Почему рассказ называется первый вагон

Читайте также

сергей есенин             » русь советская»

тот ураган прошел. нас мало уцелело. на перекличке дружбы многих нет. я вновь вернулся в край осиротелый, в котором не был восемь лет. кого позвать мне? с кем мне поделиться той грустной радостью, что я остался жив? здесь даже мельница — бревенчатая птица с крылом единственным — стоит, глаза смежив. я никому здесь не знаком, а те, что помнили, давно забыли. и там, где был когда-то отчий дом, теперь лежит зола да слой дорожной пыли. а жизнь кипит. вокруг меня снуют и старые и молодые лица. но некому мне шляпой поклониться, ни в чьих глазах не нахожу приют. и в голове моей проходят роем думы: что родина? ужели это сны? ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый бог весть с какой далекой стороны. и это я! я, гражданин села, которое лишь тем и будет знаменито, что здесь когда-то баба родила российского скандального пиита. но голос мысли сердцу говорит: «опомнись! чем же ты обижен? ведь это только новый свет горит другого поколения у хижин. уже ты стал немного отцветать, другие юноши поют другие песни. они, , будут интересней — уж не село, а вся земля им мать». ах, родина! какой я стал смешной. на щеки впалые летит сухой румянец. язык сограждан стал мне как чужой, в своей стране я словно иностранец. вот вижу я: воскресные сельчане у волости, как в церковь, собрались. корявыми, немытыми речами они свою обсуживают «жись». уж вечер. жидкой позолотой закат обрызгал серые поля. и ноги босые, как телки под ворота, уткнули по канавам тополя. хромой красноармеец с ликом сонным, в воспоминаниях морщиня лоб, рассказывает важно о буденном, о том, как красные отбили перекоп. «уж мы его — и этак и раз-этак, — буржуя в » и клены морщатся ушами длинных веток, и бабы охают в немую полутьму. с горы идет крестьянский комсомол, и под гармонику, наяривая рьяно, поют агитки бедного демьяна, веселым криком оглашая дол. вот так страна! какого ж я рожна орал в стихах, что я с народом дружен? моя поэзия здесь больше не нужна, да и, , сам я тоже здесь не нужен. ну что ж! прости, родной приют. чем сослужил тебе — и тем уж я доволен. пускай меня сегодня не поют — я пел тогда, когда был край мой болен. приемлю все. как есть все принимаю. готов идти по выбитым . всю душу октябрю и маю, но только лиры милой не . я не ее в чужие руки, ни матери, ни другу, ни жене. лишь только мне она свои вверяла звуки и песни нежные лишь только пела мне. цветите, юные! и здоровейте телом! у вас иная жизнь, у вас другой напев. а я пойду один к неведомым пределам, душой бунтующей навеки присмирев. но и тогда, когда во всей планете пройдет вражда племен, исчезнет ложь и грусть, — я буду воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким «русь». < 1924>