Савелий смотрел на весёлые огоньки пламени. Он уже несколько дней был здесь один. Его компания сорвала куш, как они это называли и теперь пока деньги не закончатся будут беспробудно пить.
Куш — это удачно сорванный ящик водки. Да, редко, но такое случается. Вчера именно такой случай произошёл. На рынке разгружалась машина со спиртным, водитель поставил эту коробку вниз, на землю, а на неё бросил тряпку. Машину разгрузили, двери чёрного входа магазина закрылись, водитель уехал, а эта коробка так и осталась стоять. Правда недолго, через две минуты на улице было тихо и пусто. Ни коробки, ни бомжей.
Савелий не пил, куда ему ещё пить, если он по жизни неудачник. Неудачник настолько, что таких днём с огнем не сыщешь. Всё у него наперекосяк. За что бы не взялся, всё шиворот на выворот. Может быть карма такая, а может быть сам виноват, потому что хотелось Савелию всё и сразу, ждать не хотелось. Несколько раз он открывал своё дело, но все разы спешил получить огромную прибыль. Он не только прогорал, но и влез в такие долги, из-за которых теперь просто не мог жить как все. Его бы прибили, а может ещё что…
— Эх, вот бы найти денег или найти способ их найти…
Савелию казалось, что вот, если бы была какая-то страшная, ужасная, тяжёлая работа, на которую никто не хотел идти, то он бы точно пошёл, лишь бы рассчитаться со всеми и не лезть ни в какой бизнес. Просто жить, просто работать. Ведь и семья у него была. Жена умница сына собрала и ушла после первого его провала. Хотя нет, не так. После провала она была рядом, а вот когда он собрался во второй раз бизнесом заняться, тогда и ушла. Сказала, что любит его, но рисковать сыном не готова. Он тогда не понял про что она. Обозвал её по всякому, сказал что ошибся в ней, а потом, когда кредиторы начали не по-детски поджимать до него дошло. Это она очень правильно сделала, теперь хоть за них переживать не нужно.
Сначала он скитался один, пугаясь каждого шороха. Потом понял, бомжи никому не интересны. И уж конечно никто не будет заглядывать в лицо, чтобы разыскать какого-то там должника. Тогда и прибился к этой компании, которая обитала в северном микрорайоне. Первое время насторожно присматривался. Всё ему казалось подозрительным. Потом понял, это просто люди кем-то обиженные, на кого-то обижены. Они чуть более простые, чуть более наивные и искренние. В общем, вот эта жизнь напоминала Савелию, какое-то возвращение к первобытности. Что добыл, то и съел. И временами, это становилось даже интересно, как будто инстинкты какие просыпались. Он иногда представлял, что это такой квест. Самое интересное, что у каждого из бродяг была своя история и не было ни одного человека в их компании, который просто спился и сам захотел так жить. У каждого были какие-то обстоятельства, у кого-то очень серьёзные, у кого-то не очень, но не смог справиться.
Вот взять к примеру старшего. У него беда в семье. Когда-то всё хорошо было. Женя, любовь, дочь родилась, а потом… Потом жена нашла другого, дочке наговорила про него гадостей, а ребёнок конечно маме верит, куда больше, чем всем остальным. Позор, обиды и привели Николая на улицу. Пока он пил жена быстренько всё на себя переписала…
Николай говорил:
— Мне ничего уже в этой жизни не нужно, лишь бы у Томочки всё хорошо было, только бы у неё счастье в жизни было.
Томочка — это его дочь. Несмотря на то, что видеть она его не хотела, любил свою дочь Николай самозабвенно. Иногда ходил, наблюдал за ней.
Савелий ещё раз подбросил в обложенное камнями кострище ломаных ящиков и стал устраиваться спать. Наверное завтра уже отойдут его товарищи. Можно будет вернуться. Хоть здесь, на заброшенной стройке и было неплохо, но как-то скучно.
— Савелий!
Он вздрогнул, посмотрел в темноту.
— Кто здесь?
— Это я, Василий.
Савелий напрягся.
Василий был тоже бездомным из их компаний и то, что он пришёл не предвещало ничего хорошего. Василию было за 60 и половину жизни он провёл на улице.
Наконец в круг света шагнул щуплый мужичок.
— Савелий, пойдём к нам туда, там с Николаем совсем плохо.
— Перепил что ли?
Мужчина махнул рукой.
— Нет, не пил он сегодня. Лежит, не шевелится, только плачет.
— А что случилось?
— Не говорит.
— Может болит у него что?
— Он то с тобой хорошо, тебе точно расскажет что у него.
Савелий раздумывать не стал, когда-то Николай протянул ему руку помощи, поэтому он быстро потушил огонь и двинулся к выходу.
— Ты Савелий иди, знаешь же как у меня ноги ходят.
— А что же ты пришёл-то, не нашли никого помоложе?
