Сборник идеальных эссе по обществознанию
В чем особенность пейзажа, открывающего произведение?
Я слышал эти рассказы под Аккерманом, в Бессарабии, на морском берегу.Однажды вечером, кончив дневной сбор винограда, партия молдаван, с которой я работал, ушла на берег моря, а я и старуха Изергиль остались под густой тенью виноградных лоз и, лежа на земле, молчали, глядя, как тают в голубой мгле ночи силуэты тех людей, что пошли к морю.Они шли, пели и смеялись; мужчины — бронзовые, с пышными, черными усами и густыми кудрями до плеч, в коротких куртках и широких шароварах; женщины и девушки — веселые, гибкие, с темно-синими глазами, тоже бронзовые. Их волосы, шелковые и черные, были распущены, ветер, теплый и легкий, играя ими, звякал монетами, вплетенными в них. Ветер тек широкой, ровной волной, но иногда он точно прыгал через что-то невидимое и, рождая сильный порыв, развевал волосы женщин в фантастические гривы, вздымавшиеся вокруг их голов. Это делало женщин странными и сказочными. Они уходили все дальше от нас, а ночь и фантазия одевали их все прекраснее.Кто-то играл на скрипке… девушка пела мягким контральто, слышался смех…Воздух был пропитан острым запахом моря и жирными испарениями земли, незадолго до вечера обильно смоченной дождем. Еще и теперь по небу бродили обрывки туч, пышные, странных очертаний и красок, тут — мягкие, как клубы дыма, сизые и пепельно-голубые, там — резкие, как обломки скал, матово-черные или коричневые. Между ними ласково блестели темно-голубые клочки неба, украшенные золотыми крапинками звезд. Все это — звуки и запахи, тучи и люди — было странно красиво и грустно, казалось началом чудной сказки. И все как бы остановилось в своем росте, умирало; шум голосов гас, удаляясь, перерождался в печальные вздохи.— Что ты не пошел с ними? — кивнув головой, спросила старуха Изергиль.Время согнуло ее пополам, черные когда-то глаза были тусклы и слезились. Ее сухой голос звучал странно, он хрустел, точно старуха говорила костями.— Не хочу, — ответил я ей.— У!.. стариками родитесь вы, русские. Мрачные все, как демоны… Боятся тебя наши девушки… А ведь ты молодой и сильный…Луна взошла. Ее диск был велик, кроваво-красен, она казалась вышедшей из недр этой степи, которая на своем веку так много поглотила человеческого мяса и выпила крови, отчего, наверное, стала такой жирной и щедрой. На нас упали кружевные тени от листвы, я и старуха покрылись ими, как сетью. По степи, влево от нас, поплыли тени облаков, пропитанные голубым сиянием луны, они стали прозрачней и светлей. Горький, «Старуха Изергиль».
Prigorok
Урок 3. М. Горький. Пейзаж в «Старухе Изергиль». «На дне».
О пейзаже говорить долго, конечно, не будем. Но раз это вопрос экзаменационный, обобщим домашние заготовки и добавим то, до чего сами ребята не додумаются.
— Пейзаж в рассказе экзотический, создающий романтический фон для легенд.
— Пейзаж сам становится источником легенд (тень, искры).
— Пейзаж увеличивает экспрессию, передает напряжение чувств (в легенде о Данко).
— Пейзаж в легенде о Ларре служит своего рода реминисценцией, отсылающей к библейским темам и мотивам.
Это все уже упоминалось на прошлом уроке. Теперь главное, о чем речи еще не было. Пейзаж в этом рассказе бывает символическим. Если сами ребята не принесли примеров, надо дать им минут 5 на поиск символических картин. Это, конечно, страшная кровавая луна-людоедка – символ безжалостной природы, «поедающей» свои создания, в данном случае – людей. Лес и болото в легенде о Данко – символ «болота» обыденной жизни, погрязнув в котором, уже не совершишь подвига. Может, и еще что-нибудь найдут. Для сочинения этого уже достаточно.
Работа с «На дне» начинается с краткой справки (история создания и постановки) и комментированного чтения. Но про пьесу напишу отдельно.
Урок 3. Комментированное чтение
Часть урока уйдет на пейзаж в «Старухе Изергиль» (или еще какие-нибудь остатки). Часть потребуется для Д/З. Остальное – комментированное чтение первого действия.
Прежде чем читать, надо немного рассказать про историю пьесы. «На дне» написано специально для МХТ, как и все, что писал Горький для театра. МХТ вызвал у Горького восторг, который он излил в письме Чехову: «Художественный театр – это так же хорошо и значительно, как Третьяковская галерея, Василий Блаженный и все самое лучшее в Москве. Не любить его невозможно, не работать для него – преступление».
Любовь оказалась взаимной, и режиссеры МХТ охотно ставили Горького, тем более что это всегда вызывало почти скандальный интерес у публики – даже высокопоставленной. Когда к постановке (точнее, вероятно, к гастрольной постановке) готовилась первая его пьеса («Мещане), по воспоминаниям Станиславского, «на генеральную репетицию съехался весь «правительствующий» Петербург, начиная с великих князей и министров… В самый театр и вокруг него был назначен усиленный наряд полиции, на площади перед театром разъезжали конные жандармы. Можно было подумать, что готовились не к генеральной репетиции, а к генеральному сражению».
Постановка «На дне» обещала быть еще более скандальной, потому что никакая власть не любит, когда демонстрируют нищету и безысходность, в которой пребывают ее подданные. (Отсюда в большинстве своем неправдоподобные интерьеры в телевизионных сериалах: показывать положено «красивую жизнь»). Цензура разрешила ставить эту пьесу только одному театру – МХТ. Считается, что так было сделано в надежде на провал: уж больно странным, «несценичным» выглядел текст. МХТ к работе над пьесой подошел серьезно. Поскольку никто из актеров, а тем более актрис не видал своими глазами ночлежек и их обитателей, была устроена экскурсия на Хитровку. Во избежание неприятностей, которых можно было ждать от таких мест, в проводники взяли известного репортера и писателя Владимира Алексеевича Гиляровского («дядю Гиляя»), которого вся криминальная Москва знала и уважала за феноменальную физическую силу. Неприятности, конечно, приключились. По свидетельству Гиляровского, компания из МХТ (пижонистая и нарядная – одни красавицы-актрисы чего стоили) зашла в этакий мозговой центр Хитровки – ночлежку, где спившиеся и невостребованные бывшие актеры сидели и переписывали для театров роли (это дешевле, чем нанимать машинистку, а ролей в каждом спектакле надо расписать немало). Завидев своих более удачливых коллег, «бывшие» впали в амбиции, полезли на рожон и уже готовы были затеять потасовку, но тут «дядя Гиляй» не растерялся и так ахнул об пол табуретом, что босяки сразу пришли в себя. Актеров МХТ быстро увели, но реализм пьесы они, надо думать, успели прочувствовать.
«На дне», как уже упоминалось, — это «новая драма», и все приемы в ней подчеркнуто обнажены. Горький вообще любит внешние эффекты, и тут их будет множество. Берем книгу и начинаем читать, сколько успеем. По ходу дела я обычно обращаю внимание на такие вещи:
— Список действующих лиц: вчитавшись в него, можно убедиться, что это своего рода срез российского общества. Там есть люди всех сословий – от аристократии (Барон) до крестьянства (Лука), есть свои хозяева жизни и коррумпированные «силовики». При этом все они живут «на дне», в грязной ночлежке, и никому такая жизнь не нравится, разве что кроме главного хозяина – Костылева и полицейского Медведева.
