— Вы привлекательная молодая женщина, и я не прочь был бы иметь такую любовницу. Но учитывая вашу связь с моим сыном…..
— Достаточно, — оборвала я резко. — Не трудитесь, ваша мысль мне ясна.
— Вот и прекрасно, — он небрежно стряхнул пепел. — Между вами и моим сыном непреодолимая пропасть, вам лучше будет исчезнуть из его жизни.
— Лучше?
— Лучше. И безопаснее. Для вас, разумеется.
Одна случайная встреча.
Одна нежданная любовь.
Одно подлое предательство.
В тексте есть: разница в возрасте, сильная героиня, любовь и предательство
Ограничение: 18+
Любовь по правилам и без
Агата Озолс
В тексте есть: разница в возрасте, сильная героиня, любовь и предательство
Ограничение: 18+
Короткий любовный роман
Женский роман
В книге:
#сильная героиня
#разница в возрасте
#любовь и предательство
#интриги
#ХЭ
Предисловие
Я сидела в кафе аэропорта внимательно разглядывая рисунок на пенке капучино. Смотрела, смотрела, словно хотела высмотреть там что-то жизненно важное.
Очень хотелось кофе, но, увы! Врач, у которого была еще на прошлой неделе, категорически запретил мне пить кофе. И волноваться.
«Вам нужно больше думать о себе», — сказал мне врач.
Но кофе хотелось зверски, и я, не удержавшись, заказала себе капучино. И теперь смотрела в огромную, размером с детское пластиковое ведерко для песочницы, чашку с пышной молочной пенкой и сердечками из корицы, вдыхала умопомрачительный аромат и думала, думала, думала.
Как это могло произойти со мной? Как случилось, что я сижу в аэропорту, жду своего рейса и глотаю слезы, словно обиженная малолетка?
Опустила лицо ниже, глубоко вдохнула кофейный запах. Если пить нельзя, то хоть надышусь вволю.
Перехватила недоуменный взгляд официанта, улыбнулась как можно беззаботнее. Пусть думает, что у меня все хорошо.
«Никогда не смей показывать другим свою слабость», — учила меня тетя Полли.
«Всегда держи спину прямо и улыбайся», — повторяла она изо дня в день.
А я слушала и старалась делать так, как она меня учила.
Когда я была еще маленькой и жила с родителями, тетя Полли изредка приезжала к нам в гости. И каждое лето забирала меня к себе, в Париж. Этих поездок я ждала весь год, вспоминая то, что уже было и, предвкушая будущее. И это несмотря на то, что тетя держала меня в поистине ежовых рукавицах. Она поднимала меня с кровати в шесть утра и отправляла под холодный душ, требовала, что бы я делала зарядку и держала спину ровно. Она внимательно следила за тем, что я ем и как одеваюсь. Что читаю и какие фильмы смотрю. Именно она, когда мне было шесть лет, отвела меня на мой первый в жизни маникюр. А в шестнадцать, купила первые взрослые туфли на высокой шпильке. Она же учила подводить стрелки на глазах и красить губы. Стоит ли говорить, что я ее обожала?
А потом получилось так, что тебя Полли осталась моей единственной близкой родственницей. Нет, были еще какие-то двоюродные и троюродные братья — сестры и прочие родственники, но мы с ними почти не общались, ограничиваясь поздравлениями на новый год и день рождения.
Именно тете я позвонила, когда все это случилось со мной.
— Можно я к тебе приеду?
Тетя помолчала, и я воотчую увидела ее: строгое платье, стильная стрижка, обязательный высокий каблук и сигарета в тонком мундштуке.
— Конечно, можно, — ответила тетя. — Странно, что ты спрашиваешь.
— Возможно, мне придется у тебя задержаться, — робко сказала в трубку. — Надолго.
— Прекрасно. Я давно говорила, что тебе пора сменить место жительства.
Я собралась с духом и добавила:
— Я приеду не одна.
Тетя Полин не подвела и на сей раз.
— Тогда жду тебя не одну.
А теперь я сидела в аэропорту и ждала, когда начнется посадка на мой рейс.
Идея переехать к тете родилась пару несколько назад, после моего первого визита к врачу.
Тогда, узнав, что со мной происходит, я впала в ступор и долго бродила по городу, пытаясь обрести душевное равновесие и решить, как же я буду жить дальше.
Шла по Столешникову, и в одной из витрин дорого магазина заметила свое отражение.
Остановилась, разглядывая себя со стороны. Что во мне изменилось? Ведь должно же было что-то поменяться после такой ошеломительной новости? Но, странное дело, я выглядела так же, как и обычно. Все те же темные волосы, подтянутая фигура в деловом костюме, прямая спина, подбородок вверх. Пока ничего, но через какое-то время я начну меняться. И это станет всем заметно, пойдут слухи. И новость обязательно дойдет до Ромки и его семейки. Что он сделает, когда узнает? Как поступит? И, самое главное, как отреагируют его родители?
