Основная тональность рассказов в м шукшина

Введение

Среди писателей XX века своей творческой многогранностью выделяется Василий Шукшин, являющийся не только писателем-прозаиком и сценаристом, но и актером и режиссером многих фильмов. Именно это своеобразие таланта и определило многогранность его прозы, существующей на стыке кинематографа и литературы. Шукшин появился в литературе в 60-е годы XX века и сразу обратил на себя внимание своеобразным авторским почерком, структура его рассказов кинематографична: авторское слово в них лишь скрепляет живую разговорную речь диалогов героев, подчеркивая поток жизни, интонацию и жесты героев.

Еще одной особенностью его рассказов стало изображение естественной деревенской жизни, отличное от того, что читатель видел в произведениях классиков деревенской прозы В.Астафьева и В.Распутина. Герои Шукшина – труженики, живущие не в глухих деревенских «углах», они приближены к городским жителям по роду своей деятельности. При этом писателя интересуют социально-психологические и нравственные процессы, протекающие в таких специфических условиях. Естественность жизни просматривается и в особой ориентации на фольклор, в котором, по мнению писателя, нет фальши и «манерности», поэтому словесное изображение всегда живо, подчеркивается интонационно и кажется озвученным, динамичным, а не застывшим на бумаге.

Шукшин, воспроизводя реальную жизнь, поднимает глубокие нравственные проблемы, делая их понятнее и ближе читателю с помощью юмора, разговорной речи, народного мироощущения. Его произведения не воспринимаются как художественные, они насыщены жизнью и немалую роль в этом играют своеобразные герои – «чудики», которые вовлечены в решение интеллектуальных и нравственных проблем, в то же время, не теряя доброты, искренности и простоты взглядов. Комедийный эффект повествования достигается за счет того, что они находят такие выходы в жизненных ситуациях, которые не свойственны привычным стандартам человеческого поведения. Реалистичность представления героев достигается с помощью многоплановости их изображения: каждый имеет свой сложный характер, совершает непоследовательные, противоречивые поступки, поражает своей бесхитростностью.

Рассказы В.Шукшина динамичны и емки, оригинальны и талантливы, и решают поэтому сложные социальные, психологические и нравственные задачи.

Тематика, проблематика и герои рассказов В.Шукшина

Тематика прозы В.Шукшина многообразна, но в центре его художественного мира всегда стоит земля: степь, пашня, родная деревня и родной дом. На фоне земли (дороги, реки, отчего дома) разворачивается размышление и судьбах крестьянства, настоящего и будущего поколения, трагических природных катастрофах, нравственности. Эти философские размышления писатель реализует через изображение своих героев, их переживаний и стремлений, своеобразно преломленных в образах «чудиков», интуитивно стремящихся к познанию смысла жизни.

Писателя волнуют современные ему люди и их будущее. Народ, совершивший революцию, освободивший свою Родину от оккупантов в грозные годы Великой Отечественной войны, отдавший все силы восстановлению, обновлению и расцвету жизни, строил новую жизнь, стремился в будущее. Именно это позволило размышлять писателю о прочности связи поколений, связи прошлого и будущего. Необходимость таких связей для писателя вне всякого сомнения. Прослеживая жизненный путь отцов и детей, представляющих разные поколения и стоящие за ними эпохи, Шукшин пытается открыть их духовный мир, заботы и радости, смысл бытия, во имя чего прожита жизнь.

В рассказе «Дядя Ермолай» вопрос остается без ответа. Нужно многое взвесить, обдумать, распознать, сопоставить, чтобы понять душу и характер людей старшего поколения. Только без нарочитой снисходительности. Лучше запоздалое прозрение, внезапно появившееся чувство благодарности, лучше совестливое раскаяние по поводу не сказанного вовремя доброго слова, не проявленного сердечного участия!

Раздумья над смыслом жизни старших поколений неизбежно возвращают писателя к извечным и простым истинам, составляющим основу бытия: дом, земля, труд. Да, в этом круге замыкались все интересы и все радости, заботы и огорчения дяди Ермолая, его поколения, его предков и далее — в глубину прошлого — уходили проверенные искомые истины. Но оставалась неразрешимая тайна устойчивости и прочности этих истин. Тайна извечного притяжения дома и земли.

Писатель видит здесь нечто высокое, нравственное, поэтическое, а не только покорность судьбе, не традиция, не консерватизм крестьянского бытия виделись за всем этим. За извечной крестьянской и общечеловеческой тягой к дому, родной деревне — исконная привязанность души к родине, обновляемая у каждого нового поколения. Это все более усложняющееся чувство, которое укреплено сознанием духовной связи отцов и детей, патриотизмом, проявившимся в годы Отечественной войны, и еще многое «неизреченное» осознавал В. Шукшин за таким естественным для каждого человека духовным влечением к родной земле.

Тактично, внимательно и бережно присматривается писатель к своему герою — человеку, улавливая именно моменты духовных исканий, размышлений, нравственного напряжения, в которые освещается личность. Характеры героев обрисовываются в напряженные моменты трагического прощания с жизнью, выбора, разочарования или необычайных открытий, самопознания. При этом внутреннее духовное состояние героя для читателя открыто. Он узнает все о человеке: угадывает несогласие с миром, дисгармонию души, драматизм нравственных поисков.

Одной из основных тем творчества Шукшина становится тема деревни. Причем для многих молодых героев она – мир, уходящий в прошлое. Все, что связано с деревенской жизнью: дом, земля, труд на земле — остаются только в памяти, вырисовываясь в романтических красках. Неизбежность разъединения отцов и детей в деревне определена социально-исторически: влиянием города, техническим прогрессом, урбанизацией и последующим преобразованием деревни, и поэтому неизбежным различием уклада жизни разных поколений. Однако писателя волнует нравственное содержание текущего процесса, его последствия.

В течение всего своего творчества Шукшин пишет своеобразную социальную драму, в которой в единое произведение выстраиваются все рассказы, различные по описываемым сюжетным линиям, но сходные по проблематике. От первых наблюдений, накапливающихся и ставших основой глубоких раздумий и обобщений, эта драма, распадаясь на десятки новых сюжетных ходов, поглощала все новый и новый актуальный жизненный материал. Содержание ее и тематика бесконечно разнообразны. В драме отражаются разногласия отцов и детей, ведут борьбу различные жизненные позиции и взгляды. Преображающийся мир этот укладывается, но тяжело, мучительно и трудно стремясь к гармонии и не всегда находя ее.

Основой размышлений прозаика становится нравственно-этическое начало простого человека, которое сформировалось в трудовых традициях, в коллективизме, в причастности к общему делу, наконец — в творческих возможностях народа. Стремление к гармонии с внешним миром образует сильное течение, которое, противостоя разногласиям, разнообразным социально-семейным противоречиям, обладает созидательным потенциалом.

В постепенном развитии жизни неуклонно идет процесс создания и утверждения преобразуемых человеком социальных отношений. Однако любые преобразования невозможны на пустом месте. Они происходят на почве, опытом старших поколений, предками, и обязательно при условии бережного отношения детей к трудовым и нравственным традициям народа, к труду в целом, чтобы человек «…ничего… не потерял дорогого, что он обрел от традиционного воспитания, что он успел понять, что он успел полюбить; не потерял бы любовь к природе…» — отмечал Шукшин. Разумная воля человека, его рациональное вмешательство в текущий процесс продуктивны: в его возможностях уничтожить постепенно пассивность, бездушие, потребительский эгоизм.

Рассказы В. Шукшина — трагедии прощания с погружающимся в прошлое укладом жизни и связанными с ним обычаями. Еще более сложно и противоречиво, и в деревне, и в городе, происходит установление нового уклада, новых отношений, вбирающих в себя нормы и черты современной жизни. Этот процесс имеет значительный, в конечном итоге общечеловеческий смысл. Неминуемость исчезновения существующих трудовых отношений, изменения их в процессе общественно-исторических преобразований и технического прогресса для Шукшина закономерны. Современный город притягивает огромную массу сельского населения, для которого этот процесс объединен с неизбежными потерями существующих необходимых навыков, семейного уклада, трудовых традиций. Шукшин анализирует и такие же неизбежные отрицательные явления нравственного порядка, которые сопровождают смену старого новым. Изображая порой замысловатое переплетение смешного и драматического, Шукшин предостерегает нас от поверхностного отношения к происходящему, от бездумного смеха.

Нравственно-эстетические идеалы писателя воплощаются художественно убедительно и конкретно в характерах его героев, перенявших от старшего поколения все нравственно ценное, доброе, перспективное, а также в их естественной причастности к жизни всего государства, в котором каждый из героев находит свое призвание и свое место, приложение своим возможностям.

Художественный мир произведений Шукшина критики называют «многошумящим»:  многолюдным, динамичным и живописным. Возникает иллюзия его полной естественности, совершенной гармонии с реальностью. А жизнь кажется нескончаемой и вечной.

