Всё началось, когда погибли звезды.
Звездный бог вернулся в пустоту, а его наследие досталось Серому Богу. Именно благодаря ему она стала наблюдать за всеми этими смертями. В конце концов, Серый Бог стала свидетелем конца самой вселенной. Свет, озаряющий тысячи галактик, погас, и мир погрузился во тьму, превратившись в пространство без жизни и времени.
Они были последними. Они были последней цивилизацией, оставшейся в этой одинокой системе. Но даже их солнце постепенно начинало угасать.
Серый Бог впала в отчаяние. Однако шанс ещё был. Благодаря наследию звездного бога, она поняла, что существует великая магия, которая может обратить вспять судьбу вселенной и вернуть её к началу. Однако времени осталось совсем немного, ведь с каждым годом солнце становилось всё тусклее и тусклее.
Она решила, что должна попытаться предотвратить столь прискорбную судьбу до того, как сила солнца будет полностью исчерпана. Но другие боги этому воспротивились. Таким образом, Серый Бог и древняя раса столкнулись с богами Олимпа.
Это была ожесточенная битва.
И он тоже принимал в ней участие. Гушантимур, самый могущественный из драконов. Следуя своим собственным убеждениям, драконы встали по обе стороны спора. Гушантимур был одним из тех, кто последовал за Серым Богом.
Под конец битвы он остался последним из драконов, продолжая отбиваться от богов до тех пор, пока Серый Бог не была побеждена и брошена в другое измерение. Благодаря своей могущественной силе он смог уцелеть, тогда как большинство других драконов было убито или впало в спячку.
После того, как Серый Бог была низвергнута в другое измерение, Гушантимур остался один, чтобы созерцать этот мир. Он стал отшельником Чернолесья.
Гушантимур построил замок и протянул руку помощи тем, кто в этом нуждался. В основном к нему приходили представители главных рас, населявших этот мир, таких как люди, эльфы и дварфы. Но также встречались и те, кого рассматривали как монстров: гоблины, огры, тролли и так далее. Но Гушантимур уважал и разделял чувства абсолютно всех.
Все они жили лишь мгновенье по сравнению с тем, сколько прожил в этом мире он. Однако, даже столь короткие жизни не были напрасными. К нему приходили неопытные, но сильные ученики. Минуты и секунды их жизней сияли куда ярче тысячелетий тех, кто был практически бессмертен.
– Она вернулась…
Серый Бог стремилась спасти вселенную от неизбежной судьбы и восстановить жизненный цикл.
Гушантимур посмотрел на солнце и, вздохнув, закрыл глаза. Ветер растрепал его черные волосы.
Его ученики тоже почувствовали ауру Серого Бога и посмотрели на север. Его всегда шумное логово погрузилось в тишину.
Вспомнив о Сером Боге, на его лице появилась грустная улыбка.
– Мир должен быть спасен от вечной гибели.
Никто не мог видеть мир так, как видела его Серый Бог. Поэтому никто не мог по-настоящему понять её отчаяние.
– Я не позволю вселенной навечно остыть.
Вселенная приближалась к концу, и всё, что она видела, было связано со смертью. Она видела тьму в лучах утреннего солнца и чувствовала безнадежность, глядя в пустоту мрачного неба. Это было куда хуже смерти.
– Действительно ли я хочу увидеть конец…
Но теперь Гушантимур не знал, что делать.
Он вспомнил одного воина. Воина, который вызывал чудеса повсюду, куда бы он ни пошел. Воина, который совершал то, что казалось невозможным. Он отрубил голову великому вождю, одержимому Скорбью, остановил огромную империю и победил бога войны. И теперь он шел против Серого Бога, чтобы спасти этот мир.
Один из величайших воинов этой эпохи. Крокта.
Несмотря на то, что они провели вместе не так и много времени, такого, как он, нельзя было забыть. Жуткое лицо и злобная ухмылка. Его двуручный меч. И его характер, которому было несвойственно такие понятия, как «отступить» или «сдаться».
Но в чем была причина лезть в эту драку? Каким образом он мог что-то изменить?
