1950 Aaron Copland song set Old American Songs
• The Old Woman and the Pig
• The Train to Glasgow by Wilma Horsbrugh [1], later set to music by The Singing Kettle
• And The Green Grass Grew All Around
• Old MacDonald Had a Farm
• A Fly Went By
• Court of King Caractacus — song by Rolf Harris, later recorded by The Singing Kettle
• The Twelve Days of Christmas
• Green Grow the Rushes, O
• No News, or What Killed the Dog? by Nat M. Wills
• Fruit dropping on animal, then animal & fruit in conflict. (New Guinea)^[7]
• The Napping House, by Audrey Wood, 1984.
• Little John and Jacky French^[8]

See also[edit]

• Cumulative song

Notes[edit]

Relevant literature[edit]

• Cosbey, Robert C. «The Mak Story and Its Folklore Analogues.» Speculum 20, no. 3 (1945): 310–317.
• Masoni, Licia. «Folk Narrative and EFL: A Narrative Approach to Language Learning.» Journal of Literature and Art Studies 8, no. 4 (2018): 640-658
• Ramanujan, Attippat Krishnaswami, Stuart H. Blackburn, and Alan Dundes. 1997. A Flowering Tree and Other Oral Tales from India, AK Ramanujan; Edited with a Preface by Stuart Blackburn and Alan Dundes. Univ of California Press.
• Thomas, Joyce. «‘Catch if you can’: The cumulative tale.» A companion to the fairy tale, ed by Hilda Roderick Ellis Davidson, Hilda Ellis Davidson, Anna Chaudhri, Derek Brewer. Boydell & Brewer. (2003): 123–136.
• Voorhoeve, C. L. 2010. 408–415. A Remarkable Chain Tale from New Guinea. In Kenneth A. McElhanon and Ger Reesink. A mosaic of languages and cultures: Studies celebrating the career of Karl J. Franklin. SIL International.

External links[edit]

• The Old Woman and Her Pig from «English Fairy Tales» by Joseph Jacobs
• A shared chain story from three non-contiguous groups in Papua New Guinea

(Redirected from Accumulative rhyme)

In a cumulative tale, sometimes also called a chain tale, action or dialogue repeats and builds up in some way as the tale progresses. With only the sparest of plots, these tales often depend upon repetition and rhythm for their effect, and can require a skilled storyteller to negotiate their tongue-twisting repetitions in performance.^[1] The climax is sometimes abrupt and sobering as in «The Gingerbread Man.» The device often takes the form of a cumulative song or nursery rhyme. Many cumulative tales feature a series of animals or forces of nature each more powerful than the last.

History[edit]

Cumulative tales have a long pedigree. In an early Jewish Midrash, considered to date from the sixth century AD, Abraham is brought before King Nimrod, who commands him to worship fire.^[2] Abraham replies that it would be more reasonable to worship water, which can quench fire and is therefore more powerful. When this premise is granted, he points out that the clouds, as sustainers of water, are more worthy of worship, and then that the wind that disperses them is more powerful still. Finally he confronts Nimrod with the observation that «man can stand up against the wind or shield himself behind the walls of his house» (Genesis Rabba xxxviii).

There is a similar tale, The Mouse Turned into a Maid, in the Panchatantra, in which the mouse-maid is successively introduced to the sun, the cloud, the wind and the mountain. She prefers each in turn as stronger than the last, but finally a mouse is found to be stronger than even the mountain, and so she marries the mouse. Stories of this type, such as the Japanese The Husband of the Rat’s Daughter, are widely diffused.^[3]

Classification[edit]

In the Aarne-Thompson classification system, types 2000–2100 are all cumulative tales, including:^[4]

• Chains Based on Numbers, Objects, Animals, or Names 2000–2020

  How the rich man paid his servant 2010

  The house is burned down 2014

  The goat that would not go home 2015

  Fair Katrinelje and Pif-Paf-Poltrie 2019

• Chains Involving Death 2021–2024

  The cock and the hen 2021

  An Animal Mourns the Death of a Spouse 2022

• Chains Involving Eating 2025–2028

  The Fleeing Pancake 2025

  The fat cat 2027

• Chains Involving Other Events 2029–2075

  The Old Woman and Her Pig 2030^[5]

  The Sky Is Falling 2033

  This Is the House That Jack Built 2035

  The Mouse Who Was to Marry the Sun 2031C (Japanese, Indian)

  Pulling up the turnip 2044

  Tales in which animals talk 2075

Other examples of cumulative tales[edit]

• «The Death of the Little Hen»^[6]
• Why Mosquitoes Buzz in People’s Ears
• The Fisherman and His Wife
• The Stonecutter
• Chad Gadya
• Green Eggs and Ham
• Drummer Hoff
• There Was an Old Lady Who Swallowed a Fly
• I Bought Me a Cat, featured in the 1950 Aaron Copland song set Old American Songs
• The Old Woman and the Pig
• The Train to Glasgow by Wilma Horsbrugh [1], later set to music by The Singing Kettle
• And The Green Grass Grew All Around
• Old MacDonald Had a Farm
• A Fly Went By
• Court of King Caractacus — song by Rolf Harris, later recorded by The Singing Kettle
• The Twelve Days of Christmas
• Green Grow the Rushes, O
• No News, or What Killed the Dog? by Nat M. Wills
• Fruit dropping on animal, then animal & fruit in conflict. (New Guinea)^[7]
• The Napping House, by Audrey Wood, 1984.
• Little John and Jacky French^[8]