Интерес к «деревенской теме» в литературе, представляющий тематическое единство литературы 60х -70х годов, проявлялся в творчестве В.Белова, В.Тендрякова, В.Астафьева и конечно В.Шукшина. Последний проявлял интерес более к нравственным, социальным и духовным сторонам жизни деревенского населения. Шукшин размышлял над традиционными нравственными ценностями в стремительно меняющемся мире, преображающихся социальных условиях деревенского существования человека.

При всем многообразии жанровых форм Шукшина — есть то, что их объединяет, — свойственная ему творческая манера и нравственная проблематика. Проза В.Шукшина явление своеобразное, со характерными стилевыми особенностями, проявляющимися в специфических образах героев. Характеры увиденные в жизни, Шукшин развивает, додумывает, расширяет. Писатель всматривается в своих персонажей,  занимается их исследованием досконально, как художник, открывая их душевную многогранность, многосложность.

В его рассказах жизнь предстает в удивительном разнообразии, многомерности, неисчерпаемости. Интонация его произведений динамична, богата разнообразными нюансами. В.Шукшин обладает мастерством на нескольких страницах создать собственный человеческий характер и через него показать какой-либо пласт бытия, какую-либо сторону жизни. Писатель обращается к бытовому, казалось бы, малозначительному, факту, но так раскрывает драматизм жизни, что обогащает читателя более глубоким ее осмыслением.

Особенное пристрастие Шукшин питал к деревне, где прошли его детство и юность. Шукшин признавался, что жила в его душе боль и тревога за деревню, когда уезжает молодежь, не хватает рабочих рук в колхозах и совхозах, замолкают песни, не слышна гармонь, не видно костров рыбаков на реке. Шукшин глубоко переживал тот разрыв, который существовал между материальными условиями жизни человека в городе и в деревне, между уровнем культуры.

Шукшин — социальный писатель. Он исследовал новые общественные явления, прокладывая свой путь в искусстве и обращаясь к ранее интересующим писателей пластам жизни. Его внимание привлекала обыденная жизнь обычных людей, где за повседневностью он мог увидеть необычное — те черты, которые в совокупности формировали русский национальный характер, занимавший творческое мышление В.Шукшина в годы его зрелости. Его интересует прежде всего нравственный мир человека.

Для литературы 70-х годов характерен интерес к нравственным проблемам, скрытым глубинам человеческой души, его миропонимания, смелость художественных исканий. В этом направлении и развивается творчество В.Шукшина, полное веры в бесконечные возможности человеческой личности. В грандиозном современном споре о человеке и его предназначении он всегда на стороне оптимизма, но это не значит, что он наивен, — он безжалостен ко всему злому, темному, что порочит человеческую душу.

Прямая и беспощадная критика некоторых явлений, встречающихся в нравственной сфере нашего общества, нужна, необходима. Выступая против карьеризма и корыстолюбия, против хамства и невежества, Шукшин не только бичует их носителей, но и предостерегает. Он хочет уберечь нас от ошибок и поступков, духовно укрепить нас читателей.

Одна из главных тем его творчества — тема истинных и мнимых нравственных ценностей, тема правды и фальши в человеческих отношениях. Для его творчества характерно размышление над сложными этическими вопросами. Что же такое счастье и как оно достигается? Что дает человеку честный труд? Какова та жизненная позиция, то миропонимание, тот кодекс нравственности, которая помогает достигнуть высокого удовлетворения и подлинного счастья?

Герои В. Шукшина откровенно, независимо, горячо спорят о вечном и сиюминутном, о добре и зле, о смысле жизни, о призвании человека. Многие из них — максималисты, не склонные к компромиссам, невмешательству или покорности. Они готовы исправлять всех и все, предлагая личные конструктивные поправки, усовершенствования, программы. Шукшинские герои-философы живут в реальной обстановке, отнюдь не тяготясь повседневностью. Многие из них, ценя жизнь, любя ее радости, в самой реальности открывают нечто новое, не замеченное другими, как, например, художник Саня Неверов («Залетный»), сельский поп («Верую!»), Алеша Бесконвойный, автор-повествователь в рассказе «Дядя Ермолай», Матвей Рязанцев, школьник Юрка.

Поиск истины начинается с постижения окружающего мира. Споры, разногласия возникают, когда речь заходит о роли и предназначении человека, о его нравственных качествах, путях совершенствования. Шукшинские герои — материалисты и гуманисты — раскрывают в своих суждениях конкретность и логику, независимость мышления, стремление постичь все своим умом — от микромира до космоса. В духовных исканиях каждый из героев проявляет свое восприятие действительности, свою натуру, свою духовную организацию. Перед нами развертывается список разнообразных, совершенно неповторимых видений, восприятий и мнений. Их личностность, выраженная психологически убедительно, делает каждый поиск не только субъективным, но и как бы приоритетным, заключающим в себе единственные в своем роде открытия.

Каждая человеческая личность ведет собственную партию независимо от других, но все вместе действующие лица этой духовной драмы образуют удивительный многоголосый хор, утверждающий смысл жизни в гармонии человека с миром.

В чем высший смысл жизни? Герои рассказов находят ответы, самокритично допрашивая себя. В согласии с внешним миром, с людьми человек видит для себя опору, оправдание своего существования. Взаимопонимание, согласие, отзывчивость проявляются только тогда, когда человек раскрывает в себе возможности деятельного добра и любви, дарит людям свои духовные ценности. Это — путь самовоспитания, саморазвития требовательного внимания к себе и людям.

Чудик, Бронька Пупков («Миль пардон, мадам!»), Саня Залетный, Степка (одноименный рассказ), убежавший из колонии за три месяца до окончания срока, чтобы повидаться с родными, мастер Семка Рысь, размышляющий над тайнами старинного храмового зодчества  — характеры-опровержения. Сюжеты этих рассказов раскрывают перед нами «золотые россыпи» души героев, самим своим существованием опровергающими узость, односторонность скудных обывательских представлений о человеке и жизни. Это оригинально мыслящие фантазеры, воспринимающие жизнь поэтически; они стремятся наделить ее собственной легендой, веселой выдумкой, сказкой. Бронька Пупков и «генерал» Малафейкин владеют искусством импровизации. Герои — люди одаренные, талантливые, всегда щедры. Шукшинские мистификаторы, «чудики» ищут пути к сердцу человека, чтобы хоть шуткой, игрой пробудить ответное чувство, с которым приходит согласие и взаимопонимание.

Герои Шукшина справедливо полагают, что бесценный дар жизни растрачивать впустую преступно. Человек велик только тогда, когда он чувствует пульс окружающего его мира и живет в гармонии с ним.

Шукшинские герои любят послушать опытных, искушенных жизнью стариков. Но безмятежная рассудительность старшего поколения раздражает многих из них, в особенности максималистов, которые требуют мгновенного решения всех проблем совершенствования человека. В отличие от попа, Алеши Бесконвойного, Чудика, Ивана Максимовича («Ночью в бойлерной»), максималисты воспринимают мир драматически нервно, обостренно. Обличительство, морализаторство берут верх над созидательным, позитивным поиском, а гордое осознание собственной правоты, непогрешимости и особая уверенность в праве поучать, порожденная изоляцией, одиночеством героев, еще более усугубляют их разобщенность с людьми и миром.

Не случайно герои рассказов Шукшина – деревенские почтальоны, киномеханики, шоферы, трактористы, столяры и т.д. – люди, ввиду особенностей своей профессии испытывающие постоянное воздействие городской культуры. «Чудики», простаки, люди с «чудинкой», со странностями – любимые герои Шукшина. Им чужды рассудочность, практицизм. Они часто говорят о правде, душе, о смысле жизни. Чувство неуспокоенности, неудовлетворенности обыденностью повседневной жизни заставляет совершать их странные, не всегда понятные поступки. Один такой «чудик» покупает микроскоп, и жизнь его наполняется высоким смыслом – мечтой освободить человечество от смертоносных микробов («Микроскоп»), другой – изобретает «вечный двигатель» («Упорный»).

Заключение

Произведения В.Шукшина, относясь к «деревенской прозе», в то же время отличаются от нее сложными психологическими ситуациями, которые герои вынуждены разрешать. Герои – не просто сельские жители, они стремятся к городской культурной жизни, но в то же время страшатся ее равнодушного отношения к судьбе каждого отдельного человека. Отличительными особенностями прозы Шукшина является гуманизм, речевое многообразие, своеобразное мировосприятие, подчеркнутое умудренным знанием жизни, чувство ответственности.

Ранние герои произведений Шукшина – простые люди, трансформированные в образ сельского жителя и имеющие высокие представления о нравственности. В более поздних рассказах эти образы усложняются, уже не прослеживается так явно разделение на деревенскую и городскую жизнь, объединенные нравственными проблемами, любовью к родной земле, к природе, народному труду и людям. Преодоление противоречий и попытки осмыслить мир заставляют их более глубоко размышлять над проблемами. Но они так и остаются «чудиками», непонятными их современникам, совершающими нелепые поступки, но в глубине своей души желающие интуитивно изменить мир, сделать его лучше для окружающих. Они альтруисты, лишенные мудрости, не заключенные в рамки общественного мнения и не удовлетворенные границами существующего мира, поэтому и пытаются сделать его другим, но в силу своей малообразованности попадают в комичные ситуации.

