Сказка о Курочке Рябе поражает своей абсурдностью. С одной стороны, по всем признакам, самая древняя архаика, вероятно, древнейшая на Земле сказка. А с другой стороны, как это понимать?
Жили-были дед да баба. Была у них курочка ряба. Снесла курочка яичко, не простое – золотое. Дед бил, бил – не разбил. Баба била, била – не разбила.
Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось.
Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет: «Не плачь, дед! Не плачь, баба! Снесу вам яичко, не золотое – простое.
Что, простое яичко – равноценная замена золотому, которая должна почему-то утешить деда с бабой? С другой стороны, чего они так горевали, если сами хотели, старались его разбить? Ну, и получили, чего хотели!
Чушь какая-то.
Разобраться, используя подобный, извините за выражение, пересказ, невозможно. Чтобы разобраться, нужно обратиться первоисточнику.
Всегда говорю и не устану повторять: Читайте первоисточники!
Как же сказка звучала на самом деле?
А вот как:
Курочка Ряба (оригинальный текст)
Жили-были дед да баба,
У них была курочка ряба.
Снесла курочка яичко:
Пестрó, вострó, костянó, мудренó, —
Посадила яичко в осиновое дупёлко,
В кут — под лавку.
Мышка бежала, хвостом вернула,
Яичко приломала.
Об этом яичке дед стал плакать,
Бабка рыдать,
Вереи — хохотать,
Курицы летать,
Ворота скрипеть,
Сор под порогом закурился,
Двери побутусились, тын рассыпался,
Верх на избе зашатался…
А курочка ряба им говорит:
Дед не плачь, бабка не рыдай,
Куры не летайте,
Ворота не скрипите, сор под порогом
Не закуривайся,
Тын не рассыпайся,
Верх на избе не шатайся —
Снесу вам еще яичко:
Пестрó, вострó, костянó, мудренó,
Яичко не простое — золотое.
(Кут — ларь, в котором зимой держали кур. Вереи — столбы, на которые навешивались ворота. Побутусились — выпятились, выгнулись. Тын — забор, частокол.)
Вот так раз! Оказывается, все с точностью до наоборот. СНАЧАЛА было простое яичко, а ОБЕЩАНО золотое!
Ну, это уже на многое проливает свет.
И все же, для того чтобы понять подлинный смысл этой древнейшей, дошедшей от начала времен сказки, нужно внимательно прочитать ее содержание, строчку за строчкой.
Образ Птицы, которая сносит Мировое яйцо, присутствует во многих мифологиях, религиях. Но нас интересует славянская версия, поэтому обратимся к близким ей по духу и происхождению:
1. Финно-угры, чья мифология тесно перекликается со славяно-арийской, сообщают (в эпосе «Калевала»), что утка, «дочь воздушного пространства», зачала от восточного ветра и снесла на колено матери воды Ильматар несколько яиц. Эти яйца разбились и из их частей родился мир.
Первоначально вся поверхность нашей планеты была покрыта сушей – изначальным материком. В процессе расширения планеты этот первоматерик – яйцо раскололся, и его части стали нынешними материками, все дальше расходящимися друг от друга (по мере дальнейшего планетарного расширения Земли).
Будем называть этот первоматерик в соответствии с тем как это принято теперь – Гондваной. Только он вовсе не стоял посреди океана, а именно покрывал всю поверхность планеты (что доказано компьютерным моделированием)! Мировой океан возник из недр Земли в процессе расширения – дегидратации, то есть выделения водорода из изначального материала ядра – гидрида железа и соединения его с кислородом. Вот почему яйцо, или изначальный материк-суша был снесен «на воды» — «воды» зарождались внутри планеты!
2. В индуизме божественная птица сносит на изначальные воды Космическое яйцо, из которого возник Брахма, верховный бог этого мира. В другой ведической версии желток яйца, золотой зародыш — Хираньягарбха является первоначальной формой Праджапати, создателя Вселенной.
3. Славяно-арийская, ведическая, а как следствие, индуистская версия вполне логично перекликается с древнеегипетской:
В древнеегипетской космогонии белый гусь «Великий Гоготун», воплощение бога земли Себа, сносит яйцо, из которого рождается бог солнца Ра.
Себа, или Сва. В ведической мифологии говорится о Матери Сва, или Матери Славе – породившей этот мир «И вот Матерь Слава бьёт крылами по бокам своим с двух сторон, как в огне, вся сияя светом» («Велесова книга»).
Ряба, рябая курица, или курица в крапинку, символизировала звездное небо, которое в свою очередь символизировало Матерь Сва или Матерь Славу. «Как в огне, сияя светом», ночное небо выглядит в Арктике, где была древняя Гиперборея, прародина славяно-ариев, во время полярного сияния.
Так что с курочкой рябой все и вполне ясно.
Дед и баба – да, это отдельная тема. Судя по ряду источников, дед – это Сварог, творец и создатель мира (отсюда глагол, воспринимаемый нами как жаргонизм, а на самом деле чрезвычайно древнее слово – сварганить, то есть сотворить; так же как слово «макар» в шакта-йоге означает метод, способ, отсюда русское «таким макаром» — санскрит и русский родственные языки, поскольку индо-арии и славяно-арии некогда в прошлом составляли один народ).
Баба – жена Сварога, или Брахмы, Сарасвати (снова, как и ожидалось, корень Сва) – богиня мудрости в индуизме.
В греческой мифологии, которая по сути представляет собой позднейший пересказ славяно-арийских вед, Афина, богиня мудрости, родится из головы Зевса, будучи таким образом его дочерью. Строго говоря. Мать Сва, тоже не только жена, но и… дочь Сварога. Такой вот божественный инцест, но не будем углубляться.
Тем более что Сва – не только баба, которая «с дедом», но и сама «курочка ряба». Важно другое – яйцо, планета Земля, первоначальный материк раскололся, возникли материки и мировой океан, современный мир. Но возникновение означает и конец, как мы увидим чуть позже.
Что касается родственности и даже отчасти идентичности индуизма и славяно-арийского ведизма, это не требует дополнительных объяснений, по крайне мере, для читателей моего блога. Остальных можно отослать к источникам, коих предостаточно.
Перейдем ко второй части «сказочки».
Яйцо разбивается мышью.
Мышь – изначально хтонический образ, то есть относящийся к подземному, инфернальному царству. Это древнее представление сохранилось в частности в языках, например, geli- (индо-европейск. праязык «мышь») — qela (лидийск. «земля»). В древнеегипетской мифологи мышь — порождение земли.
Итак, хтонические, инфернальные, или адские силы сокрушают яйцо, или жизнь. Наступает апокалипсис. Описание его в сказке о рябее сходно с «Апокалиписом» Иоанна Златоуста: плач людской, дым столбом, ураган, землетрясение.
Есть и другие версии сказки (всего их около 60-ти), мало отличающиеся от оригинала, но с внесением некоторых дополнительных деталей. Например, дуб, сбрасывает листву, сорока ломает ногу, поповская дочка, разбивает ведра, с которыми шла по воду, попадья выбрасывает в окно пироги, поп разрывает священные книги и разбивает себе голову о косяк двери.
Поп – понятие более позднее, восприятие священника как такового. У славяно-ариев священники – волхвы, ведуны, или хранители Вед – священных тестов. Эти священные тексты ведун и разорвал, потому что знание при Конце света не имеет никакого значения. И разбил себе голову – материальное вместилище разума. Но душа-то ведь не умерла, как и знание не может умереть. И за концом мира следует начало мира нового!
Вот тут становится чрезвычайно интересна подробность: «вереи хохочут». А чего это столбы собственно хохочут? Вокруг смерть, разрушение, ужас, а им смешно?
Мы знаем, что древние славяне сжигали покойников и при этом хохотали. Ибн Руста Абу Али Ахмед ибн Омар пишет в книге «Дорогие ценности» (9 век н.э.):
«Страна славян — ровная и лесистая, и они в ней живут.
Когда умирает у них кто-либо, труп его сжигают.
При сожжении покойника они предаются шумному веселью, выражая радость».
Почему или зачем они смеялись?
Также и Страбон сообщал о египтянах, которые хоронили своих мертвецов под громкий хохот.
Я не очень люблю В.Я. Проппа, но в деталях он иногда полезен. Так вот Пропп считал, что смех у древних при смерти и при убийстве означал предстоящее новое рождение.
«Смех при убивании превращает смерть в новое рождение, уничтожает убийство. Тем самым этот смех есть акт благочестия, превращающий смерть в новое рождение» (Кайсаров А. С., Глинка Г. А., Рыбаков Б. А. Мифы древних славян. Велесова книга. Саратов, 1993.).
То есть смех – это способ начинания или зачатия новой жизни через смерть.
Таким образом, хохот – символ воссоздания жизни через смерть.
Теперь понятно, что хохот верей – это предвестие новой жизни через смерть и разрушение этого мира.
Вот почему смеются столбы.
Не будем углубляться в тему столбов, известно насколько символичен образ столба во всех мифологиях и в первую очередь в славяно-арийской и индо-арийской, тут и связующее звено между небом и землей и путь восхождения, и даже фаллический символ. Шива, мировая энергия, создание-разрушение миров. Столб – это ось земли, которая находится на Северном Полюсе («трутся спиной медведи о земную ось») и на котором восседает Кот-Баюн, он же Мировое Древо (у Пушкина кот ученый ходит по древу, по цепи, только у него направо-налево, а в славяно-арийской мифологии вверх-вниз).
