Жылі мужык і жонка. А дзяцей у іх не было. Жонка бядуе: няма каго ёй калыхаць, няма каго гадаваць…
Аднаго разу мужык пайшоў у лес, высек з алешыны палена, прынёс дахаты і кажа жонцы:
— На, калышы.
Палажыла жонка палена ў калыску ды давай калыхаць і ката спяваць:
— Люлі, люлі, сынок, з белымі плячыцамі, з чорнымі вачыцамі…
Калыхала дзень, калыхала другі, на трэці бачыць: замест алешынкі ляжыць у калысцы хлопчык!
Зарадаваліся мужык і жонка, назвалі сынка Піліпкам і сталі яго гадаваць. Падрос Піліпка і кажа бацьку:
— Зрабі мне, тата, залаты чоўнік, срэбранае вясельца — хачу рыбу лавіць.
Бацька зрабіў яму залаты чоўнік, срэбранае вясельца ды выправіў на возера лавіць рыбу.
Сынок як лавіць ды лавіць — дзень ловіць і ноч ловіць… Нават і есці дахаты не ідзе: вельмі ж добра рыба ловіцца! Маці яму сама абед насіла. Прынясе да возера і кліча:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, зʼеш піражок!
Піліпка падплыве да берага, высыпле з чоўна рыбу, а сам зʼесць піражок ды зноў на возера.
Пачула старая ведзьма Баба Яга — касцяная нага, як маці кліча Піліпку, і парашыла яго са свету звесці.
Узяла яна мяшок і качаргу, прыйшла да возера і пачала клікаць:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, зʼеш піражок!
Піліпка падумаў, што гэта маці, і падплыў. А Баба Яга падчапіла качаргою чоўнік, выцягнула на бераг, схапіла Піліпку ды ў мяшок.
— Ага, — кажа, — больш не будзеш ты тут рыбку лавіць!
Закінула мяшок на плечы і панесла да сябе, у лясную гушчэчу.
Доўга несла, змарылася, села адпачыць ды і заснула. А Піліпка тым часам вылез з мяшка, паклаў туды цяжкіх камянёў ды зноў вярнуўся на возера.
Прачнулася Баба Яга, схапіла мяшок з камянямі і, крэхчучы, панесла дадому.
Прынесла і кажа да сваёй дачкі:
— Спячы ты мне на абед гэтага рыбака.
Вытрусіла Баба Яга мяшок на падлогу, аж там адны камяні… Як узлавалася Баба Яга, як закрычыць на ўсю хату:
— Я ж табе пакажу, як мяне падманваць!
Зноў пабегла на бераг возера ды давай клікаць Піліпку:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, зʼеш піражок!
Пачуў гэта Піліпка.
— Не, — кажа, — ты не мая маці, а ведзьма Баба Яга: я цябе ведаю! У маёй мамы голас танчэйшы.
Як ні клікала Баба Яга, Піліпка не паслухаў яе.
«Добра ж, — падумала Баба Яга, — зраблю я сабе танчэйшы голас».
Пабегла яна да каваля і кажа:
— Каваль, каваль, натачы мне язык, каб танчэйшы быў.
— Добра, — кажа каваль, — натачу. Кладзі яго на кавадла.
Палажыла Баба Яга свой доўгі язык на кавадла. Каваль узяў молат і пачаў кляпаць язык. Адкляпаў так, што ён зусім тонкі зрабіўся.
Пабегла Баба Яга на возера ды кліча тоненькім галаском:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, зʼеш піражок!
Пачуў Піліпка і падумаў, што гэта маці яго кліча.
Падплыў да берага, а Баба Яга цап яго ды ў мяшок!
Цяпер ты мяне не падманеш! — радуецца Баба Яга.
І, не адпачываючы, прынесла яго дадому. Выкінула з мяшка і кажа дачцэ:
— Вось ён — падманшчык! Палі ў печы, пячы яго. Каб да абеду гатовы быў.
Сказала так, а сама пайшла некуды. Дачка запаліла ў печы, прынесла лапату і кажа Піліпку:
— Лажыся на лапату, я цябе ў печ саджаць буду.
Лёг Піліпка і падняў ногі ўгору.
— Не так! — крычыць ведзьміна дачка. — Гэтак я цябе ў печ не ўсаджу.
Піліпка звесіў ногі ўніз.
— Не так! — зноў крычыць ведзьміна дачка.
— А як жа? — пытаецца Піліпка. — Пакажы сама.
— Дурны ты! — вылаяла яго ведзьміна дачка. — Вось як трэба. Глядзі.
Легла яна сама на лапату, выпрасталася. А Піліпка за лапату ды ў печ! І засланкаю яе засланіў ды яшчэ моцна ведзьмінаю ступаю затуліў, каб не выскачыла з гарачай печы.
Толькі ён выбег з хаты, бачыць: Баба Яга ідзе.
Піліпка скокнуў на высокі густы явар і схаваўся ў галлі.
Зайшла Баба Яга ў хату, панюхала — смажаным пахне. Дастала з печы смажаніну, наелася мяса, косці на двор выкінула ды пачала качацца на іх, прымаўляючы:
— Павалюся, пакачуся, Піліпкавага мяса наеўшыся, крыві напіўшыся.
А Піліпка адказвае ёй з явара:
— Паваліся, пакаціся, даччынога мяса наеўшыся, даччыной крыві напіўшыся.
Пачула гэта ведзьма і аж учарнела ад злосці. Падбегла да явара і давай яго зубамі падгрызаць. Грызла, грызла, зубы паламала, а моцны явар стаіць як стаяў.
Пабегла тады Баба Яга да каваля:
— Каваль, каваль, выкуй мне сталёвую сякеру, а то я тваіх дзяцей паем.
Спужаўся каваль, выкаваў ёй сякеру. Прыбегла Баба Яга да явара, пачала яго секчы. А Піліпка кажа:
— Не ў явар, а ў камень!
А ведзьма сваё:
— Не ў камень, а ў явар!
А Піліпка сваё:
— Не ў явар, а ў камень!
Тут сякера як стукнецца ў камень — уся вышчарбілася.
Заенчыла са злосці ведзьма, схапіла сякеру ды пабегла да каваля вастрыць.