See also[edit]

• Cumulative song

Notes[edit]

Relevant literature[edit]

• Cosbey, Robert C. «The Mak Story and Its Folklore Analogues.» Speculum 20, no. 3 (1945): 310–317.
• Masoni, Licia. «Folk Narrative and EFL: A Narrative Approach to Language Learning.» Journal of Literature and Art Studies 8, no. 4 (2018): 640-658
• Ramanujan, Attippat Krishnaswami, Stuart H. Blackburn, and Alan Dundes. 1997. A Flowering Tree and Other Oral Tales from India, AK Ramanujan; Edited with a Preface by Stuart Blackburn and Alan Dundes. Univ of California Press.
• Thomas, Joyce. «‘Catch if you can’: The cumulative tale.» A companion to the fairy tale, ed by Hilda Roderick Ellis Davidson, Hilda Ellis Davidson, Anna Chaudhri, Derek Brewer. Boydell & Brewer. (2003): 123–136.
• Voorhoeve, C. L. 2010. 408–415. A Remarkable Chain Tale from New Guinea. In Kenneth A. McElhanon and Ger Reesink. A mosaic of languages and cultures: Studies celebrating the career of Karl J. Franklin. SIL International.

External links[edit]

• The Old Woman and Her Pig from «English Fairy Tales» by Joseph Jacobs
• A shared chain story from three non-contiguous groups in Papua New Guinea

Кумулятивная сказка в рамках культуры

Содержание

Введение

1. Определение понятия «сказка»

2. История собирания сказок

3. Кумулятивные сказки

3.1 Общая характеристика

3.2 Композиция кумулятивных сказок

3.3 Стиль кумулятивных сказок

3.4 Происхождение кумулятивных сказок

4. Немецкие сказки

Заключение

Список литературы

Введение

Эмпирически все мы представляем, что такое сказка, и
имеем о ней более или менее ясное представление. Мы, может быть, храним о ней
поэтические воспоминания, помним ее с детства. Мы интуитивно чувствуем ее обаяние,
наслаждаемся ее красотами, смутно понимаем, что перед нами что-то очень
значительное. В понимании и оценке сказки нами руководит поэтическое чутье.

Поэтическое чутье
совершенно необходимо для понимания сказки, и не только сказки, но любых
произведений словесного искусства. Однако поэтического восприятия, хотя оно и
необходимо для понимания сказки, еще недостаточно. Плодотворным оно окажется
только в соединении со строгими методами научного познания и исследования.

Для изучения сказки
наукой сделано чрезвычайно много. О сказке существует огромная, необозримая
литература. До войны в Германии издавалась энциклопедия сказки – Handwörterbuch des Märchens,
вышло несколько томов. Но война прервала это начинание. В Германии готовится
новое издание этой энциклопедии на уровне современных научных требований. При
Берлинской Академии наук существует Институт германского народоведения. Этот
институт издает ежегодник, в котором даются обзоры всего, что в странах Европы
делается по изучению сказки.

Целью данной работы
служит изучение кумулятивной сказки в рамках культуры.

Задачи работы –
рассмотреть историю сказки, раскрыть тему «Сказка и современность», дать
определение понятию «сказка», а также дать характеристику немецких сказок.

1. Определение понятия «сказка»

Научное понимание термина «сказка» имеет свою
историю.

Несмотря на то, что
данное определение принято, оно обнаруживает ряд слабых сторон:

1. Определение сказки как «рассказа,
основанного на поэтической фантазии», слишком широко. На поэтической фантазии
основано любое литературно-художественное произведение.

2. В большинстве сказок нет никакого
волшебства. Оно есть только в так называемых волшебных сказках. Все не
волшебные сказки остаются вне этого определения.

3. Исследователь не согласится с тем,
сто сказка «не связана с условиями действительной жизни». Вопрос об отношении
сказки к действительной жизни очень сложен.

4. Формула, что сказка доставляет
эстетическое наслаждение, даже если слушатели находят ее «невероятной или
недостоверной», означает, что сказку можно считать достоверной и вероятной, что
это всецело зависит от слушателя.

Определение производится через ближайший род и
специфическое отличие. Под ближайшим родом в данном случае следует понимать
рассказ вообще, повествование. Сказка – это рассказ, он относится к области
эпического искусства. Но не всякий рассказ может быть назван сказкой.

Сказка определяется
своими сюжетами. Действительно, когда мы думаем о сказке, мы вспоминаем сказки
о лисе, о похищенной царевне, о жар-птице и т.д., т.е. представляем себе целый
ряд сюжетов.

Сюжет имеет весьма
существенное значение для понимания и изучения сказки, но сказка все же
определяется не своими сюжетами. Сказка есть рассказ, отличающийся от всех
других видов повествования специфичностью своей поэтики.

Это определение все же не
вполне раскрывает сущность сказки и требует дальнейших дополнений.

