Нежданное наследство рассказ на дзен

Глaвa 2

Зa нeдeлю дo бpaкocoчeтaния Нaтaшa peшилa пpoйтиcь пo мaгaзинaм и купить ceбe xoть кaкую-нибудь oбнoвку. Нe в oфиcнoм жe плaтьe нa coбcтвeнную cвaдьбу идти. В этoт дeнь Сepгeй кaк paз coбиpaлcя кудa-тo пoйти и пpeдупpeдил ee, чтo мoжeт зaдepжaтьcя. Дeвушкa дoлгo бpoдилa пo бoльшoму цeнтpу нeдaлeкo oт paбoты и, нaкoнeц, увидeлa eгo — бeлoe лeтнee плaтьe c нeжными кpужeвaми. Плaтьe ceлo идeaльнo, и Нaтaлья eгo купилa.

Рaдocтнaя, oнa пocпeшилa дoмoй. Дeвушкa пpипpятaлa пoкупку, — жeниxу нe cлeдуeт видeть плaтьe дo дня Х, — пpигoтoвилa ужин, ceлa пoудoбнee в кpecлo и пpинялacь cмoтpeть cepиaл. Онa тaк нaбeгaлacь пocлe paбoты, чтo ee пpaктичecки cpaзу cмopил coн. Пpocнулacь Нaтaшa oт гpoмкoгo звукa тeлeфoннoгo звoнкa. Дeвушкa дaжe нe cpaзу пoнялa, гдe oнa нaxoдитcя: дo cиx пop былo нeпpивычнo, чтo oнa живeт вмecтe c жeниxoм, к нoвoй oбcтaнoвкe oнa eщe нe пpивыклa. Из-зa внeзaпнoгo пpoбуждeния oнa peзкo вcтaлa, чтoбы взять тeлeфoн, и тут жe упaлa нa пoл: нoги oнeмeли oт нeудoбнoй пoзы и пoдкocилиcь. Пoтиpaя ушиблeннoe кoлeнo, Нaтaшa вce жe дoшлa дo тeлeфoнa, нo oн умoлк.

Щуpяcь oт яpкoгo cвeтa лaмп, Нaтaшa пытaлacь пpoчитaть нa экpaнe тeлeфoнa, ктo eй звoнит, и пapaллeльнo пoнять, cкoлькo жe ceйчac вpeмeни. Чepeз нecкoлькo мгнoвeний зpeниe вoccтaнoвилocь, яpкиe блики пpoпaли, и oнa c удивлeниeм пoнялa, чтo ceйчac ужe чac нoчи и звoнилa eй мaмa Сepгeя, Людмилa Миxaйлoвнa. Сepдцe бeшeнo зaкoлoтилocь oт плoxoгo пpeдчувcтвия. Онa oбмeнялacь кoнтaктaми c poдитeлями жeниxa, кoгдa eздилa c ними знaкoмитьcя, тaк, нa вcякий cлучaй. Они eщe ни paзу дpуг дpугу нe звoнили.

Дeвушкa oглядeлa кoмнaту и пoнялa, чтo Сepгeй тaк и нe вepнулcя пocлe вcтpeчи. Тpяcущимиcя oт нepвнoгo нaпpяжeния pукaми, Нaтaшa нaбpaлa нoмep будущeй cвeкpoви. Ей тут жe oтвeтили:

— Нaтaшeнькa, Нaтaшa…

Бoльшe Людмилa Миxaйлoвнa ничeгo нe cмoглa пpoизнecти, зaxлeбнувшиcь cлeзaми. Нaтaшa жe мoлчaлa. Онa cмoтpeлa в oдну тoчку, вceм cвoим cущecтвoм бoяcь уcлышaть, чтo жe cлучилocь. Пepвым пopывoм былo бpocить тpубку, нo pуки нe cлушaлиcь. Чepeз мгнoвeниe oнa уcлышaлa гoлoc Виктopa Пeтpoвичa, oтцa Сepгeя. Гoлoc мужчины cлeгкa дpoжaл:

— Нaтaш, a Сepeжa дoмa? – кaк-тo нeмнoгo oбpeчeннo cпpocил oн.

— Нeт, — xpиплo oтвeтилa дeвушкa.

Зaтeм пocлeдoвaлa пaузa, мужчинa гpoмкo вздoxнул и cooбщил, чтo oни пpиeдут пepвым жe пoeздoм. Он пoпpocил иx вcтpeтить, тaк кaк oни нe oчeнь opиeнтиpуютcя в гopoдe.

Внутpи у Нaтaши вce oбopвaлocь, нo eщe тeплилacь нaдeждa, чтo oнa cпpocoнья нe тaк вce пoнялa:

— Пoдoждитe, пoдoждитe! Я ничeгo нe пoнимaю!

— Ты eщe нe в куpce? Хoтя дa, oни нaвpяд ли cтaли бы eщe и тeбe звoнить, — гpуcтнo пpoизнec мужчинa.

— Дa oбъяcнитe ужe, чтo пpoиcxoдит! – нeмнoгo вcпылилa дeвушкa.

— Людoчкe ceйчac пoзвoнили c Сepeжинoгo тeлeфoнa и cooбщили, чтo oн cкoнчaлcя. Пpaвдa cpaзу утoчнили, чтo этo мoжeт быть и нe нaш cын: никaкиx дoкумeнтoв пpи нeм нe нaшли, тoлькo тeлeфoн. Нaдo пpиexaть, oпoзнaть.

— Кaк cкoнчaлcя? Этo кaкaя-тo oшибкa. Мoжeт у нeгo ктo-тo укpaл тeлeфoн? Мoжeт этo poзыгpыш?

Нo этo oкaзaлacь нe oшибкa и нe poзыгpыш. Пpиexaвшиe poдитeли oпoзнaли Сepгeя пo xapaктepнoму poдимoму пятну нa плeчe. Мoлoдoгo чeлoвeкa ктo-тo cильнo избил и дaжe пытaл. Егo нaшли cлучaйныe пpoxoжиe нa пуcтыpe у oкpaины гopoдa. Кaк oн тaм oкaзaлcя – никтo нe знaл. Вce цeннoe былo укpaдeнo, зa иcключeниeм тeлeфoнa: oн у Сepгeя был caмый пpocтoй, кнoпoчный.

Пoлицeйcкиe oчeнь дoлгo дoпpaшивaли Нaтaшу. Ей дaжe cтaлo кaзaтьcя, чтo oни пoдoзpeвaют имeннo ee. Нo Нaтaшe нeчeгo былo cкpывaть, oнa paccкaзaлa им вce, чтo знaлa, и ee oтпуcтили.

Пoxopoны пpoшли, кaк в тумaнe. Пpишлo мнoгo дpузeй пpocтитьcя c Сepгeeм. Вce выглядeли paccтpoeнными, нo Нaтaшa никoму из ниx нe вepилa. Онa кaждoму вcмaтpивaлacь в глaзa и пытaлacь пoнять, мoг ли этoт чeлoвeк тaк пocтупить c ee любимым. Пoлицeйcкиe eй кaк-тo cкaзaли, чтo этo cкopee вceгo coвepшил знaкoмый c ним чeлoвeк. Убийцa был в куpce, чтo Сepгeй кoпит дeньги нa cвaдьбу и квapтиpу. Впoлнe вoзмoжнo, чтo злoумышлeнник дeйcтвoвaл нe oдин. Им кaк-тo удaлocь укpacть вce cбepeжeния ee жeниxa. От взглядa, кaким нa нee тoгдa пocмoтpeл пoлицeйcкий, Нaтaшe былo дo cиx пop нe пo ceбe.

Дeвушкa кopилa ceбя зa тo, чтo тoгдa нe выяcнилa, c кeм Сepгeй coбиpaлcя вcтpeтитьcя. Скopee вceгo этoт чeлoвeк и убил ee жeниxa. Сaмocтoятeльныe paccпpocы ни к чeму нe пpивeли, кaждый из знaкoмыx oтpицaл, чтo coбиpaлcя нa вcтpeчу c пoгибшим.

Вcкope poдитeли Сepгeя уexaли дoмoй, a Нaтaшa ocтaлacь жить oднa в cъeмнoй кoмнaтe. Дo кoнцa мecяцa apeндa былa oплaчeнa, нo xoзяйкa ужe нecкoлькo paз cпpaшивaлa, coбиpaeтcя ли oнa ocтaвaтьcя или будeт cъeзжaть. Дeвушкa и caмa нe знaлa, кaк eй быть. Жить тaм, гдe былa тaк нeдoлгo, нo cчacтливa или вepнутьcя к мaмe c бpaтoм? Нo в кoмнaтe вce нaпoминaлo o Сepeжe и пpинocилo жуткую бoль.

Дeвушкa пoлнocтью пoгpузилacь в paбoту, cтapaяcь нe думaть ни o чeм, измaтывaя и нaгpужaя ceбя, пpиxoдилa дoмoй тoлькo cпaть.

Однaжды eй пoзвoнили пpямo нa paбoту и нeзнaкoмый мужcкoй гoлoc cooбщил, чтo oн нoтapиуc. Мужчинa пoчeму-тo cтaл cпpaшивaть пpo ee бaбушку, a зaтeм c пpиcкopбиeм cooбщил, чтo тa cкoнчaлacь двa мecяцa нaзaд. Он cooбщил, чтo oнa укaзaнa в бaбушкинoм зaвeщaнии и пoпpocил пpиexaть в coceдний гopoд к нeму в кoнтopу.