Бачыць Піліпка — хістацца пачаў явар: падсекла яго ведзьма! Трэба ратавацца, пакуль не позна.
Ляціць чарада гусей. Піліпка да іх:
— Гусі, гусі, скіньце мне па пяру! Я з вамі палячу да бацькі, да маткі, там вам адплачу…
Гусі скінулі яму па пяру.
Зрабіў Піліпка з гэтых пёраў толькі паўкрыла.
Ляціць другая чарада гусей. Піліпка просіць:
— Гусі, гусі, скіньце мне па пяру! Я з вамі палячу да бацькі, да маткі, там вам адплачу…
І другая чарада скінула яму па пяру.
Потым праляцелі трэцяя і чацвёртая. І ўсе гусі скінулі Піліпку па пяру.
Зрабіў сабе Піліпка крылы ды паляцеў услед за гусямі.
Прыбегла ведзьма ад каваля, сячэ явар, аж трэскі сыплюцца. Секла, секла — явар — трах! — упаў на ведзьму і задушыў яе.
А Піліпка прыляцеў з гусямі дахаты. Зарадаваліся бацькі, што Піліпка вярнуўся, пасадзілі яго за стол, пачалі частаваць.
А гусям далі аўса. Тут і казка ўся.
Беларуская народная казка
Жылі мужык і жонка. А дзяцей у іх не было. Жонка бядуе: няма каго ёй калыхаць, няма каго гадаваць…
Аднаго разу мужык пайшоў у лес, высек з алешыны палена, прынёс дахаты і кажа жонцы:
— На, калышы.
Палажыла жонка палена ў калыску ды давай калыхаць і спяваць:
— Люлі, люлі, сынок, з белымі плячыцамі, з чорнымі вачыцамі…
Калыхала дзень, калыхала другі, на трэці бачыць: замест алешынкі ляжыць у калысцы хлопчык!
Зарадаваліся мужык і жонка, назвалі сына Піліпкам і сталі яго гадаваць.
Падрос Піліпка і кажа бацьку:
— Зрабі мне, тата, залаты чоўнік, срэбранае вясельца — хачу рыбу лавіць.
Бацька зрабіў яму залаты чоўнік, срэбранае вясельца ды выправіў на возера лавіць рыбу.
Сынок як лавіць дык лавіць — дзень ловіць і ноч ловіць… Нават і есці дахаты не ідзе: вельмі ж добра рыба ловіцца! Маці яму сама абед насіла. Прынясе да возера і кліча:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Піліпка падплыве да берага, высыпле з чоўна рыбу, а сам з’есць піражок ды зноў на возера.
Пачула старая Баба Яга — касцяная нага, як маці кліча Піліпку, і парашыла яго са свету звесці.
Узяла яна мяшок і качаргу, прыйшла да возера і начала клікаць:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Піліпка падумаў, што гэта маці, і падплыў.
А Баба Яга падчапіла качаргою чоўнік, выцягнула на бераг, схапіла Піліпку — ды ў мяшок.
— Ага, — кажа, — больш не будзеш тут рыбку лавіць.
Закінула мяшок на плечы і нанесла да сябе, у лясную гушчэчу. Доўга несла, змарылася, села адпачыць ды і заснула. А Піліпка тым часам вылез з мяшка, паклаў туды цяжкага камення ды зноў вярнуўся да возера.
Прачнулася Баба Яга, схапіла мяшок з каменнем і, крэкчучы, панесла дадому. Прынесла і кажа да сваёй дачкі:
— Спячы ты мне на абед гэтага рыбака.
Вытрусіла Баба Яга мяшок на падлогу, аж там адно каменне… Як узлавалася Баба Яга, як закрычыць на ўсю хату:
— Я ж табе пакажу, як мяне падманваць!
Зноў пабегла на бераг возера ды давай клікаць Піліпку:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Пачуў гэта Піліпка.
— Не, — кажа, — ты не мая маці, а Баба Яга. Я цябе ведаю! У маёй мамы голас танчэйшы.
Як ні клікала Баба Яга, Піліпка не паслухаў яе.
— Добра ж, — падумала Баба Яга, — зраблю я сабе танчэйшы голас.
Пабегла яна да каваля і кажа:
— Каваль, каваль, натачы мне язык, каб танчэйшы быў.
— Добра, — кажа каваль, — натачу. Кладзі яго на кавадла.
Палажыла Баба Яга свой доўгі язык на кавадла. Каваль узяў молат і пачаў кляпаць язык. Адкляпаў так, што ён зусім тонкі зрабіўся. Пабегла Баба Яга на возера ды кліча тоненькім галаском:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Пачуў Піліпка і падумаў, што гэта маці яго кліча. Падплыў да берага, а Баба Яга — цоп яго ды ў мяшок.
— Цяпер ты мяне не падманеш! — радуецца Баба Яга.
I, не адпачываючы, прынесла яго дадому. Выкінула з мяшка і кажа дачцэ:
— Вось ён, падманшчык! Палі ў печы яго. Каб да абеду гатовы быў.
Сказала так, а сама пайшла некуды. Дачка запаліла ў печы, прынесла лапату і кажа Піліпку:
— Лажыся на лапату, я цябе ў печ саджаць буду.
Лёг Піліпка і падняў ногі ўгару.
— Не так! — крычыць ведзьміна дачка. — Гэтак я цябе ў печ не ўсаджу.
Піліпка звесіў ногі ўніз.
— Не так, — зноў крычыць ведзьміна дачка.
— А як жа? — пытаецца Піліпка. — Пакажы сама.
— Дурны ты! — вылаяла яго ведзьміна дачка. — Вось як трэба. Глядзі!
Лягла яна сама на лапату, выпрасталася. А Піліпка за лапату ды ў печ. I заслонкаю яе засланіў, каб не выскачыла з гарачай печы.
Толькі ён выбег з хаты, бачыць: Баба Яга ідзе. Піліпка скокнуў на высокі густы явар і схаваўся ў галлі.
Зайшла Баба Яга ў хату, нанюхала — смажаным пахне. Дастала з печы смажаніну, наелася мяса, косці на двор выкінула ды пачала качацца па іх, прымаўляючы:
— Павалюся, пакачуся, Піліпкавага мяса наеўшыся, крыві напіўшыся.