Шукшин видит своих героев в их нравственном стремлении: в благоговейном отношении к старикам, в любви к женщине, в уважении к труду. Именно это доброе и наивное отношение к окружающему миру и делает его героев нравственными, а читателей предостерегает от корыстолюбия, невежества и хамства, которые были так ненавидимы писателем.

Библиографический список:

1. Быстров В. Мне было только правду рассказать. «Логика жизни» в рассказах В. Шукшина. //Литература в школе, №3, 1987. С. 2-5.
2. Елисеев Н. Два рассказа В. М. Шукшина: (о рассказах «Срезал» и «Билетик на второй сеанс») //Звезда. – 1995. — №6. – С. 199-202.
3. Залыгин С. Герой в кирзовых сапогах. – Екатеринбург: Уральский рабочий, 1992. – С. 17-24.
4. Изгаршев И. Василий Шукшин. Человек со сжатыми кулаками.//Аргументы и факты, №29, 2004. – С. 3.
5. Карпова В. М. Талантливая жизнь: В. Шукшин – прозаик. – М.: Советский писатель, 1986. – 302с.
6. Коробов В. Поклажистый. О рассказах Василия Шукшина. М.: Детская литература, 1990. – С.11.
7. Панкин Б. Василий Шукшин и его «чудики». М.; Детская литература, 1979. – С. 33-49.
8. Шукшин В. М. Рассказы. Повести. /Предисловие Стрелковой И. – М.: Дрофа, 2002. – 402 с.

Как писатель В.М.Шукшин сложился необыкновенно
быстро — практически с первых своих
произведений. Его книги дали основание критике
говорить о появлении в литературе
«шукшинского» героя, «шукшинского» языка,
«шукшинской» сфере действительности.

Цель данной работы — выявить языковые
закономерности, составляющие основу малой прозы
Шукшина, и установить: в чём проявляется
своеобразие стиля писателя.

С первых строк рассказов Шукшина на читателя
«обрушивается» шквал просторечных слов и
выражений. Для писателя характерна
приверженность к истокам народной речи, причем
это постоянство зачастую находит свое отражение
и в названиях произведений, например: «Чудик»,
«Стенька Разин», «Степка» и др. Элементы
разговорной речи часто встречаются на страницах
книг писателя: это и пословицы, и поговорки, и
жаргонизмы, и изменённые формы слова, и неполные
предложения, и диалогизация речи персонажей.

Обратимся к прошлому. Первыми, кто широко
вводил в язык художественных произведений
элементы разговорной речи, были А.С.Грибоедов и
А.С.Пушкин. И у Грибоедова, и у Пушкина в речь
героев широко вовлекались лексические,
морфологические и синтаксические элементы
устной разговорной речи.

В.М.Шукшин многое унаследовал из огромного
опыта русской литературы. Имена Л.Н.толстого,
Ф.М.Достоевского, Н.С.Лескова, А.П.Чехова,
С.А.Есенина часто вспоминаются в той или иной
связи, когда речь идет о Василии Макаровиче
Шукшине.

Несомненно одно: истинный писатель вряд ли
может состояться вне традиций. Настоящий
художник, являясь новатором, опирается на
духовный опыт своих предшественников. «Только
впитав в себя опыт мировой литературы, писатель
найдет манеру, одному ему свойственную»,-
говорил Шукшин.

Среди современных писателей, мастеров малой
формы, В. М. Шукшину отведено почетное место. Его
новеллистическое творчество — явление яркое и
самобытное. Одной из особенностей авторского
стиля — уход от сковывающего влияния фабулы в
начале творческого пути( «Сельские жители»,
«Светлые души»). Он пытался написать о людях, не
связывая их заранее придуманными для них
поступками, не заботясь о том, чтобы они
участвовали в каком-нибудь нравоучительном
происшествии. Простодушное письмо бабки Маланьи
Васильевны к сыну, разговоры о предстоящей
поездке к нему в Москву отразили жизнь деревни и
мировосприятие её жителей: «Порассказали они
нам, как летают на этих самолётах:А мы с Шуркой
решили так: поедем уж летом на поезде. Оно, знамо,
можно бы и теперь, но у Шурки шибко короткие
каникулы получаются:»(«Сельские жители»).

Или рассказ «Демагоги», который представляет
собой некую зарисовку, наполненную
неторопливыми, трогательно-забавными
разговорами деда и внука на рыбалке: «Сидели,
скрестив по-татарски ноги, и глядели на огонь.

-:А так, значит, повез нас отец сюда,
-рассказывал дед, -так я, слышь? — залез на крышу
своей избы и горько плакал. Я тогда с тебя был,
может, меньше. Шибко уж неохота была из дома
уезжать:» («Демагоги»).

В.М. Шукшин в своих новеллах рассказывает
случаи из жизни, самые обыкновенные, ничем не
примечательные. Фабула и сюжет просты, но в то же
время при чтении возникает второй план, который
не сразу поддается истолкованию. Зачастую
рассказы писателя носят притчевый характер.

Притча — старинное название назидательного
рассказа о человеческой жизни в форме
иносказания, аллегории.

При всем многообразии жанровых форм есть то,
что их объединяет, — излюбленная нравственная
проблематика и присущая только этому автору
творческая манера, тот своеобразный почерк, по
которому узнаешь каждую его страницу.

Объектом художественного исследования Шукшин
избрал современную ему и родную алтайскую
деревню, со всей её неустроенностью и вместе с
тем с неизбывной тягой к добру, с наивным
романтическим стремлением уйти от нудных,
монотонных будней и сохранить при этом заветы
стариков- жить по совести. » Для меня именно в
селе — острейшие схлесты и конфликты. И
возникает желание сказать свое слово о людях,
которые мне близки,» — признавался В.М.Шукшин.

Писатель погружен в быт, житейские заботы своих
односельчан. Он всегда рядом со своими
персонажами, он «свой» для них, живет их
печалями и: мечтами. Шукшин знает деревенскую
жизнь изнутри, не понаслышке, в деталях.
Неслучайно один из литературных критиков назвал
сочинения Шукшина «голосом народной толщи». С
первых строк замечательных рассказов —
зарисовок читатель погружается в атмосферу
народной речи, образной, неподражаемой, которая
прослеживается и в названиях самих произведений,
например, «Чудик», «Забуксовал», «Стенька
Разин», «Миль пардон, мадам!».

В литературном творчестве В. М. Шукшина в
известном смысле прослеживается
преемственность традиций русской классики, в том
числе Н.С. Лескова и А. П.Чехова. Действительно по
житейским судьбам, по самостоятельности в
поступках и суждениях, по своей жизнестойкости,
по открытости, непосредственности души герои
Шукшина сродни лесковским персонажам. Характеры,
увиденные в жизни, писатель развивает,
дорисовывает, досконально исследует, обнажая
душевную красоту простого человека.

В новеллистической прозе писателя обращает на
себя внимание его лексика, работа автора над
словом и со словом; очевидна обдуманность в
подборе языкового материала, мотивированность
их употребления, так в рассказе «Стенька Разин»
читаем: «у Васёки перехватывает горло от любви и
горя. Он понимал Захарыча. Он любил свои родные
края, горы свои, Захарыча, мать: всех людей. И
любовь эта жгла и мучила — просилась из груди.» (
«Стенька Разин»)

В данном этюде автор передает душевное
состояние своего героя от услышанной песни про
Ермака. Чтобы читателю предалось внутреннее
состояние Васёки, вся широта его натуры, писатель
прибегает к выразительным метафорам:
«перехватывало горло от любви и горя», » : и
любовь эта жгла и мучила — просилась из груди»,
» рухнул на колени грозный атаман, и на глаза его
пала скорбная тень». («Стенька Разин»). Следует
отметить, что метафоризация речи у Шукшина
близка к народно — поэтической, что особенно
ярко проявилось в раннем творчестве художника.
Обратимся к одному из лучших рассказов раннего
Шукшина, во многом автобиографичном, «Далекие
зимние вечера»: «пока Ванька отряхивается, мать
утаптывает снег вокруг берёзки. Потом, скинув
рукавицы, делает первый удар, второй ,
третий:Берёзка тихо вздрагивает и сыплет
крохотными сверкающими блёстками. Сталь топора
хищно всплескивает холодным огнём и раз за разом
всё глубже вгрызается в белый упругий ствол».

Метафорические эпитеты: «крохотными
сверкающими блёстками», «горячий туман
застилает ему глаза», «ударил обухом по её
звонкому крепкому телу», «туча снега»; метафоры
: «берёзка тихо вздрагивает», «сталь топора
хищно всплёскивает», «топорище рвется из рук»;
сравнения: «угодил с головой в сугроб, как в
мягкую холодную постель», » сталь топора хищно
всплёскивает холодным огнем» — все эти
выразительные средства языка помогают писателю
передать ясный душевный мир двенадцатилетнего
мальчишки, чьё детство пришлось на суровые годы
войны и которому довелось на себе испытать все
тяготы изнурительной работы наравне со
взрослыми.

