Откровенные русские ретро зрелые рассказы

Все, что написано ниже, – реальные истории из жизни, действительно рассказанные мне разными людьми в разное время. Поэтому пусть никого не смущает, например, рубль в уплату за секс – это был еще тот, советский рубль, за который можно было купить целую кучу мороженого:

У нас во дворе жила такая девчонка – не то чтобы совсем дебильная, но явно по мозгам отсталая. Мать у нее пила по-черному, а ее выгоняла деньги у прохожих просить «на хлеб», а на самом деле – ей на бутылку. А нам как раз по 14 исполнилось, и сколотилась компания – человек пять, мы после школы вместе тусовались во дворе и в подвальчике, который тайком оборудовали. Вот как-то сидим в подвальчике, скинулись, Вована отправили за пивом, а он возвращается с бутылками и говорит – там, мол, Маринка в подъезде стоит, плачет. Мы сходили, позвали ее и спрашиваем – что случилось, а она говорит – денег на пузырь не насобирала, мамка дома побьет. Мы ей – а сколько не хватает, а она – десять рублей. Мы и говорим – хочешь, мы тебе дадим, но не просто так. Думали, объяснять придется, все-таки ей еще 12, а она сама к топчанчику подходит, трусики из-под юбочки снимает, ложится, ножки худые раздвинула и говорит – давайте, только быстро, а то мамка заругает. А если хотите, говорит, давайте сразу по двое – быстрее будет! Ну, мы ее «рачком» поставили, один в рот, другой в пизду, по-быстрому и пропустили. Десятку, конечно, дали. Так она к нам потом почти год сама ходила, то за деньги для матери, то за мороженку для себя, а то и просто так, потому что мы хорошие и ее не бьем. Прямо уже без трусов приходила, сколько мы в нее малафьи наспускали – ведро, наверное. Нормальная картина была, когда в подвал приходишь, а там уже кто-то Маринку ебет. Особенно она любила сосать, иногда мы просто сидим, пиво пьем, а она ползает на коленках, то у одного пососет, то у другого – кайф! Ее, оказывается, в первый раз еще в семь лет завафлили, пацаны какие-то развели за шоколадку, она до этого шоколада в глаза не видала, вот у двоих и отсосала. Так и научилась. А целку ей в школьном туалете два восьмиклассника сломали еще во втором классе за пять рублей – ей монета понравилась.

Муж с женой удочерили девчонку пятилетнюю из детдома, а у них уже было два сына – 11 и 12 лет. Прошло два года, жена умерла, и остались они вчетвером. Муж запил по-черному, дома почти не появлялся, а братья стали настоящими хулиганами. И вот как-то девчонка приходит домой, а братья сидят в одних трусах, как обычно, и рассматривают какой-то журнал с голыми тетками. Увидев сводную сестренку, они бросили журнал и говорят – давай иди сюда, делай, что говорят, а то выгоним из дому. Она испугалась, пошла с ними в спальню, а они ее раздели, положили на кровать на животик, потом один держал, а другой сбегал на кухню и принес бутылку с растительным маслом. Она поняла, что они хотят ее трахнуть, в школе ей старшеклассники часто предлагали это и даже объясняли, как это делается. Она начала просить, чтобы братья этого не делали, но у них уже встали члены и они ее не слушали. Младший держал ее за руки, чтобы она не переворачивалась и не вырывалась, а старший снял трусы, смазал маслом ее попку, немного подрочил свой длинный писюн и стал всовывать сестренке в попу. Ей было больно, но она боялась кричать и только всхлипывала. Старший засунул ей член до самых яиц и начал водить взад-вперед, потом спустил, а младший в это время смотрел. Потом они поменялись местами, и младший тоже оттрахал ее в уже не девственную попу. Так они стали делать каждый день, а потом научили ее сосать им члены, и она сосала, и глотала их малафью. Постепенно ей начало нравиться доставлять им удовольствие, а в двенадцать они сломали ей целку и стали жить втроем – отец к этому времени вообще где-то пропал.