Вот тогда и пришла мысль, что нужно уезжать.
На следующий день я позвонила одному из своих многочисленных знакомый и предложила ему купить мой бизнес.
Поначалу он решил, что это шутка, а когда понял, что я горю серьезно, вцепился в меня руками и ногами. Сделку мы оформили в рекордно короткие сроки. Так же быстро удалось продать квартиру и машину. Купить билет в Париж и вздохнуть свободно: теперь в этом городе меня ничто не держало.
Еще раз вдохнула кофейный дух. Свежеобжаренная арабика из Йемена, немного молока и капелька корицы. Как жаль, что мне нельзя даже попробовать.
Оторвалась от чашки, оглядела кафе. Взгляд задержался на дверях. Вопреки всему появилась надежда: а вдруг сейчас войдет Ромка? Увидит меня, подойдет, обнимет и скажет, что никуда не отпустит. Я так ярко представила себе это, что даже ощутила теплоту его рук на своих плечах.
Но тут взгляд наткнулся на двух громил в одинаковых темных костюмах, сидевших через два столика от меня и не сводящих с меня глаз. Сомнений не было: это по мою душу. Ну, конечно, должны же они убедиться, что проблем я им не доставлю и тихо — мирно свалю в закат.
— Начинается посадка на рейс 2462 Москва — Париж, выполняемый компанией «Аэрофлот», — раздалось из динамиков. — Просим пассажиров пройти на стойку регистрации.
Ну, вот и мой рейс объявили! Еще раз посмотрела на мордоворотов, поднялась и решительным жестом взялась за чашку. Мечты должны сбываться, хотя бы это и были мечты о кофе. Сделала большой глоток, ощущая, как обволакивает горло кофейная бодрость, с сожалением поставила чашку на стол и, подхватив дорожную сумку, пошла искать стойку регистрации.
Там уже растянулся хвост из желающих попасть в самолет. По-хорошему, я могла бы еще посидеть в кафе, медитируя над капучино, но предаваться унынию уже не было сил. Как и сидеть в ожидании чуда, прекрасно понимая, что его не произойдет.
В самом деле, даже если и предположить, что Роман каким-то образом узнал о моей отъезде и решил поехать за мной в аэропорт, то кто бы ему позволил это сделать? Один кивок его отца, и Ромку бы заперли дома на сто замков, не посмотрев на сопротивление.
«Да ладно, — раздался внутри меня ехидный голос, — он бы и не сопротивлялся. Это его решение. И кому вообще нужно его запирать?»
Я кивнула, соглашаясь сама с собой. Горько было осознавать, что Ромкина любовь не выдержала испытаний. А может, и не было ее, этой самой любви, как не было и испытаний. Я теперь это точно знала.
В ожидании пока очередь рассосется, прошлась вдоль гейтов, зашла в магазин, купила зачем-то шоколадку. Покрутила ненужную покупку в руках, заметила семейство с маленьким ребенком и подошла к ним.
— Простите, — обратилась к женщине, — можно угостить?
Я протянула шоколадку. Родители ребенка с подозрением уставились на меня.
— Купила зачем-то, а мне нельзя с орехами, — немного смущаясь и уже жалея, что не выбросила покупку в урну, пояснила им.
Мужчина и женщина переглянулись и, еще раз оглядев меня с ног до головы, согласно кивнули. Я отдала шоколадку ребенку и поспешила их оставить. Было почему-то неловко.
У стойки регистрации на мой рейс стояло несколько человек, видимо остальные уже прошли в самолет. Я предъявила посадочный талон и паспорт работнику аэропорта и, получив разрешение, пошла на посадку. У стеклянных дверей еще раз обернулась, пытаясь разглядеть в огромном здании аэропорта Ромкину фигуру. Напрасно, его здесь не было. Да и кто бы пропустил его зону вылета?
«Глупости, — опять влез внутренний голос, — хотел бы, и в самолет за тобой пролез».
1
ЕГОР
— Моя звонит, — закатил глаза приятель. — Домой приду, и опять ныть начнет. На тему, что я то на работе, то с друзьями, а она никуда не выходит. Будто я запрещаю. Везет тебе, братан.
— Мне?
Все сидящие за столом мужики рассмеялись, а я искренне удивился. Это в чем же я такой везучий-то?
— Тебе-тебе, кому же еще! Ни у кого отпрашиваться не приходится, чтобы посидеть с приятелями.
— И когда домой возвращаешься, никто мозг не выносит: где был, с кем, почему так долго, и прочий бред, — кивнул Серёга.
