О чем рассказ о генри дороги которые мы выбираем

О’Генри

Дороги, которые мы выбираем

• О’ГЕНРИ
• ДОРОГИ, КОТОРЫЕ МЫ ВЫБИРАЕМ
• (из сборника «Коловращение» 1910 г.)

В двадцати милях к западу от Таксона «Вечерний экспресс» остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него ролезное.

В то время как кочегар отцеплял шланг, Боб Тидбол, «Акула» Додсон и индеец-метис из племени криков, по прозвищу Джон Большая Собака, влезли на паровоз и показали машинисту три круглых отверстия своих карманных артиллерийских орудий.

Это произвело на машиниста такое сильное впечатление, что он мгновенно вскинул обе руки вверх, как это делают при восклицании: «Да что вы! Быть не может!» По короткой команде Акулы Додсона, который был начальником атакующего отряда, машинист сошел на рельсы и отцепил паровоз и тендер.

После этого Джон Большая Собака, забравшись на кучу угля, шутки ради направил на машиниста и кочегара два револьвера и предложил им отвести паровоз на пятьдесят ярдов от состава и ожидать дальнейших распоряжений.

Акула Додсон и Боб Тидбол не стали пропускать сквозь грохот такую бедную золотом породу, как пасссажиры, а направились прямиком к богатым россыпям почтового вагона.

Проводника они застали врасплох — он был в полной уверенности, что «Вечерний экспресс» не набирает ничего вреднее и опаснее чистой воды.

Пока Боб Тидбол выбивал это пагубное заблуждение из его головы ручкой шестизарядного кольта, Акула Додсон, не теряя времени, закладывал динамитный патрон под сейф почтового вагона.

Сейф взорвался, дав тридцать тысяч долларов чистой прибыли золотом и кредитками. Пассажиры то там, то здесь высовывались из окон поглядеть, где это гремит гром.

Старший кондуктор дернул за веревку от звонка, но она, безжизненно повиснув, не оказала никакого сопротивления.

Акула Додсон и Боб Тидбол, побросав добычу в крепкий брезентовый мешок, спрыгнули наземь и, спотыкаясь на высоких каблуках, побежали к паровозу.

Машинист, угрюмо, но благоразумно повинуясь их команде, погнал паровоз прочь от неподвижного состава. Но еще до этого проводник почтового вагона, очнувшись от гипноза, выскочил на насыпь с винчестером в руках и принял активное участие в игре.

Джон Большая Собака, сидевший на тендере с углем, сделал неверный ход, подставив себя под выстрел, и проводник прихлопнул его козырным тузом.

Рыцарь большой дороги скатился наземь с пулей между лопаток, и таким образом доля добычи каждого из его партнеров увеличилась на одну шестую.

В двух милях от водокачки машинисту было приказано остановиться. Бандиты вызывающе помахали ему на прощанье ручкой и, скатившись вниз по крутому откосу, исчезли в густых зарослях, окаймлявших путь.

Через пять минут, с треском проломившись сквозь кусты чаппараля, они очутились на поляне, где к нижним ветвям деревьев были привязаны три лошади. Одна из них дожидалась Джона Большой Собака, которому уже не суждено было ездить на ней ни днем, ни ночью.

Сняв с этой лошади седло и уздечку, бандиты отпустили ее на волю. На остальных двух они сели сами, взвалив мешок на луку седла, и поскакали быстро, но озираясь по сторонам, сначала через лес, затем по дикому, пустынному ущелью.

Здесь лошадь Боба Тидбола поскользнулась на мшистом валуне и сломала переднюю ногу. Бандиты тут же пристрелили ее и уселись держать совет. Проделав такой длинный и извилистый путь, они пока были в безопасности — время еще терпело. Много миль и часов отделяло из от самой быстрой погони.

Лошадь Акулы Додсона, волоча уздечку по земле и поводя боками, благодарно щипала траву на берегу ручья. Боб Тидбол развязал мешок и, смеясь, как ребенок, выгреб из него аккуратно заклеенные пачки новеньких кредиток и единственный мешочек с золотом.

— Послушай-ка, старый разбойник, — весело обратился он к Додсону, — а ведь ты оказался прав, дело-то выгорело. Ну и голова у тебя, прямо министр финансов. Кому угодно в Аризоне можешь дать сто очков вперед.

— Как же нам быть с лошадью, Боб? Засиживаться здесь нельзя. Они еще до рассвета пустятся за нами в погоню.

— Ну, твой Боливар выдержит пока что и двоих, — ответил жизнерадостный Боб. — Заберем первую же лошадь, какая нам подвернется. Черт возьми, хорош улов, а? Тут тридцать тысяч, если верить тому, что на бумажках напечатано, — по пятнадцати тысяч на брата.

— Я думал будет больше, — сказал Акула Додсон, слегка подталкивая пачки с деньгами носком сапога. И он окинул задумчивым взглядом мокрые бока своего заморенного коня.

— Старик Боливар почти выдохся, — сказал он с расстановкой. — Жалко, что твоя гнедая сломала ногу.

— Еще бы не жалко, — простодушно ответил Боб, — да ведь с этим ничего не поделаешь. Боливар у тебя двужильный — он нас довезет, куда надо, а там мы сменим лошадей. А ведь, прах побери, смешно, что ты с Востока, чужак здесь, а мы на Западе, у себя дома, и все-таки в подметки тебе не годимся. Из какого ты штата?

— Из штата Нью-Йорк, — ответил Акула Додсон, садясь на валун и пожевывая веточку. — Я родился на ферме в округе Олстер. Семнадцати лет я убежал из дому. И на Запад-то я попал случайно. Шел я по дороге с узелком в руках, хотел попасть в Нью-Йорк. Думал, попаду туда и начну деньги загребать.

Мне всегда казалось, что я для этого и родился. Дошел я до перекрестка и не знаю, куда мне идти. С полчаса я раздумывал, как мне быть, потом повернул налево. К вечеру я нагнал циркачей-ковбоев и с ними двинулся на Запад. Я часто думаю, что было бы со мной, если бы я выбрал другую дорогу.