Определение, данное А.И.
Никифоровым, гласит: «Сказки – это устные рассказы, бытующие в народе с целью
развлечения, имеющие содержанием необычные в бытовом смысле события и
отличающиеся специальным композиционно-стилистическим построением». Это
определение не потеряло своего научного значения до сих пор. Оно и должно лечь
в основу понимания сказки.

Это определение есть
результат научного понимания сказки, выраженный в кратчайшей формуле. Здесь
даны все основные признаки, характеризующие сказку. Сказка, народная сказка,
есть повествовательный фольклорный жанр. Он характеризуется своей формой
бытования. Это рассказ, передаваемый из поколения в поколение только путем
устной передачи.

Сказка характеризуется
как рассказ, т.е. она принадлежит к повествовательным жанрам. Сказка обозначает
нечто рассказываемое. Это значит, что народ воспринимает сказку как
повествовательный жанр по преимуществу.

Другой признак,
установленный Никифоровым, состоит в том, что сказка рассказывается с целью
развлечения. Она принадлежит к развлекательным жанрам.

Признак развлекательности
стоит в связи с другим признаком сказки, а именно необычайностью события,
составляющего содержание сказки. Об обычном, житейском, будничном эпический
фольклор вообще не повествует. Оно служит только фоном для последующих, всегда
необычайных событий.

Следующий признак –
специальное композиционно-стилистическое построение. Стиль и композицию можно
объединить общим понятием поэтики и сказать, что сказка отличается
специфической для нее поэтикой. Именно этот признак и есть решающий для
определения того, что такое сказка.

Есть, однако, один
признак, хотя и намеченный, но недостаточно раскрытый и состоящий в том, что в
действительность рассказанного не верят. Что сам народ понимает сказку как
вымысел. Это один из основных и решающих признаков сказки.

Это очень существенный
признак сказки, хотя на первый взгляд может показаться, что это не признак
сказки, а свойство слушателей. Они вольны верить или не верить.

Таким образом, мы
получили некоторое определение сказки, отражающее современную точку зрения на
нее и дающее возможность дальнейшего ее изучения.

Разные виды сказки различаются
не только внешними признаками, характером сюжетов, героев, поэтикой,
идеологией, они могут оказаться совершенно различными и по своему происхождению
и истории и требовать различных приемов изучения.

2. История собирания сказок

На первый взгляд, кажется, что записать сказку очень
легко, что это может сделать всякий человек без особой подготовки.

В древней Руси, например,
никому даже не приходило в голову записывать сказки. Сказки подвергались не
только официальному презрению, как нечто совершенно не стоящее внимания, на них
производились гонения.

Первые веяния идут в
Россию из Западной Европы и проникают через Польшу. Первыми составителями
повествовательных сборников были церковники. В католическом богослужении
принято в церквах произносить назидательные проповеди. Проповеди эти были
абстрактны и скучны. Чтобы удержать внимание прихожан и заставить их слушать,
проповеди уснащались интересными рассказами, которым придавалось какое-нибудь
нравоучительное или религиозно-философское толкование. С целью такого
использования создавались сборники рассказов. Они получили широкое
распространение, были очень популярны, переводились на языки Европы и дошли до
нас.

Кроме таких сборников
имеются повести полуфольклорного характера, западного и восточного
происхождения.

3. Кумулятивные сказки

 

3.1 Общая
характеристика

Существует не очень
обширный вид сказок, которые обладают настолько специфическими композиционными
и стилевыми особенностями, что выявление их в особый разряд не вызывает никаких
сомнений. Это так называемые кумулятивные сказки.

Существование
кумулятивных сказок как особого вида было замечено давно, но не были сделаны
соответствующие выводы ни для классификации, ни для изучения сказки. Так,
перерабатывая и переводя на английский язык указатель сказок Аарне,
американский ученый Томпсон предусматривает для них 200 номеров. Переводя тот
же указатель на русский язык, проф. Андреев вносит один сводный номер для всех
кумулятивных сказок, озоглавив его «Кумулятивные сказки разного рода». Таким
образом, оба исследователя столкнулись с необходимостью как-то выделить этот
материал, но пошли противоположными путями: один предусматривает двести типов
сказок, другой – один. При этом, однако, вопрос о том, какие же сказки называть
кумулятивными, остается неясным, и большое количество типичных кумулятивных
сказок рассеяно по другим разрядам. Особенно много кумулятивных сказок значится
в разделе сказок о животных. Система Аарне не дает возможности точного их
выделения, и попытки внесения в указатель коррективов носят компромиссный
характер. Здесь нужны не коррективы, а нужна, по существу, новая система
классификации, построенная на изучении поэтики сказки.

В русском сказочном
репертуаре можно насчитать около двадцати различных типов кумулятивных сказок.
Необходимо решить вопрос, что, собственно говоря, представляют собой
кумулятивные сказки. Неясность этого вопроса приводит не только к путаной классификации,
но их ложным заключениям по существу изучаемого материала.

Так, Б.М. Соколов в своем
курсе фольклора посвящает особую главу композиции и стилю сказок о животных.
Эта глава, однако, целиком основывается на кумулятивных сказках, а сказка о
животных не представлена ни одним примером.

