Мачеха и падчерица — абхазская народная сказка на русском языке
Абхазская сказка
У одного крестьянина умерла жена, оставив единственную дочь. Спустя год после траура он женился на вдове, у которой тоже была дочь.
Мачеха невзлюбила падчерицу, заставляла ее работать по дому и пасти корову. А родную дочь холила, лелеяла, поила сливками.
Падчерица была проворная, красивая, с косами, как вороново крыло, с блестящими, как ежевика, глазами. Сколько бы дел на нее не наваливала мачеха, она быстро и легко с ними справлялась. Чтобы заставить ее снова трудиться, мачеха смешивала пшено с просом и приказывала:
– Разбери, да побыстрей!
Но к девушке прилетали птицы и помогали ей за то, что она была доброй и всегда им высыпала крошки за окно.
Падчерица ходила босая: ей не во что было обуться.
Как-то раз, пригнав корову с пастбища, она пошла к сосе-| дям и спросила:
– Нет ли у вас обрезков кожи?
Соседи дали ей кусочки кожи, подобрав их по цвету; падче-рица смастерила красивые чувяки. Но их носить пришлось ей только один день. Выгоняя коров из леса, она где-то в кустах потеряла чувяк. Девушка вернулась домой в слезах.
Потерянный падчерицей чувяк нашел царский сын, который охотился в лесу. Понравился ему простенький чувяк, сшитый умело и отделанный тонким узором. Он догадался, что его носила красивая девушка, видимо, с маленькой ногой.
«Я женюсь только на той, которая носила этот чувяк, кто бы она ни была!» – решил юноша и пошел разыскивать девушку, потерявшую обувь. Он зашел и в тот дом, где жила падчерица. Увидела она чувяк и, конечно, узнала. Только что она собра-лась крикнуть: «Это я потеряла!» – как мачеха, догадавшись, что знатный гость пришел неспроста, ударила падчерицу по гу-бам, не дав промолвить слова, а сама обратилась к юноше:
– Это чувяк моей дочери-рукодельницы. Она потеряла его и долго искала, но не могла найти.
Тогда царевич сказал, что поклялся не жениться ни на ком, кроме той, кому чувяк окажется по ноге. Он договорился с ма-чехой, просватал ее дочь, и они назначили день свадьбы.
А мачеха, на всякий случай, отобрала у падчерицы и второй чувяк.
Наступил день свадьбы. Начали надевать невесте чувяки, но напрасно – они ей были малы. Все же с большим трудом её обули, а чтобы прикрыть её короткопалые руки, мать накинула на неё длинную шаль.
Приехал жених с дружками. После угощения невесту вывели во двор. Тут же стояла лошадь с позолоченным седлом, на которую посадили невесту.
Мачеха прогнала падчерицу в сад, чтобы она не попалась на глаза царевичу. Бедняжка села на качели из виноградной лозы и, роняя слезы,запела:
С рукой короткопалой,
С разлапою ступпей
Сидит на скакуне лихом.
А та, чьи пальцы тонкие
И маленькие ноги,
Качается, качается
И слезы льет тайком.
Царевич, услыхав эту песню, подошел к невесте, откинул шаль и увидел её безобразные руки. Стянув чувяки, он увидел её толстые ноги. Тут царевич догадался, что его обманули. Он прошел в сад и попросил девушку, которая качалась на лозе, примерить чувяки. Они оказались ей как раз впору. Тогда ца-ревич запел:
Пусть та короткопалая,
С разлапою ступней
Не покидает дом
А та, чьи пальцы тонкие
… И маленькие ноги,
Со мной уедет вместе
На скакуне лихом.
Потом он ссадил с коня дочь мачехи, вместо нее посадил падчерицу и привез её во дворец.
Читать другие абхазские сказки.Содержание
У одного человека умерла жена, и он остался с дочерью. После смерти жены он привел в дом другую женщину. У этой женщины тоже была дочь.
Мачеха не жалела падчерицу, заставляла ее работать, как работницу. Чаще всего мачеха посылала ее пасти коров.
А кто мог заставить работать родную дочь? Она сидела сложа руки — так ее воспитала мать.
Падчерица была легкая, проворная. Сколько бы дел у нее ни было — все в одну минуту переделает! Мачеха боялась, что она, сделав всю работу, станет отдыхать, и часто, смешав пшено с просом, говорила падчерице:
— Разбери, да побыстрей!
Птицы видели это и помогали девушке — чего ей мучиться?
Падчерица ходила босая — не во что было обуться. Как-то раз, пригнав коров с пастбища, она пошла по соседям и стала просить:
— Дайте немного сафьяну, а то я босая!
Соседи дали ей сафьяну кто сколько мог. Тогда падчерица, сложив кусочки, сшила из них красивые чувяки. Но поносить их пришлось только день: падчерица потеряла один чувяк, когда пасла коров. Она вернулась домой вся в слезах, но кто ее пожалеет? А тут работа не ждет — падчерица знала свое дело.