— Большая ремарка в начале первого действия. Вспомнит ли кто-нибудь, почему это признак «новой драмы»? – А потому что размываются границы литературных жанров и родов: писатели используют возможности эпоса, потому что пьесы не только ставят, но и читают, как обычную прозу. Зачем нужна такая длинная ремарка? – Для постановки она как раз избыточна: режиссер все равно сделает так, как ему удобнее. Зато при чтении она создает впечатление мрачности, безысходности, тюрьмы или склепа.
— Первая реплика: «Барон. Дальше!» — Пьеса начинается с середины. Такое впечатление, что там, за занавесом шла какая-то жизнь, и, когда занавес подняли, мы эту жизнь увидели. На сцене кусок жизни, то есть предельный реализм. И сделано это, конечно, для того, чтобы зритель осознал реалистичность действа.
— Диалоги, которые происходят на сцене, друг с другом вроде бы не связаны. Две пары героев переговариваются друг с другом, не обращая внимания на соседей (Барон – с Настей, Клещ – с Квашней). И еще Сатин иногда рычит. По ходу дела мы увидим, что диалоги связаны по смыслу. В данном случае они об одном и том же, иногда какие-то реплики будут звучать, как комментарий к совсем другому разговору. И это тоже необычная техника в драме: обычно в пьесах разговаривали по очереди.
— В этой драме, как мы увидим, для Горького главное – мысль. И он ее будет всячески подчеркивать, чтоб недогадливые зрители не пропустили ничего важного. Например, обратим внимание на первый диалог Актера с Сатиным:
А. Однажды тебя совсем убьют… до смерти…
С. А ты – болван.
А. Почему?
С. Потому что – дважды убить нельзя.
А. (помолчав). Не понимаю… Почему — нельзя?
Чего уж тут не понять? Однако реплика Сатина ударная, ее должны осмыслить зрители, а потому Актер и задает свои дурацкие вопросы: внимание привлекает. Можно переспросить класс: о чем тут речь? – Вероятно, о том, что обитатели ночлежки чувствуют себя выброшенными из жизни – то есть мертвыми. Уже убитыми однажды.
Если кто-то следит по тексту, могут спросить, почему у Горького так много тире. Обычно я читаю им мораль о том, что грамотные люди ставят знаки препинания «от ума», по структуре текста. А безграмотные пытаются передать с помощью знаков интонации. Использовать для этого запятые им все-таки корректор не позволит, а вот тире – в качестве исключения – великому пролетарскому Горькому оставили. И, соответственно, ежели кто вот так же злоупотребляет этим знаком, то выдает свою безграмотность.
Следующий момент, на который обращаю внимание (или он был чуть раньше?), — перебранка Квашни с Клещом:
Квашня. Ты вон заездил жену-то до полусмерти…
Клещ. Молчать, старая собака! Не твое это дело…
Квашня. А-а! Не терпишь правды!
Барон. Началось!
На самом деле начался, конечно, скандал. Но, кроме того, реплика Барона возвещает, что началась дискуссия о правде – главная линия этой пьесы. Эффектная такая двусмысленность.
По ходу дела комментирую спор о том, чья очередь мести пол, – очень похоже на школьные споры о дежурстве с лей Обращаем внимание на замысловатые слова, которые бормочет Сатин: «Организм… органон… Сикамбр… А еще есть – транс-сцендентальный». Последнее есть любимое словечко символистов, как все должны бы еще помнить. И можно себе представить, как оно злило Горького, который таким словам не обучался, хотя, конечно, их как-то освоил.
Комментирую монолог Бубнова насчет краски на руках, которая стерлась, как и все прочие признаки классовой, цеховой и прочей социальной принадлежности. «Выходит, как себя ни раскрашивай, все сотрется…» Это существенно для пьесы: она претендует на философичность, на решение каких-то вечных общечеловеческих проблем. И в этом смысле деклассированные ночлежники – это просто люди, поставленные перед этими проблемами. Люди в абстрактном, философском понимании, а не социальные роли.
Если время позволяет, я перескакиваю что-то, пересказываю скороговоркой и читаю, как Васька Пепел выставляется перед Наташей, а в это время Бубнов про себя бормочет: «А ниточки-то гнилые». Очень эффектный прием, в самом деле.
Хорошо бы успеть прочитать реплику Алешки насчет того, что похоронный марш – свежая музыка. И заметить, что тема смерти и воскресения здесь тоже главная, хотя и не попадает в экзаменационные задания.
Дальше встает проблема Д/З. В зависимости от возможностей класса я задавала очень разные вещи. Бывали сильные классы, которым я предлагала сразу, без предварительных обсуждений, обрисовать систему образов: разделить героев на какие-то группы и обосновать свои построения. Обсуждать их выкладки, конечно, было интересно. Добросовестным классам я предлагала из первых двух действий повыписывать афоризмы на тему чести, совести, правды и лжи. В три столбца: что об этом думают ночлежники, хозяева и Лука (и те, кто с ним согласны). Облегченный вариант того же задания: найти и выписать реплики о том, каким должен быть человек (за что ценится человек) с точки зрения а) хозяев, б) ночлежников, в) Луки. Возможно, это самый удобный вариант Д/З. Если класс настроен совсем безнадежно, пусть просто читают дальше и пытаются определить, какой в этой пьесе конфликт (или какие тут конфликты) и о чем идет дискуссия.
Пособие для учащихся выпускных классов
Главная > Анализ
Идейно-композиционная роль пейзажа в ранних
романтических рассказах М. Горького
Обняться с бурей был бы рад!
М. Горького всегда интересовали необычные героические характеры, резко контрастирующие с серой повседневностью.
Первые рассказы М. Горького принято датировать периодом с 90-ых годов XIX века по 1905 год. В эти годы преобладает жанр рассказа. На рубеже веков этот жанр дает возможность осмыслить новый исторический этап, охарактеризовать его в разных проявлениях. Мы видим, что рассказы М. Горького не отличаются однородностью. Среди них выделяются три потока рассказов, разных по своему характеру:
романтические: «Макар Чудра», «Девушка и смерть»;
реалистические: «Скуки ради», «Бывшие люди», «В степи»;
романтико-реалистические: «Челкаш», «Коновалов», «Двадцать шесть и одна».
Босяки, герои его романтических рассказов, оказываются побежденными средой. Сам Горький писал: «Я видел, что люди, окружавшие меня, не способны на подвиги и преступления… и трудно понять, – что интересного в их жизни? Я не хочу жить такой жизнью…» Спасителем людей от их слабости и никчемности стал романтический герой. Он – воплощение духовного порыва, справедливости, полнокровной счастливой жизни.
Итак, мы видим, что молодым писателем поставлена сложная задача: реализовать себя как писателя-реалиста, рассказывающего о людях «дна», и как романтика, окрыленного мечтой о лучшем мире для людей. Можно ли это сделать, если не выработать своеобразный стиль?
Сравнительный анализ некоторых произведений покажет нам, в чем своеобразие стиля Горького-романтика и Горького-реалиста и каковы особенности пейзажа в его произведениях.
Обратимся к пейзажу в рассказе «Старуха Изергиль»: «Воздух был пропитан острым запахом моря и жирными испарениями земли, незадолго до вечера обильно смоченной дождем. Еще и теперь по небу бродили обрывки туч, пышные, странных очертаний и красок, тут
–
мягкие, как клубы дыма, сизые и пепельно-голубые, там
–
резкие, как обломки скал, матово-черные или коричневые. Между ними ласково блестели темно-голубые клочки неба, украшенные золотыми крапинками звезд. Все это — звуки и запахи, тучи и люди
–
было странно красиво и грустно, казалось началом чудной сказки».