– Я…
Однако внезапно размышления Гушантимура прервал чей-то голос:
– Учитель!
Он оглянулся и увидел слабого парня, который совсем недавно прибыл в его логово. Это был невинный кобольд-лучник Коможак, который считал гоблина Кяо настоящим примером для подражания. Он пришел в Чернолесье, умоляя взять его в ученики.
– Я сегодня лук попасть!
Перед кобольдом стояла соломенная кукла. Точность его стрельбы была не особо высокой, но на лице Коможака всё равно висела довольная улыбка. Сегодня он попал в тренировочный манекен.
– Я буду попадать завтра дважды! Пожалуйста, тренируй меня завтра! – проговорил кобольд с яркой улыбкой на лице.
Завтра.
Гушантимур безучастно посмотрел на него. Кобольд ничего не знал. Несмотря на то, что отсчет до конца света продолжался, он смеялся и говорил о завтрашнем дне.
Гушантимур осмотрелся по сторонам. На них смотрели многочисленные ученики, в глазах которых можно было прочесть неизвестные эмоции.
– Завтра.
… Если оно придёт. Нет. На завтрашнем дне всё не остановится. Гушантимур и все его ученики отлично проведут как завтрашний день, так и все последующие. У них будет ещё много завтрашних дней, утро которых будет начинаться с ярких солнечных лучиков. Они проживут каждый уготованный им день, каждую минуту.
– Два раза недостаточно, – мягким тоном проговорил Гушантимур.
– Кхень?
– Ты должен будешь попасть три раза, а не два. Ты сможешь сделать это?
Кобольд выглядел смущённо.
– Т-три, кхень…
Он почесал голову, стараясь избегать взгляда Гушантимура. Он посмотрел на соломенную куклу и раны на своих руках, после чего твёрдо кивнул.
–Т-три раза слишком много, кхень… Но, давай попробовать, кхень…
– Да.
Затем Гушантимур повернулся к другим ученикам и снова заговорил:
– Я хочу увидеть, как завтра ваш прогресс улучшится. Это будет суровый день. Готовы ли вы к этому?
Их глаза округлились. Ученики посмотрели друг на друга и кивнули.
Гушантимур улыбнулся.
– Хорошо.
А затем его тело начало медленно подниматься в воздух. Тело Гушантимура, пребывавшее в форме молодого человека, начало медленно трансформироваться. Оно вытянулось, а на коже стали прорастать черные чешуйки. За спиной распростерлись крылья, а зрачки глаз стали вертикальными, как у дикого зверя.
Теперь он размерами не уступал своему замку. Его тело было достаточно огромным, чтобы откинуть тень на всю тренировочную площадку. Красивые чешуйки и широкие крылья. Представитель самой могущественной расы, дракон, раскрыл свою внешность. Кобольд уставился на него с округлившимися глазами и отвисшей челюстью. Даже самые старые ученики Гушантимура никогда не видели его таким.
Вернувшись в форму черного дракона, Гушантимур кое-что прошептал. И его тон был таким же мягким, как и всегда.
«Отправляйтесь отдыхать сегодня пораньше. Готовьтесь к завтрашнему дню».
– Учитель, а куда Вы? – вслух спросил один из его учеников.
«Я…» – набирая высоту, произнес Гушантимур, – «Я тоже пойду готовиться к завтрашнему дню».
А затем он полетел к Храму Падшего Бога.
* * *
Гру-ру-ру-ру-ру-ру!
Дыхание черного дракона обрушилось на гигантскую пушку. Чтобы ненароком не попасть под него, Крокта и Абаддон бросились в сторону.
Фу-шу-шу-шу-шу-шу!
Мир наполнился гулким звуком. Дыхание растопило абсолютно всё, оставив после себя лишь огромную дымящуюся дыру, вокруг которой текла лава.
Крокта тупо уставился в небо. Он никогда прежде не видел черного дракона. Однако он знал, какова личность этого нежданного союзника.
– Гушантиму-у-у-у-у-у-у-р!
