Подмосковные вечера
Песня. Эта самая простая форма вокальной музыки с незапамятных времён играла в жизни человека весьма значимую роль. Как обычно создаётся песня? Прежде всего, поэт-песенник пишет стихи, а затем композитор к ним сочиняет мелодию. Однако нередко бывает и иначе, то есть сначала создаётся музыка, а вслед за тем к ней сочиняются слова. Так, например, появилась замечательная песня, названная её выдающимися авторами — композитором Соловьёвым-Седым и поэтом Матусовским «Подмосковными вечерами» и впоследствии получившая такую завидную популярность, что во всём мире стала почитаться музыкальным символом Великой России.
Историю создания песни «Подмосковные вечера», а также интересные факты, текст и содержание композиции читайте на нашей странице.
Краткая история
Летом 1956 года в Москве планировалось проведение грандиозного массового мероприятия — Спартакиады народов СССР. К такому значительному для нашей страны событию серьёзно готовились не только спортсмены. В преддверии этих массовых соревнований на студии документальных фильмов было принято решение снять хроникальную киноленту — репортаж о лёгкой атлетике, рассказывающей о значении спорта в СССР. Несмотря на свою старательную работу, создатели фильма беспокоились, что результаты их труда не привлекут внимание зрителей, так как в те годы «королева спорта» в нашем отечестве большим количеством поклонников похвастаться не могла, то есть во время легкоатлетических соревнований трибуны спортивных комплексов были практически безлюдным. Посему авторы киноленты, творчески подходя к работе, замыслили своё детище украсить яркими песнями, которые бы прозвучали как музыкальные заставки. Для осуществления этой идеи, нужны были авторитетные сочинители, способные высококачественно решить непростую творческую задачу. Выбор режиссёров В. Бойкова, И. Венжера пал на Василия Павловича Соловьева-Седого — знаменитого композитора — создателя музыки к песням, обретавшим такую популярность, что за них он получил две Сталинские премии. Создание поэтических текстов доверили тоже выдающейся личности — Михаилу Львовичу Матусовскому, который зарекомендовал себя, как автор стихов замечательных песенных композиций.
Получив данное предложение, поэт и композитор встретились на даче у Соловьёва-Седова в посёлке Комарово. Обещанный гонорар их вполне устраивал, но они изначально отнеслись к данному заказу не совсем серьёзно, так как понимали, что фильм надолго на экранах не задержится. Помимо ритмично-маршевых композиций, озвучивающих кадры соревнований, создатели фильма попросили композитора и поэта сочинить лирическую песню, которая бы сопровождала эпизоды со спортсменами, отдыхающими на одной из спортивных баз Подмосковья. В связи с этим в процессе работы Василий Павлович вдруг вспомнил об одной мелодии, навеянной ему пару лет назад приятным летним вечером там же в Комарово.
Подзабытая композиция, именованная «Ленинградскими вечерами» лежала в ящике письменного стола, куда была отправлена автором, посчитавшим её не достаточно удачной. Соловьев-Седой поразмыслил, что для фильма, который не привлечёт особого внимания зрителей, она вполне подойдёт. Матусовский поменял название мелодии на «Подмосковные вечера» и наспех сочинил текст со словами «слышится и не слышится», «движется и не движется».
Как только работа была закончена, композитор и поэт собрались и поехали в Москву, где режиссёры на киностудии торопливо занимались монтированием фильма «В дни спартакиады».
В столице авторам песни нужно было срочно решить, кому доверить «Подмосковные вечера» и лучше всего, если бы её спел популярный певец, каким являлся Марк Бернес. Однако популярный артист от предложения категорически отказался и в итоге для записи композиции пригласили молодого солиста Большого театра Евгения Кибкало. Хотя и в этот раз вновь получилась осечка, так как исполнение песни в академической манере не понравилось её создателям. Впрочем, спасти «Подмосковные вечера помогла счастливая случайность: композицию услышал актер МХАТа Владимир Трошин. Драматическому артисту, который прославился как эстрадный певец и пользовался большой популярностью, песня так понравилась, что он сам стал уговаривать авторов доверить «Подмосковные вечера» ему. В результате мягкое и лиричное исполнение Трошина авторам композиции пришлось по душе.
Затем все песни были незамедлительно предоставлены художественному совету студии, который «Подмосковные вечера» посчитал скучными и невыразительными. Чиновники высказали Василию Павловичу нелестные слова о том, что при обращении к композитору надеялись на его талант, однако ожидания, к сожалению не оправдались. Тем не менее «Подмосковные вечера» с натяжкой приняли, так как на сочинение другой композиции времени не оставалось, а ничего подходящего больше не было.
Фильм вышел, но, как и предполагали его создатели, особой заинтересованности у зрителей он не вызвал. Разумеется, песня, великолепно исполненная Трошиным и прозвучавшая фоном на заднем плане, тоже оказалось незамеченной. Вскоре кинолента о спортсменах отправилась в архив, а вот несчастливая композиция волшебным образом из Золушки стала превращаться в Принцессу.
В то время было принято: песня из каждой киноленты обязательно должна быть в фонде радио. В связи с этим Владимиру Трошину позвонили и попросили приехать записать композиции из фильма «В дни спартакиады», однако «Подмосковных вечеров» среди них не было. Актёр сразу заявил, что без этой песни ничего записывать не будет. Спустя неделю пропавшую композицию отыскали, а ещё через несколько дней сообщили о назначенной дате записи.
Виктор Кнушевицкий — выдающийся дирижёр, а в то время руководитель оркестра Всесоюзного радио, сделал поистине гениальную аранжировку, украшенную хоровым вокализом, и песня с его лёгкой руки тут же вышла в эфир. А затем случилось невероятное: в радиокомитет стало приходить огромное количество писем с просьбой поставить песню, название которой не запомнили, но в ней рассказывалось о речке из лунного серебра. Композицию повторяли снова и снова, а писем приходило всё больше и больше от самых разных слушателей. В результате ни один радиоконцерт не проходил без «Подмосковных вечеров», а песня по количеству заявок быстро двигалась к своеобразному рекорду. Это был большой успех, но пока ещё не слава, которая ожидала композицию впереди.
Летом следующего 1957 года в Москве открылся VI Всемирный международный молодёжный фестиваль, на котором полюбившиеся москвичам «Подмосковные вечера» стали официальной песней этого грандиозного события, музыкальным символом столицы нашего государства и самой узнаваемой у иностранных гостей советской мелодией. В результате композиция на конкурсе, проходившем в рамках фестиваля, получила Первую премию и Большую Золотую медаль.
После московского фестиваля триумфальному шествию «Подмосковных вечеров» по всему миру способствовал пианист Ван Клиберн, весной 1958 года ставший лауреатом Первого международного конкурса имени П.И. Чайковского. После блестящей победы выдающийся музыкант четыре раза приезжал в СССР с гастрольными концертами. Однажды в Москве его пригласили в Дом композиторов немного расслабиться после очередного выступления. Там в тёплой дружеской обстановке Клиберн вместе Соловьёвым-Седым шутки ради в четыре руки сыграли несколько композиций, среди которых были «Подмосковные вечера». На следующий день присутствующие на концерте пианиста услышали популярную композицию в удивительной интерпретации, которая поражала гармонической насыщенностью и полнозвучностью. Зал захлебнулся в овациях, а американский пианист затем увёз её с собой, продолжая исполнять не только в Соединённых Штатах, но и по всему миру, активно выводя чарующую мелодию на международную арену.
Интересные факты
- Необходимо отметить, что по количеству исполнений мелодия «Подмосковные вечера» удостоилась попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Такому результату способствовало использование первых тактов композиции в качестве позывных радиостанции «Маяк», звучащих сорок восемь раз в сутки.
- По результатам опроса иностранных граждан композиция «Подмосковные вечера» вместе с «Катюшей» и «Калинкой» вошла в тройку самых популярных русских песен двадцатого века.