Основной композиционный
прием кумулятивных сказок состоит в каком-либо многократном, все нарастающем
повторении одних и тех же действий, пока созданная таким образом цепь не
обрывается или же не расплетается в обратном, убывающем порядке. Простейшим
примером нарастания ведущего к разрыву цепи, может служить всем известная
«Репка», примером обратного развития цепи – сказка «Петушок подавился». Кроме
принципа цепи возможны и другие виды постепенного нарастания или нагромождения,
ведущего к какой-нибудь внезапной комической катастрофе. Отсюда и название
сказок – накоплять, нагромождать, увеличивать. В немецком языке они именуются Kettenmärchen, Häufungsmärchen, Zählmärchen.

В этом нагромождении и
состоит весь интерес и все содержание сказок. В них нет никаких интересных
событий сюжетного порядка. Наоборот, самое событие ничтожно, и ничтожность этого
события иногда находится в комическом контрасте с чудовищным нарастанием
вытекающих из него последствий и с конечной катастрофой.

Сказки эти бывают по
стилю и способу исполнения двоякими: одни мы называем формульными, другие –
эпическими. Характерными и типичными для кумулятивных сказок являются первые,
т.е. формульные.

3.2 Композиция
кумулятивных сказок

Композиция кумулятивных
сказок чрезвычайно проста: экспозиция чаще всего состоит из какого-нибудь
незначительного события или очень обычной в жизни ситуации: дед сажает репу,
баба печет колобок, девушка идет на речку выполоскать швабру, разбивается
яичко, мужик целится в зайца. Эта экспозиция не может быть даже названа
завязкой, так как совершенно не видно, откуда развивается действие. Оно
развивается неожиданно и в этой неожиданности один из главных художественных
эффектов сказки. Способов соединения цепи с экспозицией чрезвычайно много. В
сказке о репке создание цепи вызвано тем, что дед не может ее вытащить. В
сказке «Терем мухи» муха строит терем или поселяется в какой-нибудь брошенной
рукавице. Но вот один за другим, обычно в порядке нарастающей величины,
являются звери и напрашиваются в избушку. Последним является медведь, который и
кончает дело тем, что садится на этот терем.

В первом случае (репка)
создание цепи мотивировано и внутренне необходимо, во втором случае (теремок)
никакой внутренней необходимости в приходе все новых и новых зверей нет. По
этому признаку можно бы различать два вида этих сказок. Преобладает второй,
искусство таких сказок не требует никакой логики.

Целый ряд кумулятивных
сказок построен на последовательном появлении каких-либо непрошенных гостей.
Другие сказки построены на ряде обменов, причем мена может происходить в
убывающем порядке – от лучшего к худшему или от худшего к лучшему.

К кумулятивным сказкам
можно причислить и такие, в которых все действие основывается на различных
видах комических бесконечных диалогов.

3.3 Стиль
кумулятивных сказок

Обладая совершенно четкой композиционной системой,
кумулятивные сказки отличаются от других сказок и своим стилем, своим словесным
нарядом, формой своего исполнения. Надо, однако, иметь в виду, что по форме
исполнения и по стилю имеется, как уже указывалось, два вида этих сказок. Одни
рассказываются эпически спокойно и медлительно, как и всякие другие сказки. Они
могут быть названы кумулятивными только по лежащей в их основе композиции.

На ряду с этим есть и
другой, более яркий и типичный вид кумулятивных сказок. Нагромождению или
нарастанию событий здесь соответствует нагромождение слов. Такие можно назвать
«формульными». Граница между этими двумя видами неустойчива. Один и тот же тип
может у разных мастеров исполняться тем или иным способом. Но тяготение типов
сказки к тому или другому способу исполнения несомненно имеется. В последнем
случае при присоединении каждого нового звена часто повторяются все предыдущие
звенья. В повторениях состоит вся прелесть этих сказок. Весь смысл их в
красочном художественном исполнении. Исполнение их требует величайшего
мастерства: они иногда приближаются к скороговоркам, иногда поются. Весь
интерес их – это интерес к слову как таковому. Нагромождение слов интересно
только тогда, когда и слова сами по себе интересны. Поэтому такие сказки тяготеют
к рифме, стихам, к консонансу и ассонансу и в этом стремлении не
останавливаются перед смелыми новообразованиями.

Эти особенности
кумулятивных сказок делают их любимыми детьми, которые так любят новые, острые
и яркие словечки, скороговорки и т.д., поэтому кумулятивные сказки с полным
правом могут быть названы, по преимуществу, детским жанром.

3.4 Происхождение
кумулятивных сказок

Сейчас, когда не сделана даже точная опись
кумулятивных сказок, а часто они не осознаются как особый разряд, проблематика
кумулятивной сказки еще не может быть разрешена с достаточной полнотой. Принцип
кумуляции ощущается как реликтовый. Современный образованный читатель, правда,
с удовольствием прочтет или прослушает ряд таких сказок, восхищаясь, главным
образом, словесной тканью этих произведений, но эти сказки не соответствуют
нашим формам сознания и художественного творчества. Они – продукт более ранних
форм сознания. Мы имеем расположение явлений в ряд, где современное мышление и
художественное творчество уже не стало бы перечислять всего ряда, а перескочило
бы через все звенья к последнему и решающему. Подробное изучение сказок должно
показать, какие именно ряды здесь имеются и какие логические процессы им
соответствуют.

Примитивное мышление не знает пространства как продукта
абстракции, оно вообще не знает обобщений. Оно знает только эмпирическое
состояние. Пространство и в жизни, и в фантазии преодолевается не от начального
звена к конечному, а через конкретные, реально данные посредствующие звенья.
Нанизывание есть не только художественный прием, но и форма мышления,
сказывающаяся не только в фольклоре, но и в явлениях языка. В языке этому
соответствовала бы агглютинация, т.е. название без флексий. Но вместе с тем
сказки показывают уже и некоторое преодоление этой стадии, ее художественное
использование в юмористических формах и целях.

Кумуляция как явление свойственна не только
кумулятивным сказкам. Она входит в состав других сказок, например, сказки о
рыбаке и рыбке, где нарастающие желания старухи представляет собой чистую
кумуляцию. Кумуляция входит в систему некоторых обрядов, отражая все тот же
способ мышления через опосредствующие звенья.

Вторая проблема, поставленная братьями Гримм –
происхождение сказки. Эта проблема занимает науку до сих пор.

Таким образом, основная заслуга братьев Гримм
состоит в новой, собственно научной постановке вопросов изучения сказки. И
вопросы ими не только ставились, но и решались. Братья Гримм были не столько
фольклористами, сколько филологами, лингвистами.

Проблема сходства сказок решается также как проблема
сходства языков, т.е. утверждением о существовании некоей прародины европейских
языков, в которой жил единый народ, говоривший на одном языке. Путем
постепенного расселения и оседания образовались отдельные народы, говорившие
уже каждый на своем языке.

Другой вопрос, вопрос о происхождении сказки, был
более труден для разрешения, и нельзя было опираться на данные лингвистики.
Братья Гримм утверждают религиозное происхождение сказки. То, что сейчас до нас
дошло как сказки, в эпоху индоевропейского единства было мифом. Наука еще не
располагала достаточными средствами для того, чтобы установить, каков был
характер этого мифа.

Так как целью нашей работы является рассмотрение
кумулятивных сказок, то приведем некоторые примеры таких сказок, взятых из
«Сказок братьев Гримм».

Первый пример, который мы рассмотрим – сказка “Der gjldene Schlüssel”
(«Золотой ключ»).

Пример кумуляции здесь следующий: описано действие
из бытовой темы – Zur Winterzeit, als einmal ein tiefer Schnee lag, musste ein armer Junge hinausgehen und Holz auf einem Schlitten holen.
– зимой, когда лежал глубокий снег, бедный юноша вышел из дома, чтобы нарубить
дрова. Подобное действие имеет прямое отношение к жизни. Далее происходит
прямое нанизывание событий. Юноша находит ключ, ищет к нему замок. Wo der Schlüssel wäre, müsste auch das Schloss dazu sein. И,
наконец, находит. В данном случае строится цепь из замков, среди которых юноша
ищет подходящий под найденный ключ. Что еще отличает данную кумулятивную
сказку, так это простота изложения.

Другим примером кумулятивной сказки может служить
сказка “Die Brautschau”
– дословно «Выбор невесты». В данном случае тоже рассматривается житейская
тема. Происходит нанизывание событий. Жених выбирает себе жену из трех сестер,
примеряя каждой из них кольцо. Которой оно подойдет, та и будет его женой. В
данном случае происходит последовательное «прилипание» людей друг к другу. Т.
е. Одну сестру сменяет вторая, вторую – третья.

Еще один пример: сказка «Der Fuchs und das Pferd» – «Лиса и лошадь». Здесь,
кроме житейской темы: “Es hatte ein Bauer en treues Pferd, das war alt geworden und konnte keine Dienste mehr zu tun” – «У одного крестьянина была
верная лошадь, которая постарела и не могла больше выполнять свою службу»;
затронута еще и тема животных, что тоже является разновидностью кумулятивной
сказки.

“Der Hase und der Igel” – «Заяц и еж» – пример кумулятивной сказки о животных.
Кроме того здесь происходит нанизывание событий: встреча зайца и ежа в лесу,
затем устроенные между ними соревнования в быстроте, и, как финал, комический
конец – быстрый заяц остается проигравшим.

“Das Lügenmärchen”
– «Сказка – выдумка». Прямой пример нанизывания событий и действий.
Преподносимых автором в форме выдумки. Наблюдается простота рассказа, в данной
сказке наблюдается явление скороговорки. “Ein Frosch sass und frass eine Pflugschar zu Pfingsten…”. Что тоже является признаком кумулятивной сказки.

Все приведенные примеры являются яркими
представителями кумулятивных сказок. Конечно, в немецких сказках не наблюдается
такого нанизывания действий или людей как в русских народных сказках, например,
«Репка», «Теремок», но все же подобные явления наблюдаются.

В Германии сказка воспринимается как символ
глубочайшей мудрости. Утверждалось. Что сказка восходит к мифам о богах. Что
можно проследить в творчестве братьев Гримм. Во многих сказках затронуты
божественные и сверхестественные темы и явления. «Сказка об одиноком мальчике»,
«Посланники смерти» и т.д. Братьями Гримм по крупицам собраны все данные,
относящиеся к языческим культурам древних германцев. Что нашло свое отражение в
творчестве братьев Гримм.