Судя по всему, он нейтрализовал оружие противника.
– У вас была какая-то связь с Гушантимуром? – улыбнувшись столь неожиданному спасению, спросил Крокта.
– Насколько я знаю, он… Он был великим другом, который в прошлом сражался вместе с нами. Но почему вдруг сейчас он решил нас остановить? – мрачно проговорил Абаддон.
– Хро-хро-хро, Гушантимур, которого знаю я, другой.
Крокта не знал, каким Гушантимур был в прошлом. Но тот Гушантимур, с которым он повстречался в Чернолесье, вовсе не следовал за Серым Богом.
И вот, вокруг черного дракона начала закручиваться магическая сила. Повинуясь его воле, десятки разрушительных сфер упали на магические пушки.
– Э-э…!
Абаддон вскинул руки, пытаясь остановить атаку Гушантимура, но Крокта тут же нанёс молниеносный удар Убийцей Богов.
– Ха!
Абаддон едва избежал атаки, но одна из его рук была отрублена и тут же объята пламенем.
– Ува-а-а-а-а-ах!
Абаддон попытался остановить огонь, вызванный Убийцей Богов, но это не сработало, и он беспомощно упал на землю. Тем временем все магические пушки были уничтожены Гушантимуром. Как только бомбардировка прекратилась, боги начали продвигаться вперед, уничтожая монстров.
Абаддон запаниковал.
– Сначала какой-то неопознанный шаман, а теперь древний черный дракон, Гушантимур.
Оборонительные рубежи, которые Абаддон считал несокрушимыми, были уничтожены. Даже он не предполагал появления третьих существ.
– Небеса помогают мне, – сказал Крокта.
– Небеса… Ха-ха-ха, небеса. Из-за небес…
Абаддон рассмеялся.
Это и вправду звучало комично. Крокта тоже рассмеялся.
– Убей меня. Я больше не могу сражаться, – отсмеявшись, произнес Абаддон.
Последний огонь Убийцы Богов все еще поедал его тело. Пламя поднялось с руки на плечо, медленно сжигая Абаддона.
– Я не собираюсь убивать тебя, – покачал головой Крокта.
– Если ты не убьешь меня сейчас, я восстановлюсь и нанесу тебе удар в спину.
– Только если ты будешь в состоянии это сделать.
– Сам подумай, зачем тебе меня оставлять в живых?
Крокта посмотрел на него сверху вниз и ответил:
– Я всё ещё нуждаюсь в тебе.
– Нуждаешься… Во мне?
– Ты угостил меня замечательным блюдом. Я до сих пор не могу забыть его вкус.
– …
– И когда-нибудь я хочу снова отведать твоей стряпни. Так что в следующий раз… – ухмыльнулся Крокта, – Встретимся за столом.
А затем он двинулся к Храму Падшего Бога.
Абаддон безучастно смотрел ему вслед.
– В следующий раз… – пробормотал демон и слабо улыбнулся.
Абаддон улыбнулся словам. Странно, но в этот момент он почувствовал себя беззаботным. Возможно, в душе он надеялся именно на такой исход. Избежать смерти – естественный инстинкт всех живых существ.
Боги приближались, и Абаддон отполз в сторону, чтобы не попасться им под горячую руку. Он смотрел, как боги и смертные следуют за Кроктой.
– Тебе нравится острая пища? – внезапно спросил Абаддон.
Рядом с ним стоял Гушантимур, вновь принявший человеческую форму. У дракона было порядком утомленное лицо. Ему было трудно использовать дыхание в настолько мощной степени.
– Не могу сказать, что нравится, но в то же время и против неё я тоже ничего не имею, – ответил Гушантимур.
– Правда? – переспросил Абаддон, – Если следующий раз действительно настанет… Я сделаю для тебя по-настоящему острое блюдо. Моя пряная лапша великолепна. Даже Крокта это признал.
– Ясно. С нетерпением буду ждать.
– Ха-ха-ха, я серьезно…
Тем временем над их головами плыла белая сфера, созданная Серым Богом. Судьба выпустила этот мир из своих рук. Теперь даже боги не знали, что произойдет дальше.