- Марк Бернес решительно отказался, когда ему предложили исполнить «Подмосковные вечера». Несмотря на то, что мелодию он признал весьма приятной, то над «несуразным» текстом, в котором песня то слышится, то не слышится, а река то движется, то не движется, да ещё милая девушка смотрит искоса, он просто посмеялся. Тем не менее необходимо отметить, что впоследствии знаменитый артист, после того как песня приобрела необычайную популярность, сильно пожалел о своём поступке.
- Делая звукозаписи «Подмосковных вечеров» Соловьёв Седой и Матусовский так замучили оркестрантов, что их хитростью пришлось уговаривать ещё раз сыграть композицию для Владимира Трошина. При этом актёра пришлось прятать за ширмой, чтобы музыканты не догадались, что они аккомпанируют уже другому певцу.
- Соловьёв-Седой так недолюбливал «Подмосковные вечера», что был весьма удивлён, узнав о присуждении его «примитивной» песне высших наград международного конкурса, проходившего во время VI Всемирного молодёжного фестиваля. Он, разумеется, представил на конкурс другую композицию — «Если бы парни всей земли», которую, написал на стихи Евгения Долматовского. Несмотря на то, что и к ней, за особую пафосность текста, композитор, испытывал некоторую неприязнь, он рассчитывал, что именно эта «правильная» песня, соответствовавшая государственной политике Советского государства, будет оценена на должном уровне.
- Сам Соловьёв-Седой «Подмосковные вечера» называл неудачной, заунывной, грустной и тоскливой дрянью со словами «не поймёшь о чём», которая достойна быть выброшенной в корзину. Хотя иногда, явно отшучиваясь, он называл её нормальной гениальной песней. Поговаривают, что Василий Павлович так и не полюбил своё шедевральное детище и когда его передавали по радио или пели соседи, он уходил, громко хлопая дверью.
- О популярности «Подмосковных вечеров» говорит тот факт, что лирическая мелодия постоянно привлекает к себе внимание музыкантов, работающих в самых разных жанрах. Прекрасные аранжировки композиции были сделаны английским джазовым музыкантом Кенни Боллом, британской рок-группой «Deep Purple», композиторами Джеймсом Ластом и Полем Мориа. Помимо этого множество переложений песни звучат на разных языках, среди которых английский, испанский, французский, итальянский, шведский, венгерский, китайский, японский, иврит и финский.
- В шестидесятые годы в нашей стране название «Подмосковные вечера» стало своеобразным популярным брендом. Так именовалась пудра, духи, одеколон и конфеты.
Содержание и текст песни «Подмосковные вечера»
«Подмосковные вечера». Это наполненная искренностью лирическая композиция, с пропитанной «народным характером» поэтической речью и льющейся мелодией, заставляет слушателей любоваться красотами, достойными воспевания чудесных «вечеров», которыми в нашем отечестве славится не только Подмосковье. Помимо описания чарующей природы в песне тонко передаётся душевный настрой влюблённого молодого человека. Юноша с бесхитростными словами обращается к своей девушке, пытаясь рассказать о своей любви и высказать то, что у него накопилось на сердце. Однако время летней ночи незаметно проходит и уже близится рассвет. Молодой человек просит свою любимую, чтобы она вспоминала этот чудесный вечер, который они провели вместе, любуясь закатом и речкой из лунного серебра.
«Подмосковные вечера». Эта знаменитая лирическая песня, более шестидесяти лет назад покорившая всю планету, имеет многочисленных почитателей, и по сей день не перестаёт прокладывать путь к сердцу каждого слушателя, вызывая светлые и добрые чувства.
Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:
Подмосковные вечера
Автор статьи – Анатолий Анипченко
Популярности, которая на протяжении многих десятилетий окружает композицию «Подмосковные вечера», может позавидовать любое музыкальное произведение. Давно нет СССР. Бывшие республики превратились в самостоятельные государства. А вот нет нет и услышишь знаменитую песню на западе или востоке, юге или севере некогда единой страны.
История песни «Подмосковные вечера»
Нетленный шедевр создан поэтом Михаилом Матусовским и композитором Василием Соловьевым-Седовым ещё в 1955 году. Песня оказалась заказной, поскольку для документального фильма о Спартакиаде народов РСФСР, по замыслу создателей, требовалась лирическая композиция.
Как утверждается в многократно пересказанной с тех пор истории, авторы сочиняли песню на даче в Комарово. Соловьев-Седой предложил взять за основу готовую мелодию двухгодичной давности, а Матусовский на скорую руку набросал слова. Так появилась на свет песня «Ленинградские вечера». Но поскольку звучать ей предстояло на фоне подмосковных кадров, то пришлось внести в текст соответствующие изменения.
Худсовет киностудии воспринят будущий шлягер скептически, но времени было в обрез, поэтому пришлось ее одобрить. Марк Бернес, которому предложили спеть «Подмосковные вечера», отказался, так как ему категорически не понравились слова композиции.
В итоге, первым исполнителем песни стал актер Московского худтеатра Владимир Трошин. Фильм предсказуемо оказался посредственным, а вот песня попала на радио и наделала шороху. Слушатели завалили студию просьбами ставить ее в эфир снова и снова.
Композитор Дмитрий Борисович Кабалевский о популярности «Подмосковных вечеров» сказал:
Эта песня строится на знакомых, привычных нам интонациях, и в этом — огромная удача композитора. Надо уметь слышать голос времени, песня должна опираться на знакомое уху человеческому… Дело таланта, чутья и мастерства композитора улавливать и использовать интонационный строй эпохи, писать такую музыку, чтобы она была понятна народу, близка ему, доставляла удовольствие, воспитывала вкус, пробуждала к жизни добрые и светлые чувства.
В 1957 году песня в исполнении В.Трошина стала визитной карточкой фестиваля молодежи и студентов в Москве. Соловьев-Седой получил Большую Золотую медаль конкурса, заняв первое место.
Исполнители песни
«Подмосковные вечера» подвергались многочисленным аранжировкам в различных жанрах. Самой известной, пожалуй, является джаз-версия Кенни Бола под названием «Midnight in Moscow». Музыка «Подмосковных вечеров» в качестве соло звучит, например, в песне «Shout it Out», которая входит в альбом группы U.D.O. Holy (Германия).
Песня «Подмосковные вечера» хорошо известна и за рубежом. Ее перепели на английском и испанском, французском и итальянском, шведском и венгерском, китайском и японском, иврите и финском языках.
Для сотен тысяч, а то и миллионов поклонников знаменитой композиции вечера уже стали настолько родными, что они считают их и ленинградскими, и волгоградскими, и минскими, и киевскими. Не это ли пример всенародной искренней любви к песенному произведению?!
Интересные факты
- Мелодия «Подмосковных вечеров» используется как позывные радиостанции «Маяк», а также заканчивала каждый час вещания английской редакции «Голоса России».
- Песня была главной в репертуаре Краснознаменного Ансамбля песни и пляски Советской Армии им. А. В. Александрова во время выступления на различных мировых и отечественных мероприятиях.
Вопросы и ответы
- Кто автор песни «Подмосковные вечера»?
Текст написал Михаил Матусовский, а музыку сочинил Василий Соловьёв-Седой.
- Кто первым спел «Подмосковные вечера»?
Эта честь выпала Владимиру Трошину из Московского художественного театра.
- Марк Бернес пел «Подмосковные вечера»?
Говорят, ему предложили исполнить песню, но он отказался.
Слова песни «Подмосковные вечера»
Не слышны в саду даже шорохи,
Все здесь замерло до утра.
Если б знали вы, как мне дороги
Подмосковные вечера.
Речка движется и не движется,
Вся из лунного серебра.
Песня слышится и не слышится
В эти тихие вечера.
Что ж ты, милая, смотришь искоса,
Низко голову наклоня?
Трудно высказать и не высказать
Все, что на сердце у меня.
А рассвет уже все заметнее.
Так, пожалуйста, будь добра,
Не забудь и ты эти летние
Подмосковные вечера.
