Особенности лирики пушкина сочинение

Слово “лирика” в переводе с древнегреческого языка означает “музыкальный”, “волнующий”. В отличие от эпоса и драмы лирика не изображает события, взаимоотношения людей, их поступки. Поэтому в лирических произведениях, как правило, отсутствуют сюжеты, то есть последовательно развивающиеся события. В лирике находят воплощение личные переживания, настроения, чувства и мысли человека, его отношение к людям, к окружающей природе и к жизни в целом. Вот почему лирика не только самый субъективный но и самый эмоциональный род литературы. Недаром произведения этого рода преимущественно пишутся стихами, которые наиболее полно передают душевное состояние человека, тончайшие оттенки его переживаний.
Ценность лирических стихотворений состоит в том, что в них отражаются характерные, типичные переживания, понятные и близкие большинству людей. Например, в таких стихотворениях Пушкина, как ода “Вольность”, “К Чаадаеву”, “Деревня”, отразились мысли, чувства и стремления самого поэта и его прогрессивно настроенных современников. Стихотворение “Я вас любил…” волнует и не перестает волновать людей потому, что в этой лирической миниатюре заключены общечеловеческие духовные ценности.
В лирических стихотворениях отчетливо вырисовывается образ самого поэта. Для того чтобы не смешивать возникающий в лирике художественный образ поэта с автором как частным человеком, было введено понятие “лирический герой”.
Общие признаки лирики как рода литературы нашли ярчайшее воплощение в стихотворениях Пушкина. Лирический мир поэта необычайно разнообразен и многогранен. Весь красочный, пестрый, живой человеческий мир Пушкин носил в своей душе. Он сделал его своим, близким. В Пушкине жили и восточный человек с его поклонением Корану (“Подражания Корану”), и античный человек с его стремлением к прекрасной гармонии, и мятежный грек, и вольный цыган. Нет, пожалуй, ни одного значительного этапа всемирной истории, который бы не отразился в лирике Пушкина. При всем этом Пушкин оставался европейцем русской национальности. В его лирике высокая человечность, гуманность питалась соками народной нравственности, исконного свободолюбия русского народа.
В лирике Пушкина исключительно полно воплощены его богатая духовная жизнь, благородство и красота его внутреннего мира. Открытый всем впечатлениям бытия, Пушкин был поэтом действительности, откликался на многообразие жизненных явлений. Любую, самую прозаическую, обыденную повседневность он умел облагородить, обнаружить таящуюся в ней красоту. Он, как никто другой, был наделен исключительным чувством красоты, меры, гармонии. Пушкинский гуманизм неотрывен от чувства прекрасного. В этом состоит своеобразие Пушкина как художника-мыслителя.
В лирике Пушкина внутренние движения, чувства выражаются прежде всего посредством пластики (жестов, поз, мимики). В “Анчаре” читаем: “Но человека человек послал к анчару властным взглядом…” Вместе с тем пластика сопряжена с выразительным звуковым образом и яркой картинностью, живописностью (“Яд каплет сквозь его кору, к полудню растопясь от зною, и застывает ввечеру густой прозрачною смолою…”). Как правило, слово у Пушкина всегда предметно, эмоция возникает на основе этой предметности. В строке “В багрец и в золото одетые леса…” (“Осень”) даны точные краски осеннего леса, запечатлено пышное и торжественное увядание природы:
В лирике Пушкина биографические факты всегда сопряжены с многообразными явлениями русской действительности, которая широко вошла в его поэзию. Пушкин осмыслил свою судьбу как часть русской истории и современности. Собственный духовный рост осознан им на фоне неостановимого обновления жизни — вечного, закономерного, мудрого и прекрасного закона. Благодаря этому лирика Пушкина полно запечатлела и его личный мир, и внутренний мир его современников. Пушкин стал лирическим голосом эпохи.
Беру!

Слово “лирика” в переводе с древнегреческого языка означает “музыкальный”, “волнующий”. В отличие от эпоса и драмы лирика не изображает события, взаимоотношения людей, их поступки. Поэтому в лирических произведениях, как правило, отсутствуют сюжеты, то есть последовательно развивающиеся события. В лирике находят воплощение личные переживания, настроения, чувства и мысли человека, его отношение к людям, к окружающей природе и к жизни в целом. Вот почему лирика не только самый субъективный но и самый эмоциональный род литературы. Недаром произведения этого рода преимущественно пишутся стихами, которые наиболее полно передают душевное состояние человека, тончайшие оттенки его переживаний.
Ценность лирических стихотворений состоит в том, что в них отражаются характерные, типичные переживания, понятные и близкие большинству людей. Например, в таких стихотворениях Пушкина, как ода “Вольность”, “К Чаадаеву”, “Деревня”, отразились мысли, чувства и стремления самого поэта и его прогрессивно настроенных современников. Стихотворение “Я вас любил…” волнует и не перестает волновать людей потому, что в этой лирической миниатюре заключены общечеловеческие духовные ценности.
В лирических стихотворениях отчетливо вырисовывается образ самого поэта. Для того чтобы не смешивать возникающий в лирике художественный образ поэта с автором как частным человеком, было введено понятие “лирический герой”.
Общие признаки лирики как рода литературы нашли ярчайшее воплощение в стихотворениях Пушкина. Лирический мир поэта необычайно разнообразен и многогранен. Весь красочный, пестрый, живой человеческий мир Пушкин носил в своей душе. Он сделал его своим, близким. В Пушкине жили и восточный человек с его поклонением Корану (“Подражания Корану”), и античный человек с его стремлением к прекрасной гармонии, и мятежный грек, и вольный цыган. Нет, пожалуй, ни одного значительного этапа всемирной истории, который бы не отразился в лирике Пушкина. При всем этом Пушкин оставался европейцем русской национальности. В его лирике высокая человечность, гуманность питалась соками народной нравственности, исконного свободолюбия русского народа.
В лирике Пушкина исключительно полно воплощены его богатая духовная жизнь, благородство и красота его внутреннего мира. Открытый всем впечатлениям бытия, Пушкин был поэтом действительности, откликался на многообразие жизненных явлений. Любую, самую прозаическую, обыденную повседневность он умел облагородить, обнаружить таящуюся в ней красоту. Он, как никто другой, был наделен исключительным чувством красоты, меры, гармонии. Пушкинский гуманизм неотрывен от чувства прекрасного. В этом состоит своеобразие Пушкина как художника-мыслителя.