— И никто не устраивает скандал, узнав что намечается мальчишник в баре, а не в кафе, — добавил Лёха.
— Так вот почему мы не в баре встретились, а в кафе? — спросил я у мужиков.
— Разумеется! Моя бы мне жизни не дала, если бы я в бар пошел, а не в кафе. Сказала, что если я с запахом приду, то ночевать буду на лестничной клетке. Семейная, мать её, жизнь. Так что тебе реально повезло.
— Эй, мужики, я теперь тоже в когорте везунчиков. Развожусь, не забыли что отмечаем? — Серый поднял бокал с янтарной жидкостью. — Так что мы с Егором оба теперь одинокие волки! Ну что, бахнем за нашу удачу?
Я усмехнулся, и поднял чашку с имбирным чаем.
— Чай?
— Я за рулём, мужики, — пояснил я, мысленно примеряя к себе это Серёгино «одинокий волк».
Мда, волк. Скорее, никому не нужная, побитая жизнью псина.
Лучше бы меня дома кто-то ждал, беспокоился обо мне. И черт бы с ним, с выносом мозга, с любимыми бабскими запретами и допросами. Лишь бы было к кому возвращаться. К любимой женщине, в волосы которой можно уткнуться носом, и дышать ею, пахнущей домом.
Но таковой у меня нет. Свою еще не встретил. Одинокий волк, мда…
— Предлагаю забуриться в клубешник после этих детских посиделок. Тёлочек снимем, я развод отмечу, да и тебе бы, приятель, отдохнуть от всего. Только на ноги встал, — хлопнул меня по плечу Серёга.
Про «встал на ноги» — это он в буквальном смысле. Столько лет в инвалидном кресле пробыл, что и вспоминать тошно. А теперь хожу с тростью.
— Я — пас, брат.
— А что так?
— За город уезжаю, — сказал, неожиданно для самого себя, и тут же понял, что именно это мне и нужно. — Отпуск решил устроить от всех, один хочу побыть. Посидим, и я выдвигаюсь.
— Может, отложишь? Клуб, горячие цыпочки, м?
Я с усмешкой покачал головой. Любая горячая цыпочка в обморок упадет, когда я разденусь. Всё тело в шрамах от старых травм, операций.
Странно. Двенадцать лет я был лишен женского общества, а ведь в юности гулял только так. И когда появился шанс встать на ноги, первым в моём списке дел было именно то, что Серый предложил — ночь с заводной девчонкой.
Но почему-то не хочется. Я могу, но не хочу вот так, как раньше — одноразово, непонятно с кем. Старею, должно быть.
— Пойду, потороплю бармена, а то топливо нам не несут, — икнул Серый, встал и пошел к стойке, задев массивным телом высокий стул, на котором девочка сидит.
Реально, девочка. Ребёнок лет семи-восьми. Светленькая такая, с рюкзачком, на котором глуповатый принт в виде чокнутого единорога. И видно что одна она, рядом ни мамы, ни папы. И, да, мы в кафе, а не в баре, но время вечернее. Зима, темнеет уже в пять вечера. А девчонка одна.
Ладно, не моё дело. Может, мамашка её в туалет пошла.
Я отвлекся на телефон, забыв про ребёнка, а затем включился в общую беседу. Беседа крутится вокруг Серёгиного развода с Оксаной.
— Все беды от баб! Чтобы я еще хоть раз женился! Нет, никаких больше брачных обетов. К черту! Сегодня же в клуб… ик… к цыпочкам…
Приятель разгоряченно вещал про ужасы семейной жизни. А мне всё по его лицу понятно вдруг стало — не нужна ему эта свобода. И цыпочки клубные не нужны. Любит он до сих пор свою Оксану, которая не смогла простить левак, о котором узнала. И ведь не скажешь Серому, что он дурак, и сам виноват. Потому что мужская солидарность.
Но Серый сказал это сам:
— Вот я дурак! Ну дебил же я, мужики, — обхватил он голову руками.
— Дурак, дядя, — раздался тоненький детский голосок, и мы все посмотрели вправо, на малявку с рюкзачком. — Как и все мужчины, — припечатала малявка мрачно.
И нам бы рассмеяться, потому что это, ну, ребёнок же совсем, а не прожжённая взрослая женщина. Я даже улыбнулся на высказывание, но девчушка обратила внимание на меня, обхватив набалдашник моей трости:
— Ваша? Как у Доктора Хауса. Вы врач?
— Скорее пациент, — подмигнул я девочке.
Сюр какой-то.
— Он од-динок-кий волк, ик, — запинаясь пробормотал Серый, которому явно пора на боковую.
— Волк? Одинокий? — девочка отчего-то оживилась. — У вас нет жены?
— Нет. А мама твоя где, малышка?