В данном рассказе Шукшина наряду с эпитетами и
метафорами большую роль играют сравнения, причем
как союзные(«пятна света, точно маленькие желтые
котята»), так и в форме творительного падежа,
например: «: а на дороге лежит лиса. Лежит себе
калачиком и хоть бы хны:», » по избе голубыми
волнами разливается ласковое тепло». Сравнения
передают светлый мир детства, помогают увидеть и
почувствовать душу самого писателя, создают
лирическую тональность повествования.

Творчество В.М.Шукшина, как и творчество
В.Астафьева, В.Белова, В.Распутина, развивалось в
русле разговорного народного языка. Так
причудливо вплетаются в современный
литературный язык произведений писателя
диалектизмы и жаргонизмы, неологизмы и
просторечные слова, что возникает это чудо-язык
Шукшина, ни на чей не похожий, необычно красочный,
живой, динамический.

В языке писателя трудно установить грань между
литературным языком и повседневным, разговорным
— они неотделимы. Это в первую очередь относится
к сказовой манере, характерной для многих его
произведений.

В языке персонажей шукшинских рассказов много
местных слов, искаженных грамматических форм,
например: «Порассказали они нам: такие порядки в
этой авиации», «А телеграмму аннулироваем»;
«Тут огород пойдет, свиннота разная», «Шибко
уже страшно»

В рассказе «Стенька Разин» встречаемся со
следующими просторечными формами слов,
подчеркивающими индивидуальность главного
героя — Васеки: «Работа над Стенькой Разиным
продвигалась туго. Васёка аж с лица осунулся».

«Когда «делалось», он часами не разгибался
над верстаком».

«-Я всё про людей знаю, — Васёка гордо посмотрел
сверху на старика. — Они все ужасно простые».

Своё отношение к героям лирических новелл
автор передаёт с помощью словообразовательных
элементов — уменьшительно-ласкательных
суффиксов, например: «Дед тоже засмеялся и зябко
поёжился. — Замерз? Сейчас костёрчик разведём!»
(«Демагоги»)

В автобиографическом рассказе «Далёкие зимние
вечера» встречаемся со следующими примерами
слов с уменьшительно-ласкательными суффиксами:
«Берёзка гудит и гнётся в такт шагам:Мужичок ты
мой маленький, мужичок:Потерпи маленько» При
описании персонажа, незаслуженно обидевшего
сирот, автор использует слова с
негативно-оценочной окраской: «Мать посмотрела
в тёмное окно и вздохнула: — Обманул нас
Филиппушка:образина косая! Пойдем в березник,
сынок.»

Ориентация автора на «живую», непринуждённую
речь героев, употребление элементов разговорной
речи обусловлено и правдивым описанием быта и
нравов сельских жителей, а также раскрытием
внутреннего мира современного «маленького
человека». Литературные критики и исследователи
прозы Шукшина подметили преемственность его
стиля со стилистикой прозы А.П. Чехова.

Прежде всего — это лаконичность формы,
краткость. Экспозиция рассказов В.М.Шукшина
очень сжата — всего несколько строк и персонажи
стремительно вводятся в действие: «Его звали —
Васёка. Васёка имел:24 года от роду, один
восемьдесят пять рост, большой утиный нос: и
невозможный характер». («Стенька Разин»)

«Под Москвой идут тяжёлые бои. А на окраине
далёкой сибирской деревеньки крикливая ребятня
с раннего утра режется в бабки.» («Далекие
зимние вечера»)

«Солнце клонилось к закату. На воду набегал
ветерок, пригибал на берегу высокую траву,
шебаршил в кустарнике.» («Демагоги» ).

Простота экспозиций новелл писателя и их
сжатость несут на себе необыкновенную идейную
насыщенность, умение сказать людям всё самое
необходимое.

Главным организующим началом любого
художественного произведения служит синтаксис.
Рассмотрим некоторые элементы синтаксиса в
языке художественных новелл писателя.

В ряде рассказов Шукшина в речи его героев
нередко наблюдается расположение слов, типичное
лишь для устной речи, которая, как известно,
отличается исключительным своеобразием в
порядке построения фразы. К наиболее часто
встречающимся случаям можно отнести следующие:

— препозитивное расположение зависимых членов
по отношению к «господствующим словам»; где
обычной, литературно-книжный порядок слов
требует постпозиции;

— инверсия главных членов.

Обратимся к следующим примерам: «Поклон Павлу
Сергеевичу передавайте»( «Сельские жители»).
Постановка дополнения впереди сказуемого
создает дистантное расположение главных членов,
характерное для устной речи.

В том же рассказе мы сталкиваемся и с таким
случаем: «Но характеры у них были вовсе
несхожие.» «Я тут посоветовалась». Указанное
словорасположение (разрыв составного именного
сказуемого обстоятельством) свидетельствует об
использовании Шукшиным обратного порядка слов в
качестве одного из средств выражения авторской
позиции в художественных новеллах.

Использование повествовательного порядка слов
там, где должен быть описательный и
описательного там, где должен быть
повествовательный также придаёт разговорную
окраску речи, передает интонацию медлительного,
неторопливого рассказа. В таких случаях на
первом месте оказывается логически выделяемое
слово, например: «Дорогой сынок, Паша, поговорила
я тут с соседями:» «Солнце клонилось к закату.
На воду набегал ветерок, пригибал к берегу
высокую траву:Камнем, грудью вперед, падали на
воду чайки:Вижу, под обрывистым берегом,
плескалась в вымоинах вода. Вдоль берега шли
двое: старик и малый лет десяти — Петька».
(«Демагоги»)

В целом различные инверсии, характерные для
устной речи, наиболее широко используются
писателем как в речи персонажей, так и в речи
повествователя. Следует отметить и такой факт,
что инверсия в рассказах Шукшина создает особый
ритм фраз, ритмомелодический рисунок,
предполагающий вдумчивое, осмысленное прочтение
и постижение авторской мысли.

Уже отмечался тот факт, что писатель многое
унаследовал от творческой манеры Н.С.Лескова, в
частности, обращение Шукшина к сказовой манере
повествования. Одной из основных составляющих
сказовой манеры является широкое использование
однородных членов предложения. С их помощью
рисуются детали общей картины, единого целого,
передаётся динамика действий, образуются ряды
эпитетов, обладающих большой экспрессивностью и
живостью.

Так, в рассказе «Далекие зимние вечера» мы
видим, что встречаются конструкции однородных
членов как с союзами, так и без союзов. Обратимся
к примерам: «Мишка играет спокойно, уверенно.
Прежде чем бить по кону, он снимает с правой руки
рукавицу, сморкается по-мужичьи на дорогу,
прищуривает левый глаз:прицеливается:»

Данные конструкции образуют незамкнутый ряд и
не имеют характер исчерпывающего перечисления.
Такие предложения характерны для спокойной
повествовательной речи.

В рассказах писателя широко представлена
парцелляция как главных членов предложения, так
и второстепенных. Группы слов, оторванные от
базового предложения, приобретают
самостоятельность отдельного высказывания, с их
помощью автор выделяет наиболее важные моменты в
сообщении, например, в рассказе «Сельские
жители»: «Приедет после Нового года. Точка. С
Шуркой.»

«То ж, если что сломалось, топором лежит вниз.
Тут уж сразу:И костей потом не соберут.»

«Вот так. Не тоскуй, Шурка. Летом поедем.»

В рассказе «Демагоги»:

«Ей, наверно, двадцать так. А она уж столько
понимает. Почти с моё.»

«Здесь одна девка утонула. Раньше ещё, когда я
молодой был.»

«Она здесь лежала?- Петька показал глазами на
берег.

— Где-то здесь. Я уже забыл теперь. Давно это
было.»

«Хорошая девка была. Шибко уж красивая.»

Парцеллирование у писателя тесно связано с
общим изменением ритмомелодического рисунка
произведения, обнаруживается тенденция к
сжатости, экономности высказывания, и вместе с
ним к ёмкости и эмоциональной насыщенности.
Автор воспроизводит интонацию живой разговорной
речи, а вслед за этим — образ главного героя.

Анализируя особенности стиля В.М.Шукшина, особо
хочется сказать о своеобразии его пунктуации,
которое отразилось в силе и энергии синтаксиса.
Очевидно, что в рассказах писателя большая роль
принадлежит таким знакам, как многоточию и тире.

Например, часто у автора встречается
многоточие в начале фразы:

-«:Я ему на это отвечаю, слышь:»

«Демагоги»

-«:Часов в 11 к ним пришел Егор Лизунов, сосед,
школьный завхоз»

— «:Поближе туда к осени приедет» («Сельские
жители»)

— «:Одиннадцать, двенадцать:А лоботрясам,
думаешь, хуже?»