В лирике Пушкина внутренние движения, чувства выражаются прежде всего посредством пластики (жестов, поз, мимики). В “Анчаре” читаем: “Но человека человек послал к анчару властным взглядом…” Вместе с тем пластика сопряжена с выразительным звуковым образом и яркой картинностью, живописностью (“Яд каплет сквозь его кору, к полудню растопясь от зною, и застывает ввечеру густой прозрачною смолою…”). Как правило, слово у Пушкина всегда предметно, эмоция возникает на основе этой предметности. В строке “В багрец и в золото одетые леса…” (“Осень”) даны точные краски осеннего леса, запечатлено пышное и торжественное увядание природы:
В лирике Пушкина биографические факты всегда сопряжены с многообразными явлениями русской действительности, которая широко вошла в его поэзию. Пушкин осмыслил свою судьбу как часть русской истории и современности. Собственный духовный рост осознан им на фоне неостановимого обновления жизни — вечного, закономерного, мудрого и прекрасного закона. Благодаря этому лирика Пушкина полно запечатлела и его личный мир, и внутренний мир его современников. Пушкин стал лирическим голосом эпохи.

Слово “лирика” в переводе с древнегреческого языка означает “музыкальный”, “волнующий”. В отличие от эпоса и драмы лирика не изображает события, взаимоотношения людей, их поступки. Поэтому в лирических произведениях, как правило, отсутствуют сюжеты, то есть последовательно развивающиеся события. В лирике находят воплощение личные переживания, настроения, чувства и мысли человека, его отношение к людям, к окружающей природе и к жизни в целом. Вот почему лирика не только самый субъективный но и самый эмоциональный род литературы. Недаром произведения этого рода преимущественно пишутся стихами, которые наиболее полно передают душевное состояние человека, тончайшие оттенки его переживаний.
Ценность лирических стихотворений состоит в том, что в них отражаются характерные, типичные переживания, понятные и близкие большинству людей. Например, в таких стихотворениях Пушкина, как ода “Вольность”, “К Чаадаеву”, “Деревня”, отразились мысли, чувства и стремления самого поэта и его прогрессивно настроенных современников. Стихотворение “Я вас любил. . . ” волнует и не перестает волновать людей потому, что в этой лирической миниатюре заключены общечеловеческие духовные ценности.
В лирических стихотворениях отчетливо вырисовывается образ самого поэта. Для того чтобы не смешивать возникающий в лирике художественный образ поэта с автором как частным человеком, было введено понятие “лирический герой”.
Общие признаки лирики как рода литературы нашли ярчайшее воплощение в стихотворениях Пушкина. Лирический мир поэта необычайно разнообразен и многогранен. Весь красочный, пестрый, живой человеческий мир Пушкин носил в своей душе. Он сделал его своим, близким. В Пушкине жили и восточный человек с его поклонением Корану (“Подражания Корану”), и античный человек с его стремлением к прекрасной гармонии, и мятежный грек, и вольный цыган. Нет, пожалуй, ни одного значительного этапа всемирной истории, который бы не отразился в лирике Пушкина. При всем этом Пушкин оставался европейцем русской национальности. В его лирике высокая человечность, гуманность питалась соками народной нравственности, исконного свободолюбия русского народа.
В лирике Пушкина исключительно полно воплощены его богатая духовная жизнь, благородство и красота его внутреннего мира. Открытый всем впечатлениям бытия, Пушкин был поэтом действительности, откликался на многообразие жизненных явлений. Любую, самую прозаическую, обыденную повседневность он умел облагородить, обнаружить таящуюся в ней красоту. Он, как никто другой, был наделен исключительным чувством красоты, меры, гармонии. Пушкинский гуманизм неотрывен от чувства прекрасного. В этом состоит своеобразие Пушкина как художника-мыслителя.
В лирике Пушкина внутренние движения, чувства выражаются прежде всего посредством пластики (жестов, поз, мимики). В “Анчаре” читаем: “Но человека человек послал к анчару властным взглядом. . . ” Вместе с тем пластика сопряжена с выразительным звуковым образом и яркой картинностью, живописностью (“Яд каплет сквозь его кору, к полудню растопясь от зною, и застывает ввечеру густой прозрачною смолою. . . “). Как правило, слово у Пушкина всегда предметно, эмоция возникает на основе этой предметности. В строке “В багрец и в золото одетые леса. . . ” (“Осень”) даны точные краски осеннего леса, запечатлено пышное и торжественное увядание природы:
В лирике Пушкина биографические факты всегда сопряжены с многообразными явлениями русской действительности, которая широко вошла в его поэзию. Пушкин осмыслил свою судьбу как часть русской истории и современности. Собственный духовный рост осознан им на фоне неостановимого обновления жизни — вечного, закономерного, мудрого и прекрасного закона. Благодаря этому лирика Пушкина полно запечатлела и его личный мир, и внутренний мир его современников. Пушкин стал лирическим голосом эпохи. .

Слово “лирика” в переводе с древнегреческого языка означает “музыкальный”, “волнующий”. В отличие от эпоса и драмы лирика не изображает события, взаимоотношения людей, их поступки. Поэтому в лирических произведениях, как правило, отсутствуют сюжеты, то есть последовательно развивающиеся события. В лирике находят воплощение личные переживания, настроения, чувства и мысли человека, его отношение к людям, к окружающей природе и к жизни в целом. Вот почему лирика не только самый субъективный но и самый эмоциональный род литературы. Недаром произведения этого рода преимущественно пишутся стихами, которые наиболее полно передают душевное состояние человека, тончайшие оттенки его переживаний.
Ценность лирических стихотворений состоит в том, что в них отражаются характерные, типичные переживания, понятные и близкие большинству людей. Например, в таких стихотворениях Пушкина, как ода “Вольность”, “К Чаадаеву”, “Деревня”, отразились мысли, чувства и стремления самого поэта и его прогрессивно настроенных современников. Стихотворение “Я вас любил…” волнует и не перестает волновать людей потому, что в этой лирической миниатюре заключены общечеловеческие духовные ценности.
В лирических стихотворениях отчетливо вырисовывается образ самого поэта. Для того чтобы не смешивать возникающий в лирике художественный образ поэта с автором как частным человеком, было введено понятие “лирический герой”.