Сравним пейзаж с описанием морского порта в рассказе «Челкаш»: «Потемневшее от пыли голубое южное небо
–
мутно; жаркое солнце смотрит в зеленоватое море, точно сказать тонкую серую вуаль. Оно почти не отражается в воде, рассекаемой ударами весел, пароходных винтов, острыми килями турецких фелюг и других судов, бороздящих по всем направлениям тесную гавань. Звон якорных цепей, грохот сцеплений вагонов. крики грузчиков, матросов и таможенных солдат
–
все эти звуки сливаются в оглушительную музыку трудового дня. »
Как различны эти пейзажи, созданные одним художником почти в один и тот же год, рисующим одно и то же южное море! В рассказе «Старуха Изергиль» пейзаж как бы вводит в сказочную обстановку последующих двух легенд
, которые рассказывает Изергиль. Он
создает фон для ее рассказов
. Этому замыслу подчинен и выбор изобразительных средств языка. В пейзаже наряду с красочными эпитетами, определяющими богатство и причудливость красок вечернего неба, большое место занимают эпитеты эмоционально-оценочные, отвлеченные: «странных очертаний и красок», «чудной сказки».
Если первый пейзаж рисовал затихающую необычную, ночную природу, то второй пейзаж рисует жаркий трудовой день морской гавани. Здесь нет ни одного отвлеченного эпитета, все определения конкретны, точно воспроизводят предмет: «потемневшее от пыли голубое южное море – мутное», «жаркое солнце», «зеленоватое море», «серую вуаль».
Приглушенные пылью и грязью портового города, обычные краски этого пейзажа мало похожи на фантастические сочетания цветов вечернего неба из рассказа «Старуха Изергиль» (там – «сизые и пепельно-голубые, матово-черные, коричневые тучи», «темно-голубые клочки неба», «золотые крапинки звезд»).
Мы видим, что это своеобразное введение в дальнейшее повествование подготавливает читателя не к «чудесной сказке», а к рассказу о трудном дне в портовом городе, о делах и мыслях реальных людей — Челкаша и Гаврилы.
Продолжим сопоставление и сравним изображение людей в рассказах.
Романтический подход к описанию людей в «Старухе Изергиль» можно показать с помощью эпитетов, которых здесь много. Они рисуют героев обобщенно: у всех мужчин «пыльные, черные» кудри, у всех женщин «темно-синие» глаза и волосы «шелковые и черные», все люди «веселые», «бронзовые» и «стройные».
Очевидно, писателю важно в этом случае выделить основное качество этих людей – их красоту, а поэтому в их портретах нет характерных и индивидуальных деталей, нет намеков на то, к какой социальной группе они принадлежат, кроме слов о том, что они, закончив сбор винограда, отправились с песнями к морю. Восторгаясь ими, автор использует отвлеченно-эмоциональные эпитеты: «странными», «сказочными», «фантастические».
Им прямо противоположны труженики из рассказа «Челкаш», порабощенные и обезличенные тяжелым трудом.
Их образы социально конкретны. Это грузчики, матросы, таможенные солдаты. Эпитеты, употребленные М. Горьким, создают образ задавленных тяжелейшим трудом людей: их фигурки – «пыльные», «оборванные», «согнутые под тяжестью товаров», «голоса людей ели слышные… слабы и смешны», «рванные, потные, отупевшие от усталости, шума и зноя люди».
В условной обстановке романтического рассказа гордые и своеобразные, здоровые и красивые люди нарисованы Горьким в полной гармонии с природой.
В рассказе «Челкаш» слабые, маленькие люди показаны в страшном, непримиримом противоречии с окружающей обстановкой, с «мокрыми, блестевшими на солнце дородством машинами», «с тяжелыми гигантами-пароходами».
Если в романтическом описании люди вызывали и у нас, и у писателя настроение восторга, то в реалистическом портовый люд описан Горьким с чувством «жестокой иронии».
Он все время подчеркивает, что люди жалки, смешны до слез, ничтожны, выражая тем самым свое глубокое возмущение социальными контрастами в мире несправедливости и угнетения.
Совсем по-другому автор изображает героев-романтиков. В рассказах «Макар Чудра» и «Старуха Изергиль» это мятежные и сильные личности, ищущие смысл в окружающей их действительности. Под стать характерам и обстановка вокруг них: с моря дул «влажный холодный ветер», «раздувая пламя костра». Рассказчик – старый цыган Макар Чудра – достаточно необычная и колоритная фигура. Он говорит почти афоризмами, веско безапелляционно выражает свой взгляд на жизнь: «Так ты ходишь? Это хорошо! Ты славную долю выбрал, сокол. Так и надо: ходи и смотри, насмотрелся, ляг и умирай – вот и все!»
Какую роль в рассказе М. Горького «Старуха Изергиль» играет пейзаж?
Произведение, которое создал Максим Горький, заставляет читателя поверить в нечто волшебное и необычное. Писатель рисует мир прекрасных песен, тихого моря. Это мир, где царит красота и спокойствия. Пейзажу в произведении «Старуха Изергиль» предается большое значение. Описание природы в этом рассказе не поддается анализу, ведь Горький весьма талантливо изобразил всю ее красоту, которую невозможно представить. Вначале рассказа мы можем увидеть безмятежное счастье, а также песни, которые напевают проходящие люди. Горький создает такую атмосферу, в которую хочется окунуться, побыть именно там, ощутить все те эмоции, которые чувствуют персонажи произведения. Описание природы является неотъемлемой частью рассказов старухи Изергиль. И в каждом повествовании ей удается передать ту атмосферу, которой пропитан сам рассказ. Легенда о Ларре воспринимается как должное среди этой неописуемой красоты пейзажа. Изергиль повествует о гордости и независимости, а читатель одновременно как бы находится сразу в двух мирах. Слова старухи Изергиль текут непринужденно, прямо и аккуратно. Пейзаж безупречно дополняет главную героиню, они сходятся в спокойствии, а также во взрывах эмоций.
Здесь можно заметить, что природа будто имеет душу, которая ни на шаг не покидает старуху и верного слушателя. Таким образом, роль пейзажа в произведении «Старуха Изергиль» Максима Горького имеет большое значение, ведь автор пытался с помощью него создать настроение, которое читатель сможет почувствовать, а именно нагнетание и усугубление обстановки или же наоборот уравновешивание создавшейся ситуации. Максим Горький талантливо изобразил пейзаж в своем произведении.
Какую роль в рассказе М. Горького «Старуха Изергиль» играет образ повествователя?