Все это отдельная большая тема. Сейчас главное – смех при гибели мира, а значит, предвестие нового мира и новой жизни.
При этом ворота скрипят, верх на избе зашатался, тын рассыпался – все ясно указывает на ураганный порыв ветра. И этот ветер наполняет избу, важная подробность – «двери побутусились», то есть раздались, выгнулись наружу, дом наполнился ветром.
Ветер оплодотворяет курочку рябу, как он является оплодотворяющим началом в главных мифологиях (отсюда «ветром надуло» о непонятной беременности). Это беременность новым миром.
Почувствовав это, курочка ряба успокаивает всех: будет новый мир, лучше прежнего, не дрянной, а золотой.
Согласно индуизму, четыре эпохи, или Юги — Сатья Юга, Трета Юга, Двапара Юга и Кали Юга составляют Манвантарный цикл (Махаюга или Чатурвь-юга).
Мы живем в эпоху Кали-Юга, которая началась в 3012 г. до н.э. и продлится еще долго.
Кали Юга соответствует Железному веку, это эпоха глобальной деградации, когда добродетель приходит в полный упадок, праведники бедствуют, преступники процветают.
Вот описания Кали-Юги в индуизме:
«Нормы законности и справедливости в отношениях
между людьми будут устанавливаться тем, кто сильнее.
Алчные и безжалостные правители будут вести себя не
лучше обычных воров».
(Шримад Бхагаватам)
«Когда наступает век Кали, на Земле воцаряется обман,
ложь, лень, сонливость, насилие, подавленность, скорбь,
замешательство, страх и бедность.
Люди не будут считать зазорным зарабатывать на жизнь
любыми отвратительными способами, даже если для этого
не будет никакой веской причины.
Мужчины в Кали-югу будут совершенно жалкими созданиями,
находящимися под властью женщин.
Бескультурные люди будут от имени Бога собирать
милостыню и зарабатывать себе на жизнь, просто рядясь в
одежды монахов и играя в показную отреченность.
(Бхуми-Гита)
«В Кали-югу преобладает на три четверти беззаконие».
(Махабхарата)
«Нисходящее движение проявления», Кали Юга — конец Манвантарного цикла (Чатурвь-юги), когда «искра бытия» исчерпывается, выветривается и возникает особая ситуация конца времен, апокалипсис.
За апокалипсисом следует новый цикл, мир переходит в новую Золотую Эру, называемую в индуизме Сатья Югой. Золотое яйцо, обещанное курочкой рябой, и является этой эпохой, «золотым веком»», когда люди вновь будут жить в согласии с Троицей Богов (Отец-Сын-Святой Дух в христианстве, Брахма-Вишну-Шива в индуизме, Троебожие в славяно-арийских ведах) и в гармонии природой.
Итак, становится понятным смысл сказки «о курочке рябе»:
Курочка Ряба снесла яйцо, то есть мир в четвертую, нынешнюю, Железную эпоху. Хтоническое, инфернальное начало Мышь разбивает или надтрескивает («приломает») это яйцо, таким образом, завершая Кали Югу (параллельный смысл – создавая населенный человечеством мир, расколовшийся на части первоматерик и мировой океан). В итоге наступает конец света, мир гибнет. Однако хаос является началом новой Золотой эпохи, Сатья Юги, новым миром и новым циклом Манвантары.
Вот так. Сказка о курочке рябе – это и рассказ о начале мира (расколе первоматерика) и пророчество о конце Железной Эры (окончании Кали-Юги) и наступлении нового «золотого века».
То есть собственно, сказ о курочке рябе – это и пророчество о конце этого мира и конце Кали- Юги, и сообщение о сотворении мира, расколе первоматерика, образовании материков и Мирового океана в процессе расширения планеты (дегидратации планетарного ядра). В первом случае золотое яйцо – это новая эпоха, Золотой Век. Во втором – сама жизнь, пришедшая на безжизненную, но «целую» планету.
Смысл глубинный, мудрость вековая, идущая от начала времен – вот что такое эта сказка. Почему ж ее так исказили, зачем и когда, урезали до двух предложений, да еще и вывернули наизнанку, превратив в абсурд?
Глупо, да, странно, что мы так мало знаем о религии, истории и философии своих предков, между тем история Руси началась вовсе не с Крещения, а минимум за несколько тысячелетий до этого события. И какие только глубины знаний не скрываются в этой истории. А может затем и скрываются, чтобы мы их искали?
Ну, будь сказка о курочке рябе хоть сколько-нибудь логичной, пусть даже и примитивной, разве кто-нибудь стал искать ее смысл?
- Курочка – сказка №70 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
- Курочка – сказка №71 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
- Дорогое яичко. Саратовская обл.
- Курочка рябушка. Воронежская обл.
- Был старик, да старуха. Вологодская обл.
- Курица Ряба. Украинский сюжет. Черниговская обл.
- Рябонька Курыця. Украинский сюжет. Черниговская обл.
- Дид и Баба. Украинский сюжет. Полтавская обл.
- Про курочку рябу. Украинский сюжет. Харьковская обл.
- Белорусский сюжет.
- Золотое яичко. Пересказ Д. Ушинского
- Курочка ряба. Пересказ А. Толстого
КУРОЧКА
Сказка №70 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
Жил-был старик со старушкою, у них была курочка-татарушка, снесла яичко в куте[1] под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось.
Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась. Идёт просвирня[2], спрашивает: что они так плачут?
Старики начали пересказывать:
— Как нам не плакать? Есть у нас курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко и разбилось! Я, старик, плачу, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась.
Просвирня как услыхала — все просвиры изломала и побросала. Подходит дьячок и спрашивает у просвирни: зачем она просвиры побросала?
Она пересказала ему всё горе; дьячок побежал на колокольню и перебил все колокола.
Идёт поп, спрашивает у дьячка: зачем колокола перебил?
Дьячок пересказал всё горе попу, а поп побежал, все книги изорвал.
Сказка №71
Записано в Архангельской губ. А. Харитоновым.
из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
Как у нашей бабушки в задворенке
Была курочка-рябушечка;
Посадила курочка яичушко,
С полки на полку,
В осиновое дупёлко[4],
В кут под лавку.
Мышка бежала,
Хвостом вернула —
Яичко приломала!
Об этом яичке строй[5] стал плакать,
Баба рыдать, вереи[6] хохотать,
Курицы летать, ворота скрипеть;
Сор под порогом заку́рился,
Двери побутусились[7], тын рассыпался;
Поповы дочери шли с водою,
Ушат приломали,
Попадье сказали:
«Ничего ты не знаешь, матушка!
Ведь у бабушки в задворенке
Была курочка-рябушечка;
Посадила курочка яичушко,
С полки на полку,
В осиновое дупёлко,
В кут под лавку.
Мышка бежала,
Хвостом вернула —
Яичко приломала!
Об этом яичке строй стал плакать,
Баба рыдать, вереи хохотать.
Курицы летать, ворота скрипеть,
Сор под порогом заку́рился,
Двери побутусились, тын рассыпался;
Мы шли с водою — ушат приломали!»
Попадья квашню месила —
Всё тесто по полу разметала;
Пошла в церковь, попу сказала:
«Ничего ты не знаешь…
Ведь у бабушки в задворенке
(Снова повторяется тот же рассказ.)
……… тын рассыпался;
Наши дочери шли с водой —
Ушат приломали, мне сказали;
Я тесто месила —
Всё тесто разметала!»
Поп стал книгу рвать —
Всю по полу разметал!
Примечания
- Угол в избе, прилавок, ларь, в котором зимой держали кур.
- Женщина при церкви, которая пекла просвиры — хлебцы особой формы
- Записано в Архангельской губ. А. Харитоновым.
- Кадочка, выдолбленная из цельного дерева или пня.
- Нищий, калека.
- Вереи — столбы, на которые навешиваются ворота.
- Покривились
- Курочка – сказка №70 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
- Курочка – сказка №71 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
- Дорогое яичко. Саратовская обл.
- Курочка рябушка. Воронежская обл.
- Был старик, да старуха. Вологодская обл.
- Курица Ряба. Украинский сюжет. Черниговская обл.
- Рябонька Курыця. Украинский сюжет. Черниговская обл.
- Дид и Баба. Украинский сюжет. Полтавская обл.
- Про курочку рябу. Украинский сюжет. Харьковская обл.
- Белорусский сюжет.
- Золотое яичко. Пересказ Д. Ушинского
- Курочка ряба. Пересказ А. Толстого
Курочка Ряба
Русский сюжет
Саратовская обл.
Дорогое яичко
Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. Попова дочь за водой пошла, вёдра разбила, пришла домой без воды. Попадья спрашивает: «Что ты дочь, без воды пришла?» Она рассказывает: Какое на меня горе, какое на меня великое: «Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. А я за водой пошла, вёдра разбила, коромыс разбила. Хоть ты попадья покидай с горя пироги за окошко!» Попадья с горя и выкинула пироги за окошко. Поп идёт: «Что это ты, поподья, делаешь?» А она отвечает: «Какое на меня горюшко, какое на меня великое. Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. Наша дочь за водой пошла, вёдра разбила, коромыс разбила. А я с горя покидала все пироги за окошко. А ты, поп, хоть с горя об косяк расшибись!» Поп разбегся, да как ударится об косяк! Тут и помер. Стали попа хоронить и поминки справлять. Вот какое яичко-то дорогое!
(Сказки Саратовской области. Саратов, 1937. Стр. 147—148).
Воронежская обл.