Общие признаки лирики как рода литературы нашли ярчайшее воплощение в стихотворениях Пушкина. Лирический мир поэта необычайно разнообразен и многогранен. Весь красочный, пестрый, живой человеческий мир Пушкин носил в своей душе. Он сделал его своим, близким. В Пушкине жили и восточный человек с его поклонением Корану (“Подражания Корану”), и античный человек с его стремлением к прекрасной гармонии, и мятежный грек, и вольный цыган. Нет, пожалуй, ни одного значительного этапа всемирной истории, который бы не отразился в лирике Пушкина. При всем этом Пушкин оставался европейцем русской национальности. В его лирике высокая человечность, гуманность питалась соками народной нравственности, исконного свободолюбия русского народа.
В лирике Пушкина исключительно полно воплощены его богатая духовная жизнь, благородство и красота его внутреннего мира. Открытый всем впечатлениям бытия, Пушкин был поэтом действительности, откликался на многообразие жизненных явлений. Любую, самую прозаическую, обыденную повседневность он умел облагородить, обнаружить таящуюся в ней красоту. Он, как никто другой, был наделен исключительным чувством красоты, меры, гармонии. Пушкинский гуманизм неотрывен от чувства прекрасного. В этом состоит своеобразие Пушкина как художника-мыслителя.
В лирике Пушкина внутренние движения, чувства выражаются прежде всего посредством пластики (жестов, поз, мимики). В “Анчаре” читаем: “Но человека человек послал к анчару властным взглядом…” Вместе с тем пластика сопряжена с выразительным звуковым образом и яркой картинностью, живописностью (“Яд каплет сквозь его кору, к полудню растопясь от зною, и застывает ввечеру густой прозрачною смолою…”). Как правило, слово у Пушкина всегда предметно, эмоция возникает на основе этой предметности. В строке “В багрец и в золото одетые леса…” (“Осень”) даны точные краски осеннего леса, запечатлено пышное и торжественное увядание природы:
В лирике Пушкина биографические факты всегда сопряжены с многообразными явлениями русской действительности, которая широко вошла в его поэзию. Пушкин осмыслил свою судьбу как часть русской истории и современности. Собственный духовный рост осознан им на фоне неостановимого обновления жизни — вечного, закономерного, мудрого и прекрасного закона. Благодаря этому лирика Пушкина полно запечатлела и его личный мир, и внутренний мир его современников. Пушкин стал лирическим голосом эпохи.

Слово «лирика» в переводе с древнегреческого языка означает «музыкальный», «волнующий». В отличие от эпоса и драмы лирика не изображает события, взаимоотношения людей, их поступки. Поэтому в лирических произведениях, как правило, отсутствуют сюжеты, то есть последовательно развивающиеся события. В лирике находят воплощение личные переживания, настроения, чувства и мысли человека, его отношение к людям, к окружающей природе и к жизни в целом. Вот почему лирика не только самый субъективный, но и самый эмоциональный род литературы. Недаром произведения этого рода преимущественно пишутся стихами, которые наиболее полно передают душевное состояние человека, тончайшие оттенки его переживаний.
Ценность лирических стихотворений состоит в том, что в них отражаются характерные, типичные переживания, понятные и близкие большинству людей. Например, в таких стихотворениях Пушкина, как ода «Вольность», «К Чаадаеву», «Деревня», отразились мысли, чувства и стремления самого поэта и его прогрессивно настроенных современников. Стихотворение «Я вас любил…» волнует и не перестает волновать людей потому, что в этой лирической миниатюре заключены общечеловеческие духовные ценности.
В лирических стихотворениях отчетливо вырисовывается образ самого поэта. Для того чтобы не смешивать возникающий в лирике художественный образ поэта с автором как частным человеком, было введено понятие «лирический герой».
Общие признаки лирики как рода литературы нашли ярчайшее воплощение в стихотворениях Пушкина. Лирический мир поэта необычайно разнообразен и многогранен. Весь красочный, пестрый, живой человеческий мир Пушкин носил в своей душе. Он сделал его своим, близким. В Пушкине жили и восточный человек с его поклонением Корану («Подражания Корану»), и античный человек с его стремлением к прекрасной гармонии, и мятежный грек, и вольный цыган. Нет, пожалуй, ни одного значительного этапа всемирной истории, который бы не отразился в лирике Пушкина. При всем этом Пушкин оставался европейцем русской национальности. В его лирике высокая человечность, гуманность питалась соками народной нравственности, исконного свободолюбия русского народа.
В лирике Пушкина исключительно полно воплощены его богатая духовная жизнь, благородство и красота его внутреннего мира. Открытый всем впечатлениям бытия, Пушкин был поэтом действительности, откликался на многообразие жизненных явлений. Любую, самую прозаическую, обыденную повседневность он умел облагородить, обнаружить таящуюся в ней красоту. Он, как никто другой, был наделен исключительным чувством красоты, меры, гармонии. Пушкинский гуманизм неотрывен от чувства прекрасного. В этом состоит своеобразие Пушкина как художника-мыслителя.
В лирике Пушкина внутренние движения, чувства выражаются прежде всего посредством пластики (жестов, поз, мимики). В «Анчаре» читаем: «Но человека человек послал к анчару властным взглядом…» Вместе с тем пластика сопряжена с выразительным звуковым образом и яркой картинностью, живописностью («Яд каплет сквозь его кору, к полудню растопясь от зною, и застывает ввечеру густой прозрачною смолою…»). Как правило, слово у Пушкина всегда предметно, эмоция возникает на основе этой предметности. В строке «В багрец и в золото одетые леса…» («Осень») даны точные краски осеннего леса, запечатлено пышное и торжественное увядание природы:
В лирике Пушкина биографические факты всегда сопряжены с многообразными явлениями русской действительности, которая широко вошла в его поэзию. Пушкин осмыслил свою судьбу как часть русской истории и современности. Собственный духовный рост осознан им на фоне неостановимого обновления жизни — вечного, закономерного, мудрого и прекрасного закона. Благодаря этому лирика Пушкина полно запечатлела и его личный мир, и внутренний мир его современников. Пушкин стал лирическим голосом эпохи.

Для Пушкина-поэта характерна ориентация на классицизм в ранней лирике, затем — период увлечения романтизмом, в по­зднем периоде творчества — опора на реалистические традиции. Элегия, ода, послание, эпиграмма, мадригал — стихотворные жанры, которые наиболее часто встречаются в пушкинской по­эзии.
Пушкин-прозаик вошел в историю русской литературы как мастер композиции. Лаконичность, краткость в портретных, пейзажных и интерьерных описаниях, стройность и четкость композиции, симметричность в расположении частей произве­дения — характерные черты пушкинской прозы. Для этой прозы свойствен особый психологизм, когда характер раскрывается в действии, внутренний мир героя характеризуется в основном через его поступки, а не через внутренний монолог или авторс­кий комментарий. В стиле пушкинской прозы мы находим син­тез стилистических элементов различных стилей.