— По-моему, было бы то жк самое, — философски ответил Боб Тидбол. Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.

Акула Додсон встал и прислонился к дереву.

— Очень мне жалко, что твоя гнедая сломала ногу, Боб, — повторил он с чувством.

— И мне тоже, — согласился Боб, — хорошая была лошадка. Ну, да Боливар нас вывезет. Пожалуй, нам пора и двигаться, Акула. Сейчас я все это уложу обратно, и в путь; рыба ищет где глубже, а человек где лучше.

Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко завязал его веревкой. Подняв глаза, он увидел дуло сорокапятикалиберного кольта, из которого целился в него бестрепетной рукой Акула Додсон.

— Брось ты эти шуточки, — ухмыляясь, сказал Боб. — Пора двигаться.

— Сиди, как сидишь! — сказал Акула. — Ты отсюда не двинешься Боб. Мне очень неприятно это говорить, но место есть только для одного. Боливар выдохся, и двоих ему не снести.

— Мы с тобой были товарищами целых три года, Акула Додсон, — спокойно ответил Боб. — Не один раз мы вместе с тобой рисковали жизнью. Я всегда был с тобою честен, думал, что ты человек.

Слышал я о тебе кое-что неладное, будто бы ты убил двоих ни за что ни про что, да не поверил. Если ты пошутил, Акула, убери кольт и бежим скорее.

А если хочешь стрелять стреляй, черная душа, стреляй, тарантул!

Лицо Акулы Додсона выразило глубокую печаль.

— Ты не поверишь, Боб, — вздохнул он, — как мне жаль, что твоя гнедая сломала ногу.

И его лицо мгновенно изменилось — теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.

В самом деле, Бобу не суждено было двинуться с места. Раздался выстрел вероломного друга, и негодующим эхим ответили ем у каменные стены ущелья. А невольный сообщник злодея — Боливар — быстро унес прочь последнего из шайки, ограбившей «Вечерний экспресс», — коню не пришлось нести двойной груз.

Но когда Акула Додсон скакал по лесу, деревья перед ним словно застлало туманом, револьвер в правой руке стал изогнутой ручкой дубового кресла, обивка седла была какая-то странная, и, открыв глаза, он увидел, что ноги его упираются не в стремена, а в письменный стол мореного дуба.

Так вот я и говорю, что Додсон, глава маклерской конторы Додсон и Деккер, Уолл-стрит, открыл глаза. Рядом с креслом стоял доверенный клерк Пибоди, не решаясь заговорить. Под окном глухо грохотали колеса, усыпительно жужжал электрический вентилятор.

— Кхм! Пибоди, — моргая, сказал Додсон. — Я, кажется, уснул. Видел любопытнейший сон. В чем дело, Пибоди?

— Мистер Уильямс от «Треси и Уильямс» ждет вас, сэр. Он пришел рассчитаться за Икс, Игрек, Зет. Он попался с ними, сэр, если припомните.

Источник: https://www.rulit.me/books/dorogi-kotorye-my-vybiraem-read-143907-1.html

Дороги, которые мы выбираем. О. Генри

В двадцати милях к западу от Таксона «Вечерний экспресс» остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него полезное.

В то время как кочегар отцеплял шланг, Боб Тидбол, «Акула» Додсон и индеец-метис из племени криков, по прозвищу Джон Большая Собака, влезли на паровоз и показали машинисту три круглых отверстия своих карманных артиллерийских орудий.

Это произвело на машиниста такое сильное впечатление, что он мгновенно вскинул обе руки вверх, как это делают при восклицании: «Да что вы! Быть не может!» По короткой команде Акулы Додсона, который был начальником атакующего отряда, машинист сошел на рельсы и отцепил паровоз и тендер.

После этого Джон Большая Собака, забравшись на груду угля, шутки ради направил на машиниста и кочегара два револьвера и предложил им отвести паровоз на пятьдесят ярдов от состава и ожидать дальнейших распоряжений.

Акула Додсон и Боб Тидбол не стали пропускать сквозь грохот такую бедную золотом породу, как пасссажиры, а направились прямиком к богатым россыпям почтового вагона. Проводника они застали врасплох — он был в полной уверенности, что «Вечерний экспресс» не набирает ничего вреднее и опаснее чистой воды.

Пока Боб Тидбол выбивал это пагубное заблуждение из его головы ручкой шестизарядного кольта, Акула Додсон, не теряя времени, закладывал динамитный патрон под сейф почтового вагона.

Сейф взорвался, дав тридцать тысяч долларов чистой прибыли золотом и кредитками. Пассажиры то там, то здесь высовывались из окон поглядеть, где это гремит гром.

Старший кондуктор дернул за веревку от звонка, но она, безжизненно повиснув, не оказала никакого сопротивления.

Акула Додсон и Боб Тидбол, побросав добычу в крепкий брезентовый мешок, спрыгнули наземь и, спотыкаясь на высоких каблуках, побежали к паровозу.

Машинист, угрюмо, но благоразумно повинуясь их команде, погнал паровоз прочь от неподвижного состава. Но еще до этого проводник почтового вагона, очнувшись от гипноза, выскочил на насыпь с винчестером в руках и принял активное участие в игре.

Джон Большая Собака, сидевший на тендере с углем, сделал неверный ход, подставив себя под выстрел, и проводник прихлопнул его козырным тузом.

В двух милях от водокачки машинисту было приказано остановиться. Бандиты вызывающе помахали ему на прощанье ручкой и, скатившись вниз по крутому откосу, исчезли в густых зарослях, окаймлявших путь.

Через пять минут, с треском проломившись сквозь кусты чаппараля, они очутились на поляне, где к нижним ветвям деревьев были привязаны три лошади. Одна из них дожидалась Джона Большой Собаки, которому уже не суждено было ездить на ней ни днем, ни ночью.

Сняв с этой лошади седло и уздечку, бандиты отпустили ее на волю. На остальных двух они сели сами, взвалив мешок на луку седла, и поскакали быстро, но озираясь по сторонам, сначала через лес, затем по дикому, пустынному ущелью.