Рассказ «Старуха Изергиль» считается одним из самых выдающихся произведений раннего творчества Максима Горького. И действительно, сам писатель заявлял о том, что лучшей композиции, чем в этом рассказе, ему впредь не удастся создать. Несмотря на то, что слов повествователя совсем немного, именно его образ помогает нам понять основную мысль рассказа. Повествователь вступает в диалог со старухой, узнаёт её историю жизни, а также представления о человеческом идеале и анти-идеале, выраженные в легендах о Ларре и Данко. Сын орла и человеческой женщины Ларра является для Изергиль примером того, как нельзя жить, в то время как Данко – идеал, к которому, как мы понимаем из её рассказов, она всегда стремилась. Однако повествователь, воссоздавая портрет старухи, вызывает у читателя противоречие: об истинной любви говорит еле живая, «высохшая» старуха, которая, как кажется герою, «говорит костями». Продолжая описывать Изергиль, автор использует те же детали какими она описывала Ларру: повествователь замечает, что старуха и сама похожа на тень, сравнивает её нос с клювом птицы. Герой показывает читателю, что старуха намного более похожа на сына орла, чем на прекрасного Данко. Но не только внешность, описанная повествователем, даёт нам повод считать, что Изегиль более походит на Ларру. Когда старуха рассказывает герою свою историю, его поражает то, с какой лёгкостью она забывала свою любовь. Повествователь несколько раз спрашивает Изергиль о том, что случилось с её любимыми людьми, но старуха равнодушно отвечает, что предпочитает не вспоминать о них. Эта деталь ещё сильнее приближает старуху к Ларре. Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что роль повествователя в рассказе М. Горького «Старуха Изергиль» очень велика. Рассказчик смотрит на романтическую старуху глазами реалиста и замечает несоответствие слов Изергиль и её жизненной позиции.
Герои-чудики в рассказах Шукшина
Одним из авторов, которые проповедовали в своих произведениях доброту и отзывчивость, был Василий Макарович Шукшин. Это был человек с разносторонним талантом: актер, режиссер, писатель. От всех его творений идут душевная теплота, искренность, любовь к людям. Однажды Шукшин сказал: «Каждый настоящий писатель, конечно, психолог, но сам больной». Вот этой-то болью за людей, за их порой пустую и никчемную жизнь проникнуты рассказы Шукшина. Рассказы Шукшина короткие, понятные, интересные, в них много точных и красочных высказываний. Рассказы «Чудик» и «Срезал» входят в сборник «Беседы при ясной луне». Само название сборника говорит о некоей дружеской беседе о жизни, любви, природе. Рассказы Шукшина написаны простым разговорным языком, который передает особенности речи персонажей. В своих произведениях Шукшин продолжает традиции русской классической литературы: Толстого, Гоголя, Горького. Его герои из народа, простые люди, но в них есть какая-то изюминка. Так Шукшин показывает нам новый тип героя. Это «чудик» (в сборнике даже есть рассказ с таким названием). Эти чудики похожи на героев Горького, но они ближе нам, потому что жили не так давно. Чудики Шукшина — это люди, которые создают «праздник души», живут просто, естественно, не делая другим зла. Окружающие воспринимают их как ненормальных, потому что они могут выкинуть какой-нибудь фокус. Таковы герои рассказов «Чудик», «Микроскоп», «Срезал». Но их стремление сделать «людям как лучше» постоянно натыкается на стену непонимания, отчужденность, даже враждебность. Я думаю, что это происходит потому, что каждый по-своему понимает, «как лучше». Им вот кажется, что так будет лучше, а другим людям — нет. Вот поэтому «чудиков» так и зовут. Таково, например, столкновение в рассказе «Чудик» главного героя с женой брата Зоей Ивановной, за что-то невзлюбившей Чудика. А ведь он просто добрый и веселый человек. Шукшин хочет нам показать, что люди равнодушны друг к другу, они чужие друг к другу, черствы и не хотят помочь. Те же, кто пытается объединить людей, становятся «чудиками», почти сумасшедшими. Но «чудики» могут быть не только добрыми. Например, главный герой рассказа «Срезал» Глеб Капустин. Он недобрый, потому что ему всегда хочется унизить другого человека, особенно приезжего, показать, что тот дурак и т. д. Рассказ начинается с того, что Константин Иванович — городской интеллигент — приезжает в деревню. Он образованный человек, и это не нравится мужикам. Они зовут Глеба, потому что он среди них слывет самым ученым. Глеб же заранее хочет «срезать» городского гостя, то есть победить в их споре. Здесь Шукшин показывает, с одной стороны, надменность городского гостя, который считает, что приехал в глухую деревню, а с другой — злобу деревенского мужика, который хочет доказать, что он «тоже кое-что микитит». Обычная сначала беседа о последних достижениях науки превращается в выяснение отношений. Шукшин не вмешивается в происходящее. Он как будто бы один из слушателей спора — он просто передает его содержание нам. Но он смотрит на Глеба с грустной улыбкой, ведь эта злоба разрушает его самого. В этом рассказе Шукшин показывает очень давнее противостояние интеллигенции и народа. Даже сейчас, когда есть телевизоры, компьютеры, оно сохранилось. Шукшин любит своего героя, он, вообще, любит всех своих героев, потому что они такие же простые люди, как и он. Но это не мешает ему указывать на их недостатки, показывать, что они делают что-то неправильно: мужики сами начинают обрывать Глеба, они уже и не рады, что завязался этот спор. В конце рассказа у всех остается какое-то неприятное впечатление от спора Глеба и Константина Ивановича. Ведь Глеба Капустина жалко. Вся цель его жизни — «срезать» проезжающих людей, то есть оправдать свое прозябание в этой деревне, доказать им, что он живет не напрасно. Хотя, как мне кажется, он доказывает это себе самому. Ведь он и злится потому, что его жизнь — напрасная, проходит вхолостую, что он не сделал ничего хорошего или стоящего. Такие мысли характерны для многих героев прозы Шукшина. В.М. Шукшин писал свои произведения в годы застоя, и он очень остро чувствовал настроения людей того времени. Он показал, как они пытаются вырваться из тусклой и привычной жизни, как они борются с обыденностью и ненужностью жизни. Герои Шукшина, по большей части, вызывают у многих симпатию, потому что в них есть природная сила, необычность, жажда яркой жизни. Рассказы этого прекрасного писателя до сих пор не утратили своего значения.