В творчестве поэта исключительно полно воплощена его бо­гатая духовная жизнь, красота его внутреннего мира. А.С. Пуш­кин осмысливал свою судьбу как «часть русской истории и со­временности. Собственный духовный рост был осознан им на фоне неостановимого обновления жизни — вечного, закономер­ного, мудрого и прекрасного закона. Благодаря этому лирика поэта полно запечатлела и его личный мир, и внутренний мир его современников. Пушкин стал лирическим голосом эпохи».

Поэзия Александра Сергеевича Пушкина необычайно разнообразна. Кажется, все было подвластно перу великого русского поэта, все оживало и расцветало под взглядом его глаз. В раннем периоде стиль лирических произведений Пушкина еще не определился. Жанры дружеского шутливого послания, застольные оды привлекали юного лицеиста своим веселым задором. Знакомый с европейской и русской поэтической традицией, Пушкин пробует стилизации под античную и современную ему поэзию. Часто обыгрывается в ранних его стихах тема монашества («К Наталье», «Монах»), несоответствие между чувствами и положением в обществе… Но в раннюю пору окраска этой темы еще иронична, комедийна, несмотря на крайнюю её серьезность. Вообще, в первый период стихи молодого поэта носят чаше всего легкий характер — в духе Анакреонта или Парни. Пушкину близки были жанры эпиграммы, стилизации под народное творчество (вспомним его стихотворения «Казак» или «Песни о Стеньке Разине»), разрабатывал он и жанр классической элегии с характерными для них мотивами грусти, одиночества, разочарования во всем. Несколько позже у Пушкина появляются стихи политического характера (Ода «Вольность» — явная ссылка на Радищева, «К Чаадаеву»), в которых поэт поднимает вопросы о человеческих ценностях. Что важнее — служение вольности или личное счастье, любовь, слава?.. Послушайте, какой горячей искренностью звучат слова одного из самых знаменитых его стихотворений:
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, Отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
В гражданской лирике Пушкина ясно читается вера в то, что «Россия вспрянет ото сна»… Интересна эволюция политической темы в творчестве поэта: от эмоционального протеста — до философских размышлений о борьбе добра и зла в мире…
Тема любви проходит через все творчество Пушкина. И это не любовь — ненависть, не поединок, а гармоничное, сильное чувство, даже если оно и не разделено. Если в ранней лирике герой был настроен легко и игриво, то потом отношение к любви становится более серьезным. Появляется тема неразделенного чувства:
Я вас люблю, — хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
А иногда лирический герой поклоняется женщине, как богине:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И даже разочарование вызывает у поэта уже не боль, а только нежную грусть («Я вас любил…»). Обращения к жанрам стансов, любовного послания, элегии придают теме любви необычайное богатство.
Еще одна важная для Александра Сергеевича тема — дружба. Она вошла в его творчество с самого начала, и поэт развивал ее всю жизнь.
Философская лирика Пушкина говорит об одиночестве, близкой смерти, разочаровании:
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, на что ты мне дана.
Особая тема в творчестве Пушкина — поэта и поэзии и их предназначение. Что есть поэзия, чему она должна служить?.. И здесь лирический герой — пророк, избранник небес, призванный «глаголом жечь сердца людей». Главное — не личная слава, не угождение толпе, а служение высшим ценностям:
Веленью божьему, о муза, будь послушна…
Лирический герой поэзии Пушкина стоит над толпой, он сам чувствует свое высшее предназначение. А его творчество разнообразно и по жанрам, и по тематике, и по отраженным в стихах переживаниям. Но для каждого из нас есть у этого поэта доброе, верное слово…

Особенности стиля лирики А. С. Пушкина
Со дня опубликования «Руслана и Людмилы» имя Пушкина неизменно было в центре не только идейной и общеэстетической, но и стилевой борьбы. И  дело тут не в одном лишь генеральном значении Пушкина для нашей культуры. Дело еще и в том, что среди русских писателей Пушкин, как не раз говорилось, являет собою тип художника прежде всего. В классическом нашем искусстве всегда была сильна мысль о внутреннем единстве духовной деятельности, сквозило пренебрежение ко всякой специализации, дифференциации ее, в частности, – к эстетическому началу как таковому.
В этом отношении Пушкин был «гармоничнее», «художественнее» своих гениальных преемников; при мысли о Пушкине тот час же возникает внутренний образ четкой и стройной, законченно-совершенной, кристального стиля.
Это свойство Пушкина в свое время хотели использовать деятели «чистого искусства», от Фета до акмеистов. Однако же они не имели особого успеха на этом поприще – и совершенно ясно почему. Пушкин не «просто великий стилист», форма, стиль у него не самодовлеет. Недаром Толстой по контрасту вспомнил о Пушкине: «вон у Пушкина: его читаешь и видишь, что форма стиха ему не мешает». Толстой тут выражает мысль, в сущности, очень точно очерчивающую главный принцип стилистики Пушкина: форма – это гармоничное, точное выражение чего-то ( т.е. содержания, сути духовной). Как только нарушается это строгое равновесие, как только совершается перекос в ту или иную сторону (у некоторых акмеистов, например в сторону «формы как таковой»), так мы сразу интуитивно знаем, что пушкинский стих, пушкинская традиция тут уже переосмыслены в своей сути, а не в деталях.
Кардинальное свойство, о котором сейчас идет речь, делает стихи Пушкина очень «выгодным», адекватным материалом для современных раздумий о стиле – о смысле самой это категории. Ныне ясно, что стиль нельзя толковать как одно лишь «своеобразие», индивидуальность художника: сама практика творчества и усилия многих литературоведов, теоретиков искусства вновь показали, что в стиле, в стилевых факторах нельзя искусственно изолировать общее и своеобразное; индивидуальный стиль – лишь одна из ступеней, один из уровней в скользящей шкале стилевых категорий: стиль произведения, индивидуальный стиль художника, стиль школы, стилевая тенденция …
При трактовке стиля как категории ближе к конкретной истине не слишком простая формула «стиль – это художественная форма» и не слишком общая и статичная формула «единство содержания и формы», а также обозначения, как переход содержания в форму, формы в содержание, – сам фактор, закономерность, момент этого перехода. Стиль – это закон художественной формы, как момент перехода в дух,  в содержание. Это художественная форма, взятая в плане ее закона и динамики вширь и в глубь.