— Скоро придет. А вы можете жениться на моей маме? — ошарашила меня девочка, да и моих приятелей тоже. — Она красивая, и самая лучшая! Вот придет за мной, и вы увидите. И женитесь, да? Женитесь же? Вот только мама разведется, и вы сразу же, ладно?
Девочка тараторила, будто до этого не говорила целую вечность, а я глазами хлопал как придурок. Может, я не имбирный чай пил, а что покрепче, а?
— Так, ребенок… — я попытался призвать девочку к порядку, но она вдруг обернулась, и кивнула в сторону.
— А вот и мама пришла.
На эту маму уставился не только я, но и все мои приятели.
Мама девочки шла, стуча каблуками по полу кафе. И стук этот был сердитым. Как и походка женщины, и весь её вид. Да, именно сердитый. Она остановилась в паре шагов от нашего столика, протянула руку к девочке, которая почти забралась ко мне на колени.
— Катя, и как это понимать? Что за демарш? Я чуть с ума не сошла, пока мне из этого кафе не позвонили. А ну-ка домой, немедленно!
Красивый голос, и… знакомый. Каждой своей интонацией знакомый. Поставленный, глубокий и блюзовый, с бархатным тембром. Голос, знакомый каждой своей интонацией. Голос, в который можно влюбиться. Вот только почему этот голос мне так знаком?
Любовь по правилам и без
Агата Озолс
В тексте есть: разница в возрасте, сильная героиня, любовь и предательство
Ограничение: 18+
Короткий любовный роман
Женский роман
В книге:
#сильная героиня
#разница в возрасте
#любовь и предательство
#интриги
#ХЭ
Предисловие
Я сидела в кафе аэропорта внимательно разглядывая рисунок на пенке капучино. Смотрела, смотрела, словно хотела высмотреть там что-то жизненно важное.
Очень хотелось кофе, но, увы! Врач, у которого была еще на прошлой неделе, категорически запретил мне пить кофе. И волноваться.
«Вам нужно больше думать о себе», — сказал мне врач.
Но кофе хотелось зверски, и я, не удержавшись, заказала себе капучино. И теперь смотрела в огромную, размером с детское пластиковое ведерко для песочницы, чашку с пышной молочной пенкой и сердечками из корицы, вдыхала умопомрачительный аромат и думала, думала, думала.
Как это могло произойти со мной? Как случилось, что я сижу в аэропорту, жду своего рейса и глотаю слезы, словно обиженная малолетка?
Опустила лицо ниже, глубоко вдохнула кофейный запах. Если пить нельзя, то хоть надышусь вволю.
Перехватила недоуменный взгляд официанта, улыбнулась как можно беззаботнее. Пусть думает, что у меня все хорошо.
«Никогда не смей показывать другим свою слабость», — учила меня тетя Полли.
«Всегда держи спину прямо и улыбайся», — повторяла она изо дня в день.
А я слушала и старалась делать так, как она меня учила.
Когда я была еще маленькой и жила с родителями, тетя Полли изредка приезжала к нам в гости. И каждое лето забирала меня к себе, в Париж. Этих поездок я ждала весь год, вспоминая то, что уже было и, предвкушая будущее. И это несмотря на то, что тетя держала меня в поистине ежовых рукавицах. Она поднимала меня с кровати в шесть утра и отправляла под холодный душ, требовала, что бы я делала зарядку и держала спину ровно. Она внимательно следила за тем, что я ем и как одеваюсь. Что читаю и какие фильмы смотрю. Именно она, когда мне было шесть лет, отвела меня на мой первый в жизни маникюр. А в шестнадцать, купила первые взрослые туфли на высокой шпильке. Она же учила подводить стрелки на глазах и красить губы. Стоит ли говорить, что я ее обожала?
А потом получилось так, что тебя Полли осталась моей единственной близкой родственницей. Нет, были еще какие-то двоюродные и троюродные братья — сестры и прочие родственники, но мы с ними почти не общались, ограничиваясь поздравлениями на новый год и день рождения.
Именно тете я позвонила, когда все это случилось со мной.
— Можно я к тебе приеду?
Тетя помолчала, и я воотчую увидела ее: строгое платье, стильная стрижка, обязательный высокий каблук и сигарета в тонком мундштуке.
— Конечно, можно, — ответила тетя. — Странно, что ты спрашиваешь.
— Возможно, мне придется у тебя задержаться, — робко сказала в трубку. — Надолго.
— Прекрасно. Я давно говорила, что тебе пора сменить место жительства.
Я собралась с духом и добавила:
— Я приеду не одна.
Тетя Полин не подвела и на сей раз.
— Тогда жду тебя не одну.
А теперь я сидела в аэропорту и ждала, когда начнется посадка на мой рейс.
Идея переехать к тете родилась пару несколько назад, после моего первого визита к врачу.