— Так нет никого, спят все.
— И много у вас там ещё?
— Нет, не осталось уж ничего. А ты что, выпить хочешь? Так у меня припрятана одна.
— Ну ты же знаешь, что не пью я.
Василий вздохнул.
— Знаю конечно, иначе не предложил бы.
Савелию хотелось рассмеяться, но сдержался, вроде как не очень уместно, но головой покачал…
Николай лежал в углу на тряпье. Он лежал спиной, поэтому Савелий не видел плачет он или спит, но сама поза говорила о том, что видеть Николай никого не хочет. У другой стены спали ещё четверо. Васька где-то сзади семенил. Вот и вся компания.
— Коль.
Николай шевельнулся, повернул голову. Глаза распухшие.
— Коль, ты чего? Случилось что?
Он махнул рукой и заплакал.
— Савелий. Ну что делать-то? Ну что? Скажи.
Савелий присел на его матрас.
— Коль, ты хоть расскажи, что случилось. Может быть вместе чего придумаем.
— Да что мы придумаем. Есть у тебя чемодан денег? Вот у меня его нет.
— Нооо, объяснение так себе.
Савелий уже хотел встать.
«Ну, если не хочет человек говорить, значит и пытать не стоит.»
Но Николай посмотрел на него.
— Беда у меня. Вчера я встретил соседку… Чёрт знает как так вышло, но она меня узнала. Я уже уйти хотел, а она меня остановила. В общем сели мы с ней на лавочку и стала она мне рассказывать. Жена то моя после того, как всё на себя переоформила, очень состоятельной невестой стала. Ну сразу своего любовника под зад коленом и в поиски принца ударилась. Не знаю когда, но нашла моложе себя на 15 лет. Совсем взбесилась баба. Короче, не так давно, год, может больше, вышла она за этого молодого замуж, а дальше… Он стал к дочке моей приставать. Что там у них получилось, может грань он перешёл. В общем упала дочка с лестницы, сломала себе что-то. А моя бывшая всё так повернула, что это Томочка к нему приставала. Никто не верит, а суд верит. Но не в этом дело, есть ещё кое-что. Томе операция нужна, иначе она всегда будет сидеть, лежать, а встать на ноги не сможет, понимаешь Савелий? А стерва бывшая моя, видимо её муж молодой в уши и наговорил. В общем, она типа обиделась на дочку и не только лечить её не стала, ещё из больницы не хочет забирать. Там деньги нужны, не огромные, не миллионы, но всё-таки, а я сижу здесь и ничего сделать не могу, понимаешь? Я как последний трус от проблем спрятался и бросил её, а теперь моей Томочке быть одной…
Николай упал на тюфак и затрясся в рыданиях. Савелий встал.
— Дааа, ситуация аховая и помочь не знаешь чем… Хочешь, если всем вместе взяться, то за какой-то период сможем что-то собрать. Вот только, остальные, захотят ли они помогать. Тут же как, заработал, нашёл, украл и сразу спустил… Но люди-то не злые, может быть и получится договориться…
Через пару дней, когда все отошли, а Николай узнал наконец все подробности, Савелий собрал всех. Он рассказал ситуацию, объяснил что нужно. Трое отказались сразу.
— Не-е-е мужики, вы не обижайтесь, но тут бы самому выжить. К тому же, если напрячь память, то у всех… Да почти у всех, есть свои дети. Помочь… Тогда значит всем надо помогать.
Честно Савелий всё-таки надеялся, видел что и Николай надеется, но…
Все разошлись, а Николай стал собирать свои вещи.
— Ты куда?
Он сел.
— Знаешь… Домик у меня в деревне есть, от бабки остался, старенький совсем, но на улице уже тепло, поеду пока Томка в больнице, подремонтирую его, туда её увезу. Я же разговаривал вчера с ней, плакала она, просила прощение. А в чём она виновата? Она же матери родной поверила…
Николай уехал, правда оставил адрес.
— Савелий, ты приезжай. В деревне по-другому всё, там люди добрее. Я огородик посажу, а может и работу хоть какую найду, документы то у меня есть.
Прошёл уж наверное месяц. Его компания снова сорвала какой-то куш и в полном составе ушла в запой. Савелий уже всерьёз задумывался, чтобы уйти от них. Летом быть одиночкой без проблем, зимой конечно сложнее будет.
Сейчас он снова обитал на брошенной стройке. Он медленно шёл. Надо было хоть коробку какую-то найти. Заварка у него там есть, чайку пропьёт. Савелий свернул к помойке, чуть больше недели назад он нашёл старую буржуйку, его товарищи быстро бы отнесли и обменяли на горячительную, поэтому установил он её у себя там, на стройке. Очень удобно было чай кипятить, а если кастрюльку какую найдёт, то и сварить что-нибудь можно. Он заметил что-то на помойке, что привлекло его внимание.