Особенно показательна в этом отношении лирика Пушкина: тот принцип гармонии, стройности, полный сообразности и соразмерности всех элементов, который столь кардинально важен для Пушкина, в его лирике выступает обнажено – он не заслонен всем тем, с чем приходится иметь дело в крупных жанрах в силу самой жанровой специфики:
В те дни, когда мне были новы
Все впечатленья бытия –
И взоры дев и шум дубровы,
И ночью пенье соловья,
Когда возвышенные чувства,
Свобода, слава и любовь
И вдохновенное искусство
Так сильно волновали кровь, –
Часы надежд и наслаждений
Тоской внезапной осеня,
Тогда какой-то злобный гений
Стал тайно навещать меня.
Печальны были наши встречи:
Его улыбка, чудный взгляд,
Его язвительные речи
Вливали в душу хладный яд.
Не истощимый клеветою
Он провиденье искушал;
Он звал прекрасною мечтою;
Он вдохновенье презирал;
Не верил он любви, свободе,
На жизнь насмешливо глядел –
И ничего во всей природе
Благословить он не хотел.
(1823г)
Это стихотворение по сути и по форме обратило на себя особое внимание самого Пушкина и – Белинского, одинаково ненавидевшего в период статей о Пушкине как голую риторику с «хорошим содержанием», так и бессодержательное рифмоплетство. Тут есть высокая, глубокая мысль – и пристальное претворение. Это претворение, эта гармония сути и формы прежде всего видны в композиции – вообще в одном из наиболее мощных лирических средств Пушкина,  с его архитектонизмом, стремлением к стройной форме.
Если взглянуть на другие стороны стиля – на лексику, ритмику, на систему деталей, то увидим ту же особенность : ясное, чуткое соответствие внешних форм – внутренним, образных сил, средств – духовному, содержательному заданию. Все – мера в меру, везде – сообразность и соразмерность : всего не более и не менее, чем требуется для прямого дела. Это – законченно-замкнутое художественно-стилевое решение.
Почти в каждом стихотворении Пушкина есть эта внутренняя четкость композиционных средств. Мало того, она сплошь и рядом выведена во вне, акцентирована, возведена в доминанту. Так, Пушкин очень любил лирическую композицию «двух частей», соединенных между собой по контрасту или какому-либо иному принципу. Сплошь и рядом две части – это просто две строфы: столь четко деление, столь важен, подчеркнут принцип симметрии.
Высоко над семьею гор,
Казбек, твой царственный шатер
Сияет вечными лучами.
Твой монастырь за облаками,
Как в небе реющий ковчег,
Парит, чуть видный, над горами.
Далекий, вожделенный берег!
Туда б, сказав «прости» ущелью,
Подняться к вольной вышине!
Туда б, в заоблачную келью,
В соседство Бога скрыться мне!.. (1829г)
Пушкин любит стихотворение – развернутое сравнение. Ему импонирует простота, наглядность, контрасты и действенность этой формы. Два образных алгоритма, две линии резко оттеняют, «освежают» друг друга – и вместе дают естественное, живое целое. Сплошь и рядом сама разгадка, секрет сравнения оттянуты в конец:
…Таков
И ты, поэт!
Тем самым ясность и само влияние композиции на контекст резко увеличиваются; в то же время Пушкин всегда в душе озабочен тем, чтобы композиция, при всей ее резкости,  была именно естественной, живо-непринужденной; отсюда, например, любовь как раз к развернутым сравнениям – тропу более свободному и открытому, чем напряженное, субъективно-спресованная метафора:
На небесах печальная Луна
Встречается с веселою зарею,
Одна горит, другая холодна.
Заря блестит невестой молодою,
Луна пред ней, как мертвая, бледна,
Так встретился, Эльвина, я с тобою.
(1825)
Пушкин неизменно ценит такие средства поэтики, как
рефрен :
…Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан…
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.
Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи, –
Храни меня, мой талисман.
кольцо («Не пой, красавица»),
сравнение:
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.
вообще композиционный повтор, – средства, дающие композиции и четкость, и легкую и ясную условность, и напевность, свободу одновременно:
Сквозь волнистые туманы
Пробирается луна,
На печальные поляны
Льет печально свет она.
По дороге зимней, скучной
Тройка борзая бежит,
Колокольчик однозвучный
Утомительно гремит.
…Грустно, Нина : путь мой скучен,
Дремля смолкнул мой ямщик,
Колокольчик однозвучен,
Отуманен лунный лик.
Но все это не значит, что композиция, как и другие средства стиля, подчиняется у Пушкина одному лишь закону строгости и симметрии. То есть они подчиняются, но сама его стройность, строгость неизменно внутренне полна и напряжена. «Сладкозвучие», музыка, бег, напевность пушкинского стиха нередко сбивают с толку; он кажется только плавным и легким, тогда как на деле он скрыто патетичен, конфликтен. Многие даже и сведущие люди споткнулись на «простоте», мнимой бездумности и гладкости Пушкина. Играет роль и то, что строки Пушкина уже «автоматизировались», в сознании стали само собой разумеющимися.
Для пушкинской композиции  нередко характерно прямое и четкое сопоставление чисто человеческого и пейзажного планов. Пушкин любит природу, любит ее и в вихре, и в покое; но неизменно природа для Пушкина – напоминание о простоте, свободе, духовном пределе в самом человеке:
На холмах Грузии лежит ночная  мгла,
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко, печаль моя  светла,
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой
Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит — оттого,
Что не любить оно не может…
Бросается в глаза, что между описанием природы и остальной частью стихотворения (выражением чувства) нет никакой логической связи. Однако если мы попробуем отбросить пейзаж и начнем читать стихотворение с третьего стиха (“Мне грустно и легко, печаль моя светла ”), то сразу станет ясно, что выражение чувства не мотивировано пейзаж создает лирическое настроение и тем самым подготавливает читателя к восприятию следующих строк. Третий стих состоит из двух коротких предложении, каждое из которых — оксюморон (соединение логически не сочетаемых, противоположных понятии) Читатель как бы стоит перед загадкой если “мне грустно”, то почему одновременно и “легко” Второй оксюморон не прибавляет ничего нового, а по смыслу повторяет первый: если “печаль”, то почему “светла”?
…Синонимический повтор того же оксюморона усиливает напряжение’ отчего может быть такое странное сочетание чувств.