ИДЕЙНО-КОМПОЗИЦИОННАЯ РОЛЬ ПЕЙЗАЖА В РАННИХ РОМАНТИЧЕСКИХ РАССКАЗАХ М. ГОРЬКОГО
О, я как брат Обняться с бурей был бы рад! М. Ю. Лермонтов Большой мастер слова, А. М. Горький создает прекрасные романтические произведения, с самого начала заявившие о появлении яркого таланта, неординарной личности. Горького-писателя интересовали необычные героические характеры, резко контрастирующие с серой массой, господствующей вокруг. Герои рассказов “Макар Чудра” и “Старуха Изергиль” – мятежные и сильные личности, ищущие смысл в окружающей их действительности. Под стать характерам и обстановка вокруг них: моря дул “влажный холодный ветер”, “раздувая пламя кост-а”. Рассказчик – старый цыган Макар Чудра – достаточно нео-5ьгчная и колоритная фигура. Он говорит почти афоризмами, веско безапелляционно выражает свой взгляд на жизнь: “Так ты хотишь? Это хорошо! Ты славную долю выбрал, сокол. Так и надо: соди и смотри, насмотрелся, ляг и умирай – вот и все!” В рассказанной им легенде о Лойко Зобаре и Радде раскрывается ос-ювная жизненная позиция Чудры: выше всего на свете он ценит свободу. Даже жизнь человека не имеет смысла, если потеряна золя. Поэтично и красиво говорит Чудра о свободе, которую мало сто может оценить по достоинству. Это удел лишь избранных, а эолынинству недосуг думать об этом. “Ведома ему воля? Ширь степная понятна? Говор морской волны веселит ему сердце? Он |раб – как только родился, всю жизнь раб, и все тут! Что он с гобой может сделать? Только удавиться, коли поумнеет немного”. Макар советует своему молодому собеседнику не задумывать-[ся о жизни, дабы не разлюбить ее. Красота окружающего мира выступает контрастом между величественностью, созданной природой, и людьми, не умеющими или не желающими оценить этот дар, довольствоваться им. Мятущийся дух героев рассказа подчеркнут великолепной ширью, окружающей их. Автор рисует могучие стихии: море и степь. Здесь все полнозвучно, нет полутонов. Горький ищет достойного героя, воплощающего идею автора о сильной личности. Эти поиски продолжились в рассказе “Старуха Изергиль”. От антигероя Ларры, через судьбу Изергиль автор пытается подвести читателя к пониманию идеального героя – Данко. Суровый пейзаж неприступного леса, зловонных болот не пугают героя. Данко полон любви к людям, ради них он способен пожертвовать своей жизнью. Но народ не может оценить этого подвига. Слабые и пугливые, люди страшатся самого героя. Оттого и наступают на пылающее сердце Данко, чтобы не разгорелся от него пожар. Что он может принести? Да что угодно. Страх владеет массой. И автор не скрывает этого от своих читателей. Природа же вечна и величественна. Она равнодушно взирает на мелочность людских забот и интересов, подчеркивая преходящее в человеческой жизни и помыслах людей. Автор восхищен великолепием окружающего мира. Он видит его космические масштабы. Отсюда людская суета кажется почти смехотворной и жалкой, и лишь избранные, подобные Данко, способны подняться над толпой и погибнуть ради жизни, не-йонятые и неоцененные: “Кинул взор вперед себя на ширь степи гордый смельчак Данко,- кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо. А потом упал и – умер. Люди же, радостные и полные надежд, не заметили смерти его и не видали, что еще пылает рядом с бездыханным Данко его смелое сердце. Только один осторожный человек заметил это и боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой… И вот оно рассыпавшись в искры, угасло… – Вот откуда они, голубые искры степи, что являются перед грозой!” Картины природы в ранних романтических рассказах М. Горького не только обрамляют содержание и являются фоном, они составная и существенная часть содержания. Описания природы позволяют автору переходить, как по мостку, от темы к теме, украшают повествование, дают простор фантазии художника слова, подчеркивают красоту авторской речи. “В степи было тихо и темно. По небу все ползли тучи, медленно, скучно… Море шумело глухо и печально”.
«Старуха Изергиль» Максима Горького заставляет поверить в существование сказки, в нечто необычное, необузданное, неизученное. Мы попадаем в мир песен, тихого моря, в мир неизбежной красоты и приятного спокойствия. Нечто неописуемое происходит с воображением, оно начинает чувствовать малейшие перемены природы, старается уловить мягкий шепот волн.
Пейзажу предается очень большое значение. Его описание не поддается никакому анализу, невозможно представить себе эти поэтичные рассказы старухи без красивой природы. Тут Горький наиболее ярко показывает свой талант писателя.
С помощью вступления создается романтический настрой. Мы видим мужчин, женщин, счастье, песни и безмятежное веселье: «Они шли, пели и смеялись; мужчины — бронзовые, с пышными, черными усами и густыми кудрями до плеч, в коротких куртках и широких шароварах; женщины и девушки — веселые, гибкие, с темно-синими глазами, тоже бронзовые». Невольно хочется приблизиться к этим людям, испытать те яркие, наполненные весельем моменты, в которых нет ни капельки грусти. Тут тысячи светящихся цветов ночи сливаются в певучий голос старухи, некогда красивой и молодой девушки.
Горький создает атмосферу, в которой и развивается действие: «Ветер тек широкой, ровной волной, но иногда он точно прыгал через что-то невидимое и, рождая сильный порыв, развевал волосы женщин в фантастические гривы…это делало женщин странными и сказочными».
Описание природы является неотъемлемой частью рассказов Изергиль: «Воздух был пропитан острым запахом моря и жирными испарениями земли, незадолго до вечера обильно смоченной дождем. Еще и теперь по небу бродили обрывки туч, пышные, странных очертаний и красок: тут — мягкие, как клубы дыма, сизые и пепельно-голубые, там — резкие, как обломки скал, матово-черные или коричневые». Небо, пропитанное пастельными тонами, пушистые и жесткие облака, появляющаяся луна — все располагало к разговору о старом, прожитом, чудесном, давно забытом. Разговор получался незатейливым, простым, а в это время «луна взошла, ее диск был велик, кроваво-красен».
Рассказ о Ларре воспринимается как должное среди этой неописуемой красоты. В «Старухе Изергиль» автор мастерски повествует о чрезмерной гордости и независимости, которая ничего хорошего не приносит ни Ларре, ни людям вокруг него. А читатель все еще находится под впечатлением от пейзажа, от теплого моря, от влажного соленого воздуха.
В произведении Максим Горький создает как бы двоемирие. В первом мире мы бываем, когда Изергиль и слушатель ее рассказов ведут разговор, а во второй отправляемся, когда старушка скрипучим голосом рассказывает о молодых людях, покорявших мир в старые времена.
Изредка, чтобы читатель не потерял в своем воображении яркую картинку теплого вечера, автор отрывается от рассказа старухи «…задумчивый, мятежный шум был славной второй рассказу о мятежной жизни. Все мягче становилась ночь, и все больше разрождалось в ней голубого сияния луны…». Слова Изергиль текут все непринужденней, все прямей и аккуратней. Можно провести параллель между Изергиль и пейзажем. Они безупречно дополняют друг друга, сходятся в спокойствии, во взрывах эмоций. Тут природа тоже имеет душу. И ни на шаг не покидает старуху и верного слушателя.
Третья часть нам повествует о потрясающей легенде о славном Данко, который помог людям обрести свет, но которого так и не отблагодарили. Автор включил в этот рассказ самостоятельный пейзаж. Он сделал это умышленно, ведь необходимо было создать соответствующее настроение: «Там были болота и тьма, потому что лес был старый, и так густо переплелись его ветви, что сквозь них не видать было неба». В этом мире и жили «одни люди», интересно изменяется тут природа. От дремучих зарослей до солнечного света: «И всегда, днем и ночью, вокруг тех людей было кольцо крепкой тьмы, оно точно собиралось раздавить их…». От этой безысходности люди лечились думами, которые еще больше раздражали их. Молодой, отважный, сильный человек решил отвести их к свету: «Все гуще становился лес, все меньше было сил! И вот стали ропать на Данко, говоря, что напрасно он, молодой и неопытный, повел их куда-то». Горький нагнетает обстановку с помощью пейзажа, с помощью грозы, темноты, непроглядного леса. Этот «трудный путь» должен был закончиться. С помощью описания природы можно было ощутить, как приближается конец страшного мира и вечной темноты. Данко был уверен в своих силах и позвал людей: «Они бросились за ним, очарованные. Тогда лес снова зашумел, удивленно качая вершинами… И вот вдруг лес расступился перед ним, расступился и остался сзади, плотный и немой, а Данко и все те люди сразу окунулись в море солнечного света и чистого воздуха, промытого дождем». Данко умер, не оставив и следа, а автор мастерски вернул читателя в первый мир, где «дунул ветер и обнажил из-под лохмотьев сухую грудь старухи Изергиль, засыпавшей все крепче».
В своем произведении Горький использовал пейзаж для создания настроения читателя, для нагнетания и усугубления обстановки или для уравновешивания создавшейся ситуации. Максим Горький — настоящий профессионал в своем деле.