— «:Спустились по крутому взвозу к реке. На
открытом месте гуляет злой ветер»

(«Далёкие зимние вечера»)

— «:Ванька с матерью быстро распилили
березки:»

-«:С работы Васека шагал всегда быстро»

-«:Работа над Стенькой Разиным продвигалась
туго»

(«Стенька Разин»)

В данных примерах многоточие не указывает на
пропуск слов, знаков препинания, а подчеркивает
незаконченность авторской мысли, намеренно
интригующего умолчания, что также характерно для
синтаксиса разговорной речи.

Экспрессивной функцией характеризуется и тире,
к которому Шукшин активно прибегает в своей
художественной прозе. Этот знак несет на себе
эмоциональную нагрузку, динамичность, быструю
смену событий. Например: «Садитесь только
подальше от кабины — в хвост — и летите.»
«Ничего, не робейте — летите» («Сельские
жители»)

«Как тебя еще земля держит?

— Ничего, держит, — спокойно сказал Мишка. — Не
хочешь — не надо.»

(«Далекие зимние вечера»)

С помощью тире обозначается у писателя и
неожиданное присоединение, например: «Васёка
взял подкову, сделанную стариком, попробовал
тоже погнуть её — не тут-то было» («Стенька
Разин»)

Все использованные автором выделительные
знаки: многоточие, тире — отражают эмоциональную
сторону народной речи речи, её напряженность и
динамичность.

В его сказовой манере особая роль принадлежит
диалогам. Особенность языка писателя проявилась
в отражении непосредственной, зачастую наивной
речи персонажей, с одной стороны, с другой —
эмоциональность и экспрессивность их диалогов.

В репликах, приводимых автором, высказывания
героев сохраняются полностью, не подвергаясь
никакой переработки.

С помощью диалогизации сопоставляются позиции
: «читатель и исатель». Обратимся к рассмотрению
конкретных примеров:

«Захарыч долго стоял над работой Васёки:не
проронил ни слова. Потом повернулся и пошел из
горлицы. И тотчас вернулся.

— Хотел пойти выпить, но:не надо.

— Ну как, Захарыч?

— Это:Никак. — Захарыч сел на лавку и заплакал
горько и тихо.- Как они его:а? За что же они его?!…

Васёка мучительно сморщился и заморгал.

— Не надо, Захарыч:

— Что не надо-то?…

— Они же дух из него вышибают!…»

(«Стенька Разин»)

Всё содержание диалога — развёртывание
основной темы произведения: исключительная
талантливость человека из народа, его душевная
красота, воплощенная в искусстве резчика. В
диалогах Шукшина средствами речевой
изобразительности создается и узнается портрет
участников разговора. Наличие обращения
«Захарыч», парцелляции «Это:никак..», неполные
предложения «Как они его:а? За что же они его?»
придают репликам героев свойство устного,
непосредственного, «неподготовленного» слова.
Хочется отметить, что при создании диалогизации
как ведущего стилистического приема в рассказе,
автор включает в каждую реплику героев свой
эмоциональный центр, что особенно важно для
постижения мысли писателя.

Следовательно, диалог формирует читательское
восприятие, осуществляет связь
«автор-произведение-читатель»:»Я знаю, когда я
пишу хорошо: когда пишу и как будто пером
вытаскиваю из бумаги живые голоса людей,»-
говорил писатель.

Таким образом, постигая творческую манеру
повествования В.М. Шукшина, мы постигаем
разнообразные характеры людей из глубинки, их
мысли, чувства, поступки. Вслед за В. М. Шукшиным
учимся любить эту землю, что зовётся Россией.

Художественные особенности рассказов В. Шукшина

Художественные особенности рассказов В. Шукшина

По своей творческой многогранности Василий Шукшин – явление уникальное в современной литературе и искусстве: одинаково известен он не только как писатель-прозаик и сценарист, но и как режиссер и актер.

Творческая многогранность Шукшина-художника во многом определила своеобразие его прозы, возникшей на стыке литературы и искусства кино. Читая рассказы Шукшина, как бы просматриваешь отснятую киноленту, зрительно включаешься в воссозданный писателем поток жизни, отчетливо представляешь интонацию и жест героев.

Кинематографичность заложена в самой структуре его рассказов, где лаконичное авторское слово лишь скрепляет блестящие диалоги, правдиво воспроизводящие живую разговорную речь.

Шукшин, вступивший в литературу в начале 1960-х гг., обратил на себя внимание не только своеобразным авторским почерком, но прежде всего открытием новых, в полной мере литературой еще не исследованных сфер народной жизни, лежащих вдали от больших городов.

Однако в отличие от таких писателей, как В. Белов, В. Распутин, В. Астафьев, которые изображают нравственный мир русского крестьянина, живущего в глубинных деревенских «углах», Шукшин выступает как большой знаток сложных социально-психологических процессов, происходящих в сознании той части деревенских тружеников, которая по роду своих занятий обращена к городу.

Не случайно герои рассказов Шукшина – деревенские почтальоны, киномеханики, шоферы, трактористы, столяры и т.д. – люди, ввиду особенностей своей профессии испытывающие постоянное воздействие городской культуры.

«Чудики», простаки, люди с «чудинкой», со странностями – любимые герои Шукшина. Им чужды рассудочность, практицизм. Они часто говорят о правде, душе, о смысле жизни. Чувство неуспокоенности, неудовлетворенности обыденностью повседневной жизни заставляет совершать их странные, не всегда понятные поступки.

Один такой «чудик» покупает микроскоп, и жизнь его наполняется высоким смыслом – мечтой освободить человечество от смертоносных микробов («Микроскоп»), другой – изобретает «вечный двигатель» («Упорный»).

Героям Шукшина чужд прагматизм. Труженики и жизнелюбы, они живут «не хлебом единым». В меру своей доброты, ума, образованности они поглощены решением интеллектуальных проблем, вовлечены в различного рода нравственные конфликты.

И хотя сам Шукшин не считает своих героев смешными, изображение их, безусловно, имеет мягкую комедийную окраску, характер которой органически связан с природой народного юмора.

Чудики, как и сказочные простаки – Иванушки-дурачки, попадают в ситуации, комедийный эффект которых – в несхожести поступков героев с привычными стандартами человеческого поведения.

Герои Шукшина не остряки, писатель это постоянно подчеркивает. Поступки и слова их неизменно вызывают добрую улыбку писателя, может быть, своей бесхитростностью, незнанием «правил ехидного тона».

Юмор, которым окрашены рассказы Шукшина, выражен непосредственно в языке его героев, представляющем сложное переплетение народных говоров с механически воспринятыми штампами книжной речи, городским жаргоном и молодежным сленгом – типичное явление полукультуры.

Юмористическая окрашенность диалогов достигается комическим изображением полукультурной речи героев, которые употребляют непонятные для себя слова, словосочетания.

Шукшин же правдиво воспроизводит стихию народной речи, на которой говорят миллионы колхозных тружеников, наиболее активно вовлеченных в процесс сближения города и деревни.

С наибольшей силой мастерство Шукшина-прозаика проявляется в диалогах, поражающих необычайной достоверностью всего строя народной речи, которую Шукшин не просто знал как тонкий талантливый наблюдатель, а которой он с детства свободно органически владел. Именно это помогло писателю проникнуть в суть изображаемого им характера, воспроизвести «слово» героя, неразрывно связанное с особенностями его миропонимания.

Шукшин пишет многопланово, стремясь достичь полного соответствия с воспроизводимой им реальной действительностью. Его герои предстают перед нами во всей сложности характеров, противоречивости, непоследовательности поступков, как живые, реально существующие люди.

Об отношении Шукшина к своим героям существуют самые различные суждения. Одни считают, что он их любит, другие – жалеет, третьи говорят о юмористической объективности писателя.

А вот изображение подлинно «отрицательных» персонажей в творчестве писателя не допускает разноречия. Его гражданская позиция выражается в прямом категорическом осуждении всякого рода самодовольных стяжателей, клеветников, бездушных деляг.

(По С.Н. Плужниковой)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Родился на Алтае в
деревне Ростки. Его подростковые годы
пришлись на ВОВ. Трудное, голодное
военное детство формировало характер
Шукшина. Раннее взросление. Голод после
войны, материальное неблагополучие.
Он уходит из деревни в 17 лет, чтобы
помочь семье: «было грустно и немножко
странно…». Пороговый этап: с одной
стороны, мальчишество, азарт, с другой
стороны, страх за свою семью, заработок.
Отец погибает на фронте, на сына возложена
ответственность.

Шукшин, как и Рубцов,
служит на фронте. В это же время он
пытается получить образование. В 22-23
года возвращается на Родину, преподает
русский язык и литературу в школе. При
этом Шукшин чувствовал, что не реализовал
себя полностью. Спустя год он отправляется
в Москву, поступает в институт
кинематографии – ГИК, на режиссерское
отделение. Первый его фильм называется
«Живет один парень» (это его ВКР). Сам
снимается в фильмах. Раскрывается его
актерский талант. При этом Шукшин пишет
отрывки, записки, очерки – развивается
его писательский талант. Его прозу
легко превратить в сценарий. Он пишет
лаконично, ёмко. Ему удается малая форма
организации рассказа.