Курочка рябушка
Жили были дед и баба. И была у них курочка рябушка. Курочка была не простая, значит, и несла яички золотые. Вот снесла рябушка золотое яичко, крупное такое, любо смотреть. Увидел яйцо дед и зовёт бабушку. Стали они хвалить курочку рябушку. А потом дед и говорит: «Наддать-то яичко на хорошее место положить, чтобы видно было. Ну, и положили. Положили и не налюбуются. Весь день любовались. А у бабушки с дедушкой был кот мурлыкушка, очень до мышей злой. И вот когда дед с бабушкой легли спать, стал мурлыкушка за мышкой бегать. Съесть её удумал. Мышка и туда и сюда — некуда от кота не денешься. Увидала она яичко, хотела за него спрятаться — и нырь на полку. А яичко на полке не удержалось и на пол упало и разбилось. Утром встают дед и бабушкой. Дай, думают, на яичко полюбуемся. Глядь, а яичка на полке нет. Валяется на полу и разбито всё как есть. Заголосили дед и бабушка и пошли жалиться к рябушке. А курочка им и говорит: «Не плачь, дед, не плачь, бабушка! Снесёт вам курочка рябушка другое золотое яичко, лучше прежнего».
(От Даньшиной Натальи Михайловны (1892), с. Красовка, Грибановского р-на, в 1969 г.//Народная сказка Воронежской области. Современные записи. Воронеж 1977 под. ред. Кретова. Стр. 17, № 1.)
Вологодская обл.
Был старик, да старуха
Был старик, да старуха. А у них была пестра курочка. Снесла яичко у Кота Котофеича под окошком на шубном лоскуточке. Глядиька, мышка выскочила, хвостом вернула, глазком мигнула, ногой лягнула, яйцо изломала. Старик плачет, старуха плачет, веник пашет, ступа пляшет, песты толкут. Вышли на колодец за водой поповы девки, им и сказали, что яйцо изломали. Девки вёдра изломали с горя. Попадье сказали, та под печку пироги посадила без памяти. Попу сказали, поп-от побежал на колокольню, в набат звонить. Миряне собрались: «Что же сделалось?» Тут между собой миряне стали драться с досады.
(Соколовы, 142. От Елезаветы Пантелеевны Чистяковой, д. Покровская, Пунемской волости, кирилловского уезда, Новгородской губ.)
Украинский сюжет
Черниговская обл.
Курица Ряба
Жили-были дед да баба. Была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко, не простое — золотое. Дед бил, бил — не разбил. Баба била, била — не разбила. Мышка бежала, хвостиком задела, яичко упало и разбилось. Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет: «Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам яичко не золотое — простое!»
(с. Плоское, нежинского у. Черн. г.).
Рябонька Курыця
Жыв дид, да баба. У дида була курыця рябенька. Курыця на яечко, а мышь на оконце искочила, хвостиком матнула, яйце упало и розбилось. Стали воны плакать. Курыця знесла ще яйце; тоды курица через два дни пропала.
(с. Плоское, нежинского у. Черн. г.).
Полтавская обл.
Дид и Баба
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче.
Полетила сорока, сила на дубочку. Питае дуб сороки: «Чого ты стрекочешь?», «Ей дубе, дубе. Коли б ты знав, то б и листья поопускав. Дуб листье попускав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче // Дуб листье поопускав.
Прийшов бычок. Бычок питае: «Чого ты листья поопускав?» «Як бы ты знав, то ты б и рыужки позбывав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // бычок рыужки позбывав.
Пошел бычок до воды. Вода питае: «Чого ты рыужки позбивав?» «Ей водо, водо, як бы ты знала, то ты б кровавою стала».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала.
Прийшла наймичка попова по воду: «Водо, водо, чого ты кровью стала?» «Дивко, дивко, як бы ты знала, то ты б и видра побыла».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // Бычок рыужки позбывав. Вода кровью стала. Наймичка видра побыла.
Пришла наймичка до дому. Пыуп питае: «На що ты видра побыла?» «Ей попе, попе, як бы ты знав, то ты б усе з церквы повыкидав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала. // Наймичка видра побыла. // Пыуп усе з церкви повыкидав.
Прийшов пыуп до поподди. Поподдя пытае: «Попе, попе, на що ты з церквы повыкыдав?» «Ой попаддя, попадя, як бы ты знала, то ты б проскуры повыкидав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала. Наймичка видра побыла. // Пыуп усе з церкви повыкидав. // Попаддя проскурыц повыкидав.
(М. Борисполь, Переяславского у., Полтавской губ. Чубинский. Труды этнографически-статистической экспедиции в Зап.-Руск. край. М-лы и исл-ия, собранные Чубинским. Т.2 Малорусская сказка. СПб. 1878 отд. 1, 2)
Харьковская обл.
Про курочку рябу
Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Стоит дуб. «Двери, двери, що вы рыпите? «Поспускай гилля, так скажу. Дуб и поспускав гилля.. «Як же, кажуть, нам не рыпыты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Иде баран воды пыты: «Дубе, дубе, що ты гилля поспускав?» » Збый соби рогы, так скажу. Вин взяв и позбывав. «Як же мени не поспускаты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля позбивав. Баран рогы збыв. Прийшов баран до рички. «Баран, баран, щ ты рогы позбывав? «А стань кривяною, так скажу. Ричка кривяною стала. «Як же мени рогы не позбываты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Ричка кривяною стала. Приходе до рички попова дивка тарилок баныты: «Ричка, ричка, чого ты кривяною стала?» «А побый отту посуду, так скажу. Дивка и побыла. «Як же, каже, мени кривяною не статы: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Прийшла дивка до дому, а попадя саме дижу ученила. «Чого ты, пыта, посуду побыла? А поразкыдайте цю розчыну по хати, так скажу. Поразкыдала попаддя розчыну, дивка и каже: «Як же мени не побыты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Попаддя розчыну по хати поразкыдала. Приходе пип: «Що це ты наробыла? «А одриж косу, так скажу. Пип узяв, так и одризав. «Як же мени не розкыдаты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Дуб гилля позбивав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Матушка розчыну по хати порозкыдала. Пип косу одризав.
(Манжура И. И. Сказки, пословицы и т. п. записанные в Екатеринославской и Харьковской губ. Сборник Харьковского филологического общества. Т. 3, вып. 2 Харьков. 1890.)
Белорусский сюжет
Жили были дед, да баба. И была у них курочка ряба. И снесла курочка яечка. Дед бив, бив, бив — не разбив. Баба била, била, била — не разбила. Надо яйки складать в лукошко, а воны — на вокошко. Не завернули у трапицу, положили на полицу. Бегла мышка (а их страсть сколько было!) по полице, хвостиком крутанула (жест рукой), яечка задела. Яечка покатилось, покатилось — бах, тарарах! И разбилось. Баба плачит: «А-а-а, а-а-а, а-а!» (высоким голосом). Дед плачит: «У-ы-ы! У-ы-ы! У-ы-ы! (басит). А курочка бегаить: Куды-куды! Куды-куды! Не плачьте, дед с бабой! Я снесу вам яечко такое, такое: «Не простое яечко — золотоя! И снесла золотое яечко. Дед яго продав и купив печь, чтоб было где лечь. А к печи — трубу, а к трубе — избу, а в избу — лавцы. Завели ребят — все по лавкам сидят, кашу едят, хлеба рушають, да сказки слушають.
(Мельников М. Н. Рус. Дет. Фольклор. М., 1987).
- Курочка – сказка №70 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
- Курочка – сказка №71 из сборника «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева
- Дорогое яичко. Саратовская обл.
- Курочка рябушка. Воронежская обл.
- Был старик, да старуха. Вологодская обл.
- Курица Ряба. Украинский сюжет. Черниговская обл.
- Рябонька Курыця. Украинский сюжет. Черниговская обл.
- Дид и Баба. Украинский сюжет. Полтавская обл.
- Про курочку рябу. Украинский сюжет. Харьковская обл.
- Белорусский сюжет.
- Золотое яичко. Пересказ Д. Ушинского
- Курочка ряба. Пересказ А. Толстого
ЗОЛОТОЕ ЯИЧКО
(Пересказал: К. Ушинский)
Жили себе дед да баба,
И была у них курочка ряба.
Снесла курочка яичко:
Яичко не простое —
Золотое.
Дед бил-бил —
Не разбил.
Баба била-била — Не разбила.
Мышка бежала,
Хвостиком махнула,
Яичко упало
И разбилось.
Дед и баба плачут,
Курочка кудахчет:
«Не плачь, дед, не плачь, баба!
Я снесу вам яичко другое,
Не золотое — простое».
КУРОЧКА РЯБА
(Пересказал: А. Толстой)
Жили-были дед да баба,
У них была курочка ряба.
Снесла курочка яичко:
Пестро, востро, костяно, мудрено, —
Посадила яичко в осиное дупелко,
В кут*, под лавку.
Мышка бежала, хвостом вернула,
Яичко приломала.
Об этом яичке дед стал плакать,
Бабка рыдать, вереи** хохотать,
Курицы летать, ворота скрипеть,
Сор под ногами закурился,
Двери побутусились***, тын**** рассыпался,
Верх на избе зашатался…
А курочка ряба им говорит:
— Дед, не плачь, бабка, не рыдай,
Куры, не летайте,
Ворота, не скрипите, сор под порогом,
Не закуривайся,
Тын, не рассыпайся,
Верх на избе, не шатайся,
Снесу вам еще яичко:
Пестро, востро, костяно, мудрено,
Яичко не простое — золотое.
- Кут, кутничек — угол в избе, прилавок, ларь, в котором зимой держали кур.
** Верея — столб, на который навешивались ворота.
*** Побутусились — выпятились, выгнулись, распузатились.
**** Тын — деревянный; сплошной забор, частокол.
Прочтений: 4 142
Курочка Ряба
Русская народная сказка
Жил себе дед да баба, у них была курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается!
Шли за водою поповы дочери, спрашивают деда, спрашивают бабу:
— О чем вы плачете?
— Как нам не плакать! — отвечают дед да баба. — Есть у нас курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила.
Как услышали это поповы дочери, со великого горя бросили ведра наземь, поломали коромысла и воротились домой с пустыми руками.
— Ах, матушка! — говорят они попадье. — Ничего ты не знаешь, ничего не ведаешь, а на свете много деется: живут себе дед да баба, у них курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Оттого дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается. А мы, идучи за водою, ведра побросали, коромысла поломали!
На ту пору попадья плачет, и курочка кудкудачет, тотчас с великого горя опрокинула квашню и все тесто разметала по полу.
Пришел поп с книгою.
— Ах, батюшка! — сказывает ему попадья. — Ничего ты не знаешь, ничего не ведаешь, а на свете много деется: живут себе дед да баба, у них курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Оттого дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается! Наши дочки, идучи за водою, ведра побросали, коромысла поломали, а я тесто месила да со великого горя все по полу разметал!
Поп затужил-загоревал, свою книгу в клочья изорвал.
Конец
—————————————————-
Судя по всему, эта сказка — не хухры-мухры, а имеет очень древнюю историю и глубокий философский подтекст:
gooos
2010-08-09 08:54 am (local)…яйцо в славянской мифологии- символ жизни, золотое яйцо ,в данном случае, это вообще вся вселенная, мироздание. Мышь — символ иного мира, чужого, страшного. Так темная сила разбивает саму жизнь, ломает ее устои. Поэтому в оригинале сказки не только плачут дед с бабкой, но и дом качается и земля ходуном ходит.
Там еще как-то важна курочка-пеструшка, но я уже и не помню. В общем, курочка сносит еще одно яичко, обычное, простое и начинается новая обычная жизнь.
А! Золотое яйцо символизирует жизнь идеальную, вроде как жизнь Адама и Евы в раю. А обычное яйцо — жизнь простую. В общем, наизусть уже не помню все толкования, но как-то так.
Сказка не очень понятна в современном варианте именно из-за того, что усечена. В полном варианте можно еще как-то находить смысл, да и то, зная мифологию древних славян.
…легко объяснить, почему усекли. Любую былину или сказку адаптировали для того, чтобы рассказывать детям. Вот сидит мамашка у люльки, сама засыпает, ребенка укачивает. Вот и сокращает сказ. Так сказка потихоньку и адаптировалась за века. А с приходом христианства потеряла и смысл частично. Для древнего славянина символы «яйцо» «мышь» были абсолютно понятны, для других поколений уже размыты. А сказка жила. И ее коротили уже не понимая смысла символов.
Время чтения: 3 мин.
Вариант 1
Жили-были дед да баба
Была у них курочка ряба.
Снесла курочка яичко, не простое — золотое.
— Дед бил, бил — не разбил
— Баба била, била — не разбила.
Мышка бежала, хвостиком задела, яичко упало и разбилось.
Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет:
— Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам яичко не золотое — простое!
Вариант 2
Жил себе дед да баба, у них была курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается!
Шли за водою поповы дочери, спрашивают деда, спрашивают бабу:
— О чем вы плачете?
— Как нам не плакать! — отвечают дед да баба. — Есть у нас курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила.
Как услышали это поповы дочери, со великого горя бросили ведра наземь, поломали коромысла и воротились домой с пустыми руками.
— Ах, матушка! — говорят они попадье. — Ничего ты не знаешь, ничего не ведаешь, а на свете много деется: живут себе дед да баба, у них курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Оттого дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается. А мы, идучи за водою, ведра побросали, коромысла поломали!
На ту пору попадья плачет, и курочка кудкудачет, тотчас с великого горя опрокинула квашню и все тесто разметала по полу.
Пришел поп с книгою.
— Ах, батюшка! — сказывает ему попадья. — Ничего ты не знаешь, ничего не ведаешь, а на свете много деется: живут себе дед да баба, у них курочка Ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Оттого дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается! Наши дочки, идучи за водою, ведра побросали, коромысла поломали, а я тесто месила да со великого горя все по полу разметала!
Поп затужил-загоревал, свою книгу в клочья изорвал.
Озадачившись плохими концовками сказок и их смыслом, начала искать смысл сказок…нашла курочку рябу в оригинале…
Оригиналов как оказалось много и совсем они не такие благополучные как последний вариант нашего времени….
Вот один из них самый гуманный:
Жили-были деда да баба,
У них была курочка ряба.
Снесла курочка яичко:
ПестрО, вострО, костянО, мудренО, —
Посадила яичко в осиновое дупёлко,
В кут, под лавку.
Мышка бежала, хвостом вернула,
Яичко приломала.
Об этом яичке дед стал плакать,
Бабка рыдать, вереи хохотать,
Курицы летать, ворота скрипеть,
Сор под порогом закУрился,
Двери побутусились, тын рассыпался,
Верх на избе зашатался…
А курочка ряба им говорит:
— Дед, не плачь, бабка не рыдай,
Куры не летайте,
Ворота не скрипите, сор под порогом
Не закуривайся,
Тын не рассыпайся,
Верх на избе не шатайся —
Снесу вам еще яичко:
ПестрО, вострО, костянО, мудренО,
Яичко не простое — золотое.
К у т — угол
В е р е и — столбы у ворот
П о б у т у с и л и с ь — выпятились, распузатились
Т ы н — забор
Русские народные сказки.
Государственное издательство художественной литературы
Москва 1956
Вот о смысле сказки с одного источника:
1. Взяла вот здесь
Если уж и существует подмена понятий, то вот такая и сразу же смысл меняется и яснее становятся русские народные сказки, а не интерпритация под наши ушки:)
Существуют две версии прочтения по Ведам одной из самых популярных русских народных сказок «Курочка Ряба», представляю вам одну из них самую простую, вторая же более мудрёной является.
Русская сказка «Курочка Ряба» – космический календарь. К наиболее древней мифологическо-астрономической религиозной русской традиции академик РАН В.Н. Топоров относит сюжет русской народной сказки «Курочка Ряба», в которой начало мира представлено в образе яйца.
Жили старик со старухой, и была у них курочка Ряба.Снесла курочка яичко: яичко не простое. Золотое.Старик бил-бил – не разбил; старуха била-била – не разбила.Мышка бежала, хвостиком махнула: яичко упало и разбилось.Старик плачет, старуха плачет; курочка кудахчет: «Не плачь, старик, не плачь, старуха.Я снесу вам яичко другое, не золотое – простое».
Чтобы правильно понять глубину сюжетной линии, заложенной многотысячелетней мудростью русского народа в эту сказку, рассмотрим её ключевые термины.
Термин «стар-» в словах «старик» и «старуха» – в русском языке обозначает древность событий, равную космической – звёздной. Поэтому star – букв. старая, то есть «звезда». Суффиксы -ик и -уха обозначают лиц мужского и женского пола, соответственно.
Термин «Курочка» – орнитоморфное воплощение богини Макоши, которая олицетворяет Вселенную и Время и осуществляет власть над ними.
Термин «Ряба» – образован при помощи суффикса -б(а) «имён существительных, обозначающих процесс движения (просьба, молотьба, дружба, женитьба, свадьба и др.), но в древнерусском языке этих слов было значительно больше, и они образовывались, главным образом, от имён существительных» [Потиха З.А., 1970, стр. 221]. Сюда же относится и слово «судьба», обозначающее одну из сфер, которыми управляет богиня Макошь. Судьба – от судить + -ба; ср. русск. посл. судьба рассудит. А первая часть слова «Ряба» происходит от древнего русского глагола «рять» (рясть, рятать), обозначающего множественность, обильность, яркость. Сравните русск. рясно «украшения, ожерелье», рясный «густой, висящий густыми гроздьями», ряса «ряд, низка, нитка ожерелья, бус», рясным-нарясно «видимо-невидимо», звёзды глядят вприпуск, ясно и рясно [Фасмер М., 1973; Даль В., 1902]. Таким образом, Ряба – это космос, мерцающий-рябящий множеством своих звёзд. А полностью имя Курочка Ряба расшифровывается как «космос-Макошь, мерцающая множеством звёзд».
Яйцо – чрезвычайно распространённый и общеизвестный символ мира – его начала и конца. Термин «мышь» – древнейший сакральный термин. Он известен практически во всех народах с незапамятных времён. О чём свидетельствует неизменность слова «мышь»: укр. миш, болг. миш, сербохорв. миш, словен. mìš, род. п. míši, чеш., слвц. mуš, польск. mysz, в.-луж., н.-луж. mуš. Индоевропейская основа на согласный: др.-инд. müs- м. «мышь», нов.-перс. müš, греч. μυς м. «мышь, мышца», лат. müs, алб. mi «мышь», д.-в.-н. mûs – то же, арм. mukn «мышь, мышца»; др.-инд. mösati, musati, musnäti «ворует» [Фасмер М., 1973].