А Піліпка адказвае ёй з дрэва:
— Паваліся, пакаціся, доччынага мяса наеўшыся, доччынай крыві напіўшыся.
Пачула гэта ведзьма і аж учарнела ад злосці. Падбегла да явара і давай яго зубамі грызці, падгрызаць.
Грызла, грызла, зубы паламала, а моцны явар стаіць як стаяў. Пабегла тады Баба Яга да каваля:
— Каваль, каваль, выкуй мне сталёвую сякеру, а то я тваіх дзяцей паем.
Спужаўся каваль, выкаваў ёй сякеру.
Прыбегла Баба Яга да явара, пачала яго секчы. А Піліпка кажа:
— Не ў явар, а ў камень!
А ведзьма сваё:
— Не ў камень, а ў явар!
А Піліпка сваё:
— Не ў явар, а ў камень!
Тут сякера як стукнецца ў камень — уся і вышчарбілася. Заенчыла ад злосці ведзьма, схапіла сякеру ды пабегла да каваля вастрыць.
Бачыць Піліпка — хістацца пачаў явар: падсекла яго ведзьма! Трэба ратавацца, пакуль не позна.
Ляціць чарада гусей. Піліпка да іх:
— Гусі, гусі, скіньце мне па пяру! Я з вамі палячу да бацькі, да маткі, там вам адплачу…
Гусі скінулі яму па пяру. Зрабіў Піліпка з гэтых пёраў толькі паўкрыла.
Ляціць другая чарада гусей. Піліпка просіць:
— Гусі, гусі, скіньце мне па пяру! Я з вамі палячу да бацькі, да маткі, там вам адплачу…
I другая чарада скінула яму па пяру.
Потым прыляцела трэцяя і чацвёртая. I усе гусі скінулі Піліпку па пяру. Зрабіў сабе Піліпка крылы ды паляцеў услед за гусямі.
Прыбегла ведзьма ад каваля, сячэ явар, аж трэскі сыплюцца. Секла, секла, — явар — трах! — упаў на ведзьму і задавіў яе.
А Піліпка прыляцеў з гусямі дахаты. Зарадаваліся бацькі, што Піліпка вярнуўся, пасадзілі яго за стол, пачалі частаваць.
А гусям далі аўса. Тут і казка ўся.
Читать полностью: http://www.vyaselka.ru/pilipka-synok
Жылі мужык і жонка. А дзяцей у іх не было. Жонка бядуе: няма каго ёй калыхаць, няма каго гадаваць…
Аднаго разу мужык пайшоў у лес, высек з алешыны палена, прынёс дахаты і кажа жонцы:
— На, калышы.
Палажыла жонка палена ў калыску ды давай калыхаць і спяваць:
— Люлі, люлі, сынок, з белымі плячыцамі, з чорнымі вачыцамі…
Калыхала дзень, калыхала другі, на трэці бачыць: замест алешынкі ляжыць у калысцы хлопчык!
Зарадаваліся мужык і жонка, назвалі сына Піліпкам і сталі яго гадаваць.
Падрос Піліпка і кажа бацьку:
— Зрабі мне, тата, залаты чоўнік, срэбранае вясельца — хачу рыбу лавіць.
Бацька зрабіў яму залаты чоўнік, срэбранае вясельца ды выправіў на возера лавіць рыбу.
Сынок як лавіць дык лавіць — дзень ловіць і ноч ловіць… Нават і есці дахаты не ідзе: вельмі ж добра рыба ловіцца! Маці яму сама абед насіла. Прынясе да возера і кліча:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Піліпка падплыве да берага, высыпле з чоўна рыбу, а сам з’есць піражок ды зноў на возера.
Пачула старая Баба Яга — касцяная нага, як маці кліча Піліпку, і парашыла яго са свету звесці.
Узяла яна мяшок і качаргу, прыйшла да возера і начала клікаць:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Піліпка падумаў, што гэта маці, і падплыў.
А Баба Яга падчапіла качаргою чоўнік, выцягнула на бераг, схапіла Піліпку — ды ў мяшок.
— Ага, — кажа, — больш не будзеш тут рыбку лавіць.
Закінула мяшок на плечы і нанесла да сябе, у лясную гушчэчу. Доўга несла, змарылася, села адпачыць ды і заснула. А Піліпка тым часам вылез з мяшка, паклаў туды цяжкага камення ды зноў вярнуўся да возера.
Прачнулася Баба Яга, схапіла мяшок з каменнем і, крэкчучы, панесла дадому. Прынесла і кажа да сваёй дачкі:
— Спячы ты мне на абед гэтага рыбака.
Вытрусіла Баба Яга мяшок на падлогу, аж там адно каменне… Як узлавалася Баба Яга, як закрычыць на ўсю хату:
— Я ж табе пакажу, як мяне падманваць!
Зноў пабегла на бераг возера ды давай клікаць Піліпку:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Пачуў гэта Піліпка.
— Не, — кажа, — ты не мая маці, а Баба Яга. Я цябе ведаю! У маёй мамы голас танчэйшы.
Як ні клікала Баба Яга, Піліпка не паслухаў яе.
— Добра ж, — падумала Баба Яга, — зраблю я сабе танчэйшы голас.
Пабегла яна да каваля і кажа:
— Каваль, каваль, натачы мне язык, каб танчэйшы быў.
— Добра, — кажа каваль, — натачу. Кладзі яго на кавадла.
Палажыла Баба Яга свой доўгі язык на кавадла. Каваль узяў молат і пачаў кляпаць язык. Адкляпаў так, што ён зусім тонкі зрабіўся. Пабегла Баба Яга на возера ды кліча тоненькім галаском:
— Піліпка-сынок, плыві пад беражок, з’еш піражок!
Пачуў Піліпка і падумаў, што гэта маці яго кліча. Падплыў да берага, а Баба Яга — цоп яго ды ў мяшок.
— Цяпер ты мяне не падманеш! — радуецца Баба Яга.
I, не адпачываючы, прынесла яго дадому. Выкінула з мяшка і кажа дачцэ:
— Вось ён, падманшчык! Палі ў печы яго. Каб да абеду гатовы быў.
