Паустовский летние дни читательский дневник сборник рассказов

Рассказы Паустовского для читательского дневника – это возможность для школьников познакомиться с творчеством русского автора и подтянуть успеваемость на уроках литературы. Константин Паустовский акцентирует внимание читателя в своих рассказах на многогранности человеческой души и истинной доброте. Произведения автора прививают моральные ценности, любовь к родным и миру природы. Читательские дневники прививают любовь к творчеству Паустовского, помогают понимать смысл его рассказов, развивают внимательность и память.

• 

  Кот-ворюга

  Константин Паустовский

  Краткое содержание рассказа «Кот-ворюга» для читательского дневника повествует о рыжем коте, который сначала воровал у рыбаков, но потом, когда его накормили, начал в знак благодарности проявлять заботу и помогать им.

• 

  Барсучий нос

  Константин Паустовский

  Краткое содержание рассказа «Барсучий нос» показывает трагикомическую ситуацию, в которой оказались рыбаки около ночного озера. Произведение показывает, как человек и его поступки иногда даже случайно могут нанести вред природе.

• 

  Теплый хлеб

  Константин Паустовский

  Краткое содержание повести «Теплый хлеб» показывает добрую и поучительную историю мальчика Фильки. Он обидел раненого коня, за что заплатила вся деревня, где он жил. Тяжелые времена отступили, как только мальчишка понял…

• 

  Растрепанный воробей

  Константин Паустовский

  Краткое содержание сказки «Растрепанный воробей» для читательского дневника рассказывает, как воробей помог девочке Маше в ответ на ее заботу и доброту.

• 

  Стальное колечко

  Константин Паустовский

  Краткое содержание рассказа «Стальное колечко» демонстрирует, как сила веры и любви маленькой Варюши оказалась способна излечить тяжелый недуг ее любимого дедушки.

• 

  Заячьи лапы

  Константин Паустовский

  В кратком содержании рассказа «Заячьи лапы» говорится о спасении зайца – Ваня Малявин и дед Ларион не оставили в беде лесного жителя. Лапки зайца пострадали в пожаре, а после выздоровления животное осталось в семье у деда с внуком.

Обновлено: 10.01.2023

Константин Георгиевич Паустовский

Дед ходил за дикой малиной на Глухое озеро и вернулся с перекошенным от страха лицом. Он долго кричал по деревне, что на озере завелись черти. В доказательство дед показывал порванные штаны: черт якобы клюнул деда в ногу, порвал рядно и набил на колене большую ссадину.

Деду никто не верил. Даже сердитые старухи шамкали, что у чертей отродясь не было клювов, что черти на озерах не водятся и, наконец, что после революции чертей вообще нет и быть не может – большевики извели их до последнего корня.

Но все же бабы перестали ходить к Глухому озеру за ягодами. Им стыдно было признаться, что на двадцатом году революции они боятся чертей, и потому в ответ на упреки бабы отвечали нараспев, пряча глаза:

– И-и-и, милай, ягод нынче нетути даже на Глухом озере. Отродясь такого пустого лета не случалось. Сам посуди: зачем нам зря ходить, лапти уродовать?

– За то меня так кличут, милок, – объяснил однажды дед, – что во мне всего десять про́центов прежней силы осталось. Свинья меня задрала. Ну и была ж свинья – прямо лев! Как выйдет на улицу, хрюкнет – кругом пусто! Бабы хватают ребят, кидают в избу. Мужики выходят на двор не иначе как с вилами, а которые робкие, те и вовсе не выходят. Прямо турецкая война! Крепко дралась та свинья.

Вечером мы позвали деда к себе – расспросить о черте. Пыль и запах парного молока висели над деревенскими улицами – с лесных полян пригнали коров. Бабы кричали у калиток, заунывно и ласково скликая телят:

– Тялуш, тялуш, тялуш.

Дед рассказал, что черта он встретил на протоке у самого озера. Там он кинулся на деда и так долбанул клювом, что дед упал в кусты малины, завизжал не своим голосом, а потом вскочил и бежал до самого Горелого болота.

– Чуть сердце не хряснуло. Вот какая получилась завертка!

– А какой из себя этот черт?

Дед заскреб затылок.

– Ну, вроде птица, – сказал он нерешительно. – Голос вредный, сиплый, будто с простуды. Птица не птица, пес его разберет.

– Не сходить ли нам на Глухое озеро? Все-таки любопытно, – сказал Рувим, когда дед ушел, попив чаю с баранками.

– Тут что-то есть, – ответил я, – хотя этот дед и считается самым пустяковым стариком от Спас-Клепиков до Рязани.

Вышли на следующий же день. Я взял двустволку.

– Там видно будет! Ежели ты у баб этой экспедицией дурь из головы выбьешь, тогда выпишу. А пока шагай!

И дед, благословясь, зашагал. В дороге о черте рассказывал неохотно, больше помалкивал.

– А он ест что-нибудь, черт? – спрашивал, посмеиваясь, Рувим.

– Надо полагать, рыбкой помаленьку питается, по земле лазит, ягоды жрет, – говорил, сморкаясь, дед. – Ему тоже промышлять чем-нибудь надо, даром что нечистая сила.

– Поглядишь – увидишь, – отвечал загадочно дед. – Каким прикинется, таким себя и покажет.

Весь день мы шли сосновыми лесами. Шли без дорог, перебирались через сухие болота – мшары, где нога тонула по колено в сухих коричневых мхах.

Жара густо настаивалась в хвое. Кричали медведки. На сухих полянах из-под ног дождем сыпались кузнечики. Устало никла трава, пахло горячей сосновой корой и сухой земляникой. В небе над верхушками сосен неподвижно висели ястребы.

Жара измучила нас. Лес был накален, сух, и казалось, что он тихо тлеет от солнечного зноя. Даже как будто попахивало гарью. Мы не курили. Мы боялись, что от первой же спички лес вспыхнет и затрещит, как сухой можжевельник, и белый дым лениво поползет к солнцу.

Мы отдыхали в густых чащах осин и берез, пробирались через заросли на сырые места и дышали грибным прелым запахом травы и корней.

Мы долго лежали на привалах и слушали, как шумят океанским прибоем вершины сосен, – высоко над головой дул медленный ветер. Он был, должно быть, очень горяч.

Только к закату мы вышли на берег озера. Безмолвная ночь осторожно надвигалась на леса глухой синевой. Едва заметно, будто капли воды, блестели первые звезды. Утки с тяжелым свистом летели на ночлег.

Озеро, замкнутое поясом непроходимых зарослей, поблескивало внизу. По черной воде расплывались широкие круги: играла на закате рыба.

Ночь начиналась над лесным краем, долгие сумерки густели в чащах, и только костер трещал и разгорался, нарушая лесную тишину.

Дед сидел у костра и скреб пятерней худую грудь.

– Ну, где же твой черт, Митрий? – спросил я.

– Тама, – дед неопределенно махнул рукой в заросли осинника. – Куда рвешься? Утром искать будем. Нынче дело ночное, темное, – погодить надо.

На рассвете я проснулся. С сосен капал теплый туман.

Дед сидел у костра и торопливо крестился. Мокрая его борода мелко дрожала.

– Ты чего, дед? – спросил я.

– Доходишься с вами до погибели! – пробормотал дед. – Слышь, кричит, анафема! Слышь? Буди всех!

Я прислушался. Спросонок ударила в озере рыба, потом пронесся пронзительный и яростный крик.

– Уэк! – кричал кто-то. – Уэк! Уэк!

В темноте началась возня. Что-то живое тяжело забилось в воде, и снова злой голос прокричал с торжеством:

– Спаси, владычица троеручица! – бормотал, запинаясь, дед. – Слышь, как зубами кляцает? Дернуло меня с вами сюды переться, старого дурака!

С озера долетали странное щелканье и деревянный стук, будто там дрались палками мальчишки.

Я растолкал Рувима.

– Ну, – сказал дед, – действуйте как желаете. Я знать ничего не знаю. Еще за вас отвечать доведется. Ну вас к лешему!

Дед от страха совсем ошалел.

– Иди стреляй, – бормотал он сердито. – Совецко правительство тоже за это по головке не побалует. Нешто можно в черта стрелять? Ишь чего выдумали!

– Уэк! – отчаянно кричал черт.

Дед натянул на голову армяк и замолк.

Мы поползли к берегу озера. Туман шуршал в траве. Над водой неторопливо подымалось огромное белое солнце.

Я раздвинул кусты волчьей ягоды на берегу, вгляделся в озеро и медленно потянул ружье.

– Что видно? – шепотом спросил Рувим.

– Странно. Что за птица, никак не пойму.

Мы осторожно поднялись. На черной воде плавала громадная птица. Оперение ее переливалось лимонным и розовым цветом. Головы не было видно, – она вся, по длинную шею, была под водой.

Мы оцепенели. Птица вытащила из воды маленькую голову величиною с яйцо, заросшую курчавым пухом. К голове был как будто приклеен громадный клюв с кожаным красным мешком.

– Пеликан! – крикнул Рувим.

– Уэк! – предостерегающе ответил пеликан и посмотрел на нас красным глазом.

Из пеликаньего клюва торчал хвост толстого окуня. Пеликан тряс шеей, чтобы протолкнуть окуня в желудок.

Тогда я вспомнил о газете: в нее была завернута копченая колбаса. Я бросился к костру, вытряхнул из рюкзака колбасу, расправил засаленную газету и прочел объявление, набранное жирным шрифтом:

Главные герои и их характеристики:

1. Рассказчик – наблюдательный, внимательный и добрый

О чем произведение:

В конце ноября земля буквально за 2 часа удивительно преобразилась. Выпал снег, а значит наступила холодная зима, такая же прекрасная, как и лето.

Сюжет — краткое содержание:

Понравившийся эпизод:

Мне понравился момент, когда выпал первый снег. На улице сразу стало так тихо, спокойно и умиротворённо!

План произведения для пересказа:

Главная мысль:

У природы нет плохой погоды. Каждое время года по-своему прекрасно.

Чему учит этот рассказ:

Рассказ учит наблюдательным и внимательным, уметь прощать не только людей, но и животных, любить природу.

Отзыв, отношение к произведению, чем понравилось произведение, мое отношение к прочитанному:

Мурзик – такой шкодный и милый! Он осознал свою вину, прибежал к хозяевам, чтобы доказать свою верность. Думаю, ему в лесу было очень одиноко и страшно. Он заслужил своего прощения! Также мне было очень интересно читать про реакцию жителей деревни. Для них резиновая лодка (такая обычная для нас вещь) – что-то новое и удивительное!

Новые слова и выражения:

Клапан — механизм, предназначенный для открытия, закрытия или регулирования потока

Шланг – гибкая труба из водонепроницаемой ткани, резины для подачи и отвода жидкостей

Пословицы к произведению:

Зима не лето — в шубу одета.

Деревня большая: четыре двора, восемь улиц.

Зима без снега — лето без хлеба.

За минуту

Вернувшийся с Глухого озера дед, кричит, что там появились черти. Один из них клюнул его в ногу, порвал штаны и набил ссадину на колене. Ему никто не поверил, но после этого бабы перестали ходить к озеру за ягодами.

Рувим и рассказчик идут на Глухое озеро, и берут деда в качестве провожатого. Путники путешествуют по лесу весь день, в дороге их мучает жара. Вечером они выходят к озеру, и дед показывает место, где он видел черта.

Утром герои слышат крик черта. Они выходят к озеру и видят огромную необычную птицу – пеликана. Рассказчик вспоминает, что читал объявление о пропаже пеликана во время перевозки зверинца.

Птица выходит из озера и направляется к месту ночлега, где выпрашивает у путников рыбу. Спустя пару дней дед отправился на базарную площадь, нашел зверинец и рассказал о пеликане.

Один из ноябрьских пасмурных дней. В конце ноября в деревне становится очень скучно и уныло. Погода по нескольку дней становится невыносимой. Постоянные дожди и сильные ветры превращают каждый день нудным и однообразным.

Из-за ненастной погоды днем очень рано становится темно. С четырех часов все вынуждены зажигать керосиновые лампы. В доме становилось очень холодно и неуютно. В этом деревенском доме кроме людей жили и некоторые животные. Одним из обитателей дома была кошка. Она любила спать, а в такую плохую погоду то и дело с утра до ночи спала, скрутившись в комочек в старом кресле. В доме жила и собака. Это была небольшая рыжая такса. Она имела кличку Фундук. Собака тоже постоянно спала. Она от холода во сне лила слезы. Хозяин, чтобы защитить собаку от холода, вставал с постели и окутывал ее в теплую шерстяную тряпку.

В знак благодарность Фундук лизал ладоши автора, который рассказывает обо всем этом. При каждом стуке капель дождя в окно животные вздрагивали.Еще одним жителем этого сельского дома быль Рувим. Рувим был близким другом автора. Им нравилось вместе пить чай, который заваривали в медном самоваре. Этот самовар поднимал всем настроение. Он громко гудел, как будто пел какую-то песню. В комнате становилось уютно и тепло, когда вносили самовар.Два друга дружно пили чай, а после садились рядом с печкой, чтобы было тепло и читали книги и журналы.

В одно утро стало очень тихо. Автор не поверил своему слуху, подумав, что оглох. Дождь и ветер прекратились. Когда он выглянул в окно, то увидел белый покров, который застелил все поверхности. От снега все повеселело. В доме стало светло.Рувим, увидев снег, сказал, что земле очень к лицу белый наряд. Прекрасный снег заставил их выйти из дома и прогуляться в лесу. Они долго гуляли там и у речки, которая местами уже замерзла.

В данном произведении показана смена времени года и влияние этого на человека. Каждый может найти красоту вне зависимости от времени.

Читать краткое содержание Прощание с летом. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Паустовский. Краткие содержания произведений

Картинка или рисунок Прощание с летом

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Жизнь армейского полка проходит как обычно. Скучная жизнь офицеров заканчивается, когда они знакомятся с Сильвио.

Действие происходит во время Троянской войны. Она началась из-за Париса, который украл Елену. Греческое войско стоит на противоположном от Трои берегу. Корабли не могут отплыть, так как нет ветра.

Егор Прокудин выходит из зоны. Его мечта – завести собственное хозяйство. Он должен встретиться с будущей женой. Егор и Любовь Федоровна знакомы только по переписке.

Данное произведение Шмелева можно назвать автобиографичным. В нем автор повествует читателям о том, каким образом взял свое начало его дар писателя. Причем вся эта информация представляется совершенно ненавязчиво в форме рассказа

Читайте также:

  

• Когда отменят впр в школах

  

• Бывает школа для кошек

  

• Личные обстоятельства краткое содержание

  

• Затерянные копи фанделвера краткое содержание

  

• Тетрадь дружбы нацумэ краткое содержание

Обновлено: 10.01.2023

Тема произведения: влияние людей на мир вокруг.

Число страниц: 13

Главные герои и их характеристики:

1. Филька – злой и нелюдимый мальчик, на всё и всем отвечал «Да ну тебя», но, возможно, он стал таким не по своей вине, он может быть добрым и заботливым.
2. Конь – раненый конь, добрый и умный.
3. Панкрат – мельник, у которого поселился конь. Добрый и справедливый.
4. Бабушка Фильки – мудрая и терпеливая.

О чем произведение:

Рассказ об угрюмом и злом мальчике Фильке, он никого не жалел, обидел и деревенского раненного коня. После этого начался лютый мороз, который получилось растопить только Филькиным трудолюбием и добротой.

Сюжет — краткое содержание:

1. В деревне остался жить раненый конь, его приютил мельник Панкрат, подлечил, но прокормить не мог, все жители знали коня и подкармливали.
2. Угрюмый мальчик Филька коня обидел, обругал, пожалел для него хлеб.
3. Тут же начался в деревне лютый мороз.
4. Бабушка Филька рассказала ему одну историю из прошлого, объяснила, что мороз такой может быть от злости людей.
5. Филька посоветовался с Панкратом, что ему делать, решил собраться всем и рубить лед на реке, чтобы восстановить мельницу.
6. Пока старики и дети рубили лёд, подул тёплый ветер, получилось у них восстановить мельницу, испечь хлеб.
7. Филька решил помириться с конём, угостил его тёплым хлебом.

Понравившийся эпизод:

Мне понравились эпизоды, когда ни бабушка, ни Панкрат не стали ругать мальчика Фильку, а серьёзно с ним поговорили, попытались все объяснить. Им удалось достучаться до его сердца без наказания и криков.

План произведения для пересказа:

1. Раненый конь в деревне.
2. Угрюмый мальчик Филька и конь.
3. Страшный мороз, рассказ бабушки.
4. Филька у Панкрата, задумка Фильки.
5. Совместный труд.
6. Восстановление мельницы, тёплый ветер.
7. Тёплый хлеб, примирение Фильки и коня.

Главная мысль:

Без людей и взаимопомощи не прожить, не только людям нужна наша доброта, но и всей природе, каждому живому существу.

Чему учит эта книга:

Отзыв, отношение к произведению, чем понравилось произведение, мое отношение к прочитанному:

Мне понравился рассказ, потому что он похож на сказку. Автор смог показать, что станет с миром вокруг, если в нём не останется доброты и сострадания. Мне понравилось, что мальчик Филька начал исправляться, думаю, он стал таким угрюмым и злым не по своей вине, ведь где его родители, что с ними стало, мы не знаем, почему-то же их нет рядом, только бабушка. Но у мальчика появился шанс поменяться, и это радостно.

Новые слова и выражения:

Околица – изгородь вокруг деревни.

Ботва – листья корнеплодов.

Пешни – тяжёлый лом, чтобы рубить лёд, мёрзлую землю.

Треух – зимний головной убор.

Пословицы к произведению:

Кто сам худой, у того и всё вокруг худо.

Доброе слово лечи, а злое калечит.

Бедного обижать – себе добра не желать.

Мир строит, а война разрушает.

Рассказчик и Рувим коротают последние, унылые, осенние дни в ожидании зимы. Как-то ночью автор проснулся от необычной тишины. Выглянув в окно, он замечает преобразование природы.

За минуту

За окном была унылая пора – поздняя осень. Дожди лили, не переставая уже несколько дней. Все дороги размыло водой, и к жильцам дома уже давно никто не заходил в гости, из-за чего было очень грустно.

Жильцы коротали время за чаепитием и чтением книг. Помимо людей в доме жил кот, который предпочитал спать в это унылое время и собака, плакавшая по ночам от холода. После того как пса укрывали, он умолкал.

Как-то ночью рассказчик проснулся от необычной тишины. Он увидел в окне преобразование природы, произошедшее всего за пару часов. Выпал первый снег и замерзла земля.

Утром под ногами хрустел снег. Герои вместе с дедом Дмитрием идут на опушку леса. Рассказчик и Рувим посещают лесные озера. Вскоре начали падать густые снежные хлопья, зима вошла в свои права.

Автор писал статью для московской газеты, в которой должен был объяснить, что такое шедевр и привести пример. Плавая по реке, он понимает, что шедевры бывают не только в искусстве, но и в природе.

За минуту

Нынче осень выдалась сухой и теплой, благодаря чему листья на деревьях долго не желтели. Лишь голубая «мга» затягивала плесы и леса. Рассказчик плыл на лодке по реке, когда внезапно услыхал звук, похожий на переливание воды из стеклянного сосуда. Эти звуки издавали журавли. Когда он посмотрел на небо, то увидел большие, тянущиеся к югу косяки.

Ехавший неподалеку шофер, также остановился, чтобы посмотреть на журавлей. Несколько дней назад автор писал статью для московского журнала, в которой должен был описать, что такое шедевр и привести пример. Находясь на реке, он понял, что шедевры бывают не только в искусстве, но и в природе. Он восхищается криком и перелетом журавлей, осенним лесом.

Рассказчик проплывает мимо дома отдыха, в котором кто-то включил магнитофон. Автор слышит знакомые слова стихотворения и считает их еще одним шедевром. Он вспоминает стихи Заболоцкого, рассуждает о произведениях Лермонтова, Бунина и Тютчева, вспоминает о недавнем посещении Лувра.

Главные герои и их характеристики:

1. Рассказчик – наблюдательный, внимательный и добрый

О чем произведение:

В конце ноября земля буквально за 2 часа удивительно преобразилась. Выпал снег, а значит наступила холодная зима, такая же прекрасная, как и лето.

Сюжет — краткое содержание:

Понравившийся эпизод:

Мне понравился момент, когда выпал первый снег. На улице сразу стало так тихо, спокойно и умиротворённо!

План произведения для пересказа:

Главная мысль:

У природы нет плохой погоды. Каждое время года по-своему прекрасно.

Чему учит этот рассказ:

Рассказ учит наблюдательным и внимательным, уметь прощать не только людей, но и животных, любить природу.

Отзыв, отношение к произведению, чем понравилось произведение, мое отношение к прочитанному:

Мурзик – такой шкодный и милый! Он осознал свою вину, прибежал к хозяевам, чтобы доказать свою верность. Думаю, ему в лесу было очень одиноко и страшно. Он заслужил своего прощения! Также мне было очень интересно читать про реакцию жителей деревни. Для них резиновая лодка (такая обычная для нас вещь) – что-то новое и удивительное!

Новые слова и выражения:

Клапан — механизм, предназначенный для открытия, закрытия или регулирования потока

Шланг – гибкая труба из водонепроницаемой ткани, резины для подачи и отвода жидкостей

Пословицы к произведению:

Деревня большая: четыре двора, восемь улиц.

Читайте также:

  

• Star wars отряд 99

  

• Fallout 76 золотые слитки

  

• Голда в стандофф 2 накрутка

  

• Титановый слиток raft

  

• Ляшарель ведьмак 3 спасти

• Полный текст
• Последний черт
• Золотой линь
• Кот-ворюга
• Подарок
• Прощание с летом
• Сивый мерин
• Жильцы старого дома

Последний черт

Дед ходил за дикой мали­ной на Глу­хое озеро и вер­нулся с пере­ко­шен­ным от страха лицом. Он долго кри­чал по деревне, что на озере заве­лись черти. В дока­за­тель­ство дед пока­зы­вал порван­ные штаны: черт якобы клю­нул деда в ногу, порвал рядно и набил на колене боль­шую ссадину.

Деду никто не верил. Даже сер­ди­тые ста­рухи шам­кали, что у чер­тей отро­дясь не было клю­вов, что черти на озе­рах не водятся и, нако­нец, что после рево­лю­ции чер­тей вообще нет и быть не может – боль­ше­вики извели их до послед­него корня.

Но все же бабы пере­стали ходить к Глу­хому озеру за яго­дами. Им стыдно было при­знаться, что на два­дца­том году рево­лю­ции они боятся чер­тей, и потому в ответ на упреки бабы отве­чали нарас­пев, пряча глаза:

– И‑и-и, милай, ягод нынче нетути даже на Глу­хом озере. Отро­дясь такого пустого лета не слу­ча­лось. Сам посуди: зачем нам зря ходить, лапти уродовать?

Деду не верили еще и потому, что он был чудак и неудач­ник. Звали деда «Десять про́центов». Кличка эта была для нас непонятна.

– За то меня так кли­чут, милок, – объ­яс­нил одна­жды дед, – что во мне всего десять про́центов преж­ней силы оста­лось. Сви­нья меня задрала. Ну и была ж сви­нья – прямо лев! Как вый­дет на улицу, хрюк­нет – кру­гом пусто! Бабы хва­тают ребят, кидают в избу. Мужики выхо­дят на двор не иначе как с вилами, а кото­рые роб­кие, те и вовсе не выхо­дят. Прямо турец­кая война! Крепко дра­лась та свинья.

Ну, слу­хай, что дальше было. Залезла та сви­нья ко мне в избу, сопит, зыр­кает на меня злым гла­зом. Я ее, конечно, тяп­нул косты­лем: «Иди, мол, милая, к лешему, ну тебя!» Тут оно и под­ня­лось! Тут она на меня и кину­лась! Сшибла меня с ног; я лежу, кричу в голос, а она меня рветь, она меня тер­за­еть! Васька Жуков кри­чит: «Давай пожар­ную машину, будем ее водой отго­нять, потому ныне уби­вать сви­ней запре­щено!» Народ тол­чется, голо­сит, а она меня рветь, она меня тер­за­еть! Насилу мужики меня цепами от нее отбили. В боль­нице я лежал. Док­тор прямо уди­вился. «От тебя, гово­рит, Мит­рий, по меди­цин­ской види­мо­сти, оста­лось не более как десять про́центов». Теперь так и пере­би­ва­юсь на эти про́центы. Вот она какая, жизня наша, милок! А сви­нью ту убили раз­рыв­ной пулей: иная ее не брала.

Вече­ром мы позвали деда к себе – рас­спро­сить о черте. Пыль и запах пар­ного молока висели над дере­вен­скими ули­цами – с лес­ных полян при­гнали коров. Бабы кри­чали у кали­ток, заунывно и лас­ково скли­кая телят:

– Тялуш, тялуш, тялуш!..

Дед рас­ска­зал, что черта он встре­тил на про­токе у самого озера. Там он кинулся на деда и так дол­ба­нул клю­вом, что дед упал в кусты малины, завиз­жал не своим голо­сом, а потом вско­чил и бежал до самого Горе­лого болота.

– Чуть сердце не хряс­нуло. Вот какая полу­чи­лась завертка!

– А какой из себя этот черт?

Дед заскреб затылок.

– Ну, вроде птица, – ска­зал он нере­ши­тельно. – Голос вред­ный, сип­лый, будто с про­студы. Птица не птица, пес его разберет.

– Не схо­дить ли нам на Глу­хое озеро? Все-таки любо­пытно, – ска­зал Рувим, когда дед ушел, попив чаю с баранками.

– Тут что-то есть, – отве­тил я, – хотя этот дед и счи­та­ется самым пустя­ко­вым ста­ри­ком от Спас-Кле­пи­ков до Рязани.

Вышли на сле­ду­ю­щий же день. Я взял двустволку.

На Глу­хое озеро мы шли впер­вые и потому при­хва­тили с собой про­во­жа­тым деда. Он сна­чала отка­зы­вался, ссы­ла­ясь на свои «десять про́центов», потом согла­сился, но попро­сил, чтобы ему за это в кол­хозе выпи­сали два тру­до­вых дня. Пред­се­да­тель кол­хоза, ком­со­мо­лец Леня Рыжов, рассмеялся:

– Там видно будет! Ежели ты у баб этой экс­пе­ди­цией дурь из головы выбьешь, тогда выпишу. А пока шагай!

И дед, бла­го­сло­вясь, заша­гал. В дороге о черте рас­ска­зы­вал неохотно, больше помалкивал.

– А он ест что-нибудь, черт? – спра­ши­вал, посме­и­ва­ясь, Рувим.

– Надо пола­гать, рыб­кой пома­леньку пита­ется, по земле лазит, ягоды жрет, – гово­рил, смор­ка­ясь, дед. – Ему тоже про­мыш­лять чем-нибудь надо, даром что нечи­стая сила.

– А он черный?

– Погля­дишь – уви­дишь, – отве­чал зага­дочно дед. – Каким при­ки­нется, таким себя и покажет.

Весь день мы шли сос­но­выми лесами. Шли без дорог, пере­би­ра­лись через сухие болота – мшары, где нога тонула по колено в сухих корич­не­вых мхах.

Жара густо наста­и­ва­лась в хвое. Кри­чали мед­ведки. На сухих поля­нах из-под ног дождем сыпа­лись куз­не­чики. Устало никла трава, пахло горя­чей сос­но­вой корой и сухой зем­ля­ни­кой. В небе над вер­хуш­ками сосен непо­движно висели ястребы.

Жара изму­чила нас. Лес был нака­лен, сух, и каза­лось, что он тихо тлеет от сол­неч­ного зноя. Даже как будто попа­хи­вало гарью. Мы не курили. Мы боя­лись, что от пер­вой же спички лес вспых­нет и затре­щит, как сухой мож­же­вель­ник, и белый дым лениво попол­зет к солнцу.

Мы отды­хали в густых чащах осин и берез, про­би­ра­лись через заросли на сырые места и дышали гриб­ным пре­лым запа­хом травы и корней.

Мы долго лежали на при­ва­лах и слу­шали, как шумят оке­ан­ским при­боем вер­шины сосен, – высоко над голо­вой дул мед­лен­ный ветер. Он был, должно быть, очень горяч.

Только к закату мы вышли на берег озера. Без­молв­ная ночь осто­рожно надви­га­лась на леса глу­хой сине­вой. Едва заметно, будто капли воды, бле­стели пер­вые звезды. Утки с тяже­лым сви­стом летели на ночлег.

Озеро, замкну­тое поя­сом непро­хо­ди­мых заро­с­лей, поблес­ки­вало внизу. По чер­ной воде рас­плы­ва­лись широ­кие круги: играла на закате рыба.

Ночь начи­на­лась над лес­ным краем, дол­гие сумерки густели в чащах, и только костер тре­щал и раз­го­рался, нару­шая лес­ную тишину.

Дед сидел у костра и скреб пятер­ней худую грудь.

– Ну, где же твой черт, Мит­рий? – спро­сил я.

– Тама, – дед неопре­де­ленно мах­нул рукой в заросли осин­ника. – Куда рвешься? Утром искать будем. Нынче дело ноч­ное, тем­ное, – пого­дить надо.

На рас­свете я проснулся. С сосен капал теп­лый туман.

Дед сидел у костра и тороп­ливо кре­стился. Мок­рая его борода мелко дрожала.

– Ты чего, дед? – спро­сил я.

– Дохо­дишься с вами до поги­бели! – про­бор­мо­тал дед. – Слышь, кри­чит, ана­фема! Слышь? Буди всех!

Я при­слу­шался. Спро­со­нок уда­рила в озере рыба, потом про­несся прон­зи­тель­ный и ярост­ный крик.

– Уэк! – кри­чал кто-то. – Уэк! Уэк!

В тем­ноте нача­лась возня. Что-то живое тяжело заби­лось в воде, и снова злой голос про­кри­чал с торжеством:

– Уэк! Уэк!

– Спаси, Вла­ды­чица Тро­е­ру­чица! – бор­мо­тал, запи­на­ясь, дед. – Слышь, как зубами кля­цает? Дер­нуло меня с вами сюды переться, ста­рого дурака!

С озера доле­тали стран­ное щел­ка­нье и дере­вян­ный стук, будто там дра­лись пал­ками мальчишки.

Я рас­тол­кал Рувима.

– Ну, – ска­зал дед, – дей­ствуйте как жела­ете. Я знать ничего не знаю. Еще за вас отве­чать дове­дется. Ну вас к лешему!

Дед от страха совсем ошалел.

– Иди стре­ляй, – бор­мо­тал он сер­дито. – Совецко пра­ви­тель­ство тоже за это по головке не поба­лует. Нешто можно в черта стре­лять? Ишь чего выдумали!

– Уэк! – отча­янно кри­чал черт.

Дед натя­нул на голову армяк и замолк.

Мы поползли к берегу озера. Туман шур­шал в траве. Над водой нето­роп­ливо поды­ма­лось огром­ное белое солнце.

Я раз­дви­нул кусты вол­чьей ягоды на берегу, вгля­делся в озеро и мед­ленно потя­нул ружье.

– Что видно? – шепо­том спро­сил Рувим.

– Странно. Что за птица, никак не пойму.

Мы осто­рожно под­ня­лись. На чер­ной воде пла­вала гро­мад­ная птица. Опе­ре­ние ее пере­ли­ва­лось лимон­ным и розо­вым цве­том. Головы не было видно, – она вся, по длин­ную шею, была под водой.

Мы оце­пе­нели. Птица выта­щила из воды малень­кую голову вели­чи­ною с яйцо, зарос­шую кур­ча­вым пухом. К голове был как будто при­клеен гро­мад­ный клюв с кожа­ным крас­ным мешком.

– Пели­кан! – крик­нул Рувим.

– Уэк! – предо­сте­ре­га­юще отве­тил пели­кан и посмот­рел на нас крас­ным глазом.

Из пели­ка­ньего клюва тор­чал хвост тол­стого окуня. Пели­кан тряс шеей, чтобы про­толк­нуть окуня в желудок.

Тогда я вспом­нил о газете: в нее была завер­нута коп­че­ная кол­баса. Я бро­сился к костру, вытрях­нул из рюк­зака кол­басу, рас­пра­вил заса­лен­ную газету и про­чел объ­яв­ле­ние, набран­ное жир­ным шрифтом:

«Во время пере­возки зве­ринца по узко­ко­лей­ной желез­ной дороге сбе­жала афри­кан­ская птица пели­кан. При­меты: перо розо­вое и жел­тое, боль­шой клюв с меш­ком для рыбы, на голове пух. Птица ста­рая, очень злая, не любит и бьет детей. Взрос­лых тро­гает редко. О находке сооб­щить в зве­ри­нец, за при­лич­ное вознаграждение».

– Ну, – спро­сил я, – что будем делать? Стре­лять жалко, а осе­нью он подох­нет от голода.

– Дед сооб­щит в зве­ри­нец, – отве­тил Рувим. – И, кстати, заработает.

Мы пошли за дедом. Дед долго не мог понять, в чем дело. Он мол­чал, мор­гал гла­зами и все скреб худую грудь. Потом, когда понял, пошел с опас­кой на берег смот­реть черта.

– Вот он, твой леший, – ска­зал Рувим. – Гляди!

– И‑и-и, милай… – Дед захи­хи­кал. – Да разве я что говорю! Ясное дело – не черт. Пущай живет на воле, рыбку полав­ли­вает. А вам спа­сибо. Осло­бо­нили народ от страха. Теперь девки сюда пона­прут за яго­дами – только дер­жись! Шалая птица, сроду такой не видал.

Днем мы нало­вили рыбы и снесли ее к костру. Пели­кан поспешно вылез на берег и при­ко­вы­лял к нашему при­валу. Он посмот­рел на деда при­щу­рен­ным гла­зом, как будто что-то ста­ра­ясь при­пом­нить. Дед задро­жал. Но тут пели­кан уви­дел рыбу, рази­нул клюв, щелк­нул им с дере­вян­ным сту­ком, крик­нул «уэк» и начал отча­янно бить кры­льями и при­то­пы­вать ути­ной лапой. Со сто­роны было похоже, будто пели­кан качал тяже­лый насос.

От костра поле­тели угли и искры.

– Чего это он? – испу­гался дед. – Чумо­вой, что ли?

– Рыбы про­сит, – объ­яс­нил Рувим.

Мы дали пели­кану рыбу. Он про­гло­тил ее, потом снова начал нака­чи­вать кры­льями воз­дух, при­се­дать и топать ногой: клян­чить рыбу.

– Пошел, пошел! – вор­чал на него дед. – Бог подаст. Ишь размахался!

Весь день пели­кан бро­дил вокруг нас, шипел и кри­чал, но в руки не давался.

К вечеру мы ушли. Пели­кан влез на кочку, бил нам вслед кры­льями и сер­дито кри­чал: «Уэк, уэк!» Веро­ятно, он был недо­во­лен, что мы бро­саем его на озере, и тре­бо­вал, чтобы мы вернулись.

Через два дня дед поехал в город, нашел на базар­ной пло­щади зве­ри­нец и рас­ска­зал о пели­кане. Из города при­е­хал рябой скуч­ный чело­век и забрал пеликана.

Дед полу­чил от зве­ринца сорок руб­лей и купил на них новые штаны.

– Порты у меня – пер­вый сорт, – гово­рил он и оття­ги­вал шта­нину. – Об моих пор­тах раз­го­вор идет до самой Рязани. Ска­зы­вают, даже в газе­тах печа­тали. Весь кол­хоз наш зна­ме­ни­тость полу­чил через эту дуро­лом­ную птицу. Вот она какая, жизня наша, милок!