Нужны ли сейчас русские народные сказки

2 ответа:

Читайте также

Алтмишова Татьяна Васильевна

Польза русских народных сказок для современных детей.

Каждый из нас в любую минуту может ответить на вопрос «какие сказки вы знаете?» И сразу вспоминается: «Репка, колобок, Теремок, Гуси-Лебеди и еще много-много других. Сказки нас окружают всю жизнь с самых первых дней мама шепчет на ушко сказку, так же нежно и любя, как когда-то ей рассказывала ее мама. И так сказка путешествует из поколений в поколения. Эта связь непрерывна.

Но в современном мире, мире переполненном информации и запутанном, сложно отыскать именно ту сказку, которую нам рассказывали бабушки и мамы. И вот уже «Колобок» не так поет, и вот в «Теремке» живут не те звери. Но мы продолжаем делиться со своим ребенком именно той, родной сказкой, которая нам близка по душе.  Еще в давние времена, да и сейчас можно услышать, как родители, воспитывая своих детей и браня за проступки, ссылаются на героев сказок, хороших или плохих, добрых или злых.

Так зачем же нужны сказки? Да они интересные и развлекают ребенка, но сейчас столько других развлечений, которые по нраву детям. Современные гаджеты, мультфильмы, игрушки создают в сознании детей свою картину мира, раскрывают разные грани современности. И многие родители понемногу отходят от чтения сказок детям. Можно и мультфильм посмотреть. Необязательно,  мультфильмы или игрушки современности несут только вред. Совсем нет. Это очень необходимая и весьма актуальная часть развития и социализации ребенка. Но сказка! Сказка — это не просто история. Это целый обряд. Только представьте. Вы, отложив все дела вместе с ребенком, а может и в окружении семьи, открываете красивую старинную (а может и новую) книгу. Она пропитана волшебством и тайной. В такой ситуации ребенок может с легкостью сосредоточится и отложить все игрушки в сторону. Он готов погрузиться в этот мир, готов вместе с вами представлять каждого героя в деталях и переживать за них, готов осудить поступок злой Бабы Яги и вместе с добрыми героями простить ее.  И даже спустя много лет он будет вспоминать эти уютные и такие родные вечера, где мама была рядом, и сказка уносила вас в свой волшебный мир. Ребенок в каждой сказке находит окружающий его мир, только он представлен в миниатюре. Сказка поможет ребенку создать в своем сознании картину бытия. Вместе со сказкой он сможет разобраться где добро, а где зло. И если каждый день ребенок просит вас прочесть ему одну и ту же сказку, не отказывайте ему. Вероятно, там он ищет ответ для этого реального мира, может какой-то герой сказки стал близок ему или он ассоциирует себя с героем произведения. Сказка не только обогатит мир вашего ребенка и поможет ему социализироваться, но и станет неотъемлемой частью развития речи вашего чада. Если вы сможете найти время для неторопливого чтения любимой сказки и постараетесь с выражением выделить каждое слово, то в скором времени вы заметите как ваш сын или дочь станут говорить четко. В словарном запасе появятся новые слова, а на праздниках ваш ребенок будет радовать всех зрителей выразительным стихотворением.

Хочется отдельно отметить, что не каждая сказка может быть по вкусу вам и вашему ребенку. Да и достойна вашего внимания далеко не каждая современная книга. Но вы родитель, вы решаете, как будет развиваться ваш ребёнок, решаете, что будет наполнять его внутренний мир. Ведь он ждет вашей помощи, ждет, пока вы направите его. И в этом правильная и добрая сказка, с поучительным примером будет вам в помощь.

Читайте сказки малышам с любовью и теплотой. Воспитывайте в детях любовь к книге, любовь к окружающему миру. Не забывайте, что ребенок- это сосуд и вам решать, чем он будет наполнен.

Литература:

  1. Печора К.Л «Развитие и воспитание детей раннего и дошкольного возраста. Актуальные проблемы и их решение в условиях ДОУ и семьи».