Здесь лошадь Боба Тидбола поскользнулась на мшистом валуне и сломала переднюю ногу. Бандиты тут же пристрелили ее и уселись держать совет. Проделав такой длинный и извилистый путь, они пока были в безопасности — время еще терпело. Много миль и часов отделяло их от самой быстрой погони.

Лошадь Акулы Додсона, волоча уздечку по земле и поводя боками, благодарно щипала траву на берегу ручья. Боб Тидбол развязал мешок и, смеясь, как ребенок, выгреб из него аккуратно заклеенные пачки новеньких кредиток и единственный мешочек с золотом.

— Послушай-ка, старый разбойник, — весело обратился он к Додсону, — а ведь ты оказался прав, дело-то выгорело. Ну и голова у тебя, прямо министр финансов. Кому угодно в Аризоне можешь дать сто очков вперед.

— Как же нам быть с лошадью, Боб? Засиживаться здесь нельзя. Они еще до рассвета пустятся за нами в погоню.

— Ну, твой Боливар выдержит пока что и двоих, — ответил жизнерадостный Боб. — Заберем первую же лошадь, какая нам подвернется. Черт возьми, хорош улов, а? Тут тридцать тысяч, если верить тому, что на бумажках напечатано, — по пятнадцати тысяч на брата.

— Я думал будет больше, — сказал Акула Додсон, слегка подталкивая пачки с деньгами носком сапога. И он окинул задумчивым взглядом мокрые бока своего заморенного коня.

— Старик Боливар почти выдохся, — сказал он с расстановкой. — Жалко, что твоя гнедая сломала ногу.

— Еще бы не жалко, — простодушно ответил Боб, — да ведь с этим ничего не поделаешь. Боливар у тебя двужильный — он нас довезет, куда надо, а там мы сменим лошадей. А ведь, прах побери, смешно, что ты с Востока, чужак здесь, а мы на Западе, у себя дома, и все-таки в подметки тебе не годимся. Из какого ты штата?

— Из штата Нью-Йорк, — ответил Акула Додсон, садясь на валун и пожевывая веточку. — Я родился на ферме в округе Олстер. Семнадцати лет я убежал из дому. И на Запад-то я попал случайно. Шел я по дороге с узелком в руках, хотел попасть в Нью-Йорк. Думал, попаду туда и начну деньги загребать.

Мне всегда казалось, что я для этого и родился. Дошел я до перекрестка и не знаю, куда мне идти. С полчаса я раздумывал, как мне быть, потом повернул налево. К вечеру я нагнал циркачей-ковбоев и с ними двинулся на Запад. Я часто думаю, что было бы со мной, если бы я выбрал другую дорогу.

— По-моему, было бы то же самое, — философски ответил Боб Тидбол. — Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.

Акула Додсон встал и прислонился к дереву.

— Очень мне жалко, что твоя гнедая сломала ногу, Боб, — повторил он с чувством.

— И мне тоже, — согласился Боб, — хорошая была лошадка. Ну, да Боливар нас вывезет. Пожалуй, нам пора и двигаться, Акула. Сейчас я все это уложу обратно, и в путь; рыба ищет где глубже, а человек где лучше.

Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко завязал его веревкой. Подняв глаза, он увидел дуло сорокапятикалиберного кольта, из которого целился в него бестрепетной рукой Акула Додсон.

— Брось ты эти шуточки, — ухмыляясь, сказал Боб. — Пора двигаться.

— Сиди, как сидишь! — сказал Акула. — Ты отсюда не двинешься Боб. Мне очень неприятно это говорить, но место есть только для одного. Боливар выдохся, и двоих ему не снести.

— Мы с тобой были товарищами целых три года, Акула Додсон, — спокойно ответил Боб. — Не один раз мы вместе с тобой рисковали жизнью. Я всегда был с тобою честен, думал, что ты человек.

Слышал я о тебе кое-что неладное, будто бы ты убил двоих ни за что ни про что, да не поверил. Если ты пошутил, Акула, убери кольт и бежим скорее.

А если хочешь стрелять — стреляй, черная душа, стреляй, тарантул!

Лицо Акулы Додсона выразило глубокую печаль.

— Ты не поверишь, Боб, — вздохнул он, — как мне жаль, что твоя гнедая сломала ногу.

И его лицо мгновенно изменилось — теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.

В самом деле, Бобу не суждено было двинуться с места. Раздался выстрел вероломного друга, и негодующим эхом ответили ему каменные стены ущелья. А невольный сообщник злодея — Боливар — быстро унес прочь последнего из шайки, ограбившей «Вечерний экспресс», — коню не пришлось нести двойной груз.

Но когда Акула Додсон скакал по лесу, деревья перед ним словно застлало туманом, револьвер в правой руке стал изогнутой ручкой дубового кресла, обивка седла была какая-то странная, и, открыв глаза, он увидел, что ноги его упираются не в стремена, а в письменный стол мореного дуба.

Так вот я и говорю, что Додсон, глава маклерской конторы «Додсон и Деккер», Уолл-стрит, открыл глаза. Рядом с креслом стоял доверенный клерк Пибоди, не решаясь заговорить. Под окном глухо грохотали колеса, усыпительно жужжал электрический вентилятор.

— Кхм! Пибоди, — моргая, сказал Додсон. — Я, кажется, уснул. Видел любопытнейший сон. В чем дело, Пибоди?

— Мистер Уильямс от «Трэси и Уильямс» ждет вас, сэр. Он пришел рассчитаться за Икс, Игрек, Зет. Он попался с ними, сэр, если припомните.

— Да, помню. А какая на них расценка сегодня?

— Один восемьдесят пять, сэр,

— Ну вот и рассчитайтесь с ним по этой цене.

— Простите, сэр, — сказал Пибоди, волнуясь, — я говорил с Уильямсом. Он ваш старый друг, мистер Додсон, а ведь вы скупили все Икс, Игрек, Зет. Мне кажется, вы могли бы, то есть… Может быть, вы не помните, что он продал их вам по девяносто восемь. Если он будет рассчитываться по теперешней цене, он должен будет лишиться всего капитала и продать свой дом.