Вопрос № 91. «Старуха Изергиль». Романтический пафос рассказа. Смысл сопоставления образов: Ларра – Данко – Изергиль
Ранние революционно-романтические произведения Горького создавались в 1892—1899 годах. Это «Макар Чудра», «Старуха Изергиль», «Песня о Соколе» и другие. В это же время создавались и реалистические рассказы «Емельян Пиляй», «Мой спутник», «Дед Архип и Ленька», «Коновалов», «Супруги Орловы», «Мальва» и другие.
Романтический пафос рассказа
Для поэтики раннего Горького характерно сочетание реалистического элемента с романтическим. Некоторые ос-сти поэт. мира Горького, сближающие его с предшествующими поколениями романтиков.
1. Повышенный интерес к образам природы. Природа — с одной стороны, важная философская тема, с другой стороны — это мир символов, актуальных для писателя-романтика. Человек — «природное» существо, изуродованное городом и современной цивилизацией («дети природы» у Горького — бедные, но гордые «босяки», исполненные внутренней гармонии и мудрости цыгане).
2. Равнодушие «пролетарского писателя» Горького к быту. Изображая «босяков», Горький отказывается от воспроизведения бытовых деталей. Мы можем составить представление об образе жизни босяков, только исходя из внутренней динамиики характеров и событий.
3. Некоторые характеры выписаны резкими, контрастными, «черно-белыми» красками. Однако, в отличие от настоящих романтиков, Горький поэтизирует не зло, а добро, поэтому отрицательные герои получают однозначное осуждение, что было в свое время свойственно классицизму.
4. Образ «лишнего человека» романт. эпохи — это Ларра, сын женщины и орла. Его, как и пушкинского Алеко, изгоняют цыгане, что символически означает отторгнутость от всего человечества. Но Ларра не обладает чертами «страдающего эгоиста». Ларра — воплощение цинизма и агрессивного индивидуализма. Противоположность Ларры — Данко, другой полюс широкого спектра духовных возможностей Человека (героизм, самопожертвование).
5. Романтизм Горького отличается социальной заостренностью и наличием положительного идеала. У Горького акцент делается не на «двоемирии» (где потусторонний мир ценностно выше реального) и недостижимости идеала, а на создании положит. образа, который мог бы стать примером для читателя.
6. В поэтическом мире Горького очень важна символика тьмы и света. Она имеет романт. происхождение, но у Горького положит. герой ассоциируется не с тьмой, а со светом (пример — Данко). Важным символом в рассказе «Старуха Изергиль» является тень — это тоже глубоко романтический по природе образ. К романтической традиции относится и тема леса (сюжет о Данко), и метафора горящего сердца, и образы птиц (Сокол, Буревестник, Чиж, Дятел, человек-орел Ларра).
7. Кроме символических образов, мы находим у раннего Горького более простые — аллегорические. Аллегория служит наглядности выражения идеи, помогает не слишком образованному читателю добраться до сути писательской мысли. Аллегорическими можно назвать образы Сокола и Ужа. Вспомните «калмыцкую сказку» Пугачева, животных из сказок М. Е. Салтыкова-Щедрина, басен И. А. Крылова. Общим признаком всех упомянутых текстов является установка на «простоту» и наглядность изображения.
8. Ницшеанские мотивы. Прежде всего это мечта о сильном и красивом сверхчеловеке будущего, который одновременно является возвращением к героическому человеку прошлого. Ницшеанской по духу является критика обывательской толпы, символически изображенной как «племя» в сюжете о Данко. Глубоко символично, что эти люди боялись идти в бой, потому что при них оставались «заветы», и если бы погибло все племя, то вместе с ним погибли бы и «заветы». Данко — воплощение исторического дерзновения. Толпа, по мысли автора, не достойна такого героя, как Данко. Это выражается в поступке человека из толпы, наступившего на горящее сердце Данко.
9. Композиция ранних рассказов Горького. Многие рассказы Горького построены по рамочному принципу («рассказ в рассказе»), и поэтому важную композиционную роль в них играет образ рассказчика. Типологически близки друг другу старуха Изергиль, Рагим, Макар Чудра. (В чем сходство их характеров и жизненной философии? Подберите материал для ответа на этот вопрос.)
10. В основу романтических произведений положены сказки, легенды, народные сказания о необыкновенных героях, ярких личностях, исполненных небывалой энергии в своих чувствах и поступках. Романтические рассказы родились из желания противопоставить томительно однообразной жизни с ее духовной нищетой взлеты человеческого подвига, стремление «к свободе, к свету», жажду самоотвержения ради счастья других.
11. Горький приподнимает своих романтических героев над бытом, над мелочностью и пошлостью жизни. Они не удовлетворяются тем, что бывает достаточно для большинства. В легендах, рассказанных Старухой Изергиль, герои противостоят сообществу своих соплеменников.
Обратимся к пейзажу в рассказе “Старуха Изергиль”. ”Воздух был пропитан острым запахом моря и жирными испарениями земли, нездолго до вечера обильно смоченной дождем. Еще и теперь по небу бродили обрывки туч, пышные, странных очертаний и красок, тут — мягкие, как клубы дыма, сизые и пепельно-голубые, там — резкие, как обломки скал, матово-черные или коричневые. Между ними ласково блестели темно-голубые клочки неба, украшенные золотыми крапинками звезд. Все это – звуки и запахи, тучи и люди – было странно красиво и грустно, казалось началом чудной сказки”.
В р-зе “Старуха Изергиль” пейзаж как бы вводит в сказочную обстановку последующих двух легенд. Он создает фон для ее рассказов. Этому замыслу подчинен и выбор изобраз. средств языка. В пейзаже наряду с красочными эпитетами, определяющими богатство и причудливость красок вечернего неба, большое место занимают эпитеты эмоционально-оценочные, отвлеченные: “странных очертаний и красок”, “чудной сказки”.
Романтический подход к описанию людей можно показать с помощью эпитетов, которых здесь много. Они рисуют героев обобщенно: у всех мужчин “пыльные, черные” кудри, у всех женщин “темно-синие” глаза и волосы “шелковые и черные”, все люди “веселые”, “бронзовые” и “стройные”.
Портрет героя: о Данко мы узнаем только, что он “молодой красавец, красивые — всегда смелы”, что “в очаг его светилось много силы и живого огня”, “в очах засверкали лучи того могучего огня”. Воспевая его героизм, М. Горький должен был пользоваться яркими красками, впечатляющими звуками, особым ритмом. Поэтому он обращается к народному творчеству. Отсюда — эмоциональные, отвлеченные эпитеты, гиперболические сравнения: “Очи, как ясные звезды…”; метафоры — олицетворения: “Море распевало мрачный и тревожный гимн”, “болото разевало свою жадную гнилую пасть”.
Напевность повествования достигается здесь повторением союза, к которому Горький часто прибегает в романт. произведениях. Часто повторяющийся союз “и” придает повествованию величавую плавность и неторопливость сказа.
Итак, средства народной поэзии и традиционный арсенал романтического изображения жизни позволили молодому М. Горькому создать новаторские романтические произведения.
Смысл сопоставления образов: Ларра – Данко – Изергиль
Герой первой легенды, Ларра, сын женщины и орла, считает себя первым на земле и хочет утвердить и узаконить свою волю над людьми.
Герой убивает отвергнувшую его девушку, за что люди изгоняют его из своей среды. 
Племя устами старейшин говорит, что человек за все, что имеет, «платит собой: своим умом и силой, иногда — жизнью. А он отвечал, что хочет сохранить себя целым». Люди поняли, что «он считает себя первым на земле и, кроме себя, но видит ничего. Всем даже страшно стало, когда поняли, на какое одиночество он обрекал себя». Через много лет он попытался убить себя, но «сломался нож — точно в камень ударили им». Не выдержав одиночества, он пытается покончить с собой, однако всякий раз чудесным образом остается невредим: бессмертие становится для него наказанием. Он стал едва различимой тенью — «вот как был поражен человек за гордость!» — говорит Изергиль.