  2. Ушакова О.С. «Ознакомление дошкольников с литературой и развитие речи».

Сказки веками накапливают в себе мудрость поколений, вот почему читать их детям совершенно необходимо! С помощью сказок можно рассказать о добре и зле, справедливости и чести, мужественности и героизме. Специально для «О!» Мария Скаф разобралась, чем отличаются русские сказки от сказок других народов и почему читать детям нужно именно их.

Почему мы читаем детям русские народные сказки? Почему именно русские? Есть ли в них что-то особенное, не свойственное сказкам других народов мира? В чем уникальность Колобка и Ивана-царевича? Или же никакой уникальности на самом деле нет?

При попытках ответить на эти и другие смежные вопросы, первым делом сталкиваешься с заученной как молитва формулировкой: фольклор универсален. Это его природное свойство: сюжеты, возникающие, в одной точке мира, с высокой вероятностью возникнут и в другой. Причин тому несколько. Во-первых, фольклор чрезвычайно мобилен: путешественник, осевший на новом месте, приносит с собой сказки своей родины, которые прочно вплетаются в жизнь другого народа. С другой стороны, фольклор, как творчество народное, выражает идеи этого самого народа, который вне зависимости от мест обитания в своем развитии идет схожими путями — не нужно прямого контакта, чтобы у племен на разных концах земли возникла история о чудесном помощнике — это сюжетный поворот, зарождающийся автоматически. В такой ситуации совершенно не стоит удивляться, что одни и те же истории рассказывают и в России, и в Индии, и в Китае.

Так, например, самая древняя версия сказки о Золушке записана еще на египетских папирусах. В ней Золушка носит имя древнегреческой гетеры Родопис, проданной в рабство в Египет, а затем выкупленной Хараксом — братом известной греческой поэтессы Сапфо. Харакс подарил Родопис свободу, но та осталась жить в Египте, приобретя со временем немалое состояние. Вскоре после смерти ее жизнь обрастает легендами и, наконец, превращается в сказку. Древнегреческий географ и историк Страбон пересказывает эту сказку следующим образом:

«…во время купания орёл похитил одну из сандалий Родопис у служанки и принёс в Мемфис; в то время, когда царь производил там суд на открытом воздухе, орёл, паря над его головой, бросил сандалию ему на колени. Царь же, изумлённый как прекрасной формой сандалии, так и странным происшествием, послал людей во все стороны на поиски женщины, которая носила эту сандалию. Когда её нашли в городе Навкратисе и привезли в Мемфис, она стала женой царя.»

Таким образом, огромную роль в фольклоре каждого народа играют бродячие сюжеты, не принадлежащие ни собственно этому народу, ни вообще кому бы то ни было. Однако можем ли говорить, что фольклор в принципе лишен национальных черт? Что нет никакой разницы между русскими и, например, английскими сказками? Разумеется нет.

Даже если русские народные сказки не оригинальны в своих сюжетах, в них по-прежнему остается то, что отличает их от соседей. И это, кончено же, язык. Передававшиеся из поколения в поколение, рассказанные живым языком устной речи, сказки приобретали узнаваемые языковые особенности и яркую стилистически маркированную окраску, отражающую национальную специфику. Именно язык как важнейший компонент культуры является средством создания типичных сказочных образов, выражения мировоззрения народа, описания пейзажа и эволюции общества.

В сказках любого народа можно встретить полезные артефакты, но гусли-самогуды, скатерть-самобранка и топор-саморуб становятся духами места не благодаря своим свойствам (мягко говоря, не уникальным), а благодаря названиям. Профессор Института иностранных языков Шаньдунского университета Цун Япин сравнивал эпитеты, которые используют русские и китайские сказки.

