Сюжет и композиция
Композиция новеллы состоит из истории героя и воображаемой истории, которую предлагает читателю представить рассказчик. Эта история доказывает, что обыватель не готов принять участие в приключении, когда прекрасная незнакомка суёт в руку невероятно горячую булочку с маслом, а сама отрезает крохотными ножницами верхнюю пуговицу на пальто. А вот герой новеллы готов поверить и более случайны совпадениям.
Новелла начинается с философской экспозиции, в которой рассказчик рассуждает о разных типах людей. Обыватели-читатели относятся к типу, который не откликнется на призыв к приключениям. Другие герои, образы которых увековечены в искусстве, переживают приключения просто потому, что они ведут их к вожделенной цели. Этих крестоносцев, венценосцев, меченосцев рассказчик называет псевдоискателями приключений, ждущими своей награды.
Зато немногочисленные истинные искатели приключений, подвластные духам-близнецам Романтике и Приключениям, находят в большом городе тайные знаки. Обыватели, чья «спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела», проходят мимо, а в конце жизни жалеют об упущенных возможностях. Но не таков герой новеллы.
Рудольф Штейнер принимает вызов судьбы. Удивительный негр, раздающий рекламу кабинета дантиста, даёт ему лист, на котором чернилами написано: «Зеленая дверь». Рудольф походит мимо него ещё дважды, и ещё один раз получает такой же листок, а другой – презрительный взгляд.
В подвальном этаже дома располагался ресторан, на первом этаже – магазин мехов и шляпок, на втором – тот самый дантист. На третьем этаже Рудольф увидел зелёную дверь, за которой нашёл свою судьбу – голодную прекрасную девушку. Даже когда Рудольф убедился, что к счастью его привёл ряд случайностей, он не перестал верить в перст судьбы: «Всё равно я верю, что сам перст Судьбы указал мне дорогу к той, кто мне нужен».
Онлайн чтение книги Дверь в стене The Door in the Wall 2
Уоллес посмотрел на меня – лицо его осветилось улыбкой.
– Ты когда-нибудь играл со мной в «северо-западный проход»?.. Нет, в то время мы не были в дружбе с тобой.
Это была такая игра, продолжал он, в которую каждый ребенок, наделенный живым воображением, готов играть целые дни напролет. Требовалось отыскать «северо-западный проход» в школу. Дорога туда была простая и хорошо знакомая, но игра состояла в том, чтобы найти какой-нибудь окольный путь. Нужно было выйти из дому на десять минут раньше, завернуть куда-нибудь в сторону и пробраться через незнакомые улицы к своей цели. И вот однажды, заблудившись в каких-то закоулках по другую сторону Кампден-хилла, я уже начал подумывать, что на этот раз проиграл и опоздаю в школу. Я направился наобум по какой-то уличке, казавшейся тупиком, и внезапно нашел проход. У меня блеснула надежда, и я пустился дальше. «Обязательно пройду», – сказал я себе. Я миновал ряд странно знакомых грязных лавчонок и вдруг очутился перед длинной белой стеной и зеленой дверью, ведущей в зачарованный сад.
Я просто оторопел. Так, значит, этот сад, этот чудесный сад был не только сном?
Он замолчал.
– Мне думается, что мое вторичное переживание, связанное с зеленой дверью, ясно показывает, какая огромная разница между деятельной жизнью школьника и безграничным досугом ребенка. Во всяком случае, на этот раз у меня и в помыслах не было сразу туда войти. Видишь ли… в голове вертелась лишь одна мысль: поспать вовремя в школу, – ведь я оберегал свою репутацию примерного ученика. У меня, вероятно, тогда явилось желание хотя бы приоткрыть эту дверь. Иначе и не могло быть… Но я так боялся опоздать в школу, что быстро одолел это искушение. Разумеется, я был ужасно заинтересован этим неожиданным открытием и продолжал свой путь, все время думая о нем. Но меня это не остановило. Я шел своей дорогой. Вынув из кармана часы и обнаружив, что в моем распоряжении еще десять минут, я прошмыгнул мимо стены и, спустившись быстро с холма, очутился в знакомых местах. Я добрался до школы, запыхавшись и весь в поту, но зато вовремя. Помню, как повесил пальто и шляпу… Подумай, я мог пройти мимо сада, даже не заглянув в калитку?! Странно, а?
Он задумчиво посмотрел на меня.
– Конечно, в то время я не подозревал, что этот сад не всегда можно было найти. Ведь у школьников довольно ограниченное воображение. Наверное, меня радовала мысль, что сад где-то неподалеку и я знаю дорогу к нему. Но на первым плане была школа, неудержимо влекущая меня. Мне думается, в то утро я был рассеян, крайне невнимателен и все время силился припомнить удивительных людей, которых мне вскоре предстояло встретить. Как это ни странно, я ничуть не сомневался, что и они будут рады видеть меня. Да, в то утро этот сад, должно быть, представлялся мне прелестным уголком, хорошим прибежищем для отдыха в промежутках между напряженными школьными занятиями.
Но в тот день я так и не пошел туда. На следующий день было что-то вроде праздника, и, вероятно, я оставался дома. Возможно также, что за проявленную мною небрежность мне была назначена какая-нибудь штрафная работа, и у меня не оказалось времени пойти окольным путем. Право, не знаю. Знаю только, что в ту пору чудесный сад так занимал меня, что я уже не в силах был хранить эту тайну про себя.
Я поведал о ней одному мальчугану. Ну как же его фамилия? Он был похож на хорька… Мы еще звали его Пройда…
– Гопкинс, – подсказал я.
– Бот, вот, Гопкинс. Мне не очень хотелось ему рассказывать. Я чувствовал, что этого не следует делать, но все-таки в конце концов рассказал. Возвращаясь из школы, мы часть дороги шли с ним вместе. Он был страшный болтун, и если бы мы не говорили о чудесном саде, то все равно тараторили бы о чем-нибудь другом, а мысль о саде так и вертелась у меня в голове. Вот я и выболтал ему. Ну а он взял да выдал мою тайну. На следующий день, во время перемены, меня обступило человек шесть мальчишек постарше меня. Они подтрунивали надо мной, и в то же время им не терпелось еще что-нибудь разузнать о заколдованном саде. Среди них был этот верзила Фоусет. Ты помнишь его? И Карнеби и Морли Рейнольдс. Ты случайно не был с ними? Впрочем, нет, я бы запомнил, будь ты в их числе…
Удивительное создание – ребенок! Я сознавал, что поступаю нехорошо, я был сам себе противен, и в то же время мне льстило внимание этих больших парней. Помню, мне было особенно приятно, когда меня похвалил Кроушоу. Ты помнишь сына композитора Кроушоу – Кроушоу-старшего? Он сказал, что ему еще не приходилось слышать такой увлекательной лжи. Но вместе с тем я испытывал мучительный стыд, рассказывая о том, что считал своей священной тайной. Это животное Фоусет даже позволил себе отпустить шутку по адресу девушки в зеленом.
Уоллес невольно понизил голос, рассказывая о пережитом им позоре.
– Я сделал вид, что не слышу, – продолжал он. – Неожиданно Карнеби обозвал меня лгунишкой и принялся спорить со мной, когда я заявил, что все это чистая правда. Я сказал, что знаю, где находится эта зеленая дверь, и могу провести их всех туда – какихнибудь десять минут ходу. Тут Карнеби, приняв вид оскорбленной добродетели, заявил, что я должен подтвердить свои слова на деле, а не то он меня хорошенько проучит. Скажи, тебе никогда не выкручивал руку Карнеби? Если да, ты тогда поймешь, что произошло со мной. Я поклялся, что мой рассказ – истинная правда.
В то время в школе некому было защитить меня от Карнеби. Правда, Кроушоу пропищал что-то в мою защиту, но Карнеби был хозяином положения. Я испугался, взволновался, уши у меня разгорелись. Я вел себя, как маленький глупый мальчишка, и под конец. вместо того чтобы пойти одному на поиски своего чудесного сада, я потащил за собой всю компанию. Я шел впереди, веки у меня пылали, глаза застилал туман, на душе было тяжело, я сгорал от стыда, а за мной шагали шесть насмешливых, любопытных и угрожавших мне школьников… Мы не увидели ни белой стены, ни зеленой двери…
– Ты хочешь сказать?..
– Я хочу сказать, что мне не удалось найти стены. я так хотел ее разыскать, но никак не мог. И позже, когда я ходил один, мне также не удавалось ее найти. В то время я так и не разыскал белой стены и зеленой двери. Теперь мне кажется, что все школьные годы я только и делал, что искал зеленую дверь в белой стене, но ни разу не увидел ее, веришь, ни единого разу.
– Ну, а как обошлись с тобой после этого товарищи?
– Зверски!.. Карнеби учинил надо мной лютую расправу за явную ложь.
Помню, как я пробрался домой и, стараясь, чтобы домашние не заметили, что у меня заплаканные глаза, тихонько поднялся к себе наверх. Я уснул весь в слезах. Но я плакал не от обиды, я плакал о потерянном саде, где мечтал провести чудесные вечера. Я плакал о нежных, ласковых женщинах и ожидавших меня товарищах, об игре, которой я снова надеялся выучиться, – об этой чудесной позабытой игре…
Я был уверен, что если бы тогда не рассказал… Трудное время наступило для меня, бывало, по ночам я лил слезы, а днем витал в облаках.
Добрых два семестра я нерадиво относился к своим занятиям и получал плохие отметки. Ты помнишь? Конечно, ты не мог забыть. Ты перегнал меня по математике, и это заставило меня снова взяться за зубрежку.
Герои новеллы
В новелле всего 3 героя. Главный герой, Рудольф Штейнер, работающий продавцом в магазине роялей, – истинный искатель приключений. Это простодушный молодой человек, обладающий приятной внешностью, который в поисках приключений не раз влипал в криминальные истории: дважды повёл ночь в полицейском участке, был несколько раз ограблен.
О сентиментальности героя свидетельствует его любимый роман мисс Либби «Испытания любви Джуни». Рудольф поступает как ищущий свою любовь сентиментальный герой, но при этом не теряет трезвости рассуждений. Он верит судьбе, но и своему сердцу.
Раздающий листовки негр становится рукой судьбы. Его внешность Рудольф принимает за странность, на которую необходимо обратить внимание: огромный рост и фантастический наряд (красный, расшитый галунами фрак, жёлтые брюки и военное кепи). На самом деле странный наряд нужен негру, чтобы привлекать прохожих. Его странные выкрики, «громкие и невразумительные», похожие на возгласы кондукторов или оперное пение, были просто рекламными призывами, а для Рудольфа превратились в зов судьбы.
Девушка, живущая за зелёной дверью, была случайно спасена Рудольфом. Она показалась герою знакомой: «Честные серые глаза, задорный, вздёрнутый носик, каштановые волосы, вьющиеся, как усики душистого горошка». Личико было худое и бледное, она испытывала крайнюю нужду и не ела три дня. Девушка была продавщицей в магазине. Её скудные деньги и так урезались хозяйскими штрафами, а болезнь привела к потере работы. Приход спасителя она восприняла как нечто само собой разумеющееся. Она так же естественна и непосредственна, как и главный герой.
Рассказчик, как понимает читатель, тоже относится к тому самому многочисленному типу людей, предпочитающих закрывать глаза на знаки судьбы. Это может быть лицо близкого человека в пустом окне, крик боли и страха, доносящийся из пустого дома, падающий из высокого окна исписанный лист, взгляды ненависти, симпатии и страха в толпе. Рассказчик сожалеет о том, что «на склоне унылой, однообразной жизни» понимаешь, как мало было в ней романтики.
Краткое содержание: Зеленая дверь
Приятный во всех отношениях молодой человек по имени Рудольф Штейнер, всю жизнь искал приключения. Прогуливаясь по вечернему городу, возле вывески дантиста, которая находилась в центре города, он обратил внимание на негра, который был необычайно высок, и на нем была надета одежда клоуна. Этот клоун раздавал прохожим листовки, проходившему мимо Рудольфу он тоже ее вручил. Рудольф стал рассматривать листовку, с одной стороны она была чистая, а на другой была напечатана надпись – Зеленая дверь. Прохожие выбрасывали листовки на тротуар, подняв один листок с тротуара, он увидел рекламу зубного врача. Молодой человек ради интереса, решил еще раз пройти мимо негра, тот снова дал ему листок с надписью – Зеленая дверь, а на тротуаре остался лежать лист с рекламой зубного кабинета. Парень решил, что он из всей толпы был выбран для свершения какого-то события. Он отправился по адресу, дом был пятиэтажным. Дойдя до третьего этажа, он увидел зеленую дверь и постучал в нее. Дверь открыла девушка, она была бледна и еле стояла и вдруг она начала медленно спускаться на пол. Девушка была в обморочном состоянии, Рудольф поднял ее и переложил на кровать. Осмотревшись он заметил, что обстановка в квартире бедная и ему стало понятно, что девушка нуждается в средствах. Прошло время, и девушка пришла в сознание, она рассказала молодому человеку о том, что не ела уже несколько дней. Долго не думая, молодой человек отправляется в ресторан и покупает в нем разную еду, приносит ее к девушке. Поевши, девушка рассказывает Рудольфу о своей жизни, о том, что она работала в магазине и получала мизерную оплату, хозяин придирался к ней и выставлял разнообразные штрафы, а потом она заболела, и ее уволили из магазина. Девушка жила одна и родственников у нее не было, и вдруг в дверь постучалось ее счастье в виде Рудольфа и они поняли, что должны быть вместе. Рудольфу необходимо было идти домой, и он пообещал навестить девушку на следующий день. Выйдя из квартиры, молодой человек поднялся этажом выше и увидел, что двери всех квартир были зеленого цвета. Подойдя к негру, он спросил, почему именно ему тот дал лист с надписью – Зеленая дверь, в ответ, указал ему на подъезд театра с рекламой нового спектакля под названием “Зеленая дверь”. Негр рассказал о том, что слышал от знакомых, что это отличная пьеса, а театральный агент дал ему несколько листовок с рекламой спектакля и он раздавал их вместе с рекламой зубоврачебного кабинета.
Краткое содержание романа «Зеленая дверь» пересказала Осипова А. С.
Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Зеленая дверь». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.
Сюжет и композиция
Композиция новеллы состоит из истории героя и воображаемой истории, которую предлагает читателю представить рассказчик. Эта история доказывает, что обыватель не готов принять участие в приключении, когда прекрасная незнакомка суёт в руку невероятно горячую булочку с маслом, а сама отрезает крохотными ножницами верхнюю пуговицу на пальто. А вот герой новеллы готов поверить и более случайны совпадениям.
Новелла начинается с философской экспозиции, в которой рассказчик рассуждает о разных типах людей. Обыватели-читатели относятся к типу, который не откликнется на призыв к приключениям. Другие герои, образы которых увековечены в искусстве, переживают приключения просто потому, что они ведут их к вожделенной цели. Этих крестоносцев, венценосцев, меченосцев рассказчик называет псевдоискателями приключений, ждущими своей награды.
Зато немногочисленные истинные искатели приключений, подвластные духам-близнецам Романтике и Приключениям, находят в большом городе тайные знаки. Обыватели, чья «спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела», проходят мимо, а в конце жизни жалеют об упущенных возможностях. Но не таков герой новеллы.
Рудольф Штейнер принимает вызов судьбы. Удивительный негр, раздающий рекламу кабинета дантиста, даёт ему лист, на котором чернилами написано: «Зеленая дверь». Рудольф походит мимо него ещё дважды, и ещё один раз получает такой же листок, а другой – презрительный взгляд.
В подвальном этаже дома располагался ресторан, на первом этаже – магазин мехов и шляпок, на втором – тот самый дантист. На третьем этаже Рудольф увидел зелёную дверь, за которой нашёл свою судьбу – голодную прекрасную девушку. Даже когда Рудольф убедился, что к счастью его привёл ряд случайностей, он не перестал верить в перст судьбы: «Всё равно я верю, что сам перст Судьбы указал мне дорогу к той, кто мне нужен».
Герои новеллы
В новелле всего 3 героя. Главный герой, Рудольф Штейнер, работающий продавцом в магазине роялей, – истинный искатель приключений. Это простодушный молодой человек, обладающий приятной внешностью, который в поисках приключений не раз влипал в криминальные истории: дважды повёл ночь в полицейском участке, был несколько раз ограблен.
О сентиментальности героя свидетельствует его любимый роман мисс Либби «Испытания любви Джуни». Рудольф поступает как ищущий свою любовь сентиментальный герой, но при этом не теряет трезвости рассуждений. Он верит судьбе, но и своему сердцу.