Переходу тихой нежности в бурную страсть, резкой смене словаря и синтаксического строя соответствует и полное изменение структуры стиха…
Вместо спокойной симметричной композиции первого четверостишия — композиция неуравновешенная, стих беспокойный… напевная стихотворная интонация уступает место неровной, изменчивой, выражающей страстный, прерывистый характер речи.
Нередко видим у Пушкина стихи, в которых природа, просторы мира и мироздания будто и не названы прямо, но подразумеваются, составляют скрытый фон; именно это часто дает опять-таки такую внутреннюю полноту и объемность его внешне совершенно простой и строгой лирической композиции, его художественной идеи:
Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит, –
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
Предполагаем жить, и глядь, как раз умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля –
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальнюю трудов и чистых нег.
Здесь ничего не сказано о полях, лесах и т.д.; но, читая эти потетически-светлые строки, невольно видим человека, который стоит где-то, положим, у парапета Невы в сером, каменном городе – и думает о любимой, и представляет широкую степь, свою молодость, небо,  простор; представляет, возможно, так и не увиденную Италию, «адриатические волны».
Издавна имя Пушкина было в скрещении лучей при обсуждении вопроса о так называемых «классическом» и «романтическом» началах в искусстве, о двух генеральных принципах жизнеощущения и художественной организации материала. Действительно, многими любимое и в старые, и в новые времена мнение, будто Пушкин – это прежде всего «гармония» (в узком смысле), «классика», спокойствие, светлая созерцательность   стройная радость, «нирвана», в противовес стихии, опровергается, во-первых, самой практикой лирического творчества как раннего, так и позднего Пушкина, а во-вторых – и самим характером тех споров, которые шли по этой части вокруг его поэтики. Вообще в литературе о Пушкине  не раз напоминалось, что Пушкин писал не только «Я вас любил…» и «На холмах Грузии…», но и
Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещаиет снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна…
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?..
(1830)
и многое другое в том же духе. Метод письма у Пушкина тут остается «стройным», но жизнеощущение отчасти тяготеет к «хаосу». Но дело, собственно, не в том, чтобы в пику сторонникам «дневного», «светлого» Пушкина доказать,  что Пушкин, наоборот, был «ночным» и «темным», а в том, чтобы восстановить истину в ее рельефности.
Пушкин в данном случае гармоничен в высоком и философском значении слова: он не боится «стихии», а одолевает ее, обретает над ней художественную власть. Поэт всю жизнь сражался как раз с «классицизмом», а отстаивал «истинный романтизм» против романтизма ложного. Это второе было столь вразумительно, что мысль, традиция была немедленно подхвачена и в какой-то степени держится до сих пор: мы внутренне очень различаем романтизм как нечто дутое и фальшивое, как то, что «темно и вяло», – и романтизм как порыв к высокому, как поиск духовного содержания человеческой жизни, как личностное начало.
Пушкин – «одно в одном» «стихии» и «классики», подрыва и «нирваны» (высшего созерцания): такова природа его гармонически-художественного гения.  Не ведать этого – исказить ведущую черту жизнеощущения, стиля Пушкина. Конечно, каждый ищет и находит в Пушкине подтверждение своим стилевым принципам, это естественно, это было и будет; но и исконным характером исходного материала надо считаться. Универсальность, многомерность – эти качества Пушкина ныне не должны быть забыты в пользу более частных и плоских.
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru

Слово “лирика” в переводе с древнегреческого языка означает “музыкальный”, “волнующий”. В отличие от эпоса и драмы лирика не изображает события, отношения людей, их поступки. Поэтому в лирических произведениях, как правило, отсутствуют сюжеты, то есть последовательно развивающиеся события. В лирике находят воплощение личные переживания, настроения, чувства и мысли человека, его отношение к людям, к окружающей природе и к жизни в целом. Вот почему лирика не только самый субъективный но и самый экспансивный род литературы. Недаром произведения этого рода преимущественно пишутся стихами, которые наиболее полно передают душевное состояние человека, тончайшие оттенки его переживаний.
Ценность лирических стихотворений состоит в том, что в них отражаются характерные, типичные переживания, понятные и близкие большинству людей. Например, в таких стихотворениях Пушкина, как ода “Вольность”, “К Чаадаеву”, “Деревня”, отразились мысли, чувства и стремления самого поэта и его прогрессивно настроенных современников. Стихотворение “Я вас любил…” беспокоит и не перестает тревожить людей потому, что в этой лирической миниатюре заключены общечеловеческие духовные ценности.
В лирических стихотворениях отчетливо вырисовывается образ самого поэта. Для того чтобы не смешивать возникающий в лирике художественный образ поэта с автором как частным человеком, было введено понятие “лирический герой”.
Общие признаки лирики как рода литературы нашли ярчайшее воплощение в стихотворениях Пушкина. Лирический мир поэта необычайно разнообразен и многогранен. Весь красочный, пестрый, активный человеческий мир Пушкин носил в своей душе. Он сделал его своим, близким. В Пушкине жили и восточный человек с его поклонением Корану (“Подражания Корану”), и античный человек с его стремлением к прекрасной гармонии, и мятежный грек, и вольготный цыган. Нет, пожалуй, ни одного значительного этапа всемирной истории, который бы не отразился в лирике Пушкина. При всем этом Пушкин оставался европейцем русской национальности. В его лирике высокая человечность, гуманность питалась соками народной нравственности, исконного свободолюбия русского народа.
В лирике Пушкина только полно воплощены его богатая духовная жизнь, благородство и красота его внутреннего мира. Открытый всем впечатлениям бытия, Пушкин был поэтом реальности, откликался на многообразие жизненных явлений. Любую, самую прозаическую, обыденную повседневность он умел облагородить, обнаружить таящуюся в ней красоту. Он, как никто другой, был наделен исключительным чувством красоты, меры, гармонии. Пушкинский гуманизм неотрывен от чувства прекрасного. В этом состоит своеобразие Пушкина как художника-мыслителя.
В лирике Пушкина внутренние движения, чувства выражаются прежде всего посредством пластики (жестов, поз, мимики). В “Анчаре” читаем: “Но человека человек послал к анчару властным взглядом…” Вместе с тем пластика сопряжена с выразительным звуковым образом и яркой картинностью, живописностью (“Яд каплет сквозь его кору, к полудню растопясь от зною, и застывает ввечеру плотный прозрачною смолою…”). Как правило, слово у Пушкина постоянно предметно, эмоция возникает на основе этой предметности. В строке “В багрец и в золото одетые леса…” (“Осень”) даны точные краски осеннего леса, запечатлено пышное и торжественное увядание природы:
В лирике Пушкина биографические факты постоянно сопряжены с многообразными явлениями русской реальности, которая просторно вошла в его поэзию. Пушкин осмыслил свою судьбу как часть русской истории и современности. Собственный сердечный рост осознан им на фоне неостановимого обновления жизни — вечного, закономерного, мудрого и прекрасного закона. Благодаря этому лирика Пушкина полно запечатлела и его личный мир, и внутренний мир его современников. Пушкин стал лирическим голосом эпохи.