Для китайских сказок оказались характерны описания через отвлеченные понятия: если девушка, то «прекрасна настолько, что ни в сказке сказать, ни пером описать», если молодой человек, то «мужественный и представительный» или «не сдавшийся перед насилием и угрозой», мачеха — «злобствующая, как скорпион», а жизнь — «счастливая и довольная». В то же время, все богатство русского языка направлено на описание обстановки, предметов, роскошного убранства дома или захватывающих дух видов природы: двор в русских сказках белокаменный, камни самоцветные, ковер шелковый, а стол дубовые, и яблоки на столе лежат спелые, наливные. Терем высок, земля сыра, а лес дремуч — русский человек, воспитывавший на этих сказках, учится пристальнее вглядываться в окружающий мир. Искать в нем чудесное и прекрасное.

С другой стороны, профессор Института зарубежной филологии и регионоведения Попова М. И. в своем сравнительном исследовании русских и английских сказок замечает, что из-за отсутствия заданной схемы расположения членов предложения русская сказка обладает куда большей гибкостью и ритмическим разнообразием, чем сказки большинства европейских стран. То есть уже на уровне речи, ребенок, читающий русские сказки формирует ощущение мира как образования без четко проработанной и всеобъемлющей структуры, как системы с плавающими правилами, предоставляющей человеку немало свободы.

Там же Попова отмечает такой важный элемент русской сказки, не особо характерный для сказок европейских, как зачин. Уже присказка русской сказки, как правило, сразу вводит слушателя в особый, волшебный мир: «Начинается сказка от Сивки от Бурки, от вещей каурки…». В русской сказке в принципе улавливается постоянная тенденция к уходу от реальной жизни, подчеркивается стремление к необычному и невероятному (по сравнению с европейскими сказками, сюжет которых, как правило куда более реалистичный). И ребенок, читающий такие сказки, с детства погружен в атмосферу чудесного и даже мистического.

Русская сказка — как проводник. Она доносит до ребенка специфику национального самосознания, но не на уровне сюжета, а на уровне самого звучания: то, как льется русская речь, с ее ритмами, ее фонетикой, эпитетами и характерными инверсиями, закладывает в детское сознания представления о родных местах. И только сказка может рассказать ребенку о них так доступно, так ненавязчиво и так подробно.

Фото: HQuality/Yuganov Konstantin/Shutterstock.com

Мало кто из нас мог подумать, что сказки, которые мы читали в детстве, станут яблоком раздора для современных взрослых. Жестокие, сексистские – как только ни клеймят их. Стоит ли ограждать наших детей от ставших классикой детской литературы сказок, размышляет журналист и мама четверых детей Анна Кудрявская-Панина.

Из Испании на этой неделе пришла новость: «Сказку «Красная шапочка» назвали сексистской». Каждый раз читая подобное, я лишь глубоко вздыхаю. Потому что я уже даже не знаю, как к этому относиться. Тема «неправильных» детских сказок/книжек то и дело в течение последних нескольких лет поднимается не только в СМИ, но и обсуждается на «мамских» форумах. И каждый раз глядя на аргументы, я чувствую себя обезьяной из анекдота: «А мне что, разорваться что ли?». Потому что в целом позиция противников жестокости, сексизма и харрасмента, сторонников феминизма и вообще любого равноправия мне как современному человеку очень близка, а их аргументация относительно старых добрых или точнее уже не таких добрых, как казалось раньше, сказок довольно убедительна. Но…

Первое и главное – для меня как для филолога и читателя книги делятся на хорошие и плохие исключительно по литературным признакам. А не по идеологическим. По ним они мне могут нравиться или нет, быть близки или совершенно чужды, интересны или нет. Во-вторых, я категорически против навешивания ярлыков, в том числе на литературные произведения. В-третьих, я категорически против запретов. И уж тем более изъятия или уничтожения книг (условимся, что речь не идет об экстремистской литературе или любой другой противозаконной). Уж если и изымать что-то (как поступили в Испании с «Красной шапочкой»), так небрежно сляпанные современные детские якобы книжки, напичканные кондовым канцеляритом или рифмованными экзерсисами неизвестных графоманов. Такого добра, увы, сейчас в избытке в продукции любого издательства. Яркая обложка, хорошие иллюстрации, а текстовая начинка… как будто пятиклассник-троечник в авторах. Если книжка переводная – еще хуже: в лучшем случае будет текст-калька, а не литературный перевод. Одним словом, беда.