Лицо Додсона мгновенно изменилось — теперь оно выражало холодную жестокость и неумолимую алчность. Душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома.

— Пусть платит один восемдесят пять, — сказал Додсон. — Боливару не снести двоих.

Источник: http://smartfiction.ru/prose/roads_we_take/

Дороги, которые мы выбираем — это… Что такое Дороги, которые мы выбираем?

Боливар. Кадр из фильма «Деловые люди» (новелла «Дороги, которые мы выбираем»), 1962

«Дороги, которые мы выбираем» (англ. Roads We Take) — рассказ О. Генри из сборника «Коловращение» (1910).

Сюжет рассказа О. Генри

Америка времён Дикого Запада. Трое бандитов нападают на почтовый экспресс. Одного бандита убивает проводник, но двум другим — Бобу Тидболу и Додсону по кличке «Акула» — удаётся скрыться с добычей в 30 тысяч долларов. Однако, когда бандиты спасались от погони, лошадь Тидбола поскользнулась и сломала ногу. Тидболу пришлось её пристрелить.

У бандитов возникает дилемма, как им поступить дальше. Тидбол предлагает погрузить добычу на коня по кличке Боливар, принадлежащего Акуле Додсону, и ехать на нём вдвоём, пока им не подвернётся какая-нибудь другая лошадь. Додсон же после некоторых раздумий убивает своего друга Тидбола, которого знал много лет, произнеся при этом фразу «Боливар выдохся, и двоих ему не снести».

Забрав долю убитого, он на Боливаре уносится прочь…

Выясняется, что эта история про бандитов всего лишь приснилась главе маклерской конторы Додсону. Его, заснувшего в кресле, будит доверенный клерк, спрашивая, стоит ли дать отсрочку или снизить цену для старого друга Додсона — Уильямса, так как иначе тот полностью разорится. Додсон отказывает другу и произносит фразу: «Боливару не снести двоих».

Боливар не выдержит двоих

В СССР ключевая фраза рассказа — «Боливар не выдержит двоих» («Bolivar cannot carry double») — стала поговоркой, благодаря комедийному фильму Л. Гайдая «Деловые люди» (1962), снятому по мотивам рассказов О. Генри.

Изначально фраза означала, что при выборе между выгодой и дружбой предпочтение отдаётся выгоде. Однако в настоящее время поговорка «Боливар не вынесет двоих» также используется в том смысле, что если становится тяжело сочетать одновременно два каких-либо варианта, то от одного из них необходимо избавиться.

Возможные потери «Газпрома» на разнице мировых цен и сегодняшних цен составят по году 3,6 миллиарда долларов США плюс 1 миллиард долларов из нашего бюджета в украинский — 4,6 миллиарда примерно. Это труднообъяснимая нагрузка на российскую экономику, «Боливар не выдержит двоих».

Владимир Путин, президент Российской Федерации, 8 декабря 2005 года[1].

«Наш Боливар двоих не понесёт», — считает Юлия Тимошенко. В субботу она выступила с неожиданным предложением по усовершенствованию Конституции. По её мнению, необходимо устранить одну из должностей — либо президента, либо премьера. Об этом она написала в статье, опубликованной в одном из солидных еженедельных изданий.

«Комсомольская правда», 3 марта 2008[2].

Интересные факты

Герб Венесуэлы

• Действия в рассказе О. Генри происходят на Диком Западе, то есть в период между 1865 и 1890 годами. В это время в США был довольно популярен Симон Боливар — руководитель борьбы за независимость испанских колоний в Южной Америке. Известно, что Боливар очень любил своего коня Паломо. Считается, что именно этот конь изображён на гербе Венесуэлы, утверждённом Боливаром.
• В англоязычных странах фраза «Bolivar cannot carry double» крылатой не является. Её знают только выходцы из стран бывшего СССР.
• В России конь Боливар чрезвычайно популярен. Газета «Аргументы и факты» даже назвала его «самой известной в России лошадью»[3]. Так, в честь коня Боливара, называют не только лошадей[4], но даже и коммерческие фирмы[5], деятельность которых никак с лошадьми не связана. Популярна лошадь и на Украине, где, например, существует база отдыха «Боливар»[6], названная в честь коня из рассказа О. Генри.
• В фильме «Деловые люди» (1962) присутствует сцена разговора разорённого Уильямса с Додсоном, отсутствующая в рассказе. После того, как Додсон отказывает своему старому другу, тот в шоке выходит за дверь кабинета. Додсон закуривает сигару, улыбается зловещей улыбкой и произносит: «Боливар не выдержит двоих», в этот момент за дверью раздаются выстрел и звук падения тела.

Примечания

1. ↑ Совещание по экономическим вопросам, Ново-Огарёво, 8 декабря 2005 года
2. ↑ Козуб. Т. Сегодня Украина может остаться без газа // газета «Комсомольская правда», 3 марта 2008
3. ↑ Осипов С. Чем Буцефал отличается от Боливара? // «Аргументы и факты», № 52 (1105) от 26 декабря 2001.
4. ↑ Когут В., Кравец Е. Катя и Боливар // газета «Выборг. Инструкция по применению», № 26, 17-23 июля 2008
5. ↑ Например, на логотипе компании «Боливар» из Санкт-Петербурга, торгующей проекционным оборудованием, нарисована лошадь, а на логотипе фирмы «Боливар» из Екатеринбурга, торгующей автозапчастями, изображены лошадиные подковы.
6. ↑ Орлова В. Ранчо «Боливар» // журнал «TimeOut. Киев», 27 июля 2007.

Источник: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1486033

Читать Дороги, которые мы выбираем

• О’ГЕНРИ
• ДОРОГИ, КОТОРЫЕ МЫ ВЫБИРАЕМ
• (из сборника «Коловращение» 1910 г.)

В двадцати милях к западу от Таксона «Вечерний экспресс» остановился у водокачки набрать воды. Кроме воды, паровоз этого знаменитого экспресса захватил и еще кое-что, не столь для него ролезное.

В то время как кочегар отцеплял шланг, Боб Тидбол, «Акула» Додсон и индеец-метис из племени криков, по прозвищу Джон Большая Собака, влезли на паровоз и показали машинисту три круглых отверстия своих карманных артиллерийских орудий.

Это произвело на машиниста такое сильное впечатление, что он мгновенно вскинул обе руки вверх, как это делают при восклицании: «Да что вы! Быть не может!» По короткой команде Акулы Додсона, который был начальником атакующего отряда, машинист сошел на рельсы и отцепил паровоз и тендер.

Акула Додсон и Боб Тидбол не стали пропускать сквозь грохот такую бедную золотом породу, как пасссажиры, а направились прямиком к богатым россыпям почтового вагона.

Проводника они застали врасплох — он был в полной уверенности, что «Вечерний экспресс» не набирает ничего вреднее и опаснее чистой воды.

Пока Боб Тидбол выбивал это пагубное заблуждение из его головы ручкой шестизарядного кольта, Акула Додсон, не теряя времени, закладывал динамитный патрон под сейф почтового вагона.

Сейф взорвался, дав тридцать тысяч долларов чистой прибыли золотом и кредитками. Пассажиры то там, то здесь высовывались из окон поглядеть, где это гремит гром.

Старший кондуктор дернул за веревку от звонка, но она, безжизненно повиснув, не оказала никакого сопротивления.

Акула Додсон и Боб Тидбол, побросав добычу в крепкий брезентовый мешок, спрыгнули наземь и, спотыкаясь на высоких каблуках, побежали к паровозу.

Машинист, угрюмо, но благоразумно повинуясь их команде, погнал паровоз прочь от неподвижного состава. Но еще до этого проводник почтового вагона, очнувшись от гипноза, выскочил на насыпь с винчестером в руках и принял активное участие в игре.

Джон Большая Собака, сидевший на тендере с углем, сделал неверный ход, подставив себя под выстрел, и проводник прихлопнул его козырным тузом.

Рыцарь большой дороги скатился наземь с пулей между лопаток, и таким образом доля добычи каждого из его партнеров увеличилась на одну шестую.

В двух милях от водокачки машинисту было приказано остановиться. Бандиты вызывающе помахали ему на прощанье ручкой и, скатившись вниз по крутому откосу, исчезли в густых зарослях, окаймлявших путь.

Через пять минут, с треском проломившись сквозь кусты чаппараля, они очутились на поляне, где к нижним ветвям деревьев были привязаны три лошади. Одна из них дожидалась Джона Большой Собака, которому уже не суждено было ездить на ней ни днем, ни ночью.

Сняв с этой лошади седло и уздечку, бандиты отпустили ее на волю. На остальных двух они сели сами, взвалив мешок на луку седла, и поскакали быстро, но озираясь по сторонам, сначала через лес, затем по дикому, пустынному ущелью.

Здесь лошадь Боба Тидбола поскользнулась на мшистом валуне и сломала переднюю ногу. Бандиты тут же пристрелили ее и уселись держать совет. Проделав такой длинный и извилистый путь, они пока были в безопасности — время еще терпело. Много миль и часов отделяло из от самой быстрой погони.

Лошадь Акулы Додсона, волоча уздечку по земле и поводя боками, благодарно щипала траву на берегу ручья. Боб Тидбол развязал мешок и, смеясь, как ребенок, выгреб из него аккуратно заклеенные пачки новеньких кредиток и единственный мешочек с золотом.

— Послушай-ка, старый разбойник, — весело обратился он к Додсону, — а ведь ты оказался прав, дело-то выгорело. Ну и голова у тебя, прямо министр финансов. Кому угодно в Аризоне можешь дать сто очков вперед.

— Как же нам быть с лошадью, Боб? Засиживаться здесь нельзя. Они еще до рассвета пустятся за нами в погоню.

— Ну, твой Боливар выдержит пока что и двоих, — ответил жизнерадостный Боб. — Заберем первую же лошадь, какая нам подвернется. Черт возьми, хорош улов, а? Тут тридцать тысяч, если верить тому, что на бумажках напечатано, — по пятнадцати тысяч на брата.

— Я думал будет больше, — сказал Акула Додсон, слегка подталкивая пачки с деньгами носком сапога. И он окинул задумчивым взглядом мокрые бока своего заморенного коня.

— Старик Боливар почти выдохся, — сказал он с расстановкой. — Жалко, что твоя гнедая сломала ногу.

— Еще бы не жалко, — простодушно ответил Боб, — да ведь с этим ничего не поделаешь. Боливар у тебя двужильный — он нас довезет, куда надо, а там мы сменим лошадей. А ведь, прах побери, смешно, что ты с Востока, чужак здесь, а мы на Западе, у себя дома, и все-таки в подметки тебе не годимся. Из какого ты штата?

— Из штата Нью-Йорк, — ответил Акула Додсон, садясь на валун и пожевывая веточку. — Я родился на ферме в округе Олстер. Семнадцати лет я убежал из дому. И на Запад-то я попал случайно. Шел я по дороге с узелком в руках, хотел попасть в Нью-Йорк. Думал, попаду туда и начну деньги загребать.

Мне всегда казалось, что я для этого и родился. Дошел я до перекрестка и не знаю, куда мне идти. С полчаса я раздумывал, как мне быть, потом повернул налево. К вечеру я нагнал циркачей-ковбоев и с ними двинулся на Запад. Я часто думаю, что было бы со мной, если бы я выбрал другую дорогу.

— По-моему, было бы то жк самое, — философски ответил Боб Тидбол. Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.

Акула Додсон встал и прислонился к дереву.

— Очень мне жалко, что твоя гнедая сломала ногу, Боб, — повторил он с чувством.

— И мне тоже, — согласился Боб, — хорошая была лошадка. Ну, да Боливар нас вывезет. Пожалуй, нам пора и двигаться, Акула. Сейчас я все это уложу обратно, и в путь; рыба ищет где глубже, а человек где лучше.

Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко завязал его веревкой. Подняв глаза, он увидел дуло сорокапятикалиберного кольта, из которого целился в него бестрепетной рукой Акула Додсон.

Источник: https://online-knigi.com/page/81074

Урок чтения и осмысления рассказа О. Генри «Дороги, которые мы выбираем» в технологии развития критического мышления

Урок чтения и осмысления рассказа О. Генри «Дороги, которые мы выбираем»

в технологии развития критического мышления.

Данный урок может стать первым (или завершающим) уроком литературы в 8 классе, так как нравственные проблемы, поднятые в нем, ситуация выбора свойственны многим программным произведениям русской литературы в 8 классе. Возрастные же особенности учащихся также предполагают важность и необходимость постановки нравственных проблем и обретения опыта их проживания.

• Оборудование: раздаточный материал (текст рассказа, разбитый на части для чтения, таблицы)
• Организация: коллективная, парная, индивидуальная работа
• Цели: создать условия

• для развития воображения, мышления, творчества,
• для обучения приемам анализа рассказа,
• для формирования нравственных ценностей.

Ход урока:

1. Фаза вызова. На доске крупно написано слово «дорога».

• Предлагаем уч-ся поработать со словом «дорога»: определить его значения, подобрать к нему синонимы, слова-ассоциации, составить с ним словосочетания. Эту работу можно выполнить в «четверках» и оформить в виде небольшой таблицы (раздать заготовленные таблицы или сделать в тетрадях).
  

  Ассоциации	Синонимы	Словосочетания	Значения
  Выбор, жизнь, развилка,…	Путь, шоссе, тропа,…	Узкая дорога, дорога жизни, перебежать дорогу…	Полоса земли Путь следования

• Обратимся к словарям и дополним таблицу (Приложение 1)
• У американского писателя У.Портера (псевдоним О. Генри) есть рассказ под названием «Дороги, которые мы выбираем». О чем он может быть? Вообразите героев и возможный сюжет, придумайте модель рассказа. (Эту работу можно выполнить в небольших группах и представить всем).
• Хотите узнать, о чем написал О. Генри? В дорогу!

2 . Фаза чтения и осмысления. Чтение с остановками. (Приложение 2)

• Читаем 1 и 2 абзацы. Отвечаем на вопросы:

1. Смогли ли вы определить место и время действия в рассказе? Что в тексте помогает это сделать? («Таксон», «паровоз», «водокачка», «груда угля», «револьвер» и другие слова). Что за время 60-90 годы 19 века в Америке?

2. Чем интересны имена и прозвища героев (Джон Большая Собака, «Акула» Додсон)?

3. Каковы могут быть дальнейшие действия героев?

• Читаем 3-6 абзацы. Размышляем над вопросом: какой информацией снабдил нас автор для понимания характеров героев? (Обращаем внимание на слова «бандиты», «рыцарь большой дороги», на последнее предложение 5 абзаца).
• Читаем диалог героев до предложения «Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко завязал его веревкой. Подняв глаза, он увидел…» Отвечаем на вопросы:

1. Какие ключевые слова и фразы помогают понять героев? Подчеркните их. Сравните героев.

2. Объясните смысл слов Боба Тидбола «Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу».

3. Какую проблему должны решить герои? Какое решение может быть в логике их характеров? Что же увидел Боб Тидбол?

• Читаем до предложения «Но когда Акула Додсон скакал по лесу, деревья перед ним словно застлала туманом, револьвер в правой руке стал изогнутой ручкой дубового кресла,…» Отвечаем на вопросы:

1. Совпали ли наши предположения с логикой рассказа и автора?

2. Еще раз перечитайте ключевые фразы прочитанного ранее и докажите, что автор снабдил нас той информацией, которая должна была привести к его пониманию происшедшего.

3. Можно ли закончить рассказ в месте нашей остановки?

4. А если продолжить? Каким может быть продолжение? Запишите кратко возможные варианты.

• Читаем рассказ до конца. Удивил ли вас конец?

3.Рефлексия.

• О чем же рассказ О. Генри? Подтвердились ли наши первоначальные предположения?
• В названии рассказа первое слово «дороги». Что же волнует автора? Дороги?
• Какие фразы вам запомнились? Запишите их в тетрадь.
• Вызвал ли интерес сам писатель, особенности его художественной манеры? Захотелось ли прочитать и другие произведения?

4. Домашнее задание по выбору. (Если есть время, можно выполнить его на уроке).

• Написать синквейн со словом «дорога»
• Написать эссе «Как рассказ О. Генри «Дороги, которые мы выбираем» связан с сегодняшним днем?» или «Что в рассказе тронуло меня больше всего?»
• Подобрать как можно больше пословиц, поговорок, крылатых выражений со словом «дорога». Объяснить их происхождение и смысл. Результаты работы могут быть отодвинуты по времени и оформлены в виде презентации.

1. ————————————————————
2. Приложение 1
3. Лексическое значение слова ДОРОГА

1. Полоса земли, предназначенная для передвижения, путь сообщения. Асфальтированная, шоссейная, грунтовая, просёлочная дорога..

2. Место, по которому надо пройти или проехать, путь следования. По дороге к дому. Сбиться с дороги (также переносное: то же, что и сбиться с пути) Дать дорогу кому-нибудь.

(дать пройти, проехать; также переносное: дать возможность расти, развиваться кому-нибудь). Открыть дорогу кому-нибудь куда-нибудь(переносное: дать возможность расти, продвигаться в какой-нибудь области).

Стоять на чьей-нибудь дороге или стать поперёк дороги кому-нибудь(переносное: мешать, препятствовать кому-нибудь в чём-нибудь).

3. Путешествие, пребывание в пути. В дороге было много интересного. Устал с дороги.

4. перен. Образ действий, направление деятельности. Труд – дорога к успеху. Быть на хорошей (плохой, верной) дороге.