Аккорды песни «Подмосковные вечера»
Не слышны в саду даже шорохи,
C F G7 C
Все здесь замерло до утра.
B7 E7 Am A7 Dm
Если б знали вы, как мне дороги
Am E7 Am
Подмосковные вечера.
Am E7 Am
Подмосковные вечера.
Am Dm E7 Am G7
Речка движется и не движется,
C F G7 C
Вся из лунного серебра.
B7 E7 Am A7 Dm
Песня слышится и не слышится
Am E7 Am
В эти тихие вечера.
Am E7 Am
В эти тихие вечера.
Вы умете играть «Подмосковные вечера» на гитаре или других музыкальных инструментах? Красиво поёте? Делитесь видео со своими версиями композиции.
Скачать «Подмосковные вечера»
К сожалению, здесь вы не можете скачать бесплатно песню «Подмосковные вечера». Song-Story.ru не распространяет MP3 треки. Зато вы можете слушать композицию и смотреть клипы.
Ноты «Подмосковных вечеров», а также версии для караоке, табы и минусовки доступны на тематических музыкальных сайтах.
Мелодию Соловьёва-Седого к песне «Подмосковные вечера», о которой идёт речь, занесённую по количеству исполнений в книгу рекордов Гиннесса, знают, наверное, все – от мала до велика, от «Москвы до самых до окраин». Этот шедевр по праву занимает своё почётное место в мировой музыкальной классике и является такой же визитной карточкой нашей страны, как не менее известная «Катюша».
Примечательным же является тот факт, что песня «Подмосковные вечера», являясь лучшей из почти 400 песен, написанных Соловьёвым-Седым, посвящена Москве, хотя сам Василий Павлович всю свою жизнь прожил в Ленинграде.
Совершенно непостижимо, как Василий Павлович мог сочинять свои настолько разные и столь льющиеся мелодии, особенно учитывая атмосферу, сопутствующую процессу их создания. По воспоминаниям вдовы поэта Алексея Фатьянова, с которым Соловьёв-Седой немало потрудился на песенном поприще, дело происходило примерно так:
«Лёша ранним утром шёл к Васе в гостиницу «Москва“, где тот всегда останавливался: Вася всегда жил в одном и том же номере с роялем. Брали водку, много водки, и закуску. Сначала выпивали бутылку, и лишь затем шли к инструменту. К вечеру под роялем выстраивалась целая батарея бутылок и была готова очередная прекрасная песня. Так они и жили: ели, пили, гуляли, сочиняли. Вася был очень веселый, легкий, остроумный, компанейский. А его музыка! Гений, он и есть гений».
Быть может, именно по этой причине и получилась столь прекрасной мелодия «Подмосковных вечеров», где речка «движется и не движется», песня «слышится и не слышится» – в общем, гармония налицо!
Автором слов песни стал поэт Михаил Львович Матусовский. В годы войны Михаил Львович часто радовал читателей фронтовых газет своими частушками, стихами и фельетонами, а также опубликовал несколько сборников своих стихов. После войны Матусовский полностью раскрыл свой поэтический дар, написав много песенных текстов к различным кинофильмам, таким как «Верные друзья», «Испытание верности», «Тишина», «Щит и меч».
Михаил Львович Матусовский
А сами песни, полюбившиеся нескольким поколениям людей, популярны в народе до сих пор и даже обретают вторую жизнь. К примеру, все знают и «Старый клён», что стучится в окна мне, и «Сиреневый туман», что над нами проплывает, и «Вологда», где живёт темноглазая, и «Берёзовый сок», которым щедро родина поила. Но все же главными творениями поэта стали «С чего начинается Родина» и, естественно, «Подмосковные вечера».
Меж тем, как это часто случается с гениями, начало судьбы у песни «Подмосковные вечера» было сложным. Как утверждают некоторые источники, мелодия, написанная Соловьёвым-Седым, не слишком ему понравилась и была отправлена в дальний угол нижнего ящика заброшенного стола на даче композитора в Комарово. Т.е., вполне вероятно, могло случится так, что мы никогда бы и не узнали об этой песне. Но, как обычно, помог счастливый случай.
В Москве с 5 августа по 16 августа 1956 года должна была состояться I летняя Спартакиада народов СССР, и к этому событию решено было снять документальный фильм о лёгкой атлетике. Сомнения терзали авторов картины, поскольку в 50-е года у «королевы спорта» было не так много поклонников среди болельщиков, трибуны стадионов пустовали во время соревнований, поэтому перспективы фильма быть просмотренным и вовсе были туманными. «Оживить» картину «В дни Спартакиады» было решено музыкально-песенным сопровождением, для чего и были приглашены композитор Соловьёв-Седой и поэт Матусовский. К тому времени оба были уже довольно известными и способными быстро и качественно решать сложные творческие задачи.
Лихо взявшись за дело, авторы написали две бодро-строевые песни для хора, звучащие в эпизодах соревнований, и одну лирическо-задушевную, сопровождающую эпизод с отдыхающими перед важными стартами спортсменами, как раз для которой и пригодилась уже написанная и порядком подзабытая мелодия, легко и просто появившаяся погожим летним ленинградским вечерком. Ее решено было использовать для сюжета, происходящего на одной из подмосковных спортивных баз. Собственно, бесхитростные слова обращения к любимой, предложенные Матусовским, также не привнесли какого-либо соответствия спортивному сюжету, что и было отмечено приёмочной комиссией.
Исполнить песню предложили известному, но в чём-то капризному и хулиганистому Марку Бернесу. Не имея ничего против музыки, о словах он выразился довольно прямо: «Ну, и что это за песня, которая слышится и не слышится? А что это за речка – то движется, то не движется?».
Соловьев-Седой отшутился: «Да нормальная гениальная песня». Нормальная гениальная… Он и вправду думал, что шутит. А, как вспоминал друг Бернеса поэт Константин Ваншенкин, Бернес в ответ продолжал цитировать слова песни: «смотришь искоса, низко голову наклоня»… Ребята, я бы от такого взгляда девушки тоже онемел, как и ваш герой.
В итоге Бернес связываться с этой песней не стал, видимо, крепко пожалев об этом впоследствии.
Песню исполнил солист Большого театра Евгений Кибкало. Затем с записями всех трёх песен познакомилось руководство Студии кинохроники, в результате чего Соловьёв-Седой срочно был вызван телеграммой из Ленинграда в Москву. Матусовский вспоминал об этом:
«Помню это унылое заседание, на котором композитору говорили: «Уважаемый Василий Павлович, мы послушали вашу лирическую песню и, говоря откровенно, не узнали вашего таланта. Вы, автор столь прекрасных песен, на этот раз написали вяловатую лирическую песенку, и мы не уверены, стоит ли её вообще включать в фильм…»
Всё это я припоминаю не для того, чтобы позлорадствовать задним числом над попавшими впросак киношниками, а чтобы подчеркнуть, как непросто судить о песне и предсказывать её будущее…»
Авторы, конечно же, расстроились, а Соловьев-Седой сказал: «Михей, наверное, они правы. Будем считать, что это наша неудача». Однако, сроки уже поджимали, времени на создание новой песни уже не было и «Подмосковные вечера» всё же утвердили. Только вот исполнение песни сочным баритоном Кибкало не сильно нравилось даже самим авторам, а время то все шло.
И вот тогда-то произошёл второй счастливый случай. Исполнить песни к фильму был приглашён выдающийся певец и актёр МХАТа, народный артист России Владимир Константинович Трошин, который позже вспоминал:
Владимир Трошин
«В 1955 году меня пригласили на Центральную студию кинохроники в Лихов переулок для озвучивания двух песен к фильму о Спартакиаде народов России. Мне нужно было спеть их с мужским хором. Приехал я на студию в момент, когда там прослушивали дубли с записью незнакомой мне песни. Включили магнитофон, и я слышу, что поёт Женя Кибкало, поёт красиво, как он умел это делать:
«Не слышны в саду даже шорохи.
Всё здесь замерло до утра…»
Послушал и спрашиваю у Василия Павловича Соловьёва-Седого, который рядом сидел:
– А это что за песня?