Публикует свой
сборник «Мы с Катуни» (относится к
деревенской традиции). Тема малой
Родины, живые зарисовки характеров,
людей, повседневных событий (жизнь
Алтайской
глубинки).
Точность, наблюдательность повествования.
На протяжении 16 лет (58-74 гг.). Снимается
в фильме «Они сражались за Родину» —
умирает на киноплощадке в 45 лет.

Шукшин – автор 5
фильмов. Ваш сын и брат, Странные люди,
Печки-лавочки, Калина Красная.

Шукшин —
писатель-новеллист, автор коротких
рассказов. Сборник Беседы при лесной
луне – соединение добра, справедливости.

Особенности повествовательной манеры. Особенности творческой эволюции. Своеобразие поэтики. Трансформация тем деревенских мотивов

В ранних рассказах
преобладает образ простого человека,
трансформированный в образ сельского
жителя, идеалы, связанные с нравственностью.
В целом идеал ранний шукшинский, как и
идеал деревенской традиции в целом,
отыскивается в мире малой родины с
отчетливыми нравственными ориентирами.

В рассказах 60-х
годов усложняется взаимоотношение
героя с миром. Изначально цельный
нравственный характер, но дальше больше
усложняется противоречие натуры
шукшинских героев. По такой линии идет
творческая эволюция Шукшина. Выход за
рамки деревенской литературы в сторону
углубления натуры героя, сам деревенский
мир, который является пусть и в
мифологическом виде, перестает быть
носителем авторского идеала.
Противопоставление деревенской и
городской цивилизации у него отчасти
снижается. Принадлежность героя к миру
деревенскому не избавляет героя от
противоречий, попытки осмыслить мир.

Большое художественное
открытие Шукшина – ему удается создать
новый тип героя художественной
литературы. Шукшинские чудики
– тип героя, густо населяющий его прозу,
кинематографию. Чудик по созвучию
соотносится с понятием «чудак». Чудик
– особый инвариант, отличающийся от
исходного прототипа «чудака». От Дон
Кихота Сервантеса до Фауста Гете –
герои чудаки встречаются. Чудак он,
потому что выглядит странно, непонятно
его современникам, которые живут с ним
вместе в художественном мире произведения.
Герой-чудак становится воплощением
авторского идеала как в Дон Кихоте, так
в Фаусте, потому что такие герои опережают
свою эпоху мудростью, воплощением
авторских идеалов. Живут с законами
мироздания, которые их окружают.

Шукшинские чудики
– интересная версия героев-чудаков.
Форма слова чудак-чудик показывает
направление трансформации, которая
происходит. Шукшинские чудики также
нелепы, непонятны для окружающих,
совершают непонятные поступки,
драматическое развитие событий… Это
герои отнюдь не мудрецы (отличие
шукшинских героев). Чудик – это чудак,
лишенный мудрости, но не потому что он
гениально открывает, предвидит новые
ценности, идеалы. Они не философы, не
гении. Для Шукшина важно другое –
интуитивное стремление что-то в жизни
изменить, что-то в жизни отыскать, но
так как образования не так уж и много,
то благие намерения оказываются
конфузом. Шукшинский чудик чувствует
неудовлетворенность повседневным
своим существованием и интуитивно ищет
выходы из своей ситуации. В итоге
интуитивное ощущение выливается, чудик
начинает искать возможности раздвинуть
границы жизни, в которой он живет. Нужно
сделать мир хоть чуточку лучше для
ближнего. Чудики не мыслят границами
культуры, нации, но стремятся сделать
окружающую жизнь лучше. Для Шукшина
важна их неудовлетворенность и поиск
новых горизонтов.

Рассказы Шукшина
обладают эвристичной структурой.
Принцип
новеллистичности
связан с динамичным изображением яркого
события. У Шукшина новеллистичность
соединяется с кинематографичностью.
Его рассказы строятся как цепочка
новелл. Иногда две – три страницы –
объем рассказа, он лаконичен. Это одна
особенность
сюжетостроения: динамичность сюжета
и построение цепочки новелл (как
фильме цепь эпизодов склеивается и
монтируется). Так строится роман,
монтажное сцепление хорошо заметно,
даже одно центральное событие разбито
на эпизоды, насыщенность очень высокая
на достаточно малом пространстве.

Другая стилевая
черта – диалогизм,
очень много прямого слова персонажа.
Авторское присутствие тоже есть, но
все равно возникает ощущение, что
произведения Шукшина состоят из диалогов
(как в кино). У Шукшина диалоги занимают
большое место. Есть и внутреннее слово
героя: диалог героя с самим собой, и
диалог автора с читателем. Диалогичность
не только на уровне повествовательной
структуры организации. Диалогичность
как внутренняя черта поэтики, на уровень
семантики, содержания. Герои вступают
в диалог друг с другом, с самим собой.
Путь шукшинского героя – это путь к
познанию самого себя (путь даже и
интуитивного). Сами поступки полемичны
и диалогичны и по отношению к миру, и к
самому себе. Шукшинская проза – это в
полной мере стихия диалога с точки
зрения и семантики, и художественного
поиска.

Посмотрим цепочку
рассказов, где утверждается шукшинская
манера. Рассказ как цепочка событий,
микроновелл.

Рассказ
«Космос,
нервная система
и шмат сала».
Рассказ выстроен как практически
сплошной непрекращающийся диалог двух
персонажей. Герои разговаривают зимним
вечером в деревенском доме. Герои:
старик Наум Евстигнеевич
и мальчишка, восьмиклассник Юрка. Юрка
и его семья переезжают в деревню, где
есть школа, там же живет и старик Наум
Евстигнеевич.
Семья Юрки живет достаточно бедно. Юрка
мечтает выучиться на врача. Старик НЕ
– скупой человек, старой закалки,
противоположен мечтательному и
романтичному Юрке. При этом очень
веселый и живой рассказ, моделирующий
встречи этих двух сознаний. Цепочка то
угасающих, то вспыхивающих этапов
диалога.

Два коротких абзаца,
и перед нами возникает живая картина
, живое слово Шукшина, без лишней
детализации. Перед нами столкновение
совершенно противоположных персонажей.
При этом искреннее бескорыстное желание
отлично характеризует самого героя,
который верит в силу образования,
искренне стремится максимально расширить
границы своего мира и стать полезным.
При этом это романтический юношеский
энтузиазм и максимализм. Он готов
жертвовать житейскими удобствами и
комфортом ради своей мечты. Практичный
Евст. выпытывает у Юрки, сколько ему
учиться и охота ли. Гордость и сила
характера проявляются в Юрке, он
стремится отстоять свою мечту. Старик
не лентяй, не лодырь, он – «крепкий»
хозяин, фермер, крестьянин, кулак. Перед
нами разность менталитетов: с одной
стороны, непонимание Евст- чем детских
мечтаний Юрки, Юрка будет еще учиться
8 лет, чтобы получать потом меньше всех.
При этом у Юрки энтузиазм связан не
только со знанием жизни. Комический
эффект: миссия Юрки – просвещение и не
полностью развитое сознание Юрки.
Юрка – чудик, ему еще не хватает знаний,
он не менее невежественен, чем сам
Евстигнеевич. Для автора важен азарт,
порыв, энтузиазм, которому мало здесь
и сейчас, важно увидеть светлое будущее,
пусть и в мечтах, романтик, идеалист.

Но центральный персонаж, все-таки,
не Юрка, движение внутренних противоречий
раскрывается через Евстигнеевича.
Заходит разговор о нервной системе.
Все показывает через поступки, действия.
История академика Павлова производит
на него сильное впечатление. Старик ни
слова не говоря уходит в сенцы с ножом.
Приносит шмат сала, чтобы Юрка поел.
После этого устанавливаются доверительные,
дружеские отношения. Финал – слом
психологический, который происходит
у Евстигнеевича. Одиночество Евстигнеевича
(понимает это при рассказе Юрки о
Павлове).

Рассказ «Чудик».
Это прозвище главного героя одноименного
рассказа. Весь рассказ построен как
цепочка микроновелл, герой собирается
съездить к брату на Урал, в отпуск. Для
него это целое большое
чудо-впечатление-приключение. Собираются
все друзья, чтобы проводить его. Перед
нам – история путешествия. Особенность
характера героя – умение влипать в
истории. Встреча с братом – кульминация.
Эпизод с коляской. Коляска –д ля героини
знак новой, иной, недеревенской жизни.
И чудик утром расписывает эту коляску
красками (атрибут новой жизни). Финал
– еще один эпизод. Герой возвращается
домой, не успев хорошенько повидаться
с братом. В финальном абзаце мы понимаем,
что детское начало в душе его доминирует:
хотя он взрослый, состоявшийся человек
(киномеханик), но обожал сыщиков и собак
(ребячество). Важен момент самого
возвращение – в мир родной, близкий,
любимый, он встречает его по-доброму
(грибным дождиком, выглядывает солнце),
герой откликается на это состояние
мира он эмоционален, состояние душевное
подстраивается под состояние окружающего
мира (идет босиком по лужам).