Синонимы к слову:

• путь(1) – дорога, трасса
• путешествие (дорога, поездка, путь)
• доступ (подступ, подход, проход, ход)
• тропинка, тракт (устар.), автострада, шоссе

• Образные выражения:
• Дорога жизни (в годы блокады Ленинграда по Ладоге)
• Дорога жизни (судьба человека)
• Дорогу осилит идущий
• Все дороги ведут в Рим
• Идти своей дорогой
• Приложение 2
• Рассказ О. Генри «Дороги, которые мы выбираем»

В двaдцaти милях к зaпaду от Тaксонa «Вечерний экспресс» остaновился у водокaчки нaбрaть воды. Кроме воды, пaровоз этого знaменитого экспрессa зaхвaтил и еще кое-что, не столь для него полезное.

В то время кaк кочегaр отцеплял шлaнг, Боб Тидбол, «Акулa» Додсон и индеец-метис из племени криков, по прозвищу Джон Большaя Собaкa, влезли нa пaровоз и покaзaли мaшинисту три круглых отверстия своих кaрмaнных aртиллерийских орудий.

Это произвело нa мaшинистa тaкое сильное впечaтление, что он мгновенно вскинул обе руки вверх, кaк это делaют при восклицaнии: «Дa что вы! Быть не может!» По короткой комaнде Акулы Додсонa, который был нaчaльником aтaкующего отрядa, мaшинист сошел нa рельсы и отцепил пaровоз и тендер.

После этого Джон Большaя Собaкa, зaбрaвшись нa кучу угля, шутки рaди нaпрaвил нa мaшинистa и кочегaрa двa револьверa и предложил им отвести пaровоз нa пятьдесят ярдов от состaвa и ожидaть дaльнейших рaспоряжений.(Остановка при чтении)

Акулa Додсон и Боб Тидбол не стaли пропускaть сквозь грохот тaкую бедную золотом породу, кaк пaсссaжиры, a нaпрaвились прямиком к богaтым россыпям почтового вaгонa.

Проводникa они зaстaли врaсплох — он был в полной уверенности, что «Вечерний экспресс» не нaбирaет ничего вреднее и опaснее чистой воды.

Покa Боб Тидбол выбивaл это пaгубное зaблуждение из его головы ручкой шестизaрядного кольтa, Акулa Додсон, не теряя времени, зaклaдывaл динaмитный пaтрон под сейф почтового вaгонa.

Сейф взорвaлся, дaв тридцaть тысяч доллaров чистой прибыли золотом и кредиткaми. Пaссaжиры то тaм, то здесь высовывaлись из окон поглядеть, где это гремит гром.

Стaрший кондуктор дернул зa веревку от звонкa, но онa, безжизненно повиснув, не окaзaлa никaкого сопротивления.

Акулa Додсон и Боб Тидбол, побросaв добычу в крепкий брезентовый мешок, спрыгнули нaземь и, спотыкaясь нa высоких кaблукaх, побежaли к пaровозу.

Мaшинист, угрюмо, но блaгорaзумно повинуясь их комaнде, погнaл пaровоз прочь от неподвижного состaвa. Но еще до этого проводник почтового вaгонa, очнувшись от гипнозa, выскочил нa нaсыпь с винчестером в рукaх и принял aктивное учaстие в игре.

Джон Большaя Собaкa, сидевший нa тендере с углем, сделaл неверный ход, подстaвив себя под выстрел, и проводник прихлопнул его козырным тузом.

Рыцaрь большой дороги скaтился нaземь с пулей между лопaток, и тaким обрaзом доля добычи кaждого из его пaртнеров увеличилaсь нa одну шестую.

В двух милях от водокaчки мaшинисту было прикaзaно остaновиться. Бaндиты вызывaюще помaхaли ему нa прощaнье ручкой и, скaтившись вниз по крутому откосу, исчезли в густых зaрослях, окaймлявших путь.

Через пять минут, с треском проломившись сквозь кусты чaппaрaля, они очутились нa поляне, где к нижним ветвям деревьев были привязaны три лошaди. Однa из них дожидaлaсь Джонa Большая Собaкa, которому уже не суждено было ездить нa ней ни днем, ни ночью.

Сняв с этой лошaди седло и уздечку, бaндиты отпустили ее нa волю. Нa остaльных двух они сели сaми, взвaлив мешок нa луку седлa, и поскaкaли быстро, но озирaясь по сторонaм, снaчaлa через лес, зaтем по дикому, пустынному ущелью. Здесь лошaдь Бобa Тидболa поскользнулaсь нa мшистом вaлуне и сломaлa переднюю ногу.

Бaндиты тут же пристрелили ее и уселись держaть совет. Проделaв тaкой длинный и извилистый путь, они покa были в безопaсности — время еще терпело. Много миль и чaсов отделяло из от сaмой быстрой погони. Лошaдь Акулы Додсонa, волочa уздечку по земле и поводя бокaми, блaгодaрно щипaлa трaву нa берегу ручья.

Боб Тидбол рaзвязaл мешок и, смеясь, кaк ребенок, выгреб из него aккурaтно зaклеенные пaчки новеньких кредиток и единственный мешочек с золотом. (Остановка)

— Послушaй-кa, стaрый рaзбойник, — весело обрaтился он к Додсону, — a ведь ты окaзaлся прaв, дело-то выгорело. Ну и головa у тебя, прямо министр финaнсов. Кому угодно в Аризоне можешь дaть сто очков вперед.

— Кaк же нaм быть с лошaдью, Боб? Зaсиживaться здесь нельзя. Они еще до рaссветa пустятся зa нaми в погоню.

— Ну, твой Боливaр выдержит покa что и двоих, — ответил жизнерaдостный Боб. — Зaберем первую же лошaдь, кaкaя нaм подвернется. Черт возьми, хорош улов, a? Тут тридцaть тысяч, если верить тому, что нa бумaжкaх нaпечaтaно, — по пятнaдцaти тысяч нa брaтa.

— Я думaл будет больше, — скaзaл Акулa Додсон, слегкa подтaлкивaя пaчки с деньгaми носком сaпогa. И он окинул зaдумчивым взглядом мокрые бокa своего зaморенного коня.

— Стaрик Боливaр почти выдохся, — скaзaл он с рaсстaновкой. — Жaлко, что твоя гнедaя сломaлa ногу.