Сказала так, а сама пайшла некуды. Дачка запаліла ў печы, прынесла лапату і кажа Піліпку:
— Лажыся на лапату, я цябе ў печ саджаць буду.
Лёг Піліпка і падняў ногі ўгару.
— Не так! — крычыць ведзьміна дачка. — Гэтак я цябе ў печ не ўсаджу.
Піліпка звесіў ногі ўніз.
— Не так, — зноў крычыць ведзьміна дачка.
— А як жа? — пытаецца Піліпка. — Пакажы сама.
— Дурны ты! — вылаяла яго ведзьміна дачка. — Вось як трэба. Глядзі!
Лягла яна сама на лапату, выпрасталася. А Піліпка за лапату ды ў печ. I заслонкаю яе засланіў, каб не выскачыла з гарачай печы.
Толькі ён выбег з хаты, бачыць: Баба Яга ідзе. Піліпка скокнуў на высокі густы явар і схаваўся ў галлі.
Зайшла Баба Яга ў хату, нанюхала — смажаным пахне. Дастала з печы смажаніну, наелася мяса, косці на двор выкінула ды пачала качацца па іх, прымаўляючы:
— Павалюся, пакачуся, Піліпкавага мяса наеўшыся, крыві напіўшыся.
А Піліпка адказвае ёй з дрэва:
— Паваліся, пакаціся, доччынага мяса наеўшыся, доччынай крыві напіўшыся.
Пачула гэта ведзьма і аж учарнела ад злосці. Падбегла да явара і давай яго зубамі грызці, падгрызаць.
Грызла, грызла, зубы паламала, а моцны явар стаіць як стаяў. Пабегла тады Баба Яга да каваля:
— Каваль, каваль, выкуй мне сталёвую сякеру, а то я тваіх дзяцей паем.
Спужаўся каваль, выкаваў ёй сякеру.
Прыбегла Баба Яга да явара, пачала яго секчы. А Піліпка кажа:
— Не ў явар, а ў камень!
А ведзьма сваё:
— Не ў камень, а ў явар!
А Піліпка сваё:
— Не ў явар, а ў камень!
Тут сякера як стукнецца ў камень — уся і вышчарбілася. Заенчыла ад злосці ведзьма, схапіла сякеру ды пабегла да каваля вастрыць.
Бачыць Піліпка — хістацца пачаў явар: падсекла яго ведзьма! Трэба ратавацца, пакуль не позна.
Ляціць чарада гусей. Піліпка да іх:
— Гусі, гусі, скіньце мне па пяру! Я з вамі палячу да бацькі, да маткі, там вам адплачу…
Гусі скінулі яму па пяру. Зрабіў Піліпка з гэтых пёраў толькі паўкрыла.
Ляціць другая чарада гусей. Піліпка просіць:
— Гусі, гусі, скіньце мне па пяру! Я з вамі палячу да бацькі, да маткі, там вам адплачу…
I другая чарада скінула яму па пяру.
Потым прыляцела трэцяя і чацвёртая. I усе гусі скінулі Піліпку па пяру. Зрабіў сабе Піліпка крылы ды паляцеў услед за гусямі.
Прыбегла ведзьма ад каваля, сячэ явар, аж трэскі сыплюцца. Секла, секла, — явар — трах! — упаў на ведзьму і задавіў яе.
А Піліпка прыляцеў з гусямі дахаты. Зарадаваліся бацькі, што Піліпка вярнуўся, пасадзілі яго за стол, пачалі частаваць.
А гусям далі аўса. Тут і казка ўся.
| Пилипка-сынок | |
|---|---|
| Сынко-Филипко, белор. (b) Пiлiпка-сынок | |
 Е. Д. Поленова (b) . «Сынко-Филипко», 1905 |
|
| Жанр | народная (b) волшебная сказка (b) |
| Язык оригинала | белорусский (b) , русский (b) |
 Текст произведения в Викитеке |
«Пилипка-сынок» (Сынко-Филипко[1], белор. (b) Пiлiпка-сынок, Піліпка і ведзьма) — белорусская (b) [2][3] и русская (b) народная сказка (b) , основанная на сюжете восточнославянских сказок «Мальчик и ведьма (b) ».
Сюжет
В сказке повествуется об одной семье, где у мужа с женой не было детей. Однажды пошёл муж в лес рубить ольху (b) , принёс домой полено (b) , которое жена положила в колыбель. Через некоторое время у них родился мальчик, которого они назвали Пилипкой.
Подрос Пилипка и стал на озере (b) для семьи рыбу ловить, а мать приносила ему на бережок поесть пирожков. Старая Баба-яга (b) проведала, что на озере ловит рыбу мальчик, пришла на берег с мешком и кочергой и стала звать Пилипка. Откликнулся на её зов мальчик и попал в руки ведьмы. Пока она несла его в свой дом, устала и прилегла отдохнуть. Пилипка вылез из мешка, положил туда тяжелые камни и вернулся на озеро.
Только в своей избушке Яга обнаружила пропажу, когда приказала дочери приготовить из мальчика ужин. Снова побежала ведьма на озеро и стала звать Пилипка. Но он узнал голос Бабы-яги и не стал ехать на бережок. Яга перековала у кузнеца свой голос на тоненький и со второй попытки обманула Пилипка. Принесла его домой, сказала дочери испечь мальчика, а сама ушла. С помощью хитрости в печи оказалась дочь ведьмы, а Пилипка выбежал во двор и залез на высокое дерево. Вернулась Баба-яга, съела свою дочь и вышла на двор довольная. А Пилипка с дерева сказал ей, что он жив-живёхонек.
Обозлённая ведьма взяла топор и стала рубить дерево. Спасли Пилипка пролетавшие гуси, которые на своих крыльях принесли мальчика во двор к родителям. Обрадовались муж и жена, что сын их жив, посадили за стол и стали угощать. А гусей накормили овсом (b) , и они полетели дальше.
По мотивам сказки на киностудии «Беларусьфильм (b) » был создан мультипликационный фильм (b) «Пилипка (b) »[4].