– Дрянь песня, – отвечает. – Не получилась она у меня. В корзину пойдёт…
– Как в корзину? Мне кажется, песня очень даже хорошая. Быть может, попробовать исполнить её не открытым вокалом, а мягко, лирично.
– Да в Ленинграде её кто только не пытался спеть, – перебивает Василий Павлович, – и тоже ни у кого не получилось. Неудачная песня. Заунывная, грустная, тоскливая. Хотел её в этот кинофильм «втиснуть». Думал, здесь пройдёт. Не получилось.
Матусовский рядом сидит. Я к нему:
– Михаил Львович, нельзя же так. Жалко песню. Надо что-то придумать, чтобы спасти её.
– Да твой Михаил Львович тоже хорош, – вновь перебивает Соловьёв-Седой, – Лучше слов для песни не мог придумать: «Речка движется и не движется, песня слышится и не слышится…» У меня музыка скучная, а у него – слова не поймёшь о чём…
Вижу, что оба расстроены, а композитор ещё и раздражён. Но не отстаю.
– Поговорите с ним всё-таки, – прошу Матусовского, – попросите. Может быть, он мне даст попробовать спеть эту песню. Пусть слова её не конкретны, как ему кажется, но атмосферу и душевное состояние влюблённого человека передают тонко. И мелодия красивая, задушевная… И на ушко, тихонько так стал ему напевать, как я песню эту понимаю и чувствую.
– Я с Васей поговорю, – пообещал Матусовский.
Подходим с ним к Василию Павловичу. Тот смилостивился:
– Ладно, показывай, что ты там придумал.
Я стал тихонько напевать. Слушает, аккомпанирует, лицо посветлело, доволен, вдохновился:
– Ты и в самом деле что-то в ней раскопал. А ну давай, давай, давай…
– А что же делать? – спрашивает. – Оркестранты ведь больше играть не будут. Всё уже записали. Время позднее. Их сверхурочно работать не заставишь. А впрочем, подожди, – говорит, – я что-нибудь придумаю…
Поставили ширму в дальнем углу студии, за нею микрофон установили, чтобы оркестранты меня не видели.
– Я сейчас музыкантов чем-нибудь отвлеку. Анекдот какой-нибудь расскажу. И попытаюсь найти повод или предлог, чтобы они хотя бы разок аккомпанемент этой песни сыграли. А ты за ширмой спрячься и спой, как получится. Авось не поймут, что к чему…
Так и поступили. Он ведь большой мастер был анекдоты травить. Все собрались. Смеются. А потом, слышу, заиграли вступление к «Подмосковным». И я запел. Один куплет, второй куплет, третий и всю песню. В два часа ночи оркестр отпустили. Собрались все, кто над фильмом работал, прослушали. Никто, правда, не сказал «Ах!». Но, вижу, что понравилось. Только режиссёр спрашивает: «А что же, ребята, мне делать? Куда теперь ее, эту песню, вставлять? Все ведь до секунды расписано. И фильм почти весь смонтирован».
В. Соловьёв-Седой
На этом и расстались. На следующий день я записал ещё две их песни с хором, какие редсоветом были приняты, а через три месяца пригласили меня на просмотр фильма…»
Увы, даже великолепное выстраданное исполнение песни Трошиным в фильме «В дни спартакиады» не позволило песне быть хоть сколько-нибудь замеченной: легкоатлеты вели себя настолько шумно, что оставшаяся от всей песни пара куплетов просто растворилась в этом весёлом гомоне.
Победного спортивного старта не получилось. Певец, естественно, огорчился и расстроился.
И снова помог третий счастливый случай. Спортивная кинолента сразу же обрела место в пыльных архивах, а вместе с ней позабылась и песня, пока однажды вечером песня не прозвучала на радио.
Владимир Трошин пишет об этом:
«Прошло какое-то время. Звонят с радио (А тогда было принято, что после того, как песни прозвучат в каком-нибудь фильме, их записывали в фонд радио):
– Мы хотим ваши песни записать из этого фильма.
И называют две песни, которые я пел с хором.
– С удовольствием, – им отвечаю. – Но там ведь ещё одна песня была, которую я пою сам. Мне бы очень хотелось и её записать.
– Да нет там больше никакой песни, – говорят.
В ту пору у меня очень много было предложений о записи песен, и потому я всё-таки настоял на том, чтобы они эту песню нашли, заявив, что без неё другие петь отказываюсь. Подействовало. Звонят через неделю:
– Мы нашли эту песню.
– Слава богу, – говорю.
– Более того, – продолжают. – Вам повезло: Виктор Николаевич Кнушевицкий, замечательный наш дирижёр и руководитель оркестра Всесоюзного радио, только что вышел из больницы. Он хочет с вами поработать и совместно записать эту песню. Чем-то она его «зацепила», и он уже приступил к ее аранжировке.
Проходит какое-то время, и мне снова звонят:
– Приходите на запись.
Приезжаю в Дом звукозаписи Всесоюзного радио. В большую студию захожу. Вижу: сидит оркестр и стоит огромный женский хор. В шахматном порядке, под самый потолок.
– А хор-то зачем? – спрашиваю. – Я ведь один её пою.
Дело в том, что в песне «Свежий ветерок», которую записали для того самого фильма про спартакиаду, тоже пел хор. А мне там только две строчки петь досталось. И теперь снова хор.
– Ради чего, – говорю Кнушевицкому, – столько сил я потратил на уговоры и хлопоты?
– Не волнуйся, успокойся, – отвечает Виктор Николаевич, – Все будет хорошо. Ты у меня, как в люльке…
У него такая присказка была, любимое выражение. Тогда ведь передачи на радио шли «живьём». И мы все у него «живьём» работали. Волновались, конечно же.
– Я тебе покажу, где вступить.
Взгляд спокойный, доброжелательный. Улыбается…
Начали. Идёт вступление оркестра и хора. Начинаю петь первый куплет, второй, третий, четвертый. А хор все поёт и поёт. Спели вместе всю песню, целиком.
– Теперь запишем? – спрашиваю Кнушевицкого.
– А уже записали.
– Как? Это же мы репетировали…
– А зачем же от добра добро искать, Всё нормально. Хорошая запись получилась. Иди домой. Завтра утром услышишь эту свою песню, и, наверное, тебе много народу будет звонить.
И действительно, на следующее утро состоялась премьера «Подмосковных». Не помню уже, в какой передаче – с тех пор ведь целых полвека прошло. Наверное, «С добрым утром». Во всяком случае, одна из тех, которую тогда все слушали. И начались звонки по телефону. У меня он буквально от них раскалился.
– Что за чудо-песня! Красота-то какая!
И всё это благодаря Кнушевицкому, который сделал удивительную аранжировку, придумал вокализ хоровой, который сопровождал всё мое пение. Это ведь гениально! Потрясающе! Только божественный талант мог такое придумать, как и многое, что сделано в песне этим выдающимся мастером, про которого в дни его недавнего 100-летия почему-то никто и не вспомнил – такими мы стали беспамятными…»
В. Соловьёв-Седой (за роялем), В. Кнушевицкий и М. Бернес за работой
Мало, кто из слушателей запомнил название, и Радиокомитет был просто завален письмами с просьбами снова поставить песню про то, как речка «движется и не движется». И никому не было никакого дела до не сразу понятных оборотов о том, что «милой» явно неудобно смотреть «искоса, низко голову наклоня» – как всегда, главное, чтобы «душа развернулась, а потом свернулась». Это был успех, но ещё не слава.
В конце июля следующего, 1957 года, в Москве проходил VI Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, в рамках которого проходил и международный конкурс песен.
Соловьёв-Седой, так до конца пока не оценивший «Подмосковные вечера», представил на конкурсе свою новую песню «Если бы парни всей земли», которую, по воспоминаниям собственного внука, весьма недолюбливал за излишнюю пафосность стихов.