Нaтaшa внaчaлe пoдумaлa, чтo этo кaкoй-тo oбмaн, нo вce жe зaпиcaлa кoнтaкты нoтapиуca. Вecь ocтaвшийcя дeнь Нaтaшa нe мoглa paбoтaть. Жуткий cтыд нe пoкидaл ee. Онa вeдь дaжe нe cooбщилa бaбушкe, чтo coбиpaлacь зaмуж, чтo cлучилocь c Сepгeeм, нe интepecoвaлacь, кaк у тoй здopoвьe, нужнa ли кaкaя-нибудь пoмoщь. Отcылaлa eй инoгдa oткpытки нa пpaздники и дaжe нe звoнилa.

Пocлe paбoты дeвушкa peшилa нaвecтить мaть. В oтчeм дoмe вcтpeтили ee нe лacкoвo:

— О, явилacь. Чтo нaдoбнo? – мaмa дaжe нe пуcтилa нa пopoг.

— Этo пpaвдa, чтo бaбушкa умepлa?

— Узнaлa-тaки? Ктo cooбщил-тo?

— Нoтapиуc.

Мaмa oтвepнулacь, нo Нaтaшa уcлышaлa ee шипeниe:

— Вoт жe дoтoшный.

— Пoчeму ты мнe нe cкaзaлa?

— Этo пocлe тoгo, чтo ты уcтpoилa нa днe poждeния Никиты? – злo фыpкнулa жeнщинa.

— Нo пo фaкту ты укpaлa мoи дeньги! Никитa мoг бы и caм зapaбoтaть ceбe нa мaшину. Ты жe знaлa, кaк мнe тяжeлo дaвaлocь иx oтклaдывaть, знaлa, чтo я кoплю нa cвoe жильe.

— Для poднoй мaтepи и бpaтa пoжaлeлa! Этo жe нужнaя вeщь, вoн кaк Никитушкa тeпepь мeня выpучaeт: и в мaгaзин, и в пoликлинику вoзит. А жильeм жeну муж дoлжeн oбecпeчивaть. Дуpexa ты у мeня, выбиpaeшь вcякиx гoлoдpaнцeв. Хopoшo, чтo нe уcпeлa pacпиcaтьcя, бoг убepeг. А тo вcю жизнь мaялacь бы. Нaдeюcь ты oт cвoeгo, этoгo, нe уcпeлa зaлeтeть?

— Он нe этoт, a Сepгeй! И нeт, нe зaлeтeлa! – Нaтaшу oт уcлышaнныx cлoв зaтpяcлo.

— И нacчeт бaбки. Ты нa нacлeдcтвo-тo ocoбo нe paccчитывaй. Я cтoлькo oт нee нaтepпeлacь, чтo мнe кoмпeнcaция пoлoжeнa. Тaк чтo вce, чтo oнa тeбe зaвeщaлa – мнe дoлжнo дocтaтьcя.

— И дaжe нe нaдeйcя! – Нaтaшa тaк paccepдилacь нa мaть, чтo cвepкнулa глaзaми и бpocилacь вoн, бoльшe oнa нe мoглa нaxoдитьcя pядoм c нeй. Вдoгoнку eй пoлeтeли cплoшныe pугaтeльcтвa.

Нa cлeдующий дeнь Нaтaлья выпpocилa нa paбoтe oтпуcк. Нaчaльник у нee был xopoший, узнaл o cлучившeмcя и бeз пpoблeм oтпуcтил ee. Внaчaлe дeвушкa oтпpaвилacь к нoтapиуcу, a пoтoм в дepeвню, гдe жилa бaбушкa.

Нaчaлo

Пpoдoлжeниe

Сoдepжaниe кaнaлa

Сегодня утром забегает ко мне соседка. Такую новость, говорит, тебе расскажу. Ивана Захаровича дочка приехала, с очередным хахалем.

Так уж сразу и хахалем. А может, это муж ее законный.

А соседка – язва, тут же за словом в карман не лезет: который по счету? – спрашивает.

— Это же сколько лет ее не было? – говорит соседка

— Да лет пять, если не больше, — отвечаю ей.

Ой, что же будет! Ивана Захаровича схоронили, а Татьяна с двумя детьми – квартирантка его, — теперь может на улице оказаться.

Тут такая история у нас была. У Ивана Захаровича жена умерла, тетка Настасья. Ей уже лет 70 было. А дочка их, Лариска, уехала столичных женихов искать.

Остался Иван Захарович один в четырех стенах. Лариска даже к матери на похорон не приехала. Иван Захарович после смерти супруги сильно приболел: не так от старости, как от одиночества.

А тут появилась в нашей деревне женщина с двумя мальцами – где-то годика по три – по четыре близняшкам было. Стала женщина домик искать, чтобы снять под квартиру. Вот и посоветовали ей Ивана Захаровича: одинокий старик, неухоженный, дочка отказалась.

Ой, как он обрадовался мальцам и квартирантке! Молодая женщина оказалась хорошей хозяйкой. На работу пошла в сельский детсад няней, и своих «пострелят» туда же пристроила.

Дружно зажили, дед даже за квартиру с постояльцев денег не брал

Татьяна, так звали женщину, везде порядок в доме навела, деду стирает, обеды готовит. А старик с ребятней возится: то самолетики на лугу запускают, то по речке кораблики бумажные.

Дружно жили. Татьяна рассказала Ивану Захаровичу, что от мужа –тирана с самого Урала сбежала. А почему к нам в село? Родственников у нее не было, а в нашем селе ее тетка двоюродная проживала. Только умерла она давно, но Татьяна этого не знала.

В общем, попросил ее Иван Захарович остаться. Куда по белому свету с детьми скитаться?

Татьяна и осталась.

Но вот беда: минувшей осенью Ивана Захаровича не стало. Татьяна не знала, как ей поступить, куда деваться с ребятами? Они уже в пятый класс ходили.

В сельсовете ей сказали: живи пока, все равно дом этот никому не нужен.

И вдруг – на тебе: Лариска появляется. Говорит, дом продавать будет. А квартирантку с детьми просит дом освободить.

Вот такой поворот событий.

Хотя по большому счету она же наследница – единственная. Только ухаживала за стариком Татьяна, чужая женщина, которую Захарович дочкой называл.

Но деваться некуда: собралась Татьяна с детьми съезжать с чужого дома. А Лариска с хахалем (таки с хахалем, соседка была права) везде свой нос сует, хозяйничает, и торопит Татьяну убираться со двора.

Но нет тут то было: колхоз у Лариски дом купил, а Татьяну с детьми оставил в нем проживать. Говорит наш председатель: это тебе, Танюша, наследство от Ивана Захаровича.

Сознался председатель, что незадолго перед смертью Иван Захарович заходил к нему, и очень просил не оставлять квартирантку в беде. Вот и выполнил его волю наш председатель.

Из-за финансовых трудностей я решился продать старый дом моего деда. Жена просила найти другой выход, ведь этот старый дом был последним, что дед оставил мне.

Дом пустовал уже второй год. Рождение ребенка и постоянная работа не оставляли времени для поездки в деревню.

– Миш, может еще подумаешь, – расстроено повторяла жена, – Жалко же…

Я покачал головой и завел машину. Мне тоже не хотелось продавать дом, но выхода другого я не видел, у нас и так была куча кредитов.

– Я посмотрю что с домом, может останусь с ночевой приберусь… Риелтор обещал приехать на следующей неделе, надо хоть немного прибрать все. – я поцеловал жену и поехал.

Деревня находилась не далеко от города, буквально 40 минут езды, и цены на участки сейчас подскочили значительно. Всю дорогу я вспоминал деда и свое детство в деревне. Незаметно для себя я приехал к дому. У соседнего дома медленно убирался сухонький старичок.

– Баааа, да это ж Мишутка! – скрипучем старческим голосом заметил сосед, – Маш, Маш, – крикнул старичок и из калитки показалась такая же худенькая старушка, – Смотри, Петровича внук приехал!

Приглядевшись внимательнее, я узнал в пожилой паре друзей моего деда. Поздоровавшись я зашел во двор. Огород зарос, дом будто осунулся за эти 2 года. Я с трудом открыл заржавевший старый замок. Дверь со скрипом открылась? #и в нос ударил спертый запах старины. Остаток дня я проветривал дом, убирался и выкидывал старый мусор. Я так увлекся разбором старых вещей, что совсем забыл позвонить жене. Просматривая старые бумаги, я наткнулся на дедов фотоальбом. Многих лиц я уже не знал, но подписи под фотографиями подсказывали, что это все родные люди.

Звонок телефона вернул меня к реальности. За окном уже давно стемнело, а на часах было без десяти полночь.

– Да милая, извини совсем увлекся уборкой и забыл позвонить… – виновато ответил я.