— Ого.
Чуть сбоку стоял стопка книг аккуратно перевязанная шпагатом.
— Да тут и на растопку, и почитать.
Мужчина подхватил находку и поспешил прочь…
У себя разложился. Все книги были интересными и только одна, какая-то энциклопедия. Вот и этой то книгой он решил растопить буржуйку. Савелий открыл книгу и чуть её не выронил…
В страницах был сделан тайник, то есть внутри страницы были вырезаны, а в углублении лежала тугая пачка зелёных. Он быстро захлопнул книгу и осмотрелся. Никого рядом не было, да и быть не могло. Снова открыл. Да, тут с лихвой хватит на все его долги и он сможет снова стать человеком. Как же хорошо то на душе. Осталось только ночь пережить в этом бомжовском обличье.
Он не стал ничего растапливать. Закрыл книгу, сунул её под тряпку, которая служил ему подушкой и закрыл глаза…
Савелий ещё раз посмотрел на бумажку. Вроде бы этот дом. Но, не такой уж и старый, и не такой уж и маленький. Он тихонько постучал, а звонкий, девичий голос ответил из-за двери:
— Входите, кто там?
Он толкнул дверь и вошёл. На диване сидела молодая девушка.
— Вы к папе? А его нет. Он в магазин побежал, там товар привезли, нужно помочь разгрузить.
— Вы Тамара?
Девушка удивлённо посмотрела на него.
— Да, а мы разве знакомы?
— Мы с вами нет, а вот с вашим отцом знаком. Вот. — Савелий положил на стол свёрток. — Тут деньги на операцию вам.
Тамара побледнела.
— Мне? Спасибо… Но кто вы?
— Да это неважно… Передавайте Николаю привет от Савелия. А рад, что у вас всё хорошо.
Он выскочил за дверь. Было такое ощущение, что прикоснулся к чужому счастью. Побоялся сломать, нарушить. Вот и убежал…
Зима в этом году выдалась суровой. Савелий мёрз так, что к вечеру ног, рук не чувствовал. Уже две недели кашлял, а сегодня понимал, вот она, температура. Лечиться понятное дело нечем, так что остаётся только отлёживаться. Он и лежал.
Василий предлагал ему то 100 грамм, то перекусить, но ничего не хотелось. Видимо температура была приличной, потому что предметы у Савелия расплывались перед глазами. Последнее, что он запомнил, это какая-то суматоха, все бегали, шумели, вроде даже радовались чему-то. Он бы тоже порадовался, но провалился куда-то, непонятно куда…
Проснулся от каких-то незнакомых звуков, долго не открывал глаза, прислушивался, но так и не понял, что это может быть. Два тихих шуршания, один стук. Открыл глаза и увидел Тамару. Она мыла пол шваброй держа её в одной руке, а второй опираясь на трость.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
Савелий осмотрелся.
— Где я?
— Вы у нас, в Ольховке. Папа вас привёз, вернее мы с папой и Василий ваш помог.
— В Ольховке?
Он присел, голова сразу закружилась.
— И как давно я здесь?
— Четвёртый день. Да вы лежите, вам нельзя резко вставать. У вас такая температура была, наш фельдшер от вас два дня вообще не отходила.
— Фельдшер?
— Ну да, Ольга Григорьевна.
В этот момент дверь хлопнула и в комнате появился Николай, а с ним женщина лет тридцати. Савелию вдруг стало жарко. Эти глаза он видел. Видел там, куда постоянно проваливался. Они были такими… Такими, что ради них он снова выплывал.
— Ну, как тут наш больной?
— Это вы?
Ольга Григорьевна странно на него посмотрела.
— Кто вы?
— Вы та, ради которой жить хочется.
Она смутилась, а Николай махнул дочке и они быстро вышли…
Через полгода Савелия было не узнать. Месяц назад он расписался с Ольгой. Четыре месяца работал на большущей машине в местном фермерском хозяйстве. Он больше не хотел никакого бизнеса. Хотел просто, чтобы его Оля была с ним счастлива. А к кредитором он съездил, поговорил, нормально поговорил. Его поняли, сделали рассрочку. Так что жизнь налаживалась…
Двое на тропинке яндекс дзен: читать рассказы на сайте бесплатно. Все главы рассказов на дзен канале «Двое на тропинке».
Основной и единственный канал на яндекс дзене автора «Двое на тропинке». Все части рассказов — Двое на тропинке, вы можете читать бесплатно, на нашем сайте переходя на страницу дзен канала. Навигация по каналу: Двое на тропинке дзен канал все главы рассказов онлайн.
Юность-2. Повесть.
Лис и Александра. Роман.
Лис и Александра. Видеоролик к роману.
Наследница. Роман.
Юность. Повесть.
Няня. Повесть
Жена в подарок. Повесть.