Но здесь композитор получил Большую Золотую медаль именно за песню «Подмосковные вечера», надо сказать, к своему полнейшему изумлению. И уже после этого песня ушла в народ: её стали петь везде и всегда. Вот тогда уже подлинная слава наконец-то постигла музыкальное сочинение двух талантливых авторов!
СССР был покорён искренностью лирических интонаций, понятной философичности, доходчивой русской поэтической речи и прекрасной музыкой. А свыше 30 тысяч участников из более чем 100 стран мира, увезли частичку фестиваля с собой, ну и песню прихватить не забыли.
В марте-апреле 1958 года проходил Первый Московский международный конкурс им. П. И. Чайковского, одним из (и, наверное, главным) участников которого был молодой американский пианист Ван Клиберн (Harvey Lavan «Van» Cliburn Jr.). Исключительно одарённый музыкант получил тогда первую премию (а это 25000 рублей) и золотую медаль.
После своего конкурсного триумфа, с 1960 года по 1972 год Ван Клиберн четырежды гастролировал в СССР: в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске, Тбилиси, Сочи и Новосибирске. Однажды в Москве он пришёл в Дом композиторов, где хотел немного отдохнуть в кругу коллег, послушать песни, поимпровизировать. Шутки ради Соловьёв-Седой, сыграв с ним для разминки какой-то вальс, перешёл к «Подмосковным вечерам».
И вот незадолго до своего отъезда Ван Клиберн давал в Москве заключительный концерт, который транслировался по телевидению. Публика горячо приветствовала пианиста и постоянно вызывала его на бис, фактически сформировав дополнительное отделение концерта.
И тогда в наступившей тишине музыкант заиграл своё фортепианное изложение «Подмосковных вечеров», наполненное неожиданной гармонией, насыщенностью и сочностью. Аплодисменты переросли в громовые овации… Так песня «Подмосковные вечера» вышла уже на мировую арену, чему, по мнению Соловьёва-Седого, как раз активно поспособствовал Ван Клиберн.
Ван Клиберн
Другим популяризатором песни за рубежом стал Народный артист СССР Анатолий Борисович Соловьяненко. В 1964 году в Италии проводился конкурс «Неаполь против всех» («Napoli contro tutti»), на котором Анатолий Соловьяненко завоевал вторую премию, исполнив «Подмосковные вечера» — итальянская газета «Paese Sera» окрестила успех советского певца «невообразимым и из ряда вон выходящим». Это также дало мощный импульс к международному распространению песни.
Вполне естественно, что столь популярная песня не могла не стать соискателем на право быть позывными вновь открываемой в 1964 году радиостанции «Маяк». Тут, правда, тоже всё получилось не столь гладко и задорно, поскольку и в этот раз один из членов художественного совета придрался к словам: «Да что же это за позывные, которые ассоциируются со словами «не слышны в саду даже шорохи». Шорохи даже не слышны, а вы их позывными!»
Документальная история умалчивает, что в итоге произошло на самом деле, но в дело вмешался один из тогдашних руководителей информационной службы Юрий Летунов. На одном из первых совещаний редакции радиостанции, он произнёс многообещающую фразу: «Маяк – радио неожиданностей», после чего именно «Подмосковные вечера» и стали позывными всеми любимого радио.
В 1980 году Всемирная служба Московского радио на английском языке решила выяснить, какие из русских песен слушатели разных стран считают самыми популярными в мире. Песен много, но определить надо было лишь три самые популярные. И что же выбрали жители Австралии, Англии, Африки, Юго-Восточной Азии, США, Канады и многих других стран? «Катюшу», «Калинку» и «Подмосковные вечера».
А перед началом нового тысячелетия ведущий ретро-программы «Маяка» Игорь Макаров предложил назвать слушателям десять, по их мнению, самых лучших песен XX века. И вновь композицией-чемпионом стали «Подмосковные вечера».
Достаточно сложно найти объяснение как бурному, так и длительному шествию этого музыкального шедевра по планете, но, видимо, так иностранцы пытаются понять «загадочную русскую душу», величие нашей Родины, душевность и открытость наших людей. И какими бы не были исполнения или римейки «Подмосковных вечеров» в разных странах, все они всегда связаны с красотой природы, с какими-то чувственными переживаниями, с тихим счастьем двух влюблённых людей.
«Подмосковные вечера» — А. Нетребко — Д. Хворостовский. Красная Площадь.
Анна Федулова
отсюда
Мелодию Соловьёва-Седого к песне «Подмосковные вечера», о которой идёт речь, занесённую по количеству исполнений в книгу рекордов Гиннесса, знают, наверное, все – от мала до велика, от «Москвы до самых до окраин». Этот шедевр по праву занимает своё почётное место в мировой музыкальной классике и является такой же визитной карточкой нашей страны, как не менее известная «Катюша».
Примечательным же является тот факт, что песня «Подмосковные вечера», являясь лучшей из почти 400 песен, написанных Соловьёвым-Седым, посвящена Москве, хотя сам Василий Павлович всю свою жизнь прожил в Ленинграде.
Совершенно непостижимо, как Василий Павлович мог сочинять свои настолько разные и столь льющиеся мелодии, особенно учитывая атмосферу, сопутствующую процессу их создания. По воспоминаниям вдовы поэта Алексея Фатьянова, с которым Соловьёв-Седой немало потрудился на песенном поприще, дело происходило примерно так:
«Лёша ранним утром шёл к Васе в гостиницу «Москва“, где тот всегда останавливался: Вася всегда жил в одном и том же номере с роялем. Брали водку, много водки, и закуску. Сначала выпивали бутылку, и лишь затем шли к инструменту. К вечеру под роялем выстраивалась целая батарея бутылок и была готова очередная прекрасная песня. Так они и жили: ели, пили, гуляли, сочиняли. Вася был очень веселый, легкий, остроумный, компанейский. А его музыка! Гений, он и есть гений».
Быть может, именно по этой причине и получилась столь прекрасной мелодия «Подмосковных вечеров», где речка «движется и не движется», песня «слышится и не слышится» – в общем, гармония налицо!
Автором слов песни стал поэт Михаил Львович Матусовский. В годы войны Михаил Львович часто радовал читателей фронтовых газет своими частушками, стихами и фельетонами, а также опубликовал несколько сборников своих стихов. После войны Матусовский полностью раскрыл свой поэтический дар, написав много песенных текстов к различным кинофильмам, таким как «Верные друзья», «Испытание верности», «Тишина», «Щит и меч».
А сами песни, полюбившиеся нескольким поколениям людей, популярны в народе до сих пор и даже обретают вторую жизнь. К примеру, все знают и «Старый клён», что стучится в окна мне, и «Сиреневый туман», что над нами проплывает, и «Вологда», где живёт темноглазая, и «Берёзовый сок», которым щедро родина поила. Но все же главными творениями поэта стали «С чего начинается Родина» и, естественно, «Подмосковные вечера».
Меж тем, как это часто случается с гениями, начало судьбы у песни «Подмосковные вечера» было сложным. Как утверждают некоторые источники, мелодия, написанная Соловьёвым-Седым, не слишком ему понравилась и была отправлена в дальний угол нижнего ящика заброшенного стола на даче композитора в Комарово. Т.е., вполне вероятно, могло случится так, что мы никогда бы и не узнали об этой песне. Но, как обычно, помог счастливый случай.
В Москве с 5 августа по 16 августа 1956 года должна была состояться I летняя Спартакиада народов СССР, и к этому событию решено было снять документальный фильм о лёгкой атлетике. Сомнения терзали авторов картины, поскольку в 50-е года у «королевы спорта» было не так много поклонников среди болельщиков, трибуны стадионов пустовали во время соревнований, поэтому перспективы фильма быть просмотренным и вовсе были туманными. «Оживить» картину «В дни Спартакиады» было решено музыкально-песенным сопровождением, для чего и были приглашены композитор Соловьёв-Седой и поэт Матусовский. К тому времени оба были уже довольно известными и способными быстро и качественно решать сложные творческие задачи.