Тогда, узнав, что со мной происходит, я впала в ступор и долго бродила по городу, пытаясь обрести душевное равновесие и решить, как же я буду жить дальше.
Шла по Столешникову, и в одной из витрин дорого магазина заметила свое отражение.
Остановилась, разглядывая себя со стороны. Что во мне изменилось? Ведь должно же было что-то поменяться после такой ошеломительной новости? Но, странное дело, я выглядела так же, как и обычно. Все те же темные волосы, подтянутая фигура в деловом костюме, прямая спина, подбородок вверх. Пока ничего, но через какое-то время я начну меняться. И это станет всем заметно, пойдут слухи. И новость обязательно дойдет до Ромки и его семейки. Что он сделает, когда узнает? Как поступит? И, самое главное, как отреагируют его родители?
Вот тогда и пришла мысль, что нужно уезжать.
На следующий день я позвонила одному из своих многочисленных знакомый и предложила ему купить мой бизнес.
Поначалу он решил, что это шутка, а когда понял, что я горю серьезно, вцепился в меня руками и ногами. Сделку мы оформили в рекордно короткие сроки. Так же быстро удалось продать квартиру и машину. Купить билет в Париж и вздохнуть свободно: теперь в этом городе меня ничто не держало.
Еще раз вдохнула кофейный дух. Свежеобжаренная арабика из Йемена, немного молока и капелька корицы. Как жаль, что мне нельзя даже попробовать.
Оторвалась от чашки, оглядела кафе. Взгляд задержался на дверях. Вопреки всему появилась надежда: а вдруг сейчас войдет Ромка? Увидит меня, подойдет, обнимет и скажет, что никуда не отпустит. Я так ярко представила себе это, что даже ощутила теплоту его рук на своих плечах.
Но тут взгляд наткнулся на двух громил в одинаковых темных костюмах, сидевших через два столика от меня и не сводящих с меня глаз. Сомнений не было: это по мою душу. Ну, конечно, должны же они убедиться, что проблем я им не доставлю и тихо — мирно свалю в закат.
— Начинается посадка на рейс 2462 Москва — Париж, выполняемый компанией «Аэрофлот», — раздалось из динамиков. — Просим пассажиров пройти на стойку регистрации.
Ну, вот и мой рейс объявили! Еще раз посмотрела на мордоворотов, поднялась и решительным жестом взялась за чашку. Мечты должны сбываться, хотя бы это и были мечты о кофе. Сделала большой глоток, ощущая, как обволакивает горло кофейная бодрость, с сожалением поставила чашку на стол и, подхватив дорожную сумку, пошла искать стойку регистрации.
Там уже растянулся хвост из желающих попасть в самолет. По-хорошему, я могла бы еще посидеть в кафе, медитируя над капучино, но предаваться унынию уже не было сил. Как и сидеть в ожидании чуда, прекрасно понимая, что его не произойдет.
В самом деле, даже если и предположить, что Роман каким-то образом узнал о моей отъезде и решил поехать за мной в аэропорт, то кто бы ему позволил это сделать? Один кивок его отца, и Ромку бы заперли дома на сто замков, не посмотрев на сопротивление.
«Да ладно, — раздался внутри меня ехидный голос, — он бы и не сопротивлялся. Это его решение. И кому вообще нужно его запирать?»
Я кивнула, соглашаясь сама с собой. Горько было осознавать, что Ромкина любовь не выдержала испытаний. А может, и не было ее, этой самой любви, как не было и испытаний. Я теперь это точно знала.
В ожидании пока очередь рассосется, прошлась вдоль гейтов, зашла в магазин, купила зачем-то шоколадку. Покрутила ненужную покупку в руках, заметила семейство с маленьким ребенком и подошла к ним.
— Простите, — обратилась к женщине, — можно угостить?
Я протянула шоколадку. Родители ребенка с подозрением уставились на меня.
— Купила зачем-то, а мне нельзя с орехами, — немного смущаясь и уже жалея, что не выбросила покупку в урну, пояснила им.
Мужчина и женщина переглянулись и, еще раз оглядев меня с ног до головы, согласно кивнули. Я отдала шоколадку ребенку и поспешила их оставить. Было почему-то неловко.
У стойки регистрации на мой рейс стояло несколько человек, видимо остальные уже прошли в самолет. Я предъявила посадочный талон и паспорт работнику аэропорта и, получив разрешение, пошла на посадку. У стеклянных дверей еще раз обернулась, пытаясь разглядеть в огромном здании аэропорта Ромкину фигуру. Напрасно, его здесь не было. Да и кто бы пропустил его зону вылета?
«Глупости, — опять влез внутренний голос, — хотел бы, и в самолет за тобой пролез».