Заключение

Подобно тому, как песня поется, сказывается сказка.
Сказка предназначена не для чтения глазами, а для восприятия на слух. Сказка –
типично фольклорное явление.

Невозможно признать сказками все то, что помещается
в сборник сказок. Мир сказки чрезвычайно пестр, разнообразен и подвижен. Тема
классификации, которую мы немного затронули в рамках данной работы, важна не
только потому, что вносит в пестрый мир сказки порядок и ситему. Она имеет и
чисто познавательное значение. Разные виды сказки различаются не только
внешними признаками, характером сюжетов, героев, поэтикой, идеологией, они
могут оказаться совершенно различными и по своему происхождению в истории и
требовать различных приемов изучения.

Целью нашей работы являлось рассмотрение не всей классификации
сказок, а только отдельного ее вида – кумулятивной сказки. В пункте 3 данной
работы мы дали подробное описание данного вида сказок.

В заключение работы, следует сказать, что
поставленные перед нами в начале работы задачи, выполнены. Так как мы дали
определение понятию «сказка», как ее рассматривают различные авторы и
исследователи. Мы раскрыли тему сказки и современности, то есть как на
сегодняшний день рассматривается сказка, с каких позиций и источников она
формировалась, чтобы предстать перед нами в своем сегодняшнем виде. Также мы
разобрали жанровые виды кумулятивных сказок на примерах немецких сказок, как
они представлены братьями Гримм. А также на некоторых примерах русских народных
сказок.

Список литературы

1. Акимова
А.Ф. Сказки. – Москва: «Культура», 2001г. – 288 с.

2. Братья
Гримм. Детские сказки. – Берлин – 2000г. – 319 с.

3. Веселовский
А.Н. Работы о фольклоре. – Москва: «ИМЛИ-РАН», 2004г. – 544 с.

5. Пропп В.Я.
Русская сказка. – Санкт-Петербург: «Университет», 1995г.- 334 с.

6. Пропп В.Я.
Фольклор и действительность. Избранные статьи. – Москва: «Наука», 2002г. – 358 с.

7. Рахимова
Э.Г. Немецкий фольклор. – Москва: «Иностранная литература», 2004г. – 511 с.

8. Соколов
Б.М. Русский фольклор. Сказка. – Москва: «Творчество», 2003г. – 511 с.

9. Топорков
А.Л. Сказки братьев Гримм. – Москва: «Иностранная литература», 2000г. – 413 с.

10. Ягич В.И. Творчество братьев
Гримм. – Москва: «Наука», 2000г. – 219 с.

приятиям в подготовке персонала на производстве (определение минимальных нормативов затрат предприятий на обучение персонала, налоговые освобождения); осуществление на предприятиях опережающего обучения работников, находящихся под угрозой увольнения, с учетом конъюнктуры регионального рынка труда, содействие работодателям в организации такового обучения со стороны служб занятости, учебных заведений; содействие быстрому трудоустройству высококвалифицированных специалистов, являющихся безработными, с целью сохранения их квалификации и т.д. Это только часть наших предложений для государственных органов по эффективному управлению трудовым потенциалом на уровне региона.

Литература

1. Аммосов И.Н. Современные проблемы изучения трудового потенциала региона // Современные проблемы социально-трудовых отношений / Акад. наук PC (Я), Ин-т соц.проблем труда. -Якутск: Изд-во ЯНЦ СО РАН, 2005. — С. 175-189.

2. Аммосов И.Н. Анализ факторных связей трудового потенциала Республики Саха (Якутия) // Акад. наук РС(Я), Ин-т соц.проблем труда. Сб.науч.тр. Вып. 12. — Якутск: Изд-во ЯИЦ СО РАН, 2006. — С. 3-16.

3. Вайсбурд В.А., Валитова A.A. Анализ объема и структуры трудового потенциала Самарской области за период 1991-1999 гг. // Вестн. Самар. экон. акад. — 2000. — №2/3. — С. 47-55.

4. Егоров В.Д. Методологические аспекты изучения трудового потенциала населения. — М.: Экон-информ, 2002. — 101 с.

УДК (821.212:398) (571.56)

Кумулятивные сказки как форма детской игры

А.Н. Варламов

Рассматриваются кумулятивные сказки в эвенкийском фольклоре. Высказано предположение об общих признаках кумулятивной сказки и игры. Отмечены функциональные особенности эвенкийских кумулятивных сказок. Их функциональность основывается, прежде всего, на дидактической направленности для передачи определенных знаний. Затронуты вопросы взаимосвязи кумулятивной сказки и действительности через отражение исторических аспектов эволюции народа и его быта. В пользу такого взгляда говорит наличие кумулятивных сюжетов в архаичных эпических произведениях эвенков. Эвенкийские кумулятивные сказки рассматриваются в сравнении с подобными сказками других народов.

The article reviews the cumulative tales in Evenki folklore. It advances the supposition of the general sings of cumulative tale and game. The article studies the functional direction of the Evenki cumulative tales. These functional features are based on the didactic direction towards transferring definite knowledge. The article studies the issues of interrelationship between cumulative tale and reality through reflecting the historical aspects of evolution of people and their way of life. The existence of cumulative subjects in Evenki archaic epic works is in favor of this view. The article studies the Evenki cumulative tales through comparing with similar tales of other people.