Лихо взявшись за дело, авторы написали две бодро-строевые песни для хора, звучащие в эпизодах соревнований, и одну лирическо-задушевную, сопровождающую эпизод с отдыхающими перед важными стартами спортсменами, как раз для которой и пригодилась уже написанная и порядком подзабытая мелодия, легко и просто появившаяся погожим летним ленинградским вечерком. Ее решено было использовать для сюжета, происходящего на одной из подмосковных спортивных баз. Собственно, бесхитростные слова обращения к любимой, предложенные Матусовским, также не привнесли какого-либо соответствия спортивному сюжету, что и было отмечено приёмочной комиссией.
Исполнить песню предложили известному, но в чём-то капризному и хулиганистому Марку Бернесу. Не имея ничего против музыки, о словах он выразился довольно прямо: «Ну, и что это за песня, которая слышится и не слышится? А что это за речка – то движется, то не движется?».
Соловьев-Седой отшутился: «Да нормальная гениальная песня». Нормальная гениальная… Он и вправду думал, что шутит. А, как вспоминал друг Бернеса поэт Константин Ваншенкин, Бернес в ответ продолжал цитировать слова песни: «смотришь искоса, низко голову наклоня»… Ребята, я бы от такого взгляда девушки тоже онемел, как и ваш герой.
В итоге Бернес связываться с этой песней не стал, видимо, крепко пожалев об этом впоследствии.
Песню исполнил солист Большого театра Евгений Кибкало. Затем с записями всех трёх песен познакомилось руководство Студии кинохроники, в результате чего Соловьёв-Седой срочно был вызван телеграммой из Ленинграда в Москву. Матусовский вспоминал об этом:
«Помню это унылое заседание, на котором композитору говорили: «Уважаемый Василий Павлович, мы послушали вашу лирическую песню и, говоря откровенно, не узнали вашего таланта. Вы, автор столь прекрасных песен, на этот раз написали вяловатую лирическую песенку, и мы не уверены, стоит ли её вообще включать в фильм…»
Всё это я припоминаю не для того, чтобы позлорадствовать задним числом над попавшими впросак киношниками, а чтобы подчеркнуть, как непросто судить о песне и предсказывать её будущее…»
Авторы, конечно же, расстроились, а Соловьев-Седой сказал: «Михей, наверное, они правы. Будем считать, что это наша неудача». Однако, сроки уже поджимали, времени на создание новой песни уже не было и «Подмосковные вечера» всё же утвердили. Только вот исполнение песни сочным баритоном Кибкало не сильно нравилось даже самим авторам, а время то все шло.
И вот тогда-то произошёл второй счастливый случай. Исполнить песни к фильму был приглашён выдающийся певец и актёр МХАТа, народный артист России Владимир Константинович Трошин, который позже вспоминал:
«В 1955 году меня пригласили на Центральную студию кинохроники в Лихов переулок для озвучивания двух песен к фильму о Спартакиаде народов России. Мне нужно было спеть их с мужским хором. Приехал я на студию в момент, когда там прослушивали дубли с записью незнакомой мне песни. Включили магнитофон, и я слышу, что поёт Женя Кибкало, поёт красиво, как он умел это делать:
«Не слышны в саду даже шорохи.
Всё здесь замерло до утра…»
Послушал и спрашиваю у Василия Павловича Соловьёва-Седого, который рядом сидел:
– А это что за песня?
– Дрянь песня, – отвечает. – Не получилась она у меня. В корзину пойдёт…
– Как в корзину? Мне кажется, песня очень даже хорошая. Быть может, попробовать исполнить её не открытым вокалом, а мягко, лирично.
– Да в Ленинграде её кто только не пытался спеть, – перебивает Василий Павлович, – и тоже ни у кого не получилось. Неудачная песня. Заунывная, грустная, тоскливая. Хотел её в этот кинофильм «втиснуть». Думал, здесь пройдёт. Не получилось.
Матусовский рядом сидит. Я к нему:
– Михаил Львович, нельзя же так. Жалко песню. Надо что-то придумать, чтобы спасти её.
– Да твой Михаил Львович тоже хорош, – вновь перебивает Соловьёв-Седой, – Лучше слов для песни не мог придумать: «Речка движется и не движется, песня слышится и не слышится…» У меня музыка скучная, а у него – слова не поймёшь о чём…
Вижу, что оба расстроены, а композитор ещё и раздражён. Но не отстаю.
– Поговорите с ним всё-таки, – прошу Матусовского, – попросите. Может быть, он мне даст попробовать спеть эту песню. Пусть слова её не конкретны, как ему кажется, но атмосферу и душевное состояние влюблённого человека передают тонко. И мелодия красивая, задушевная… И на ушко, тихонько так стал ему напевать, как я песню эту понимаю и чувствую.
– Я с Васей поговорю, – пообещал Матусовский.
Подходим с ним к Василию Павловичу. Тот смилостивился:
– Ладно, показывай, что ты там придумал.
Я стал тихонько напевать. Слушает, аккомпанирует, лицо посветлело, доволен, вдохновился:
– Ты и в самом деле что-то в ней раскопал. А ну давай, давай, давай…
– А что же делать? – спрашивает. – Оркестранты ведь больше играть не будут. Всё уже записали. Время позднее. Их сверхурочно работать не заставишь. А впрочем, подожди, – говорит, – я что-нибудь придумаю…
Поставили ширму в дальнем углу студии, за нею микрофон установили, чтобы оркестранты меня не видели.
– Я сейчас музыкантов чем-нибудь отвлеку. Анекдот какой-нибудь расскажу. И попытаюсь найти повод или предлог, чтобы они хотя бы разок аккомпанемент этой песни сыграли. А ты за ширмой спрячься и спой, как получится. Авось не поймут, что к чему…
Так и поступили. Он ведь большой мастер был анекдоты травить. Все собрались. Смеются. А потом, слышу, заиграли вступление к «Подмосковным». И я запел. Один куплет, второй куплет, третий и всю песню. В два часа ночи оркестр отпустили. Собрались все, кто над фильмом работал, прослушали. Никто, правда, не сказал «Ах!». Но, вижу, что понравилось. Только режиссёр спрашивает: «А что же, ребята, мне делать? Куда теперь ее, эту песню, вставлять? Все ведь до секунды расписано. И фильм почти весь смонтирован».
На этом и расстались. На следующий день я записал ещё две их песни с хором, какие редсоветом были приняты, а через три месяца пригласили меня на просмотр фильма…»
Увы, даже великолепное выстраданное исполнение песни Трошиным в фильме «В дни спартакиады» не позволило песне быть хоть сколько-нибудь замеченной: легкоатлеты вели себя настолько шумно, что оставшаяся от всей песни пара куплетов просто растворилась в этом весёлом гомоне.
Победного спортивного старта не получилось. Певец, естественно, огорчился и расстроился.
И снова помог третий счастливый случай. Спортивная кинолента сразу же обрела место в пыльных архивах, а вместе с ней позабылась и песня, пока однажды вечером песня не прозвучала на радио.
Владимир Трошин пишет об этом:
«Прошло какое-то время. Звонят с радио (А тогда было принято, что после того, как песни прозвучат в каком-нибудь фильме, их записывали в фонд радио):
– Мы хотим ваши песни записать из этого фильма.
И называют две песни, которые я пел с хором.
– С удовольствием, – им отвечаю. – Но там ведь ещё одна песня была, которую я пою сам. Мне бы очень хотелось и её записать.
– Да нет там больше никакой песни, – говорят.
В ту пору у меня очень много было предложений о записи песен, и потому я всё-таки настоял на том, чтобы они эту песню нашли, заявив, что без неё другие петь отказываюсь. Подействовало. Звонят через неделю:
– Мы нашли эту песню.
– Слава богу, – говорю.
– Более того, – продолжают. – Вам повезло: Виктор Николаевич Кнушевицкий, замечательный наш дирижёр и руководитель оркестра Всесоюзного радио, только что вышел из больницы. Он хочет с вами поработать и совместно записать эту песню. Чем-то она его «зацепила», и он уже приступил к ее аранжировке.
Проходит какое-то время, и мне снова звонят:
– Приходите на запись.
Приезжаю в Дом звукозаписи Всесоюзного радио. В большую студию захожу. Вижу: сидит оркестр и стоит огромный женский хор. В шахматном порядке, под самый потолок.
– А хор-то зачем? – спрашиваю. – Я ведь один её пою.
Дело в том, что в песне «Свежий ветерок», которую записали для того самого фильма про спартакиаду, тоже пел хор. А мне там только две строчки петь досталось. И теперь снова хор.
– Ради чего, – говорю Кнушевицкому, – столько сил я потратил на уговоры и хлопоты?
– Не волнуйся, успокойся, – отвечает Виктор Николаевич, – Все будет хорошо. Ты у меня, как в люльке…
У него такая присказка была, любимое выражение. Тогда ведь передачи на радио шли «живьём». И мы все у него «живьём» работали. Волновались, конечно же.
– Я тебе покажу, где вступить.
Взгляд спокойный, доброжелательный. Улыбается…
Начали. Идёт вступление оркестра и хора. Начинаю петь первый куплет, второй, третий, четвертый. А хор все поёт и поёт. Спели вместе всю песню, целиком.
– Теперь запишем? – спрашиваю Кнушевицкого.
– А уже записали.
– Как? Это же мы репетировали…
– А зачем же от добра добро искать, Всё нормально. Хорошая запись получилась. Иди домой. Завтра утром услышишь эту свою песню, и, наверное, тебе много народу будет звонить.
И действительно, на следующее утро состоялась премьера «Подмосковных». Не помню уже, в какой передаче – с тех пор ведь целых полвека прошло. Наверное, «С добрым утром». Во всяком случае, одна из тех, которую тогда все слушали. И начались звонки по телефону. У меня он буквально от них раскалился.
– Что за чудо-песня! Красота-то какая!
И всё это благодаря Кнушевицкому, который сделал удивительную аранжировку, придумал вокализ хоровой, который сопровождал всё мое пение. Это ведь гениально! Потрясающе! Только божественный талант мог такое придумать, как и многое, что сделано в песне этим выдающимся мастером, про которого в дни его недавнего 100-летия почему-то никто и не вспомнил – такими мы стали беспамятными…»
Мало, кто из слушателей запомнил название, и Радиокомитет был просто завален письмами с просьбами снова поставить песню про то, как речка «движется и не движется». И никому не было никакого дела до не сразу понятных оборотов о том, что «милой» явно неудобно смотреть «искоса, низко голову наклоня» – как всегда, главное, чтобы «душа развернулась, а потом свернулась». Это был успех, но ещё не слава.
В конце июля следующего, 1957 года, в Москве проходил VI Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, в рамках которого проходил и международный конкурс песен.
Соловьёв-Седой, так до конца пока не оценивший «Подмосковные вечера», представил на конкурсе свою новую песню «Если бы парни всей земли», которую, по воспоминаниям собственного внука, весьма недолюбливал за излишнюю пафосность стихов.
Но здесь композитор получил Большую Золотую медаль именно за песню «Подмосковные вечера», надо сказать, к своему полнейшему изумлению. И уже после этого песня ушла в народ: её стали петь везде и всегда. Вот тогда уже подлинная слава наконец-то постигла музыкальное сочинение двух талантливых авторов!
СССР был покорён искренностью лирических интонаций, понятной философичности, доходчивой русской поэтической речи и прекрасной музыкой. А свыше 30 тысяч участников из более чем 100 стран мира, увезли частичку фестиваля с собой, ну и песню прихватить не забыли.
В марте-апреле 1958 года проходил Первый Московский международный конкурс им. П. И. Чайковского, одним из (и, наверное, главным) участников которого был молодой американский пианист Ван Клиберн (Harvey Lavan «Van» Cliburn Jr.). Исключительно одарённый музыкант получил тогда первую премию (а это 25000 рублей) и золотую медаль.
После своего конкурсного триумфа, с 1960 года по 1972 год Ван Клиберн четырежды гастролировал в СССР: в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске, Тбилиси, Сочи и Новосибирске. Однажды в Москве он пришёл в Дом композиторов, где хотел немного отдохнуть в кругу коллег, послушать песни, поимпровизировать. Шутки ради Соловьёв-Седой, сыграв с ним для разминки какой-то вальс, перешёл к «Подмосковным вечерам».
И вот незадолго до своего отъезда Ван Клиберн давал в Москве заключительный концерт, который транслировался по телевидению. Публика горячо приветствовала пианиста и постоянно вызывала его на бис, фактически сформировав дополнительное отделение концерта.
И тогда в наступившей тишине музыкант заиграл своё фортепианное изложение «Подмосковных вечеров», наполненное неожиданной гармонией, насыщенностью и сочностью. Аплодисменты переросли в громовые овации… Так песня «Подмосковные вечера» вышла уже на мировую арену, чему, по мнению Соловьёва-Седого, как раз активно поспособствовал Ван Клиберн.
источник : http://moiarussia.ru/istoriya-odnoj-pesni-podmoskovnye-vechera/
Оригинал взят у 
amarok_man
Популярности, которая окружает «Подмосковные вечера», может позавидовать любое музыкальное произведение. Давно нет СССР. Бывшие республики превратились в самостоятельные государства. А вот нет нет и услышишь знаменитую песню на западе или востоке, юге или севере некогда единой страны.
Нетленный шедевр создан поэтом Михаилом Матусовским и композитором Василием Соловьевым-Седовым еще в 1955 году. Песня оказалась заказной, поскольку для документального фильма о Спартакиаде народов РСФСР, по замыслу создателей, требовалась лирическая композиция.
Как утверждается в многократно пересказанной с тех пор истории, авторы сочиняли песню на даче в Комарово. Соловьев-Седой предложил взять за основу готовую мелодию двухгодичной давности, а Матусовский на скорую руку набросал слова. Так появилась на свет песня «Ленинградские вечера». Но поскольку звучать ей предстояло на фоне подмосковных кадров, то пришлось внести в текст соответствующие изменения.
Худсовет киностудии воспринят будущий шлягер скептически, но времени было в обрез, поэтому пришлось ее одобрить. Марк Бернес, которому предложили спеть «Подмосковные вечера», отказался, так как ему категорически не понравились слова композиции.
В итоге, первым исполнителем песни стал актер Московского худтеатра Владимир Трошин. Фильм предсказуемо оказался посредственным, а вот песня попала на радио и наделала шороху. Слушатели завалили студию просьбами ставить ее в эфир снова и снова.
Композитор Дмитрий Борисович Кабалевский о популярности «Подмосковных вечеров» сказал:
Эта песня строится на знакомых, привычных нам интонациях, и в этом — огромная удача композитора. Надо уметь слышать голос времени, песня должна опираться на знакомое уху человеческому… Дело таланта, чутья и мастерства композитора улавливать и использовать интонационный строй эпохи, писать такую музыку, чтобы она была понятна народу, близка ему, доставляла удовольствие, воспитывала вкус, пробуждала к жизни добрые и светлые чувства.
В 1957 году песня в исполнении В.Трошина стала визитной карточкой фестиваля молодежи и студентов в Москве. Соловьев-Седой получил Большую Золотую медаль конкурса, заняв первое место.
«Подмосковные вечера» подвергались многочисленным аранжировкам в различных жанрах. Самой известной, пожалуй, является джаз-версия Кенни Бола под названием «Midnight in Moscow».
Мелодия «Подмосковных вечеров» в качестве соло звучит, например, в песне «Shout it Out», которая входит в альбом группы U.D.O. Holy (Германия).
Песня хорошо известна и за рубежом. Ее перепели на английском и испанском, французском и итальянском, шведском и венгерском, китайском и японском, иврите и финском языках.