Что можем предложить мы современным детям, отказавшись от классики сказочного жанра? Достойная ли это будет замена? Что она будет формировать, кроме плохого литературного вкуса и отсутствия чувства языка? Возможно, в ней будут учтены все прогрессивные ценности современного человечества, но хорошие ли это будут книги с точки зрения литературной?

И уже сейчас выросло поколение, воспитанное на книжной штамповке, которое в большинстве своем этого не замечает. Что написано плохо, топорно, неграмотно. И это поколение уже растит собственных детей. И на откровенно плохую детскую литературу тоже есть спрос и вполне неплохой. И как ответить на вопрос: «Это современная литература определяет и формирует наш вкус или наш литературный вкус определяет предложение?». Я не знаю.

Хороших современных детских авторов очень мало. И часто родители отдают справедливое предпочтение книжкам и сказкам, проверенным десятилетиями и столетиями.

А потом мы читаем новости, что это плохие-плохие сказки.

Первая реакция: ну что за бред?! Вторая, впрочем, такая же. А вот третья… Дело в том, что все, в чем обвиняют старые сказки, неважно, народные или сказочников-классиков – это правда. (Тема эта вообще не для короткого публицистического текста, а тянет как минимум на небольшой литературоведческий научный труд, а как максимум – на диссертацию). Нет, я конечно не буду делать литературно-идеологический анализ старых сказок. Но в них действительно есть и жестокость, и неуважительное отношение (мягко скажем) к женщине, и много всего того, чему не место в современном мире.

Русские народные сказки странны и страшны, ужас-ужас какой-то, сплошной каннибализм – вечно кто-то кого-то ест – и пропаганда насилия. Всякие там «Золушки» и «Белоснежки» – сплошной сексизм и антифем. И вообще, вся эта древняя дребедень формирует у детей ложные и извращенные представления о роли женщины в современном мире, о ее предназначении. Что это вообще такое: домашнее рабство равно норме, а чтоб стать счастливой, надо непременно выйти замуж и обязательно за принца, как Золушка?! А что за некрофилия в «Белоснежке», когда принц влюбляется в труп и таскает гроб за собой?! Такие и примерно такие, и множество других обвинений можно услышать в адрес известнейших сказок. Вот теперь и в «Красной шапочке» сексизм.
Жаль только, что из новости я так и не узнала, в чем конкретно проблему видят испанские родители, кроме того, что «традиционная литература иллюстрирует гендерные стереотипы». Но по такой логике детям вообще нельзя читать книги, написанные до 2000 года как минимум. Потому что литература всегда отражение того времени, в котором она создавалась или о котором она говорит, реалий, представлений о жизни, мифов и страхов, суеверий и фантазий, бытовавших в то время. И, конечно, идеологии.

Пользователи одного из развлекательных ресурсов новость про «Красную шапочку», кстати, сразу же высмеяли: «Да вообще там оскорбляют мужской пол, Красная Шапка манипулирует волком и охотником для достижения своих личных интересов» – «А с чего вы взяли, что волк и охотник – мужчины? Вы сексист!»

Я все же убеждена, что сексистами, абьюзерами и насильниками вырастают не под воздействием старых сказок, а совсем других факторов. И что виктимность и пассивность формируют тоже не они, как и в целом отношение к жизни. Если бы роль их была настолько велика, как некоторые представляют (а иначе зачем запрещать, изымать и так далее), то сейчас тех, кто выступает против идейно неправильной детской литературы, попросту не было бы, ведь они тоже в детстве читали эти же книги.