От «мышь» произведено название Млечного пути – Мышиная тропка. Согласно народному поверью, Млечный путь – это, как и радуга, дорога, по которой душа отправляется на тот свет. Ср. лит. Paükšciu këlias, Paükšciu tãkas «млечный путь», букв. «птичья дорога, тропа», нж.-нем. kаuраt – то же, собственно, «коровья тропа». Лингвист Трубачёв, комментируя словарь М. Фасмера, добавляет, что «скорее всего, это одно из древнейших индоевропейских табуистических названий животных – *müs, собственно, «серая», – родственное словам муха, мох».
По древнерусским преданиям, Млечный путь был сформирован молоком, вытекающим из сосцов Коровы Земун (Макоши) и Козы Седунь (Сатаны). Макошь вообще имеет три своих измерения: первое – сама Макошь, как судья, как властительница вечности и Вселенной, космоса и времени. Второе – Макошь, равная Живой воде, Жива, Доля, Среча. Третье – Макошь, равная Мёртвой воде, Мара, Недоля, Несреча. В общем, влияние Макоши на мир следующее: в пределах Макоши-вечности Макошь-Жива рождает мир заново, а после цикла жизни Макошь-Мара принимает мир в лоно смерти.
Последняя сущность Макоши – смерть – и есть МЫШЬ. А хвостик, которым мышка взмахнула и разбила яйцо, – это конец периода (кода, эры и т.п.).
Из сказанного виден и смысл космической русской сказки, который простыми словами можно передать так: во власти Макоши находятся как рождение мира, так и его смерть; души русичей, присоединившиеся к звёздам, также находятся во власти Макоши и могут получить от неё себе новое воплощение – в виде простого яйца, то есть земной жизни.
Или еще одно мнение по поводу этой же сказки — ссылка
2. Сказка «Курочка Ряба» является интереснейшим текстом, в котором можно увидеть несколько мифов, связанных с космогонией, эсхатологией и традиционалистской цикличностью эпох.
Строки 2-3, 5-8. Курочка Ряба откладывает яйцо. Мышь задевает его хвостом и разбивает
В древнегреческом пеласгическом мифе о сотворении мира Эвринома — богиня всего сущего — восстала из Хаоса и зачала от северного ветра Борея, представшего в образе змея Офиона. Эвринома, превратившись в утку, отложила Мировое яйцо на волны. По ее просьбе змей Офион обвился вокруг яйца семь раз и высиживал его до тех пор, пока оно не разбилось и из него не появилось «все то, что только существует на свете».
Образ птицы, которая сносит Мировое яйцо (в частности на воду), довольно распространен в мировой мифологии. Приведем лишь несколько примеров. В «Калевале» описывается, как утка, «дочь воздушного пространства», зачала от восточного ветра и снесла на колено матери воды Ильматар несколько яиц. Яйца, в конце концов, разбились и из их обломков родился мир
. Подобную космогоническую символику можно найти и в мифологии Коми.
В индуизме божественная птица сносит на изначальные воды Космическое яйцо, из которого возник Брахма
, а в древнеиндийской мифологии золотой зародыш — Хираньягарбха — является первоначальной формой Праджапати, создателя Вселенной
.
В Ветхом Завете тоже присутствуют отголоски этого архаичного мифа: «Дух Божий носился над водою» (Быт. 1:2). На это соответствие указывается и в «Толковой Библии» под редакцией профессора богословия Лопухина А.П.: «Самое действие Св. Духа на хаос уподобляется здесь действию птицы, сидящей в гнезде на яйцах и согревающей их своею теплотой для пробуждения в них жизни»
.
Связь птицы и мирового яйца можно также проследить и в древнеегипетской мифологии: в гермопольской космогонии белый гусь «Великий Гоготун», воплощение бога земли Себа, сносит яйцо, из которого рождается бог солнца Ра
.
В сказке «Курочка Ряба» яйцо разбивается мышью. Мышь — крайне символичный образ в мифологии. В странах Средиземноморья — Египте, Палестине, Греции — считалось, что мышь родилась из земли. Действительно, многие исследователи указывают на хтоническую символику мыши, которая находит свое подтверждение и в языке: крыса (русск.) — hruse (др.-англ. «земля») — кирза (русск. диал. «верхний слой земли»), а также: geli- (индо-европейск. праязык «мышь») — qela (лидийск. «земля»). Таким же символичным является и другое хтоническое животное — змея. В этом смысле мышь и змея уравниваются (Сравните: щур (русск. диал. «крыса») — червь (русск.), а также: sorex (лат. «мышь») — sauroz (греч. «ящерица > «змея»)
.
Таким образом, сравнив начало анализируемой сказки и пеласгический миф творения, мы увидели идентичность логических построений:
Это позволяет сделать нам вывод, что образ курочки Рябы, сносящей яйцо, разбиваемое затем хтоническим животным мышью, является ни чем иным, как упрощенным описанием космогонического мифа, сходного с пеласгическим.
Строки 9-14. Последствия
Далее в тексте сказки мы уже не видим продолжения обычного космогонического мифа, однако символика происходящего становится сложнее. После того, как яйцо разбилось, начался эсхатологический хаос, на описание которого в большой мере повлияло описание апокалипсиса в «Откровении Иоанна»: человеческий плач (строки 9-10), горящая земля и дым (строка 12), землетрясение (строки 11, 13-14). Мы также встречаем интереснейшую деталь в строке 10, на которой остановимся подробнее.
Несмотря на царящий хаос, сопровождающий умирание мира, мы сталкиваемся с тем, что «вереи хохочут». «Вереями» в старину называли столбы, на которые вешали ворота. Столбы также имеют несколько символических значений, но из этого множества нас интересует сакральное значение столба, которое нашло отражение в языке: columna (лат. «столб», русск. «колонна») — кол (русск.) — kel (осет. «гореть, сиять»)+lumen (лат. «свет») — caelum (лат. «небо»)
. Столб также является одним из древнейших объектов поклонения; с момента принятия христианства на Руси столбы стали отождествляться со злом, так как им поклонялись язычники. Таким образом «хохот верей» может отождествляться со смехом зла, вызванным картиной разрушения мира и человеческого горя.
Однако существует еще одно значение столба, как символа, которое проливает свет на собственно предмет нашего небольшого исследования. Сакральное значение столба также связано со смертью и возрождением — обновлением Вселенной: swir (др.-англ. «столб») — wer (др.-англ. «сосуд, бездна») — верея (русск. «столб») — wir (тохарский язык А «новый, молодой»)
. Похожее сочетание значений имеет и слово «смех». С одной стороны: mer- (индо-европейск. праязык «умирать») — смерть (русск.) — смех (русск.), а также ridere (лат. «смеяться») — ri(th) (авест. «смерть»); с другой стороны: ridere (лат. «смеяться») — родить (русск.) — ret- (др.-инд. «мужское семя»)
.
Итак, мы видим, что «хохот верей» имеет не только значение смеха зла, но и указание на обновление мира. Это доказывается также и дальнейшим анализом текста. Кроме апокалиптических деталей, в строках 11, 13 и 14 мы встречаем следующее описание происходящего: «курицы летают, ворота скрипят, двери побутусились, верх на избе зашатался». Создается впечатление, что на избу обрушился сильнейший шквал ветра. Оставим за рамками нашего анализа направление ветра — северное, восточное или какое-либо другое — предположим лишь, что этот ветер заполнил дом — на это указывает слово «бутуситься», что означает «выпятиться, распузатиться». Этот ветер оплодотворяет курочку Рябу: в строках 16-24 она успокаивает людей, животных и неодушевленные объекты и говорит, что снесет другое яйцо — золотое. Таким образом, в конце сказки дается намек на повторение космогонического мифа, только мир, на этот раз обещанный курочкой Рябой совсем иной.
Вновь обратившись к древнегреческой мифологии, мы увидим, что греки делили время существования человечества на несколько эпох: золотую, серебряную, медную и железную
. Нелишне будет напомнить, что под данным делением древние греки имели в виду деградацию человечества — от Золотого века, когда люди жили в согласии с Богами долго и счастливо, не задумываясь о невзгодах и смерти, до Железного века, где люди проживают короткую жизнь, наполненную злобой, алчбой, распутством и несправедливостью. Подобного же деления придерживались и древние индусы: четыре Юги — Сатиа Юга, Трета Юга, Двапара Юга и Кали Юга составляют Манвантарный цикл, где Кали Юга соответствует Железному веку и описывается практически идентично: добродетель приходит в полный упадок, праведники бедствуют, преступники процветают
. «Нисходящее движение проявления и, следовательно, выражаемого им цикла, осуществляющееся от позитивного или сущностного полюса существования и до его негативного или субстанциального полюса»
. Кали Юга — конечная часть Манвантарного цикла, «»искра бытия» в рамках становления исчерпывается, выветривается, и тогда возникает особая ситуация конца времен, апокалипсис». За этой «особой ситуацией» следует новый цикл, мир вновь переходит в Золотую эпоху, носящую у индусов название Сатиа Юги. Золотое яйцо, обещанное курочкой Рябой людям, животным и остальному миру, и является этой эпохой, когда люди вновь будут жить в согласии с Богами и природой.
Теперь, когда мы полностью проанализировали текст сказки, мы можем восстановить ее довольно простой символический смысл:
Курочка Ряба сносит яйцо, обозначающее мир в четвертую Железную эпоху. Хтоническое существо мышь разбивает это яйцо, таким образом, завершая Кали Югу. В результате наступает конец времен, абсолютная энтропия, уничтожение мира. Однако хаос, который также можно назвать вселенским бардо, не существует вечно; он завершается началом Золотой эпохи, Сатиа Югой, новым циклом Манвантары.
Если еще не опухли, то здесь собраны ранее издававшиеся варианты в других интропретациях.
Ну и вообще триллер 89 года:
Жил себе дед да баба, у них была курочка ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается!
Шли за водою поповы дочери, спрашивают деда, спрашивают бабу:
— О чем вы плачете?
— Как нам не плакать! — отвечают дед да баба.— Есть у нас курочка ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила.
Как услышали это поповы дочери, со великого горя бросили ведра наземь, поломали коромысла и воротились домой с пустыми руками.
— Ах, матушка! — говорят они попадье.— Ничего ты не знаешь, ничего не ведаешь, а на свете много деется: живут себе дед да баба, у них курочка ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Оттого дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается! А мы, идучи за водою, ведра побросали, коромысла поломали!
На ту пору попадья квашню месила. Как услышала она, что дед плачет, и баба плачет, и курочка кудкудачет, тотчас с великого горя опрокинула квашню и все тесто разметала по полу.
Пришел поп с книгою.
— Ах, батюшка! — сказывает ему попадья.— Ничего ты не знаешь, ничего не ведаешь, а на свете много деется: живут себе дед да баба, у них курочка ряба; снесла под полом яичко — пестро, востро, костяно, мудрено! Дед бил — не разбил, баба била — не разбила, а мышка прибежала да хвостиком раздавила. Оттого дед плачет, баба плачет, курочка кудкудачет, ворота скрипят, со двора щепки летят, на избе верх шатается! Наши дочки, идучи за водою, ведра побросали, коромысла поломали, а я тесто месила да со великого горя все по полу разметала!
Поп затужил-загоревал, свою книгу в клочья изорвал.
Ёрш Ершович. Русские сатирические сказки. Москва, Детская литература. 1989.
Кому мало — вот еще пища к размышлению…..тут еще два варианта, похожих на последний.
В общем всю голову сломала пока читала всю эту инфу…..и поняла одно — вариант нашего времени — это совсем не то что хотели донести до нас наши предки…
И еще.
На сегодняшний день известны несколько вариантов сказки о Яичке, Курочке или Курочке-Рябе. Большая часть — это так или иначе сокращенные или измененные версии изначальных вариаций.
«Курочка Ряба» — текст в изложении А. Н. Афанасьева
Самый первый вариант печатной сказки был издан в пересказе А. Н. Афанасьева (1826—1871 гг.), в сборнике «Народные русские сказки», под номером № 70–71 (1885—1863 гг.). Сказка называлась «Яичко» или просто «Курочка». В этой сказке золотого яичка нет вовсе, как и обещания курочки снести новое яйцо. Сказка начинается сразу с того, что мышка разбивает яйцо, которое бабка положила на полочку, после чего происходит целая цепь неприятных и даже трагических событий, а пересказ повторяется циклически при передаче от каждого нового персонажа следующему:
«Жил-был старик со старушкою, у них была курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пестро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось. Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась. Идёт просвирня, спрашивает: что они так плачут? Старики начали пересказывать:
— Как нам не плакать? Есть у нас курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком…»
Узнав про яйцо просвирня переломала все просфиры, затем дьячок перебил колокола, и наконец — поп изорвал все книги. На этом — сказке (в данной версии) конец.
«Курочка Ряба» текст в изложении А. Н. Толстого
Русский писатель А. Н. Толстой, живший на рубеже XIX и XX веков (1883—1945 гг.), представил другой вариант знакомой истории. Начало сказки у него слово в слово совпадает с пересказом А. Н. Афанасьева, однако далее часть про просвирью, дьячка и попа полностью отсутствует, зато Курочка обещает Деду и Бабке снести им новое яйцо «не простое — золотое». То есть здесь логическая цепь разворачивается в другую сторону — от простого яичка к золотому.
«Жили-были дед да баба, У них была курочка ряба. Снесла курочка яичко: Пестро, востро, костяно, мудрено, — Посадила яичко в осиное дупелко, В кут, под лавку. Мышка бежала, хвостом вернула, Яичко приломала. Об этом яичке дед стал плакать, Бабка рыдать, вереи хохотать, Курицы летать, ворота скрипеть, Сор под ногами закурился, Двери побутусились, тын рассыпался, Верх на избе зашатался… А курочка ряба им говорит:
— Дед, не плачь, бабка, не рыдай, Куры, не летайте, Ворота, не скрипите, сор под порогом, Не закуривайся, Тын, не рассыпайся, Верх на избе, не шатайся, Снесу вам еще яичко: Пестро, востро, костяно, мудрено, Яичко не простое — золотое».
Русский сюжет
Саратовская обл.
Дорогое яичко
Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. Попова дочь за водой пошла, вёдра разбила, пришла домой без воды. Попадья спрашивает: «Что ты дочь, без воды пришла?» Она рассказывает: Какое на меня горе, какое на меня великое: «Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. А я за водой пошла, вёдра разбила, коромыс разбила. Хоть ты попадья покидай с горя пироги за окошко!» Попадья с горя и выкинула пироги за окошко. Поп идёт: «Что это ты, поподья, делаешь?» А она отвечает: «Какое на меня горюшко, какое на меня великое. Жили старик со старухой. И была у них курочка рябушечка стара старушечка. Снесла яичко в сенцах на полке, на ржаной соломке. Откуда мышка ни взялась, расколола это яичко. Деда плачет, баба горюет, сорока ногу изломала, тын расшатался, дуб с себя листочки посшибал. Наша дочь за водой пошла, вёдра разбила, коромыс разбила. А я с горя покидала все пироги за окошко. А ты, поп, хоть с горя об косяк расшибись!» Поп разбегся, да как ударится об косяк! Тут и помер. Стали попа хоронить и поминки справлять. Вот какое яичко-то дорогое!
(Сказки Саратовской области. Саратов, 1937. Стр. 147—148).
Воронежская обл.
Курочка рябушка
Жили были дед и баба. И была у них курочка рябушка. Курочка была не простая, значит, и несла яички золотые. Вот снесла рябушка золотое яичко, крупное такое, любо смотреть. Увидел яйцо дед и зовёт бабушку. Стали они хвалить курочку рябушку. А потом дед и говорит: «Наддать-то яичко на хорошее место положить, чтобы видно было. Ну, и положили. Положили и не налюбуются. Весь день любовались. А у бабушки с дедушкой был кот мурлыкушка, очень до мышей злой. И вот когда дед с бабушкой легли спать, стал мурлыкушка за мышкой бегать. Съесть её удумал. Мышка и туда и сюда — некуда от кота не денешься. Увидала она яичко, хотела за него спрятаться — и нырь на полку. А яичко на полке не удержалось и на пол упало и разбилось. Утром встают дед и бабушкой. Дай, думают, на яичко полюбуемся. Глядь, а яичка на полке нет. Валяется на полу и разбито всё как есть. Заголосили дед и бабушка и пошли жалиться к рябушке. А курочка им и говорит: «Не плачь, дед, не плачь, бабушка! Снесёт вам курочка рябушка другое золотое яичко, лучше прежнего».
(От Даньшиной Натальи Михайловны (1892), с. Красовка, Грибановского р-на, в 1969 г.//Народная сказка Воронежской области. Современные записи. Воронеж 1977 под. ред. Кретова. Стр. 17, № 1.)
Вологодская обл.
Был старик, да старуха
Был старик, да старуха. А у них была пестра курочка. Снесла яичко у Кота Котофеича под окошком на шубном лоскуточке. Глядиька, мышка выскочила, хвостом вернула, глазком мигнула, ногой лягнула, яйцо изломала. Старик плачет, старуха плачет, веник пашет, ступа пляшет, песты толкут. Вышли на колодец за водой поповы девки, им и сказали, что яйцо изломали. Девки вёдра изломали с горя. Попадье сказали, та под печку пироги посадила без памяти. Попу сказали, поп-от побежал на колокольню, в набат звонить. Миряне собрались: «Что же сделалось?» Тут между собой миряне стали драться с досады.
(Соколовы, 142. От Елезаветы Пантелеевны Чистяковой, д. Покровская, Пунемской волости, кирилловского уезда, Новгородской губ.)
Украинский сюжет
Черниговская обл.
Курица Ряба
Жили-были дед да баба. Была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко, не простое — золотое. Дед бил, бил — не разбил. Баба била, била — не разбила. Мышка бежала, хвостиком задела, яичко упало и разбилось. Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет: «Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам яичко не золотое — простое!»
(с. Плоское, нежинского у. Черн. г.).
Рябонька Курыця
Жыв дид, да баба. У дида була курыця рябенька. Курыця на яечко, а мышь на оконце искочила, хвостиком матнула, яйце упало и розбилось. Стали воны плакать. Курыця знесла ще яйце; тоды курица через два дни пропала.
(с. Плоское, нежинского у. Черн. г.).
Полтавская обл.
Дид и Баба
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче.
Полетила сорока, сила на дубочку. Питае дуб сороки: «Чого ты стрекочешь?», «Ей дубе, дубе. Коли б ты знав, то б и листья поопускав. Дуб листье попускав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче // Дуб листье поопускав.
Прийшов бычок. Бычок питае: «Чого ты листья поопускав?» «Як бы ты знав, то ты б и рыужки позбывав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // бычок рыужки позбывав.