Финальная стадия этой войны стремительно приближалась к своему концу.
Часть 4, пока заключительная.
Постараюсь описать дальнейшие события покороче, без излишних подробностей, пишу заключительную часть, и так уже надоела, наверное.
На студенческой вечеринке девушка познакомилась с молодым человеком, тоже студентом. Он уже работал и жил отдельно от родителей. Через некоторое время молодому человеку стало жаль девушку и он захотел ей помочь, пригласил жить с ним в квартире без арендной платы. Сам он весь день был то на работе, то в вузе, и квартира была свободна, приходил только ночевать. Девушка взяла раскладушку, чемодан переехала к молодому человеку. Они редко виделись, а свои проблемы она пыталась решить через все того же соотечественника, который купил ей тот злополучный билет. Сначала он обратился в ВУЗ, откуда отчислили девушку, с вопросом о возможности восстановления на учебу, это оказалось невозможным по причине, во-первых, два месяца учебы так и не были оплачены, а во-вторых, на курсы просто невозможно восстановиться. Вот если бы она училась на первом курсе ВУЗА , тогда да, было бы возможно. Она снова заняла денег и оплатила те два месяца, но восстановиться так и не получилось. Сначала были новогодние праздники, потом кто-то из людей, кто мог бы решить/ прояснить ее проблему заболел, кто-то ушел в отпуск, и все вопросы затянулись до начала марта. Все время, пока шло выяснение что же ей делать, она сидела дома и, практически , никуда не выходила, боялась, что ее поймают и депортируют. А потом наступила пандемия и самоизоляция. Все организации закрылись и уже физически ничего нельзя было узнать.
Ей вызвалась помочь ее подруга из ВУЗа, она подрабатывала у одного юриста, он обещал помочь ей решить проблемы. Желание- это хорошо, но даже я, совсем не юрист, понимаю, что или юрист был сомнительный или ее умышленно «разводили» на деньги. У них таким образом выманили за “помощь” 20 тыс. Предлагались такие варианты, от которых у меня волосы становятся «дыбом». Это или полу-законные или совсем незаконные действия. Ее чуть не вовлекли в схему обналички и чуть не оформили на неё чужое имущество, а ещё пытались незаконно устроить на работу, а вдобавок ко всему предложили оформить фиктивный брак за деньги и не возвращали ее паспорт более месяца . Я еле-еле смогла вытащить их из этих ситуаций и убедила не связываться с аферистами.
На тот момент у парня и девушки возникли нежные чувства и они приняли решение оформить брак, не фиктивный, а настоящий. Но не тут-то было. Поскольку у девушки не было визы, это было сделать невозможно, даже при условиях пандемии и смягчения законов для мигрантов. Нужны были справки, регистрация и виза. С браком не получилось. Пока.
Потом по объявлениям в газете они нашли другого юриста, который за 50 тыс. обещал сделать ей визу. Подписали договор. Я узнала уже по факту и уже ничего не могла сделать. Но это тоже оказался аферист, он получил аванс 10тыс и ничего не смог сделать. Еле-еле расторгли договор.
Мне удалось убедить ее, что нужно самим обращаться в официальные органы миграционной службы и решать ее проблемы напрямую.Вообщем, не буду подробно описывать наши приключения пока миграционная служба решала проблему. Нам к ним ещё обращаться, сами понимаете. Скажу только, что есть хорошие люди, понимающие, а есть не очень понимающие. Разные. Как и в любой сфере деятельности. В целом, нам встретились хорошие и помогли правильно оформить выезд за пределы нашей страны. Большое человеческое им «Спасибо».