Раздающий листовки негр становится рукой судьбы. Его внешность Рудольф принимает за странность, на которую необходимо обратить внимание: огромный рост и фантастический наряд (красный, расшитый галунами фрак, жёлтые брюки и военное кепи). На самом деле странный наряд нужен негру, чтобы привлекать прохожих. Его странные выкрики, «громкие и невразумительные», похожие на возгласы кондукторов или оперное пение, были просто рекламными призывами, а для Рудольфа превратились в зов судьбы.
Девушка, живущая за зелёной дверью, была случайно спасена Рудольфом. Она показалась герою знакомой: «Честные серые глаза, задорный, вздёрнутый носик, каштановые волосы, вьющиеся, как усики душистого горошка». Личико было худое и бледное, она испытывала крайнюю нужду и не ела три дня. Девушка была продавщицей в магазине. Её скудные деньги и так урезались хозяйскими штрафами, а болезнь привела к потере работы. Приход спасителя она восприняла как нечто само собой разумеющееся. Она так же естественна и непосредственна, как и главный герой.
Рассказчик, как понимает читатель, тоже относится к тому самому многочисленному типу людей, предпочитающих закрывать глаза на знаки судьбы. Это может быть лицо близкого человека в пустом окне, крик боли и страха, доносящийся из пустого дома, падающий из высокого окна исписанный лист, взгляды ненависти, симпатии и страха в толпе. Рассказчик сожалеет о том, что «на склоне унылой, однообразной жизни» понимаешь, как мало было в ней романтики.
Помощь по Теле2, тарифы, вопросы
Зеленая дверь
Вообразите, что после обеда вы шагаете по Бродвею и на протяжении десяти минут, потребных на то, чтобы выкурить сигару, обдумываете выбор между забавной трагедией или чем-нибудь серьезным в жанре водевиля. И вдруг вашего плеча касается чья-то рука. Вы оборачиваетесь, и перед вами дивные глаза обворожительной красавицы в бриллиантах и русских соболях. Она поспешно сует вам в руку невероятно горячую булочку с маслом и, сверкнув парой крохотных ножниц, в один миг отхватывает ими верхнюю пуговицу на вашем пальто. Затем многозначительно произносит одно лишь слово: «параллелограмм!» — и, боязливо оглядываясь, скрывается в переулке.
Вот все это и есть настоящее приключение. Вы бы на это откликнулись? Вы — нет. Вы бы залились краской смущения, конфузливо уронили булочку и зашагали бы дальше, неуверенно шаря рукой по тому место на пальто, откуда только что исчезла пуговица. Именно так вы и поступили бы, если только не принадлежите к тем немногим счастливцам, в которых еще не умерла живая жажда приключений.
Истинные искатели приключений всегда были наперечет. Те, которых увековечило печатное слово, были большей частью лишь трезвые, деловые люди, действовавшие новоизобретенными методами. Они стремились к тому, что им требовалось: золотое руно, чаша святого Грааля, любовь дамы сердца, сокровища, корона или слава. Подлинный искатель приключений с готовностью идет навстречу неведомой судьбе, не задаваясь никакой целью, без малейшего расчета. Отличным примером может послужить Блудный сын — когда он повернул обратно к дому.
Псевдоискатели приключений — хотя личности яркие, отважные, — крестоносцы, венценосцы, меченосцы и прочие — водились во множестве, обогащая историю, литературу и издателей исторических романов. Но каждый из них ждал награды: получить приз, забить гол, посрамить соперника, победить в состязании, создать себе имя, свести с кем-либо счеты, нажить состояние. Так что их нельзя отнести к категории истинных искателей приключений.
В нашем большом городе духи-близнецы — Романтика и Приключение — всегда наготове, всегда в поисках своих достойных почитателей. Когда мы бредем по улице, они тайком поглядывают на нас, заманивают, прикрываясь десятками различных масок Неведомо почему, мы вдруг вскидываем глаза и видим в чужом окне лицо, явно принадлежащее к нашей портретной галерее самых близких людей. В тихой, сонной улочке из-за наглухо закрытых ставен пустого дома мы ясно слышим отчаянный крик боли и страха. Кебмен, вместо того чтобы подвезти вас к привычному подъезду, останавливает свой экипаж перед незнакомой вам дверью, и она приветливо открывается, как бы приглашая вас войти. Из высокого решетчатого окна Случая к вашим ногам падает исписанный листок. В спешащей уличной толпе мы обмениваемся взглядами мгновенно вспыхнувшей ненависти, симпатии или страха с совершенно чужими нам людьми. Внезапный ливень — и, быть может, ваш зонт укроет дочь Полной Луны и кузину Звездной Системы. На каждом углу падают оброненные платки, манят пальцы, умоляют глаза, и вот уже в руки вам суют отрывочные, непонятные, таинственные, восхитительные и опасные нити, которые тянут вас к приключению. Но мало кто из нас захочет удержать их, пойти туда, куда они поведут. Наша спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела. Мы проходим мимо. И когда-нибудь на склоне нашей унылой, однообразной жизни мы подумаем о том, что Романтика в ней особой яркостью не отличалась — одна-две женитьбы, атласная розетка, запрятанная на дно ящика, да извечная непримиримая вражда с радиатором парового отопления.
Рудольф Штейнер был истинным искателем приключений. Редкий вечер не выходил он из своей «комнаты на одного» в поисках неожиданного, необычного. Ему всегда казалось, что самое интересное, что только дает жизнь, поджидает его, быть может, за ближайшим углом. Порой желание испытать судьбу заводило его на странные тропы. Дважды он провел ночь в полицейском участке. Вновь и вновь становился жертвой плутов, облегчавших его карманы. За лестное дамское внимание ему пришлось расплатиться и кошельком и часами. Но с неослабевающим пылом поднимал он каждую перчатку, брошенную ему на веселой арене Приключения.
Однажды вечером Рудольф прогуливался в старой центральной части города. По тротуару текли людские потоки — одни спешили к домашнему очагу, другие — беспокойный народ! — покинули его ради сомнительного уюта тысячесвечного табльдота.
Молодой и приятной внешности искатель приключений был в ясном расположении духа, но преисполнен ожидания. Днем он служил продавцом в магазине роялей. Галстук он не закреплял булавкой, а пропускал его концы сквозь кольцо с топазом. И однажды он написал издателю некоего журнала, что из всех прочтенных им книг самое сильное влияние на его жизнь оказал роман «Испытания любви Джуни», сочинение мисс Либби.
Громкое лязганье зубов в стеклянном ящике, выставленном на тротуаре, заставило было его (не без внутреннего трепета) обратить внимание на ресторан, перед которым упомянутый ящик был выставлен, но в следующую минуту он обнаружил над соседней дверью электрические буквы вывески дантиста. Стоя подле двери, ведущей к дантисту, огромного роста негр в фантастическом наряде — красный, расшитый галунами фрак, желтые брюки и военное кепи — осторожно вручал какие-то листки тем из прохожих, кто соглашался их принять.
Этот вид зубоврачебной рекламы был для Рудольфа знакомым зрелищем. Обычно он проходил мимо, игнорируя визитные карточки дантистов. Но в этот раз африканец так проворно сунул ему в руки листок, что Рудольф не выбросил его и даже улыбнулся тому, как ловко это было проделано.
Пройдя несколько шагов, Рудольф равнодушно глянул на листок. Удивленный, он перевернул его и потом снова рассмотрел, уже с интересом. Одна сторона листка была чистая, на другой чернилами было написано: «Зеленая дверь». И тут Рудольф увидел, что шагавший впереди прохожий выбросил на ходу листок, также врученный ему негром. Рудольф поднял листок, посмотрел: фамилия и адрес дантиста с обычным перечнем — «протезы», «мосты», «коронки» и красноречивые посулы «безболезненного удаления».
Адепт Великого Духа Приключений и продавец роялей остановился на углу и задумался. Затем перешел на противоположную сторону улицы, отшагал квартал в обратном направлении, вернулся на прежнюю сторону и слился с толпой, движущейся туда, где сияла электрическая вывеска дантиста. Проходя вторично мимо негра и делая вид, что не замечает его, Рудольф небрежно принял листок, снова предложенный ему. Шагов через десять он осмотрел новый листок. Тем же самым почерком, что и на первом, на нем было выведено: «Зеленая дверь». Поблизости на тротуаре валялись три подобных же листка, брошенных шагавшими впереди или позади Рудольфа — все листки упали чистой стороной вверх. Он поднял их и осмотрел. На всех он прочел соблазнительные приглашения зубоврачебного кабинета.
Книги похожие на О. Генри — Зеленая дверь читать онлайн бесплатно полные версии.
- Краткое описание
- Краткое описание
АНДРЕЙ ЛОМАЧИНСКИЙ — РАССКАЗЫ СУДМЕДЭКСПЕРТА
Большинство случаев, которые здесь описываются, весьма банальны с чисто медицинской точки зрения. Чаще всего уникальна сама жизненная ситуация, приводящая к тому или иному медицинскому казусу. Гораздо меньшая часть историй имеет диаметрально противоположную основу — казус именно медицинский, зачастую необъяснимый с точки зрения современной науки.
РАССКАЗЫ СУДМЕДЭКСПЕРТА
- Краткое описание
Сергей Довлатов — Наши
Двенадцать глав «Наших» создавались Довлатовым в начале 1980-х годов как самостоятельные рассказы. Герои — реальные люди, отсюда и один из вариантов названия будущей книги — «Семейный альбом», в которой звучит «негромкая музыка здравого смысла» (И. Бродский), помогающая нам сохранять достоинство в самых невероятных жизненных ситуациях.
Наши
Краткое описание
Андрей Норкин — Армейские байки. Как я отдавал Священный долг в Советской армии
Андрей Норкин – российский журналист, медиаменеджер, телеведущий, радиоведущий. Член Академии Российского телевидения. Обладатель премий ТЭФИ и «Радиомания». Лауреат премии Правительства Российской Федерации в области средств массовой информации.Книга российского журналиста Андрея Норкина – основанный на реальных событиях откровенный рассказ о необыкновенных армейских приключениях молодого жителя Москвы в последние годы существования СССР. Рассказ, действие которого происходит в самых глухих местах Горьковской области и во втором по величине городе Грузии – Кутаиси, в высокогорной Сванетии и пустынной Караязской степи, в трескучие морозы и при удушающей жаре. Почему хлястик – самый важный элемент обмундирования и как сделать из паука фаланги изысканное украшение? Как меняла армейский уклад горбачевская перестройка и правда ли, что на смену «дедовщине» пришла национальная вражда? Чем умение писать стихи может помочь армейской службе и как добиться от командования официального разрешения нарушать Устав? При каких обстоятельствах русская водка превосходит грузинский коньяк и почему короля поп-музыки следует называть «Мишель Джексон»? Изменилась ли Советская армия после кровавых событий в Сумгаите и где громче всего слышалось эхо Спитакского землетрясения? Как правильно организовать испытание новобранцев слезоточивым газом, где лучше всего прятаться от наблюдателей НАТО?..
Краткое описание
Терри Пратчетт — Кот без прикрас
От издателя.Вначале было слово, и это слово было Кот. Эту неколебимую истину возвестил народам кошачий бог через послушного своего ученика Терри Пратчетта.Итак, перед вами евангелие породы кошачьих. Вы узнаете о котах все. Из чего коты сделаны, их внутреннее устройство, законы, которые на них действуют и не действуют, что они едят и что пьют. Ну а чтобы было наглядней, книга снабжена картинками замечательного английского художника-графика Грея Джоллиффа. Да пребудет с вами кошачье благословение! Мяу!
Кот без прикрас
Краткое описание
Михаил Зощенко — Приключения обезьяны (сборник)
Михаил Зощенко (1894–1958) – один из самых «смешных» русских писателей и одновременно один из самых загадочных авторов. Его юмор необычен и не позволяет толковать себя однозначно. Многие читатели 30-х годов прошлого века восхищались «народным» языком персонажей Зощенко. Современные филологи вдохновляются изящной игрой литературных аллюзий и разгадывают секреты неповторимого стиля писателя. Несомненным остается одно – Зощенко удивительный рассказчик, читать его весело и поучительно: он никого не высмеивает, он просто умеет смеяться, как смеется сама жизнь. В книгу, кроме избранных рассказов и фельетонов, вошли комедии Михаила Зощенко и цикл «Письма к писателю».
Приключения обезьяны (сборник)
Краткое описание
Галина Голицына — Неудачная дача
Странный несчастный случай произошел в тихом дачном поселке. Погибла сумасшедшая миллионерша. И хотя смерть ее выглядит как несчастный случай, Аля подозревает, что это на самом деле убийство. После оглашения завещания оказывается, что все 5 домочадцев погибшей являются её наследниками (в разных долях). Однако сначала погибает приживалка, потом – покушение на брата сумасшедшей. При этом сама Аля чудом остаётся жива. Все ниточки ведут к дочери и зятю погибшей миллионерши. Похоже, очень им не хочется делить наследство. В ходе расследования Аля не перестаёт удивляться: каждый из фигурантов дела поворачивается то светлой стороной, то тёмной. У каждого была причина не любить миллионершу, но каждый с её смертью что-то терял. Общаясь с подозреваемыми, Аля всё больше увлекается, потому что вся их семейная история напоминает то ли матрёшку, то ли шкатулочку «с секретом» – открываешь одну крышечку, за ней – следующая, и так далее. Но Аля – девушка с характером, отступать не привыкла.
Наринэ Абгарян — Манюня
«Манюня» — светлый, пропитанный солнцем и запахами южного базара и потрясающе смешной рассказ о детстве, о двух девочках-подружках Наре и Maнюне, о грозной и доброй Ба — бабушке Манюни, и о куче их родственников, постоянно попадающих в казусные ситуации. Это то самое теплое, озорное и полное веселых приключений детство, которое делает человека счастливым на всю жизнь.Книга — лауреат премии «Рукопись года»В книге и на обложке использованы иллюстрации Елены Станиковой
Манюня
Алекс Экслер
Сегодня — светлый день. День солидарности международных трудящихся всех стран со всеми континентами. Что включает в себя этот праздник? Каким образом трудящиеся солидаризируются друг с другом? Очень просто. Российские трудящиеся утром набирают всякий антураж в виде флажков, плакатов, транспарантов и лозунгов, берут это дело в руки и дружными рядами проходят по Красной Площади, вызывая справедливое чувство восхищения у руководства. Hадо сказать, что плакаты и транспаранты, используемые трудящимися массами, весьма точно отражают настроения в обществе. Бывшие партийные деятели заботливо сдувают пыль с лозунгов старины глубокой и горделиво шествуют с философски-экзистанциальными призывами: «Мир! Труд! Май!». Меня во все времена очень радовал этот глубокомысленный лозунг, потому что я никак не мог докопаться до его диалектических корней. Почему именно «Мир! Труд! Май»? Конечно, призыв «Война! Безделье! Июнь!» смотрелся бы несколько мрачнее. Hо почему тогда не написать «Пиво! Водка! Колбаса!»? Ручаюсь, что с подобным лозунгом трудящиеся солидаризировались бы намного охотнее.
Зеленая дверь
Вообразите, что после обеда вы шагаете по Бродвею и на протяжении десяти минут, потребных на то, чтобы выкурить сигару, обдумываете выбор между забавной трагедией или чем-нибудь серьезным в жанре водевиля. И вдруг вашего плеча касается чья-то рука. Вы оборачиваетесь, и перед вами дивные глаза обворожительной красавицы в бриллиантах и русских соболях. Она поспешно сует вам в руку невероятно горячую булочку с маслом и, сверкнув парой крохотных ножниц, в один миг отхватывает ими верхнюю пуговицу на вашем пальто. Затем многозначительно произносит одно лишь слово: «параллелограмм!» — и, боязливо оглядываясь, скрывается в переулке.
Вот все это и есть настоящее приключение. Вы бы на это откликнулись? Вы — нет. Вы бы залились краской смущения, конфузливо уронили булочку и зашагали бы дальше, неуверенно шаря рукой по тому место на пальто, откуда только что исчезла пуговица. Именно так вы и поступили бы, если только не принадлежите к тем немногим счастливцам, в которых еще не умерла живая жажда приключений.
