Не плачь невеста рассказ читать бесплатно полностью без регистрации

Пролог

Девушка на больничной койке казалась хрупкой, как статуэтка. Даже круглый, выпирающий живот не мог смазать этого ощущения. 

Ее голова была обмотана бинтами, а на открытых местах лица проступали темные пятна страшных синяков. 

Кислородная маска на лице, капельница, тянущаяся своими щупальцами к тонкой руке, лежащей поверх одеяла, размеренный писк приборов — все это резало ножом по нервам, заставляло стискивать зубы и сжимать кулаки. 

Нельзя жалеть. Не достойна.

— Артур, добрый вечер.

Я не заметил, как рядом со мной появился Николай Громов — главврач частной клиники, а по совместительству давний знакомый семьи.

— Добрый? — зло хмыкнул я.

— Прости. Мне жаль твоего брата. Мои соболезнования. 

Я только кивнул. Со словами тяжело было.

Врач не уходил, стоял рядом, нервируя пристальным взглядом.

— Я знаю, что тебе сейчас херово, но времени нет. Она слаба. Если оставим как есть — до утра не дотянет. И на себя, и на ребенка у нее не хватит сил. Тебе надо решать. 

Я не хотел решать. Зверел от одной мысли, что придется делать такой выбор.

— Или мы не трогаем ее, и тогда завтра можешь смело заказывать ритуальные услуги. Или достаем ребенка.

Бледные руки с тоники пальцами, на одном из которых поблескивало обручальное кольцо…не мое…

— Обычно в приоритете жизнь матери, но…

К черту все.

— Спасайте ребенка.

Это единственное, что осталось от моего брата.

— А девушка?

— Девушка, — бросил еще один взгляд на бесчувственную пациентку, — мне плевать, что с ней будет. Выкарабкается — хорошо, а нет — значит нет.

— Артур…

— Делай, что говорят, — я коротко кивнул и пошел прочь. Потому что стоять возле палаты и смотреть на нее сквозь стеклянную стену было невыносимо. Рядом с ней я становился слабым. Идиотом. Рядом с ней я забывал о том, что она сделала.

Правда далеко не ушел. Не смог. Нервы, как канаты натянулись, тащили обратно, к ней. 

Я ведь я ее когда-то любил. До дрожи, до одури, до красной пелены перед глазами. Весь мир был готов положить к ее ногам. А она…

Ненавижу.

— Передумал? — Николай встретил меня хмурым взглядом.

— Да. Давай без комментариев. Вытягивайте ее, всеми силами. Пусть живет.

Подальше от меня. Желательно на другом конце Света.

— Хорошо, — он отдал распоряжение готовить операционную.

— Это еще не все, — я не дал ему уйти, — Когда очнется, скажите ей, что ребенка она потеряла.

Громов смотрел на меня недоуменно, не понимая, что за хрень я творю.

Он и не должен понимать. Никто не должен. Это только наше с ней дело.

— Ты же понимаешь, что так нельзя? Так неправильно.

— Сколько денег я дал твоей клинике, чтобы ты сделал вот это все? — выразительным жестом обвел шикарный холл, с кожаной мебелью и аквариумами в полстены.

— Много, но…

— Дам в два раза больше. Но запрячь эту историю настолько глубоко, чтобы ни один черт докопаться не смог.

Громов молчал, недовольно поджав губы. Уверен, что мысленно он просчитывал выгоду и уже решал куда потратить внушительную сумму.

Всего-то и надо, разрушить одну жизнь. Плевая услуга.

— Ты уверен, что правильно поступаешь?

Нет.

— Абсолютно. Пролечишь ее и гони прочь.

— Как скажешь.

Я даже не сомневался, что ответ будет именно таким. Деньги всегда все решают.

— Позвонишь, когда можно будет забрать ребенка, — отрывисто бросил я и ушел, чтобы не видеть, как ее готовят к операции.

Глава 1

— Горько! Горько! — кричали мерзкие гости, в очередной раз требуя страсти и показухи.

Мой жених — молодой, сильный как ягуар, красивый настолько, что даже престарелая семидесятилетняя нимфетка за соседним столом бросала на него плотоядные взгляды, поднялся из-за стола и потянул меня наверх, вынуждая встать.

Я уже привыкла не вздрагивать каждый раз, как он ко мне прикасался, привыкла смотреть в голубые глаза, но не видеть их. Я привыкла быть лживой тенью самой себя.