Мы купили ей билеты, проводили из Воронежа, а в аэропорту возникли новые проблемы, ее не выпускали из страны в третью страну. Ее государство закрыто, авиасообщения нет, девушка хотела вылететь в Турцию к родственникам. Ее билет «пропал», она не смогла улететь. Пришлось ей переводить ещё денег и покупать дорогой билет, как бы транзитом через Турцию. Только на этих условиях ее посадили в самолёт. И никто нас не предупредил, что ее не выпустят. Хотя мы спрашивали в миграционной службе. Отвечали, что выезд из страны свободный. Все выяснилось по факту в аэропорту. Хорошо, что у неё была карта зелёного банка, молодой человек перевел ей средства и она смогла купить другой билет.Сейчас она живет в Турции, оформила внж. И осталась бы там, если бы ее загранпаспорт не заканчивал своё действие этой осенью. Придётся возвращаться на свою Родину и неизвестно, сможет ли она приехать снова.
Я давно хотела рассказать эту историю, но ждала, пока она благополучно улетит, чтобы не было других проблем. Целый год я плохо спала, пила всевозможные успокоительные, поседела, пока пыталась то вытащить ее из сомнительных ситуаций, то сама ходила просила за девочку.На этом пока все, временная передышка.✓ Спасибо, что дочитали до конца!
Субботу помню смутно. Она была короткой из-за длинной ночи. Я даже не поняла, чем закончилась история с соседом и полицейскими. Все разъехались довольные, по-моему. Мне было не до них. У меня уже был кот!
— Не вздумайте мне его тут оставлять! Чем вы его кормите? Разве это можно давать маленькому котёнку? — целый день активничал папа. — Дайте его сюда. Он же совсем маленький, вы его замордуете. Иди сюда мой хороший… Да? Ты хороший котик?
— Папа! Он никому здесь не нужен! — Тая всё время пыталась отобрать своего ненужного кота.
А кот приятный на ощупь! Я тоже хотела с ним играться. И лапочные подушечки нежные, мягкие, и сам такой весь пушистенький… Ужас, какой симпатичный. Жаль, что никому не нужный…
— А мама хочет оставить кота! — Тая начала провозглашать своё желание так, словно она тут совсем ни при чём — это всё мама.
— Мама! Ты что, хочешь оставить у нас этого кота? — все вдруг испытывающе посмотрели на меня. Это не семья, а какой-то концлагерь!
— Послушайте, кому из вас он сейчас мешает?! — взывала я к здравому смыслу. Но бесполезно.
— Он не нужен нам. Зачем нам этот кот? — Тая, говоря это, как раз пыталась выдрать кота из Егориных больших рук, в которых этого козявочного кота можно было упрятать полностью. Даже фост не торчал!
Спать бедному коту не давали совсем. Стоило ему только на минуту, согревшись, прикорнуть, тут же кто-то, проходя мимо, просил:
— Покажи кота! А… Спит. Ну пусть спит. А точно спит? Может, не спит? Ой… Уже не спит. Иди сюда кот, ко мне…
И так весь день. Его даже выводили на прогулку, чтобы он побегал по траве. Тая — с надеждой, что он там потеряется, папа — с беспокойством, как бы он не потерялся, потому что он же никому не нужен совсем. Пропадёт.
Но кот не терялся. Он всё время бежал за Таиными ногами, не выпуская их из виду ни на секунду.
Вечером решено было кота оставить на время, пока он не окрепнет:
— В конце концов, от него можно будет избавиться в любой момент! — почти яростно аргументировала я. — Если он будет плохим котом, то мы всегда сможем отвезти его куда-то в село или в частный сектор. Но сейчас он же никому не мешает. Кому-то мешает кот?
— Мешает! — кричал Егор.
— Чем? — спрашивала я.
— Тем, что Тая его всё время забирает. Мне уже надоело у неё просить. Сколько можно? Дай мне кота! Ты шесть часов была с ним! Шесть! Я засекал! Мама! Ну скажи ей… Так не честно! — Егор возмущался так, что я даже не помню, чтобы он когда-либо прежде так возмущался. Действительно… Ужасный этот кот. Надо что-то с ним делать.
Тая выразила обеспокоенность дальнейшей судьбой своего любименького хомячка. По всем законам жанра этот кот должен был его съесть, когда подрастёт. Во избежание столь печального развития событий было решено приучать кота к хомяку с детства. Хомяку тут же была предоставлена возможность ознакомиться со своим потенциальным проглотителем… Но хомяку было всё равно — он ползал по коту, под котом, рядом с котом и мимо кота… Кот его боялся. Маленький ещё.