Поговорив с женой, мы решили, что завтра я привезу их с сыном в деревню. Жена поможет с уборкой, а карапузу не помешает свежий воздух. Утром я съездил домой и, заодно прикупив некоторые инструменты, вместе с семьей вернулся в дом деда. После того как мы разложили вещи, супруга активно взялась за уборку, меня же отправили осмотреть и убрать двор. Огород давно не засаживали и он порос высоким сорняком, который доходил мне практически до плеч. Вооружившись перчатками и лопатой, я стал вырубать сорняки. Спустя 2 часа половина огорода была вычищена. Пообедав я вернулся к делам. Убрав сорняк, наконец показались старые надворные постройки. Старый покосившийся сарай будто был создан для фильмов ужасов. Я аккуратно зашел внутрь и попытался оглядеться. В основном все было завалено старым хламом. Разбирая завалы я стал выбрасывать все на улицу, чтобы позже отвезти на с свалку. Через час работы хлам практически был разобран. В дальнем углу сарая прикрытый соломой стоял старый ящик. Я поднес ящик. Ближе к свету. Для соломы ящик казался слишком тяжелым. Раздвигая солому, я начал руками шарить по ящику. Неожиданно рука нащупала маленький тканевый мешочек. Доставая мешок я услышал тихий звон. Отряхнув колени, я вышел на улицу сжимая в руках мешочек. Увидев меня на улице, жена подошла ближе.

– Что нашел? – с любопытством спросила она.

– Ещё не знаю, – я медленно открыл мешок и высыпал содержимое на руку.

Желтые монеты сверкнули на солнце. Мы с женой потеряли дар речи – на моей ладони лежали несколько золотых монет. Если судить по профилю на монете – еще царские.

От шока мы отошли только через час. На следующий день я поехал к оценщику, который подтвердил мои догадки. Продав часть монет мы смогли полностью закрыть все долги и даже остались деньги на ремонт дома. Случайная находка не только решила все финансовые проблемы, но и позволила оставить дом деда себе. Так дед уже после смерти продолжил мне помогать, а я со своей стороны зарекся сохранить дом, как память про деда и его семье.

Если Вы знаете много интересных историй и хотите поделиться ими с читателями нашего сайта, Вы можете отправить свой рассказ на наш электронный ящик MGstory.2020@gmail.ru и, возможно, именно ваша история ляжет в основу следующей статьи! 

Любое использование фото/видео/текстовых материалов без письменного разрешения редакции запрещено. Запрещено публиковать любые фрагменты материала, фотографии и видеоматериалы в пабликах ФБ, ВК, ОК Instagram.

У Тамары Ивановны умерла тетушка. Событие это, надо сказать, грустное, даже печальное. Всё –таки смерть сама по себе нерадостное явление, а тут еще родственница, хоть и не самая близкая, отправилась в невозвратное путешествие. Тамара Ивановна, как и положено, погрустила, даже одинокая слеза печали скатилась по её ещё довольно гладкой щеке. Правда, слеза неизвестно по какой причине проплыла– то ли из-за скорби по тетушке, то ли от того, что нЕкому было пожаловаться, не с кем попечалиться. Нет, Тамара Ивановна не была одинокой . В свои пятьдесят с небольшим она имела мужа – Валерия Петровича, который всё свое свободное время проводил в гараже, заменявшим ему и его приятелям клуб. Здесь можно было и выпить, и в картишки переброситься, да и, чего греха таить, посплетничать тоже. Надо сказать, что большинство мужчин очень любят это дело, любят самозабвенно, бескорыстно, хоть и считается, что сплетни, необременительный треп удел женщин. Но это , всем известно, глубокое заблуждение, ибо женщинам просто нЕкогда заниматься такими делами. Имелся в наличии и сын взрослый Андрей– упитанный малый и большой эгоист, успевший уже жениться, а значит, еще и невестка Лидочка теперь есть. Все они жили вместе. Правда, молодые мечтали взять ипотеку, но как-то мечтали не очень решительно. Всех домочадцев устраивало, что Тамара Ивановна убирает чисто, стирает аккуратно, готовит…, а готовит…ну просто пальчики оближешь, да ещё и денежки успевает зарабатывать. Всем было хорошо, и менять или терять удобную жизнь никто, безусловно, не собирался.
А тут эта смерть… Конечно, сама она по себе никоим образом не отразилась на благополучии семьи, но вот последствия её оказались прямо трагическими.

Похоронив и оплакав, как и положено, тетушку, Тамара Ивановна вернулась к своим сковородкам, утюгам, швабрам, да и отчеты на работе уже требовали её внимания.
То утро, последнее осеннее утро было мрачным, серым, непривычно слякотным для этого периода. Временами небеса разверзались, и сыпалась мелкая колючая крошка, пронырливый ветер обжигал и нахально, словно нетерпеливый жених, норовил забраться под пальто. Именно в такое пакостное время всегда трудно встать, и хочется поваляться в постели, тем более, что она тоже не желала отпускать свою хозяйку. Казалась мягче и теплее обычного. Проснувшись и взглянув на будильник, Тамара Ивановна снова сомкнула очи. Еще хоть минутку урвать этой подушечно-одеяльной нежности, тем более, что от мужа этой самой нежности она уже не получала… А сколько же она не получала? Дама задумалась, и тут сон бесповоротно покинул её. Вздохнув, она покосилась на Валерия. Тот лежал на спине, выставив пивной бочонок и сладко похрюкивал. Будильник его не мог разбудить, а потому он привык полагаться на жену.
–Ага, вот не буду тебя сегодня будить…,– злорадно подумала Тамара Ивановна,– и сына с невесткой не буду… И завтрак пусть сами готовят.
Придя к такому решению, Тамара Ивановна позволила себе еще поваляться, а потом, вихрем сорвавшись, понеслась в ванную, на ходу выпила кофе и вылетела на улицу. Наступив в холодное месиво, она чертыхнулась. Сапоги ей было жалко. Они были одни, да и покупались с боем. Муж изо всех сил сопротивлялся и не желал, чтобы она делала такую дорогую покупку.
–Деньги на ветер, –считал он, – ведь есть старые, в которых проходила всего пять сезонов.
Он вообще жалел тратить деньги на жену. Оно и верно, зачем? Есть ведь , чем прикрыться, а значит, и так сойдет…
Но в этот раз Тамара Ивановна взбрыкнула, и вот они новенькие изящные сапожки. А на её ножках они смотрятся изумительно. И тут такое дело…
Осторожно ступая, она направилась к автобусной остановке. Слегка помятая, но удивительно похорошевшая от утренней транспортной гимнастики, Тамара Ивановна ввалилась в свой кабинет. И тут же зазвонил телефон. Он голосил, не прерываясь на отдых. Дама чертыхнулась. Она еще не успела снять пальто, а начальство уже жить без неё не может. В том, что это начальство Тамара Ивановна не сомневалась. Освободив одну руку от рукава, не глядя на дисплей , она рявкнула:
–Да! Сейчас приду!
–Да-а? И куда же?– поинтересовался приятный баритон.
– Вы кто?– опешила Тамара Ивановна.
–Добрый вестник,– по голосу чувствовалось, что обладатель баритона улыбается,– когда мы встретимся?
–А надо?– совсем растерялась Тамара Ивановна.
–Обязательно! Я –адвокат…
–Ой!– пискнула дама, переходя на фальцет.– А что я такое натворила?
–Вы– ничего, а вот ваша тетушка оставила вам наследство.
–Мне?– не поверила Тамара Ивановна.– За что?– неожиданно затупила она.
–Радоваться надо, а вы переживать уже начали… Всё хорошо,– голос ласкал, обещая блаженство,– так где мы встретимся?
– Сейчас?
–Можно в обед… Пообедаем и я вам всё расскажу. Где вы обедаете?
Тамара Ивановна уже хотела брякнуть, что приносит бутерброд с собой, ведь муж против неразумных трат в кафе, но вовремя остановилась. И в самом деле, не звать же приличного , а в этом она не сомневалась, человека в офис на чай с бутербродами.
–Здесь кафе рядом есть… « У камелька»…
– А –а… Знаю. Уютное местечко. Так я жду вас в двенадцать. Устроит?
–Устроит,– совсем потерялась Тамара Ивановна и положила трубку,– ой, дура я дурацкая!– тут же отругала она себя,– а как же я узнаю его… Хотя, он непременно должен быть симпатичным и непременно с добрыми серыми глазами.
Если бы её спросили, почему она так решила, сказать бы, наверное, не смогла. Да и что тут скажешь? Что голос понравился или что давно с ней никто так ласково не говорил… Новый звонок вывел её из задумчивости.
–Он,– у неё даже щеки от удовольствия порозовели,–да-а,– нежно пропела она.
– Жена, ты что творишь?– испортил бы настроение Валерий, если бы не приятное ожидание встречи.
–А что случилось-то?
–Где завтрак? Ты умотала, никого не разбудила, завтрака нет,– муж принялся перечислять все её сегодняшние грехи.
–И что?– нахмурилась Тамара Ивановна.
–Как это что?– опешил Валерий. Тамара Ивановна даже будто видела, как у него от негодования раздулись ноздри. Ещё чуть-чуть и запыхтит, как бык на родео.
Но сейчас ей было не до стенаний мужа. На его недовольство ей тоже в данную минуту было наплевать. В мыслях прочно поселился приятный баритон, ну и еще чуточку наследство, правда, от которого она ничего особенного не ждала. Сами подумайте, что может быть у старенькой тетушки, с которой-то даже ни разу не поговорили по душам, поскольку та не очень жаловала гостей.
–Они много болтают, грязь носят, микробы разные,–обмолвилась тетушка однажды.
Невозможно описать, с каким нетерпением Тамара Ивановна ждала обед, а стрелки, как нарочно, ползли, будто машины в громадной пробке. Кто же не знает, что время имеет такую гнусную особинку, когда надо быстрее, тянется, как ириска, а так…. несется вскачь, будто кто хворостиной его подстёгивает. Или это часы такие попались…
–Надо бы мастеру показать,– думала Тамара Ивановна,– Рита, сколько сейчас времени? — окликнула она приятельницу.
–А зачем тебе? Проголодалась что ли? Уже пятый раз спрашиваешь… Или твои стоят?
–Идут…вроде…., но что-то тихо слишком…
–Хм, а куда спешить?– Маргарита Павловна , она же Рита, дернула тощим плечиком.– Дел вон еще сколько… Боюсь не успеть… Андреич шкуру спустит и на ботинки отдаст… А ты спешишь разве?– спохватившись, проявила она вежливость,– что-то ты сегодня какая-то взъерошенная, взвинченная какая-то… Колись, подруга,– она подмигнула,– или влюбилась?
Тамара Ивановна отмахнулась только.
–Ну тебя, балаболка! Тоже не успеваю…
–А-а… Ну, это ску-учно,– протянула Рита и вернулась к своим делам.