Начала вставать, но покачнулась, чуть не повалившись на пол, благо заботливый жених подхватил за талию, не позволив упасть. Что бы я без него делала?

— Я такая неловкая, — скромно улыбнулась и поправила подол.

Это самое отвратительное платье на свете. Неудобное, колючее, стесняющее каждое движение и путающее в ногах. Я ненавидела его всем свои сердцем, как и это мероприятие, и гостей, и жениха. А самое главное, саму себя.

— Горько! — продолжали вопить гости, а я прикрыла глаза, чтобы не видеть ничего вокруг.

Очень горько. Аж тошнит. Особенно когда чувствую, как его губы по-хозяйски прикасаются к моим.

Народ вокруг радуется, ликует, а я только сильнее зажмуриваюсь. Когда-нибудь это все должно закончиться. Наверное.

Мы с Кириллом расписались.

Счастливое, мать его, семейство. Теперь я тоже Барханова, и радости по этому поводу — ноль, хотя ловлю завистливые взгляды и слышу, как мне с ним повезло.

А то! Везение мое второе имя.

В ЗАГСе кроме нас были только его друзья. Такие же молодые, шумные, борзые как он сам. С ним Кир вел себя совсем иначе, чем с семьей. В нем все менялось: осанка, выражение глаз, интонации. Душа компании, заводила, лидер. Я начала понимать, почему он так бесился рядом с двумя старшими братьями, которые по привычке звали его Мелким, и не давали и шагу ступить без своего контроля.

Кстати, они не пришли. Ни Демид, ни тем более Артур. Последнего я вообще ни разу не видела с той самой, последней встречи в лифте. Лишь издали, мельком, когда он как ураган проносился мимо, даже не глядя в мою сторону. Я превратилась для него в мебель, предмет интерьера, невидимку. Наверное, это и к лучшему, потому что на выяснение отношений у меня уже нет сил. 

— Потанцуем, дорогая? — взволнованно спросил жених, когда заиграла медленная музыка. 

Он излучает мегатонны обаяния, с губ не сходит счастливая улыбка, а в глазах цвета арктического льда плещется то, что никто кроме меня не замечает. Сотни лютых чертей беснуются и ликуют, празднуя победу. 

Наш танец сопровождается комментариями ведущего, вспышками фотоаппаратов и одобрительным гомоном присутствующих.

— Ну как тебе, Вероника, — склонившись ко мне, спросил мой кошмар, — счастлива?

— Счастливее не придумаешь, — я все так же улыбаюсь. Эта поганая улыбка намертво прилипла к мои губам.

Жесткий прищур глаз, цепкое внимание, попытка рассмотреть то, что я от него прячу. 

— Умница, девочка, — улыбается спустя пару мгновений, — неплохо играешь.

Я хорошая ученица. Поддаюсь дрессировке на раз-два. Надо улыбаться — буду улыбаться, надо играть счастливую невесту — пожалуйста. Надо, так надо. Цель оправдывает средства. Я свой выбор сделала.

От той девочки, что пришла в компанию Бархановых пару месяцев назад уже ничего не осталось. Она скончалась в тяжких муках, оплакивая свое счастье, надежды, свою любовь. Та, что пришла на ее место, растеряла всю свою наивность в лабиринтах чужой жестокой игры. Прошла курсы, по ускоренному избавлению от розовых очков. Мужики в этом деле — такие виртуозы, особенно когда меряются силами друг с другом.

Мне удалось найти равновесие, спокойствие, баланс. Может потому, что я понимала, ради кого все эти жертвы, а может, все дело в волшебных таблетках, которые мне прописал доктор. Два раза в день. После еды.

Сквозь шум, цветные огни и музыку, мне все-таки удалось поймать тот момент, когда на свадьбу пожаловала мать. Ее не отпустили с работы, да я уверена, что она и не рвалась. После краха семейной жизни мама плохо относилась к свадьбам. Сто раз просила меня не торопиться, подумать, убедиться в том, что это действительно «тот самый» мужчина.

Я молча кивала. А что еще сказать? Не признаваться же, что красивый жених, на которого все женщины в радиусе километра слюной исходят — это последний человек в мире, которого я бы хотела видеть рядом с собой.

— Я отойду, — высвободилась из рук Кирилла, — мама пришла, надо встретить.

— Надо же, твоя родственница все-таки соизволила появиться, — с издевкой поинтересовался он.

— Да. В отличие от твоих, — холодно обронила я.

Голубые глаза опасно блеснули.

— Соскучилась что ли?

— Ни капли, — пожала плечами и пошла к матери.

Она неторопливо переодевалась в гардеробе.

— Привет, милая, — улыбнулась мне устало и немного настороженно, — ну как ты?

— Лучше всех. Я уж думала, что не придешь, — произнесла с легким укором.

Глава 2

Странная «первая брачная» ночь тянулась бесконечно долго. Я не могла заснуть. Сна ни в одном глазу, зато ненужных мыслей выше крыши. Зачем, за что, почему? А самое главное, как быть дальше? Когда Кириллу надоест играть в жестокие игры, и он просто прогонит меня? Когда наступит этот счастливый момент? И дотяну ли я вообще до него? Потому что сейчас, кажется, будто просвета нет и не будет.

Я долго сидела, прижавшись лбом к окну, и наблюдая за тем, как плавно засыпает город. Дышала на стекло, а потом медленно водила по нему пальцами, выписывая любимое имя, представляла, какой бы могла быть моя первая брачная ночь, если бы не вот это все.

Наверное, было бы красиво. Нежно. Чувственно.

А впрочем, какая разница…

Смятое платье я неаккуратно стащила, оторвав несколько жемчужин от корсета, и долго рассматривала, поражаясь сколько проблем можно получить из-за простой тряпки. Надо бы его выбросить, а еще лучше сжечь.

Потом прошлась по квартире, поражаясь тому, сколько здесь места. Кухня, обставленная по последнему слову техники, такое же панорамное окно, как в гостиной, огромный стол, за которым было бы здорово собираться большой дружной семьей. Гардеробная, размером с полноценную комнату — там я стащила одну из футболок Кирилла, чтобы не ходить по дому в одном белье. Спальня, в центре которой, на возвышении стояла внушительная кровать, на которой можно было вдесятером уместиться. Так же нашелся кабинет и светлая ванная комната, колоссальных размеров.

Наверное, надо было порадоваться, что из тесной двушки со старым ремонтом, я попала в такие хоромы, но радости не было совершенно. Это не дом, это тюрьма, а мой тюремщик — извращенный гад, с замашками садиста.

Под самое утро, когда уже вовсю разгорался яркий рассвет, я устроилась на одном из диванов в гостиной. Накинула на себя лохматый плед, прикрыла глаза и попыталась отрешиться от всего происходящего. Не так-то просто это сделать, когда кругом чужие запахи, чужие звуки и кажется, что из каждой щели наблюдают холодные голубые глаза.

На утро Кирилл так и не появился, и я продолжила бесцельно слоняться по дому. Потому что, во-первых, у меня не в чем даже было выйти. Жених не приглашал меня раньше в свою берлогу, и моих вещей здесь не было, кроме того самого, ненавистного белого платья. А во-вторых, уходя, Кир просто захлопнул дверь, оставив меня в западне. Так что идти мне было некуда. Разве что из окна выброситься. 

Я пообщалась по телефону с матерью, которая после вчерашних алкогольных вливаний была в дурном расположении духа. Она даже не спросила, как у меня все прошло, как настроение. Маменьку больше волновало то, что на хмельную голову она забыла про баночки. 

Потом я поболтала с подружками, изо всех сил изображая из себя счастливую жену. Посмотрела телевизор. 

К полудню в моем измученном теле начал просыпаться аппетит. Я порылась в холодильнике, но не нашла там ничего кроме пельменей, подозрительного вида сыра и палки сырокопченой колбасы. Похоже, Барханов-младший не заморачивался готовкой, предпочитая или заказывать еду, или обедать-ужинать не дома. Надеюсь, с моим появлением ничего не изменится, и этот гад на полюбит семейные вечера. Я совсем не против проводить время в гордом одиночестве.

«Любимый» появился только вечером. Я с содроганием услышала, как поворачивается ключ в дверном замке, и инстинктивно втянула голову в плечи. Явился!

Затаив дыхание, я прислушивалась к тому, что творилось в доме. Шорох в прихожей. Что-то упало. Пара «ласковых» слов. Шаги в сторону гостиной.

На пороге появился Кирилл. Он меня не видел, потому что стаскивал через голову толстовку, а я замерла, пытаясь превратиться в невидимку.

Наконец, он меня заметил. Остановился, в полном недоумении уставившись мутным взглядом, тряхнул головой, словно пытаясь отогнать наваждение. 

— Пфф, вашу ж мать, — хрипло протянул он, потирая шею, — Я уже и забыл, что ты здесь ползаешь.

Он подошел и плюхнулся рядом со мной на диван.

От него разило спиртным, куревом и еще чем-то сладким. Женскими духами. Похоже, новоиспеченный муж неплохо провел свою первую браную ночь. 

Парень зевнул, потянулся, и задумчиво уставился на меня. Скользнул взглядом по рукам, по коленкам, торчащим из-под футболки, потом задержался на губах и раздраженно тряхнул головой. Я нервно сглотнула, до ужаса боясь сделать что-то не так, спровоцировать его.

— Что-то вообще не хочу. Прикинь, Вероничка? Старость, наверное.

Это была лучшая новость за последние дни. Монстр так нагулялся, что у него не осталось сил на меня.

— Чем занималась? А впрочем, не важно…, — зевнул еще раз, — вали отсюда. Я спать хочу. Чтоб тебя не слышно и не видно было, поняла?

Не дожидаясь, когда я уйду, Кирилл растянулся на диване, присвоив себе и плед, и подушку, которые я себе облюбовала. И уже через три минуты раздался размеренный храп, от которого дрожали панорамные окна во всей квартире.

Еще одну ночь в его доме я провела, устроившись на неудобной кушетке в кабинете и чувствуя себя бездомной собакой, которой некуда приткнуться, а утро началось со звонкого шлепка по заднице и бодрого:

— Подъем! Пора долг супружеский исполнять.

Глава 3

Дурацкая жизнь продолжалась.

Я через силу ходила на работу и с тоской возвращалась домой. К счастью, новоиспечённый муж не спешил как можно больше времени проводить с любимой женой. Кирилл редко когда возвращался рано. В основном являлся ближе к полуночи. Иногда усталый и недовольный — тогда раздраженно рычал на меня и уходил в свою спальню, громко хлопая дверью. Иногда спокойный и задумчивый — не замечая меня, закрывался в своем кабинете. Иногда нервно веселый — это было хуже всего, потому что в такие дни он непременно тянул ко мне свои руки.

Впрочем, я бы не сказала, что он рвался исполнять супружеский долг. Наверное, не очень-то интересно кувыркаться с девицей, которая как бревно. Уверена, для этих целей у него были другие женщины. Те самые, что звонили, не стесняясь в любое время дня и ночи. Те, чей запах он приносил на себе.

Я была не против. Наоборот, очень даже за. Ведь чем больше доставалось им, тем меньше приходилось терпеть мне. Я даже робко надеялась, что однажды ему все это надоест, и он выставит меня за дверь. Пусть с позором, с голым задом, пусть спустит по лестнице. Как угодно. Я буду только рада. Потому что сама уйти не могу.

Однако чертов психопат, был стабилен в своих убеждениях, и все так же играл на публику, изображая любящего мужа. Особенно если по близости оказывался кто-то из старших братьев Бархановых. Артур в такие моменты демонстративно делал вид, что меня не существует, а Тимур смотрел так, будто хотел взглядом шкуру содрать. 

— Давно у нас семейных ужинов не было! — как-то вечером заявил Кирилл, — надо бы собраться. Помозолить дорогим братцам глаза, а то что-то больно спокойные в последнее время. Расслабились.

— Без меня, — тут же отреагировала я. Даже представить страшно, каково это собраться с ними за одним столов, и весь вечер быть как под прицелом.

— Нет, Вероника, без тебя никак. Ты у нас главное действующее лицо. Яблоко раздора, так сказать. Без тебя скучно будет.

У него явно было извращённое представление о веселье.

Я прекрасно понимала, что если такой вечер состоится, то у меня не будет ни единого шанса его пропустить. Оставалось только, как всегда, спрятать голову в песок, и надеяться, что пронесет, потому что кроме Кирилла таких встреч не желал никто.

Чтоб хоть как-то отвлечься от своей незавидной участи, я решила заняться тем, что любят все женщины — сходить в салон красоты. Подстриглась, распрощавшись с длинными, до пояса косами. Я с таким трепетом всегда к ним относилась. Растила, берегла, ухаживала, а теперь волосы едва доставали до плеч. Странная легкость на голове, чужое отражение в зеркале. Все с ног на голову.

— Что какая хмурая? — спросила Леночка — мастер маникюра, к которому я ходила последние несколько лет.

— Судьба у меня тяжелая, — вздохнула я.

— Это еще почему? — удивилась она. — красивая, молодая, здоровая. Работа есть. Муж есть.

О, да, муж — это мое главное достижение в жизни. Просто джекпот сорвала.

Мне почему-то стало обидно до слез. Почему все уверены, что у меня все отлично, что я невероятно везучая и счастливая? Так обидно, что прорвало. Захотелось высказаться хоть кому-то. Хоть как-то.

— Так все из-за мужа! Он…он свинья, понимаешь? Гад! Скотина! — запал разгорался все сильнее, — он мне всю жизнь сломал! Да не только мне! И продолжает это делать с огромным удовольствием.

Всю подноготную я не стала вываливать. Стыдно. Да и в голове тревожный колокольчик звенел, напоминая, что нельзя болтать лишнего. 

— Ничего не понятно. Но очень интересно, — хмыкнула она.

— Он тиран!

— Так уходи.

— Не могу.

— Тогда не жалуйся. Сама его в мужья выбрала.

Хотелось орать, что я его не выбирала. Что это он, мерзавец, поймал меня в свои сети с одной лишь целью — досадить брату.

— Он относится ко мне как к живому товару! Только на людях строит из себя заботливого, а за закрытыми дверями показывает свое истинное лицо, а никто этого не видит. Кроме меня! И никто мне не верит, когда я пытаюсь об этом сказать! Считают, что наговаривают на святого человека! Понимаешь? А меня тошнит от одного его вида, от тех мыслей, что бродят в его голове. Я домой не хочу идти, потому что там он!

— Э, дорогая моя, не правильно ты все делаешь, — глубокомысленно изрекла она.

Ее хлебом не корми, дай только порассуждать на тему человеческих взаимоотношений. Сказывалось то, что он три года училась на психолога, правда диплом так и не получила — не нашла общий язык с руководителем практики, психанула и ушла. Но привычка поучать и советовать с видом умудренной опытом женщины никуда не делась. При этом у всезнающей Лены не было мужа, потому что, цитирую «одни слабаки необразованные попадаются». Видать, не по силам им бедным выдержать напор матерого психолога.

— И как же надо? — в сердцах воскликнула я, давясь тем, что не могу рассказать правду. Она бы по-другому запела, если бы узнала, как на самом деле обстоят дела.

— Запомни, — Лена склонилась ближе ко мне и перешла на доверительный шепот, — еще не родился тот мужик, которого при желании нельзя бы было за хрен поймать.

Глава 4

Я все-таки победила.

Если такое понятие вообще применимо к моей ситуации. Кирилл сдался. Стремление нагадить брату оказалось слабее желания быть свободным.

Я его довела. Своими слезами, своим нытьем, своей покорной кислой физиономией.

После того случая с любовницей он три дня не появлялся дома. Это было прекрасное время. Я хоть ненадолго почувствовала себя почти свободной. Не сидела в углу, как бедная родственница, не жалела себя. Наоборот, прекрасно провела время. Долго принимала ванну, что всегда боялась делать при Кирилле, дабы не спровоцировать его на лишний контакт. Опять копалась в его компьютере, правда так ничего и не нашла. Даже спала спокойно, не просыпаясь от каждого шороха. Без него было хорошо.

Однако все хорошее рано или поздно заканчивается, и блудный муж все-таки вернулся. Я ждала этого момента с тихим ужасом, опасаясь, что он устроит мне очередную встряску, но Кирилл снова был спокоен и равнодушен как древний айсберг. Кивнул мне коротко и ушел к себе. Вот и все общение. И в одночасье квартира снова превратилась в темную пещеру. Мерзавец забирал мой кислород, мою энергию, гасил своим присутствием все хорошее, все огоньки в душе, которые я так холила в его отсутствии.

В тот же день, поздно ночью, когда все приличные люди видят десятые сны, я не могла сомкнуть глаз. Ворочалась с боку на бок, вздыхала, причитала и в итоге встала, чтобы попить. Несколько жадных глотков холодной волной прошлись по пищеводу, утоляя ночную жажду, и я уже собралась возвращаться к себе, как услышала голос мужа, как всегда сидящего в своем кабинете.

Кирилл с кем-то негромко разговаривал по телефону. Стараясь не шлепать пятками по полу, я прокралась чуть дальше, чтобы лучше слышать, о чем речь.

— Развожусь я с ней, — сообщил он невидимому собеседнику. 

От этих слов у меня внутри что-то треснуло и оборвалось. Показалось, наверное. Не может этого быть. Чтоб такое счастье и со мной приключилось! Бред.

— Да, все нажились. Хватит, — тем временем Кирилл продолжал, — почему? Да характерами не сошлись. Я ждал одного, а получил совсем другое. Скучно мне с ней, понимаешь?

О, дааааа! Я старалась! Ныла, слезы-сопли пускала, ходила по дому как унылое пугало, шарахаясь от каждой тени. Хоть когда-то моя мягкотелость пригодилась!

— Огня в ней нет. Да и вообще ничего нет. Пустышка какая-то.

Назови меня пустышкой, тряпкой, убожеством. Как хочешь! Только отпусти.

— Разведусь и пусть катится куда хочет. Чего? Да ни черта она не получит! Ни копейки. Я что дурак без брачного договора в кабалу соваться? Трусы с тапками соберет и свалит в свою хрущевку к мамаше.

Я даже трусы оставлю. И тапки. Голая пойду. Лишь бы уйти, освободиться от него.

Разговор вскоре перескочил на другую тему, и я поспешила вернуться к себе. Сердце грохотало как ненормальное. Аж в ушах звенело, и голова кружилась. 

От радости.

В жизни не думала, что буду счастлива от известий о скором разводе.

Этой ночью я так и не уснула. Все думала о том, что скоро жизнь изменится. Сердце то замирало от надежды, то жалобно сжималось от мысли: а вдруг мне показалось? Вдруг я не так все поняла? Но потом снова возвращалась надежда, гася все сомнения.

Утром я, естественно, была как зомби. Бледная, с синими кругами под глазами, лихорадочным румянцем на щеках. В полусонном состоянии разбила кружку, за что снова получила недовольный взгляд от мужа.

Улыбка едва не растеклась по губам. Несмотря на недосып, на все события прошедших дней, меня распирало от желания улыбаться, но приходилось снова надевать скорбную маску и мямлить. Надо было дожимать его, доигрывать до конца.

— На работу сама доберешься, — равнодушно обронил он, когда я еще только вышла из ванной, — у меня дела.

— Хорошо.

Больше он на меня не смотрел. Обулся, оделся и ушел.

— Вали, дорогой! Скатертью дорога! — показала неприличный жест двери и пошла завтракать.

Сегодня все было особенно вкусным. И обычный растворимы кофе, и бутерброды с сыром, и йогурт, и банан, и три пряника, и…И меня сейчас вырвет.

Каким-то чудом успела добежать до туалета и только склонилась над унитазом, как меня начало полоскать. Кажется, я выблевала не только сегодняшний завтрак, но вчерашний ужин, а заодно и сам желудок.

Слезы градом бежали по щекам, живот крутило, и с каждым спазмом становилось все страшнее.

Не помню, как продышалась, как второпях одевалась и со всех ног выбегала из подъезда. Пришла в себя только на стойке регистрации в частной клинике, расположенной всего в трех домах от дома Кирилла.

— Вы записаны? — уточнила высокая, статная девушка в белом.

— Нет. Но мне очень надо! Очень-очень! Вопрос жизни и смерти.

Она посмотрела на пристально, будто пытаясь понять, насколько я близка к точке невозврата, и, убедившись в том, что пациентка крайне взволнована, ровным голосом произнесла.

— Через полчаса врач сможет вас принять. Подойдет?

Глава 5

— А вот и мы! — Кирилл радостно возвестил о нашем прибытии, едва Демид распахнул дверь.

От одного взгляда на хозяина дома у меня заломило за грудиной. Как две капли похож на моего Артура. Только жестче и голос другой.

— Извини, не буду прыгать от радости, — холодно поприветствовал он и посмотрел на меня исподлобья, как волк на чужака, посмевшего сунуться на территорию его стаи.

В отличие от Артура, для которого я просто перестала существовать, Демид никогда не включал игнор. Наоборот, не скрывал своих эмоций.

Он меня ненавидел.

Хотя нет, не так. От ненависти до любви один шаг — и это не наш вариант. Он просто меня презирал. Терпеливо ждал, когда их маленькому Кирюшке надоест играть в любовь с продажной девкой, чтобы потом навсегда вышвырнуть ее за порог.

Зря я сюда пришла. Знала, что будет тяжело, но сейчас чувствовала, что земля пружинит, уплывает куда-то в сторону, и горечь затопляет с головы до ног.

Этот семейный ужин — маленькая смерть. Моя.

Кирилл наоборот был в прекрасном расположении духа. Он галантно забрал у меня плащ, бережно, но по-хозяйски твердо приобнял меня за талию, притягивая к себе.

— Давайте без вот этой фигни, договорились? — сурово сказал Демид, — нет никакого желания смотреть, как вы сюсюкаетесь друг с другом.

Сюсюкаться с Киром — последнее чего бы мне хотелось в этой жизни. Он меня держит, а у меня по спине мурашки бегут. И вовсе не от страсти. И бабочки в животе летают совсем не от любви. Их опаленные крылья отливают тьмой. Я его ненавижу. Но не вырываюсь, кое-как улыбаюсь, опустив глаза в пол, чтобы никто не рассмотрел отчаяния, клубящегося в них.

— Мы просто не можем друг от друга оторваться.

— Мне плевать чего вы там не можете. Мой дом — мои правила, — грозно припечатал Демид, — я вообще просил тебя приходить одному. Без неё.

Кивнул на меня будто на фикус в кадке.

— Никак не могу. Только вместе. И попрошу побольше уважения к моей жене! — заступился за меня Кирилл.

Боже, как мне повезло с защитником. Как за каменной стеной.

Демид досадливо крякнул, махнул рукой и прошел в гостиную.

— Чувствую, вечер будет интересным, — ухмыльнулся Кир и, больно сжав мою талию, потащил меня вперед.

Праздничный стол был уже накрыт. Белая скатерть, сияющие чистотой тарелки, до блеска начищенные столовые приборы. Я зачем-то пересчитала их.

Пять.

Я, братья Бархановы и кто-то еще. Нехорошие предчувствия тут же свернулись пружиной и ледяным комом упали в трепещущий желудок. 

Секунды едва тянулись. Будто специально желая меня помучить.

Пока братья неспешно переговаривались о работе, я стояла возле окна и таращилась на улицу, пытаясь совладать с неспокойным сердцем. 

Меня трясло оттого, что скоро увижу его. Так близко, что можно было бы прикоснуться, если бы он позволил. Заглянуть в родные глаза и снова разбиться в дребезги не найдя в них привычного отклика.

Знаю, что будет больно, но хочу увидеть его. Под завязку насмотреться, впитывая каждую черточку, чтобы потом по ночам бережно вытягивать на поверхность воспоминания и смотреть, смотреть, смотреть…

— Ну, наконец-то. Приперлись, — проворчал Демид, когда громкий звонок оповестил о прибытии гостей.

Я вздрогнула. Дыхание сбилось и пульс, совсем недавно едва теплившийся в венах, моментально разогнался до предела. Все тело налилось тяжестью, стало ватным непослушным, и по голове будто пыльным мешком стукнули. На какой-то миг я даже перестала понимать, где я и что здесь делаю. Повело куда-то в сторону.

— Где твоя пунктуальность, Артур? — раздался голос Демида, — я уже устал гостей развлекать.

— Гостей?

Колени дрогнули, и мне пришлось вцепиться в подоконник, чтобы не сползти на пол.

— Да, они самые. 

— Понятно, — в любимый голос тотчас просочился холод.

— Мы в пробку небольшую попали.

Удар в солнечное сплетение. С размаху, на полном скаку.

Это Мелена. Я этот голос довольной кошки из тысячи узнаю. Им каждую ночь со мной разговаривают мои кошмары.

— Как всегда прекрасно выглядишь.

— Спасибо дорогой.

Я обессиленно прикрыла глаза. Не справлюсь, не смогу. Это слишком.

— В чем дело, милая, — заботливо спросил Кирилл, — ты вдруг побледнела.

В голосе искренняя забота, а в голубых глазах дьявольское пламя, жадно пожирающее мои эмоции.

— Все хорошо, — я попыталась улыбнуться, но губы с трудом растянулись в болезненную гримасу.

— Да? Уверена. Ты же знаешь, что я переживаю.

Больной ублюдок! Ему в кайф смотреть на то, как меня ломает, как задыхаюсь от боли.

— Так. Все в сборе, давайте жрать, пока я кого-нибудь не прибил, — проворчал Демид возвращаясь в гостиную, а следом за ним под руку шли Артур и Мелена.