См. также
- Ивасик-Телесик (сказка) (b)
Примечания
- ↑ Ческидова И. Б.Детская книга в творчестве художников XIX-XX вв. // Детская книга как арт-объект. Материалы VIII Всероссийской научно-практической конференции. 30 октября 2015 года — Нижний Тагил: Нижнетагильский государственный социально-педагогический институт, 2017 — С. 82
- ↑ Пилипка-сынок. Белорусская народная сказка
- ↑ Пилипка-сынок
- ↑ Пилипка (на белорусском языке) (Мультфильм 2012)
Ссылки
- Белорусские сказки − Пилипка-сынок
- Белорусские народные волшебные сказки / Пилипка-сынок (аудиосказка)
ПИЛИПКА-СЫНОК
Белорусская сказка
Жили муж и жена. А детей у них не было. Горюет жена: некого поколыхать, некого утешить…
Пошел однажды муж в лес, вырубил из ольхи полено, принес домой и говорит жене:
— На, поколыхай.
Положила жена полено в колыбель и давай колыхать, песенки напевать.
— Люли-люли, сынок, с белыми плечами, с черными очами…
Колыхала день, колыхала второй, а на третий глядь — лежит в колыбели мальчик!
Обрадовались муж с женой, назвали сынка Пилипкой и стали за ним ухаживать.
Подрос Пилипка и говорит отцу:
— Сделай мне, тата, золотой челнок, серебряное веслышко — хочу рыбу ловить.
Сделал ему отец золотой челнок, серебряное веслышко и отправил на озеро рыбу ловить.
А сынок — уж если ловить, так ловить — день-деньской ловит и ночь ловит. Даже домой не идет: уж больно хорошо рыба ловится! Мать ему сама и обед носила. Принесет к озеру и кличет:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Подплывет Пилипка к берегу, выбросит из челна рыбу, а сам съест пирожок и опять на озеро.
Проведала старая ведьма баба Яга — костяная нога, как мать кличет Пилипку, и порешила его со свету сжить.
Взяла она мешок и кочергу, подошла к озеру и начала кликать:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Пилипка подумал, что это мать, и подплыл. А баба Яга подцепила кочергой челнок, вытащила на берег, схватила Пилипку и — в мешок.
— Ага, — говорит, — больше не будешь ты рыбку ловить!
Закинула мешок за плечи и понесла к себе, в чащу лесную.
Долго она несла, уморилась, села отдохнуть и уснула. А Пилипка тем временем выбрался из мешка, наложил в него тяжелых камней и вернулся опять к озеру.
Проснулась баба Яга, схватила мешок с камнями и, кряхтя, понесла домой.
Принесла и говорит своей дочке:
— Изжарь мне на обед этого рыбака. Вытряхнула баба Яга мешок на пол, а там одни только камни…
Разозлилась баба Яга, как закричит на всю хату:
— Я тебе покажу, как меня обманывать! Побежала она опять на берег озера и давай звать Пилипку:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал это Пилипка:
— Нет, — говорит, — ты не моя мать, а ведьма, баба Яга: я тебя знаю! У моей мамы голос потоньше.
Как ни звала баба Яга, а Пилипка ее не послушался.
«Ладно, — подумала баба Яга, — сделаю я себе голос потоньше».
Побежала она к кузнецу и говорит:
— Кузнец, кузнец, наточи мне язык, чтобы был потоньше.
— Ладно, — говорит кузнец, — наточу. Клади на наковальню.
Положила баба Яга свой длинный язык на наковальню.
Взял кузнец молот и начал клепать язык. Выклепал так, что он совсем тонким сделался.
Побежала баба Яга к озеру и кличет Пилипку тоненьким голоском:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал Пилипка и подумал, что это мать его кличет. Подплыл он к берегу, а баба Яга цап его да в мешок!
— Теперь ты меня не обманешь! — радуется баба Яга.
И, не отдыхая, принесла она его прямо домой. Вытряхнула из мешка и говорит дочке:
— Вот он, обманщик! Топи печь, изжарь его. Чтоб был к обеду готов.
Сказала, а сама куда-то ушла. Растопила дочка печь, принесла лопату и говорит Пилипке:
— Ложись на лопату, я тебя в печь посажу. Лег Пилипка и поднял ноги вверх.
— Не так! — кричит ведьмина дочка. — Этак я тебя в печь не всажу.
Пилипка свесил ноги вниз.
— Не так! — опять кричит ведьмина дочка.
— А как же? — спрашивает Пилипка. — Покажи сама.
— Глупый ты! — выругала его ведьмина дочка. — Вот как надо. Смотри.
Легла она сама на лопату, протянулась. А Пилипка за лопату да в печь! И заслонкой ее прикрыл и покрепче ведьминой ступой прижал, чтоб не выскочила из горячей печи.
Только он выбежал из хаты, видит — идет баба Яга.
Прыгнул Пилипка на высокий густой явор и спрятался в ветках.
Вошла баба Яга в хату, понюхала — жареным пахнет. Достала из печи жаркое, наелась мяса, кости на двор выбросила и начала на них покатываться, приговаривая:
— Поваляюсь, покатаюсь, Пилипкиного мясца наевшись, крови напившись.
А Пилипка в ответ ей с явора:
— Поваляйся, покатайся, дочкиного мясца наевшись, дочкиной крови напившись.
Услыхала это ведьма, так и почернела от злости.
Побежала к явору и давай его зубами подгрызать. Грызла-грызла, зубы поломала, а крепкий явор стоит, как стоял.
Читать дальше
Сказки на AGAKIDS | Белорусские народные сказки
Жили муж и жена. А детей у них не было. Горюет жена: некого поколыхать, некого утешить…
Пошел однажды муж в лес, вырубил из ольхи полено, принес домой и говорит жене:
— На, поколыхай.
Положила жена полено в колыбель и давай колыхать, песенки напевать.
— Люли-люли, сынок, с белыми плечами, с черными очами…
Колыхала день, колыхала второй, а на третий глядь — лежит в колыбели мальчик!
Обрадовались муж с женой, назвали сынка Пилипкой и стали за ним ухаживать.
Подрос Пилипка и говорит отцу:
— Сделай мне, тата, золотой челнок, серебряное веслышко — хочу рыбу ловить.