Пошел бычок до воды. Вода питае: «Чого ты рыужки позбивав?» «Ей водо, водо, як бы ты знала, то ты б кровавою стала».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала.
Прийшла наймичка попова по воду: «Водо, водо, чого ты кровью стала?» «Дивко, дивко, як бы ты знала, то ты б и видра побыла».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // Бычок рыужки позбывав. Вода кровью стала. Наймичка видра побыла.
Пришла наймичка до дому. Пыуп питае: «На що ты видра побыла?» «Ей попе, попе, як бы ты знав, то ты б усе з церквы повыкидав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, // Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала. // Наймичка видра побыла. // Пыуп усе з церкви повыкидав.
Прийшов пыуп до поподди. Поподдя пытае: «Попе, попе, на що ты з церквы повыкыдав?» «Ой попаддя, попадя, як бы ты знала, то ты б проскуры повыкидав».
Був соби дид и баба // Мали соби курочку рябушечку. // Курочка яечко знесла, // Баба хижу мила, // Яечко разбила. // Дид плаче, баба плаче, // Ворота скрипять, // Сорока стрекоче. // Дуб листье поопускав, Бычок рыужки позбывав. // Вода кровью стала. Наймичка видра побыла. // Пыуп усе з церкви повыкидав. // Попаддя проскурыц повыкидав.
(М. Борисполь, Переяславского у., Полтавской губ. Чубинский. Труды этнографически-статистической экспедиции в Зап.-Руск. край. М-лы и исл-ия, собранные Чубинским. Т.2 Малорусская сказка. СПб. 1878 отд. 1, 2)
Харьковская обл.
Про курочку рябу
Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Стоит дуб. «Двери, двери, що вы рыпите? «Поспускай гилля, так скажу. Дуб и поспускав гилля.. «Як же, кажуть, нам не рыпыты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Иде баран воды пыты: «Дубе, дубе, що ты гилля поспускав?» » Збый соби рогы, так скажу. Вин взяв и позбывав. «Як же мени не поспускаты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля позбивав. Баран рогы збыв. Прийшов баран до рички. «Баран, баран, щ ты рогы позбывав? «А стань кривяною, так скажу. Ричка кривяною стала. «Як же мени рогы не позбываты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Ричка кривяною стала. Приходе до рички попова дивка тарилок баныты: «Ричка, ричка, чого ты кривяною стала?» «А побый отту посуду, так скажу. Дивка и побыла. «Як же, каже, мени кривяною не статы: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Прийшла дивка до дому, а попадя саме дижу ученила. «Чого ты, пыта, посуду побыла? А поразкыдайте цю розчыну по хати, так скажу. Поразкыдала попаддя розчыну, дивка и каже: «Як же мени не побыты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Попаддя розчыну по хати поразкыдала. Приходе пип: «Що це ты наробыла? «А одриж косу, так скажу. Пип узяв, так и одризав. «Як же мени не розкыдаты: Був соби дид та баба, а у йих курочка ряба, та знесла яечко, не простее, золотее. Дид бив — не разбив, баба била — не разбила. Положили в черепочку, поставили у куточку. Мышка бигла, хвостыком зачепила и розбыла. Дид плаче, баба плаче, курочка кудкудаче, соломьяни двери рыплять. Дуб гилля поспускав. Дуб гилля позбивав. Баран рогы збыв. Дивка посуду побыла. Матушка розчыну по хати порозкыдала. Пип косу одризав.
(Манжура И. И. Сказки, пословицы и т. п. записанные в Екатеринославской и Харьковской губ. Сборник Харьковского филологического общества. Т. 3, вып. 2 Харьков. 1890.)
Белорусский сюжет
Жили были дед, да баба. И была у них курочка ряба. И снесла курочка яечка. Дед бив, бив, бив — не разбив. Баба била, била, била — не разбила. Надо яйки складать в лукошко, а воны — на вокошко. Не завернули у трапицу, положили на полицу. Бегла мышка (а их страсть сколько было!) по полице, хвостиком крутанула (жест рукой), яечка задела. Яечка покатилось, покатилось — бах, тарарах! И разбилось. Баба плачит: «А-а-а, а-а-а, а-а!» (высоким голосом). Дед плачит: «У-ы-ы! У-ы-ы! У-ы-ы! (басит). А курочка бегаить: Куды-куды! Куды-куды! Не плачьте, дед с бабой! Я снесу вам яечко такое, такое: «Не простое яечко — золотоя! И снесла золотое яечко. Дед яго продав и купив печь, чтоб было где лечь. А к печи — трубу, а к трубе — избу, а в избу — лавцы. Завели ребят — все по лавкам сидят, кашу едят, хлеба рушають, да сказки слушають.
(Мельников М. Н. Рус. Дет. Фольклор. М., 1987).
«Курочка Ряба» в изложении К. Д. Ушинского
Наиболее интересная и самая популярная версия сказки — это сказка в изложении Константина Дмитриевича Ушинского (1823—1871 гг.), известного писателя-публициста и основоположника научной педагогики в России.
Ушинский был крайне образованным и прогрессивным человеком. Он стремился преобразовать российское образование, осовременить его, сделать скорее философским, нежели религиозным.
Пересказу «Курочки Рябы» Ушинского предшествовала его глубокая заинтересованность в концепции антропоцентризма. Именно он стал проводником идей секуляризации (постепенного снижения роли церкви в социальной жизни) и гуманизма в России XIX века. Он часто обращался к русским народным сказкам и улавливал в сказаниях не только поучительную сторону, но и структурированный философский подтекст. Именно поэтому большинство сказок в пересказе Ушинского теряли свой «детский» вид, преобразовывались и проявляли двойственный символизм. Так, в «Курочке Рябе» он «изменил» цепочное повествование сказания и преобразовал концовку, сделав ее неоднозначной и требующей размышлений, а не ироничной и поучительно-простой, как это было ранее. В его изложении Курочка в конце пообещала снести простое яичко, а не золотое.
Жили себе дед да баба,
И была у них курочка ряба.
Снесла курочка яичко:
Яичко не простое —
Золотое.
Дед бил-бил —
Не разбил.
Баба била-била — Не разбила.
Мышка бежала,
Хвостиком махнула,
Яичко упало
И разбилось.
Дед и баба плачут,
Курочка кудахчет:
«Не плачь, дед, не плачь, баба!
Я снесу вам яичко другое,
Не золотое — простое».
Однако не стоит думать, что данные обработки — это просто «фантазии» автора. Если мы возьмем любое по-настоящему древнее русское народное сказание, былину, духовный стих, легенду (например, «Голубиная книга»), то обнаружим более 30–40 версий, что логичным образом вытекает из самого формата устной передачи сказаний. Попросту не существовало никаких «канонических» и единственно верных текстов чего бы то ни было, поэтому когда в XIX веке фольклористы взялись за письменную фиксацию народного наследия, они в разных губерниях (или даже просто у разных рассказчиков) встречали множество существенно различавшихся вариантов одних и тех же историй и сказок. Установить какие из них были «истинными», а какими «искаженными» (по сравнению с самым древним вариантом сказания, зародившимся много поколений? сотен? тысяч лет? назад) совершенно невозможно, как и утверждать, что, скажем, А. Н. Афанасьев записал «верный» вариант сказки, а К. Д. Ушинский — нет. Вполне вероятно, что Ушинский слышал другие варианты сказки, которые показались ему более примечательными, и как раз записал один из них.
В пользу этой версии говорит то, что вариант А. Н. Афанасьева кажется более «поздним» хотя бы в силу того, что в нем присутствует множество персонажей, связанных с церковью (что вообще нехарактерно для исконных русских народных сказок, где действуют Баба-Яга, Серый Волк, Жар-птица или Иван-дурак/Иван-царевич), а общий смысл сводится к достаточно простой морали — «не стоит из мелочи раздувать большую проблему». А вот версия К. Д. Ушинского, напротив, кажется более «исконной» и по самому своему содержанию, отличающемуся большей глубиной и вариативностью трактовок, и по причине наличия аналогий в индийских Ведах, которые далее мы рассмотрим подробнее.
«Курочка Ряба»: толкование, гипотезы, версии
Поучительная смысл сказки о «Курочке Рябе»
Если мы возьмем за основу для анализа текст А. Н. Афанасьева (цикличное повествование, золотого яйца нет вообще, разбивается простое яйцо, после чего происходит череда неадекватных и поэтому комичных реакций и последствий), то смысл сказки получается чисто житейским: не стоит чрезмерно бурно реагировать на обыденные вещи. Или — не стоит создавать проблемы на пустом месте. Или — придание слишком большой значимости событиям которые это не заслуживают ведет к напрасным расстройствам и негативным последствиям. И так далее. В этой концепции высмеивается человеческая глупость, неспособность мыслить трезво и логически.
Следовательно, с этой точки зрения, мораль сказки в том, чтобы превознести свой разум над эмоциями, и управлять ими с высоты своей личности, но не наоборот. Если же человеческий разум слаб, то эмоции всегда ошибочны, нетрезвы, преувеличены, а это, в свою очередь, порождает суетливость и мнительность.
Смысл сказки «Курочка Ряба» с православной точки зрения
Трактовка русских народных сказок через призму христианства — довольно спорное занятие, ведь они по сути продукт дохристианского мира. Эти древние образы изначально создавались и развивались вне христианской парадигмы, поэтому их смысл никак нельзя выводить из христианской картины миры. Совпадения здесь скорее будут случайными, а выводы — искаженными. Тем не менее, для полноты картины приведем и трактовку сказки о «Курочке Рябе» с православной точки зрения.