— Еще бы не жaлко, — простодушно ответил Боб, — дa ведь с этим ничего не поделaешь. Боливaр у тебя двужильный — он нaс довезет, кудa нaдо, a тaм мы сменим лошaдей. А ведь, прaх побери, смешно, что ты с Востокa, чужaк здесь, a мы нa Зaпaде, у себя домa, и все-тaки в подметки тебе не годимся. Из кaкого ты штaтa?

— Из штaтa Нью-Йорк, — ответил Акулa Додсон, сaдясь нa вaлун и пожевывaя веточку. — Я родился нa ферме в округе Олстер. Семнaдцaти лет я убежaл из дому. И нa Зaпaд-то я попaл случaйно. Шел я по дороге с узелком в рукaх, хотел попaсть в Нью-Йорк. Думaл, попaду тудa и нaчну деньги зaгребaть.

Мне всегдa кaзaлось, что я для этого и родился. Дошел я до перекресткa и не знaю, кудa мне идти. С полчaсa я рaздумывaл, кaк мне быть, потом повернул нaлево. К вечеру я нaгнaл циркaчей-ковбоев и с ними двинулся нa Зaпaд. Я чaсто думaю, что было бы со мной, если бы я выбрaл другую дорогу.

— По-моему, было бы то жк сaмое, — философски ответил Боб Тидбол. Дело не в дороге, которую мы выбирaем; то, что внутри нaс, зaстaвляет нaс выбирaть дорогу.

Акулa Додсон встaл и прислонился к дереву.

— Очень мне жaлко, что твоя гнедaя сломaлa ногу, Боб, — повторил он с чувством.

— И мне тоже, — соглaсился Боб, — хорошaя былa лошaдкa. Ну, дa Боливaр нaс вывезет. Пожaлуй, нaм порa и двигaться, Акулa. Сейчaс я все это уложу обрaтно, и в путь; рыбa ищет где глубже, a человек где лучше.

Боб Тидбол уложил добычу в мешок и крепко зaвязaл его веревкой. Подняв глaзa, он увидел (остановка)

дуло сорокaпятикaлиберного кольтa, из которого целился в него бестрепетной рукой Акулa Додсон.

— Брось ты эти шуточки, — ухмыляясь, скaзaл Боб. — Порa двигaться.

— Сиди, кaк сидишь! — скaзaл Акулa. — Ты отсюдa не двинешься, Боб. Мне очень неприятно это говорить, но место есть только для одного. Боливaр выдохся, и двоих ему не снести.

— Мы с тобой были товaрищaми целых три годa, Акулa Додсон, — спокойно ответил Боб. — Не один рaз мы вместе с тобой рисковaли жизнью. Я всегдa был с тобою честен, думaл, что ты человек.

Слышaл я о тебе кое-что нелaдное, будто бы ты убил двоих ни зa что ни про что, дa не поверил. Если ты пошутил, Акулa, убери кольт и бежим скорее.

А если хочешь стрелять, стреляй, чернaя душa, стреляй, тaрaнтул!

Лицо Акулы Додсонa вырaзило глубокую печaль.

— Ты не поверишь, Боб, — вздохнул он, — кaк мне жaль, что твоя гнедaя сломaлa ногу.

И его лицо мгновенно изменилось — теперь оно вырaжaло холодную жестокость и неумолимую aлчность. Душa этого человекa проглянулa нa минуту, кaк выглядывaет иногдa лицо злодея из окнa почтенного буржуaзного домa.

В сaмом деле, Бобу не суждено было двинуться с местa. Рaздaлся выстрел вероломного другa, и негодующим эхим ответили ем у кaменные стены ущелья. А невольный сообщник злодея — Боливaр — быстро унес прочь последнего из шaйки, огрaбившей «Вечерний экспресс», — коню не пришлось нести двойной груз. (Остановка)

Но когдa Акулa Додсон скaкaл по лесу, деревья перед ним словно зaстлaло тумaном, револьвер в прaвой руке стaл изогнутой ручкой дубового креслa, обивкa седлa былa кaкaя-то стрaннaя, и, открыв глaзa, он увидел, что ноги его упирaются не в стременa, a в письменный стол мореного дубa.

Тaк вот я и говорю, что Додсон, глaвa мaклерской конторы Додсон и Деккер, Уолл-стрит, открыл глaзa. Рядом с креслом стоял доверенный клерк Пибоди, не решaясь зaговорить. Под окном глухо грохотaли колесa, усыпительно жужжaл электрический вентилятор.

— Кхм! Пибоди, — моргaя, скaзaл Додсон. — Я, кaжется, уснул. Видел любопытнейший сон. В чем дело, Пибоди?

— Мистер Уильямс от «Треси и Уильямс» ждет вaс, сэр. Он пришел рaссчитaться зa Икс, Игрек, Зет. Он попaлся с ними, сэр, если припомните.

— Дa, помню. А кaкaя нa них рaсценкa сегодня?

— Один восемьдесят пять, сэр,

— Ну вот и рaссчитaйтесь с ним по этой цене.

— Простите, сэр, — скaзaл Пибоди, волнуясь, — я говорил с Уильямсом. Он вaш стaрый друг, мистер Додсон, a ведь вы скупили все Икс, Игрек, Зет. Мне кaжется, вы могли бы, то есть… Может быть, вы не помните, что он продaл их вaм по девяносто восемь. Если он будет рaссчитывaться по теперешней цене, он должен будет лишиться всего кaпитaлa и продaть свой дом.

Лицо Додсонa мгновенно изменилось — теперь оно вырaжaло холодную жестокость и неумолимую aлчность. Душa этого человекa проглянулa нa минуту, кaк выглядывaет иногдa лицо злодея из окнa почтенного буржуaзного домa.

— Пусть плaтит один восемьдесят пять, — скaзaл Додсон. — Боливaру не снести двоих.

Источник: https://kopilkaurokov.ru/literatura/uroki/urok-chtieniia-i-osmyslieniia-rasskaza-o-gienri-doroghi-kotoryie-my-vybiraiem-v-tiekhnologhii-razvitiia-kritichieskogho-myshlieniia