Рассказ
«Верую!».
Череда шукшинских рассказов имеют
глагольные названия (4 рассказа в одном
сборнике). Экспрессия, диалогичная
стихия проявляется на уровне названия.
Высшая степень эмоциональности. Ситуация
философская, бытийная. Главного героя
снедает тоска, он не может объяснить
почему. В повседневной жизни у него все
ладно (дом, работа, семья). Максиму 40 с
небольшим лет. Он – крепкий, жилистый
мужчина, волчий взгляд. Он – потертый
жизнью человек с жестким, сильным
характером. С ним «что-то» случается,
звучит неопределенная модальность,
герой чувствует, что что-то ему не
хватает. Никакие традиционные средства
не помогают. Герой пытается понять,
разобраться, чего ему не хватает в
жизни. Ситуация в рассказе связана со
встречей героя с человеком, который,
как считает Максим, может помочь ему
разобраться.

К соседу приезжает
поп, священник. У попа приключилась
легочная болезнь, он приехал лечить
барсучьим салом, а сосед Максима – как
раз охотник. Максим узнает о попе, сразу
же идет пообщаться. Это профессиональная
сфера деятельности попа. Встреча Максима
и попа – центральная, определяет сюжет
рассказа. Неканоничный образ священника
создает Шукшин: с одной стороны, поп
немолодой, пожилой, грузный мужчина.
Видно, Максим оценивает героя и видит
своим волчьим взглядом, что поп за жизнь
крепко держится, борется со своей
болезнью, надеется победить. Витальное,
жизненное начало присутствует в герое.
Дальше завязывается разговор между
Максимом и попом. В чем смысл жизни –
вопрос, который их волнует. Священник
– обычный, сельский. Главное открытие,
которое совершает Максим: оказывается,
что священник тоже истиной не владеет,
откровенно об этом заявляет. Каждый из
них не владеет большой мудростью, но
они понимают, что перед ними стоят
вопросы смысла жизни, которые
окончательного ответа не имеют.

Поп излагает свой
символ веры: Бог есть и имя ему жизнь.
В итоге психологическая кульминация
– пляска, танец, который имеет карнавальные
черты, понимание, что окончательных
ответов (что такое истина, жизнь, смысл
жизни, смерть, Бог) на эти вопросы не
найти. Поп и Максим устраивают карнавальный
танец, в котором начинают произносить
неканонический символ веры: соединяют
в нем реальный эмпирический жизненный
опыт. Это момент выплеска энергии,
энергии неудовлетворенности, каждый
из них неудовлетворен повседневным
существованием, герои занимаются
поисками ответов на вопросы жизненные.
Душевная неуспокоенность переплавляется
в танец, символ веры, где все смешивается
(и жизнь, и духовный мир, и революция).
У попа пограничное состояние – между
жизнью и смертью.

Рассказ
«Микроскоп»
— еще одна разновидность типа героя-чудика.
Здесь герой пытается постигнуть не
метафизику души, — он стремится понять,
как объективный, реальный, физический
мир устроен вокруг него. Само название
«Микроскоп» об этом говорит. Герой
приходит из магазина и приносит микроскоп
(микроскоп стоит очень дорого). У героя
сложные отношения с женой, жена не даст
ему денег. Он решился на покупку. Как-то
раз пришел домой и сказал, что потерял
деньги – 120 рублей. Она избивает его за
потерю – нравственные и физические
страдания (она всерьез пытается его
покалечить). Хочет прийти домой с работы
через некоторое время и сказать, что
его за хороший труд отблагодарили
микроскопом. Жена ворчит и смиряется
с этим бесполезным призом.

Герою очень захотелось
понять, из чего состоит окружающий мир,
начинает серию научных опытов,
рассматривает все, что окружает (вода
и другое). Главного героя зовут Андрей,
он где-то прочитал, как устроен мир.
Микробы живут параллельно с нами. Андрей
загорелся страстью испытаний. Андрей
совершает этот поступок не за счет
благосостояния семьи, долго работает.
Достаточно быстро отрабатывает эти
деньги. Но он устраивает эту сцену жене,
потому что не может ждать. У него есть
сынишка, о котором он заботится. Но со
страстью своей поделать ничего не
может. Близость характеров его и его
сына, шестиклассник, который вместе с
отцом с азартом исследует окружающий
мир, по уровню развития картины мира
они похожи. Главное – само ощущение
неудовлетворённости и стремление
узнать, что вокруг делается. Кишащие
палочки, микробы, бактерии – Андрей
делает совершенно неправильные выводы,
картина его мира оказывается искаженной.
Он, пораженный огромным количеством
бактерий вокруг, решает проверить, есть
ли они в крови (вредные существа,
разрушающие жизнь человека). Колет себе
палец и с ужасом узнает, что микробы у
него в крови, микроорганизмы в его
крови. Но как с ними бороться? У Андрея
опускались руки. Складывается картина
мира – ученые знают об этих микробах
и ничего не делают. Шукшину важно
подчеркнуть неудовлетворенность своим
знанием, состоянием и стремление узнать,
как более сложно устроен. В итоге Андрей
смиряется с мыслью о торжестве бактерий.
Хоть и с трепетом, но и с увлечением они
с сынишкой продолжают опыты. Жена
узнает, как появился микроскоп, он снова
оказывается на полке в магазине. Герой
боится, но не может остановиться в
познании мира. Потом они вспоминают,
как исследовали невидимую обычным
глазом жизнь.

*Не стоит считать,
что так благостно выглядят все шукшинские
чудики. У Шукшина достаточно образов
недобрых чудиков. Побуждения у них те
же самые, чувство неудовлетворенности,
но важно, как они их преодолевают.

Рассказ
«Срезал».
Глеб Капустин (толстогубый мужик лет
40-ка) – недобрый чудик. Глеб Капустин
– один из самых знаменитых людей в
своей деревне, так как он великолепно
срезает людей, которые приезжают в
гости в деревню. Он вступает с ними в
дискуссию (на серьезные темы) и
демонстрирует их неполноту,
несостоятельность, превосходство
своего интеллекта над городскими
жителями.

Шукшин иронизирует
над стереотипами деревенской литературы,
но при этом горячо любит свой край и
деревенский мир. а) Как-то раз Глеб
Капустин срезал полковника, Глеб
устраивает целое представление, он
доволен, утверждает свое превосходство
над полковником в военном деле (в вопросе
о том, кто поджег Москву), а не в обычной
болтовне. б) Ситуация подготовки блинного
богатыря, подготовки к бою. Глеб узнает,
что приехал его соперник, пришел с
работы, умылся, переоделся, вышел с
мужиками на крыльцо, закурили, малость
поговорили о том, о сем, нарочно не о
Журавлёве. К бабке Журавлёвой приехали
гости, кандидаты. Пошли попроведовать
кандидата. Метафора боя – поединка
(кулачного бойца продолжается). Это
травестированная метафора.

Глеб узнает, в какой
области кандидат: занимается трипологией.
Начинается словесный поединок, где
кандидат обречен. Глеб ведет диалог
как опытный демагог, каждый ответ
переворачивает, трансформирует, исходя
из собственной логики. Глеб говорит не
простой речью: спрашивает не «Где Вы
работаете?», а «В какой области себя
являете?» Глеб, несмотря на свою
начитанность, человек невежественный.
Не отличает философию и филологию. Глеб
что-то читал о первичности материи,
духа. На этом фоне ему что-то знакомо.
Глеб бросил перчатку, кандидат поднял
перчатку. Глебу важна не объективная
суть, истинность, у него есть своя
абсурдная логика, которая работает
каждый раз. Железную логику Глеба
невозможно оспорить. Глеб, почуяв
слабину ( то, где его противник начинает
теряться), загоняет в угол своего
противника (задает вопрос о проблеме
шаманизма в отдаленных районах Севера).
Кандидаты начинают смеяться. Шаманы
как факт есть, звучат бубенчиками. Но
понятно, что Глеб добивает кандидата,
показывая, что он далек от жизни, от
проблем простых жителей крайнего
Севера. Жена вместе с кандидатом попадает
под удар. Кандидат срывается, начинает
хамить Глебу, а Глеб хладнокровен.
Ощущение комплекса собственной
неполноценности присутствует у Глеба
перед жителями города – это внутренняя
психологическая мотивировка таких его
«нападений». Интересен финал: Глеб
выходит, односельчане восхищенно на
него поглядывают. При этом звучит
интересная авторская реплика: Глеба
уважают, приходят послушать, но любить
в деревне его никто не любит. Они каждый
раз с радостью приходят на этот спектакль,
но не любят. Глеб жесток, а жестокость
не любят. Они чувствуют это интуитивно,
он действительно унижает и растаптывает
людей. Главное, что Глеб жесток, обижает
и унижает людей. Думает ли он о своей
односельчанке, бабке Агафье, сына
которой (кандидата) он втаптывает в
грязь. Агафья Журавлёва гордилась своим
сыном, который уехал в город, стал
кандидатом, а какой-то односельчанин,
деревенский мужик, решает, что он умнее
ее сына. Эта ситуация может обернуться
горем, но Глеб не думает об этом. В целом
же Глеб не очень грамотный, не очень
образованный, у него каша в голове, хотя
он может мыслить, в нем есть умение
выстроить беседу, неплохие интеллектуальные
задатки. Он – грубый, хамоватый, невежа.
Такой способ самосуществования сам
выбирает.

