Народная татарская сказка звездочка зухра

Народные сказки недаром считаются кладезем мудрости. Издавна устное творчество передавалось поколениями, сохраняя мораль, и использовалось для сохранения накопленного народом опыта и знаний. На сказках и песнях училось подрастающее поколение, впитывая народную мудрость, правила жизни и законы общества, историю и основной опыт, накопленный предками. С помощью сказок и былин передавалась вся информация, которую знали люди.

Поэтому сейчас народное творчество стало предметом огромного интереса не только ученых историков, филологов и культурологов, но и обычных людей. Народное творчество является объектом изучения во многих школах и входит в перечень обязательных для изучения вещей для детей и подростков, чтобы те имели представление о культуре своего народа и других наций. Татарская сказка «Звездочка Зухра», в высшей степени интересная и поучительная, также заслуживает огромного внимания.

Сюжет сказки «Звездочка Зухра»

Главной героиней сказки является девушка по имени Зухра. Она живет с отцом и мачехой, которая не слишком любит падчерицу, при этом сама девушка красива, дружелюбна. У Зухры золотые руки, ее любят все, и особенно за то, что девушка, понимания свои таланты и природные данные, остается доброй и понимающей. Мачеха же, как может, старается испортить падчерице жизнь.

Зухра в доме занимается всей грязной работой. При этом отец о происходящем в доме не знает: мачеха при нем ведет себя как любящая мать, но, стоит ему покинуть дом, срывается на девочке. Так, Зухре приходится собирать хворост в страшном лесу, где много диких зверей и ядовитых змей, но даже они не трогают кроткую и добрую девушку. При этом падчерица старается угодить жене отца и дать ей причины полюбить приемную дочь, не перечит и подчиняется ей, уважает ее. Но покорность Зухры лишь больше выводит женщину из равновесия.

В конце концов женщина велит падчерице до утра натаскать воды в бездонную емкость. Зухра, уставшая за день, не перечит и идет выполнять очередной наказ мачехи, но ее сил недостаточно для того, чтобы исполнить ее повеление. Утомленная тяжелой работой, девушка решает передохнуть у реки, а когда открывает глаза, чувствует необыкновенную легкость и понимает, что она находится на Луне в окружении звезд. Одна из этих звездочек, как оказалось, следила за Зухрой всю ее жизнь и, не выдержав страданий девушки, забрала ее к себе на небо. Отец Зухры по утру пытается найти любимую дочь, но находит лишь два наполненных водой ведра и брошенное коромысло.

Смысл сказки «Звездочка Зухра»

Эта татарская сказка, как и многие другие памятники устного народного творчества, символична и пропитана образами тех явлений, которые окружали людей. Так, для выражения чистоты и непорочности, покладистого характера девушки, в сказке упоминается, что и дикие звери ее не трогали, настолько добра она была. Можно сказать, что авторы сказки, а авторами можно назвать многие поколения татар, восхищаются характером Зухры и ставят ее в пример подрастающему поколению. При этом, конечно же, в сказке присутствует и отрицательный персонаж, мачеха, которая завидует девушке и не может простить ей того, что она и красива, и умна, и умела.

Зависть плохое чувство, но она способна извести окружающих людей, что тоже образно и красиво показывает эта история. И, конечно же, «Звездочка Зухра» обращает наше внимание на то, что добрый, чистый сердцем человек всегда получает помощь и поддержку от Высших сил или же бога, в зависимости от того, во что верит. Доброта не остается побежденной и получает награду, а наградой в случае этой сказки является обретение покоя на небе в виде звездочки, которой в конце сказки становится и сама Зухра.

Зөһрә/Зухра татарская народная сказка.

Борын заманда бер әби белән бабай булган, ди.

Боларның туган бер балалары үлә барган, ди. Шуннан, бервакыт әби бер кыз китергән.

Исемен Зөһрә дип кушканнар. Бик тә чибәр булган, ди, бу кыз бала.

«Күз тимәсен» дип, аны урамга да чыгармаганнар, кешегә дә күрсәтмәгәннәр.

Алай да халык белгән боларның кызлары барлыгын. Моңа ундүрт яшь тула.

Бер дә беркөнне күрше кызлары керәләр дә: «Әби, кәбәм, Зөһрәне безнең белән юынырга җибәрче, – диләр.
Әби әйтә: «Ни сөйлисез, безнең кызыбыз юк ич», – ди.

Тегеләр: «Юк, бар, без беләбез», – диләр.

