Мальчик в свадебном платье рассказ

К большому неудовольствию моей матери, я бросил колледж на последнем курсе. Через год она ещё больше возмущалась, что я всё ещё был безработным и, как она выразилась, ещё «обтирался» возле неё. По правде говоря, я уверен, что к тому времени она уже смирилась с моим образом жизни. Поскольку она всегда ненавидела любую домашнюю работу, тот факт, что я занимался ею, успокаивал её. Я научился сносно готовить, и мама находила всё более плюсов в сложившейся ситуации — ей просто нравилось жаловаться, вот и всё. Ей нравилось жаловаться на меня по любому поводу, на мою причёску с конским хвостом. Моя причёска была источником большинства наших споров.

Мама успешный брокер по недвижимости. Когда я учился в колледже, она купила фермерский дом и перестроила его по своему вкусу. Дом находится примерно в двадцати минутах езды от города. Во время поездки маме было достаточно времени, чтобы подумать о работе. Я наслаждался сельскими видами, мелькавшими за стеклом.

Нам нравится наш дом. Нравится — тишина и уединение. Мама часто задерживается на работе, и дом в моём полном распоряжении.

Мы с мамой совсем не похожи. Она крупная, общительная женщина. Любит шумные вечеринки не против пропустить стаканчик или двумя Jack Daniels, на сон грядущий. Я застенчив, трудно схожусь с людьми, побаиваюсь противоположного пола. Свою робость пытаюсь прикрыть шуткой, но получается не всегда. И я совсем не умею пить два маленьких бокала вина и я лечу. И если честно, я шумным компаниям предпочитаю поваляться на диване и помечтать.

Вы когда-нибудь замечали, как небольшой инцидент может изменить вашу жизнь? Мама попала в небольшую автомобильную аварию. Она не была пристёгнута ремнём безопасности и сломала правую лодыжку, а также сильно растянула левое запястье. Следующие несколько недель моей жизни превратились в сущий ад. Она заставила меня, её повсюду возить. Это нарушало мой распорядок дня, её постоянные критические замечания по поводу моего вождения сводили меня с ума. Признаю, я хреновый водитель – за рулём я нервничаю, но её постоянные замечания и попытки самой затормозить с пассажирского сиденья меня просто бесили.

Она постоянно пилила меня из-за отсутствия подруги в моей жизни. Я напоминал ей, что дружу с двумя молодыми леди, работающими в её офисе. Она фыркала, что они кажутся «друзьями», а не подругами — и я никогда не начну делать ей внуков, и всё в том же духе. Я был совершенно смущён её откровенностью в этом вопросе и обычно избегал его, как мог. Наконец, я думаю, она устала ждать и организовала мне свидание.

Я был в бешенстве и был близок к тому, чтобы ослушаться её. У неё было такое выражение лица, которое обещало много неприятностей для меня, поэтому я уступил и согласился встретиться с молодой леди, которую она выбрала для меня.

— Она тебе понравится. Она недавно переехала в этот район. Я помогла ей снять дом несколько месяцев назад. Оказывается, я знала её мать ещё в колледже. Она была одной из самых милых и нежных девушек, которых я когда-либо знала. Если Линда, так зовут девочку, хоть немного похожа на свою мать, я почти уверена, что она тебе понравится.

Я нервничал перед предстоящей встречей с этой молодой особой и долго не мог успокоиться. Мама говорила, что я мог бы подружиться с ней, в конце концов, друзей не может быть слишком много, не так ли?

Мы договорились, что она приедет и заберёт меня из дома. Мама объяснила, что в последнее время я много езжу и мне надоело сидеть за рулём.

— Нет смысла позволять девушке узнать, какой ты паршивый водитель, — сказала она.

К тому времени, когда Линда заехала за мной, начал моросить дождь. Я увидел, как красный «шевроле» с откидным верхом въехал на подъездную дорожку к дому. Машина была не из новых и с верхом у неё было что-то не так.

Девушка, которая выскочила из машины, не выглядела такой уж «нежной». Кожаная куртка, красный шарф поверх тёмных коротких, волнистых, волос. Синие джинсы. Похоже на ковбойские сапоги. Хлопнула рукой по капоту, а затем что-то сделала. Откидной верх, накренившись, встал на место. Она подошла к дому, стянула шарф с головы и встряхнула его от дождя. Я нервничал и разрешил маме открыть дверь.

Я услышала какое-то бормотание в коридоре, и они вошли вместе, смеясь над чем-то. Я сразу понял, что эта девушка не была тихоней. Уверенная походка и осанка, минимум косметики. Красивый, но волевой рот. Маленький нос. Тёмные густые брови и карие глаза. Физически она была почти такой же, как и я, чуть выше ростом в своих сапогах. Я почувствовал крепкое рукопожатие, когда она пожимала мне руку.

— Андерсон? — Спросила она. — Довольно необычное имя, не правда ли?

Не знаю почему, но я начал краснеть.

— О да! — Мама быстро ответила за меня. — Андерсон взрослый мальчик, но боится самостоятельно сделать первый шаг.

Я покраснел ещё больше, а Линда рассмеялась.

— Многие мои друзья зовут меня Энди, — тихо сказал я.

На лице Линды появилось удивленное выражение.

— Поразительно! — сказала она. — А я всё думала, когда же познакомлюсь со своей новой Энни. — Она повернулась к моей матери. — Это просто фантастика! Где бы я не жила, у меня всегда был друг по имени Энни. Я верю такое совпадение к удаче.

— Энди! — Сказал я так решительно, как только мог. — Энди!

Она слегка растерялась, затем улыбнулась.

— Мне очень жаль, — сказала она с раскаянием, — но у тебя очень мягкий голос. Я была уверена, что ты сказал «Энни».

Мама поспешила сменить тему разговора.

— А у тебя чертовски крутая машина. Как давно она у Вас?

Линда просияла.

— Да! Это моя гордость и радость. — Она повернулась, чтобы вовлечь меня в разговор о клапанах, кулачках и прочих деталях двигателя. Мать отрицательно покачала головой.

— Не говори с ним о машинах. Он видит в них лишь то, что может его перевести из пункта «А» в пункт «Б», вот и всё.

Линда пожала плечами и снова повернулась к маме.

— У меня возникли некоторые проблемы с откидным верхом. Продолжает спускаться в самое неподходящее время. Настоящая заноза в заднице, скажу я вам.

— А разве это не опасно? — Нервно спросил я.

Она усмехнулась.

— Не-а! Не о чем беспокоиться. Перед тем как сломаться появляется характерный шум и у меня есть достаточно времени, чтобы остановить машину и всё вернуть обратно без особых проблем…

— Может быть, нам стоит отменить свидание? — поинтересовался я.

Она бросила на меня удивлённый взгляд.

— Если хочешь. — Ответила она как ни в чём не бывало: — Это не проблема. Честное слово.

Мама фыркнула:

— Ты же не отменяешь это свидание с Энди. Только не забудь, что завтра ты должен отвезти меня в аэропорт. — Она повернулась к Линде. — Мне завтра нужно по делам кое-куда съездить, так что убедись, что он будет дома как раз вовремя. — Она посмотрела в окно. — Похоже, вам лучше поторопиться. С каждой минутой становится всё темнее, похоже, будет сильный дождь.

Мы поспешно вышли, Линда открыла мне дверцу машины. У меня возникли проблемы с тем, чтобы открыть дверцу, поэтому она подошла ко мне и открыла её почти без усилий.

— Немного заедает. — Пояснила она.

Она отвезла меня в ресторан на другом конце города, всего в паре миль от того места, где жила сама. Женщина-служащая автостоянки усмехнулась, когда Линда помогла мня выйти из машины. Я чувствовал себя так, словно она меня защищает. Это было странное чувство, но какое-то приятное. Дождь заметно усилился.

Ресторан был каким угодно, но не оживлённым, внутри царил полумрак. Тем не менее, несколько официанток, казалось, узнали Линду и улыбнулись ей. Но она, казалось, не замечала их. Нас провели к нашему столику.

Почти сразу же стало понятно, что это Линда пригласила меня на свидание, а не наоборот. Она была очень внимательна ко мне — помогла мне сеть, отодвинув мой стул. Подала мне меню, в котором не было цен (такие получают дамы). Линда позаботилась о том, что я должен есть и пить, и заказала еду для нас обоих. Она заказала стакан красного вина для меня и стакан виски «Джек Дэниелс» для себя. Она, конечно же, не стесняясь, задавала вопросы официанткам о меню, и что бы они нам порекомендовали и т.д. Но они, казалось, были рады угодить ей и порхали вокруг нас как мотыльки.

Наверное, я должен был возражать, но я привык находиться под влиянием сильной женщины, моей матери — Линда была внимательна ко мне, с интересом выслушивала меня, и проявляла больший интерес к моим словам, чем моя мать. Хотя говорил я немного.

У Линды была интересная жизнь. Она на четыре года старше меня, она рано закончила школу с отличием. Начала свой собственный бизнес. Пару раз бизнес прогорал.

— Но сейчас у меня всё нормально, — призналась она, делая приличный глоток виски. Она участвовала в лодочных гонках Аляска — Гавайи. Некоторые из историй, которые она рассказывала, меня по-настоящему взволновали. Я никогда бы не решился сделать что-то подобное. Я не помню, что мы ели, я был так очарован этой женщиной. Когда её пальцы начали поглаживать мою ногу под столом, я был ошеломлён. Это было не первое моё свидание, но она была первой спутницей, с которой я хотел продолжения отношений. Я посмотрел на неё снизу вверх и застенчиво улыбнулся.

— А ты знаешь, что краснеешь? — Она дразнила меня, слегка откинувшись на спинку стула, и гладила меня по внутренней стороне бедра. Сначала я не замечал, что краснею, но сейчас почувствовал, как жар приливает к моему лицу. Смущённый я замолчал.

— Это так мило! — Прошептала она мне на ухо. — Ты такой хорошенький.

Я покраснел ещё больше. Она засмеялась и накрыла ладонями мою правую руку, лежавшую на столе.

— Я уверена, что мы с тобой будем лучшими друзьями, Энни. А ты как думаешь?

Прежде чем я успел отреагировать на то, что она назвала меня Энни, она отреагировала за меня…

— Ой извини! Мне так жаль! Пожалуйста, прости меня?

Она явно была так огорчена, что я просто пожал плечами. Она снова начала говорить. И действительно, через несколько минут она снова назвала меня Энни — с той же самой реакцией. И снова я благосклонно принял её извинения.

К этому времени я уже выпил пару бокалов вина и чувствовал себя очень раскрепощённым. Я был очарован её рассказами. И все эти извинения по поводу моего имени, мешали мне слушать её истории. Наконец, примерно на пятом извинении, я махнул рукой.

— Линда! Ничего страшного, я не обижаюсь. Тебе не нужно всё время извиняться. Честное слово.

Она посмотрела на меня с выражением крайнего изумления на лице.

— Ты не возражаешь, когда тебя называют девичьим именем?

Я поспешил пояснить, чтобы исправить неверное впечатление.

— Ну, обычно я этого не позволяю, но ты сказала, что у тебя всю жизнь были друзья, которых звали Энни. Я тебя понимаю.

Она снова положила свои руки на мои.

— Ты такой милый! Такой понимающий! Просто душка!

И с этого момента я стал Энни. Даже в присутствии официантки Линда обращалась ко мне как к Энни. Официантка была молодой девушкой и порхала по залу быстрой пружинящей походкой. Время от времени она бросала на нас быстрые взгляды. Линда заметила это.

— Я думаю, что эта девочка запала на тебя. Она очень хорошенькая. Мне кажется, я начинаю даже ревновать. Давай её немного разыграем.

Я не был уверен, что эти взгляды были предназначены мне, но покраснел ещё больше. Я пытался понять, что же такое задумала моя спутница. Когда девушка подошла к нашему столику, чтобы спросить, не нужно ли нам что-нибудь, Линда сказала.

— Моя подружка Энни заинтересовалась вашей формой. Её вам предоставляет компания или её вы покупаете сами, из какого она материала?

И под пристальным взглядом Линды девушка отвечала на эти вопросы. Позволила меня потрогать материал фартука, юбки и блузки. Показала мне, кружева на подоле нижней юбки как хорошо подшиты края.

И это поразило меня — она относилась ко мне как девушке. Мне было интересно, как вовремя разговора она успевала ещё флиртовать и с Линдой! В конце концов, я был вынужден уйти.

— Скажите, пожалуйста, где здесь туалет? — Спросил я её. На мгновение мне даже показалось, что она не хотела со мной расставаться, и с некоторым запозданием ответила.

— Прямо по коридору. Вторая дверь справа.

Я поблагодарил и пошёл в указанном направлении. Позади себя слышал голос Линды.

— Энн? Она ошиблась. Там дамский туалет.

В душе я возмутился. Теперь она перешла от имени «Энни», которое, по крайней мере, звучало как мужское имя, к «Энн» — к явно женскому имени. Я промолчал, бросил возмущённый взгляд на официантку. Она изобразила на лице фальшивую улыбку извинения.

— Мне очень жаль… Сэр. Не знаю, о чём я думала. — И она с вызовом посмотрела на меня, я смутился и опустил глаза!

— О. Все нормально, — пробормотал я.

В туалете отчётливо слышался шум дождя, яростно хлеставшего в маленькие окошки. Когда я вернулся к столу, Линда была одна. Я заранее отрепетировал то, что собирался сказать.

— Линда, мне не нравится, когда меня называют Энн.

Она покачала головой.

— Но ты же сказал, что не возражаешь.

— Но… Это было совсем другое дело. Ты меня звала «Энни».

Она снова покачала головой.

— Мне действительно очень жаль. Я не хотела тебя обидеть. Но после того, как ты сказал, что всё в порядке? Ну, я думала, что Энн или Энни не имеет значения — это почти одно и то же.

Она так искренне раскаялась, что я сразу же простил её. Это, однако, не подняло мне настроение, и к тому времени, когда мы закончили ужин, я уже смирилась с тем, что теперь меня можно называть «Энн».

— А тебе не кажется, что Энн более красивое имя? — Спросила она. Я нехотя согласился.

Мы уходили, чуть ли не последними. Дождь превратился в настоящую бурю. Служащая парковки уже собирался подогнать машину, но Линда остановила её.

— Нет, милая. Эта старая машина с норовом. И тебе, может, не удастся её завести. И у меня нет желания сидеть здесь всю ночь.

— Линда, мы же промокнем, идя к машине! — Простонал я.

— Не говори глупостей, Энн. Я пойду за машиной. Подожди меня у обочины, пока я схожу за машиной, а эта молодая леди даст тебе зонтик.

Девушка-камердинер кивнула. Линда вытащила из кармана шарф — и завязывать его на моей голове. Потрясённый, я попытался отмахнуться от неё. В ответ она строго обратилась ко мне:

— Послушай, Энн, мне придется немного промокнуть. Тебе мокнуть совсем необязательно, шарф немного защитит от дождя, так что прекрати упрямиться. Ладно?

И спустя минуту, девушка-камердинер обращаясь ко мне, как «мисс». Когда Линда подъехала, я побрёл к машине. И даже очень стараясь, я не смог изобразить, хоть какое-то подобие мужской гордости. Я ойкнул, когда струи дождя попали мне за ворот — это было так неприятно и холодно. Две женщины улыбнулись друг другу, как бы говоря: Она такая неженка. Я, наконец, сел в машину и мы уехали. У неё в машине нашёлся тёплый, мягкий плед и она укрыла меня им. Я положил голову ей на плечо и счастливо вздохнул. Она включила радио. Эфир был полон новостей о шторме, об обрыве телефонных и электрических линий. Я надеялся, что с матерью всё в порядке. Через пять минут моя эйфория внезапно закончилась. Только я задремал, Линда разбудила меня.

— Просыпайся, соня машина сломалась. Я думаю в данной ситуации лучший вариант это идти ко мне домой. Дом всего лишь в пятистах ярдах отсюда. Мы же не можем оставаться здесь на всю ночь. Есть другие идеи?

— Нет. — Беспомощно сказал я. — Может, ты сможешь починить машину?

— Нет никакой надежды. — Ответила она. — Я бы сбегала домой за зонтом. Но я почти уверена, что оставила его в офисе.

— Хорошо. Если ты думаешь, что так будет лучше. Я согласен.

— Тогда одну секунду. — Она взяла плед, и засунула его в образовавшееся отверстие между крышей и корпусом машины. — Надеюсь это поможет уберечь салон от затопления, — объяснила она. — А теперь быстренько домой!

Линда была права. Её дом был совсем недалеко, но мы полностью промокли с головы до ног, пока добрались до него. Не думаю, что я когда-либо чувствовал себя таким промокшим. Естественно, я был несчастен. Она напротив, казалось, наслаждалась штормом, обнимала меня за плечи, помогая мне идти вперёд.

— Ух, ты! — Сказала она, впуская меня в прихожую. — Такое приключение бодрит! Почему бы тебе не раздеться — я пойду, принесу полотенца.

Она последовала своему собственному совету, снимая с себя одежду. Я не мог не видеть её прекрасно сложенного тела, когда она раздевалась. В ней не было ни капли застенчивости, когда она ходила передо мной обнажённая. Я был смущён, но у меня действительно не было выбора, и я последовал её примеру.

Электричество было отключено, но от камина в гостиной исходил слабый свет. Она рассматривала меня в полутьме. Погладила меня по руке.

— Ну и ну, а ты такой мягонький. — Сказала она. — Спорт, вероятно, не твой конёк?

— Это так. — Признался я краснея.

— Ну да. — Ответила она. — Вот потрогай мышцу. — Она согнула руку. Я легонько прикоснулся. Твёрдость была очень впечатляющей. И у меня случилась эрекция, которую я никак не мог скрыть.

Линда улыбнулась.

— Ну, тут есть что-то не совсем мягкое. Крепкие девушки тебя заводят, а? — Потом она рассмеялась. — Давай сначала распустим твой конский хвост. Так волосы высохнут намного быстрее. Сейчас поищу сухую одежду. — С этими словами она собрала нашу мокрую одежду и вышла из комнаты, сказав на прощание: — Почему бы тебе не подбросить ещё дров в камин?

Когда она ушла, я распустил свой конский хвост и встряхнул волосы. Затем я, осторожно избегая искр, положил несколько поленьев в огонь.

Линда вернулась. На ней был похожий на мужской клетчатый халат. Она принесла мне большое полотенце и махровый халат. Я быстро вытерся, взял халат. В полумраке я разглядел розовый цвет, округлые лацканы, расклешённые рукава и длину — почти до лодыжек. Надел его и сразу почувствовал приятное тепло. Линда, не спеша, завязывая пояс на моей талии, и лёгкая усмешка тронула уголки её рта.

Я не стал спорить, когда она отошла к буфету, а вернувшись, протянула мне бокал бренди.

— Располагайся поудобней у камина. Я приготовлю тебе ванну.

— Я могу позвонить маме? — Спросил я её.

Она покачала головой.

— Телефон не работает и электричества нет. Но не волнуйся. Утром я починю машину — и доставлю тебя домой вовремя.

Я пожал плечами. Моей вины в сложившейся ситуации не было. Мама не могла меня винить в опоздании. Я стал заложником обстоятельств. Линда улыбнулась мне и вышла из комнаты. Я продолжал сидеть в кресле у камина.

Я наслаждался комфортом, завернувшись в халат, чувствуя, как огонь в камине согревает меня снаружи, а выпивка изнутри Я расслабился, звук бегущей воды, доносившийся из ванной, меня убаюкивал.

— О’Кей, Энн, — услышал я голос Линды, — ванна почти готова. Иди ко мне, пока вода не остыла.

Я послушно встал и пошёл на звук льющейся воды.

Должно быть, Линда зажгла свечу, потому что за пределами комнаты я увидел мерцающий свет, исходящий из открытого дверного проёма. Войдя в ванную, увидел Линду, она стояла на коленях и проверяла рукой температуру воды.

В руке я держал бокал с бренди, я сделал ещё один глоток. Линда подняла голову.

— Привет, Энн! Давай я подержу твой стакан, а ты снимай халат и залезай в воду.

Вода была покрыта слоем пузырьков. От воды исходил сладкий, цветочный аромат. Я замешкался лишь на мгновение — я всё ещё стеснялся быть перед ней голым. Я передал ей бокал, снял халат и скользнул в ванну.

— Умница, — сказала она и вернула мне бокал. — Пей не спеша. Расслабься и наслаждайся. А я пока приму душ.

Я улыбнулся и ещё глубже погрузился в душистую пену. Отсалютовал бокалом.

— Я позвоню, когда ты мне понадобишься. — Сказал я величественно. Она засмеялась, шлёпнула ладошкой по пене так, что мыльные пузырьки полетели в меня, и вышла из ванной, прихватив с собой мой халат. Это я расценил как попытку контроля с её стороны. Тем не менее, я последовал её совету, расслабился и задремал…

Меня разбудил голос Линды.

— Просыпайся, соня. — Я выбрался из ванной. — Ты приятно пахнешь. Тебе нравится? А теперь стой спокойно! Я сейчас всё сделаю сама. Давай подготовимся к ночи. Держи руки перед собой, я помогу тебе одеться.

Я чуть не упал в обморок. Вся эта ночная суета: изменение моего имени, купание — всё это было лишь прелюдией. Линда держала в руках атласную ночную рубашку. Я с сомнением посмотрел на неё.

— Да ладно тебе, Энн. — Мягко возразила она. — Не упрямься. Будь хорошей девочкой.

— Пожалуйста, Линда. — Проскулил я тихо, но поднял руки, как было приказано. Она улыбнулась, и начала меня одевать. Я почувствовала, как материал шёлковым каскадом струится по моему телу.

— Ну вот! Разве это не здорово? Посмотри в зеркало. Свет не очень хороший. Но посмотри, как мило ты выглядишь. — Она повернула меня лицом к зеркалу, висевшему на задней стороне двери, обняла меня за талию и слегка взъерошила мне волосы.

В полумраке, когда мои волосы были распущены, и на мне была длинная атласная ночная рубашка с пышными рукавами, с вырезом украшенным кружевами, с подолом спадающий почти до пола, я действительно выглядел женственно. Линда погладила меня по спине.

— Разве ты не поблагодаришь меня за красивую рубашку? Посмотри, ты просто создана для красивых вещей.

— Что? — Растерянно спросил я.

— Скажи: Линда, спасибо за красивую ночную рубашку. — Приказала она.

Я пробормотал слова благодарности.

— Похоже, ты мне не очень благодарна, — сказала она как бы про себя, — но давай посмотрим, может ты, будешь более счастлива в пеньюаре. Вот, Энн, примерь это, почему бы тебе не попробовать?

В безвольном тумане я надел прозрачный, тонкий, шифоновый халат поверх моей атласной ночной рубашки. Потом поблагодарил её за мой наряд, за пушистые тапочки на низком каблуке. Наконец, по её просьбе, смотрясь в зеркало, я накрасил помадой губы. Я не слишком удивился, когда она подхватила меня на руки и понесла в гостиную на диван.

Она недолго пробыла со мной. Но всё, что она делала, было за пределами моего опыта. Она целовала и ласкала меня, затем медленно приподняла подол моей ночной рубашки. Она накрыла меня своим телом, а потом села сверху. Мой эрегированный член вошёл в её влажную киску, она начала медленно двигаться вверх и вниз, пока я не кончил. Дрожь сотрясала всё моё тело.

Я находился в полном смятении чувств. Линда отнесла меня в спальню. А сама ушла в ванную. Через несколько минут она присоединилась ко мне. Мы лежали, молча обнявшись. Этой ночью она снова занималась со мной любовь. На этот раз я был опытней и исполнил женскую роль значительно лучше. Я чувствовал себя более уверенно.

Когда я проснулся на следующее утро, Линды в постели рядом со мной не было. Её отсутствие меня немного встревожило. Я прошёл в кухню. Там Линды тоже не было, но турка с кофе стояла на газовой плите. Я налил себе чашку кофе, сел за стол. Утро было ярким и солнечным, все следы ночного шторма исчезли. Шифон моего пеньюара светился в лучах утреннего солнца.

За спиной я услышал голос Линды.

— Я осмотрела машину. Сломалась крыша и проблемы с электрикой. Я исправила электрику так на скорую руку, но нужно для нормального ремонта купить детали. Ремонт несложный, детали я куплю по пути пока везу тебя домой.

— А? С машиной всё будет в порядке, мы доедем до автомагазина? — Спросил я её. Она усмехнулась и покачала головой.

— Доедем, уверяю тебя никакого риска. Ты уже пробовал звонить по телефону?

Я кивнул.

— Да, минуту назад — связи нет.

— Вероятно, и твоя мать тоже не может позвонить. — Подумала она вслух. — А если это так, то она не может вызвать такси, чтобы доехать до аэропорта. Во сколько у неё вылет?

— В час тридцать.

— О, тогда у нас ещё много времени. Как насчёт того, чтобы немного позавтракать?

— Конечно. А что тебе хочется на завтрак? — спросил я.

— Тебе будет неудобно готовить в таком наряде. Приготовь только тосты. А я быстренько приму душ и вернусь.

Я сварил свежий кофе и накрыла на стол. Когда она вернулась, то выглядела потрясающе. Джинсы, синяя блузка, кожаные сапоги. Она улыбнулась, увидев накрытый стол. Съела горячий тост.

— Я не привыкла, чтобы за мной так ухаживали. Неплохо. Но, Энн? Могу я попросить тебя об одолжении?

— Конечно. — Радостно ответил я.

— Не обижайся, но ты выглядишь немного растрёпанной. Не могла бы ты пойти и причесаться?

— Ну конечно! — сказал я.

— И освежить помаду? Она почти вся стёрлась.

Я снова почувствовал себя неловко. Её просьбы заставили меня остро осознать, что она считает меня своей девушкой. Моя одежда и поведение только подтверждали это. Я заколебался. Она спокойно посмотрела на меня. Покраснев, я вышел из кухни, умылся, причесался, накрасил губы. Когда я вернулся к столу, она улыбнулась мне и одними губами произнесла «Спасибо».

Я выпил с ней ещё кофе, съел тост и начал нервно поглядывать на часы.

— В чём дело, милая? — Спросила она.

— Покажи, куда ты положила мою одежду. Хотя она и не высохла, я её одену, иначе мы опоздаем. И придётся объяснять маме, почему я опоздал…

Я увидел пустое выражение на лице Линды, она словно не понимала меня.

— Тебе не кажется, что это глупо? — Спросила она. — В мокрой одежде ты можешь простыть. У меня в гардеробе тонны одежды. Я суечусь, ремонтирую машину, чтобы мы могли вовремя отвести твою маму в аэропорт, а ты начинаешь капризничать. Думаю, её больше волнует, успеет ли она на посадку в самолёт, чем то, как ты будешь одет!

— Может быть, но я имею в виду, если бы вы дали мне штаны, рубашку из тех, что ты носишь?

Она посмотрела на меня, с явным недоумением. Потом она улыбнулась.

— Ты, должно быть, шутишь Энн. Это моя одежда, и я не одалживаю свою одежду никому.

— Но как насчёт этого пеньюара. Этой ночной рубашки. Разве это не твоё?

Она неохотно кивнула.

— Видишь ли, моя мама заядлый покупатель, гоняется за скидками и покупает мне одежду, которую я и не думаю носить. Обычно я собираю её и отдаю благотворительным организациям. Но всё же, Энн, скажи, почему ты не хочешь одеться, как хочется мне? Но что не так? — спросила она.

— Чёрт! Разве ты не видишь? Это женская одежда! Я же мужчина! И почему я должен носить женскую одежду?

Линда покачала головой, улыбаясь.

— Но ты моя девушка, — сказала она любезно, как будто ответ должен быть очевидным для меня. — Такие милые создания как ты созданы для ведения домашнего хозяйства, должны носить красивую одежду. Ты не против того, чтобы тебя называли женским именем. — Она подошла ко мне нежно обняла, взяла меня на руки. Тихо прошептал мне на ухо. — Тебе нравится выполнять то, что просят такие большие сильные девушки, как я. Не бойся признаться в этом. Скажи Линде, что тебе не нравятся твоя атласная рубашка и твой симпатичный пеньюар.

Она нежно поцеловала меня.

Я промолчал.

— Вот видишь! Они тебе очень нравятся! — Сказала она игриво. — Так, что давай пойдём и выберем тебе какую-нибудь красивую одежду, чтобы вернуться домой. — Она понесла меня по коридору в спальню.

— Пожалуйста, Линда. — Я вздрогнул, но она мягко приложила палец к моему рту.

— ТСС! — Сказала она. — А теперь послушай меня. Я позволю тебе выбрать одежду, но у меня есть несколько правил. Хочешь их узнать?

Я послушно кивнул, и она убрала палец от моих губ.

— Никаких брюк, никаких колготок, только подвязки и нейлоновые чулки. Тебе нужно будет носить лифчик. Хорошая новость — тебе не придётся носить туфли на высоком каблуке, по крайней мере, возможен средний каблук. Думаю, некоторые из моих туфель тебе подойдут. Как только наденешь нижнее кружевное бельё — позвони мне. Я тебя накрашу и сделаю что-нибудь с твоими волосами.

Я медленно покачала головой.

— Но Линда… Я не могу. Что подумает мама. Может не надо, Линда?

— Послушай, глупышка, — ласково сказала она, — тебе придётся надеть какую-нибудь женскую одежду, чтобы вернуться домой. Ведь так?

— Наверно. — Признался я.

— В открытой машине, с опущенной крышей?

Я молча кивнул.

— Когда я буду покупать автозапчасти, на виду у продавцов, ты хочешь выглядеть как мужчина в женской одежде или как девушка, ожидающая свою подругу?

Я не мог сказать ни слова. Я ужаснулся от того, что она говорила — она собирается взять меня в город, пока будет покупать свои автозапчасти, я буду на всеобщем обозрении!! Я промолчал. Мы вошли в спальню. Линда опустила меня и мягко подтолкнула к шкафу.

— Бельё лежит в нижнем ящике, верхняя одежда — в правой части шкафа. А теперь поторопись, Энн. У нас мало времени. — С этими словами она закрыла за мной дверь.

Словно во сне, я пошёл искать для себя одежду. В ящике комода лежало много кружевного белья, сложенного в «наборы», каждый из которых содержал трусики, бюстгальтер, пояс с подвязками. Пакеты с нейлоновыми чулками были сложены в нижнем ящике.

В шкафу был один брючный костюм, брюки были из шелковистого материала, украшенного цветочным рисунком. Они были более женственными, чем некоторые платья! Это не имело значения в любом случае, подумал я. Линда сказала «никаких штанов», и перечить ей я не решился. Я сделал свой выбор.

Бельё я выбрал бледно-розового цвета, с кружевами по краям. Я выбрал шёлковую синюю блузку с оборками спереди, с широкими рукавами. Чёрную шёлковую юбку с молнией расположенной сзади. Перед примеркой я разделся и принял душ. Надел чулки, трусики и бюсгальтер. Я думал, что застёжки бюстгальтера и подвязки могут создать мне проблемы, но у меня не возникло никаких проблем вообще. После того я занялся поисками подходящей обуви. Нашёл чёрные туфли из лакированной кожи с каблуком средней высоты. В них мои ноги чувствовали себя в них вполне комфортно. В бюстгальтер я засунул пару шёлковых шарфов. Я ещё раз осмотрел себя и позвал Линду.

Она одобрила мой выбор. Я покраснел от смущения и удовольствия. Я покраснел ещё больше, когда она стала наносить на моё лицо косметику: тональный крем, румяна, подводку для глаз, тушь для ресниц, помаду. Я пытался возразить, когда она стала приклеивать мне накладные ногти.

— Такая девушка, как ты, просто обязана иметь красивые ноготочки. Не будь занудой!

После этого, она взяла электрические щипцы для завивки и придала моим волосам волнистость.

— Шарф наденем тебе позже. Будет выглядеть неплохо, — пояснила она.

Потом я надел юбку и блузку, снова устыдившись, когда Линда указала на то, как моё нижнее бельё кокетливо выглядывает из-под блузки. По её настоянию я надел жемчужное ожерелье, серьги, массивный браслет и пару колец.

Линда повязала мои волосы светло-голубым шарфом. Подала мне солнцезащитные очки.

— Ты только подумай, как бы я хотела, посмотреть, как ты будешь выглядеть в других нарядах. — Сказала она, усмехаясь.

Я судорожно сглотнул.

Последним предметом моего гардероба была сумочка.

— Ты когда-нибудь видел женщину без сумочки?

Машина завелась. Поначалу мне было неуютно, но, сидя рядом с Линдой, когда она обняла меня за плечи, я расслабился. Нам не потребовалось много времени, чтобы вернуться в город. Линда припарковалась на небольшой стоянке рядом с магазином автозапчастей, и я остался сидеть в машине, как мне показалось, целую вечность.

Мимо прошла молодая леди, я узнал её, она работала на мою маму. Сначала её взгляд был обращён на машину, но потом я почувствовал её любопытство и к себе.

На мгновение мне показалось, что она сейчас подойдёт и заговорит со мной. Чтоб избежать этого я сделал единственное, что пришло в голову. Я открыл сумочку и достал губную помаду. Сделал вид, что полностью поглощён своим отражением в зеркале, я стал красить губы.

— Боже мой! Как мы быстро учимся? — Услышал я голос Линды, когда она садилась в машину.

Я оторвал взгляд от зеркала и увидел только Линду — девушка исчезла. Линда, очевидно, решила, что я просто веду себя по-женски. Я не надеялся, что она поверит моим объяснениям, поэтому просто закрыл тюбик губной помады и положил его обратно в сумку.

Линда купила запчасти, необходимые для починки машины.

— Я могу сделать ремонт авто и у тебя дома. У нас будет ещё много времени. — Сказала она, взглянув на часы. — От твоего дома на авто до аэропорта не более получаса. Сейчас только одиннадцать часов. Мы будем у тебя дома через пятнадцать минут — мне понадобится максимум десять минут, чтобы заменить детали. В запасе уйма времени!

Я вздохнул, и меня охватил какой-то страх. Очень скоро моя мать увидит своего сына одетым и накрашенным как женщина. Всё случившееся можно объяснить, но был ли у меня у меня выбор? Честно я не смог себе ответить на этот вопрос. Когда я переоденусь в мужскую одежду, возможно, мои мысли приобретут какой-то логический порядок. Я усмехнулся про себя — вероятно, я был излишне податливым. Меня одели в женскую одежду, и я стал малышкой, неспособной самостоятельно мыслить.

— Энн, — голос Линды отвлёк меня от потока моих мыслей.

— Да, — отозвался я.

— Хочу, чтобы ты сделал кое-что для меня. Хорошо?

— Конечно, Линда. — Ответил я тихо.

— Тебе комфортно в этих туфлях?

— Да, они удобные.

— Хорошо! Я так и думала.

— Но какое это имеет отношение к тому, что ты хочешь, чтобы я сделал? — Спросил я.

— Ну. Я не хочу, чтобы ты вдруг обнаружил, что у тебя из-за туфель есть какие-то проблемы. Возможно, ты не хочешь, чтобы твоя мама видела тебя на каблуках.

И я понял, что она имела в виду. У меня должны исчезнуть какие-либо остатки мужественности, на каблуках я должен пройти безукоризненно. Что подумает мама? При этой мысли я вздрогнул. Мы припарковались напротив моего дома.

— Подожди, Энн, — сказала Линда. — Я открою для тебя дверь.

Мама услышала, как подъехала машина, и вышла на крыльцо. Она ждала нас, увидела Линду и не узнала меня.

— Где Энди?

Линда не ответила. Просто открыла для меня дверцу машины. С сумочкой в руке я выскользнул из машины и слегка поправил юбку.

— Я здесь, мамочка. — Отозвался я.

Я видел, как её челюсть отвисла буквально на четыре дюйма. Потом она рассмеялась.

— Случайно не Хэллоуэн был вчера вечером? Или я что-то упустила?

— Честное слово, мамочка? Этому есть объяснение… — Начал я.

— Ты объяснишь всё позже, Энн. А теперь пошли в дом. — Твёрдо сказала Линда, беря меня за руку.

Мама застыла в дверном проёме, но достаточно быстро пришла в себя, отошла в сторону и впустить нас.

— Должно быть, это был не шторм, а ветер перемен. И он открыл в моем сыне дочь. — Мама засмеялась. — Ей-Богу, Энди! Из тебя получилась симпатичная девушка. Я бы никогда в этого не поверила, если бы не увидела сама.

— Я зову его Энн, — отчётливо произнесла Линда. — Так же мне не нравится Энди. Так что, если вы не возражаете, вы могли бы называть его так? — Она повернулась ко мне: — Как насчёт того, чтобы перекусить, дорогая? Я умираю с голоду.

— Линда, но мне нужно переодеться.

— Позже, дорогая. А сейчас надень фартук, чтобы не запачкать блузку и юбку, и приготовь для нас обед, ладно?

У неё было такое выражение глаз, что я сразу же перестал спорить. Я покорно пошёл на кухню и начала готовить стол к обеду.

Я слышал, как они разговаривали между собой. Сначала разговор был тихим, но потом я услышал их общий смех. Когда я позвал их к столу, все признаки напряжённости между ними исчезли.

После обеда Линда пошла к машине, чтобы выполнить ремонт. Мама вошла в кухню, где я мыл посуду.

— Эта Линда просто девчонка сорванец, — восхищённо сказала она. Затем она лукаво посмотрела на меня: — Или ты видишь в ней парня?

Я покраснел. Попытался сменить тему.

— Я вымыл посуду. Пожалуй я пойду наверх и переоденусь. Уже почти двенадцать. Нам стоит подумать, как лучше доехать до аэропорта.

— Линда знает, что ты собираешься переодеться? — Спросила она.

— Она сказала, что я могу переодеться позже — а сейчас позже, не так ли? — Парировал я. — Я имею в виду, что не могу ходить в таком виде весь день. — Несмотря на сказанное мной, у меня возникли сомнения и очень странное чувство неуверенности.

— Может, мне лучше пойти и поговорить с ней? — Осторожно спросил я.

— Может быть, это очень хорошая идея, Энн. — Сказала мама, снова смеясь. — У меня такое чувство, что тебе лучше не выказывать слишком много независимого мышления рядом с этой смелой Линдой — я думаю, ты можешь довольно быстро оказаться у неё под каблуком.

Я снял передник и вышел поговорить с Линдой. Она только что закончила возиться с машиной.

— Привет, милая, — весело сказала она. — Всё исправлено. Я приведу себя в порядок, и мы отвезём твою дорогую мамочку в аэропорт.

Я старался вести себя непринуждённо.

— И я подготовлюсь к поездке — это займёт всего несколько минут.

— Чтобы сделать что? — Озадаченно спросила она. — Если ты говоришь о переносе багажа в машину, то можешь взять маленькие чемоданы. Большие оставьте мне — они для тебя тяжеловаты.

— Ах… Я вообще-то собиралась пойти и переодеться. — Заикаясь, возразил я.

— Это ещё зачем? — Удивилась она. — Энн? Просто перестань быть такой глупой. У меня не так много времени, чтобы стоять здесь и болтать с тобой чепуху. Если ты хочешь переодеться, то можешь сделать это, когда мы вернёмся домой.

— Я должен ехать в аэропорт в таком виде? — Жалобно спросил я.

Она внимательно посмотрела на меня.

— Хорошо. Твой макияж следует освежить, но кроме этого, я не вижу, что тебе нужно что-то ещё делать…

Вскоре мы втроём отправились в аэропорт. Я поправил макияж и снова надел куртку, шарф и солнечные очки. Я сидел впереди на пассажирском сиденье. Линда заставила меня остаться в машине, пока она выгружала багаж. На прощанье Мама меня поцеловала.

— Скоро увидимся. Энн, будь хорошей девочкой.

Линда тоже попрощалась и запрыгнула обратно в машину. Мы покинули оживлённый аэропорт, и она попросила меня положить голову ей на плечо. Я устроился поудобней.

Затем я с удивлением увидел, что мы не возвращаемся в мой дом.

— Куда мы едем, Линда? Я думаю, ты пропустила поворот.

— Я еду домой, — сказала она: — А ты что подумал?

— Но мой дом находится в другой стороне… — Озадаченно ответил я.

— Твой дом находится в той стороне. Мой дом в этой.

— Но ты же сказала, что я могу переодеться, когда мы вернёмся домой…

— Вот именно. Я так и сделала, и ты можешь переодеться. У меня много красивой одежды, разве ты что забыл?

Теперь я осознал, что происходит. Мне потребовалось некоторое время, чтобы снова переодеться. Я вздохнул и расслабился.

— Ты ведь хочешь, чтобы я осталась с тобой, до приезда твоей мамы, правда? — Спросила она меня.

— Ты становишься милой девчонкой! — Она рассмеялась. — Когда твоя мамочка вернется, мы переедем к вам. Видишь ли, она не хочет расставаться с тобой, ты неплохо ведёшь хозяйство, а я не хочу бросать свою девушку. Это кажется лучший компромисс. А ты как думаешь? К тому времени, как она вернётся, ты будешь такой красивой и женственной, что даже не подумаешь о том, чтобы снова стать мужчиной.

Я подумал о содержимом шкафа в её доме.

— Там есть хорошие брюки в цветочек, Линда. Я помню, что ты сказала, что я не могу носить штаны — но они действительно красивые. Можно мне их примерить? — Кротко спросил я.

— Не сегодня. — Твёрдо сказала она. — Пока обойдёмся без брюк. А там посмотрим.

Конец.

­­­***
Ранее рассказ назывался «Парень в юбке»,  но как оказалось идея не нова для подобного названия, поэтому вот так получилось …
Просьба не осуждать главного героя и не сравнивать его с автором. Произведение не стремится кого-то оскорбить или задеть. Все совпадения случайны!
Глава 1.

Я подолгу смотрелся на себя в зеркало. Последнее время, я всё больше сомневался в том, что я и кто я. Я выискивал в себе черты девушки, старался прикрыть грубую шею с выпячивающимся наружу кадыком, старался решить, достаточно ли бедра широки. И лицо, я мог бы сойти за девушку, если бы так улыбнулся. Это конечно, выглядит странно, я знаю, но в моём сердце что-то тихонько покалывает, когда я нахожу это в себе, и некое волнение захлестывает меня с головой. Я не знаю что это, но я этого не боюсь. 

Минута, ровно минута оставалась мне до выхода из дома. Я очень волновался, как я теперь выгляжу. 

Моё имя Артём, хотя, оно мне не нравится, поэтому Арти, это вроде, как и женское, и мужское имя. В чем моя проблема? У вас много вопросов бы возникло, увидь, вы меня сейчас. 

Я одет в женскую одежду, накрашен как девушка, но я чувствую себя парнем, так как я и есть парень. Всё очень сложно и об этом говорить сложно. 

Всё началось очень давно, видимо это как-то устроено в природе, есть норма, есть не норма и есть я, тот, кто находится ровно посередине. 
Всё слишком сложно с новыми понятиями, поэтому я не присоединяюсь к тем группам, которые считают себя исключительными и готовы на весь свет заявлять о своем мнении. Да, я такой, но я такой дома, на улице, в колледже и с друзьями. Я не хочу ставить себя «такого», выше вас «таких», и я не хочу бороться за свои права, я человек и значит, я равен с вами, какие особые права? Я же не инвалид, чтобы мне создавали особые условия для обеспечения жизни. Я простой человек, ничего особенного. Мне просто нравится быть похожим на девушку, как например кому-то на футболиста, это же не повод для «исключительности». 

Я закрыл дверь и спустился вниз, не хотел встречи с соседями. 

Мой друг Егор, уже стоял возле подъезда и смотрел то по сторонам, то на часы. Я это увидел из окна. Через мгновение дверь открылась, я немного смутился и поправил юбку. При виде меня, Егор улыбнулся и подошел ко мне. 

– Привет, ну, нормально, что, ты, так комплексуешь? 

– Ну, я не знаю, – я нерешительно коснулся волос. 

– Да, все норм, забей. 

– Это, ты, так говоришь. 

– Ну, если тебе не нравится, зачем так делать? Или, ты, просто сыкуешь? 

– Не знаю, мне показалось, я буду увереннее. 

*** 

Для меня это был первый выход в таком образе, розовой водолазке и короткой расклешенной юбке темно синего цвета. Одежда менее удобная, но я хотел побороть страх перед собой и перед своей внутренней оболочкой. Егор видимо это понимал. Он положил мне руку на плечо, нет, слишком большой груз. 

– Если что, скажу, что ты мне проспорил и так далее, – смело сказал Егор. 

– Спасибо, – выдохнул я и сделал первый шаг, может не стоит, хотя я уже сделал шаг. 

–Давай руку, – протянул мне ладонь Егор, – ты, ведь на таких каблуках не устоишь. 

– Нет! – помотал я головой, – это же будет слишком… 

– Что слишком? – Егор усмехнулся, грубо схватил меня за руку. 

– Слишком по гейски. 

– Чувак, мы с тобой целовались, тебе ничего бояться уже. 

– Блин! – я покрылся краской, он все-таки помнит. Ну, на что я рассчитывал? Это же было на трезвую мать его голову! Зато теперь, мы на 100% уверены в Егоровой и моей ориентации. 

Каблуки – как коньки, но только не столь устойчивые или наоборот. Я немного не подрасчитал шаг и Егору пришлось меня ловить за руку, чтобы я не отбил себе копчик. 

Если у вас есть верный друг, то вы самый счастливый человек на земле. Я, наверное, на месте Егора бы бросил меня, а то и поржал от души. Но, Егор, он слишком хороший, хотя, я плохо разбираюсь в людях, и хороший он для меня, а не для других. Для других он тоже странный, но, у него в отличие от меня, есть девушка, с которой он уже три года вместе. 

Для Егора, вообще ничего нет странного, этот парень словно создан для того, чтобы поддерживать фриков. Он спокойно относится ко мне, да и к другим людям. Но не стоит считать его мягкотелым, если кто-то задевает его принципы, то он начинает меняться на глазах, из Егора превращаясь в злого и старого эгоиста. 

– Я сам! – сказал я, набравшись уверенности. Да, что там? Я все время хожу в красивой одежде – что я комплексую из-за короткой юбки? И пусть я выгляжу как трансвестит, мне же не должно быть обидно, если эту правду скажут в лицо.
Глава 2.

Я уверенно пошел по улице, так, какова наша цель? Просто обойти наш квартал и вернутся. Это для меня, это для моей уверенности. 

Егор достал телефон и поплелся рядом, делая вид, что очень поглощен чем-то на экране. 

Люди не смотрели на меня ни с добром, не со злом – вообще никак не смотрели, мы просто идем, всем если не все равно, то просто не интересно. Это хулиганам и прочим интересно, а не другим. Два парня, шедшие нам навстречу, прервали разговор, посмотрели на нас и когда мы разошлись, они просто продолжили свою беседу. Хотя один пытался меня рассмотреть получше. 

Остальные мимо проходили и всё. 

– Хочу мороженое, – оторвался от телефона Егор, при виде палатки с мороженым. Лето и правда хочется. Егор улыбнулся, увидев на палатке изображение пломбира. Видимо, он тоже помнит ту историю. 

– Нам две «Загадки» – сказал Егор и протянул продавщице деньги. Я согласно кивнул, я тоже люблю такое мороженое ванильно – клубничный пломбир. 

– А помнишь историю, – начал Егор, когда мы сели на лавочку, – был черный и голубой пломбиры.

– Помню, – раскрыл я упаковку мороженого. Егор хоть и младше меня на два месяца, всегда он был более прошареным и, кстати, высоким и худым. 

В тот день, мы, как всегда, гуляли, снова ели мороженное, и Егор тогда решил попробовать – черный пломбир, ему было интересно, что за вкус у черного мороженого. Я не стал рисковать, тем более, цвет земли – это не выглядит аппетитно. 

Голубое мороженное Егор уже ел и сказал, что оно на вкус как жвачка «Бабл-гам». 

– Мороженое, прям дискриминационное! – заявил тогда Егор, – черное, голубое, ещё бы розовое добавили и желтое. 

– Почему? – я не знал, про что друг говорит. 

– Ну, негров черными называют, – сказал Егор, – а голубыми, это, ну… когда парень с парнем встречаются и любят друг друга. 

– А почему? – спросил я, мне стало интересно. 

– Маленький ещё, – усмехнулся Егор, через мгновение мы уже ржали над черными губами друг друга и с трудом пытались доесть мороженое со вкусом активированного угля. 

Егор вспомнил эту историю и рассмеялся. 

– Не, ну, глупые же мы были! » – сказал он, – сейчас бы, я не стал брать это мороженое. Зря потратили деньги. 

– Согласен, но все-таки мы, в детстве до всего были алчны. 

– Умное слово, Арти, ха-ха, – рассмеялся Егор, – помнишь, как мы из журнала фотки красоток вырезали, чтоб передернуть? 

– Да, – я снова покраснел, вот Егора, он без комплексов, я знаю.

Глава 3.

Вот, насчет этих журналов, лучше не вспоминать. Так в одном из журналов, я впервые прочитал о трансгендерах и заболел этой темой, видимо, тот детский интерес, он превратился во взрослую болезнь. Хотя я с некоторого возраста знал, что девичье мне интересно. Косметичка сестер, их бантики, платья. Почему парням нельзя такое носить? Почему мы должны быть сильным полом, а они слабым? И кто уж, тут говорит о дискриминации. 

– Можно присесть, молодые люди? – подсела к нам бабушка с костылем, вся седая с пучком на голове и в очках. 

– Да, – пододвинулся я поближе к краю. 

– Хорошая погода, – сказала бабуля. 

– Ага, вот, мы, и пошли гулять, – сказал я, хотя, насчет погоды…Лето, каникулы, счастливая пора, хоть я и не люблю жары, лето я люблю. Егор снова уткнулся в телефон, а я стал наблюдать за голубями, которые искали, что бы им поесть. 

Вскоре, появилась группа молодых людей, помладше нас с Егором года на 2-3. Это были две девушки и два парня, видимо групповое свидание. Они наслаждались молодостью, орали, ругались матом. Один парень пил энергетик, второй крутил в руках крючок-нож. Девчонки тоже пили, только колу. Одна девчонка толкнула парня с энергетиком, тот подавился. Откашлявшись, он улыбнулся, протянул банку своему товарищу и затеял драку с толкнувшей его девчонкой. Вскоре они оказались на траве, девченка, причем завалила парня и играючи стала шлепать его по лицу и рукам, он верещал, видимо зовя друга на помощь, но тот ржал. Мимо этой группы не смогла пройти какая-то пожилая женщина. 

– Что же, ты его так мутузишь? 

– Это мой парень! – заявила девчонка, ну, да, ей на вид нет 18 лет. 

– Парень? И что же, зачем, то, его бить? Родители ваши стирать будут! 

– Иди отсюда, тебе много надо? – спросил парень с ножом, девчонка рядом с ним притихла, рассматривая женщину. 

– Я вашим родителям расскажу, чем вы тут занимаетесь! – погрозила женщина, и кинула взгляд на нас. От греха подальше, она решила не продолжать спора, ведь у кого оружие тот и прав. Проходя мимо нас, она громко сказала: «15 лет проработала в советской школе, никогда у нас такого не было! ». 

Это наша жизнь, наше время и никто не может, сравнить сейчас, и было, новое поколение, оно более извращенное, чем мы. Мы узнавали обо всём от друзей, из книг, от родителей и кино, а сейчас интернет. Егор кивнул, не отрываясь от телефона. Женщина села к нам на лавку, пришлось ещё больше потесниться. Она начала разговаривать с бабулей о том, что все подростки «блудники и блудницы», о том, что «съедят шоколада и горит у них там и чешется». «Спортом не занимаются, от того энергию некуда девать». Я вздохнул, видимо Егор был прав, никому нет дела до меня и того как я одет. 

Даже суровые советские учительницы, они больше обращают внимание на вопящих подростков. Я вот и думаю, может всему «радужному» сообществу не стоило так феервечить и орать о своих правах. Какие права? Вам всего лишь не дают жениться друг на друге. Но, вам жене запрещают просто жить в своем мире, любить, как вы хотите – только молча, без громких криков и заявлений. А хулиганы, они цепляются даже к обычным людям. И, да, есть люди, которые цепляются за длину куртки или внешнее несходство с другими, но… Это же не для всех норма.

Глава 4.

Добавить комментарий