Православие трактует это сказание, как потребность в Боге. Случайное событие должно восприниматься Дедом и Бабкой как Его промысел, ведь Он всеведущ и всезнающ. Нет такого события, которое бы не было предусмотрено Им. То есть, источник жизни — это нравственный божий закон, а не уловка случайности или, в некотором смысле, Дьявола. Золотое Яйцо в данном случае можно трактовать как признак избыточного богатства, а образ Мышки — как неспособность человека предугадать будущее.
Главные герои − не Мужчина и Женщина, не Юноша и Девушка, а именно Дед и Бабка. Во-первых, это разнополые существа, как Адам и Ева, − символ всего человечества. Во-вторых, эти герои — демонстрация неотвратимого — старости, то есть некое напоминание о том, что переход в Ад или Рай в зависимости от земных поступков неотвратим.
Философский смысл сказки «Курочка Ряба»
По сюжету Дед и Бабка намерены разбить золотое яйцо, но расстраиваются, когда это делает мышь. В древности золото нередко ассоциировалось со смертью. Возможно, это связано с процессом его добычи — из-под земли и в тяжелых условиях. Вообще все подземное традиционно связывалось в народном фольклоре с загробным миром — ассоциировалось с обрядами захоронения. Более того — сказочные персонажи, находящиеся в пограничном состоянии, традиционно связаны с золотом. Например, Кощей — «живой мертвец» — «над златом чахнет».
В свою очередь, Яйцо выступало символом жизни, возрождения. Но заключенное в «золото» — оно уже не живое. Это не просто смерть, а заколоченная в некие узы жизнь, анти-жизнь, а по некоторым версиям — чистое зло. Жизнь протекает правильно только при наличии развития, а золотые оковы — то, что не дает ей развиваться. Дед и Бабка, глядя на это, стремятся высвободить жизнь и восстановить баланс.
Мышь, как медиатор между жизнью и смертью, выступает «промыслом» − случайностью или судьбой. Когда она разбивает яйцо Дед и Бабка приходят в уныние оттого, что яйцо оказывается полым, а значит — надежды на получение «второй» жизни или бессмертия нет. Кстати, Мышь как символ случайности, непостоянства, неожиданных перемен фигурирует во многих сказках. Например, в «Морозко», вовремя накормленная мышка становится спасением для девушки, и помогает ей выиграть в опасную игру с Медведем, а в результате еще и вернуться домой с богатыми подарками.
Далее новую надежду дает Курочка. Именно Курочка Ряба − символ всепрощения и спасения — она обещает создать новую жизнь, спасти Деда и Бабку от экзистенциальных мук. Во многом, функции Рябы схожи с функциями Бога, если судить о нем с точки зрения религии, а появление после золотого полого яйца чего-то, несущего жизнь, − это преобразование смерти, в некотором смысле — бессмертие.
Пасхальные яйца-писанки. Роспись в традициях лужицких сербов — славянского этноса Германии
Интересно, что образ яйца как символа вечной жизни использовался и в древнейшие времена и в позднехристианские — вплоть до наших дней. Вспомним про обычай на Пасху красить и разбивать яйца.
Сакральный «космический» смысл сказки Курочка Ряба
Эта трактовка берет свое начало из этимологии слов, которые используются для именования главных действующих лиц сказки. Корень «стар-» в русском языке означает древность и некое СТАРшинсто: старик, старуха, старица (древнее покинутое русло реки), старини, старинничать (подражать старине), староста, старшина, стрый (брат отца)… Сравним с англ. «star» − буквально − старый, как «звезда». То есть, Дед и Бабка — Старик и Старуха — символизируют некую общую накопленную мудрость поколений и в то же время представляют собой два начала — мужское и женское.
Курочка олицетворяет Мокошь (или Макошь) — славянскую богиню, связанную с ремеслами и судьбой. Мокошь — управляет Временем и Судьбой, хранит домашний очаг и дарит изобилие. Ее образ неразрывно связан с веретеном, нитью, плетением судеб или полотна мироздания.
А почему именно Ряба? Эпитет «ряба» можно трактовать в контексте слов «рябь», «рябая» — то есть с пятнами другого цвета на основном фоне. В итоге мы имеем некую целостность (космос) состоящую из множества элементов (инфополе) — именно к такому пониманию структуры Вселенной приближаются сегодня ученые-физики.
Если обратиться с древнерусским словам, поулчается, что «ряба» — «нечто яркое, мерцающее, красивое, состоящее из нитей или пестрого повторяющегося узора» («рясно» — украшение; «ряса» — нитка; «рять» — ясность или яркость) + суффикс «ба» означающий «процесс» (гульба, молотьба, ходьба и т. д.). Получается, что Ряба — это живой мерцающий космос (возможно, темная материя или ноосфера в смысле некого потенциала, готового к раскрытию), а Курочка Ряба — космическая часть Мокоши, то есть разумная и самоуправляемая канва мироздания, созидающая и вечно развивающаяся Вселенная.
Яйцо — общекультурный символ начала и конца жизни. Золотое яйцо — живое в неживом. Попытки Деда и Бабки разбить его говорят о безуспешной борьбе с неизбежным.
Мышь — сакральный образ, который так или иначе используется в преданиях практически всех народов Земли. Любопытно, что чаще всего мышь — это не положительный и не отрицательный персонаж, а скорее — некий парадоксальный герой, который возникает неожиданно не действует по какому-то своему собственному плану/алгоритму, не связанному с общей логикой развития событий. Нередко она связана и с темой Смерти как перехода в некое новое состояние. Лингвист О. Н. Трубачев, изучив словарь М. Фасмера, заметил, что мышь (индоевроп. mūs — «серая») — одно из индоевропейских табуистических названий (по аналогии с «медведь» — «мед ведающий»).
Кстати, народное название «Млечного пути» также связано с мышью — наши предки нередко именовали его «Мышиной тропкой» (читать подробнее про древнерусские названия созвездий про древнерусские названия созвездий). В древнеиндийских сказаниях Млечный путь был создан молоком, которое вытекало из сосцов Коровы Земун (Мокошь).
Интересная логическая цепочка обнаруживается при исследовании различных образов богини Мокоши: она и создательница (та, что держит в руках нити Судьбы, плетет канву мироздания), и Доля, и Недоля, и Мара, и — наконец, олицетворение Конца — то есть Мышь (заметим созвучие слов мышь и Макошь)! В этом измерении богиня воспринимается как смерть, а хвостик, которым мышь разбила яйцо — это и есть конец эры, где «золотая» (закостеневшая, умирающая) жизнь погибает, и возрождается новая — простая, живая, «настоящая».
Общий сакральный смысл сказки таков: во власти Мокоши и рождение мира и его смерть. При этом процессы завершения старого и создания нового цикличны — то есть смерти как таковой нет, ведь за ней всегда следует новая жизнь и этот постоянный круговорот и есть развитие. Космические умирание и возрождение непрерывны как дыхание и неотвратимы как судьба. При это желания людей в данном случае не играют большой роли — пытаясь завершить цикл раньше времени или его начать — они оказываются бессильны. Вероятно, Дед и Бабка, как олицетворение человечества, должны научиться ценить текущий момент и осознать, что земная жизнь (простое яйцо) — высшая награда, в то время как золотая оболочка — не столько смерть, сколько переходное состояние между завершением мирского этапа и эзотерическим возрождением.
Ведический смысл сказки о Золотом Яйце
Образы знакомой нам сказки можно найти и в индийских Ведах, созданных более пяти тысяч лет назад. Так, востоковед и религиовед С.Зюзько в статье «Ведические корни русских сказок» пишет, что Брахма — обитатель высших уровней мироздания и создатель новых миров — творит Вселенское Яйцо с помощью определенных мантр. Сакральный слог «ОМ» наделяет его знанием о том как именно нужно творить этот мир (больше о сотворении миров посредством звука — в статье про гусли). Примечательно, что на санскрите высшие миры, где обитает Брама называются — «сварга» — почти как и Бог-Творец Сварог в славянской мифологии. Именно он, вероятно, и представлен в сказке о Курочке Рябе в образе Старика или Деда, Старухой же является его жена и спутница — богиня Лада (вспомним часто повторяющийся припев русских обрядовых песен — «Ой Дид Ладо»).
Мышь — «хтоническое» существо олицетворяющее собой «землю», то есть процесс разбивания золотого яйца мышью в данном случае трактуется как отделение земли/тверди от вселенских вод, в которых Золотое яйцо плавало изначально.
Кстати, в Ведах также подчеркивается именно золотой цвет Яйца, а точнее бесконечного пространства Яйца (вспомним про «рябь» Курочки Рябы), каждое из которых — это золотая космическая яйцеклетка, которая становится живой, при новом цикле «вселенского вдоха-выхода» (аналог научной теории большого взрыва):
«Божественные семена рождаются из пор Маха-Вишну в виде бесконечных золотых яйцеклеток. Эти золотые зерна покрыты пятью главными материальными элементами. В своих экспансиях Маха-Вишну входит в каждую из Вселенных, в каждое из космических яиц».
Истинный смысл сказки «Курочка Ряба» воспринимается не умом, но подсознанием. Народы земли из века в век накапливали мудрость и передавали ее виде кодов-образов, пронизывающих все истинно народные сказки. Простая форма, адаптированная для устной передачи, позволила сохранить эти знания и глубокое смысловое содержание и донести их до нас сегодняшних сквозь тысячелетия.