Кафе «У камелька» оправдывало своё название. Здесь было тепло, уютно. Мягкий рассеянный свет лился сверху через какую-то полупрозрачную субстанцию, придавая некую таинственность, даже интимность, обстановке. Тамара Ивановна замерла на пороге, не зная, куда идти. В этот момент зазвонил телефон. Она схватилась за него, как маленький ребенок в минуту опасности ли, неуверенности ли хватается за юбку матери.
Это адвокат, заметив нерешительно топтавшуюся женщину, сразу угадал в ней свою клиентку и позвонил. И тут она заметила призывный взмах руки, и разочарованно шагнула к столику. Маленький, пухленький человечек, похожий на шарик, неожиданно подвижный, легко поднялся ей навстречу и галантно усадил напротив себя. Круглое лицо его было добродушным, даже ласковым, как у дядечки, неожиданно встретившем любимую племянницу. Усы забавно топорщились, придавая ему вид ленивого кота. Весь облик адвоката, назвавшего себя Виталием Степановичем ,совсем не вязался с приятным баритоном, который Тамара Ивановна слышала по телефону.
–Вы что –то будете пить?– хлопотал Виталий Степанович.
–Кофе,– машинально ответила дама.
–Вы уж простите мою смелость,– между тем мурлыкал адвокат,– не зная ваших пристрастий, заказал вам обед– салат из морепродуктов, черепаховый суп, осетра под соусом, а на десерт – эклер… О-о… Не беспокойтесь, всего один . Он никак не повредит вашей фигуре. А они здесь, скажу я вам,– он даже при этом причмокнул,– совершенно божественные…
–Сколько же это будет стоить,– мысли закопошились, как блохи на собаке в пору их травли.
И словно прочитав их, Виталий Степанович добавил:
–Я угощаю.
–Но…
–И никаких отговорок… ,– он мягко улыбнулся,– разбогатеете, тогда и вы меня угостите… Угостите же?– улыбка была такой теплой, располагающей, что Тамара Ивановна улыбнулась в ответ.
–Разбогатеть бы…
–Разбогатеете,– утвердительно кивнул адвокат,– а пока кушайте.
Официант поставил перед её носом салат.
–Будем наслаждаться и говорить,– Виталий Степанович налил в бокалы вино…
Оно оказалось таким приятным, ароматным, что Тамара Ивановна, совсем растаяла, точно снежинка, влетевшая в жаркую комнату.
Голос его обволакивал, успокаивал, и дама окончательно пришла в себя.
–Так вот…,– вытирая губы салфеткой, продолжал адвокат,– сначала расскажу, потом –документы.
Тамара Ивановна кивнула. Не всё ли равно, в каком порядке всё будет происходить.
–Так вот, вы– единственная наследница Серафимы Афанасьевны.
–Кого?
–Вашей тетушки…
–А-а… Не помню, чтобы так её называли… Да, я и так знаю, что квартира мне досталась… Хорошая квартира в старинном доме, в самом центре…
–И не только квартира…
–Что-то еще? Мебель? Так там старье одно. Впрочем, это не так уж важно…,– Тамара Ивановна пожала плечами.
–Вам достались дорогая машина, гараж, особняк за городом…
–Что-о?! А это откуда? Не знала даже… А он хорош?
–Что?
–Да этот особняк.
–Очень хорош… Но вы не дослушали…
–Это не всё разве?
–Не всё… Еще вклад в банке, а это тридцать семь миллионов, драгоценности, которые хранятся в банковской ячейке. Ну и…всё…
–Ничего себе сюрприз…,– выдохнула Тамара Ивановна,– и это всё мне принадлежит?
–Ну, конечно, вам… И вы можете распоряжаться им по своему усмотрению…

В растрепанных чувствах пришла Тамара Ивановна на работу. Она решила пока никого не посвящать в то, что вдруг разбогатела. Даже семья знать не должна.
–Это моё наследство и только моё. Значит, сначала в клинику… Пусть уберут что надо, омолодят , где положено, а уж потом…. наряды, квартиры и поеду на месяц в теплые края, отдохну за все годы …,– она внезапно почувствовала, что смертельно устала. Заглянув в зеркало, она, словно, впервые увидела себя. Потухший взгляд, морщины…, а одета… Просто ужасно одета…, вот только сапоги ничего себе… Она вспомнила, что в таком виде она предстала перед ухоженным, вкусно пахнущим адвокатом и покраснела… Тамара решительно сунула в сумочку зеркальце и направилась в кабинет директора.
–Звонкова? Я тебя разве вызывал?
–Нет,– Тамара Ивановна прикусила губу,– но мне срочно.
–Ну, говори, что случилось.
– Мне нужен отпуск на два месяца,– бухнула дама, а по спине, точно огромные слоны, пробежали мурашки, даже плечи опустились под их тяжестью.
–Чего-о?! Ты с ума сошла?
–Нет… Мне надо,– она упрямо сдвинула брови.
–Очень надо?
–Очень.
–Ты понимаешь, что ты меня просто убиваешь?
–Понимаю, но… Надо мне…
–Ладно… Черт с тобой… Пиши заявление.

– Зачем это тебе отпуск понадобился?– с подозрением уставилась на нее Рита.
–Устала…
–Уста-ала? Так что поэтому надо теперь семью усиленно обслуживать?
–Я и не буду обслуживать… Отдыхать поеду…
–Отдыхать? Ишь чего захотела… А Валерик твой разрешит?
–А я и спрашивать не буду,– рассердилась Тамара Ивановна,– имею право на отдых…
–Ну-ну,– насмешливо изогнула бровь Рита,– посмотрим, на какой срок тебя хватит…

Домашние, просидев целый день на сухом пайке, в этот вечер объявили Тамаре Ивановне бойкот. Им было обидно, что жена и мать пренебрегает положением бойкотируемой, не обращает на них никакого внимания и напевает даже… А утром вместо завтрака ждала записка, которая гласила , что Тамара Ивановна уехала в командировку на долгий срок…

А Тамара Ивановна навестила тетушкину квартиру, обратилась в фирму, чтобы сделали роскошный ремонт и обставили, и занялась собой.
Объявилась она также неожиданно помолодевшая, похудевшая… и… нарядная.
–Ой,Тамарочка Ивановна,– захлопала в ладоши Лидочка, первой заметившая изменения,– вы такая… Такая молодая и красивая! Это дорого , наверное,– она сразу поняла, что без специальных процедур не обошлось.
–Да, –усмехнулась Тамара Ивановна.– не дешево. Но я в том возрасте, когда надо о себе позаботиться…,– она на минуту задумалась, – вот вернусь с моря, буду еще лучше….
–С какого-такого моря?!– Валерий был вне себя от злости. Мало того, что так помолодела, да и истратила кучу денег… Ведь Лидка не зря заметила… Так ещё, –посмотри на кого стала похожа!
–И на кого?– Тамара кокетливо крутанулась в ожидании комплиментов. Ведь должен же муж когда-нибудь прозреть и сказать хоть одно доброе слово.
–На проститутку!– рявкнул он.–Никуда ты не поедешь!
–Ты со мной хочешь?– на какую-то долю секунды Тамаре Ивановне вдруг стало жаль мужа, ведь столько лет вместе. Стоит сейчас , дёргается, слюной брызжет… Жалкий…
–Еще чего?! Мне и в гараже хорошо. Но и ты! Ты дома будешь! Вон сколько стирки накопилось, пол грязный, да и лапшу китайскую трескать надоело…
–Ну да- ну да… Взрослые люди. Сами себя обихаживайте,– она ушла в спальню. Зачем нервничать? Утром у неё самолет. А приедет… Приедет, видно будет… Может, и вовсе уйдет от них и будет жить в тетушкиной квартире, превращенной умелыми руками в конфетку.

