Отзыв по рассказу аленький цветочек

Эта сказка содержит один из каркасных сюжетов всей европейской культуры. Ни для кого не секрет, что аксаковский «Аленький цветочек» является русскоязычным вариантом европейской сказки «Красавица и чудовище». Обычно классический вариант этой сказки публикуется в качестве приложения к сборникам Шарля Перро, тем самым издатели намекают на французское происхождение сказки, но её варианты встречаются практически во всех европейских культурах. А первый прообраз сюжета обнаруживается еще в «Золотом осле» Апулея, который включил в свой роман древнегреческий миф об Амуре и Психее.

Сам Аксаков утверждал, что он не был изначально знаком с этим сюжетом и придумал его самостоятельно. Хочется поддержать отечественного автора, но всё указывает на то, что он лукавил. Мало того, что полностью совпадают сюжетные линии, так еще и в деталях всё сходится: купеческая семья, три дочери, цветок (правда, в классическом варианте не просто цветок, а конкретная роза).

Но за что Аксакову низкий поклон, это за очень качественную стилизацию под русскую сказку. Сам подход — подача истории от рассказчицы — ключницы Пелагеи, позволяет автору насытить текст простонародными выражениями, тем самым усилив требующийся эффект.

С главной мыслью сказки во всех её прочтениях — о том, что душевная красота намного важнее красоты внешней — трудно не согласиться. Это, конечно же, так. И все же у меня остаются вопросы ко всем авторам всех версий.

Я думаю, что Аксаков, как и его иностранные предшественники, пошел по пути наименьшего сопротивления. Что я имею в виду? То, что девушке в данной ситуации проще, чем молодому человеку, хотя бы по причине банального приоритета чувств у разных полов: «женщина любит ушами, а мужчина глазами». Что греха таить, но для мужчины внешность его предмета внимания значит намного больше, чем для женщины. Знаете этот знаменитый афоризм: «Я не встречал ни одной женщины, которая влюбилась бы в своего мужчину потому, что у него красивые ноги». А вот у нас — мужчин — такие оплошности встречаются сплошь и рядом. И хорошо, если девушка с красивыми ногами и эффектной грудью окажется просто дурой, считай — повезло, чаще в этой упаковке прячется стерва.

Но, с другой стороны, девушка с добрым и отзывчивым сердцем, которая ищет не денежный мешок и не жеребца для развлечений, оценивает своего избранника именно по его душевным и интеллектуальным качествам, оправдывая тем самым старую истину, что мужчине достаточно быть чуть красивее обезьяны.

Так вот, если бы авторы вариантов сказки поменяли бы гендерные роли, то есть, речь шла бы о прекрасном юноше и уродливой женщине, которую он полюбил бы в таком виде, то такой расклад подавал бы обсуждаемую проблему в гораздо более острой форме.

И самым жестким, но самым ярким воплощением главной идеи был бы вариант, при котором не уродливая старуха превращалась в прекрасную девушку, а наоборот, и навсегда. Правда, это была бы уже не сказка, а притча, потому что сказкам положено иметь счастливый конец, чтобы по усам текло

Сказку не читала. Ни в детстве, ни после. Мультфильм, да, видела. Славный. Слушала бессчетное множество раз. На виниловом диске. Столько лет прошло, а персонажи как сейчас передо мной, слова, интонации, обертоны. Привычка смотреть фильмы ушами оттуда пошла. Аудиокниги не заинтересовали в нынешней жизни. Одну только и прослушала, «Шантарам», в разбивку с чтением. А фильмов множество. Как правило, уже виденные прежде. Яркая картинка, сопровождающая звуковой ряд без необходимости фиксированно находиться перед экраном. Иллюзия свободы. Особенно хороши таким способом те, что в гоблинском переводе.

Но к теме. На той, слушанной в детстве пластинке, купец был славным дядькой, приказчик его приятным малым, старшие сестры обе казались похожими на дебелую генеральшу, бабушкину подругу. Она жила в огромной, заставленной красивыми вещами, квартире, сочилась снисходительным самодовольством и светила лицом. Красивым, хотя полноватым, как на мой вкус. Такими и видела их, двумя генеральшами на возрасте, едва ли не старше отца. И удивительно, практичный до мозга костей вещист, Телец, не находила в мечтах их ничего привлекательного.