Истинные искатели приключений всегда были наперечет. Те, которых увековечило печатное слово, были большей частью лишь трезвые, деловые люди, действовавшие новоизобретенными методами. Они стремились к тому, что им требовалось: золотое руно, чаша святого Грааля, любовь дамы сердца, сокровища, корона или слава. Подлинный искатель приключений с готовностью идет навстречу неведомой судьбе, не задаваясь никакой целью, без малейшего расчета. Отличным примером может послужить Блудный сын — когда он повернул обратно к дому.
Псевдоискатели приключений — хотя личности яркие, отважные, — крестоносцы, венценосцы, меченосцы и прочие — водились во множестве, обогащая историю, литературу и издателей исторических романов. Но каждый из них ждал награды: получить приз, забить гол, посрамить соперника, победить в состязании, создать себе имя, свести с кем-либо счеты, нажить состояние. Так что их нельзя отнести к категории истинных искателей приключений.
В нашем большом городе духи-близнецы — Романтика и Приключение — всегда наготове, всегда в поисках своих достойных почитателей. Когда мы бредем по улице, они тайком поглядывают на нас, заманивают, прикрываясь десятками различных масок Неведомо почему, мы вдруг вскидываем глаза и видим в чужом окне лицо, явно принадлежащее к нашей портретной галерее самых близких людей. В тихой, сонной улочке из-за наглухо закрытых ставен пустого дома мы ясно слышим отчаянный крик боли и страха. Кебмен, вместо того чтобы подвезти вас к привычному подъезду, останавливает свой экипаж перед незнакомой вам дверью, и она приветливо открывается, как бы приглашая вас войти. Из высокого решетчатого окна Случая к вашим ногам падает исписанный листок. В спешащей уличной толпе мы обмениваемся взглядами мгновенно вспыхнувшей ненависти, симпатии или страха с совершенно чужими нам людьми. Внезапный ливень — и, быть может, ваш зонт укроет дочь Полной Луны и кузину Звездной Системы. На каждом углу падают оброненные платки, манят пальцы, умоляют глаза, и вот уже в руки вам суют отрывочные, непонятные, таинственные, восхитительные и опасные нити, которые тянут вас к приключению. Но мало кто из нас захочет удержать их, пойти туда, куда они поведут. Наша спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела. Мы проходим мимо. И когда-нибудь на склоне нашей унылой, однообразной жизни мы подумаем о том, что Романтика в ней особой яркостью не отличалась — одна-две женитьбы, атласная розетка, запрятанная на дно ящика, да извечная непримиримая вражда с радиатором парового отопления.
Рудольф Штейнер был истинным искателем приключений. Редкий вечер не выходил он из своей «комнаты на одного» в поисках неожиданного, необычного. Ему всегда казалось, что самое интересное, что только дает жизнь, поджидает его, быть может, за ближайшим углом. Порой желание испытать судьбу заводило его на странные тропы. Дважды он провел ночь в полицейском участке. Вновь и вновь становился жертвой плутов, облегчавших его карманы. За лестное дамское внимание ему пришлось расплатиться и кошельком и часами. Но с неослабевающим пылом поднимал он каждую перчатку, брошенную ему на веселой арене Приключения.
Однажды вечером Рудольф прогуливался в старой центральной части города. По тротуару текли людские потоки — одни спешили к домашнему очагу, другие — беспокойный народ! — покинули его ради сомнительного уюта тысячесвечного табльдота.
Молодой и приятной внешности искатель приключений был в ясном расположении духа, но преисполнен ожидания. Днем он служил продавцом в магазине роялей. Галстук он не закреплял булавкой, а пропускал его концы сквозь кольцо с топазом. И однажды он написал издателю некоего журнала, что из всех прочтенных им книг самое сильное влияние на его жизнь оказал роман «Испытания любви Джуни», сочинение мисс Либби.
Громкое лязганье зубов в стеклянном ящике, выставленном на тротуаре, заставило было его (не без внутреннего трепета) обратить внимание на ресторан, перед которым упомянутый ящик был выставлен, но в следующую минуту он обнаружил над соседней дверью электрические буквы вывески дантиста. Стоя подле двери, ведущей к дантисту, огромного роста негр в фантастическом наряде — красный, расшитый галунами фрак, желтые брюки и военное кепи — осторожно вручал какие-то листки тем из прохожих, кто соглашался их принять.
Этот вид зубоврачебной рекламы был для Рудольфа знакомым зрелищем. Обычно он проходил мимо, игнорируя визитные карточки дантистов. Но в этот раз африканец так проворно сунул ему в руки листок, что Рудольф не выбросил его и даже улыбнулся тому, как ловко это было проделано.
Пройдя несколько шагов, Рудольф равнодушно глянул на листок. Удивленный, он перевернул его и потом снова рассмотрел, уже с интересом. Одна сторона листка была чистая, на другой чернилами было написано: «Зеленая дверь». И тут Рудольф увидел, что шагавший впереди прохожий выбросил на ходу листок, также врученный ему негром. Рудольф поднял листок, посмотрел: фамилия и адрес дантиста с обычным перечнем — «протезы», «мосты», «коронки» и красноречивые посулы «безболезненного удаления».
Адепт Великого Духа Приключений и продавец роялей остановился на углу и задумался. Затем перешел на противоположную сторону улицы, отшагал квартал в обратном направлении, вернулся на прежнюю сторону и слился с толпой, движущейся туда, где сияла электрическая вывеска дантиста. Проходя вторично мимо негра и делая вид, что не замечает его, Рудольф небрежно принял листок, снова предложенный ему. Шагов через десять он осмотрел новый листок. Тем же самым почерком, что и на первом, на нем было выведено: «Зеленая дверь». Поблизости на тротуаре валялись три подобных же листка, брошенных шагавшими впереди или позади Рудольфа — все листки упали чистой стороной вверх. Он поднял их и осмотрел. На всех он прочел соблазнительные приглашения зубоврачебного кабинета.
Быстрому, резвому Духу Приключений редко приходилось манить Рудольфа Штейнера, своего верного почитателя, дважды, — но на этот раз призыв был повторен, и рыцарь поднял перчатку.
Рудольф опять повернул назад, медленно прошел мимо стеклянного ящика с лязгающими зубами и негра-гиганта. Но листка он не получил. Несмотря на нелепый, пестрый наряд, негр держался с достоинством, присущим его сородичам, вежливо предлагая карточки одним, других оставляя в покое. Время от времени он выкрикивал что-то громкое и невразумительное, сходное с возгласами трамвайных кондукторов, объявляющих остановки, или с оперным пением. Но он не только оставил Рудольфа без внимания — молодому человеку даже показалось, что широкое, лоснящееся лицо африканца выражало холодное, почти уничтожающее презрение.
Взгляд негра словно ужалил Рудольфа. Его сочли недостойным! Что бы ни означали таинственные слова на листке, чернокожий дважды избрал его среди толпы. А теперь, казалось, осудил как слишком ничтожного умом и духом, чтобы его можно было привлечь загадкой. Встав в стороне от толпы, молодой человек быстрым взглядом окинул здание, в котором, как он решил, скрывалась разгадка тайны. Дом поднимался на высоту пяти этажей. Его полуподвальный этаж занимал небольшой ресторан.
На первом этаже, где все было на запоре, по-видимому, продавались шляпки или меха. На втором, судя по мигающим электрическим буквам, расположился дантист. На следующем этаже царило вавилонское многоязычие вывесок: гадалки, портнихи, музыканты и врачи. Еще выше задернутые занавески на окнах и белевшие на подоконниках молочные бутылки заверяли, что здесь область домашних очагов.
Завершив обзор, Рудольф взлетел по крутым каменным ступеням, ведущим в дом. Быстро поднявшись по крытым ковром лестницам до третьего этажа, он остановился. Здесь площадка еле освещалась двумя бледными газовыми рожками. Один мерцал где-то далеко в коридоре направо; другой, поближе, — налево. Рудольф глянул влево и в слабом свете рожка увидел зеленую дверь. Мгновение он колебался. Но тут же вспомнил оскорбительную насмешку на лице африканского жонглера карточками и, не раздумывая более, шагнул прямо к зеленой двери и постучал.
Зеленая дверь
Вообразите, что после обеда вы шагаете по Бродвею и на протяжении десяти минут, потребных на то, чтобы выкурить сигару, обдумываете выбор между забавной трагедией или чем-нибудь серьезным в жанре водевиля. И вдруг вашего плеча касается чья-то рука. Вы оборачиваетесь, и перед вами дивные глаза обворожительной красавицы в бриллиантах и русских соболях. Она поспешно сует вам в руку невероятно горячую булочку с маслом и, сверкнув парой крохотных ножниц, в один миг отхватывает ими верхнюю пуговицу на вашем пальто. Затем многозначительно произносит одно лишь слово: «параллелограмм!» — и, боязливо оглядываясь, скрывается в переулке.
Вот все это и есть настоящее приключение. Вы бы на это откликнулись? Вы — нет. Вы бы залились краской смущения, конфузливо уронили булочку и зашагали бы дальше, неуверенно шаря рукой по тому место на пальто, откуда только что исчезла пуговица. Именно так вы и поступили бы, если только не принадлежите к тем немногим счастливцам, в которых еще не умерла живая жажда приключений.
Истинные искатели приключений всегда были наперечет. Те, которых увековечило печатное слово, были большей частью лишь трезвые, деловые люди, действовавшие новоизобретенными методами. Они стремились к тому, что им требовалось: золотое руно, чаша святого Грааля, любовь дамы сердца, сокровища, корона или слава. Подлинный искатель приключений с готовностью идет навстречу неведомой судьбе, не задаваясь никакой целью, без малейшего расчета. Отличным примером может послужить Блудный сын — когда он повернул обратно к дому.
Псевдоискатели приключений — хотя личности яркие, отважные, — крестоносцы, венценосцы, меченосцы и прочие — водились во множестве, обогащая историю, литературу и издателей исторических романов. Но каждый из них ждал награды: получить приз, забить гол, посрамить соперника, победить в состязании, создать себе имя, свести с кем-либо счеты, нажить состояние. Так что их нельзя отнести к категории истинных искателей приключений.
В нашем большом городе духи-близнецы — Романтика и Приключение — всегда наготове, всегда в поисках своих достойных почитателей. Когда мы бредем по улице, они тайком поглядывают на нас, заманивают, прикрываясь десятками различных масок Неведомо почему, мы вдруг вскидываем глаза и видим в чужом окне лицо, явно принадлежащее к нашей портретной галерее самых близких людей. В тихой, сонной улочке из-за наглухо закрытых ставен пустого дома мы ясно слышим отчаянный крик боли и страха. Кебмен, вместо того чтобы подвезти вас к привычному подъезду, останавливает свой экипаж перед незнакомой вам дверью, и она приветливо открывается, как бы приглашая вас войти. Из высокого решетчатого окна Случая к вашим ногам падает исписанный листок. В спешащей уличной толпе мы обмениваемся взглядами мгновенно вспыхнувшей ненависти, симпатии или страха с совершенно чужими нам людьми. Внезапный ливень — и, быть может, ваш зонт укроет дочь Полной Луны и кузину Звездной Системы. На каждом углу падают оброненные платки, манят пальцы, умоляют глаза, и вот уже в руки вам суют отрывочные, непонятные, таинственные, восхитительные и опасные нити, которые тянут вас к приключению. Но мало кто из нас захочет удержать их, пойти туда, куда они поведут. Наша спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела. Мы проходим мимо. И когда-нибудь на склоне нашей унылой, однообразной жизни мы подумаем о том, что Романтика в ней особой яркостью не отличалась — одна-две женитьбы, атласная розетка, запрятанная на дно ящика, да извечная непримиримая вражда с радиатором парового отопления.
Рудольф Штейнер был истинным искателем приключений. Редкий вечер не выходил он из своей «комнаты на одного» в поисках неожиданного, необычного. Ему всегда казалось, что самое интересное, что только дает жизнь, поджидает его, быть может, за ближайшим углом. Порой желание испытать судьбу заводило его на странные тропы. Дважды он провел ночь в полицейском участке. Вновь и вновь становился жертвой плутов, облегчавших его карманы. За лестное дамское внимание ему пришлось расплатиться и кошельком и часами. Но с неослабевающим пылом поднимал он каждую перчатку, брошенную ему на веселой арене Приключения.
Однажды вечером Рудольф прогуливался в старой центральной части города. По тротуару текли людские потоки — одни спешили к домашнему очагу, другие — беспокойный народ! — покинули его ради сомнительного уюта тысячесвечного табльдота.
Молодой и приятной внешности искатель приключений был в ясном расположении духа, но преисполнен ожидания. Днем он служил продавцом в магазине роялей. Галстук он не закреплял булавкой, а пропускал его концы сквозь кольцо с топазом. И однажды он написал издателю некоего журнала, что из всех прочтенных им книг самое сильное влияние на его жизнь оказал роман «Испытания любви Джуни», сочинение мисс Либби .
Сюжет и композиция
Композиция новеллы состоит из истории героя и воображаемой истории, которую предлагает читателю представить рассказчик. Эта история доказывает, что обыватель не готов принять участие в приключении, когда прекрасная незнакомка суёт в руку невероятно горячую булочку с маслом, а сама отрезает крохотными ножницами верхнюю пуговицу на пальто. А вот герой новеллы готов поверить и более случайны совпадениям.
Новелла начинается с философской экспозиции, в которой рассказчик рассуждает о разных типах людей. Обыватели-читатели относятся к типу, который не откликнется на призыв к приключениям. Другие герои, образы которых увековечены в искусстве, переживают приключения просто потому, что они ведут их к вожделенной цели. Этих крестоносцев, венценосцев, меченосцев рассказчик называет псевдоискателями приключений, ждущими своей награды.
Зато немногочисленные истинные искатели приключений, подвластные духам-близнецам Романтике и Приключениям, находят в большом городе тайные знаки. Обыватели, чья «спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела», проходят мимо, а в конце жизни жалеют об упущенных возможностях. Но не таков герой новеллы.
Рудольф Штейнер принимает вызов судьбы. Удивительный негр, раздающий рекламу кабинета дантиста, даёт ему лист, на котором чернилами написано: «Зеленая дверь». Рудольф походит мимо него ещё дважды, и ещё один раз получает такой же листок, а другой – презрительный взгляд.
В подвальном этаже дома располагался ресторан, на первом этаже – магазин мехов и шляпок, на втором – тот самый дантист. На третьем этаже Рудольф увидел зелёную дверь, за которой нашёл свою судьбу – голодную прекрасную девушку. Даже когда Рудольф убедился, что к счастью его привёл ряд случайностей, он не перестал верить в перст судьбы: «Всё равно я верю, что сам перст Судьбы указал мне дорогу к той, кто мне нужен».
Краткое содержание Зеленая дверь О. Генри
Зеленая дверь
Рудольф Штейнер, молодой человек приятной наружности, был искателем приключений. Однажды вечером он прогуливался по центру города. Возле вывески дантиста, он увидел огромного роста негра в фантастическом клоунском наряде, который раздавал прохожим какие-то листки. Один из листков он вручил Рудольфу. Одно сторона листка была чистая, а на другой было написано: «Зеленая дверь». Один из прохожих, взяв у негра листок выбросил его на тротуар. Подняв его, Рудольф увидел, что там была реклама зубного врача. Дух приключений взял верх и Рудольф прошел еще раз мимо негра, который снова вручил ему листок с надписью «Зеленая дверь». На тротуаре лежала реклама зубоврачебного кабинета. Рудольф решил, что именно его избрали среди толпы. Здание, в котором находилась потайная зеленая дверь было пятиэтажным. На третьем этаже он увидел дверь зеленого цвета. На его стук вышла бледная девушка, которая едва держалась на ногах. Увидев Рудольфа, она упала в обморок.
Рудольф уложил девушку на кровать и оглядел комнату, обстановка которой говорила о крайней нужде. Придя в себя, девушка призналась, что не ела три дня. Поняв, что это самое удивительное из всех его приключений, Рудольф бросился в ближайший ресторан и принес всевозможную еду.
Во время трапезы девушка рассказала свою нехитрую историю. Она работала продавщицей в магазине, получала жалкую оплату, еще и урезанную штрафами хозяина. Потом заболела и ее уволили с работы. Друзей и родственников у нее нет, и вот в ее дверь постучался искатель приключений. Молодые люди поняли, что нашли друг друга. Рудольф обещал завтра зайти проведать девушку.
Выйдя на лестничную клетку, он поднялся выше и увидел, что все двери в доме зеленые. Оказавшись на улице, он подошел к негру и спросил почему именно ему он дал листки с надписью «Зеленая дверь». В ответ ему показали театральный подъезд, над которым была реклама новой постановки «Зеленая дверь».