Әби үзенекендә тора, җибәрми. Өч көн керәләр күрше кызлары. Ахырда әби җибәрә.

Зөһрәне киендереп, бизәндереп чыгаралар. «Кара аны, югалып әллә кай-ларда йөрмә, тиз кайт!» – ди.

Шаккаткыч чибәр булган шул кызлары. Баралар кызлар авыл читендәге күлгә.
Тиз-тиз чишенәләр дә чумалар күлгә. Киемнәре ярда кала. Менә бер заман юынып туйгач, кызлар чыга башлыйлар, киенәләр. Зөһрә дә чыга, чыкса, киемнәре өстендә бастырык буе елан ята. Кызлар барчасы куркып качалар.
Бу да курка, якын килми, үксеп-үксеп елый. Качып китәр иде, киемнәр кирәк, ятсына кеше күзеннән.
Шулчак елан телгә килә:

– Син елама, Зөһрә, ди, мин сиңа тимәм, киемеңне дә алырсың, ди, тик әйт син, миңа кияүгә чыгарсыңмы? – ди.

Зөһрәнең коты алына:

– Абау, ни сөйлисең? – ди.

– Әйтәсе сүзем шул, – ди кара елан, – сиңа унсигез яшь тулу белән сине килеп алырмын, әзерләнеп тор, – ди.

Елан шул сүзләрне әйтә дә күлгә чума. Кыз аптырап, куркып кала. Өйгә кайткач, әнисе сорый:

– Кызым, сиңа ни булды? Ак мамык төсе кергән үзеңә, – Ди.

Зөһрә барчасын бәйнә-бәйнә сөйләп бирә.

– Кара еланга кияүгә чыгасым юк, коткарыгыз, әнием, – ди.

– Кайгырма, балам, күз нурым, – ди анасы. – Сине еланга бирер өчен тудырмадым, әмәлен табарбыз, – ди.

Зөһрә тынычлана инде.

Көн артыннан көн үтә, кыз үсә, унсигез яшькә җитә. Болар йортларын, елан кермәслек итеп, чуен койма белән койдыралар.

Беркөнне Зөһрә йөгереп керә дә коты чыгып:

– Әнкәй, елан килә, – дип кычкыра.

Чыксалар, бөтен күк йөзе караңгыланып килә, дөньяның асты өскә әйләнә. Аждаһалар, пәриләр, җеннәр,
еланнар берсе дә калмаганнар. Болар тиз генә йортка кереп бикләнәләр.
Еланнар килеп тә җитә. Кара елан тыштан әйтә:

– Син, Зөһрә, сүзеңдә тормадың, әзерләнеп көтмәгәнсең. Чыгасыңмы, юкмы, мин килдем, – ди.

Зөһрә әйтә:

– Юк, сиңа чыгасым юк, килгән юлыңнан кире кит, – ди.

– Мин синнән башка китәргә килмәдем, вакытым кыска, чыгасыңмы?

– Юк, чыкмыйм, – ди Зөһрә. Елан:

– Алайса, көч белән алырмын, – ди.

Шунда өй почмагы күтәрелә башлый. Әби дә, бабай да бик куркыталар.
Зөһрә «язмышым шулдыр инде» дип, әйтә тегеңә:

– Чыгам, кара елан, чыгам, – ди.

Өй шундук үз урынына утыра. Зөһрәне урамга чыгаралар. Каршысында теге кара елан бөтерелә. Бөтен тирә-якта пәриләр, җеннәр, еланнар сызгыра, ыжылдый. Кара елан бер селтәнә, барчасы югала.

Елан әйтә:

– Әйдә, киттек, кәбәм, вакыт җитә, – ди. Кыз әйтә:

– Әйдә, – ди.

Китәләр болар парлап. Елан шуышып яннан бара. Зөһрә атлап бара. Күлгә җиттеләр. Елан әйтә:

– Мин сиңа уралырмын да күлгә чумармын, син курыкма, – ди.

– Курыкмыйм, – ди Зөһрә.

Кызның куркуы беткән инде. Елан урала да күлгә чумалар. Су төбеннән барып бер ишеккә җитәләр.
Елан ишекне ача да башта үзе төшә. Аннары Зөһрәне төшерә. Түбәндә алтын баскыч икән.
Кара елан шул баскычка бер орына, ике орына да искиткеч матур егеткә әверелә. Шунда әйтә кызга:

– Син курыкма миннән, мин үзем дә адәм баласы. Бала чагымда җеннәр урлаган мине. Хәзер бөтен гыйлемлекләрен отып алдым да патша булдым үзләренә, – ди.