Сделал ему отец золотой челнок, серебряное веслышко и отправил на озеро рыбу ловить.
А сынок — уж если ловить, так ловить — день-деньской ловит и ночь ловит. Даже домой не идет: уж больно хорошо рыба ловится! Мать ему сама и обед носила. Принесет к озеру и кличет:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Подплывет Пилипка к берегу, выбросит из челна рыбу, а сам съест пирожок и опять на озеро.
Проведала старая ведьма баба Яга — костяная нога, как мать кличет Пилипку, и порешила его со свету сжить.
Взяла она мешок и кочергу, подошла к озеру и начала кликать:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Пилипка подумал, что это мать, и подплыл. А баба Яга подцепила кочергой челнок, вытащила на берег, схватила Пилипку и — в мешок.
— Ага, — говорит,- больше не будешь ты рыбку ловить!
Закинула мешок за плечи и понесла к себе, в чащу лесную.
Долго она несла, уморилась, села отдохнуть и уснула. А Пилипка тем временем выбрался из мешка, наложил в него тяжелых камней и вернулся опять к озеру.
Проснулась баба Яга, схватила мешок с камнями и, кряхтя, понесла домой.
Принесла и говорит своей дочке:
— Изжарь мне на обед этого рыбака. Вытряхнула баба Яга мешок на пол, а там одни только камни…
Разозлилась баба Яга, как закричит на всю хату:
— Я тебе покажу, как меня обманывать! Побежала она опять на берег озера и давай звать Пилипку:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал это Пилипка:
— Нет,- говорит, — ты не моя мать, а ведьма, баба Яга: я тебя знаю! У моей мамы голос потоньше.
Как ни звала баба Яга, а Пилипка ее не послушался.
“Ладно, — подумала баба Яга, — сделаю я себе голос потоньше”.
Побежала она к кузнецу и говорит:
— Кузнец, кузнец, наточи мне язык, чтобы был потоньше.
— Ладно,- говорит кузнец,- наточу. Клади на наковальню.
Положила баба Яга свой длинный язык на наковальню.
Взял кузнец молот и начал клепать язык. Выклепал так, что он совсем тонким сделался.
Побежала баба Яга к озеру и кличет Пилипку тоненьким голоском:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал Пилипка и подумал, что это мать его кличет. Подплыл он к берегу, а баба Яга цап его да в мешок!
— Теперь ты меня не обманешь! — радуется баба Яга.
И, не отдыхая, принесла она его прямо домой. Вытряхнула из мешка и говорит дочке:
— Вот он, обманщик! Топи печь, изжарь его. Чтоб был к обеду готов.
Сказала, а сама куда-то ушла. Растопила дочка печь, принесла лопату и говорит Пилипке:
— Ложись на лопату, я тебя в печь посажу. Лег Пилипка и поднял ноги вверх.
— Не так! — кричит ведьмина дочка.- Этак я тебя в печь не всажу.
Пилипка свесил ноги вниз.
— Не так! — опять кричит ведьмина дочка.
— А как же? — спрашивает Пилипка.- Покажи сама.
— Глупый ты! — выругала его ведьмина дочка.- Вот как надо. Смотри.
Легла она сама на лопату, протянулась. А Пилипка за лопату да в печь! И заслонкой ее прикрыл и покрепче ведьминой ступой прижал, чтоб не выскочила из горячей печи.
Только он выбежал из хаты, видит — идет баба Яга.
Прыгнул Пилипка на высокий густой явор и спрятался в ветках.
Вошла баба Яга в хату, понюхала — жареным пахнет. Достала из печи жаркое, наелась мяса, кости на двор выбросила и начала на них покатываться, приговаривая:
— Поваляюсь, покатаюсь, Пилипкиного мясца наевшись, крови напившись.
А Пилипка в ответ ей с явора:
— Поваляйся, покатайся, дочкиного мясца наевшись, дочкиной крови напившись.
Услыхала это ведьма, так и почернела от злости.
Побежала к явору и давай его зубами подгрызать. Грызла-грызла, зубы поломала, а крепкий явор стоит, как стоял.
Побежала тогда баба Яга к кузнецу:
— Кузнец, кузнец, выкуй мне стальной топор, а не то я твоих детей съем.
Испугался кузнец, выковал ей топор. Прибежала баба Яга к явору, стала его рубить.
А Пилипка говорит:
— Не в явор, а в камень! А ведьма свое:
— Не в камень, а в явор! А Пилипка свое:
— Не в явор, а в камень!
Тут топор как стукнется о камень — весь выщербился.
Взвыла от злости ведьма, схватила топор и побежала к кузнецу точить.
Видит Пилипка — начал явор покачиваться. Подрубила его ведьма. Надо спасаться, пока не поздно.
Летит стадо гусей. Пилипка к ним:
— Гуси, гуси, сбросьте мне по перышку! Я с вами к отцу-матери полечу, там вам заплачу. Гуси сбросили ему по перышку. Сделал Пилипка из этих перьев только полкрыла. Летит вторая стая гусей. Пилипка просит:
— Гуси, гуси, сбросьте мне по перышку! Я с вами к отцу-матери полечу, там вам заплачу…
И вторая стая сбросила ему по перышку.
Потом прилетела третья и четвертая. И все гуси сбросили Пилипке по перышку.
Сделал себе Пилипка крылья и полетел вслед за гусями.
Прибежала ведьма от кузнеца, рубит явор, так щепки и летят.
Рубила, рубила, а явор — бух! — упал на ведьму и задушил ее.
А Пилипка прилетел с гусями домой. Обрадовались отец с матерью, что Пилипка вернулся, усадили его за стол, начали потчевать.
А гусям дали овса. Вот и сказка вся.
Сказки на AGAKIDS | Белорусские народные сказки
Жили муж и жена. А детей у них не было. Горюет жена: некого поколыхать, некого утешить…
Пошел однажды муж в лес, вырубил из ольхи полено, принес домой и говорит жене:
— На, поколыхай.
Положила жена полено в колыбель и давай колыхать, песенки напевать.
— Люли-люли, сынок, с белыми плечами, с черными очами…
Колыхала день, колыхала второй, а на третий глядь — лежит в колыбели мальчик!