Конфликт человеческого сообщества и крайнего эгоизма и индивидуализма разрешен автором гуманистически, в пользу гуманистических ценностей.
Герой второй легенды, Данко, «лучший из всех», ведет своих соплеменников к свободе.
Данко воплощает идеальный тип романтического героя — «Прометея». В аллегорическом повествовании о людях, живущих в темном лесу, Д. играет роль вожака, который в критический момент освещает темный путь светом своего горящего сердца, вырванного из груди. Однако, выйдя из леса, люди быстро забывают о погибшем ради них герое; о его горящем сердце напоминают, по словам Изергиль, лишь голубые искры, летающие по степи.
Когда же силы людей истощились, они, «усталые и злые», стали судить Данко. Сцена суда есть и в предыдущей легенде. Но там судят сына орла за преступление, и это суд правый. Здесь же судят вот за что: «Ты повел нас и утомил, и за это ты погибнешь!». «Данко смотрел на тех, ради которых он понес труд, и видел, что они как звери. Много людей стояло вокруг него, но не было на лицах их благородства, и нельзя было ому ждать пощады от них. (…) Он любил людей и думал, что, может быть, без него они погибнут».
Он увлекает людей за собой зрелищем горящего сердца. «Оно пылало так ярко, как солнце, и ярче солнца, и весь лес замолчал, освещенный этим факелом великой любви к людям…»
Своим пылающим сердцем он развеял и тьму леса, и тьму людской злобы и звериной тоски. Но, видно, не все сердца были восприимчивы к чуду горящего сердца. Люди не заметили смерти Данко и его сердца. «Только один осторожный человек заметил это и, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой… И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло…» — «Вот откуда они, голубые искры степи, что являются перед грозой!»
Человеческая природа, как ее видел и понимал Горький, изображена двойственно в одной и другой легендах. Люди соединяют в себе и стремление к справедливости, и веру в нее, человеколюбие и жажду свободы. Но они же могут быть как звери, могут быть жестокими и неблагодарными. Так что же такое человек? Вопрос остается нерешённым.
Портрет героя: о Данко мы узнаем только, что он “молодой красавец, красивые — всегда смелы”, что “в очаг его светилось много силы и живого огня”, “в очах засверкали лучи того могучего огня”. Только глаза Данко, горящие могучим огнем любви к людям, — единственная деталь портрета. Однако и она не конкретизирует ни одной черты характера, не создает индивидуальный облик человека. “Очи” Данко, в которых “ засверкали лучи могучего огня”, как и его пылающее сердце, — это атрибуты образа — символа, олицетворяющего самоотверженную, героическую любовь к людям. Обобщенный характер портрета подчеркивается афоризмом Изергиль: “Красивые – всегда смелы”. Эта фраза указывает на общий смысл образа, а не на его индивидуальные особенности. Герой-романтик впервые задуман как спаситель.
Воспевая его героизм, М. Горький должен был пользоваться яркими красками, впечатляющими звуками, особым ритмом. Поэтому он обращается к народному творчеству. Отсюда — эмоциональные, отвлеченные эпитеты, гиперболические сравнения: “Очи, как ясные звезды…”; метафоры — олицетворения: “Море распевало мрачный и тревожный гимн”, “болото разевало свою жадную гнилую пасть”. Отсюда — торжественная лексика и синтаксис, свойственный сказовым жанрам фольклора. 
Рассмотрим отрывок из рассказа “Старуха Изергиль” с точки зрения его синтаксиса. “Оно (сердце) пылало так ярко, как солнце, и ярче солнца, и весь лес замолчал, освещенный этим факелом великой любви к людям, а тьма разлетелась от света его, и там, глубоко в лесу, дрожащая, пала в гнилой зев болота”.
Напевность повествования достигается здесь повторением союза, к которому Горький часто прибегает в романтических произведениях. Часто повторяющийся союз “и” придает повествованию величавую плавность и неторопливость сказа. Обособленные определения, обычно стоящие после определяемого слова, повторы отдельных слов и словосочетаний еще более усиливают общий напевный характер повествования.
Итак, средства народной поэзии и традиционный арсенал романтического изображения жизни позволили молодому М. Горькому создать новаторские романтические произведения. Символические краски будут использоваться и в реалистических рассказах.
Изергиль — главная героиня рассказа, старая молдаванка, рассказывающая историю своей жизни, а также две сказки (о Ларре и Данко). Композиционно «автобиография» И. располагается между сказками, и это подчеркивает, что героиня объединяет черты двух полярно противоположных сказочных персонажей: крайний индивидуализм — и стремление к яркому и исключительному, вплоть до самопожертвования (ср. ее афоризм: «Когда человек любит подвиги, он всегда умеет их сделать и найдет, где это можно. В жизни всегда есть место подвигам»). Внешний облик И., которая похожа на обтянутый кожей скелет, резко контрастирует с главной темой ее повествования: она рассказывает о любви, которая была основным содержанием ее жизни. Фабула рассказа представляет собой историю смены любовников И.: рыбак с Прута; разбойник-гуцул; турок — хозяин гарема, где жила И.; его шестнадцатилетний сын, с которым И. бежала; монах-поляк, который из-за И. покидает монастырь. В Польше И. становится проституткой; затем влюбляется в шляхтича Аркадэка, которого затем спасает из плена, убив часового. Подобно Ларре и Данко, И. предстает бесплотной тенью тех времен, когда, по ее словам, «больше было в человеке силы и огня, и оттого жилось веселее и лучше».
Стоящее между легендами повествование Изергиль о своей молодости, о своих возлюбленных как бы соединяет обе легенды и, не заземляя их возвышенного символического смысла, проводит параллель с реальностью. Те, кого любила Изергиль, — борцы за свободу, самоотверженные, героические личности. Да и она сама, самозабвенно преданная любимому человеку, тоже выглядит незаурядной. Есть, есть героическое начало в человеческой душе, — говорит автор. Не потому ли и легенды эти сохранились в человеческой памяти, что жива тяга к возвышенному, к героическому, что человек не удовлетворяется серой повседневностью?
|
Кто? |
Что? |
Когда? |
Где? |
Почему? |
|
Ларра |
Убил девушку |
Она его отвергла |
В племени |
Считал себя лучше других |
|
Данко |
Вырвал своё сердце и указал дорогу людям |
Появился страх среди людей |
В лесу |
Чтобы помочь людям |
|
Изергиль |
Любила жить красиво |
Пока была молода |
В разных местах, где были любимые ею мужчины |
Чтобы быть счастливой |
Художественное своеобразие этих рассказов не только в оригинальности проблематики и характеров героев. Горьким найдена форма, в которой повествование о героях поднимается на уровень надысторического обобщения и символа, стоящего вне времени. Старуха Изергиль — носитель многовекового обобщенного человеческого опыта, который передается следующему поколению как философия жизни, как пример нравственной высоты и немеркнущей красоты человеческого духа. Слушатель — повествователь-проходящий — человек нового времени, который впитывает мудрость веков и принимает справедливые упреки в несовершенстве современного устройства жизни.
Степь, костер, море — это романтический пейзаж. Разговор с рассказчиком сразу, с первых же фраз приобретает философскую высоту.