МЖМ. И как я могла в это вляпаться? Повесть.
Видеокассета. Рассказ
Няня. Повесть
Вампиры в городе? Вы мне это дело прекращайте! Воспоминания.
Откровенность за откровенность. Рассказ
Любовник жены или замужняя любовница. Рассказ
«Господи, пошли мне хоть какого-нибудь мужика!» — Получите, распишитесь! Рассказ
День Рождения. Рассказ
Верная жена. Рассказ
Профессия — муж! Рассказ.
Залог счастливой семьи — когда жена генеральный директор, а муж простой слесарь. Рассказ.
Командировка. Рассказ
Бывшие одноклассники! Один из них мой муж, а второй… Эй кто-нибудь, дайте мне биту! Рассказ.
Перевоспитание жадного мужа. Или товарно-денежные отношения. Рассказ
Что это было? Или очевидное и невероятное. Рассказ
Я от тебя ухожу! Слышишь? Рассказ
Бывшая. Рассказ
«Зина! Это не то, о чём ты подумала! Рассказ
Кризис среднего возраста. Рассказ
Качели. Рассказ.
Враг Государства (ликвидаторы). Повесть.
Солнечный малыш. Рассказ
Алёнка. Повесть.
Молодая жена это счастье или… наказание?.. Рассказ
Ты мой — Мерзавец! Роман
Татуировка. Отрывок из романа
Я тебя породил, я тебя и убью или юбилей у жены! Рассказ
В эскорт по блату. Повесть
Твой джин на всегда! Юмористическая городская фэнтези.
Билет для неудачника. Повесть
Бывшая. Странные они женщины! Рассказ
Олечич и Жданка. Историческая повесть о любви и верности.
Как так то? От второго мужа не могу забеременеть, а от первого с первого раза!!!! Юмористический рассказ.
Эдем. Рассказ
Коснуться неба. Рассказ.
Пришёл солдат с войны домой, а там…другой муж. Рассказ
Трудное решение. Повесть.
Окончательный выбор! Рассказ.
Валентин и Валентина. Юмористический короткий роман о любви.
Ревность. Рассказ.
Земля вечной охоты. Роман.
Кейс. Юмористическая повесть.
Новый год на двоих. Рассказ.
Эпитафия. Рассказ
Разговор с женой. Рассказ
Чужая жена. Рассказ.
Джип. Рассказ.
Супруга со странностями! Рассказ.
Стой, а то моя жена будет стрелять! Юмористическая повесть.
Брак закончился, а жизнь нет. Расслабься… Повесть.
Она обязательно когда-нибудь вернётся. Повесть.
Похищенная. Повесть.
Приват-танец для мужа. Повесть.
Две истории о дружбе и любовном треугольнике или угол падения, равен углу отражения. Рассказы.
Любовь и страсть. История одной семьи. Повесть.
«Я никого из них не любила, просто мстила тебе…» Рассказ.
Сенокос (когда мы были молоды с женой). Воспоминания.
Попутчик. Рассказ
Утро на двоих. Рассказ
У камина было тепло и приятно пахло костром. Все-таки здорово, что у подруги есть такой отличный дом, где можно посидеть и поболтать о своем о девичьем. Ольга, хозяйка, повернулась к Марине и спросила:
— А ты с ним по душам разговаривала? Может, он просто не догадывается, что надо содержать семью?
В ответ Марина лишь тяжело вздохнула. Конечно, она разговаривала с Василием. И добрыми словами, и со скандалами — не помогало ничего.
— Вот хорошо тебе, — пожаловалась она. — Твой-то Эдик даже не предлагает тебе на работу выйти, а я на двух горбачусь, чтобы детей прокормить да ипотеку заплатить…
— Он что, вообще, денег не приносит? — изумилась подруга.
— Нет, ну как… — замялась Марина. — Приносит, конечно. Но дети же хотят быть не хуже других. Да и ипотеку надо бы вперед платить.
***
Десять лет назад школьные подруги выходили замуж в один день. Марина была уверена — ей повезло больше. Василий, широкоплечий красавец, всегда обращал на себя взгляды женщин. Но выбрал именно ее, обыкновенную. Конечно, это не могло не тешить самолюбия невесты. Надев белое платье, Марина свысока поглядывала на Ольгу, избранником которой оказался субтильный Эдуард. И откуда он только взялся? Ведь еще месяц назад подруга ни с кем не встречалась.
В начале семейной жизни все было гладко. Василий устроился работать на завод, Марина сразу ушла в декрет и одного за другим родила замечательных мальчишек. Молодая женщина была счастлива, ведь ее семья была идеальной: муж-кормилец и она — домохозяйка. В семье у подруги прибавления пока не было, да и Эдуард не стремился выходить на нормальную работу. Все время что-то делал за компьютером. Марина время от времени спрашивала подругу, почему она не отправит своего мужа работать. Но что Ольга с улыбкой отвечала, что Эдик «ищет себя» и планирует зарабатывать деньги в интернете.