Пушкин, Александр Сергеевич –
Биография и творчество
Особенности стиля лирики А. С. Пушкина
Со дня опубликования «Руслана и Людмилы» имя Пушкина неизменно было в центре не только идейной и общеэстетической, но и стилевой борьбы. И  дело тут не в одном лишь генеральном значении Пушкина для нашей культуры. Дело еще и в том, что среди русских писателей Пушкин, как не раз говорилось, являет собою тип художника прежде всего. В классическом нашем искусстве всегда была сильна мысль о внутреннем единстве духовной деятельности, сквозило пренебрежение ко всякой специализации, дифференциации ее, в частности, – к эстетическому началу как таковому.
В этом отношении Пушкин был «гармоничнее», «художественнее» своих гениальных преемников; при мысли о Пушкине тот час же возникает внутренний образ четкой и стройной, законченно-совершенной, кристального стиля.
Это свойство Пушкина в свое время хотели использовать деятели «чистого искусства», от Фета до акмеистов. Однако же они не имели особого успеха на этом поприще – и совершенно ясно почему. Пушкин не «просто великий стилист», форма, стиль у него не самодовлеет. Недаром Толстой по контрасту вспомнил о Пушкине: «вон у Пушкина: его читаешь и видишь, что форма стиха ему не мешает». Толстой тут выражает мысль, в сущности, очень точно очерчивающую главный принцип стилистики Пушкина: форма – это гармоничное, точное выражение чего-то ( т.е. содержания, сути духовной). Как только нарушается это строгое равновесие, как только совершается перекос в ту или иную сторону (у некоторых акмеистов, например в сторону «формы как таковой»), так мы сразу интуитивно знаем, что пушкинский стих, пушкинская традиция тут уже переосмыслены в своей сути, а не в деталях.
Кардинальное свойство, о котором сейчас идет речь, делает стихи Пушкина очень «выгодным», адекватным материалом для современных раздумий о стиле – о смысле самой это категории. Ныне ясно, что стиль нельзя толковать как одно лишь «своеобразие», индивидуальность художника: сама практика творчества и усилия многих литературоведов, теоретиков искусства вновь показали, что в стиле, в стилевых факторах нельзя искусственно изолировать общее и своеобразное; индивидуальный стиль – лишь одна из ступеней, один из уровней в скользящей шкале стилевых категорий: стиль произведения, индивидуальный стиль художника, стиль школы, стилевая тенденция …
При трактовке стиля как категории ближе к конкретной истине не слишком простая формула «стиль – это художественная форма» и не слишком общая и статичная формула «единство содержания и формы», а также обозначения, как переход содержания в форму, формы в содержание, – сам фактор, закономерность, момент этого перехода. Стиль – это закон художественной формы, как момент перехода в дух,  в содержание. Это художественная форма, взятая в плане ее закона и динамики вширь и в глубь.
Особенно показательна в этом отношении лирика Пушкина: тот принцип гармонии, стройности, полный сообразности и соразмерности всех элементов, который столь кардинально важен для Пушкина, в его лирике выступает обнажено – он не заслонен всем тем, с чем приходится иметь дело в крупных жанрах в силу самой жанровой специфики:
В те дни, когда мне были новы
Все впечатленья бытия –
И взоры дев и шум дубровы,
И ночью пенье соловья,
Когда возвышенные чувства,
Свобода, слава и любовь
И вдохновенное искусство
Так сильно волновали кровь, –
Часы надежд и наслаждений
Тоской внезапной осеня,
Тогда какой-то злобный гений
Стал тайно навещать меня.
Печальны были наши встречи:
Его улыбка, чудный взгляд,
Его язвительные речи
Вливали в душу хладный яд.
Не истощимый клеветою
Он провиденье искушал;
Он звал прекрасною мечтою;
Он вдохновенье презирал;
Не верил он любви, свободе,
На жизнь насмешливо глядел –
И ничего во всей природе
Благословить он не хотел.
(1823г)
Это стихотворение по сути и по форме обратило на себя особое внимание самого Пушкина и – Белинского, одинаково ненавидевшего в период статей о Пушкине как голую риторику с «хорошим содержанием», так и бессодержательное рифмоплетство. Тут есть высокая, глубокая мысль – и пристальное претворение. Это претворение, эта гармония сути и формы прежде всего видны в композиции – вообще в одном из наиболее мощных лирических средств Пушкина,  с его архитектонизмом, стремлением к стройной форме.
Если взглянуть на другие стороны стиля – на лексику, ритмику, на систему деталей, то увидим ту же особенность : ясное, чуткое соответствие внешних форм – внутренним, образных сил, средств – духовному, содержательному заданию. Все – мера в меру, везде – сообразность и соразмерность : всего не более и не менее, чем требуется для прямого дела. Это – законченно-замкнутое художественно-стилевое решение.
Почти в каждом стихотворении Пушкина есть эта внутренняя четкость композиционных средств. Мало того, она сплошь и рядом выведена во вне, акцентирована, возведена в доминанту. Так, Пушкин очень любил лирическую композицию «двух частей», соединенных между собой по контрасту или какому-либо иному принципу. Сплошь и рядом две части – это просто две строфы: столь четко деление, столь важен, подчеркнут принцип симметрии.
Высоко над семьею гор,
Казбек, твой царственный шатер
Сияет вечными лучами.
Твой монастырь за облаками,
Как в небе реющий ковчег,
Парит, чуть видный, над горами.
Далекий, вожделенный берег!
Туда б, сказав «прости» ущелью,
Подняться к вольной вышине!
Туда б, в заоблачную келью,
В соседство Бога скрыться мне!.. (1829г)
Пушкин любит стихотворение – развернутое сравнение. Ему импонирует простота, наглядность, контрасты и действенность этой формы. Два образных алгоритма, две линии резко оттеняют, «освежают» друг друга – и вместе дают естественное, живое целое. Сплошь и рядом сама разгадка, секрет сравнения оттянуты в конец:
…Таков
И ты, поэт!