В рассказе «Старуха Изергиль» читателю предлагается как отрицательный (Ларра), так и положительный (Данко) образы «сверхчеловека». Где-то в промежутке между ними располагаются старуха Изергиль (более или менее связанная с реальным миром) и условно-символическое «племя» из легенды. В Ларре, Данко и племени воплощаются не реальные, а потенциальные возможности человека. Путь старухи Изергиль— пример реализации этих разнообразных возможностей. 
В обществе всегда были люди, самоотверженно отдающие себя на пользу отечеству, народу, родным и близким людям. Вспомним героиню стихотворения в прозе И. С. Тургенева Юлию Вревскую, которая умерла в тифозном бараке, помогая нуждающимся. Данко — символ человека, пожертвовавшего собой во имя любви к людям. Не надо ждать благодарности от людей: если ты — Данко, то награда герою в самом подвиге, как наказание эгоисту Ларре в нём самом. Среди нас есть эгоисты, гордецы, есть лицемеры, есть люди, живущие для себя, для своего удовольствия, как Изергиль. Каждый выбирает сам себе судьбу.
3
Краткий анализ
Перед прочтением данного анализа рекомендуем ознакомиться с самим произведением Старуха Изергиль.
Год написания – 1894.
История создания – Весной 1891 г. М. Горький путешествовал по Бессарабии. Атмосфера южного края вдохновила молодого писателя на создание анализируемого рассказа. Задумку поэт воплотил только спустя 3 года.
Тема – В произведении раскрыто несколько тем, центральными являются такие: любовь, не знающая преград, человек и общество, поколение слабых людей.
Композиция – Структура произведения имеет особенности. Его можно определить как рассказы в рассказе. «Старуха Изергиль» состоит из трех частей, связующим звеном между которыми является диалог парня и старухи.
Жанр – Рассказ. Части посвященные Ларре и Данко – легенды.
Направление – Романтизм.
История создания
История создания произведения берет начало в 1891 г. Тогда М. Горький путешествовал по Бессарабии. Он был впечатлен природой и людьми южного края. В это время у него возникла задумка произведения, к реализации которой писатель приступил в 1894 г. Предположения о годе написания подтверждаются письмами, адресованными В. Г. Короленко.
Рассказ относится к раннему периоду творчества М. Горького, представляет романтический пласт его творчества. Сам автор считал «Старуху Изергиль» «стройным и красивым произведением», о чем писал А. Чехову. Он сомневался, что сможет создать еще что-то подобное.
Впервые произведение увидело мир на страницах «Самарской газеты» весной 1895 г.
Посмотрите, что еще у нас есть:
- для самых нетерпеливых — Очень краткое содержание «Старуха Изергиль»
- для самых компанейских — Главные герои «Старуха Изергиль»
- для самых занятых — Читательский дневник «Старуха Изергиль»
- для самых крутых — Читать «Старуха Изергиль» полностью
Жанр
Жанр произведения – рассказ, ведь оно небольшого объема, а главную роль играет сюжетная линия старухи Изергиль. Также в рассказе есть две легенды (первая и третья части). Некоторые исследователи считают их притчами из-за ярко выраженной поучительной составляющей. Направление «Старухи Изергиль» – романтизм.
Жанровое своеобразие, система образов и сюжет определили характер художественных средств. Тропы помогаю приблизить рассказ к фольклору.
Предыдущая
Сочинения«Гранатовый браслет» анализ произведения Куприна – проблемы, жанр, смысл названия, суть повести
Следующая
Сочинения«Антоновские яблоки» анализ произведения Бунина – проблематика, особенности, план, смысл названия рассказа
( 1 оценка, среднее 5 из 5 )
Идейно-композиционная роль пейзажа в ранних романтических рассказах М. Горького
О, я как брат
Обняться с бурей был бы рад!
М. Ю. Лермонтов
Большой мастер слова, А. М. Горький создает прекрасные романтические произведения, с самого начала заявившие о появлении яркого таланта, неординарной личности. Горького-писателя интересовали необычные героические характеры, резко контрастирующие с серой массой, господствующей вокруг.
Герои рассказов «Макар Чудра» и «Старуха Изергиль» — мятежные и сильные личности, ищущие смысл в окружающей их действительности. Под стать характерам и обстановка вокруг них: моря дул «влажный холодный ветер», «раздувая пламя костра». Рассказчик — старый цыган Макар Чудра — достаточно необьгчная и колоритная фигура. Он говорит почти афоризмами, веско безапелляционно выражает свой взгляд на жизнь: «Так ты ходишь? Это хорошо! Ты славную долю выбрал, сокол. Так и надо: ходи и смотри, насмотрелся, ляг и умирай — вот и все!»
В рассказанной им легенде о Лойко Зобаре и Радде раскрывается основная жизненная позиция Чудры: выше всего на свете он ценит свободу. Даже жизнь человека не имеет смысла, если потеряна золя. Поэтично и красиво говорит Чудра о свободе, которую мало сто может оценить по достоинству. Это удел лишь избранных, а большинству недосуг думать об этом. «Ведома ему воля? Ширь степная понятна? Говор морской волны веселит ему сердце? Он раб — как только родился, всю жизнь раб, и все тут! Что он с гобой может сделать? Только удавиться, коли поумнеет немного».
Макар советует своему молодому собеседнику не задумывать-[ся о жизни, дабы не разлюбить ее. Красота окружающего мира выступает контрастом между величественностью, созданной природой, и людьми, не умеющими или не желающими оценить этот дар, довольствоваться им. Мятущийся дух героев рассказа подчеркнут великолепной ширью, окружающей их.
Автор рисует могучие стихии: море и степь. Здесь все полнозвучно, нет полутонов. Горький ищет достойного героя, воплощающего идею автора о сильной личности. Эти поиски продолжились в рассказе «Старуха Изергиль». От антигероя Ларры, через судьбу Изергиль автор пытается подвести читателя к пониманию идеального героя — Данко. Суровый пейзаж неприступного леса, зловонных болот не пугают героя. Данко полон любви к людям, ради них он способен пожертвовать своей жизнью.
Но народ не может оценить этого подвига. Слабые и пугливые, люди страшатся самого героя. Оттого и наступают на пылающее сердце Данко, чтобы не разгорелся от него пожар. Что он может принести? Да что угодно. Страх владеет массой. И автор не скрывает этого от своих читателей. Природа же вечна и величественна. Она равнодушно взирает на мелочность людских забот и интересов, подчеркивая преходящее в человеческой жизни и помыслах людей.
Автор восхищен великолепием окружающего мира. Он видит его космические масштабы. Отсюда людская суета кажется почти смехотворной и жалкой, и лишь избранные, подобные Данко, способны подняться над толпой и погибнуть ради жизни, непонятые и неоцененные: «Кинул взор вперед себя на ширь степи гордый смельчак Данко,— кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо. А потом упал и — умер. Люди же, радостные и полные надежд, не заметили смерти его и не видали, что еще пылает рядом с бездыханным Данко его смелое сердце. Только один осторожный человек заметил это и боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой… И вот оно рассыпавшись в искры, угасло… — Вот откуда они, голубые искры степи, что являются перед грозой!»
Картины природы в ранних романтических рассказах М. Горького не только обрамляют содержание и являются фоном, они составная и существенная часть содержания. Описания природы позволяют автору переходить, как по мостку, от темы к теме, украшают повествование, дают простор фантазии художника слова, подчеркивают красоту авторской речи. «В степи было тихо и темно. По небу все ползли тучи, медленно, скучно… Море шумело глухо и печально».
( 2 оценки, среднее 4 из 5 )