Кто бы мог тогда подумать, что Ольгин муж и вправду добьется успеха. Спустя некоторое время, у Эдуарда образовалось собственное рекламное агентство в интернете с целым штатом менеджеров на удаленной работе. Они переехали в большой загородный дом, где глава семьи мог спокойно работать в отдельном кабинете. Для супруги Эдуард обустроил большой зимний сад, чтобы Ольга могла заниматься своим хобби — разведением орхидей.
В семье Марины все было стабильно: муж по-прежнему работал на том же заводе и на той же должности младшего инспектора по охране труда. Работа непыльная, и, по мнению Марины, при желании Василий мог легко найти подработку. Но он этого не делал. Постепенно в их семье основным кормильцем сделалась Марина — она вышла на работу, едва младшему сыну исполнился год. А через некоторое время нашла и вторую работу, благо, с профессией бухгалтера это было несложно.
— Ну и зачем тебе это? Жилы рвешь. Сидела бы, детьми занималась, — говорила Марине подруга. Про детей это была истинная правда: с Владиком и Максимкой больше частью сидела бабушка. Ведь у вечно занятой Марины на ребятишек не было ни сил, ни времени.
— Легко тебе говорить! У нас, между прочим, ипотека. Зато я самодостаточная и мне не нужно, как тебе, просить у мужа на колготки, — не преминула уколоть подругу Марина. Она и правда считала, что лучше уж она сама будет работать на двух работах, чем тратить нервы на рохлю-мужа.
Прошло еще несколько лет, и Марина поменяла свое мнение. Мальчишки подросли и совершенно отбились от рук. Василий, правда, в этом большой проблемы не видел.
— Ну что ты паникуешь, — выговаривал он нервничающей жене после звонка директора школы. — Закончат как-нибудь девять классов. Не всем же быть начальниками — будут сварщиками или дворниками.
От этих слов Марине хотелось запустить в мужа чем-нибудь потяжелее. Не для того она работала днями и ночами, чтобы ее дети подметали тротуары.
— Если ты ничего не добился в жизни, то это не значит, что дети твои будут такими же бездарями!
Обычно после этих слов Василий уходил в гараж. Там он мог посидеть в тишине, где никто ничего не требовал. Он не любил скандалы и всегда старался переждать, пока Марина успокоится и выпустит пар.
Но в этот раз все пошло не так, как обычно.
— Сколько можно на меня нападать! — начал защищаться, вопреки обыкновению, Василий. — И всем-то я тебе плох. Ходишь там по своим подругам, насмотришься богатой жизни, а я виноват.
— Виноват! — завизжала в ответ Марина. — Нормальные мужики деньги домой приносят, а ты все доски свои выпиливаешь. Толку от них никакого, один мусор! А я должна на двух работах вкалывать.
«Досками» Марина называла увлечение мужа столярным делом. Василий сам в гараже собрал станок, на котором в свободное время вытачивал кухонные лопаточки и подставки под горячее. Правда, зарабатывать на этом хобби пока не удавалось.
— Нет, вы посмотрите на нее! Кто тебя заставлял на вторую работу устраиваться, я что ли? Не пью, не курю, всю зарплату в дом — она все недовольна! Иди, ищи своего миллионера! — с этими словами муж, наспех накинув куртку, хлопнул входной дверью.
«Вернется, куда денется. Все равно идти ему некуда, не в гараже ведь мерзнуть», — со злостью подумала Марина. Но ни через час, ни через два муж не вернулся. Она весь вечер выглядывала сквозь шторы во двор, надеясь увидеть знакомую фигуру, но тщетно. Не пришел Василий и на следующий день.
Марина начала беспокоиться, не случилось ли чего. Раньше такого никогда не было. Ну, посидит в гараже час-полтора, а потом возвращается, как ни в чем не бывало.
— Ну и не нужен он тебе, голодранец, — поддержала по телефону Марину Ольга. — Пусть катится, неудачник твой.
— Может, у него женщина? — робко предположила Марина.
— Марин, ну ты что, какая женщина. Сама же говорила, он не по этой части, и надоел он тебе. Даже не вздумай звонить ему, слышишь?
— Да, говорила… Много чего говорила. Зато он рукастый, дощечки вот пилит.
Было обидно, что Ольга так пренебрежительно отзывается о Василии. Он, конечно, не подарок. Но ведь все-таки Марина с ним десять лет вместе, значит не такой уж он и плохой.
Подождав еще пару часов, Марина все же решила позвонить мужу. Извиняться было не в ее планах, но беспокойство взяло свое. На всякий случай она решила позвонить с домашнего телефона. Если муж еще не отошел от обиды, то может не взять трубку, увидев ее номер. А с домашнего всегда могут позвонить сыновья, так что должен ответить. Набрав знакомый номер, Марина совершенно неожиданно услышала женский голос.