*Многообразие
шукшинских героев, они похожи, но все
чем-то отличаются.

Рассказ
«Сапожки».
Главный герой Сергей Духанин
– шофёр, между 30-40 годами. Человек-прагматик,
у которого все нормально в жизни, есть
семья, работа, может заработать. Ситуация
вполне обыденная, бытовая. Герой
приезжает в командировку в город,
заходит в магазин, видит женские сапожки
(импортные австрийские хорошие сапоги).
Это необычный предмет, не вписывающийся
в привычные, окружающие героя вещи,
привлекает его не только с материальной
точки зрения, но и эстетическое
впечатление производит на героя
(красивые отношения, долго любовался
на сапожки, потом спросил сколько же
такие пипеточки стоят – тонкие, узкие,
изящные). Он находит языковой образ,
который образ этой вещи в его сознании
символизирует. Но от своей идеи, задумки
– подарить их жене – он не отступается.
Он ими любуется и хочет сделать жене
яркий, неожиданный подарок, совсем
неуместный. Он знает размер жены, но
все же их надо мерить. А стоят они дорого,
хочет купить, чтобы прежде всего удивить
жену. Он поддается порыву – чудачество
героя в этом и проявляется.

Идет в компанию
шофёров и не может удержаться, чтобы
не похвастаться этой покупкой, причем
небрежно. Шофёры удивились, что этот
подарок жене (а не подруге-любовнице,
например). Эти сапоги из другой
цивилизации, поэтому его поступок
другим шофёрам непонятен. Он привозит
этот подарок из обычного рейса жене.
Конечно же, эти сапоги жене не подходят.
Клавдия так и не может натянуть эти
красивые сапоги. Она вспыхивает от
радости, когда видит этот предмет из
другой культуры. Тем горше, сильнее
разочарование, что она не может пройтись
в них, погордиться. В итоге герой уйму
денег истратил впустую. У рассказа
счастливый конец, потому что Клавдия
испытывает не радость самообладания,
а проникается его порывом, что этот
подарок выражает его любовь, признательность
к жене (они долгие годы прожили вместе).
Жене дорог не подарок, а внимание мужа,
который хочет ее порадовать, поразить.
Она благодарна Сергею. Сапоги не
пропадают, не случайно фигурирует
дочка. Возврат происходит к героям
двадцатилетней давности, любовь никуда
не уходит, вспыхивает с новой силой.
Заканчивается рассказ гармонией.

Рассказ
«Сапожник».
Чудачества проявляются в бытовых
ситуациях, а не в стремлении изменить
мир.

Рассказ
«Мой зять
украл машину дров».
Героем рассказа «Мой зять украл машину
дров». движут бытовые причины — нужно
пальто, но его жена потратила деньги
на шубу, вокруг него развивается сюжет.
Инстинкт справедливости — шуба у жены
уже есть, а у него нет пальто, жена знает,
как ему нужно пальто. Во-первых, это его
мечта, во-вторых оно ему нужно для
придания статуса. А жена сознательно
тратит деньги. Герой стремится плюнуть,
махнуть рукой, он устраивает ссору –
пытается найти объяснения для жены, он
хочет, чтобы она извинилась. Жена не
слушает его, приводит мать, и теперь
уже жена и ее мать, вдвоем, прессуют
героя. У него появляется ощущение
двойной несправедливости. Теща угрожает
Вене, что посадит его за хулиганство.
[Обычная практика в России в 50-60х годах].
Теща и правда может это сделать, ведь
ее муж уже сидит в тюрьме. Здесь появляется
тройная несправедливость. Тогда Веня
закрывает тещу в сельском туалете. Теща
пишет заявление о милицию на Веню. На
суде Веню выставляют закоренелым
рецидивистом. Он не понимает, почему
люди, сидящие на суде, так несправедливы
к нему. Но лишь влияние общественности
(знакомый отца Вени) помогает ему
избежать срока. Утро после суда —
развязка. В Вене крепнет ощущение
абсурдности происходящего. Чувство
человеческого достоинства,
справедливость/несправедливость,
неприятие качества, право человека на
уважение.

Рассказ
«Обида».
Главный герой Сашка идет с дочкой в
магазин за молоком. Продавщица перепутала
его с другим мужчиной, нахамившим ей
ранее. Поэтому продавщица хамит Сашке,
выгоняет его и оскорбляет. Очередь в
магазине поддерживает продавщицу.
Герой уходит из магазина, но теперь у
него возникает обида. Он чувствует себя
оскорбленным. Герой совершает один
глупый поступок за другим. Принцип
снежного кома — чувство несправедливости
возрастает! У героя остается ощущение
пустоты, поруганной чести. Герои таких
рассказов не могут не реагировать когда
их оскорбляют. Трагикомические ситуации.
Все герои — беспокойные люди.

Рассказ
«Алёша
бесконвойный».
В рассказе показан вариант обретения
возможности гармоничного существования
с учетом своих чудачеств: герои могут
найти гармонию с миром. Образ покоя
очень важен для Шукшина. Главный героя
— Костя Валиков, обычный человек, средних
лет мужчина, отличается некоторым
чудачеством, любит баню.

В произведениях Шукшина важна фигура рассказчика. Он сам и те, о ком он рассказывает, — люди общего опыта, общей биографии и общего языка. А потому авторский пафос, тональность его отношения к изображаемому далеки как от сентиментального сочувствия, так и от откровенного любования. Автор не идеализирует своих героев только потому, что они — «свои», деревенские. Отношение к изображаемому в рассказах Шукшина проявляется по-чеховски сдержанно. Ни у одного из персонажей нет полноты обладания правдой, и автор не стремится к нравственному суду над ними. Ему важнее другое — выявить причины неузнавания одним человеком другого, причины взаимного непонимания между людьми.

Об этом — один из самых ярких и глубоких рассказов Шукшина, рассказ «Срезал». Центральным персонажем рассказа Глебом Капустиным владеет «пламенная страсть» — «срезать», «осаживать» выходцев из деревни, добившихся жизненного успеха в городе. Из предыстории столкновения Глеба с «кандидатом» выясняется, что недавно был повержен приехавший на побывку в деревню полковник, не сумевший вспомнить фамилию генерал-губернатора Москвы 1812 года. На этот раз жертвой Капустина становится филолог, обманутый внешней нелепостью вопросов Глеба, не сумевший понять смысла происходящего. Поначалу вопросы Капустина кажутся гостю смешными, но скоро весь комизм исчезает: для кандидата это настоящий экзамен, а позже столкновение перерастает в словесную дуэль. В рассказе часто встречаются слова «посмеялся», «усмехнулся», «расхохотался». Однако смех в рассказе имеет мало общего с юмором: он то выражает снисходительность горожанина к «странностям» живущих в деревне земляков, то становится проявлением агрессивности, выявляет мстительность, жажду социального реванша, которая владеет разумом Глеба.

Спорщики принадлежат к разным культурным мирам, разным уровням социальной иерархии. В зависимости от личных пристрастий и социального опыта читатели могут прочитать рассказ либо как бытовую притчу о том, как «умный мужик» перехитрил «ученого барина», либо как зарисовку о «жестоких нравах» обитателей деревни. Иными словами, он может либо принять сторону Глеба, либо посочувствовать ни в чем не повинному Константину Ивановичу.

Однако автор не разделяет ни той, ни другой позиции. Он не оправдывает персонажей, но и не осуждает их. Он лишь внешне безучастно подмечает обстоятельства их конфронтации. Так, например, уже в экспозиции рассказа сообщается о нелепых подарках, привезенных гостями в деревню: «электрический самовар, цветастый халат и деревянные ложки». Замечено и то, как Константин Иванович «подкатил на такси», и то, как он с нарочитой «грустинкой» в голосе вспомнил детство, приглашая мужиков к столу. С другой стороны, мы узнаем о том, как Глеб «мстительно щурил глаза», как,будто «опытный кулачный боец», шел к дому Журавлевых («несколько впереди остальных, руки в карманах»), как он, «видно было — подбирался к прыжку».

Лишь в финале автор сообщает нам о чувствах присутствовавших при словесном поединке мужиков: «Глеб… их по-прежнему неизменно удивлял. Восхищал даже. Хоть любви, положим, тут не было. Нет, любви не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил еще». Так рассказ и завершается: не нравоучением, но сожалением о недостатке такта и участливого внимания людей друг к другу, о встрече, обернувшейся разрывом. «Простой» человек в изображении Шукшина оказывается совсем «непростым», а деревенская жизнь — внутренне конфликтной, таящей за повседневной маетой нешуточные страсти.