Детский фольклор — часть культуры любого народа. У любого народа он является живой традицией — современный русскоязычный детский фольклор распространен повсеместно на всей территории нашей страны, в каждом дворе и

ВАРЛАМОВ Александр Николаевич — н.с. ИПМНС СО РАН.

школе можно услышать одни и те же детские считалки, дразнилки и игры, сопровождающиеся детскими фольклорными текстами. С их помощью знакомые и незнакомые дети быстро находят общий язык, темы для разговоров, улаживают взаимоотношения. Признано, что детскому сообществу для нормального развития необходим свой специфический фольклор.

Весьма интересным способом игрового общения детей, в котором ярко проявляются элементы фольклора, являются кумулятивные сказки, которые выделяют в особый разряд по специфическим композиционным и стилевым особенностям. Кумулятивная сказка имеет много общего с игрой. Как и игра, кумулятивная сказка имеет экспозицию, хотя на первый взгляд, довольно хаотичную, кульминацию, которая всегда есть в игре, и финал. Название подобного жанра сказок произошло от лат. кити1аге — накоплять, нагромождать, увеличивать. Название отражает основной принцип построения кумулятивной сказки: «многократное, нарастающее повторение одних и тех же или аналогичных действий, которое кончается веселой катастрофой или распле-тением образовавшейся цепи событий в обратном, убывающем порядке» [1, с. 318].

Принцип построения кумулятивной сказки весьма близок общему принципу построения многих детских игр, который основывается на особенностях детской психологии и логики. Характеризуя кумулятивную сказку, В.Я. Пропп отмечал: «В разнообразном в своих формах нагромождении и состоит весь интерес и все содержание этих сказок. Они не содержат никаких интересных или содержательных «событий» сюжетного порядка. Наоборот, самые события ничтожны (или начинаются с ничтожных), и ничтожность этих событий иногда состоит в комическом контрасте с чудовищным нарастанием вытекающих из них последствий и конечной катастрофой (начало: разбилось яичко, конец: сгорает вся деревня)» [2, с. 243]. По своей сути кумулятивная сказка более всего похожа на детскую веселую забаву-чехарду, где детям разрешается немного похулиганить, не соблюдая сложившихся норм морали, выражающейся в отношении к положительным и отрицательным героям, к феномену смерти, насилию и т.д.

Кумулятивные сказки — весьма характерный вид фольклорных текстов у многих народов Севера. Кумулятивные сказки народов Севера функционируют в детской среде, главным образом, как игровая форма передачи определенных знаний. Распространенным эвенкийским сюжетом кумулятивной сказки, подтверждающим вышесказанное, является сюжет, подобный Чи-ноко (Чинэкэ) [3, с. 130]. Сказка представляет собой диалог двух птичек, функциональное значение которого сводится к тому, чтобы в процессе сказки-игры дети могли понять, что нужно, а что не нужно делать и какие человеческие качества считаются положительными, а какие отри-

цательными. Одна из птичек выступает инициатором к диалогу и действию и предлагает свои решения, чтобы благополучно это сделать, проявляя такие положительные качества, как предприимчивость и оптимизм. Другая же отнекивается от любых решений, показывая свою лень и неуверенность (пессимизм):

— Чиноко, пойдем купаться!

— Утонем!

— А мы за траву схватимся.

— Руки порежем.

— Рукавицы наденем…

В кумулятивных сказках часто используется сюжет, где присутствовал образ лентяя. Примером такого сюжета является известная нанайская сказка о девочке Аёге. В этой сказке мать просит дочь сделать разную работу по хозяйству, на что та лишь отнекивается. В итоге дочь-лентяйка превращается в утку и остается ею по сей день, умея лишь кричать «Аёг-аёг!».

Кумулятивная сказка эвенков также отражает трудовые процессы, чаще всего выделку шкур и шитье из выделанной шкуры предметов одежды. С точки зрения этнопедагогики кумулятивные сказки использовались для привития трудовых навыков. В тексте диалога эвенкийской сказки про птичку Чиноко значительная часть сказки посвящена описанию трудовых процессов и ряда свойств используемого материала:

— . . .Намокнут (рукавицы).

— На солнце высушим!…

— Затвердеют рукавицы.

— Мы их разомнем.

— Потрескаются.

— Зашьем…

В этом сюжете описываются свойства кожи как материала для выделки и шитья — кожу не желательно мочить, ее следует осторожно сушить на солнце, затвердевшую кожу следует мять, чтобы она не потрескалась. В данном случае кумулятивные сказки являлись игровой формой получения полезных знаний и ознакомления с практическими навыками.

В этой функциональности и заключается основное отличие кумулятивных сказок народов, живущих в природе, от подобных сказок урбанизированных народов. «В русской сказке нет ни одного правдоподобного сюжета», — полагает Пропп [4, с. 86] и продолжает далее: «Сказка есть нарочитая и поэтическая фикция. Она никогда не выдается за действительность» [4, с. 87]. В этом отношении кумулятивные сказки коренных народов Сибири практически всегда отражают существовавшую или существующую действи-

тельность. У тунгусо-маньчжурских народов имеются тексты о существовавших когда-то родственных родах-людоедах. В нанайской сказке о Вертеле повествуется о живших вместе сестре и брате Вертеле, который питался мясом людей. Сестра же ела только мясо зверей. В определенный момент сестра решает избавиться от опасного соседства. Приведем диалог героев, который интересен нам также по причине того, что в нем отражаются правила устройства традиционного жилища и взаимоотношения между бывшими родственниками:

— Ложись на свое место.