— Але?
Оторопевшая Марина не могла сказать ни слова. Неужели измена? Перед глазами пронеслись годы их совместной жизни. Теперь ей казалось, что ее муж не так уж и плох, тем более раз к нему проявляют интерес незнакомые дамочки.
— Алло? — теперь в трубке раздался до боли знакомый голос Василия.
— Вась, это Марина… — охрипшим от волнения голосом отозвалась женщина. — Что за баба сейчас трубку взяла? И вообще, ты домой собираешься?
— Так это Ольга твоя приехала… говорит, ты разводиться хочешь! Третий день на «Дошираке» живу, да Ольга бутерброды таскает. Домой уже хочу, соскучился…
Ольга?! Вот так фокус. И как она только не узнала подругу по голосу!
***
К моменту возвращения мужа пазл в голове Марины сложился. Она ведь замечала, что Ольга, даже будучи замужней дамой, частенько заглядывалась на чужих мужчин. Однако она никак не могла представить собственного мужа в этой категории! Очевидно, напрасно. Марина ведь помнила, что в юные годы широкоплечий Василий нравился Ольге. Но ведь это было так давно, а теперь она обеспечена и счастлива. Но… Похоже, юношеская влюбленность не отпускала. Всякий раз, когда Марина после семейной ссоры искала утешения у подруги, та лишь подливала масла в огонь — в надежде, что Василий обратит на нее свое внимание.
Но тщетно. Тот был верен своей Мариночке и не допускал мысли об измене, даже если в семье было не все гладко.
— А я думал, это ты Ольгу отправила ко мне в гараж, типа на разведку, — оправдывался потом Василий. — Что, ревнуешь, что ли?
— Ревную, — улыбнулась Марина. — Как не ревновать — видный мужчина, не пьет, не курит, рукастый. С работой, между прочим, а это важно в наше время.
***
В результате подруги общаться перестали. А Марина впервые за долгое время посмотрела на мужа новыми глазами. Потом подумала и… уволилась со второй работы. Надо ведь за мужем присматривать, а то уведут. Тем более, что Василий, наконец, озадачился благосостоянием семьи и стал продавать свои деревянные изделия через интернет. И так хорошо дело пошло, что Марина со временем уволилась и с первой работы. Для того, чтобы помогать мужу в его столярном деле — ведь бухгалтеры везде нужны, даже в семейном бизнесе.
Татьяна Ш.
Этот рассказ надолго выбил меня из колеи… Прочтите до конца, не пожалейте времени. Возможно, он крепко и навсегда утвердит вас в мысли, что жить надо здесь и сейчас…
У мамы в серванте жил хрусталь. Салатницы, фруктовницы, селедочницы. Все громоздкое, непрактичное. И ещё фарфор. Красивый, с переливчатым рисунком цветов и бабочек.
Набор из 12 тарелок, чайных пар и блюд под горячее.
Мама покупала его еще в советские времена, и ходила куда-то ночью с номером 28 на руке. Она называла это: «Урвала». Когда у нас бывали гости, я стелила на стол кипенно белую скатерть. Скатерть просила нарядного фарфора.
— Мам, можно?
— Не надо, это для гостей.
— Так у нас же гости!
— Да какие это гости! Соседи да баб Полина…
Я поняла: чтобы фарфор вышел из серванта, надо, чтобы английская королева бросила Лондон и заглянула в спальный район Капотни, в гости к маме.
Раньше так было принято: купить и ждать, когда начнется настоящая жизнь. А та, которая уже сегодня — не считается. Что это за жизнь такая? Сплошное преодоление. Мало денег, мало радости, много проблем. Настоящая жизнь начнется потом.
Прямо раз — и начнется. И в этот день мы будем есть суп из хрустальной супницы и пить чай из фарфоровых чашек. Но не сегодня.
Когда мама заболела, она почти не выходила из дома. Передвигалась на инвалидной коляске, ходила с костылями, держась за руку сопровождающего.
— Отвези меня на рынок, — попросила мама однажды.
Последние годы одежду маме покупала я, и всегда угадывала. Хотя и не очень любила шоппинг для нее: у нас были разные вкусы. И то, что не нравилось мне — наверняка нравилось маме. Поэтому это был такой антишоппинг — надо было выбрать то, что никогда не купила бы себе — и именно эти обновки приводили маму в восторг.
— Мне белье надо новое, я похудела.
У мамы хорошая, но сложная фигура, небольшие бедра и большая грудь, подобрать белье на глаз невозможно. В итоге мы поехали в магазин. Он был в ТЦ, при входе, на первом этаже. От машины, припаркованной у входа, до магазина мы шли минут сорок. Мама с трудом переставляла больные ноги. Пришли. Выбрали. Примерили.