Тем самым ясность и само влияние композиции на контекст резко увеличиваются; в то же время Пушкин всегда в душе озабочен тем, чтобы композиция, при всей ее резкости,  была именно естественной, живо-непринужденной; отсюда, например, любовь как раз к развернутым сравнениям – тропу более свободному и открытому, чем напряженное, субъективно-спресованная метафора:
На небесах печальная Луна
Встречается с веселою зарею,
Одна горит, другая холодна.
Заря блестит невестой молодою,
Луна пред ней, как мертвая, бледна,
Так встретился, Эльвина, я с тобою.
(1825)
Пушкин неизменно ценит такие средства поэтики, как
рефрен :
…Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан…
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.
Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи, –
Храни меня, мой талисман.
кольцо («Не пой, красавица»),
сравнение:
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.
вообще композиционный повтор, – средства, дающие композиции и четкость, и легкую и ясную условность, и напевность, свободу одновременно:
Сквозь волнистые туманы
Пробирается луна,
На печальные поляны
Льет печально свет она.
По дороге зимней, скучной
Тройка борзая бежит,
Колокольчик однозвучный
Утомительно гремит.
…Грустно, Нина : путь мой скучен,
Дремля смолкнул мой ямщик,
Колокольчик однозвучен,
Отуманен лунный лик.
Но все это не значит, что композиция, как и другие средства стиля, подчиняется у Пушкина одному лишь закону строгости и симметрии. То есть они подчиняются, но сама его стройность, строгость неизменно внутренне полна и напряжена. «Сладкозвучие», музыка, бег, напевность пушкинского стиха нередко сбивают с толку; он кажется только плавным и легким, тогда как на деле он скрыто патетичен, конфликтен. Многие даже и сведущие люди споткнулись на «простоте», мнимой бездумности и гладкости Пушкина. Играет роль и то, что строки Пушкина уже «автоматизировались», в сознании стали само собой разумеющимися.
Для пушкинской композиции  нередко характерно прямое и четкое сопоставление чисто человеческого и пейзажного планов. Пушкин любит природу, любит ее и в вихре, и в покое; но неизменно природа для Пушкина – напоминание о простоте, свободе, духовном пределе в самом человеке:
На холмах Грузии лежит ночная  мгла,
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко, печаль моя  светла,
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой
Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит — оттого,
Что не любить оно не может…
Бросается в глаза, что между описанием природы и остальной частью стихотворения (выражением чувства) нет никакой логической связи. Однако если мы попробуем отбросить пейзаж и начнем читать стихотворение с третьего стиха (“Мне грустно и легко, печаль моя светла ”), то сразу станет ясно, что выражение чувства не мотивировано пейзаж создает лирическое настроение и тем самым подготавливает читателя к восприятию следующих строк. Третий стих состоит из двух коротких предложении, каждое из которых — оксюморон (соединение логически не сочетаемых, противоположных понятии) Читатель как бы стоит перед загадкой если “мне грустно”, то почему одновременно и “легко” Второй оксюморон не прибавляет ничего нового, а по смыслу повторяет первый: если “печаль”, то почему “светла”?
…Синонимический повтор того же оксюморона усиливает напряжение’ отчего может быть такое странное сочетание чувств.
Переходу тихой нежности в бурную страсть, резкой смене словаря и синтаксического строя соответствует и полное изменение структуры стиха…
Вместо спокойной симметричной композиции первого четверостишия — композиция неуравновешенная, стих беспокойный… напевная стихотворная интонация уступает место неровной, изменчивой, выражающей страстный, прерывистый характер речи.
Нередко видим у Пушкина стихи, в которых природа, просторы мира и мироздания будто и не названы прямо, но подразумеваются, составляют скрытый фон; именно это часто дает опять-таки такую внутреннюю полноту и объемность его внешне совершенно простой и строгой лирической композиции, его художественной идеи:
Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит, –
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
Предполагаем жить, и глядь, как раз умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля –
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальнюю трудов и чистых нег.
Здесь ничего не сказано о полях, лесах и т.д.; но, читая эти потетически-светлые строки, невольно видим человека, который стоит где-то, положим, у парапета Невы в сером, каменном городе – и думает о любимой, и представляет широкую степь, свою молодость, небо,  простор; представляет, возможно, так и не увиденную Италию, «адриатические волны».
Издавна имя Пушкина было в скрещении лучей при обсуждении вопроса о так называемых «классическом» и «романтическом» началах в искусстве, о двух генеральных принципах жизнеощущения и художественной организации материала. Действительно, многими любимое и в старые, и в новые времена мнение, будто Пушкин – это прежде всего «гармония» (в узком смысле), «классика», спокойствие, светлая созерцательность   стройная радость, «нирвана», в противовес стихии, опровергается, во-первых, самой практикой лирического творчества как раннего, так и позднего Пушкина, а во-вторых – и самим характером тех споров, которые шли по этой части вокруг его поэтики. Вообще в литературе о Пушкине  не раз напоминалось, что Пушкин писал не только «Я вас любил…» и «На холмах Грузии…», но и
Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещаиет снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна…
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?..
(1830)
и многое другое в том же духе. Метод письма у Пушкина тут остается «стройным», но жизнеощущение отчасти тяготеет к «хаосу». Но дело, собственно, не в том, чтобы в пику сторонникам «дневного», «светлого» Пушкина доказать,  что Пушкин, наоборот, был «ночным» и «темным», а в том, чтобы восстановить истину в ее рельефности.
Пушкин в данном случае гармоничен в высоком и философском значении слова: он не боится «стихии», а одолевает ее, обретает над ней художественную власть. Поэт всю жизнь сражался как раз с «классицизмом», а отстаивал «истинный романтизм» против романтизма ложного. Это второе было столь вразумительно, что мысль, традиция была немедленно подхвачена и в какой-то степени держится до сих пор: мы внутренне очень различаем романтизм как нечто дутое и фальшивое, как то, что «темно и вяло», – и романтизм как порыв к высокому, как поиск духовного содержания человеческой жизни, как личностное начало.
Пушкин – «одно в одном» «стихии» и «классики», подрыва и «нирваны» (высшего созерцания): такова природа его гармонически-художественного гения.  Не ведать этого – исказить ведущую черту жизнеощущения, стиля Пушкина. Конечно, каждый ищет и находит в Пушкине подтверждение своим стилевым принципам, это естественно, это было и будет; но и исконным характером исходного материала надо считаться. Универсальность, многомерность – эти качества Пушкина ныне не должны быть забыты в пользу более частных и плоских.
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru