Перловый суп рассказ улицкой

Улицкая Людмила

Перловый суп

ЛЮДМИЛА УЛИЦКАЯ

Перловый суп

Почему ранняя память зацепилась трижды за этот самый перловый суп? Он был действительно жемчужно-серый, с розоватым, в сторону моркови, переливом и дополнительным перламутровым мерцанием круглой сахарной косточки, полузатопленной в кастрюле.

Вечером, после запоздалого обеда, мама перелила часть супа в помятый солдатский котелок и дала его мне в руки. Я спускалась по лестнице со второго этажа одна, а мама стояла в дверях квартиры и ждала. Эта картина осталась у меня почему-то в этом странном ракурсе, сверху и чуть сбоку: по лестнице осторожно спускается девочка лет четырех в темно-синем фланелевом платье с клетчатым воротничком, в белом фартучке с вышитой на груди кошкой — в одежде, соответствующей дореволюционным идеалам моей бабушки, полагающей, что фартук именно потому должен быть белым, что на темном грязь плохо видна, — коротенькая толстая косичка неудобно утыкается сзади в шею, но поправить невозможно, потому что в одной руке теплый котелок с супом, а другой я держусь за чугунные стойки перил.

Туфли на пуговицах немного скользят по стертым ступеням, и потому я иду младенческими приставными шагами, с большой опаской.

Я спускаюсь на марш, поворачиваюсь, вижу маму, которая терпеливо ждет меня в дверях и улыбается своей чудесной улыбкой, от которой красота ее немного портится.

Я вздыхаю и продолжаю спуск. Внизу, под лестницей, в каморе, живет пара нищих, костлявый носатый Иван Семенович и маленькая старушка по прозвищу Беретка. Я их боюсь и брезгаю, но мама, как мне кажется, об этом знать не должна.

Под лестницей нет электричества, иногда у них горит керосиновая лампа, иногда совсем темно. Обыкновенно Иван Семенович лежит на какой-то лежанке, покрытой тряпьем, а Беретка, в вытертом бархатном пальто и серо-зеленой вязаной беретке, сидит у него в ногах.

Я стучу. Никто не отзывается. Спиной я открываю дверь. Керосиновая лампа выдает мне Беретку, которую без головного убора я сначала не узнаю. Оказывается, она лысая, вернее, не совсем лысая: и лицо и голова ее покрыты одинаковыми редкими длинными волосами и крупными коричневыми родинками. Она жалко улыбается и суетливо натягивает на лысую голову берет:

— Ой, детка, это ты, а я и не слышу…

Я отдаю ей котелок, из кармана фартука вынимаю два куска хлеба и говорю почему-то «спасибо».

Беретка переливает суп из котелка в банку и бормочет что-то неразборчивое, похоже на «мыло, мыло».

Сухой грязной рукой возвращает мне котелок. Старик кашляет. Беретка кричит ему:

— Иван Семенович! Вам покушать прислали, вставайте!

Пахнет у них ужасно.

С облегчением бегу я вверх по лестнице, мама стоит на свету, в дверном проеме и улыбается мне. Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса. Одно только смущает: кажется, у принцесс белокурые волосы, а у мамы веселые черные кудряшки, подхваченные сзади двумя заколками…

Нищие исчезли незадолго до праздника, который я запомнила очень хорошо. Отец вел меня за руку по нарядному городу, и повсюду были выставлены косые красные кресты. Я начинала тогда разбирать буквы и спросила у отца, почему всюду написано «ХА-ХА-ХА…». Он раздраженно дернул меня за руку, а потом объяснил, что эти косые кресты означают еще цифру тридцать.

Вечером того же дня, уже лежа в постели, я слышала, как мама говорит отцу:

— Нет, не понимаю, отказываюсь понимать, кому они мешали…

— Город к празднику почистили… — объяснил ей отец.

Во второй истории перловый суп не был главным действующим лицом, а лишь скромно мелькнул на заднем плане.

Воскресным утром в дверь позвонили. Один раз, а потом еще один. Дверь в нашу комнату была первой по коридору. Один звонок был общий, два — к нам, три — к Цветковым… восемь — к Кошкиным.

— Вероятно, это общий, — пробормотала мама. Коленями она стояла на стуле, а локтями упиралась в стол. Таблицы с синими, красными и взятыми в кружок цифрами лежали перед ней. Две мелкие морщины образовывали между бровей деревце, когда она работала.

Она спрыгнула со стула и, все еще неся напряжение мысли на круглом умном лобике, пошла открывать.

Огромная темная женщина стояла в дверном проеме. На ней был длинный военный плащ до полу, ярко белел пробор на круглой толстой голове.

Людмила Улицкая

Перловый суп

Почему ранняя память зацепилась трижды за этот самый перловый суп? Он был действительно жемчужно-серый, с розоватым, в сторону моркови, переливом и дополнительным перламутровым мерцанием круглой сахарной косточки, полузатопленной в кастрюле.

Вечером, после запоздалого обеда, мама перелила часть супа в помятый солдатский котелок и дала его мне в руки. Я спускалась по лестнице со второго этажа одна, а мама стояла в дверях квартиры и ждала. Эта картина осталась у меня почему-то в этом странном ракурсе, сверху и чуть сбоку: по лестнице осторожно спускается девочка лет четырех в темно-синем фланелевом платье с клетчатым воротничком, в белом фартучке с вышитой на груди кошкой — в одежде, соответствующей дореволюционным идеалам моей бабушки, полагающей, что фартук именно потому должен быть белым, что на темном грязь плохо видна, — коротенькая толстая косичка неудобно утыкается сзади в шею, но поправить невозможно, потому что в одной руке теплый котелок с супом, а другой я держусь за чугунные стойки перил.

Туфли на пуговицах немного скользят по стертым ступеням, и потому я иду младенческими приставными шагами, с большой опаской.

Я спускаюсь на марш, поворачиваюсь, вижу маму, которая терпеливо ждет меня в дверях и улыбается своей чудесной улыбкой, от которой красота ее немного портится.

Я вздыхаю и продолжаю спуск. Внизу, под лестницей, в каморе, живет пара нищих, костлявый носатый Иван Семенович и маленькая старушка по прозвищу Беретка. Я их боюсь и брезгаю, но мама, как мне кажется, об этом знать не должна.

Под лестницей нет электричества, иногда у них горит керосиновая лампа, иногда совсем темно. Обыкновенно Иван Семенович лежит на какой-то лежанке, покрытой тряпьем, а Беретка, в вытертом бархатном пальто и серо-зеленой вязаной беретке, сидит у него в ногах.

Я стучу. Никто не отзывается. Спиной я открываю дверь. Керосиновая лампа выдает мне Беретку, которую без головного убора я сначала не узнаю. Оказывается, она лысая, вернее, не совсем лысая: и лицо и голова ее покрыты одинаковыми редкими длинными волосами и крупными коричневыми родинками. Она жалко улыбается и суетливо натягивает на лысую голову берет:

— Ой, детка, это ты, а я и не слышу…

Я отдаю ей котелок, из кармана фартука вынимаю два куска хлеба и говорю почему-то «спасибо».

Беретка переливает суп из котелка в банку и бормочет что-то неразборчивое, похоже на «мыло, мыло».

Сухой грязной рукой возвращает мне котелок. Старик кашляет. Беретка кричит ему:

— Иван Семенович! Вам покушать прислали, вставайте!

Пахнет у них ужасно.

С облегчением бегу я вверх по лестнице, мама стоит на свету, в дверном проеме и улыбается мне. Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса. Одно только смущает: кажется, у принцесс белокурые волосы, а у мамы веселые черные кудряшки, подхваченные сзади двумя заколками…

Нищие исчезли незадолго до праздника, который я запомнила очень хорошо. Отец вел меня за руку по нарядному городу, и повсюду были выставлены косые красные кресты. Я начинала тогда разбирать буквы и спросила у отца, почему всюду написано «ХА-ХА-ХА…». Он раздраженно дернул меня за руку, а потом объяснил, что эти косые кресты означают еще цифру тридцать.

Вечером того же дня, уже лежа в постели, я слышала, как мама говорит отцу:

— Нет, не понимаю, отказываюсь понимать, кому они мешали…

— Город к празднику почистили… — объяснил ей отец.

Во второй истории перловый суп не был главным действующим лицом, а лишь скромно мелькнул на заднем плане.

Воскресным утром в дверь позвонили. Один раз, а потом еще один. Дверь в нашу комнату была первой по коридору. Один звонок был общий, два — к нам, три — к Цветковым… восемь — к Кошкиным.

— Вероятно, это общий, — пробормотала мама. Коленями она стояла на стуле, а локтями упиралась в стол. Таблицы с синими, красными и взятыми в кружок цифрами лежали перед ней. Две мелкие морщины образовывали между бровей деревце, когда она работала.

Она спрыгнула со стула и, все еще неся напряжение мысли на круглом умном лобике, пошла открывать.

Огромная темная женщина стояла в дверном проеме. На ней был длинный военный плащ до полу, ярко белел пробор на круглой толстой голове.

Мама смотрела на нее выжидающе, и тетка не обманула ожидания: она распахнула плащ и предъявила огромное голое тело. У меня дыхание перехватило от этого зрелища: грудь низко свисала и оканчивалась большими, чуть не с чайное блюдце сосками, пупок был размером с чашку, выпуклый и тоже темный, глубокий неровный шов шел поперек живота, над треугольной бородкой вытертых волос, и все вместе это было каким-то страшным великанским лицом, а не женским телом.

— Погорельцы мы! Все-все погорело… как есть… — сказала женщина немосковским мягким голосом и запахнула ужасный лик своего тела.

— Ой, да вы заходите, заходите, — пригласила мама, и женщина, озираясь, вошла.

Прихожая нашей многосемейной квартиры была заставлена сундуками, корытами, дровами и шкафами.

— Я сейчас, сейчас, — заторопилась вдруг мама. — Да вы сядьте, — и мама сняла ящик с венского стула, который был втиснут между Цветковским сундуком и тищенковской этажеркой.

Мама кинулась в комнату, вытянула нижний ящик шкафа, села перед ним и стала выбирать из старого белья подходящее для погорелицы. Две длинноногие пары дедовых кальсон бросила она на пол и побежала на кухню. Разожгла примус, поставила на него кастрюлю и снова метнулась в комнату.

Женщина сидела на стуле и все разглядывала рогатую вешалку Кудриных, на которой висели ватник и шинель.

А мама выбросила все с полок шкафа и быстрыми пальчиками перебирала свои тряпки. Мама была маленького роста, и все ее вещи были маленькие, но она нашла то, что искала, — бабушкину коверкотовую юбку и старинную огромную рубаху из пожелтевшего батиста.

И снова мама побежала на кухню, а я понеслась за ней, потому что боялась остаться наедине с тем великаном, что был спрятан у тетки под плащом.

Сосед Цветков высунулся в коридор.

— Погорельцы вот, — сказала ему мама виноватым голосом, но он быстро захлопнул свою дверь.

Мама налила большую миску переливчатого перлового супа, отрезала кусок серого хлеба и вынесла погорелице.

— Вот, покушайте пока, — попросила мама тетку, и тетка приняла миску, — Ой, да так неудобно, — всполошилась мама и притащила газету. Постелила ее на покрытый сине-красным ковром Цветковский сундук, усадила женщину как бы к столу.

— Дай тебе Бог здоровья, — сказала женщина и принялась за суп.

А я наблюдала сквозь щель неплотно прикрытой двери, как лениво она ест перловый суп, бросая в него кусочки хлеба, скучно водя ложкой в миске и посматривая по сторонам.

Зубов у нее не было.

«Видно, и зубы сгорели, — подумала я. И еще: — Она тоже не любит перловый суп».

А мама засовывала в узел шелковое трико лососинового цвета с луковыми заплатами и говорила тихонько не то мне, не то самой себе:

— Господи, ну надо же такое, чтоб прямо голой, на улицу…

А женщина доела суп, поставила миску на пол… встала, распахнула плащ… глаз я не могла отвести от ее странных тихих движений.

Наконец мама выволокла узел в коридор:

— Вот. Собрала… Да вы оденьтесь, оденьтесь. У нас ванная комната есть, — предложила мама.

Но женщина отклонила предложение:

— Детки меня ждут… Мне бы деньжонок сколько-нибудь… — А мама уже вынимала сложенную в четыре раза тридцатку. — Спасибо, век вашу доброту не забуду, — поблагодарила женшина скороговоркой, и мама закрыла за ней дверь.

Потом, собирая с полу разбросанные вещи, мама говорила мне в некотором недоумении:

— А штаны сразу могла бы надеть, правда?

Я не сразу ответила, потому что мне кое-что надо было обдумать и понять.

— Штаны холодные, — сообразила я наконец, — а ковер теплый.

Было солнечно и снежно, с детьми в такую погоду полагалось гулять.

— Может, погуляешь сама под окошечком? — извиняющимся голосом предложила мама, кося на свои таблицы.

Я согласилась великодушно. Мама бросила в меня ворохом шерстяной одежды — кофтами, рейтузами, варежками и носочками. Меня снарядили, подвязали поясом желтую плюшевую шубу, сшитую бабушкой из старого покрывала, желтую шапку из того же самого покрывала застегнули под подбородком, дали лопату и синее ведрецо и вывели на лестницу… Прямо перед нашей дверью лежала разворошенная куча маминых вещей. И бедные отвергнутые трико лежали сверху.

— Ой, что же это… — пролепетала моя маленькая мамочка.

— Я же тебе говорю, штаны-то холодные, а ковер теплый… — все пыталась я объяснить маме положение вещей.

— Да какой ковер? — наконец услышала меня мама.

«Перловый суп» -это рассказ-притча. Это рассказ в рассказе. Перед главной героиней проходят картины ее детства. Уже поседевшей женщине не дают покоя воспоминания, связанные с жизнью в родительском доме. Повествование представлено от первого лица и глазами ребенка. Перловый суп для героев рассказа был не только едой, он был проверкой на человечность.

Пересказ рассказа «Перловый суп»

Маленькая девочка четырех лет рассказывает о детстве, в котором она видела бедных и обделенных людей. Она с нежностью описывает свою красивую, умную и добрую маму. Марина Борисовна любила готовить вкусный перловый суп. Этот суп глубоко врезался в память девочки.

• Первый раз она запомнила, как несла перловый суп в солдатском котелке пожилым нищим людям, которые жили в каморке их дома. Девочка медленно спускалась по лестнице, держась за перила, чтобы не упасть со стертых ступенек. Мама стояла в дверях квартиры в белом переднике и улыбалась.
• Второй раз вспоминает девочка перловый суп, когда однажды в их коммунальной квартире раздался звонок. Мама открыла дверь. На пороге стояла голая женщина в одном плаще. Она сказала, что они погорельцы. Марина Борисовна собрала кулек вещей для несчастной женщины и накормила ее перловым супом. Пострадавшая вызвала страх у маленькой девочки. Она подумала, что зубы у нее тоже сгорели. После ухода женщины обнаружилось, что она украла соседскую вещь. За свою доброту маме пришлось отвечать.

В тот же день умерла дочь соседки Надежды Ивановны. Никто из соседей не помог ей. Мама девочки как могла, поддерживала бедную женщину, которая была убита горем.

Марина Борисовна налила соседке в фаянсовую тарелку перловый суп. Надежда Ивановна попросила маму поесть вместе с ней. Они сидели и ели из одной тарелки суп. Это было третье воспоминание четырехлетней девочки о перловом супе.

Прошло около двадцати лет. Мамы уже нет в живых. Автор рассказа никогда в своей жизни не варила перловый суп. Он вызывал у нее только негативные воспоминания детства.

Рассказ учит читателей, что добро нужно делать бескорыстно и не ждать благодарности. Есть пословица: «От добра, добра не ищут».

Анализ произведения «Перловый суп»

Судьба личности в тоталитарном государстве

 Главная героиня рассказа Л.Улицкой «Перловый суп»  в сложнейшее  время 30-х годов XX века, в эпоху  сталинских  репрессий,  находит в себе силы противостоять насилию,  она, не задумываясь  о личном  благополучии, готова помочь всем. Так, например, героиня поддерживает нищих,    которые жили в каморке под лестницей,  героиня посылала им с дочкой золотистый перловый суп с хлебом.

А потом эти нищие кому-то помешали, и они исчезли. Так совершилась чистка! Ненужные люди просто-напросто исчезали.  Как жестоко! Можно ли  говорить о справедливости и гуманности законов  такого  государства? Безусловно, нет! Л.Улицкая выносит суровый приговор  тоталитарному  режиму, лишающему человека самого святого права — жить и  быть свободным.

Проблема равнодушия

Марина, мать героини рассказа Л.Улицкой «Перловый суп», в страшные тридцатые годы не осталась равнодушной к чужой беде.     В противоположность ей  писательница создает      образы соседей многосемейной  коммуналки, в которой живет  главная  героиня.  Каждый  их  них  занят, прежде  всего,  своими  проблемами, не замечает убогих стариков, живущих под  лестницей в каморке и нуждающихся  в помощи, проявляет равнодушие к  горю Надежды Ивановны, матери, потерявшей единственную  дочь. Сочувствию,   состраданию нет  места  в их  душах. Вызывает    чувство протеста омерзительный образ мнимой  «погорелицы».

Её поступки ужасны:   вместо благодарности она крадет ковер из  прихожей, отвергает вещевую  помощь Марины,  лениво  ест перловый суп. Ей нужна  не  моральная поддержка, а деньги, ради которых она  готова на все, даже явиться  к людям  буквально в голом виде. В ней тоже нет  души, остались  одни   низменные интересы.    

Перловый суп, который   варила Марина Борисовна   для несчастных, — это напоминание не только о бескорыстной сердечной теплоте  героини, но и о равнодушии людей,  о том, как оно приводит  к разрушению  личности,  лишает  человека  возможности созидать мир по  законам любви, добра и справедливости. 

Проблема добра и   самопожертвования

 Главная героиня рассказа Л.Улицкой «Перловый суп»  в сложнейшее  время 30-х годов XX века, в эпоху  сталинских  репрессий,  находит в себе силы противостоять насилию,  она, не задумываясь  о личном  благополучии, готова помочь всем.

Героиня поддерживает нищих,    которые жили в каморке под лестницей,  она  посылала им с дочкой золотистый перловый суп с хлебом Её  самоотверженность наиболее ярко проявляется  в том, как она  поддерживает  пожилую  женщину, потерявшую единственную  дочь.  Участие  в судьбе  других  людей  делает сильной  эту  хрупкую  женщину и вселяет веру  в будущее в тех, кто отчаялся, кто от горя теряет желание  жить.

Проблема  воспитания

 Л. Улицкая считает, что мать — это «источник всепобеждающей жизни»; всё лучшее на земле — от матери,  именно она воспитывает нравственность, умение ценить жизнь. Ярким подтверждением тому является  рассказ «Перловый  суп».  Действительно, образ  главной героини Марины Борисовны  мы воспринимаем глазами ее дочери, уже  взрослой  женщины. 

Её  воспоминания проникнуты светом добра, любви    к той, которая когда-то научила уважать старость,  отличать ложь от правды, откликаться на  боль, горе  других. Одним словом,  воспитала  в дочери умение ценить жизнь. 

Анализ текста «Почему ранняя память зацепилась трижды за этот самый перловый суп?»

Воспоминания из детства обычно либо плохие, либо добрые и красочные. Героиня произведения, написанного в виде воспоминания, является носителем больше положительных впечатлений. Например, она трепетно вспоминает мать: «Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса».

Три составляющих рассказа — три тарелки с супом

Основной темой текста Людмилы Улицкой можно назвать добро, очерненное страданиями и болью. Оно привязано и даже тесно переплетено с супом, что несколько нехарактерно для отечественных писателей.

1. Перловое горячее вызывает небольшое отвращение у главной героини, но, на мой взгляд, это связано с сопутствующими событиями. Так, первый раз суп ребенок отнес пожилой паре, которая, судя по диалогу родителей, была «почищена к празднику
2. Второй этап с супом — погорельцы. Маленькая девочка становится свидетелем следующей картины: «как лениво она ест перловый суп, бросая в него кусочки хлеба». Пострадавшая от пожара женщина сидела на полу в еле прикрывавшем тело плаще. Мама девочки только хлопотала о вещах, стараясь помочь погорельцам.
3. Третья пиала супа привязана автором к еще более трагичной ситуации — смерть знакомой девушки, которая «отмучилась». Ее мама сидела на кухне и пыталась помощь соседке, у которой как раз и умерла единственная дочь Нина.

Тема противопоставления мамы и окружающих взрслых

Отношение и главную мысль поведения девочки, ее мировоззрение и отношение отражают последние предложения: «…Давно никого нет. Нины. Надежды Ивановны. Мам уже двадцать лет как нет. И перловый суп я никогда не варю».

Потрясающая мысль о психологическом восприятии ребенка оформлена красивым слогом, несколькими литературными приемами и изобразительными средствами. Так, мама для рассказчицы предстает чистой «принцессой» невероятной красоты. Это очень, важно так как образ принцессы в сознании детей и преимущественного числа взрослых подразумевает добрую, искреннюю, заботливую и чистую сердцем натуру.

Помимо этого, в тексте читатель встречает антитезу. Здесь также все происходит на противопоставлении матери и пожилой пары. Например, «я их боюсь и брезгаю, но мама, как мне кажется об этом знать не должна». Здесь антитеза находится между строк: мама — добрая «принцесса», которой будет неприятно услышать от дочери о брезгливости. Таким образом, пока родной человек для главной героини является идеалом, посторонние предстают в несколько противоположном свете.

Содержательный суп

Есть в тексте и синтаксическая особенность — использование преимущественно сложных предложений с большим количеством описаний. Это отдаленно напоминает стиль повествования Л.Н. Толстого, который также уделял особое внимание мелочам. Детальное описание некоторых моментов в одежде и впечатлениях делают «Перловый суп» не только запоминающимся и интересным, но и содержательным.

На мой взгляд, это произведение написано человеком, который когда-то также пережил подобные впечатления. Возможно, автор видел, как в тяжелые моменты кто-то из родных людей помогал бедствующим или страждущим. Это было то самое смешенное чувство добра, очерненного мрачными обстоятельствами.

При первом и невнимательном прочтении может показаться, что смысл текста построен именно вокруг супа, что является логичным относительно названия. Тем не менее, глубокий посыл находится именно между строк, где читается отчаяние, боль, негодование и сильнейшие детские впечатления. Это произведение только доказывает, что добро не всегда может приносить счастье его очевидцам, ведь оно часто идет вместе с болью, как и в «Гамлете» Шекспира.

Источники:

sochinyalka.ru/2020/07/analiz-teksta-pochemu-rannyaya-pamyat-zatsepilas-trizhdy-za-etot-samyj-perlovyj-sup.html
uchitelya.com/literatura/86069-argumenty-k-sochineniyu-ege-ulickaya-perlovyy-sup.html
chitatelskij-dnevnik.ru/kratkoe-soderzhanie/5-6-predlzhenij/ulickaya-perlovyj-sup

Людмила Улицкая
Перловый суп

Почему ранняя память зацепилась трижды за этот самый перловый суп? Он был жемчужно-серый, с розоватым, в сторону моркови, переливом и дополнительным перламутровым мерцанием круглой сахарной косточки, полузатопленной в кастрюле.

Вечером, после запоздалого обеда, мама перелила часть супа в помятый солдатский котелок и дала его мне в руки. Я спускалась по лестнице со второго этажа одна, а мама стояла в дверях квартиры и ждала. Эта картина осталась у меня почему-то в этом странном ракурсе, сверху и чуть сбоку: по лестнице осторожно спускается девочка лет четырех в темно-синем фланелевом платье с клетчатым воротничком, в белом фартучке с вышитой на груди кошкой – в одежде, соответствующей дореволюционным идеалам моей бабушки, полагающей, что фартук именно потому должен быть белым, что на темном грязь плохо видна, – коротенькая толстая косичка неудобно утыкается сзади в шею, но поправить невозможно, потому что в одной руке теплый котелок с супом, а другой я держусь за чугунные стойки перил.

Туфли на пуговицах немного скользят по стертым ступеням, и потому я иду младенческими приставными шагами, с большой опаской.

Я спускаюсь на марш, поворачиваюсь, вижу маму, которая терпеливо ждет меня в дверях и улыбается своей чудесной улыбкой, от которой красота ее немного портится.

Я вздыхаю и продолжаю спуск. Внизу, под лестницей, в каморе, живет пара нищих: костлявый носатый Иван Семенович и маленькая старушка по прозвищу Беретка. Я их боюсь и брезгаю, но мама, как мне кажется, об этом знать не должна.

Под лестницей нет электричества, иногда у них горит керосиновая лампа, иногда совсем темно. Обыкновенно Иван Семенович лежит на какой-то лежанке, покрытой тряпьем, а Беретка в вытертом бархатном пальто и серо-зеленой вязаной беретке сидит у него в ногах.

Я стучу. Никто не отзывается. Спиной я открываю дверь. Керосиновая лампа выдает мне Беретку, которую без головного убора я сначала не узнаю. Оказывается, она лысая, вернее, не совсем лысая: и лицо и голова ее покрыты одинаковыми редкими длинными волосами и крупными коричневыми родинками. Она жалко улыбается и суетливо натягивает на лысую голову берет:

– Ой, детка, это ты, а я и не слышу…

Я отдаю ей котелок, из кармана фартука вынимаю два куска хлеба и говорю почему-то «спасибо».

Беретка переливает суп из котелка в банку и бормочет что-то неразборчивое, похоже на «мыло, мыло».

Сухой грязной рукой возвращает мне котелок. Старик кашляет. Беретка кричит ему:

– Иван Семенович! Вам покушать прислали, вставайте!

Пахнет у них ужасно.

С облегчением бегу я вверх по лестнице, мама стоит на свету, в дверном проеме, и улыбается мне. Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса. Одно только смущает: кажется, у принцесс белокурые волосы, а у мамы веселые черные кудряшки, подхваченные сзади двумя заколками…

Нищие исчезли незадолго до праздника, который я запомнила очень хорошо. Отец вел меня за руку по нарядному городу, и повсюду были выставлены косые красные кресты. Я начинала тогда разбирать буквы и спросила у отца, почему всюду написано «ха-ха-ха…». Он раздраженно дернул меня за руку, а потом объяснил, что эти косые кресты означают еще цифру тридцать.

Вечером того же дня, уже лежа в постели, я слышала, как мама говорит отцу:

– Нет, не понимаю, отказываюсь понимать, кому они мешали…

– Город к празднику почистили… – объяснил ей отец.

Во второй истории перловый суп не был главным действующим лицом, а лишь скромно мелькнул на заднем плане. Воскресным утром в дверь позвонили. Один раз, а потом еще один. Дверь в нашу комнату была первой по коридору. Один звонок был общий, два – к нам, три – к Цветковым… восемь – к Кошкиным.

– Вероятно, это общий, – пробормотала мама. Коленями она стояла на стуле, а локтями упиралась в стол. Таблицы с синими, красными и взятыми в кружок цифрами лежали перед ней. Две мелкие морщины образовывали между бровей деревце, когда она работала.

Она спрыгнула со стула и, все еще неся напряжение мысли на круглом умном лобике, пошла открывать.

Огромная темная женщина стояла в дверном проеме. На ней был длинный военный плащ до полу, ярко белел пробор на круглой толстой голове.

Мама смотрела на нее выжидающе, и тетка не обманула ожидания: она распахнула плащ и предъявила огромное голое тело. У меня дыхание перехватило от этого зрелища: грудь низко свисала и оканчивалась большими, чуть не с чайное блюдце сосками, пупок был размером с чашку, выпуклый и тоже темный, глубокий неровный шов шел поперек живота, над треугольной бородкой вытертых волос, и все вместе это было каким-то страшным великанским лицом, а не женским телом.

– Погорельцы мы! Все-все погорело… как есть… – сказала женщина немосковским мягким голосом и запахнула ужасный лик своего тела.

– Ой, да вы заходите, заходите, – пригласила мама, и женщина, озираясь, вошла.

Прихожая нашей многосемейной квартиры была заставлена сундуками, корытами, дровами и шкафами.

Урок-проект:

«Анализ содержания и языковых особенностей рассказа Л.Улицкой
«Перловый суп»

Творческое
название: « Я испытываю
жалость ко всему человечеству»

 (Л.
Улицкая).

Аннотация проекта:

        
На уроках литературы изучаются произведения Л.Улицкой, которые относятся к
малой прозе. Объектом данной работы является исследование художественных
особенностей рассказа Улицкой. Нас будет интересовать как жанровое своеобразие,
так и тематические и языковые особенности творчества писательницы. Выбор
материала осуществляется таким образом, чтобы можно было выявить генезис
творчества писательницы, исследовать развитие и становление стилевых
особенностей прозы Л.Улицкой от самых ранних рассказов до последних
произведений. Таким образом, хронологический подход к объекту исследования
позволяет увидеть динамику тематических форм и средств в художественном мире
Л.Улицкой .

         
Во все времена литература решала вопросы: что есть человек и каково его место в
жизни? Литература не отражение катаклизмов эпохи, а лишь проекция на внутренний
мир человека. Русскую словесность всегда интересовали проблемы человечности,
совести, сострадания. Имя писательницы Людмилы Улицкой широко известно и на
родине и за рубежом. Ее книги переведены на многие языки мира, она —
обладательница престижных премий и лауреат Букеровской премии 2001 года.

Цели
урока:

Образовательные
цели:
1.Доказать, что тема маленького человека,
столь актуальная в классической литературе, нашла свое продолжение и в
современной литературе.

2.Создать
условия для формирования у учащихся интереса к чтению произведений Людмилы
Улицкой, для рождения вопросов о смысле жизни.
3.Обучать анализу эпизода и всего текста, интерпретации текста.
4.Помочь выявлению чувства, которое возникает после прочтения текста;
Развивающие цели:

1.Формировать
умение мыслить, делать самостоятельные выводы,

использовать
теоретико-литературные понятия.

Воспитывающие
цели:

1.Воспитывать
у учащихся любовь к человеку, доброту.

2.Развивать
чувство милосердия, сострадания.

Задачи:

1. Путём
   анализа произведения Л. Улицкой «Перловый суп» углубить понятие жанра
   рассказа в рассказе, его особенностей (композиции, сюжета, художественной
   детали, названия, речевой характеристики героев и т.д.).
2. Совершенствовать
   и развивать умение творческого чтения методом критического мышления,
   интерпретации художественного текста и прогнозирования его содержания.
3. Воспитать
   чувство нравственной и моральной ответственности  перед людьми.

Проблема:

Можно
ли остаться равнодушным к судьбе униженных и раздавленных жизнью людей?

Сроки
осуществления проекта: 1 урок  (по тематическому
плану).

Тип
урока:  Урок–мастерская

Место
проведения: 
кабинет русского языка и   литературы

Участники: 
учащиеся
11 класса.

Ресурсы: 
мультимедийное
оборудование, раздаточный материал.

Тип
проекта:  исследовательский

Этапы:

Подготовительный
— чтение рассказа вслух.

 Основной
— аналитическая беседа с классом по содержанию рассказа.

Заключительный
– сочинение – рецензия

Анализ

1.Что
может означать название рассказа? Ведь оно   обычно отражает тему и идею.

2.
Вспомните эпизод из своей жизни, когда вы впервые увидели людей-нищих. Что вы
почувствовали?

 3.Что
нужно сделать, чтобы не было нищих, бездомных?

I.                   
Биография
Людмилы Улицкой

        21 февраля в 1943 году на Урале в селе
Давлеканово недалеко от Уфы в семье эвакуированных москвичей Улицких родилась
девочка, которую назвали Людмилой. Никто и подумать не мог, что пройдет много
лет, и она станет известной писательницей. После окончания войны семья Улицких
возвратилась в Москву. Здесь Людмила окончила школу и поступила в МГУ на
биологический факультет. Годы учебы в университете наложили глубокий отпечаток
на ее дальнейшую деятельность. Людмила Улицкая в молодости — редкое фото Генетики
научили Людмилу думать, смотреть и наблюдать, а университетский учитель Улицкой
выдающийся генетик Владимир Павлович Эфраимсон был для юной студентки примером
безупречной нравственности. После окончания вуза в 1968 году Людмила Улицкая
стала работать в Институте общей генетики АН СССР. Через два года в 1970 году
Людмила Евгеньевна уходит с работы. Причиной увольнения стала перепечатка
самиздата. Как вспоминает сама Улицкая, в те годы многих наказывали за чтение и
перепечатку самиздата. Некоторое время Улицкая не работала, а когда попыталась
вернуться к научной работе, то поняла, что профессия от нее ушла.

Начало
творчества.

      В поисках работы Людмиле Евгеньевне
помогла подруга, которая работала художником Еврейского театра. Она познакомила
Улицкую с Шерлингом, известным деятелем искусства, который предложил Людмиле
Евгеньевне работу в Еврейском театре. Работа заключалась в написании
инсценировок, очерков, детских пьес, рецензий. Кроме того, Улицкая занималась
переводом стихов с монгольского языка. Проработав в театре три года, Улицкая
всерьез занялась литературным творчеством. Первая ее книга увидела свет в 1993,
когда Людмиле Евгеньевне было уже за 50. Тяга к творчеству была заложена в
Улицкой генетически. Ее репрессированный дед в свое время опубликовал книги по
демографии и по теории музыки. Отец Людмилы Евгеньевны написал книгу об
автомобиле и его эксплуатации, а ее прабабушка по материнской линии сочиняла на
идише стихи. Людмила Евгеньевна и сама довольно успешно писала стихи, но
отдельным сборником их не публиковала. Свои лучшие поэтические строки она
предоставила главной героине своего романа «Медея и ее дети». Этот роман принес
Улицкой в 1997 году Букеровскою премию и широкую известность.

Творческий
успех

      Первая книга Людмилы Улицкой «Бедные
родственники» была издана на французском языке во Франции, а публикации
первых рассказов Людмилы Евгеньевны стали появляться в журналах в конце
восьмидесятых. В начале девяностых по ее сценариям снимают фильмы «Сестрички
Либерти» режиссера В. Грамматикова и «Женщина для всех» режиссера А.
Матешко. В этот же период в журнале «Новый мир» выходит повесть
«Сонечка», которую во Франции назвали лучшей переводной книгой года.
Эта повесть принесла Улицкой французскую премию Медичи. В 1998 году повесть
«Сонечка» приобретает звание лауреата итальянской литературной премии
Джузеппе Ачерби.

       Лауреат премии «Русский Букер»
— роман «Казус Кукоцкого», был экранизирован режиссером Ю. Грымовым в
2001 году, а в 2006 году этой книге присуждают итальянскую премию Пенне. В 2006
году выходит роман Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик». Интересно,
что написание этого романа началось с банального перевода с английского языка
документальной книги американского профессора-социолога о Даниэле Руфайзене, с
которым писательница была лично знакома. Этому роману о католическом священнике
в 2007 году была присуждена премия «Большая книга». В 2009 году
Людмила Улицкая вошла в список претендентов на международную Букеровскую премию
2009 года. Соискателями этой премии были известные писатели: Эдгар Доктороу,
Марио Варгас Льоса, а также, лауреат Нобелевской премии Видъядхар Найпол.
Людмила Евгеньевна занимается не только творчеством. Фонд Людмилы Улицкой,
организованный в 2007 году, реализует детский книжный проект «Другой,
другие, о других» и оказывает благотворительную помощь библиотекам.

II. Работа над рассказом «Перловый суп»

—
Послушайте рассказ Л. Улицкой «Перловый суп». По ходу чтения необходимо
выписывать слова, передающие душевное состояние и особенности поведения героев.

Я	Мама	Соседи	Нищие	Огромная женщина
4 года Картина осталась в странном ракурсе, иду с большой опаской, вздыхаю, продолжаю спуск, отдаю котелок, вынимаю хлеб и говорю «спасибо», боялась остаться наедине с тем великаном. Давно никого нет. Перловый суп я никогда не варю	Перелила суп в котелок, Терпеливо ждет и улыбается своей чудесной улыбкой, красивая как принцесса, умный лобик, морщинки образовали деревце, стала выбирать белье, Налила большую миску перлового супа, Всплеснула руками и захохотала, слезы текли по маминому лицу.	Сосед высунулся в коридор, захлопнул дверь, копошились, гремели посудой, Надежда Ивановна, лицо белое, неподвижное лицо, слезы текли по лицу, спасибо тебе.	Костлявый носатый Иван Семенович, маленькая старушка по прозвищу Беретка. Беретка жалко улыбается, исчезли.	Толстая голова. Погорельцы. Дай тебе Бог здоровья, ест лениво, скучно водит ложкой, посматривает по сторонам, спасибо, век вашу доброту не забуду, утащила соседский ковер.

Работа
над 1 частью рассказа

-Какова
особенность композиции этого произведения? (Это рассказ в рассказе.)

-Перед
главной героиней проходят картины ее детства. Уже поседевшей женщине не дают
покоя воспоминания, связанные с жизнью в родительском доме.

-А
почему повествование представлено от первого лица и глазами ребенка?

-Ребята,
вы знаете, что в названии кроется важная составляющая часть идеи произведения.
-Как вы понимаете название данного рассказа?

(Перловый
суп — значит приготовленный из перловки, т.е. ячменя, самой дешевой крупы.)

-Чем
был перловый суп для героев рассказа?

(Суп был не только едой, он был проверкой
на человечность).

-Простая,
дешевая крупа в умелых руках Марины Борисовны превращалась в лучшее кулинарное
блюдо, которое любили все, особенно соседи по коммуналке. Докажите эту мысль
текстом.