— Тут очень дорого и нельзя торговаться, — сказала мама. — Пойдем еще куда-то.
— Купи тут, я же плачу, — говорю я. — Это единственный магазин твоей шаговой доступности.
Мама поняла, что я права, не стала спорить. Выбрала белье.
— Сколько стоит?
— Не важно, — говорю я.
— Важно. Я должна знать.
Мама фанат контроля. Ей важно, что это она приняла решение о покупке.
— Пять тысяч, — говорит продавец.
— Пять тысяч за трусы?????
— Это комплект из новой коллекции.
— Да какая разница под одеждой!!!! — мама возмущена.
Я изо всех сил подмигиваю продавцу, показываю пантомиму. Мол, соври.
— Ой, — говорит девочка-продавец, глядя на меня. — Я лишний ноль добавила. Пятьсот рублей стоит комплект.
— То-то же! Ему конечно триста рублей красная цена, но мы просто устали… Может, скинете пару сотен?
— Мам, это магазин, — вмешиваюсь я. — Тут фиксированные цены. Это не рынок.
Я плачу с карты, чтобы мама не видела купюр. Тут же сминаю чек, чтобы лишний ноль не попал ей на глаза. Забираем покупки. Идем до машины.
— Хороший комплект. Нарядный. Я специально сказала, что не нравится, чтоб интерес не показывать. А вдруг бы скинули нам пару сотен. Никогда не показывай продавцу, что вещь тебе понравилась.
Иначе, ты на крючке.
— Хорошо, — говорю я.
— И всегда торгуйся. А вдруг скинут?
— Хорошо.
Я всю жизнь получаю советы, которые неприменимы в моем мире. Я называю их пейджеры. Вроде как они есть, но в век мобильных уже не надо.
Читать также: «Нужно копить деньги и все делать качественно” — это незыблемые родительские истины… позавчерашнего дня.
Однажды маме позвонили в дверь. Она долго-долго шла к двери. Но за дверью стоял терпеливый и улыбчивый молодой парень. Он продавал набор ножей. Мама его впустила, не задумываясь. Неходячая пенсионерка впустила в квартиру широкоплечего молодого мужика с ножами. Без комментариев. Парень рассказывал маме про сталь, про то, как нож может разрезать носовой платок, подкинутый вверх, на лету.
— А я без мужика живу, в доме никогда нет наточенных ножей, — пожаловалась мама.
Проявила интерес. Хотя сама учила не проявлять. Это было маленькое шоу. В жизни моей мамы было мало шоу. То есть много, но только в телевизоре. А тут — наяву. Парень не продавал ножи. Он продавал шоу. И продал. Парень объявил цену. Обычно этот набор стоит пять тысяч, но сегодня всего 2,5. И еще в подарок кулинарная книга. «Ну надо же! Еще и кулинарная книга!» — подумала мама, ни разу в жизни не готовившая по рецепту: она чувствовала продукт и знала, что и за чем надо добавлять в суп. Мама поняла: ножи надо брать. И взяла.
Пенсия у мамы — 9 тысяч. Если бы она жила одна, то хватало бы на коммуналку и хлеб с молоком. Без лекарств, без одежды, без нижнего белья. И без ножей. Но так как коммуналку, лекарства ,продукты и одежду оплачивала я, то мамина пенсия позволяла ей чувствовать себя независимой. На следующий день я приехала в гости. Мама стала хвастаться ножами. Рассказала про платок, который прям на лету можно разрезать. Зачем резать платки налету и вообще зачем резать платки? Я не понимала этой маркетинговой уловки, но да Бог с ними. Я знала, что ей впарили какой-то китайский ширпотреб в нарядном чемоданчике. Но молчала. Мама любит принимать решения и не любит, когда их осуждают.
— Так что же ты спрятала ножи, не положила на кухню?
— С ума сошла? Это на подарок кому-то. Мало ли в больницу загремлю, врачу какому. Или в Собесе, может, кого надо будет за путевку отблагодарить…
Опять на потом. Опять все лучшее — не себе. Кому-то. Кому-то более достойному, кто уже сегодня живет по-настоящему, не ждет.
Мне тоже генетически передался этот нелепый навык: не жить, а ждать. Моей дочке недавно подарили дорогущую куклу. На коробке написано «Принцесса». Кукла и правда в шикарном платье, с короной и волшебной палочкой. Дочке — полтора годика. Остальных своих кукол она возит за волосы по полу, носит за ноги, а любимого пупса как-то чуть не разогрела в микроволновке. Я спрятала новую куклу.
Потом как-нибудь, когда доделаем ремонт, дочка подрастет, и наступит настоящая жизнь, я отдам ей Принцессу. Не сегодня.