— Я слышал, что пьеса первый сорт. Их агент дал мне немного бумажек, чтоб я их раздавал вместе с рекламой доктора — сказал негр.
Вариант 2
Приятный молодой человек по имени Рудольф Штейнер все время искал приключений. Как-то одним тихим вечерком он решил прогуляться центром города. Неподалеку вывески дантиста стоял огромный чернокожий в пестром наряде клоуна и раздавал листки всем проходящим мимо людям. Рудольфу тоже досталась листовка. С одной стороны эта бумажка была чистой, а с другой имелась надпись: «Зеленая дверь».
Рудольф видел, как один прохожий после того, как ему в руки попала листовка, сразу же выбросил ее на пол. Рудольф поднял этот листок и обнаружил на нем рекламу зубного врача. Рудольф решил еще раз пройти мимо негра, чтобы и ему дали рекламу зубного. Но чернокожий великан опять вручил Рудольфу листовку с надписью «Зеленая дверь». В то время, как все остальные получали рекламу зубоврачебного кабинета.
Ощутив себя избранным из толпы, и ощущая, что его ожидает очередное приключение, Рудольф проследовал к пятиэтажному зданию, в котором располагалась эта самая зеленая дверь на 3 этаже. Когда он постучал, вышла бледная девушка, которая как только увидела Рудольфа, так сразу и потеряла сознание.
Сначала Рудольф уложил несчастную в кровать, а затем осмотрел помещение. Ничего, кроме крайней нужды хозяев помещения, он не заметил. Когда девушка пришла в чувства, то сообщила, что не ела уже несколько дней. Рудольф быстро вышел, чтобы накупить разнообразной еды в ближайшем ресторане, и принес девушке. Пока ела, девушка поведала о том, что работала в магазине за гроши. Ко всему прочему хозяин замучил штрафами. Когда заболела, ее уволили. Ни друзей, ни родственников она не имеет. Вот только Рудольф постучался в ее дверь. Молодые люди понравились друг дружке. Рудольф пообещал, что зайдет с визитом на следующий день. Когда он вышел и поднялся этажом выше, то заметил, что все двери в этом доме были зеленые.
На улице Рудольф решил спросить у чернокожего, почему именно ему он давал листки с текстом «Зеленая дверь». Негр ответил, что так называется новая первосортная постановка театра. Агент этого театра дал немного листовок и попросил негра вместе с рекламой дантиста распространять и рекламу пьесы.
Герои новеллы
В новелле всего 3 героя. Главный герой, Рудольф Штейнер, работающий продавцом в магазине роялей, – истинный искатель приключений. Это простодушный молодой человек, обладающий приятной внешностью, который в поисках приключений не раз влипал в криминальные истории: дважды повёл ночь в полицейском участке, был несколько раз ограблен.
О сентиментальности героя свидетельствует его любимый роман мисс Либби «Испытания любви Джуни». Рудольф поступает как ищущий свою любовь сентиментальный герой, но при этом не теряет трезвости рассуждений. Он верит судьбе, но и своему сердцу.
Раздающий листовки негр становится рукой судьбы. Его внешность Рудольф принимает за странность, на которую необходимо обратить внимание: огромный рост и фантастический наряд (красный, расшитый галунами фрак, жёлтые брюки и военное кепи). На самом деле странный наряд нужен негру, чтобы привлекать прохожих. Его странные выкрики, «громкие и невразумительные», похожие на возгласы кондукторов или оперное пение, были просто рекламными призывами, а для Рудольфа превратились в зов судьбы.
Девушка, живущая за зелёной дверью, была случайно спасена Рудольфом. Она показалась герою знакомой: «Честные серые глаза, задорный, вздёрнутый носик, каштановые волосы, вьющиеся, как усики душистого горошка». Личико было худое и бледное, она испытывала крайнюю нужду и не ела три дня. Девушка была продавщицей в магазине. Её скудные деньги и так урезались хозяйскими штрафами, а болезнь привела к потере работы. Приход спасителя она восприняла как нечто само собой разумеющееся. Она так же естественна и непосредственна, как и главный герой.
Рассказчик, как понимает читатель, тоже относится к тому самому многочисленному типу людей, предпочитающих закрывать глаза на знаки судьбы. Это может быть лицо близкого человека в пустом окне, крик боли и страха, доносящийся из пустого дома, падающий из высокого окна исписанный лист, взгляды ненависти, симпатии и страха в толпе. Рассказчик сожалеет о том, что «на склоне унылой, однообразной жизни» понимаешь, как мало было в ней романтики.
The Green Door/Зеленая дверь
One evening Rudolf Steiner was slowly walking along a crowded street in the central part of the city. Rudolf was young and he was true adventurer. Few were the evenings on which he did not go out in search of an adventure. He firmly believed that the most interesting thing might lie just around the next corner. Someties his love for adventures led him into trouble. Twice he had spent the night in a police station;more than once he had found himself the victim of clever swindlers.
The young adwenturer was pleasant in appearance. By daylight he was a salesman in piano-store.
Rudolf moved slowly and watchfully in the crowd. During his walk he passed a giant Negro,standing in front of a large building. The electric letters of a dentist`s sign were winking high above the next floor. The Negro,fantastically dressed in a red coat ,yellow trousers and a military cap,handed the dentist`s cards to the passers-by.
The young man often went along this street,and the Negro with the dentisn`s cards was a familiarsight to him. Usually,he passed the Negro without taking any of the dentist`s cards. But tonight the African managed to put one into Rudolf`s hand. When he had walked a few yards further,he glassed at the card indifferently. Surprised,he looked at it again with interest. One side of the card was blank,on the other were written in ink three words, «The Green Door». Rudolf saw a man in front of him throw down the card the Nero had given him. Rudolf picked it up. It was an ordinary dentist`s adventising card with the dentist`s name and adress on it.
The adventurous piano-salesman stopped at the corner and thouht. Then he passed the Negro again and took a second card from the black giant`s hand. He read the same mysterious words,written in exactly the same hand-writing as it was on the first card.
Rudolf picked up three on four cards,thrown down by people,both in front of and behind him;each one was a dentist`s card. He passed the Negro again,but this time he received no card. It even seemed to Rudolf that the black giant turned away from him in disappointment.
Yes,it was time to act. The Negro had twice selected him out of the crowd. It was the Hand of Fate.
The young man stood aside from the crowd and looked at the building in which,as he understood,his adventure must await him. It was five stories high. A small restaurant occupied the basement. The first floor was occupied by a shop. The second floor,as the winking letters showed,was the dentist`s. Above this floor were the signs of dressmakers,musicians and doctors. Still higgher up,curtains on the windows and milk bottles on the window_stills indicated flats.
After Rudolf had finished his inspection of the house,he ran up the stone sters into it and then up the stairs. He paused only at the top. The landing was dimly lighted by two pale gas-lamps,one far to his right,the other nearer to his left. He looked towards the nearer lamp and saw by its pale light a green door. For one moment he hesitated. Then the true adventurer walked straight to the green door and knocked at it. His heart was beating fast;what might not be behind this green door:danger,death,love,dissapointment…
A light sound was heard inside,and the door slowly opened. A girl not yet twenty stood there,very pale and thin. Suddenly the girl almost fell. Rudolf caught her and laid her on an old sofa that stood against the wall. Then he closed the door and looked around the room.
It was very clean,but door. The girls lay quite still,as if in a faint. He began to fan her with his hat. That was a clever idea because he struck her nose with it and she opened her eyes.Then the young man knew at once that it was this face he had been looking for. The frank grey eyes, the little nose,the brown curling hair — were the best reward of all his wonderful adventures. But the face was sadly thin and pale.
Однажды вечером Рудольф Штейнер шел по многолюдной улице в центре города. Рудольф был молодым искателем приключений.Немного было вечеров,когда он не выходил на поиски приключений.Он твердо верил,что самое интересное может быть найдено им в следующий раз.Иногда его любовь к приключениям приводила его к неприятностям.Дважды он провел ночь в полицейском участке,не раз становился жертвой более умных мошенников.
Юный искатель приключений обладал приятной внешностью.Днем он работал продавцом в магазине фортепиано.
Рудольф зорко и внимательно смотрел в толпу.Гуляя,он увидел огромного Негра,стоящего еред большим зданием.Электрические буквы,указывающие на услуги стоматологов,подмигивали высоко над следующим этажом. Негр,очень странно одетый в красное пальто,желтые брюки и военную фуражку,раздавал визитные карточки дантистов прохожим.
Молодой человек часто гулял по этой улице ,и Негр с карточками был для него привычным зрелищем.Обычно,он проходил мимо Негра,не принимая от него карточки.Но сегодня африанцу удалось положить одну в руки Рудольфа.
Отойдя от Негра на несколько шагов,он равнодушно посмотрел на карточку. Внезапно удивившись ,он более внимательно рассмотрел ее.Одна сторона карты была пустой,а на другой чернилами было написано два слова — «Зеленая дверь».Вдруг Рудольф заметил,как человек ,идущий перед ним,выбрасывает карточку,полученную от негра. Рудольф поднял ее. Это была обычная рекламная карточка с именем и адресом дантистов.Продавец фортепиано остановился на углу и задумался. Затем он вновь прошел мимо негра и взял еще одну карточку из рук черного великана.Он читал эти загадочные слова,написанные точно так же,как и на первой карточке. Рудолф поднял три или четыре карты,выброшенные прохожими. Все они были такими же карточками дантисов. Он вновь прошел мимо Негра,но уже не получил карточки.Рудольфу даже показалось,что черный великан отворачивается от него в разочарованием.
Да,пришло время действовать.Негр дважды выбрал его из толпы. Это была словно Рука Судьбы.
Молодой человек отошел от толпы и осмотрел на здание ,в котором,как он думал,его ждет приключение.Оно было пятиэтажным.Подвал занимал небольшой ресторан.Первый этаж был занят магазином. На втором этаже,как стало ясно из карточки,были дантисты. Над этим этажом были признаки проживания портных,музыкантов и врачей. Еще выше на окнах были занавески,а на подоконниках бутылочки с молоком,что указывало на жилые квартиры.
Закончив осмотр дома,он зашел в него,а затем поднялся по лестнице. Он остановился только на самом верху. Лестничная площадка была слабо освещена двумя газовыми лампами,одна справа,а другая слева .Он посмотрел на более близкую лампу и увидел в ее тусклом свете зеленую дверь. На мгновение он заколебался.Но затем истинный искатель приключений подошел прямо к зеленой двери и постучал в нее.Его сердце быстро колотилось.Что же могло быть за этой дверью?Опасность,смерть,любовь,разочарование?
Изнутри раздался тихий звук,и дверь медленно открылась. Перед ним стояла девушка лет двадцати,очень худая и бледная. Вдруг девушка чуть не упала. Рудольф подхватил ее и положил на старый выцветший диван,стоящий у стены. Затем он закрыл дверь и осмотрелся.Все было очень чистым,но старым.Девушка лежала совсем неподвижно, словно во сне.Он начал обмахивать ее шляпой. Это было хорошей идеей,потому что он нечаянно ударил ее,и она открыла глаза. В этот момент юноша понял,что это было то лицо,что он искал.Серые глаза,маленький носик,вьющиеся каштановые волосы — все это было лучшей наградой всех его замечательных приключений.
Зелёная дверь
Разумеется, он был пьян в стельку. Только очень пьяный человек станет рассказывать подобные вещи случайному собутыльнику в грязном темном баре, где играет отвратительная музыка, подают не первой свежести пиво по цене втрое выше, чем в магазине и вдесятеро выше цены, которой оно заслуживает, где тараканы спокойно беседуют, шевеля усами, на липкой стойке, за которой дремлет потасканного вида девица, которая обращает на окружающий ее мир внимания не больше, чем на следы чьего-то перепоя в углу.
Таких вещей не рассказывают порой даже самым близким людям — из боязни показаться сумасшедшим. Но на дне его глаз, красных от выпивки и слезящихся от табачного дыма, столь густого, что его можно было зачерпнуть стаканом, не светился — сиял желтым огнем столь неподдельный ужас, что понимание пришло сразу — он страстно желал бы, чтобы выслушавший его человек воскликнул: «Да ты совсем сумасшедший! Такого быть просто не может!». Тогда он, вздохнув облегченно, пошел бы к врачу, рассказал о кошмаре, который преследует его, и врач, человек с добрым и всепонимающим взором, сделал бы ему укол и отправил отдохнуть пару месяцев в тихое место, где в палате на четыре койки живут такие же, как он, сумасшедшие — каждый со своим кошмаром, который никогда не был явью.
Знать, что это была галлюцинация, бред, страшный сон — вот была бы награда для него. Но его придавливало к земле осознание одного факта — это было, было в реальности, и это не только его кошмар. Кто знает, сколько еще людей были там? Сколько вернулось? И сколько сейчас сидит всю ночь в грязных барах, лишь бы не заснуть, смотрят на мир сквозь красную пелену бессонницы, ходят на работу, как сонные мухи лишь потому, что не смогли побороть любопытство?
— Ты в детстве любила читать? — повернулся ко мне прилично одетый мужчина лет тридцати восьми, а может, сорока, только что залпом засосавший стакан водки и, судя по его виду, далеко не первый в этот вечер. Глаза его слезились, разило от него, как от старого алкаша, но щеки были гладко выбриты.
Я не люблю общаться с пьянчугами, особенно в таких местах, где следующим предложением будет «пошли ко мне, выпьем и все такое». Я вообще случайно забрела в этот бар в чужом городе, но до поезда оставалось еще три часа, и сидеть на вокзале с бомжами в обнимку мне не особенно хотелось. Я открыла рот, чтобы, как обычно в таких случаях, вежливо объяснить, что ценю тишину и покой, за чем обычно грубо посылаю, а если и это не помогает — то следует удар, но его лицо, а особенно — взгляд, остановили меня. Я поняла, что этот человек не намерен ни приставать ко мне, ни тем более нарываться. Он просто отчаянно хочет выговориться, а я, как незнакомый человек, который через три часа растворится в ночи, чтобы никогда больше в его жизни не появиться, являюсь идеальным объектом для этого.
— Да, любила, — ответила я, выжидающе глядя на него. Скорее всего, сейчас последует вопрос, любила ли я любовные романы и слезливая история о покинутом и одиноком печальном мужчине. Или нет?
— Я тоже. Особенно я любил Уэллса. Сначала меня очаровала и напугала «Война миров», больше у нас дома ничего не было, но после я взял в библиотеке сборник рассказов. Пожалуй, это единственная вещь, которую я за свою жизнь украл. Я не вернул ее, потому что не смог с ней расстаться, понимаешь?
Я кивнула. Сама-то я за свою жизнь зачитала в библиотеках огромное количество книг. Тем не менее, беседа начала меня занимать, я отчаянно надеялась, что его рассказ меня не разочарует. Судя по всему, этот человек интересен, и хотя он едва ворочал языком, мыслил он ясно и излагал не хуже.
— Знаешь, от какого рассказа я не мог оторваться и перечитал его раз пятьдесят? «Зеленая дверь». Господи, как я хотел когда-нибудь найти эту дверь! Чтобы там было ясное небо, красивые дома, доброжелательно настроенные дети, которые не прогонят меня, а сразу позовут играть. И та леди, которая накормила его вкусным обедом… Я говорил себе, что если бы нашел такую дверь, остался бы за ней навсегда. Ч-черт, если б я знал… Как же теперь я ненавижу этот рассказ! Эй, налей-ка мне еще! — крикнул он девице за стойкой. Та вздрогнула, подняв голову и разлепив веки. Затем она посмотрела на него так, словно он был собачьим экскрементом, прилипшим к туфле.
— У тебя деньги-то есть? Сидишь тут весь вечер, алкаш. Плати давай, с тебя восемьдесят три рубля сорок копеек. Он безропотно полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда потертый бумажник, в котором нашлась единственная пятидесятирублевка.
— Слушай, я тебе в среду принесу, — моляще обратился он к девице. — У меня получка в среду.
— Не ври, не принесешь ты ничего. Давай деньги, или сейчас мента позову, — у разбуженной девицы в глазах вспыхнуло пламя непримиримой борьбы. А у моего собеседника был вид одновременно униженный и полный того странного достоинства, которое присуще некогда уважаемым, но теперь опустившимся людям.
— Да будь же ты человеком! — с отчаянием воскликнул он, но тут я достала из кошелька две сотни и протянула девице.