— Там нельзя спать, — Вертел говорит.

— Ложись на мало.

— Там трудно заснуть.

— Ложись на кан у очага.

— Там неудобно…

После долгих препирательств место для Вертела нашлось только в ступе, где его заснувшего сестра и смолола [5, с. 85]. Простой, на первый взгляд, сюжет содержит много информации. Первое, что можно отметить — это верное перечисление всех зон традиционного жилища — женский угол, мужской угол, место для гостей и т.д. Более глубокий, скрытый для стороннего наблюдателя смысл заключается в изменении исторических отношений близких когда-то родичей. Время, когда рода жили сообща, прошло, и теперь в доме сестры-охотницы нет места для брата-людоеда. Он уже не только не член семьи, так как не может спать на местах для домашних, но даже и не гость, так как ему не место и на мало (эвенк, малу -место для гостя напротив входа за очагом).

Весьма распространенным типом проигрываемых детьми фольклорных текстов у эвенков являются тексты с сюжетом, где лиса обманом выманивает птенцов (либо яйца) у птички, съедая их. Этот тип сюжета также строится на диалоге лисицы и птички, чем близок к кумулятивной сказке. Подобный текст опубликован в сборнике [2, с. 209], а также в сборнике [6, с. 38—40] под названием «Пташка и лиса» (Чивкачаннюн сулаки). Отметим, что подобный сюжет развит в сказках многих народов. Достаточно вспомнить русскую сказку о лисице и тетереве или эпизод из сказки Р. Киплинга о Рикки-Тикки-Тави.

Распространенной в прошлом и ныне является игра детей, которую мы назовем «Кто, чем питается?». Играют несколько человек, от 2 и более. Игра проходит в форме диалога, есть ведущий, который задает вопросы. Вопросы в процессе игры могут задаваться и другими участниками, учитывая обстановку:

— Олень, олень, что ты ешь? (Орон, орон, екунма депингнэнны)?

— Свой корм, ягель ем (Онгково, лавуктава депингнэм).

— Ну, это твоя еда, это и ешь всегда (Кэ, си дептыс, тара депкэл).

— Лось, лось, что ты ешь? (Токи, токи, екунма депингнэнны)?

— Тальник ем (Октакарва депингнэм).

— То и ешь, это твоя еда (Депми депкэл, си девгэс) и т. д. о других зверях.

Иногда дети вводят новшества соответственно жизни, в таком диалоге могут добавить вопрос оленю другие участники:

— А что ты еще ешь?

— Соль ем, комбикорм ем, — может добавить кто-то из участников. Но ведущий регулирует игру, внося корректировку. «Много не ешь, нельзя» (если олень съедает комбикорм более положенного, есть риск вздутия желудка).

Иногда в игру вводят задачу для игроков -объяснить, почему зверя называют именно так:

— ..Лось, лось, почему тебя называют «моты»?

— Древесный кустарник ем, потому так называют. ..

Этимологически слово «лось — моты» действительно образовано от корня «мо» — дерево, т.е. буквально «лось» переводится с эвенкийского как «древоед» (зимой значительную часть рациона лося составляют тальниковые породы деревьев).

Игра варьируется соответственно цели. Целью является то, что хочет узнать или закрепить для усвоения знаний сам ребенок, либо найти ответ от другого участника. Тип сюжета кумулятивной сказки «Кто, чем питается?» важен для ознакомления детей с повадками зверей, что для будущих охотников важно так же, как таблица умножения для школьников.

Как видим, кумулятивные сказки во многом используют элемент игры для создания сюжета, но не каждый потенциально-игровой сюжет может быть использован в детской игре. Таким образом, эвенкийский фольклор имеет тексты, предназначенные для детей или для проигрывания их самими детьми, которые являются дидактическими, обучающими и легко используемыми для игры. Таковыми, в первую очередь, являются кумулятивные сказки и близкие к ним игры, обладающие кумулятивной составляющей — сюжетом. Кумулятивные сказки функционируют в детской среде, главным образом, как игровая форма передачи определенных знаний.

Литература

1. Словарь научной и народной терминологии // Восточно-славянский фольклор. — Минск: Наука и техника, 1993.

2. Пропп В.Я. Кумулятивная сказка // Фольклор и действительность: Избранные статьи. -М., 1984.

3. Василевич Г.М. Материалы по эвенкийскому (тунгусскому) фольклору. — Л., 1936.

4. Пропп В.Я. Фольклор и действительность // Фольклор и действительность: Избранные статьи. — М., 1984.

5. Нанайский фольклор: Нингман, архор, тэ-лунгу / Сост. Н.Б. Киле. — Новосибирск: Наука, 1996 (Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока).

6. Романова A.B., Мыреева А.Н. Фольклор эвенков Якутии. — Л., 1971.