2
Уже позже, вечером, уложив Мари и засев за работу, поняла, что не могу сосредоточиться.
Я все время возвращаюсь к мыслям о моей встрече с Романом.
Прокручивая в голове субботние картинки, пришлось признать – он очень хорошо выглядит. Ни чума, ни проказа, ни даже оспа, которые я когда-то давно насылала на его голову, не нанесли ему никакого урона (если предположить, что мои проклятия все же сработали). Он повзрослел и возмужал.
И жена его, которую я не узнала – шутка ли, столько лет прошло со дня нашей единственной встречи, тоже в отличной форме. И ничего она не вульгарная. И волосы у нее, скорее всего, натурального цвета, а платье и босоножки на высоких каблуках, если и не совсем подходят для посещения Диснейленда, то все равно дорогие и очень стильные. А что не по случаю одета, так посмотрите на Меланью Трамп – шагает на шпильках по газону к вертолету и в ус не дует. И кричала на ребенка она не так чтобы сильно. Кстати, дети иногда просто монстры, они кого хочешь доведут до кровавых чертей в глазах, хоть меня, хоть Папу Римского. Так что, пожалуй, я была несколько предвзята в своих оценках.
Мы еще несколько раз пересекались с ними, хотя я и делала все возможное, чтобы этого не случилось.
Мальчишка у Ромки оказался шустрым, весь в папашу, постоянно убегал от родителей. В итоге заблудился в лабиринте, где на него наткнулись мы с Маруськой. Оставить пацана одного не поднялась рука, пришлось высматривать мамашу (высматривать Романа я себе категорически запретила) и потом, найдя ее, отправить с мальчишкой Машку.
Маруся девушка у меня серьезная, если уж ей что поручить, можно не сомневаться – исполнит со всей ответственностью. А когда сын был доставлен матери, и Машка получила свою порцию благодарности, мы пошли дальше, слушая, как мальчик просит купить такие же уши, как у Машки.
В этих ушах, между прочим, весь Диснейленд ходит. Странно, что ему их еще не купили.
В конце концов, устав постоянно трусливо озираться в поисках Романа, я плюнула и решила: а будь, что будет. Если мы должны с ним встретиться, то это в любом случае произойдет.
Сделаю вид, что его не узнала. Вряд ли он побежит за мной на глазах у собственной жены. К тому же еще неизвестно вспомнит ли он меня. Не то, чтобы я сильно изменилась, но, сколько таких, как я у него было?
Вечер оказался выброшен насмарку, в смысле работы, естественно.
Я, было, принялась думать о том, что было бы, если бы Роман поступил по-другому, но вовремя спохватилась и отогнала нафиг эти дурацкие мысли.
Решив, что рабочее настроение ушло безвозвратно, решила позвонить Виктору. Надеюсь, он еще не спит. Скорее всего, или сидит где-нибудь в ресторане, или дома пьет коньяк и курит сигары. Короче, сибаритствует.
— Привет, — поздоровался Виктор. – Что-то случилось?
— Не работается, — проворчала в трубку.
— А как мадемуазель Мари? Еще не в кровати?
— Это еще почему? Давно в кровати и смотрит цветные сны.
— Хорошо, что ты позвонила, — обрадовался Виктор.
— Да? – я, признаться, замерла в ожидании какого-нибудь интересного предложения.
— Я тут работал, — начал Виктор, а я застонала от разочарования.
Нет, ну, в самом деле! Одиннадцать вечера, ему звонит интересная женщина, а он, вместо того чтобы предложить что-нибудь такое, пикантное, да хоть секс по телефону, опять начинает нудеть о работе.
— Так вот, — невозмутимо продолжил Виктор, — поступило предложение дать пару интервью.
— Мне или тебе? – уточнила я.
— Предложение? Тебе, конечно. Кому я интересен?
— Не прибедняйся, — возразила, понимая, что разговор все равно будет о работе. – Ты успешный издатель. Не проходит и месяца, чтобы тобой не интересовался какой-нибудь известный журнал.
— Ага, специальное издание для зануд, — хмыкнул Виктор.
Это он на комплимент нарывается, зуб даю.
— А кто в прошлом месяце давал интервью «Фигаро»? – вынуждена была напомнить ему.
— Ани, ты прелесть, — восхитился Виктор, — не даешь моей самооценке упасть, но сейчас не об этом. Предлагают дать интервью тебе, в рамках рекламной кампании новой книги.
— Что-то стоящее? Или специальное издание для зануд?
— Стоящее, не сомневайся.
— Тогда соглашайся, — разрешила я.
— Отлично, — ответил Виктор. – Мой помощник договорится о времени и свяжется с тобой.
— Хорошо.
— Ты уже определилась с нарядом?
— Каким? – я оглядела себя.