Чувяк, потерянный падчерицей, нашел царский сын. Поднял, посмотрел — понравился ему красивый чувяк!
— Я женюсь только на той, которая носила этот чувяк, кто бы она ни была! — решил царский сын и пошел разыскивать девушку, потерявшую чувяк.
Так зашел он в тот дом, где жила падчерица. Увидела она свой чувяк и, конечно, узнала, но только собралась крикнуть: «Это мой чувяк!» — как мачеха, догадавшись, что царский сын пришел неспроста, ударила падчерицу по губам, не дав и слова сказать, а сама говорит:
— Это, нан, моя дочь сшила. Она потеряла его и долго искала, но не смогла найти.
Тогда царский сын сказал, что дал клятву не жениться ни на ком, кроме той, которой подойдет этот чувяк. Он уговорился с мачехой, просватал ее дочь, и они установили срок свадьбы.
Чувяк принадлежал падчерице, но кто же ей вернет его? Даже тот чувяк, который остался у нее, мачеха отобрала и дала своей дочери!
Вот наступил срок свадьбы. Начали надевать невесте чувяки, но, как ни бились, не могли надеть — малы! Тогда обтесали ей ноги и кое-как обули.
Приехал царский сын. Впереди него ехали дружки, чтобы взять невесту. Невесту вывели, посадили в золотой фаэтон.
Царский сын должен был бы жениться на падчерице, но кто же ей даст выйти за него замуж?
Пошла она, села на качели из лозы и, раскачиваясь, стала напевать:
С обтесанной рукой,
С обтесанной ногой
Сидит в золотом фаэтоне,
А с целой рукой
И с целой ногой
Сидит на лозе и качается.
Как только царский сын услыхал эту песню, он вскочил со своего места, подошел и снял чувяки с ног мачехиной дочки. Смотрит, у невесты ноги окровавлены. Тогда он отказался от нее, а в жены взял падчерицу, которая пасла у мачехи коров. Родную же дочь злой женщины никто не взял. Так она и осталась в девках.
У одного старика умерла жена. Погоревал он, да и женился на вдове – ничего не поделаешь, нужна в доме хозяйка. У старика и у его новой жены было по дочери. Мачеха невзлюбила падчерицу и всячески изводила её. Отец верил тому, что нагова-ривала жена на его родную дочку и незаслуженно обижал её. Довели девушку до того, что она не выдержала и убежала в лее. В ту пору в лесу охотился сын князя. Встретил он девушку, и так она ему понравилась, что он взял ее себе в жены.
Обеспокоился старик долгим отсутствием дочери – все же отец, и отправился искать её в лес. Долго бродил он по лесу, думая хоть кости её предать земле, да так ничего и не нашел. Возвращаясь домой, он проходил мимо княжеского дворца и вдруг увидел на балконе свою дочь. Позвала она его к себе и рассказала все, что с ней произошло, накормила, напоила и отправила домой с мешком золота.
Подходит старик к дому, а из-под ворот щенок лает, выговаривает: «Несет хозяин золото да серебро, тяв-тяв, золото да серебро, тяв-тяв!»
Рассердилась жена старика на щенка:
– Что ты тявкаешь? Говори: «Несет старик костяшки!» Схватила она палку и давай лупить щенка, а тот, знай свое:
«Несет хозяин золото да серебро, тяв-тяв!»
Тем временем вошел старик во двор с мешком золота и серебра.
Жена спрашивает его:
– Откуда такое богатство?
– Это мне подарила дочь, – ответил он и рассказал всё, что с ней произошло.
Обуяла жадную женщину черная зависть.
– Возьми, – говорит она, – мою дочь и оставь её в лесу. Пусть тоже разбогатеет.
Старик не стал перечить жене. Повел он падчерицу в лес и оставил её там, а сам вернулся. Наутро жена пристала к нему:
– Ступай в лес, да захвати с собой мешок побольше.
Долго шел старик, наконец пришел к тому месту, где оставил падчерицу, и видит только её обглоданные волками кости. Собрал он их и сложил в мешок.
Вот подходит он к дому, а щенок из-под ворот:
– Несет хозяин кости да костяшки, тяв-тяв, кости да костяшки, тяв-тяв!
Услышала злая женщина, о чем тявкает щенок, да палкой его, палкой!
– Не то тявкаешь! Говори: «Несет старик золото да серебро!»
Но щенок не слушает ее, а все продолжает: «Кости да костяшки!»
Принес старик мешок и высыпал из него кости к ногам жены.
– Вот что осталось от твоей дочери!
Стала тут женщина убиваться по погибшей дочери, да кто в том виноват, как не сама она? Сказано же, что жадность не остается безнаказанной.