На озере по выходным отдыхали и местные, деревенские, и городские, и еще ребята из детдома, расположенного рядом. Миша, приехавший из города с родителями, искупался и вылез на берег, когда к нему подошли два деревенских пацана и предложили за рубль кое-что показать. Рубль у Миши был, и он пошел вслед за пацанами в лесок. Возле старого деревянного туалета, в который никто уже давно не ходил, стояла очень хорошенькая белокурая девочка с огромными голубыми глазами лет десяти в одном купальнике, явно городская, и два пацана из детдома, которые ее на что-то уговаривали. Миша с пацанами затаились в кустах и наблюдали, как детдомовские разговаривали с городской девочкой, время от времени трогая ее то за то место, где должны были быть сиськи у взрослой женщины, то за писю. В конце концов она кивнула и зашла в туалет, а пацаны за ней. Миша с деревенскими крадучись перебежал к туалету и прильнул глазом к дырке в деревянной стенке. Пацаны за стенкой сняли трусы, городская девочка с улыбкой посмотрела на их торчащие писюны, потом встала рачком, двумя руками сдвинула нижнюю часть купальника и раздвинула попу, раскрыв вход в пизденку. Один из детдомовских подошел к ней спереди и всунул член в ротик, а второй сзади – в писю. Ритмично двигаясь, они ебали ее с двух сторон, а раскрасневшаяся малолетка только постанывала. «Это Ленка», – зашептал Мише на ухо один из деревенских, оторвавшись от дырки. «Она сюда каждые выходные с родаками приезжает, уходит типа переодеваться, а детдомовсие ее по двое – по трое ебут. Ей нравится. А с нас берут по рублю за посмотреть». Тем временем пацаны, ебавшие Ленку, стали одновременно кончать – один ей в ротик, другой в писю. Ленка проглотила всю малафью, достала платочек, утерла пизденку и, похихикав еще пару минут со своими любовничками, ушла. Деревенские, которые привели Мишу, вышли из укрытия, отдали пацанам рубль и тоже убежали. А Миша остался мечтать:

В летние каникулы по воскресеньям, когда Васькина мать уезжала к бабке в деревню, у него собирались все его дворовые друзья-ровесники – по 14-15 лет. Иногда приходили разом по шесть-семь человек. И это понятно – сын дворничихи Васька, живший с мамкой и младшей сестрой в подвале, когда мамки не было дома, устраивал совершенно необычные для молодых пацанов развлечения: всего за рубль каждый мог поебать его одиннадцатилетнюю сестренку Машку.

Все собирались, рассаживались и попивали пиво, а Васька шел уговаривать Машку в соседнюю комнату, где она обычно играла или смотрела старенький черно-белый телевизор. Эти уговоры скорее были частью ритуала – уговаривать Машку долго не приходилось, она во всем подчинялась брату, к тому же ей самой нравилось, когда ее трахали дворовые пацаны – она это воспринимала как игру, где все ей уделяли внимание. Через пару минут она со смущенной улыбкой выходила вместе с братом к пацанам в комнату, и они тут же начинали быстренько расстегивать штаны. Машка по-деловому снимала из-под халатика застиранные трусики, совала их в карман и ложилась на диван, задрав подол и раздвинув худенькие ножки, раскрывая к употреблению почти детскую письку с редкими кудрявыми волосенками на ней. Иногда она залихватски спрашивала: «Ну, кто сегодня первый?».

Естественно, первым хотел быть каждый, но обычно эта честь доставалась главному хулигану двора Косому. Он ложился на девочку сверху, всовывал ей свой 14-летний член ей в письку и начинал водить туда-сюда, все быстрее и быстрее. Спустить Машке в писю у него много времени не занимало, по юности и по большому желанию. За ним шла обычно вся его банда, по очереди, и в конце из ее писи уже стекала добрая порция малафьи.. Иногда Машку уговаривали и пососать члены, но она соглашалась редко – не нравилось ей это дело. Сосала, правда, старательно и честно глотала всю малафью.

Последним обычно ебал Машку сам Васька. Он, конечно, слыхал, что сестру ебать нехорошо, но пока смотрел как ебут ее другие – дрочил, и в конце уже удержаться не мог. Машка кокетливо хихикала, когда Васька пытался ей вставить, и делала вид что сопротивляется. Потом, конечно, соглашалась и принимала малафью брата так же, как и всех остальных.

Васька собирал деньги с друзей и отдавал часть матери. Говорил, что бутылок насобирал, а сестра молчала.

Продолжение буде