— Пожалуйста, наливайте, пока хватает, — попросила я. Девица взяла деньги, смерив меня уничтожающим взглядом, но налила два стакана водки. Придвинув свой к себе, я принялась крутить его по стойке. Собеседник же выпил свой залпом, поморщился, занюхал рукавом.
— Спасибо, — сказал он и протянул руку. — Сергей.
Я пожала его руку и представилась, но он замахал на меня руками.
— Не надо, не говори мне, как тебя зовут. Я хочу тебе рассказать одну историю, а если мы будем знакомы, то я ничего тебе не расскажу.
Я пожала плечами, отхлебнула из стакана, запила кока-колой.
— Так на чем я остановился? Ах, да, на мечте найти зеленую дверь в белой стене. Честно говоря, я удивлялся, как она могла оказаться в Лондоне. Потому что мне не нужно было ее искать, я точно знал, где она находится. Только у Уэллса она исчезала, а моя-то всегда на месте была. Но я мечтал ее найти, потому что у меня никогда не хватало духу просто открыть ее и заглянуть вовнутрь. Не то, чтобы я боялся. То есть я, конечно, боялся. Боялся увидеть за ней то, что там и должно быть — сырой грязный подвал, почуять вонь затхлой воды. А я хотел, чтобы все, как в рассказе.
— Ты так туда и не пошел? — спросила я, потому что он замолчал, обхватив стакан ладонями и глядя в него, как в колодец.
— Да нет, пошел. И не один раз. Но ты не торопи меня. Мне об этом трудно говорить.
— Почему?
— Потому что мне страшно.
Тут замолчала я. Страшно?
— Мне было лет пятнадцать тогда. Я даже ребенком в чудеса не верил. Ужасно хотел верить, заставлял себя, но даже в Деда Мороза не верил никогда, да и с аистом мне все было ясно. Бывало, сижу, мечтаю, зажмурю глаза, потому что ожидание чуда было очень сильно, думал — открою их, и увижу чудо. Но когда уже был готов, внутри говорил голос — да не будет там ничего, ерунда это все. И никаких чудес не происходило. А вот в тот вечер случилось поверить. Я был у друга на дне рождения, там впервые в жизни попробовал спиртного и напился в стельку. Сейчас я еще трезвый, а тогда «мама» сказать не мог. Я приполз домой на карачках, в дверь постучал, мать открыла да и говорит мне: «Иди-ка сперва протрезвей, свинья, потом домой иди». Я даже просить ее не стал, мамочка у меня была кремень-баба, покойница. И я вышел на улицу, была осень, конец октября. Ливень холоднющий, ветер жуткий, я промок до нитки, хоть выжимай. А тут смотрю — тот самый дом. Был у нас дом один, белый такой, никто в нем не жил. Он на снос шел, но все никак его не сносили. А рядом с подъездом, знаешь, такие двери, где мусоропровод? Вот в том доме был мусоропровод, хоть он и старый был. А тамошняя дверь была зеленая. Облупленная, грязная, но все же зеленая дверь в белой стене. И я как раз мимо того дома и шел. Дверь в подъезд заколочена была, да и та тоже, но тут смотрю — открыта. А у меня знаешь, какое настроение было! Мне плохо, я перепил, мне холодно, мать выгнала, да я еще на днях с девчонкой своей рассорился, ну, думаю, будь что будет! Зайду сейчас в зеленую дверь, а там солнце, тепло и все меня любят. Там и останусь. Ну и зашел.
— И что? — я подалась вперед. Рассказ захватил меня целиком. Может, он и врет, но до чего же складно врет, собака! Можно слушать весь вечер.
— Водки налей, красавица! — он снова потревожил девицу. Та налила, не открывая глаз. Сергей выдохнул, зажмурился и заглотнул водку, как жидкое пламя. Я забеспокоилась было, что он отрубится раньше, чем доскажет, что же увидел за дверью, но его, похоже, не брало. Он протянул руку и откусил от бутерброда, который растягивал на весь вечер, малюсенький кусочек и уставился на меня.
— А ты чего не пьешь? Ночь долгая, а я долго говорить буду. Ты лучше выпей, я-то уж малость поуспокоился, а тебе первый раз слушать. Я знаю, о чем говорю. Я посмотрела еще раз на его красные глаза, на его черные волосы, тут и там пронизанные сединой. Что же там было? Я послушно хлебнула еще водки и вновь обратилась в слух.
— Открыл я дверь. Смотрю — паутина, лопата старая в углу стоит, пустая пачка сигаретная смятая лежит. Только вот одно необычно — в таких каморках и повернуться-то негде, а эта здоровущая такая. Но я думаю — дом-то старый, там все помещения большие, почему бы и этому здоровенным не быть? Ничего-то здесь нет, думаю, но хоть дождь не каплет. Сижу на каком-то ящике, вдруг слышу — откуда-то из угла смех доносится, девичий смех, звонкий такой! И мне тут в голову приходит — Маринка! Башка-то пьяная, не соображаю, откуда Маринке взяться в пол-второго ночи в каморке мусорной! Я встаю, говорю: Марин, это ты? А сам вижу, Маринка в углу стоит. Голая совсем, волосы по плечам рассыпались, улыбается, смеется, рукой манит. Я как сумасшедший стал, мальчишка совсем, девки голой отродясь не видал. В глазах потемнело, бросился я к ней, бегу, а сам раздеваюсь на ходу. Пиджак сбросил, рубаху содрал вместе с пуговицами, из ботинок просто выпрыгнул. Вот только я шаги делаю, а она ближе не становится. Главное, бегу-то уже минуту, не меньше. Таких помещений быть не может, чтоб вот так за минуту не пробежать!
Вот бегу без ботинок, в носках да брюках, тут Маринка остановилась. Смотрю, а стою я на траве, как в рассказе. Только там день был ясный, а тут ночь, да какая! Луна полная, огромная, в полнеба, как на Марсе каком-нибудь, красная как кровь, но похоже, как будто на небе нарисованная, потому что вокруг кроме этой самой луны да Маринки не видно ничего. А вот Маринка светится, таким светом голубоватым, как привидение в фильме. Стоит она, смотрит на меня, а я остановился. У меня весь хмель из башки вылетел. И тут понимаю, что это не Маринка. Но повторяю, а голос-то дрожит: «Марин, это ты?». И тут она ко мне подходит, обняла меня, прижимается, у меня все торчком, но сам понимаю — не хочу я это, чем бы оно ни было. Но с собой ничего поделать не могу. Тут чувствую — боль дикая в спине, где ее руки. Я ее было от себя оторвал, отпихнул подальше, да только без толку. У меня руки через нее прошли. А она улыбается, по мне руками водит, спереди, по груди. Смотрю, а там, где она провела, кровища ручьем стекает. Тут я заорал во всю мочь и обратно бежать бросился. Бегу, а она за мной плывет, смеется этим своим смешком развратным и время от времени меня рукой — рраз, раз, я ору, а она за мной. Так вот, туда я с минуту бежал, а оттуда — полчаса. Никогда бегать не умел, а тут лечу, как птица. Я думаю, я в ту ночь олимпийский рекорд поставил. А все равно выбирался дольше, чем забирался.
Он без слов толкнул стакан через стойку. Стакан задержался на самом краю, покачался там, но падать не стал. Девица, очнувшись, вновь налила. Его била крупная дрожь, как всегда бывает, когда что-то рассказываешь, что давно мучает. Я поняла, что мы с девицей — первые слушатели этой истории. Возможно, что и последние.
— Я оттуда удрал тогда. Вылетел, как ошпаренный. Приполз домой. Матери сказал, что меня избили и ограбили — я ж в одних штанах да носках домой приполз. И вот, веришь или нет, с того вечера и до прошлой недели я не выпивал больше трех рюмок вина, и то по праздникам. Не, еще один раз был. На следующий день мне казалось все это просто кошмаром. Чего в бреду не привидится. Да и память мне подсунула каких-то четверых пьяных парней, которые меня отколошматили за то, что в чужой район спьяну влез. Смотри!
Он расстегнул рубаху. На его груди росла густая шерсть. Везде, кроме двух мест. Длинные полосы шрамов тянулись по его груди, начинаясь наверху как отпечатки ладоней. Семипалых ладоней. Меня как током ударило. Я смотрела на эти шрамы, не в силах поверить в то, что вижу. Я в шрамах толк знаю, и могу точно сказать — такие шрамы остаются, когда с какого-либо места срезается кожа. Не вся, но очень толстый верхний слой.
— Господи, как ты сознание тогда не потерял? — прошептала я, протягивая руку, чтобы дотронуться. Но он внезапно взволнованно воскликнул:
— Ты мне веришь? Ты веришь? Это было, я не псих, это было! Или не было? Скажи-ка мне, было или нет?
— Судя по шрамам, было, — сказала я.
— У меня еще на спине таких несколько. Ты ладони видишь, отпечатались? Могут такие ладони быть, ты мне скажи?
Я покачала головой. Ужас, пылающий в его глазах, казался мне теперь отражением моего собственного. Я отхлебнула добрых полстакана, чтобы унять дрожь.
— Хочешь слушать дальше? — спросил он, пристально глядя на меня. — Ты скажи, если не хочешь, я пойму. Я и сам бы не хотел такое слушать.
— Да, хочу, — ответила я, но не была уверена в этом. Но теперь, после того, что он уже рассказал, я не чувствовала себя вправе оставить человека наедине с его кошмаром.
— Марина умерла через три дня, — продолжал Сергей, уставившись на свои руки, сложенные на коленях. — Я был на ее похоронах, хотя меня трясло, когда я туда шел. Все вместе на меня обрушилось, я любил ее безумно, а тут мне звонит ее мать и говорит: «Мариночку током ударило, в ванной. Она умерла сегодня в три часа ночи». Она говорит сквозь рыдания, а я сам стою, как пришибленный. Потом чувствую — задыхаюсь. Я от горя онемел, что сказать, не знаю, и тут как молнией — смех ее в этой каморке, руки, которы с меня заживо кожу сдирали. И словно сон наяву — все вижу, вот стена, телефон, окно, но все вижу как будто через нее, она напротив меня стоит, улыбается, смеется. Ее мать слышу, а ее смех в ушах звенит. Потом все пропало. Когда ее хоронили, я сзади всех шел, плакать стеснялся, да и родственников впереди уж больно много было. Потом, когда прощаться стали, все прошли мимо, в лоб ее поцеловали по разу, я подошел. Не знаю, поцеловать мне ее или нет, а она в гробу, как живая лежит. Решил — поцелую. Наклонился к ней, хотел поцеловать в щеку, вот лицо опускаю, вдруг вижу — а она глаза открывает, на меня смотрит и улыбается. А во рту у нее полно зубов, острые, как пики, кровь сквозь них течет, а она меня взглядом сверлит. Я чуть было не заорал, но сморгнул — и все пропало. Она опять мертвая, и вовсе не улыбается, и никаких зубов. Но мне показалось тогда, что уголки губ у нее все же приподняты. Она как будто приготовилась улыбнуться, как будто говорила: «Подожди, дружок, сегодня ночью я к тебе приду, малыш». Но никто тогда не заметил ничего.
Он замолчал. Тут я подняла голову и заметила, что девица смотрит на нас во все глаза. Выражение ее лица не сулило ничего хорошего. Она решительным шагом направилась к нам, уперла руки в бока и заявила:
— Так, ну-ка, выметайся! Нечего тут пугать приличных людей! Вот сдача, мне не надо! Чтоб духу твоего здесь не было! Через минуту чтоб ушел! По ее лицу я поняла, что она напугана до полусмерти. Я ждала, что сейчас Сергей замкнется и я больше ни слова не услышу. Я почти надеялась на это. Но он встал, посмотрел на меня и сказал:
— Если хочешь дослушать, пойдем, тут недалеко детская площадка есть, там домики — грибочки, можно посидеть.
— Да, пожалуй, — согласилась я.
— Эй, девушка, можно вас! — окликнула меня девица. Я подошла к ней.
— Ну ты че, в своем уме, нет? Это же маньяк, точно тебе говорю! — театральным шепотом возвестила она, косясь на моего собеседника. — Зарежет тебя, и поминай, как звали. Сиди здесь, будет приставать, я милицию позову, тут милиция через дом. Не ходи с ним никуда!
— Спасибо вам, — сказала я, оценив заботу. — Но я не думаю, что он маньяк. Я позабочусь о себе, не волнуйтесь.
— Ну и иди, дурища! — неожиданно рассердилась девица. — Мне-то что, о тебе забочусь. Иди, пусть он тебе кишки выпустит!
Я пожала плечами и вышла вслед за Сергеем, который стоял, ссутулившись, и прикуривал, прикрывая слабый огонек зажигалки от порывистого ветра. Закурила и я. По дороге мы взяли еще бутылку, зашли в темный, пропахший кошками двор, немного помолчали.
— Я с тех пор плохо понимаю, сплю я или бодрствую. Мне сейчас тридцать четыре, а я уже весь седой. С тех пор девятнадцать лет прошло, но если бы все кончилось тогда, я бы, может, и забыл обо всем. Через четыре года дом наконец-то снесли, и я надеялся, что смогу про все это забыть. Четыре года я ходил в обход, делая полтора квартала крюка, лишь бы не проходить рядом с этим проклятым домом. Однажды мне приснилось, что я стою перед этой дверью, держу ее обеими руками, но она все равно открывается, медленно, неторопливо, но верно. Она открывается, и в щель между косяком и дверью высовывается рука, вся гнилая, с червяками. И смех, все тот же смех. Я тогда воплем весь дом перебудил, мать прибежала, а я лежу, смотрю на свои руки и ору. Она ничего не заметила, но я тебя скажу: у меня между пальцами застряли кусочки облупившейся зеленой краски. Я тогда кровать намочил, но ничуть этого не стесняюсь.
Любой бы на моем месте намочил. Скажи, могло это быть, а? Могла эта проклятущая краска, которая где-то далеко на свалке валяется вместе с дверью, попасть мне на руки из сна? Может, эту дверь кто-то на дрова взял, в печке ее сжег. Но я надеюсь, что никто к ней не притрагивался, никому я этого не желаю.
Сергей говорил, уже не глядя на меня. Я поняла, что если сейчас, например, уйду куда-нибудь, он будет продолжать говорить. И я не перебивала его. Мне было страшно даже просто смотреть на человека, с которым случилось такое.
— Я был там еще дважды, — неожиданно сообщил он. — Не веришь? Через шесть лет после того случая, через два года после того, как дом снесли. Я слонялся взад и вперед, не знал, чем бы заняться. Был день, вполне ясный и обыкновенный. Я шел куда глаза глядят. Куда-то сворачивал, не смотрел ни на кого. Потом подумал, а не зайти ли к другу в гости, как раз мимо его дома проходил. Панельный дом, плиткой белой отделанный. Маляры возятся с соседним подъездом, красят дверную коробку. Если б я посмотрел, что делаю, в жизни бы не пошел туда. Но как-то не подумал, идиот. Ну, ты представь себе, день ясный, солнышко светит, птички поют, люди кругом ходят. Какая разница, что дверь покрасили зеленой краской?
Я задохнулась в ожидании.
— Я зашел в подъезд, вызвал лифт, доехал до последнего этажа, где жил мой друг. Он мне открыл, но вид у него был какой-то обескураженный, словно у него, скажем, девушка и я в неподходящий момент пришел. Но он провел меня в кухню, поставил чайник. Мы с ним немного побеседовали, а потом он извинился, сказал, что ненадолго выйдет и пошел зачем-то в ванную. Через некоторое время, а друг все не шел, я прислушался и услышал, что из ванной доносятся какие-то странные удары. Как будто по матрасу чем-то лупят, плеск воды и чертыхание Витьки. Я зашел в ванную и остолбенел. Витька стоял, голый по пояс, вся ванная заляпана кровью, она была везде, на полу, на стенах, на потолке, в руке у него топор, а в ванной женский труп, без рук, без ног. А в раковине лежит голова. Я пригляделся, а это Витькина мать, я с трудом ее узнал. Витька повернулся ко мне, ухмыляется во весь рот да и говорит:
— Ну, раз ты видел, помог бы!
Я, как рыба на берегу, рот разеваю, а слова не проходят, воздух не идет. Наконец я справился и говорю:
— Ты что наделал, идиот!
А он мне:
— Будет знать, как не давать мне денег, старая сука!
Потом он повернулся к раковине и плюнул ей на лицо. А она открыла глаза и скрипит таким голосом, знаешь, как будто дверь несмазанная, такой пронзительный визг:
— И не дам, и не проси! Я не денежный мешок!
Потом посмотрела на меня, засмеялась и говорит:
— Что ж ты стоишь, Сереженька, помоги другу, раз пришел!
Я вылетел из квартиры, как пробка. Выбегаю на лестницу и вижу — это не Витькин подъезд. Старая такая лестница, с широким пролетом, и марши по обеим сторонам от него. Я бегу вниз, перепрыгиваю через ступеньки — смотрю, а прибежал-то наверх! Обратно прибежал! И обе лестницы ведут только вверх. А вниз нет маршей. То есть они есть, но этажом ниже, а туда прыгать — метра три, только ноги ломать. А тут хлопает дверь и Витька выходит, в одной руке топор, в другой — голова. И оба на меня смотрят и орут, орут так, что уши закладывает, визжат истошно, особенно башка старается. Я через перила ноги перебросил, а они орать перестали, Витька мне в глаза смотрит и говорит:
— Ты думаешь, что сможешь от нас убежать? Зеленые двери — они везде. С сегодняшнего дня даже твоя сортирная дверь — зеленая.
Тут-то я про высоту и позабыл, в пролет прыгнул. С тех пор хромаю слегка. И знаешь, что дальше было?
Я покачала головой.
— Я выбежал из подъезда. И это не был Витькин дом! Я стоял посреди стройки, на том месте, где был тот старый дом. Я выбежал на площадку, и возле меня вообще не было ни одной двери — ни зеленой, ни любой другой. Сергей хотел выпить, но, встряхнув бутылку и посмотрев на нее с отвращением, не стал. Зато я стала. Чуть-чуть полегчало, и я вновь уставилась на него.
— Я болел долго. Меня лечили, думали, это стрессы на работе. Ясное дело, я никому про дверь не рассказывал, боялся, с одной стороны, на всю жизнь загреметь в психушку, а с другой, боялся, что у меня не найдут никакого психического заболевания. Вот чего я боялся. Надо ли говорить, что через неделю ни Витьки, ни его матери не стало. Пожар среди ночи, выгорело все. Хоронили их в закрытых гробах, но на похороны я не пошел. Я вообще не выходил из дому.
Я снял все двери в квартире, даже в туалете снял, благо жил один. Моя боязнь дверей переросла в манию. Я уволился с работы, причем сделал это по телефону. Слава богу, что на свете есть друзья! Я не пошел бы даже в магазин. Я позвонил другу, объяснил, что сломал ногу, не могу ходить, и он привез мне мешок картошки и ящик тушенки. На этом я прожил месяц, но потом страх не то, чтобы ослабел, он отодвинулся куда-то на задний план. Я жил с ним, дышал им, но он уже не маячил у меня перед глазами. Я нашел в себе силы, нет, я заставил себя, открыть свою белую дверь и выйти на улицу. Если бы дверь в подъезде перекрасили в зеленый цвет, думаю, я спустился бы из окна по веревке, так сильно я хотел выйти на улицу. Спустя полгода я понял, что смогу избежать беды, если буду внимательно осматривать дверь, перед тем как войти. Мне даже пришло в голову, что нужно носить с собой бутылочку с краской, и если мне будет очень нужно зайти в зеленую дверь, я вымажу ее краской. и она уже будет не зеленая, а полосатая. Тогда-де она станет безопасна. Сергей посмотрел на небо. Луна в третьей четверти сияла очень ярко, фонари не светили, но света хватало. В этом свете я разглядела две мокрые дорожки, прочерченные на его лице. Отчаяние, ужас и тоска были в его глазах. Я протянула ему бутылку, он кивнул, и в один глоток прикончил ее содержимое.
— Я счастливо избегал проклятой двери тринадцать лет. Я переходил на другую строну улицы, даже если оттенок был чуть-чуть близок к зеленому. Я уяснил, что любой другой цвет не опасен. Я уходил от беды, ловчил и петлял, как заяц. Моя фирма потеряла солидную сумму денег, только потому, что я не смог заставить себя открыть дверь офиса одного возможного партнера, но я об этом не жалею. Я-то знаю, что за ней оказался бы не он и сделки все равно не случилось бы. Но теперь я проиграл, и проиграл по-крупному. Я именно поэтому все тебе и рассказываю.
— Ты опять вляпался? — спросила я.
— Вроде того. И вляпался по-глупому. Глупее не придумаешь. Ничего особенного в этот раз не было. Я съел что-то весьма несвежее и мчался к туалету очертя голову. Какой цвет, какая дверь! Я просто влетел туда и распахнул дверцу кабинки. На толчке кто-то сидел, я хотел извиниться и выйти, но тот, кто сидел на нем, поднял голову и посмотрел на меня. Я сперва не мог понять, где же я видел его. А он смотрел и начал смеяться, просто громко хохотать, держась за живот. Он смеялся до слез, но вместо слез текла кровь, у него отовсюду текла кровь, он ею сочился. Он поднял руку и показал на меня пальцем, перестав смеяться так же внезапно, как и начал.
— Ты! — громко крикнул он. — Теперь ты! Попался! Попался!
Я захлопнул дверь, прижав ее спиной. Из-за нее доносились гневные крики, звон бьющегося фаянса, смех и брань. Но мне не было до этого дела. Потому что там, внутри, был я! Это я сидел на том толчке и показывал на себя пальцем, и сочился кровью и бушевал там, внутри — я!
Подавленная, я смотрела на него. Он вцепился себе в волосы, тряся головой, словно силясь отогнать кошмар.
— Слушай, а почему бы тебе куда-нибудь не уехать? — сказала я, просто чтобы подать ему хоть какую-то надежду.
— Глупости! Куда мне уезжать? Куда можно уехать от этого проклятия? А кроме того, у поездов зеленые двери…
— Но должен же быть выход! Просто веди себя осторожно! Избегай всего!
— Я не смогу избежать ничего. Уверен, все случится просто и естественно. Я могу сидеть дома и умереть от инфаркта, когда дверь какого-нибудь шкафа окрасится зеленым и из нее вылезет рука. Нет! Я пропал, это уже свершившийся факт. Я просто хотел кому-нибудь рассказать свою грустную историю, вот тебе и рассказал. А теперь — прощай. Спасибо тебе, что дослушала до конца. Пойду-ка я домой. Ты хорошая девушка.
Он пожал мне руку и побрел в глубь двора. Я смотрела ему вслед до тех пор, пока он не перестал быть виден, а затем, терзаемая переживанием за этого человека, повернулась и пошла к вокзалу. Время поджимало, поезд уходил через полчаса. По пути я завернула в тот самый бар, чтобы купить себе чего-нибудь в дорогу, точно зная, что не смогу уснуть. Девицы в баре уже не было, там бойко суетилась другая, вероятно, ее сменщица. Купив бутылку пива и пяток бутербродов, я вышла.
Я уже направилась к вокзалу, когда сзади донесся скрежет и вой тормозов, удар, а следом — короткий крик. Я оглянулась. На асфальте кто-то лежал ничком. Возле головы растекалось темное пятно. Машина, сбившая его, умчалась в ночь, не оказав помощи. Поняв, кого именно сбило, я даже не попыталась оказать помощи. Я знала, что Сергей мертв. Вместо того, чтобы смотреть на тело, я посмотрела на бар. Вернее, на его вывеску. Не знаю, почему, но я ожидала того, что увидела.
Переливаясь блеклыми неоновыми трубками, часть из которых не горела, над входом в бар светилось его название. «Зеленая дверь».
Рудольф Штейнер, молодой человек приятной наружности, был искателем приключений. Однажды вечером он прогуливался по центру города. Возле вывески дантиста, он увидел огромного роста негра в фантастическом клоунском наряде, который раздавал прохожим какие-то листки. Один из листков он вручил Рудольфу. Одно сторона листка была чистая, а на другой было написано: «Зелёная дверь». Один из прохожих, взяв у негра листок выбросил его на тротуар. Подняв его, Рудольф увидел, что там была реклама зубного врача. Дух приключений взял верх и Рудольф прошёл ещё раз мимо негра, который снова вручил ему листок с надписью «Зелёная дверь». На тротуаре лежала реклама зубоврачебного кабинета. Рудольф решил, что именно его избрали среди толпы. Здание, в котором находилась потайная зелёная дверь было пятиэтажным. На третьем этаже он увидел дверь зелёного цвета. На его стук вышла бледная девушка, которая едва держалась на ногах. Увидев Рудольфа, она упала в обморок.
Рудольф уложил девушку на кровать и оглядел комнату, обстановка которой говорила о крайней нужде. Придя в себя, девушка призналась, что не ела три дня. Поняв, что это самое удивительное из всех его приключений, Рудольф бросился в ближайший ресторан и принёс всевозможную еду.
Во время трапезы девушка рассказала свою нехитрую историю. Она работала продавщицей в магазине, получала жалкую оплату, ещё и урезанную штрафами хозяина. Потом заболела и ее уволили с работы. Друзей и родственников у неё нет, и вот в ее дверь постучался искатель приключений. Молодые люди поняли, что нашли друг друга. Рудольф обещал завтра зайти проведать девушку.
Выйдя на лестничную клетку, он поднялся выше и увидел, что все двери в доме зелёные. Оказавшись на улице, он подошёл к негру и спросил почему именно ему он дал листки с надписью «Зелёная дверь». В ответ ему показали театральный подъезд, над которым была реклама новой постановки «Зелёная дверь».
— Я слышал, что пьеса первый сорт. Их агент дал мне немного бумажек, чтоб я их раздавал вместе с рекламой доктора — сказал негр.
Понравился ли пересказ?
Ваши оценки помогают понять, какие пересказы
написаны хорошо, а какие надо улучшить. Пожалуйста, оцените
пересказ:
Читайте также
-
Комната на чердаке
О. Генри · рассказ
Машинистка мисс Лисон — крошечная девушка с длинными волосами и огромными глазами — снимает комнату на чердаке за два доллара у миссис Паркер…
-
Последний лист 🍂
О. Генри · рассказ
Тяжело заболев, молодая художница решила, что умрёт, когда с видневшегося в окне плюща упадёт последний лист. Ночью её сосед-художник нарисовал этот лист, простудился и умер, а девушка выздоровела.
-
Собачье сердце 🤕
Михаил Булгаков · повесть
Известный учёный превратил пса в человека. Тот оказался редким мерзавцем: хамил, напивался, приставал к женщинам, требовал жилплощадь и писал доносы. Учёный не выдержал и превратил его обратно в пса.
-
Крыжовник
Антон Чехов · рассказ
Мелкий чиновник полжизни копит на маленькое поместье, голодает. Наконец, его мечта исполняется, и чиновник превращается в толстого, самодовольного барина, самоуверенно рассуждающего о нуждах народа.
-
Старуха Изергиль
Максим Горький · рассказ
Старая румынка вспомнила свою бурную молодость и рассказала две легенды: о сыне орла, обречённом за гордыню на вечное одиночество, и о юноше, который пожертвовал собой, чтобы спасти родное племя.
-
Персики
О. Генри · рассказ
Медовый месяц в разгаре. Малыш Мак-Гарри, боксёр полусреднего веса, не знающий на ринге себе равных, блаженствует. Он готов исполнить любое желание своей молодой жены…
-
Васюткино озеро 🐟️
Виктор Астафьев · рассказ
Мальчик заблудился в тайге. Случайно он вышел к озеру, полному рыбы, а от него добрался до большой судоходной реки и вернулся домой. Затем мальчик привёл рыбаков к озеру, которое назвали в его честь.
-
Юшка 👴🏻
Андрей Платонов · рассказ
Над слабым больным человеком издевались, ни во что не ставили, срывали зло. Когда он умер, оказалось, что всё заработанное он отправлял девушке-сироте, помог ей стать врачом и научил человеколюбию.
-
Записки сумасшедшего
Николай Гоголь · повесть
Мелкий чиновник влюбился в дочь директора. Узнав, что она выходит замуж, он сошёл с ума, объявил себя королём Испании и попал в приют для сумасшедших, где подвергся издевательствам.
-
С высоты козел
О. Генри · рассказ
Как-то вечером из большого жилого дома доносились звуки веселья: Нора Уолш справляла свадьбу. А тротуар был забит толпой. У обочины стоял кэб Джерри О’Донована…
-
Земля родная
Дмитрий Лихачёв
Профессор и академик рассуждает о культуре, патриотизме, уважении к старшим, описывает культуру Древней Руси, политическую и культурную жизнь Великого Новгорода в XIII—XIV вв.
-
Из любви к искусству
О. Генри · рассказ
Джо приехал в Нью-Йорк изучать живопись. Там он встретил Дилию, девушку, которая приехала завершить музыкальное образование. Молодые люди полюбили друг друга и поженились…
Краткое содержание: Зеленая дверь
Приятный во всех отношениях молодой человек по имени Рудольф Штейнер, всю жизнь искал приключения. Прогуливаясь по вечернему городу, возле вывески дантиста, которая находилась в центре города, он обратил внимание на негра, который был необычайно высок, и на нем была надета одежда клоуна. Этот клоун раздавал прохожим листовки, проходившему мимо Рудольфу он тоже ее вручил. Рудольф стал рассматривать листовку, с одной стороны она была чистая, а на другой была напечатана надпись – Зеленая дверь. Прохожие выбрасывали листовки на тротуар, подняв один листок с тротуара, он увидел рекламу зубного врача. Молодой человек ради интереса, решил еще раз пройти мимо негра, тот снова дал ему листок с надписью – Зеленая дверь, а на тротуаре остался лежать лист с рекламой зубного кабинета. Парень решил, что он из всей толпы был выбран для свершения какого-то события. Он отправился по адресу, дом был пятиэтажным. Дойдя до третьего этажа, он увидел зеленую дверь и постучал в нее. Дверь открыла девушка, она была бледна и еле стояла и вдруг она начала медленно спускаться на пол. Девушка была в обморочном состоянии, Рудольф поднял ее и переложил на кровать. Осмотревшись он заметил, что обстановка в квартире бедная и ему стало понятно, что девушка нуждается в средствах. Прошло время, и девушка пришла в сознание, она рассказала молодому человеку о том, что не ела уже несколько дней. Долго не думая, молодой человек отправляется в ресторан и покупает в нем разную еду, приносит ее к девушке. Поевши, девушка рассказывает Рудольфу о своей жизни, о том, что она работала в магазине и получала мизерную оплату, хозяин придирался к ней и выставлял разнообразные штрафы, а потом она заболела, и ее уволили из магазина. Девушка жила одна и родственников у нее не было, и вдруг в дверь постучалось ее счастье в виде Рудольфа и они поняли, что должны быть вместе. Рудольфу необходимо было идти домой, и он пообещал навестить девушку на следующий день. Выйдя из квартиры, молодой человек поднялся этажом выше и увидел, что двери всех квартир были зеленого цвета. Подойдя к негру, он спросил, почему именно ему тот дал лист с надписью – Зеленая дверь, в ответ, указал ему на подъезд театра с рекламой нового спектакля под названием “Зеленая дверь”. Негр рассказал о том, что слышал от знакомых, что это отличная пьеса, а театральный агент дал ему несколько листовок с рекламой спектакля и он раздавал их вместе с рекламой зубоврачебного кабинета.
Краткое содержание романа «Зеленая дверь» пересказала Осипова А. С.
Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Зеленая дверь». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.
Краткое содержание Зеленая дверь О. Генри
Зеленая дверь
Рудольф Штейнер, молодой человек приятной наружности, был искателем приключений. Однажды вечером он прогуливался по центру города. Возле вывески дантиста, он увидел огромного роста негра в фантастическом клоунском наряде, который раздавал прохожим какие-то листки. Один из листков он вручил Рудольфу. Одно сторона листка была чистая, а на другой было написано: “Зеленая дверь”.
Один из прохожих, взяв у негра листок выбросил его на тротуар. Подняв его, Рудольф увидел, что там была реклама зубного врача. Дух приключений взял верх и Рудольф прошел еще раз мимо негра, который снова вручил ему листок с надписью “Зеленая дверь”. На тротуаре лежала реклама зубоврачебного кабинета.
Рудольф решил, что именно его избрали среди толпы. Здание, в котором находилась потайная зеленая дверь было пятиэтажным. На третьем этаже он увидел дверь зеленого цвета. На его стук вышла бледная девушка, которая едва держалась на ногах.
Увидев Рудольфа, она упала в обморок.
Рудольф уложил девушку на кровать и оглядел комнату, обстановка которой говорила о крайней нужде.
Придя в себя, девушка призналась, что не ела три дня. Поняв, что это самое удивительное из всех его приключений, Рудольф бросился в ближайший ресторан и принес всевозможную еду.
Во время трапезы девушка рассказала свою нехитрую историю. Она работала продавщицей в магазине, получала жалкую оплату, еще и урезанную штрафами хозяина. Потом заболела и ее уволили с работы. Друзей и родственников у нее нет, и вот в ее дверь постучался искатель приключений.
Молодые люди поняли, что нашли друг друга. Рудольф обещал завтра зайти проведать девушку.
Выйдя на лестничную клетку, он поднялся выше и увидел, что все двери в доме зеленые. Оказавшись на улице, он подошел к негру и спросил почему именно ему он дал листки с надписью “Зеленая дверь”. В ответ ему показали театральный подъезд, над которым была реклама новой постановки “Зеленая дверь”.
– Я слышал, что пьеса первый сорт. Их агент дал мне немного бумажек, чтоб я их раздавал вместе с рекламой доктора – сказал негр.
Вариант 2
Приятный молодой человек по имени Рудольф Штейнер все время искал приключений. Как-то одним тихим вечерком он решил прогуляться центром города. Неподалеку вывески дантиста стоял огромный чернокожий в пестром наряде клоуна и раздавал листки всем проходящим мимо людям.
Рудольфу тоже досталась листовка. С одной стороны эта бумажка была чистой, а с другой имелась надпись: “Зеленая дверь”.
Рудольф видел, как один прохожий после того, как ему в руки попала листовка, сразу же выбросил ее на пол. Рудольф поднял этот листок и обнаружил на нем рекламу зубного врача. Рудольф решил еще раз пройти мимо негра, чтобы и ему дали рекламу зубного. Но чернокожий великан опять вручил Рудольфу листовку с надписью “Зеленая дверь”.
В то время, как все остальные получали рекламу зубоврачебного кабинета.
Ощутив себя избранным из толпы, и ощущая, что его ожидает очередное приключение, Рудольф проследовал к пятиэтажному зданию, в котором располагалась эта самая зеленая дверь на 3 этаже. Когда он постучал, вышла бледная девушка, которая как только увидела Рудольфа, так сразу и потеряла сознание.
Сначала Рудольф уложил несчастную в кровать, а затем осмотрел помещение. Ничего, кроме крайней нужды хозяев помещения, он не заметил. Когда девушка пришла в чувства, то сообщила, что не ела уже несколько дней. Рудольф быстро вышел, чтобы накупить разнообразной еды в ближайшем ресторане, и принес девушке.
Пока ела, девушка поведала о том, что работала в магазине за гроши. Ко всему прочему хозяин замучил штрафами. Когда заболела, ее уволили. Ни друзей, ни родственников она не имеет. Вот только Рудольф постучался в ее дверь.
Молодые люди понравились друг дружке. Рудольф пообещал, что зайдет с визитом на следующий день. Когда он вышел и поднялся этажом выше, то заметил, что все двери в этом доме были зеленые.
На улице Рудольф решил спросить у чернокожего, почему именно ему он давал листки с текстом “Зеленая дверь”. Негр ответил, что так называется новая первосортная постановка театра. Агент этого театра дал немного листовок и попросил негра вместе с рекламой дантиста распространять и рекламу пьесы.
О. Генри — Зеленая дверь
О. Генри
Зеленая дверь
Вообразите, что после обеда вы шагаете по Бродвею и на протяжении десяти минут, потребных на то, чтобы выкурить сигару, обдумываете выбор между забавной трагедией или чем-нибудь серьезным в жанре водевиля. И вдруг вашего плеча касается чья-то рука. Вы оборачиваетесь, и перед вами дивные глаза обворожительной красавицы в бриллиантах и русских соболях. Она поспешно сует вам в руку невероятно горячую булочку с маслом и, сверкнув парой крохотных ножниц, в один миг отхватывает ими верхнюю пуговицу на вашем пальто. Затем многозначительно произносит одно лишь слово: «параллелограмм!» — и, боязливо оглядываясь, скрывается в переулке.
Вот все это и есть настоящее приключение. Вы бы на это откликнулись? Вы — нет. Вы бы залились краской смущения, конфузливо уронили булочку и зашагали бы дальше, неуверенно шаря рукой по тому место на пальто, откуда только что исчезла пуговица. Именно так вы и поступили бы, если только не принадлежите к тем немногим счастливцам, в которых еще не умерла живая жажда приключений.
Истинные искатели приключений всегда были наперечет. Те, которых увековечило печатное слово, были большей частью лишь трезвые, деловые люди, действовавшие новоизобретенными методами. Они стремились к тому, что им требовалось: золотое руно, чаша святого Грааля, любовь дамы сердца, сокровища, корона или слава. Подлинный искатель приключений с готовностью идет навстречу неведомой судьбе, не задаваясь никакой целью, без малейшего расчета. Отличным примером может послужить Блудный сын — когда он повернул обратно к дому.
Псевдоискатели приключений — хотя личности яркие, отважные, — крестоносцы, венценосцы, меченосцы и прочие — водились во множестве, обогащая историю, литературу и издателей исторических романов. Но каждый из них ждал награды: получить приз, забить гол, посрамить соперника, победить в состязании, создать себе имя, свести с кем-либо счеты, нажить состояние. Так что их нельзя отнести к категории истинных искателей приключений.
В нашем большом городе духи-близнецы — Романтика и Приключение — всегда наготове, всегда в поисках своих достойных почитателей. Когда мы бредем по улице, они тайком поглядывают на нас, заманивают, прикрываясь десятками различных масок Неведомо почему, мы вдруг вскидываем глаза и видим в чужом окне лицо, явно принадлежащее к нашей портретной галерее самых близких людей. В тихой, сонной улочке из-за наглухо закрытых ставен пустого дома мы ясно слышим отчаянный крик боли и страха. Кебмен, вместо того чтобы подвезти вас к привычному подъезду, останавливает свой экипаж перед незнакомой вам дверью, и она приветливо открывается, как бы приглашая вас войти. Из высокого решетчатого окна Случая к вашим ногам падает исписанный листок. В спешащей уличной толпе мы обмениваемся взглядами мгновенно вспыхнувшей ненависти, симпатии или страха с совершенно чужими нам людьми. Внезапный ливень — и, быть может, ваш зонт укроет дочь Полной Луны и кузину Звездной Системы. На каждом углу падают оброненные платки, манят пальцы, умоляют глаза, и вот уже в руки вам суют отрывочные, непонятные, таинственные, восхитительные и опасные нити, которые тянут вас к приключению. Но мало кто из нас захочет удержать их, пойти туда, куда они поведут. Наша спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела. Мы проходим мимо. И когда-нибудь на склоне нашей унылой, однообразной жизни мы подумаем о том, что Романтика в ней особой яркостью не отличалась — одна-две женитьбы, атласная розетка, запрятанная на дно ящика, да извечная непримиримая вражда с радиатором парового отопления.
Рудольф Штейнер был истинным искателем приключений. Редкий вечер не выходил он из своей «комнаты на одного» в поисках неожиданного, необычного. Ему всегда казалось, что самое интересное, что только дает жизнь, поджидает его, быть может, за ближайшим углом. Порой желание испытать судьбу заводило его на странные тропы. Дважды он провел ночь в полицейском участке. Вновь и вновь становился жертвой плутов, облегчавших его карманы. За лестное дамское внимание ему пришлось расплатиться и кошельком и часами. Но с неослабевающим пылом поднимал он каждую перчатку, брошенную ему на веселой арене Приключения.
Однажды вечером Рудольф прогуливался в старой центральной части города. По тротуару текли людские потоки — одни спешили к домашнему очагу, другие — беспокойный народ! — покинули его ради сомнительного уюта тысячесвечного табльдота.
Молодой и приятной внешности искатель приключений был в ясном расположении духа, но преисполнен ожидания. Днем он служил продавцом в магазине роялей. Галстук он не закреплял булавкой, а пропускал его концы сквозь кольцо с топазом. И однажды он написал издателю некоего журнала, что из всех прочтенных им книг самое сильное влияние на его жизнь оказал роман «Испытания любви Джуни», сочинение мисс Либби[1].
Громкое лязганье зубов в стеклянном ящике, выставленном на тротуаре, заставило было его (не без внутреннего трепета) обратить внимание на ресторан, перед которым упомянутый ящик был выставлен, но в следующую минуту он обнаружил над соседней дверью электрические буквы вывески дантиста. Стоя подле двери, ведущей к дантисту, огромного роста негр в фантастическом наряде — красный, расшитый галунами фрак, желтые брюки и военное кепи — осторожно вручал какие-то листки тем из прохожих, кто соглашался их принять.
Этот вид зубоврачебной рекламы был для Рудольфа знакомым зрелищем. Обычно он проходил мимо, игнорируя визитные карточки дантистов. Но в этот раз африканец так проворно сунул ему в руки листок, что Рудольф не выбросил его и даже улыбнулся тому, как ловко это было проделано.
Пройдя несколько шагов, Рудольф равнодушно глянул на листок. Удивленный, он перевернул его и потом снова рассмотрел, уже с интересом. Одна сторона листка была чистая, на другой чернилами было написано: «Зеленая дверь». И тут Рудольф увидел, что шагавший впереди прохожий выбросил на ходу листок, также врученный ему негром. Рудольф поднял листок, посмотрел: фамилия и адрес дантиста с обычным перечнем — «протезы», «мосты», «коронки» и красноречивые посулы «безболезненного удаления».
Адепт Великого Духа Приключений и продавец роялей остановился на углу и задумался. Затем перешел на противоположную сторону улицы, отшагал квартал в обратном направлении, вернулся на прежнюю сторону и слился с толпой, движущейся туда, где сияла электрическая вывеска дантиста. Проходя вторично мимо негра и делая вид, что не замечает его, Рудольф небрежно принял листок, снова предложенный ему. Шагов через десять он осмотрел новый листок. Тем же самым почерком, что и на первом, на нем было выведено: «Зеленая дверь». Поблизости на тротуаре валялись три подобных же листка, брошенных шагавшими впереди или позади Рудольфа — все листки упали чистой стороной вверх. Он поднял их и осмотрел. На всех он прочел соблазнительные приглашения зубоврачебного кабинета.
Быстрому, резвому Духу Приключений редко приходилось манить Рудольфа Штейнера, своего верного почитателя, дважды, — но на этот раз призыв был повторен, и рыцарь поднял перчатку.
Рудольф опять повернул назад, медленно прошел мимо стеклянного ящика с лязгающими зубами и негра-гиганта. Но листка он не получил. Несмотря на нелепый, пестрый наряд, негр держался с достоинством, присущим его сородичам, вежливо предлагая карточки одним, других оставляя в покое. Время от времени он выкрикивал что-то громкое и невразумительное, сходное с возгласами трамвайных кондукторов, объявляющих остановки, или с оперным пением. Но он не только оставил Рудольфа без внимания — молодому человеку даже показалось, что широкое, лоснящееся лицо африканца выражало холодное, почти уничтожающее презрение.
Взгляд негра словно ужалил Рудольфа. Его сочли недостойным! Что бы ни означали таинственные слова на листке, чернокожий дважды избрал его среди толпы. А теперь, казалось, осудил как слишком ничтожного умом и духом, чтобы его можно было привлечь загадкой. Встав в стороне от толпы, молодой человек быстрым взглядом окинул здание, в котором, как он решил, скрывалась разгадка тайны. Дом поднимался на высоту пяти этажей. Его полуподвальный этаж занимал небольшой ресторан.
На первом этаже, где все было на запоре, по-видимому, продавались шляпки или меха. На втором, судя по мигающим электрическим буквам, расположился дантист. На следующем этаже царило вавилонское многоязычие вывесок: гадалки, портнихи, музыканты и врачи. Еще выше задернутые занавески на окнах и белевшие на подоконниках молочные бутылки заверяли, что здесь область домашних очагов.
Завершив обзор, Рудольф взлетел по крутым каменным ступеням, ведущим в дом. Быстро поднявшись по крытым ковром лестницам до третьего этажа, он остановился. Здесь площадка еле освещалась двумя бледными газовыми рожками. Один мерцал где-то далеко в коридоре направо; другой, поближе, — налево. Рудольф глянул влево и в слабом свете рожка увидел зеленую дверь. Мгновение он колебался. Но тут же вспомнил оскорбительную насмешку на лице африканского жонглера карточками и, не раздумывая более, шагнул прямо к зеленой двери и постучал.
Сюжет и композиция
Композиция новеллы состоит из истории героя и воображаемой истории, которую предлагает читателю представить рассказчик. Эта история доказывает, что обыватель не готов принять участие в приключении, когда прекрасная незнакомка суёт в руку невероятно горячую булочку с маслом, а сама отрезает крохотными ножницами верхнюю пуговицу на пальто. А вот герой новеллы готов поверить и более случайны совпадениям.
Новелла начинается с философской экспозиции, в которой рассказчик рассуждает о разных типах людей. Обыватели-читатели относятся к типу, который не откликнется на призыв к приключениям. Другие герои, образы которых увековечены в искусстве, переживают приключения просто потому, что они ведут их к вожделенной цели. Этих крестоносцев, венценосцев, меченосцев рассказчик называет псевдоискателями приключений, ждущими своей награды.
Зато немногочисленные истинные искатели приключений, подвластные духам-близнецам Романтике и Приключениям, находят в большом городе тайные знаки. Обыватели, чья «спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела», проходят мимо, а в конце жизни жалеют об упущенных возможностях. Но не таков герой новеллы.
Рудольф Штейнер принимает вызов судьбы. Удивительный негр, раздающий рекламу кабинета дантиста, даёт ему лист, на котором чернилами написано: «Зеленая дверь». Рудольф походит мимо него ещё дважды, и ещё один раз получает такой же листок, а другой – презрительный взгляд.
В подвальном этаже дома располагался ресторан, на первом этаже – магазин мехов и шляпок, на втором – тот самый дантист. На третьем этаже Рудольф увидел зелёную дверь, за которой нашёл свою судьбу – голодную прекрасную девушку. Даже когда Рудольф убедился, что к счастью его привёл ряд случайностей, он не перестал верить в перст судьбы: «Всё равно я верю, что сам перст Судьбы указал мне дорогу к той, кто мне нужен».
Герои новеллы
В новелле всего 3 героя. Главный герой, Рудольф Штейнер, работающий продавцом в магазине роялей, – истинный искатель приключений. Это простодушный молодой человек, обладающий приятной внешностью, который в поисках приключений не раз влипал в криминальные истории: дважды повёл ночь в полицейском участке, был несколько раз ограблен.
О сентиментальности героя свидетельствует его любимый роман мисс Либби «Испытания любви Джуни». Рудольф поступает как ищущий свою любовь сентиментальный герой, но при этом не теряет трезвости рассуждений. Он верит судьбе, но и своему сердцу.
Раздающий листовки негр становится рукой судьбы. Его внешность Рудольф принимает за странность, на которую необходимо обратить внимание: огромный рост и фантастический наряд (красный, расшитый галунами фрак, жёлтые брюки и военное кепи). На самом деле странный наряд нужен негру, чтобы привлекать прохожих. Его странные выкрики, «громкие и невразумительные», похожие на возгласы кондукторов или оперное пение, были просто рекламными призывами, а для Рудольфа превратились в зов судьбы.
Девушка, живущая за зелёной дверью, была случайно спасена Рудольфом. Она показалась герою знакомой: «Честные серые глаза, задорный, вздёрнутый носик, каштановые волосы, вьющиеся, как усики душистого горошка». Личико было худое и бледное, она испытывала крайнюю нужду и не ела три дня. Девушка была продавщицей в магазине. Её скудные деньги и так урезались хозяйскими штрафами, а болезнь привела к потере работы. Приход спасителя она восприняла как нечто само собой разумеющееся. Она так же естественна и непосредственна, как и главный герой.
Рассказчик, как понимает читатель, тоже относится к тому самому многочисленному типу людей, предпочитающих закрывать глаза на знаки судьбы. Это может быть лицо близкого человека в пустом окне, крик боли и страха, доносящийся из пустого дома, падающий из высокого окна исписанный лист, взгляды ненависти, симпатии и страха в толпе. Рассказчик сожалеет о том, что «на склоне унылой, однообразной жизни» понимаешь, как мало было в ней романтики.
Вообразите, что после обеда вы шагаете по Бродвею и на протяжении десяти минут, потребных на то, чтобы выкурить сигару, обдумываете выбор между забавной трагедией или чем-нибудь серьезным в жанре водевиля. И вдруг вашего плеча касается чья-то рука. Вы оборачиваетесь, и перед вами дивные глаза обворожительной красавицы в бриллиантах и русских соболях. Она поспешно сует вам в руку невероятно горячую булочку с маслом и, сверкнув парой крохотных ножниц, в один миг отхватывает ими верхнюю пуговицу на вашем пальто. Затем многозначительно произносит одно лишь слово: «параллелограмм!» — и, боязливо оглядываясь, скрывается в переулке.
Вот все это и есть настоящее приключение. Вы бы на это откликнулись? Вы — нет. Вы бы залились краской смущения, конфузливо уронили булочку и зашагали бы дальше, неуверенно шаря рукой по тому место на пальто, откуда только что исчезла пуговица. Именно так вы и поступили бы, если только не принадлежите к тем немногим счастливцам, в которых еще не умерла живая жажда приключений.
Истинные искатели приключений всегда были наперечет. Те, которых увековечило печатное слово, были большей частью лишь трезвые, деловые люди, действовавшие новоизобретенными методами. Они стремились к тому, что им требовалось: золотое руно, чаша святого Грааля, любовь дамы сердца, сокровища, корона или слава. Подлинный искатель приключений с готовностью идет навстречу неведомой судьбе, не задаваясь никакой целью, без малейшего расчета. Отличным примером может послужить Блудный сын — когда он повернул обратно к дому.
Псевдоискатели приключений — хотя личности яркие, отважные, — крестоносцы, венценосцы, меченосцы и прочие — водились во множестве, обогащая историю, литературу и издателей исторических романов. Но каждый из них ждал награды: получить приз, забить гол, посрамить соперника, победить в состязании, создать себе имя, свести с кем-либо счеты, нажить состояние. Так что их нельзя отнести к категории истинных искателей приключений.
В нашем большом городе духи-близнецы — Романтика и Приключение — всегда наготове, всегда в поисках своих достойных почитателей. Когда мы бредем по улице, они тайком поглядывают на нас, заманивают, прикрываясь десятками различных масок Неведомо почему, мы вдруг вскидываем глаза и видим в чужом окне лицо, явно принадлежащее к нашей портретной галерее самых близких людей. В тихой, сонной улочке из-за наглухо закрытых ставен пустого дома мы ясно слышим отчаянный крик боли и страха. Кебмен, вместо того чтобы подвезти вас к привычному подъезду, останавливает свой экипаж перед незнакомой вам дверью, и она приветливо открывается, как бы приглашая вас войти. Из высокого решетчатого окна Случая к вашим ногам падает исписанный листок. В спешащей уличной толпе мы обмениваемся взглядами мгновенно вспыхнувшей ненависти, симпатии или страха с совершенно чужими нам людьми. Внезапный ливень — и, быть может, ваш зонт укроет дочь Полной Луны и кузину Звездной Системы. На каждом углу падают оброненные платки, манят пальцы, умоляют глаза, и вот уже в руки вам суют отрывочные, непонятные, таинственные, восхитительные и опасные нити, которые тянут вас к приключению. Но мало кто из нас захочет удержать их, пойти туда, куда они поведут. Наша спина, вечно подпираемая железным каркасом условностей, давно закостенела. Мы проходим мимо. И когда-нибудь на склоне нашей унылой, однообразной жизни мы подумаем о том, что Романтика в ней особой яркостью не отличалась — одна-две женитьбы, атласная розетка, запрятанная на дно ящика, да извечная непримиримая вражда с радиатором парового отопления.
Рудольф Штейнер был истинным искателем приключений. Редкий вечер не выходил он из своей «комнаты на одного» в поисках неожиданного, необычного. Ему всегда казалось, что самое интересное, что только дает жизнь, поджидает его, быть может, за ближайшим углом. Порой желание испытать судьбу заводило его на странные тропы. Дважды он провел ночь в полицейском участке. Вновь и вновь становился жертвой плутов, облегчавших его карманы. За лестное дамское внимание ему пришлось расплатиться и кошельком и часами. Но с неослабевающим пылом поднимал он каждую перчатку, брошенную ему на веселой арене Приключения.
Однажды вечером Рудольф прогуливался в старой центральной части города. По тротуару текли людские потоки — одни спешили к домашнему очагу, другие — беспокойный народ! — покинули его ради сомнительного уюта тысячесвечного табльдота.
Молодой и приятной внешности искатель приключений был в ясном расположении духа, но преисполнен ожидания. Днем он служил продавцом в магазине роялей. Галстук он не закреплял булавкой, а пропускал его концы сквозь кольцо с топазом. И однажды он написал издателю некоего журнала, что из всех прочтенных им книг самое сильное влияние на его жизнь оказал роман «Испытания любви Джуни», сочинение мисс Либби.
Громкое лязганье зубов в стеклянном ящике, выставленном на тротуаре, заставило было его (не без внутреннего трепета) обратить внимание на ресторан, перед которым упомянутый ящик был выставлен, но в следующую минуту он обнаружил над соседней дверью электрические буквы вывески дантиста. Стоя подле двери, ведущей к дантисту, огромного роста негр в фантастическом наряде — красный, расшитый галунами фрак, желтые брюки и военное кепи — осторожно вручал какие-то листки тем из прохожих, кто соглашался их принять.
Этот вид зубоврачебной рекламы был для Рудольфа знакомым зрелищем. Обычно он проходил мимо, игнорируя визитные карточки дантистов. Но в этот раз африканец так проворно сунул ему в руки листок, что Рудольф не выбросил его и даже улыбнулся тому, как ловко это было проделано.
Пройдя несколько шагов, Рудольф равнодушно глянул на листок. Удивленный, он перевернул его и потом снова рассмотрел, уже с интересом. Одна сторона листка была чистая, на другой чернилами было написано: «Зеленая дверь». И тут Рудольф увидел, что шагавший впереди прохожий выбросил на ходу листок, также врученный ему негром. Рудольф поднял листок, посмотрел: фамилия и адрес дантиста с обычным перечнем — «протезы», «мосты», «коронки» и красноречивые посулы «безболезненного удаления».
Адепт Великого Духа Приключений и продавец роялей остановился на углу и задумался. Затем перешел на противоположную сторону улицы, отшагал квартал в обратном направлении, вернулся на прежнюю сторону и слился с толпой, движущейся туда, где сияла электрическая вывеска дантиста. Проходя вторично мимо негра и делая вид, что не замечает его, Рудольф небрежно принял листок, снова предложенный ему. Шагов через десять он осмотрел новый листок. Тем же самым почерком, что и на первом, на нем было выведено: «Зеленая дверь». Поблизости на тротуаре валялись три подобных же листка, брошенных шагавшими впереди или позади Рудольфа — все листки упали чистой стороной вверх. Он поднял их и осмотрел. На всех он прочел соблазнительные приглашения зубоврачебного кабинета.
Быстрому, резвому Духу Приключений редко приходилось манить Рудольфа Штейнера, своего верного почитателя, дважды, — но на этот раз призыв был повторен, и рыцарь поднял перчатку.
Рудольф опять повернул назад, медленно прошел мимо стеклянного ящика с лязгающими зубами и негра-гиганта. Но листка он не получил. Несмотря на нелепый, пестрый наряд, негр держался с достоинством, присущим его сородичам, вежливо предлагая карточки одним, других оставляя в покое. Время от времени он выкрикивал что-то громкое и невразумительное, сходное с возгласами трамвайных кондукторов, объявляющих остановки, или с оперным пением. Но он не только оставил Рудольфа без внимания — молодому человеку даже показалось, что широкое, лоснящееся лицо африканца выражало холодное, почти уничтожающее презрение.
Взгляд негра словно ужалил Рудольфа. Его сочли недостойным! Что бы ни означали таинственные слова на листке, чернокожий дважды избрал его среди толпы. А теперь, казалось, осудил как слишком ничтожного умом и духом, чтобы его можно было привлечь загадкой. Встав в стороне от толпы, молодой человек быстрым взглядом окинул здание, в котором, как он решил, скрывалась разгадка тайны. Дом поднимался на высоту пяти этажей. Его полуподвальный этаж занимал небольшой ресторан.
На первом этаже, где все было на запоре, по-видимому, продавались шляпки или меха. На втором, судя по мигающим электрическим буквам, расположился дантист. На следующем этаже царило вавилонское многоязычие вывесок: гадалки, портнихи, музыканты и врачи. Еще выше задернутые занавески на окнах и белевшие на подоконниках молочные бутылки заверяли, что здесь область домашних очагов.
Завершив обзор, Рудольф взлетел по крутым каменным ступеням, ведущим в дом. Быстро поднявшись по крытым ковром лестницам до третьего этажа, он остановился. Здесь площадка еле освещалась двумя бледными газовыми рожками. Один мерцал где-то далеко в коридоре направо; другой, поближе, — налево. Рудольф глянул влево и в слабом свете рожка увидел зеленую дверь. Мгновение он колебался. Но тут же вспомнил оскорбительную насмешку на лице африканского жонглера карточками и, не раздумывая более, шагнул прямо к зеленой двери и постучал.
Секунды, подобные тем, что последовали за его стуком, соразмерны быстрому дыханию истинного приключения. Только подумать, что может ожидать его по ту сторону! Игроки за карточным столом; хитрые пройдохи, с тонким расчетом раскладывающие приманки в свои западни; красавица, превыше всего ценящая отвагу и решившая покориться только смельчаку. Опасность, смерть, любовь, разочарование, насмешки — все может быть ответом на этот безрассудный стук.
Изнутри послышался слабый шорох, и дверь медленно приоткрылась. На пороге стояла девушка, еще не достигшая и двадцати лет, — она была бледна, еле держалась на ногах. И вдруг выпустила дверную ручку, покачнулась, попыталась найти опору, шаря рукой в воздухе, — Рудольф успел подхватить ее и уложил на кушетку с полинялой обивкой, стоявшую у стены. Дверь он закрыл и при еле мерцающем свете газового рожка быстро оглядел комнату. Чисто, опрятно, но все говорило о самой крайней нужде.
Девушка лежала неподвижно, очевидно, в обмороке. Рудольф озабоченно оглядел комнату в поисках бочки, на которой он мог бы… нет-нет, не то, это если кто утонет… Он принялся обмахивать девушку своей шляпой. Это дало желанный эффект — он задел ее по носу полями своего котелка, и она открыла глаза. И тут наш молодой человек увидел, что ее лицо, несомненно, и есть недостающий портрет из его сердечной галереи самых близких. Честные серые глаза, задорный, вздернутый носик, каштановые волосы, вьющиеся, как усики душистого горошка, — все это было правильным заключительным аккордом и венцом всех его удивительных приключений. Но какое же это было худое и бледное личико!
Она взглянула на него спокойно, потом улыбнулась.
— У меня был обморок, да? — проговорила она слабым голосом. — Хоть с кем могло случиться, будь он на моем месте. Попробуйте не есть три дня, сами убедитесь.
— Himmel!— воскликнул Рудольф, вскакивая с места. — Ждите меня, я вернусь мигом!
Он бросился к двери и вниз по лестнице. Через двадцать минут он уже снова стоял у зеленой двери, стуча в нее ногой: в руках у него была охапка снеди из бакалейной лавки и ресторана. Все это он выложил на стол — хлеб, масло, холодное вареное мясо, пирожные, паштет, маслины, устрицы, жареного цыпленка, одну бутылку с молоком и одну с чаем, горячим, как огонь.
— Смешно, нелепо устраивать голодовки, — заговорил Рудольф громко, с нарочитой строгостью. — Раз и навсегда прекратите такого рода пари. Ужин готов.
Он помог ей сесть за стол и спросил:
— Чашка для чая имеется?
— На полке у окна.
Когда Рудольф вернулся с чашкой, девушка, блестя глазами, уже принялась за крупную маслину, которую успела извлечь из пакета, с безошибочным женским инстинктом угадав его содержимое.
Рудольф, смеясь, отобрал маслину и налил полную чашку молока.
— Сперва выпейте это, — распорядился он, — потом чай и крылышко цыпленка. Маслину получите завтра, если будете умницей. А теперь, если разрешите быть вашим гостем, приступим к ужину.
Он пододвинул к столу второй стул. От чая глаза у девушки оживились, лицо чуть порозовело. Она ела с изысканной жадностью, как изголодавшийся дикий зверек. Присутствие в комнате постороннего молодого человека и предложенную им помощь она, казалось, рассматривала как нечто само собой разумеющееся. Не потому, что мало придавала значения условностям, а потому, что естественное, заложенное в человеке природой чувство голода дало ей право на время забыть об искусственном и условном. Однако постепенно, по мере того как восстанавливались ее силы и самочувствие, с ними вместе вернулись и все привычные маленькие условности.
Она рассказала ему свою нехитрую историю — одну из тысячи таких, над которыми ежедневно зевает город, — историю продавщицы в магазине. Жалкая оплата, еще урезаемая «штрафами», которые повышают доходы хозяина; болезнь, зря потерянное время. А потом потеря места, потеря надежд и — и в зеленую дверь стучит искатель приключений.
Но в ушах Рудольфа этот рассказ прозвучал как «Илиада» — или как кульминационная сцена в романе «Испытания любви Джуни».
— Боже мой, только подумать, что вам пришлось пережить! — воскликнул он.
— Да, просто ужас, — сказала девушка с величайшей серьезностью.
— И у вас здесь нет ни родственников, ни друзей?
— Ни души.
— У меня тоже, — проговорил Рудольф, помолчав.
— Я очень этому рада, — ответила девушка без запинки. И молодому человеку почему-то было очень приятно услышать, что ее радует его одинокое существование.
Вдруг как-то сразу веки у нее стали слипаться, и она глубоко вздохнула.
— Ужасно хочется спать… Мне так хорошо…
Рудольф встал, взял шляпу.
— В таком случае пожелаю вам спокойной ночи. Крепкий длительный сон именно то, что вам нужно.
Он протянул руку, девушка приняла ее и сказала «спокойной ночи». Но в глазах у нее был такой красноречивый, такой откровенный, такой взывающий вопрос, что Рудольф ответил на него словами:
— Да, конечно, завтра я зайду проверить, как у вас дела. Вам от меня так легко не отделаться.
Только когда он уже стоял у порога, она спросила, как он попал к ней, словно по сравнению с самим фактом его появления это обстоятельство было столь маловажно!
— Почему вы постучали ко мне?
Он взглянул на нее, вспомнил листки, которые раздавал негр, и сердце у него сжалось от ревности и боли. Что, если бы они попали в другие руки — в руки таких же искателей приключений, как он сам? Рудольф мгновенно решил, что она никогда не должна узнать правду. Он никогда не скажет, что ему известна та странная мера, на которую ее толкнула безвыходность положения.
— Один из наших настройщиков живет в этом доме, — сказал он. — Я ошибся дверью.
Последнее, что видел Рудольф перед тем, как за ним закрылась зеленая дверь, была улыбка девушки.
На лестничной площадке он с любопытством огляделся. Потом прошелся во всю длину коридора сперва в один его конец, потом в другой. Затем поднялся выше, продолжая проверять ошеломляющее открытие: все двери в доме были выкрашены в зеленый цвет.
Все еще недоумевая, он спустился вниз, вышел на улицу. Африканец в фантастическом наряде стоял на прежнем месте. Рудольф протянул ему оба свои листка.
— Объясните, почему вы дали мне эти листки и что они значат? — спросил он.
Широкая, добродушная улыбка на лице негра послужила отличной рекламой его работодателю.
— Вон там, — проговорил он, указывая вдоль улицы. — Только к первому акту вы уже опоздали!
Проследовав взглядом туда, куда указывал негр, Рудольф увидел ослепительные электрические буквы над театральным подъездом, возвещавшие название новой постановки:
«ЗЕЛЕНАЯ ДВЕРЬ»
— Я слышал, босс, пьеса первый сорт, — сказал негр. — Их агент дал мне доллар, сказал, чтоб я раздал немного их бумажек, вместе с докторскими. Могу я предложить вам и докторскую карточку, сэр?
На углу квартала, где он жил, Рудольф зашел выпить кружку пива и взять сигару. Закурив, он вышел на улицу, застегнул пальто на все пуговицы, сдвинул шляпу на затылок и заявил решительно, обращаясь к ближайшему уличному фонарю:
— Все равно, я верю, что сам перст Судьбы указал мне дорогу к той, кто мне нужен.
И этот вывод, учитывая вышеописанные обстоятельства, безусловно, позволяет причислить Рудольфа Штейнера к истинным последователям Романтики и Приключения.
(Перевод Н. Дехтеревой)