Домашние штаны и майка. Ничего особенного, просто удобно. Не слишком сексуально, конечно, но мы живем вдвоем с Маруськой, нужды быть соблазнительной дома у меня нет.
— Ани, — вздохнул Виктор, — с нарядом на презентацию.
— Господи, чего тебе неймется, а? Можно подумать, я собираюсь на прием к королеве Великобритании.
— Ты должна быть во всеоружии, — напомнил Виктор.
— Да, да, я не забыла. Меня ждет незабываемая встреча с каким-то мужиком, который издаст мою книгу в сафьяне.
— В прошлый раз речь шла о крокодиле.
— Пусть будет крокодил, — легкомысленно согласилась я с издателем. – Виктор, право слово, я все прекрасно помню. Ты же знаешь, когда речь идет о деньгах, я шутить не умею.
Кстати, правда.
За последние годы я очень неплохо заработала при помощи того же Виктора. И московские деньги, вложенные под руководством Бо во всякие интересные проекты, тоже приносили стабильный доход.
Я смогла купить квартиру недалеко от дома тети Полин, оформив долговое рабство на пятнадцать лет. На банковских счетах тоже было не пусто. Но ведь денег никогда много не бывает. К тому же у меня дочь растет. Не успею оглянуться – школа, колледж, университет. Так что я всегда открыта для денежных проектов.
В этом смысле идея экранизации моей книжки была достаточно перспективна. А ведь будет еще сценарий, я вполне готова принять участие в его написании. За отдельную плату, естественно.
В общем, если нужно обаять очередной денежный мешок, то я готова.
— Виктор, завтра же все сделаю, — клятвенно пообещала я. – Даже не сомневайся.
— Да я и не сомневаюсь, просто хотел тебе напомнить.
— Этот мужик что, действительно такой перспективный?
Виктор помолчал немного перед тем, как ответить. В денежных вопросах он тоже шутить не умеет, в этом мы с ним похожи, как близнецы.
— Думаю, что да. Очень.
— Как хоть зовут этого Рокфеллера? Может, я его знаю?
— Может, и знаешь, хотя вряд ли. Он не любит светиться.
— Еще и скромный? Прелесть, какая.
— Скорее, нелюдимый.
— Затворник? – спросила уже весело.
— Не то, чтобы затворник. Просто тяжелый в общении человек.
— И как зовут это чудо?
— Марк Лурье, — ответил Виктор.
Я порылась в памяти. Никаких Лурье, тем более Марков, среди моих знакомых там не числилось.
*************
За неделю до презентации я успела переделать массу дел. Дала интервью, договорилась с визажистом, начала писать новый роман и купила Маруське котенка.
Этим котенком дочка истрепала мне все нервы.
Она давно просила подарить ей домашнее животное, но я все отмахивалась и отмахивалась, понимая, что почетная обязанность следить за новым жильцом ляжет на мои, и без того нагруженные, плечи. О собаке речь не шла — выгуливать животное два раза в день я категорически не собиралась. Значит, или кошка, или какой-нибудь хомяк. С одной стороны, хомяк меньше, а значит, и продуктов жизнедеятельности у него меньше, а с другой стороны кошка …. Ну, коммуникабельнее, что ли.
В общем, Мари меня дожала, что называется. И мы купили котенка. Смешного, белого корниш-рекса, с волнистой шерстью, огромными ушами и большими зелеными глазами. Эти уши и глаза так напомнили мне эльфа — домовика из «Гарри Поттера», что котик тут же был окрещен звучным именем Добби, а Машке получила не только нового друга, но и книжку о юном волшебнике.
Посмотреть на нашего нового жильца пришла Полин.
Мы не виделись с прошлой недели, когда Маруська гостила у нее — я крутилась с корректурой, а в таком состоянии, по словам тети, забывала обо всем. Она искренне опасалась, что я, выпав из жизни, забуду ребенка где-нибудь на улице. Именно поэтому Полин забрала Мари к себе на пару дней. Хотя я подозреваю, ей просто хотелось понянькаться с внучкой без моего строгого надзора. Ведь кто бы мог подумать, что тетя Полин будет взахлеб баловать Машку, а я скрупулёзно пресекать это безобразие. Кстати сказать, иногда к ней присоединялся Бо, который тоже в моей дочери души не чаял, и вдвоем они такое вытворяли, мамочка родная! Именно эта сладкая парочка, прихватив мою дочь, забрела как-то в магазинчик Dior и скупила почти всю детскую коллекцию одежды.
— Какой хорошенький, — прокомментировала Полин, когда Машка продемонстрировала ей своего котенка.
— Он прелесть, да? — Машка прижала к себе лопоухое тельце, а я всерьез забеспокоилась — как бы она не задушила кота ненароком.
— Маня, — вынуждена была вмешаться я, — оставь кота в покое.