Я вспомнила, как кто-то рассказывал трогательную историю о трепетной дружбе кота с попугаем. Дружили, дружили, пока кот однажды не проголодался…
— Не будут они дружить, — говорю, — лучше не рисковать.
— Почему не будут? — почему-то со знанием дела комментировал папа. — Если их с детства приучить друг к другу…
— Ага… А потом кот придёт откуда-то голодный и решит, что дружба дружбой, а кушать хочется всегда! — говорю.
— Ну, увидим… — лаконично вымолвил папа. И Тая напряглась:
— Что значит — увидим, папа? Нет! Ничего мы не увидим. Хомяка держим на шкафу! — Тая по наивности полагает, что для кота, как и для собаки, нашкафье недосягаемо.
Воскресное утро началось с продолжения субботних споров. Решили всё-таки кота не оставлять. Но я уже не вмешивалась. Будь что будет.
Меня беспокоил вопрос, куда всё-таки относил Егор коробку с котом после того, как нам позвонили в дверь? Уклончивые ответы Егора только нагоняли лишнего туману на всю эту историю. Как могло получиться, что кот в коробке снова оказался у нашей двери?
— Куда ты его отнёс? — не унималась я, допытывая Егора.
— Никуда я его не относил, — в конце концов признался Егор.
— Как это — не относил? Ты же говорил, что относил! Все же видели, что ты взял коробку и куда-то её понёс вместе с котом! — продолжала я сама для себя прояснять ситуацию.
— Ну, папа сказал, когда я его принёс — неси, мол, туда, откуда взял. Я и отнёс. Поставил коробку на место… — рассказал, наконец-то, Егор.
И стало понятно, что коробка там простояла весь вечер и её второй раз подложил под нашу дверь сам Егор. Гениально! Вот же, умею я у себя развить паранойю на пустом месте… Возомнила какую-то слежку, вторичное подкладывание, продублированность действий. Всё, конечно, имело место быть. Но самостоятельно, друзья мои, самостоятельно мы себе всё это устроили, без вмешательства извне. В общем, сами себе подложили кота, сами и маемся. Как раз месяц май на дворе — всё соответствует друг другу. А еще говорят, что в мире нет гармонии! Кто говорит? Тот, у кого её нет. А у мира она есть. Вон же — сколько угодно!
Я собралась на рынок со своим списком запланированных покупок к столу, и мне было поручено мимоходом прикупить непереворачивающиеся мисочки. Две. Для кота. Ну должен же он иметь свою посуду! Действительно…
Я купила двойную миску. И корм для котят. И папа опять ругался, что маленьких нельзя кормить этой химией. А он, маленький (не папа, а кот), ел фарш для котлет и урчал, как большой. И молоко лакал. И надулся… И уснул. И потом опять ел. Даже картошку ел…
Вечером этот новый житель квартиры был помыт детским мылом, высушен и уложен в коробочку рядом с Таиной кроватью. Что они там делали дальше — я не знаю. У меня были на кухне свои дела.
А потом я услышала снова истошный кошачий вопль со стороны лестничной клетки… Ночью. Поздно. Опять. Но уже без полиции. Какие-то вариации, всё таки, есть у этого нынешнего сезона издевательства Провидения над нашей семьёй…. Сезон испытания майскими котами.
Продолжение следует…
— Очнулась? Вот и ладненько, — глухо произнес один. — Как-то неинтересно с бревном развлекаться.
Оля была ошеломлена, не понимала, что происходит, кто эти люди. Крупная дрожь сотрясала ее тело. Руки, связанные уже скотчем, болели. Она языком толкала тряпку, но не могла от нее избавиться. Глаза наполнились слезами. Они потекли к вискам, девушка сразу захлюпала носом, и дышать стало еще труднее.
— Начинай. Вдруг кто увидит, — произнес глухой голос.