Обрадовались муж с женой, назвали сынка Пилипкой и стали за ним ухаживать.
Подрос Пилипка и говорит отцу:
— Сделай мне, тата, золотой челнок, серебряное веслышко — хочу рыбу ловить.
Сделал ему отец золотой челнок, серебряное веслышко и отправил на озеро рыбу ловить.
А сынок — уж если ловить, так ловить — день-деньской ловит и ночь ловит. Даже домой не идет: уж больно хорошо рыба ловится! Мать ему сама и обед носила. Принесет к озеру и кличет:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Подплывет Пилипка к берегу, выбросит из челна рыбу, а сам съест пирожок и опять на озеро.
Проведала старая ведьма баба Яга — костяная нога, как мать кличет Пилипку, и порешила его со свету сжить.
Взяла она мешок и кочергу, подошла к озеру и начала кликать:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Пилипка подумал, что это мать, и подплыл. А баба Яга подцепила кочергой челнок, вытащила на берег, схватила Пилипку и — в мешок.
— Ага, — говорит,- больше не будешь ты рыбку ловить!
Закинула мешок за плечи и понесла к себе, в чащу лесную.
Долго она несла, уморилась, села отдохнуть и уснула. А Пилипка тем временем выбрался из мешка, наложил в него тяжелых камней и вернулся опять к озеру.
Проснулась баба Яга, схватила мешок с камнями и, кряхтя, понесла домой.
Принесла и говорит своей дочке:
— Изжарь мне на обед этого рыбака. Вытряхнула баба Яга мешок на пол, а там одни только камни…
Разозлилась баба Яга, как закричит на всю хату:
— Я тебе покажу, как меня обманывать! Побежала она опять на берег озера и давай звать Пилипку:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал это Пилипка:
— Нет,- говорит, — ты не моя мать, а ведьма, баба Яга: я тебя знаю! У моей мамы голос потоньше.
Как ни звала баба Яга, а Пилипка ее не послушался.
«Ладно, — подумала баба Яга, — сделаю я себе голос потоньше”.
Побежала она к кузнецу и говорит:
— Кузнец, кузнец, наточи мне язык, чтобы был потоньше.
— Ладно,- говорит кузнец,- наточу. Клади на наковальню.
Положила баба Яга свой длинный язык на наковальню.
Взял кузнец молот и начал клепать язык. Выклепал так, что он совсем тонким сделался.
Побежала баба Яга к озеру и кличет Пилипку тоненьким голоском:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал Пилипка и подумал, что это мать его кличет. Подплыл он к берегу, а баба Яга цап его да в мешок!
— Теперь ты меня не обманешь! — радуется баба Яга.
И, не отдыхая, принесла она его прямо домой. Вытряхнула из мешка и говорит дочке:
— Вот он, обманщик! Топи печь, изжарь его. Чтоб был к обеду готов.
Сказала, а сама куда-то ушла. Растопила дочка печь, принесла лопату и говорит Пилипке:
— Ложись на лопату, я тебя в печь посажу. Лег Пилипка и поднял ноги вверх.
— Не так! — кричит ведьмина дочка.- Этак я тебя в печь не всажу.
Пилипка свесил ноги вниз.
— Не так! — опять кричит ведьмина дочка.
— А как же? — спрашивает Пилипка.- Покажи сама.
— Глупый ты! — выругала его ведьмина дочка.- Вот как надо. Смотри.
Легла она сама на лопату, протянулась. А Пилипка за лопату да в печь! И заслонкой ее прикрыл и покрепче ведьминой ступой прижал, чтоб не выскочила из горячей печи.
Только он выбежал из хаты, видит — идет баба Яга.
Прыгнул Пилипка на высокий густой явор и спрятался в ветках.
Вошла баба Яга в хату, понюхала — жареным пахнет. Достала из печи жаркое, наелась мяса, кости на двор выбросила и начала на них покатываться, приговаривая:
— Поваляюсь, покатаюсь, Пилипкиного мясца наевшись, крови напившись.
А Пилипка в ответ ей с явора:
— Поваляйся, покатайся, дочкиного мясца наевшись, дочкиной крови напившись.
Услыхала это ведьма, так и почернела от злости.
Побежала к явору и давай его зубами подгрызать. Грызла-грызла, зубы поломала, а крепкий явор стоит, как стоял.
Побежала тогда баба Яга к кузнецу:
— Кузнец, кузнец, выкуй мне стальной топор, а не то я твоих детей съем.
Испугался кузнец, выковал ей топор. Прибежала баба Яга к явору, стала его рубить.
А Пилипка говорит:
— Не в явор, а в камень! А ведьма свое:
— Не в камень, а в явор! А Пилипка свое:
— Не в явор, а в камень!
Тут топор как стукнется о камень — весь выщербился.
Взвыла от злости ведьма, схватила топор и побежала к кузнецу точить.
Видит Пилипка — начал явор покачиваться. Подрубила его ведьма. Надо спасаться, пока не поздно.
Летит стадо гусей. Пилипка к ним:
— Гуси, гуси, сбросьте мне по перышку! Я с вами к отцу-матери полечу, там вам заплачу. Гуси сбросили ему по перышку. Сделал Пилипка из этих перьев только полкрыла. Летит вторая стая гусей. Пилипка просит:
— Гуси, гуси, сбросьте мне по перышку! Я с вами к отцу-матери полечу, там вам заплачу…
И вторая стая сбросила ему по перышку.
Потом прилетела третья и четвертая. И все гуси сбросили Пилипке по перышку.
Сделал себе Пилипка крылья и полетел вслед за гусями.
Прибежала ведьма от кузнеца, рубит явор, так щепки и летят.
Рубила, рубила, а явор — бух! — упал на ведьму и задушил ее.
А Пилипка прилетел с гусями домой. Обрадовались отец с матерью, что Пилипка вернулся, усадили его за стол, начали потчевать.
А гусям дали овса. Вот и сказка вся.
Жили муж и жена. А детей у них не было. Горюет жена: некого поколыхать, некого утешить…
Пошел однажды муж в лес, вырубил из ольхи полено, принес домой и говорит жене:
— На, поколыхай.
Положила жена полено в колыбель и давай колыхать, песенки напевать.