Тамара Ивановна приехала домой в тот самый момент, когда домочадцы бурно выясняли отношения. Домашние дела мужчины пытались свалить на Лидочку, как единственную женщину, но она активно сопротивлялась, отбрыкивалась, прикрываясь образовавшейся беременностью. Дама открыла дверь своим ключом и вошла в сопровождении высокого атлетически сложенного молодого человека. В пылу войны возвращение её не сразу было замечено. И «здравствуйте» прозвучало , как колокольный набат.
–Воюете?– Тамара Ивановна безмятежно улыбалась.
–Явилась…,– выплюнул Валерий вместо приветствия , и столько яда было в этом единственном его слове, что, случись это раньше, Тамара Ивановна бы испугалась. А теперь… Теперь она стала другой. Она помолодела, похорошела, но не это главное. Главное, она приобрела уверенность в себе.
–Явилась…,– спокойно ответствовала Тамара Ивановна.
–Все семейные деньги потратила?
–Да, все?– подключился и сын.
–Семейные не тратила. Тратила только свои… Я получила наследство от тетушки…
Наступила такая тишина, что было слышно, как квакнул Валерий. Затем громко ахнула Лидочка.
–И много получила?
–Много. Мне хватит…
–Как это тебе?!– изумился Валерий.– Это же семейные деньги. Машину хорошую мне купим,– потирая руки, добавил муж.
–А нам квартиру…,– подсуетился сын,– да, мама?
–Нет!- отрезала Тамара Ивановна.– Ничего мы покупать не будем.
–Тогда мы будем жить в тетиной квартире?
– Нет и нет! Забудьте об этом , мои дорогие. Деньги мои и только мои. Я– единственная наследница. Понятно? И я сама буду жить в тетушкиной квартире. Вот с этим моим молодым человеком.
Только теперь домочадцы заметили красавца-атлета. Заметили и… дар речи утратили.
–Ты-ы?! С кем это? С ним?!– наконец отмер Валерий.– Да я его сейчас…,– он попытался толкнуть молодого человека, но крепкая рука ухватила его за шкирку и, слегка встряхнув, поставил на место.
–Не советую распускать руки,– усмехнулась Тамара Ивановна.
–А мы как же?!– в один голос пролепетали сын с невесткой.
–Сами…Всё теперь сами…
–Но ты скоро станешь бабушкой, и должна сидеть дома с внучкой…
–Я?! С внучкой? Ну уж нет… Хватит с меня. Я хочу пожить для себя.
–Но ты моя жена!- взвизгнул Валерий.
–Думаю, не буду долго ею оставаться.
–Чего это? Как это?– глаза Валерия стали похожи на чайные блюдца, в которых плескалось недоумение, непонимание и страстное желание наказать ослушавшуюся жену, но он не осмелился.
–Вы думаете, он на вас женится?– внесла свою лепту Лидочка.
–Женится? А зачем мне это? Замужем я уже была и больше туда не собираюсь… Пока мне с ним хорошо, он будет со мной. Надоест, уйдет… Мы- люди свободные, отношения наши ни к чему никого не обязывают…
–Да он обчистит тебя до нитки и…
–Если, чтобы быть счастливой, надо платить, я буду это делать. Но до той поры, повторяю, пока мне самой будет надо.

© Copyright: Галина Михалева, 2019
Свидетельство о публикации №219120500303 

— Она умерла… Она таблеток наглоталась, врачам не удалось спасти её…

• Истории из жизни
• 0 Комментарий

— Дашка! Иди сюда!- позвал жену Денис, а когда она появилась на пороге комнаты, недовольно проворчал. — Скоро ты свои котлеты дожаришь? Уже вся квартира провоняла! — Денис, милый, — улыбнулась Даша, — ну потерпи немного, я уже заканчиваю. Третья партия почти готова. Осталось только упаковать всё и отвезти. Ты поможешь мне? — Извини, не …

— Папа, папка, папочка! — шептал парень на могиле, — Отец, прости меня за всё !

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

За спиной Андрея глухо лязгнула тяжелая железная дверь. От этого звука Андрей вздрогнул и обернулся – всё, он на свободе! От звонка до звонка отсидел три года… И, казалось бы, за что? Просто связался Андрюха после школы с дурной компанией. И однажды они взяли его с собой на дело. Он даже ничего не делал – …

— Я знаю, как доставить мужчине настоящее удовольствие. Тебе понравится

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

Антон взглянул на Романа, склонившегося над компьютером и, улыбнувшись, позвал его: — Ромка, пошли пообедаем. Все ушли на перерыв… Или перед Пал Палычем выслуживаешься? Думаешь, шеф за это тебе премию подкинет? Роман никак не отреагировал на его слова, он был полностью погружён в работу и очнулся только тогда, когда Антон хлопнул его по плечу: — …

— Мы ничего не можем сделать, ваша девочка умрёт в течение года, — сообщил врач

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

Анна с Сергеем мечтали о большой и дружной семье — чтобы детей не менее трёх, а лучше четверо. Два мальчика и две девочки… А что? Финансы им позволяют! У Сергея автомобильный бизнес, приносящий неплохой доход. У Анны отец — владелец небольшого мясоперерабатывающего комбината. Когда Анна с Сергеем поженились, Владимир Николаевич им подарил шикарный особняк в …

— Вот скажи, зачем девочке такая большая квартира? А нам самый раз

• Истории из жизни
• Aрина
• 0 Комментарий

— Ну и что будем делать? — Что-что. Ты уверена, что получится всё с квартирой? — Да тут даже не переживай. Нинка сразу завещание написала. В случае, если я удочеряю Валентину, то квартира переходит мне. — Неплохо. То есть накладок никаких быть не должно? — Вроде нет. — Тогда нечего и думать, а то найдётся …

 — Я словно оказался заперт в клетке,в пустой заброшенной комнате,давно не существующей в реальности,вне времени. Потом я слышал чьи-то шаги и голоса,звучащие рядом. Я кричал и звал, но никто не откликался. Не сразу,но пришло осознание того,кем,вернее,чем я стал. А когда я понял,что все живые,настоящие звуки,доносятся из зеркала,старого зеркала,— стал вглядываться в него,вслушиваться,пытаться проникнуть в него и выйти из заточения…

И однажды перед взором моим предстала невзрачная комната, старуха,похожая на ту женщину,что я любил и,о боги, — мой портрет на стене. Да,это была Эллеанор,но и она узнала и услышала меня. Как я обрадовался общению хоть с кем-то за целую вечность одиночества! Но всё ж этого было мало! Мало! Во что бы то ни стало,я должен был покинуть свою тюрьму! Ничего не стоило убедить Нору помочь мне,эта глупая курица думала,что наконец-то привязала меня к себе. Впрочем,везение на этом не кончилось. Эллеанор решила обратиться за помощью к ясновидящим и прочим,работающим с дУхами. Здесь побывало немало шарлатанов,впрочем все они сбегали в ужасе. Я уже отчаялся,но оказалось рано. Эллеанор ,не знаю как,но вышла на одного из моих внуков,Ричарда,ботана,помешанного на сверхъестественном. Этот чудак примчался с радостью,хотел даже моё зеркало забрать,но Эллеанор воспротивилась. Парень прочёл немало литературы,разглагольствовал о каких-то лунных и прочих фазах,днях равноденствия и тому подобной чуши,с диким восторгом аж взахлёб лепетал о значениях имени,фамилии… Идиот. Но в том числе и последняя моя надежда.

А потом эта карга померла! Так подвести меня!..

Посреди гостиной стоял мужчина,охваченный воспоминаниями и,казалось,забывший обо всём.

«Что же я стою и слушаю его,как дура?!» — опомнившись,подумала Эйлен,а после обрушила на голову Дика биту,но тот увернулся и следующие удары вспороли лишь воздух,хотя и сделали своё дело,задержав преследователя. 

Тогда девушка ринулась в кухню к открытой двери чёрного входа. Но почему-то очутилась в комнате с зеркалом и пентаграммой. Она поспешила назад,но ноги против воли опять привели девушку обратно в злополучную комнату.

— Тебе никуда от меня не деться, любовь моя!

В отчаяньи Элли бросила в зеркало предмет,до сих пор находившийся в её руке.

Раздался стеклянный звон,похожий на стон,а затем отчаянный крик. Вспыхнули свечи по краям пентаграммы. Вихрь,возникший словно изниоткуда в комнате,закружил и разметал предметы,осколки и всё остальное… включая тела двух молодых людей.

— Мисс Спеллоу,вы меня слышите?— в который раз она услышала чей-то голос,наполненный заботой и участьем.— если да,моргните.

Девушка открыла глаза и моргнула пару раз.

Вокруг засуетились люди,голосов стало больше,в них слышались радостные аккорды.

Элли пыталась произвести хоть звук,но в горле першило,потому она лишь закашлялась. А ещё мисс Спеллоу чувствовала себя гусеницей,закутанной в кокон,потому как не могла двинуть ни рукой,ни ногой.

«А скоро я превращусь в бабочку и буду летать легко и высоко…©»— отрешённо подумала Элли и опять провалилась в бездну сна.

В больнице Эйлен навещали родители и друзья,прочие родственники,окружившие её вниманием и заботой,от которых она немного отвыкла вдали.

Позже девушка узнала,что и дом,и оранжерея,сгорели до тла. Ричарда Спекулума,выписав из этой больницы,отправили на лечение в психиатрическую клинику,так как он повредился рассудком. Там его держат в смирительной рубашке,чтобы он не навредил себе. 

Мужчина до сих пор уверяет всех,что его тело захватил призрак Амброуза Спекулума,его давно умершего деда.

А Эйлен ждал Париж.

В антикварной лавке народу было немного,Элли подошла к продавцу:

— Вы не могли бы мне помочь?

— Вы что-то хотите оценить или продать?

— Нет,мне нужно починить одну вещь…

И она положила на прилавок медальон.

Антиквар,молодой симпатичный парень,аккуратно взяв в руки вещицу,разглядывал её так и сяк,а затем неуловимым движением где-то там нажал и крышечка медальона открылась,явив взорам циферблат. 

Часы показывали полночь.

Пролог. Что со мной и где я?

Я открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света, бившего прямо в лицо. А может, это от боли, которая тут же пронзила затылок. Что со мной и где я?

Сделав усилие, я все же сделала попытку посмотреть на источник света. Это был не утренний луч солнца. Я лежу на жесткой поверхности, и прямо в глаза светит огромная круглая лампа с кучей софитов. Как в операционной, – подумалось мне.

Через мгновение этот свет что-то заслонило. Это был кто-то, полностью закутанный в белое, и лишь стекла очков поблескивали, помогая определить человеческую принадлежность этого существа. Похоже, я и впрямь в больнице. Но как я здесь очутилась?

–С добрым утром, спящая красавица! – весело оповестил голос свыше.

Я попыталась что-то сказать в ответ, но язык словно прирос к небу и не хотел двигаться. Во рту все высохло и покрылось сухой коркой. Через мгновение моих губ коснулось что-то холодное и влажное. Несколько капель живительной влаги. Я мысленно поблагодарила человека, угадавшего мое желание. Я пыталась сфокусировать взгляд на его лице, но это никак не удавалось. Глаза словно заволокло какой-то мутной пеленой, и от того все вокруг было как в тумане. Только яркие софиты временами пробивались сквозь эту завесу.

Я сделала еще одну попытку спросить о своем местонахождении, но язык по-прежнему не слушался. Пошевелив им, я смогла только облизать губы. В награду мне досталось еще несколько капель воды.

Мучительно ноет затылок, – хотела дотронуться рукой, но не тут-то было. Я привязана к кровати. Обе руки и ноги. Можно слегка пошевелиться, но и только. В другое время я бы испугалась, но сейчас у меня нет сил даже на страх. Странное ощущение, когда тебе все равно, что с тобой происходит.

Вскоре, почувствовав непреодолимую усталость, я провалилась в сон.

Сколько я проспала, мне неизвестно. В следующий раз я очнулась среди ночи. В глаза уже не бил яркий свет. В комнате был полумрак, лишь полоска света пролегла от приоткрытой двери в соседнее помещение. И тишина, которую изредка нарушал писк какого-то прибора, работающего рядом.

А еще чувство голода и боль в затылке, которая снова напомнила мне, что я жива. Но я никак не могла вспомнить, что со мной произошло. Последнее, что видела перед тем, как выключился свет, и я провалилась в кромешную темень, это картинка того, как я сажусь в машину. Я словно увидела финальный кадр из кинофильма.

Потом как по щелчку выключили свет, и то, что происходило дальше, я помню только какими-то отдельными мгновенными вспышками, в одну из которых я увидела себя со стороны, летящей в какую-то яму. Это было так странно, быть отдельно от себя…

Еще вспышка света, и прямо надо мной чьи-то безумно красивые голубые глаза, какого-то неземного бирюзового оттенка. Разве у людей бывают такие глаза? Лица не вижу, только глаза.

Это было до падения в яму или после? Не помню…

Меня начало знобить. Ну, еще бы, – на мне только легкая простынка, и та сползла наполовину. А я даже не могу натянуть её на себя. Не могу свернуться калачиком, а так было бы гораздо теплее. Я по-прежнему привязана к больничной койке. «Как на кресте», – вдруг почему-то мелькнуло в голове.

«…Смертью смерть поправ…»

Еще какие-то обрывки фраз, стихов, песен, чьи-то лица… Все это выстраивалось в какие-то цепочки, ряды… Словно кто-то наводит порядок в моей голове, а я со стороны наблюдаю…

А потом словно лавина обрушилась на меня. Воспоминания о событиях предшествующих дней, как молния, пронзили насквозь, возвращая к жестокой реальности.

Глава 1. Неожиданный звонок

Я получила наследство.

Однажды…

В одно, как оказалось впоследствии, недоброе утро, мне позвонил мужчина, представившийся душеприказчиком некой, тогда еще неведомой мне Серафимы Сильвестровны Редько.

Хорошо поставленным голосом незнакомец сообщил, что мне необходимо вступить в права наследования не позднее завтрашнего дня. Для этого я должна явиться по названному адресу ровно в одиннадцать часов утра.

Я понятия не имела, кто такая эта Серафима, потому что до этого дня никогда не слышала это имя. Еще более удивило её отчество, почему-то навеявшее мне детские воспоминания об «Острове Сокровищ» Стивенсона и одиозном одноногом пирате Сильвере. Хотя нет, там, кажется, это было не имя, а фамилия… Но не суть. Почему-то о Сильвестре Сталлоне, который был бы более уместен в этот момент, я даже не вспомнила. Не мой герой, видимо.

А вот фамилия «Редько» была мне чуть ближе… Странное совпадение, но у моей прабабки, которую я очень плохо, но все же помню, девичья фамилия была Редькова. Анна Савельевна Редькова, если еще точней. Фамилия звучит похоже, но все же, это не одно и то же.

– А кто эта Серафима… Сильверовна? – спросила я.

– Сильвестровна. Насколько мне известно, это ваша родственница по материнской линии.

– Наверно, это какая-то ошибка, у нас таких родственников нет…

Но мужчину совершенно не смутил мой ответ. Он словно был уже готов к нему и тут же спокойно ответил:

– Спросите у своей бабушки, Маргариты Сергеевны.

Вот так-так! Ему известно, как зовут мою бабулю. Хорошо подготовился. Похоже, действительно, мне есть о чем спросить у Маргоши. И не только об этой Серафиме, как там её, Сильверст… Ладно, не важно…

Считалось, что у нас давно нет никаких других родственников старшего поколения. Разумеется, кроме моей бабули и еще матери моего отца, с которой мы не общались.

Поэтому, других родственников по материнской линии, кроме самых близких, я не знала. Ни бабушка, ни мама никогда не упоминали ни о какой ни ближней, ни дальней родне, словно и не было никого. Все давно покинули этот мир и покоятся где-то… А вот, действительно, где они? А их дети и внуки? Наверняка, кто-то же должен был остаться.

Меня до этого дня тема родственных связей вообще не интересовала, а тут вдруг, прямо-таки, озадачила. Хотя, я по-прежнему считала все происходящее какой-то ошибкой. Какое-то наследство сваливается тебе на голову, а ты даже предположить не можешь, откуда? Как мог человек, которого я не знаю, мне что-то завещать? Ведь если им известно про мою бабулю, не логичней было бы, чтобы наследницей была она? Ну, или моя мама? Почему я?

Ни о чем плохом я тогда не думала, скорей, подозревала какой-то розыгрыш. Но кому это понадобилось? Среди моих знакомых таких затейников не было. По крайней мере, ничего похожего за ними раньше не водилось.

Более того, зная меня и мою семью, вряд ли кто-то мог рассчитывать, что эта шутка может иметь успех.

После развода родителей, лично для меня, моя семья состоит только из меня и бабушки, Маргариты Сергеевны, которую я часто называю просто Маргошей.

Отец вскоре после бракоразводного процесса женился на своей молодой сотруднице и практически полностью самоустранился из моей жизни. Мама тоже не стала долго горевать, а укатила в Таиланд и живет там уже несколько лет, изредка появляясь на нашем с бабулей горизонте. Вот как-то так.

Не скажу, что я сколь-нибудь серьезно переживала развод родителей. Все к тому шло уже несколько лет, и если начистоту, то я давно была готова к такому развитию событий. Подозреваю, родители просто не решались на такой серьезный шаг до моего совершеннолетия. Потом ждали, когда я закончу институт. Все это время каждый из них жил своей жизнью. Как бы я ни была увлечена на тот момент своей бурной и интересной жизнью, я все это замечала. Но и только. К тому времени практически у всех моих друзей родители были либо в разводе, либо в его процессе. Так что, это мне это представлялось практически неизбежным и закономерным. Кризис среднего возраста, кажется, так это называется.

Теперь я уже давно вполне самостоятельная девушка, и не нуждаюсь в опеке. К чести моих родителей, они смогли развестись достойно, без скандалов и взаимных упреков, поделив все имущество на три ровные части, одна из которых моя. Семейный бизнес, состоявший из частной художественной галереи, отошел к отцу. Маме – наша большая квартира в центре, которую она вскоре благополучно продала, купив мне небольшую студию. А еще мне достались старая дача и бабушка.

Собственно, мы все вполне обеспечены, чтобы не беспокоиться ежедневно о хлебе насущном. Я – свободный художник, изредка участвую в выставках, но именно сейчас нахожусь в поиске себя. А что, имею полное право!

Поэтому весть о неожиданном наследстве не стала для меня каким-то особо радостным событием. Скорей, я восприняла её как нечто, накладывающее на меня какие-то ненужные и тяготящие обязательства. Как досадную помеху. Ведь я только собралась было полностью переключиться на творчество и посвятить этому все свое время.

Несколько дней назад я рассталась с молодым человеком, закончив отношения, тянувшиеся еще со студенческих лет. Когда мне плохо, я просто беру в руки кисть и смешиваю краски, выплескивая на холсты свои эмоции. Но в этот раз что-то пошло не так… В момент, когда меня посетило вдохновение, все мои краски и кисти вдруг оказались безнадежно испорченными. Я так понимаю, что это постарался мой бывший. Все тюбики были безжалостно выдавлены, кисти, перепачканные красками, засохли… Новые холсты измазаны и порезаны ножом. Хорошо хоть, уцелела большая часть картин, и то, только потому, что были перевезены, буквально за день до этого, в галерею моих друзей.

Поэтому, наконец, наведя порядок в своей мастерской, я долго готовилась, покупала новые краски, холсты, и вся уже буквально дрожала от предвкушения творческого экстаза….

А тут, – на тебе, опять досадная задержка, надо куда-то ехать, встречаться с какими-то незнакомыми людьми, подписывать какие-то бумаги. Зачем мне это все? А может это опять происки моего бывшего? За каким-то предлогом хочет выманить меня из дома, чтобы еще раз все разгромить? Но это слишком, даже для него.

В таком случае, откуда вдруг взялась эта Серафима, и как она вообще узнала о моем существовании? Почему именно я? Логичней было бы, если бы наследниками были мои бабушка и мама. Или я что-то путаю? Никогда ничего не понимала в этих родственных связях. Я позвонила бабуле. Та в это время находилась на даче, – ухаживала за своими любимыми георгинами.

– Бабуль, а кто такая Серафима Сильвёрстовна?

– Кто-кто?

Я повторила вопрос.

На том конце провода повисло молчание, и если бы не доносившееся из динамика телефона жужжание соседской газонокосилки, я решила бы, что связь прервалась.

– Бабуль, ты меня слышишь?

– Да слышу, слышу. Похоже, тетка это моя. Я уж и забыла. А ты как про нее узнала-то?

– Представляешь, я, оказывается, ее наследница. Сегодня звонил какой-то душеприказчик, пригласил в нотариальную контору подписать бумаги. Эта Серафима Сильверовна… тьфу, Сильвёрстовна, мне что-то там завещала и я должна принять наследство.

– Мариночка, послушай меня, это очень серьезно. Не вздумай туда ехать. Ни в коем случае. Ты поняла меня? Когда тебя пригласили?

– Завтра, в 11 утра.

– Значит так, сиди дома, никуда не выходи, дверь никому не открывай, кто бы там ни был, хоть папа римский, хоть полиция. Я вызову сейчас такси и приеду к тебе.

– Но бабуль, это же смешно. Чушь какая-то. Что за тайны?

– Приеду, расскажу. Больше никто тебе не звонил?

– Нет.

Неожиданная серьезность, с которой говорила бабушка, удивила меня. Может, это очередная шутка или розыгрыш бабули? Как я забыла, что как раз она, известная шутница и выдумщица. Но вот только, сейчас говорила она совсем не тем тоном, в котором обычно чувствовауется скрытая интрига. Уж за столько лет я изучила все оттенки её голоса. Скорей, она была очень взволнована и встревожена моим сообщением, голос ее заметно дрожал. Маргоша явно напугана, я это подметила, но не придала тогда особого значения. Бабушка, возможно, просто расстроилась из-за печальных новостей о своей тетке. Я уже приготовилась услышать рассказ о неизвестной родственнице, а может, и о других, пока неведомых мне членах семьи.

Глава 2. Все очень серьезно

Прошло часов пять или шесть после разговора с бабулей, а она так еще и не приехала. Я начала волноваться. Может, Маргоша передумала? Телефон бабули выдавал длинные гудки. Что-то случилось. Я начала волноваться. Что делать в таких случаях, куда звонить первым делом? В полицию или морг? От одних этих мыслей мне делалось дурно. Я не хотела верить, но нехорошие предчувствия не давали спокойно сидеть на одном месте. Нет, надо успокоиться. Позвонить маме я не могла. Она сейчас на другом конце света, и там сейчас глубокая ночь.

Пока я металась, мой телефон зазвонил, и незнакомый мужчина, бесцветным, не выражавшим никаких эмоций голосом, сообщил:

– Вы родственница Маргариты Сергеевны Одинцовой? Приезжайте, ваша бабушка у нас в отделении.

– В каком отделении? Это полиция?

– Первая городская, травматология.

– Что с ней?

– Сейчас уже все хорошо. Привезите смену белья и средства гигиены. Вся информация у лечащего врача.

Я помчалась в больницу, где нашла свою бедную бабулю в бинтах и спящую под действием лекарств.

По словам дежурного врача, Маргошу привезли несколько часов назад после ДТП на трассе. Травмы небольшие, но учитывая возраст и возможные осложнения, решено завтра произвести дополнительные исследования, и только после этого, если все будет хорошо, возможно, её отпустят домой.

А пока мне разрешили остаться рядом с бабулей на ночь. Я не собиралась засыпать, но сон меня, все же, сморил. Среди ночи бабушка пришла в себя, и застонала, от её стона проснулась и я.

– Бабуль, я здесь. Что, где болит, позвать врача?

– Маришка, внученька, не переживай, милая. Все хорошо со мной… Ерунда, заживет как на собаке, так доктор сказал. Пара синяков.

– Да уж…– я не нашлась, что ответить. Слезы застилали глаза. Я держала бабушку за здоровую руку и боялась отпустить. Впервые в жизни мне было страшно от мысли, что я могу потерять близкого и родного человека.

– Мариша… Ты должна знать кое-что…

– Маргош, давай завтра поговорим. Тебе надо отдохнуть… Я буду рядом.

– Нет-нет, я не смогу уснуть, пока ты все не узнаешь. Все очень и очень серьезно. Слушай… Настоящая фамилия моей мамы, а твоей прабабки, Редько. А отец её – Сильвестр Андреевич Редько.

– Но ведь твоя мама – Редькова? И отчество…

– Савельевна. Да-да, и это не ошибка. Времена были такие, что ей пришлось сменить свои паспортные данные. Кто-то года себе приписывал, а кто-то менял фамилии и имена… Я сама об этом узнала случайно. Об этом не принято было говорить. Тем более, в нашей семье… Ты же знаешь, что мой отец работал в НКВД, уж он-то знал многое лучше других… Везде требовались тогда анкеты – кто родители, братья, сестры. Родственников проверяли чуть ли не до седьмого колена. Безопасней всего было быть безродным сиротой. Так вот, я однажды случайно подслушала разговор родителей. Это было ночью, они думали, что я сплю. Так я узнала, что у меня есть дед-белогвардеец, и это тайна, о которой никто не должен знать. Ты что-нибудь слышала про золото Колчака?

К своему стыду, я смутно представляла, кто такой Колчак. Был фильм с Хабенским в главной роли, «Адмирал», кажется. Я его видела, будучи еще студенткой, и больше обращала внимание на работу художника по костюмам, чем на сюжет и перипетии героев…

Маргоша, не дождавшись моего ответа, продолжала рассказ:

Так вот, Сильвестр Редько был одним из солдат отряда белогвардейцев, по заданию Колчака сопровождавшего обоз с золотом, которое не должно было достаться большевикам. Обоз этот бесследно исчез где-то в Сибири. Мой дед оказался чуть ли не единственным выжившим из того отряда. Конечно, он тщательно скрывал свое прошлое. Поселился в сибирской глуши, женился… Думал, что никто не узнает… Но за ним всё это время следили. Что делает, куда ходит. Так в этой деревне оказался и мой отец, молодой и неопытный тогда сотрудник… У него было поручение сблизиться с семьей Редько, стать своим. Вот так, он, между делом, влюбился в мою маму, одну из дочерей Сильвестра и увез её с собой. Потом помог выправить новые документы. Так она стала Редьковой.

– Ничего не понимаю. Зачем ей было менять фамилию и отчество? Сильвестр оказался преступником? Его посадили? Золото нашли?

– Я не знаю подробностей, у нас эта история была под семью печатями. Единственное, что я поняла тогда из разговора родителей, – всё это большая и страшная тайна. Все, кто пытается подобраться к её разгадке – погибают. Кто-то погиб и в тот раз, поэтому-то отец был очень взволнован. Он опасался, что всплывет его подноготная и нам всем угрожает опасность. Мама плакала, умоляла отца спасти нас… Я испугалась и тоже заплакала. Родители тогда меня увидели и начали убеждать, что мне это приснилось, я должна забыть все, что слышала… Я хоть и мала была, но на всю жизнь запомнила это…

– Так столько времени прошло, сейчас-то чего бояться? Кто сейчас помнит эту историю?

– Подожди, Мариша… Ты, наверное, не помнишь свою бабушку Аню. Она ведь болела последние свои годы. Когда она была уже совсем плоха, и почти потеряла память, она часто мыслями возвращалась в свою молодость и кое-что мне рассказала о наших родственниках Редько. Совсем немного, она по-прежнему боялась… Так вот, у нашего деда Сильвестра было восемь детей. Алексей, Николай, Анна, Рая, Михаил, Иван, Люба, и самая младшая, Серафима. Все дети в середине тридцатых годов разъехались кто куда. Скорей всего, они также поменяли свои документы. С родителями осталась только Серафима. Насколько мне известно, только она не отреклась от своего отца. Где-то в середине шестидесятых дед Сильвестр умер. По словам мамы, однажды он ушел на охоту и не вернулся. Через год нашли в тайге его почти истлевший труп… Убили его, или произошел несчастный случай, неизвестно. Отец рассказал маме об этом только спустя какое-то время. Она хотела поехать на родину, но он ей запретил это делать. «Времена изменились, но остались обстоятельства», – так сказал ей отец. По своим каналам он узнал, что на похороны никто из детей не явился. Все наследство досталось одной Серафиме.

– И что, большое наследство?

– Ну, не знаю… Дом в деревне…

– И из-за этого весь сыр-бор?

– Мариша, главное-то не в доме…

– Ну, если дед зарыл когда-то золото в погребе, его уже давно кто-то нашел…

– В том-то и дело, что никто никакого золота не нашел. Хотя очень хорошо искали. Но тайна у Сильвестра была, и некоторые не верят, что он унес её с собой в могилу. Я сама видела письмо, которое перед смертью получила моя мама. Там было только два слова: «Верни чужое».

– Ну, прям ужастик какой-то! «Мертвецы возвращаются!»

– Мариша! Прошу тебя, не смейся… Всё очень серьезно… Недавно я тоже получила такое же письмо…

– Почему же ты мне ничего не рассказала раньше?

– Я надеялась, что это чей-то розыгрыш… А тут вдруг эта Серафима… Зачем нам чужое?

– Ерунда какая-то! Нет, я просто обязана быть завтра в этой конторе и все узнать! Кроме того, наверняка я могу там же официально отказаться от этого наследства. Зачем мне домик в Сибири? Хотя…

Я задумалась. А что, было бы интересно побывать разок на родине предков. Тем более, такой повод. Наверное, и фамильный дом там аутентичный, можно будет сделать серию зарисовок…

– Ох, Мариша… Я вижу, ты не откажешься от своей идеи… Будь осторожна, умоляю.

– Ну, я же правнучка разведчика! Я буду очень хитра и осторожна! К тому же, какая может быть опасность, если та же Серафима дожила до наших дней? Кстати, сколько ей лет могло быть?

– Точно не знаю, но, наверняка, не меньше девяноста…

– Ну вот, видишь, померла тихонько в своей постельке…

– Ну, и земля ей пухом… Меня больше волнует, каким образом в своем завещании она тебя упомянула? Откуда ей было известно твое имя?

Глава 3. Стряхнем пыль с истории!

Вскоре после своего рассказа Маргоша уснула, а я еще некоторое время поразмышляла над всем тем, что свалилось на мою голову.

В отличие от бабушки, у меня не было никакого страха и сомнений. Конечно же, я не упущу такую возможность, и обязательно пойду завтра в эту нотариальную контору. Иначе я не узнаю, что за наследство мне досталось. Я была готова ко всему, пусть даже это будет избушка на курьих ножках и пара стоптанных сапог старика Сильвестра. Я уже вся сгорала от превкушения чего-то нового и интересного.

В моей жизни в последнее время редко случалось что-то, что настолько сильно захватило бы и увлекло. Я не ищу приключения, они меня сами находят. Так было всегда. Только раньше это было на уровне детских игр. А тут впервые происходит что-то по-настоящему стоящее. Я всеми фибрами чувствовала, как меня переполняет энергия и жажда действий.

Да меня просто порвет в клочья, если я не разгадаю эту семейную тайну и не найду объяснения событиям, произосшедшим много лет назад!

Вообще-то, я никогда особо не увлекалась историей, тем более, нашей отечественной. Конечно, каким-то пунктиром у меня были обозначены основные события и великие люди, но в целом, я мало что могу вспомнить. Особенно, что касается времен начала и середины прошлого века. Мне это никогда не было сколь-нибудь интересно. В школе это была самая скучная для меня тема. В институте было гораздо интересней, но и то, только потому, что рассматривали мы это время сквозь призму искусства. Авангард, модерн, соцреализм…

А тут я впервые ощутила потребность больше узнать о реальных исторических событиях. По крайней мере, о тех из них, в которые, по словам бабушки, был вовлечен наш прапрадед Сильвестр, и которые она считает отправной точкой всех бед. Стряхнем пыль с истории!

Но это все завтра… Увлеченная своими размышлениями, я не заметила, как уснула. Что-то тревожное мне снилось, и я резко вздрогнула от чьего-то прикосновения к моему плечу, а открыв глаза, застыла от ужаса…

Больничная кровать, на которой недавно еще лежала Маргоша, была пуста. Санитарка убирала с нее постельное белье. Почти животный липкий страх пригвоздил меня к кушетке. Неужели случилось самое страшное, что только можно представить? Со мной кто-то говорил, но я не сразу поняла смысл слов, расслышав только последнюю фразу, заставившую еще больше содрогнуться:

– Мне очень жаль….

Я подняла глаза, готовые вот-вот наполниться слезами и увидела дежурного врача, с которым разговаривала вечером.

– Что случилось? – почти прошептала я, чувствуя комок в горле.

Доктор, видимо, быстро оценил мое состояние и постарался донести до меня информацию более доступными словами:

– Состояние вашей бабушки внезапно резко ухудшилось, и мы приняли решение перевести ее в реанимацию. К сожалению, случилось то, о чем я говорил вчера… Вам сейчас лучше вернуться домой и отдохнуть.

– Нет, я должна быть здесь! Я хочу быть рядом с моей бабушкой! Как вы не понимаете, она единственная, кто у меня есть! – я вскочила на ноги в попытке убедить доктора.

– Прошу, успокойтесь! Вы сейчас ничем не можете помочь своей бабушке… Вас никто не пропустит к ней. Чтобы стабилизировать состояние, мы ввели её в медикаментозную кому. Завтра, возможно, вы сможете её увидеть. Поэтому, Вам еще потребуются силы, – сегодня отдохните, как следует.

– А вдруг что-то случится, а меня нет рядом? – не унималась я.

– Поверьте, все будет хорошо. В любом случае, обо всех изменениях вам сообщат. Будьте на связи. Извините, я должен идти.

Доктор ушел, а я стояла посреди больничной палаты на ватных ногах, не понимая, что мне делать дальше.

В это время в дверном проеме появился мужчина с перебинтованным лбом и рукой на перевязи. Кроме того, я обратила внимание, что лицо его украшал увесистый синяк под глазом:

– Простите, мне сказали, вы родственница Маргариты Одинцовой?

Я кивнула.

Мужчина, набрав воздуха в легкие, вдруг затараторил, не давая мне вставить ни слова:

– Я водитель такси, – вез вчера вашу бабушку в город. Я ни в чем не виноват, поверьте! Даже наоборот, если бы я не сориентировался, было бы два трупа. Я и ваша бабушка. Этот грузовик летел прямо на нас по встречке! Я в последнюю секунду вывернул руль на обочину. Пока выбрался из машины, его уже и след простыл. Гаишники говорят, я уснул за рулем и не верят. А я вам правду говорю, этот м… мужик на грузовике без номеров, как на таран шел…

Он выдохнул, выпалив явно заготовленную заранее речь, и теперь, с выжидательным видом смотрел на меня.

– Что вы от меня хотите? – устало промолвила я.

– Вы, конечно, можете обвинить меня, но я не виноват! Этот грузовик, его надо найти! Как Вы не понимаете, он специально выехал на встречку! Кто мне оплатит ремонт машины?

Это было выше моих сил. Моя бабушка сейчас в реанимации, её жизнь висит на волоске, а этот таксист переживает только за себя!

– Да оставьте же меня в покое! – взревела я.

Я действительно тогда не могла думать ни о чем другом. Подробности аварии меня не интересовали, – главное была жизнь самого дорогого мне человека.

Моя реакция возымела свое действие, – таксист быстро испарился из поля зрения. Хотя мне сложно сейчас это утверждать, – не разбирая дороги, я вышла из больницы на улицу, куда-то долго шла…

Опомнилась только от визга тормозов, – это я чуть было не попала под колеса автомобиля. Водитель выскочил, и яростно жестикулируя, покрыл меня трехэтажным оборотом ненормативной лексики, окончательно приведя в чувство.

Оглядевшись по сторонам, я с удивлением отметила, что нахожусь совсем рядом с той самой нотариальной конторой, в которой мне назначен на сегодня прием. Ноги, получается, сами принесли меня сюда. Посмотрела на часы – еще есть десять минут до одиннадцати. Но я была уже не столь уверена, как еще несколько часов назад, что хочу непременно получить это наследство.

«Будь оно четырежды проклято», – вдруг мелькнуло в голове. Откуда всплыла в моей памяти эта фраза? А ведь именно об этом спешила меня предупредить бабушка!

Слишком много всего произошло с того момента, когда я узнала о существовании странного завещания на мое имя… Слишком много…

Но отступать поздно. Я уже у дверей с вывеской «НОТАРИУС».