Неизвестный с синими глазами деловито положил руки на колени девушки. Поняв, что он хочет сделать, Оля замычала, замотала головой, задергала ногами и руками, стараясь попасть по обидчику. Происходящее походило на кошмар. Насильник, пыхтя, преодолевая сопротивление, раздвинул девушке бедра, но Оля снова сжала ноги.
— Держи сучку! Какого хрена стоишь?
Тяжелое мужское тело навалилось ей на грудь, придавило к земле. Оля боролась изо всех сил, но задыхалась, поэтому была слабой. Она чувствовала, как второй рвет колготки, срывает с нее трусики. И вдруг он остановился, замер, прислушиваясь к лесным звукам. Оля задержала дыхание: небольшая пауза всколыхнула в душе надежду, что насильник одумается.
Но зря. Что-то твердое стало вонзаться ей в плоть. Оля дергалась, но насильник не отступал. Он резко схватил ее за бедра и прижал их к животу. Сложенная практически пополам, Оля не могла даже пошевелиться. В такой позе он наконец проник внутрь, и дикая боль пронзила ее тело. Оля изогнулась в немом крике, но жесткие ладони крепко сжимали ее ноги.
Сколько продолжалась эта пытка, Оля не знала. Ей казалось, что в нее вбивают бревно, с каждым ударом все глубже и яростнее. Иногда инструмент насильника выскакивал наружу, Оля с всхлипом вздыхала, а потом он снова вонзался с удвоенной силой. Тело вздрагивало от каждого толчка, вибрировало и тряслось. Насильник над девушкой сопел, обливался потом, полукружиями расплывавшимся по маске. Сильный запах горячего мужского тела, смешанный со знакомым парфюмом, бил в нос, и инстинкт самосохранения заставлял Олю отворачиваться, часто дышать, чтобы избежать приступа рвоты, от которого она могла захлебнуться.
Напавший с каким-то злобным наслаждением выполнил свою работу и наконец затрясся, застонал. Оля почувствовала, что давление внутри живота исчезло вместе с остатками острой боли. Мужчина еще секунду полежал, тяжело дыша и приходя в себя, потом откатился на бок и встал. Оля со стоном опустила затекшие ноги, надеясь, что экзекуция закончилась, а она осталась жива. Она оперлась на локти и стала отползать в сторону.
Но опять ошиблась. Насильник схватил ее за ногу и притянул к себе, расцарапав нежную кожу о еловые иголки, ковром устилавшие землю.
— Теперь ты, — приказал он напарнику, застегивая джинсы. Тот нерешительно засопел и сделал шаг в сторону. Тогда первый толкнул его к девушке.
— Не могу, — сдавленно произнес второй и подался назад. — Страшно.
— А на кулак нарваться не боишься? Давай!
— У меня и желания нет, — отказывался второй.
Оля слушала их перепалку с ужасом и молила Бога, чтобы кто-нибудь догадался, где она, и пошел ее искать.
— А так будет? — одним рывком насильник перевернул девушку на живот, поставил ее на колени. Он с силой провел по внутренней стороне ее бедер ладонями, потер пальцами больное место — Оля снова затряслась от ужаса и страха, потом похлопал по обнаженным ягодицам.
— Давай! По-собачьи. Можешь и вторую дырку расковырять. Разрешаю. Не бойся. Так она в глаза смотреть не будет.
Оля задергалась, замычала, но сильные руки прижали ее к земле, чуть не придушив от усердия. В полуобморочном состоянии она почувствовала, как что-то вяло прикасается к коже ее бедер, потом наливается и поднимается выше. Второй насильник скользнул в разорванную плоть легко, почти не причинив боли, но Оле уже было все равно: она потеряла сознание от недостатка воздуха.
Второй раз она очнулась от неприятного ощущения: ей казалось, будто сотни маленьких существ бегают по телу, оставляя жгучую боль. Она открыла глаза: летнее солнце уже поднялось над горизонтом и мгновенно ослепило. Дышать стало легче. Оля подняла по-прежнему связанные руки — кляп исчез.