Мелодия «Подмосковных вечеров» уже много лет используется как позывные радиостанции «Маяк», а также заканчивала каждый час вещания английской редакции «Голоса России»
[Источники…]Источники
www.song-story.ru/podmoskovnye-vechera/
www.youtube.com/watch?v=scJGyEbHuXk
www.youtube.com/watch?v=iNQf32ouJGs
www.youtube.com/watch?v=xd89DQVT9Co
www.youtube.com/watch?v=2SD6qQWxMrM
www.youtube.com/watch?v=cD9xNsDhUy8
Смотрите также
 |
 |
 |
 |
 |
| Владимир Высоцкий — «Песня о друге». История создания песни |
Земляне — «Трава у дома» История создания песни |
«Учкудук — Три колодца» История песни |
Песенка о медведях Микс |
«Ну, погоди!» как сборник популярной музыки |
Над текстом этой песни смеялись авторы и Марк Бернес. Но произведение неожиданно стало визитной карточкой СССР на долгие годы. Подробности — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
Срочная телеграмма
Срочная телеграмма
Василий Соловьев-Седой
До Олимпийских игр в Хельсинки в 1952 году СССР почти не участвовал в международном спортивном движении. В связи с этим еще с 1920-х в стране распространилась практика зимних и летних спартакиад внутри страны. Когда первые советские команды начали выезжать за рубеж, традиция спартакиад не угасла. Вокруг празднеств с торжественным открытием и закрытием развилась целая индустрия. Режиссеры массовых праздников, артисты, музыканты могли хорошо заработать, выступая на концертных площадках. Не обделены были и кинематографисты, снимавшие обзорные документальные фильмы о соревнованиях.
Михаил Матусовский
В июле 1955-го композитор Василий Соловьев-Седой и поэт Михаил Матусовский отдыхали на своих дачах в Комарово под Ленинградом. Еще весной соавторы написали для фильма о спартакиаде народов РСФСР того же года песенные марши. Именно их, так как спорт в СССР до определенного момента популяризировался не как готовность к мирному сотрудничеству с другими странами, а как ежеминутная готовность к обороне страны. В один из вечеров Соловьеву-Седому на дачу пришла срочная телеграмма.
Шею свело
В ней сообщалось, что для фильма требуется еще одна песня. Но не марш, а проникновенная, мелодичная. В эту ленту неожиданно решили включить лирические отступления: сцены общения и отдыха спортсменов на подмосковных спортивных базах после тяжелых стартов. В Комарово стоял жаркий день, соавторы слегка расслабились, пожарили шашлык, пили грузинское вино. Откладывать в сторону житейские радости и писать песню для проходного фильма, который никто не заметит, было лень. Однако дополнительный гонорар упускать не хотелось. Поскольку в телеграмме шла речь о сценах отдыха на подмосковных спортивных базах вечером, композитор вспомнил, что в его авторском архиве есть некогда забракованное на радио произведение «Ленинградские вечера». Именно лиризм, и, как следствие, безыдейность в ней не понравились редакторам. На сей раз требовалось именно то, что два года назад запретили. Соавторы исправили припев и название. Вечера стали подмосковными. Матусовский внес в текст еще некоторые коррективы. Но вот со строчкой «Что ж ты, милая, смотришь искоса, низко голову наклоня?» он не справился. Соловьев-Седой спрашивал у поэта: «Миша! Что с ней случилось? Мало того что ей шею свело, так она еще и окосела?» Матусовский отвечал: «Ты не понимаешь. Она заигрывает, глядя исподлобья». Решили ничего не исправлять и отправили песню такой, какая есть.
Через несколько дней соавторов вызвали в Москву на художественный совет. Там невыразительную музыку и слова, где «Песня слышится и не слышится в эти тихие вечера», назвали белибердой. Но сроки поджимали, и текст пришлось принять.
Авторы фильма рассчитывали на то, что сцена отдыха спортсменов на экране займет не более 20 секунд. Решили: звучание мелодии уведут на второй план, никто не услышит глупостей, написанных в тексте Матусовского.
Владимир Трошин
Когда встал вопрос, кто исполнит произведение, поэт и композитор поехали к Марку Бернесу. Прочитав слова об искоса смотрящей девушке, актер начал смеяться и экспромтом показал приятелям этюд, в котором прикинулся особой женского пола с косыми глазами, глядящими исподлобья. «Я же тебе говорил, Михей, тут что-то не так», — сказал Соловьев-Седой и подхватил смех Бернеса. В альтернативу песню попробовали записать с артистом Большого театра Евгением Кибкало. Но его оперный баритон не увязывался с отдыхом спортсменов. Ситуацию спас театральный актер Владимир Трошин. Исполнение шло от души. Однако в картину оно так и не вошло, сцену вырезали полностью.
Снова мимо
Спустя год кинематографисты решили вернуться к сцене отдыха спортсменов подмосковным вечером в документальной эпопее «1956 г. 1-я Летняя Спартакиада народов СССР». Песня уцелела и звучит на 43-й минуте фильма в течение 50 секунд вперемешку с фоновыми шумами природы и возгласами прогуливающихся. В этом каждый может убедиться, найдя ленту в Интернете. При таких обстоятельствах на произведение, прозвучавшее фоном, никто не обратил внимание.
Интересно, что в фильме есть фрагмент о подготовительных стартах спартакиады, прошедших в Минске на новом стадионе «Динамо». Основные соревнования проходили в Москве с 5 по 16 августа на Центральном стадионе имени Ленина («Лужники»). В картине забавны мудрствования и тон комментатора: «Дан старт женскому заплыву на 100 метров вольным стилем! Обратите внимание на пловчиху в голубой шапочке! Это молодая эстонская школьница. Не хорошо, когда школьница плавает на экзамене у доски. Но если заплыв происходит в бассейне, это очень хорошо!» Или еще сцена. На трибуне женщина 45 лет любуется выступлением гимнасток. Комментатор делится наблюдением: «Ткачиха Зинаида Григорьевна Зубикова из Иваново глядя на спортсменок вспомнила свою молодость. В ее глазах тоска по прошлому, но и спортивный азарт. Она обязательно станет застрельщицей в секции любительской гимнастики на своей фабрике».
Бывает же
«Подмосковные вечера» — не первое незамеченное произведение в жизни Соловьева-Седого и Матусовского. Они считали это рабочим моментом и шли дальше. С провалом не хотел мириться Владимир Трошин. Что-то ему подсказывало, что песню недооценили. Он взял клавир и с разрешения авторов записал ее на радио. Благодаря его связям она прозвучала в эфире. И началось. Редакцию завалили письмами с просьбами о повторе.
В следующем году в Москву с гастролями прибыл лауреат Первого международного конкурса имени Петра Чайковского Ван Клиберн. На посиделках в доме композиторов он вместе с Соловьевым-Седым исполнил песню на рояле в четыре руки. Музыкант включил ее в свой репертуар и исполнял по всему миру.
За «песню-неудачницу» Соловьев-Седой получил первую премию — Большую золотую медаль Московского фестиваля молодежи и студентов 1957 года. «Подмосковные вечера» стали такой же визитной карточкой Советского Союза, как «Очи черные, очи жгучие».
Джазовую аранжировку «Подмосковных вечеров» написал джазмен Кенни Болл. Пластинка, названная «Полночь в Москве» (Midnight in Moscow), вышла в Лондоне в 1961-м. Тираж — 300 тыс. экземпляров.
Во Франции произведение исполняли под названием «Время ландышей». Финны поют свой вариант в легкой цыганской скрипичной аранжировке.
С 1964-го в эфире радио «Маяк» каждые 30 минут звучит позывной — фрагмент мелодии песни. Его записал лучший в СССР вибрафонист Леонид Гарин. Сделав черновой вариант, он улетел в отпуск, там погиб. Именно этот «черновик» и звучит 56 лет.
Произведение поют на японском, шведском, китайском и десятках других языков. Оно вошло в альбомы групп Deep Purple, «Гражданская оборона». Используется в оформлении компьютерных игр, где фигурирует Москва. Например, в игре Metro 2033.
Редкий пример неудачи, которая обернулась безоговорочным триумфом.