— Люли-люли, сынок, с белыми плечами, с черными очами…
Колыхала день, колыхала второй, а на третий глядь — лежит в колыбели мальчик!
Обрадовались муж с женой, назвали сынка Пилипкой и стали за ним ухаживать.
Подрос Пилипка и говорит отцу:
— Сделай мне, тата, золотой челнок, серебряное веслышко — хочу рыбу ловить.
Сделал ему отец золотой челнок, серебряное веслышко и отправил на озеро рыбу ловить.
А сынок — уж если ловить, так ловить — день-деньской ловит и ночь ловит. Даже домой не идет: уж больно хорошо рыба ловится! Мать ему сама и обед носила. Принесет к озеру и кличет:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Подплывет Пилипка к берегу, выбросит из челна рыбу, а сам съест пирожок и опять на озеро.
Проведала старая ведьма баба Яга — костяная нога, как мать кличет Пилипку, и порешила его со свету сжить.
Взяла она мешок и кочергу, подошла к озеру и начала кликать:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Пилипка подумал, что это мать, и подплыл. А баба Яга подцепила кочергой челнок, вытащила на берег, схватила Пилипку и — в мешок.
— Ага, — говорит, — больше не будешь ты рыбку ловить!
Закинула мешок за плечи и понесла к себе, в чащу лесную.
Долго она несла, уморилась, села отдохнуть и уснула. А Пилипка тем временем выбрался из мешка, наложил в него тяжелых камней и вернулся опять к озеру.
Проснулась баба Яга, схватила мешок с камнями и, кряхтя, понесла домой.
Принесла и говорит своей дочке:
— Изжарь мне на обед этого рыбака. Вытряхнула баба Яга мешок на пол, а там одни только камни…
Разозлилась баба Яга, как закричит на всю хату:
— Я тебе покажу, как меня обманывать! Побежала она опять на берег озера и давай звать Пилипку:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал это Пилипка:
— Нет, — говорит, — ты не моя мать, а ведьма, баба Яга: я тебя знаю! У моей мамы голос потоньше.
Как ни звала баба Яга, а Пилипка ее не послушался.
«Ладно, — подумала баба Яга, — сделаю я себе голос потоньше».
Побежала она к кузнецу и говорит:
— Кузнец, кузнец, наточи мне язык, чтобы был потоньше.
— Ладно, — говорит кузнец, — наточу. Клади на наковальню.
Положила баба Яга свой длинный язык на наковальню.
Взял кузнец молот и начал клепать язык. Выклепал так, что он совсем тонким сделался.
Побежала баба Яга к озеру и кличет Пилипку тоненьким голоском:
— Пилипка-сынок, выходи на бережок, съешь пирожок!
Услыхал Пилипка и подумал, что это мать его кличет. Подплыл он к берегу, а баба Яга цап его да в мешок!
— Теперь ты меня не обманешь! — радуется баба Яга.
И, не отдыхая, принесла она его прямо домой. Вытряхнула из мешка и говорит дочке:
— Вот он, обманщик! Топи печь, изжарь его. Чтоб был к обеду готов.
Сказала, а сама куда-то ушла. Растопила дочка печь, принесла лопату и говорит Пилипке:
— Ложись на лопату, я тебя в печь посажу. Лег Пилипка и поднял ноги вверх.
— Не так! — кричит ведьмина дочка. — Этак я тебя в печь не всажу.
Пилипка свесил ноги вниз.
— Не так! — опять кричит ведьмина дочка.
— А как же? — спрашивает Пилипка. — Покажи сама.
— Глупый ты! — выругала его ведьмина дочка. — Вот как надо. Смотри.
Легла она сама на лопату, протянулась. А Пилипка за лопату да в печь! И заслонкой ее прикрыл и покрепче ведьминой ступой прижал, чтоб не выскочила из горячей печи.
Только он выбежал из хаты, видит — идет баба Яга.
Прыгнул Пилипка на высокий густой явор и спрятался в ветках.
Вошла баба Яга в хату, понюхала — жареным пахнет. Достала из печи жаркое, наелась мяса, кости на двор выбросила и начала на них покатываться, приговаривая:
— Поваляюсь, покатаюсь, Пилипкиного мясца наевшись, крови напившись.
А Пилипка в ответ ей с явора:
— Поваляйся, покатайся, дочкиного мясца наевшись, дочкиной крови напившись.
Услыхала это ведьма, так и почернела от злости.
Побежала к явору и давай его зубами подгрызать. Грызла-грызла, зубы поломала, а крепкий явор стоит, как стоял.
Побежала тогда баба Яга к кузнецу:
— Кузнец, кузнец, выкуй мне стальной топор, а не то я твоих детей съем.
Испугался кузнец, выковал ей топор. Прибежала баба Яга к явору, стала его рубить.
А Пилипка говорит:
— Не в явор, а в камень! А ведьма свое:
— Не в камень, а в явор! А Пилипка свое:
— Не в явор, а в камень!
Тут топор как стукнется о камень — весь выщербился.
Взвыла от злости ведьма, схватила топор и побежала к кузнецу точить.
Видит Пилипка — начал явор покачиваться. Подрубила его ведьма. Надо спасаться, пока не поздно.
Летит стадо гусей. Пилипка к ним:
— Гуси, гуси, сбросьте мне по перышку! Я с вами к отцу-матери полечу, там вам заплачу. Гуси сбросили ему по перышку. Сделал Пилипка из этих перьев только полкрыла. Летит вторая стая гусей. Пилипка просит:
— Гуси, гуси, сбросьте мне по перышку! Я с вами к отцу-матери полечу, там вам заплачу…
И вторая стая сбросила ему по перышку.
Потом прилетела третья и четвертая. И все гуси сбросили Пилипке по перышку.
Сделал себе Пилипка крылья и полетел вслед за гусями.
Прибежала ведьма от кузнеца, рубит явор, так щепки и летят.
Рубила, рубила, а явор — бух! — упал на ведьму и задушил ее.
А Пилипка прилетел с гусями домой. Обрадовались отец с матерью, что Пилипка вернулся, усадили его за стол, начали потчевать.
А гусям дали овса. Вот и сказка вся.