Дочь меньшая любимая со своим цветочком аленьким, да таким, чтобы краше его на всем свете не было, слегка юродивой представлялась. Ну зачем тебе этот цветочек? — думала, — У отца столько проблем, а он о цветочках твоих беспокоиться должен. И вот, дождалась, видишь, что получилось! Дремучий лес, чудо-юдо, слово купеческое, которое нарушить нельзя (что нельзя нарушить, было отчего-то априорным знанием). Досада на девушку истаивала ровно в тот момент, когда предлагала себя вместо отца в заложницы.

С того времени любила ее, становилась ею, ходила по прекрасным палатам, любовалась садами и фонтанами, удивлялась диковинам, читала письмена огненными буквами по стене. Интересно, не помню начала живого общения. У Аксакова это момент четкой границы.Вот только письмена на стенах, а теперь они говорят голосом. И страшный-хриплый-сиплый, так напугавший поначалу, становится постепенно тем, который один хочется слушать. На пластинке то он вполне себе ничего был, может оттого и не запомнила.

И не нужен никто больше. Ясно ведь, что в родном дому одинока была. Нет, девушка она славная и общий язык со всеми найти могла. Но одно дело подстраиваться и приспосабливаться, а другое — встретить того, с кем хорошо всегда. Почувствуйте разницу. И от визита домой не ждала ничего хорошего. Батюшка болен и навестить необходимо, но эти две курвы, только и жди от них подвоха. И ведь правда, какую подлость учинили — все часы на час назад перевели. Физическое ощущение времени, сгущающегося до свинцовой тяжести и норовящего ударить в висок, оно тоже от этой сказки. После разным время ощущала в разные периоды жизни, но металлически-серое, холодное и тяжелое, как гирька часов — оттуда. И опасное.

И совсем-совсем неважно, что самое родное твое существо, которое — о счастье — не погибло, прекрасным королевичем оказывается. Нет, бонус приятный, кто бы спорил. Но не это главное. Он без того лучше всех был. Одно только смутно маячит на периферии сонания после прочитанной вчера сказки. Те одиннадцать девиц, что были до нее, с ними что сталось?

Историю «Аленького цветочка» знают все. Все знают о чем эта книга. Потому напишу о том, что почувствовал.
Я смотрел мультфильм давно, а еще именно этот мультик — любимый для моей бабушки. А в Книжном вызове решил прочитать эту книгу, она была одной из тех, что мама накачала на планшет. Читал и тут понял, что, вау, это же история Красавицы и Чудовища. И тут пропал в голове сарафан Настеньки, а перед глазами она уже стояла в желтом пышном платье.
Интересно как один плагиат подвергается нападкам, а другой — восхищению. Потом я читал весь сборник Андерсона и Братьев Гримм. И сюжеты все перекликались да пересекались. Везде одно, все похоже. Оказывается, что фольклорные сюжеты ходили-бродили по миру, а авторы их все записывали своим языком. И Аксаков, лучший сказочник после Пушкина, тоже решил подарить детям фольклорную сказку в записанном виде. Мне представляются все эти авторы такими исследователями, которые бродят с блокнотом по местностям, записывают сказки и предания, а потом перекладывают их на бумагу и делают доступными для тех людей, которые по разным местностям не бродят. Надо бы подписывать такие книги «Собиратель фольклора Такой-то», а нет, к нашему счастью эти собиратели подписались как авторы.
Советую читать «Аленький цветочек» детям вслух в детстве до того, как они посмотрят «Красавицу и Чудовище». Тогда дети будут представлять как пропадает желтое платье, а Красавица стоит перед чудищем в сарафане и косыночке.

Сергей Тимофеевич Аксаков в повести «Детские годы Багрова-внука» рассказывает о том, как однажды в детстве во время его болезни к нему пришла ключница Пелагея, великая мастерица сказывать сказки… И однажды из её уст он услышал «Аленький цветочек». В последние годы жизни, работая над своей книгой, Аксаков вспомнил о Пелагее, о её замечательной сказке и записал последнюю по памяти. Впервые она была напечатана в 1858 году, а в девяностых попала в мои детские ручонки. Не счесть, сколько раз я всматривалась в эти строки и сколько раз я улыбалась, доходя до последней страницы. Книга была зачитана до дыр, почти что распалась на странички, но я до сих пор её обожаю. Именно это издание, без преувеличений, краше всех. Именно это издание завораживает волшебными иллюстрациями от Екатерины Штанко.

Эта сказка дарит этакое первое трепетное ощущение романтики, может быть, даже любви. Ты в свои четыре-пять ещё не слишком осведомлён о том, что такое любовь, но потихоньку вникаешь в это слово, наблюдая за сказочной историей младшей дочери купца и страшного чудища. Эта сказка насквозь пропитана Россией: отправляющийся по делам за море, за тридевять земель, в тридевятое царство, в тридесятое государство, купец, а ещё красны девицы, их одежда, неописуемые дворцы… И хватит бы уже нашим современникам-рецензентам изображать из себя психологов, выискивая в этом произведении несуществующий подтекст и переносить всё на нынешнюю реальность.

Хотя

Коли знаешь, что искать, то как не сыскать, а как найти то, чего сам не знаешь? Аленький цветочек не хитро найти, да как же узнать мне, что краше его нет на белом свете?

цитата не только о цветке, всмотритесь, вчитайтесь.

Сказка о могущественной силе любви. Здесь — любовь в каждом слове. И сколько бы не писалось романов, сколько бы не появлялось новых бестселлеров, эта история навсегда останется вне конкуренции.

Миф об Амуре и Психее был записан ещё Апулеем во втором веке нашей эры. Давненько. Потом он в многочисленных пересказах вошёл в каноны древнеримских мифов. Оттуда его выудила некая француженка Лепренс де Бомон, написавшая в восемнадцатом веке сказку для детей «Красавица и Чудовище». Эту сказку каким-то боком услышал не менее мифический персонаж, чем сама Психея, — ключница Пелагея. Её она пересказала юному Сергею Аксакову, а он вырос и записал, что помнил, а что не помнил, то додумал. В конце такой длинной цепочки родился «Аленький цветочек», в котором не так уж много осталось из первоначального мифа.

Да, я ностальгирую и читаю диточковое. Почему бы нет. На сказки и детскую литературу часто интересно смотреть суровым типа взрослым взглядом. Например, у меня есть где-то глубоко в голове своя группа тегов «по дедушке Фрейду» и «играем в синюю занавеску», когда я намеренно ищу потаённый смысл в тех текстах, где его бы быть не должно.

Вот, к примеру, аленький цветочек. Что это за цветочек такой без названия? Почему не мак, не тюльпан, не рододендрон на худой конец? Бессмысленный и неназванный, воплощающий в себя всю красноту всех цветочков мира, а ведь красный, как мы помним со школы, значит, красивый. Классическая интерпретация сказки, пресная, как сухая маца, предполагает, что это символ единственной любви, той-самой-рассамой, которая случается только раз. Мы с вами опытные нигилисты до мозга костей и знаем, что не бывает вот тех самых разъединственных. Дедушка Фрейд в наших головах потирает лапчонки и говорит, что этот аленький цветочек, о котором так туманно младшая девчонка рассказывает отцу, это вот то самое, что многие девушки ценят дороже серебра и злата. Лабутены, да. Не смогла подобрать слово, которое бы не звучало диссонансом, пусть будет целомудрие. Примечательно, что сорвать «аленький_цветочек_если_вы_понимаете_о_чем_я» девушка поручает отцу. Мой внутренний Фрейд ходит колесом и прикусывает нижнюю губу.

Но в итоге право на аленький цветочек заявляет некий тролль, лжец и девственник из виртуального (на тот момент) пространства. Примечательно, что как девушка ни пела красивые слова о главенстве богатого внутреннего мира над кубиками пресса и сексуальной щетиной, но, увидев чудо чудное, диво дивное, сразу позабыла все свои проповеди и уверения и хлопнулась в обморок. Потом уже как-то попривыкла и всё у них срослось, а после череды магических трюков Дэвида Блейна и различных подлянок, так и вовсе стал он прекрасным парнишкой. Другое дело, что в сказке это описано, как реальное действие. В реальности такое тоже происходит, но только метафорически, когда ужасный человек перестаёт таким казаться за счёт собственного обаяния, поведения и того самого богатого и внутреннего. Только не сразу это происходит, надо ждать и влюбляться. Так что, дамы, вы там свои цветочки аленькие не только принцам в ноженьки кидайте, но и к чудовищам присматривайтесь. Потому что красота всё-таки субъективна. Вон многие считают, например, что Брэд Питт красавчик, а я как увижу его физиономию, так сразу кривлюсь и хочу перстень вертеть на всех своих цветочках, чтобы трансгрессировать домой подальше. Но меня-то никто не спрашивает, секс-символ, значит, секс-символ.

СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР СУПЕР