Шулай дигәч, Зөһрәгә җан керә. Егеткә шул ук минутта гашыйк була. Патша егет шәһәрне күрсәтә. Ни генә юк монда. Барчасы алтыннан, көмештән. Болар тиздән өйләнешәләр дә тора башлыйлар. Егет җеннәрне бик каты эшләтә икән. Адәмнәргә һич тидертми икән үзләрен.

Өч елдан боларның өч балалары була, берсеннән-берсе матурлар, пешкән алма кебекләр.
Тора торгач, Зөһрә әтисен, әнисе, туган илен сагына башлый.

Беркөнне әйтә бу иренә:

– Син мине туган йортыма ике атнага җибәрче, балаларымны да күрсәтер идем, – ди.

Патша каршы түгел.

– Яхшы, барырсың, ди, күчтәнәчкә алтынын, көмешен, күпме кирәк ал, әби белән бабайга гомерлек булсын, – ди.

Хатыны күп итеп алтын, көмеш тутыра. Өч баласын үзе белән ала. Патша хәзер озата бара инде боларны.
Алтын баскычка җиткәч, өч тапкыр орынган иде, кара елан булды тагын. Боларны, урап, күл читенә чыгарып куйды.
Шунда хатыны саубуллашып китәргә иткәндә:

– Син ничек кайтырсың соң, беләсеңме? – дип сорый.

– Белмим, – ди хатын.

– Син әйтерсең: «Диюләр патшасы, бире чык, – диярсең, – мин чыгармын, – ди егет. – Тик беркемгә дә әйтмә, әйтсәң, мин үләрмен, – ди.

Хатын китә. Кайткач, елашып күрешәләр, әтисенә-әнисенә гомерлек байлык бирә, балаларын күрсәтә. Ял итәләр болар, рәхәтләнеп. Китәргә бер көн калгач, хатын җыена, әзерләнә башлый. Ирен, диюләр патшасын, бик яман сагына хәзер, тизрәк кайтасы килә. Шунда әнисе бик каты сораша торгач, Зөһрә серне ача: шулай-шулай дигәч, ирем елан булып чыга, – ди.

Бу балалары белән йокларга яткач, әнисе әйтә: «Юк, еланга кире җибәрмим, үземдә калдырам», – ди.

Төнлә унике сәгатьтә кулына кылыч алып үзе күл янына килә.

– Диюләр патшасы, бире чык, – ди.

Озак тормый, күл төбеннән кара елан чыга. Кара еланның чыгуы була, кылыч белән аның башын чабып та өзә. Кара елан бөтерелеп кала шунда. Әби үзе тиз-тиз кайтып китә дә ятып йоклый. Иртән кызы торып китәргә җыена, әнисе аңа:

– Ашыкма, кызым, барыбер кайтырсың, – ди.

– Юк, юк, әни, кире кайтмам, бәхил булыгыз, – дип, Зөһрә балалары белән күл буена чыгып китә. Ул ирен бик тә сагынган шул. Бара күл буена.

– Диюләр патшасы, бире чык! – дип кычкыра.

Беркем чыкмый. Бераз торгач, тагын кычкыра, тагын кычкыра, әмма елан чыкмый. Аптырап кала хәзер бу.
Күл өстен кара томан каплаган, тып-тын. Бакса шунда, аяк астында башы ята.
Үкереп елап җибәрә, башын коча-коча елый. Эшне, әнисенең хыянәтен аңлап ала бу.
Эзли торгач, еланның гәүдәсен таба. Балалары белән елаша-елаша чокыр казып, елан патшаны күмәләр.
Шуннан соң, Зөһрә олы баласын ала да елый-елый һавага ыргыта.

– Бар, кәбәм, син сандугач бул, иртә-кич адәмнәрнең күңелен юат, – ди.
Олы баласы сандугач булып очып китә.

Икенче баласын да кулына ала.

– Син, балам, күз нурым, карлыгач бул, җитезлегең белән адәмнәрне сокландыр, – ди. Бусы карлыгач булып очып китә.

Өченче баласын алып, озак-озак үксеп тора да:

– Ә син, алтыным, сыерчык бул, барча телләрне белүче кошкай бул, – ди. Бу бала сыерчык булып очып киткәч, Зөһрә бер тилпенә, ике тилпенә, өч тилпенә дә күгәрченкәй кошка әверелә.

Сандугач, карлыгач, сыерчык, күгәрчен кошкайлар әнә шулай дөньяга килгәннәр, ди.

Жила в давние времена одна пожилая семья.Бабушка,дедушка и единственный ребенок дочка-красавица по имени Зухра.

Старики сглазу боялись, оттого держали Зухру взаперти, ни на улицу не выпускали, ни людям не показывали.
А всё ж таки знал народ об их поздней радости. Вот исполнилось дочке четырнадцать лет, и как-то в пригожий день занесло в избу соседских девчат: окружили они бабушку, стали просить-умолять ее в один голос:
— Бабушка, милая, отпусти Зухру с нами на озеро выкупаться!
Бабушка отвечает:
— Что вы мелете? Нету у нас никакой дочки.
А те говорят:
— Есть-есть, мы точно знаем.
Старая на своём стоит, не пускает дочку. Три дня кряду просят девчушки. Уступила, в конце концов, бабка. Одели Зухру, украсили, как могли. Сказала бабка:
— Смотри, долго не пропадай, побыстрее домой возвращайся.
Да-а-а, удивительно красива была дочка у стариков. Бегут девчушки к озеру на окраине села. Разоблачаются вмиг и ныряют в воду. Платья свои на берегу побросали. Но вот, накупавшись, выходят они на берег, одеваются. Зухра тоже выходит. Глядь, а на платье у неё лежит толстый, длиннющий Змей. Перепугались девчата, разбежались кто куда. А Зухра боится, к платью своему не подходит, плачет горько. Убежала бы, да как без платья пойдёшь? Перед людьми стыдно. Да в тот миг самый заговорил Змей человеческим голосом:
— Не плачь, Зухра, я тебя не трону, и платье своё заберёшь, да только скажи мне, пойдёшь ли ты за меня замуж?
Зухра ужаснулась.
— Батюшки, ты что же это говоришь?
— Одно я тебе скажу: как исполнится тебе восемнадцать,— говорит Чёрный Змей, — тотчас приду я и заберу тебя из дому, готовься!
Сказал Змей те слова свои и нырнул в озеро, только след кругами пошёл. Осталась Зухра на берегу в страхе и растерянности. А как явилась домой, спрашивает у неё старуха-мать:
— Доченька, что с тобой приключилось? Побелела ты, как полотно, да и ни кровиночки у тебя на лице нету.
Рассказала ей Зухра всё по порядку и говорит напоследок:
— За этого гада чёрного ни в жизнь замуж не пойду, спасите, маменька, не то смерть моя наступит.
Говорит ей мать, старая бабка:
— Не печалься, детка, свет очей моих. Не для того я тебя на свет родила, чтоб за гада замуж отдать. Ничего, способ отыщем.
Ну, успокоилась Зухра.
День за днём, год за годом идут, растёт у стариков дочка, вот уж и восемнадцать ей стукнуло. Избу свою они, памятуя о Чёрном Змее, всю, как есть, чугунным забором обнесли.
Однажды вбегает Зухра домой перепуганная и кричит дрожащим голосом:
— Маменька, маменька, там Змей идёт.
Выскочили старики на улицу, смотрят: небо как в грозу потемнело, и весь белый свет словно бы вверх дном перевернулся. И кого только там нет на дворе: и аждаха, и пэри, и злые джинны, и змеи ползучие… Бросились хозяева обратно в дом, заперлись крепко. Обступили чудища избу со всех сторон, и раздался голос Чёрного Змея:
— Ты, Зухра, слово своё не сдержала, не ждала меня, не готовилась. Вот я к тебе пришёл, выйдешь ли, нет ли?
Отвечает Зухра:
— Нет, не бывать этому. Уходи, откуда пришёл!
— Не для того я сюда явился, чтоб с пустыми руками уйти; дорого моё время… Выйдешь?
Говорит Зухра:
— Нет, не выйду.
— Что ж, тогда я тебя силой возьму.
И тут угол дома начинает в воздух подниматься. Перепугались старики до смерти. Подумала Зухра, что, видно, на роду у неё написано, и крикнула Змею:
— Выхожу, выхожу, Чёрный Змей.
В тот же миг опустился дом на прежнее место. Выпустили старики Зухру на улицу. Чёрный Змей перед нею вьюном вьётся, а вокруг тёмен воздух от всякой нечисти: пэри, джиннов и гадов ползучих. Свист и шипенье стоят неумолчные. Взмахнул Чёрный Змей хвостом — и пропала вся нечисть.
Змей говорит:
— Пошли, милая, время настало.
Зухра говорит:
— Пошли.
И двинулись они парою. Змей рядом скользит. Зухра споро вышагивает. До озера добрались. Змей говорит:
— Обовьюсь я вокруг тебя и в озеро нырну, ты не бойся.
Зухра говорит:
— Я не боюсь.
Прошёл уже страх у Зухры.
Обвил Змей её на манер пояса и нырнул прямо в озеро. Долго ли, коротко ли под водою плыли, пока двери какой-то не достигли. Открыл Змей ту дверь и вначале сам туда пролез. Потом и Зухру втащил. За дверью золотая лестница вниз ведёт. Ударился Змей о ту лестницу раз и другой и обратился в молодого, стройного джигита. И сказал он Зухре:
— Ты не бойся меня, я ведь и сам из людского племени. Джинны меня украли ещё ребёнком. Превзошёл я все их коварные хитрости и сам над ними падишахом сел.
Ожило сердце у Зухры от этих его слов: в ту же минуту влюбилась она в джигита.
Падишах молодой повёл её, владения свои показал. Чего только нету там! И всё из золота да серебра. Вот поженились они немедля и зажили дружно. А джигит умный оказался, джиннам спуску не дает, трудятся они на него не покладая рук, а людям вредить и вовсе не позволяет.
Три года минуло и народилось у них трое детей, один другого краше, как яблочки наливные. Всё бы хорошо, да затосковала Зухра по отцу-матери, по родимой сторонке.
Вот как-то говорит Зухра мужу:
— Отпустил бы ты меня на пару недель в родимый дом. Я бы деток наших матери показала.
Падишах противиться не стал. Говорит жене:
— Ладно, отправляйся, да захвати с собою злата, серебра сколько надобно, чтоб старики до смерти нужды не знали.
Взяла Зухра с собою много золота и серебра, и всех детей своих взяла с собою. Пошёл падишах провожать её с детьми да с поклажей. Дошли до лестницы золотой, ударился об неё трижды и обратился в Чёрного Змея. Обвился вокруг них и вынес всех на берег озера. А когда попрощалась жена и собралась уходить, спросил Змей у Зухры:
— А как возвращаться будешь, ведомо тебе?
Зухра говорит:
— Нет, не ведомо.
— Скажешь только: «Падишах джиннов, явись передо мною!» И я появлюсь тотчас. Только смотри, не проговорись. Если проговоришься, погибну я.
Ушла жена. Добрались до дому. Обнялись, поплакали на радостях, одарила она родителей серебром-золотом, внучатами порадовала. Отдыхают они теперь в своё удовольствие. Как остался день до возвращения, начала Зухра собираться, готовиться. По мужу своему, падишаху джиннов, сильно истосковалась, хочется ей быстрее к нему попасть. Только доняла её мать расспросами, и открыла Зухра тайну: так, мол, и так надобно сказывать, и явится мой супруг в образе змеи.
Вот легла она спать перед дорогой и детей уложила, а мать, баба старая, говорит себе: «Нет, не пущу её обратно к гаду чёрному. Пусть со мною живёт».
Ровно в полночь взяла она острую саблю и сама пошла к озеру.
Говорит старая:
— Падишах джиннов, явись передо мною!
Всколыхнулось озеро, и выполз на берег Чёрный Змей. Не успел он и голову поднять, взмахнула старая булатной саблей и снесла ему голову. Завертелся Змей и вытянулся, как палка, мёртвый. А бабка бросилась в свою избу, легла тотчас и захрапела.
Поднялась Зухра чуть свет, стала в дорогу собираться, а мать ей говорит:
— Не торопись, доченька, всё одно назад воротишься.
Зухра говорит:
— Нет-нет, маменька, прощайте, не поминайте лихом.
Собрала она детей своих и отправилась к озеру. Не терпится ей мужа своего любимого скорей увидать. Вот до озера дошла. И крикнула что есть мочи:
— Падишах джиннов, явись передо мною!
Нет никого, пусто. Чуть погодя крикнула она ещё раз, потом ещё и ещё — нет Чёрного Змея. Растерялась Зухра. Над озером чёрный туман висит, тишина мёртвая. Глянула она невзначай под ноги, а там его голова валяется. Закричала она дурным голосом, упала и заплакала горько, обняв ту голову. Поняла Зухра, как всё оно было, поняла тогда, как её предала родная мать. Встала Зухра, отыскала тело Чёрного Змея, вырыла она с детьми яму. Хоронили они падишаха джиннов — слезами горючими обливались. После того взяла Зухра одного своего дитятю и, плача и сетуя, бросила его прямо в небо.
— Ступай, родненький, обернись там соловушкой, утешай людей своею чудесною песней.
И обернулось её дитя соловушкой и прочь улетело. Взяла она второго на руки:
— Ты, детка, свет очей моих, ласточкой обернись, пусть люди восхищаются ловкостью твоей.
Обернулось дитя быстрой ласточкой и прочь улетело.
Взяла она третьего своего дитятю на руки и долго плакала, на него глядючи.
— А ты, золотце моё, обернись мудрым скворушкой, кому все языки на свете ведомы.
Улетел скворушка. И тогда встрепенулась Зухра раз, другой и сама обернулась сизой голубкою.
Вот так, говорят, повелись на свете соловьи, ласточки, скворцы и сизокрылые голуби.

Зухра

В давние — стародавние времена жили на свете муж со своею женой.

Были они люди не злые, порядочные, да вот только злой рок преследовал их: если родится у них ребёнок, так сразу и отправится на свет иной. Так и дожили они одинокими до преклонных лет, но вот и им на старости лет выпало счастье. Родила однажды пожилая женщина дочку красоты неземной. Выжила маленькая красавица, назвали её Зухрой. Боялись родители за свою дочь и от всего её оберегали. А пуще всего они боялись, что сглазят люди красоту их дочери. Вот и держали они Зухру дома, и никому о ней не говорили.

Однако шила в мешке не утаишь, и как ни скрывали старики красавицу-дочку, а все же прознали соседи о радости, которая выпала им на склоне лет. Росла дочка, подрастала, и исполнилось ей уже четырнадцать.

В один пригожий день залетела в юрту к старикам стайка соседских девочек. Пристали они к матери с просьбой показать им Зухру.

— Да что вы мелете, неугомонные, — сердилась старуха, — о какой дочке вы говорите? Нет у нас со стариком никого!

Но девочки не унимались и продолжали просить:

— Милая бабушка, позвольте Зухре с нами на озеро сбегать, выкупаться, денёк такой жаркий.

Не пустила мать дочку из дому. На второй день снова прибегают подростки к юрте и снова просят Зухру отпустить. Не поддалась женщина на их уговоры. На третий день снова зашумели подростки у урты, опять просят Зухру отпустить с ними купаться. Не выдержало материнское сердце, скрепя сердце, уступила. Да и Зухра очень уж хотела на озеро посмотреть.

Нарядили родители дочку, и отпустили, строго-настрого наказав ей:

— Смотри, доченька, не потеряйся нигде, поскорее домой возвращайся.

Прибежали девушки к прохладному озеру, бросились от жары поскорее в воду. Долго продолжалось веселое купание, радости не было конца. Вволю накупавшись, стали на берег выбираться, к своей одежде. Заторопилась и Зухра к своему платью, но только видит вдруг, что на её платье лежит громадный черный змей! Увидели страшного гада подружки, с визгом бросились в разные стороны. Осталась Зухра одна на берегу, горько плачет, а к платью подойти боится. Да и домой без одежды как идти, — стыда от людей не оберёшься.

И вдруг Чёрный Змей говорит ей человеческим голосом:

— Не бойся меня, Зухра. Не трону я тебя и одежду тебе верну. Только обещай мне, что выйдешь за меня замуж.

Ещё горше заплакала девчушка. А Змей продолжает:

— Помни Зухра, что когда исполнится тебе шестнадцать, приду я, забрать тебя из дома. Жди меня и готовься, Зухра.

Сказав это, Чёрный Змей скользнул в воды озера, и исчез в глубине, как будто и не было его.

Вернулась домой Зухра сама не своя. Привиделось ей всё это, или было на самом деле? Заметила мать, что на дочке лица нет, стала её расспрашивать:

— Да что с тобой случилось — приключилось, доченька? Кто обидел тебя, кровиночку мою?

Расплакалась Зухра снова и всё поведала матери. А как закончила рассказ, да выплакалась, то сказала твёрдо:

— За змея чёрного не пойду я замуж. Пусть лучше смерть моя наступит, а не быть этому!

Успокаивает её мать:

— Что ты, что ты, доченька! Не отдадим мы тебя замуж чёрному гаду. Найдём, как избежать этого.

Успокоилась девушка и со временем забыла о том, что случилось однажды на берегу озера. Но родители не забыли, и обнесли свою юрту высоченным забором.

Шёл день за днём, а за годом — год. Вот уже и шестнадцать исполнилось Зухре. Не прошло и нескольких дней, как наступил чёрный день. Вбежала однажды девушка в юрту, вся испуганная — перепуганная. Голос её дрожит, и не сразу разобрали старики, что говорит их любимая дочка:

— Матушка, батюшка, там Чёрный Змей за мной идёт!

Бросились старики на улицу и застыли словно громом поражённые. Тёмные тучи заполонили всё небо, а улицу заполнила страшная нечисть: и пэри там были и аждаха, и джины грозные и змеи ползучие. Заскочили хозяева в юрту, держат дверь запертой на все засовы. А чудища не уходят, окружают юрту со всех сторон.

И вдруг раздаётся громовой голос Чёрного Змея:

— Зухра! Почему ты не сдержала своё слово? Почему ты не ждала меня и не готовилась? Исполнилось тебешестнадцать, и я пришёл за тобой. Выйди ко мне, Зухра!

Страшно было Зухре, но набралась она мужества и крикнула Змею:

— Не выйду я к тебе, Чёрный Змей. Не бывать тебе моим мужем!

— Ты не знаешь меня, Зухра. Всё всегда бывает по-моему. Выходи ко мне!

— Нет! Не выйду я к тебе, — отвечает Зухра.

И третий раз Змей спрашивает, и вновь ответила Зухра отказом.

— Не хочешь выйти добром, возьму тебя силой, — грозно загремел Чёрный Змей. Сказал, и в тот же миг юрта оторвалась от земли и начала подниматься в воздух. Поняла Зухра, что Змей сильнее её и придётся ей покориться.

— Видно, матушка и батюшка, на роду мне написано быть женой гада, — в слезах воскликнула девушка своим родителям. И крикнула она Змею:

— Я выхожу к тебе, Чёрный Змей.

Тотчас юрта опустилась на землю. Отперли старики затворы, отворили засовы и выпустили дочку на улицу. Страшно Зухре, но идёт девушка к Чёрному Змею сквозь потемневший воздух, наполненный пэри и аждаха, джинами злыми и змеями ползучими. Их шипенье и свист как будто весь свет заполнили. Как подошла она к гаду страшному, Змей взмахнул хвостом и исчезли вдруг все чудища, будто и не было их вовсе.

— Идём со мной, Зухра, настало наше время, — сказал Чёрный Змей.

— Идём, — ответила ему Зухра кротко.

Так и двинулись они парой. Зухра покорно идёт, чудище желтоглазое рядышком скользит. Добрались они до берега того самого озера, где Зухра когда-то первый раз увидела Змея, и говорит ей Черный Змей:

— А сейчас, не бойся, милая Зухра. Я обовью тебя, и мы вместе нырнём в озеро.

Удивительное спокойствие охватило девушку, и она честно ответила:

— Я и не боюсь ничуть.

Как кожаный пояс обвил Чёрный Змей мягко свою невесту и нырнул с ней в озеро. Плыли они, плыли в тёмных водах, пока вдруг не появилась перед ними дверь под водой. Змей открыл эту дверь и протиснулся внутрь, увлекая за собой девушку.

Оказались они на лестнице из чистого золота, уходящей глубоко вниз. Чёрный Змей ударился о лестницу трижды и… вдруг обернулся молодым и красивым юношей. Взял юноша девушку за руку и говорит ей:

— Послушай, Зухра! Я ведь тоже родился среди людей. Но ещё в детстве меня похитили джины и унесли сюда, в подводное царство джинов. Однако, постиг я все их тайны и науку колдовства и давно превзошёл своих похитителей. И, однажды, признали они меня своим Падишахом.

Поражённая Зухра не сводила с прекрасного юноши глаз, затрепетало сердце девичье и навеки пропало в странных жёлтых глазах повелителя джинов. Юноша-падишах повёл невесту осматривать его необъятные подводные владения. Богатства волшебного царства были неисчислимые, всё сверкало золотом, серебром да камнями драгоценными.

Скоро поженились Падишах Джиннов и Зухра и зажили счастливо. Молодой Падишах был нежен с юной женой и строг со своими грозными подданными. Джины трудились на него, не зная устали. А людям вредить, Падишах им строго запретил.

День шёл за днём, год за годом. Родилось у молодых трое детей. Красотой они пошли в мать, а спокойным, но сильным характером — в отца. Дружно они жили, хорошо. Только иногда грустью заходилось сердце Зухры. Хотелось ей повидать матушку да батюшку, снова взглянуть на сторонку родимую.

Заметил однажды падишах грусть молодой жены и спросил её об этом. Зухра скрывать ничего не стала.

— Отпусти меня в родимый дом дней на десять. Погощу я в родимом доме, да деток наших старикам своим покажу.

Не мог падишах отказать любимой жене, согласился отпустить её. Да ещё сказал:

— Любимая, возьми с собой серебра, злата да камней драгоценных. Пусть родители твои не знают нужды ни в чём.

Вскоре собралась Зухра в дорогу. Падишах проводил жену с детьми до лестницы золотой. Ударился он о лестницу трижды и обернулся Чёрным Змеем. Обвил Зухру и детей и вынес их из глубины вод на берег. На прощание сказал Зухре Змей:

— Любовь моя, когда возвратишься, подойди к воде и громко скажи слова: «Падишах Джиннов, сделай ко мне шаг!». Я заберу вас. Только храни это заклинание в тайне, иначе будет беда.

Зухра пообещала хранить тайну заклинания, и они простились.

Со слезами радости встретили Зухру и её детей старики. Поблагодарили родители дочь за драгоценности, которые она им подарила, а ещё больше благодарили за то, что внуков своих увидели.

Быстро пролетели десять дней, настало время в обратный путь собираться. Соскучилась Зухра по мужу любимому, хочется ей скорее его увидеть.

С тоской смотрела мать-старуха на эти сборы да всё донимала дочь расспросами. Не удержалась Зухра и открыла матери заклинание, которое обещала мужу хранить в тайне. Запомнила старуха те слова.

В ночь перед возвращением легла Зухра спать и детей уложила. А матери её не спится. Не хочет она дочь и внуков от себя отпускать. Как наступила полночь, взяла старуха саблю острую и отправилась она на берег озера.

Полная луна светила в небе, и поверхность озера блестела словно серебро, которое старухе дочь из этих вод в подарок принесла. Ухватила баба старая саблю двумя руками покрепче и сказала:

— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!

Всколыхнулось серебро вод, и появился из воды Чёрный Змей. Подскочила мать Зухры к ненавистному ей гаду и одним взмахом отрубила ему голову. Покатилась голова по берегу и уставилась в небо мёртвыми глазами. А тело Змея вытянулось и окаменело. Старуха поспешила домой. Тихонько, чтобы никого не разбудить, пробралась она в юрту. И как только легла, сразу захрапела.

Ещё солнце не встало, а Зухра уже поднялась и стала детей собирать в обратную дорогу. А мать говорит её сонно:

— Не спеши так, доченька. Все одно скоро вернёшься.

Не поняла Зухра страшных слов матери и отвечала:

— Нет, матушка, уже не вернусь я. Прощайте, матушка.

Скоро добралась она с детьми до озера — так хочется ей любимого мужа увидеть. Встала она на берег и во весь голос крикнула:

— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!

Но только не взволновались воды озера, и ничто не нарушило мёртвой тишины. Крикнула Зухра второй раз, ещё сильнее:

— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!

Но ровной осталась гладь озера, только чёрный туман над водами висит. Сердце Зухры сжала ледяная рука отчаяния, и она воскликнула в отчаянии:

— Падишах Джинов, сделай ко мне шаг!

Опустила Зухра глаза на песок и вдруг увидела она голову, мёртво глядящую на неё. Крик отчаяния вырвался из груди женщины. Упала она на песок, прижала к себе голову и горько зарыдала. Вспомнила она страшные слова матери-старухи и поняла всё про её предательство.

Тихо плакали дети, когда вместе с матерью хоронили своего отца, Падишаха джинов. Теперь уже ничто больше не держало их на этой земле.

Взяла Зухра своего первенца, и, со слезами в глазах, бросила его в бездонную синеву неба.

— Лети, родненький, стань соловушкой, песней чудесной радуй людей!

Обернулся в небесах её первенец соловушкой и улетел далеко-далеко.

Взяла Зухра на руки своё второе дитя.

— А ты, радость моя, обернись ласточкой, первой приноси всегда людям весну.

В следующий миг обернулось её второе дитя ласточкой и прочь улетело.

Взяла Зухра на руки третье дитя. Долго целовала свою кровиночку и плакала.

— А ты, моё золотце, обернись скворушкой, и пусть ведомы будут тебе все языки.

Обернулось третье дитя Зухры скворушкой и улетело прочь.

Оставшись одна, Зухра долго смотрела на озеро, в глубине которого исчезло её счастье. Потом она встрепенулась и… обернулась голубкой сизой.

Вот откуда, говорят, появились на свете соловьи и ласточки, скворцы и сизокрылые голуби…

2 ответа:

Читайте также