Книги разного времени, основанные на разных жизненных ценностях и разных позициях, дают возможность человеку самому искать свое место в мире и свое отношение к миру, а не просто перенимать знания родителей. Не впитывание односторонней позиции, в правильности которой вы уверены, нужно для развития. Только узнавая о существовании множества разных явлений, образов жизни, точек зрения, манер поведения, в том числе и неприемлемых, ребенок сможет сформировать свое мировоззрение и жизненные ценности, конечно, в контакте с родными и остальным окружением.

Вы вообще помните, про что на самом деле сказка о Чиполлино? Помните, что и чему противопоставлял Джанни Родари? А теперь признайтесь, вы в детстве видели эту составляющую? Чувствовали ее? Это как-то повлияло на вас как на личность? Или вы учились, читая ее, сочувствовать бедным? И не терпеть несправедливость?

А Незнайка – отъявленный хулиган и антигерой. Это нормально – читать про него малышам? Ведь они будут брать с него пример. Кстати, и в этой сказке полно советского идеологического подтекста. Значит, в топку?!
Конечно, именно родители до определенного возраста формируют картину мира ребенка, именно они читают первые книги, именно от них зависит, какие сказки узнает их малыш. И никто не заставляет читать детям то, от чего у вас самих мороз по коже, или то, что претит вам по иным соображениям.

Какие-то сказки детям просто не по возрасту и надо ждать, когда они подрастут. Какие-то не понравятся им самим, возможно, как раз те самые, от которых вы сами в детстве приходили в восторг. И это нормально.
Кстати, ту самую «Красную шапочку» бдительные испанские родители изъяли из библиотек только для детей до шести лет. Потом, как они считают, дети сами смогут разобраться и найти сексистский подтекст.

Я в детстве не очень любила русские народные сказки. Мне было скучно: одни и те же заходы, заезженные сюжеты, которыми моих ровесников просто перекормили. Но обожала страшные сказки, которые шли отдельным блоком в конце сборника. А еще зачитала до дыр книжку с адыгейскими сказками, не знаю, как и почему оказавшуюся в родительской библиотеке. Совсем другая мифология, неизвестный и потому интересный быт, непривычные чудовища и злодеи. Одним словом, восторг!

То же самое «золушки» и им подобные, все эти сюжеты с балами, принцами, феями-крестными, роскошными платьями и прочими атрибутами красивой жизни в моем детстве, пришедшемся на расцвет эпохи развитого социализма с ужасными «простыми» колготками, пузырящимися на коленях, панталонами, рейтузами и бесформенными платьями серо-буро-малинового цвета, казались именно что сказкой: то есть тем, чего в моей жизни не может быть, потому то не может быть никогда.

И мне, если честно, странно слышать, о каком-то пагубном влиянии этих сказок на девочек. Желание «выйти замуж за принца», отношение к женщине из серии Kinder, Küche, Kirche («дети, кухня, церковь» – как все, что ей нужно и где ей и место) формируется не сказками, а реальными людьми и реальной жизнью. И в огромной степени каждодневной жизнью реальных взрослых рядом с ним.

Я уверена, что нельзя примерять на детей взрослые мерки. Дети делают совсем иные выводы, потому что они устроены иначе. Возможно, гораздо лучше, чем взрослые. Ребенок, прочитав «Волшебника Изумрудного города», не делает вывод, что надо идти убивать злобных старух. Наличие людоеда в сказке не сформирует у него представление о каннибализме как о норме.

Для меня «идеологически неверные» сказки (а это, как мы понимаем, примерно все, что было написано до конца ХХ века) – это отличный повод не для запретов, а для разговора с ребенком, который поможет понять, что он в итоге вынес из этого чтения, и ответить на его вопросы.

А еще уверена в том, что если лишить его возможности читать классику детской литературы, он вполне способен вырасти в однобокую и ограниченную рамками исключительно современных представлений личность.