Машка сделала жалобное лицо и еще сильнее прижала к себе животное.
— Маш, он очень маленький, — попыталась я договориться с дочкой, — с ним нужно аккуратно.
— Маленький, как я? — уточнила Машка.
— Еще меньше.
— А можно я буду его мамой?
— Можно.
— А можно я его покормлю?
— Ты его только что кормила, — напомнила я.
— А можно с ним поиграть?
Я тяжело вздохнула — перед тем, как принести животное в дом, я неоднократно объясняла дочери, что котик это не игрушка. И она клятвенно обещала не мучить нового друга. Но ведь я понимала, что будет чувствовать четырехлетний ребенок, когда ему подарят котенка?
— Возьми ту штуку, которую мы ему купили, — предложила ей. — Если он захочет, будет с тобой играть.
— А если не захочет?
— Тогда оставь его в покое. Пусть поспит.
— А можно я с ним посплю? — Машка была готова на многое, лишь бы не расстаться с котенком.
— Можно, — решила я не спорить.
Получив мое разрешения, Машку как ветром сдуло.
— Бедный кот, — заметила, глядя им вслед.
— Ничего она с ним не сделает, — отмахнулась Полин и полезла в сумочку за сигаретами.
Вообще-то у нас дома не курили, но для Полин я делала исключение. Она всегда дымила исключительно на кухне и исключительно в окно.
— Пойдем, угостишь меня кофе, — сказала тетушка, заправляя тонкую сигаретку в мундштук.
Я еще раз посмотрела в сторону детской, там вроде бы было тихо.
— Мари очень разумная для своих лет девочка, — перехвалила Полин мой взгляд, — ничего с котом не сделает.
— Надеюсь, — кивнула я согласно.
Пока варился кофе, достала пепельницу и поставила перед тетей.
— Спасибо, — поблагодарила она, прикуривая.
— Угости сигаретой, — неожиданно для себя попросила ее.
Полин сначала протянула мне пачку, а уж потом, наблюдая, как я прикуриваю, поинтересовалась:
— Ты снова начала курить?
— Нет, — я выдохнула вишневый дым.
Тетя посмотрела на меня еще пару мгновений и задала еще один вопрос:
— Тогда что случилось?
Я не видела смысла скрывать от нее произошедшее в Диснейленде.
— Я видела Романа.
Еще до рождения Мари я поведала всю историю нашей с Валишевским любви, так что она была в курсе, кто такой Роман.
— И где же?
— Не поверишь, в Диснейленде.
— Он устроился туда клоуном?
— Он выгуливал там свою семью.
— Да?
— Жену и сына. Мальчик примерно Машинного возраста.
— Быстро же он, — хмыкнула тетя.
— Практически мгновенно, — согласилась с ней.
— Тебя это задело?
Вопрос заставил меня задуматься и признать: да, задело. И гораздо сильнее, чем должно было, учитывая и то, как мы расстались, и то, сколько лет уже прошло.
— Да, — ответила честно.
— Ты же не думала, что он до сих пор сохнет по тебе и живет отшельником? — насмешливо спросила Полин.
— Конечно, думала, — ответила я в тон тете.
— Тогда чему ты удивляешься? Женился, сделал ребенка, — она выдохнула дым и продолжила: — А может и наоборот, сделал ребенка, а потом женился.
— Может, — согласилась я. — Все равно грустно.
— Плюнь, — посоветовала Полин. — Кстати, он тебя не узнал?
— Он меня не видел.
— И как тебе это удалось? Воспользовалась Машиной волшебной палочкой?
— Пришлось играть в Штирлица.
— А дочку он видел?
— Да. Ну и что с того? Кроме Мари, там было еще несколько сотен детей.
— Зов крови ты, я так понимаю, в расчет не берешь?
— Я не верю в эти глупости, — ответила я. — Мне казалось, что и ты тоже.
Полин погасила одну сигарету и сразу прикурила другую. Обычно она так не делала.
— Анук, мне не нравиться, что он здесь.
— Да где здесь? Ну, подумаешь, случайно оказались в одном месте. Разве так не бывает? Было бы из-за чего городить огород, — отмахнулась от тети.
— Надеюсь, ты права, и больше вы не увидитесь.
— А даже если и увидимся, что с этого?
— Машка его дочь, — напомнила мне Полин.
— Пусть докажет.
— Лучше до этого не доводить.
— Лучше, — вынуждена была согласиться с ней.
И тоже прикурила вторую сигарету.
— Мама! — раздалось из недр квартиры. — Он покакал!
Полин закатила глаза, а мне пришлось встать и затушить сигарету.
— Пойду выполнять свой материнский долг. Разлей пока кофе по чашкам.
— Не знала, что ты и кота усыновила, — усмехнулась тетя.