-Скажите,
почему Марина Борисовна поручила маленькой дочери отнести перловый суп в
коморку к нищим? Опишите нищих (внешность, речь, поведение). На каком
художественном приеме построено описание внешности Марины Борисовны и нищих?

-Для
чего это сделал автор? А как Марина Борисовна относится к нищим?

-Прочитайте
эпизод разговора о том, как и куда исчезли нищие. Как вы думаете, какой смысл 
вкладывает автор в слова: « Город к празднику почистили»?

-Композиционно
рассказ делится на две части. Расскажите, какими  чертами  характера наделил
автор нищих в первой части?

(Они тихие, безропотные, но с чувством
собственного достоинства.)

-Какое
чувство они вызывают у вас?

Работа
над 2 частью рассказа.

-Перед
нами вторая часть рассказа. И вновь перловый суп является проверкой героев на
человечность.

-Вспомните
историю, связанную с Надеждой Ивановной. Какое горе пережила Надежда Ивановна?

-Почему
в столь тяжелую минуту Надежда Ивановна просит налить перловый суп? Почему
женщины едят из одной тарелки? (Сочувствие, сопереживание).

-Во
второй части рассказа есть описание еще одного события, к которому вы,
наверное, не остались равнодушны. Опишите героиню, которая однажды постучалась
в дверь коммунальной квартиры.

-Какое
впечатление произвело на вас описание этой женщины? (Омерзение, презрение)

-Опишите
речь нищей.

-И
опять перловый суп стал проверкой на человечность. Опишите, как нищая ела
перловый суп. А была ли она голодна?

-А
почему нищая не надела подаренные штаны на голое тело, ведь на улице было
холодно? А что ей надо было?

-А
как нищая поступила с вещами, которые ей подарила Марина Борисовна?

(И это «благодарность» за добро, за
гостеприимство).

-Почему
именно эти эпизоды из жизни врезались в память героини рассказа?

-Какое
значение имеет перловый суп?

       
Перловый суп для героини — это горькие и светлые воспоминания детства, это
напоминание о равнодушии людей, это вечная помять о милой мамочке, которой уже
давно нет, которая не жалела сердечного тепла для других. Перловый суп героиня
никогда не варит, потому что больно вспоминать.

Ожидаемый
результат:

-Воспитание
чувства милосердия, сострадания.

-Умение
анализировать художественный текст.

Рефлексия

Д/з:
Написать основную часть сочинения по теме «Легко ли быть милосердным?» с
использованием цитат из прочитанных произведений.

Список
использованных источников и литературы

1.
Ишкина Е.Л. Поэтика рассказов Л.Улицкой // Актуальные проблемы современной
филологии. Литературоведение. – Киров. 2003.

2.
Остропко И. Субкультура детства в цикле Л.Улицкой «Девочки» // Мировая
словесность для детей и о детях М., 2004.

3.Интернет
–ресурсы: www.1
september.ru    school – collection.edu.ru

Жанры

• Фантастика
• Детективы и Триллеры
• Любовные романы
• Приключения
• Проза
• Детское
• Наука, Образование
• Справочная литература
• Документальная литература
• Религия и духовность
• Поэзия
• Драматургия
• Юмор
• Домоводство
• Компьютеры и Интернет
• Деловая литература
• Старинное
• Фольклор
• Техника
• Прочее

• Авторы
• О проекте
  • Обратная связь
• Топ-100
• Сейчас читают
• Мне повезет!

• Войти
• Регистрация
• Забыли пароль?

1. Главная
2. Проза
3. Рассказ
4. «Перловый суп»

Автор неизвестен

Перловый суп

Жанр:

• Рассказ

Автор:

• Автор неизвестен

«Перловый суп»

0

450

Добавить в избранное

Поделиться:

читать постранично

Настроики

A

Фон текста:

• Текст
• Текст
• Текст
• Текст

• Аа

  Roboto

• Аа

  Garamond

• Аа

  Fira Sans

• Аа

  Times

Книга удалена по требованию правообладателя.Реклама на сайте

Комментарии к книге «Перловый суп», Автор неизвестен

Всего 0 комментариев

Комментариев к этой книге пока нет, будьте первым!

РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОЧТЕНИЮ

Популярные и начинающие авторы, крупнейшие и нишевые издательства

Все книги в жанре Рассказ

Марек Хласко

Ломбард иллюзий

778

Ломбард иллюзий

Марек Хласко

Людмила Евгеньевна Улицкая

Генеле-сумочница

6262

Генеле-сумочница

Людмила Евгеньевна Улицкая

Людмила Евгеньевна Улицкая

Гуля

7429

Гуля

Людмила Евгеньевна Улицкая

Брайан Гланвилл

Враг

680

Враг

Брайан Гланвилл

Людмила Евгеньевна Улицкая

Дар нерукотворный

9454

Дар нерукотворный

Людмила Евгеньевна Улицкая

Бернард Маламуд

Рассказы

1345

Рассказы

Бернард Маламуд

Автор неизвестен

Перловый суп

450

Перловый суп

Автор неизвестен

Алекс Тарн

Город

356

Город

Алекс Тарн

Ицхокас Мерас

Полчаса в незнакомом доме

676

Полчаса в незнакомом доме

Ицхокас Мерас

Григорий Канович

Айзик дер Мешугенер

1136

Айзик дер Мешугенер

Григорий Канович

Ицхокас Мерас

На полпути

930

На полпути

Ицхокас Мерас

Марек Хласко

Страсти

760

Страсти

Марек Хласко