Но вернемся к маме и ножам. Когда мама заснула, я открыла чемоданчик и взяла первый попавшийся нож. Он был красивый, с голубой нарядной ручкой. Я достала из холодильника кусок твердого сыра, и попыталась отрезать кусочек. Нож остался в сыре, ручка у меня в руке. Такая голубая, нарядная.
— Это даже не пластмасса, — подумала я.
Вымыла нож, починила его, положила обратно в чемодан, закрыла и убрала. Маме ничего, конечно, не сказала. Потом пролистала кулинарную книгу. В ней были перепутаны страницы. Начало рецепта от сладкого пирога — конец от печеночного паштета. Бессовестные люди, обманывающие пенсионеров, как вы живете с такой совестью?
В декабре, перед Новым годом маме резко стало лучше, она повеселела, стала смеяться. Я вдохновилась ее смехом. На праздник я подарила ей красивую белую блузку с небольшим деликатным вырезом, призванную подчеркнуть ее большую грудь, с резным воротничком и аккуратными пуговками. Мне нравилась эта блузка.
— Спасибо, — сказала мама и убрала ее в шкаф.
— Наденешь ее на новый год?
— Нет, зачем? Заляпаю еще. Я потом, когда поеду куда-нибудь…
Маме она очевидно не понравилась. Она любила яркие цвета, кричащие расцветки. А может наоборот, очень понравилась. Она рассказывала, как в молодости ей хотелось наряжаться. Но ни одежды, ни денег на неё не было. Была одна белая блузка и много шарфиков. Она меняла шарфики, повязывая их каждый раз по-разному, и благодаря этому прослыла модницей на заводе. К той новогодней блузке я
тоже подарила шарфики. Я думала, что подарила маме немного молодости. Но она убрала молодость на потом.
В принципе, все её поколение так поступило. Отложило молодость на старость. На потом. Опять потом. Все лучшее на потом. И даже когда очевидно, что лучшее уже в прошлом, все равно — потом.
Синдром отложенной жизни.
Мама умерла внезапно. В начале января. В этот день мы собирались к ней всей семьей. И не успели. Я была оглушена. Растеряна. Никак не могла взять себя в руки. То плакала навзрыд. То была спокойна как танк. Я как бы не успевала осознавать, что происходит вокруг. Я поехала в морг. За свидетельством о смерти. При нем работало ритуальное агентство. Я безучастно тыкала пальцем в какие-то картинки с гробами, атласными подушечками, венками и прочим. Агент что-то складывал на калькуляторе.
— Какой размер у усопшей? — спросил меня агент.
— Пятидесятый. Точнее сверху пятьдесят, из-за большой груди, а снизу …- зачем-то подробно стала отвечать я.
— Это не важно. Вот такой набор одежды у нас есть для нее, в последний путь. Можно даже 52 взять, чтобы свободно ей было. Тут платье, тапочки, белье…
Я поняла, что это мой последний шоппинг для мамы. И заплакала.
— Не нравится ? — агент не правильно трактовал мои слезы: ведь я сидела собранная и спокойная еще минуту назад, а тут истерика. — Но в принципе, она же сверху будет накрыта вот таким атласным покрывалом с вышитой молитвой…
— Пусть будет, я беру.
Я оплатила покупки, которые пригодятся маме в день похорон, и поехала в её опустевший дом. Надо было найти ее записную книжку, и обзвонить друзей, пригласить на похороны и поминки.
Я вошла в квартиру и долга молча сидела в ее комнате. Слушала тишину. Мне звонил муж. Он волновался. Но я не могла говорить. Прямо ком в горле. Я полезла в сумку за телефоном, написать ему сообщение, и вдруг совершенно без причин открылась дверь шкафа. Мистика. Я подошла к нему. Там хранилось мамино постельное белье, полотенца, скатерти. Сверху лежал большой пакет с надписью «На смерть». Я открыла его, заглянула внутрь.
Там лежал мой подарок. Белая блузка на новый год. Белые тапочки, похожие на чешки. И комплект белья. Тот самый, за пять тысяч. Я увидела, что на лифчике сохранилась цена. То есть мама все равно узнала, что он стоил так дорого. И отложила его на потом. На лучший день её настоящей жизни. И вот он, видимо, наступил. Её лучший день. И началась другая жизнь…
Дай Бог, она настоящая.
Сейчас я допишу этот пост, умоюсь от слёз и распечатаю дочке Принцессу. Пусть она таскает её за волосы, испачкает платье, потеряет корону. Зато она успеет. Пожить настоящей жизнью уже сегодня.
Настоящая жизнь — та, в которой много радости. Только радость не надо ждать. Её надо создавать самим. Никаких синдромов отложенной жизни у моих детей не будет.
Потому что каждый день их настоящей жизни будет лучшим.
Давайте вместе этому учиться — жить сегодня.
Ольга Савельева
Источник: goodday.su